Ясное Пугалово
2 года назад
Расклеенные листовки с изображением Питера Пена встречались повсюду: разорванные в клочья бумажки валялись на тротуаре, мокли в лужах, висели клочьями на заколоченных ставнях ветхих домов.
Преступники вовсю веселились: гуляли по опустевшим в столь поздний час улицам города, сидели в барах, танцевали на открытых площадках.
Немногочисленные бары на пристани оказались забиты под завязку: эль разлетался со скоростью света, полуголые женщины терлись друг о друга потными телами. В самом дальнем углу парочка недовольных пиратов вновь выясняли отношения: скорее всего не поделили стоящий на пристани величественный корабль, похожий на Черную Жемчужину. Они передавали друг другу пиво, увлекались зажженными косяками, контрабандой привезенными с материка, громко смеялись и играли в подпольные карты.
Здесь преступники чувствовали себя свободными, плевали на правила. Совершенно ни о ком не заботясь, устраивали потасовки, громили стоящие рядом столы и стулья.
– Поберегись! – Крикнули из-за спины.
В соседнем углу показалась растрепанная голова капитана, со скошенной набекрень шляпой командора.
Воздух пропитался смертью, алкоголем, азартом.
Смешанный шум порождал вселенский хаос.
Острая, пронзительная боль, как паутина снова посетила мое тело. Стоит совсем немного поднапрячься, чуть-чуть сконцентрироваться, как я сразу же найду ее источник. Протяну руку помощи, сумею помочь.
Так я думала, пока прислушивалась к завывающему снаружи ветру. Таверна, куда я намылилась в свой единственный выходной, находилась недалеко от пристани. Но именно она пользовалась бешенной популярностью у причаливших к берегу пиратов, бороздивших бескрайние просторы далеко забытого всеми отшельнического острова. Именно здесь можно было отыскать отличное пиво по приятной, далеко не завышенной цене; познакомиться с местным смрадом, торгующим безделушками прямо перед носом хозяина таверны и послушать непростительные байки об очередном пугающем и, временами, запутанном преступлении, совершенным ни кем иным как создателем таверны, самим великим Питером Пэном.
Время от времени через открытые настежь окна слышались разбивающиеся о скалистый берег волны. Шквал голосов постепенно сменялся шумом треснувших друг о друга стаканов доверху заполненными отвратительным напитком, контрабандой привезенным с материка. Грубые шутки, брошенные в сторону; потные тела, соприкасающиеся друг с другом на танцполе; играющая в такт встроенная в проигрыватель музыка создавали атмосферу уюта и долгожданного покоя.
Несмотря на обыденность окружающей меня реальности, я умудрилась соскучиться по столь беззаботному, полностью снабженному магическими заклинаниями, месту. Здесь я находилась в безопасности и, чаще всего, ни о чем не беспокоилась.
Я плотнее закуталась в надетый заранее плащ, скрывающий связанную накануне поездки шаль, укрывающую от любого, даже самого лютого сквозняка, приходящего со стороны морского простора. Всю чертову поездку меня сопровождали знакомые запахи разгульной жизни, так хорошо смешанные с вонью грязного родительского фургончика, где я, сидя взаперти, проводила последние несколько дней, пытаясь отыскать мало мальски неприятные взору мальчишки отсчеты, способствующие поимке затаившегося среди Потеряшек шпиона.
Сквозняки на острове в осеннюю погоду дело привычное. Они настолько затуманили разум, что не позволяли в полной мере сосредоточиться на сопровождающей мой организм боли, пронизывающий тело. Боль нарастала, слегка притупляя разум. Мысли путались, сознание заволакивала привычная воспоминаниям пелена. Пришлось присесть на дорожку и ненадолго отключиться от реальности, чтобы прийти в норму и со свежими силами отправиться в путь.
Остров, куда я попала, кишит настоящими магическими преступниками. В свое время они наделали на материке немало шума, чем прогневали присматривающий за нами Департамент и в наказание за содеянное были сосланы на специально оборудованный для них остров, откуда нельзя было выбраться. Так думали многие. До тех пор, пока одному не стареющему четырнадцатилетнему мальчишке это не удалось. И с тех пор многие преступники бороздили морские просторы омывающего остров моря Ублюдков, пытаясь отыскать приятные взору лазейки, через которые они могли бы вырваться в окружающий и такой отдаленный для них мир.
Колорит произошедших в их жизни изменений оставил неизгладимую печать боли и страдания на душе каждого запертого здесь преступника. Не было ни дня, чтобы каждый из них не посочувствовал живущему рядом новоприбывшему на остров бедолаге. Мало того, что правительство неплохо поработало над покачивающейся человеческой психикой, разбив в дребезги желание оказаться как можно дальше от острова, так еще и пригрозило им Забвением, если они их когда-нибудь ослушаются.
Знающие, живущие на материковой части, старались как можно реже упоминать всуе запертых на острове преступниках. Они наивно предполагали, что если будут распространяться в быту о запретных Департаментом темах, то рано или поздно сами станут теми самыми преступниками и окажутся запертыми на недосягаемом острове вдали от обеспокоенных родных и близких.
Мне шел пятнадцатый год, а я все еще удивлялась как не знающие становились в итоге знающими и владели некогда запретной для их ума информацией. В голове у новичка, только что узнавшего о населенном магическими существами мире, роились в голове миллион всевозможных вопросов, на которые со временем они получали долгожданные ответы. Правительство оберегало существование мифических существ. Нечисть и нежить жили бок о бок с ничего не понимающими людьми и постоянно угождали в расставленные недовольными жизнью существами ловушки.
Потеряли приглашение в ад?
Призраки меня не пугали. Застигнутые врасплох, они исчезали в холодном, удушающем пространстве. Этого места боялись как огня: здесь из живого существа высасывали душу, призраки спокойно нападали на забредших путников. Попал в переулок по незнанию – попрощайся с жизнью. Никто не будет беспокоится о твоей безопасности. Даже у Департамента в этом месте связаны руки, а на уроках магической истории учителя первым делом рассказывают только что прибывшим знающим о существовании потустороннего переулка, куда нам ходить строго запрещалось. Мы чуть ли не с пеленок знали, что здесь на призраков не распространялись принятые правительством правила. И, если ты попал в переулок, считай что умер. Никто, абсолютно никто не придет тебе на помощь.
– Замечательно! – Недовольно буркнула я, осматриваясь по сторонам.
По правде говоря, зря я пришла сюда. Это я прекрасно понимала, как и понимала то, что мой путник, прознавший о слежке, злился. И будет злиться на меня еще несколько недель, напоминая о моем умопомрачительном поступке. Но, по правде говоря, я не могла не остаться в стороне и просто наблюдать за мальчишкой из окна своего дома. Кто в здравом уме будет красться по переулкам между жилых домов сразу после Кровавого Дождя? Заприметив знакомую шевелюру, петляющую по пустынным улицам города, я, не задумываясь, быстро оделась и вышла следом, пытаясь всю дорогу оставаться в тени и никак не выдавать ему своего присутствия.
Необъяснимое чувство. Меня будто магнитом к нему потянуло.
Из-за угла донеслось болезненное шипение, переросшее в громогласный поток проклятий. Он близко. Уже кое-что. Не ушел далеко.
Если он верил, что я испугаюсь призраков…То здорово ошибься. Мой рот скривился в ухмылке. Наверняка, он забыл, что нас с детства учили защищаться, сражаться за свободу и во вред оппоненту использовать скопившуюся в организме магию. Стоящий напротив разъяренный призрак подливал масла в разгорающийся огонь. Но я знала на что шла, когда выходила из дома и не беспокоилась о том, что он вот-вот наброситься на меня, решив, что я легкая и беспомощная добыча.
Я справлюсь. Каждая мышца в теле дрожала от напряжения, голова болела. Тоненькие волоски на шее встали дыбом. Еще чуть-чуть и он нападет, не оставив мне никакого шанса. У меня не укладывалось в голове, что о моей смерти никому не будет известно. Никто не придет на мои похороны, а мое бездыханное тело останется лежать где-то здесь, постепенно превращая остатки души в ненавистную призрачную оболочку.
В призрачных глазах пылало яростное пламя. В сочетании с некогда черной рубашкой и черным, изношенным до дыр жилетом он выглядел так, будто сам дьявол вылез из адской норы, только чтобы меня поймать. Его окружала странного рода тьма.
Напарник, появившейся из ниоткуда, знатно выругался. Мне пришлось подвинуться, и ощутить сильный удар ветра, нахлынувшего мне прямо в лицо. Я старалась игнорировать неприятные ощущения, но вдруг почувствовала как ненависть внезапно исказила мое лицо.
Ничего, сама виновата.
Призрак в недоумении уставился на меня. Вдруг впереди появилась черная дыра, очень похожая на привычный межпространственный портал. Призрак отшатнулся. Черная дыра увеличилась в размерах, начала всасывать в себя легкий весенний ветерок.
– Прошу, – Себастьян миролюбиво приблизил к призраку черную дыру и не сводил с него взгляда, наблюдая за каждым движением нашего общего знакомого.
Изображение черной дыры пошатнулось. Прежде чем окончательно сойти с ума, я увидела перед собой усыпанную гравием дорожку, петляющую вдоль небольшого ручья. Мне послышалось едва заметное щебетание певчих птиц. Бабочки порхали с цветка на цветок. Одна из них отделилась от своих друзей, безбашенно выплыла сквозь межпространственный портал и села на плечо сбитому с толку призраку.
Призрак-новичок. Однодневка. Прежде чем попасть на распределительную лестницу призраков перебрасывают в призрачный переулок, где они ожидают призрачного суда, на котором решается их непростая судьба. Мы не потревожим его покой, раз он еще не познал свою истинную силу и не сумел напасть на нас в полной мере.
– Чего ты ждешь?! Проваливай!
Я не могла понять почему Себастьян зашел именно сюда. Почему он из всевозможных каверзных переулков выбрал именно этот. Об был загадкой. Не более.
Призраки не злятся просто так. Их редко можно вывести на настоящие эмоции, а это значит, что Себастьян целенаправленно шел в призрачный переулок и ему на пути попался именно этот неупокоенный призрак, не познавший в полной мере все радости окружающей его жизни. Я неловко поежилась. Сново это неприятное чувство отчужденности. Да еще и готовиться к спасательному прыжку под пристальным взглядом злого призрака не так-то просто.
Я не справлялась со своими магическими обязанностями. Проблемы с прыжками начались сразу же после изгнания и с тех пор я старалась в пустую не пользоваться межпространственными порталами. Во время прыжка я чувствовала легкое недомогание. После меня несколько минут сопровождала рвота и неприятная головная боль. Первое время я списывала недомогание на голод, сопровождающий меня на протяжении нескольких дней, которые я провела в клетке. Чуть позже, окончательно поправившись, симптомы повторились и никуда не исчезли. Прыжки через порталы сократились. Я могла воспользоваться межпространственными порталами до двух раз в день. Именно столько могло выдержать силу межпространственного маневрирования мое истощенное магией тело.