Рита
Знаете ли вы, что значит хоккейное выражение «на одном коньке?» Вот и я не знала, пока в моей жизни не появился сынок новой папиной жены. Как оказалось, оно означает «с легкостью обыграть». Именно оно слетело с губ моего сводного брата Глеба в ночь, когда наше знакомство не задалось, а я была унижена в собственном доме. Унижена, заплаканна и решительно настроена утереть этому мерзавцу нос! Вам ничего пока не понятно, да? Тогда начну с начала. Со дня, когда моя тихая жизнь отличницы поделилась на две половины…
Год назад
Будильник прозвенел ровно в 6:00. Противная трель заставила меня подскочить на кровати и запустить в него подушкой. Вы не подумайте, я люблю вставать рано. Намного раньше, чем просыпается отец, чтобы сделать завтрак и завязать ему галстук. После смерти мамы все обязанности по дому легли на меня. Трудно сочетать домашние дела и подготовку к ЕГЭ, но я стараюсь.
Сегодня я до поздней ночи зачиталась любовным романом. Так, чтиво на один раз, но я обещала подруге, что непременно прочитаю его после того, как она слонялась за мной целую неделю и умоляла взять в руки книгу с сомнительным названием: «Мой горячий победитель». Стыдно признаться, что меня возбудили постельные сцены. Да так, что вместо привычных снов о победе в олимпиаде, мне снились мягкие губы, горячие пальцы и твердый член...Что-то я увлеклась! Рассказ вообще не об этом. Перемотаем на полчаса вперед.
Приняв быстрый душ, я переоделась в серое приталенное платье с черными кружевами на подоле. Ткань обнимала бедра и спускалась до самых колен. Зато рукав был короткий — самое то в этот жаркий сентябрь. Надеюсь, хотя бы октябрь будет прохладным. Ненавижу жару! Я далеко не худышка, чуть полнее среднего. Сказались быстрые перекусы на ходу и медленный метаболизм. Русые волосы, кудрявые и цвета мышиной шерсти, завязала в небрежный пучок на затылке. Зеленые глаза — единственная яркая деталь в моей внешности, но и их я прячу за толстой оправой очков. Бросив капсулу с латте в кофемашину, я быстро пожарила омлет с помидорами и салом, как любит папа, разложила порцию по тарелкам и только села на стул, как он, выскочив из своей спальни, сморщил нос и попросил:
-Ир, завяжи эту удавку! - Ира...Отец частенько зовет меня именем мамы. Никак не привыкнет, что ее с нами нет.
Отец у меня — местная шишка. Министр транспорта нашего захудалого городка. Всегда ходит в костюмах, даже дома умудряется не переодеваться. Сегодня на нем был изумрудный костюм-тройка с черным галстуком, до блеска начищенные туфли и золотые наручные часы. Огненно-рыжий цвет волос, увы, мне от него не достался. Зато достались глаза.
-У тебя какая-то встреча сегодня важная? - я села за стол, сделала глоток кофе и чуть не поперхнулась после его следующих слов.
-Я тебе рассказывал про Олесю, помнишь? Она, и ее сын Глеб сегодня переезжают жить к нам. - Отец быстро опустошил тарелку с омлетом, пока я в шоке моргала ресницами и пыталась переварить полученную информацию.
-Какой еще Глеб?
Отец достал из кармана фотографию улыбающейся женщины и протянул мне. Рядом с ней стоял парень — красивый, со светлыми каштановыми волосами и карими глазами. Во взгляде читалось превосходство, на пухлых губах застыла насмешка, квадратный подбородок покрывала легкая щетина. Он стоял в обмундировании хоккеиста с номером «6» на красной форме.
-Он студент спортивного колледжа и не часто будет появляться дома, - отец забрал фотографию. -Я прошу тебя, Рита, прояви терпимость и уважение. Подружись с ним. К тому же у вас будет много времени. Мы вдвоем идем сегодня на ужин, а потом на спектакль и переночуем в отеле.
Я прочистила горло и поинтересовалась:
-У тебя все серьезно...с Олесей?
Отец кивнул:
-Сегодня я собираюсь сделать ей предложение.
Ну все! Тушите свет! Я понимаю, отец и так десять лет ходил одиноким, и пришла пора двигаться дальше. Точнее, у него всегда были женщины, но еще ни одну он не привел домой. Тем более с сыном. Отец сказал, он добрый и мягкий, и, цитирую: «мечтает с тобой познакомиться, Рита. Посидите, кино посмотрите вечером. Уверяю тебя, вы подружитесь!» Под ложечкой очень неприятно засосало. Я попросила отца оставить мне фотографию Глеба, мол, мало ли, перепутаю с кем-то. На самом деле я собиралась показать ее подруге.
-С ума сойти! - ахнула Лия, когда я показала ей фото по видео звонку. -Это же Глеб Королев!
-Ты его знаешь? - удивилась я.
-Конечно! Это левый защитник «Кентавров» - молодежной хоккейной команды спортивного колледжа.
-Ты увлекаешься хоккеем?
-Я увлекаюсь секси-парнями, - фыркнула Лия. -Он один из лучших игроков. Мой брат их обожает, поэтому я иногда хожу на матчи. Но только ради Темы.
-А это кто? - спросила я.
-Его тандем — правый защитник Артем Копей. Самый обаятельный, сексуально притягательный, мускулистый красавчик-блондин. Который встречается с новенькой чирлидершей. Но ничего, у меня есть план. В следующем году мы заканчиваем 11 класс и поступаем в универ. Так что я пойду в кружок чирлидерш. Ты со мной? Мы же ходили вместе на танцы.
Я рассмеялась. Какая из меня чирлидерша? Отца удар хватит, если я в такой крохотной юбке из дома выйду. Да и не интересуют меня хоккеисты и любые другие помешанные на спорте. Да-да, именно так я думала год назад! Наивная еще душа. Что-то я опять отвлеклась.
Глеб
Я сидел на трибунах, напряженно смотря хоккейный матч. Накинув на голову колпак, скорее от позора, испытываемого за местную команду, чем от холода. Сколько я здесь сижу, столько мне и хочется выкрикнуть: «Вы, два придурка — левый и правый защитник, хоккей — это командная игра! Вы должны действовать заодно!» Кстати о тандеме...Мой лучший друг отвернулся от меня после того, как я с позором вылетел сначала из команды, а потом и из колледжа. Да что там тандем, все те, кого я называл друзьями, отвернулись, оставляя мою голую спину с сотнями воткнутых в нее клинков. Думаете, я напился и трахнул дочь тренера, как предположила моя маман? Черта с два! Я сделал это еще в прошлом году. Тут проблема гораздо посерьезнее...А впрочем, неважно!
-Придурок, прижми его к краю, ты же тафгай! - тут я не выдержал и выкрикнул таки то, что хотел. Ну, не совсем то, что хотел. Естественно я завуалировал. На самом деле русский мат бы больше подошел описать все эмоции стыда за чужую команду, который я сейчас испытываю. Кстати, тафгай — это тот, кто набивает морды тафгаю из команды противников, а потом сидит с разбитым носом на скамейке штрафников. Но мне достаточно одного только взгляда стоящей неподалеку маман, чтобы прикусить язык. Мне и так влетело по самые яй…
-Это Глеб, - представила она меня тренеру этих самых «Алмазных гончих». Она больно ткнула меня пальцем в ребра и заставила встать.
Я лениво поднялся и сказал:
-Добрый день, тренер.
-Глеб, - словно пробуя на языке, произнес он. Видно, что ему пора уже давно на пенсию, поэтому его же парни продули в сухую. -Так значит ты — левый защитник?
Я кивнул. Зачем спрашивать, если знаешь? Я скептически осмотрел тренера. Волосы седые, кудрявые, глаза маленькие, мутно-серого цвета в окружении складок морщинистой кожи, костюм синего цвета, штопаный уже ни раз, на груди свисток. Видимо, чтобы разгонять этих сонных мух.
-Здоровенный! - улыбнулся он. -Такой мне в команде нужен, а то играют паршиво, а хотелось бы выбить в этом году студенческий кубок.
Конечно, если б ты, дядя, умел команду правильно расставлять, мотивировать и гонять, кубок был бы твой. А так — счет остался 0 и третий период закончился проигрышем.
-Вы просто не очень правильно команду распределили. Вот кого вы поставили тафгаем? Хилый мальчик, на которого дунешь, а он в трусы осыпется, - сказал я и тут же об этом пожалел, когда маман отвесила мне подзатыльник.
-Вы его не слушайте! Язык у Глеба всегда был как помело! - рассердилась она.
-Да нет, что вы, он прав. Я знаю, наслышан, Глеб был одним из лучших защитников. Такие мне в команде нужны. А на каком ты факультете? - тренер улыбнулся, а я мысленно усмехнулся. Мне тоже нужно быть в этой команде. Уж я помогу сделать правильную расстановку и надеру зад своим бывшим игрокам, отбирая у них из-под носа кубок. Знали бы, за что меня выгнали, на коленях приползли! Но слушать меня никто не стал.
-Журналистика, - я лучезарно улыбнулся. Ну, тренер из меня не вышел. Зато выйдет спортивный журналист. -Хочу в издательстве работать и о матчах писать.
-Похвально! - тренер снова улыбнулся. -Ну что же, Глеб, добро пожаловать в команду! Идем, познакомлю тебя с парнями.
-Я тебя тут подожду, - мама села на скамейку и достала из сумочки телефон.
-Ма, я уже давно не маленький. Сам дорогу найду, - буркнул я.
-Ты? - усмехнулась она. Вот стерва! Хоть и люблю ее, но иногда так бесит! Как, впрочем, и все женщины. -Я видела, Глебушка, какой ты не маленький! Накосячил, дорогой, значит будешь ходить под конвоем. И это мы еще не обсудили твою прошлогоднюю вечеринку!
Я прикусил язык. Она бы еще вспомнила, как я в детстве в нее песком из песочницы запулил. Я промолчал, отвернулся и зашагал в сторону раздевалок. Внутри пахло нечто родным, знакомым, аж сердце защемило — потом, шайбой и гелем для душа. Думаете, я смог бы жить без хоккея? Нет. Никогда. Ни за что. Не в этой жизни. Хоккей — единственное, что позволяет мне не поехать крышей и забыть эту самодовольную нахалку с глупым именем Рита! Помните, да, как она меня унизила? Я потому и уехал, даже на праздники не приезжал, пока по милости тренера меня не турнули из колледжа. А теперь я эту заучку буду должен видеть каждый день. Мало того, что дома, она еще и на факультет журналистика поступила. Что же сестренка собралась обозревать?
-Парни, познакомьтесь — наш новый защитник — Глеб, - тренер махнул на меня рукой. Тот тафгай, которого я обозвал, устало привалился к шкафчику с одеждой и исподлобья глянул на меня.
-А я Рома — твой тандем, получается. Наконец-то у меня нормальный напарник будет, - крепкий парень с кудрявыми блондинистыми волосами протянул мне руку.
-Ну а я Серый — капитан.
-Вы что, близнецы? - удивился я, оглядывая с ног до головы одинаковых до неприличия парней.
-Тупой вопрос, - бросил он и я кивнул. -Пары начинаются в 9. Тренировка в 7. Не опаздывай, новенький, хоккей не любит ленивых.
Вратаря звали ужасно скучным именем Иван. Если удастся немного взять бразды правления в свои руки, их тафгай бы больше на роль вратаря подошел — худенький для хоккеиста, зато проворный, а вот с Иваном можно ему сделать рокировку. К остальным парням я лучше присмотрюсь на тренировке. Да уж, чувствую, непростая у меня будет неделька. Осталось только как-то научиться соседствовать с новым мужем маман и его дочуркой. Но я непременно придумаю как!
Рита
Я скосила глаза на стенд, где располагалась бумага о записи в кружок чирлидеров. Лия нетерпеливо дергала меня за рукав рубашки и шептала, сродни змею искусителю:
-Впиши свое имя, Рита.
Я закусила губу и покосилась на приоткрытую дверь спортивного зала. Из за нее доносились громкие басы музыки, топот, звуки прыжков и крик капитана чирлидеров - выпускницы факультета журналистики по имени Алена. Лия уже знала всех, кого предварительно набрали в команду с чудным названием "Рэд герлз". Интересно только, что оно означает.
-Ой, - пискнула Лия.
-Что? - я только занесла ручку над последней строчкой записи, как писк подруги меня остановил.
-Здесь парень, - она указала на мужское имя в списке. Я удивленно вскинула бровь. Парень чирлидер? Такое бывает? Не думаю, что его возьмут в команду с девчачьим названием. Решившись, вписала свое имя и спросила:
-И когда прослушивание? Или как называется?
-Показательное выступление, - ответила Лия. Она пригладила змейки волос, округлила глаза и снова пальцем указала на мужское имя - Дмитрий Самохин. -Ритка, ты не слышишь? Парень чирлидер!
-И что? - я пожала плечами. - Пошли лучше спросим, когда можно продемонстрировать это показательное выступление?
Подруга лукаво улыбнулась:
-Не терпится уделать Королеву нос?
-Вот еще!
Я сложила на груди руки и моих губ тронула улыбка. О да! Я мечтаю уделать Королеву нос! Да так, чтобы этот заносчивый индюк навсегда оставил меня в покое. Надеюсь, сегодня вечером он ничего не выкинет, и папа будет спокоен. Но как же я ошибалась на этот счет! Королев и вести себя прилично — совсем несовместимые понятия.
Глеб
Я взял все необходимые из библиотеки учебники, переписал в блокнот расписание и двинулся за прямой спиной матери. Она угрожает контролировать каждый мой шаг. Теперь моя жизнь — это подъем, тренировка, пары, тренировка, матчи, домашние вечера в кругу семьи, как матушка выразилась. Какой только семьи? Я даже на их свадьбу с министром не явился, просидел в общаге в окружении бывших друзей, и сделаю все от меня возможное, чтобы их союз распался. И главный рычаг давления на новенького папочку — сводная — дерзкая штучка, которая за год как-то изменилась. Год назад она собиралась познакомиться со мной при помощи домашнего печенья и дешевого фильма с очевидным концом. Смешно! Мы что в 1 классе? И вы слышали вообще, какую глупость она сказанула? Чирлидером она станет. Ха! Задумавшись, я потянулся к ручке двери авто, но мама выставила ладонь и грозно на меня посмотрела.
-Что? - я закатил глаза.
-Тебе двадцать.
-Спасибо, а то я не знал!
-Глеб, - мама сурово сдвинула брови. -Я тебе что говорила? Не приближаться к дочери Ромы. Говорила же?
-Что я опять сделал? Просто поздоровался с сестренкой, которую не видел целый год. Нельзя?
-Нельзя.
-А как же единство семьи? - усмехнулся я.
-Не паясничай! Она - не твоего поля ягода, запомни. Сделаешь ей больно — позволю мужу отрезать тебе что-нибудь. Вечером ужин. Будь любезен вести себя нормально. Садись! Тебя ждет тяжелый разговор, сынок.
Мне захотелось сбежать. Когда маман так говорит, меня слушать никто не будет. Разговаривать будет только она. Я закинул учебники на заднее сидение машины, сложил на груди руки и уставился в окно.
-Долго молчать будешь? - спросила мама.
-А что ты хочешь от меня услышать?
-За что ты вылетел из колледжа? Мне ни директор, ни твой тренер внятно не смогли объяснить.
Я хмыкнул:
-А какая теперь разница? Я поступил в универ, взяли в команду. Что еще надо? Я уже на пути к исправлению, матушка, можешь не переживать.
-Как жаль, что ты уже здоровый лоб, Глеб! Так бы и отвесила затрещину! Почему ты отшучиваешься? Я тебя что, не знаю? Когда ты так делаешь, что-то серьезное произошло. Расскажи!
Маму подрезал какой то мудак. Она ахнула и вцепилась в руль мертвой хваткой.
-Вот урод! - прорычал я. -Смотри на дорогу мам, и забудь об этом.
-Нет. Ты расскажешь мне, или вообще сегодня не выйдешь из машины.
Я откинулся на сидение и, прикрыв глаза, сказал:
-Ну, значит я ночую здесь.
До уха долетели матерные ругательства. Я улыбнулся. Она думает, что я расскажу? Даже в детстве, когда меня лупили ремнем, вынуждая рассказать, за что я сломал нос новому братцу, которого отец взял в свою семью вместе с какой-то визгливой дамочкой, я ни слова не проронил. Ни слова, ни слезинки. И сейчас не скажу. Если матушка узнает, подключит своего министра и все закончится плачевно. Для них, ну а я привык решать проблемы сам. Думаю, после того раза тренер усвоил урок. Было жаль бросать всю свою жизнь коту под хвост. Но разве тогда бы я остался мужчиной?
Размышления прервались, стоило маме остановиться у знакомого дома. В груди было мерзко. Сначала я уехал из дома в сырую общагу, а теперь вынужден жить там, где я чужой. Хоть из комнаты не выходи. Я бы так и сделал, но в моем рюкзаке лежал компромат на министра. Думаю, после него мы непременно с ним распрощаемся! Вы спросите, неужели я не хочу счастья для своей мамы? Хочу, конечно, но не с ним. Разве можно испытать счастья с человеком его положения? Знавал я парочку таких, как он. Он непременно причинит маме боль, а я больше не хочу видеть на ее глазах слезы.
Глеб
Я самодовольно ухмыльнулся, откинулся на спинку стула и сложил на груди руки. Что так побледнел, папочка? Не ожидал, что твоя ложь так быстро раскроется? Я не для того поднимал свою маму со дна, чтобы такой как ты ее обратно скинул.
-Глеб, что это такое? - мама сурово сдвинула брови и посмотрела на меня. На секунду мне показалось, ее гнев направлен не на неверного муженька, а отчего-то на меня.
-Вау, да ты, оказывается, еще и препарации? - сводная фыркнула и отправила в рот кусочек креветки, нанизанный на вилку.
-А это, Олеся, похоже на ревность, - ответил министр. -Как ты прошел в этот ресторан с фотоаппаратом?
-Мам, я тебя предупреждал, что это не серьезно. Пусть объясняет, кто это такая? - я уставился на папочку и ожидал другой реакции. В его глазах плясали смешинки, уголки губ дернулись, он взял в руки фотографию и, повернув ее ко мне, сказал:
-Глеб, я ценю, что ты оберегаешь свою мать. Но мне не нравится, что ты следишь за мной, фотографируешь и выслеживаешь. Это Алина — родная сестра моей покойной жены. Серьезно думаешь, что если бы я хотел изменить, повел бы женщину в любимый Олесин ресторан? Надо быть полным идиотом.
Я перевел взгляд на самодовольное лицо сводной. Она крутила пальцем у виска и качала головой. Мама гневно засопела и сквозь зубы произнесла:
-Хватит портить мне жизнь!
Я сглотнул. Портить жизнь? Да я хотел помочь, доказать, что министр не стоит того, чтобы менять свою жизнь и отказываться ото всего, чтобы переехать в этот район «местных главарей».
-Да он врет! - заявил я.
Сводная переглянулась с отцом, а потом спокойно сказала:
-Тетя Алина бывает у нас каждый праздник.
-Если бы ты весь год приезжал домой, ты бы это знал, Глеб, - министр взял маму за руку, а когда она посмотрела на него со всей нежностью, поджал губы, вскочил и воскликнул:
-У меня нет дома!
Я пулей залетел в свою комнату, схватил первую попавшуюся книгу и плюхнулся на кровать. Мама заботливо заправила ее черным бельем и накинула сверху какой-то плед с тигровыми полосками на нем. Внутри меня клокотала ярость, я сжимал в руках книгу и был готов раздавить ее в своих ладонях. Где же я просчитался так? Прежде чем взять учебники из библиотеки, я встретился со своим знакомым, что заканчивает обучение на журналиста. Пару недель назад я заплатил ему денег и попросил последить за министром. Я знал, тот непременно попадется в неверности, и мне не придется переезжать сюда. Но как же я ошибся! Считаете, мне не стоит лезть? Вы просто не все знаете. Не были со мной в тот день, когда очередной мужчина разбил мамино сердце, растоптал его на кровавые осколки. Это расставание подкосило ее слишком сильно и мне казалось, она больше никогда не станет собой. И я не хочу переживать эти моменты снова, не хочу вырывать из ее рук ножницы, не хочу снимать и прятать оконные ручки, не хочу видеть ее слез.
Негромкий стук в дверь прервал мои размышления. Я крикнул:
-Сводная, я не в настроении.
Распахнув учебник, уткнулся в него, делая вид, что очень занят. Дверь распахнулась и на пороге возник министр. Я уставился на него в немом вопросе, а он прошел внутрь и по хозяйски плюхнулся на кресло, которое тут стояло. Я еще даже не успел осмотреть выделенную для меня комнату.
-Я пришел поговорить, - сказал он. Я не успел и слова проронить, как он продолжил: -Ты ранишь Олесю, ты в курсе? Мы взрослые люди, и разберемся сами, с кем нам вести отношения, Глеб. Я прекрасно понимаю, что ты за нее переживаешь и…
-Нет, не понимаешь! - Я отбросил учебник на кровать и он, скользнув с пледа, со стуком рухнул на пол. Я продолжил: -Моя мать пыталась строить отношения со всякими мудаками, которые раз за разом обманывали ее, изменяли, били. И меня в том числе. Видишь это? - Я снял худи, оставаясь с голым торсом, и указал на свой шрам на правом плече от кочерги, которую очередной любовь-на-всю-жизнь оставил, когда мне было десять.
Министр вскинул брови и его глаза распахнулись. Он вскочил на ноги и сел рядом, с интересом рассматривая мой шрам.
-Она не рассказывала? - спросил я.
-Нет, - министр нахмурился. -У нее тоже есть шрамы. Сказала, в детстве получила.
Я фыркнул. В детстве, как же! Маме никогда не везло с мужчинами. И вы считаете, мне стоить и дальше продолжать доверять каждому из них? Доверие — слишком хрупкая вещь, как хрустальная ваза. Уронишь гвоздик — и все! Расколется на тысячи осколков.
-Я — не они. Я никогда не сделаю Олесе больно. Никогда, слышишь? Это не в моем характере. - Министр вздохнул. -Я расскажу кое-что: в институте я познакомился с Ирой. Через год женился на ней, через два стал отцом, через десять потерял ее. Я был один очень долго, Глеб. Не встречал подходящей женщины, пока твоя мама не устроилась ко мне. Раньше Ритка была моей вселенной, а теперь это место пополнилось твоей мамой, и тобой тоже, Глеб. Я не желаю видеть на лице своей женщины слезы, потому что ты ее ранишь. Шрамы есть у всех. Мои не заживают. Твои, полагаю, тоже. Просто дай мне шанс доказать, что я далеко не мудак, и я обещаю, что ты не пожалеешь.
Я надел худи обратно и сунул руки в карманы, как делал всегда, когда хотел защититься. Да, сегодня я точно облажался по полной. Поверить снова, или сделать вид? Дать шанс, или ожидать подвоха? Я вздохнул. Какова вероятность, что поверив снова, не получу нож в спину и не придется от этого же ножа спасать спину мамы? Министр протянул руку в надежде, что я дам ему шанс. Мама сегодня выглядела счастливой, по крайней мере мне так показалось. Я нерешительно протянул ладонь, все же решаясь снова дать кому-то шанс доказать, что я в очередной раз окажусь прав. Мне показалось, плечи министра опустились, когда я дал свое согласие.