Это 41-е тысячелетие. В бескрайних просторах галактики царит вечная война. Человечество, объединённое под властью Императора, сражается за выживание среди звёзд. Орды ксеносов, демонические легионы Хаоса и древние угрозы жаждут уничтожить Империум. Здесь нет места миру - есть только война.
В этом мире нет героев - есть лишь солдаты, сражающиеся в тени погибших богов. Выжить недостаточно - нужно победить, ибо поражение означает гибель всего.
Здесь нет доблести - есть лишь ярость, закованная в броню. Нет истины - лишь бесконечная ложь десяти тысяч лет. Нет справедливости - только безжалостный расчет Терры. Нет покоя - лишь грохот болтеров и вой сирен, возвещающих новую угрозу.
Но даже в этом аду человечество держится. Не благодаря мудрости - вопреки безумию. Не надеждой - упрямством. Не верой в победу - страхом поражения. И пока последний воин Империума стоит на ногах, пока хоть одна священная машина плюется огнём, пока хоть один адептус шепчет молитву - галактика ещё принадлежит нам.
Так гласит воля Императора. Так было. Так есть. Так будет - до конца времён.
(Традиционное завершение имперских проповедей, Миндицианский вариант, 999.M41)
Капеллан закрыл книгу и протянул её неофиту, тот бережно сложил её в поясную сумку.
- Когда ты окажешься на поле боя, - произнёс капеллан, - ты поймёшь: слова - лишь фундамент. Настоящая вера закаляется огнем.
Мир-кузня Веритас был одним из бесчисленных миров, где миллионы безымянных служили Империи с покорной преданностью. Среди дыма, жара и мантр Омниссии, среди магии машин и плоти, среди шестерёнок, запятнанных кровью, началась эта история.
Мастерская "Железное Чрево" - особый регион Авардис.
На окраине фортификационного комплекса военной базы, в тени циклопических башен и дымящих труб, работала мастерская, больше похожая на живую плоть металлического чудовища, чем на место труда. Это "Железное Чрево" - кузница, где ремонтируют, перековывают и… перерождают оружие и броню для воинов Империума.
Массивные двери, покрытые клеймами Механикус и засохшими подтёками машинного масла, ведут в полумрак, освещённый лишь алым заревом плавильных печей. Стены испещрены древними руническими кругами, шепчущими на забытом бинарном языке. Потолок усеян крюками, с которых свисают цепи, части доспехов и неопознанные механические органы. Воздух гудит от работы сервоприводов и шипит, словно в нём плавают токсичные испарения.
В центре - огромная наковальня, выкованная из обломков танка "Леман Русс". Рядом стоит "Молот Гнева" - гидравлический кузнечный пресс, украшенный черепами павших техножрецов. В углу копошится сервитор-подмастерье, собранный из останков трёх механиков и снабжённый четырьмя руками для ковки.
На полках - не просто инструменты, а ритуальные артефакты:
"Глаз Истины" - увеличительный прибор, встроенный в глазницу черепа, который "видит" изъяны в металле.
"Кровь Вулкана" - плазменная горелка, заправляемая священными маслами.
"Голодный Тигель" - самонагревающийся котёл для плавки металла, который иногда… шевелится.
- Ингрид! - крик разнёсся по кузнице, утопающей в запасных частях, чертежах и странных устройствах. Никто не откликнулся.
- Простите, милорд... - мужчина шагнул вперёд, становясь злее с каждым шагом.
- Ингрид, чтоб тебя! Если ты снова не отвечаешь, потому что слишком занята!.. - Он зашёл за перегородку, открывавшую вид на небольшую келью, и решительно направился к ней. Воин, стоявший за его спиной, оглядывался: здесь было множество оружия - от кастетов до энергетических клинков и кинжалов.
- Ой! Ингрид... ты чего... - он попятился, когда из кельи вышла высокая, крепкая, красивая - и явно разгневанная - женщина.
- Ты прервал мою молитву, - тихо сказала она и со свистом обрушила молот на старшину. Тот успел отпрыгнуть, и в месте удара появилась глубокая вмятина.
- Видимо, ересь поразила твой мозг. Позволь свету Императора очистить его.
- Ингрид! Прости, я не знал! Нам нужна твоя помощь!
- Прошу прощения, - вмешался воин. Ингрид взглянула на него - Астартес. Её выражение сменилось на нейтральное.
- Милорд, я встретила еретика, который врывается в кельи, мешая молитвам.
- Простите, мы не знали, - спокойно ответил Астартес.
- Не знали?! А табличку при входе для кого я повесила?
- Что здесь происходит? - в мастерскую вошёл капеллан. Его голос пронзал воздух, как клинок.
- Объяснитесь. Требовательно сказал капеллан глядя на зачинщиков беспорядка.
- Мы искали сестру Ингрид. К сожалению, не знали, что она молится в это время.
- Этот знал! - Ингрид ткнула пальцем в старшину. - То случайно душевые перепутает, то от работы отвлекает. У него в голове ересь и разврат. Прошу принять меры!
- Это голословно! Ингрид, как ты смеешь говорить такое при капеллане! - взорвался старшина.
- Ах ты старая собака, - прошипела она, провела пальцем по запястью - и с потолка опустилась турель.
- Что это? - спросил капеллан, заметив печать чистоты на корпусе турели.
Ингрид не успела ответить - капеллан шагнул ближе, коснулся пергамента и прочитал вслух молитву из литургии.
- Сестра Ингрид, кому ты молилась?
На её лице промелькнуло замешательство.
- Загляните в келью - и узнаете, - дерзко ответила она, убирая турель.
- Я не закончил, - капеллан перевёл взгляд на старшину и направился к келье. Оттуда тянуло ладаном. Стены украшали свечи, погасшие и свежезажжённые, а перед образом Императора пылал мягкий свет. Всё здесь было безупречно - в отличие от технического цеха.
- Милорды, я забыл, что эта девка чем-то занимается... но она никому не говорила! - пролепетал старшина.
- Надпись на двери гласит, что в это время проходит молитва. Ты - старшина. Ты должен это знать. Или ты намеренно мешаешь праведникам?
- Милорд, я не знал! - старшина пал на колени.
- Так же я хочу доложить о том что сержант предлагал «решить все проблемы ночью» это неприемлимое нарушение устава но ему все сходит с рук потому как здесь нет никого старше по званию.
- Старшина сделал шаг назад глядя в суровые глаза капеллана.
- Ты пойдёшь со мной, - произнес он. Старшина сделал то, что умел лучше всего - побежал. Но против Астартес это не помогло: выстрел, и его тело разлетелось на куски.
- Благодарю вас, брат-капеллан, - сказала я, - и обратилась к воину, снявшему шлем:
- Визор вышел из строя, как быстро сможете восстановить? - спросил он. Ингрид поставила молот у стола и подошла к воину, взяв шлем она установила его на верстак. Сервитор уже убирал останки человека которого знали как старшину. Ремонт визора сопровождался ритуалом, подобном ритуалам механикус, движения девушки механика были выверены и точны. Через несколько минут она взяла шлем, подключила его к системе тестирования, запустила анализ.
- Это позволит выявить ошибки и устранить их. Прошло всего несколько мгновений и шлем уже проходил финальны тесты.
- Нужно что-то ещё? Оружие, болтеры, плазмоганы, дополнительные конечности, доспехи, системы огневой поддержки - всё, что может пригодиться.
- Ты конструируешь доспехи, дева? - капеллан прищурился.
Ингрид зажгла светильники и представила образцы: броня Астартес, прыжковые ранцы, вспомогательные устройства. Один из них - модифицированный крюк-кошку в форме скимитара - привлёк внимание капеллана.
- Это не нажимайте! - вскрикнула она.
Скимитар выстрелил: клинок пронёсся через цех, разрубил стол, срезал шкаф с инструментами и скрылся вдалеке. У капеллана осталась только рукоять с натянутым тросом. Шкаф заскрипел и рухнул, разметав детали и инструменты.
- Прошу прощения...
- Нет, это не ваша вина. Я как раз настраивала его перед молитвой, слишком чувствительный спуск.
Сервитор только закончил выметать останки принялся за новую работу - собирали останки старшины и начали чинить шкаф. Затем она вернулась к настройке шлема: исправила баг, отключила систему и вернула шлем воину.
- Спасибо, - поблагодарил он.
- Постой-ка. - Ингрид посмотрела на него снизу вверх. При моих двух метрах роста, рядом с ними я всё равно казалась коротышкой. - Опустись на одно колено. Обратилась к нему я беря лестницу
Он подчинился. Она забралась на стремянку, потянулась к вороту его доспеха и с помощью манипулятора принялась за ремонт.
- Это займёт больше времени... Можешь снять доспех?
Капеллан ушёл, оставив нас одних. Я продолжила работать...
...
Воин снял верхнюю часть доспеха — привычно, будто каждая пластина была неотъемлемой частью его тела. Его грудь, закрытая лишь тонким слоем синтетической поддоспешной ткани, всё ещё напоминала кусок живой брони.
Я работала молча: ловко манипулировала инструментами, встроенными в рукава. Пальцы двигались с точностью сервитора, но взгляд оставался живым и сосредоточенным.
- Вы давно служите в Ордене, милорд? - спросила я, не поднимая глаз.
- Девяносто шесть лет. Ответил он, как констатацию факта.
- Удивительно. Каждый Астартес отвечает одинаково. Как будто вас учат быть такими... одинаковыми.
- Нас создают, чтобы быть стойкими. Слова — лишь оболочка воли.
- А стойкость не становится клеткой? Даже сталь ржавеет, если её не закалять, заметила я.
Он взглянул на меня. В этом взгляде не было ни презрения, ни гнева - лишь то застывшее напряжение, что бывает у тех, кому редко дозволено быть чем-то большим, чем просто оружием.
- Сталь не жалуется на форму, сестра. Она служит.
- Иногда именно форма мешает служить вере, милорд. Он не ответил я сосредоточенно подключила кабель к шлему, и раздался треск конденсатора.
- Перегрев от боевых нагрузок? - уточнила я.
- Гиранские мятежи. Два месяца в окопах. Без сна. Без ротации.
- А после - на ремонт визоров.
- Чтобы снова быть готовыми. - коротко ответил он.
На мгновение цех погрузился в тишину. Сервиторы гудели, убирая обломки шкафа. Я установила новый конденсатор и сказала:
- Ваш визор не просто перегрелся, милорд. Кто-то пытался ввести команду перезаписи. Примитивно, но опасно.
Он слегка приподнял бровь.
- Саботаж? Спросил он и я почувствовала сталь в его голосе.
- Возможно. Я установила фильтр и фоновое шифрование. Если попробуют снова - вы заметите.
Он принял шлем бережно, как оружие - или как доверие.
- Ваше мастерство достойно уважения, сестра. Не каждая технодева умеет подобное. Но я не вижу у вас аугментаций.
Я ответила спокойно, вытирая руки.
- Я не просто технодева, милорд. Механистка пятого класса, храм Омниссии, Веритас.(короткая пауза) - Без аугментаций я лучше чувствую металл. Он отвечает живым теплом.