Варя
Девушка привлекла моё внимание, стоило нам с Димой въехать во двор нашей сталинки на берегу Невы. Белокурая, миниатюрная блондинка везла красный чемодан на колёсиках к нашему подъезду. Из-под коротенькой белой кожаной курточки выглядывала тонкая талия незнакомки, округлые бёдра обтягивала короткая красная юбка. Не по сезону что-то девушка вырядилась. Лишь красный берет на голове по погоде. Ноябрь в Питере — это почти уже зима.
Я вздрогнула от Диминого голоса.
— Похоже, у нас появились новые соседи на этаже, — Муж развернул машину мордой в сторону подъезда и сдал назад на свободное место. — Смотри-ка, девчонка совсем.
— Прощай спокойная жизнь, — Глянув на мужа, я осеклась. Он пялился на новую соседку, явно разглядывая её в деталях. Та же, оставив чемодан у подъезда, откинула золотистые волосы на одно плечо и повернулась к нам передом, а к дому задом. Личико кукольное, скулы высокие, брови вразлёт, на губах — красная помада. Наш монументальный внедорожник привлёк внимание девушки, и она вдруг улыбнулась.
— Вы знакомы, что ли? — с подозрением спросила я Диму.
— С кем? — рассеянно спросил он.
— С ней, — кивнула я в сторону незнакомки.
— Нет. Ты чего, Барбара? — Мужу нравилось называть меня на польский лад.
— А почему она улыбнулась тебе? — ни с того ни с сего во мне проснулась сварливая баба.
— Почему именно мне, а не нам? — Дима ткнул пальцем в кнопку на торпеде, выключая двигатель, и потрепал меня по колену. — Некоторые люди имеют обыкновение улыбаться даже незнакомым. И это здорово. Улыбнись ей тоже. А почему ты сказала: «Прощай, спокойная жизнь»?
Я улыбнулась мужу, но как-то натянуто. Сама не знаю, почему эти слова слетели с моих губ.
— Ну-у… Потому что, она студентка, скорее всего. Будет устраивать тусовки у нас за стеной. А если у неё ещё и парень есть…
— Ты думаешь?
— Почему нет? Мы с тобой рано ложимся, и если у них будет грохотать музыка…
— Я про парня, — снова перебил меня Дима.
— А чего это ты вдруг так заинтересовался новыми соседями? — внутренняя сварливая баба удивила даже меня. Обычно мы с ней общались наедине.
— Я? — ткнув в себя большими пальцами, Дима рассмеялся. — Это ты уже в своей голове нарисовала настоящий апокалипсис. Мне просто интересен ход твоих мыслей, любимая.
Любимая… Слишком часто Дима говорит мне, что любит, что я для него центр мироздания. Но я не ощущаю никакого тепла в его словах. Они давно кажутся мне фальшью. Очень больно от этого, ведь я-то люблю его по-прежнему, но иногда мне кажется, что я целую холодную статую.
Наши отношения с мужем в последнее время простыми не назвать. Мы вместе перешагнули рубеж в тридцать пять, и я снова завела разговор о детях. Диме же не хочется обзаводиться пока потомством. Двенадцать лет назад, когда мы решили пожениться, муж взял с меня клятву, что мы вместе решим, когда настанет этот светлый час. Я пообещала, что неожиданностей не будет.
Подарив Диме невинность, я сразу «села» на таблетки. С пониманием кивала головой, когда он говорил, что нам немного надо пожить для себя, построить карьеру. Сочувствовала его спортивному детству. Думала, пусть парень немного насладиться спокойной жизнью. Но теперь-то что мешает? Мы побывали в самых красивых уголках мира, моё тело красуется на баннерах небольшой сети спортивных клубов, принадлежащих мужу. И не то, чтобы часики тикают, а мне банально хочется познать радости материнства. Подарить тепло моему малышу и самой отогреться душой возле него. В этих отношениях уж точно не будет фальши. Мне всё сложнее убеждать себя в том, Димина любовь и страсть перешла в стадию газовой горелки, как случается во многих семьях. Горит, но не греет.
Пока мы препирались, возле девушки нарисовался темноволосый парень с двумя баулами, и я выдохнула с облегчением. Правда, рядом со своей подружкой, словно спрыгнувшей в наш грешный мир с обложки глянцевого журнала, он в серых потёртых джинсах и в потёртой, распахнутой кожанке, надетой на помятую футболку, выглядел простовато.
Я вышла из машины, зябко запахнув на груди, ворот кашемирового пальто. От Невы всегда тянуло волглой прохладой, а осенью это ощущалось особенно остро. Я всегда предпочитала в одежде спокойные цвета. Да и сама, по своей природе, была тихой, сговорчивой, лёгкой. По крайней мере, так считали окружающие и мой горячо любимый муж.
Краем глаза я заметила, как Дима ещё в машине глянул в зеркало на лобовом стекле и пригладил свои зачёсанные назад густые чёрные волосы. Красивый профиль мужа можно было бы чеканить на монетах, про фигуру и говорить нечего. Первую половину прожитых лет Дмитрий посвятил лёгкой атлетике. Чёрное пальто и брюки сидели на нём как влитые.
Взяв мужа под руку, я мелкими шажками засеменила к подъезду по слегка обледеневшему асфальту. Мы уже почти прошли мимо разношёрстной парочки, как сбоку раздался робкий девичий голос.
— Простите, можно мы с вами вместе войдём. Мы только въезжаем, а уже потеряли таблетку от входной двери.
Муж так поспешно повернулся, увлекая меня за собой, что я еле удержала равновесие.
— Конечно, без проблем. Вы в шестую?
— Да, — ответил парень и покачал головой, — Эва, я говорю тебе, эта штуковина в машине. Давай вместе поищем?
Эва
Дима срывается с места и идёт открывать дверь. В груди у меня клокочет ярость. Я готова сейчас смахнуть грязную посуду со стола, и сама не понимаю, что со мной творится. Ощущение, что перед глазами мелькает красная лампочка с надписью «тревога» на стекле. Что это? Неуверенность в себе? Ревность? Интуиция? Дима всегда пользовался бешеной популярностью у женщин, но я никогда не бесилась так как сегодня.
Прислушиваюсь к разговору в коридоре. Правильнее сказать, к щебету.
— Нам даже некого пригласить на новоселье. Мы с Николенькой совершенно из разных миров, и мы ещё не знакомили наших друзей. А ещё мы хотели бы отблагодарить вас за то, что помогли нам сегодня. Это такая редкость сейчас.
— Конечно, проходите! Барбара будет очень рада.
Барбара просто в счастье! Сейчас прям в пляс пущусь. Гости сворачивают из коридора на кухню. Эву не узнать, она смыла макияж и вместо красного платья на ней золотисто-бежевый свитер крупной вязки, попу теперь обтягивают чёрные леггинсы, волосы собраны в хвост — вся такая из себя домашняя девочка.
— Добрый вечер, — На лице Эвы овечье выражение, в руках — торт. Мы с Димой редко позволяем себе такие сладости, так как муж очень рьяно следит за нашими фигурами. Николенька всё в той же футболке и кажется смущённым. Дима входит следом за ними.
— Варенька, прибери со стола. Сегодня у нас читмил[1].
— Я тоже редко ем сладкое, но сегодня особенный день, — Последние слова Эва, глядя на Диму, произносит с придыханием. Тут же переводит взгляд на меня. — Барбара, вы тоже, наверное, волновались, когда начали жить вместе с Димой.
Засовываю тарелки в посудомойку и выпрямляюсь с трудом скрывая негодование.
— К тому моменту мы были уже женаты, — звучит это как нравоучение, а мне сейчас совершенно не хочется выглядеть моралисткой.
— Ребята тоже скоро поженятся, — Дима отодвигает стул для Эвы и указывает Николеньке на соседний. — Прошу за стол.
Приходится заваривать чай и разыгрывать из себя радушную хозяйку.
— Вы знаете, Барбара, я совершенно не умею готовить. Мои родители в разводе, и мама всё время пропадает на работе. Она у меня на телевидении работает. Магдалена Левандовская.
— Не слышала про такую, — светски улыбаюсь я, разрезая торт. Мне сейчас кусок в рот точно не полезет. — И меня зовут Варя!
— У вас и папа был поляк? — укоризненно глянув на меня, Дима переводит взгляд на Эву.
— Нет. Просто мама взяла бабушкину фамилию, когда развелась.
— А бабушка тоже развелась? — уточняю я, проглатывая усмешку. — Про дедушку поляка вы не говорили.
Дима наступает мне на ногу под столом.
— Да, — бесхитростно отвечает Эва. — Бабушка тоже развелась. Надеюсь, мне повезёт в любви больше, — и почему-то Эва снова смотрит на Диму в этот момент, а не на своего Николеньку. Надо бы прекратить себя накручивать, но я не могу остановиться.
Николенька время от времени поглядывает на часы и глотает зевки. Видимо, парню с утра на работу.
— Давайте перейдём на ты, — предлагает Дима. — Не такая уж у нас с вами разница в возрасте.
— Давайте, — подхватывает Эва. — Варя, а вы не знаете, тут есть поблизости какой-нибудь приличный фитнесс?
Вот, жучка! Дима ей визитку что ли успел незаметно сунуть? Муж отвечает вперёд меня.
— Я на минуточку хозяин сети спортивных клубов и один из них как раз неподалёку. Так что…
— Ой, — вскрикивает Эва, восторженно глядя на меня. — А я-то сижу думаю, откуда мне ваше лицо знакомо. Это же вы на рекламных щитах висите?
Чуть не роняю чашку из рук.
— На рекламных щитах я не вишу. Но да, там моя фотография.
— Круто, скажи Николенька!
Николенькины щёки розовеют.
— Эва, ты можешь меня так хотя бы на людях не называть?
— Хорошо, Николенька. Но ведь круто, да?
Он пожимает плечами.
— Нормально для семейного бизнеса. Тем более Варя очень красивая женщина.
— Спасибо, — сижу и недоумеваю, что Николенька нашёл в Эве, кроме смазливой мордашки. В глубине души желаю, чтобы их брак намечался по залёту. Я бы тогда может и смирилась с таким соседством. — А вы сняли здесь квартиру или купили?
— Отец купил для сдачи в аренду, я снял, — усмехается Николенька. — У моего отца сеть автомастерских, но я на всё хочу заработать сам.
— Похвально, — Дима почти не притронулся к торту, но внимательно следит, как ест Эва. Или просто пялится на её подкаченные губы. — Но стартовый капитал бы не помешал.
— Я сначала хочу сам стать хорошим спецом. С детства пропадал у отца на работе, уже многое умею. Если нужно будет помочь с машиной, обращайтесь.
— По рукам! А с меня вам по абонементу в спортклуб, — Дима аж светится.
— Ура! Спасибо! — бросив на чистую скатерть испачканную ложку, хлопает в ладоши Эва.
— Спасибо, — повторяет за ней Николенька. — Но у меня после работы совсем сейчас на спорт времени не остаётся. Встаю в семь утра, домой возвращаюсь около девяти вечера.