Глава 1
Узкая девичья ладонь скользнула по напряжённому торсу Талинра, и лорд Драконар ощутил, как вновь заводится. Обнажённая Мирельда радовала глаз, изящно изгибаясь в его постели, а ещё грела мужское самолюбие, потому что подарила свою невинность, зная, что он женат.
«Но это ненадолго», – улыбнулся Талинр, подминая под себя красавицу.
Как вдруг дверь в спальню приоткрылась, и на пороге замаячила шатающаяся от слабости фигурка жены.
– Уйди, не порти удовольствие, – рыкнул на неё лорд, но женщина не послушалась. – Впрочем, если хочешь, можешь смотреть.
Лорд Драконар с дьявольской улыбкой поцеловал любовницу, но Мирельда увернулась и недовольно покосилась на бледную женщину, что, вцепившись в косяк, пристально наблюдала за ними. Надула пухлые от поцелуев губки и проворчала:
– Ты уверен, что твоя жена морит себя голодом? Выглядит слишком бодро для той, которая не ела несколько дней.
– Не волнуйся, – Талинр грубо смял бедро любовницы. – Серебрена мне до смерти надоела! Даже обман не поможет ей избежать развода.
– Эй! – Мирельда приподнялась и повысила голос. – Слышала? Хватит устраивать истерики. Подпиши добровольное согласие и убирайся прочь из нашего замка!
Лорд, с удовольствием окинув взглядом прелести юной драконицы, поморщился при виде жены. Когда-то она так же радовала его взгляд юным упругим телом, но время не пощадило Серебрену.
Впрочем, лорд перестал посещать спальню жены задолго до этого. Если поначалу её скромность и невинность забавляли его, то вскоре однообразие в поведении драконицы, воспитанной в строгости, порядком наскучило.
Талинр никогда не испытывал недостатка в женщинах, и многие гостьи, что оставались на ночь в замке Драконаров, оказывались в его постели. Серебрена сначала плакала, но потом смирилась с ролью ненужной жены.
Такая жизнь Талинра полностью устраивала, но однажды он встретил Мирельду и впервые задумался о разводе. Невинность девушки невероятным образом сочеталась с распущенностью, и мужчину это сильно впечатлило.
Рядом с ней он ощущал себя вновь юным, краски жизни заиграли по-новому, а угасшие чувства всколыхнулись таким ярким пламенем, что лорд Драконар решил отказаться от поддержки рода Фениксель, ради которой женился на Серебрене, чтобы обрести счастье с юной прелестницей.
Несмотря на это, Талинру нравилось видеть, с каким отчаянием цеплялась за него законная супруга.
– Подойди, – приказал лорд.
Серебрена безропотно выполняла всё, что он говорил. Но подписывать добровольный отказ от права называться женой лорда Драконара не стала. Возможно, мужчине хотелось сломить эту её крохотную последнюю волю? В остальном жена оставалась такой же покорной, как и раньше. Подошла она и сейчас.
– Какая же она блёклая, – гадливо скривилась Мирельда и кинула в Серебрену что-то из белья, которое лорд недавно с неё снимал. – Кожа бледная, волосы седые, глаза тусклые. Больше похожа на служанку. Эй, ты, подай мне бокал!
Серебрена не двигалась, глядя на лорда, и тот властно кивнул:
– Ты слышала, что сказала моя будущая жена. Исполняй.
Талинру было интересно, как низко может опуститься некогда гордая леди Фениксель, чтобы не подписывать договор.
«Может, оставить Серебрену в роли служанки?»
Эта мысль ему понравилась, ведь Мирельда тоже когда-нибудь надоест. Но, полюбовавшись идеально плоским животиком любовницы, всё же подавил желание оставить всё, как есть.
«Будущий наследник должен родиться в браке».
Кроткая жена повернулась и, отыскав взглядом столик, на котором стоял кувшин, ваза с фруктами и два бокала, направилась к нему. Так же послушно принесла то, что просила юная красавица, и опрокинула кроваво-алое содержимое бокала на очередную игрушку мужа.
– Что ты делаешь, тварь?! – мгновенно взъярилась Мирельда.
Выхватив бокал из рук жены, замахнулась, чтобы ударить леди Драконар, но Серебрена неожиданно отвесила любовнице мужа хлёсткую пощёчину, и девушка застыла в шоке, прижав ладонь к покрасневшей щеке.
Талинр в удивлении приподнял левую бровь – это что-то новое. А Серебрена вынула из кармана свиток и бросила на обагренную алыми потёками кровать.
– Договор, – шатаясь от слабости, прохрипела женщина. – Я подписала его.
И, осторожно развернувшись, пошагала прочь.
Глава 2
– Вот ты мне скажи, Траяновна, – пристал мой шестой бывший муж, некогда заслуженный деятель науки, а ныне пенсионер и неутомимый мозгоклюй, – чем я тебе не гож, а? И пенсия у меня в пять раз выше, и девки до сих пор заглядываются… Во, смотри!
Кивнул на одну из миловидных официанток, что обслуживали наши столики, которые мы поставили по доброй русской традиции – буквой «П». И одна из девушек действительно внимательно наблюдала за нами.
– Смотрит, чтобы ты челюсть свою в пунш не уронил! – иронично усмехнулась я.
– Злая ты, Фаня! – буркнул некогда высокий и видный, а теперь сморщенный и седой академик Булатов. – Я к тебе можно сказать со всей душой, а ты про челюсть.
– Скажи спасибо, что «про», а не «в» челюсть, – развеселилась я, – как тогда!
– Всё понимаю, заслужил, – он машинально потёр гладко выбритую щёку. – Но стулом-то зачем? И вообще! Кто старое помянет, тому глаз вон…
– Тебя за язык никто не тянул, – хищно прищурилась я. – Пусть мне стукнуло девяносто, но стул всё ещё поднять могу!
– Хочешь загнать в гроб единственного выжившего из своих бывших мужей? – он раздражённо всплеснул руками.
– Говоришь так, будто это я их в могилу свела, – саркастически фыркнула я.
– А кто? – он округлил глаза. – Не я же! Тебе попробуй алименты задержи, сразу по душу являешься, как Смерть с косой. Холодная и неотвратимая!
– Зато не мешала тебе с практикантками развлекаться, – язвительно парировала я. – Свободен и волен лететь на все четыре стороны, а я Сашку растила. Как это называют щас? А! Ченч!
– Могла бы простить мне ту измену, – обиженно проворчал бывший. – Все так живут. Но ты гордая… И при этом продаёшь всякую вульгарщину!
– Саш! – я подняла руку, привлекая внимание дочери. – Твой отец снова начал нести бред. Неси смирительную рубашку!
Моя младшая дочурка – очаровательная пухляшка, за которой до сих пор увиваются мужчины, но из-за отца-предателя она так и не вышла замуж. Зато помогала мне с работой, а десять лет назад, когда мне стало тяжело ездить в магазинчик, и вовсе приняла на себя наш небольшой бизнес.
– Уже несу! – заулыбалась Сашенька, разворачивая ярко-алый пеньюар с атласными лентами, – наш хит продаж. – Как его упаковать, мам?
– Что мать, что дочь, – проворчал Буланов, но всё же поспешил спастись бегством.
– Ой, у меня такой же! – заметив пеньюар, восхитилась жена моего старшего сына. – Уже пять лет, а всё как новый! Ваше бельё, Ефанда Траяновна, можно носить столетиями!
– Я рада, что твой оптимизм непотопляем, Вера, – тихо рассмеялась я. – Впрочем, не обладай ты им, не вышла бы за Лёшку. Кстати, где этот пропаданец?
– Почему сразу пропаданец? – сын подошёл ко мне и, наклонившись, поцеловал в щёку. Протянул коробочку. – Я за подарком ходил. Открой!
Внутри обнаружилась кнопка. Я с живым интересом глянула на Алексея:
– Кого взрывать будем?
– Мам, – он на миг закатил глаза. – Вечно ты со своими шуточками! Это сюрприз, который ты никогда не забудешь. Жми!
Я медленно обвела детей, склонившихся надо мной, внимательным взглядом. Хотела запомнить их такими. У кого-то седина, морщины… Особенно у старшего. Алексей был весь в отца, раньше мог взять и укатить, не сказав семье ни слова. И как его Вера терпела все эти годы? Ума не приложу.
Второй муж оставил мне долги, а нашей дочери красоту, и она сделала карьеру модели, в молодости рекламируя бельё нашего магазинчика, а потом укатила в Париж. Приехала на мой юбилей, и я так рада увидеть её ещё раз.
Как и остальных своих детей, ведь этот день – мой последний в этом мире. Я поняла это, едва открыв утром глаза. Сердцем ощутила, что пришло время прощаться. И ни о чём не жалела, потому что прожила прекрасную и насыщенную жизнь, в которой огромное место занимало любимое дело.
Нажав на кнопку, я вздрогнула от грохота салюта. Гости вскакивали с мест и прилипали к окнам. Было красиво…
Наверное.
Коробочка выпала из рук, и у меня отяжелели веки. Казалось, я не умерла, а лишь задремала на миг. А в следующий неожиданно услышала звук надрывных рыданий:
– Леди! Леди Драконар!
Глава 3
Кто-то кричал, как резаный, а от стука разрывалась голова. Можно было предположить, что мне забивают крышку гроба и рыдают над могилой, но эту версию я поставила под сомнение, услышав снова:
– Леди Серебрена! Умоляю, не умирайте!
Проворчала не своим голосом:
– Будто это от меня зависит.
И попыталась приподняться с пола. Я упала? Стоило встать на ноги, как в голове будто что-то взорвалось, и от разноцветных вспышек, замельчешивших перед внутренним взором, резко закружилась голова:
– Ох, что же это?
Может, в меня салют старшенького угодил?
Так плохо мне даже в девяностые не было, когда в магазинчик ввалились бритые мужчины в красных пиджаках и вынесли всё, включая манекены и швейные машинки из подсобки. Делать было нечего, и я пошла работать в школу учителем труда, чтобы прокормить своих шестерых детей.
– Будто несколько дней не ела.
Вспомнила, что тогда и встретила своего последнего мужа. Он был одним из бандитов. Ухаживал красиво, с размахом, но пока легальным бизнесом не занялся, все его розы летели в мусор. Умолял родить ему ребёнка, но у меня уже началась менопауза. В итоге сделал ребёнка на стороне, но развестись с ним я не успела. Оказалось, втайне от меня муж вернулся к старым дружкам и закончил свои дни в одной из потасовок…
Внезапно мои воспоминания начали размываться, будто кто-то совместил красное кружево и синюю тюль. Чужие мысли и образы были холодными, как последние дни перед подключением отопления.
– Вот так и сходят с ума, – пробормотала, ощупывая своё лицо.
Оно было… не моим! Другие черты, волосы длинные, украшения изящные. А платье такое тяжёлое, будто в него зашили куски свинца.
– Леди! – продолжали надрываться снаружи. – Леди Драконар!
Из чужих воспоминаний, нахлынувших на меня, я уже знала, что это голос Пелли, доброй и работящей женщины, которая пришла в дом Драконаров служанкой, а теперь выросла до камеристки. Ещё она была верной (и единственной) подругой леди, чьи мысли сейчас вертелись в моей голове.
«Не моей, – поправила себя. – Это её голова».
Но где сама леди и почему я оказалась в её теле, было непонятно.
– Молю, отоприте! – рыдала Пелли.
– Сейчас, – я с трудом отодрала себя от жёсткой лавки и, держась за стенку, приблизилась к двери. Борясь с головокружением, отворила засов. – Не кричи, Пелли. Голова болит.
– Простите, леди, – шепнула она и проскользнула внутрь. Схватила меня за плечи: – Как вы похудели! Так и умереть недолго. Может, покушаете? Хотя бы чуточку?
– Только если совсем немного, – кивнула я, помня, как вредно объедаться после вынужденной голодовки. – Ещё нужно попить воды.
– Как же я рада, что вы передумали! Так боялась, что умрёте от голода!
Она хлопотала вокруг, подавая мне то воду, то куски лепёшки, по вкусу напоминающую рисовую, а я размышляла о том, что узнала о жизни леди Драконар. Муж десятки раз изменял ей, а она упрямо держалась за того, кто не мог удержать на месте штаны.
– Вот же дурочка! – в сердцах выпалила я.
– Простите, леди, – повинилась камеристка.
– Эта… То есть я – дура. Где договор, который нужно подписать?
Женщина застыла, изумлённо глядя на меня:
– Что? – помотала головой. – Нельзя, леди! Лорд вышвырнет вас из дома, а род Фениксель не примет брошенку. Вам некуда идти…
– Как некуда? – я прищурилась, выцепив из круговерти чужих воспоминаний одну дельную мысль, и посмотрела в глаза камеристки – А магазинчик, оставленный тебе почившим дядюшкой?
– Так дядя же был портным, – она заметно занервничала. – А я не умею шить. Вы же знаете…
– Зато я умею.
Я решительно поднялась и осторожно вышла из помещения, похожего на сарай.
Понятия не имею, что там напутали в небесной канцелярии, но мне выпал шанс пожить ещё немного. И я сделаю всё, что в моих силах, чтобы леди Драконар, вернувшись в это тело, поняла, что не в муже-потаскуне счастье.
Оживим картинку?
Ефанде Траяновне палец в рот не клади!
Руку по локоть откусит!
Глава 4
Оказалось, что леди Драконар действительно заперлась в сарае, дверь которого вынести вместе с засовом мог любой здоровый мужчина. Лорду бы даже не потребовалось утруждаться, одним щелчком бы открыл! Вот только муж Серебрены не беспокоился о жене, а приятно проводил время с очередной любовницей.
Подняться на третий этаж, где находилась господская спальня, в платье, которое весило не меньше десяти килограмм, оказалось не так-то просто, но я переставляла ноги из чистого упрямства, и с каждой ступенькой ко мне приходило очередное чужое воспоминание.
Раз.
Серебрена вошла в кухонное помещение, а её благоверный взбивал сливки с молоденькой поварихой, которую только сегодня самолично принял на работу. Леди Драконар тихо спросила, что они делают, а я бы изменнику взбиватель узлом завязала!
Два.
Леди ночью показалось, что кто-то воет, и она спустилась посмотреть, что происходит в комнате служанки. Думала, добрая девушка привела в дом четвероногого друга, а оказалось, что она сама стояла на четвереньках.
Серебрена попросила быть тише, а я бы собаке женского пола шипастый ошейник потуже затянула, шипами внутрь!
Три…
Стоит ли говорить, что с каждой ступенькой моё раздражение росло? Этот лорд Драконар заслужил гореть в аду! Сколько раз он унижал свою безропотную супругу? А Серебрена тоже хороша! Как можно любить того, кто об тебя ноги вытирает?
Когда ступеньки закончились, я была готова окучить Талинра тяпкой! Выкорчевать его любилку с корнем! Но, выплеснув в лицо очередной подстилки лорда Драконара багровое вино, отрезвела от гнева:
«Какая мне разница? Это чужой мужчина и чужая жизнь».
Верно, ведь у меня была своя, подаренная свыше. И я не намерена тратить и минуты, ведь неизвестно, сколько времени ещё осталось. Швырнув договор, развернулась и направилась прочь.
У двери в покои меня встретили две женщины в простых платья, чепчиках и белоснежных передниках. Память Серебрены подсказала, что одна из служанок была какой-то там по счёту любовницей Талинра, поэтому ей до сих пор платили больше, чем второй.
– Леди Драконар, вам стоит удалиться к себе, – властно заявила она.
– Тебя не спросила, что мне делать! – огрызнулась я, и лицо девушки удивлённо вытянулось. Я кивнула второй: – Собери мои вещи и вызови наёмный экипаж.
– Хотите погостить в доме батюшки? – саркастично отозвалась та, что постарше. – Вы приняли правильное решение, леди.
Да Серебрену в этом доме совсем ни во что не ставили!
– Зачем ты всё это мне говоришь? – осадила её.
– А… – она моргнула и закрыла рот, так и не придумав достойный ответ.
Зато очухалась первая.
– Затем, чтобы донести до вашего понимания, – злорадно протянула она, – как сильно ваше присутствие огорчает и лорда, и леди Мирельду. А ей нельзя волноваться!
– Трогательная забота бывшей любовницы моего мужа об очередной его подстилке, – зло прищурилась я. – Когда ублажала лорда, так же много болтала? Талинр поэтому тебя бросил? Или стала слишком старая для него?
– Я намного моложе вас! – возмущённо вскрикнула она. – Это вы слишком старая!
И я проделала с ней тот же трюк, что с любовницей, рыдания которой слабо доносились из-за прикрытой двери. Получив пощёчину, девушка попятилась, испуганно глядя на меня, а я перевела взгляд на вторую:
– Этого достаточно, чтобы вы вспомнили о своих обязанностях? Или придётся обрезать вам волосы за оскорбление леди из аристократического рода?
Обе побелели и шустро разбежались, поскольку женщина с короткими волосами считалась падшей. Одна из служанок кинулась вниз по лестнице, должно быть, вызывать экипаж. А вторая, приподняв подол, помчалась по коридору, в сторону комнаты леди Серебрены.
Держась за стенку, я медленно побрела туда же и раздражённо пробормотала:
– Вот зачем эта дурочка морила себя голодом? Неужели думала, что муж одумается, если она усохнет? Достучаться до него получилось бы только с помощью лопаты! Совершенно безнадёжный тип.
Собственное бессилие раздражало, мне хотелось быстрее собрать немногочисленные вещи леди Драконар и отправиться за Пелли в наш новый дом. Камеристку я послала туда сразу же, чтобы женщина подготовила комнаты для проживания, ведь после смерти её дядюшки прошло уже полгода, и всё это время здание пустовало.
– Всё готово, леди, – служанка поставила передо мной два саквояжа и шляпную коробку.
– Мда, не густо, – огорчилась я, но тут меня посетило одно воспоминание Серебрены. Я незаметно подхватила со столика «маникюрные» ножницы, величиной с портновские, и с подозрением покосилась на служанку: – А где шкатулка с драгоценностями?
Девушка театрально округлила глаза:
– Не видела никакой шкатулки!
Вот только леди Драконар не раз заставала служанку за тем, что та рылась в её вещах. Серебрена боялась пожаловаться мужу, поскольку тот до сих пор благоволил этой девушке и отмахивался от любых обвинений в её адрес.
Я не стала спорить, а, шагнув к служанке, схватила за волосы, другой рукой поднесла ножницы.
– Не надо, леди! – в ужасе заорала она, хотя легко могла бы вырваться, ведь я была слаба. – Умоляю, не делайте этого!
Отпустив, я пошатнулась и глянула на девицу исподлобья:
– Немедленно верни всё, что украла, или я тебе не только волосы, но и уши отрежу!
Пусть драгоценностей у леди Драконар немного, но сейчас каждая серёжка была на счету, ведь мне предстояло открыть своё дело в странном мире, похожем на историческое кино, находясь в чужом, невероятно слабом теле.
Глава 5
Когда забралась в экипаж, едва не потеряла сознание от усталости. Казалось, что женщине, в тело которой я попала, не под сорок, а под сто лет! Впрочем, даже я в свои девяносто чувствовала себя лучше…
«Ладно, слегка преувеличила!»
Хуже чувствовала, зато питалась хорошо. По чуть-чуть, но вкусно и разнообразно, чтобы каждый кусочек радость приносил.
«Особенно за семейным столом, когда каждый из домочадцев пытается переорать другого, чтобы рассказать, как прошёл день».
А леди Драконар отказывалась от самого простого удовольствия в жизни, хотя и так была лишена всех остальных. Её не любил муж, унижали слуги, не родилось детей… Даже дела, которым она горела, и то не было:
«Вот этого мне никогда не понять! Даже сейчас я скучаю по своему магазинчику».
Я была счастлива в своей жизни, даже когда за гроши шила с детьми в школе фартуки. А всё, что подкидывала мне чужая память, было унылым существованием, наполненным лишь отчаянной надеждой, что однажды Талинр оценит её преданность и беззаветную любовь.
Размышляя о чужой судьбе, такой тягостной и серой, я смотрела на такую же безрадостную картину за окном. Монументальные особняки с колоннами, окружённые садами, давно остались позади, и сейчас мы проезжали по узкой улочке, домишки на которой тесно жались друг к другу, как продрогшие зимой котята.
Пахло тоже не сильно приятно, зелени и вовсе не было. Разве что рожа мужика, проводившего наш экипаж тяжёлым пронизывающим взглядом, имела слегка зеленоватый оттенок. Кроме него прохожих я не заметила. Как и жильцов…
Экипаж остановился, и возница помог мне выйти, а потом занялся багажом. Я же обхватила себя руками, мгновенно замёрзнув на пронизывающем до костей ветру, и внимательно осмотрела крохотный двухэтажный домик.
– Должно быть, там всего две маленькие комнаты, – пробормотала себе под нос, прикидывая проектировку будущего магазинчика. – Старик наверняка жил на втором этаже, лавочку держал на первом.
О том, что здесь раньше работал портной, говорила подвешенная к крыльцу старая вывеска. Она покачивалась на ветру и натужно скрипела, навевая недобрую память о шестидесятых годах того столетия. Тогда я впервые посетила кинотеатр и до сих пор жалела об этом.
– Возница уже уехал? – нервно оглянувшись, увидела удаляющийся экипаж. – Даже не попрощался. Так спешил покинуть это место? Подозрительно!
Моему второму супругу здесь бы очень понравилось. Он очень любил детективы, потому простоял несколько часов в очереди, чтобы посмотреть американский фильм, снятый по мотивам рассказа Агаты Кристи. Меня же картина так «впечатлила», что я месяц никому дверь не открывала!
– Как же называлось то кино? – попыталась вспомнить, чтобы отвлечь себя от холодящего душу страха. – Что-то про свидетеля. И, кажется, было убийство…
– Леди? – рявкнули над ухом.
– А-а!
От неожиданности я подскочила на месте и, – откуда только силы взялись? – стукнула по голове тихонько подкравшегося ко мне незнакомца. Тем, что было в руках, и стукнула – мешком, в который положила шкатулку с драгоценностями.
Мужчина покачнулся и, закатив глаза, с размаху осел на тротуар, тогда-то я узнала того зеленолицего. Даже сидя он казался огромным! Запоздало взвизгнув, я кинулась к домику портного. Бог с ними, с тряпками! Главное – моя новая жизнь.
И драгоценности…
Дверь распахнулась, и на пороге появилась Пелли. Она выскочила, как была, в переднике и с облезлой метлой в руках, и кинулась мне на помощь.
– Леди, быстрее в дом! – крикнула женщина и взмахнула метлой так резко, будто вот-вот собиралась взлететь. – Я его задержу!
Разумеется, я остановилась.
– Одна ты не справишься, – успокаиваясь, сообщила ей. – А две женщины – это уже сила. Три – шабаш. А четыре перевернут мир!
Пока говорила, сама поверила в это. Окончательно прогнав страх, повернулась к сидящему незнакомцу и с вызовом крикнула:
– Не думай, что мы лёгкая добыча, дружок!
А он… Рассмеялся! Да так, что уткнулся зеленоватым лицом пропойцы в ладони. А когда поднял голову, лицо осталось в руках. Спина моя похолодела, и я невольно отшатнулась:
– Что это?
– Господин… – вытягивая шею, недоверчиво протянула Пелли. –…Лунарис?
Он кивнул и, потрогав голову, чуть поморщился:
– Не ожидал от вас, право.
Но даже болезненная гримаса не могла скрыть невероятной привлекательности мужчины. Вытянутое лицо, острые скулы, прямой нос и густые брови. А настолько пронзителен взгляд, я поняла, ещё когда мужчина прятался под маской.
От последней, к слову, не осталось и следа.
– Леди Драконар…
Мужчина поднялся, сделал шаг в нашу сторону, и я машинально попятилась. Заметив это, господин Лунарис замер и продолжил, повысив голос:
– Был несказанно удивлён, увидев вас тут. Это небезопасный район для благородных леди, позвольте проводить вас до дома.
Я же пыталась вспомнить человека, который уверенно обращался ко мне, будто ранее был представлен леди Драконар. Даже Пелли его узнала, хотя несказанно удивилась при этом. Но в воспоминаниях Серебрены я не нашла никого похожего, а ведь такого видного мужчину трудно забыть.
Впрочем, для леди Драконар существовал лишь один красивый мужчина, и вскоре я сдалась. Спросила как можно холоднее, чтобы не показать, что господин Лунарис мне симпатичен:
– Мы знакомы?
Он переменился в лице и тут же склонился в поклоне:
– Извините, леди Драконар, – выпрямился и снова посмотрел на меня. – Я был непростительно самоуверен, полагая, что вы запомнили простого служащего. Однажды я помог вашему супругу в одном деликатном деле, а после был представлен вам господином Драконаром лично.
– Да это же сам господин канцлер, – жарко зашептала Пелли.
Глава 6
Столы из рассохшегося дерева, затёртые до дыр манекены, рулоны выцветшей и дурно пахнущей от сырости ткани, ящики со спутанными нитками и лентами… И всё это покрыто таким толстым слоем пыли, что казалось одинаково серым.
– Глаза боятся, а руки делают, – отрезвила себя и уверенно улыбнулась Пелли, которая в одиночку пыталась бороться с беспорядком.
Сжимая метлу, женщина опустила глаза:
– Простите, леди. Я надеялась, что успею прибраться до вашего приезда, но здесь так грязно…
– Не переживай, – остановила её и оглянулась на дверь. – Можешь занести вещи? Мне это не под силу.
– Что вы, леди? – почти испугалась она. – Вам нельзя поднимать ничего тяжёлого.
Бросила метлу и выскочила из дома.
Я подошла к окну, желая убедиться, что канцлер, неизвестно зачем околачивающийся на этой пустынной улочке, ушёл. А потом глянула на соседние дома через широкую щель в заколоченном досками окне и под влиянием нехорошего предчувствия торопливо задёрнула занавеску.
От грязной ткани в воздух поднялось облачко пыли. Громко чихнув, я покачнулась и, не устояв из-за слабости, села на мягкую кучу. Вверх взметнулись вихри серой взвеси, и я опять расчихалась. А когда пыль осела, увидела, что сижу на огромном количестве кусочков разных тканей.
– Это обрезки, – втаскивая сундук, пояснила Пелли. Сдунув со лба прилипшую прядь, виновато улыбнулась: – Дядя собирал их, чтобы продать в мастерскую одеял. Там сшивают кусочки в определённом порядке… Делают красивые узоры из заплаток.
– Лоскутная техника, – понимающе кивнула я. – При пошиве женского белья она тоже порой используется. Получаются симпатичные вещички в ретро-стиле.
Пелли растерянно моргнула, и я торопливо пояснила:
– Так мне говорила модистка. Я не совсем поняла, что это значит, но очень хочется попробовать.
Камеристка тут же заулыбалась и помогла мне подняться. Я же, подхватив женщину под руку, доверительно произнесла:
– Открою тебе тайну. На самом деле я всегда хотела шить красивое бельё для женщин. Но из-за происхождения даже помыслить об этом не могла, лишь позволяла себе обсудить замыслы с модисткой. А когда едва не умерла от голода, меня вдруг осенило. Да, я теряю мужа, зато обретаю возможность исполнить мечту! И как раз вспомнила, что дядя моей замечательной Пелли оставил ей в наследство лавку.
– Оставил, да что толку? – тяжело вздохнула Пелли и обвела рукой разгром в лавке. – Сами видите. Я даже за полгода не смогла продать дом! Боюсь, ваша мечта невыполнима, леди…
– А что мы теряем? – нетерпеливо перебила её и, отпустив руку, развязала мешочек. – У нас есть стартовый капитал. Смотри! Если деньги закончатся, а дело так и не продвинется, придумаем что-нибудь другое.
Пелли заглянула в шкатулку и ахнула при виде драгоценностей:
– Вы же их потеряли!
– А теперь нашла, – хищно ухмыльнулась я и завязала мешок. – Так что скажешь, Пелли? Ты со мной?
Она даже переменилась в лице:
– Могли бы не спрашивать. Я за вами хоть в Астралию!
Память Серебрены услужливо подсказала, что это некий аналог ада в представлении местных.
– В загробный мир всегда успеем, – отмахнулась я и сердечно поблагодарила добрую женщину: – Спасибо, Пелли.
Пока она заносила багаж в дом, я подхватила метлу и попыталась редкими ветками что-то подмести, но на деревянных досках лишь образовывались полосы, будто я водила по полу граблями. Сдавшись, я топнула в сердцах:
– Да пропади всё пропадом!
По полу во все стороны побежали ярко-розовые искры, и комната стала идеально чистой. В смысле – вообще идеально! Исчезла не только пыль, паутина и грязь, но и столы, манекены и даже лоскуты, на которые у меня были планы.
Пелли, которая в этот миг внесла последнюю шляпную коробку, уронила её и горестно простонала:
– Ле-е-еди! Зачем вы так?!
И я запоздало вспомнила, что Серебрена родилась с даром к магии, но тот её не слушался. Как бы ни старались гувернантки и частные учителя, девочка никак не могла справиться со своей силой, и тогда господин Фениксель строго-настрого запретил дочери использовать магию.
Иногда она вырывалась из-под контроля, и последствия всегда были удручающими, но Талинр лишь смеялся, когда это происходило. Позже перестал реагировать, а в последнее время злился и обвинял, что Серебрена делает это назло.
Собственно, поэтому та служанка в доме мужа оставалась безнаказанной, поскольку заявляла, что драгоценности исчезли именно так, а леди Драконар наговаривает на бедняжку из ревности.
– Драгоценности! – вздрогнула я и в панике схватила Пелли за руку. – Они тоже пропали!
Глава 7
Камеристка расширила глаза и, гулко сглотнув, пролепетала:
– Не волнуйтесь, леди. Я не дам вам умереть с голоду. Я… Я… – губы её задрожали, но женщина пыталась улыбнуться, – найду работу у богатой госпожи и буду прислуживать.
– Постой, – я положила ладонь на её локоть. – Давай сначала попробуем сделать шаг назад.
Пелли удивлённо моргнула, но отступила, увеличив между нами расстояние. Тихо засмеявшись, я не стала объяснять, что дело не в ногах. В своём мире я неплохо владела компьютером и до последнего дня, когда уже не могла посещать любимый магазинчик, всё равно делала наброски моделей белья на планшете.
«Шаг назад», и кривая линия исчезала, а я наносила новую.
Покажи я сейчас камеристке свой планшет, Пелли бы сказала, что это магия. Волшебством называли мои постоянные клиентки и то, что бельё идеально садится по фигуре, не причиняя неудобств при повседневной носке, и практически не ощущается на теле.
Чудо – это утверждённый рисунок, за которым стояли сотни набросков, полетевших в корзину, разорванных чертежей и неудачных проб пошива нового варианта белья. Так люди видят из зрительного зала фокус, не думая об огромном количестве репетиций иллюзиониста, выступающего перед ними на сцене.
Ведь в любом деле главное – опыт!
– Сначала попробую повторить то, что получилось, – я пододвинула шляпную коробку в середину комнаты и попросила Пелли: – Выйди, пожалуйста, и закрой дверь. Для безопасности!
Когда камеристка послушалась, я призадумалась, перебирая воспоминания женщины, в тело которой попала, даже самые расплывчатые и полузабытые.
Магия…
Серебрена родилась в богатой семье, и единственное, что требовалось от дочери аристократов, это соответствовать представлению о леди из хорошей семьи. Девочка упорно занималась танцами, оттачивала походку и училась правильно держать чашку на чаепитии.
От неё никто не требовал виртуозного владения магией. Серебрена попыталась раз, второй, и ей тактично намекнули, что проще купить услуги хорошего мага, чем тратить драгоценные силы и время на обучение. Женой и матерью можно стать и без этого.
Вот только жизнь распорядилась по-своему. Ощутив всю злость и отчаяние женщины, которую вышвырнули из сердца любимого мужчины и из собственного дома, я топнула:
– Пропади всё пропадом!
И коробка исчезла.
– В эту сторону работает безотказно, – пробормотала с интересом, а после несколько раз сжала и разжала кулаки, будто разминка пальцев могла помочь вернуть потерянное имущество. – А теперь попробуем в обратную сторону.
– Как? – шепнула Пелли, с любопытством заглядывая в приоткрытую дверь.
– Просто, – на мгновение улыбнулась ей, а потом как можно сильнее сосредоточилась и неторопливо выговорила: – Модапорп ёсв идапорп!
Поддавшись интуиции, хлопнула в ладоши, и внезапно меня объяло облако пыли.
– Апчхи! Апчхи! – расчихалась я. – Апч-хи!
Пелли мне вторила, а, когда облако осело, радостно прохрипела:
– Всё вернулось, госпожа! Действительно всё!
– Не всё, – внимательно осмотревшись, педантично поправила я. – Шляпной коробки нет. Попробую ещё раз…
– Стой! – взвизгнула камеристка, а потом быстро присела в книксене и поправилась, виновато поглядывая на меня исподлобья: – Простите, леди. Я давно хотела сказать, но боялась задеть ваши чувства. Эта шляпка… смотрелась на вас просто ужасно!
Я негромко рассмеялась, легко раскусив хитрость Пелли, но покачав головой, всё же согласилась:
– Думаю, ты права. Но в следующий раз, прошу тебя, не бойся выражать своё мнение. Верно же говорят, что одна голова хорошо, а две лучше. Даже без шляпок!
– Рада, что вы не сердитесь, госпожа Драконар, – с облегчением произнесла камеристка.
– Я больше не госпожа Драконар, – закатывая длинные рукава платья, деловито напомнила ей. – Подписала договор о разводе и теперь свободна, как ветер! Зови меня…
Засомневалась на мгновение, перебирая слова из нашего мира. Подчинённые обращались ко мне по имени-отчеству и уважительно величали директором. Иногда шутливо называли бизнес-вумен и даже боссом. Единственное, что более-менее соответствовало, было:
–…Хозяйка!
– Хорошо, леди… Хозяйка! – Пелли попробовала слово на вкус и расплылась в улыбке. – Вы будто начинаете новую жизнь. Такая храбрая и уверенная, что сердце радуется. Я переживала, наблюдая, как безутешно вы страдаете.
Она опустила голову и тихонько всхлипнула, а я подняла метлу:
– Все страдания я оставляю в прошлой жизни, Пелли. С этого дня перед тобой новая Серебрена. Я буду говорить то, что думаю, а не то, что от меня хотят услышать. Делать то, что нравится, а не то, что положено благородным леди. Надеюсь, тебя это не напугает. Не хочется, чтобы ты решила, будто в меня вселился какой-нибудь злой дух.
– Что бы ни привело вас к этому решению, – пристально посмотрев на меня, очень серьёзно ответила женщина, – я только рада. Мне кажется, вы только сейчас начинаете жить.
Глава 8
Убирались мы с Пелли до поздней ночи. Ну как «убирались»… Больше это было похоже на сражение.
– Леди, оставьте это мне! – камеристка возмущённо вырывала из моих рук всё, начиная от метлы, заканчивая тряпьём. – Порежетесь! Испачкаетесь! Утомитесь!
В конце концов, я не выдержала и поставила Пелли перед собой:
– Скажи, пожалуйста, я похожа на ребёнка?
– Эм?.. – растерялась камеристка и осторожно проговорила: – Вы прекрасно выглядите для своих лет.
– То есть, я всё-таки взрослая женщина? – продолжала допытываться я. – И могу пачкаться и утомляться, сколько захочу?
– Да, леди Драконар, – сконфуженно отозвалась она.
– И не называй меня леди, – сурово напомнила я.
– Да, хозяйка, – ещё больше сжалась Пелли.
Я на миг обняла её и, отстранившись, со вздохом попросила:
– Давай поиграем в одну интересную игру? – женщина настолько удивилась неожиданному переходу темы, что кивнула. – С этого момента представь, что я твоя сестра… Старшая! Но при этом всё же хозяйка магазинчика. То есть взрослая, самостоятельная и ответственная женщина, которая знает, где острие у ножниц. Попробуешь?
С этого момента дело, наконец, начало спориться. Ещё не забрезжил рассвет, а мы уже расчистили обе комнаты от пыли и грязи, выбили матрасы и подушки, развесили сушить отсыревшие одеяла, а сами уснули в обнимку на старом гостевом диванчике.
Проснулась я от того, что кто-то на меня смотрел. Взгляд был настолько пристальным, что, казалось, жёг кожу. И мне это не примерещилось, точно знала! Вскочив, огляделась и заметила стремительное движение в проёме двери.
– А ну, стой! – крикнула я и кинулась было за беглецом.
Но покачнулась от слабости и села обратно на диван. Точнее, на Пелли, так как женщина ещё спала. Но, когда на неё плюхнулась я, тут же проснулась и, испуганно ойкнув, осоловело посмотрела на меня:
– Леди… То есть хозяйка… Что случилось?
– Беги скорее! – я пальцем указала на дверь. – Там кто-то есть!
– Не надо бежать! – она испуганно вцепилась в меня. – Вдруг это вор? Или убийца? Господин канцлер сказал, что оставаться в этом районе небезопасно.
– Будь это вор, он бы тихонько обыскал дом, пока мы спим, – рассудительно проговорила я. – И убийца не стал бы дожидаться, пока проснёмся… Надеюсь, он не маньяк. А если боишься, пойдём вместе. Это наш дом, и мы должны его защищать!
– Хорошо, – неохотно смирилась она и помогла мне подняться.
Вооружившись кто чем, я ножницами, а Пелли метлой, мы отправились на поиски. В крохотном коридорчике никого не было, на лестнице тоже, а вот в комнатке наверху обнаружился гость.
– Девушка, – облегчённо улыбнулась я, заметив подростка, поспешно поедающего остатки нашего ужина. Попеняла Пелли, всё ещё стискивающей мою руку: – Неужели ты боишься? Она же почти ребёнок.
– Я мальчик, – прохрипела непрошеная гостья.
Но мой намётанный глаз ей было не обмануть. Да, фигурка угловатая, но грудь уверенного первого размера, и бёдра довольно округлые. На девочку великолепно сядет топ-бандо, подчеркнёт хрупкость и тонкую талию, но в этом мире подобной одежды не носили.
– Не бойся, мы сохраним твою тайну, – пообещала я и строго добавила: – Но за еду придётся заплатить.
– У меня нет денег, – рыженькая девушка оскалилась, будто дикая лисичка. – Хоть бейте!
– Не приемлю физических наказаний, – я отрицательно покачала головой. – Зато верю в величие трудового воспитания.
– Это больно? – насторожилась гостья.
– Ты отработаешь всё, что съела, – с коварной улыбкой объяснила я и мягче добавила: – А если постараешься и добьёшься от меня похвалы, то получишь горячий обед!
Имя своё гостья называть отказалась, и я нарекла её Алисой из-за сходства с лисичкой, и девочке это имя, похоже, понравилось. Пока она помогала Пелли освобождать от досок окна и отмывать их, я осторожно спустилась в погреб.
Кроме мешка старой, но сухой и чистой крупы, которой очень обрадовалась, обнаружила большой кусок соли, от которого с трудом ножницами отколола маленький кусочек. Ещё на полке лежало нечто, завёрнутое в ткань.
– Похоже на вяленое мясо, – принюхавшись, неуверенно пробормотала я.
А в углу стоял бочонок, назначение которого пока осталось неизвестным. Насыпав в миску крупы, я поднялась и передала находку Пелли:
– Мы можем сварить из этого кашу?
Камеристка показала на потемневший от времени железный короб, на котором стоял большой чугунный утюг:
– Да, у нас есть угли. Я видела где-то тут кастрюльку. Вот она! Осталось лишь добыть чистой питьевой воды.
– Я знаю, где взять, – неожиданно оживилась Алиса и, забрав из её рук кастрюлю, пообещала: – Скоро вернусь!
– Погоди!..
Но девочки уже и след простыл. Пелли проворчала:
– Лишь бы не сбежала, прихватив утварь.
– Вернётся, – уверенно заявила я и вскоре мы услышали стук в дверь. Я отложила ткани, которые рассматривала, выбирая то, что может пригодиться для пошива, и улыбнулась камеристке: – Я же говорила!
– Разве Алиса бы постучала? – резонно спросила Пелли.
Мы одновременно посмотрели на закрытую, но легкомысленно не запертую дверь.
Та медленно приоткрылась.
Глава 9
За один миг в мыслях пролетели тысячи вариантов, начиная от ужасных призраков, которые облюбовали пустующие дома и пожелали выгнать дерзких людишек, посмевших поселиться здесь, и заканчивая возвращением симпатичного, но сурового канцлера. Зачем-то он посетил это странное место? Значит, не исключено, что мужчина придёт ещё раз.
Вот о ком я не подумала и совершенно не ожидала здесь увидеть, неторопливо переступила порог. Я не сразу поняла, что эффектная холёная красавица – это та девица, которой я вчера отвесила звонкую пощёчину. Наверное, потому что она была одета.
А вот Пелли любовницу лорда Драконара узнала сразу и вскочила, закрывая меня собой.
– Леди Мирельда Ристал? – произнесла я имя, которое мне услужливо подсказала память Серебрены. Поднялась и вышла из-за спины Пелли. – Что вас привело в нашу скромную обитель?
Молодая женщина, придерживая подол роскошного платья, огляделась и гадливо скривилась:
– Что за грязный сарай? – Покосилась на нас, будто только заметила хозяев, и саркастично хмыкнула: – Похоже, тут держат свиней.
Я направилась к девушке, которая смотрела на меня с высокомерным вызовом, и остановилась в шаге от неё. Мирельда вздёрнула свой аккуратный носик и с усмешкой уточнила:
– Скажете, я не права?
Сразу стало ясно, зачем эта фифа сюда заявилась. Чувствовала себя проигравшей после инцидента с пощёчиной и жаждала отмщения. Бывший супруг Серебрены, должно быть, не проникся её слезами и не стал ничего предпринимать. Мужчина бросил жену, с которой прожил долгое время, и уже считал это достаточным наказанием.
– Старых, никому не нужных свиней! – мило улыбнувшись, с удовольствием добавила незваная гостья.
Похоже, Мирельда не согласна с Талинром. Память Серебрены подсказала несколько случаев, когда леди Ристал с наслаждением доводила жену любовника до слёз, и сейчас собиралась проделать тот же трюк. Но любовницу ждал неприятный сюрприз.
– Похоже, вы ищете свиней, – мягко проговорила я и, цокнув языком, огорчённо покачала головой. – На родину потянуло? Не хватает ароматного деревенского духа?
Ох, как побелела лицом красавица! Того и гляди в обморок от ярости грохнется. Я интуитивно ударила её по самому слабому месту, ведь Ристалы не прирождённые аристократы. Отец девушки разбогател, выращивая скот. Накопив достаточно денег, купил титул и теперь изо всех сил пытался выгодно продать дочь.
– Сожалею, – почти искренне вздохнула я. – Здесь вы не найдёте даже маленького цыплёнка. Так что умоляю, не мучайте себя. Возвращайтесь в деревню!
Мирельда уже пришла в себя после моего словесного удара и ответила любезной улыбкой.
– Благодарю за прекрасный совет, – промурлыкала она и положила ладони на живот. – Деревенский воздух будет полезен для малыша. Попрошу супруга о небольшом путешествии…
– А у вас есть супруг? – театрально удивилась я и, прижав ладошку к щеке, доверительно шепнула: – Не волнуйтесь, я ничего не скажу лорду Драконару.
– Эй! – не выдержав, вспылила любовница. – Он и есть мой муж!
– Насколько я знаю, он ещё официально женат, – продолжала давить я.
– Договор о разводе был подписан, – угрожающе прошипела леди Ристал.
Я постучала себя пальцем по нижней губе и лукаво покосилась на девушку:
– Дайте-ка подумать... Договор, подписанный двумя сторонами, направляется Его Величеству на утверждение. До того, как пару официально не объявили расторгнутой, любой из супругов может передумать.
Мирельда подалась ко мне и в ярости выдохнула:
– Тварь! Только посмей отказаться!
Я мигом отступила, удерживая между нами безопасное расстояние, и хитро улыбнулась:
– А что это вы так всполошились, леди Ристал? Неужели, у вашего любовника появились сомнения? Или вы ему уже надоели?
– Да как ты смеешь такое говорить? Я беременна от Талинра, и он любит меня. Держись подальше от нас! Поняла?
– Показную вежливость как корова слизала? – рассмеялась я, в очередной раз виртуально наступая на любимую мозоль Мирельды, и иронично напомнила: – Вообще-то, это вы решили навестить меня.
Лицо молодой женщины покрылось красными пятнами, и я решила, что с девчёнки хватит. А то ещё удар хватит! Сменив тактику, вкрадчиво проговорила, не отрывая от взбешённой Мирельды пристального взгляда:
– Но если подумать, я могу прикупить парочку свиней для вас!
Она вытаращилась на меня так, будто вообще не поняла, что я сказала. Лишь икнула в растерянности:
– Св-виней? Почему для меня?
– Вы же так скучаете по родине! – я на миг закатила глаза.
Любовница Талинра поняла, что я подтруниваю, и выпалила со злостью:
– Ты ответишь за оскорбление!
Я невинно взмахнула ресницами:
– Какое оскорбление? Я готова держать их для вас. Можете навещать в любое время!
И, не давая ей ответить, продолжила холодным деловым тоном:
– Вот только денег у меня нет. Вам придётся самой оплатить их приобретение и пропитание! Думаю, будет достаточно…
Обернулась на Пелли, и она подсказала:
– Сотни серебром?
– Верно, – я щёлкнула пальцами и добавила для верности: – Если они будут содержаться у нас, вы можете не переживать, что кто-то из ваших питомцев сожрёт договор о расторжении брака. Верно?
Услышав явный скрип зубов любовницы, я едва не расхохоталась. Конфетка! Собиралась отомстить мне за пощёчину, а в итоге уже готова заплатить, лишь бы поскорее выбраться отсюда. Но всё ещё боролась с жадностью. Я поняла, что победила любовь, когда Мирельда с ненавистью выпалила:
– Я пришлю посыльного с деньгами!
И выскочила из нашего домика так, будто ей подпалили хвост. Бегом направилась к экипажу, чуть не сбив с ног Алису, которая осторожно несла кастрюлю с водой. Когда девушка вошла, я закрыла за ней дверь и поинтересовалась у Пелли:
– Я не слишком сурово обошлась с леди Ристал?
– В самый раз, – вынесла вердикт камеристка и приняла кастрюлю из рук ничего не понимающей Алисы. – Я сварю кашу, а в следующий раз у нас будет и мясо, и овощи. Всё благодаря нежной привязанности леди Ристал к свиньям!
Глава 10
– Кто это? – насторожилась Алиса.
Присмотревшись, она неожиданно отпрянула и убежала наверх, а я поспешила открыть дверь и широко улыбнулась очередному гостю:
– Господин канцлер? Как радостно видеть вас так скоро!
– Леди Драконар, – мужчина склонил голову, а потом быстро взбежал на крыльцо и оттеснил меня обратно в дом. – Могу я войти?
– Даже не знаю, – проворчала я, внезапно ощутив смущение. – Вы вроде как и без моего разрешения вполне справились.
Застенчивость? Это чувство меня уже лет пятьдесят не посещало, а то и больше, и никак не могло нагрянуть без приглашения. Поэтому я решила, что робость принадлежала настоящей Серебрене, ведь учёные моего мира доказали, что чувства отражаются на физическом теле. Должно быть, это досталось мне по наследству от леди Драконар, ведь эта женщина искренне любила одного мужчину и была верна ему до самого конца.
– Простите за вторжение, – мужчина снова на миг склонил голову, а потом продемонстрировал мне длинную деревянную шкатулку, которую принёс с собой. – У меня к вам несколько вопросов. Можем поговорить?
И глянул на Пелли так, что она вжалась в стену.
– Э… – пролепетала камеристка и, удерживая в руках кастрюлю с водой, бочком двигаясь мимо нас к выходу. – Простите, но мне придётся оставить вас, ле... Хозяйка. Пора готовить завтрак! Боюсь, в доме будет дымно. Вы не против, если я сделаю его снаружи?
– Да, конечно, – отпустила её.
Камеристка шустрой белкой за три раза вынесла кастрюлю, короб и крупу. Когда она тщательно прикрыла за собой дверь, я посмотрела на канцлера.
«Финвальд Лунарис, – вспомнила слова Пелли. – Богач, красавчик, холостяк. Что ему от меня нужно?»
Мужчина внимательно осматривался и, казалось, от его пристального взгляда не укрылась ни муха, героически скончавшаяся от голода, неизвестно как появившаяся на отмытом подоконнике, ни сверкающие стёкла самого окна, ни мешочек с драгоценностями, привязанный к моему поясу, ни черновые наброски возможных моделей белья, которое я собиралась сшить из обрезков ткани.
Последнее, судя по всему, заинтересовало канцлера сильнее всего. Рисунки я делала машинально, в частые перерывы, которые приходилось устраивать себе для отдыха. Тело всё ещё было слабым, но я не привыкла сидеть без дела, вот и водила углем по бумаге.
– Так вы собирались… – начала я и многозначительно замолчала, при этом вопросительно приподняв брови.
– Да, – очнулся Финвальд и открыл шкатулочку.
Внутри лежал лишь свиток, но его я узнала в первый же миг. На бумаге сохранились разводы горьких слёз леди Серебрены и тёмные пятна от пролитого на голову любовницы вина. Ведь я кинула договор о разводе на испачканную кровать.
– Для начала позвольте официально представиться, – произнёс мужчина тоном человека, от решений которого зависит немало судеб. – Канцлер Финвальд Лунарис, возглавляю королевский архив и контролирую канцелярию. Утром мной был получен данный документ…
«Ясно, – слушая мужчину, нахмурилась я. – Драконар спозаранку поспешил сдать подписанный договор королю на утверждение, а будущая жёнушка решила воспользоваться его отсутствием и навестить бывшую супругу».
Стало интересно, чего же так сильно испугалась любовница Талинра, раз потрудилась найти возницу, который нас вчера отвозил, заплатить ему за раскрытие личной информации и навестить меня до возвращения Драконара. Вложить столько сил и средств ради мести за пощёчину мне представлялось странным. Хотя, за свою жизнь я встречала людей, которые совершали и большие глупости.
–…Должен убедиться в этом прежде, чем передать документ королю, – сухо закончил канцлер.
Я встрепенулась, осознав, что в какой-то момент заслушалась приятным голосом мужчины и задумалась о своём, потому упустила суть. Кивнула, брякнув наугад:
– Если это необходимо, прошу, – повела рукой, показывая дом. – Убеждайтесь.
Он моргнул, и я поспешно уточнила:
– Так речь не о жилищных условиях бывшей леди Драконар?
Канцлер кашлянул, сворачивая свиток и убирая его в шкатулку, а потом ответил:
– И об этом тоже. Как я уже сказал, это место…
– Прекрасно мне подходит, – перебила я и, чтобы сгладить это, постаралась выдать самую очаровательную из своих улыбок. – Понимаю, у вас есть некоторое предубеждение, но мне здесь нравится. А когда мы проведём небольшой ремонт, то вы не узнаете этого дома. Вот тут будет лавочка, здесь поставим перегородку, отделив швейную мастерскую от приёмной…
Я провела мужчину, рассказав о своих планах, и Финвальд молча внимал моим словам, пока через приоткрытое окошко не потянуло приятным ароматом готовящейся каши. Мой рот тут же наполнился слюной, и я поспешила закончить с делами:
– Что ещё вас интересует, господин канцлер?
– Только одно, – он побарабанил по крышке шкатулочки длинными аристократическими пальцами и спросил прямо: – Господин Драконар вынудил вас подписать это? Только не лгите. Я видел, в каком состоянии находится документ.
Я улыбнулась, внезапно испытав к этому человеку симпатию. Канцлер производил впечатление въедливого чиновника и сурового начальника, не говоря уже о подозрительных прогулках в маске, но при этом он искренне переживал за женщину, которая попала в беду. Уверена, что личное посещение не входило в обязанности такого важного человека.
– Если вы о пятнах, – мягко ответила я, – это вино. Я была так счастлива, что этому чудовищному браку пришёл конец, что подняла бокал.
– Хм, – он дёрнул уголком рта. – Уверяете, что поливали документ слезами радости?
– Именно так, – серьёзно посмотрела на мужчину. – Теперь я, наконец, могу жить счастливо.
– Хорошо, – канцлер сжал шкатулку. – Я выяснил то, что хотел. Благодарю, что уделили мне время, леди Драконар.
Он направился к выходу, а я не сдержалась и облизнулась, мечтая, наконец, поесть каши, которая дразнила приятным ароматом, как Финвальд замер в дверях:
– Вы упомянули, что желаете открыть здесь магазин одежды.
Глава 11
Мы с Пелли позавтракали прямо на улице, радуясь ласковым лучам солнца и пению птиц. Оказалось, что некоторые дома имели небольшие сады, но те были с другой стороны и с улицы не видны. Жаль, что моей камеристке такого счастья не досталось.
– Эта девчонка не собирается спускаться? – глянув на окно второго этажа, проворчала Пелли и поднялась. – Отнесу Алисе кашу.
– Лучше я, – перехватила тарелку и виновато улыбнулась: – На то, чтобы помочь тебе с уборкой, у меня пока нет сил.
– Да что вы? – испуганно отмахнулась женщина. – Леди не должна надрываться!
– Мы это ещё обсудим, – не стала спорить, а поспешила к девушке.
Слабость всё ещё мучила меня, но я старалась двигаться по мере возможности, чтобы тело наполнялось энергией. Потому и вызвалась помочь.
– Алиса? – поднявшись, позвала я и поставила тарелку на стол, а сама почти упала на стул. Ноги гудели и дрожали, будто я не на второй этаж взобралась, а на двенадцатый. – Ты что-то натворила? Признавайся! Почему боишься канцлера?
– А это был канцлер? – выбравшись из-за кровати, буркнула девушка и, усевшись за стол, принялась поглощать кашу.
– Не торопись, – я положила ладонь на её худенькое плечо. – Никто не отнимет у тебя еду. А заработать несварение, глотая не жуя, легче лёгкого. Насчёт канцлера я лишь хотела сказать, что он кажется мне хорошим человеком.
– Он мужчина, – глянув на меня исподлобья, возразила Алиса. – Нельзя верить мужчинам!
Я промолчала, внимательно рассматривая девушку. Теперь, в свете дня увидела шрамы на щеке, шее и руках. Некоторые выделялись красноватым оттенком, другие казались светлее и уже были едва заметны.
«Не будем спешить, – решила я и, поднявшись, забрала пустую тарелку. – Когда ощутит, что в безопасности здесь, то добровольно расскажет свою историю».
– Идём, – строго велела я. – Пора приниматься за работу.
– Какую? – ровным тоном уточнила она.
Мне нравилось, что девушка не кривится при этом слове. Интуиция говорила, что Алиса будет хорошей помощницей, а я привыкла доверять своему внутреннему чутью больше, чем рекомендациям и послужному списку при найме работников. Ошибалась я в одном человеке из ста!
«Вот бы с мужчинами это правило так же безотказно работало», – вздохнув, посетовала я.
Впрочем, я всё равно не жалела ни об одном из своих романе, потому что искренне любила каждого из мужей, да и дети больше радовали меня, чем огорчали. А любые неприятности забывались, стоило сесть за работу.
– Ты умеешь шить? – спросила Алису.
– Эм… – она покосилась на меня со странным выражением. – Знаю, как вдеть нитку в иголку.
– Да ты просто гений! – восхитилась я и потащила девушку к лестнице. – А сегодня я научу тебя делать выкройки.
Когда мы спустились, я взяла свои наброски и, выбрав один, показала Алисе.
– Начнём с простого. Сошьём подвязку!
– А мне можно присоединиться? – заглянув в дом, живо поинтересовалась Пелли.
– Конечно, – разрешила ей, и камеристка тут же устроилась рядом.
Резинок я в доме не нашла, поэтому выбрала ленточку и полоску кружева нежного розового оттенка. Пелли и Алиса зачарованно следили, как ловко я орудую ножницами, а потом как быстро работаю иглой. Ткань ложилась легко, швы получались ровными и плоскими, – такие не будут натирать нежную кожу бёдер.
– А теперь примерим, – продемонстрировала результат. Отмахнулась от оживившейся Алисы: – Мала ещё такое носить. Пелли?
– Ой, спасибо, госпожа, – несказанно обрадовалась камеристка. – Очень красиво получилось.
И подалась ко мне, подставляя голову.
Я засмеялась и шутливо щёлкнула её по носу:
– Подними юбку и вытяни ножку.
Пелли растерянно моргнула:
– Зачем?
Таинственно улыбнувшись, я подмигнула:
– Увидишь.
Любопытство пересилило, и женщина задрала юбку, а потом приподняла ногу. Я ловко надела подвязку, а потом подняла её чуть выше колена и, затянув ленту, завязала красивый бантик. Полюбовавшись результатом, кивнула:
– Тебе идёт.
– Леди Драконар, – прошептала Пелли и, поперхнувшись, поспешно исправилась: – Хозяйка! Зачем это?
– Разве не знаешь? – искренне удивилась я. – Для красоты! Надев подвязку, женщина ощущает себя богиней, даже если этот очаровательный аксессуар больше никто не увидит. Небольшая деталь, а у тебя поменяется походка, осанка и даже взгляд. Мужчины будут гадать, какая же изюминка в тебе скрыта. Незамеченной не останешься!
– Но это же, – её щёки запылали ещё сильнее, – неприлично!
– А кто узнает? – хитро прищурилась я, а потом пожала плечами: – И что в этом неприличного? Ты же в чулках! Подвязки удерживают их, чтобы не сползали. Так?
– Мои чулки удерживает пояс, – краснея, она приподняла юбку ещё выше, демонстрируя жутко громоздкую конструкцию из перекрутившихся шнурков, которые соединяли чулки с поясом, похожим на мини-юбку. – Вот такой.
– Теперь ясно, почему мне так неудобно, – поёрзав на месте, проворчала я.
За небольшое время, что я провела в этом мире, случилось столько всего, что на бытовые проблемы обращать внимания было банально некогда. Но теперь осознала, что тело Серебрены было настолько истощено и обезвожено, что даже дамскую комнату я ни разу не посетила. А она здесь имелась, пусть и стыдливо замаскированная под шкаф.
– Отлучусь-ка на минутку, – ощутив зов природы, поднялась я.
И направилась к «шкафу». Внутри было места настолько мало, что пришлось согнуться, зато имелся настоящий унитаз, выточенный из серого камня, а рядом стояло ведро с водой. Только сейчас я получила возможность воочию убедиться, какое неудобное бельё носили женщины этого мира.
Ужаснуться и… разработать план по внедрению комфортных и красивых моделей!
Глава 12
Чуть позже я провела для своего небольшого штата сотрудников приветственную лекцию:
– Самое основное в пошиве белья – это ткань, – сообщила им. Пелли внимательно слушала меня, Алиса же с большим интересом рассматривала рисунки. – Нельзя на этом экономить! От качества сырья напрямую зависит то, как бельё сядет на фигуру. Конечно, ещё влияет удачная выкройка и пошив… Но помните, что качественная ткань скроет некоторые огрехи работы, а вот некачественная, наоборот, их подчеркнёт!
Алиса зевнула и отложила мои наброски, а служанка дёрнула девушку за рукав и строго шикнула:
– Слушай внимательно хозяйку! Она очень умная, много книг прочитала… А ты хоть раз видела книгу?
– Представь себе, – хмыкнула девушка. – Целых две!
– И обе в храме? – саркастично уточнила Пелли. – Список родившихся и умерших?
– Кхм! – призвала их к вниманию и продолжила: – Поэтому так важно найти хорошие качественные ткани. Тут мои познания заканчиваются. Как ты знаешь, Пелли, меня на дому навещала модистка, поэтому мне нужна помощь. Где продаются хорошие и дорогие ткани?
Алиса подняла руку:
– На столичном базаре!
– Хозяйка же сказала, что нужны лучшие ткани, – осадила её Пелли и, глянув на меня, робко предложила: – Может, обратиться к вашей модистке?
– Никто не станет помогать сопернику, – назидательно сообщила я, но потом призадумалась: – А вот напарнику, почему бы нет?
– Я знала, что вы чего-нибудь придумаете, – тут же отозвалась камеристка и посмотрела на меня с искренним восхищением. – Вы же не только начитанная леди, а ещё истинная драконица!
Алиса вскинула на меня взгляд и тихо спросила:
– Вы владеете магией?
– Конечно, – ответила за меня Пелли.
«Пока непонятно, кто кем владеет», – подумала я, но оставила сомнения при себе.
Потому что девушка теперь смотрела на меня почти с обожанием. Я решила вернуться к обсуждению, будто всё ещё находилась в своём привычном мире и проводила очередную планёрку, обсуждая с дочерями бизнес.
– Денег у нас немного, – принялась рассуждать я. – И тратить их на покупку дорогих и качественных тканей неразумно. Ведь нам ещё нужно найти покупателей, а то прогорим, едва приступив. Поэтому мне так понравилась идея Пелли.
Камеристка зарделась и довольно заправила за ушко выбившуюся прядь. А я продолжала:
– Конечно, модистка вряд ли раскроет адреса своих поставщиков, зато у неё наверняка такая же картина в мастерской.
Я обвела рукой кучки, в которые мы рассортировали ткани, оставшиеся после родственника Пелли. В одной были толстые кусочки, в другой средние, в третьей то, что нам подходило лучше всего – шёлковые и кружевные. Горка получилась маленькая, но по количеству обрезков она лидировала.
Спросила женщину:
– Почему твой дядя не выбрасывал остатки ткани, даже если их не принимали в мастерскую, где шьют лоскутные покрывала? – И сама же ответила: – Потому что ему было жаль, ведь он помнил, сколько пришлось отдать за рулон, и видел в обрезках не мусор, а деньги. Пусть небольшие, но всё же.
Склонившись, подхватила кружевной кусочек и продемонстрировала работницам нашего будущего магазинчика:
– Этого мало, чтобы украсить платье. Даже на перчатки не хватит… Разве что на одну. Зато получится ещё одна чудесная подвязка!
Пелли снова густо покраснела и заёрзала, поскольку снять подарок госпожи она не посмела. Я же продолжала:
– Для пошива белья не нужно много ткани. Поэтому я сделаю модистке выгодное предложение. Пойду по стопам мастериц лоскутных одеял и буду скупать некоторые обрезки по схожей цене. А заодно предложу ей возможность заработать – если она будет рекомендовать наш магазинчик, то будет получать процент с продаж. Денежка и ей, и нам!
– Невероятно, – прошептала Пелли, и её глаза увлажнились. – Так просто!
– Звучит просто, – согласилась я. – Но как получится на деле, ещё предстоит узнать.
Камеристка воодушевлённо вскочила и предложила:
– Вы ещё слабы, но я полна сил! Могу сейчас же сходить к модистке и передать ей ваше предложение…
– Нет-нет, – торопливо перебила я. – Ещё рано идти. Сначала нужно подготовить несколько моделей, чтобы показать наш товар. Окружающие привыкли видеть во мне безвольную супругу лорда Драконара и не воспримут наше предложение всерьёз, пока не будет хоть какого-нибудь результата.
Пелли искренне огорчилась и, скрывая это, попыталась улыбнуться:
– Конечно, хозяйка. Вам виднее.
– Но ты можешь прогуляться до столичного базара и купить свежих продуктов, – мягко предложила ей. – Не всё же время нам питаться одной кашей? Я обещала Алисе горячий обед.
– А как же деньги? – растерялась камеристка. – Та женщина обещала прислать посыльного, но никто так и не пришёл.
И тут же решительно выпрямилась:
– Я сама схожу за ними. Напомню леди об её обещании! – Пелли поспешила к выходу: – А потом уже на базар…
– Постой! – воскликнула я и вынула из кармана кольцо, которое заранее приготовила для продажи. – Если получить деньги в доме лорда Драконар не получится, продай это.
– Я не подведу, хозяйка, – взяв украшение, поклялась камеристка.
Дверь захлопнулась, а я лишь головой покачала. Вот это рвение!
– Госпожа, – тихо позвала Алиса, и я повернулась к девушке. Она глянула на меня снизу вверх и несмело улыбнулась дрожащими губами: – Спасибо.
– За что? – удивилась я.
– Не помню, когда в последний раз ела два раза в день, – она шмыгнула носом.
– Дети должны регулярно питаться, чтобы хорошо расти, – назидательно сообщила я.
Алиса улыбнулась сквозь слёзы:
– Я не ребёнок. – Было видно, что девушка сомневалась, но всё же решилась: – Я… сбежала от мужа! И… не знаю, что делать.
У меня от догадки стиснуло грудь, даже стало трудно дышать:
«Чего же натерпелась эта бедная девочка?»
Вслух же произнесла:
– Если не знаешь, что делать – шей! Когда из кусочков ткани рождается изделие, жизнь тоже загадочным образом начинает складываться из обломков.
Глава 13
Честно говоря, я была в шоке, что эта деталь отсутствовала в гардеробе местных леди. Конечно, с одной стороны дам этого мира можно было понять. Пока поднимешь все слои юбок, уже не до других элементов одежды.
Поэтому задача усложнялась, поскольку мне предстояло не только пошить, но и внедрить эту очаровательную и удобную в повседневной жизни деталь. Драконицы потом будут гадать, как же раньше обходились без двух треугольничков ткани.
Всё это я поведала Алисе, а девушка гулко сглотнула и просипела:
– Это ужасно неприлично… Но мне почему-то нравится!
– В твоём случае это форма протеста, – мягко сообщила ей.
На глазок прикинула, подойдёт ли размер одного из обрезков для худенькой фигурки, а потом вернулась к шитью:
– Кстати, сколько тебе лет?
– Почти девятнадцать, – наблюдая за моими руками, призналась она. Помолчала минуту, а потом осторожно продолжила: – Почему вы не спрашиваете, кто мой муж и почему я сбежала?
– Потому что от хорошей жизни не бегут, – спокойно ответила ей и, выбрав кусочек атласной материи, приложила к кружевной ткани. – Сочетание фактур будет смотреться симпатичнее. Дополним бантиками и… Да! Завязки не помешают. Заодно можно регулировать размер.
«Интересно, здесь ещё не научились обрабатывать каучук? – подумалось мне. – Может, его и вовсе нет в этом мире?»
Поставила себе на заметку – выяснить этот момент. А потом обратилась к девушке:
– Смотри внимательно. Покажу, как делать шов, а ты потом повторишь.
– Вообще-то я неплохо владею вышивкой, – вдруг призналась Алиса и легко скопировала мой шов. – Верно?
– Замечательно, – расчувствовалась я, будто эта девочка тоже моя семья. – Как же мне повезло, что ты решила спрятаться в нашем доме! Кстати, почему именно наш?
– Дверь была открыта, – продолжая подшивать край ткани, рассеянно ответила Алиса. – А ещё внутри были люди.
Подняла голову и улыбнулась:
– Я бы ни за что не полезла в пустой дом на этой улочке!
– Почему? – я невольно понизила голос.
Вот не зря мне это место навеяло воспоминания о фильме, снятом по рассказу английской королевы детективов. Канцлер здесь бродит в жуткой маске, дома заколочены, а эта девушка твердит, что не войдёт в пустующий дом.
– Здесь произошло что-то ужасное? – предположила я и огорчилась: – Жаль… Это плохо для бизнеса.
Но потом вспомнила, как старый торговый центр власти решили снести и построить новый, а нам пришлось искать новое место для магазинчика. За день до этого я как раз застукала своего четвёртого мужа с любовницей…
Застукала тем, что было в руках – сумочкой. А в сумке были новые коньки для нашей доченьки. На то время очень редкая и дорогая вещь! Так что пришлось оплатить компенсацию за причинённый телесный ущерб. Не говоря уже о том, что меня ещё год называли Фаня-фигуристка. А те коньки пришлось продать! Как и всё условно ненужное, чтобы оплатить аренду в старом заброшенном подвале.
Это единственное, на что хватило денег. Дёшево было потому, что раньше там собирались какие-то сектанты. Чёрные стены, странные знаки, бетонные полы… На ремонт средств уже не хватило, и я развесила бельишко прямо так. Кто бы мог подумать, что сочетание несочетаемого прославит наш магазинчик?
Слава прокатилась так далеко, что покупатели приезжали из других городов! Их визитам мы были рады, а вот еженедельным наездам милиции, которые привыкли навещать этот притон, не очень. Люди в форме не верили, что у нас обычный магазин белья и упрямо искали запрещённые товары.
Но даже это, как ни странно, сработало на увеличение выручки! Слухи разлетались, и к нам приходили из любопытства, за чем-то эдаким, но в итоге покупали то, что имелось.
Поэтому я решила разузнать, что же произошло в этом районе, и попытаться использовать это в качестве нашей уникальной фишки!
Глава 14
Пока я пришивала к треугольникам ленты для завязок будущих плавок, Алиса поведала историю этого места.
– Когда я была на этой улочке в последний раз, здесь было многолюдно и шумно, – наблюдая за моими действиями, начала она. – В каждом из домов жил мастер своего дела и его семья. Не очень богатые, но и бедности не знали. Мне безумно нравились пирожки с малиной, которые пекла ваша соседка – госпожа Рогали…
Она вздохнула и, помрачнев, продолжила:
– Слышала, она умерла где-то год назад. Раньше это было очень популярное место, а теперь дома здесь стоят очень дёшево, но никто их не покупает. Слуги шептались, что даже нищие стараются по возможности избегать этого района.
– То есть, получается, ты не знаешь, что именно здесь произошло, – глянув на неё, констатировала я. – Только слухи?
Она пожала плечами и отвернулась:
– Я не выходила из дома больше года.
И замолчала, а я не стала расспрашивать о том, почему так случилось. Видно, что девушке до сих пор больно и страшно.
– Давай подведём итог, – я приложила ленточку ко второму треугольнику ткани и принялась пришивать. – Здесь жили мастера, но внезапно они начали умирать один за другим, и уже примерно полгода дома пустуют. Верно?
– Как я слышала, да, – осторожно кивнула Алиса.
Я призадумалась. На эпидемию не похоже, иначе район бы оградили, как минимум, как максимум – сравняли бы с землёй. На махинации по недвижимости тоже не тянет – дома так никто и не скупил. Но зачем-то здесь бродил замаскированный управляющий королевской канцелярией, что крайне подозрительно.
Как использовать ауру этой улочки, которой сторонились все, кто не находился в крайне бедственном положении, как я или Алиса, пока не придумала, поэтому решила переключиться.
– Нравится? – продемонстрировала девушке кружевные плавки с завязками. – Примеришь?
В этот момент снаружи дома кто-то страшно закричал. Алиса выронила бельё из рук и с таким ужасом посмотрела на меня, что я схватила девушку за руку и шепнула:
– Не бойся. Я же драконица. Магией владею. Помнишь?
Она коротко кивнула и тихонько перевела дыхание, но губы Алисы всё ещё подрагивали.
Крик стих и перерос в стоны. Мы переглянулись, и я отпустила руку девушки. Подхватив со стола ножницы, велела:
– Не высовывайся!
Алиса отрицательно помотала головой и, вцепившись в подол моего платья, просипела:
– Я с вами…
Видимо, оставаться одной ей было значительно страшнее, чем встретиться с чем-то неизвестным снаружи, и я кивнула:
– Держись за мной и будь готова бежать обратно по первому приказу так быстро, как только можешь. Хорошо?
Приоткрыв дверь, я осторожно выглянула, а потом резко распахнула её. Если кто-то стоял снаружи, то неожиданно получил бы по носу, и у нас появился шанс сбежать. Этот нехитрый приём уже не раз спасал меня в тяжёлые времена.
Но на крыльце никого не было.
Улочка тоже была пустынна, а соседние дома – так же безлюдны.
Я осторожно спустилась по ступенькам и осмотрела небольшой дворик, где Пелли разводила костёр, чтобы сварить кашу. Зола ещё дымилась, перевёрнутая кастрюлька висела на палке, воткнутой в землю.
И тоже никого не видно.
– Может, здесь завелись привидения? – удивилась я и пожала плечами. – Мастера, как правило, пожилые люди с большим опытом, но слабым сердцем. Сильный испуг, и всё – инфаркт обеспечен…
– Серебрена, – простонал кто-то, и я сама схватилась за грудь, едва не заработав инфаркт.
Куст пошевелился, но никаких мерцающих призраков я не увидела. Только мужчину, которого надёжным коконом удерживали колючие ветки.
– Тьфу ты, напугал до смерти, – выругалась я.
Породистое лицо в царапинах, одежда в рваных дырах, волосы в листьях. Не знаю, как лорд Драконар попал в куст, но явно не по своей воле. Неужели попытался перелезть через живую изгородь, чтобы подсмотреть в окно, но провалился?
Больно, наверное…
Вспомнив, что Алиса едва не примерила бельё, я встала, руки в боки:
«Так этому извращенцу и надо!»
А вслух ехидно поинтересовалась:
– Зачем пожаловал, бывший муженёк?
P.S.
Пелли не знала, куда деть глаза. Она кусала губы и косилась на прохожих, то краснея, то бледнея. Женщины пристально смотрели на камеристку, а мужчины останавливались и долго провожали её взглядом.
Один даже поздоровался и спросил, как у неё дела.
Пелли потупилась и ускорила шаг. Казалось, он узнал, что у неё под юбкой нечто настолько бесстыдное, что сердце девушки колотилось как заполошное, а дыхание обрывалось. Красивая кружевная полоска жгла кожу, и по телу прокатывались волны жара.
«Как же стыдно!» – мучилась женщина, споро передвигая ногами в сторону бывшего места работы, но, когда ей подмигнул помощник булочника, не выдержала и сорвалась на бег.
Надо было снять подвязку. Надо! Но Пелли не посмела этого сделать, ведь госпожа надела на женщину то, что сделала собственными руками. Леди Драконар всегда была невероятно добра и терпелива, нехорошо было отказываться от подарка, пусть и столь бесстыдного.
Когда Пелли добралась до особняка, куда несколько лет назад пришла совсем неумехой, но с помощью леди стала хорошей служанкой, а затем и, вовсе, целой камеристкой, то облегчённо перевела дыхание, а потом постучала.
Дверь открыл Диг Трул.
– Пелли? – донельзя удивился он.
Камеристка же едва зубами не заскрипела от досады. Она с первой встречи влюбилась в привлекательного дворецкого, но Диг смеялся над её чувствами и смотрел, как на огородное пугало.
Но не в этот раз.
– Ты как-то изменилась, – с интересом прищурился он, окидывая Пелли с головы до ног восхищённым взглядом. – Не пойму, что… Но сегодня ты невероятно привлекательна!
А камеристка забыла, как дышать. И дело было не в Диге, чувства к которому давно угасли. Вспомнив всех мужчин, которые здоровались, улыбались и подмигивали ей сегодня, женщин, недовольно поглядывающих на Пелли, она догадалась, в чём дело.