1
Я скучающе пялилась в окно. Погода портилась: собирались тучи, хотя к обеду обещали потепление. Сентябрь выдался промозглым, так еще и после уроков задержали из-за какого-то дурацкого маньяка. Будто бы всем не все равно на пропавших девушек. С чего все взяли, что в городе орудует маньяк? Тел-то не нашли.
Я злилась на полицейского, что читал нам лекцию, как вести себя с подозрительными людьми. Злилась на учительницу, что не отпускала нас домой. Злилась на одноклассников, охающих, когда полицейский запугивал нас. Никто из них лично с девушками не был знаком, а на свете умирают тысячи людей в эту секунду. Почему именно сейчас всем вдруг стало не все равно? Что за лицемерие?
Пропавшим от четырнадцати до шестнадцати лет, волосы русые, телосложение худощавое, даже дистрофичное, так сказал полицейский. И ничего, что под это описание подходила половина девушек из нашей школы? Я подходила.
Я прятала пальцы в рукавах толстовки: холодно. И скучно. Я предпочитала не забивать голову бессмыслицей, а интересного ничего не рассказывали. Зевнула. Случайно вышло. Все обернулись на меня. Я поежилась. От внимания щеки заполыхали.
– Вам скучно? – обратился полицейский ко мне.
Я помотала головой, хотя да, мне было скучно. Или он думал, что после его россказней у меня должен был включиться режим выживания и подозрительности? Я никому не интересна, маньякам в том числе. Незаметность – мое первое имя. Второе – Лиза.
– Подойдите. – Полицейский поманил рукой к доске.
Я пару секунд не моргала, силясь понять, нужно ли его послушать.
– Лиза к доске, – прогремела учительница.
Пришлось выйти. На меня все пялились. Вероятно, одноклассники впервые узнали о моем существовании. Обычно в толпе мне комфортно, ведь никто не пялится на меня. Только не сегодня. Все внезапно изменилось.
Полицейский притянул меня поближе и вкрадчиво заговорил, обводя взглядом класс:
– Любой из них завтра может не появиться в школе. Может, ты видишь их в последний раз. А, может, это они завтра не увидят тебя.
Раздражал. Я ответила:
– Не планирую пропускать уроки завтра.
Полицейский покачал головой и выпрямился, он обращался ко всем сразу:
– Мы всегда думаем, что с нами ничего не случится. Что мы в безопасности. Но это не так. Вы не знаете, где вас поджидают неприятности. Вы не знаете, кто опасный. – Он посмотрел на меня многозначительно. – Его не поймали. Значит, он хорошо прячется. Значит, маскируется под кого-то безопасного. Это может быть любой человек. Даже тот, кому вы доверяете.
Я безоговорочно верила только отцу. Он хороший человек. И любит меня. Но любовь его немного специфична, поэтому об этом я никому не рассказывала.
Полицейский продолжал:
– Я не прошу подозревать всех, прошу лишь, быть внимательнее к окружению и собственной безопасности.
– Меня окружают одноклассники, – напомнила я.
– И семья, – напомнил он.
– И вы, – пошутила я. Знала, что не смешно, но он мне надоел.
2
Жухлые листья подхватывал ветер и сметал с асфальта. Я шмыгнула носом и поежилась. Небо потемнело, грозясь взорваться дождем. На улице сумрак, почти как вечером. Я ускорилась, чтобы не попасть под ливень. Решила сократить и повернула на тропинку между домами. Редко кто пользовался ей. Часто бездомные ошивались в безветренном закутке, ночью же мало кто рисковал пользоваться этим проходом.
Я была уже на середине, когда услышала хруст за спиной. Будто кто-то на стекло наступил. Обернулась. Здания по обе стороны от меня тянулись вверх, поэтому солнце и так едва проникало сюда, а в такую погоду тропинка почти не подсвечивалась, поэтому я разглядела лишь нескладный силуэт.
Тот поправил рюкзак на плече.
– Чего тебе? – спросила я.
– Маньяк где-то рядом со школой подкарауливает девушек, а сегодня полицейский будто бы тебя описал, ну я вот и подумал… проводить.
Голос знакомый. Саша – одноклассник. Он топтался на месте. Я тоже.
– Тел-то не нашли, – сказала я, надеясь его так прогнать.
Силуэт пожал плечами:
– Может, маньяк место хорошее нашел.
– Хорошее?
Он затих, потом смущенно добавил:
– В смысле такое, на которое никто не подумает.
– Или они убежали из дома, – предложила я.
– На полгода? Все сразу?
– Много ты про пропавших знаешь, – промямлила я с подозрением.
– Дружил с одной, с Надей.
Я не понимала, что делать. Ну дружил, я-то тут при чем?
Он шагнул ко мне, я отступила. Чувствовала угрозу. Пробирало до костей, будто бы меня в угол загнали и собираются сцапать. Но я точно знала, выход есть. Сделала еще шаг назад.
– Слушай, я понимаю, – начал Саша с напором, – нас просили быть подозрительными, обращать внимание на странности, но мы давно друг друга знаем. Я хороший парень, пытающийся предотвратить плохие вещи.
– Ладно, – кивнула я, он и вправду производил такое впечатление.
Саша выдохнул и направился ко мне. Я все же нервничала, но пыталась не выдать. В конце концов, это ведь просто одноклассник, обычный подросток. Что он может мне сделать?
3
Ключ все никак не попадал в замочную скважину. Я нервничала и косилась на Сашу. Он до сих пор торчал рядом.
– Пока, – попрощалась я, хотя еще не справилась с дверью.
Он не ушел.
Замок поддался. Я открыла дверь и хотела за ней спрятаться, но ту придержали.
– Погоди, нужно поговорить, – прошептал Саша так, будто если нас услышат соседи, то нам несдобровать.
Я навалилась на дверь, Саша не сдавался. Он приложил силу, меня сдвинуло внутрь квартиры. Одноклассник оказался на моей территории. Той, что я называла домом. Он вероломно ворвался, а я не знала, как его выставить. Саша прикрыл дверь, приговаривая:
– Я уже неделю слежу за твоим домом.
– Зачем? – спросила я, хотя, кажется, знала ответ.
– Твой отец.
Все же я удивилась. Саша так и стоял, загораживая единственный выход из квартиры.