Такого лета Париж не видел давно. Уже почти два месяца столбик термометра стабильно подскакивал до тридцати градусов по Цельсию. В условиях огромного мегаполиса это переносилось особенно тяжело. Джоанна мучилась от неимоверной жары. Вот уже почти семь месяцев, как они с Кристианом ждали пополнения. Она мужественно держалась весь срок, но последний месяц почти не выходила из дома — на улице ей быстро становилось плохо. Кристиан переживал за нее, но, как назло, на работе его жутко нагрузили.
Когда Жубер предложил стать его личным помощником, Кристиан, конечно, согласился. Это был не только ощутимый шаг вверх по карьерной лестнице, но и знак огромного доверия. Подобными предложениями не разбрасываются.
Лето выдалось не только горячим, но и крайне напряженным. Через две недели планировалась большая встреча глав государств в Праге, и в обязанности отдела Жубера входила подготовка организации визита президента Франции. Кристиан и Жубер разрывались между Директоратом и Елисейским дворцом.
Над крышами домов несмело заалел закат. Долгожданная вечерняя прохлада проникла в раскаленный дом. Джоанна открыла все окна и вышла на балкон, села в плетеное кресло и, улыбаясь, погладила живот. Пузожитель ответил ощутимым толчком в ладонь.
— Буянишь? — ласково спросила она. — Соскучился по папе? — Джоанна и Кристиан принципиально не стали узнавать, кто же живет в животике, но почему-то чаще всего в обращении проскальзывало «он», словно они и сами чувствовали, что там мальчик. — Я тоже…
Кристиана не было дома уже третьи сутки, он старался звонить через каждые два-три часа, но вот уже почти полдня от него не было звонков, и Джоанна начала волноваться. Вдруг она услышала, как в замочной скважине поворачивается ключ. Пока она вылезла из кресла и дошла до гостиной, Кристиан уже шел ей навстречу.
— Напугала. Зову, а ты не отвечаешь, — он подошел к ней, обнял, поцеловал сначала ее, потом присел на корточки и ласково поцеловал живот. — Привет, — он коснулся рукой живота, в ладонь тут же ощутимо толкнули изнутри.
— Буянит весь день, — улыбнулась Джоанна. — Я была на балконе.
— Как себя чувствуешь? — обеспокоенно спросил Кристиан.
— Все хорошо, только днем очень жарко.
— Может, тебе все же поехать в Тулузу к Аделине?
Вся семья Кристиана происходила из города на знаменитой не менее Сены реке Гаронна. В свое время сначала Кристиан, а потом и младшая кузина Аделина уехали учиться в Париж. Они были и разные — черноволосый с нескладной фигурой мальчишка, весь смысл молодости которого сводился к музыке, и с эффектными, в меру, округлостями рыжеволосая кудрявая хохотушка, и похожи — два упрямых характера. «Рокье — это диагноз», — ставшая девизом семьи фраза была впервые произнесена именно Аделиной. Она в итоге единственная вернулась домой, хотя ее работу Кристиан шутя называл разъездной — кузина работала в юридической фирме, клиенты которой были разбросаны по всему миру. Но даже живя за километры друг от друга, брат и сестра всегда были готовы прийти на помощь, и Кристиан не сомневался, что Аделина с радостью примет Джоанну у себя.
— Нет, мы уже это обсуждали. — Джоанна села на диван, Кристиан присел рядом. — Я не уеду из Парижа.
— Джоанна…
— Тема закрыта, — она подвинулась к нему и поцеловала. — Как дела?
— Все в мыле, — улыбнулся Кристиан и вдруг замялся.
— Что случилось? — заметила она.
— Президент хочет, чтобы я возглавил службу сопровождения его визита в Прагу.
— Это же здорово! — Джоанна ахнула от новости. — Ты же понимаешь, какое это доверие!
— Да, — согласился Кристиан, — но мне придется либо оставить тебя тут почти на месяц, либо взять с собой — это разрешено. Признаться, оба варианта вызывают тревогу.
— Кристиан, — Джоанна обняла его, — я не больна, а всего лишь беременна. Просто жара так влияет на меня. Ты говоришь, я могу поехать с тобой?
— Да, — кивнул Кристиан, — но меня беспокоит, как ты перенесешь перелет. В остальном этот вариант не так уж плох. Пусть я буду видеть тебя не чаще, чем здесь, но, по крайней мере, ты будешь рядом и под присмотром персонала посольства. Пожалуй, это намного лучше, чем оставить тебя в Париже.
— Лететь не так уж далеко, думаю, все будет хорошо. На всякий случай я схожу к врачу перед отлетом, запасусь советами и лекарствами, — улыбнулась она.
— Ладно, — сдался Кристиан. — Значит, я вношу тебя в список?
Жубер просматривал документы, когда в дверь негромко постучали. Подняв голову, он махнул рукой:
— Заходи, — и усмехнулся. — Подрабатываешь?
В дверях стоял Кристиан с подносом, на котором дымились две чашки кофе.
— Вы что вчера с Инесс сделали? — Кристиан подошел и поставил поднос на стол. — На ней лица нет. Опять до полночи сидели?
— Надо было все закончить, — Жубер взял одну из чашек, — вы сегодня вечером вылетаете. А тебе как раз следовало отдохнуть. Впереди непростые две недели.
— Президент утвердил меня, — понял Кристиан, беря свой кофе.
— Да. — Жубер протянул ему бумагу. — Я остаюсь, так сказать, на хозяйстве в Париже, ты летишь с президентом как руководитель службы сопровождения. До сих пор подчинялся ты, теперь будут подчиняться тебе.
Кристиан прочитал приказ, впрочем, он и так знал, что там.
— Но это еще не все. — Жубер поймал удивленный взгляд Кристиана и протянул ему еще одну бумагу. — Ознакомься.
— Ничего себе… — только и смог выдохнуть Кристиан.
— А вот это более чем серьезно, — кивнул Жубер. — Второе лицо, отвечающее за ядерную кнопку. Это решение президента, и я понимаю его. Пару недель назад я говорил ему, что еще максимум год, и я уйду на пенсию.
— Месье…
— Не перебивай, — улыбнулся Жубер, — пока что я еще — главный. Так вот. Надо уметь вовремя уступать дорогу молодым. Я останусь каким-нибудь консультантом, но с этой должности уйду. И я намекнул президенту, кого хотел бы видеть своим преемником. Так что, Кристиан, — Жубер внимательно посмотрел на него, — считай, что Прага будет твоим экзаменом. Справишься — займешь этот кабинет. Впрочем, я в тебе не сомневаюсь.
— Спасибо, месье. — Кристиан был, мягко говоря, в шоке.
— Ну, все. — Жубер поднялся и обошел стол. Кристиан тоже встал. Жубер подошел к нему и положил руку на плечо. — Сейчас поезжай домой, соберись, потом в Елисейский дворец. Как Джоанна доберется до самолета?
— Я попросил Леона. Догадывался, каким будет решение президента, и подготовился.
— Хорошо, потому что ты с ней увидишься уже в Праге. Ну… — Жубер обнял его, — удачи.
— Спасибо, месье.
Жубер с улыбкой проводил его взглядом.
***
Человек за столом внимательно изучал папку. Сидящий в кресле напротив него терпеливо ждал. Наконец, хозяин кабинета захлопнул папку и откинулся в кресле, закрыв глаза. Прошло еще несколько минут.
— Значит, что мы имеем, — он открыл глаза. — Как мы и предполагали, Рокье назначен руководителем службы сопровождения. А вот назначение его вторым лицом, отвечающим за ядерную кнопку, для меня сюрприз. Но это нам даже на руку. Пожалуй, я немного переиграю наш план.
— Вы хотите это использовать? — собеседник тоже заинтересованно ожил.
— Да, и уже знаю — как. Президент, сам того не зная, помог нам. Правда, подставил своего нового фаворита.
— Почему вы считаете Рокье фаворитом президента?
— Слишком стремительно он взлетел за каких-то полгода. Тут, конечно, Жубер постарался, видимо, видит его своим преемником. К тому же, — мужчина хлопнул по папке, — судя по этому досье, Рокье в последних операциях очень неплохо себя показал, умудряясь выкручиваться из, казалось бы, безнадежных ситуаций. Но из нашей ловушки ему не выбраться. Я не повторю ошибок своих предшественников, — усмехнулся он.
— Вы о чем? — не понял его собеседник.
— Значит так, — улыбка сошла с лица, в глазах появился холодный блеск. — Во-первых, свяжись с нашими людьми в Германии, пусть нейтрализуют Броншайна. Мне не нужно, чтобы он снова выскочил, как черт из табакерки, и все мне испортил. А то он, смотрю, возникает возле Рокье как тень отца Гамлета. Во-вторых, сообщи нашим людям в Праге, чтобы приготовили все по моему списку.
Мужчина поднялся и подошел к окну.
— Вы думаете, до этого дойдет? — посмотрел исподлобья его собеседник.
— Уверен, — незамедлительно прозвучал ответ. — Рокье из тех преданных идиотов, которые не продаются. А зря, — мужчина обернулся. — Поэтому придется его убрать, когда дойдет до дела. Пока он рядом с президентом, мы не сможем реализовать наш план. Все! — мужчина вернулся к столу. — В Праге мне не звонить, я сам буду на тебя выходить. Иди.