Глава 1

Меня зовут Светлова Елизавета Сергеевна, хотя двадцать лет я носила фамилию Орлова. Сейчас мне 45, после развода я вернула себе девичью фамилию, будто стряхнула с себя пыль прошлого. Артем оставил мне и нашей дочери Марине двухкомнатную квартиру, а сам переехал в другое жилье. Мы не общались, но Марина, моя двадцатидвухлетняя дочь, иногда передавала мне новости о нем. Она все еще надеялась, что мы сойдемся снова.

Но я не хотела ничего менять.

Я любила свою жизнь.

Работа экскурсовода в нашем небольшом городке приносила мне удовольствие. Туристы приезжали редко, но все изменилось, когда слухи о Тисовой усадьбе разлетелись по округе.

Особняк стоял на окраине города, скрытый вековыми деревьями. Его темные стены, увитые плющом, выглядели так, будто дом жил своей собственной жизнью.

Сам хозяин усадьбы был загадкой. Его никто не видел, но наслышаны о нем все. Каким-то чудом он добился того, что власти города не лезли в его дела.

А теперь недавно владелец разрешил экскурсии.

Люди жаждали увидеть, что скрывается за старинными дверями.

И вот сегодня мне, как одному из лучших гидов города, предложили изучить усадьбу и провести первую экскурсию. Как сказали, для более эффективного понимания атмосферы, нам разрешили ночевать в здании.

Меня переполнял энтузиазм, ведь еще не разу не выпадала возможность пожить в старинном, но мистически притягательном месте.

Дав наказания Маринке, оставила квартиру на нее. Собрав нужные вещи, уже через какое-то время заходила через огромные ворота во внутренний двор, где росли тисовые деревья, в честь которых и была названа усадьбы.

Высокие чугунные ворота, покрытые паутиной времени, скрипнули, будто нехотя пропуская меня. Внутренний двор был заросшим, но ухоженным – старые тисовые деревья, давшие имя усадьбе, шелестели листьями, словно переговаривались между собой. Еще немного и я переступала порог величественного особняка, холодный воздух обнял меня, словно дом вздохнул.

Полы скрипели под ногами, будто жалуясь на мое вторжение. Высокие окна пропускали мутный свет, оставляя комнаты в полумраке. Обстановка была мрачной, но ничуть не пугающей – по крайней мере, для меня.

Группа из пяти человек вошла следом за мной.

– Вы чувствуете это? – прошептала Катя, цепляясь за мой рукав. – Такая мрачная атмосфера.

Я обернулась.

Катя всегда все принимала к сердцу, поэтому неудивительно что она первой выглядела испуганной. Я взглянула на рыжеволосую девушку, но даже в шутку пугать не хотела, а попыталась успокоить.

– Чувствую, – кивнула. – Только это не страшно.

– Как можно не бояться?! – фыркнул Максим, и пальцы его дрогнули, когда он поправлял очки.

Я отошла от Кати и подошла к лестнице, проведя ладонью по резным перилам. Дерево было холодным, но гладким и приятным наощупь.

– Ты мужчина, поэтому и не должен бояться, – храбро заявил Олег, подойдя ко мне. – Не нужно прятаться за юбку Лизы, как бы не было рядом с ней уютно.

Он подмигнул мне, затем начал подниматься по лестнице.

– Постой, нужно дождаться нашего руководителя, – сказала я, с опаской глядя, как Олег идет наверх. – Лучше не лезть впереди паровоза. Неизвестна устойчивость лестницы, провалишься, потом костей не соберешь, а нам за тобой еще лезть придется.

– Я уж точно за ним не пойду, – отрезал Максим. – Мне мои кости дороже. Да и очки пригодятся.

– Вообще-то меня назначили главным, – раздался спокойный голос Степана, до этого молча наблюдавшего за нами.

– Как это? – нахмурилась Жанна, недовольно поджимая губы. – Почему ты? В прошлый раз твои результаты работы оставляли желать лучшего.

– Так распорядились сверху, – пожал плечами Степан. – Так что я просто выполняю возложенные обязанности.

– Ну, конечно, – фыркнула Жанна, скрестив руки на груди. – Как всегда, твои родственники замолвили за тебя словцо кому надо.

– Пока вы ругаетесь, мое сердце в пятки уйдет, – тихо проговорила Катя, опасливо озираясь. – Может, найдем место менее страшное, чем этот коридор? В более уютной обстановке и ругаться проще.

– Думаешь, тут есть более уютные места? – скептически проговорил Максим, придерживая очки и всматриваясь в окружающую тьму.

– Так, Степа, раз ты уже назначен главным, то скажешь свой первый указ? – подала голос я, глядя на молодого человека.

– Кхм, да, пожалуй, пора вступать в роль, – он бросил взгляд на Жанну, – как бы кто-то ни был против моей кандидатуры...

Но прежде, чем он успел договорить, позади нас, там, где стоял Олег, раздался ужасный скрип – будто половицы провалились под чьим-то весом.

Мы резко обернулись.

____________________

Привет, встречайте мою новинку!

Книга участвует в литмобе Следствие ведет любовь

Судьба порой бывает жестока, а преступность не дремлет. Но на каждую хитроумную головоломку найдётся решение, если за дело возмётся тот, чьё сердце полно любви.

Глава 2

– Олег?!

Тишина.

Лестница была пуста.

– Олег! – я сделала шаг вперед, сердце бешено заколотилось в груди.

Но Степан резко схватил меня за руку.

– Не надо.

– Что значит «не надо»?! – вырвалась я. – Он же мог упасть!

Катя прижалась к Жанне, ее голос дрожал:

– Или его утащили...

Максим медленно вытащил из своей сумки фонарь. Луч света скользнул по ступеням – на дереве были царапины, глубокие, будто что-то волокло Олега вверх.

– Что за вздор? – выпалила Жанна, ее пальцы сжали край куртки. – Кто его мог утащить?

Мы замерли, вслушиваясь в тишину.

И вдруг...

Из-за лестницы выскочил Олег с веселым:

– Бууу!

Катя взвизгнула, спряталась за Жанну. Фонарь дрогнул в руке Макса, луч света метнулся по стенам, осветив на секунду наши бледные лица.

Я вздрогнула от неожиданности.

Степан первым пришел в себя. Он шагнул к Олегу, его голос прозвучал холодно и отчетливо:

– Дурацкие шутки! Не делай больше так.

Олег лишь фыркнул, отряхиваясь от пыли:

– Да ладно, что вы. Мне стало любопытно, что под лестницей, но там пусто.

Жанна перевела дух, ее пальцы разжали куртку, но в глазах еще стоял испуг.

Степан оглядел всех нас, его голос прозвучал твердо:

– Давайте держаться вместе. Никаких шуток, пока не освоимся!

Он посмотрел прямо на Олега:

– Я за вас отвечаю, поэтому без глупостей.

Мы переглянулись. Олег лишь пожал плечами, но в его глазах мелькнуло что-то недовольное.

Максим вздохнул, поправил очки.

– Пойдемте уже, – пробормотал он.

И мы двинулись за Степаном, вглубь дома, оставив за спиной лестницу.

– Ну что, по схеме первый этаж осматриваем, – Степан развернул перед собой листок, выданный руководством. Бумага хрустела в его пальцах. – Комнат шесть. Выбираем, кто где будет.

Мы двинулись по коридору, наши шаги глухо отдавались в пустых стенах.

Первая дверь слева. Максим толкнул ее плечом – внутри стояла узкая кровать, тумбочка и даже небольшой шкаф.

– О, смотрите, постельное белье, – Катя провела рукой по аккуратно заправленному одеялу. – Чистое.

– Значит, владелец правда готовил дом, – пробормотал Олег, заглядывая через плечо коллеги.

Жанна тут же метнулась к окну – дернула штору.

– Хм, видок, конечно, не очень, но могло бы быть и хуже. Ладно, я беру эту.

Следующая комната оказалась чуть больше, но с потолка свисала одинокая лампочка без абажура.

– Мне норм, – фыркнул Олег, швырнув рюкзак около кровати. – Только вот свет...

– Днем и так светло, – Степан хлопнул его по плечу. – Ночью – придется довольствоваться одной лампой. Как сказал руководитель, в подвале беспрерывно работает генератор, который и отвечает за электричество. Надеюсь, с ним ничего не случится, иначе точно пропадем в бездне.

Отмахнувшись от дурных мыслей, мы продолжили обход.

Третья комната – угловая, с двумя окнами. Максим застолбил ее:

– Здесь я буду. Мне нужно естественное освещение для чтения.

– Очки не спасут, – усмехнулась Катя, но Макс лишь пожал плечами.

Четвертая – крохотная, будто кладовка, но с уютным креслом у камина.

– Камин нерабочий, – постучал Степан по кирпичам. – Но место хорошее. Катя?

Она кивнула, уже заглядывая в тумбочку и прикидывая, как разместить свои вещи.

Пятая – просторная, с высоким потолком. Степан окинул ее взглядом:

– Моя. Выбирать особо не из чего.

Я осталась стоять в коридоре.

– А мне что?

Степан тыкнул в схему.

– Последняя, в конце.

Я медленно побрела по коридору. Стены здесь были холоднее, а тени – гуще.

Дверь скрипнула. Комната оказалась обычной: кровать, стол, платяной шкаф с зеркалом.

– Ну хоть не подвал, – вздохнула я, ставя сумку на пол.

Степан появился на пороге:

– Все в порядке?

– Да, – я принялась осматриваться.

Он задержался взглядом на шкафу, потом на окне.

– Если что – кричи. Я рядом, – улыбнулся мужчина, который обычно не особо шутил, поэтому не знала, как расценивать его слова.

Вот Степан ушел, оставив дверь приоткрытой.

Я села на кровать. Пружины жалобно заскрипели.

Глава 3

– Что на этот раз? – пискнула рыжая Катя, вжавшись в Жанну, которая резко отстранилась.

– Ты что же, вздумала использовать меня как живой щит? – возмутилась брюнетка, отходя подальше. – Не надо за мной постоянно прятаться. Тем более не из-за чего. Да, Степ?

Тот закатил глаза.

– Я, если главным назначен, то должен вечно утешать? – но, увидев, как дрожит Катя, Степан вздохнул и сказал уже спокойнее: – Скорее всего, наверху не все окна закрыты, и ветер свалил что-то или от стены отвалился фрагмент.

– А говорил, что дом не развалина, – фыркнула Жанна.

Олег, не обращая внимания на перепалку, взял банку тушенки и сунул во внутренний карман куртки.

– Короче, давайте отложим ужин и уже пройдемся хотя бы по первому этажу, – сказал он. – Только я одну банку конфискую, так как пока вы будете бояться в своих комнатах, перекушу.

– Нет, ну, надо же, взял, заныкал тушенку – и все, – Жанна поджала губы.

– Там еще много, тебе достанется, – ухмыльнулся Олег. – Тебе меньше всего оставим, ты же за фигурой следишь. Позволь нам набираться сил и толстеть.

– Значит, только первый этаж? – Максим, молча наблюдавший за всем, поправил очки.

– Да, – Степан развернул карту. – Вот маршрут.

– Кэп сказал – первый этаж, а второй – завтра, потом выясним, что там за привидения водятся, – хохотнул Олег, шагая следом за Степкой.

– П-привидения? – прошептала Катя, бледнея.

– Не слушай Олега, – положила руку на плечо рыжей девушки, – он любит утрировать. Сам кого хочешь испугает.

Я, Жанна, Катя и Максим последовали за парнями и вышли в коридор.

Стены, обитые выцветшими штофными обоями с позолотой, местами облупились. Паркет под ногами скрипел, будто стонал от каждого шага, а высокие потолки, украшенные лепниной в виде переплетенных виноградных лоз, казалось, хранили в своих завитках шепот прошлых жильцов.

– Как же владельцу удалось получить права на этот дом? – удивлялась я, проводя пальцем по резной дубовой панели.

Генератор работал в подвале, как нам сказали, поэтому люстры кое-где тускло, но освещали помещение. Их хрустальные подвески мерцали, отбрасывая на стены дрожащие тени.

– Не наше дело вникать в дела власть имущих, – отрезал Степан, шагая вперед.

– Конечно, иначе бы мы копнули глубже и точно выяснили бы, как и ты получил место в качестве нашего босса, – фыркнула Жанна, поправляя прядь волос.

– Слушай, мне особо не доставляет удовольствия нянчиться с вами, – Степан обернулся, его глаза сверкнули раздражением. – Особенно выводит из себя вариант возиться с чересчур впечатлительными юными девицами.

– Говоришь, как старпер, – хихикнула Жанна. – Самому-то 35 лет, от меня по возрасту далеко не ушел. Мне 33 года, я могла бы быть главной. Ну, или Лиза. Она старше нас всех. В свои 45 она явно побольше опыта во всем имеет, чем мы вместе взятые.

Я покачала головой.

– Мне нравится быть наблюдателем, в крайнем случае помощником. Должность руководителя не для меня.

– Но я был бы не прочь, чтобы ты поделилась своим опытом, – ухмыльнулся Олег, бросая мне игривый взгляд. – Наверняка у тебя есть чем похвастаться.

– Олег, уймись со своими намеками, – отдернула его я. – Тебе, как и Жанне, 33 года, поэтому рассмотри более молодые кандидатуры в качестве пассии.

– А что, так заметна моя симпатия? – притворился удивленным Олег. – Да, меня больше привлекают зрелые дамы, тут уж ничего не поделать.

– Спешу огорчить: я в разводе, поэтому хочу отдохнуть от мужчин в своей жизни, – снова пресекла попытки флирта. – В деловом ключе можем разговаривать, в остальное – не лезь.

– Хах, так его. Молодец, Лиз, осадила парнягу, – заулыбалась Жанна.

– А ты чему радуешься? Все равно на тебя не клюну, – парировал Олег и отвернулся, шагая дальше.

– Больно надо, – проворчала Жанна, буравя спину парня взглядом.

Степан вздохнул.

– Поскольку мыльная опера закончилась, предлагаю идти за Олегом, пока он во что-нибудь не вляпался, – сказал наш новоиспеченный главарь и мы двинулись дальше.

Коридор расширялся, переходя в парадный зал.

Высокие арочные окна с витражами, в некоторых местах затянуты паутиной. Люстры с потолка освещали помещение, и мы рассмотрели в центре небольшой стол из темного дерева, покрытый пылью и следами от бокалов – будто хозяева лишь вчера покинули его после ужина.

Глава 4

Мы замерли, словно парализованные. Темнота окутала нас, и единственным источником света оставались огоньки наших фонариков, взятых с собой.

Я почувствовала, как Катя опять схватила меня за руку.

– Степан, что делать? – спросила она, дрожащим голосом.

– Ничего не делать. Просто стойте на месте, – ответил он, но его голос тоже звучал неуверенно.

Олег, который, казалось, не испытывал страха, снова поднял листок и произнес:

– Стены шепчут… Это что, шутка? Мы здесь не одни?

– Олег, ты не думаешь, что это может быть опасно? – сказал Максим, поднимая свой фонарик, чтобы осветить пространство вокруг.

Внезапно раздался треск, как будто что-то упало. Мы все обернулись в ту сторону, откуда доносился звук. В углу зала, где стоял один из портретов, что-то шевельнулось.

– Кто там? – крикнул Степан, пытаясь звучать смело, хотя в его голосе слышалась паника.

– Это снова ветер. Похоже, дом весь изрешетило, – попытался успокоить нас Олег, но его уверенность начала ослабевать.

Но в ту же секунду портрет сдвинулся, открывая за собой темный проход. Мы переглянулись, и, не сговариваясь, решили, что нужно проверить.

– Вы уверены? – спросила Катя, но никто не ответил.

Мы медленно направились к проходу, и я почувствовала, как сердце колотится в груди. Олег первым шагнул в темноту. Мы последовали за ним, и, проходя через узкий коридор, наткнулись на очередной зал.

– Куда мы идем? – спросила Жанна, но никто не ответил.

Тени от фонарей дрожали на стенах, превращая обычный коридор в лабиринт из света и тьмы. Мы шли уже минут десять, но казалось, что замкнутый круг ведет нас обратно к тому же месту.

– Что тут происходит? – Катя прижалась ко мне, голос ее дрожал. – Кто-нибудь понимает, откуда доносился шепот?

Олег, шедший впереди, обернулся. Его лицо в тусклом свете выглядело бледным.

– Может, нас разыгрывают? – предположил он. – Сперва приглашают сюда, чтобы мы изучили местность и рассказали туристам об этом месте, а теперь пытаются запугать?

– Среди нас трусиха Катя, но даже я уже начинаю побаиваться, – добавила Жанна, скрестив руки на груди.

Макс, который до этого молчал, поправил очки и произнес отстраненно:

– Я надеюсь, что мое предположение неверное, но…

– Что? Говори! – надавила Жанна.

– Это не может быть частью шоу? – Макс огляделся. – Нас заманили, чтобы потом со стороны смотреть, как мы в реальном времени бродим, словно слепые котята, пугаемся и…

– Попадаем в ловушки? – взвизгнула Катя, вцепившись в мою руку. – Нет, только не это! Это же не как в том фильме… где потом приходилось бороться за собственную жизнь и убивать друг друга?

Я попыталась успокоить их, хотя сама чувствовала, как по спине пробегает холодок.

– Ребята, вы, кажется, не те фильмы смотрите, – сказала, стараясь говорить спокойно. – Ужастики способствуют расшатыванию нервов. Еще и остальных пугаете. Исключением являются Степа и Олег. У них надо поучиться самообладанию.

Олег, услышав это, фыркнул:

– Я так голоден и единственное, что меня беспокоит – чтобы не обронил банку тушенки.

– Как ты можешь думать о жратве, когда мы сами можем стать жертвами маньяка?! – зло прошипела Жанна.

– Да замолчите уже! – вспылил Степа, отрываясь от карты, которую освещал фонарем. – Ни к чему сеять панику. Давайте осмотримся и разойдемся по комнатам.

– Ты правда готов здесь оставаться на ночь после всего, что произошло? – недоуменно уставилась на него Жанна.

– Ничего не случилось, – вздохнул Степа.

– Но вероятно… – начала Жанна, но он резко перебил:

– Хватит! Мне поручена задача сделать все, чтобы экскурсии состоялись. Начальство не могло нас послать в потенциально опасное место. Нам всего лишь послышался шепот.

– Ага, всем сразу, – пробормотала Жанна.

– Хочешь – уезжай, – холодно сказал Степа.

– Я не умею водить, а такси сюда приедет только утром. Ни один адекватный водила не станет соваться ночью, – огрызнулась Жанна.

– Значит, остаешься с нами и продолжаешь осматриваться, – Степа резко махнул рукой. – Все, конец разговорам. Покончим с осмотром и пойдем отдыхать.

Мы двинулись дальше, но напряжение между ребятами висело в воздухе.

Несмотря на накаленную обстановку, мне было интересно. В отличие от Жанны, мне не хотелось уезжать, и я вдруг пожелала разгадать тайну этого места.

– Олег, письмо, которое ты взял в камине, у тебя? – спросила я, останавливаясь и оборачиваясь к нему.

– Да, положил в карман куртки, – отозвался он, поворачиваясь ко мне. – Тебе оно надо? Могу отдать.

– Будь любезен. Если свет в моей комнате не погаснет, как в некоторых частях дома, то хочу поподробнее изучить письмо, – я забрала у Олега клочок и спрятала его в карман штанов, стараясь не повредить.

– Прикольно, сумеешь расшифровать, то будет о чем туристам рассказывать, – улыбнулся Олег. – Ну, или придумаешь историю, чтобы придать значение особняку. Многие тянутся к таинственному. – Он глянул на Катю, которая выглядела трусливой и хмурой, и добавил: – Но не все. Кому-то нравится держаться в стороне, позволяя страхам брать над собой верх.

Глава 5

Выйдя из своей комнаты, я пошла к ребятам, которые должны были находиться на кухне. По мере приближения услышала шорох, который оттуда раздавался.

Поздоровавшись с коллегами, уселась за стол. Они уже вытащили еду из запасов, любезно предоставленных хозяином усадьбы, и собирались завтракать. Хозяин, к сожалению, не соизволил ни разу появиться, чтобы познакомиться с нами. Это создавало атмосферу, что мы были в гостях, однако приглашающая сторона предпочла оставаться в тени, словно на нас жаль потратить лишнюю минуту.

Олег, как всегда, был в центре внимания. Он шутил, подтрунивал надо мной, флиртуя напропалую. Я не могла не улыбнуться несмотря на то, что мысли о письмах не покидали меня. Они крутились в голове, как надоедливые мухи, мешая сосредоточиться на чем-то другом. Жанна с недовольным выражением лица смотрела на Олега, явно не разделяя его веселого настроения. Ее недовольство было заметно, и в какой-то момент мне показалось, что она готова вот-вот высказать ему все, что думает.

Катя, сидя в углу, выглядела напряженной. Она постоянно теребила свои волосы, как будто это могло бы ее успокоить. Я знала, что ее пугливый нрав не позволяет ей расслабиться в такой обстановке, где каждый из нас порой чувствовал себя некомфортно из-за некоторых странных вещей, происходящих в особинке.

Максим же в данный момент сохранял спокойствие и неторопливо поглощал еду, не отвлекаясь на что-либо еще.

Степан, тем временем, просматривал карту, предоставленную высшим руководством, чтобы проложить маршрут для предстоящих экскурсий. Нам нужно было подготовиться, и хотелось бы, чтобы ничто не отвлекало. Я решила, что позже поговорю с Максимом о письмах более подробно. Он был более начитанным среди нас, возможно, у него будут какие-то догадки.

Завтрак закончился, и мы все вместе решили обследовать второй этаж усадьбы. Я чувствовала, что это было необходимо – нам нужно было узнать больше о месте, в котором мы оказались.

На втором этаже стены были старыми, на которых висели портреты людей с высоких стен смотрели на нас, как будто следили за нашими действиями. Окна были закрыты, и я

Я вспомнила, как вчера что-то упало, словно от порыва ветра, но окна были закрыты, и непонятно, из-за чего был шум.

Мы бродили по коридорам, пока не наткнулись на одну дверь. Думали, что она заперта, но Олег, как самый бесшабашный человек, просто нажал на нее плечом, и она поддалась под его натиском. Мы недовольно посмотрели на беспечность нашего товарища, а он всего лишь пожал плечами, как будто это было само собой разумеющимся.

Олег вошел внутрь, и мы пошли следом за ним. В зале, который обнаружили, стояли старинные предметы, покрытые пылью. Мы исследовали пространство, пока Жанна не нашла еще одну дверь. Видимо, беспечность Олега передалась, поскольку брюнетка дернула ручку, и, открыв проход в следующую комнату, ахнула:

– Смотрите, что я нашла!

Мы подошли к Жанне и, вместе вошли в помещение. Увидели, что повсюду стояли снова какие-то старинные вещи. Но больше всего нас привлек предмет, стоявший на тумбе под стеклом. Мы подошли ближе и увидели драгоценность, сверкающую в тусклом свете.

– Похоже, этот раритет самое дорогое, что есть в усадьбе, – пробормотала обычно пугливая Катя, но ее глаза загорелись любопытством.

Это была подвеска каплевидной формы, размером с крупное голубиное яйцо. Она была собрана из множества элементов, но главным и центральным был огромный, идеально ограненный темный сапфир. Камень был не просто синим, а цвета полночного неба, почти черным, но с внутренней, глубинной синевой, которая проблескивала и играла на свету, словно далекая звезда в космической бездне. Вокруг него пульсировали тонкие серебряные жилки – включения, которые не портили камень, а делали похожим на застывшую карту неизвестных созвездий.

Сапфир был заключен в сложную оправу из тусклого старого серебра, так плотно покрытую тончайшей патиной времени, что оно казалось скорее камнем, чем металлом. Я не ювелире, но казалось, что оправа выполнена искусно: тончайшие серебряные нити сплетались в замысловатый узор, напоминающий то ли спирали галактик, то ли ветви древнего леса. В узор были вплетены крошечные, величиной с булавочную головку, алмазы. Они уже не сверкали ослепительно, а лишь тихо мерцали, как припорошенные инеем звезды, подчеркивая магическую глубину центрального камня.

Действительно нашли сокровище? Подвеска притягивала к себе взгляд, завораживала, гипнотизировала. Мы стояли с ребятами, затаив дыхание, а время, казалось, споткнулось и замерло на месте, пораженное этой красотой.

Наша тихая Катя первой не выдержала и очнулась от магии момента. Ее рука, тонкая и бледная, медленно вытянулась вперед, пальцы дрогнули и потянулись к холодной поверхности стекла, за которым находилась подвеска. В глазах девушки читалось не банальное любопытство, а желание коснуться неземной красоты и подтвердить, что она реальна.

Но прежде, чем кончики пальцев Кати коснулись стеклянной преграды, вмешался Степан. Его рука метнулась между девушкой и реликвией. Степа не оттолкнул Катю, но преградил путь, став живым щитом, предотвращающим возможную катастрофу.

– Не трогай! – его голос, обычно такой ровный и деловой, прозвучал резко, нервно, нарушив заколдованную тишину. Он мягко, но настойчиво отвел Катю на шаг назад, подальше от тумбы. – Не нужно сразу все трогать, вдруг подвеска настолько старая, что развалится от одного прикосновения? Сперва нужно спросить у начальства, получить разрешение, инструкции, а потом щупать.

Глава 6

Следующие дни после открытия той комнаты с подвеской текли плавно.

Мы, небольшая группа гидов, старались тщательно исследовать обстановку, чтобы не сбиться с ритма подготовки усадьбы к будущим посетителям.

Оказавшись здесь по работе, в целом смогли поладить, хоть разница в возрасте была заметной. Каждый искал свое место в команде, конфликты возникали лишь по мелочам.

Жили в комнатах по-соседству. Убранство было простым: окна из прошлого века, старомодные кровати с вышитыми покрывалами, деревянные шкафы, повидавшие виды ковры на полу. Я любила запах этих комнат – легкая пыль и аромат старого дерева.

Вечерами перед сном мы с девчонками заходили друг к другу посидеть и поболтать о всяком.

– Это место меня успокаивает, – говорила Катя, свернувшись в клубочек под одеялом на своей кровати. – Не то, что город, где все на бегу.

– Да, здесь можно подумать о вечном, – говорил Максим, порой заглядывавший к нам.

– Смотри сам не превратись в древнюю статую, – подшучивала над ним Жанна.

Исследование усадьбы занимало большую часть нашего времени. Мы бродили по старому особняку часами, отмечая каждую деталь. Сначала спроектировали маршрут по внутреннему двору: там был тот самый акведук с резными фигурами животных, фонтан, заросший плющом, скамейки из кованого железа и висячие клумбы с дикими цветами – розами, крапивой, полевыми колокольчиками.

Олег, как всегда полон энтузиазма, вальяжно расхаживал, фотографируя на телефон:

– Смотрите, ребята, эта клумба – как сад из сказки! У туристов глаза разбегутся от такого разнообразия цветов. Эх, вот бы вылазку устроить среди подобной красоты.

Жанна закатила глаза, но не выдержала и засмеялась:

– Ты как ребенок, Олег. Напоминаю, мы здесь по работе, а не на пикник съехались.

Позже мы обсудили, где разместить информационные таблички: у фонтана – о традиции водопоев в старину, у акведука – о гидравлике прошлого века.

Катя предложила добавить описания растений: Рыцарские розы – символ мужества. Синие колокольчики – секреты усадьбы.

Старый особняк внутри был настоящим лабиринтом. Каждый коридор вел к новой комнате: то к библиотеке с пыльными томами в кожаном переплете, то к зимнему саду с выцветшими виноградом на стенах.

Мы фотографировали все – от портретов на стенах до каминов.

Максим составлял заметки на бумаге, бормоча под нос. Я помогала ему, чувствуя себя полезной. А когда уставали, садились на подоконниках, глядя на двор, и делились историями из жизни. Олег не упускал возможности отпустить очередную шутку, которая не всегда была уместной.

Степан, как обещал, регулярно связывался с руководством. Каждый вечер он уходил в свою комнату, запирался и звонил. Начальство, видимо, было довольно, потому что Степан возвращался к нам и с улыбкой объявлял:

– Все хорошо! Продолжаем.

Это нас успокаивало – работа шла по графику.

Но не все было гладко, как хотелось бы. С виду атмосфера ежедневной рутины маскировала небольшие трения.

Жанна часто препиралась с Олегом, который оказывал мне знаки внимания, отвешивая комплименты по типу:

– Лиза, ты как вино – чем старше, тем вкуснее.

Я в шутку отмахивалась, но Олег настаивал, не прекращая засыпать приятностями. Видимо, моей более молодой коллеге Жанне это не нравилось, но она не хотела признавать ревность, придираясь к молодому человеку по любому поводу.

– Олег, я тебе сколько раз говорила: не шурши бумагами так громко! Я пытаюсь сосредоточиться! – ворчала она во время наших сборов.

Или:

– Олег, смотри под ноги, не то споткнешься на ровном месте, как всегда.

Мужчина только смеялся:

– Жанна у нас ужаленная сегодня! Ревнуешь, что с Лизой болтаю чаще, чем с тобой?

Девушка краснела, но не сдавалась:

– Да кто тебя ревновать-то будет? Не зазнавайся, пуп Земли.

Эти перепалки были забавными, но добавляли напряжения в группу – Катя даже шутила, что станет парламентером между сторонами и организует мирные переговоры во время чаепития.

Я старалась игнорировать флирт Олега. После развода мне хотелось отдохнуть от внимания мужчин. Правда, моя взрослая дочь, однажды сказала:

– Мама, ищи счастье, но не торопись. А если встретишь кого, не скрывай – расскажи мне.

Но я приехала сюда по работе, а не за романами. Олег милый, но слишком импульсивный для меня. Чтобы не оставаться с ним наедине – особенно во время разведок коридоров, – я подзывала Максима. Он был идеальным компаньоном: тихий, вечно с книгой, и с ним мы пытались разгадывать тайну писем.

Катя не могла оставаться одной и частенько забирала с собой Жанну, которая великодушно соглашалась ходить с ней. К ним присоединялся Олег, видя, что я избегаю его, а в одиночку ему было скучно бродить по территории.

Так и проводили время.

Когда хотели есть, шли на кухню – огромную, с деревянными столами и полками, уставленными консервами и сухофруктами. Хозяин особняка оставил запасов на много месяцев: банки с вареньем, мука, рис, овощи.

Глава 7

Мы замерли в гнетущем молчании, последовавшем за словами Степана. Его лицо, пылающее от ярости, теперь отражало не только гнев, но и отчаяние. Я чувствовала, как мой пульс стучит в висках, эхом отзываясь при каждом ударе сердца.

Подвеска... Эта красивая, замысловатая вещица, найденная в одной из комнат старого особняка, исчезла, и вместе с ней исчезла в команде гармония, оказавшейся весьма хрупкой.

Степан встал у окна, его дыхание было тяжелым, прерывистым, словно боролся с желанием что-то разбить.

Я взглянула на Максима – его пальцы все еще подрагивали над записками. Он ощутил, что смотрю на него, поднял глаза от своих бумажек и встретился со мной взглядом. На лице молодого человека отразилась усталость, будто несколько часов слушал гневную речь Степы. Макс всегда старался вести себя рационально, сводя хаос в порядок. Однако сейчас выглядел растерянным, не зная, как урегулировать назревающий конфликт между членами группы.

Катя нервно теребила волосы, уперев взгляд в стол. Олег, как и Степа, готов был взорваться, его скулы ходили ходуном. Жанна сидела с усмешкой, поглядывая на нас, будто знала какой-то секрет.

Я извилась от бессилия. Ни предложить ничего не могу, ни предпринять какие-либо решительные действия.

Все-таки захотелось наверняка прояснить ситуацию.

– Степа, – произнесла я мягко. – Давай не будем спешить с обвинениями. Мы все устали после работы, нервы на пределе. Может, ты не помнишь, где находится подвеска? Перепутал комнаты и…

Степан резко повернулся ко мне, его глаза метнулись, как у загнанного зверя.

– Не помню? Лиза, ты что, сомневаешься в моей памяти? Я прекрасно помню путь к комнате – той самой, где мы все вместе были и смотрели на подвеску за стеклом! Я дважды проверял реликвию, доходя к ней без карты. Вчера вечером она находилась на своем месте, клянусь!

Катя всхлипнула тихонько, ее плечи дрогнули. Она сидела, уткнувшись взглядом в стол, и я видела, как слезы каплями скатываются по щекам, оставляя следы на коже. Ее рыжие волосы, обычно аккуратно собранные, теперь казались диким огнем вокруг лица.

– Я... я не могла... – прошептала она, с трудом сдерживая рыдания. – Почему Максим вообще предположил, что я взяла подвеску? Из-за того, что любопытная, да? Но я бы никогда... никогда не пошла бы на подлость.

Катин голос сорвался, и она закрыла лицо руками. Это разбило мне сердце. Катя всегда была мягкой, ранимой. Не такой беспечной, как ироничный Олег, или Жанна, «кусающаяся» сарказмом. Видеть Катю такой сломленной было невыносимо.

– Катя, никто тебя не обвиняет, – я подошла к ней и положила руку на плечо, пытаясь передать хоть немного тепла. – Мы просто в шоке, как и ты.

Максим кивнул, подтверждая мои слова.

– Давай успокоимся и подумаем, – сказала я Кате, возвращаясь на свое место. – Кто когда в последний раз видел подвеску? Степа сказал, вчера вечером проверял ее. Что скажут остальные?

– Я видел подвеску только раз в первый день, – проговорил Макс. – Вчера каждый из нас занимался делами, потом мы разошлись. Кто-то пошел спать к себе, кто-то еще задержался за посиделками. Катя ушла первой, сказав, что устала. А ты, Жанна? Ты ведь пошла в зал, чтобы закончить свой отчет. Якобы там тебе лучше думается.

– Да, я пошла. Ну и что? – Жанна вздернула подбородок, ее темная грива волос откинулась назад. – Я работала над записями, а не воровала драгоценности. Если бы хотела смыться с подвеской, то сделала бы это давно, а не сидела бы с вами, тупицами, – фыркнула она. – А ты, Макс? Ты всегда такой логичный – все твои записульки под контролем. У тебя ж память феноменальная, и с легкостью мог пойти в комнату, забрать раритет. Возможно, стресс играет с тобой сейчас злую шутку, поэтому сидишь и трясешься, как осиновый лист. Неужто рыльце в пуху? Спер ценную штуковину, и кишка тонка сознаться.

Максим поморщился, поправил очки и сказал тихо, но твердо:

– Жанна, я ценю твой юмор, но не время сверкать своим красноречием. Я не трогал подвеску. Но давайте вспомним: рано утром Олег пошел в душевую комнату, которая расположена на втором этаже, где и подвеска.

Олег, который до этого сидел молча, уставившись в окно, сердито посмотрел на Максима.

– Эй-эй, притормози! Что за намеки снова начались? Я пошел на второй этаж, да, но не чтобы красть! Я бы скорее плюнул на всю эту миссию, чем стал вором, – выпалил Олег, он хлопнул ладонью по столу, и кружка стоящей рядом воды подскочила. – Степа, ты наш лидер. Вот и решай, что будем делать. Мы, что ли, должны отдуваться? Тебе дали бразды правления, так делай что-нибудь! Пока получается, руководство возложило на тебя надежды, а ты – облажался.

Степан стиснул зубы, его лицо исказилось.

– Облажался? – он подошел ближе к Олегу. – Слушай, а может, ты захотел на место начальника? Знаешь же, что получу выговор, когда ситуация выйдет наружу. А она выйдет, поскольку не могу скрывать пропажу. Признаю, понятия не имею, как им объяснять. Скажу: «извините, ценная подвеска исчезла, но это не наша вина». Они не стану ничего слушать. Подумают, что мы ненормальные или покрываем друг друга. Если так пораскинуть мозгами, то заработаем мы куда меньше за экскурсии, чем драгоценность стоит, если ее спихнуть в нужные руки.

Я почувствовала, как холодок пробежал по спине. Мне стало жалко Степана, всегда такого уверенного, такого решительного. По сути, на него повалятся все шишки как на начальника, не сумевшего идеально выполнить работу. Выходит, подвеска стоит целое состояние, и представляю, что будет, когда начнется заварушка.

Глава 8

Я помню, как сердце колотилось в груди, когда Степа, бледный и напряженный, объявил:

– Ребята, к нам едет руководство. Приезжают сейчас.

Мы даже не стали спорить или что-то обсуждать – словно в воздухе повисла тяжесть, заглушающая любые слова.

Неловко, будто каждый пытался спрятаться от этой новости, мы разошлись по комнатам. Я шла медленно, держа себя в руках, стараясь не поддаваться панике.

«Ничего страшного, – твердил внутренний голос, – они быстро все обсудят, разберутся и поймут – никто из нас не причастен».

Но в глубине души тревога росла.

В своей комнате я несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, пыталась успокоиться. Посмотрела на себя в зеркало: глаза чуть расширены, губы поджаты, дыхание прерывистое. Как будто я готовилась к суду, а не к обычному разговору.

Странное ощущение.

Вскоре подъехали тяжелые автомобили, и звуки шагов руководства эхом отдавались по коридорам особняка. Нас, гидов, пригласили в один из больших залов. Степа кратко пересказал начальству о случившемся. В комнате повисла затяжная пауза – взгляд каждого, включая высшее руководство, был серьезен и внимателен.

– Мы отправим вас обратно по комнатам, – сказал один из руководителей, – пока не решим, что дальше.

Нам оставалось лишь покорно разойтись.

Напряженность нарастала с каждой минутой.

Что именно решат? Понятия не имела.

Через некоторое время я услышала стук в дверь. Вошел Степа, и его глаза встретились с моими:

– Мне нужно, чтобы ты пошла со мной, – сказал он без предисловия.

Я кивнула, не понимая, что происходит, и последовала за ним в зал, где никого кроме руководства не было.

В комнате стало чересчур холодно, воздух туго сжимал грудь. Все смотрели на меня – неодобрительно, подозрительно, словно я – преступник в их глазах.

Я села на ближайший стул, стараясь не показать дрожь в руках, и ждала. Они молчали несколько мучительных секунд, а потом заговорили.

– Мы долго обсуждали ситуацию, – начал главный из них, – и пришли к выводу, что именно вы, Елизавета Сергеевна, можете быть причастны к пропаже подвески.

Эти слова ударили меня, словно брошенный камень в живот. Внутри все сжалось до крошечного узла – я даже не смогла вымолвить ни слова.

– Почему? – наконец спросила, голос едва раздавался в комнате.

Сразу ответа не последовало. Только вперились тяжелые взгляды, в которых читалась сомнения и обвинения. Это была одна из самых горьких минут в моей жизни – когда тебя обвиняют в том, чего ты не совершала, и никто даже не попытался выслушать сперва. Осудили без суда и следствия.

После ледяного молчания в зале наконец заговорил Степа. Его голос казался усталым, но отчетливо звучал в тишине:

– Мы с группой рассказали все. Где были и что делал в последние дни. Ты ничего толком не объяснила.

Я сидела, сжимая руки в кулаки, пытаясь найти слова, но ничего толком не могла объяснить. Мои мысли путались, чувства разбивались в осколки.

– Когда оставалась одна… – начала я, – пыталась разобраться со старыми письмами, которые нашли в одном из залов. В письмах говорилось о каком-то Эдуарде, но кто он – выяснить не удалось. – Я смотрела перед собой, но чувствовала, как взгляды всех обращены ко мне. – Я просила Максима помочь мне, но пока ничего не нашли…

В этот момент кто-то из руководства усмехнулся и сказал:

– Отличная маскировка. Вроде бы какими-то письмами занимается, а сама ценную вещь прячет.

Я не выдержала и вспыхнула, голос резко пронзил комнату:

– Вы что несете? Как можно так обвинять?

Главный руководитель поднял руку, чтобы подавить назревающий конфликт. Его голос был холодным, равнодушным:

– Будут проведены более тщательный осмотр особняка и допросы всех, кто тут был.

Он сделал паузу, глядя прямо в мои глаза, и добавил ледяным тоном:

– Пока не найдут подвеску, никто из вашей группы не покинет этот особняк. Даже если на поиски уйдет год и больше. Если только сами не захотите выдать вещь раньше.

Я чувствовала, как гордость и отчаяние смешиваются. Тяжкое ощущение, будто кто-то пытается сломать меня изнутри. Эти люди специально давят, заставляя признать то, чего не было.

– Я не причастна! – выпалила с дрожью в голосе, желая справедливости, а не безосновательного вердикта.

Руководство собралось покидать зал, но перед уходом, главный заявил:

– Завтра приедет следователь. Подумайте, как поступите и что скажете в свое оправдание, Елизавета Сергеевна.

Все разошлись, а я осталась одна с тяжестью обвинений и горечью несправедливости, предвкушая страшное, что ждет меня впереди.

Вернувшись в свою комнату, пыталась переварить информацию.

Группа, с которой я старалась сработаться в этом проклятом особняке, не сказала ни слова в мою защиту. Руководство заявило, что я виновата в краже и ни единого возражения не последовало?!