Проданная Зверю. Бракованная истинная - читать онлайн

1

– Так куда мы едем? – несмело спросила мужа.

– Не задавай лишних вопросов. – отрезал грубо и холодно.

Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как мы в последний раз куда-то выбирались вместе. И вот сегодня, словно одолжение, он объявил о поездке. Словно куклу, облачил меня в красивое платье, лично на мою шею водрузил колье, свадебный подарок. Затем потребовал снять с пальца обручальное кольцо и надеть другое, с крупным рубином, холодным и безжизненным, как наш брак.

Он смотрел на меня долго, оценивающе, словно я была породистой кобылой на ярмарке, и от моей презентабельности зависела его репутация, будущее стаи.

Этот взгляд заставлял меня съеживаться, чувствовать себя вещью, лишенной воли.

Устав от его взгляда, от невыносимого ожидания, я подошла к туалетному столику, намереваясь вдохнуть аромат моих любимых духов. Но муж, резким движением выбил из моей руки флакон, бросая на меня испепеляющий взгляд.

– Вивьен, никаких ароматов!

Я испуганно отшатнулась в сторону.

– Как скажешь, — прошептала послушно.

Разве могло быть иначе? Я всего лишь жена Альфы, обязанная подчиняться.

Меня готовили к роли идеальной супруги Альфы и матерью его наследников. Но прошло четыре года. Четыре года пустых надежд. А наследника все нет…

И той любви, которая, как мне когда-то казалось, связывала нас, тоже не осталось. Лишь осколки воспоминаний, царапающие душу.

На входе стоял черный мерседес, ожидающий нас. Тимур открыл мне дверь с напускным изяществом, помог забраться в салон, следя за тем, чтобы складки моего платья не помялись. Словно переживал больше о ткани, чем обо мне.

Куда мы едем, по-прежнему оставалось загадкой. Или, может быть, сюрпризом? Глупая надежда вспыхнула и тут же погасла. Он не любил, когда я задавала вопросы, поэтому ехали мы молча, каждый смотрел в свое окно, наблюдая за пролетающими мимо огнями фонарей, размытыми каплями дождя.

В глубине души все еще теплилась наивная надежда на романтический вечер. Надеялась на теплоту с его стороны, на то, что когда-то было между нами. Но с каждым прожитым днем эта надежда угасала, как догорающая свеча.

– Мы приехали, – монотонно произнес водитель, бесшумно выскользнув из-за руля. Он учтиво открыл мою дверь и подал руку.

Следом вышел муж, его силуэт вырисовывался на фоне зловеще темного неба.

Моя тревожность, до этого тлеющая где-то глубоко внутри, разгорелась с новой силой. Брусчатка под ногами казалась зыбкой и неустойчивой. Высокие шпильки словно проваливались в щели между камнями, и я чувствовала, как теряю равновесие.

Тимур, словно заметив мое замешательство, подошел вплотную и грубым жестом поднял мою голову за подбородок, заставив смотреть в его холодные, как лед, глаза.

– Что? – выдохнула я, пытаясь скрыть дрожь в голосе. – Помада размазалась?

– Нет, – отпустил он меня с презрением и, повернувшись спиной, направился к особняку, возвышающемуся напротив нас.

Его движения были полны уверенности и силы, резко контрастирующие с моей собственной неуверенностью. Но что мы здесь делаем?

Возможно, это собрание Альф с других территорий и их жен? Мой муж явно недоволен, что вынужден тащить с собой жену, которая не смогла подарить ему наследника. Я – символ его провала.

Раньше мы часто посещали подобные мероприятия. Но спустя два года брака, мы стали все реже появляться на публике. Я остаюсь дома, словно в заточении, а он…

Слухи о его похождениях доходили до меня обрывками. Он был замечен в компании других женщин – видимо, здоровых и плодовитых. Но я не имела права устраивать сцены ревности. Однажды попыталась – совершила ошибку. Муж быстро осадил меня ударом по лицу назвав "бракованной".

Поддерживая подол платья, я шла за мужем, стараясь не отставать. У входа в особняк стояло несколько черных иномарок, зловеще поблескивающих в свете садовых фонарей. В глаза бросились номера, и герб чужой стаи. Этот же герб вышитый серебром на алом шелке, развевался на флаге, водруженном над особняком, словно заявляя о своей власти.

Меня бросило в дрожь. Ужас ледяными пальцами сжал сердце. Я знала, кому принадлежит этот герб.

Господи, что он делает?

Зачем Тимур привез меня в особняк Альфы, который убил мою семью?

Добро пожаловать в новинку! Не забудьте добавить книгу в библиотеку и поставить лайк :) Ваша поддержка очень важна для меня!

2

– Постой! – я непроизвольно схватила мужа за руку, пытаясь остановить его. Он резко развернулся и посмотрел на меня так, словно я осквернила его своим касанием, своим голосом, самим своим присутствием. Невольно отпустила его ладонь и, испугавшись, отстранилась.

Отстранилась, потому что боялась, что он ударит меня. Снова…

– Что? – прорычал он сквозь стиснутые зубы.

– Ты уверен, что нам нужно туда? Этот герб ведь принадлежит…

– Прекрати! – рявкнул он, не давая мне закончить фразу. – И молча иди за мной!

За что он так со мной? Как он может?

Колкий ком застрял в горле, подступили слезы. Пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться и не испортить макияж. Я не имела права позорить мужа еще сильнее.

Дверь в особняк открыл услужливый мужчина средних лет, одетый в безупречный костюм. Он поприветствовал нас как "господин" и "госпожа", но его взгляд скользнул по мне с мимолетным сочувствием.

Госпожой я не была даже в собственном доме. Госпожой становятся лишь те, кто дарят Альфе наследника, продолжают его род, укрепляют его власть. Я же подрывала авторитет своего Альфы каждым своим прожитым днем.

Мы вошли в большой холл. Блеск огромных люстр, усыпанных хрусталем, ослеплял, как и белый мрамор под ногами.

Я старалась сохранять бесстрастное выражение лица. Впрочем, меня ничто уже не могло удивить в этом месте, как и то, что я, наконец, выбралась из дома – из своей золотой клетки. Но все же это место навивало тревогу, предчувствие чего-то ужасного.

Тимур стоял особняком, отстраненный и чужой. Через несколько секунд по широкой мраморной лестнице спустился другой мужчина в безупречном смокинге и с холодной улыбкой на лице. Он что-то шепнул моему мужу, а затем предложил нам следовать за ним. Тимур по-прежнему не проронил ни слова.

– Пожалуйста, поговори со мной! – взмолилась я, пытаясь достучаться до него.

– О чем нам с тобой говорить?

– Я знаю, что ты злишься, но привести меня в особняк к этому чудовищу? Как ты мог? – я не выдержала и схватила его за руку, пытаясь привлечь его внимание. – Ты считаешь, это только моя вина в том, что у нас нет детей? Мы не спим вместе больше года! И так ты решил отомстить?

Он замахнулся, желая ударить, но остановился в последний момент, словно передумал.

– Голос прорезался? Заговорила? Раньше на разговоры ты была скупа, – отрезал он сухо и презрительно. – Поздно уже.

– Поздно для чего?

– Я — Альфа, а ты всего лишь инструмент для продолжения рода, но ты и с этим не справилась.

– Господин Тимур Байрамов, – прервал нас мужчина в смокинге. – вас ожидают.

– Иди, – отрезал муж, не глядя на меня.

Мы молча поднялись по лестнице. Холодные ступени будто впитывали тепло моих ног. Мужчина в смокинге открыл тяжелую дверь и пропустил меня первой. Я нерешительно прошла в комнату и за моей спиной захлопнулась дверь…

Визуализация

Вивьен и Тимур (несколько вариантов)

3

В ту же секунду я бросилась к двери, схватилась руками за ручки. Холод металла обжег ладони. Я дернула – безуспешно. Заперто.

В замке что-то щелкнуло, и этот звук, такой обыденный в другой ситуации, здесь прозвучал как приговор.

– Тимур, что происходит? Тимур? Откройте немедленно! Откройте!

Сердце бешено колотилось, отсчитывая последние секунды здравомыслия. За порогом осталось мнимое спокойствие, а здесь… здесь сама атмосфера давила на плечи, заставляя дышать сбивчиво и поверхностно.

Я была совсем одна.

Комната оказалась не просто спальней, а каким-то алтарем роскоши и опасности.

Первое, что врезалось в глаза – цвет. Весь интерьер играл с оттенками крови – от глубокого бордо на бархатных шторах, струящихся тяжелыми складками от потолка до пола, до приглушенного алого на стенах. В полумраке, создаваемым несколькими точечными светильниками с абажурами из черного шелка, все казалось зыбким и нереальным.

В воздухе висел густой, дурманящий аромат. Тяжелая смесь табака, сандала, мускуса и еще чего-то неуловимого, животного, щекочущее нервы, вызывающее головокружение.

Казалось, этот запах пропитал каждую вещь в комнате – от огромной кровати под балдахином из той же алой парчи, до толстого ковра.

Здесь невозможно дышать. Я не понимала зачем я здесь, всё это было мне чуждо и враждебно. Гостевая спальня особняка Альфы, который убил мою семью.

Может у Тимура переговоры с этим чудовищем, а я должна ждать здесь? Но какие переговоры могут быть у моего мужа с тем, кто безжалостно расправился со всеми, кого я любила и захватил территорию моей стаи сразу после моей свадьбы?

Здесь это чудовище дышит властью и богатством. И эта власть ощущалась как клетка, красивая и дорогая, но все же клетка. Почти такая же ждала меня в нескольких десятков километров отсюда.

Мысли метались в голове. Паника плескалась ледяной волной под сердцем. Предметы будто не стояли на месте, а надвигались тенью, усиливая головокружение и паническую атаку.

Но я чувствовала…

Чувствовала кожей чье-то присутствие рядом. И хотя я едва различала контуры интерьера, но в самом темном углу, в глубоком кресле, сливаясь с мраком, увидела его…

Визуализация Вивьен

Вивьен. 23 года

4

Демирхан Караев – имя, которое вызывает дрожь даже у самых сильных оборотней. Он известен своей жестокостью и беспощадностью.

О его прошлом мало что известно до того момента, как он захватил власть в своей стае, уничтожив предыдущего Альфу – своего отца, и его приспешников – своих родных братьев.

Демирхан не соблюдает никаких кодексов. Он безжалостно расширяет свою территорию, не гнушаясь убийствами, пытками и уничтожением целых стай, которые отказываются подчиниться.

Как отказалась подчиняться моя семья. И сейчас я стою перед ним. Перед своим палачом.

Он сидит неподвижно, словно каменное изваяние, и свет торшера не касался его лица.

Только едва уловимые отблески играют на массивных плечах и сильных руках, сжимающих подлокотники кресла.

Он пугающе спокоен, его присутствие ощущается как невысказанная угроза.

Страх сковал мое тело, лишая возможности дышать. Я ощущаю себя мышью, попавшей в поле зрения самого опасного змея. Мозг отказывался работать, порождая лишь бессвязные обрывки мыслей.

И я не могу отвести от него взгляд. Знаю, что должна что-то сказать, что-то сделать, но горло сдавил спазм. Просто стою, парализованная ужасом, в этой красной, пахнущей смертью комнате, ожидая, когда его огромные руки сомкнутся на моей шее.

И все, на что я надеялась, - чтобы смерть моя была быстрой и безболезненной…

Он вдруг встал.

Движения плавные, как у хищника, готовящегося к прыжку. Каждый шаг отдавался гулким эхом в моих ушах, хотя ковер должен был бы их поглотить.

Оборотень приближался, и мрак отступал, открывая его лицо – лицо, которое я видела лишь раз, в толпе собственной свадьбы.

Жесткие черты, волевой подбородок, обрамленный черной короткой бородой, из-под которой едва угадывался хищный изгиб губ. И глаза… глаза цвета расплавленного золота, пронзительные, немигающие, смотрящие сквозь меня.

В них не было ни капли человечности, только голод. Оборотень остановился в нескольких шагах от меня, от него исходила такая волна силы, что я едва удержалась на ногах. Он молчал, продолжая сверлить меня взглядом. И вдруг, совершенно неожиданно, уголок его губ дрогнул в едва заметной улыбке.

– Теперь ты моя…

Визуализация Демирхан

Демирхан

5

Холод прокрался под кожу, несмотря на спертый воздух комнаты. Его слова были хуже клейма.

Я сглотнула, пытаясь воскресить проглотить комок в горле. Хотелось выплюнуть в это лицо, изуродованное властью, всю ненависть, что клокотала внутри, но предательский ужас парализовал язык.

Как противостоять чудовищу, что вырвало из моего сердца жизнь? Как смотреть в глаза убийце моих родителей?

Собрав остатки гордости, я попыталась выпрямиться, смотрела на него снизу-вверх, но дрожь в ногах выдавала меня с головой.

– Что вам нужно от меня? Где мой муж? – голос сорвался, прозвучал хрипло.

Он сделал шаг. Еще один. Расстояние между нами – опасная грань. От него пахло сталью, кровью и этой тошнотворной смесью мускуса и сандала, запахом, который дурманил, подчинял, лишал воли. Его запахом. Вот только я не собиралась подчиняться.

– Ты нужна мне, – ответил Демирхан, и его взгляд скользнул по моему телу, словно ощупывая.

Я ничего не понимала, кроме того, что пропасть разверзлась у меня под ногами. Страх – липкий, грязный – сковал все мое существо.

– Понимаешь, почему ты здесь? – Альфа навис надо мной темной скалой.

– Нет, – прошептала я, отступая к стене.

– Твой муж расплатился тобой за долги.

Поверить не могла в то что слышала. наглая ложь! Тимур никогда бы так не поступил несмотря на то что наши отношения не такие как прежде.

– Это… это ложь! – но слёзы хлынули потоком. Я знала, что это бесполезно, но боялась того, что сделает этот Альфа. Слова застревали в горле, потому от произнесения их вслух, происходящее здесь превратилась в жестокую реальность. – Он бы никогда так не сделал. Пожалуйста… отпустите меня.

Властный взгляд, как плеть, хлестнул по лицу.

– Хочу осмотреть то, что приобрел. Раздевайся.

Стою как вкопанная боясь пошевелиться. Он не посмеет. Я – жена Тимура Байрамова. Я – жена Альфы!

Он тянется к лямке платья и резко ударяю по руке не успев подумать о последствиях.

– Клянусь, я выбью вам зубы, прежде чем вы притронитесь ко мне!

На его лице не дрогнул ни один мускул. Лишь усмешка тронула хищный разрез губ, обнажив белые, ровные зубы.

– Не знал, что ты с характером. В тебе много огня. Что ж, тем интереснее будет усмирить твой темперамент.

Он двинулся вперед и схватил меня за запястья. Прижал меня к стене. Я закрепилась в его руках. Не собиралась так просто сдаваться. Я не буду его покорной куклой и не стану делать то что хочет. Ему придется меня убить, но я не покорюсь этому чудовищу!

– Не смей ко мне прикасаться, убийца! Мне все равно на твой интерес. Хочу чтобы ты захлебнулся, понял что такое боль, ощутил мою потерю, чтобы сдох в мучениях.

Он пропустил мои слова мимо ушей. Держа меня крепко наклонился и провел языком по моей щеке слизывая слезы.

Фу! как же противно!

Я уворачиваюсь, но слышу его смешок.

– Я отпущу тебя, – тихий шепот касается моего уха, но когда я слышу условия меня накрывает ужас.

– Отпущу, когда родишь мне наследника.

Говорит это настолько спокойно, словно между нами не что иное как простая сделка.

Мой муж знал… получается поэтому и продал меня? Как бракованную ненужную вещь, прямо в лапы этому чудовищу?

Только этот самодовольный зверь еще не знает, что я бесплодна.

Когда Демирхан узнает правду он убьет Тимура. И вдоволь наигравшись со мной убьет и меня.

Глядя в эти беспристрастные почерневшие глаза я уже успела смириться со своей смертью, но его рука обхватила мое запястье, сжигая кожу. Рывок – и я впечаталась в его каменную грудь.

Попыталась вырваться, но стальные пальцы впились в руку, не давая и шанса на побег. А впрочем куда я могу бежать?

– Не трать силы, птичка, – прошептал он, опаляя мочку уха горячим дыханием. – Они тебе еще пригодятся.

Страх сменило отчаяние. Всё кончено? Я закричала, но звук утонул в его поцелуе, грубом и областном.

Он не спрашивал – брал. Он выплескивал свою власть, свою похоть и жажду обладать мной.

Отвращение, страх, боль - все смешалось в один невыносимый ком.

Я попыталась оттолкнуть его, но тело словно налилось свинцом. В глазах потемнело.

В последний момент, перед тем, как сознание окончательно покинуло меня, я увидела, как лицо Альфы исказилось.. Не от злобы, а от удивления и испуга. За меня?

6

Я проснулась от ощущения мягкого шелка под кожей. С трудом разлепив веки, я огляделась. Это была все та же спальня.

Поверить не могу, что происходящее правда.

Кто угодно…с кем угодно, но только не с убийцей моих родителей.

Я попыталась сделать вдох. Грудь сдавило от боли. Несколько минут я просто сидела пытаясь привести в норму дыхание.

Резкая боль пронзила виски, когда я попыталась встать. Тело не слушалось, как после долгой болезни. И я смирилась, хотя бы не несколько минут. А потом заметила, что на мне длинная шелковая ночная рубашка.

Кто меня переодел? Сама мысль о том, что это был Демирхан, заставила меня содрогнуться.

Неожиданно тишину комнаты нарушил тихий щелчок открывающейся двери. Я замерла, прислушиваясь.

Вскоре шаги стали отчётливее. Сердце бешено заколотилось.

Демирхан предстал передо мной так невозмутимо, будто я в его постели каждый день.

Выглядел он так, словно и не было вчерашней сцены. Спокойный, уверенный, властный. Взгляд его тёмных глаз скользнул по мне, задерживаясь на мгновение.

– Очнулась, – его голос звучал ровно, без тени эмоций. – Хорошо.

Он сделал шаг в мою сторону, и я невольно отшатнулась, отползая к изголовью кровати.

– Не нужно, – прошептала я, чувствуя, как подступает паника. – Не подходите.

Демирхан остановился, слегка нахмурив брови.

– Я не собираюсь тебя трогать, – произнес он с неприкрытым раздражением в голосе. – По крайней мере, пока.

Он подошел к столу, стоявшему у окна, и взял в руки графин с водой.

– Тебе нужно прийти в себя. Выпей это.

Он протянул мне стакан. Я колебалась, но жажда и слабость взяли верх. Осторожно взяв стакан из его рук, я сделала несколько жадных глотков. Вода оказалась прохладной и чистой.

– Ты упала в обморок. Не ожидал, что ты такая нежная. Вивьен, теперь ты моя собственность и только мне решать, что с тобой будет. Не пытайся сбежать. Это бесполезно. И не стоит испытывать мое терпение.

– Я не собираюсь никуда бежать, – произнесла я, стараясь говорить как можно увереннее, хотя внутри все дрожало. – Я просто хочу знать, что будет дальше.

Демирхан приподнял бровь, словно оценивая мои слова.

– Что ж, это разумный вопрос, – медленно произнес он. – Пока ты будешь жить здесь… в качестве моей гостьи. Но не думай, что это изменит наши договоренности. Ты по-прежнему должна родить мне наследника.

Я сглотнула, чувствуя, как к горлу подступает тошнота.

– А если я не смогу родить? – спросила я, бросая ему вызов.

На лице Демирхана не дрогнул ни один мускул. Его взгляд стал холодным и пронзительным.

– Тогда ты мне больше не понадобишься, – ответил он ледяным тоном. – И я найду способ избавиться от тебя. Без всякого сожаления.

Он развернулся и направился к двери. Но, прежде чем выйти, обернулся и бросил на меня короткий, оценивающий взгляд.

– Советую тебе хорошо отдохнуть. Скоро ты мне понадобишься…

Дорогиечитатели, прошу обратить внимание, что сегодня 16.08 скидки на книги про оборотней. Ссылка приведет вас в библиотеку скидок

https://litnet.com/shrt/Q8bf

7

Стоило Демирхану покинуть комнату, как меня отпустило затмение. Дрожь, пробиравшая до костей, теперь была другой – не от слабости, а от ярости.

Бессильной ярости, клубившейся в груди, как ядовитый дым. Нужно выбираться отсюда. Сейчас же.

Резко поднявшись, я скривилась от неприятного холода мраморного пола. Ноги словно не слушались, тело покачивалось, как после тяжелой болезни.

Несколько минут ушло на то, чтобы вернуть себе контроль. Этот холод даже немного отрезвил.

Я подошла к двери, заранее зная, что она заперта. Но, к моему удивлению, ручка легко поддалась. Неужели он настолько уверен в своей власти, что даже не удостоил меня запереть? Или это изощренная игра, призванная усыпить мою бдительность?

Не важно. Это шанс, и я должна им воспользоваться.

Я выскользнула в коридор. Здесь царила давящая, звенящая тишина. Сумрак, проникавший сквозь тяжелые, бархатные шторы, делал все вокруг призрачным и нереальным. Любой звук, даже самый тихий шорох, отдавался в голове оглушительным эхом.

Охватывающая паника превращала ноги в вату, но в голове пульсировала лишь одна мысль: бежать, бежать, бежать.

Я побежала по коридору, словно преследуемая кошмаром, не разбирая дороги. Страх сжимал горло, не давая дышать. Страх перед Демирханом, перед его непредсказуемой жестокостью, перед той участью, которую он мне уготовил.

Внезапно, почти наткнулась на кого-то. Из-за угла вынырнул один из слуг, которого я видела вчера.

Он вздрогнул, увидев меня, его глаза на мгновение расширились от удивления, но затем лицо вновь приняло маску бесстрастной, отстраненной вежливости.

– Вам нужна помощь, госпожа? – голос мягкий и учтивый, но в нем я ощутила лишь фальшь.

Паника душила меня, парализуя волю. Доверять кому-либо здесь было равносильно самоубийству. Но где еще искать помощи? Может, это мой единственный шанс?

– Мне… мне нужен телефон, – прошептала я, дрожа всем телом. – Пожалуйста, мне нужно позвонить…

Он на мгновение заколебался, в его глазах промелькнула какая-то тень, но затем он кивнул и протянул руку, словно собираясь проводить меня.

Как только я сделала первый шаг, как лезвие холод пронзило позвоночник. Звук приближающихся шагом заставил меня замереть. Тяжелые, уверенные, они отдавались в голове погребальным звоном.

В конце коридора появилась высокая, темная фигура. Демирхан.

Он приближался, и я отступала, пятясь назад, словно загнанный зверь. Его глаза горели темным, недобрым огнем, отражая мой собственный страх и отчаяние.

Знал ли он, что каждый его взгляд, направленный на меня, это как ранение ножом прямо в сердце? Так почему бы просто не убить сразу, не мучить?

– Я так понимаю, в отдыхе ты не нуждаешься? – голос Демирхана был низким, ровным, но в нем чувствовалась сдержанная, почти ледяная сила. Он не кричал, не угрожал. Именно это ледяное спокойствие пугало больше всего. Я знала, что бывает после такого спокойствия.

И как в случае с Тимуром… Я замолчала, ощущая себя маленькой и абсолютно ничтожной перед надвигающейся фигурой.

Его глаза, темные, как бездна, изучали меня с какой-то хищной внимательностью.

– Осмотреться решила? – губы искривила легкая, едва заметная усмешка. – Босиком, в ночной рубашке? Вивьен, ты сильно переоцениваешь свои возможности. Не стоит искать свободу, во всяком случае, пока не выполнишь то, о чем мы договорились.

Договорились? Принудить меня родить ему наследника – это он называет договором? Насилие, облеченное в форму сделки.

– Уйди, – коротко приказал он, глядя на мужчину, стоявшего рядом со мной. Тот, не поднимая глаз, поспешно ретировался, словно боясь даже находиться в одном пространстве с гневным Альфой.

Оставшись наедине, Демирхан сделал шаг вперед. Я невольно отступила, прижавшись спиной к перилам лестницы.

Снова шаг, он приблизился настолько, что я чувствовала его почти осязаемое тепло, ощущала аромат его дорогого, терпкого парфюма: запах опасности, власти и силы.

– Побег – не выход, Вивьен, – прошептал он, наклонившись к моему лицу. Его дыхание опалило щеку, и по коже пробежали мурашки. – Это игра, в которой ты не выиграешь.

Костяшками пальцев он нежно коснулся моей щеки. Легкое прикосновение, обманчиво мягкое. Я отпрянула, словно обожглась, за что получила от него тихий вздох разочарования.

– Пойдем, – приказал он, разворачиваясь и направляясь по коридору. – Тебе нужно одеться.

Я не осмелилась ослушаться и последовала за ним, не проронив ни слова. Вскоре мы остановились у больших двустворчатых дверей. Демирхан распахнул их, представляя моему вниманию огромную гардеробную, забитую брендовыми вещами.

Не знаю, какой реакции он ожидал, но изображать восхищение перед этой коллекцией дорогих тряпок я не собиралась.

– Выбирай, – произнес Демирхан, облокотившись на дверной косяк. – Найди что-нибудь подходящее. Думаю, тебе будет неудобно ходить в ночной рубашке весь день. Да и не принято здесь так, мы все-таки не наедине.

"Наедине" – для меня хуже, чем гильотина. Тогда хотя бы сразу все закончится.

Демирхан вышел, оставив меня одну в гардеробной, и я растерянно огляделась. На что рассчитывает это чудовище?

Одна золотая клетка краше другой.

Вскоре за мной вернулся Демирхан. Его взгляд был обжигающе-оценивающим, как будто зверь выбирает себе кусок мяса, а у меня тошнота подступила к горлу. Даже просто от того, что он находился рядом.

– Идем завтракать.

Мы шли вниз по широкой мраморной лестнице в просторную столовую, залитую утренним солнцем. За большим, богато сервированным столом уже был накрыт завтрак.

Демирхан усадил меня во главе стола, а сам сел напротив. Началась трапеза. Между нами воцарилось напряженное молчание, нарушаемое лишь приглушенным звоном столовых приборов. Похоже Альфа не собирался мне больше ничего рассказывать, а я не спешила узнавать подробности.

8

– Я так не могу, – откладываю вилку в сторону. Делаю глоток воды.

– Не нравится завтрак?

– Вы знаете о чем я!

– Ах, это, – продолжает непринужденно есть. Ну конечно, убийства и похищение для него обычное дело! – Можешь ходить голодной.

– У меня есть вопросы!

– Не надо орать, между нами стол, а не стена. Я тебя слышу. Спрашивай, – Демирхан перевел взгляд на парня, который стоял рядом и тот просто откланялся и ушел. – У тебя вопросы о своем бывшем муже?

– Я не давала согласия на развод. Он не мог меня продать как какую-то вещь! И у вас нет прав меня насильно держать в своем доме.

Альфа спокойно без лишних колебаний вытер губы салфеткой, а после посмотрел на меня с натянутым милосердием. Да как он смеет так на меня смотреть, словно я искала в его доме убежище и он мне его дал?

– Тимур занял у меня много денег. И не выплатил в срок. Его процент рос. А потом он просто предложил тебя.

– Это какой-то бред. И вы так просто согласились? Взять меня вместо денег? Я так понимаю речь о крупных деньгах.

– Очень крупных, но это ничто по сравнению с униженным Альфой, – он улыбнулся.

– Я вас не понимаю, – слезы снова начали душить. – Зачем я вам, если вы не собираетесь меня убить?

– Я же сказал тебе.

– Чтобы родить наследника, – я кивнула, сжимая скатерть. – Почему я? Это может сделать любая!

– Но это сделаешь ты.

– Почему я?! – закричав подорвалась со стула. Тот с грохотом упал и Альфа судя по нахмуренному лицу напрягся от моего поведения. Он ждет, что я буду послушной? Не доставлю ему такого удовольствия.

Но неведение сводило с ума. Зачем я ему? Что такого особенного во мне, что привлекло внимание этого жестокого Альфы?

Месть?

Мне не хватает воздуха. Нечем дышать.
Даже находится с ним в таком большом доме было тесно.

Безжалостный сукин сын поплатился за смерть моих родных и сестры.

Словно прочитав мои мысли, он вдруг поднялся из-за стола, обошел его неспешным шагом. Я замерла, не в силах сдвинуться с места. Он надвигался, словно тень, и я чувствовала, как внутри поднимается волна паники.

– Ты правда хочешь знать? – его голос был тихим, почти ласковым, но от этого еще более пугающим.

Он остановился в шаге от меня, его глаза, как два черных омута, манили и отталкивали одновременно.

– Ты умна, красива, не сломлена… в тебе есть искра. А еще… – он приподнял прядь моих волос, играя ею между пальцами, – …твоя кровь особенная.

– Моя кровь? – прошептала я, чувствуя, как холодеет внутри. – Что вы имеете в виду?

Демирхан усмехнулся, словно я задала самый глупый вопрос на свете.

– Неужели Тимур не рассказал тебе? Твоя семья… впрочем, это не имеет значения. Важно лишь то, что ты – идеальная кандидатура для продолжения моего рода.

Я отшатнулась, словно от удара. Моя семья? Ты убил мою семью, чертов подонок и смеешь говорить про нашу кровь?!

– Я знаю, что это тяжело принять. Но у меня нет времени на долгие церемонии, Вивьен. Ты моя, и ты родишь мне наследника. Согласна ты с этим или нет – не имеет значения.

– Я не вещь тебе, Демирхан Караев. И не инкубатор для его потомства!

Ненавижу. Ненавижу всем сердцем, каждой клеткой своего тела!

Только толку от этой ненависти, она не давала мне силы. Она лишь усиливала мою беспомощность.

– Ненавижу тебя, – прошептала я, глядя ему прямо в глаза. – Лучше умру, чем позволю тебе…

Демирхан перехватил мое лицо, сжимая щеки так сильно, что мне стало больно.

– Твое тело принадлежит мне. Разве ты этого не поняла или я должен показать тебе это? Забудь о прошлом, забудь о свободе. О своем бывшем муже. Ты - моя.

Собрав остатки самообладания, я сделала вид, что успокаиваюсь, и тихо произнесла:

– Я просто хочу понять… Почему я? Почему я так важна?

Лицо Альфы смягчилось, но в глазах все еще читалась сталь.

– Я же сказал тебе, Вивьен. Твоя кровь особенная. И ты… ты вызовом отвечаешь на мой вызов, – он погладил мою щеку и стал еще ближе. Я зажмурила глаза. Я не вынесу его лицо настолько близко. И если он снова поцелует, меня просто стошнит. – Мне почему-то нравится твоя дерзость. Это развлекает.

Слезы снова навернулись на глаза, но я старалась держаться, не показывать ему свою слабость. Я его развлекают! Какое же ничтожество!

– Тебе нужно время, чтобы смириться. Я дам тебе его.

Стоило ему отпустить меня, я бросилась к двери, но он преградил мне путь.

– Я же сказал, сбегать бессмысленно, – его голос звучал холодно и бескомпромиссно.

– Отпустите меня на прогулку в сад! Дайте мне хоть немного свежего воздуха!

Я знала, что это жалкая попытка выторговать себе хоть какую-то возможность для побега, но сейчас это было все, что я могла сделать.

Демирхан на мгновение задумался, а затем кивнул.

– Хорошо, в сад можно. Но ты будешь под присмотром. И помни, Вивьен, любая попытка бегства будет иметь последствия.

Он отошел от двери, и я, не теряя времени, выскочила из столовой, направляясь к саду. Свежий воздух немного охладил мой пыл, но мысли о побеге не покидали меня.

Я прошлась по узким тропинкам, стараясь не смотреть на охранников, но их присутствие чувствовалось каждой клеточкой тела. Свобода казалась такой близкой и одновременно недостижимой. Высокие стены, окружавшие сад, напоминали о моей заточенности.

Но я так и не поняла, почему моя кровь особенная. Моя семья ничем не выделялась. Может, если бы я знала больше, у меня был бы хоть какой-то шанс понять, что происходит?

Отчаяние захлестывало меня с головой. Я понимала, что бежать сейчас – самоубийство.

Охрана не позволит мне даже приблизиться к воротам, а попытка перелезть через стену наверняка закончится плачевно.

Что делать? Просто смириться с судьбой и стать инкубатором для Демирхана? Позволить ему распоряжаться моей жизнью, моим телом, как ему вздумается?

Ах да, это до первых догадок, что я все-таки не могу дать ему то что он хочет. Эта мысль казалась невыносимой. Я не могу так просто сдаться.

9

Я помню этот день так отчетливо, словно он произошел вчера. Мне было всего двенадцать, когда мама, обычно мягкая и улыбчивая, вдруг стала серьезной. Она вдруг возложила на мои плечи непосильную ношу.

– Вив, тебе предстоит стать женой Альфы, когда тебе исполнится восемнадцать, – произнесла она торжественно.

В ее глазах отражался не столько восторг, сколько долг, бремя, которое она несла много лет и теперь передавала мне.

Мой детский мир, наполненный играми и мечтами, в одночасье рухнул, погребенный под обломками вековых традиций и семейного долга.

Я тогда даже толком не представляла, кто такой этот Альфа, но уже была обречена стать его собственностью, его тенью, его сосудом. Мое тело и судьба больше не принадлежали мне.

Наша семья, хоть и купалась в роскоши, и обладала немалым влиянием, оборотнями не была. Но судьба, или, скорее, жестокий замысел природы, распорядилась так, что именно в нашем роду из поколения в поколение рождались девочки с определенным геном. С кровью, готовой принять и выносить потомство для этих могущественных, диких существ – Альф.

Тогда, в наивном детстве, это звучало как почетная миссия, как величайшая честь, как предначертание свыше, теперь – как проклятие, как пожизненный приговор. Я была не личностью, а племенным скотом.

Всю юность меня неустанно готовили к этой роли. Дни превращались в бесконечные уроки: этикет, языки, история кланов, генеалогическое древо Альф. Меня словно тщательно шлифовали, чтобы стать идеальной кандидатурой, достойной парой для Альфы. Дрессировали как дорогую, породистую суку, чтобы произвести на свет здоровое потомство.

Шаг влево, шаг вправо от намеченной цели – карался.

И вот настал тот день, когда мне исполнилось восемнадцать. В белом, пышном платье, словно на похороны своей собственной жизни, меня выдали замуж за Тимура Байрамова.

Я даже не попыталась сопротивляться. Смиренно, покорно, приняла свою судьбу. Так было заведено в нашей семье. Так всегда было. Моя воля ничего не значила.

Тимур, выбранный Альфой для меня, был молод, безусловно хорош собой, даже добр… первое время.

Он был словно прекрасный, но бездушный манекен. Что бы он ни делал, я воспринимала это как должное. Я просто не знала, что может быть иначе. Он практически не касался меня, не то что любил. Так тоже, видимо, было заведено на первое время. Я жила в ожидании. Я ждала признания, близости, надеялась на чудо. И оно случилось… Ровно через тридцать дней после свадьбы он оставил след на моей шее. Метку…

– Теперь ты моя Истинная, – прошептал Тимур с похотью.

Это звучало ошеломительно приятно, я чувствовала гордость до мурашек по коже. Я влюбилась.

И как подарок, в блестящей обертке Альфа раскрыл меня в ту ночь.

Я была счастлива, я жила.

Но шло время, а наследника все не было.

Бесплодные месяцы сменяли друг друга, словно кошмарный сон. Отношение Тимура ко мне начало меняться. С каждым днем становилось все хуже. Доброта испарилась без следа, уступая место презрению, злости и… синякам на моей коже.

Он бил меня. Не часто, но каждый раз после очередной неудачной попытки зачать. Унижал, выплескивая на меня свое бессилие и разочарование. Только никогда прилюдно. На людях мы были образцовой парой, счастливыми супругами. Но все, что происходило в спальне, оставалось в спальне. Мои слезы, мои крики, моя боль. Все это погребалось за толстыми стенами.

В какой-то момент он просто перестал поднимать на меня руку, перестал появляться дома. Появились любовницы.

Ревность жгла меня изнутри, словно концентрированная кислота, разъедая остатки самоуважения и надежды. Я ненавидела его за предательство. И еще больше ненавидела себя. За то, что не могла выполнить свой долг. За то, что не могла подарить ему наследника. За то, что не могла стать той, кем должна была быть. За то, что не могла удержать своего мужчину.

"Бракованная истинная," – этот ледяной шепот преследовал меня в стенах нашего огромного, но такого одинокого дома. Каждый слуга, каждый гость, каждый член его семьи – все смотрели на меня либо с жалостью, либо с презрением.

И вот теперь я снова в той же самой клетке.

В восемнадцать меня отдали Альфе без права выбора. Так было заведено в нашей семье… Так заведено в тех семьях, где рождаются девочки, носящие в себе тот самый, проклятый ген, предназначенный для рождения потомства от Альф.

Мое тело – это просто инструмент. Моя жизнь – разменная монета.

И вот теперь я снова в той же самой ужасающей ловушке. Из лап одного чудовища, пусть и привычного, я попала в лапы другого, куда более страшного и непредсказуемого. Рядом с ним меня ждет верная смерть.

Возможно, она стала бы не самым плохим исходом, избавлением от всего этого кошмара. Но я не готова сдаться! Не сейчас! Не после всего, что я пережила.

Сейчас, когда Демирхан Караев так близко, когда тот, кто убил мою семью, смеет смотреть мне в глаза и дышать со мной одним кислородом, я чувствую не только парализующий страх, но и всепоглощающую жажду мести.

И я использую возможность отомстить. Ради моей семьи. Ради себя.

Мои пальцы судорожно сжали стебель старой, почти увядшей розы, опасно подрагивающей на тонком стебле. Ее острые, коварные шипы с ожесточением впились в кожу, но я даже не почувствовала боли.

Мое сердце бешено колотилось в груди, перегоняя ядовитый коктейль из дикого страха и решительной злобы.

Готова ли я притвориться? Обмануть Караева? Предать себя, свою гордость, свою честь ради выживания?

Готова ли я надеть маску покорности, когда внутри меня бушует пламя ненависти?

Вопросы роились в голове, словно потревоженные осы, жалящие каждую клетку моего мозга. Я не знала, с чего начать, как подступиться к нему. Я словно бабочка, угодившая в паутину гигантского паука. Но я знала одно: надо действовать.

Нельзя сидеть сложа руки и ждать, пока этот кровожадный монстр решит мою судьбу, посредством моего тела. Надо вырваться из этой паутины, найти его слабое место и нанести смертельный удар.

10

Когда я вернулась в дом, Демирхан преградил мне путь словно скала. Стоял, возвышаясь надо мной, прямо в дверях, как будто у такого важного Альфы нет дел поважнее, чем наблюдать, как я слоняюсь по его саду в сопровождении вооруженной охраны.

Его взгляд был холодным, пронзительным, и от этого взгляда меня начинала бить мелкая дрожь. Я зябко повела плечами совсем не от погоды.

– Нагулялась? Надеюсь, свежий воздух помог тебе.

Услышав его слова, я сжала кулаки до побелевших костяшек, сдерживая ярость, подступающую к горлу. Как же я его ненавижу.

– Здесь красивый сад, – ответила я как можно более ровным голосом, стараясь, чтобы мой гнев не прорвался наружу. – Но дом хоть и роскошный, но пустой и безжизненный.

Демирхан демонстративно проигнорировал мои слова, будто я высказала какую-то бессмыслицу. Взгляд его глаз стал жестче, словно он выискивал в моем лице признаки слабости.

– Это резиденция для встреч и мероприятий, а не семейное гнездышко, – сухо ответил он. – Идем, я покажу тебе кое-что.

Альфа резко развернулся и быстрым шагом направился через холл, а потом по длинному, бесконечному коридору до самого конца. Шагал настолько стремительно, что мне приходилось почти бежать, чтобы не отстать. Куда он меня тащит? Что ему нужно? Догнав его, я увидела, как он открывает передо мной неприметную дверь.

– Проходи.

Как учтиво с его стороны! Словно передо мной не монстр, погубивший мою семью, а радушный хозяин, приглашающий на чай.

Медленно, с опаской, я переступила порог кабинета. В нос ударил сложный аромат, сотканный из запаха дорогой кожи, старых книг, выдержанного табака и дорогой выпивки. Аромат власти и богатства, аромат, от которого мне стало тошно.

Демирхан, обойдя меня, приблизился к огромному столу из темного дерева. Взял с него конверт и протянул мне.

– Что это? – с подозрением спросила я.

– Прочитай, – ответил он.

С опаской взяв конверт, я осторожно достала из него документы. Это был паспорт и какая-то бумажка.

Не может быть…

Присмотревшись, я поняла, что это свидетельство о браке. Только не мое и Тимура. А мое и Демирхана Караева. Свидетельство, скрепляющее меня с моим палачом.

А в новом паспорте красовалась моя фотография, и я, Вивьен Байрамова, превратилась в Вивьен Караеву. Я едва не выронила этот бумажный хлам из рук.

Сожгу это с превеликим удовольствием, когда настанет нужный момент. Разорву в клочья и развею по ветру.

– Совершенно не ждал от тебя радости, – произнес Демирхан, заметив мое замешательство.

И не дождешься ее никогда, убийца.

– Теперь официально ты моя жена. Когда придет время, мы переедем, я представлю тебя своей семье. Твоей новой стае.

Внутри меня все перевернулось. Меня, словно вещь, перепродают из рук в руки.

Стая? Семья? Неужели он думает, что я когда-нибудь смогу стать частью его мира, после всего, что он сделал? Не дождется!

Тем более, когда он узнает, что я не могу иметь детей он попытается избавиться от меня. Поэтому я должна опередить его.

– А теперь идем наверх, – будничным тоном произнес он.

Я не спрашиваю зачем. Да и какой в этом смысл? Может, удивит меня новыми шмотками или драгоценностями.

Мы поднимались по широкой лестнице в тягостной тишине. С каждым шагом сердце билось все сильнее и сильнее. В голове роились тревожные мысли. Прислуга больше не попадалась на глаза. Охрана осталась внизу.

Наконец, он остановился перед знакомой дверью в спальню, в которой я провела свою первую ночь в этом проклятом доме. И, видимо, далеко не последнюю.

Свежая постель, полузадернутые шторы, пропускающие приглушенный свет. Приоткрытый балкон, впускающий в комнату тихие звуки дождя и его прохладный аромат, на мгновение заглушающий все чуждое, все неприятное.

– Раздевайся, – властно приказал Демирхан.

В груди все оборвалось. Сердце с бешеной скоростью бухнуло куда-то вниз.

– Что? – переспросила я, не веря своим ушам.

– Что слышала. Не заставляй меня повторять дважды.

Я застыла на месте, парализованная ужасом и отвращением. Неужели это происходит на самом деле? Неужели он действительно собирается… А впрочем, что еще от него ждать?

– Нет, – выдохнула я, понимая, что должна хоть как-то сопротивляться.

– Помнишь наш уговор? Я не хочу быть грубым, но ты ведь понимаешь, твои силы не равны моим.

Я закусила губу. Он давит. Змей. Обточил зубы и выбирает удачный момент, чтобы впиться в мою плоть.

– Тогда тебе придется взять меня силой, Демирхан Караев, – выплюнула я, глядя ему прямо в глаза.

Внутри меня клокотала ярость и отчаяние.

Пусть сделает это. Пусть покажет свое истинное лицо. Тогда я смогу его еще больше возненавидеть. И тогда я смогу с чистой совестью его уничтожить.

– Хочешь, чтобы было жестко? – прорычал, подходя ко мне вплотную. Он толкнул меня на кровать. Мое тело отскочило от упругих пружин, и я почувствовала, как в глазах темнеет. – Как пожелаешь, моя Вивьен.

Вот он, мой кошмар. Становится явью, но я все вытерплю.

Я судорожно глотнула воздух и увидела, как Демирхан, нависая надо мной, хватает рукой за ремень и яростно расстегивает ширинку на своих брюках.

В ожидании проды заглядывайте в историю литмоба_присвоенная_альфой
Мила Синичкина, Мила Гейбатова

https://litnet.com/shrt/1O_E

– Ммм, такая аппетитная, такая сладкая и так долго скрывалась от меня, – он наклоняется ко мне и по–звериному ведет носом возле моей шеи.

Паника застилает мой разум, но я не оставляю надежду вырваться.

– Т–ты ошибся, – произношу дрожащим голосом, – я ни от кого не скрывалась! Я обычная серая мышь, книжный червь, ты меня с кем–то путаешь!

– Ну, нет, милая, – Адам снова наклоняется ко мне, – я не ошибся и ни с кем тебя не спутал. Ты долго пряталась, каким–то образом скрывая свой запах, но теперь я уверен, ты моя, – Мужские пальцы сильнее сжимают мое бедро, – и больше ты от меня никуда не денешься…

11

Перед глазами все плыло от страха и отвращения. Когда Демирхан приблизился, моя кожа покрылась мурашками. Я попыталась отвернуться, но он грубо схватил меня за подбородок, заставляя смотреть в его темные, бездонные глаза.

– Не отворачивайся, – прорычал он, и в его голосе чувствовалась звериная ярость. – Смотри на меня, когда я касаюсь тебя.

И он коснулся. Его губы обжигали мою кожу, оставляя на ней печать отвращения. Он начал с шеи, медленно спускаясь к ключицам, выцеловывая каждый сантиметр моей кожи. Я попыталась вырваться, но его хватка была железной.

– Бесполезно, Вивьен, – сказал он и сжал мою грудь, продолжая настойчиво и требовательно целовать.

Он прикусил мочку уха, касался губами виски, спускаясь к шее. Его дыхание обжигало мою кожу, вызывая отвращение, но и какую-то странную, пугающую слабость.

Я закрыла глаза, пытаясь отгородиться от его прикосновений. Но он не давал мне такой возможности. Его руки скользили по моему телу, обжигая сквозь ткань платья. Он задрал подол, оголяя мои ноги, и его ладонь коснулась бедра.

Только не это!

Скатилась первая слеза.

Я чувствовала себя грязной, сломленной, беспомощной. Я хотела кричать, но горло сдавило спазмом. Я хотела сопротивляться, но тело словно окаменело.

Как выдержать это?

Я с трудом сдерживала рыдания, пытаясь не выдать свой страх. Я знала, что если покажу свою слабость, он растопчет меня. Оставалось просто сдаваться, не двигаться. Дать ему насытиться моим телом.

Его руки двигались все настойчивее, касаясь самых сокровенных мест. Я чувствовала, как по телу пробегает дрожь, и мне было одновременно противно и… стыдно. Стыдно за то, что я позволяю ему это делать. Стыдно за то, что мое тело, вопреки моей воле внезапно начало реагировать на его прикосновения.

В голове всплыли воспоминания о Тимуре, о нашей первой близости. О его ласках. Я больше никогда не окажусь в руках любимого… его больше нет. Он предал меня.

Теперь я в руках чудовища, который лишил меня всего.

Я чувствовала, как он приближается к той черте, которую я не готова переступить. Я собрала всю свою волю в кулак и попыталась оттолкнуть его. Но он был сильнее. Ничего не оставалось, кроме как сдаться.

Я прекратила борьбу, опустила руки, прекратила дышать.

В какой-то момент Демирхан замер, его взгляд впился в мои глаза. Я даже боялась моргнуть, но чувствовала, как напряглось его тело. Он издал какой-то странный, утробный звук, похожий на рык, и резко отстранился от меня, попутно выругавшись.

Поднялся с кровати, словно я неожиданно стала ему противна, и тяжело дыша застегнул ширинку.

Я лежала на кровати, взъерошенная, униженная. Слезы текли по щекам, но я не двигалась.

Мое платье было задрано, обнажая бедра. Кожа горела от его прикосновений.

Почему он остановился? Есть ли надежда, что его Зверю я противна?

Сейчас он стоит у окна, спиной ко мне, и я не могу понять, что происходит в его голове.

Тишина в комнате давит, словно наэлектризована. Я жду его слов. Его действий. Но он молчал. И вдруг, оглушительный стук в дверь разорвал эту гнетущую тишину.

Демирхан вздрогнул, как от удара, и резко обернулся. Его лицо было искажено яростью, словно нас прервали на “горячем”.

Он небрежно накинул пиджак, валявшийся на стуле, застегнул ремень и выскочил в коридор. Я услышала приглушенные голоса, обрывки фраз, в которых проскальзывало: “покушение на семью Морай”.

Морай – фамилия, веками вплетавшаяся в канву аристократических браков и выгодных союзов с оборотнями. Дом Морай гордился своей древностью и чистотой крови, особенно ценя дочерей, чья генетика считалась идеальной для вынашивания потомства Альф.

И эта фамилия, эта кровь – как клеймо, лежала на последней представительнице рода Морай. На мне.

____________________________________

А вот еще одна история в рамках литмоба

Трофей Альфы. Присвоенная зверем

Людмила Королева

https://litnet.com/shrt/mBkK

- Этой ночью ты станешь моей, девочка, - скалится Альфа серых волков. – Будешь отрабатывать долг своего жениха.

- Мы отдадим вам деньги. Дайте нам еще немного времени! – мой голос дрожит от страха.

- Время вышло. Тащите девчонку в мою машину, - отдает приказ Альфа своим волкам, а я срываюсь с места и несусь в другую сторону, надеясь убежать.

- Отлично! Шустрых я люблю. Ты в койке такая же? Тебе не сбежать от меня, девочка, - ухмыляется он.
Мой жених занял огромную сумму денег у оборотней. А когда пришло время отдавать долг, он отправил меня на встречу, а сам не явился. И теперь наглый, опасный и дикий зверь, который не знает слова «нет», решил сделать меня своей любовницей. И пока я не отработаю долг, он меня не отпустит.

12

Я резко села, сбрасывая с себя волну оцепенения. Плевать на унижение, на липкий страх, обволакивающий сознание. Сейчас появился шанс узнать, что произошло. Шанс увидеть лицо Караева, когда я в упор задам ему вопрос – как он осмелился убить мою семью?

И плевать, если этот вопрос обернется еще большей болью для меня. Я хочу видеть его глаза в этот момент, чтобы моя ненависть питалась этим и никогда не погасла.

Я быстро огляделась. Мятое платье – как символ моего унижения. Безбожно взъерошенные волосы. Нужно привести себя в порядок, хотя бы немного. Хотя был ли в этом смысл? Ведь в любую минуту он может вернуться в спальню, чтобы растоптать остатки гордости и меня.

Но почему он остановился? Этот вопрос сверлил мозг, не давая покоя. Слабая, но живучая мысль: неужели я все-таки противна его зверю? Глупая надежда, но она грела, словно искра в холодную ночь. Может, он и вовсе отпустит меня?

Нет… Быстрее небо рухнет на землю, чем это случится. Скорее продаст, как дорогую, но сломанную игрушку, как сделал Тимур.

Не бывать такому. Я должна здесь задержаться любой ценой. Больше не представится столь удобного шанса подобраться к своему врагу так близко, изучить его повадки, найти его слабости. И убить. Убить так же безжалостно, как он это сделал с моими родителями. С моей маленькой сестренкой.

Сердце сжалось от боли, слезы подступили к глазам. Я знала, что многие кланы устраивают против друг друга войну. Убивают друг друга, вырезают семьи. Не оставляют даже детей.

Но моя семья не принадлежала к клану оборотней. Всего лишь люди, пешки в руках двуликих.

В ванной я плеснула холодной водой в лицо, стараясь унять дрожь, сотрясающую тело. В зеркале на меня смотрела жалкая, испуганная девчонка. Но это лишь отражение. Маска. За ней клокочет ярость, растет, набирает силу.

Хватит себя жалеть! Соберись! Он не должен видеть твой страх!

Выйдя из ванной, я услышала приглушенные голоса за дверью. Демирхан, похоже, все еще разговаривал с кем-то. Отлично. Это мой шанс. Пока этот садист занят своими грязными делами, я должна узнать, что происходит.

На цыпочках я подошла к двери и прислушалась, прижавшись ухом к холодной поверхности.

– Усилить охрану. Никого не впускать и не выпускать. – рычал Демирхан стальным голосом. – И самое главное, чтобы Вивьен ни о чем не узнала. Здесь она в безопасности, и пусть так и остается.

В безопасности? Здесь? Ярость закипела в крови, обжигая изнутри. Я никогда не буду в безопасности рядом с ним!

Раздался шум уходящих шагов. Я замерла, прислушиваясь, стараясь уловить малейший звук. Постояв еще несколько мучительных секунд и убедившись, что за дверью никого нет, я медленно, с опаской, открыла дверь.

И тут же замерла, словно влетела в невидимую стену. Демирхан стоял там. Один. И смотрел на меня. Не моргая. В его глазах читалась злость.

Я едва заметно вздрогнула, отшатнувшись, но тут же поймала себя на этом.

Нет, я не боюсь его. Или, по крайней мере, не должна показывать этого.

Не знаю, откуда во мне берется столько наглости, но я сделала шаг вперед, навстречу этому зверю. Наши тела почти соприкоснулись. Я запрокинула голову, глядя ему прямо в глаза.

Он был высок, чертовски красив в своей властной, темной манере. Пугающая красота хищника, от которой бросало то в жар, то в холод.

Да, он невероятно привлекателен. И именно поэтому так опасен.

В его взгляде читалась не только ярость, но любопытство?

Что он во мне видит? Слабость? Страх? Или то что я симпотичная игрушка с кровью Морай?

Я выпрямилась, стараясь казаться выше и увереннее.

– Подслушивать не хорошо, – его голос низкий и хриплый, обволакивал словно темный бархат.

– Я не подслушивала.

– Неужели?

Он начал на меня напирать и мне ничего не оставалось кроме как сделать шаг назад,, а потом еще один. мы снова в спальне, дверь которой тихо закрылась за его спиной.

– Я хотела спросить… – начала я, но голос предательски дрогнул. Я сглотнула, набирая воздуха в легкие. – Зачем? Зачем ты убил мою семью?

Дорогие читатели, новая прода не заставит себя долго ждать, а пока еще одна книга нашего литмоба "Присвоенная Альфой"

Юлия Кажанова

Подаренный Ангел
https://litnet.com/shrt/rYVM

- Не бойся меня, я сберегу тебя.

- Для кого?

- Естественно, для себя. Ведь ты мой подарок. – сладко шепчет, лаская тело.

- Что мне нужно сделать, чтобы вы отпустили меня? – спрашиваю, и меня сжимают сильнее.

- А кто сказал, что я отпущу?

- Но рано или поздно вы наиграетесь!

- А кто сказал, что я играю? Я не враг тебе, Ангелок. Пойми и прими это. И тогда нам будет о чём поговорить.

- Меня подарили, я случайная игрушка.

- А вот и нет, Алана. Я приехал в эту страну специально за тобой! - рычит, прикусывая шею.

13

Его глаза на мгновение вспыхнули яростью – звериным, первобытным гневом, от которого по венам разлился лед. А потом… ничего. Полный вакуум. Ледяная, непроницаемая отстраненность, от которой становилось еще страшнее, словно он отключал в себе человечность.

Он смотрел сквозь меня, как будто я призрак, блуждающий по его дому, не имеющий ни веса, ни значения. Этот взгляд ранил сильнее хлыста.

– Не смей смотреть на меня так высокомерно, после всего, что ты сделал! – выплюнула я, дрожа от гнева, но он всего лишь усмехнулся, кривя губы в презрительной гримасе, и взглянул на часы, словно я ничтожество, недостойное ни внимания, ни ответа.

Затем, медленно, словно мне оказывали величайшую милость, Демирхан перевел свой взгляд ко мне – изучающий, холодный, как скальпель.

– А что я сделал, Вив…?

– Не смей меня так называть! – прошипела я, глотая обжигающий воздух. Да как он смеет? Как смеет осквернять имя, которым меня звали самые близкие?

– А как ты хочешь, чтобы я тебя называл? – вкрадчиво промурлыкал он, протягивая руку к моему лицу. Я увернулась от его прикосновения, словно от ядовитой змеи. – Малышка Вив?

Я стояла перед ним, сжимая пальцы в кулаки до побелевших костяшек. Внутри все дрожало от ненависти. Так называл меня отец. Малышка Вив. Воспоминание, превратившееся в нож, вонзившийся в самое сердце.

– У тебя нет на это права, – прошептала я, и предательские слезы вырвались из глаз, обжигая кожу.

– Я уезжаю, – ровным, бесстрастным голосом произнёс он, в упор проигнорировав мой вопрос. Словно я спросила о погоде, а не обвинила его в зверском убийстве. – Потом поговорим.

– Потом? – взорвалась я, отчаянно пытаясь удержать его взгляд, зацепиться за хоть какую-то эмоцию в его ледяных глазах. – Ты не ответил! Ты уходишь, даже не объяснив ничего? Ты убил их! Мою семью! Ты…

– Тебе станет легче, если я скажу, что этого не делал?

– Ты врешь! – выплюнула я.

– Я ответил, – отрезал он, словно приговор.

Он развернулся и пошел по коридору, а я стояла

оцепенев, словно парализованная, глядя на его широкую, удаляющуюся от меня спину, чувствуя, как жизнь утекает сквозь пальцы.

– Стой! Демирхан… – я запнулась, не в силах подобрать слова, чтобы выразить всю ту ярость, ту боль, что клокотали внутри, пожирая меня заживо.

Он просто уходит? Как будто ничего не произошло? Как будто это обыденность – убивать, брать силой, а потом просто уходить, оставив меня в этом аду, в

этой клетке из страха и отчаяния?

Демирхан остановился около лестницы, словно передумав, и медленно обернулся. Взгляд был раздраженный. Но какое мне дело?

– Вивьeн, у меня дела.

– Ну ничего себе исчерпывающее объяснение! – язвительно заметила я, надеясь задеть его, пробить броню равнодушия.

– О тебе позаботятся.

– Позаботятся? В твоем понимании забота – это держать меня взаперти, словно трофей? Пытать и унижать? Или ты просто оставишь меня здесь на растерзание своим прихвостням?

– Тебя здесь никто не тронет, – его голос стал угрожающе низким, словно он рычал. – Ты в безопасности. К тому же… что ты можешь знать о пытках и унижениях?

Этот его взгляд, пробирающий до костей, заставил меня невольно продрогнуть. В нем читалось не только превосходство, но и знание, какое-то тёмное понимание того, что он говорит. От этого стало еще больше не по себе.

Я отступила инстинктивно, словно боялась не того, что он меня убьет, а того, что он убьет меня, так и не сказав правду.

Разговор повис в напряженном молчании. И закончился он, как всегда, по желанию Караева. Он развернулся и пошел вниз по ступеням.

– Не называй меня так больше, – прошептала я в пустоту. Услышал ли он, что я сказала? Не знаю.

Он больше не остановился и не оглянулся. Вышел из дома, оставив меня наедине с мыслями.

Но я не верю ему. Кто еще, если не он убил мою семью?

Я хотела знать правду. Правду, которую он не собирался мне рассказывать. А кто может знать ее? Конечно же, прислуга… Глаза и уши этого дома.

Еще одна книга нашего литмоба Присвоенная Альфой

Наталья Буланова

Оборотень по объявлению. Зверь без сердцаhttps://litnet.com/shrt/dMtx

Алиса умеет готовить из чего угодно. Ее талант родом из голодного детства, а мечта о собственном ресторане кажется несбыточной.

Александр - грозный альфа западной стаи оборотней. Он избегает любых привязанностей, зная - те, кого он любит, погибают.
Но когда приложение для подбора истинных пар неожиданно объявляет их парой, Саша в ярости. Ведь он точно знает, что его "половинка" разорвала связь и теперь с другим. Второго шанса не бывает.


🍲Её кухня — последний шанс для просрочки.
🚧 Его жизнь — сплошная бракованная партия.

14

Тихо ступая босыми ногами по прохладному паркету, я чувствовала, как меня пробирает дрожь. Не от холода, от ощущения полного одиночества в этом огромном доме.

Я дергала двери, но большинство заперты. Комнаты, спальни, кабинеты? ЧТо он скрывает?

Одно знала точно – за мной следят. Я вижу камеры на каждом углу. Каждая из них словно глаз, прожигающий меня насквозь. Это жутко бесит.

Прислуги нигде не видно. Как сквозь землю провалились. И вот, когда я почти смирилась с тишиной, наткнулась на кухню.

Из-за двери – приглушенные голоса. Две женщины что-то обсуждают. Прижалась ухом к двери.

– Ну, и красотка же новая госпожа! Прямо как с картинки.

– Да уж, Демирхан захапал себе лакомый кусочек. Только вот, она ведь замужем была до этого, за Тимуром Байрамовым. Представляешь, какой скандал! Два врага по бизнесу, и вдруг такое. Рано или поздно Демирхан выведет ее в свет. Ой что будет то!

– А я слышала, что Байрамов вступил в брак с Вивьен, чтобы подобраться к активам ее отца. А что толку? Все равно обанкротился! Скандал!

– Ох какой скандал!

– Одна из служанок работала на мероприятии и рассказала мне вот что! Байрамов выставил Вивьен как ценный лот на продажу и ее выкупил Караев, как дорогую игрушку.

Выкупил… Слова словно оплеуха. Так вот как это выглядит со стороны. Игрушка, разменная монета… Злость и обида закипали внутри. На сколько жалкая моя жизнь.

– И еще я слышала, – шепчет одна, – что Караев ненавидит семью Морай, а Вивьен нужна только ради мести. Месть, говорят, у него в крови! Какие-то ужасные дела творятся между этими семьями!

– Какое безумие! Эти оборотни, что хотят, то творят. Лучше здесь такое не обсуждать.

Я отпрянула от двери. Тошнит. Значит, всё так и есть. Ненавидит. Использует. Но просит ребенка? Бред да и только!

Резко распахнув дверь я вхожу в кухню. Две женщины подскочили, чуть не выронив то, что у них было в рука, смотрят на меня, как на привидение.

– Здравствуйте. Не хотела пугать.

Они молчат, переглядываются. Испуганы.

– Госпожа Вивьен… – бормочет одна, склонив голову.

– Я хочу кофе, – говорю, стараясь говорить уверенно. – Могу приготовить?

– Да что вы! Мы сами! Я принесу вам лично в комнату. Не стойте здесь, – ее голос дрожит.

– Я все же подожду, — присаживаюсь на стул и сверлю обеих взглядом.

Женщины засуетились. Запах кофе наполнил кухню. И тишина и чашка через несколько секунд оказывается перед моим носом.

– Может, госпожа Вивьен желает что-нибудь к кофе? – спрашивает одна, глядя в пол.

– Нет, спасибо, – отвечаю, глоток. – Не могли бы вы мне рассказать о Демирхане? Я совсем ничего не знаю о своем новом муже… Что ему нравится, а что нет?

Замялись снова. Боятся. Глаза округлились, а сами того гляди рухнут от страха. Подозревают, что я все слышала? Буду делать вид, что это не так. Приветливо улыбаюсь.

– Ну же, не стесняйтесь, – подбадриваю. Просто хочу узнать его лучше. Он не слишком-то общительный и скрытный. А я бы хотела ему понравиться.

– Господин Караев очень занятой и уважаемый Альфа, – интересно кем он уважаемый? – У него очень много дел, мы толком ничего не знаем…

– Ну хоть предпочтения в еде вы же знаете? – настаивала я. – Какая из меня жена, если я не знаю, что любит мой муж.

Тут другая, более молодая, засияла.

– О, господин Демирхан любит хорошо поесть! Особенно ему нравятся стейки из мраморной говядины, с кровью, – почему я не удивлена? – И трюфельное масло, чтобы аж благоухало! Еще он обожает пасту с морепродуктами, чтобы креветки были огромные и сочные, а соус сливочный, густой… Ах да, и на десерт - горький шоколад. И только не смейтесь, иногда он в тайне ото всех ест картошку фри, а мы делаем вид, что не знаем! – хихикнула она.

Я слушала и кивала, запоминая каждое слово.

– Аллергии у него случайно никакой нет? – спросила небрежно, как бы между прочим.

– Ещё как есть! У него страшная аллергия на лаванду и красную смородину! Если даже малейшая капля попадёт, ему станет очень плохо, может даже…

Она осеклась, словно поняла, что сболтнула лишнее. Другая кухарка тут же толкнула её локтем в бок, бросив на нее испепеляющий взгляд. Но секрет был раскрыт.

Лаванда и красная смородина. Интересно.

Я сделала вид, что ничего не заметила.

– Я тоже люблю картошку фри. Ну хоть что-то у нас общее! – сказала я с притворной улыбкой. А в голове уже зрел план…

А вот еще одна история нашего литмоба Присвоенная Альфой
От Ады Раевской

Невинная ведьма для жестокого альфы https://litnet.com/shrt/mR_c

Моя жизнь изменилась до неузнаваемости в одночасье. Из обычной девушки из юридического агентства я вдруг превращаюсь в настоящую ведьму.
В нашем офисе появляется большой и вселяющий страх альфа. Неожиданно он предлагает свою помощь.
Отказаться – значит остаться один на один с неуправляемой магией внутри себя. Приходиться согласиться.
Но получится ли у меня и дальше игнорировать странное влечение к этому жестокому оборотню.

Встретить свою истинную – это высшая награда в жизни альфы.
Но судьба-насмешница не дала счастье просто так. Моя истинная оказалась ведьмой. Связь с ними под запретом в нашем клане.
Передо мной теперь стоит самый сложный выбор.

15

Дни тянулись мучительно медленно, словно патока, застывая в томительном ожидании. Демирхан Караев не возвращался. Ни в тот день, ни на следующий, ни через день.

Прислуга, словно по сговору, избегала меня, скользя взглядами мимо, словно я была призраком в этом доме. Охрана оставалась непроницаемой стеной, безмолвно пресекая мои жалкие попытки вырваться за пределы этой золотой клетки. Хотя, если честно, я и сама понимала бесперспективность побега. Эта крепость была неприступна.

Жизнь стала ожиданием и это нервировало еще больше, чем когда Караев был поблизости.

Надеюсь я не начну сходить с ума и скучать по этому чудовищу.

Запираю дверь спальни на замок и подпираю ее стулом. Смешная, наивная предосторожность.

Эта хилая защита вряд ли остановит Караева. Если он захочет войти, никакие замки и стулья не помешают ему. Но все же… Надеялась, что он поймет этот немой протест, этот слабый сигнал о нежелании видеть его рядом ночью.

Прохлада постели пробирает до костей, но это был не от промозглого воздуха. Это был холод отчаяния, от понимания своей беспомощности. Так и провалилась в беспокойный сон, полный обрывков воспоминаний, страхов и предчувствий.

Холод сковал тело, выступила испарина, волосы прилипли ко лбу. Неясные стоны срывались с губ, вырываясь из глубин подсознания. Вот я стою в белом платье, залитая ярким светом софитов. День свадьбы. Лица гостей расплываются в улыбках, но в них нет тепла, лишь холодный блеск любопытства.

Младшая сестренка кружится рядом, смеясь, словно ангел. Но этот смех резко обрывается, сменяясь криком ужаса. Вспышка. Огонь. Кровь.

И внезапно, сквозь этот кошмар, возникает лицо Караева. Он стоит в толпе, наблюдая за мной…

Я резко распахнула глаза, судорожно пытаясь отдышаться, сбросить с себя кошмарный сон, словно липкую паутину. Жар…

Да, в комнате стало нестерпимо жарко, словно я оказалась в раскаленной печи. Сначала я подумала, что это лихорадка, но затем я почувствовала на себе чью-то тяжелую руку, властно обвивающую мою талию.

Сквозь полумрак, проникающий в комнату сквозь неплотно задернутые шторы, я смогла разглядеть знакомый силуэт. Демирхан.

Он лежал рядом со мной, будто так и должно быть, безмятежно погрузившись в сон. Его рука крепко сжимала мою талию, не давая даже пошевелиться. В груди взорвался дикий коктейль из ужаса и отвращения, вырвавшись наружу в оглушительном визге, вырывая Демирхана из сладкой дремы.

Его веки дрогнули, он вздрогнул, резко дернулся, и тут же проснулся. Его глаза, на мгновение затуманенные сном, быстро обрели хищный блеск. Во взгляде мелькнуло что-то похожее на раздражение, как будто я помешала ему наслаждаться глубоким сном.

Крепкая рука, как стальной обруч, сжала мою талию, притягивая еще ближе, так, что я почувствовала сквозь тонкую ткань ночнушки жар его тела.

– Тише, – проворчал он хрипло, зарываясь лицом в мои волосы, вдыхая их аромат. Его дыхание опалило мою кожу, заставив мурашки пробежать по всему телу. – Спи.

Спи? После всего произошедшего? С ним?

Ненависть забурлила во мне. Я отчаянно попыталась вырваться из его цепких объятий, но хватка была неумолима, словно стальной капкан.

– Что ты здесь делаешь?! – выплюнула я сквозь стиснутые зубы, отчаянно пытаясь унять дрожь, пронизывающую все мое тело.

Он едва заметно отстранился, глядя на меня сонными, прищуренными глазами, в которых поблескивали лукавые огоньки.

– Я же сказал – спи, – пробормотал он рассеянно, словно мой вопрос был верхом идиотизма! – Или хотя бы просто молчи.

– Не буду я молчать! – воскликнула я, возмущенная его наглостью. – Объясни! Как ты здесь оказался?!

Я же закрылась!

Дверь была закрыта, но стул какого-то черта стоял на своем месте. Не может быть, что я не закрылась!

Караев издал глубокий, усталый вздох, закатывая глаза с таким видом, будто я лично высасываю из него последние капли жизненной энергии.

– Вив, – процедил он с нажимом, – это мой дом. Моя спальня. И ты – моя жена, если не забыла. Устал я. Спи.

Ты – моя жена…

Слова вонзились в мое сознание, словно осколки битого стекла, напоминая о моем бесправном положении, о моем заточении в этой золотой клетке.

– Уйди, – прохрипела я, борясь с подступающими слезами. – Прошу тебя, уйди в другую комнату!

Он молчал, гипнотизируя меня своим немигающим, пронзительным взглядом. В глубине его зрачков, словно в омуте, клубилось нечто, чего я прежде не замечала.

Неожиданно он дернул меня на себя, крепко обхватив лицо ладонями. Его прикосновение обожгло кожу, а мое тело непроизвольно напряглось, готовясь к худшему.

Альфа, которому нужен наследник, не станет церемониться с желаниями слабой человечки.

Я зажмурилась, смирившись с неизбежным. Но вместо грубой силы он лишь нежно прикоснулся губами к моей шее, вдыхая мой аромат. Его дыхание опалило кожу, вызывая странную, незнакомую дрожь, словно от прикосновения к оголенному нерву.

– Ты пахнешь лавандой, – прошептал он хрипло. Я невольно обрадовалась, вспомнив зачем так рьяно намывалась лавандовым мылом, ведь у него аллергия на лаванду, но он к моему удивлению провел языком по шее задевая все нервные окончания от чего даже пальцы на ногах сжались.

– Разве у оборотней нет аллергии на лаванду? – мой голос дрожал.

От его действий по телу бегали волны жара, заставляя кровь быстрее бежать по венам. Внизу живота завязался тугой узел, и я почувствовала, как щеки начинают предательски гореть.

Наконец, он оторвался от меня и прошептал прямо в ухо, обжигая его своим горячим дыханием:

– Не делай вид, будто не знала, что лаванда катализатор возбуждения для оборотней, – он вздыхает или рычит, я не понимаю, но даже попятиться с кровати не могу, настолько он крепко меня держит. – Боюсь, спать мы уже не сможем…

_________________________________

Еще одна книга нашего литмоба Присвоенная Альфой ===>>>

16

– Они сказали, у тебя аллергия на лаванду и смородину! – довольное лицо Демирхана, которое я частично разглядела в полумраке не предвещало ничего хорошего.

Он поднялся с кровати и включил ночник. Глазам нужно было несколько секунд чтобы привыкнуть к свету, но чтобы првиыкнуть к голому Демирхану нескольких секунд явно не достаточно!

Мое тело напряглось, словно струна, готовая лопнуть. Сжав край одеяла, я попыталась натянуть его на себя и отползти на безопасное расстояние. За это действие Демирхан одарил меня еще более невинной улыбкой, за которой я видела смесь кровожадного, вопиюще дикого и алчного самодовольства.

– Кто?

– Твоя прислуга! Ну пожалуйста прикройся!

Обнаженное, накаченное и татуированное тело так и врезалось в глаза.

Он захохотал, и этот звук, низкий и бархатный, прошелся по моим нервам, вызывая непроизвольную дрожь. Похоже меня обманули. Обвели вокруг пальца как маленькую, наивную дурочку!

– Серьезно?

– Я натерлась лавандовым мылом, надеясь, что ты меня не будешь трогать! – презрительно сорвалось с губ.

Караев так и продолжал сидеть ни грамма не прикрывшись. Я была не силах смотреть ему в глаза, потому что все остальное попадало в поле зрения как бы я не старалась.

– Ты серьезно думаешь, что в моем доме было бы что-то лавандовое, будь у меня на нее аллергия? Глупая, – он придвинулся ко мне ближе. – Это как кошачья мята для кота.

– И ты собираешься об меня тереться и лизать? – его лицо близко к моему, я смотрю в его глаза и чувствую, как презрение смешалось с паникой.

– Лизать? Ты такая… невинная, – протянул он, с каким-то странным, нечитаемым огоньком в глазах и провел пальцами по моей щеке.

Я зажмурилась, дыхание сперло.

Сейчас он точно не остановится.

Отползать некуда, убежать не смогу, даже в туалет, чтобы дать себе секундную передышку от этого чудовища.

Он выхватывает одеяло, лишает меня последней защиты и укрытия. Моя кожа тут же покрывается мурашками и я прижимаю руки к груди.

– Интересно, какие места ты особенно тщательно натирала этим мылом, – произнес он, рассматривая меня.

Отвращение и страх ледяными когтями вцепились в мое сердце, заставляя кровь стынуть в жилах.

– Это отвратительно!

– Желание не может быть отвратительным.

– Если оно обоюдно! Но ты принуждаешь меня и своего зверя хотеть меня через чертово мыло. Оно поэтому в ванной? Ты все это специально делаешь?!

Он ухмыльнулся, в его глазах плескалось неприкрытое торжество, явно довольный произведенным эффектом. Ненавижу его за это…

– Зверя нельзя принудить. Заставить. Околдовать. Влюбить. Он сам выбирает.

Он наклонился, его лицо оказалось опасно близко к моему. Я чувствовала его дыхание на своей коже, горячее и влажное. Наши взгляды встречаются снова. Я не могу сделать сдох, но столько страшно от неизвестности. Будет ли он нежным или грубым? Такой как он мало знает о нежности. Ну и пусть! Я буду сильнее его ненавидеть, лишь бы он не смотрел на меня так словно я действительно для него важна. Ведь я всего лишь его инкубатор.

– Ты говоришь "нет", а твое тело – "да".

– Это не так!

Мой голос дрогнул, выдавая страх.

Его голос, его запах, весь он вызывает бурю противоречивых чувств, терзающих меня изнутри.

Страх, отвращение, и вопреки всему… влечение. Как будто вопреки моей воле, мое тело начинало предавать меня, отзываясь на его присутствие.

Безумный коктейль эмоций. Это все влияние Альфы. Они могут подчинять, ломать, но я буду бороться. Но как это сделать, если физически я априори проигрываю? И эмоционально, видимо, тоже.

Хочу сообщить, что следующая прода в 00.00 по Мск с горячим продолжением, а пока представляю еще одну книгу нашего литмоба Присвоенная Альфой

(не) нужная истинная для Альфы https://litnet.com/shrt/X-gr

Кира Стрельнева

— Пока мое сердце бьется, я буду искать способ отомстить тебе. Ты пожалеешь, что оставил меня в живых.
— Забавно будет посмотреть на твои жалкие попытки, моя дорогая истинная.
Те, кто считают, что истинность — дар, просто не знают мою историю. Мой истинный оказался монстром, лишившим меня семьи и надежд на счастливое будущее. Он обрек меня на такое существование, что для других хуже смерти. Но меня так просто не сломить, я найду способ отомстить ему! И в этом мне поможет похитивший меня Альфа. Враг моего врага — мой друг. Так ведь говорят? Только вот, действительно ли ему можно верить?

17

Демирхан медленно провел рукой по моему бедру, задирая тонкую ткань ночной сорочки и ловя мой возмутительный взгляд. Его глаза горели похотью, и я знала, если открою рот и скажу хоть слово, он силой вопьется в мои губы и не остановится только на том, чтобы нагло исследовать мой рот.

Я попыталась оттолкнуть его, но он, усмехнувшись, лишь крепче прижал меня к кровати своим тяжелым телом, давя на меня всем своим возбуждением. Я чувствовала, как его твердый член упирается мне в бедро, вызывая дрожь желания.

Его внушающий размер, который бесстыдно терся об меня, наводил страх.

Губы Альфы снова коснулись моей шеи, на этот раз настойчивее, обжигая кожу, словно ставя клеймо.

Мурашки пробежали по всему телу, заставляя соски болезненно затвердеть. Казалось, ему доставляет удовольствие видеть и чувствовать, как я извиваюсь под его напором. Каждый его поцелуй, оставленный на каждом сантиметре кожи, словно метка, которую я уже не смогу стереть.

Боже, как я ненавижу его! Как я ненавижу себя за то, что мое тело так позорно и предательски реагирует на его ласки!

Волны жара накатывали на меня, заставляя дрожать и желать большего.

Его рука скользнула выше, очерчивая талию. Я чувствовала самодовольную улыбку на его лице, ведь его горячие губы по-прежнему властно прижимались к моей коже. Он понял, что на мне нет трусиков, а я поняла, что его набухший член давит на меня еще сильнее.

Он точно не остановится. А я знала, что у меня будет повод прикончить не только его, но и тех кто работает в этом доме!

Все сгорит дотла, но я вытерплю ночь с этим чудовищем.

Ладонь накрыла мою грудь, сжала. Сильнее. Соски взмолились о прикосновении, кровь пульсировала в них, вызывая болезненную сладость. И внизу, между ног, кровь пульсировала еще сильнее, заставляя ныть моё лоно, набухшее от желания.

Да что же со мной происходит? Это все чертово мыло или волчий магнетизм? Каждая клеточка тела кричала о желании получить ласку от этого чудовища!

Я судорожно вздохнула, пытаясь подавить стон, рвущийся из моей груди. Он почувствовал мое замешательство, мою борьбу, и в его глазах вспыхнул хищный огонь. Пальцы смело, но нежно скользнули между моих ног, дразня мой клитор.

Нет, не надо, пожалуйста! Я не могу так… я уже влажная!

Эти желания не мои, но тело требовало ласк, которых не было так давно, а его аромат намеренно лишает меня логики и здравого смысла, топит остатки разума.

– Ты боишься, – прошептал он, обжигая мою кожу своим дыханием, – но ты хочешь этого так же, как и я.

– Прекрати, – шиплю сквозь зубы, стараясь сохранить остатки самообладания. – Прекрати подавлять мою волю. Я знаю, что ты делаешь, но тебе меня не получить. Ты не получишь мое согласие. Никогда!

Он усмехнулся, словно знал заранее, что я проиграю.

– Ты сердишься не потому, что я касаюсь тебя, а потому, что хочешь, чтобы я это делал.

– Неправда! Ты заставляешь! Ты используешь свою силу!

– Нет, Вивьен, я использую свои пальцы.

Он отпустил мои запястья, словно показывая, что не он держит меня, а это я желаю остаться под его властью.

Его губы обрушиваются на мою грудь прямо через сорочку. Зубами прихватывает сосок сквозь ткань, поддразнивая его. Острая, почти болезненная волна удовольствия пронзает меня насквозь.

Я прикусила губу, чтобы не застонать. Не доставлю ему такого удовольствия чувствовать себя победителем!

Только его руки медленно и умело скользят по коже, оставляя за собой лишь мурашки и чувство всепоглощающей, удушающей уязвимости.

Его дыхание громкое, наполненное рычанием, словно он с трудом сдерживается, чтобы сразу не войти в меня.

Между нами нет ничего, только мой стыд, его похоть, мой страх, его желание, мое смятение и его подчинение. Горячее, сильное тело касается меня, метит своим запахом.

Боже, почему происходящее одновременно приятно и мучительно?

Мне хочется кричать, вырваться, убежать как можно дальше от этого мужчины, от этих ощущений, сжигающих меня дотла! Но я словно парализована, не в силах пошевелиться, сжатая под его мощным телом, от которого исходил опьяняющий аромат.

Демирхан задрал сорочку до самой груди, припал губами к животу. Борода щекочет меня, вызывая странное, щемящее чувство в животе.

Но это было только начало.

Проводя влажную дорожку поцелуями, он опускался все ниже, к моему дрожащему лону.

Он ласкал меня изощренно, сводя с ума. То, что он делал, я никогда не испытывала. Это пугало и нравилось одновременно. Но к моему стыду еще и вызывало жгучее любопытство. Я ненавидела его и хотела, чтобы все кончилось, но с тем же безумным желанием жаждала продолжения, желала дойти до края и узнать, что находится за ним?

Но стоило Караеву раздвинуть мои ноги и коснуться губами там, где я совсем не ожидала, из меня вырвался истерический крик

Я подорвалась с постели, закопашилась, будто сидела на муравейнике. Демирхан смотрел на меня черными глазами, будто намереваясь придушить!

Так какого черта его лицо делает у моей промежности?

– Это какое-то извращение! Я не хочу! Прекрати!

– Извращение?

– Да ты… ты, это просто бесстыдство! – я задыхалась от возмущения и позора. – Ты собирался сделать меня своей, но лицом мне тыкаться прямо ТУДА!? Ты просто извращенец!

– Извращенец? – он прикусил нежную кожу моего лона, и я не смогла сдержать стон, сорвавшийся с моих губ.

Горячая волна стыда и похоти накрыла меня с головой. Услышав мой стон, Караев усмехнулся, словно это было подтверждением его власти надо мной.

– Прекрати! – мой визг был подобен зайцу, которого схватил волчара!

– Почему я должен прекратить, если тебе хорошо?

Я лежала перед ним совершенно обнаженная, уязвимая, словно на блюде. А он смотрел на меня и показывал свою власть далеко не силой. Именно это и пугало, потому что такая сторона силы в постели мне не была еще знакома…

18

– Ты что же думаешь, я соглашусь на эти извращения?

– Вроде не пуританка, – прозвучало искреннее удивление. – а сколько строгости. Так я уже не чудовище? Тебя смущает только наличие моего языка у тебя между ног?

Я едва не задохнулась от возмущения.

– Ты хотел спать? Ради бога! – пытаюсь встать, но оборотень, кажется в настроении “поиграть”.

Улыбка не сходит с его лица, а я в таком шоке, что не знаю, мне сгореть со стыда, или же провалиться сквозь землю? Или подыграть ему?

Ну уж нет, я может и решила, что ради мести побуду покладистой, но не до такой степени, чтобы раздвигать ноги перед его хищным бородатой мордой!

– Отпусти меня, я отмоюсь от ароматного мыла! И нам обоим станет легче.

– Легче? Нам? – смеется. – Уже не станет.

– Я могу пойти спать в ванную! Или в любую комнату этого дома, да хоть на кухню. Я не хочу этих игр, это выше меня!

– Никаких игр, Вивьен. Я исполняю свой супружеский долг.

– Я прощаю тебе этот долг! Не надо мне ничего! Эти вещи не для меня! Ай!

Волчара повалвиает меня на спину и скалится. Да поздно уже показывать свой рык! Не думаю, что это меня испугает и я кивну, согласившись на разврат.

Вот бы пяткой ему дать, но его руки крепко держат меня за бедра, губы опускаются к лону. Ему что там медом намазано?

Что за неправильный оборотень? Я была готова выть от бессилия. какая дикость!

В глазах Демирхана плескалось торжество, смешанное с вызовом. Он знает, что я на грани и остатки моей воли рассыпятся в прах под натиском его умелых ласк. Какими бы извращенными они не были, моему телу это очень приглянулось.

Я ненавидела его за это, ненавидела себя за то, что не могу сдержаться. С Тимуром все было иначе. С ним секс был актом, лишенным всякой нежности и удовольствия.

Обычно он просил меня дожидаться его в спальне в одной и той же позе. С задранной сорочкой или без нее, я сидела на кровати, упираясь коленями в матрас и лицом в изголовье.

Никаких прелюдий, никаких поцелуев, только животное удовлетворение его потребностей. Он считал, что мое тело существует только для того, чтобы родить ему наследника. И я верила в это. Я смирилась с тем, что так и должно быть. Ведь никто не говорил, что может быть иначе!

А теперь Демирхан переворачивает мой мир с ног на голову, показывая другие стороны. И от этого вспыхивает не только желание тела и стыд, но и боль. Ведь эти ласки я получаю от чудовища.

Я не могу забыть, что он сделал. Не могу забыть зачем я здесь.

Снова смотрю на него. Последний раз. Умоляюще. Это все, что я могла. Но он не двинулся с места. Его взгляд прожигал меня насквозь. Моя кровь приливает к лицу сильнее.

Он был прав, он знал. Я хотела. Хотела, чтобы он прикоснулся ко мне, разжег во мне пламя, которое бывшему было не угодно. Он заставил меня считать, что желания могут быть только у Альфы.

Что же мне делать теперь, когда желания моего тела на поверхности?

Демирхан снова опустил голову, и его губы коснулись моего бедра. Легко, нежно, но чувственно. Я вздрогнула, словно от удара током. Там я совсем уязвленна, как будто нижняя часть тела живет своей жизнью по своим законам и не потдается никаким моим приказам. Его язык оставил влажный след на моей коже, поднимаясь все выше и выше, к моему лону. Нельзя было этого допустить снова, но как остановить?

Знакомлю еще с одной книгой нашего литмоба Присвоенная Альфой

Вернуть истинную. Наследник для волка https://litnet.com/shrt/J3-p

Елена Белильщикова

– Мне ни к чему такая, как ты. Женюсь я на девушке своего круга, – холодно цедит Марк.
– Ты же сказал, что я твоя истинная! – всхлипываю я.
– Убирайся. Ты мне больше не нужна, – отрезает он, но мы оба еще не знаем, что я ношу под сердцем его ребенка.
***
Оборотни – хозяева жизни, а людям остается лишь подчиняться. Я прочувствовала это сполна, когда оказалась истинной Марка. Он наигрался со мной и выбросил из своей жизни… Проходит время, и мы встречаемся снова. Я боюсь этого, как огня! Ведь скрываю от Марка, что воспитываю сына от него.

19

Я зажмурилась, пытаясь подавить стон, рвущийся из моей груди. Это было невыносимо. Слишком интимно. Слишком вульгарно. Слишком… черт бы его побрал, желанно.

Тимур никогда бы не стал так со мной возиться. Для него это было ниже его достоинства. Он считал, что унижает себя, если доставляет удовольствие женщине ТАК. Но Демирхан… Он наслаждался этим. Он наслаждался моей слабостью, моим податливым телом, моим вкусом.

Слезы пошли из глаз. Почему все так?

– Пожалуйста, не надо… – слабо и неуверенно прошептала я. Я точно знала: если он продолжит – я кончу. Это все равно, что дать согласие на все остальное.

Он не обратил внимания на мои слова. Язык уже хозяйничал на моих влажных губках, дразня и соблазняя. Я сжала бедра, пытаясь остановить его, но он был сильнее. Раздвинул мои ноги руками, словно открывая ворота в рай.

С одной стороны, я презирала себя за то, что не могу сопротивляться его ласкам, с другой стороны, во мне поднималась такая волна любопытства и возбуждения, что я забывала обо всем на свете.

Горячее и влажное дыхание касалось моего клитора. Сдержаться было невозможно было, стоны вырывались из меня. Этот проклятый язык творил чудеса. Он ласкал, дразнил, вызывал дрожь удовольствия, которая пронзала все мое тело.

Я изогнулась на кровати сжимая простыни и вжимая пятки в матрас. Господи, как хорошо, я хочу еще! Хочу, чтобы он не останавливался!

Все мои представления о приличиях, морали и долге перед семьей рухнули в одночасье. Я превратилась в похотливую самку, жаждущую удовлетворения. жаждующую этого влажного и горячего языка скользящего по моему клитору.

А как бы было с Тимуром? Он бы смог мне доставить такое удовольствие?

Нет… Я могла бы так и не узнала, что ласки могут быть таким. Что мужской язык может вытворять такое с тем, что у меня пульсирует между ног, спрятанное под складочками.

Стыд и похоть боролись во мне, но похоть победила. Я не могла сопротивляться. Не хотела сопротивляться. Я хотела этого. Я жаждала этого. Я нуждалась в этом! Дыхания не хватало, во рту пересохло. Мои пальцы вцепились в волосы Демирхана, я чувствовала, что близка к краю.

Его язык двигался все быстрее и быстрее, вызывая волны оргазма, которые накатывали на меня одна за другой. Я кричала, стонала, выла, теряя контроль над собой. Неужели со мной это делает убийца моей семьи?

Я теряла мысли одну за другой.

Мое тело сотрясалось в конвульсиях. Мышцы сокращались, внизу все горело огнем. Я не могла дышать, не могла думать, не могла ничего, кроме как чувствовать это невероятное, всепоглощающее наслаждение!

Я кончила несколько раз подряд, пока он прижимался губами и вылизывал мою влагу. Кажется я просто была готова отрубиться от недостатка кислорода.

Обмякла обессиленная, опустошенная. Лежала на кровати. Ноги все еще подрагивали. Кошмар какой-то. Почему мне это понравилось? Хотелось бы зарыться с головой под одеяло, но когда Альфа встал с кровати во весь рост я просто не смогла отвести взгляд от него. Ошеломленно рассматривала, зная, что впереди бурная неизвестность, которая порождала страх.

Каждая его мышца напряжена, словно стальной канат, готовый лопнуть от натяжения. Накачанные руки, широкие плечи, рельефный пресс – он был создан для силы, власти, возможно, чтобы дарить наслаждение. Его кожу покрывали замысловатые татуировки и шрамы. Он стоял передо мной, абсолютно голый, не стесняясь своей наготы, зная, что выглядит безупречно.

А его член… Он был огромен. Мне казалось, я никогда не видела ничего подобного. Толстый, набухший, с четко очерченной головкой, он пугал и притягивал одновременно. Темнее цветом у основания и светлее на конце, он пульсировал, намекая на ту мощь, которой обладал. Неужели такой огромный член может поместиться во мне? Тимур был далек от таких размеров. Смогу ли я пережить эту ночь?

Ну, забегая наперед, считаю, Вив немного драматизирует :D Тут, конечно, не хватает визуала, эх. Такое заблокируют) Надеюсь история нравится? Следующая прода будет вечером, а пока...

Еще одна история нашего Литмоба Присвоенная Альфой

Отмеченная альфой https://litnet.com/shrt/ZJqu

Тори Озолс

Что будет, если безумному альфе навязать пару?
А если этой парой стану я? Худшего и представить нельзя, но на кону жизнь моего брата.
Его кличут Бешенный. Он самый опасный боец на арене, который не знает жалости. Его боятся даже свои.
Теперь я принадлежу ему. И каждый его взгляд напоминает: я связана с хищником, которого невозможно приручить… или всё-таки возможно?

20

– Нравится? – нахальная улыбка не сходит с лица этого гада. Я подтягиваю одеяло, стыдливо отводя взгляд.

– Ничего мне не нравится, – бурчу, как обиженный ребенок. Зачем я вообще с ним разговариваю? Резко перевожу на него взгляд, смотрю дерзко и с выдохом прямо в его глаза. – Ну?

– Что "ну"?

– Не притворяйся, нет нужды! Делай, что собирался!

– Так ты продолжения хочешь?

Альфа подходит ко мне медленно. Его член, словно раскаленный штык, стоит прямо перед глазами. Огромный, темный у основания и влажно блестящий на головке. Неужели он хочет, чтобы я взяла его в рот? Ни за что!

Он наклоняется, я сжимаюсь и зажмуриваю глаза. Его пальцы, теплые и шершавые, скользят по моему подбородку. Он поднимает мою голову, и я задерживаю дыхание. Сердце стучит так быстро, что слышно пульс в ушах. К горлу подступает тошнота. Ну кто мне мешал просто сделать вид, что я вырубилась?

Неожиданно горячие губы вдруг касаются моих. Всего лишь на мгновение. Нежный, обжигающий поцелуй, с привкусом стали и сладости.

– Сладких снов Вивьен.

– Что?

– Спи. Хватит на сегодня с тебя потрясений.

Обойдя кровать, он выплывает из спальни совершенно голый. Его запах остается в комнате, дразня и напоминая о случившемся. А я, в ужасе прижимаю ладонь к губам, хотя горит совершенно другое место.

Что это вообще сейчас было? Игра, издевательство? Одно ясно точно – он победил.

А я отдала душу дьяволу, потеряв контроль над собственным телом.

Комната снова погрузилась во мрак.

Я, наконец, выдохнула, в попытке унять дрожь во всем теле. Боже, что он со мной сделал? Я никогда не испытывала ничего подобного. Это было хуже боли, хуже унижения. Это было…черт побери приятно и соблазнительно!

Как я себе это прощу? Лежала и наслаждалась этим распутством пока его язык меня ублажал. Да гореть мне за это в аду! Но позже. А пока…

Еще одна книга нашего литмоба Присвоенная Альфой!

Светлана Ворон

Пленница Лютого Альфы

https://litnet.com/shrt/6r6Z

- В мой клуб пускают девиц только двух типов, - скалится по-акульи, - официанток и проституток. Тебя я вижу впервые.
- Я здесь случайно оказалась!
- А шмот откуда наш? – рычит Лютый. – Украла?!

Он – владелец подпольного клуба, известный киллер. Я спряталась в его заведении, когда мою девственность продали на чёрном рынке. Не догадываясь, что здесь тусят только оборотни и снятые ими «девицы».
Нужно было вести себя неприметно, но когда на ринг вышел Лютый, я совершила ошибку. Попала под прицел его ледяных глаз…
Теперь мне не выбраться. Он присвоил меня, оплатил мои долги и требует полного подчинения. А иначе…

21

Я сжалась под одеялом, дрожа всем телом. Сознание лихорадочно прокручивало недавние события.

Вот же демон… Он играл со мной, искусно обольщая, но почему не пошел до конца? Почему не сломил, не унизил? Неужели я настолько ничтожна, что даже добивать меня он не счел нужным? От одной этой мысли по спине пробежал озноб. Он просто ушел. И я должна радоваться этому.

Но тревожное возбуждение, разлившееся по телу, не давало покоя. Кровь стучала в висках и не только, каждый нерв был на пределе. Пульсировало везде где он коснулся. Внизу живота тянуло и ныло, соски горели от малейшего прикосновения ткани.

Невыносимо. Я стиснула зубы, пытаясь унять дрожь. К счастью, маяться пришлось недолго.

Провалившаясь в забытье еще до заката, я попала в плен к беспокойным сновидениям, сотканным из обрывков воспоминаний, смутных видений и запретных желаний. Вновь видела его глаза, жаркие, пронзительные. Чувствовала его губы на своей коже, его прикосновения, одновременно пугающие и манящие…

НЕСКОЛЬКО ЛЕТ НАЗАД.

– Мам, ну зачем так туго? Больно же! – голос дрожал, выдавая все мое волнение.

– Вивьен! Я же говорила тебе не увлекаться сладостями. Ты поправилась! Как я должна шнуровать корсет? Сделай глубокий вдох и втяни живот. Втяни, я сказала! – в голосе матери звенели стальные нотки, не терпящие возражений.

Корсет сдавливал ребра с такой силой, что, казалось, они вот-вот сломаются и прорвут легкие. Каждое движение отзывалось острой болью. Я задыхалась.

Мать продолжала безжалостно затягивать эту средневековую пытку, именуемую свадебным платьем.

Сегодня я стану женой Альфы. Вернее, сына Альфы, наследника, которому вот-вот передадут долгожданный ранг.

Я не была готова. Пусть меня и готовили к этому всю жизнь. Но почему время пролетело так быстро?

Казалось, еще вчера я была беззаботной девчонкой, а теперь… Сначала свадьба, потом надо зачать наследника. Чем скорее, тем лучше. Меня трясло от страха, слезы подступали к горлу, грозя испортить тщательно наложенный макияж.

Как я вообще выдержу этот день? Внутри все сжималось от ужаса перед неизвестностью.

Какой он, мой будущий муж? Я даже не видела его ни разу. Что, если он окажется чудовищем? Что, если…

Дверь с шумом распахнулась, и в комнату вихрем ворвалась младшая сестра. Ханна игриво кружилась по комнате в обнимку с моим свадебным букетом. Такая юная, беззаботная, невинная. У нее другая судьба. Ей не нужно становиться сосудом для Альфы. Эта "честь" досталась мне.

У дочерей Морай всегда было два предназначения. Одна из дочерей – сосуд для Альфы, гарантия продолжения рода оборотней и укрепления их власти. Остальные дети просто продолжают род своей семьи. Будущее предрешено еще до моего рождения.

О моей свадьбе договорились, когда я была еще ребенком. За меня все решили. Другого пути не было. И осознание этого не приносило ни малейшего утешения.

Морай не единственные, кто отдают своих дочерей Альфам. Эта мысль должна была бы успокоить, но становилось только хуже.

Ничтожный закон чистой крови.

– Все, завязала. Сделай одолжение, Вивьен, не дыши! – мать с удовлетворением оглядела свою работу.

– Да, мам. Как скажешь, – прошептала я, стараясь не дышать. Лучше бы этот корсет убил меня.

– Вив, а если он урод, что ты будешь делать? – Ханна внезапно остановилась и посмотрела на меня с искренней тревогой.

Что ей ответить? У меня и самой не было ответа. Надеюсь, супружеский долг придется исполнять в темноте. От одной мысли об этом меня бросало в дрожь.

– Ханна, прекрати! Молодой наследник стаи очень красив, – строго одернула ее мать.

– Ну, судя по тому, какого ты выбрала себе мужа… ммм мам… вкус у тебя так себе! – Ханна хихикнула и попыталась убежать, когда мать шутливо замахнулась на нее.

– Вообще-то, милая, это твой отец!

– Точно! – воскликнула Ханна, заливаясь смехом. – Как я могла забыть! Мама, когда я вырасту, хочу, чтобы вы с папой сами нашли мне мужа! Потому что, если мой брак будет неудачным, мне хотя бы будет кого винить!

– Ханна, иди к гостям и не кружись, как ненормальная. Во всяком случае пока без пары и пока не заиграет музыка.

– Хорошо, мамуля! – Ханна подбежала ко мне, крепко обняла и вручила свадебный букет. – Ты прекрасна, Вив! Он влюбится в тебя!

– Конечно, влюбится, – безапелляционно заявила мать. Я тоже хотела в это верить. Но внутри все сжималось от страха.

Когда мои ноги скользнули в туфли, я почувствовала, будто на шее затянули петлю. Конец. Конец моей беззаботной жизни здесь, в родном доме, в кругу семьи и друзей.

Я иду навстречу неизвестности. Проклятые традиции, проклятые оборотни, проклятый долг семьи Морай.

И пока я стояла перед зеркалом, натягивая фальшивую улыбку, в голове звучало только одно: “Скоро ты узнаешь, что такое настоящая клетка, Вивьен.”

Следующая прода совсем скоро, узнаем о первой встрече наших героев Вив и Демирхана :)
Последняя история нашего литмоба Присвоенная Альфой

Анастасия Ригерман
Контракт с монстром

https://litnet.com/shrt/BXfa

— Теперь ты моя, и это не обсуждается.
От того, с какой уверенностью он это произнес, в груди вспыхнуло настоящее пламя. Дыхание сбилось, ярость сделала голос колючим, острым.
— Я скорее сдохну, чем соглашусь стать рабыней монстра!
Реакции оборотня долго ждать не пришлось. Его зрачки потемнели, и в них промелькнуло что-то хищное. Мужчина шагнул ближе, закрывая меня от света, подобно надвигающейся скале.
— Твоя подпись на контракте говорит обратное.
— Это какая-то ошибка…
— Лучше заткнись, лживая человечка! — зарычал Альфа, жадно ко мне принюхиваясь. — Я такого не терплю. Ты в моем мире, и даже дышать будешь по моим правилам!
________________

Война с оборотнями давно закончилась, и не в нашу пользу. Люди спрятались в закрытом городе, куда нет входа клыкастым чудовищам. Свобода стала для нас всем! Появились и те, кто в поисках лучшей жизни добровольно уходил к врагам в услужение. Вот только я не была из их числа…

22

Моя свадьба сродни похоронам. Я чувствую себя диковинным экспонатом на этом поприще. Эксклюзивная вещь для наследника стаи, выставленная на всеобщее обозрение.

Он даже не удосужился познакомиться со мной. Взглянул оценивающе. Может ему тоже не по нраву этот брак?

Наверное да. Он молод, красив, но!

Какая разница, если я для него ничто иное как сосуд для вынашивания его потомства.

Церемония прошла быстро, без вопросов о согласии. Меня просто передали в другую “семью” по волчьим традициям.

Родители мои рады. Для них это огромная честь – выдать дочь замуж за столь влиятельного оборотня, сына Карима Байрамова. Многоуважаемый многими стаями, влиятельный, богатый, но, видимо, отходящий в мир иной. Иначе зачем было так рано женить сына?

Тимур, мой жених, даже не взглянул в мою сторону, наслаждаясь вечером. Его женой я стану только после метки, а пока я всё ещё девица, способная сбежать?

Корсет сдавливает лёгкие, нечем дышать. В воздухе витает тошнотворно-приторный аромат лилий и ирисов, перед глазами мелькают довольные лица гостей. Им нет дела до меня, они здесь лишь пользуются моментом, заключая новые сделки.

Ноги, словно против воли, несут меня прочь с банкетного двора. Я бегу как можно дальше, бросив на ходу неудобные туфли. Хочется содрать с себя это ничтожное платье, распустить волосы, смыть грим, заставляющий притворяться той, кем я не являюсь.

Я – Морай. Но будь проклят этот день. Я несчастна как никогда, потому что взгляд Тимура Байрамова ясно дал понять: я не буду любима ни сейчас, ни в будущем. Я – лишь та, кто продолжит его род. Не более.

Хочется покончить со всем прямо сейчас. Я стою на мосту и смотрю в воду. Она чёрная. Черным кажется всё вокруг. Я убежала очень далеко, рядом никого нет. Когда меня хватятся, будет уже слишком поздно.

Нечем дышать…

Хватают за лиф, пытаюсь оттянуть его. Голова кругом. Корябаю ткань, держащую меня в заточении. Ещё немного, и я просто задохнусь от нехватки кислорода и упаду вниз. Но чья-то рука хватает меня под локоть прежде чем это случится.

– С вами всё в порядке?

Сердце бешено забилось в груди. Наверное, это лучшее, что я слышала сегодня. Да что там, за последние несколько месяцев! Никто ещё не поинтересовался, как я. Никто!

– Мне нечем дышать, корсет, – сжимаю одной рукой перила, а второй почему-то держусь за незнакомца, как за спасательный круг.

Мне не видно его лица. Я убежала далеко в сад, где нет даже фонарей. Лишь отблеск луны падает на воду. Всё, что я вижу, – грубые очертания и силуэт незнакомца.

– Позвольте?

– Что?

– Ослабить ваш корсет.

– Да нет, что вы! – резко отпрянула я. Мужчина невозмутимо стоял на месте. Меня даже не волновало, кто он: оборотень, гость со стороны жениха, их родственник или деловой партнёр моего отца.

– Тогда вам лучше вернуться в дом, чтобы кто-то помог.

– Да, – выдыхаю словно это последнее, что я могу сделать. Хотелось прокричать: "Дайте этому чёртову корсету убить меня!" Но стоило отпустить перила, как ноги отказались держать меня. Сильные руки подхватывают, обнимают за талию. Я пытаюсь совладать с собой, с мыслями, даже со своими ногами. И я наивно полагала, что корсет не даёт мне дышать, но аромат этого мужчины врезается в лёгкие как кислородная маска.

Его рука скользит по моей спине, пальцы перебирают шнуровку, и вдруг корсет ослаб, позволяя сделать глубокий вдох прохладного воздуха.

– Так лучше?

– Вполне, – всё ещё нахожусь в руках незнакомца, но пячусь, чувствуя, что корсет не просто ослаблен, он вот-вот свалится с меня.

Странное чёртово платье, подарок семьи Байрамовых!

– Может снова закружиться голова. Не делайте резких вдохов.

Он держит меня, и я позволяю это. У меня будут серьезные проблемы, если нас здесь застукают.

– Почему вы здесь одна?

– Я не одна. Я с вами.

Он хмыкает, а я рисую в голове его улыбку, но всё равно смущаюсь и отворачиваюсь, будто он может заметить мой румянец. Придерживая руками корсет, смотрю в воду.

– Теперь он спадает.

– Позвольте.

– Снять? – хихикнула я, хотя веселья в этом мало. Я – чужая невеста, стою в темноте с незнакомцем, помогающим мне снять корсет.

– Повернитесь.

Не раздумывая, поворачиваюсь. Чувствую, как тёплые пальцы очерчивают мои плечи, убирая прядки волос. Дыхание снова сперло, но уже не от корсета.

Неужели это и правда происходит со мной? Какой-то незнакомец расшнуровывает мне корсет? Да к чёрту! Может, если нас заметят, то от меня откажутся? Было бы славно.

– Всё, – произносит мужчина, и я чувствую, что дышать стало легче, насколько это вообще возможно сегодня. Эта тугая катастрофа держится на честном слове и шнурке, но держится.

– Спасибо. Мама перестаралась с затягиванием. Вы друг моего отца?

– Нет, – значит, он друг Байрамовых. – Вы не рады замужеству.

Неожиданно заключает он, когда мы уходим с моста. Внутренне я сразу же возмутилась. Какой-то незнакомец говорит мне такое!

– Я счастлива. Разве я могу желать большего, чем выйти замуж за наследника стаи такой уважаемой семьи? Это честь и почёт.

– Отрадно слышать, что вы счастливы, – смею сомневаться, услышав такой холодный и стальной голос.

– Нам лучше вернуться к гостям.

– Увы, мне уже пора. Я бы предпочёл остаться, но…

– Но? – мы остановились около плакучей ивы. Её листья скрывали нас от всего мира, и этот момент казался каким-то запретным и таинственным. И мне почему-то это нравилось, словно я нарушала правила, и не только приличия… Но он со стороны жениха. Я должна быть аккуратнее.

– Но мне пора, Вивьен.

– Это не справедливо.

– Что именно?

– Вы знаете, кто я. Но я не знаю, кто вы.

– Оно и к лучшему.

Я вздыхаю.

– Прошу оставить в секрете инцидент с корсетом.

– В секрете от кого?

– Ото всех. От Байрамовых. Очевидно же, что вы друг жениха.

23

Утром я проснулась от легкого щекотания на лице. Сначала подумала, что это муха. Не в силах открыть глаза и едва подняв руку, я попыталась ее отогнать, но она продолжала бегать по моей щеке, оставляя за собой противные мурашки.

Я с силой хлопнула себя по лицу, желая избавиться от назойливого насекомого.

Подскочила мгновенно. Как тут не проснуться от столь мощной оплеухи?

А этой назойливой "мухой" оказался Демирхан, а точнее, его пальцы, нежно блуждающие по моей щеке.

Я посмотрела на него недовольно. Ему что заняться нечем с утра?

– Ну, чего ты пристал? – моего возмущения хватило бы на всю толпу. Я усаживаюсь, подтягивая одеяло к груди.

Альфа, подперев голову рукой, прожигал меня взглядом, что заставляет меня чувствовать себя раздетой и уязвимой.

Так, стоп… А где моя…

– Тебе было видимо жарко, если ты сняла сорочку. Я думаю ты не забыла, что было ночью? Я ее не снимал, но если что могу тебе напомнить.

Его рука ныряет под одеяло и ложится мне на живот. Я мигом ее скидываю под его улыбку. Смешно ему?

Что за мерзавец редкостной силы и красоты? Да, Демирхан красив и от этого признания даже тошно.

Я попятилась чуть дальше, глядя на то, как его грудная клетка ходит ходуном. От него пахнет хвоей и землей, словно мы не в доме живем, а в палатке, а Альфа все утро гонялся за добычей.

Меня обуял озноб. Всякие мысли лезли в голову, а Караев будто знал о чем они.

– Как себя чувствуешь, Вивьен? – низкий глубокий голос вызывал спокойствие как снотворное. Я знала, что могут Альфы. Им подвластно расположение людей именно за счет голоса, запаха, мимолетных касаний, а может и не мимолетных.

В любом случае, от этого мужчины бегут мурашки.

И пока в его глазах плещется нечто темное и опасное, мое сердце так и будет скакать, как табун лошадей. И все же вопрос о моем самочувствии застал врасплох. Похоже от моего ответа будет зависеть, как продолжится день.

Чувствует ли он, что я растерянная, напуганная, злая? Одно он точно не почувствует – я чувствую себя обманутой.

– Как я должна себя чувствовать? – огрызаюсь, стараясь скрыть смятение. – Ты же сам все знаешь.

Уголок его губ приподнимается в легкой усмешке.

– Я хочу услышать это от тебя.

Его тон становится более настойчивым, словно он пытается вытащить из меня правду. Но зачем ему это? Неужели он не понимает, какую боль мне причиняет? Или, наоборот, наслаждается этим?

Я отворачиваюсь, не желая смотреть в его глаза. Они слишком проницательные, они видят меня насквозь.

– Оставь меня в покое, – шепчу я, чувствуя, как к горлу подступает комок.

– Ты моя жена.

Слова обжигают, как клеймо. Моя жена – звучит, как проклятие. Я поднимаю на него взгляд.

– На бумаге, – возражаю я, стараясь сохранить уверенность в голосе. – В действительности пленница.

– Ты моя жена, – снова повторяет он. – И как моя жена, ты должна сопровождать меня на важных мероприятиях.

Смешок застревает в моем горле.

– Ты сумасшедший, если думаешь, что я не попытаюсь сбежать при самом удобном случае.

Он склоняется к моему лицу и хватает за подбородок. Нет, не больно, но требовательно. А я даже не сопротивляюсь.

Взгляд его вспыхивает, но эта ярость тут же гаснет, сменяясь холодной решимостью.

– Ты этого не сделаешь.

– Откуда тебе знать?

– Я знаю тебя куда лучше, чем ты можешь представить.

Опускает лицо и поспешно встает с кровати. Он лег ко мне после того, как я уснула или пришел только под утро? Впрочем, какая разница. Испорченное утро уже ничто по сравнению с испорченной жизнью.

– Приедет стилист, поможет подобрать наряд и сделает макияж и прическу.

– Я никуда не поеду.

– Поедешь, – твердо чеканит он. От жесткости в голове волоски встают дыбом.

– То что ты сделал ночью ничего не значит. Я не собираюсь быть послушной куклой и делать то, что ты хочешь.

– Не нужно быть куклой. Женой надо быть.

Женой надо быть…

Да что он себе возомнил?

Демирхан вышел, оставив меня одну в этой огромной комнате, где каждый предмет кричал о его власти и моем бессилии. Я села, чувствуя дрожь в коленях. Нужно что-то предпринять, но тело словно налилось свинцом.

Стиснув зубы, поднялась и направилась в ванную комнату. На полу у кровати валялся пиджак Караева.

Разозлившись, я отшвырнула его ногой, а следующим шагом почувствовала острую боль, пронзившую мою босую ступню.

Резко вскрикнув, я отдернула ногу и, прихрамывая, опустилась на край кровати. Обхватила ступню руками и заметила капельку выступившей крови.

Сквозь пелену боли я попыталась рассмотреть, что же вонзилось в мою ногу. На полу блестел металл. Наклонившись, я увидела маленькую серьгу. Изящный цветок, усыпанный крошечными бриллиантами, тускло поблескивал в полумраке комнаты.

Сердце оборвалось.

Перед свадьбой мама подарила мне фамильную драгоценность, которую она получила от своей мамы.

Я до дрожи в пальцах помнила, как она, улыбаясь, застегивала серьги-цветочки в моих ушах. Только одну из сережек я потеряла на свадьбе. Ночью, когда убежала в парк. Когда встретила незнакомца.

Дрожащими руками держала серьгу. Воспоминания хлынули лавиной. Я тут же отбросила ее, словно обожглась.

Не может быть! Это был Демирхан. Это был он…

Надев на себя халат, я выскочила из комнаты и бросилась на поиски Демирхана. Он был в кабинете, стоял ко мне спиной склонившись над столом, но сразу обернулся, зияя на меня черными глазами.

– Ты! – мой крик заполнил кабинет. – Как ты мог!

Протягиваю к его носу серьгу.

– Это был ты. В саду, в день моей свадьбы! Это ты меня целовал! – я не могла сдержать дрожь в голосе.

– Да, это был я, – спокойно ответил он.

– Зачем?! Зачем ты это сделал? – я чувствовала, как срываюсь. – Если ты так вожделел меня, почему не забрал меня тогда? Почему позволил мне стать женой Тимура?

24

Полицейские отчеты, показания свидетелей, банковские выписки… Все говорило об одном: смерть моих родителей была спланирована. И спланировал ее… Карим Байрамов, мой свекор.

Отец Тимура. И Тимур! Они убили мою семью сразу, как мой отец согласился на слияние своих фирм с их компанией. Все ради денег. Моя семья была уничтожена ради огромного состояния, которое перешло к Байрамовым. Уничтожена хладнокровно и расчетливо. А я… я жила под одной крышей с этими монстрами. Ела с ними за одним столом, пыталась зачать.

Я не могла дышать. Все, во что я верила, оказалось ложью. Тимур, мой муж, мужчина, которого я любила, которому доверяла, не просто продал меня, он оказался причастен к убийству моей семьи.

Каждая его улыбка, каждое прикосновение – все это было ложью, пропитанной кровью моей семьи.

А Демирхан… как долго он все знал?

В глазах все плыло, в голове был хаос. Я схватила первую попавшуюся вещь и со всей силы швырнула ее в зеркало, которое разлетелось на тысячи осколков, как и моя жизнь.

Все ради денег? Боже мой… Все это время, единственной правдой было то, что чудовищем оказался мой муж, с которым я делила постель.

Мой мир рухнул, погребая меня под обломками. И самое ужасное – я отдавала свое тело этому чудовищу. Каждое прикосновение Тимура, каждая его ласка теперь вызывали во мне лишь тошноту. Я чувствовала себя грязной, оскверненной. Мое тело, теперь казалось мне чужим, мерзким.

Я хотела, чтобы мы жили счастливо. Я искренне хотела подарить ему наследников, а он не пощадил даже мою младшую сестру.

Ненависть, отчаяние, боль – все смешалось в ядовитый коктейль, разъедающий меня изнутри. Я смотрела на осколки зеркала, разбросанные по полу, и видела в каждом из них отражение своей сломанной, опороченной жизни.

Жалость к себе давила с такой силой, что казалось сломает позвоночник. Я опустилась на колени и схватила самый большой осколок. Острые края впились в кожу, мгновенно залив ладонь кровью. Но эта жалкая боль ничтожна по сравнению с той разящей болью, что разрывала грудь на части.

Боль от осознания предательства, от потери семьи, от мерзкого ощущения чужого прикосновения на своей коже.

Нужно было чувствовать хоть что-то, осязаемое, реальное. Сжала осколок сильнее, до хруста костей, но в ответ – лишь слабое покалывание. Боль здесь, внутри, пожирала все остальные ощущения, превращая меня в пустую оболочку.

Тяжело дыша, поднялась с колен. Ноги не слушались, словно налитые свинцом. Кровь, темная и густая, струилась по руке, оставляя багровые капли на полу, смешиваясь с блестящими осколками.

Мой персональный ад, сотканный из разбитых надежд и предательства.

Снова посмотрела на окровавленный осколок в руке. Особенная кровь Морай… Сколько власти, сколько могущества, сколько боли и проклятия в этой крови?

Так пусть же Морай больше не будет. Пусть прервется род, пусть угаснет особенная кровь. Пусть мои страдания закончатся здесь и сейчас. Пусть кровь Морай больше никому не достанется...

СЕГОДНЯ СКИДКА НА ПОДПИСКУ НЕ УПУСТИТЕ КУПИТЬ ПО САМОЙ НИЗКОЙ ЦЕНЕ!