— Почему ты никогда мне не говорил, что тебе не хватает эмоций? – произносит кокетливо девушка со смехом, наклоняясь ближе к моему мужу.
— Только ты меня и понимаешь, Вик, – тянется к её руке Платон. — Знаешь, только с тобой у нас всё хорошо. Кира никогда не понимала меня. Она вся в своём бизнесе.
Всё вокруг словно остановилось. Я замерла на месте, а сердце забилось сильнее, словно желая вырваться из моей груди.
Девушка в брючном костюме синего спокойного оттенка из последней моей коллекции, с игривой улыбкой и уверенной осанкой, смотрит на Платона, как на божество.
Мой мир рушится с каждой секундой. Кислород перестаёт поступать в лёгкие. А рот ловит воздух, пытаясь спасти меня от удушения.
Мне хочется закричать, броситься к ним, разорвать эту иллюзию. Но ноги не слушаются меня. Они словно приросли к полу роскошного ресторана, в котором я сейчас стою. Стараюсь держаться ближе стены и не терять самообладание.
Я просто наблюдаю, как мой мир разрывается на мелкие кусочки.
— Может, ты просто не пытался её понять? – вкрадчиво смотрит на него девушка. — Я готова дать тебе всё, что ты хочешь, – продолжает она, извиваясь на стуле с высокой спинкой, играя рыжими волосами и обнажая белоснежные зубы в улыбке.
Дрожащие пальцы тянутся к шее. Не знаю, что мне предпринять сейчас. Бежать отсюда без оглядки или устроить этим голубкам разбор полётов.
Делаю усилие, чтобы глотнуть. Взмахиваю ресницами.
— Я старался, но ей всё равно. Я чувствую себя совершенно одиноким, – продолжает говорить ей Платон. — Вечные её мероприятия. Знакомства с нужными людьми.
Его слова вонзаются мне в сердце острым мечом.
Прохладные пальцы складываются в кулак.
— И что ты собираешься делать? – искушающе спрашивает девушка моего мужа, голосом, полным обмана и нежности.
— Я не знаю. Я просто хочу быть счастливым. Я устал быть одиноким. Чувствую себя ненужным. Хотя у самого бизнес в полном порядке. Чего ей не хватает? – произносит Платон и земля уплывает у меня из-под ног.
Внутри меня всё перевернулось. Я больше не могу терпеть это зрелище, полное обмана и предательства.
Делаю шаг назад, задев стул, стоящий рядом со столом, издающий громкий звук.
Моё сердце замирает.
— Кира? – оборачивается на меня Платон.
Его голос застывает в воздухе, когда его растерянный взгляд касается моего лица, отражающего неподдельную боль.
Его торжествующая улыбка стремительно меняется на замешательство.
Девушка, заметив меня, непонимающе поднимает брови.
— Как ты… ? – начинает Платон со мной разговор. В его глазах мелькает паника, переходящая в страх.
— Я всё слышала, – не даю ему закончить фразу. Произношу ему дрожащим голосом, но наполненным силой, которую я сама не ожидала найти в себе. — Почему ты не рассказал мне? Мог бы поговорить со мной и всё обсудить, – всё моё скопившееся недовольство вырывается наружу резким голосом.
Боль во взгляде перерастает в ярость.
— Я не хотел тебя ранить, – пытается оправдаться передо мной Платон.
Но я даже и слушать его не собираюсь.
— Сколько ещё ты планировал меня обманывать? – задаю ему вопрос, стараясь держать голос спокойным, хотя внутри меня бушует ураган эмоций.
Женщина, сидящая с Платоном за одним столиком, по всей видимости, решила, что это не её бой. Она решила беззвучно выйти из ситуации, покидая зал ресторана лёгким шагом.
Я остаюсь стоять перед мужем.
Я считала, что я была хорошей женой. Я верила своему мужу и строила планы.
— Ты предал меня, – последнее, что могу произнести ему.
Слёзы катятся по щекам. Дрожащие губы запрещают говорить. Глаза ненавидят. А тело отторгает его. Моя любовь умирает в стенах этого ресторана, очень любимого нами с Платоном. Ресторана, когда четыре года назад состоялась здесь наша с ним свадьба. И это место стало очень значимым для нас обоих.
Он просто молчит, комкая салфетку с инициалами заведения, пока она не скрывается в его стальном кулаке. Не смотрит мне в глаза. Лишь нижняя его челюсть ходит ходуном.
Я разворачиваюсь и ухожу прочь.
Я точно знаю, это финал. Теперь мне предстоит начать новую жизнь без него. Без мужа, который так легко предал меня.
На выходе из ресторана он настигает меня, ухватив за предплечье горячей рукой.
— Ты многого не знаешь, Кира. Когда узнаешь, ты не сможешь уйти от меня.
Его голос звучит спокойно, но со вложенной злостью в слова, от которой по моей спине пробегается холод.
Резким движением руки освобождаюсь от обжигающих мою кожу твёрдых пальцев.
Отстраняюсь от Платона.
Моё сердце колотится о грудную клетку. Кровь вот-вот закипит в моих венах. Я всё же стараюсь дышать ровно и не показывать Платону свой страх.
— Боишься? – медленно усмехается Платон, прожигая меня леденящим взглядом насквозь.
Я впиваюсь в него взглядом, наполненным ярости.
— Нет, – уверенно выдаю ему, игнорируя его угрозы.
Он снова усмехается.
Я чувствую, как между нами нарастает напряжение.
Меня начинает колотить от бури эмоций. Злость берёт верх над ними.
Сейчас я ненавижу Платона. Ненавижу всю его обнажившуюся сущность.
Я просто ухожу, выпрямляя спину. Каждый мой шаг полон уверенности, и даётся мне это с большим трудом.
Что ж Платон. Пришло время тебе показать мне своё истинное лицо.
Подкатывающие слёзы от обиды и разочарования уже на подходе. Горло раздирает от горячего дыхания.
— Чёрт! – бью ладонью о руль, как только оказываюсь в салоне своего автомобиля.
Слёзы тут же вырываются наружу.
— Нет, – вцепляюсь в волосы дрожащими пальцами. — Только не это. Только не со мной.
Оглядываюсь в сторону входа в ресторан, где продолжает стоять Платон, и до сих пор сверлит меня угрожающим взглядом.
Его образ расплывается.
Я не в силах выдержать это. Давлю на газ, размазывая ладонью слёзы на влажном лице.
— Ааа, – рыдаю от настигших меня эмоций, не в силах справиться со своим состоянием.
— Не устраивает его…
Шмыгаю носом.
— При чём здесь мой бизнес?
Через прерывистое дыхание.
— Почему он ей жалуется?
Сдвигаю брови.
— Мог бы просто поговорить со мной. Неужели трудно проговаривать проблемы.
Делаю глубокий вдох. Задерживаю дыхание. Протяжно выдыхаю.
Где он познакомился с ней?
Неужели, как и со мной, в своей туристической фирме? Так же как ко мне тогда подкатил. Свёл меня с ума своим очарованием.
Закусываю губу.
В груди неумолимо жжёт вспыхнувший огонь от воспоминаний.
Наверняка также улыбался ей, демонстрируя полностью весь свой набор достоинств. И чего я тогда повелась на него?
Ну красивый, да. Стройный, да. Успешный, да, – перечисляю его достоинства сейчас почему-то.
Но я же тоже без дела не сидела и в свои двадцать восемь смогла выстроить свой бизнес. Я ещё не всего добилась, чего бы мне хотелось. Но, я уверенно иду к своей цели.
Принимаю звонок по громкой от Платона.
— Беги, Кир, – зло кидает он. — Скоро ты не станешь этого делать. Подумай обо всём взвешенно. Не принимай спешных решений. Многие так живут…
Сбрасываю вызов. Снова принимаюсь плакать, покусывая губы до боли.
— Я не многие… Я не буду так жить…
Пытаюсь выравнять сбившееся дыхание через глубокие вдохи и протяжные выдохи.
Жить я с ним точно не буду. Как лечь в постель с такой грязью?
Фу-у… Как мерзко.
Моё тело содрогается от одной только мысли, что Платон был близок не только со мной. Что его ласкали другие губы. Другие руки. Что он разделял себя ещё и с другой.
Звук уведомления о поступившем сообщении прерывает мои мысли.
“Зря ты так, Кира. Могли бы договориться на взаимовыгодных условиях,” – приходит от Платона.
Отвали. Я не могу до такого опуститься.
Поворачиваю на повороте в сторону своей первой мастерской, переделанной когда-то из моей двухкомнатной квартиры. Поживу пока здесь. Всё, что нужно для нормального проживания, есть. Что недостаёт, приобрету.
Нужно сразу же обрубать все корни с Платоном.
Не смогу его простить.
А если бы были дети у нас с ним? Было бы гораздо хуже.
Я всегда мечтала о полной благополучной семье, но ни как не о разводе.
А теперь он сам подвёл меня к этому решению.
Думала, он в очередной своей поездке. Что Платон открывает перед собой новые места для своего бизнеса, которые, как он говорит, привык прощупывать сам. Хотела поговорить с ним о детях, когда вернётся.
Улыбаюсь с досадой, когда захожу в родные стены, откуда начинался мой путь дизайнера одежды.
Возвращаюсь в воспоминания. Как решилась воплотить свою мечту. Универ. Стажировки в известных модных домах.
Здесь немного прихожу в себя. Даже стены, словно лечат меня, словно исцеляют.
Звонок от Платона раздражает меня, возвращая к проблеме.
— Вот, значит, ты где, – злобно усмехается он. — В свою конуру поехала. А нужно было домой, Кира. Ты неверное решение приняла, – давит на меня своим громким голосом. — Домой нужно было ехать.
— Я дома, – произношу тихо, словно выдыхаю из последних сил. — Не нужно за мной следить. Я не вернусь.
— Всё сказала? – цедит Платон. — Тогда открой свою почту. Не думаю, что останешься при своём мнении.
Прикрываю веки, осознав, что Платон не отпустит меня просто так.
— Ты будешь препятствовать нашему разводу? – задаю ему прямой вопрос тихим, но уверенным голосом.
— Буду, – бросает он твёрдо. — Даже не сомневайся. Ознакомься с документами. Я перезвоню.
И сам заканчивает вызов.
Я же сгораю от любопытства, что такого он мне прислал. Да ещё отчего я могу поменять своё мнение.
Открываю почту.
А там…
Жадно хватаю воздух, приоткрыв свои припухшие горячие губы.
Всматриваюсь в документы, которые мне прислал Платон.
Не верю своим глазам.
Несколько раз пробегаю сосредоточенным взглядом по монитору, по тому, что он прислал мне.
Передо мной официальный документ, в котором я даю полномочия Платону участвовать в своём бизнесе. Это доверенность включает в себя конкретные пункты, такие как подписание документов, ведение переговоров и принятие решений от моего имени.
Да. Знаю я об этом документе. Платон решил подстраховать меня, и мы приняли с ним такое решение. Он уверял меня, что это всего лишь формальность.
Получается, он может вмешиваться в мои профессиональные дела, не спросив у меня.
Второй документ – договор займа. Платон финансировал мой проект и предоставлял мне деньги на определённых условиях. В нём прописаны суммы, которые он потратил на мой бизнес за всё время, когда я принимала от него, как он говорил, безвозмездную помощь. А дальше…
Широко распахиваю глаза.
Читаю дальше. Там прописаны сроки займа, процентные ставки и порядок возврата средств.
— Нет слов…
Платон подготовил ещё один документ и прислал мне на подпись. В случае расторжения нашего с ним брака, я обязуюсь возместить все его затраты.
Я брала кредит. Платон выплатил его досрочно. Вчера.
Так как я долгое время могла отсутствовать в городе, он брал на себя обязанности заключать договора по моей просьбе. И не только с магазинами, но и с клиентами, с которыми я собираюсь работать под заказ.
Платон является владельцем помещения, в котором располагается сейчас моя дизайнерская студия. Об этом я тоже знаю. У меня не было средств на его приобретение. Он предложил мне свою финансовую поддержку.
Я верила ему. Полностью доверяла.
Даже, осознавая, что он очень любит себя в первую очередь. Что любит, чтобы всё внимание было приковано к нему. Я не могла предположить, что у него откроется другая черта характера и он окажется предателем. И тем более не ожидала, что он будет таким расчётливым.
— Вот же гад.
Он перезванивает.
— Прочитала? – с циничной усмешкой задаёт мне вопрос. — Ты можешь потерять всё, Кир, если начнёшь плохо себя вести. Дело всей твоей небольшой жизни развалится на ма-а-аленькие кусочки. Я смогу сделать так, чтобы ты не смогла вырулить.
Я сглатываю, не в силах ответить ему. Медленно поднимаюсь со стула.
Ещё один удар от Платона выбивает меня из равновесия.
Ноги подкашиваются. Я присаживаюсь на гладкую пыльную поверхность пола.
Смотрю в пустоту через призму подрагивающей слёзы на краю прикрытого века.
Губы судорожно сводятся вместе, дёргая мой подбородок.
— Что ты хочешь? – шепчу через боль в горле.
— Вот это другой разговор, – произносит величаво Платон. — Встретимся и всё обсудим. Если будешь бегать от меня, будет хуже, – звучит от него угрозой.
Он знает моё больное место. Это моё любимое дело. Ставшее когда-то моей целью и переросшей в смысл жизни.
На него-то он и решил надавить.
Решил, что может действовать на мои решения и управлять моей жизнью.
Я так рада, что мой ноутбук всегда со мной.
И я решаю действовать незамедлительно.
Для начала закрываю доступ для Платона ко всему, с чем он мог бы соприкасаться касаемо моего бизнеса.
Слишком открыто для него я вела его. Впредь буду осторожней.
Платон, предав меня, научил не доверять людям.
Не сплю всю ночь.
Поднимаю все документы.
Отменяю право подписи Платона.
Хочу ограничить его влияние в своём бизнесе максимально.
Вымотанная за ночь, лишь к утру удаётся немного поспать.
Выделяю себе немного времени на сон. Два часа. Больше не могу.
Устраиваюсь поудобнее на маленьком диванчике. Прикрываю веки с предвкушением небольшого отдыха.
Но, как будто в наказание за столь короткий отдых, резкий звук будильника на моём телефоне нарушает мой сон.
Резко открываю глаза, вырвавшись из короткого сна, в котором я потерялась на мгновение.
Сердце бьётся сильнее, когда я возвращаюсь в реальность.
Звонок не утихает, подчёркивая, что реальность требует моего внимания.
Тянусь к телефону, отключая будильник.
Мои мысли заполняют заботы о предстоящем дне.
На переживания и жалость к себе нет времени и сил. Да и желания тоже нет.
Иду в ванную, медленно и неуверенно ступая по холодному гладкому полу.
Тру глаза, потянувшись к зеркалу, чтобы взглянуть на своё отражение.
Взгляд, который встречает меня далёк от идеала: зябкие тени под глазами, растрёпанные волосы неопрятно легли на плечи, кожа выглядит бледной, нездоровой.
— Какого чёрта, Кира? – произношу вслух. – Я не могу ехать к себе на работу в таком виде, – мой собственный голос звучит как упрёк.
Наклоняюсь чуть вперёд, прищурив глаза, словно хочу разглядеть в своём опухшем лице искорку вдохновения.
Нужно немедленно с этим что-то делать.
Наклоняюсь к раковине. Включаю холодную воду, чтобы умыться.
Прохладная вода немного освежает меня.
— Хватит ныть, нужно найти правильное решение, Кира, – проговариваю жёстко слова для себя, поднимая свой взгляд снова в зеркало и глядя в свои воспалённые покрасневшие глаза. И теперь я улавливаю в них огонёк решимости.
— Ты справишься, – произношу вслух, подбадривая себя. — Что ж Платон. Постараюсь сделать всё возможное, чтобы ты отстал от меня.
Расправляю плечи, сделав глубокий вдох.
В висках начинает греметь пульс.
— Я не буду с тобой разговаривать на эту тему, – мой тихий голос звучит ровно. — Ближе к делу, – предлагаю настойчиво.
Лицо Платона заметно меняется. С его ухоженного довольного лица исчезает усмешка. Он вытягивает губы, пронзая меня ледяным взглядом, прожигающим меня насквозь.
Мне кажется, Платон считывает с моего взгляда моё состояние, в котором плещется буря эмоций. Которую я пытаюсь скрыть от него.
Я сглатываю, сдерживая слова. Не отвожу от него взгляда, испускающего злость, накрывшую меня.
Выдвигаю стул и медленно отпускаюсь на него.
Облокачиваюсь на высокую спинку стула, перекинув ногу на ногу. Складываю руки у себя на груди.
Вцепляюсь в него своим проникновенным взглядом.
В груди разгорается пламя, захватив меня в свой плен.
— Ты полностью станешь зависеть от меня, если решишь уйти или подать на развод, – громом звучат его слова в моей голове.
Мышцы стягивает от напряжения и от его жёстких слов.
Ледяная волна тушит пожар внутри меня.
Мне так хочется сорваться сейчас с места и разрушить всё вокруг.
Так хочется уничтожить Платона.
Но я сдерживаю себя. Уже ощущаю боль на своих влажных ладонях от острых своих ногтей.
— В чём подвох? Зачем тебе я нужна? – продолжаю спокойно.
Платон ухмыляется, снова наклоняясь ко мне ближе. Прищуривается.
— А говорила не хочешь со мной разговаривать на эти темы, – подмечает с ехидством. — Запомни, Кира, – в глубине его глаз танцуют языки пламени. — С сегодняшнего дня я буду решать, что тебе делать. Я буду контролировать твой бизнес. Я буду тебе разрешать покидать наш дом, когда захочу. У меня ты будешь спрашивать разрешение… — задыхаясь, выпаливает Платон. Его глаза наполняются кровью, а на виске пульсирует вена.
Его пальцы сжимаются в кулаке, на котором тут же прорисовываются белые плети сухожилий.
Он шумно глотает.
Платон старается дышать ровно, насколько это возможно.
Мне кажется, его горячее дыхание долетает до меня через стол, разделяющей нас, ставший моим щитом.
Собираюсь силами. Крепко стискиваю зубы. И наклоняюсь к нему, словно делаю ему вызов.
— Нет, – выдаю ему решительно громким голосом. — Я не твоя. И больше никогда не буду твоей. Мне жаль, что ты был моим мужем. Я ошиблась в своём выборе.
Моя грудь заметно вздымается от разогнавшегося резкого дыхания.
— Ты не можешь так со мной разговаривать, – рявкает на меня Платон. — Я твой муж, и ты должна слушаться меня во всём.
Нервно усмехаюсь, откинувшись назад. Взмахиваю волосами. Поправляю их рукой, запустив в них пальцы. Лохмачу.
— Могу, – кидаю холодно. — Ещё как могу. Своей любовнице можешь указывать. Не мне.
Платон сдвигает брови, потушив огонь во взгляде.
Смыкает пальцы перед собой.
— Ты о Вике, что ли? – его голос становится вкрадчивым, мягким. — так это недолго исправить. Она мне была нужна лишь, как отдушина, – говорит о ней хладнокровно, словно о вещи. — Ты всегда в своих делах, в своих разъездах. Обо мне ты подумала? Рядом с тобой я стал одиноким мужчиной. Это при живой-то жене.
Принимаю его слова, как обвинения в свой адрес.
— Для тебя это пустяки? Мелочи? – провожу рукой по напряжённой шее.
— Конечно, – плечи Платона устремляются вверх.
Мне становится страшно. Ведь он и на самом деле так думает.
— Я брал её несколько раз на отдых, чтобы не терять свой имидж, – продолжает Платон. — Ты же знаешь, что мой бизнес должен быть безупречен во всём. Меня должны окружать красивые женщины, дорогие машины и вещи, – от его величия огонь снова загорается в его широко распахнутых глазах.
— Мне не понять тебя, Платон, – выдаю ему с усмешкой жалостливо. — Я думала ты любил меня, а не всю эту мишуру вокруг, которую сам же и создал.
— Без этого мне не прожить, Кир, – вцепляется в меня воодушевлённым взглядом. — Это моя жизнь. Я люблю её такой. Понимаешь? – бьёт ладонью по своей широкой груди, устремляясь ко мне ближе. — Без этого всего – я не что. И да, мне мало тебя одной.
Разглядываю лицо Платона, кажущегося мне бездушным.
От моего мужа не осталось и тени. Он исчез и оставил взамен злобного заносчивого нарцисса вместо себя.
— Раз так, – начинаю я. — Давай разведёмся и будем жить так, как желаем. Каждый будем проживать свою жизнь.
Предлагаю ему такой вариант, а с его взгляда считываю приближающуюся опасность.
— Нет, Кира, – препятствует он мне звенящим голосом. — Всё останется так, как есть.
— Зачем я тебе нужна?
Платон облизывает зубы.
Обнажает их своей неподражаемой фирменной улыбкой.
— Не понимаешь? Совсем не понимаешь, Кир?
— Не понимаю, – мой голос немного вибрирует. — Не понимаю, зачем меня удерживать возле себя. Объясни мне, – напираю на него.
— Хорошо, Кир, – на его лице играют желваки. — Если просто, – останавливает на мне холодный взгляд, сделав паузу. — Ты – жена. Вика – любовница. Причём очень удобная. Всегда под рукой. Не воспринимай её серьёзно.
— Ты бредишь? – качаю головой, как болванчик. — Я не могу больше слушать весь этот твой бред. Достаточно с меня.
Воздуха становится слишком мало, чтобы свободно дышать. Делаю глубокие вдохи и длинные выдохи.
— Она всего лишь модель, Кир, – продолжает Платон. — Девушка – удобная для меня во всех смыслах.
— Которой ты жалуешься на меня, – дополняю я не выдерживая. — С которой так мило беседуешь. Которая в костюме из моей последней коллекции. Коллекции, которая ещё не поступила в продажу, – мой голос звучит громче.
— Ну знаешь, – возражает Платон. — Мы не думали, что ты припрёшься в ресторан посреди ночи. Именно в этот. Чего тебе в нём понадобилось? Что тебе не спалось этой ночью? Спала бы себе спокойно дома и ничего не узнала бы. Меньше знаешь, крепче спишь. Зря, что ли, придумали? А от одного костюма от тебя не убудет.
Провожу кончиками пальцев по своему гладкому лбу.
— Вы были в моей мастерской? – дотрагиваюсь до приоткрытых губ кончиками прохладных пальцев. — Ты же должен был лететь куда-то по делам.
— Моя командировка отменилась, и мы поехали с Викой в ресторан. И мы были в твоей мастерской, когда ты уезжала по своим делам. Что в этом такого. Нам захотелось разнообразить свою интимную жизнь. И Вику посетила мысль поехать к тебе.
— У вас ещё и близость там была? – задаю вопрос дрожащим севшим голосом.
— Не заморачивайся, Кир, – жестикулирует руками в воздухе. — Это всего лишь небольшое моё развлечение. Относись проще. Не будь душной.
Какие слова. От своей любовницы успел понабраться, наверное.
В голове никак не укладывается, как вообще можно так мыслить и рассуждать.
Вот результат нашего минимального с ним общения.
Оказывается, мы плохо знали друг друга. И в тот день, когда я встретила Платона в ресторане вместе с любовницей, я очень скучала по нему, поэтому решила скоротать свой вечер в нашем любимом с ним ресторане. В ресторане, который напоминал мне о счастливых днях моей семейной жизни.
Платон не мешал мне активно строить свой бизнес. Не мешал заниматься его развитием. Предлагал свою помощь. Я право подписи доверила ему, и все вытекающие из этого обстоятельства. А теперь попалась на его уловки.
— Я в курсе, что ты изменила в документах некоторые пункты, чтобы у меня не было возможности управлять твоим бизнесом. Не буду перечислять всего, что знаю. Поэтому давай просто будем жить с тобой, как прежде. У меня должна быть жена. Она должна быть такая, как ты, – чеканит каждое слово Платон. — Красивая. Сексуальная. Верная. Только такая девушка должна быть рядом со мной. От которой веет нежностью. Какой-то первобытностью, я бы сказал.
— А любовь? Что с ней? Существует в твоём понимании любовь? – выгибаю бровь.
— Это и есть любовь, Кир, – хмурится Платон.
Похоже, что значения этого слова у нас с ним разные.
— Отпусти меня, – прошу его, всматриваюсь в его глаза увлажнённым взглядом.
— Будет так, как я сказал, Кир, – звучит от него вердиктом. — Иначе твой бизнес развалится. Я расторгну договора с клиентами. Расторгну с магазинами, которые сам заключал, когда ты разъезжала по всей стране, набираясь знаний и обрастая нужными связями. Я прекращу финансирование твоего бизнеса и расторгну договор найма помещения, в котором находится твоя дизайнерская студия.
Каждое сказанное им слово сдавливает моё горло колючей проволокой. Вминает грудную клетку, заставив плакать моё сердце, которое в миг замолкает, лишь изредка давая о себе знать через короткие, едва ощутимые удары.
— Ты не можешь, так поступить со мной, – качаю головой, уничтожая его взглядом, переполненным яростью от чудовищного поступка. — Я верила тебе… Ты говорил, что я выплачу тебе всё, как смогу… Что, все документы являются лишь формальностью и нужны лишь для отчётности перед налоговой и банком. Я же вовремя всё оплачиваю и выполняю свои обязанности.
Платон молчит. Он просто прибивает меня сейчас к стулу своим тяжёлым, свинцовым взглядом.
Выпрямляет плечи, задирая свой подбородок вверх.
Делает глубокий вдох.
— Твоя жизнь в моих руках, – произносит грубо холодным голосом. — Либо со мной. Либо на улицу, – ставит меня перед выбором. — Я не лишу себя удовольствия быть с тобой.
Растираю ладонью слёзы разочарования на своём разгорячённом лице.
Облизываю горячие губы.
Шмыгаю носом.
— Я выбираю второе, – произношу ему уверенно, приняв решение для себя бороться с ним до последнего.
Платон не останавливает меня. Он ухмыляется, когда я поднимаюсь со стула, выпрямляясь во весь рост.
Кидаю напоследок свой взгляд, переполненный ненавистью.
Выхожу из кафе с высокоподнятой головой.
Не дождёшься, мерзавец, чтобы я стояла перед тобой на коленях. Никогда не быть этому. Я верну себе всё. Даже не сомневайся в этом.
Я хочу прибегнуть к консультации юриста.
Испытываю лёгкое головокружение, когда скрываюсь внутри салона своего автомобиля.
Чувствую, как силы покидают меня, будто Платон высосал из меня всю энергию.
Горло сдавливает стальной клешнёй. В носу начинает пощипывать.
Нет, Кира. Не смей плакать. Не стоит изводить себя из-за такого ничтожества.
Да, обидно. Да, больно.
Потерпи, милая. Всё образуется. Я справлюсь. Справлюсь.
Хочу прокричать и озвучить свой внутренний монолог. Хочу вдолбить в свою голову, что нужно пережить этот момент. Что скоро всё пройдёт.
Губы подрагивают. Першение в горле перерастает в боль.
Набираю воздуха, глотнув его ртом как можно больше. Выдыхаю короткими рывками. Пытаюсь сосредоточиться на дороге.
Где же уже это здание? Нужно было записаться на онлайн-консультацию. Но нет. Мне же захотелось лично побеседовать обо всём с юристом. Захотелось задать ему нужные вопросы. Захотелось исключить возможность внезапного отключения нашего с ним диалога по непредвиденным причинам. Чтобы деньги не были потрачены впустую.
Я точно помню, что где-то здесь была юридическая консультация. Вывеска рекламы всегда мелькала у меня перед глазами, когда я проезжала это место.
Вижу. Я нашла её.
Моё сердце совершает кувырок.
А телефон выдаёт мелодию звонка. И он от неизвестного абонента.
— Да… – принимаю его по громкой.
— Кира Олеговна? – слышу приятный женский голос.
— Да, – произношу тихо в некоем замешательстве.
Что, уже началось? Платон успел запустить свои руки в мои дела?
— Кира Олеговна Раевская, – уточняет женщина мягким, нежным голосом.
— Да. Это я, – подтверждаю свои данные. — Вы кто?
— Я ваша клиентка. И мне очень неприятно, что вы так поступаете со мной, – продолжает она, немного напирая.
— Не понимаю, – паркую автомобиль, как только нахожу подходящее место для стоянки. — Представьтесь мне. Я даже не знаю, с кем разговариваю.
— Ланская Ольга Сергеевна, – гордо произносит женщина, выделяя каждое слово. — Я заключила с вами договор на приобретение вашей последней коллекции одежды в полном объёме. И у меня уже появились покупатели на неё. Они выбрали себе ваши модели через электронный каталог. И с нетерпением ждут, когда она уже появится в моём магазине.
Тяжело глотаю пересохшим горлом.
Этот договор подписывал Платон. Он звонил мне, когда я отсутствовала в городе, чтобы посоветоваться со мной. Узнавал у меня, смогу ли я потянуть этот заказ. Заказ, один из самых крупных, которые были у меня.
— Я выполню свою часть договора в полном объёме, – уверяю её. — Договор остаётся в силе.
Сама же вожу кончиками подрагивающих пальцев по своей напряжённой шее. Сглатываю. Пытаюсь найти решение на ходу.
Слёзы подступают к уголкам глаз.
— Но… – продолжает Ольга Сергеевна, женщина, владеющая целой сетью дорогих модных магазинов. — Мне на почту пришло письмо, что вы расторгаете наш договор. Вы можете мне объяснить, что происходит?
— Могу, – тру кончик носа указательным пальцем. Смотрю на себя в зеркало заднего вида. Крепко сжимаю губы. — Мы можем поговорить с вами в любое время, удобное для вас, и всё обсудить, – предлагаю ей уверенным, немного осипшим, голосом.
— Я сейчас у себя в офисе и хочу, чтобы вы со мной объяснились немедленно. Вы теряете свою репутацию, Кира. Вы подводите меня, – раздражённо проговаривает Ольга Сергеевна с присутствующей вибрацией в голосе.
— Я приеду, – сообщаю ей. — Прямо сейчас приеду. Скиньте мне ваш адрес. Так вас устроит?
— Вполне, Кира. Я надеюсь, у нас получится договориться с вами и избежать неприятностей.
Я мчусь в офис к Ольге Сергеевне.
Дыхание подобно скорости автомобиля набирает обороты.
Сердце тоже торопится встретиться с этой женщиной, выдавая учащённые удары о грудную клетку.
Я обязательно должна что-нибудь придумать.
Останавливаю автомобиль на парковке у здания, облицованного гладким стеклом. Большие витражные окна открывают внутренние пространства здания на верхних этажах.
Прежде чем идти внутрь, я решаю посмотреть на своём ноутбуке, какое письмо отправил Ольге Сергеевне Платон.
Он действительно расторгает с ней договор от моего имени.
А потом извиняется и предлагает выплатить неустойку.
Ну и… Нет слов.
Спешу к центральному входу, выравнивая своё дыхание глубокими вдохами и протяжными выдохами.
Тяну на себя массивную дверь из металла и стекла с ярким логотипом бренда.
На входе в здание задеваю плечом мужчину крепкого спортивного телосложения, который разговаривает по телефону. И в ответ от него получаю вопросительный недоумевающий взгляд карих глаз.
— Извините, – произношу взволнованным голосом, заправляя непослушные волосы за ухо. — Вы не подскажете, где кабинет Ольги Сергеевны Ланской?
Мужчина улыбается одним уголком красивых ярких губ.
— С удовольствием, – произносит низким спокойным голосом, всматриваясь в мои широко раскрытые глаза. — Перезвоню, – отвечает своему собеседнику.
Направляет меня к кабинету Ольги Сергеевны.
Я спиной ощущаю его горячий взгляд, сопровождающий меня. Который сканирует меня сейчас.
Холодная волна мурашек пробегается по моему телу, но я не оборачиваюсь. Я иду дальше. Иду туда, куда он мне указал.
Стучу в дверь кабинета Ольги Сергеевны, а точнее в матовое стекло. Чувствую, как стучит моё сердце.
— Войдите, – слышу в ответ приятный приветливый голос женщины.
— Добрый день, – приветствую её, стараясь сохранять спокойствие в голосе, несмотря на внутреннее волнение.
— Кира? – задаёт мне вопрос женщина, на вид лет пятидесяти, со стройной фигурой. Её одежда и причёска говорит мне о её отличном вкусе.
— Да, – произношу тихо, но уверенно.
— Присаживайся, – предлагает жестом руки устроиться на стуле, стоящем рядом с её столом. — Рассказывай, что у тебя произошло, – звучит просьбой из её уст. Она изучающе оглядывает моё взволнованное лицо своими красивыми карими глазами, глубокими и выразительными, внутри которых плещется сильнейшая энергия.
Дверь кабинета распахивается, как только я успеваю открыть свой рот.
— Захар, – чувственные губы Ольги Сергеевны расплываются в умилённой улыбке. — Как я рада, что ты заехал ко мне.
Она выходит из-за стола. Медленно, грациозно подходит к мужчине, которого я задела при входе в здание.
Он протягивает ей свои крепкие руки, едва согнув их в локтях. Губы слегка дёргаются от появившейся на его лице улыбке.
— Я сейчас немного занята, – сдвигает брови красивая женщина, принимая от незнакомца поцелуй в щёку. — Если у тебя есть время, подожди меня немного в комнате отдыха, — просит его.
Я же не понимаю, кем этот уверенный мужчина может приходиться ей. Для её мужчины слишком молод, для сына слишком взрослый. Наверное, какой-нибудь родственник. Или, хороший знакомый.
— Мне здесь будет удобно, – выдаёт он ей уверенно, дёрнув бровью. — У тебя нет от меня секретов? – смотрит исподлобья, опустив подбородок.
— Нет, нету, – Ольга Сергеевна наклоняет голову набок, прищурив свои янтарные глаза длинными ресницами. Проводит Захару по крепкому плечу. — Я очень соскучилась по тебе, – утвердительно кивает, сомкнув губы. — Устраивайся. Мы с Кирой обсудим наши с ней дела, и я полностью буду свободной для тебя.
Она не спрашивает меня, удобно ли мне разговаривать с ней в его присутствии. А я не показываю ей своё недовольство. Похоже, он очень дорог ей. И моё мнение не будет важным.
— С Кирой значит, – Захар погружается в кресло, стоящее возле стены. Раскидывает ноги, облокотившись на гладкий подлокотник кресла одной рукой. Подпирает ладонью свой подбородок, рассматривая меня бесцеремонно.
Мои щёки поддаются жару от его огненного проникновенного взгляда, который так смущает меня сейчас.
Ольга Сергеевна возвращается на своё прежнее место всё той же медленной грациозной походкой.
— Леночка, – использует внутреннюю телефонную связь, по всей видимости, со своей секретаршей. — Ты уже на месте?
— Да, Ольга Сергеевна, – мягкий, нежный голос доносится из устройства, стоящего на столе элегантной женщины.
— Приготовь нам три кофе, – кидает ей коротко.
— Рассказывай, Кира, – предлагает мне Ольга Сергеевна, сложив перед собой тонкие ухоженные руки на гладкой поверхности стола. — Что за обстоятельства произошли, что ты хочешь расторгнуть со мной договор?
Присутствие Захара смущает меня. Поворачиваю голову в его сторону. Прикусываю краешек нижней губы. Покусываю её.
— Договор заключал мой муж, – перевожу свой растерянный взгляд с Захара на Ольгу Сергеевну. — Это он расторгает его. Произошла ошибка. Я всё улажу. В ближайшее время.
— Допустим, – она делает паузу. — Он что, не сообщил тебе об этом? Вы вообще общаетесь с ним, что он так поступает? – на гладком лбу Ольги Сергеевны собираются едва видимые складочки.
— Я позднее узнала, – прикусываю щеку изнутри. Ощущаю во всём теле огромное напряжение, сковавшее моё тело. — Коллекция будет готова к назначенному сроку. Не закончен всего лишь один костюм.
Захар подходит к нам ближе и, выдвинув стул из-за стола, присаживается со мной рядом.
В кабинет заходит молоденькая девушка с подносом в руках. Наверняка, это и есть Леночка, которой звонила Ольга Сергеевна. Расставляет перед нами кружки с ароматным кофе. Взмахивает ресницами, когда подходит к Захару и тут же на её щеках появляется лёгкий румянец. Она улыбается ему. Расправляет плечи и медленно выходит из кабинета.
Захар игнорирует появление девушки. Он смотрит на меня.
Делаю глоток прохладного воздуха от кондиционера открытым ртом. Рвано выдыхаю.
Впиваюсь в Захара взглядом, переполненным недовольством. Смотрю на него не моргая.
Он усмехается, и один уголок его губ лениво приподнимается.
— Мне кажется, что всё намного серьёзнее, – выдаёт Захар, проникая словами мне под кожу. — Ты не договариваешь, Кира.
Я вижу, как красуются на его лице острые скулы. Как подрагивают его напряжённые ноздри.
Так я им и рассказала обо всём. Первым встречным.
— Вам кажется, – уверенно произношу ему.
— Я бы смог тебе помочь, – продолжает настойчиво Захар, постукивая ручкой по столу.
— Кира… Кира… С тобой всё хорошо? – резко взмахиваю ресницами и резко вдыхаю воздух, возвращаясь в реальность. Ольга Сергеевна стоит возле меня со стаканом воды.
— Выпей, – протягивает мне его. — Легче станет.
Ослабленной дрожащей рукой беру стакан с водой. Прилагая усилие, делаю несколько глотков.
Я не помню, когда ела в последний раз. Один кофе за последнее время. Даже чувство голода не испытываю. Так сильно погружена в свои проблемы, которые мне создаёт Платон.
— Спасибо, – ставлю стакан перед собой на стол. — Уже лучше. Голова просто закружилась.
Провожу кончиками пальцев по лбу. Растираю его.
— Не при сыне сказано, – начинает Ольга Сергеевна.
Сыне? Как же хорошо она выглядит для своих лет.
— Но трудно не заметить, что вид у тебя истерзанный. Я бы сказала, замученный. Похоже, я соглашусь с ним. Мне тоже кажется, что у тебя неприятности. Или какие-то проблемы, – высказывает своё мнение она.
— Всё хорошо. Спасибо за беспокойство, – натягиваю искусственную улыбку. — Много работать пришлось в последние дни. Нужно больше отдыхать.
— Не буду лезть тебе в душу, Кира, – Ольга Сергеевна окутывает меня своим нежным проникновенным взглядом. — Надеюсь, скоро всё образуется у тебя.
Вот же докопались.
Опускаю свой взгляд. Кончиками пальцев скольжу по гладкой прохладной поверхности стола.
С губ Захара слетает усмешка.
Я же не могу спокойно воспринимать их слова. Считаю, что посторонние люди не должны разбирать мою жизнь.
Выступившая холодная влага на моей коже касается каждой моей чувствительной клеточки.
Едва заметная улыбка появляется на лице этой прекрасной женщины.
— У тебя всё впереди, Кира, – загадочно улыбается мне Ольга Сергеевна. — Жизнь только начинается. Вот увидишь.
Пусть у них будет своё мнение по поводу меня. Пусть они думают, как считают нужным. Не хочу продолжать с ними беседу.
— Спасибо вам за всё. Мне пора, – медленно поднимаюсь со стула. Хочу уходить.
— Постой, – останавливает меня Захар.
Моя рука оказывается в его крепкой тёплой руке.
Замираю на месте, когда тепло от его прикосновения расходится по моему обессиленному телу, словно наполняет меня надеждой изнутри.
— Вот моя визитка, – протягивает он с лёгкой улыбкой. — Если решишь принять от меня помощь, позвони.
Плавным движением руки принимаю её от него.
Крепко сжимаю её пальцами, словно вижу в ней своё спасение.
— Мы продолжим с тобой и дальше сотрудничать, – идёт навстречу Ольга Сергеевна. — Мы ещё удивим этот мир своими решениями. Я рада, что познакомилась с тобой, Кира. И особенно рада, что ты сама приехала ко мне. Звони мне. Я всегда буду рада поговорить с тобой.
Да что происходит? В уголках моих глаз пробираются слёзы.
Люди, которые совсем недавно были для меня чужими, предлагают мне свою помощь. Просто так.
Но я не могу им открыться. Не хочу обнажить перед ними свою боль.
— Спасибо вам за всё, – едва сдерживаю слёзы, которые уже на подходе. — Я позвоню.
Крепко сжимаю губы, надавливая на них зубами изнутри.
— Я провожу, – Захар выходит за мной следом.
Ольга Сергеевна улыбается в ответ.
— До встречи, Кира.
Захар идёт молча рядом со мной до самой моей машины, смущая меня своим присутствием.
— Звони, Кира, – произносит уверенно, когда я открываю дверь своего автомобиля.
— До свидания, – тихо произношу ему и скрываюсь в салоне машины.
Трогаюсь с места. А сердечко часто постукивает внутри.
Еду к себе в студию.
Там меня ждёт Платон. Прямо в моём кабинете, расположившись на моём любимом кресле возле рабочего стола.
Носочком одной ноги отталкивается от пола и кружится, пока кресло не останавливается.
— Привет, Кир, – звучит приветствие от него. — Проходи. Располагайся.
Платон вытягивает руки к столу, опустив их ладонями вниз на него. Расправляет плечи. Разглядывает свои руки.
— Почему ты себя так ведёшь? – задаю ему вопрос, недовольная его поведением в своём кабинете.
Прохожу к нему ближе.
Кидаю свою сумочку на стол размахнувшись.
Как же он меня достал?
Опираюсь ладонями о край стола. Наклоняюсь к нему ближе.
Жду, когда он поднимет на меня свой взгляд. Жду, что он ответит мне.
— Как? – с его лица стирается улыбка. Он смотрит мне в глаза. — Как я себя должен вести, Кира? Как? – его голос становится громче. — Моя жена не ночует дома. Не появляется на работе… Где ты была, Кир?
Платон поднимется с кресла, впившись в меня своим ледяным жёстким взглядом. Сжимает губы. Обходит стол и равняется со мной.
Становится трудно дышать. Дышу через зубы. Кожу жжёт от крепких объятий Платона.
— Отпусти, – бью его по ноге каблуком, отчего он просто начинает смеяться.
— Сказал же, нет, – его голос становится ниже. — Ты моя, Кир. Тебе нужно просто принять, как теперь мы будем жить с тобой.
— Я разведусь с тобой. Я не буду с тобой жить, – кричу в его плечо губами, когда он прижимает мою голову к нему. — Я никогда не приму тебя…
От бессилия начинаю плакать. Не могу бороться с ним. Никогда не делала этого и не собираюсь. Хочу достучаться до него словами.
— Я запишу тебя к психологу, – произносит тише, охрипшим голосом. Запускает свои пальцы мне в волосы, массируя мою кожу. — Ты успокоишься, и мы будем снова счастливы с тобой.
— Нет, – упираюсь кулаками в его крепкую грудь, отталкивая его от себя. — Уходи… Оставь меня в покое…
Задыхаюсь от обиды. От горячего воздуха, который резко выдыхаю, обжигающего моё горло.
Трясу головой. Выплёвываю волосы изо рта, которые прилипают к моим губам, смешавшись с солёной влагой слёз.
— Ты не можешь меня выгнать отсюда, Кир, – мягким голосом продолжает Платон, совершая очередную попытку прижать меня к своей груди. — Здесь всё наше. Не твоё. Просто знай об этом.
Он притягивает меня к себе силой.
— Ты такая беззащитная сейчас, – шепчет Платон. — Такая ты мне нравишься ещё больше.
Прислоняется к моим волосам.
Делает глубокий вдох. Зарывается в мои волосы лицом.
И когда он наслаждается моим запахом, мне удаётся вырваться из его оков.
Я огибаю стол, словно маленький зверёк сбегает от своего хищника.
Платон не останавливает меня. Он просто присаживается на край стола и смотрит на меня исподлобья, улыбаясь глазами, прикрытыми ресницами. В уголках глаз собираются мелкие морщинки.
Освобождаю лицо от волос. Поправляю на себе одежду.
Разогнавшееся дыхание сбавляет обороты.
Открываю бутылочку с водой, которая всегда есть у меня на столе.
Жадно пью воду, не отводя взгляда от Платона.
— Возвращайся, Кир, – как можно мягче произносит Платон. — Ты нужна мне.
Резко выдыхаю.
— Зачем я тебе? – вскрикиваю от злости. — Думаю, у тебя есть кандидатуры занять моё место. И, наверняка, их у тебя достаточно.
Платон проводит загорелой рукой себе по волосам. Укладывает чёлку.
— Вполне, – произносит самодовольно. — У такого мужчины, как я, должно быть много женщин. Я не могу без этого. Вы придаёте мне сил. Даёте мне уверенности. С вами я убеждаюсь в своих способностях. Мне нужно знать, что вы без ума от меня. Что в постели я божественен. Мне мало, если бы ты одна говорила мне это. Я хочу слышать эти слова от других, Кир. Понимаешь?
В его глазах играют языки пламени. Грудь вздымается от глубокого дыхания.
— Не понимаю, Платон, – выпаливаю ему сорвавшимся голосом. — Никогда не пойму. Отпусти меня, – шепчу я, не в силах удерживать слёзы. — Я так не могу больше.
Платон отталкивается от стола.
— Всё, Кир. Хватит, – грубым голосом обращается ко мне. — Мне надоели твои сопли. Собирайся. Мы едем домой.
Из мягкого, нежного он превращается в злобного самоуверенного.
— Я не поеду, – качаю головой, сотрясая волосами. — Я ушла от тебя. Своего решения я не поменяю.
— Зря.
Напряжение повисает в воздухе.
Тело сковывает, когда я принимаю позу, готовясь сорваться с места и бежать без оглядки.
Прокручиваю в голове вариант, как бы мне сбежать из своего кабинета.
— Я уйду, Кир, – Платон пристально смотрит на меня. — Сегодня. Только потому, что у меня дела и другие планы на вечер, – прочищает горло. — Мы вернёмся к нашему разговору. От меня не убежишь.
Могу расслабиться, только когда он выходит из моего кабинета.
Просто валюсь на кресло, распластавшись на нём. Руки падают плетьми на мягкие подлокотники.
Склоняю голову на бок. Слеза сползает по щеке и заканчивает свой путь на моём плече, сорвавшись с неё.
— За что? – содрогаюсь от слёз отчаяния. — За что мне всё это?
Осматриваю предметы, лежащие на моём столе. Останавливаю свой уставший тяжёлый взгляд на своей сумочке.
Тянусь к ней и достаю визитку Захара.
Стучу ей по столу.
В груди начинает жечь. Поглаживаю шею, нажимая на неё пальцами.
Гипнотизирую взглядом свой телефон.
— Нет. Не могу, – киваю головой, отрицая свою появившуюся мысль по поводу звонка.
Потом просто сижу в кресле и смотрю в пустоту, обнимая себя за плечи.
Сижу так до тех пор, пока ко мне не заходит моя помощница.
— Кира. Я пойду? – обращается ко мне своим нежным спокойным голосом Марина. — Рабочий день полчаса как закончился.
Прохладный пот овладевает моей спиной, когда я отрываюсь от входной двери. Стараюсь не дышать.
Тянусь к дверному глазку. Заглядываю.
Не узнаю мужчину, который стоит перед дверью.
— Вам кого? – кричу осипшим голосом через дверь.
— Хозяйку квартиры, – громко сообщает мне мужчина. — Поговорить нужно.
— Я хозяйка. Так говорите, что вам нужно, – цепенею от ужаса.
— Я квартиру хочу вашу купить. По объявлению к вам приехал, – его слова словно громом звучат в моей голове. Оглушают меня на мгновение.
— Она не продаётся. Вы что-то путаете, – продолжаю разговаривать с ним через дверь.
— Странно, – диктует адрес из объявления. — Это точно ваш адрес.
— Адрес мой, – соглашаюсь с ним, с трудом глотая, стараясь избавиться от сухости во рту. — Только объявления я никакого не подавала о продаже квартиры. Произошло недоразумение.
Ну Платон. Сколько можно?
Вытягиваю губы в узкую полоску. Голова падает вниз. Качаю головой, убирая прохладными пальцами спутанные волосы с лица.
— Извините. Я пойду, – доносится до меня едва слышный голос незнакомца. Мужчина не просит разъяснений. Он просто уходит.
А я же, переполненная злостью и ненавистью к своему мужу, пытаюсь принять решение, как мне вести себя с Платоном дальше.
По-хорошему он не понимает. Буду действовать его методами.
А к юристам за помощью я всегда успею обратиться. Сначала попробую свой вариант, до которого я дохожу, когда ворочаюсь на кровати до глубокой ночи.
С утра звоню Марине. Говорю ей, чтобы не теряла меня сегодня.
Потом иду на беговую дорожку, первую мою крупную покупку, оставшуюся здесь. И обязательно с музыкой.
Потом душ. Кофе. Кофе самый дешёвый. Он тоже остался от прежней моей жизни.
Такие простые вещи закидывают меня в тёплые воспоминания моих счастливых дней и придают мне сил.
Настроение становится приподнятым. Я готова сражаться с Платоном. Только я буду вести с ним свою игру.
Я хочу сохранить свой маленький мир, очень ценный для меня.
Если он не согласится, то потеряет больше, чем я.
Не торопясь, подбираю себе одежду на сегодня. И, разглядывая себя в зеркало, остаюсь довольной на этот раз.
На лице появился румянец. В глазах теплится жизнь.
И на встречу со своим мужем я выбираю платье винного оттенка.
Пусть знает, что я не сдамся просто так.
Но прежде чем отправиться к Платону в фирму, я заезжаю на завтрак в одно из любимых мною кафе.
И, насладившись едой и горячим ароматным кофе, еду к Платону.
Без предупреждения вхожу к нему в кабинет.
И он не один.
На его коленях восседает стройная девушка, игриво воркуя что-то ему на ухо.
Я хлопаю дверью.
Платон обращает на меня внимание.
— Иди. Иди отсюда, – командует он шокированной девушке шипящим голосом.
Та срывается с места и мелким семенящим шагом пробегает мимо меня, исчезая за дверью.
— Ты… – Платон произносит так, словно увидел привидение.
— Я, – кидаю уверенно.
Прохожу внутрь его кабинета, уверенно шагая по дорогому ковру, очень любимому мужем. Так и хочется надавить на длинный ворс посильнее и оставить свои следы от каблуков, чтобы помнил меня надолго.
Устраиваюсь на мягком диванчике. Разглаживаю его рукой. Потом достаю из сумочки упаковку влажных салфеток. Медленно вынимаю одну и вытираю свою ладонь, демонстрируя Платону свою неприязнь. Морщу лицо.
— Сколько раз ты кувыркался на нём со своими… поклонницами? – задаю ему вопрос ухмыляясь.
— Ты хочешь знать? – Платон поправляет на себе одежду. Волосы. — Много.
— Почему-то я так и думала, – снова усмехаюсь я, понимая, что мои глаза, наконец-то, открылись на Платона. — Мне нет до этого никакого дела.
Говорю ему так, и на самом деле ощущаю, что Платон стал мне безразличным.
— Кир, не начинай, – хмурится Платон, наклонив голову набок. — У нас с тобой семья. А эти… – переводит свой взгляд с меня на дверь, за которой только что скрылась его очередная жертва. — Не воспринимай серьёзно.
— Ты продолжаешь настаивать на своём решении? Ты не дашь мне развода? – задаю вопрос твёрдым голосом.
— Настаиваю, Кир, – прокашливается Платон в кулак. — И готов на договор, в котором мы пропишем с тобой наши права и обязанности. А так же и права на имущество. Это мой подарок тебе.
Он сильно верит в себя. Просто неимоверно сильно.
— Я хочу развестись и не поменяю своего решения, Платон, – продолжаю стоять на своём.
Закидываю ногу на ногу. Скрещиваю руки у себя на груди. Взмахом головы откидываю волосы назад.
Платон приподнимается на стуле, опираясь на его пластиковые подлокотники сильными руками.
Потом опускается на него падая.
В его глазах читается паника. Он явно осознаёт, что я могу сопротивляться ему. И мой визит тому подтверждение.
Я не стала бегать от него. И вот я здесь. В его кабинете. В туристической фирме Платона, которую он основал до моего появления в его жизни.
— Ты смеешь ставить мне условия? – челюсть Платона выдвигается вперёд. — Как ты посмела вообще заикнуться и угрожать мне? – в его глазах разрастается злость, окрашивая их в кровавый оттенок.
— Я не собираюсь тебе угрожать, – произношу слова спокойно, как можно увереннее. — Я приехала к тебе по делу и хочу договориться с тобой. Хочу, чтобы ты учёл мои пожелания. Чтобы мы оба остались при своём.
Платон резко выдыхает, сопровождая выдох нервной усмешкой.
— Что? – его губы раскрываются от удивления на моё заявление. — Какие у тебя могут быть пожелания? – на его переносице собираются складки. — Что ты вообще из себя представляешь без меня?
— Спасибо тебе за всё, что ты сделал для меня, – продолжаю спокойным голосом. — Но нам придётся разделить имущество, совместно нажитое за четыре года нашего с тобой брака. А дальше я сама. А ты сам.
Не моргая, смотрю в его, широко раскрытые глаза.
— Совсем охренела, что ли? – взвизгивает он. — Какой ещё раздел имущества? Я же… Я же старался для нас… Старался для нашей семьи… Для нашего будущего, – наклоняется вперёд, упираясь своей мускулистой грудью на стол. — А ты решила всё разрушить. И как я должен поступить в такой ситуации? А?
— Ты не один старался. Я тоже развивала свой бизнес во благо нашей семьи. Но по большей части я занимаюсь своим любимым делом, ставшим моим смыслом жизни. И я не отдам тебе его. Я достаточно заплатила за него. Ты прекрасно знаешь, что почти все средства уходят на затраты и на выплаты тебе и банку. Я ничего себе не оставляю.
— И что? – он просто убивает меня своим непониманием. — У меня своё дело, у тебя своё. Меня всё устраивало бы и дальше. Я готов был смириться с твоим вечным отсутствием, заполнив своё свободное пространство другими женщинами. Мне всё подходило, Кир, – давит на меня своим пронзительным взглядом, раздувая ноздри и играя желваками.
— Пока я не узнала, – подмечаю я.
И всё больше отмечаю для себя, что Платон не тот мужчина, которого бы я хотела видеть рядом с собой. С котором бы я хотела пройти всю жизнь рука об руку.
— Да ерунда всё это, – опять начинает свою песню Платон. — Не бери в голову.
Даже не хочу, чтобы он снова начинал. Сначала уговаривать меня быть с ним. Потом угрожать.
— Ты можешь поступать как хочешь, Платон. Я подаю на развод и на раздел имущества.
— Подавай, – он кивает головой. Смыкает перед собой кончики пальцев и пружинит ими. — Прекрасно… Останешься ни с чем.
Быстро моргает, покусывая губы.
— Мы можем договориться без суда, – предлагаю ему твёрдым настойчивым голосом.
— Интересно, – он нервно усмехается, и прикрытые веки начинают заметно подрагивать.
Похоже, Платон не ожидал от меня такого напора.
— Вот же, – он склоняет голову хмыкая.
Его пальцы собираются в кулаки, побелевшими от крепкого сжатия.
Он поднимает на меня свой взгляд. Его загорелое лицо окрашивается багровым оттенком от подступившей крови.
Не могу не заметить, как трудно ему даётся сглатывать и как часто дёргается его кадык.
— Ради интереса, – протягивает он. — Расскажи мне, что за мысли посетили твою голову. Что за хрень ты там придумала, – его голос становится громче.
— Ты оставляешь меня в покое. Меня и мой бизнес. Никакие средства я тебе не возвращаю. И не претендую на твои. Жить буду в своей старой студии. И последнее, мы разводимся с тобой обоюдно.
Лицо Платона застывает и бледнеет. Лишь его глаза, словно ходики, жонглируют, не в силах оторваться от моего смелого взгляда.
— На что ты можешь претендовать? – задаёт мне вопрос он, скрипя зубами. — У тебя нет прав, – рявкает на меня. — Не смей покушаться на моё имущество.
— В случае твоего отказа пойти мне навстречу, ты потеряешь больше, чем бы мог подумать, – говорю загадками. Хочу, чтобы он пошевелил мозгами.
— И у тебя хватит смелости? – смотрит на меня исподлобья прищурившись. — Кишка не тонка?
И теперь я прихожу к выводу, что он просто брал меня на испуг. Вдруг повезёт. Вдруг прокатит. И я приползу к нему на коленях.
— Хочешь проверить? – задаю ему вопрос и ощущаю, как смеются мои глаза и как внутри меня растекается приятное тепло.
Челюсть Платона заметно двигается.
— Что ты собираешься предпринять? – задаёт вопрос с нажимом.
Вот это другое дело.
Выпрямляю спину. Закидываю волосы назад.
Ощущаю прилив сил. Такой мощный, будто животное защищает своё дитя. Так я борюсь за свои права, за свой маленький мир, за своё любимое дело.
— Если ты будешь препятствовать разводу и не согласишься пойти мне на уступки, то я подам на раздел твоего счёта. А там, как я знаю, во время нашего с тобой брака накопилось достаточно много средств, – произношу уверенно, глядя ему в глаза, стараясь проникнуть как можно глубже в его сознание.
— Мой бизнес не трогай, – восклицает Платон. — Я его выстроил ещё до тебя. Ты не имеешь на него никакого права.
— Я не претендую на твой бизнес, – уверяю его спокойным мягким голосом. — Я говорю тебе про прибыль, которую ты получал, состоя в браке со мной. Мы будем делить с тобой то, что нажито нами непосильным трудом за четыре года.
— Ты не посмеешь, – рычит на меня Платон. В его голосе ярость. В глазах злость. Мелкие вкрапления появляются на его лбу. Дыхание резкое, громкое.
— Я даю тебе время до завтра, Платон, – говорю в заключение. — Как я буду действовать дальше, зависит от твоего ответа. — Мы ещё продолжим с тобой разговор. И… объявление о продаже моей квартиры удали.
Лицо Платона покрывается пятнами. На лбу появляются испарины.
Медленно поднимаюсь с диванчика. Прохожу по ковру уверенной походкой, двигаясь к выходу.
Открываю дверь кабинета. Медлю, нервируя его своим присутствием.
— Пока, – кидаю ему нежно, оглянувшись перед выходом.
Улыбаюсь, отрываясь от недовольного взгляда Платона, протирающего свой лоб платочком.
Когда закрываю за собой дверь, ускоряю свой шаг. Хочу побыстрее уйти с этого места.
Также быстро дохожу до своего автомобиля.
Уезжаю подальше от фирмы Платона.
Еду в полюбившееся мне кафе, где завтракала сегодня.
Хочу подготовить документы для развода, воспользовавшись своим ноутбуком.
Устраиваюсь за самым дальним столиком возле окна и начинаю собирать нужную мне информацию, предварительно сделав заказ.
Перечень необходимых документов впечатляет меня.
Мне однозначно потребуется квалифицированная юридическая помощь.
Снова тянусь к своей сумочке и вынимаю из неё визитку Захара. Стучу ей по столу, не решаясь воспользоваться, закидываю обратно.
Сейчас мне требуется помощь адвоката. Я хочу, чтобы он занимался не только сбором нужной документации, но и представлял мои интересы в суде.
Не хочу медлить. Не буду ждать до завтра. Думаю, Платон не пойдёт мне на уступки. Почему-то я в этом уверена.
— Кира? – оглядываюсь на голос Захара, которого сразу узнаю. — Что ты здесь делаешь? – наклоняется вперёд, чтобы увидеть экран моего устройства.
Я прикрываю его от него.
— Перекусить решила, – сообщаю ему уверенно холодным тоном. — В тишине. Одна, – добавляю, желая избавиться от его присутствия.
Лёгкая усмешка слышится от него.
Он задерживает своё внимание на моём лице. Глаза сияют, а взгляд становится ярким и мягким.
Расправляет свои и так широкие плечи, приподняв подбородок.
— До свидания, Кира, – прощается со мной. Проводит пальцем по столу и медленной уверенной походкой идёт к выходу.
Хмурюсь, не понимая его действия.
Как он оказался здесь?
Заканчиваю приём пищи в гордом одиночестве, не сожалея.
Созваниваюсь с Мариной. Убеждаюсь, что на работе всё в порядке. Еду к себе.
И на следующий день, не дожидаясь звонка от Платона, еду к адвокату, которого нашла на определённом сайте.
И первое впечатление, которое у меня остаётся от встречи специалиста такого высокого уровня, оставляет желать лучшего.
После того как мы обсудили интересующие меня вопросы, он предложил мне поужинать с ним. Он прямо сказал, что хотел бы продолжить со мной общаться в другом русле. В более интимной обстановке со всеми вытекающими.
Я чуть не поперхнулась от его наглости.
— Я не нуждаюсь в ваших услугах, – даю ему отпор, а у самой голос вибрирует, и колени трясутся.
Встаю из-за стола и подхожу к выходу на ватных ногах, стараясь не упускать из вида этого мерзкого для меня адвоката.
Нащупываю холодную металлическую ручку двери. Открываю её и молниеносно устремляюсь за пределы его кабинета. Впрочем, как и из здания.
А когда еду в машине ругаю себя.
— Никому нельзя верить. Никому.
Решаю, что мне нужна адвокат женщина. Что с ней у меня не будет таких казусов.
Так и делаю.
Еду в другую адвокатскую контору. Хочу обсудить на месте всё, что я хочу получить при разводе.
На этот раз остаюсь довольной, обсудив свои запросы с молодой серьёзной, на первый взгляд, девушкой адвокатом.
Выходит, Платону удалось расположить к себе Надежду. Она перешла на его сторону. Да ещё таким подлым образом.
Но я не позволяю эмоциям взять над собой верх. Хорошо, что я подготовилась заранее.
Я передаю документы, собранные адвокатом, в суд. Они все есть у меня в полном объёме. Перед тем как обращаться к Платону, я запросила у неё их, оплатив её проделанную работу. Как чувствовала.
Подаю на развод и на раздел имущества.
Действую самостоятельно.
Только после этого Платон звонит мне.
— Кир. Неужели ты думаешь, что тебе удастся чего-то добиться? – его низкий голос звучит угрожающе. Заставляет меня вздрогнуть. — Своими действиями ты вынуждаешь меня поступить плохо по отношению к тебе. Надежда поможет мне. Тем более она в курсе наших с тобой дел.
Сглатываю. Прикусываю нижнюю губу. Уверена, что вместе она с ним не только как профессионал.
— Я пойду до конца, – выдаю ему решительно, справившись с внезапно появившимся страхом.
И адвокатам я теперь с трудом могу доверять.
Как вообще их выбирать? По каким критериям?
Сканировать их, что ли? Только не придумано ещё такое устройство.
— Давай, – усмехается Платон. — Удачи тебе. Возможно, мы вернёмся с Надей с отдыха перед судом. Если что, не удивляйся моему отсутствию.
— Ту девушку, с которой я встретила тебя в ресторане, ты уже бросил? Так быстро, – задеваю его.
— Знаешь, Кир, – рассуждает Платон. — Та девушка не такого уровня, которого мне хотелось бы. Тебе не понять. Пока. Мне пора.
Впрочем, я и понимать не хочу. Его поступки я нахожу подлыми и ему с ними жить.
Его уверенность в выигрыше дела не выбивает меня из колеи.
Я двигаюсь дальше. Продолжаю дальше развивать своё дело. Работаю над новой коллекцией. Нельзя упускать время и топтаться на месте, даже если придётся чем-то жертвовать при разводе.
Обустраиваю свой быт.
Ещё раз совершаю попытку найти адвоката.
Взмахиваю ресницами и впиваюсь вопросительным взглядом в экран ноута, когда вижу знакомую мне фамилию. Рот непроизвольно открывается.
Адвокатская контора Ланского Марка Львовича.
Вот так встреча.
Представленные цены за услуги кусаются. Но, полагаю, что здесь я смогу получить квалифицированную помощь.
Решаю не экономить, чтобы не совершить прошлых ошибок.
Связываюсь с ними по указанному номеру и мне назначают встречу.
Меня больше интересует, чтобы они представляли мои интересы в суде.
Оставляю все нужные документы для изучения.
А там уже всё в их руках.
На первое заседание Платон не является, и суд рассматривает материалы дела в его отсутствии, приняв во внимание мои доводы. Выступление адвоката, представляющего меня в суде, впечатляет.
Решением суда было принято назначить ещё одно слушание. Дать Платону возможность высказаться или предоставить опровержимые документы, если такие имеются, по поводу раздела имущества.
— Какая же ты гадина, Кир! – врывается в мой кабинет Платон после состоявшегося уже суда. — Ты всадила мне нож в спину. Ты посягнула на мои деньги, – возмущается он через глубокое шумное дыхание.
Он расхаживает по моему кабинету, нарезая круги. Запускает пальцы во взлохмаченные волосы.
Я стараюсь держаться спокойно и не показывать ему свой страх. Страх быть сейчас с ним наедине, не зная, что можно ожидать от него в такой момент.
— Присядь, – предлагаю ему спокойным голосом. — Поговорим? – смотрю на него исподлобья.
Он останавливается на месте. Втыкает пальцы в карманы узких брюк. Раздувает ноздри, выдвинув челюсть вперёд. Глазами пожирает меня, отражая огонь во взгляде от овладевшей им ненавистью ко мне.
Платон валится на кресло возле стены. Прикрывает лицо руками. Фыркает в ладони. Проводит по лицу напряжёнными пальцами, оставляя светлые следы на коже багрового оттенка.
— Где ты его откопала? – задаёт мне вопрос с неподдельной болью во взгляде. — С ним невозможно ничего сделать, – крепко сжимает зубы, растянув губы в узкую полоску.
— Ты про кого? – мои брови устремляются вверх.
Перебираю пальцами ручку и внимательно смотрю на Платона.
Никогда ещё не видела его таким. Таким беспомощным. Взвинченным. Неуверенным.
— Про адвоката твоего. Кого же ещё, – рявкает на меня Платон, выдавая искры из злобного взгляда. — С ним вообще невозможно договориться. Ни деньгами, ни словами. Ничем, – протягивает руки вперёд ладонями вверх. Сотрясает ими воздух. — Пусть будет так, Кир. Но ты мне должна будешь всё вернуть.
Наклоняю голову набок.
— Что именно должна я тебе буду вернуть? – задаю ему уточняющий вопрос.
— Деньги мои, – выкрикивает с нажимом Платон. — Всё до копеечки. Всё, что отсудите у меня, – его нижняя губа заметно дрожит.
Упираюсь лбом о ладонь. Прикрываю глаза.
Голова заполняется мыслями, как бы избавиться от Платона.
— Ну что, Кир? – обращается ко мне Платон мягким голосом, не дождавшись ответа. — Лучшей кандидатуры, чем ты, у меня нет. Правда.
От его низкого вибрирующего голоса в голове начинает звенеть.
Дышать становится трудно, а глотать больно.
— Я никогда не свяжу с тобой жизнь, – поднимаю на него свой тяжёлый взгляд. — Я не люблю тебя, Платон. Не старайся вернуть меня. Мне далеки твои принципы. У нас разные ценности. У нас нет с тобой ничего общего.
— Вот даже как? – Платон резко выдыхает. Приглаживает взлохмаченные волосы напряжённой рукой. — И что мне теперь делать?
— Живи своей жизнью, я своей, – говорю осипшим, сорвавшимся голосом. — Я не поменяю своего решения.
— Хорошо, Кир, – он прочищает горло. — Я всё же попробую ещё кое-что предпринять. Может мне удастся вернуть твоё расположение ко мне.
— Сомневаюсь, – говорю ему твёрдо, смочив горло глотком воды. — Но и запрещать не имею право. Лучше было бы, если ты исчезнешь из моей жизни. И это не просьба, Платон. Это моё искреннее желание.
— Хм. Желание, – на его лице появляется ехидная улыбка. — Ладно, Кир. Живи пока. Я не отстану от тебя просто так.
— Придётся, – заправляю волосы за ухо. — Оставь меня.
Платон медленно поднимается с кресла. Также медленно подходит к столу, за которым сижу я. Опирается ладонями на стол и подаётся вперёд.
— Такой ты мне нравишься ещё больше, Кир, – шипит, глядя мне в глаза. — Может, это и есть любовь? – усмехается.
— Мне всё равно, – говорю твёрдо.
Он выпрямляется. Оглядывает меня изучающим взглядом, словно даёт мне оценку.
— Да ты однозначно изменилась, Кир, – подводит итог кивая. — Всё же я присмотрюсь к тебе снова.
— Уйди, а, – мои плечи падают вниз.
— Пока, Кир, – сдаётся Платон. — До скорой встречи.
Вот же… Как мне избавиться от него?
Я была занята своим бизнесом и не видела в нём всех этих гадостей, которыми он обладал.
А какой обходительный был. Цветы. Подарки. Ужины.
Правда, не отдыхали мы с ним вместе. Не могли совмещать свои поездки.
Только я занималась своими делами. А Платон отрывался по полной.
Хорошо, что правда открылась. Хорошо, что меня не затянуло в это болото. Ощущаю себя использованной. Пустым местом в его жизни.
Делаю вывод, что дальше было бы только хуже.
А через недолгое время в мой кабинет доставляют огромный букет из экзотических цветов и причудливой зелени.
Я знаю, чей это почерк. Платон начал действовать. Но меня его поступок не трогает.
Прошу Марину, чтобы поставила цветы в вазу и возвращаюсь к своим делам.
А вечером хочу поехать прогуляться. Как раньше. Я очень любила гулять. И неважно, в городе, в парке, на набережной. Где угодно. Я вдохновлялась от всего. Меня интересовали любые самые незатейливые вещи.
Так появлялись когда-то мои первые эскизы к осенней коллекции. Подбирались цвета. Я учитывала всё. И настроение людей. И погоду. Мысленно одевала прохожих девушек и женщин в свои костюмы и платья. Размышляла, как они изменятся и преобразятся, примерив на себя новый образ.
И сейчас я понимаю, как скучаю по всему этому.
Я отправляюсь в парк.
Медленным шагом гуляю по пешеходным дорожкам. Кормлю уток на пруду, прихватив булку в пирожковой. Любуюсь яркими красками тёплого дня. Отражением солнечного света в прозрачной воде.
— Привет, – слышу за своей спиной спокойный низкий голос Захара.
Оборачиваюсь на него, прищурив глаз от ослепительного солнечного света. Продолжаю сидеть на мостике, подогнув под себя ноги.
Прикрываю ладонью лицо, сделав её своим козырьком. Смотрю на Захара, закинув голову.
— Привет, – на этот раз говорю спокойно, естественно. Не выпускаю свои шипы. Держусь более мягко.
— Давай помогу, – протягивает мне свою крепкую ладонь высокий, мускулистый, мужчина.
Кладу на неё свою руку, свободную от хлебного мякиша, приняв порцию тёплых ощущений от его прикосновения.
Как пушинка поднимаюсь с мостика, когда он тянет меня на себя.
— Пора нам познакомиться с тобой поближе, – произносит Захар.
— Мы уже знакомы, – сглатываю.
— Не так, – поясняет он. — Я бы хотел пообщаться с тобой.
Я не знаю, как вести себя с ним. Просто стою напротив и вдыхаю приятный запах его парфюма, смешанный с запахом пруда, который иногда наносит лёгкий ветерок.
Лёгкий румянец подбирается к моим щекам. Ссылаюсь, что это от жары. Ничего более.
Захар, как бы невзначай, рассматривает моё лицо.
— Ты одна здесь? – спрашивает у меня спокойным голосом.
— Представляешь, мой брат, гуляет здесь с нами, – девушка обращается ко мне. — Потом исчезает, ничего не сказав мне и моему мужу. А теперь я встречаю вас.
— Кира. Настя, моя сестра, – знакомит нас Захар.
— А где Родион? – Захар оглядывается по сторонам.
— Уехал. По делам, – улыбка Насти выдаёт тепло и свет. Голос полон нежности. — Поехали ко мне в кафе, – предлагает она, рассматривая меня, как бы невзначай. — Поужинаем. Я сейчас позвоню своим, скажу, чтобы накрыли нам столик.
Вопросительно дёргаю бровью.
— Поехали, Настя, – принимает решение Захар. — Мы так голодны с Кирой. С радостью примем от тебя приглашение.
Мысленно соглашаюсь.
— Только я на своей машине поеду, – говорю им. — Адрес скажите. Я подъеду.
— Ты знаешь адрес. То кафе, где я встретил тебя. Это кафе моей сестры. Я к ней в тот день приезжал, – вводит в курс происходящего меня Захар.
— Хорошо, – соглашаюсь с ним.
Это же моё любимое кафе. И я никогда не встречалась с ними там. Хотя Настя же – владелица этого заведения и навряд ли часто появлялась в зале. Такую лёгкую, добродушную девушку трудно не заметить.
— Ты поезжай, Настя, – Захар обращается к своей сестре. — Я с Кирой поеду.
Он придерживает меня за локоть. Волна мурашек пробегается по моей горячей коже.
Смотрю на него с укором, а он улыбается мне в ответ.
И как теперь мне поступить?
Хорошо. Я поужинаю с ними. Только в первый и последний раз.
И моё вождение сейчас, когда Захар сидит рядом со мной на водительском сидении, выглядит неуверенным. Напряжение от сложившейся ситуации сковывает моё тело, делая мои движения плохо контролируемыми.
Захар несколько раз оглядывает меня, когда я резко торможу на светофоре. Улыбается. Просто молчит. Прищипывает губы кончиками крепких пальцев.
И, приближаясь к кафе Насти, мне удаётся немного успокоиться и более плавно управлять машиной.
— Кир. Расслабься, – выдаёт мне спокойным, уверенным голосом Захар, когда мы входим внутрь заведения. — Настя прекрасная девушка и я буду только рад, если вы познакомитесь с ней ближе.
— Угу, – киваю.
— Прекрасное заведение, – делаю комплимент Насте за ужином. — Очень люблю это место.
— Приходи почаще, – предлагает Настя, окинув моё лицо своей тёплой, светлой улыбкой. — А лучше, звони. Вот мой номер, – вынимает из сумочки свою визитку и кладёт её передо мной на столе.
Кожу цепляет лёгкой прохладой.
Так просто. Так, по-доброму ведут себя эти новые мои знакомые, что меня начинает подкупать их поведение.
— Ты не пошла по стопам своего отца? – задаю ей вопрос, посетивший меня.
— Наш отец предоставил нам право выбора. Мы сами можем распоряжаться своей жизнью. Он считается с нашим мнением и с нашими пожеланиями, – вступает в беседу Захар.
— Да. Он такой, – восхищённо смотрит Настя на своего серьёзного брата. — Спасибо ему за это.
— А откуда ты знаешь, кто наш отец? – над переносицей у Захара появляется глубокая складка. — Мы не упоминали его в нашем разговоре.
Ощущаю, как крадётся к щекам румянец.
Облизываю губы. Сжимаю их.
— Я обращалась в его адвокатскую контору за помощью, – вытаскиваю из себя информацию, которую не хочу выставлять на всеобщее обозрение. — Один из адвокатов представляет мои интересы в суде.
Расправляю на себе идеально отглаженное платье. Принимаюсь за салат, опустив в него свой застенчивый взгляд.
— Пф, пф, пф, – звучит ритмично из уст Захара. — Я знал… Я чувствовал…
Хочу перевести тему разговора.
— Расскажи лучше о себе, – прошу Захара, обмакнув губы салфеткой.
— Ничего особенного, – выдаёт он. — Я простой трудяга.
— Ага, – усмехается Настя. — Совсем простой. Если считать, что всего добиваешься сам, то, в этом смысле, да.
Глубоко вдыхаю, восприняв заявление Захара за скромность. Хотя он совсем не похож на человека, который будет пасовать перед трудностями.
Мои губы слегка подрагивают от просящейся появиться на моём лице улыбке. Я не могу её сдерживать. Мои губы разъезжаются сами собой.
Я смотрю на Захара. Пытаюсь понять, что он из себя представляет.
Не могу. Несколько коротких встреч с ним не раскрывают его передо мной.
Но то, что он не похож на Платона, это однозначно.
И теперь у меня появляются сомнения по поводу доверия. Нужно научиться доверять людям. Нужно уметь рассмотреть в них хорошие качества. Увидеть их в них.
Я не хочу быть одиноким странником в этой жизни.
Я хочу новых знакомств.
И Настя располагает меня к себе. И Захар тоже. Только я его смущаюсь.
— Сам скажешь? – пытливо смотрит Настя на своего задумчивого брата.
Настя заботливо смотрит на своего брата.
— Он не приедет сегодня. Тебе одному придётся развлекать нас с Кирой.
Развлекаться? Я не планировала. Думала, поужинаю в их компании и отправлюсь домой.
— Я бы уже домой поехала, – говорю им. — А развлечёмся мы с вами как-нибудь в другой раз.
— Расскажи, какие у тебя дела с адвокатом отца, – возвращается Захар к нашему разговору. — Какие проблемы могут быть у тебя? – всматривается в мои глаза, словно хочет прочесть мои мысли.
— Проблемы могут быть у всех, – поправляю волосы. — А у меня ничего особенного. Просто развод с разделом имущества.
В глазах Захара читается неподдельный интерес.
— Ты замужем? – тихо задаёт мне вопрос.
— Да, – отвожу от него свой взгляд. Стараюсь не смотреть на него.
— И как у тебя продвигаются дела? – Настя будто хочет помочь своему брату. — Разводу быть?
Она смотрит на Захара с сожалением. Кладёт на его руку свою маленькую ручку. Гладит его.
— Скоро состоится второе заседание. Думаю, что нас разведут, – не скрываю я.
— Ты с ним разводишься? – задаёт вопрос Захар. — Или он с тобой.
— Зачем тебе это? – интересуюсь я у него.
— Это имеет большое значение, – продолжает он. — Хочу понять, кто из вас накосячил.
— На развод подала я. И причины были.
Захар расслабляет тело, опустив свои широкие плечи.
— Хватит грустить, – взывает Настя. — Закончим этот вечер на позитивной ноте. — Расскажи лучше, Кира, чем ты занимаешься.
— У меня своя дизайнерская студия. Воплощение моей детской мечты, – выдаю им, тяжело вздохнув.
— Интересное занятие, – оценивает Настя. — Нужно будет посмотреть на твои работы.
— У мамы в магазине можешь увидеть вещи, которые разрабатывает и производит Кира. Они сотрудничают, – поясняет Захар для своей любопытной сестры.
— Обращу внимание, – смотрит на меня с интересом Настя.
— Я поеду. Мне действительно уже пора, – произношу тихо.
Встаю из-за стола и собираюсь уходить.
— Созвонимся, – прощается со мной Настя. — Скинь мне свой номер.
— Хорошо, – отвечаю ей. — Мне приятно было познакомиться с вами и провести этот вечер в вашем кругу.
— И мне, – искренне говорит Настя, прикрывая свои глаза длинными пушистыми ресницами.
Захар выходит из-за стола и подходит ко мне.
— Я провожу, – говорит твёрдо.
Я улыбаюсь Насте, заправляю волосы за ухо, едва взглянув на серьёзного уверенного Захара.
Иду к выходу первой.
Покусываю щёки изнутри.
Между нами образуется неловкая тишина.
— Давай, я за руль, – предлагает Захар, когда мы подходим до моего автомобиля.
— Я думала, ты только до машины меня проводишь, – начинаю быстро моргать, приоткрыв свой рот от удивления.
— Нет, – его голос звучит решительно. — Я провожу тебя до дома. — Давай ключи.
Я протягиваю ему их, не обдумывая своего решения.
— А как ты будешь добираться до дома? – интересуюсь я у него, когда он плавно и уверенно управляет моим автомобилем.
— Без проблем, Кир, – сжимает крепко зубы, показав мне свои играющие желваки. И прибавляет скорость.
Моё сердце падает вниз, когда мы мчимся по гладкому полотну дороги в неизвестном мне направлении.
— Мы куда? – задаю ему вопрос, сквозь учащённое дыхание, вглядываясь в незнакомую местность за стеклом. — Куда ты меня везёшь?
Вжимаюсь в кресло, крепко сжимаю ноги и обнимаю себя за плечи.
Захар улыбается, не отрывая своего взгляда от дороги.
— Захар, – произношу его имя громче. — Объясни мне, что всё это значит, – в моём голосе звучат требовательные нотки.
— Скоро приедем, – он кидает на меня короткий довольный взгляд. — Немного осталось.
Я часто глотаю. Дышу через рот. Холодный пот пробирается через кожу на спине.
— Не бойся, – обращается ко мне кивая. — Со мной тебе не о чем бояться.
Смотрю на него, не отрывая своего волнительного взгляда.
Как же. Я тебя совсем не знаю. Не знаю, на что ты способен.
Что происходит?
Похоже на какое-то сумасшествие.
И наконец, я не знаю, хорошо это или плохо, Захар останавливает автомобиль у высокого каменного забора с массивными воротами.
Опускает стекло со своей стороны. Прикладывает свой мобильный к считывателю, и ворота разъезжаются перед нами.
Очень удобно, хранить данные карт в цифровом виде.
Холод сменяется жаром. Паника настигает меня.
Конечно же, мне хочется быть смелой. Не хочется перед моим новым знакомым проявлять свою слабость.
— Вперёд, – произношу тихо, но уверенно. — Только без глупостей, – пытаюсь обезопасить себя, прежде чем Захар проедет дальше на ограждённую территорию.
Он просто ухмыляется. Кивает. Окидывает моё лицо быстрым вкрадчивым взглядом.
— Даже не думал, – медленно трогается с места.
Хорошо освещённая территория позволяет мне разглядеть несколько строений. Одно из них похоже на производственное здание. Другое, больше на административное.
— Вот это и есть мои владения, Кир, – протягивает мне руку, помогая выйти из машины. — Я хочу познакомить тебя со своим маленьким миром.
Сердечко выдаёт удары, словно маленький молоточек монотонно постукивает внутри.
Страх сменяется любопытством.
Делаю шаг вперёд, заочно соглашаясь с Захаром посетить его мир.
Он проводит себе рукой по волосам.
Мы медленно проходим внутрь.
Захар включает свет.
Берёт меня за руку и тянет за собой в узкий проход, заканчивающегося металлической дверью.
Несколько раз оглядывается на меня, едва заметно улыбаясь.
От его тёплого прикосновения внутри меня всё сжимается и замирает.
— Никому не показывал это место, – тихо произносит Захар, открывая передо мной дверь. — Ты первая, Кир.
Смотрю на него вопросительно и очень сильно волнуюсь. Не знаю, что больше влияет на меня. Его слова или то, что открывается передо мной.
Просторное помещение с разным ювелирным оборудованием находится за дверью.
Безупречная чистота многое говорит о владельце.
Медленно ступаю внутрь. Изучаю обстановку, разглядывая всё вокруг.
Замираю снова, когда дохожу до стеклянного шкафа со множеством ювелирных изделий, расположенных на полках, обтянутых тёмным бархатом.
— Это твои работы? – восхищённо разглядываю предметы, подсвеченные светом, затаив дыхание.
— Мои, – почти шёпотом произносит Захар, словно боится спугнуть мой настрой.
А я даже не заметила, что он стоит со мной рядом.
— Вот это моя первая работа, – указывает на небольшое колечко с непонятным для меня камнем посередине. — Когда учился, сделал его. Полностью. Сам.
Говорит с гордостью, расправив свои широкие плечи.
Даже сбоку я вижу, как загорается его взгляд. Понимаю, как он любит дело, которым занимается. И, почему-то, думаю, что такой человек способен любить по-настоящему. Искренней светлой любовью.
Содрогаюсь от своих мыслей, невольно вспомнив свои непонятные отношения с Платоном.
— Здесь я люблю проводить своё свободное время. Воплощаю свои идеи. Вся основная работа происходит в том производственном здании. Туда мы не пойдём, – рассказывает Захар.
Стараюсь не думать о плохом. Накручиваю на палец волосы, глубоко вдохнув воздух помещения, наполненный непонятными для меня, едва уловимыми, запахами ювелирки.
— Как тебе здесь? – Захар задаёт вопрос так, словно моё мнение важно для него.
— Прекрасное место, – не знаю, как выразить свои ощущения. — И…
Сжимаю губы, надавив на них зубами изнутри.
— Что, Кир? – Захар всматривается в мои глаза.
— Спасибо, – просто говорю ему, вспоминая свою реакцию, когда мы ехали с ним по незнакомой местности. Щёк касается лёгкий румянец. Губы начинает жечь.
Делаю глубокий вдох. Отвожу от него взгляд. Иду дальше. Провожу рукой по одному из столов.
Вопросительно оглядываюсь на Захара, будто спрашиваю, для чего предназначен этот, непонятный для меня, предмет, к которому сверху приделан микроскоп.
— Верстак, – отвечает он мне не раздумывая. — Это верстак, Кир. На нём можно много что делать. Я познакомлю тебя с процессом, если захочешь.
Захочу. Я уверена в этом. Посетив его мастерскую, у меня появляется заинтересованность к тому, чем занимается Захар.
Я могла бы дополнить свою новую коллекцию эксклюзивными ювелирными украшениями. Только вот денег у меня на них пока нет. И от этого становится грустно.
— Давай возвращаться, – говорю ему тихим спокойным голосом.
А грущу потому, что снова погружаюсь мыслями в свои, ещё не решённые, проблемы. В то, что не могу сейчас воплотить свои идеи из-за нерешённых вопросов с Платоном.
— Поехали, – соглашается со мной Захар.
А когда подходим к моей машине, он снова садится за руль.
И мне, почему-то спокойно от этого его действия.
И его поступок не кажется отвратительным. У него был такой порыв. Хотя, жаль, что он не учёл моё мнение. Сам решил всё за нас двоих.
Но, тогда бы я отказалась поехать с ним сюда. И не познакомилась с его работами. Не увидела бы всей красоты ювелирных изделий, изготовленных Захаром.
Когда мы едем обратно, я украдкой смотрю на него. Разглядываю этого уверенного мужчину. Хочу понять, что творится внутри его. О чём он думает. О чём мечтает.
— Адрес говори, – просит меня Захар, когда мы въезжаем на территорию города.
Проговариваю ему его. Откидываю голову на твёрдый подголовник. Разглядываю очертания своего любимого, дорогого сердцу, города за стеклом. Капли дождя размывают чёткие линии, ломая очертания строений и разбрызгивая свет в беспорядочном свечении.
Хочется напевать какую-нибудь мелодию. Мысленно мурлычу импровизируя.
Наполняюсь сильнейшей энергией от всего, что сейчас происходит со мной.
— Приехали, – голос Захара пробирается в моё отстранённое сознание от реального мира.
— Ты на чём поедешь? – возвращаюсь я, устраиваясь на сидении поудобнее.
— Такси вызову, – достаёт свой телефон и производит в нём несколько манипуляций. — Всё. Готово.
— Я подожду вместе с тобой, – предлагаю ему. — Дождусь такси и тогда пойду к себе.
Захар оглядывает моё лицо. Просто прощупывает каждый кусочек на нём своим серьёзным заинтересованным взглядом.
Останавливается на моих губах. Его взгляд становится волнительным, а глубокое дыхание слышным.
Тело сковывает от страха, кто бы мог быть снаружи.
Делаю усилие, чтобы сглотнуть.
— Сиди здесь. Не выходи, – быстро проговаривает Захар и выходит из автомобиля.
Я оборачиваюсь, когда дверца машины открывается. Когда Платон вцепляется в меня холодным злобным взглядом.
Пышный букет летит в неизвестном направлении, приземляясь на мокрый асфальт от только что прошедшего дождя.
Захар препятствует Платону приблизиться ко мне. Он останавливает его, прочно обхватив его запястье своими крепкими пальцами. И ослабляет их, когда Платон оказывается за ним.
— Ты кто такой? – рявкает на него Платон. — Что ты здесь делаешь? С моей женой? — задаёт вопросы раздражённым голосом с нажимом.
— Платон… – выхожу из машины. — Что ты здесь делаешь?
— Я не буду перед тобой отчитываться, – громом звучат слова от Захара.
— Не лезь в мою семью, – угрожающе смотрит Платон на Захара. Сверлит его взглядом, широко раскрыв глаза. Не моргает. Желваки играют на его лице. — Кира моя, – шипит Платон, раздувая ноздри. Смотрит исподлобья.
— Вы разводитесь. О какой семье может идти речь? – делает замечание Захар. — Наши отношения с Кирой тебя не касаются.
Отношения?
Почему меня никто не спрашивает?
Я никому ничего не обещала. С Платоном я развожусь. С Захаром мы едва знакомы, чтобы говорить о каких-либо отношениях.
— Оставьте меня в покое, – громко проговариваю им. — Оба, – перебираю их взглядом поочерёдно.
И, не дожидаясь их ответа, направляюсь к входной двери подъезда, стараясь успокоить своё разогнавшееся дыхание.
Слышу за спиной, как останавливается подъезжающая машина. Оборачиваюсь. Такси.
Убеждаюсь, что Захар садится в неё и уезжает.
Платон опускается на мокрый бордюр. Широко расставив ноги, упирается на них своими руками, согнутыми в локтях.
Запускает пальцы в волосы. Вцепляется в них.
Я слышу, как вырываются стоны из его груди.
Ненависть перерастает в жалость. В желание помочь ему. Поговорить с ним. Успокоить.
Решаю подойти.
И когда подхожу ближе, вижу, как приподнимаются его плечи.
Я впервые вижу, как плачет мужчина.
— Платон, ты чего? – спрашиваю его тихим беспокойным голосом.
Он затихает. По всей видимости, он не предполагал, что я могу подойти к нему.
Потом вытирает своё лицо ладонью.
— Пффф… – протяжно выдыхает через рот. Решается взглянуть на меня. — Ты чего пришла? – фыркает он, шмыгая носом.
Растирает подрагивающими пальцами свои глаза, поблёскивающие в свете уличного освещения.
— Увидела, что ты не ушёл. Что опустился на бордюр. Подумала, что тебе плохо, и решила подойти, – говорю с ним искренне.
— Вот только жалеть меня не надо, – пытается делать голос твёрдым, но у него не получается. Он слышится мне, как крик души, вырывающийся из грудной клетки Платона, которая грузно вздымается при каждом его глубоком вздохе.
Присаживаюсь напротив него, согнув ноги в коленях. Обнимаю себя за открытые плечи, успев замёрзнуть от прикосновений прохладного вечера, ставшим таким после прошедшего дождя.
— Как так произошло? – задаёт вопрос Платон, глядя в пустоту стеклянными глазами. — Почему именно с нами?
— Не знаю, Платон. Жизнь сложная. Просто у нас с тобой разные ценности. Разные взгляды, – стараюсь подбирать слова и говорить как можно мягче.
— А чем же они отличаются, Кир? – поднимает печальный взгляд на меня. — Твои от моих.
Немного задумываюсь, поджав губы, опустив свой взгляд.
— Ответь мне, – настаивает Платон. — Может, тогда я пойму. Может, ещё не поздно нам с тобой снова сойтись и начать всё сначала.
Его слова режут мой слух. Задевают мою кожу, царапая её изнутри.
— Я не могу делить своего мужчину с другими женщинами. Не могу думать о другом мужчине в отношениях. У меня нет двойных стандартов. Я не могу врать, – воспроизвожу ему свои мысли. Облизываю пересохшие губы. — Я не могу предать своего любимого человека.
Платон задумывается. Выдвигает челюсть вперёд.
— Ты обвиняешь меня? – глядит на меня исподлобья. — Не ты ли поспособствовала моему поведению, когда занималась своим любимым делом? Не ты ли сделала меня одиноким? – дрожащий тихий голос Платона перерастает в шипящий.
Першение в горле становится не выносимым, когда к нему добавляется удушающая стальная удавка.
Растираю горло рукой, выпрямляясь во весь рост.
Я ощущаю, как пощипывает в носу. Слёзы просятся наружу.
Возможно, мы отдалились из-за моей работы. Но разве для любви помеха расставание? Была ли она у нас вообще?
Может просто наша влюблённость переросла в привязанность?
Только я не верю ему. Всеми фибрами души сомневаюсь в правдивости его слов.
— Скоро состоится второе слушание. Нас разведут. Я не поменяю своего решения, – произношу уверенно. — Я сильно обожглась с тобой, Платон. Я не смогу тебе больше доверять.
Он затихает, остановив свой печальный взгляд на моих глазах. Я чувствую, как между нами нарастает напряжение. Я слышу, как шумит его глубокое дыхание.
Я стараюсь контролировать своё дыхание. Изображаю безразличие, едва выдерживая его проникновенный взгляд.
— Я слишком поздно понял, что ты для меня значишь, Кир, – его голос звучит спокойно и хрипло. — Ты можешь не верить мне. Это твоё право. Но я должен донести это до тебя. Не хочу выглядеть мерзавцем в твоих глазах.
Его слова немного цепляют меня и наводят на мысль.
— Если так, то ты не станешь препятствовать нашему с тобой разводу. Ты согласишься на все мои требования, которые заявлены в суде. Ты перестанешь преследовать меня, – выдвигаю ему условия, пользуясь ситуацией.
Губы Платона растягиваются в узкую полоску. Он запускает руки в карманы узких брюк. Переминается с пяток на носки.
Потом останавливается. Лохматит себе волосы рукой, гипнотизируя меня взглядом.
Я просто жду. Жду, на что способен Платон. На что он решится. Какой вес имеют сказанные им слова.
Он облизывает губы. Кусает их.
Не произношу ни звука.
— Мне нелегко будет это сделать, Кира, – выдыхает он, прикрыв глаза склеенными от слёз ресницами. Потом резко открывает их. — Надя уже достаточно поработала над нашим с тобой делом. Суду предоставлены нужные документы, где я выдвигаю ряд своих требований. И они, сама понимаешь, не в твою пользу.
Пытаюсь осмыслить услышанное. Изучаю поведение Платона, который никак не может проконтролировать движение своих рук.
— Ты можешь отозвать своё заявление, – хочу проверить его. — Окончательное решение не принято. Что тебе мешает?
Ёжусь от холода, но очень хочу продолжить разговор с ним, поэтому не ухожу до сих пор.
Ещё немного и я начну пританцовывать на месте.
Зубы вот-вот начнут исполнять барабанную дробь. Стискиваю их.
— Пойми меня, – взывает Платон мягким голосом. — Я не могу отдать тебе свои деньги. Я столько лет работал, чтобы ни в чём себе не отказывать. А ты? Мы разведёмся с тобой. Ты заберёшь у меня их, и мне придётся начинать всё сначала. Без тебя. Есть смысл у меня отзывать документы? М?
— Мне не нужны твои деньги. Ты знаешь об этом. Знаешь и то, что я просто хочу сохранить свой бизнес и хотела бы оставить за собой помещение, где находится моя дизайнерская студия, – выдвигаю свои требования на месте. — И каждый остаётся со своим счётом. На твою жилплощадь я не претендую.
— Я повторюсь, Кир, – вкрадчиво звучат его слова. — Я больше теряю при разводе, чем ты. Мне трудно согласиться с тобой. Ты ломаешь меня. Неужели не понимаешь? – его голос звучит громче, а во взгляде появляется холодная злоба, от которого мне становится ещё холоднее.
— Тогда я не изменю своего решения, Платон. Пусть остаётся всё как есть. И твой счёт поделится между нами. На моём же не так уж и много средств. Думаю, ты в курсе всех моих дел. Я только начинаю работать по-крупному. Те сделки, которые ты заключил с моими клиентами, приносили мне не тот доход, к какому я стремлюсь.
— А-а-а-а… – взрывается Платон. — Так нам никогда не договориться с тобой.
— А чего хочешь ты? – кидаю ему резко.
Он снова задумывается, запуская напряжённые пальцы во взлохмаченные волосы. Проводит по ним рукой приглаживая.
— Всё то, что моё, останется моим, – выдаёт мне ответ, ожидаемый мною. — Больше никак.
Усмехаюсь на его слова. Бровь непроизвольно подрагивает.
— А как же раздел совместно нажитого имущества? – напоминаю ему. — Раздел того, что приобретено в браке?
Его плечи падают вниз. Лицо становится длиннее, когда он расслабляет челюсть.
— Да делай ты чего хочешь, – выплёвывает мне со злостью. — Мы не договоримся с тобой, Кир.
— Поэтому, мы будем действовать в рамках закона. Для этого я обратилась в суд. Я тоже считаю…, что нам не договориться с тобой, Платон, – произношу ему, разделяя слова. От пробирающей меня дрожи, слова даются с трудом. — Пока… Увидимся в суде.
Едва дохожу до входной двери, запинаясь о свои обессиленные ноги.
— Не преследуй меня, – прошу его, обернувшись у входа.
Скрываюсь за дверью. Растираю предплечья.
Принимаю горячий душ и завариваю себе чай.
Кутаюсь в мягкий халат.
Улавливаю звук звонка своего мобильного со стороны прихожей.
Лениво поднимаюсь со стула и плетусь к выходу.
А когда достаю из сумочки телефон, он замолкает.
Небрежно кладу телефон на пол возле дивана и валюсь без сил.
Натягиваю одеяло, которое манит меня своей нежностью и свежим запахом.
Мысли расплываются, меняя друг друга с одной на другую. Возбуждённое состояние перерастает в умиротворённое.
Проваливаюсь в глубокий сон.
И просыпаюсь от настойчивого телефонного звонка, сумевшего пробраться в мой крепкий сон.
Сколько времени проходит я не ощущаю.
Лишь солнечный свет заполняет уютное пространство моего скромного жилища, заставив меня сощуриться.
Тянусь к своему мобильному.
Номер неизвестен.
Учитывая, что у меня могут появиться новые проблемы из-за Платона, решаю принять вызов.
— Да, – отвечаю через глубокий выдох.
— Кир, – Мягкий низкий голос Захара заставляет меня проснуться. — Привет.
Подтягиваю под себя ноги. Убираю волосы с лица.
— Я ключи прихватил вчера от твоей машины. Звонил тебе, но ты не ответила. Решил оставить до утра этот вопрос.
Растираю кончиками пальцев свой гладкий лоб. Массирую переносицу.
— Привет. Можешь привести мне их? Или курьера прислать? – вожу пальцем по своему колену. Рисую круги.
— Я сам привезу тебе их. Адрес знаю. Через полчаса буду.
— Как приедешь, позвони мне. Я выйду к тебе.
— А к тебе нельзя будет подняться?
— Нет, Захар. Ко мне нельзя.
Я не уверена, нужно ли мне это знакомство. Нужно ли общение с Захаром. Мне не до этого сейчас.
— Хорошо, позвоню.
Успеваю собраться за это время. И к приезду Захара выхожу к нему, готовая ехать к себе в студию.
— Хорошо выглядишь, Кир, – встречает меня Захар у моей машины. — А вот твой гость не очень, –кивает в сторону заднего сиденья. — Нужно было вчера везти мне тебе ключи. Тогда бы никто не смог проникнуть в твою машину.
Открываю дверцу с задней стороны, и в нос ударяет отвратительный запах, вырывающийся наружу из салона моего автомобиля.
Машу рукой, разгоняя зловонные пары.
Невнятная речь и стоны доносятся до нас изнутри.
— Бомж? – Пытается понять Захар, всматриваясь в тёмное пространство автомобиля. — Фу, блин. – прикрывает нос пальцами. — Будто скончался кто-то. Или хуже того.
Он отстраняет меня от машины.
— Не подходи близко, Кир, – обходит машину с другой стороны и открывает дверцу, чтобы разглядеть нежданного посетителя моей машины, устроившегося на ночлег в ней.
— Кто там? – привстаю на носочки, пытаясь рассмотреть мужчину.
— Твой муженёк, Кир, – усмехается Захар.
Подхожу к Захару. Вцепляюсь пальцами в его упругое предплечье.
— Не оставляй меня, – прошу его севшим от волнения голосом. — Я боюсь его.
Я на самом деле боюсь выпивших людей. Считаю, что они не могут отдавать себе отчёт в действиях. Не могут контролировать свои поступки. Поэтому решаю прибегнуть к помощи Захара.
— Будь уверена, – громко произносит Захар. — Выходи, Платон, – старается держаться уравновешенно.
— Отстаньте. Дайте мне поспать, – Платон лениво переворачивается на другой бок, сворачиваясь калачиком. — И воды принесите мне, – машет ослабленной рукой через своё плечо.
— Ты место перепутал, Платон. Выходи из машины Киры, – настаивает Захар.
— Какая мерзость… Перепутал… — оборачивается в нашу сторону. Прищуривается. — Ничего я не перепутал. Это машина моей жены, – оглядывает Захара. — А ты кто такой? – переводит свой расфокусированный взгляд на меня. — Почему ты держишься за него, Кира? – икает.
Отворачиваюсь от Платона, прижимаясь к плечу Захара. Крепко сжимаю пальцами ткань его пиджака.
Я никогда не видела Платона таким. Мерзким. Противным. Неопрятным. А ещё… Ещё очень вонючим.
Морщусь, содрогаясь. Пытаюсь как можно больше выдохнуть вдохнувшего зловонного воздуха.
— Фуууу, – выдыхаю протяжно.
— Я такси ему вызову, – Захар набирает что-то на своём телефоне.
— Не думаю, что его отвезут, – оценивающе оглядываю Платона. — Никогда не напивался. Что с ним происходит? – возмущённо сдвигаю брови. — Я сама его отвезу. Спасибо, Захар.
Отхожу от него и подхожу к Платону.
Пытаюсь помочь ему принять вертикальное положение, чтобы пристегнуть ремнём.
— Ну зачем ты так поступил? – задаю ему вопрос морщась. — Почему домой не уехал?
Совладаю с ремнём.
Голова Платона бьётся об подголовник сиденья.
— Воды… – протяжно стонет он. — Как же мне хреново, – припечатывает ладонью себе по лбу. Цокает, закатив глаза.
Я даю ему пластиковую бутылочку с водой, имеющуюся в моей машине.
Чувствую, что ещё немного и я услышу скрежет сжавшихся зубов Захара. Вижу, как сжимаются его пальцы в кулаки и на них прорисовываются белые узоры сухожилий.
Замечаю, как пульсирует вена у него на виске. Как расширены его глаза, словно пытаются осознать сказанное мной.
— Ключи, – произношу тихо, протягивая свою руку ладонью вверх.
Он пытается дышать ровно. Но я всё равно могу заметить, какое прерывистое у него дыхание.
Захар протягивает мне ключи. Вкладывает в руку, зажимая пальцы. Обхватывает их своей крепкой горячей рукой.
Выдёргиваю руку, словно вкладываю в своё движение злость к ситуации.
Обхожу машину, несколько раз оглянувшись на Захара с сожалением. Старюсь удерживать безразличие на своём строгом лице. Так стыдно мне сейчас за всё, что происходит.
Чувствую, как горячо становится в груди. Слова застревают в воспалённом горле.
— Я поведу, – останавливает меня Захар, когда я собираюсь трогаться.
Поднимаю на него свой поникший взгляд.
Молча освобождаю для него водительское место. Тихо проговариваю адрес.
Всю дорогу до дома Платона, где находится его квартира, мы едем молча.
Платон иногда стонет. А я же смахиваю кончиками пальцев выступившие слёзы у себя с ресниц.
— Я не пойду с тобой, – твёрдо выдаю ему, когда Захар останавливает автомобиль прямо у входа. — Выходи, – настаиваю.
— Ки-и-и-ир, я не справлюсь без тебя, – кривляется передо мной Платон. — Помоги мне. Не дуйся… – совершает попытку подтянуться ко мне, но ремень безопасности ограничивает его движения. — Вот же блин…
— Даже не думай, – грозно летит в его сторону от Захара.
— Мне ещё салон придётся после тебя проветривать, и чистку делать, – стараюсь дышать в открытое окно. — Как ты вообще оказался в моей машине.
— Поначалу, я хотел открыть её, чтобы сработала сигнализация и ты вышла ко мне. Но она оказалась открыта, и мой план не сработал.
Качаю головой цокнув.
— А потом я решил, что подожду тебя в твоей машине до утра. Всё равно к себе в студию поехала бы. И чтобы не скучать, прикупил в местном круглосуточном магазине бутылочку вискаря, – он морщится. — Ну и пойло… – снова икает.
— Иди уже, – резко выкрикиваю ему.
И в боковое зеркало вижу, что к нам приближается Надя быстрой пружинистой походкой.
Выхожу из машины. Распахиваю дверцу со стороны Платона. Отстёгиваю его.
— Выходи. За тобой пришли, — тяну Платона за рукав рубашки. — Думаю, тебе окажут нужную помощь.
Платон распахивает глаза. Старается сосредоточиться.
— Обязательно окажут, – зло рявкает Надя, отвесив ему оплеуху.
Я приседаю, прищурив глаза.
— За что? – вопит Платон, прикрывая своё лицо обеими руками. — Почему ты бьёшь меня? Кира никогда не позволяла себе такого…
Она поддаёт ему ещё раз.
Тяжёлое её дыхание говорит о сильнейшем недовольстве. В глазах вскипает ярость.
Моё сердце набирает обороты. Ощущаю себя невольным свидетелем семейной ссоры.
— Будешь спрашивать за что, ещё получишь, – замахивается на него Надя своей маленькой сумочкой. — Забыл наш уговор? – впивается в него своим раскалённым взглядом, стиснув зубы.
Значит, между ними уговор. Может, поэтому он не может решиться пойти мне навстречу. Он просто не может пойти на примирение из-за каких-то условий?
Неужели он попался в крепкие сети этой предприимчивой девушки?
Между ними определённо что-то есть такое, что сдерживает Платона возле этой молодой хищницы.
Не хочу получить порцию ударов от этой обезумевшей Нади. Поэтому, как только Платон выходит из моей машины, возвращаюсь в автомобиль.
— Поехали отсюда, – быстро проговариваю Захару.
Проехав несколько метров, останавливаемся, чтобы закрыть дверцу с задней стороны, которую я плохо закрыла.
Удары сердца долбят в виски. Не жалеют грудную клетку.
— Куда теперь? – задаёт вопрос Захар.
— В студию, – увлажняю губы, облизнув их.
И всю дорогу пытаюсь выравнять своё глубокое дыхание.
Захар прощается со мной, вызвав для себя такси.
— Спасибо, – произношу тихо.
— За что? – он удивлённо вскидывает бровь.
— За то, что не остался безразличным… За то, что был рядом.
А когда занимаюсь своими делами в своём кабинете, принимаю звонок от Ольги Сергеевны Ланской.
— Кира, добрый день, – доносится до меня приветливый голос владелицы сети магазинов, ставшей моей клиенткой.
— Добрый, – произношу ей, а сама думаю, что совсем он недобрый.
— Кир, ко мне приезжала постоянная клиентка моего магазина. Размахивала костюмом перед моим носом. Прямо у меня в кабинете, – старается сдерживать свой, немного раздражительный, тон.
— Я догадываюсь, в чём причина, – произношу через глубокий вдох.
— Ты не рассказала мне, что этот эксклюзивный костюм был повторён. Почему?
Пальцы тянутся к влажному лбу.
— Мой муж поступил плохо по отношению ко мне, – как бы я ни пыталась не выносить сор из избы, мне всё равно нужно объясняться перед Ольгой Сергеевной.
Платон в очередной раз припёр меня к стенке, передавив горло удушающей силой, перекрывшей мне кислород.
— Что он сделал? – голос женщины всё такой же ровный, но требовательный.
— Он подарил первый экземпляр своей любовнице, – решаюсь на правду. Знаю, что могу плохо выглядеть сейчас в её глазах.
— Что же ты молчала, Кира. Мы бы обязательно с тобой что-нибудь придумали. Предложили бы ей другую вещь, – её голос становится взволнованным, нежным. — Почему ты сразу не рассказала мне обо всём?
Я не могла. Я не смела. Я не хотела жаловаться посторонним мне людям. Я всё хотела решить сама.
Впрочем, как и сейчас.
— Дайте мне, пожалуйста, телефон пострадавшей женщины. Я свяжусь с ней и всё улажу, – прибегаю к своим появившимся мыслям.
— Кир, давай договоримся, – звучит твёрдо её категоричный голос. — Если у тебя есть ещё какие-нибудь подводные камни, то говори о них сразу. Я не выдержу подобных ситуаций. Я потеряю репутацию. Ты же сама занимаешься бизнесом. Должна понимать, что тебе грозит, если ты будешь поступать плохо по отношению к клиентам.
— Я всё понимаю и осознаю. И уверяю вас, что больше с моей стороны не будет никаких, компрометирующих вас, обстоятельств.
— Я могу тебе доверять?
— Можете, – отвечаю уверенно.
***
После разговора с Ольгой Сергеевной я связываюсь с недовольной покупательницей. Объясняю, что произошло недоразумение. Предлагаю ей изготовить новый костюм, или то, что она захочет приобрести у меня совершенно бесплатно.
И ознакомившись с нашим ассортиментом, она выбирает себе две вещи, которые уже поступили в продажу. Которые являются не эксклюзивом.
Значит, вот в чём дело? Дамочка просто решила приобрести себе ещё несколько вариантов одежды бесплатно. И её ничуть не волнует, что эти вещи уже есть в продаже.
— Чем же вам прошлый костюм не понравился? – внимательно рассматриваю суетливую стройную женщину средних лет.
— На любовнице моего мужа увидела такой же костюм, – выдаёт мне она вибрирующим голосом. — Думают, я ничего не знаю. Я просто делаю вид, вот и всё. Так многие живут. Ничего страшного.
Не хочу быть в их числе.
Лёгкий румянец прихватывает моё лицо оттого, что я плохо о ней подумала.
Не моё дело. У каждого из нас имеется своё мнение. Каждый из нас вправе думать, как захочет.
Пытаюсь изобразить сочувственную улыбку, но просто несуразно растягиваю губы в узкую полоску.
— Кира, извини, что так вышло. Я неправильно поступила, – закусывает нижнюю губу. Взгляд бегает.
— Что вы имеете в виду? – приподнимаю бровь.
— Я не должна была кричать на Ольгу Сергеевну, – хмурит своё безупречное гладкое лицо. — Что она обо мне подумает? – снова кусает губы.
Выдыхаю с облегчением. Всегда приятно, когда люди сознают свои ошибки и могут исправить свои поступки вовремя.
— А вы позвоните ей, – предлагаю мягким голосом. — Я считаю, что Ольга Сергеевна вас выслушает и поймёт.
— Так и сделаю, – голос женщины становится спокойнее. — Спасибо тебе, Кира… Можно, я у тебя напрямую буду заказывать вещи? По каталогу, который есть на сайте?
В её глазах отражается ненасытная страсть к вещам.
— Можно, – одобряю я. — Если потребуется, можете звонить мне напрямую.
— Спасибо тебе, – её пухлые упругие губы растягиваются до возможного предела. — Я пойду. До свидания, Кир.
— Угу. Идите. До свидания.
А когда остаюсь одна, тщательно изучаю статистику продаж.
Хочу поставить на поток изделия, которые пользуются наибольшим спросом.
***
С нетерпением жду дня заседания суда.
Пока же готовлюсь к нему, встречаясь или связываясь с адвокатом, занимающимся моим разводом.
Полностью погружаюсь в свои дела.
На днях мне позвонила Ольга Сергеевна и рассказала, что перед ней извинилась покупательница. Она сказала, что оценила мой поступок и решает и дальше продолжать со мной сотрудничать.
Кафе Насти я не посещаю. Не хочу встретиться там с Захаром.
Мне неловко от нашей последней с ним встречи.
Платон мне больше не звонит.
Смею полагать, что Надежда влияет на него и не допускает нашего с ним тесного общения.
Мне это только на руку.
Хотя затишье пугает меня, словно перед бурей.
***
И вот он. Наступает долгожданный день, когда я стану наконец-то свободной. Когда смогу вздохнуть полной грудью.
Сердце раздаёт удары, отзываясь в каждой частички моего тела.
Мои шаги к залу суда грохочут в моей голове.
Из-за духоты в помещении приходится глубоко дышать.
Когда устраиваюсь на нужном месте, встречаюсь глазами с рассеянным взглядом Платона, который он сразу же отводит.
— Прошу всех встать…