Аннотация к книге "Развод. Не могу сказать "прощай""
– Я подаю на развод.
Слова мужа звучат подобно раскату грома в безоблачный день. Ещё с утра мы были так счастливы, а теперь…
– Развод? – переспрашиваю глухо. – Но ведь для этого должна быть какая-то причина…
– Причина есть, – сухо отвечает он. – Измена.
Проходит мимо, равнодушно скользнув по мне взглядом, а я чувствую, словно больше не могу дышать. Боль предательства сжирает изнутри, но я должна быть сильной.
– Андрей? – зову мужа, и он вздрагивает. Слышит. – Давай сделаем это побыстрее.
Я наивно полагала, что наш договорной брак может стать реальным, но муж жёстко опустил меня с небес на землю. Обратиться к нему за помощью это последнее, чего бы я хотела… если бы у меня был выбор. Но выбора у меня нет, ведь на кону стоит жизнь нашего сына…
Лиза
Я влюбилась в него с первого взгляда. Хотя наш брак и должен был стать началом одной большой сделки и в нём не предполагалось никаких чувств, я всё равно влюбилась. С размаху. Почувствовала, словно меня ударило в грудь, будто оттуда одномоментно вышибло весь воздух. И когда я осознала это, то порадовалась.
Ведь можно совместить полезное с приятным. И значит, мой брак не будет таким невыносимым, как мне представлялось ранее…
Почему я была так наивна? Не понимаю до сих пор.
В тот день, когда он пришёл к моей семье, все уже были готовы. Все знали, к чему в дальнейшем приведёт этот визит.
Я стояла в своей комнате, нервно сжимая холодными дрожащими пальцами подол платья. Всё моё существо противилось этому знакомству, хотя я знала, что оно поможет благосостоянию нашей семьи. Однако… согласитесь, быть проданной чужому человеку, которого видишь в первый раз, не так-то и приятно, верно?
Но я спустилась. В холле меня ждали мама с отцом. Статные, гордые люди, которые не привыкли к бедности. И которые всё ещё носили княжеский титул.
– А мой жених… Где он?
Собственный голос показался мне каким-то тонким и испуганным, и я ощутила отвращение к себе. Выпрямила плечи, призывая себя быть храброй.
– Он в гостиной. Дочка, не бойся, – улыбнулась мама. Годы оставили на её лице следы переживаний, но своей прежней красоты она так и не утратила. И она, и отец, который молча стоял рядом, привыкли к хорошей, сытой жизни. Поэтому продавали последнее, что у них оставалось. Меня.
Я понимала это. И в этот момент ненавидела их.
– Он понимает, что для тебя это стресс. – успокаивающе заверила меня мать. – Поэтому и предложил нам формат общения, включающий в себя несколько встреч. Чтобы вы могли привыкнуть друг к другу.
В переводе на человеческий и понятный язык это должно значить: чтобы я могла привыкнуть к нему. Если бы только можно было смириться с таким положением вещей!
Тем не менее, глубоко вздохнув, я нерешительно кивнула. И направилась в гостиную.
На мгновение замерла на пороге, словно в самом деле посмела бы отказаться от затеи родителей в последнюю секунду. А потом шагнула вперёд, понимая, что с этого момента моя жизнь круто изменится.
***
Андрей оказался совершенно не таким, каким я себе его представляла. Моё испуганное воображение рисовало мне какого-то обрюзгшего старикашку или лысого мужичонку с сальным оценивающим взглядом… Но нет.
Гость стоял около окна, спиной ко мне. С первого мгновения я поняла, что он очень высок. Взглядом оценила ширину плеч, плотно обтянутых дорогим пиджаком. Всё в этом мужчине было дорогим, просто кричало о больших деньгах, в которых так отчаянно сейчас нуждалась моя семья. А он нуждался в титуле, который мог получить, заключив брак со мной.
Родители, потерявшие весь капитал, сумели сохранить титул, завидное положение в обществе и связи, которые были очень нужны перспективному и хваткому дельцу, лишённому доступа к высшим слоям светского общества.
– Здравствуйте… – тихо и нерешительно пробормотала я, боясь и предвкушая момент нашего личного знакомства.
Мужчина резко повернулся. И моё сердце дрогнуло.
Мой будущий муж оказался красив. Настолько, что у меня перехватило дыхание.
Правильные черты лица казались высеченными умелой рукой талантливого скульптора, полные губы, сжатые в упрямую тонкую нить напоминали гранит, а тёмные волосы, коротко обритые, добавляли его образу строгости, суровости даже. Глубокие глаза были такими серыми, что казались стального оттенка. Они смотрели вежливо, не более.
– Вы, как я понимаю, Елизавета. Очень приятно. Я – Андрей Беркутов, ваш будущий муж.
То, с какой уверенностью он произнёс последние слова, поразило меня. Это было так странно…
Но все мысли о неправильности происходящего вылетели из моей головы, когда я снова на него посмотрела.
– Да, я… Лиза. Вы можете называть меня так… – запнулась, чувствуя себя глупой. Совсем незрелой по сравнению с ним, взрослым мужчиной. Андрей был заметно старше меня, ближе к возрасту моих родителей.
Я сделала глубокий вдох и сделала несколько шагов к нему. Казалась ли я глупой своему будущему мужу? Не знаю, по его лицу было совершенно непонятно, о чём он думает.
Андрей
Тихо постучал костяшками пальцев по ручке двери. И ещё раз, теряя терпение. Я отправился сюда сразу после визита к Полянским, заявился без предупреждения. Дурака свалял.
Очевидно же, Натальи не было дома!
Я набрал её номер, услышал из-за двери трель звонка… Прекрасно! Она ещё и забыла телефон дома!..
Хотелось смачно выругаться. Я с досадой ослабил галстук, расстегнул верхние пуговицы рубашки. Делать нечего. Меня злила необходимость откладывать разговор на потом.
Однако, когда я покидал подъезд, лицом к лицу столкнулся с женщиной, которая скрашивала редкими встречами последние пару лет моей жизни.
– Привет, Андрей! – удивлённо посмотрела она на меня.
– Здравствуй, Наталья!
Она подалась вперёд, привычно подставляя щёку для поцелуя. И я привычно поцеловал.
– Я тебя не ждала, – кокетливо стрельнула взглядом женщина. – Хорошо, что выбежала в магазин, а то и угостить бы нечем было.
– Я сыт, Наталья, – ответил более резко, чем собирался. Но я уже успел поужинать в доме Лизы и устраивать повторный ради видимых приличий не собирался. – Прости за то, что без предупреждения, но дело не терпит отлагательств.
– Что-то случилось?
– Давай поднимемся, – предложил ей. Не обсуждать же дела личные на проходе.
Я перехватил из женских рук пакет из продуктового и последовал за Натальей. В голове уже была заготовлена целая речь, но, войдя в знакомый коридор, я внезапно растерял все слова.
До этого момента я с успехом избегал подобных ситуаций, мне удавалось постепенно сводить отношения на нет, лишь бы не сидеть и не говорить женщине, что мы должны прекратить наши встречи. И, пожалуй, впервые в жизни у меня была для этого объективная причина. Я собирался жениться, и встречи с Натальей больше не вписывались в мои планы.
Верность. Она априори подразумевалась в любых моих отношениях. Я никогда не заводил новых, не завершая старые, и требовал того же от своих любовниц. Меня устраивали еженедельные необременительные встречи, я был щедр с каждой своей женщиной в достаточной мере, чтобы они оставались довольны, пока их тоже устраивал такой формат отношений. И я никогда не желал менять положение вещей, приводить женщину в свой дом, жениться, пока Тимофей Александрович Полянский не предложил мне руку и сердце своей дочери Елизаветы.
И теперь пришло время завершить старые отношения.
Несмотря на мой отказ от ужина, Наталья всё равно суетливо порхала по кухне, выставляя на стол тарелки, бокалы, чашки…
– Наташ, сядь, – попросил я, сжимая её руку. Женский взгляд наполнился печалью, словно исход этого разговора ей был уже понятен, но она послушно села рядом. – Это наша последняя встреча, больше я не приду.
– Андрей, я не понимаю… – пробормотала Наталья.
Чуть поморщившись, я поспешил объясниться:
– Я женюсь.
– Ты говорил, что никогда не собираешься жениться! – упрекающий голос взмыл на несколько октав.
– Брак договорной, практически, фиктивный, но я не считаю себя вправе продолжать встречи с тобой, пока дома меня будет ждать жена. Это будет некрасиво не только по отношению к ней, но и к тебе тоже.
– Спать и не обещать жениться тебе мораль позволяет, а ходить налево от фиктивной жены – нет? – с горькой усмешкой уточнила женщина.
– Такой я человек, прости. Я не собираюсь лгать и выкручиваться, хотя мог ещё долгое время продолжать наши отношения. Другой на моём месте мог бы вообще ничего не говорить. Я же всегда был с тобой честен, вот и остаюсь честным до конца. Я не собирался жениться, это правда. Просто изменились обстоятельства.
Решительно поднялся. Я всё сказал, меня услышали. Больше мне нечего делать в этом доме.
Я успел дойти до прихожей, когда с кухни начали доноситься тонкие завывания. Я терпеть не мог, буквально, не переносил женских слёз. Поторопился обуться, но не успел уйти.
Наталья выскочила из-за угла, набросилась на меня. Сжимая руками лацканы пиджака, женщина вопила и причитала:
– Пожалуйста, Андрей! Не бросай меня! Ну как я одна, кому я нужна? Мне всё равно, к кому ты будешь уходить, с кем спать параллельно… Просто не бросай меня…
Она выглядела жалко, её слова были жалкими, слёзы, размазанные по лицу, вызывали брезгливость. Я взял её руки, сжал, отстраняя женщину от себя.
– Всё кончено, Наталья. Это простое расставание. Не конец света, – сказал ей тихо. Подхватил своё пальто и навсегда покинул некогда гостеприимный дом.
***
Лиза
Я думала об Андрее всё то время, когда готовилась к нашему свиданию. Я очень волновалась.
“А вдруг что-то пойдёт не так?” – спрашивала саму себя, а потом давала себе мысленную оплеуху. Ну что может случиться, если мы почти женаты?
И никак, ну никак не могла унять нежного трепета, который угнездился в душе, когда я думала об Андрее.
В наших кругах браки считались чистой формальностью. Богатые люди женились на богатых. Деньги к деньгам, как говорится. И даже мои родители поженились, толком не зная друг друга.
Андрей
Перед роскошным особняком семьи Полянских стоит много украшенных свадебной атрибутикой автомобилей. Мой чёрный тонированный внедорожник среди всего этого праздничного великолепия смотрится, по меньшей мере, странно. Но я бросаю его прямо перед мраморными ступенями, со вздохом осматриваю украшенные белым фатином и блестящими лентами перила, цветочную арку вокруг массивной входной двери, беру с пассажирского сиденья букет невесты и покидаю салон, на ходу застёгивая сшитый на заказ пиджак.
Стайка фотографов снимает каждый мой шаг на разномастные камеры, и для проформы я пару раз скалюсь в объектив. Взбегаю по ступеням. В честь торжества двери старинного особняка приветливо приоткрыты, поэтому я решаю просто войти.
Внутри просторного холла тоже всё утопает в цветах и лентах. Какое счастье, что меня не втягивали во все эти штучки!..
Я пересекаю холл и заглядываю в гостиную, больше напоминающую каминный или даже бальный зал. Именно там, в окружении гостей, отыскиваются родители Лизы.
– Тимофей Александрович, Анна Алексеевна, добрый день! – здороваюсь с ними.
– Андрей Андреевич, вы пунктуальны! – наигранно бодро выкрикивает Полянский. – Дорогие гости! А вот и наш жених!
От чрезмерного внимания такого количества народа едва ли не сводит зубы, но я навешиваю на лицо улыбку, вежливо приветствую всех присутствующих, знакомлюсь с теми, с кем знакомит меня будущий тесть. Ради этого всё это и затевалось, так пусть же ни минута этого праздника не проходит впустую!..
Перехватываю проходящую мимо с подносом каких-то затейливых закусок Анну Алексеевну и интересуюсь:
– Не могли бы вы передать букет Лизавете?
– Жених сам должен вручить невесте букет, – улыбается она и поясняет: – Вроде как, традиционно так сложилось.
Я пожимаю плечами. Сам так сам.
Пока все отвлекаются на поданные угощения, я отправляюсь на поиски Лизы, своей невесты. Думая, что совсем скоро моё холостяцкое положение изменится, я не испытываю никаких эмоций. Это не волнует меня.
Меня больше заботит, чтобы план сработал. Чтобы я мог выйти на рынок здесь. Чтобы это открыло мне путь во все крупные города.
В одной из комнат второго этажа неплотно прикрыта дверь, и, проходя мимо, я слышу голос Лизы.
– Кажется, теперь точно всё, – удовлетворённо говорит она кому-то, и я заглядываю внутрь, тихо ударив пару раз пальцами о косяк приличия ради.
– Здравствуй, Лизавета, я принёс твой букет.
Девушка поворачивается на звук моего голоса и нелепо прикрывается руками. Я удивлён. Она уже полностью собрана. Красивое пышное платье, стоившее мне целое состояние, делает её фигурку ещё более изящной. И сама девушка в этом платье всё больше похожа на фарфоровую куколку. Такую на полку нужно сажать и пылинки сдувать.
Аккуратный неброский макияж, сложная причёска, тончайшая фата… Невеста. Идеальная, безукоризненная, моя.
Поэтому мне кажется странным её желание прикрыться.
Кажется ровно до того момента, пока Лиза не пищит:
– Видеть невесту раньше времени плохая примета!
– Я не верю в приметы, это всего лишь глупый вздор и выдумки из позапрошлого века, – отмахиваюсь я. – А ты выглядишь просто великолепно.
В её глазах мелькает обида, но ей удаётся быстро погасить эту вспышку.
– Спасибо, Андрей. Ты тоже выглядишь великолепно.
Она кокетливо хлопает глазками. Это вызывает у меня улыбку. Хорошая девочка. Почти не робеет, так старается быть послушной!.. Не самое худшее вложение средств. Я доволен уже сейчас и предвкушаю остальные бонусы, которые получу уже совсем скоро. Невинная, неопытная жена как податливая глина в руках скульптора. И лишь у меня есть все возможности вылепить из неё идеальную любовницу для себя.
Кажется, этот суматошный день никогда не закончится. После расшаркивания перед гостями в доме мы рассаживаемся по машинам и мчим в дворец бракосочетания. Там – красивая церемония с симфоническим оркестром, небольшой фуршет. Там мы ставим подписи: не только в журнале регистрации актов гражданского состояния, но и в брачном договоре в присутствии адвокатов с двух сторон. Всё это делается не столько для меня, сколько, по большей части, для юной княжны. Все условия оговорены заранее, никаких подводных камней нет. Простой, понятный и комфортный договор взаимовыгодного сотрудничества с правами, обязанностями и ответственностью для каждой из сторон, который мы скрепляем целомудренным поцелуем.
После росписи мы слоняемся по городу, останавливаясь в знаковых местах для фотосессии. Абсолютно бестолковое занятие, на мой взгляд. Кому в самом деле нужны эти фотокарточки? Но Лиза выглядит довольной и счастливой, когда прижимается ко мне в своём пышном белом платье, а я позволяю ей это баловство.
После прогулки запланирован банкет, большую часть которого я свожу новые знакомства. Народу приглашено много, все со стороны Полянских. Я звал только отца, но он сослался на недомогание и не приехал. Поэтому я хожу от столика к столику и налаживаю контакты. Так продолжается ровно до тех пор, пока я вдруг не замечаю, что возле моей молодой жены кучкуются подружки. Они явно тянут её на площадку для танцев.
Лиза
Мысли о том, что скоро я буду близка с Андреем, стану ему настоящей женой, не дают мне покоя.
«Единственное моё развлечение – это секс…»
Невольно краснею, вспоминая его слова. Сердце в груди заходится раненой птицей, стремясь выпрыгнуть… куда? Наверное, в руки к своему хозяину, которым Андрей уже успел стать.
Сжимаю влажные ладошки в кулаки.
«Когда я успела так в него влюбиться? И глазом не успела моргнуть…»
Когда он ушёл, чтоб заняться делами, я почувствовала себя очень одинокой. Брошенной.
«Приди в себя, Лиза! Это брак по расчёту!» – твердила себе. И сейчас повторяю то же самое. Но глупое сердце упорно не желает слушать доводы разума.
Сажусь на постель, в тревоге кусаю губы и кидаю быстрый взгляд на закрытую дверь.
Неужели он так и оставит меня здесь, одну? Я помню его тёплые и мягкие объятья, когда он обнимал меня в самолёте, помню ласковый взгляд. Да, пусть снисходительный... Так смотрят на неразумного ребёнка, когда он попросил игрушку. Но всё же... Всё же.
Резко встаю с постели, кидаюсь к стоящему неподалёку чемодану. Я не разобрала его, да и в целом брала не очень много вещей в дорогу. Думала, что они мне не понадобятся, потому что много времени проведу в постели с мужем.
«Медовый месяц же…»
Как только я думаю об этом, тоска сжимает сердце так сильно, что я невольно опускаюсь на пол. Вялыми, непослушными руками разбираю вещи.
«Нет, так нельзя. Лиза, соберись!» – командую себе.
Пальцы натыкаются на белоснежный шёлковый халатик с длинным вырезом, идущим сбоку. Кто-то из подруг подарил, кажется…
«Ничего не надевай под него. Пусть твой муж сойдёт с ума и забудет обо всех делах».
Помню эти слова и шальной смех подружек. Каждая из них была уверена в себе, многие были замужем, а кто-то даже имел любовников.
«Очень откровенно… Как я могу надеть такое? А вдруг получится?»
Но после того, как меня словно маленькую девочку, отправили в комнату, я совершенно не уверена в том, что у меня выйдет соблазнить Андрея.
Не уверена я и в себе.
Андрей – взрослый мужчина, у которого наверняка было много женщин. Что он там не видел? Такой мужественный и статный, он, скорее всего, никогда не знал ни в чём отказа. Просто приходил и брал, что хотел.
Но хочет ли он меня? Те его ласковые прикосновения и поцелуи... Можно ли их принять за страсть, которая обжигает и не даёт уснуть? Та, о которой я когда-то читала в романах?
Нет.
В его глазах я видела не её, а скорее сытое удовлетворение хищника, который знает, что всё равно получит своё.
Но я должна, просто обязана понравиться своему мужу! Свести его с ума. Не прощу себе, если хотя бы не попытаюсь.
Дрожащими руками снимаю с себя лёгкое платье. Вслед на постель летит нижнее бельё.
Надеваю на себя халатик. Шёлк скользит по обнажённой коже, и я покрываюсь мурашками несмотря на то, что в комнате жарко. Сладко пульсирует низ живота, когда я представляю, что будет дальше.
Так смешно. Я, которая гордилась своей выдержкой и трезвым разумом, сейчас нервничаю так, что дыхание перехватывает.
Каким будет со мной Андрей? Смогу ли я ощутить силу его желания? Свести с ума хотя бы на мгновение? Или вновь почувствую снисходительную холодность, а затем и пустоту?
Не даю тревожным мыслям завладеть мной. Запахиваю халат и решительным шагом выхожу из комнаты. Пульс стучит в ушах, жар расползается по шее и щекам.
***
Андрей сидит за компьютером. Такой суровый, деловой.
Одетый в обычную одежду, он кажется мне рыцарем в броне, через которую мне не пробиться со всеми моими томагавками и мачете.
Поднимает на меня взгляд. И сердце моё падает. В его взгляде – бесконечное вежливое терпение. Которое потихоньку трескается…
Я знаю, что оно обнажит. Раздражение.
Прикусив нижнюю губу, шагаю к нему. Останавливаюсь прямо перед столом.
Веду плечами. И халат соскальзывает на пол.
Время, кажется, останавливается. Замирает. Повисает между нами.
А потом, словно сумасшедшее, пускается в пляс. Как и моё сердце, когда Андрей резко встаёт с кресла и, обогнув стол, надвигается на меня. Его лицо тёмное как туча. Глаза мечут молнии.
– Что ты делаешь? – хрипло спрашивает, пальцем поддевая мой сосок.
Всхлипываю, прикрывая глаза. Сейчас, кажется, обнажено не только моё тело, но и душа. Но во мне нет стыдливости. Как могу я стесняться своих новорождённых, только недавно возникших, чувств? Есть лишь страх. Что Андрей отвергнет меня, останется глух к моей мольбе.
– Я пришла, чтобы… – облизываю пересохшие губы и распахиваю глаза, врезаясь в тёмно-серую гладь взгляда напротив, – чтобы консумировать наши отношения.
– Консу… что? – он заливается смехом, а меня будто в холодный чан с водой опускают. – Нет, прости, я знаю значение слова “консумировать”, но звучит оно очень странно в подобной ситуации…
Андрей
Под утро я уже успеваю переделать все срочные дела, раскидать несрочные по сотрудникам и освободить время, как и обещал Лизе.
Хотя я и чувствую усталость, но, вместо того, чтобы лечь спать, я надеваю плавки, выхожу на небольшой частный пляжик нашего бунгало и совершаю заплыв.
Утренняя вода отдаёт прохладой, освежает, бодрит. Очищает разум от оков сна. Я раскидываю руки в стороны и лежу на спине, закрыв глаза. В мыслях всплывают картинки из вчерашнего вечера, где моя маленькая княжна бесстыдно предложила мне воспользоваться супружеским правом.
Это впечатлило меня. Отправляясь сюда, я не загадывал такого исхода. Считал, что мне придётся ждать долго. Что эта трепетная лань не скоро решится на близость.
Однако она сумела меня по настоящему удивить.
А словечко-то какое подобрала! Консумировать брак!.. Даже сейчас, помимо воли, губы растянулись в усмешке. Но стоит признать, мне понравилось. Понравилось настолько, что не терпится повторения.
Я выхожу из воды и звоню в ресторан. Заказываю европейский завтрак на двоих – чего бы это ни значило. Быстро принимаю душ, натягиваю очередные дурацкие шорты и белую рубашку-поло.
К этому моменту прибывает доставка. Я забираю поднос с разными яствами и отправляюсь прямиком в спальню Лизы.
Она ещё крепко спит, свернувшись вокруг одеяла. Словно прижимается к кому-то во сне. Тонкая сорочка задралась, оголяя ягодицы. На белых хлопковых трусиках виднеются застывшие пятна крови – последствие первого соития.
Это обстоятельство заставляет меня нахмурить брови. Понятия не имею как правильно, как должно быть. Меня пугает мысль, что я мог ей навредить.
Я осторожно сажусь на самый край кровати, отставив поднос на прикроватную тумбочку, провожу рукой по стройной женской ножке, по округлости ягодицы. Тяну край сорочки вниз. Несильно шлёпаю по упругой и прелестной попке.
– Доброе утро, Лизавета!
Она вздрагивает, словно от неожиданности. Нехотя приоткрывает глаза.
– Ой! – пищит княжна, натягивая на себя одеяло и путаясь в нём. Эта забавная картина заставляет меня рассмеяться, отчего Лизавета заливается очаровательным румянцем.
– Я принёс тебе завтрак, – сообщаю ей.
– Завтрак? – переспрашивает девушка. – В постель?
– Ну да, – пожимаю я плечами.
Бесцеремонно обхватываю её ручищами, сдвигая в сторону, поднимаю одну из подушек выше к изголовью и забираюсь на кровать, устраиваясь рядом.
Лиза смотрит на меня огромными глазами. Не будь у меня такое прекрасное настроение, это, скорее, раздражало бы, но сегодня я невозмутимо ставлю поднос на бёдра и говорю:
– Сама поешь или мне придётся тебя кормить?
– Я… Ой, – смущается она. – Сама. Спасибо.
Поспешно садится, чуть морщась от боли или дискомфорта, и я неосознанно поджимаю губы.
– Тебе больно.
Не спрашиваю. Просто констатирую факт.
– Нет, – врёт Лиза, краснея до кончиков ушей. – Правда. Совсем не болит.
Сощурившись, я медленно киваю:
– Ладно. – Она выдыхает от облегчения, стараясь делать это незаметно. Но я всё равно замечаю. – После завтрака дам тебе обезболивающее. На всякий случай. А теперь ешь.
Я подталкиваю поднос ближе к Лизе. Сам же беру тарелку с яичницей и начинаю есть, поглядывая в сторону молодой жены.
Жена… Это слово не вызывает отторжения при всём моём нежелании когда-либо менять свой холостяцкий статус. А заиметь такую красивую, кроткую, послушную, отзывчивую жену, как Лиза, кажется мне огромной удачей.
Она тянется за стаканом свежевыжатого апельсинового сока, и лямка её шёлковой сорочки спадает вниз, оголяя грудь. Лиза не замечает этого сразу – или позволяет мне насладиться видом нежной сливочной груди с бусинкой соска цвета пыльной розы.
Как вишенка на горе из взбитых сливок.
Моментально делает меня твёрдым.
Я резко выдыхаю, отставляю тарелку в сторону и говорю:
– Хочу перейти к десерту, Лиз. Прямо сейчас.
Княжна застенчиво улыбается и спрашивает:
– А что у нас на десерт?
Забирая у неё поднос и выхватывая из рук стакан, ухмыляюсь:
– Ты, моя прелесть.
Едва отставив подальше посуду, резко обхватываю пальцами тонкие лодыжки и дёргаю Лизу вниз. Она падает на подушки, глядя на меня своими невозможно огромными глазами, полными удивления.
– Разве мне уже можно?.. – смущённо выдавливает она.
– Уверен, что нельзя, – пожимаю плечами. – Но и без этого есть много прекрасных способов достичь желаемого.
С этими словами я тяну никчёмную сорочку вниз, пока Лиза не остаётся в одних лишь трусиках.
Быстро провожу рукой от середины бёдер до груди и коротко сжимаю в ладони приятную округлость, после чего накрываю ртом напрягшийся сосок. Он чувствуется великолепно на моём языке, словно вкусная конфета, хотя я равнодушен к сладкому.
Лиза
Чувствую, как падает сердце. Ему правда со мной скучно. На что я надеялась? Такая глупая…
Я для Андрея – красивая кукла, которая дала ему возможность пробиться наверх.
Прикусываю нижнюю губу и отворачиваюсь. Вдыхаю солёный воздух, стараясь успокоиться. Вид океана, этого чудовища, которое приветствует меня этим утром, больше не радует.
“Я хочу домой…”
Вдруг мои мысли прерывает трель звонка. С удивлением перевожу взгляд на телефон. Там высвечивается лицо моего бывшего однокурсника Максима. Он не был на свадьбе, потому что сам только недавно женился и укатил со своей женой в свадебное путешествие.
Беру телефон, но Андрей, кажется, успевает заметить фотографию Макса.
– Кто это? – резко спрашивает он. Его глаза темнеют, а у меня внезапно ёкает сердце.
– Максим. Мы учились вместе. Он не был на свадьбе, наверное, хочет поздравить меня…
– Ну так возьми трубку. Только поставь на громкую связь.
Удивлённо моргаю. Происходящее кажется мне неправильным, но я медленно киваю, не решаясь спорить с Андреем.
Нажимаю на зелёную кнопку на дисплее телефона и перевожу звонок на громкую тональность.
– Привет, конфетка! – доносится до меня весёлый голос Макса, и я холодею от ужаса.
Я забыла сказать Андрею, что друг называл меня так всегда. И судя по угрожающему блеску в глазах Андрея, ему явно не нравится это прозвище.
– П-привет, – кусаю губы. – Ты что-то хотел?
– Звоню узнать, как у тебя дела! Как муж?
– Всё хорошо.
– Отлично! Когда возвращаешься?
Кидаю осторожный взгляд на Андрея. Он, не отрываясь, смотрит на меня; ноутбук сиротливо лежит на краю стола.
– Да вот уже скоро.
– Нам обязательно нужно увидеться! У меня столько новостей!
– А как же Кристина, твоя жена?
Глаза Андрея теплеют, но ненадолго. Ровно до тех пор, пока Макс не произносит:
– А, она… Да я бросил эту дуру.
– Что? – быстро моргаю, ошеломлённо уставившись на телефон. – Когда успел? Каким образом? Почему?
– Воу-воу, подруга, полегче, – смеётся друг. – Сколько вопросов! Вот вернёшься и поговорим. Обещай мне, что мы увидимся.
– Ну…
Договорить я не успеваю. Андрей хватает мой телефон и сбрасывает звонок.
– Ты что делаешь?!
– Ты никуда не пойдёшь.
Округляю глаза:
– Но почему?!
– Ты – замужняя женщина, – в его глазах вспыхивает гнев, и Андрей подаётся ко мне. Телефон трещит в его руках.
– Но мы же не задумали ничего плохого, – беспомощно лепечу, силясь отобрать у него свой гаджет.
Андрей кидает мне мобильный, я еле-еле успеваю его поймать. Внутри всё сжимается от боли. Как он может мне не доверять? Разве я давала повод?
– Возможно, у тебя и нет плохих мыслей, но я ничего не могу сказать про него.
– Он просто друг!
– Друг? – презрительно кривится Андрей. – Не смеши меня. Я не верю в дружбу между мужчиной и женщиной. Тем более, когда женщина такая красивая.
Мне бы радоваться его словам, но почему-то не радуется… Тем более, что Андрей резко встаёт, подхватывает ноутбук и пронзает меня яростным взглядом:
– У меня много дел. Пообедай сама и возвращайся.
Не дожидаясь моего ответа, он решительно уходит. Я смотрю в удаляющуюся спину и чувствую, как последние крохи хорошего настроения покидают меня.
“Пообедай сама. То есть, в одиночестве”.
Поджимаю губы. Солёные слёзы катятся по щекам.
Что я сделала не так? В чём виновата?
Официант приносит ранний обед. Омары и шампанское. Это должно было стать нашим романтическим свиданием!..
Закрываю лицо руками, чтобы чужой человек не увидел моего заплаканного лица. И, когда он уходит, залпом выпиваю алкоголь. Хмуро смотрю в безоблачную синеву неба и понимаю: моя жизнь такая же, чёрт побери, пустая, как и место, в котором я нахожусь.
Безоблачное. Солнечное. Пустое. И неживое.
Андрей
Ревность словно остриём ножа полоснула по внутренностям, обожгла почище односолодового виски. Уязвлённое чувство собственности, чтоб его. Лиза – моя. Лиза стала моей в тот момент, когда мы с её отцом заключили соглашение. Лиза стала принадлежать только мне, когда вошла в мою спальню и сняла свой халат. Теперь я и помыслить не мог иначе. Не мог и не хотел допускать мысли, что кто-то другой будет находиться так близко к ней, что сможет её касаться.
И если раньше подобная мысль в отношении любой другой женщины вызывала лишь брезгливость, то сейчас, думая в этом ключе о Лизе, я испытываю самую настоящую всепоглощающую ревность, вовсе мне не свойственную.
Лиза
Весь оставшийся медовый месяц мы провели так, словно не было никаких выяснений отношений, никакой странной и нелепой ревности. И не было договорного брака. Лишь мы с Андреем вдвоём.
Так легко было представить, что мы – обычные влюблённые, которым чужды условности в виде бедности моей семьи и деловых амбиций Андрея… И мне это удавалось ровно до того момента, пока мы не вернулись в Москву.
Как только нога Андрея коснулась родной земли, он в мгновение ока изменился. Больше не было того страстного мужчины, который смотрел на меня влюблённым взглядом, обнимал так, что рёбра трещали… Был лишь холодный и равнодушный делец, погрузившийся в мир цифр. Снова.
На мгновение мне даже показалось, что я себе всё придумала. Что не было страстных ночей, когда я срывала голос до хрипа от стонов. Не было чувств, которые проскальзывали в каждом взгляде, кинутом из-под густых ресниц. Не было ни-че-го.
И теперь я стою на пронизывающем ветру парковки аэропорта, напротив мужчины, которого не узнаю.
– Я купил тебе дом, – сообщает мне Андрей, глядя чужим, незнакомым и холодным взглядом.
Я понимаю, что он уже не со мной, когда вместо того, чтобы обнять меня на прощание, он лишь кивает и направляется к чёрному мерседесу.
Хлопает дверь, раздаётся визг шин, и я остаюсь в аэропорту. Ветер треплет волосы, а в глазах стоят слёзы.
Андрей просто бросил меня одну. Оставил на помощника, который неловко мнётся, ожидая моего решения.
– Везите меня, куда он приказал, – обессиленно киваю ему. Помощник оживляется, открывает передо мной дверь машины.
Сажусь, не чувствуя ног. Кажется, не будь сейчас автомобиля, я бы пешком могла прошагать расстояние от аэропорта до дома и ничего бы не почувствовала. А знаете, почему? Потому что всё моё существо, сейчас стонет, почти воет от боли, обиды и пустоты внутри.
***
Мы едем час или полтора. А может, даже больше. Проезжаем городские застройки и направляемся, очевидно, за город. Домом оказывается прекрасное двухэтажное строение из стекла, бетона и белого мрамора. Он поражает всякое воображение. Только я, оглушённая болью, почти не рассматриваю его, а прохожу в главный зал, плюхаюсь на диван и минут пять не двигаюсь.
– Вам не нравится? – раздаётся голос помощника Андрея. Кажется, его зовут Евгением.
– Нравится, – равнодушно кидаю ему.
– Если вы скажете боссу, что жильё вам не по душе, он купит другое…
– Не нужно, – сглатываю сухой ком в горле и пытаюсь улыбнуться. Окидываю взглядом белые стены с лепниной, винтажный камин… Ноги утопают в пушистом ковре.
Мне не нравится. Слишком претенциозно. Манерно. Смесь королевской безвкусицы со строгостью операционной. Интересно, какой идиот посоветовал Андрею купить это безобразие?
Но я не скажу ни слова. Потому что не хочу его расстраивать. Он ведь наверняка просто пытался мне угодить.
А я желаю стать Андрею хорошей женой, которая оставила в прошлом детские капризы.
***
Евгений уезжает. А я остаюсь в этом доме одна. Ну почти, если не считать экономку Марию, которая следует за мной тенью. Она не слишком разговорчива, поэтому мне быстро становится одиноко.
Звоню родителям. Они, конечно, сразу же спрашивают, как у меня дела, не обижает ли меня Андрей. Мне удаётся вполне натурально рассмеяться и откровенно солгать, глядя в их обеспокоенные лица. Не могу же я сказать, что всё совсем не так, как я себе придумала. И что периодически он возносит меня на небеса, а порой, как сейчас, я пылаю в адовом пламени боли.
Не хочу, чтобы они жалели меня за наивные мечты, которые не сбываются сию же секунду.
И мне, кажется, удаётся убедить их в том, что у меня всё в порядке.
Когда кладу трубку, то чувствую тишину в доме. И она, честно говоря, пугает. Нависает и давит.
Дом слишком большой для меня одной. Это очевидно.
Но я больше не хочу думать об этом. Даже не звоню подругам, которые уже написывают мне, спрашивают, в Москве ли я. Потому что понимаю, что не смогу и перед ними притворяться.
Вместо этого я жду Андрея.
Ожидаю его до полуночи. Не звоню ему, не пишу. Понимаю, что он работает и занят. Но с каждой минутой сердце, кажется, всё больше сжимается. Быстрее бьётся. Пульс оглушает. И мысли, подобно злым быстрым осам, роются в моей голове. И жалят, жалят, жалят.
“Андрей, конечно, завален работой. Но неужели до сих пор?.. Нужно ведь и отдыхать тоже! А вдруг… вдруг он там не один? Вдруг развлекается с кем-то?”
Страх своими скользкими щупальцами проникает в душу, отравляет, мешает дышать. И я набираю его номер, слушаю гудки, чувствуя, что от волнения ладони вспотели, а сердце, кажется, стучит с перебоями.
– Что?
Слышу его холодный голос с нетерпеливыми нотками, и оно, моё глупое непослушное сердце проваливается куда-то в желудок.
Я… ему помешала?
– Лиза, говори быстрее. Мне некогда.
Лиза
Время до вечера тянется словно резина. Основную часть дня я реву, зарывшись лицом в подушку. И никак, никак, чёрт побери, у меня не получается забыть о своём легкомыслии!
“Как я могла так поступить? С Андреем, с родителями… Наплевать на все договорённости. Пойти на поводу у мимолётных желаний. Повела себя как идиотка… Как теперь оправдаться? И надо ли? Нет, точно нужно рассказать Андрею. Он должен знать!”
Стыд пригвождает меня к кровати, мешая даже встать. Но вот что странно: я не помню ни малейшего мгновения своей измены. Не помню, как Максим раздел меня и что он… что мы… делали дальше.
Прижимаю ладони к пылающим щекам. Смаргиваю слёзы, выступившие на глазах. От дальнейших самобичеваний спасает телефонный звонок. Неужели снова Максим?
Но это оказываются подружки. Снова приглашают пойти в клуб. И я, к своему удивлению, соглашаюсь. Не могу больше выносить одиночество, приправленное стыдом и самоуничижением.
***
Поход в клуб на этот раз напоминает вчерашний, отчего сердце совершает кульбит куда-то к горлу. Мне стыдно, неприятно и больно воспринимать себя такой, какой я оказалась. Распутной женщиной, капризной и слабой, не способной понять своего мужа.
Ненавижу себя.
– Ну как дела с мужем? – интересуется Оксана, одна из подружек, с жадностью всматриваясь в меня.
Сухо усмехаюсь. Этот вопрос мне не задал только немой. Ну и что мне ответить? Что я развожусь? Рано вроде, хотя я уверена, что за моим откровением последует наш с Андреем развод. Раньше я бы пришла в ужас от того, что об этом узнает кто-то. Мучилась бы осознанием того, какой буду выглядеть в чужих глазах. Но сейчас мне наплевать. Правильно говорят: самый главный наш палач – мы сами. И больше, чем наказать сама себя я уже навряд ли смогу.
– Да всё в порядке, – тем не менее, лгу без зазрения совести. Пока с Андреем не решилось, стоит молчать. – Муж в командировке.
– Рада, что у тебя всё хорошо… Хорошо ведь? – спрашивает Настя, ещё одна подруга.
– Конечно. Я только вышла замуж, всё замечательно! – фальшиво улыбаюсь им.
Понимаю, что моя улыбка навряд ли кого-то обманет. И судя по взглядам, которыми обмениваются Настя с Оксаной, актриса из меня никудышная.
– Давайте-ка выпьем, – предлагает Настя, а я едва сдерживаю рвотный порыв. Ещё не отошла от вчерашнего, поэтому тактично отказываюсь:
– Спасибо, девочки, но на сегодня я пас.
– А что такое? – лукаво улыбается Оксана и показывает на живот: – Появилась весомая причина?
Настя переводит на меня потрясённый взгляд:
– Неужели ты беременна?!
– Нет, конечно, с чего вы взяли? – хмыкнув, отпиваю из бокала сок. – Просто не хочется пить…
О вчерашнем застолье с Максимом предпочитаю умолчать. Ни к чему им знать такие подробности. Но когда Оксана взвизгивает и тянет меня за рукав, покрываюсь холодным потом.
– Ой, смотри, Максимка! Макс, Макс, мы тут!..
– Ты же не против, что он присоединится? – Настя вопросительно смотрит на меня. – Узнал, что мы встречаемся с тобой, и напросился с нами! Говорит, давно тебя не видел!
“Давно не видел, говоришь? Видимо, тоже не хочет афишировать произошедшее”, – криво усмехаюсь и отвечаю:
– Я? Как я могу быть против? Что ты…
Максим медленно подходит к нам.
Я не хочу на него смотреть. Попросту не желаю. Как на свидетеля своей слабости.
Он садится, как назло, напротив. О чём-то разговаривает с девчонками, они шутят и смеются. Основная часть разговора пролетает мимо ушей. Больше всего на свете мне сейчас хочется оказаться в другом месте.
Стереть себе память о дне, когда я совершила самую большую ошибку в своей жизни. Стереть память о Максе и о его невинном флирте. Но не получается. Не выходит.
Мне так стыдно. Стыдно смотреть ему в глаза. Стыдно даже с девочками общаться. Потому что кажется, что на моём лице все написано. И любой, бросив на меня мимолётный взгляд, сразу же поймёт, чего и кого я стыжусь.
– Ой, кажется, про нас совсем забыли! – хихикает Настя. – Где же наша выпивка? Официант!
Бросаю на неё взгляд и вижу, с каким обожанием она смотрит на Макса. Всё понятно. Он всегда всем нравился.
Чувствую, как мне жжёт щёку. Поворачиваюсь, и сердце от испуга проваливается куда-то в желудок. Максим в упор смотрит на меня, не обращая никакого внимания на Настю, которая пытается с ним флиртовать. Взгляд пристальный и тяжёлый. Такой, от которого всё внутри поджимается.
Не хочу неприятностей с ним. Мне так жаль… Я ведь и перед ним в какой-то степени виновата.
– Мы можем поговорить?
Эти слова он произносит, едва шевеля губами, наклонясь ко мне. Отрицательно качаю головой. Я не хочу с ним разговаривать. Мне нечего ему сказать. Кроме того, что я – полная дура.
– Пойдём к барной стойке, а то, похоже, про нас и не думают вспоминать! – Оксана недовольно дует губы и толкает Настю: – Пошли!