В царском склепе догорали последние свечи, в воздухе стоял удушливый запах ладана, но Иоланта не замечала ничего вокруг, стоя возле склепа отца на коленях и роняя тихие горькие слёзы в свои ладони.
Могла ли когда-то представить принцесса, что останется совсем одна? Что придётся хоронить близких и родных, терять опору в жизни.
Весь мир перевернулся с ног на ногу одним осеним утром, принеся в жизнь девушки боль и ненависть.
Конечно же она не одна. Горькая улыбка застыла на её губах при мысли о младшем брате, младшем принце, четвёртом сыне их покойного отца. О том, кто никогда не мог бы претендовать на престол. И в этот день скорби, в день великого траура, проходила его коронация.
Иоланта не видела брата с того утра как узнала, что вся её семья была убита. Король, королева, трое принцев и две принцессы. Осталась она и брат предатель.
С тех пор её водили под конвоем как преступницу, а Иоланта не надевала на себя никаких других цветов, кроме чёрных, забросив к чертям все драгоценности.
Иоланта услышала приближающиеся шаги, в королевский склеп имели право спускаться только высшие священные чины и представители королевской крови. А так как все эти дни принцесса не увидела ни одного священнослужителя в королевском склепе, то она знала, кто идёт к ней. Иоланта сжала руки, скрипнув зубами, подавляя в себе рвущуюся наружу ярость.
— Иола, ты пропустила мою коронацию, — в голосе Риддерка звучали капризные нотки. Ему только исполнилось девятнадцать, этому баловню судьбы, который кроме развлечений ничего не знал в своей жизни. И теперь он король, правитель Зоргинии. Недостойнийший из недостойных.
Иоланта медленно выдохнула, вставая и не отряхивая платья. Она не скрывала красных от слёз глаз, опухшего от рыданий лица. Она не понимала только одного — почему этот ублюдок оставил в живых только её. Они не были дружны, наоборот, Иоланта всегда высокомерно посматривала на младшего брата и не сдерживала себя в резких словах по отношению к нему.
— Сегодня праздник, Иола, — недовольно посмотрел на неё король, одетый в яркие и вычурные одежды, с короной их отца на голове,— я стал королём. Как последняя принцесса Зоргина ты должна меня поддержать. Что подумают подданные?
— Что сестра не поддерживает изменщика? — ядовито выплюнула Иоланта, стоя с ровной осанкой и высокомерно смотря на брата, как на пыль под ногами, грязь, что прилипла к её светлым туфелькам.
— Я бы на твоём месте не…
— Я бы на твоём месте не посмела надеть корону, — резко перебила его принцесса, не дав договорить.
— Ну почему ты так? — скривился Риддерк, подходя ближе, но его глаза с ненавистью смотрели на сестру.
Щуплый юнец, вот бы как она его назвала. Ростом не выше её, сероглазый брюнет. Смазливый и напыщенный индюк. Сейчас, увидеть бы кто их со стороны, именно в Иоланте признал бы королевскую кровь. Для этого не нужны ни модные наряды, ни дорогие украшения.
— Я буду милостив к тебе. Король должен проявлять милосердие к подданным, — он нервно сцепил руки за спиной и посмотрел ей в глаза. — К тому же, тебе нужно проститься с родителями, скоро ты покинешь дворец.
Внутри что-то неприятно кольнуло. Конечно, она представляет для него опасность для трона, многие великие дома встанут на её сторону. Он боялся переворота. Боялся потерять то, что получил совсем недавно.
— Ты высылаешь меня? — Иоланта надменно смотрела ему в глаза, видя перед собой не правителя, а трусливого жалкого мальчишку. Она на четыре года его старше, а такое ощущение, будто на все двадцать лет, словно с дитём неразумным говорит.
— Ты послужишь короне, — спешно заговорил король, пытаясь подавить все негативные чувства, что испытывал к сестре, желая, чтобы она увидела в нём достойного короля. — Нужно отдать дань уважения нашим союзникам.
Всё внутри дрогнуло у принцессы. Она не смогла сохранить на лице маску безразличия, боль прокатилась по всему её телу.
— Хочешь, чтобы я стала женой этого… этого… дракона? — Иоланта из последних сил пыталась сохранить своё достоинство. Не опускаться до грубой лексики.
— Этого дракона, — с усмешкой повторил Риддерк, качнув головой. — О нет, сестрица, я не предлагаю ему тебя в качестве жены, совершенно нет. Ты будешь послана… как дар. Как красивая женщина в подарок, для услады мужских глаз и тела. Ты справишься.
Иоланта отшатнулась от брата, уставившись на него в полном неверии. Она до конца не осознавала услышанное.
— Что?
— Ты, — он шагнул к ней, сжав её челюсти и заглядывая в глаза, понижая голос до шёпота, — будешь его шлюхой, удовлетворяющей любое желание своего хозяина. Вот на что ты годишься, дорогая сестра.
— Ты не посмеешь…
— Ты пожертвуешь телом во имя короны и, — он приблизился в плотную, зашептав на ухо, — когда он будет трахать тебя, убьёшь его, вонзив ему в грудь клинок.
— Я никогда не лягу под убийцу наших родителей, — с ненавистью воскликнула Иоланта, отступая.
Но не успела она сделать и двух шагов, как щёку обожгло болезненным ударом. Принцесса качнулась и упала на колени возле склепа своего отца, во все глаза уставившись на брата, прижимая руку к щеке.
— Послушай меня сюда, Иола, — он наклонился, сжимая её горло и с некоторым возбуждением, получая удовольствие от унижения и страха своей сестры, проговорил ей в лицо, — ты не просто станешь его личной шлюхой, не просто станешь с ним спать и выполнять все его прихоти, ты убьёшь его в момент, когда он будет максимально расслаблен. И у тебя есть два пути — либо ты сейчас же соглашаешься, либо я зову сюда своих людей и они донесут до тебя доступным методом то, что ты должна сделать. Выбирай, павшая принцесса Зоргина.