Глава 1. Похищение
Книжку новую свою
Посвящаю дочке старшей.
Говорю тебе – “Люблю!”
Стала искоркой горящей,
Для меня, мой огонёк,
И мое ты вдохновение!
Ты открыла мой поток
И писательское рвение.
И теперь писать, писать
Книги буду я и дальше,
Их любимым посвящать
Без корысти, лести, фальши.
Я тебя благодарю!
В сердце свет не выключаю,
Каждой клеточкой люблю,
Эту книгу посвящаю!
Автор Ольга Зимановская,
специально для этой книги.
– Мам, я пить хочу, – вот уже полчаса канючила на заднем сиденье, моя младшенькая.
Жара стояла неимоверная. Датчик температуры на панели показывал тридцать два градуса. В машине, даже с открытыми до конца окнами, было невыносимо душно. Мне и самой безумно хотелось пить, но по дороге не было ни одного магазина или ларька с холодильником, а давиться тёплой, ну уж нет. Воду, что брали с собой, выпили ещё два часа назад. Не вовремя кондиционер сломался.
– Потерпи, котёнок, до города осталось пятнадцать минут, остановлюсь сразу на въезде. Напротив остановки супермаркет есть, сходим, выберешь себе попить. Люся, ну не доставай меня, пожалуйста. Самой жарко, а я не могу от руля оторваться. Ты посмотри, у меня глаза слезятся от отблесков на асфальте, – немного раздражённо шикнул я. Кто бы знал, как я устала от жары и от капризов дочери.
Малышка притихла, чувствуя недовольство в моём голосе. Эта жара кого хочешь доведёт «до ручки».
Вообще-то, мою дочь зовут Юля, но мы в детстве, за её непоседливость, звали Юлюся. Да-да, производное от юлы. Потом кто-то посмеялся, и в результате осталось только Люся. И оно, это имя, прилипло намертво. Так бывает. Ну а мы что? Мы ничего! К имени привыкли, сама Юля и забыла, что её так зовут. Люся – и всё тут!
Да и не капризная она у меня, чего это я раздражаюсь?
Да знаю я, чего… Помимо жары, отсутствия кондиционера и дороги, длиною в три часа, я плохо сплю уже неделю. По ночам снятся настоящие фильмы ужасов. В чём суть – утром не помню, но просыпаюсь от своих криков. Чувство тревоги не покидает и днём. Вот, съездила к подруге на хутор, сменить обстановку, думала, полегчает, но сны никуда не делись, тревога накатывает волнами. Сейчас домой едем. Накупались, назагорались, но работу никто не отменял.
– Ну чего притихала? – мне было немного стыдно за свой несдержанный тон. – Вон, смотри, уже мост показался, скоро в город въедем. Остановимся, и в магазин, можно ещё и морожко купить.
– Конечно, давай, а ты Оле звонила? – сразу расцвело моё маленькое чудо. Ведь мороженое – это одно из любимых лакомств в нашей семье.
– Нет, они должны уже к нам ехать. Я звонила перед отъездом. Вот остановлюсь и наберу. – Я очень соскучилась по своим девчонкам, поэтому не терпелось увидеть их поскорей.
Поглядывая в салонное зеркало заднего вида, я всё не могла насмотреться на своё маленькое сокровище. Правда, не такое уж и маленькое. Двенадцать лет. Она так вообще себя взрослой считает. Но среди моих куколок, она самая младшая. Ольге – старшей дочери уже двадцать пять исполнилось. Месяц назад она съехалась с Егором, парнем, с которым встречалась два года. Теперь живут в квартире, что осталась Оле от бабушки. Егор вроде неплохой парень, они друг другу подходят. А средней дочке Вере, скоро исполнится четырнадцать, паспорт получать будем!
Так и живём: я с двумя девочками, в своём частном доме, а Оля отдельно, налаживает быт с Егором. Мужчин в моей жизни нет уже давно. Муж – Сергей ушёл двенадцать лет назад, когда я забеременела Люсей. Как только он узнал о беременности, то поставил ультиматум: «Делай что хочешь, но чтобы ребёнка не было». Эти слова я часто вспоминаю, глядя на то чудо, которого могло и не быть. Но я тогда не послушалась, оставила малышку, а он взял и ушёл, бросил меня беременную с двумя детьми. Я проревела неделю, а потом поняла, что это к свободе и спокойствию. И ладно бы ушёл к другой женщине, но нет, уехал в Питер, до сих пор живёт один. Встречается, наверное, с кем-то, но семьи у него нет. Оля иногда навещает его, с ней у Сергея остались хоть какие-то отношения, а про младших, он не вспомнил ни разу. Ни звонка, ни подарка на день рождения...
Сейчас мне всё равно уже, отболело, пережила. Мне сорок восемь, и от мужиков бегаю, как мышка от кошки. Ну не нужны они мне совсем, абсолютно, ни в каком виде. Наверное, есть где-то и мой мужчина, но мне пока не встретился. А просто так, даже для здоровья – не хочу. Тратить время и силы на установление отношений, подстраиваться друг под друга, нет ни сил, ни желания. Дело даже не в готовке, стирке, уборке, а в эмоциях, которые непременно будут, не хочу, бр-р. Потому что они положительные буквально первое время, а потом мужчины, узнавая моё материальное положение, начинали тянуть одеяло на себя. А состоятельные, что мной интересовались, быстро отступали. Я ведь не позволяла собой управлять. Потом видела их со спутницами намного моложе. Ну, это их выбор.
Пока любовалась малышкой и предавалась воспоминаниям, переехала мост через реку Левая, а сразу за мостом, располагался город. Не большой и не маленький. Население сто тысяч, второй по величине в нашей области, но очень бедный. То ли денег не выделяют, то ли их разворовывают по дороге.
Супермаркет светился рекламными щитами. На такой жаре от обилия бликов можно и ослепнуть. Словно сваркой, полоснуло по глазам, когда я въезжала на стоянку. В этот час народу было много, и пришлось объезжать здание, чтобы найти место в тенёчке.
Визуал
Ирина Дмитриевна Морозова
48 лет. Мать очаровательных дочек. Владелица гостиничного бизнеса. В разводе.
Глава 2. Первые шаги в расследовании
Наверное, надо кому-нибудь позвонить, – вынырнула мысль из-под затуманенного сознания. Так, – вспоминаю я, – дочка вызвала полицию. Точно, надо вызвать полицию. Достала телефон и набрала всем известные цифры.
– Алло, у меня похитили дочь, – начала я разговор.
– Я в женском туалете торгового центра, – отвечала на следующий вопрос.
– Да, прямо из кабинки пропала, – на ехидный вопрос дежурного я начала закипать.
– Я не пью. И такими вещами не шутят, – я бросила трубку и ещё минут пять пыталась прийти в себя. Обхамил, оскорбил и ничего не предпринял. Это как? Надеюсь, все разговоры записываются и ему воздастся.
– Так, соберись, – хотелось шлёпнуть себя по щеке, – паниковать буду позже, надо действовать. И только сейчас до меня дошло, что старшую тоже хотели похитить, но она оказала сопротивление. Бедная, а я даже никак её не успокоила, хотя кто в такой ситуации может соображать нормально? Получается, хотели похитить всех моих девочек? Но зачем?
Я огляделась. Сижу на белом, холодном кафельном полу в женском туалете. Вокруг никого. Моя блузка прилипла к телу. Заправлять её в штаны не было никакого желания. От страха и ужаса, что медленно и уверенно заселялся внутрь, меня пробило потом. Давило всё: сознание чего-то необратимого, липкая одежда. Хотелось сбросить, стянуть с себя всё, а ещё лучше вместе с кожей. Сдирать, царапать, и так и бежать, бежать по городу, без одежды, без мыслей, без забот.
Я что? Схожу с ума? Откуда такие мысли в моей насквозь практичной голове?
Поднялась по стеночке с пола, помыла лицо холодной водой, глянула на себя в зеркало – ну чисто привидение. Бледная, кожа аж прозрачная. Глаза провалившиеся, волосы растрёпаны. Я сейчас сама себе напомнила ведьму из фильмов ужасов, которая выскакивает в особо страшные моменты из-за двери, и летит по воздуху.
Умылась, причесалась, подняла сумочку, валяющуюся рядом, и пошла искать охранника. Мужчина, которого я отловила, оказался в возрасте. Он вызывал добрую улыбку и ощущение домашнего дедушки. Сообщила о похищении, но он тоже мне… не поверил.
От беспомощности хотелось выть.
– Хорошо, тогда будем считать, что моя дочь потерялась в супермаркете, можете сделать объявление по громкой связи, и начните уже хоть что-нибудь делать, – я еле сдерживалась, чтобы не накричать на него.
Злость помогла окончательно прийти в себя.
Так, начнём сначала. Я достала свой паспорт, показала охраннику, выдохнула, и глядя тому прямо в глаза, чётким, командирским голосом отчеканила:
– Я, гражданка Российской Федерации, Морозова Ирина Дмитриевна, находясь в трезвом уме и в здравой памяти, со всей ответственностью, заявляю о том, что мою дочь Морозову Юлию Сергеевну двенадцати лет от роду выкрали неизвестным мне пока способом из кабинки женского туалета, и если вы сейчас не вызовете сюда полицию, прокуратуру или кого-то ещё, кого надо, то я за себя не ручаюсь.
Именно сейчас мои действия и мысли были чёткими и ясными.
– Кстати, мою вторую дочь тоже украли, – ошарашила я охранника, – мне звонила старшая дочь, Ольга, Веру вырвали на улице прямо из её рук. И туда полиция уже едет. Наш разговор я записала, поэтому в ваших же интересах начать действовать.
– И сколько же у вас детей? – всё ещё скептически глядя на меня, спросил охранник.
– Три девочки! Две из них похищены, а вы тянете драгоценное время. По статистике, если детей не находят в первые сутки, то вероятность того, что они живы с каждым часом уменьшается, а вы тут стоите и насмехаетесь надо мной, – мой настрой становился всё воинственнее.
Мужчина, видимо, прочитав в моих глазах такую обречённую решительность, что взялся наконец за рацию и, нажав кнопку, доложил:
– Первый, первый, это третий, тут гражданочка заявляет, что у неё дочь похитили.
– Морозова? – моментально ответил обеспокоенный голос.
– Д-д-а-а, – с запинкой отозвался охранник, а откуда вы знаете?
– К нам в кабинет несколько минут назад ворвалась гражданка Морозова, старшая дочь этой женщины, и скандалит. Недалеко от парковки напали на двух девушек. Одну затащили в машину, другая отбилась. А когда та позвонила матери, то та ей рассказала, что и младшую похитили. Там уже прокуратура работает, сейчас снимают показания камер, опрашивают свидетелей, – пояснил строгий голос в рации.
– Она здесь, со мной, возле второго выхода. Куда доставить женщину? – охранник побледнел, хватаясь рукой за сердце.
– Она в адекватном состоянии? Нужна медицинская помощь? – уточнил голос из динамика.
– Нормально вроде, – дедушка оглядел меня и гулко сглотнул, остановившись на моих невменяемых глазах.
– Тогда веди к нам, в кабинет, – прошипело в коробочке, и собеседник отключился.
– Простите, Ирина Дмитриевна, я думал, вы, шутите. Даже предположить не мог, что такое может случиться в мою смену. Да и дети в городе у нас уже восемнадцать лет, как не пропадали, – пытался оправдаться седой охранник.
– Куда идти? – я была настроена решительно. Очень страшно, очень. Сейчас нельзя допускать мысль о девчонках, иначе сорвусь на истерику. Не думать, не думать.
А ещё эти страшные мысли: содрать с себя кожу… бр-р-р.
Пока шли, пыталась понять или хотя бы предположить, кому понадобилась моя семья.
Мы простые, совершенно обычные жители нашего города. Юля и Вера учатся в средней школе. Оля работает в книготорге заведующей. Всю жизнь книги обожает, вот и пристроилась поближе. Егор, её парень – закупает медицинское оборудование. Вот про бывшего мужа давно ничего не слышала. В городе был начальником цеха на заводе. Потом уехал. У меня гостиничный бизнес, небольшой для нашего города, уже давно устоявшийся, делить мне нечего. Гостиница для среднего класса – тридцать два номера. Десять из них с удобствами в номере, а двадцать – с душем в общем коридоре. В основном туда заезжают спортсмены. А первый этаж с удобствами всегда забит и бронируются номера вперёд на несколько месяцев. Так что, не понимаю, кому мы нужны?
Глава 3. Евгений
Я ждала, разглядывая обои в комнате. Ольга подсказывала Семёну, что изменить в портрете, но от безделья, на меня начала накатывать паника. Думалку свою не могу заставить не думать. Как они там? Что с ними делают? Девочки вместе или врозь?
Так, не думать, не думать, надо переключиться… Но как же сложно не думать о них, моих кровиночках.
– Вот, посмотрите, знаете этих людей? – вопрос прокурорши заставил меня отвлечься от внутреннего раздрайва.
Разглядывая портреты, я смутно угадывала образ одного из них. Я его видела, но где?
– Да, вот этот знаком, – сказала я вслух, и все присутствующие в комнате уставились на меня. Никто, видимо, не ожидал, что я узнаю кого-либо.
Следователь по особо важным делам, который, оказывается, всё время был здесь, уставился на меня нечитаемым взглядом.
– Где? Кто он? Говорите же, ну, – с нетерпением, бросился ко мне Виктор Иванович.
– Не помню, – выдохнула я, – знаю, что видела, а где не помню.
Вздох разочарования прошёлся по комнате. Сама понимаю.
Думай, думай, – твердила я себе, – пока мы ехали в гостиницу. Я не захотела ехать домой, и вместе со старшенькой помчались в гостиницу.
Вспоминай, вспоминай, – как заклинание повторяла я про себя.
Взбежав по ступенькам в любимый холл, я взяла себя в руки и спокойно поздоровалась с Катей. С этой девушкой мы работаем бок о бок уже много лет почти со дня основания.
– Что нового? Как клиенты, не превращаются в пациентов? – это наша дежурная шутка после одного забавного случая.
Это было ещё в начале нашей гостиничной деятельности. Заселился в номер местный житель. Это редко, но бывает. Вначале никаких проблем с ним не было. Прожил три дня, а потом потихонечку начал жить, не оплачивая номер. Всё завтраками кормил. Девочки и так и сяк его уговаривают, а он "потом да потом". Я тогда управляющей этой гостиницы работала. Выручку сдавать надо, клиент живёт, а денег нет. Пошла разбираться, в чём дело. Охранников тогда у нас не было, да и я бесстрашная ещё была. Прихожу к нему, спрашиваю, что да как.
– Я платёжеспособен, не сомневайтесь, – а сам ножичек из сумки достаёт, и кладёт на столик журнальный перед собой, – можете спросить в других гостиницах, там меня хорошо знают, подтвердят.
Я, не долго думая, сиганула вон из комнаты и пошла звонить в другие гостиницы. У нас в городе их три, кроме моей. И что вы думаете, мне там ответили? Этот нахал задолжал в каждой. Стиль поведения один и тот же. Заезжает, три дня платит, а потом пару месяцев пудрит мозги.
А главное, как уверенно говорил, меня типа, знают.
Вот, гавн… – нехороший человек.
А мне что делать? Своими силами его не выгнать. Мужик всё же, здоровый. Позвонила в милицию (тогда ещё), они не выезжают на такие дела. Он же общественный порядок не нарушает, закон соблюдает. А что не платит? Так может и заплатит ещё!
Короче, позвонила я своему родному брату, тот приехал, и пошли мы этого хмыря изгонять из гостиницы. Приходим, а он ножичком поигрывает, предупреждает, значит.
– Предлагаю вам съехать немедленно, я уже вызвала милицию, но не хочется скандала, – блефовала я.
– Я ваш клиент, не имеете права, вы обязаны оказать мне услугу, – начал возмущаться этот индивид.
– А вы обязаны эту услугу оплатить, – парировала я.
Он медленно пошёл к нам, поигрывая своим ножичком.
– Я клиент, я клиент, – уже как-то, смахивая на маньяка и чуть шевеля губами, твердил он, двигаясь медленно, как зомби в фильме ужасов.
Брат наклонился и дёрнул на себя ковёр, который лежит в каждом номере. Клиент, находившийся ровно посередине, взмахнул руками и рухнул на пол, при этом очень громко и смачно приложившись лицом.
Вой, раздавшийся через секунду после падения, оповестил нас о том, что гость гостиницы феерично самоустранился с помощью своего ножа, благо не насмерть.
– Клиент, клиент, – раздражённо бормотал брат под нос. – Был клиент – стал пациент! – припечатал он, как бы подводя итог нашего похода. – Скорую помощь вызывай, видишь, человек уже номер освобождает, – обратился ко мне брат.
С той поры так и повелось, что всех неудобных клиентов стали звать пациентами, а фраза стала крылатой.
Улыбаясь, Катюша доложила, что в гостинице всё хорошо, анкеты на иностранцев все отосланы, возвратов не было.
– Ах да! Забронировали на эту неделю весь первый этаж. Один человек с охраной. Иностранец, вроде бы эстонец. Какая-то важная шишка едет.
– Странно, а чего в нашу гостиницу? У нас в номерах кондиционера нет, – удивилась странному посетителю.
Обычно все государственные деятели селились в центральную гостиницу. Там и атмосфера соответствующая, и ресторан на первом этаже, а у нас кафе. Повар, правда, замечательно готовит, но не ресторанные блюда. А в такую жару без кондиционера невозможно в номере находиться.
– Когда заезд? – уточнила у Кати. Работа сейчас меня интересовала меньше всего, но привычка всё контролировать подняла голову.
– Послезавтра. Вы будете сами? – уточнила она.
– Вряд ли. Вы прекрасно справитесь без меня. Я в душ, потом попроси нам принести в кабинет покушать на двоих, – попросила администратора и стала подниматься по лестнице, на второй этаж, к своему кабинету.
– Ирина Дмитриевна, – позвала Катя, я обернулась и, споткнувшись, выронила сумку. Сама ухватилась за деревянные перила, но не упала, а вот содержимое сумочки рассыпалось по полу фойе. Листочки плавно и красиво спланировали прямо на порог.
Катюша бросилась мне помогать, но замерла.
– Зачем вам рисунки Петра и Санька? Это же они? Но зачем? – Катя разглядывала фоторобот, нарисованный Семёном.
– Ты их знаешь? – боясь спугнуть удачу, тихо спросила я у девушки.
– Да это наши жильцы. На прошлой неделе были. Заехали на два дня всего. Но нам показалось, что они целый год пробыли.
Мне показалось, что сердце выскочит из груди. Голова закружилась. Неужели…
– Доставай на них анкеты, паспортные данные, всё, что есть. С камер надо запись скопировать. Что говорили, что делали, короче всё! – я кричала Кате, а та с удивлением хлопала ресницами и глядела на меня с испугом. Только потом поняла, что трясу её за плечи, и остановилась.
Глава 4. Сон Ольги
В магазин мы не поехали. Как потом объяснила мне дочь, что еду решили заказать на дом.
Как добралась до кровати, разделась и уснула – не помню. Сквозь помутнённое сознание, чувствовала, что меня несут, затем снимают одежду, укладывают. Потом боль от укола, которая принесла некоторую сладость. Ведь это я недоглядела, не уберегла, не смогла сберечь самое дорогое, что у меня есть. Пусть мне тоже будет больно, я заслужила. С этими мыслями я и погрузилась в сон.
Утро принесло мне некоторое облегчение, но глаза открываться не хотели. Пытаясь собрать себя в одну целую меня, почувствовала движение в конце кровати. От испуга резко открыла глаза и увидела дочь. Она сидела, поджав под себя ноги, и раскачивалась, словно кобра во время транса.
Вид у Оли был, как у умертвия из любимых ею фэнтезийных романов.
Я вскочила, ужаснувшись её внешнему виду. Русые, длинные до лопаток, волосы торчали в разные стороны, словно проволока. Глаза закрыты, но зрачки, бегающие под закрытыми веками, приводили меня в панику и состояние тихого ужаса. Лицо бледное, почти белое. Губы шевелятся, словно в молитве. Длинная, светлая, в мелкий голубой цветочек ночная рубашка, дополняла образ сумасшедшей ведьмы из затрапезного бульварного чтива. Я словно оказалась в фильме ужасов. Захотелось выскочить из комнаты и бежать подальше отсюда, воя от страха, и вырывая на голове волосы.
– Оля, Оля, не пугай меня, очнись, – тихонечко, медленно, чтобы не вспугнуть, попыталась достучаться до моей кровиночки.
Надо брать себя в руки. Это же моя дочь, чего я испугалась?
– Оля, Оля, – снова, не повышая голоса, позвала её. Девочка моя, очнись. Что с тобой происходит?
По рукам побежали мурашки. Перебрались на спину и оттуда хлынули во все стороны, поднимая волосы от неконтролируемого ужаса.
Вдруг дверь в комнату распахнулась, и на пороге показался Женя. Оценив ситуацию, недолго думая, он подошел к Ольге и влепил ей пощечину.
Я опешила от неожиданности, а Оля резко остановилась и медленно открыла глаза. Взгляд её не обещал ничего хорошего обидчику, но, когда она перевела его на меня, словно успокоилась. На её бледной щеке алел след от руки, но кровь к лицу постепенно начала возвращаться, превращая девушку в саму себя. Взгляд стал осмысленным, и она прижала ладонь к щеке.
Я думала, что сейчас разразится скандал, но услышанное «Спасибо», привело меня в ступор.
А Женя присел рядом со мной на кровать с видом, будто он каждый день пощёчинами выводит из транса девиц, и что его ни капельки ничего не смущает.
– Что это было? Оля, что с тобой? – наконец, взяв себя в руки, задала я дочери вопрос.
Она неуверенно посмотрела на Евгения, видимо, не понимая, можно ли при нём рассказывать, но тот слишком уверенно взял её за руку, словно прося довериться.
– Говори, не бойся.
И Оля, прикрыв глаза, всё рассказала.
– Вчера, после того как мы уложили тебя спать, – Оля бросила на меня обеспокоенный взгляд, – я тоже приняла снотворное. Не знаю, что повлияло на мой сон, но не прошло и пятнадцати минут, как началось нечто невообразимое. Сначала я подумала, что я сплю, но потом, когда я оказалась в незнакомой комнате под потолком, и увидела под собой лежащую на кровати Веру, я поняла, что слишком всё реально. Попыталась спуститься и разбудить сестру, но ничего не получилось.
– Ты видела Веру? – я застыла в шоке.
Женя напрягся, но руку Оли не выпустил. Он продолжал успокаивающе её поглаживать.
– Не подумайте, что я сошла с ума, но я её действительно видела. Она была в той же одежде, что и вчера днём: джинсы и топик.
– Оля, всю нашу семью можно назвать сумасшедшей. Мне снятся вещие сны. Вера прекрасно чувствует людей, их эмоции. Люси вообще повёрнута на бабушке, пытается найти её родовые тетрадки с записями. Ритуалы её интересуют больше, чем уроки. Ты пока ещё ни в чём подобном замечена не была, но, похоже – свершилось.
Ольга, видимо, успокоенная моими словами, продолжила:
– Я её видела. Сама не понимаю, как это произошло и почему. Просто, в какой-то момент, я потянулась к Вере, захотела оказаться рядом, представила её лицо, и вот я парю над кроватью в незнакомой комнате.
– Оля, расскажи, что еще ты видела, и как оказалась у мамы? – прервал наши реверансы Евгений.
Вот уж точно следственный отдел, он и в Африке – следственный отдел. Работа, прежде всего! Только почему он слишком легко верит Олиным словам и слушает всю эту чушь. Для посторонних это должно казаться бредом, разве не так?
Я с подозрением уставилась на Евгения.
– Что? – огрызнулся он, теряя терпение.
– Ты слишком опытен в этих вопросах. Сразу поверил словам Ольги, словно ожидая нечто подобное, – начала допытываться я.
– И кто из нас следователь? – буркнул парень. – Пришлось столкнуться совсем недавно с таким, по сравнению с чем, ваш рассказ кажется детской сказочкой.
– Расскажешь? – поинтересовалась я.
– Позже, тем более что, похоже, нам специалист не помешает.
– Какой специалист? – я с удивлением уставилась на него.
– Какой, какой? – передразнил он меня, – специальный. Но об этом позже, рассказывай, – Женя снова включил следователя и повернулся к Ольге.
Лицо моей старшенькой уже пришло в норму, даже немного раскраснелось. Похоже, поглаживания руки не оставили девушку равнодушной.
Ого! Вот это номер. Неужели Евгений действительно понравился Оле? Но дочь, уже взрослая, хотя поговорить на эту тему не помешает.
– Ну так вот, Вера спала, а я всё пыталась её разбудить, но ничего не получалось, а потом в комнату вошел он, – дочь сделала паузу, собираясь с мыслями.
– Тот парень с фоторобота? – уточнила у Оли, но она замотала головой.
– Нет. Я его узнала, хоть и видела всего один раз. Помнишь, – Оля задумчиво устремила взгляд к потолку, – я за тобой заезжала, когда ты меня просила забрать после вечера встреч выпускников? Так вот, это был тот самый мужчина, который тебя проводил до машины, и никак не хотел отпускать.