Разрезая тишину, сквозь пространство двигалась гигантская мрачная махина – межсистемное транспортное судно «Немироса», принадлежавшее корпорации Хадлан Индастриз. Корабль относился к классу «Н», который сотрудники логистических ведомств называли также «хребет». Причиной такого неофициального прозвища была структура крепления грузов, а вернее её модальность: на горизонтальную относительно искусственной гравитации ось крепились многотонные боксы и контейнеры со всевозможным содержимым, словно рёбра, присоединённые к позвоночнику. Такая организация позволяла одному транспортнику переносить совершенно различные грузы, никак не зависящие друг от друга, а также присоединять и отсоединять боксы в свободном порядке при помощи маневровых шаттлов. Это делало подобные суда незаменимыми для снабжения и обслуживания станций дальних горизонтов и однонаправленных лэгов.
Помимо отсеков для грузов судно состояло ещё из двух основных частей, крепившихся к концам хребта. Спереди по ходу движения находился курсовой модуль или «тягач» – автономный межсистемный корабль, который при присоединении к транспортному составу принимал на себя управление. С противоположной же стороны грузовой оси находился двигатель, а вернее два блока из четырёх огромных двигателей, разгонных и тормозных, позволявших всей это махине при полной загрузке развивать первую траверсальную межсистемную скорость менее чем за три недели и примерно за столько же её сбрасывать.
Перед грузовыми отсеками, сразу за курсовым модулем, находился док на четыре шлюза, где располагались два маневровых транспортировочных шаттла, использовавшихся для доставки боксов и контейнеров с планет на судно и обратно, а также для их сортировки в пределах хребта и на космических станциях. Шаттлы были оборудованы рядом мощных двигателей, которые позволяли двигаться в разных направлениях вблизи поверхности и, что ещё сложнее, выводить тяжёлые боксы за пределы атмосферы, преодолевая планетарную гравитацию.
Даже беглого осмотра хватало, чтобы верно оценить техническое состояние корабля. Изношенность, потрёпанность, общая усталость судна были видны невооружённым взглядом. Двигатели, хребет, да и сам курсовой модуль уже на несколько десятков лет превысили сроки своей эксплуатации, и их давно следовало списать. Но не в ситуации, по некоторым подсчётам, катастрофического упадка промышленности. Из-за дефицита ресурсов у корпораций попросту не было возможности строить новые корабли в хоть сколько-нибудь достаточном количестве. А с учётом закрытия многих станций, колоний и целых горизонтов на то отсутствовали и логистические причины. В этих условиях, исходя из рациональных соображений, ряд судов пришлось принести в жертву: они были разобраны на части для ремонта других кораблей, построенных чуть позднее. Потому вот уже десятки лет жизнедеятельность дальних рубежей зависела от запаса прочности скудного, солидно истрепавшегося флота транспортников.
***
«Немироса» на протяжении последних трёх с половиной недель сбрасывала траверсальную скорость, которая была рассчитана на передвижение судов между системами. Внутри же них регламентом была установлена стандартная системная скорость. Выход на эти показатели был почти завершён, а значит пришло время будить экипаж.
Несмотря на внушительные скорости, которых могли достигать корабли, межзвёздные путешествия занимали крайне долгое время. Отдельные расстояние могли преодолеваться некоторыми судами более чем за два стандартных года. При полной автоматизации разгонов, торможений и курсовой устойчивости, нахождение на борту бодрствующих людей на протяжении таких огромных временных промежутков было нецелесообразным. Потому члены экипажей погружались в состояние гиперсна, позволявшего пропустить весь монотонный полёт. Разумеется, на случай нештатных ситуаций было предусмотрено экстренное пробуждение спящих для принятия решений и выполнения действий, недоступных головному компьютеру. Но данный полёт прошёл без необходимости участия экипажа, и потому гиперсон был прерван по плану – с заходом в целевую систему.
Сниженная для экономии энергии бортовая температура начала понемногу повышаться в преддверии разгерметизации капсул с людьми. В мрачных, довольно потрёпанных отсеках и коридорах включилось основное освещение и загудела вентиляция. На многочисленных приборных панелях загорелись всевозможные индикаторы и лампочки, часть встроенных в стены запылившихся мониторов включилась, засветив зелёным цветом сквозь округлые стёкла экранов. Корабль ожил.
В отсеке гибернации загорелись, наверное, самые яркие лампы, что должно было способствовать скорейшему пробуждению экипажа. Восемь стоявших в ряд горизонтальных капсул обдало сильным потоком воздуха из вентиляции, выбрав из помещения почти всю пыль, накопившуюся за месяцы полёта. Под стеклянными крышками мирно спали восемь человек.
Капсулы гиперсна позволяли погружать людей в очень глубокий сон. Они не замораживали их, но с помощью специальной газовой смеси поддерживали тела в состоянии крайне низкой активности. Понижалась температура тела, обмен веществ сходил практически на нет, что позволяло очень продолжительное время находиться в своеобразном стазисе, в котором почти не требовалось питание. Подобное состояние не позволяло законсервировать человека на тысячи лет, ведь старение всё же не останавливалось, а лишь сильно замедлялось, но пропускать сравнительно длительные периоды времени было возможно без серьёзных последствий.
Для более плавного пробуждения в капсулы заблаговременно начала подаваться иная газовая смесь, аккуратно выводившая тела из гибернации. После проверки давления и небольшой декомпрессии стеклянные крышки капсул с лёгким шорохом медленно откинулись вверх и к стене.
Одним из необычных способов ощутить былое величие и размах конструкторской мысли времён расцвета кораблестроения была оценка душевых помещений. Не стеснённые ограничениями в финансах и ресурсах, инженеры уделяли внимание комфорту экипажей и старались организовать больше места для личных нужд. Последние же десятилетия из доков выходили лишь тесные, куцые судёнышки, где экономили абсолютно на всём: по некоторым коридорам можно было передвигаться лишь пригнувшись, кухни не вмещали одновременно и половины экипажа, а душевые превратились в узкие капсулы для одного человека.
Но «Немироса» была построена более ста пятидесяти лет назад, и потому на её борту, если забыть об износе, было довольно комфортно. Помещения для экипажа отличались просторностью, а помимо общей душевой на пятерых, присутствовал и отдельный бокс в расчёте на половые различия. К тому же за отсеком личной гигиены был зарезервирован внушительный объём рециркулируемой воды. Словом, душ принимать можно было сравнительно вольготно.
Горячая вода была единственным быстрым способом согреться после гибернации, благо бортовой компьютер не поскупился на её температурный режим. Джоан опёрлась рукой о стенку бокса и сосредоточила внимание на распространении тепла по своему телу.
Незапертая дверь скрипнула, и внутрь вошёл обнажённый мужчина. Девушка глянула через плечо и несколько игриво спросила:
— Уже готов?
— С тобой я готов всегда, детка, — делая акцент на последнем слове, ответил Уиллер, чем подчеркнул несвойственность ему такой манеры изъяснения.
— После столь долгого сна, я думала, ты будешь дольше… просыпаться.
— Я проснулся, как только увидел тебя после капсулы. Ты для меня надела то бельё, или чтобы все поглазели?
— Как знать…
Руки мужчины скользнули по талии Джоан и обхватили её сзади. Поцеловав любовницу в шею, он прошептал ей на ухо:
— Я полгода мечтал о тебе во снах…
Девушка уперлась руками в стенку бокса, на которой уже скопились плотные капли конденсата.
Она откинула голову на плечо мужчины. Струя воды лилась на её правую щёку.
Джоан закрыла глаза. Стараясь издавать меньше звуков, она закусила нижнюю губу.
Руки девушки периодически соскальзывали с влажной стены, теряя упор, и она возвращала их на место, проводя ногтями по нагревшемуся металлу.
***
Кейт сидела на нижней полке в своей каюте. Из-за некомплекта персонала некоторым членам экипажа, помимо капитана, достались уединённые личные отсеки. Для одного человека пространства там было с большим запасом. Напротив двух спальных мест, расположенных друг над другом, находились шкафчики для личных вещей. В противоположной от входной двери стене был складной стол. Девушка опустила его, чтобы разложить предметы личной гигиены.
Разбирая одну из своих сумок, Кейт наткнулась на небольшой серебряный кулон причудливо изогнутой формы, подаренный ей матерью много лет назад. Девушка аккуратно взяла его в руку и пристально осмотрела. Как и каждый раз в подобные моменты, её охватила какая-то тягучая тоска. Сколь гигантское расстояние отделяло её от матери! Кейт не видела её вот уже пять лет. Как она там? Как выглядит сейчас? Прошло ведь уже столько времени…
Одна из психологических проблем межсистемных путешествий заключалась в том, как тяжело было наблюдать за быстрым старением своих родственников, живших стационарно. С учётом длительных периодов гибернации, для членов экипажа несколько лет пролетали за пару месяцев бодрствования, и при этом возрастные изменения едва ли могли быть заметны. Но возвращаясь к родственникам, сотрудники транспортных компаний сталкивались с неумолимостью времени. Повзрослевшие дети. Состарившиеся родители. Или даже…
Кейт не хотела об этом думать. На её глазах навернулись слёзы, и она поспешно убрала кулон во внутренний карман сумки. Пройдёт ещё много месяцев, прежде чем у неё появится возможность отправить матери письмо. И минимум пара лет до дня, когда они смогут, наконец, повидаться. В моменты размышлений на эту тему девушка иногда, казалось, была готова бросить свою работу, свою должность, к которой она так стремилась всю свою жизнь. Но в итоге что-то неумолимо влекло её снова на борт межсистемного транспортника, в опасное путешествие, грозившее вероятностью затеряться где-то на дальних горизонтах. Где никто не придёт не помощь. Никогда.
Внезапно в металлическую дверь постучали.
Кейт смахнула слезу, отставила сумку и громко произнесла:
— Да, войдите.
Скрипнув ржавыми петлями, дверь отворилась. На пороге был Родригес.
— Прости, не помешал?
— Да нет… — не слишком уверенно отозвалась девушка.
— Ты как? Всё в порядке?
— Да, да…
— Выглядишь расстроенной… Что-то случилось?
— Нет… Всё нормально. Так, задумалась… о доме.
— Едва ли я смогу дать дельный совет, — чуть тише произнёс Родригес. — У меня, к сожалению, нет родственников…
— Да нет, правда, всё хорошо. — Кейт поморгала и посмотрела не офицера безопасности. — Ты что-то хотел?
Когда Кейт зашла в отсек управления, остальные операторы уже были на своих местах. В центре тесного помещения, на небольшом возвышении сидел капитан, задумчиво пробегая глазами последние логи. Слева от него за своей консолью Уиллер настраивал датчики, справа же был Уизерспун, с отстранённым видом развалившийся в кресле. Проходя мимо инженера, она коснулась его плеча и дважды успокаивающе похлопала.
Протиснувшись между приборами, девушка уселась на своё место впереди отсека. Слева от неё уже работал Лэмб, прогоняя каналы связи. Кейт надела наушники с микрофоном, включила мониторы своей консоли и впервые взглянула через переднее окно.
Коплер-4 был уже совсем близко, разделяя обзор по диагонали линией своего изогнутого горизонта. Четвёртая планета от звезды в системе «Коплер» не могла похвастаться большими размерами, но отчётливо выделялась своими погодными условиями, которые можно было наблюдать из космоса. На Коплере-4 круглый год не переставая бушевали ионные и электромагнитные бури различной интенсивности. Тёмно-серые закрученные циклоны покрывали поверхность планеты почти повсеместно, лишь изредка оставляя место для обычных туч. То тут, то там в атмосфере регулярно сверкали электрические разряды, порой таких внушительных размеров, что их можно было увидеть с орбиты. Издалека казалось, что среди туч мигают тысячи бело-голубых лампочек.
— Что у нас со скоростью? — задал вопрос капитан, сосредоточенно посмотрев на навигатора.
Это была сфера ответственности Кейт. Её монохромные мониторы уже прогрелись, набрав необходимую яркость, и отображали различную курсовую информацию. Девушка нажала на несколько кнопок и доложила:
— Автопилот сбрасывает системную скорость. До занятия геостационарной орбиты тринадцать минут.
— Что со связью? — Уорд перевёл взгляд левее.
— Нет сигнала со станционной вышки, — отозвался Лэмб, перебиравший каналы, щёлкая поочерёдно соответствующими тумблерами.
Электромагнитные бури превращали Коплер-4 в крайне неблагоприятное место не только очевидными погодными сложностями, но также и отсутствием связи с поверхностью. В редкие моменты пониженной ионной интенсивности можно было с сильными помехами что-то расслышать, но большую часть времени планета была беззвучной.
— Что у нас над станцией? И какой прогноз погоды? — Уорд посмотрел на Уиллера.
Откалибровавший датчики научный сотрудник только начал получать с них информацию.
— Над «Химерой» ночь. И сильный циклон, — доложил Малкольм. — В ближайшее время ждать ощутимых улучшений не представляется реальным. Может, часов двенадцать пройдёт до возможного окна, но непредсказуемый характер движения и эволюции циклонов не позволяет утверждать что-либо с уверенностью.
— Напомни, какая там атмосфера?
— Так… Если коротко: сразу не умрёшь, но долго ею дышать я бы не рекомендовал.
— Что по топливу у нас? Сколько мы сможем на орбите провисеть? — Капитан сдержанно обратился к старшему инженеру, сидевшему справа.
Уизерспун ожил, лениво щёлкнул парой тумблеров и не слишком любезно доложил:
— Странно, что двигатели ещё вообще работают. Видать, доедают остатки из трубопровода. Бак курсового модуля, как всем известно, уже давно пустует – у нас даже минимального запаса нет. Понятия не имею, сколько у нас времени до момента, когда двигатели встанут, и мы начнём валиться на планету. И это ещё полбеды. Если пересохнет топливный трубопровод, камеры двигателей забьются азотом. Чёрт знает сколько времени нужно будет потратить, чтобы их продуть. Может потребоваться даже ручное участие снаружи.
Кейт, разбиравшая полётные логи, дополнила:
— Похоже, бортовой компьютер не смог спрогнозировать такого перерасхода топлива. Заметив проблему, он ограничил разгон. Мы не набрали даже третью траверсальную скорость.
Девушка щёлкнула тумблерами и ввела команду на клавиатуре. Её монитор принялся отображать на экране зелёные таблицы, символы и формулы. Кейт добавила:
— При торможении съедание топливо увеличилось. Компьютер рассчитал всё с запасом и, похоже, не зря.
— В начале прошлого лэга у нас уже было критически превышено количество разгонов и торможений для двигателей между капитальными обслуживаниями, — зло заметил Уизерспун. — Я докладывал не единожды.
— Я Вас услышал, — отстранённо кивнул капитан. — Коплер-4 невероятно богат. Уверен, на поверхности нас ожидает большое количество подготовленного топлива.
Планета, действительно, было одной из самых перспективных на лэге. Более того, многие считали, что она была главным звеном во всей цепи, и маршрут был запланирован и настроен специально для её посещения. Даже такой усложняющий фактор как электромагнитные бури не смог переубедить планетарных архитекторов.
Коплер-4 был богат рядом востребованных полезных ископаемых, в особенности, редкоземельными металлами. Большие и сравнительно легкодоступные залежи твёрдых горючих материалов способствовали строительству на планете завода по их переработке в композитное топливо, используемое для межсистемных траверсальных двигателей. И хоть основной задачей станции на Коплере-4 была добыча руд, попутно она была также и местом дозаправки. Единственным на всём лэге.
Бортовой компьютер подал звуковой сигнал о смене режима автопилота и зачитал сообщение синтезированным женским голосом:
Спустя четверть часа большая часть экипажа собралась в шаттле. На «Немиросе» остались только Крис и Лэмб, находившиеся в рубке курсового модуля. Связист готовился командовать отстыковкой, а Беккер хотел понаблюдать за этим процессом.
Кейт сидела на месте второго пилота шаттла, справа от пока пустовавшего кресла капитана, и рассматривала планету, на которую ей предстояло пилотировать погрузочный модуль. Погода на ней не только не улучшилась, она, казалось, стала ещё более опасной. Прямо над «Химерой» был закручен гигантский циклон. Тёмно-серые, почти чёрные тучи повсеместно блестели всполохами молний, ураганный ветер в средних слоях атмосферы, судя по датчикам, был невероятной силы. Если бы не критическая ситуация с топливом, Кейт рекомендовала бы команде повременить с приземлением. Но опасность остановки двигателей «Немиросы» вкупе с расплывчатым прогнозом погоды не позволяли экипажу медлить.
Пересёкший декомпрессионную камеру последним, Уорд закрыл за собой шлюз. Он проверил герметичность, затем вошел в основной отсек шаттла и бросил взгляд на Дерека:
— Уизерспун, что с ионными батареями?
Внимательно пристёгивавшийся инженер, сидевший в первом кресле по правому борту, ответил:
— Зарядил полный комплект. Не уверен, правда, что все они рабочие…
— То есть как? Нас ждёт сильнейшая буря. А взлетать и садиться нам несколько раз.
— У нас остались только потёкшие батареи, кэп. Я запихнул в шаттл лучшие из тех, что были. Надо будет набрать их на «Химере».
— Не понятно только, мы их прилетели снабжать припасами или они нас, — сыронизировал Уиллер, сидевший слева от инженера.
— Точно! — Уизерспун щёлкнул пальцами и ухмыльнулся.
Уорд прошагал дальше и сел в левое кресло пилота. Надев наушники с микрофоном, он обратился к навигатору:
— Системы готовы, Кейт?
Девушка внимательно проверила данные на мониторах.
— Да. Мы готовы к отстыковке.
Капитан обернулся к четырём сидевшим сзади членам команды:
— Все готовы? Проверьте ремни.
Уиллер, поправив застёжки, взглянул на сидевшую позади него Джоан.
— Всё в порядке?
Девушка заметно нервничала, но попыталась улыбнуться.
— Замечательно…
Находившийся справа Родригес постарался её подбодрить:
— Не волнуйся. Всё будет хорошо. Кейт отличный пилот.
— Я с этим и не спорю… — Медик попыталась успокоить себя глубоким вдохом.
— Всё так же боишься посадок? — улыбнулся Уиллер.
— Ненавижу их… — Джоан выдохнула и ещё раз проверила ремни.
Уорд щёлкнул тумблер над головой, включив связь с кораблём.
— «Немироса», это Шаттл-2, готовы к отстыковке.
«Слышу вас, Шаттл-2, — послышался в наушниках шипящий голос Лэмба, командовавшего ротацией из рубки курсового модуля. — Шлюз герметичен. Подтвердите».
— Подтверждаю. — Уорд кивнул, глядя на Кейт.
— Подготовиться к отсоединению от корабельной системы искусственной гравитации, — произнесла она и через несколько секунд перевела соответствующий тумблер в противоположное положение.
Отключение гравитации было плавным, и пассажиры шаттла равномерно ощутили лёгкость своих тел. Теперь на местах их удерживали только ремни кресел. Джоан оглянулась и осмотрела отсек на случай, если в нём остались незакреплённые элементы, которые в невесомости должны были прийти в движение. Всё было в порядке.
«Датчики в зелёной зоне, Шаттл-2. Даю добро на отстыковку».
Капитан положил три пальца на нужные переключатели и произнёс:
— Приготовиться к отстыковке через 3… 2… 1…
Тумблеры щелкнули, корабельные стыковочные зажимы отпустили шаттл, и пассажиры почувствовали слабое движение вперёд.
Кейт посмотрела на верхний край лобового стекла. Мелкие звёзды начали исчезать за границей фюзеляжа. Пробежав глазами по мониторам в поисках ошибок, она доложила:
— Есть автономность. Активирую маневровые двигатели.
Уорд взглянул на навигатора и кивнул:
— Теперь ты рулишь, Кейти.
Несмотря на свой уже немалый опыт, девушка нервничала. Лучшим способом побороть волнение она считала полное погружение в работу. Даже если в какой-то момент оказывалось нечего делать, всегда можно было перепроверить данные, перечитать логи, в общем – чем-то занять голову. Но сейчас у неё задач было в достатке.
— «Немироса», готовы забирать груз, — произнесла навигатор в микрофон.
«13С, — прошипело в наушниках. — Даю радионаводку на док».
На мониторе перед Кейт отобразилась зелёная схема транспортного корабля. Один из боксов на ней замигал, и к нему протянулась пунктирная линия от шаттла, изображённого снизу в середине экрана.
Девушка впервые за долгое время взяла в руки штурвал. Это было одно из тех ощущений, которые завораживали её и подгоняли снова и снова отправляться в межсистемные полёты. Малейшие движения её рук немедленно сказывались на тяжёлом и грузном шаттле. Он скользяще плавно их повторял, как бы не замечая собственного веса, и с лёгкостью изменял своё положение. Управлять кораблями любых видов в невесомости было настоящим удовольствием для Кейт.
Как только шаттл прекратил движение, Джоан отстегнула свои ремни и подбежала к аптечке. Выхватив из шкафа пару препаратов, она бросилась к креслу второго пилота.
— Киддо! — Медик опустилась на колени перед бледной Кейт.
Родригес ослабил хватку и аккуратно отпустил голову бесчувственной девушки. Джоан отщёлкнула небольшой фонарик со своего пояса и, аккуратно отогнув веки навигатора, проверила реакцию её зрачков на свет.
— Что с ней? —взволнованно спросил Энрике.
— Похоже, просто потеряла сознание… — ответила медик.
— Но почему? Что случилось?
— Не знаю… Вероятно, перегрузка…
Джоан взяла один из препаратов в силиконовой обёртке, надломила его и на долю мгновения поднесла к носу Кейт.
Девушка вздрогнула, её руки инстинктивно дёрнулись к лицу, и Родригес едва успел их поймать.
— Всё хорошо, киддо, ты в порядке!..
Испуганными глазами Кейт смотрела как будто сквозь Джоан. Мутный взгляд навигатора медленно начал проясняться, и она спросила слабым голосом:
— Что… случилось?..
— Ты потеряла сознание во время посадки… Я сейчас посвечу тебе фонариком в глаза, не пугайся.
Джоан снова проверила зрачки – их реакция на свет была почти в норме.
— Ты как, киддо? — Джоан положила ладонь на бледную щёку Кейт и погладила её большим пальцем. — Как себя чувствуешь?
Навигатор сглотнула и ответила:
— Голова болит… Не могу сосредоточиться…
— Сейчас я сделаю тебе укол стимулятора, он поможет тебе прийти в себя.
Медик закатала рукав серого комбинезона Кейт, поднесла к её руки небольшой автошприц и сделала инъекцию.
— Вот так… Теперь тебе станет лучше.
Навигатор коснулась языком пересохших губ.
Вид бледной подруги с тусклым взглядом больших красивых глаз переполнил Джоан сочувствием. Она поцеловала Кейт в щёку, прижав голову девушки к своим губам рукой. Навигатор ответила мягкой улыбкой.
— Я принесу тебе воды… Держись, хорошо?
Кейт несколько раз слабо кивнула, и Джоан, встав с колен, пошла к аптечному шкафчику.
Навигатор перевела взгляд на окно и посмотрела, как мощные прожекторы шаттла выхватывали своим светом песчинки, гонимые неистовствовавшей за боротом бурей.
— Мы сели? — слабо спросила она, взглянув на капитана. — Всё в порядке?
— Да, мы сели, — ответил Уорд несколько озадаченным голосом. — Но не всё было гладко.
Кейт снова облизала сухие губы.
— Мне очень жаль, я…
— Не надо, Янг, — успокоил её жестом капитан. — Ты не виновата. Буря нас изрядно потрепала.
— Насколько?
— Батареи не выдержали, шаттл получил повреждения…
— Сильные?
— Это мы сейчас и выясним. — Уорд обернулся. — Уизерспун!
— Знаю, знаю… — Старший инженер как раз поднимался со своего места. Подойдя к щитку с предохранителями, он открыл дверцу, и оттуда выплыли клубы дыма. Помахав рукой, Уизерспун достал свой фонарик и посветил внутрь.
— Да тут почти всё сгорело к чёрту! — воскликнул он. — Хорошо, что есть запчасти…
— Начни со связи, Дерек! — Капитан крикнул, чтобы его было слышно в другом конце отсека.
Уизерспун склонился в поисках нужных предохранителей.
— Внутренняя связь сдохла… А внешняя… — Инженер посветил куда-то в угол и что-то внимательно осмотрел. — Внешняя в порядке!
— Не может быть! Ничего не слышно, нет контакта, — возразил Уорд.
— Как я сказал… внешняя связь в порядке… Проверьте свои уши! — съязвил инженер.
Капитан задумчиво посмотрел на единственный светившийся перед ним монитор. Повернув пару ручек и пощёлкав тумблером, он убедился, что частоты выставлены верно. Сигнал шаттла отражался от станции и возвращался назад.
— Чёрт знает что. — Уорд повысил мощность передатчика до предела. — «Химера», это транспортный модуль «Немиросы», мы находимся в Вашем грузовом доке, ответьте!»
В наушниках оставалось лишь равномерное шипение эфира.
— Ерунда какая-то… — заключил капитан. — Они уснули там все что ли?
— Мы сильно опоздали. — К креслам пилотов подошёл Уиллер. — Нас просто не ждут. В отсеке управления доком никого нет. Вот и всё.
— Я сделал запрос по всем частотам, — возразил Уорд. — Неужто на всей станции ни у кого не включен передатчик.
— Может, они телепатически общаются? — вклинился Уизерспун, копавшийся в щитке. — Или спят. Ночь же вроде сейчас…
Кейт собирала свою концентрацию. Её мысли прояснялись, и одна из них стала крайне отчётливой.
— Так быть не должно… — уже более уверенным голосом произнесла она. — Нас всегда встречают. Всегда и везде. В любой обстановке. Здесь… что-то не так…