МАРИНА КИСТЯЕВА
"ПРАВО НА НАС"
ПРОЛОГ
– Из-за тебя моего сына посадили. Предварительно на полгода... Каждые выходные ты будешь ездить к нему... и улыбаться. Делать все, что он захочет. Как захочет. Сколько захочет. Иначе...
Взгляд метнулся к комнате, где находилась мать и ее маленькая сестренка.
– Ты меня слышишь, Тоня?
– Да.
А что она могла еще сказать? Что могла сделать?
Она сидела не двигаясь.
Это сон…
Она спит.
Серьезно.
Не может все это происходить с ней и ее любимыми людьми…
Что там Тоня думала? Что хуже домогательств Артамонова ничего не может быть? Наивная…
К ним в дом пришли люди.
Сначала Тоня увидела два огромных внедорожника, остановившихся напротив их дома. Она еще успела иронично подумать, что как будто прямо для них с утра начищала снег, махая лопатой.
Они наверняка ошиблись. Сейчас развернутся и дальше покатят. Просто увидели большую территорию, где могут уместиться. И только.
Оказалось, что «не только».
Сначала из первой машины показался мужчина. Высокий амбалище в коротком пальто. Тоня стояла у окна и все видела.
Она растерянно моргнула, глядя на него через занавеску.
Это… к ним?
Она могла предположить, что к ним снова наведается полиция, участковый, но такие…
Нет-нет, это что-то неправильное.
Первый открыл заднюю дверь, и показался еще один мужчина. Тоже в коротком пальто. Но сразу стало ясно, кто тут главный.
Без головного убора, впечатляющей комплектации, коротко стриженный, он сразу напомнил ей одного человека. Походкой… А еще повадками человека, не просто уверенного в себе, а точно знающего, что будет так, как он захочет.
Тоня судорожно сглотнула вставший в горле ком и положила руку на шею.
Второй мужчина, точно почувствовав, что за ним наблюдают, повернул голову чуть влево и уперся взглядом прямо в то окно, рядом с которым Тоня стояла.
Девушка отшатнулась. Он не мог ее видеть! Никак!
И что им от нее надо? Зачем они к ним приехали? Может, все-таки ошиблись?
Мама крикнула с кухни.
– Не к нам машина подъехала?
– К нам.
– Толя?
Если бы… Мама лишь недавно позволила себе начать отношения с другим мужчиной, выдержала траур два года.
– Нет, мам.
– А кто?
– Не знаю.
Они входили без стука. Открыли дверь и коротко позвали:
– Дома кто есть?
Мама, Тоня и даже Кнопка вывалились из разных комнат практически одновременно. Уже потом Тоня думала, что надо было спрятаться, закрыть двери на все засовы, не пускать никого. И следующая мысль уничтожала полностью первую. Потому что таким никакие засовы не страшны. Они их снесут и не заметят.
Как и любого человека.
Первым в дом зашел главный. За его спиной уже стояло два охранника.
– Есть. – Мама вышла вперед, невольно загораживая девочек собой.
Тоня вцепилась в Кнопку, которая тоже почуяла неладное.
– Тонь, это кто? – прошептала она. – Твои женихи?
Женихи?..
Было бы смешно, если бы не было так страшно. У Кнопки как раз такой возраст наступил, когда наличие или отсутствие жениха определяло статус девушки в ее глазах.
– Доброго дня, Нина Михайловна, – поздоровался мужчина, окидывая ее маму с ног до головы.
А потом перевел взгляд на Тоню.
Мало того, что он знал имя ее мамы!.. Тоню огнем ошпарило, волной снесло. И она сразу поняла, что приехали по ее душу. С разговором к ней.
– Мы незнакомы, и я вас в дом…
– Нина Михайловна, – перебили ее, – меня зовут Елисей Варанов.
Мама тотчас вздрогнула.
Тоня – тоже.
Варанова не знали лишь малолетние дети… Темная личность.
– Я приехал поговорить с вашей дочерью. И будет лучше, если она меня выслушает.
– Что у вас к моей Тоне?
Мама метнула в ее сторону тревожный взгляд, в котором читался лишь один вопрос: «Ты его знаешь?»
Она не знала…
Никогда раньше с ним не пересекалась.
Но…
– Вы отец Богдана? Да?
Она тоже не знала, откуда взялась эта мысль. Она взялась, и все.
Варанов усмехнулся.
ГЛАВА 1
Двумя неделями ранее
Это было эффектно даже для их пафосного универа.
Большой натюнингованный «Патриот» остановился на стоянке, едва не подвинув бэху.
Тоня нервно сглотнула.
За рулем бессмертный?
Дальше – хуже.
Одновременно распахнулись все четыре двери, и на землю спрыгнуло пятеро парней.
Тут сердца девичьи дрогнули...
И было от чего.
– Это кто?
– Ты меня спрашиваешь?
– Я сейчас кончу...
– И я...
– Как их развидеть?
– Нет, кто-нибудь скажет, кто они?
– Божечки, они реальны?
Пятеро парней в военной форме. Почти одинаково высокие, кто-то поуже в плечах, кто-то пошире.
Но богатыри...
Даже Тоня притихла, поспешно уткнувшись в учебник.
Ребята явно непростые.
А значит, мимо. Ей в любом случае мимо. Хватает приставаний Артамонова. Он куда-то уехал, и она дышала свободно уже пару дней. Ходила не оглядываясь и не шарахаясь.
Парни делали вид, что их не волнует поднявшаяся шумиха. Сохраняя нейтральные лица, они выдвинулись к парадному крыльцу.
В высоких берцах...
– Офигеть. – Варя плюхнулась рядом. – Ты их видишь?
– Их видят все, – буркнула Тоня, натягивая выше ворот. Ей иногда жизненно необходимо быть невидимкой. Но куда там… С ее-то волосами.
Постричься рука не поднималась. А сколько раз порывалась.
Иногда она всерьез думала, что волосы – это ее проклятье. И единственный выход – это бриться наголо. Не коротко, а именно под бритву. Но какая молодая девушка, с уточнением, что психически здоровая, сознательно пойдет на то, чтобы изуродовать себя? Лишить богатства, красоты?
Тем более маме очень нравились ее волосы. Кнопке тоже нравились. А главное – папа их любил…
Очень яркие, рыже-блондинистого оттенка, они от природы вились барашками. А учитывая, что Тоня их отращивала с детства, подстригая только кончики, они спускались до поясницы. В последние годы она их все же укоротила сантиметров на пятнадцать. Но все же они оставались яркими.
Делая и ее чрезмерно заметной.
Такой парадокс.
– Просто пушка-бомба, а не парни. Боженька, пусть они будут учиться на нашем потоке. – Варя в молельном жесте сложила ладони и подняла к небу глаза.
Тоня покачала головой. Подруга жжет. Варя недавно рассталась с парнем и теперь вбила в голову, что ей срочно нужен новый, чтобы некоторым утереть нос.
Поддавшись общему хаосу, Тоня тоже посмотрела на ребят. Ой, нет… От таких надо держаться подальше. Слишком… Она даже слово затруднялась подобрать, чтобы их охарактеризовать.
Они шли, никого и ничего не замечая. На их губах играли ироничные улыбки. Нет, ухмылки. Они отлично знали, какое впечатление производят.
Ребята расступались, давали им дорогу. Еще бы… Пятеро агрессивных амбалов в форме, стилизованной под военную. Та еще атрибутика.
Нет… Тоня мысленно поморщилась и поспешно отвернулась. Нехорошее предчувствие толкнуло в спину.
Не к добру они появились в их универе.
***
– Выходи гулять, у меня новости есть.
– А ты где?
– Через десять минут буду в нашем кафе.
– Ок.
Тоня вышла, оглядываясь по привычке.
Тихо...
Божечки, какое это счастье идти и не оглядываться, знать, что урод, преследующий тебя, сейчас далеко.
О чем там девочки мечтают? О сильной любви? Об одержимости? Чтобы парень любил настолько, что больше никого не замечал? Ни на кого не смотрел?
И будет девочке счастье.
Ага. Как же!
Отчего-то девчонки в виде влюбленного сталкера представляют богатого мажора. Обязательно спортивного телосложения и, естественно, красавчика
Другие кандидаты даже не рассматриваются. Ну ладно, ладно, еще сын мэра может подойти или губернатора на худой конец.
Но ниже – ни-ни.
Мерс, а то и ламборджини одет в придачу к тусовкам, дорогим шмоткам и бриллиантам. Идеальный сценарий!
И обязательно взаимность и любовь до внуков.
А если сценарий другой?
Если парень пусть и при деньгах, но ничего, кроме отвращения, не вызывает? Если его руки лапают без разрешения, а мозг не воспринимает слова «нет»? Если с каждый разом он становится грубее и злее? Что тогда?
ГЛАВА 2
«Куколка, ты по мне соскучилась?»
Тоня поморщилась, когда увидела сообщение.
Снова...
Сколько можно?
Он когда-нибудь угомонится?
Она сотню раз отправляла Артамонова в ЧС – он менял симки. Она меняла номер – он уже через час знал его. Тоня махнула рукой.
Все равно когда-нибудь он от нее отстанет.
Отстанет же?
– Ты смотри-ка, косу заплела, прихорошилась. Эх, кукла, а ну глянь сюда, ща Артамону фотку скину.
Тоня повелась на кличку Артамонова. Его дружку Масову это только и надо было. Камера оказалась наготове.
– Во снимок! Огонь, Тонька.
Тоня даже вступать в дискуссию не собиралась. Подняла руку и показала средний палец.
– Че, тренируешься? Пока Артамохи нет, пальцами себя удовлетворяешь?
– Придурок, – буркнула Тоня и поспешила дальше по коридору.
И так почти каждый день.
Мудрецы утверждают, что человек может привыкнуть ко всему. Неправда.
К унижениям – никогда. По крайней мере, тот, кто рожден свободным.
– Готовься, завтра Артамоха возвращается. Оприходует тебя по полной!
Колкие слова полетели в спину Тоне, заставив девушку поежиться.
Достали!..
Внезапно слезы навернулись на глаза. А ведь они правы. Рано или поздно Артамонов зажмет ее и изнасилует.
Перед самым отъездом это едва не произошло. Она тоже знала его расписание, знала, когда у него заканчиваются лекции. Она давно подстроила свой график так, чтобы избежать любых случайных встреч. Она даже выждала, когда его машина уедет с парковки… Оказалось, что Артамон посадил в нее Масова, чтобы усыпить ее бдительность.
Так и получилось. Она расслабилась, за что едва не поплатилась.
Он зажал ее под лестницей. Поймал и затащил в самый темный угол. Она билась в его руках, вырывалась. Даже укусила.
– Сука, – шипел он, еще крепче сжимая ее.
– Пусти, сволочь…
– Заткнись ты!
Чтобы она не вздумала кричать, он зажал ей рот ладонью. Она до сих пор помнила, как его огромные лапы тискали грудь и промежность. Тоня не носила в универ ни платья, ни юбки. Только джинсы. И обязательно с ремнем, чтобы невозможно было сразу стащить штаны.
Под кофту она тоже надевала или топ, или майку утягивающую. Никакого прозрачного белья, никаких сексуальных шмоток. Чучело она из себя тоже не делала, хотя иногда и хотелось.
На Артамонова никакие ухищрения не действовали.
– Ты дождешься, Тонька… Придется с парнями… Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. Держать они тебя будут, а я буду тебя ебать. Долго буду. Много… И в рот засуну, и в жопу. Ты этого, сука, добиваешься? А? Скажи?
Она не тратила силы на пустые разговоры. Сопротивлялась молча.
Артамонова шуганул охранник, показавшийся из каморки.
– Какого черта вы тут творите? – прошипел он. – Совсем совесть потеряли?
Артамонов вскинул руки кверху.
– Петр Васильевич, мы так… Чуть-чуть… Вы же тоже молодыми были. Нравится мне эта зараза, а не дает никак. Ломается.
На лице охранника промелькнуло понимание. А как же!.. Долбаная мужская солидарность в действии.
Но отпустить ее пришлось. Тоня не стала дожидаться развязки разговора и рванула на выход, едва не позабыв куртку в раздевалке.
И так изо дня в день. Уже третий год. Началось все в школе, в одиннадцатом классе. Сначала Артамонов приставал ненавязчиво. Подколами, иногда по заднице ее шлепал. Она шипела в ответ, обзывалась, требовала, чтобы он и близко к ней не подходил.
На выпускном ситуация резко ухудшилась. Она отказалась с ним танцевать, и парень взбесился. Он успел ушатать водки, ребята закупились основательно, и никакой контроль со стороны взрослых и учителей не помог. От Артамонова несло алкоголем. Он схватил ее за руку и утащил в коридор.
– До тебя не доходит, Тусова?
– Дим… Ты чего?
Тогда Тоня еще иногда называла его по имени, пытаясь сдерживать негатив и веря, что бесконфликтностью можно сгладить многие ситуации.
– Того, Тусова. Настахерело по тебе сохнуть. Пошли, трахну я тебя и успокоюсь.
Тоня врезала ему по плечу и убежала, искренне веря, что больше никогда и ни при каких обстоятельствах не пересечется с ним. Выпускной… Одноклассники поступают кто куда. Какова вероятность того, что кто-то будет с ней учиться в одном универе?
Оказалось, большая.
Потому что Артамонов поступил туда же, куда и она.
И все продолжилось…
– Будешь моей девушкой, – сказал он сразу после начала учебного года.
– Пошел к черту, – огрызнулась она, тогда еще не понимая, что ступила на тонкий лед, ведущий ее прямиком в ад.
ГЛАВА 3
– Я так и не услышал ответа, соскучилась ли ты по мне.
В кофейный аппарат прямо перед лицом Тони уперлась мужская рука с длинными пальцами и знакомыми браслетами.
По венам Тони побежал ток. Колкий, противный. Вот и закончилась ее спокойная жизнь.
Артамонов вернулся. Она мысленно сосчитала до десяти, уставившись на тонкую коричневатую струйку кофе, что стекала в бумажный стакан. Стараясь не разлить напиток, она взяла стакан и крышку к нему.
И лишь потом посмотрела на парня.
– Нет, Дим.
Сегодня голова болела с раннего утра. У Тони даже был порыв остаться дома. Низ живота тоже тянуло, отдавая в поясницу. Но пропустить пару у Измайловой – значит подписать себе смертный приговор перед зачетом.
– Дим? Не Артамонов? Да у нас прогресс, Антонина.
Ее же имя он произнес с сарказмом.
– Ну что ты за человек, а? – Она обернулась, послав ему злой взгляд.
– А что не так?
Она шумно вздохнула.
– Все не так. Я к тебе нормально, ты с издевкой.
Она чудом умудрилась проскользнуть мимо него, но он уже через минуту стоял впереди лицом к ней, преграждая дорогу и примирительно вскинув руки кверху.
– Понял, понял! Дурак, идиот. Каюсь, признаюсь. Готов исправить проеб поцелуем.
Тоня еще протяжнее вздохнула.
– Да дай ты ему, что ли, Тусова! – крикнула с лестницы Бариткина. Они все трое учились в одной группе. – Уже задолбалась на вас смотреть.
– А ты не смотри.
– Так зрелищно. – Она рассмеялась и подмигнула Артамонову.
Тот не остался в долгу и подмигнул в ответ.
– Так что, Тусова, когда мне дашь?
– В другой жизни.
Она изловчилась повторно и обошла его. Артамонов не последовал, побежал по лестнице. И славно. Утреннюю программу он выполнил. И если бы на этом все… Как бы не так. На парах засыпал ее сообщениями, где в красочных подробностях рассказывал, что с ней будет делать, когда разденет, и как глубоко и что он будет пихать.
Вишенкой на торте оказалось фото его члена.
Сначала Тоня даже не поняла. Моргнула ошалело. Это что?.. Это чей?.. Тьфу! Ей без разницы чей! Кто тот придурок, что прислал?
Ответ лежал на поверхности.
Она обернулась и тотчас натолкнулась на насмешливый взгляд Артамонова!
В груди сдавило от негодования и злости. Дебил! Слов матерных больше не было.
Она выбежала из аудитории. Благо прозвенел звонок. Чертов извращенец! Докатился… А если его «произведение искусств» посторонний увидит? Или мама? Вообще трындец будет!
Тоня сразу удалила фото. Так этот урод еще несколько прислал. У него новая фишечка появилась?
Ее колотило от гнева. Вмазать бы ему хорошенько. Со всей дури. Чтобы, наконец, в его башке перемкнуло и он стал относительно нормальным парнем. В том, что станет когда-то адекватным, она сильно сомневалась. Любой адекватный человек давно бы понял, что его приставания только усиливают ненависть к нему.
Как же она устала! Кто бы только знал. Это просто невыносимо. Все нервы ей истрепал.
– Хана тебе…
Дверь напротив распахнулась, и из нее вылетели двое. Тоня вовремя отошла в сторону, иначе смели бы.
И кто решил устроить гонки? У нее глаза распахнулись от удивления. «Армейские» дружки.
Именно так прозвали компанию новых ребят, что на днях произвели знатный фурор. Два «лося» под сто килограмм неслись по коридору, ловко маневрируя среди других студентов. Не прошло и минуты, как им вслед начали раздаваться подбадривающие крики и свист.
Тоня прижалась к стене. От греха подальше.
По коже ударило звуковой волной. Или какой-то другой. Ее просто закололо. Девушка передернула плечами, поежившись. Что за странная реакция?
Оказалось, из аудитории выходили оставшиеся трое из компании. Их она заметила краем глаза и поспешила отвернуться. Она для себя решила держаться от них подальше. Она по-прежнему думала, что они мажоры, которые устроили себе новое развлечение.
И еще.
Кому как, а от них шла скрытая угроза. Это сложно объяснить. Это ощущение рождалось на подкорке, на уровне инстинктов.
Тем более если верить словам Вари про то, что парни служили. В университете было полно ребят, кто поступал после срочки. Это нормальная практика.
Но эти…
Ничего нормального и обычного в них не было. Какова вероятность того, что они воевали? В Африке же не проходят срочную службу? А если наврали и прилетели из той же Турции или Египта? Тоня склонялась ко второму варианту.
А если предположить, что разговоры – правда? Хотя бы на секунду. То есть что получалось? Что с ними в одном универе учатся… солдаты? Наемники? Или кто? Тоне от подобных мыслей становилось плохо. Она не понимала девчонок, которые восхищались людьми, способными на жестокость.
ГЛАВА 4
– Бога, а хочешь мы ее украдем для тебя? Ту рыженькую.
– Отвали.
– Ну что ты как неродной.
Дёма шутливо толкнул кулаком ему в плечо.
– Я серьезно. У тебя скоро днюха. И что нам дарить другу, у которого теперь есть все?
– Дёма, последний раз говорю – рот захлопни.
Друг снова заржал. Ага, как же, заткнется он.
Андрюха выматерился и швырнул лопатку в раковину.
– Сегодня будем жрать картошку не с пенкой, а с угольком.
– Ладно тебе, норм все.
Они накидали на стол, что было в холодильнике. А там много чего интересного нашлось, в том числе и несколько видов копченого мяса.
– Это кто отоварился?
Богдан пожал плечами.
– Доставку Лёня принял...
– Доставку ли.
Он метнул последний предупреждающий на Демьяна, и тот поднял руки кверху. Типа, он замолкает.
Ну-ну.
Сегодня его все подбешивало. Бывает такое настроение. Когда куда ни кинь взгляд и что ни сделай – раздражает.
Они поели молча. Андрей преувеличивал – нормальная картошка вышла. Вкусная.
– В зал идем? Или по городу прокатимся?
– Решим. Поехали.
Остальные парни еще не приехали, договорились пересечься в городе.
Выбить бурю из груди Богдан был не прочь. Вон, рычит на Дёму по делу и без. А тот, гад, на рожон лезет. Еще и на внезапно больное место давит...
Где он прокололся с рыженькой? Получается, пялился на нее как не в себя? Так, что ли?
Может, и так. Кто его разберет.
Как на нее не обращать внимания-то? Яркая со своей гривой. Интересная. И еще маленькая, худенькая. Почему-то воспринимается беззащитной. Он несколько раз видел, как она оглядывалась по сторонам. Кого-то высматривала, ждала?
Черт разберет, но то, что цепанула она его, – факт.
Такое счастье как раз сейчас лишнее. Ни к чему ему увлеченность.
Богдан среди своих парней был самым неразговорчивым. Не любил трепаться, балагурить. Предпочитал говорить по делу, больше слушать. И действовать.
С девушками общался так же. Кто нравился – подходил, обозначал те варианты, что мог предложить на данный момент. Кому деньги за ночь, кому регулярный выгул и тусовки. Правда, опять же в последних случаях сидел, ждал, пока девочка натанцуется, попой навиляет и готова будет продолжить в более спокойной обстановке.
У него никогда не было отношений. Да и какие отношения… Где?..
А вот секс… Секс нужен. Опять же особенно сейчас… Дури столько в голове и мышцах, что мама не горюй. Уровень тестостерона в крови зашкаливал.
Потрахаться надо. Желательно много. Всю ночь. И чтобы девочка податливая была. Богдан прикинул, сколько может заплатить за ночь. Черт… На карте дохера бабла. Он может себе позволить поехать в клуб и с кем-то договориться.
И без бабла, в принципе, тоже может.
Тогда какого он свернул не в сторону клуба?
А рыжая?.. У нее вроде парень есть. По крайней мере, вертелся один рядом. Причем он нарушал личное пространство девчонки. Как вариант они поругались и парень предпринимал попытку помириться.
Он бы тоже мирился.
С ней…
И волосы ее не давали ему покоя. Ими и привлекла его взгляд. И теперь в башке только одна мысль – как он их на кулак наматывает. Именно накручивает… локон за локоном… Не пропускает мимо пальцев, не перебирает. А жестко тянет на себя, не оставляя ей выбора.
От этих мыслей в груди Богдана зажгло.
Бред какой-то. Честное слово. С девчонками он всегда вел себя ровно. Мог понежничать, мог и жестко отодрать. В зависимости от своего настроя и потребностей партнерши.
Антонина Тусова же вызвала в нем с первого взгляда странную реакцию.
Еще и подъебки Дёмы на нервы действовали.
Ведь реально украдут, с них станется.
А ему потом что с ней делать?
От мысли, что, если не останавливать парней и позволить Дёме и дальше развивать шальную идею, в пах ударило возбуждением.
Они вернулись из Судана всего неделю назад, им адаптироваться даже толком не дали. Сразу бросили в новую реальность. Где у них, сука, оказывается, есть большой дом – один на пятерых, учеба в престижном универе и все тот же неизвестный покровитель. Вроде бы и неплохо… Да нет, охрененно!
Но эта охрененность тоже начала раздражать его и парней.
Закручено все на нем. Им дали это четко понять.
Оберегать его, смотреть за ним… Всегда и везде. Парням даже зарплату платили за это. А ему… Ему просто пополняли счет.
Нехило так.
ГЛАВА 5
– Поговорим?
Именно это слово, произнесенное уже знакомым низким, хриплым голосом с вибрирующими нотками, от которых бросало в дрожь, услышала Тоня, когда вылетела из кафе под каким-то нелепым предлогом.
Тоня готова была от стыда провалиться сквозь землю. Ну Варька! Она устроит ей разбор полетов, какого черта та так знатно ее подставила? Опозорила!
Не сдержавшись, Тоня выбежала на улицу. Ни секунды в кафе не останется. Хочется подруге кокетничать с «армейскими» – на здоровье. С нее хватит.
Чего Тоня не ожидала, так это того, что Богдан пойдет за ней.
Причем оперативно так.
Поежившись от ветра, Тоня втянула шею в плечи и начала натягивать рюкзак.
– О чем? – на автомате буркнула она.
Блин, он и правда высокий…
Как будто она в прошлый раз не оценила, когда в него врезалась.
– О том, кто тебя буллит.
– Не хочу… Зачем тебе это?
Она уже хотела развернуться и пойти в сторону дома, как Богдан оказался на ее пути. Он тенью шагнул в сторону, преградив ей дорогу. В груди заклокотала тревога. Как мужчина с такой комплекцией может двигаться настолько бесшумно? Неужели все то, что о них говорят, – правда?
И спецвойска, и Африка…
На затылке Тони зашевелились волоски.
Сколько бы Артамонов ей ни угрожал, она знала, что девяносто и девять десятых процента его слов – пустой треп. Он говорил, сам не ведая, что несет.
А Богдан из какой категории?
Почему-то думалось, что не из пустозвонов. И связываться с таким…
Ой, мамочки.
– Давай я тебя до дома подброшу.
– Вы на нескольких машинах? – Щеки Тони продолжали гореть.
– На одной.
– А как твои друзья доберутся до дома?
Более глупого вопроса придумать было нельзя.
– Не маленькие, разберутся. Пошли.
Вторично вопрос о том, подбросит он ее или нет, озвучен не был. Да и в первый раз прозвучало как констатация факта.
На улице поднялся сильный ветер, идти до дома вроде и недалеко было, но...
– Хорошо. Спасибо.
Уже подходя к «Патриоту», Тоня спросила себя, что она творит. Это же треш! Она не просто ушла из кафе с малознакомым парнем. Она ушла с «армейским». В груди грохотал адреналин вперемешку с нервозностью.
И еще было что-то. Другое.
Варя говорила, что он смотрит на нее. Нет. Жрет глазами.
Ну а вдруг…
От собственной безбашенности Тоне стало дурно. Надо притормозить, одуматься. Не пороть горячку.
Машина не успела еще остыть, и Тоня порадовалась, что оказалась в закрытом пространстве. Тем более метель усиливалась. Варя от кафе жила ближе, это был ее район. Ей до дома бежать две-три минуты.
Молодой человек завел двигатель и тронулся с места. Тоня обратила внимание на его руки. Ни единого кольца, украшения, браслетов. Татуировки тоже отсутствовали.
Ему они и не были нужны. У него такие руки… Крупные, крепкие. С красивыми ручейками вен. Длинными пальцами с аккуратными пластинами. А вот костяшки сбиты.
Тревога, так и не отпускавшая Тоню весь день, только усилилась. Градус напряжения в ее жизни постоянно повышался. Рано или поздно рванет. Таков закон.
– Можно твою фамилию узнать? – пробормотала девушка, устраиваясь поудобнее и пристегиваясь ремнем безопасности.
– Даров.
Она едва заметно кивнула.
– Я хочу помочь.
– Так просто?
В доброту молодых парней с слишком пристальным взглядами и хлещущим тестостероном Антонина не верила.
– Да.
– И чем мне придется тебя благодарить? – ощетинилась она.
В ушах зазвенело.
Она в машину к нему села! О чем она вообще думала? На что повелась? На его запах, скрытую силу? Молчаливую ауру? На что?!
Тоня сильнее вцепилась в кресло. У них раньше была машина. Обычный подержанный седан, который родители собирались менять. Тоня думала о водительских правах, но пока не срослось. Не до них как-то.
Машину они продали и этими деньгами оплатили учебу Тони. На бюджет она не поступила, пяти баллов не хватило.
«Патриот» не имел ничего общего с их «поло». Тут все строгое, мужское. Даже агрессивное.
Как и тот, кто за рулем.
Тоне начинало казаться, что она только что совершила самую большую ошибку в жизни. Еще и Варя со своими разговорами!
– Не веришь в человеческое бескорыстие?
От его тихого голоса у Тони голова поплыла. Голос и голос. Что она к нему привязалась?
ГЛАВА 6
Малая, а шарит.
Сразу жених и оценка. Большое будущее девочку ждет. Молодец. Не пропадет.
– Какой жених, Кнопка!.. – задохнулась от возмущения Тусова, все еще пытаясь вырваться из его лап.
Хренушки. Ему нравилось держать ее.
– Богдан. Я знакомый Тони.
– А-а-а, знахомый…
На лице девчонки промелькнуло разочарование и сразу же следом любопытство.
– Твоя тачка? Больша-ая.
– Моя. И я хочу вас подвезти. Тебя до садика, сестру до универа.
– Идет. Шажай.
Кнопка деловито направилась к двери, а Тоня застонала.
– Кнопка…
– Она дело говорит, – чуть согнувшись, проговорил он, разворачивая Тоню в сторону двери тачки.
А теперь аккуратно впихнуть внутрь.
Аккуратно не получилось, потому что Тусова продолжала упрямиться. Не то на автомате, не то из принципа.
В этот момент показался автобус, и стало понятно, что они точно не успевают.
– Давай быстрее! – Тоня потянула сестру за руку, но та уперлась барашком.
Свой человек.
Ничего больше не говоря, Богдан подкинул сначала Тоню в машину. Потом Кнопку. Последняя важно вздернула нос. Еще бы, парень до садика везет! Он бы тоже задирал.
Тоня тоже молчала. Пыхтела.
– Проспали?
Глупый вопрос на самом деле, но ему хотелось хотя бы что-то сказать.
– Угу.
Салон наполнился приятным ароматом девичьих духов. Богдан потянул носом, пытаясь запомнить.
– Садик какой?
– Двенадцатый.
Вбив в навигатор, Богдан погнал к нему.
Тоня не проронила ни слова. Ну и ладно.
– Спасибо. – Хоть кто-то из девчонок оценил его старания и поблагодарил. Он подмигнул малой, на что она расплылась в улыбке.
Тоня неуклюже выбралась из машины, подхватила сестренку и понеслась к воротам детского сада. Правда, все же удостоила его вниманием и обернулась. Беги-беги, рыжая, я тебя жду.
Он положил руки на руль. Парни уже с утра постебались над ним. Пусть ржут. Придет время, и он повеселится.
Вечером они идут в зал, но сначала по магазинам. Надо инвентарь закупить для домашней тренажерки.
Дом у них не просто большой. Он огромный. По документам почти триста квадратов. Пять, сука, спален. Пять! Каждому на рыло.
Охренеть просто. Они привыкли обходиться малым. А тут такие хоромы.
Зал специально оставили нетронутым. Сказали, что тренажеры они могут выбрать сами. Благодетели херовы.
Сначала парни и он сам бухтели. Нахер, мол, это железо дома. Что им, обломается до зала сходить? Но потом то одного в комнату, что определили под зал в подвале, занесет, то второго. Разве кто-то из парней не мечтал о собственной тренажерке дома?
Поэтому посидели, повздыхали, некоторым пожелали долгой и счастливой жизни и полезли гуглить.
Дальше были споры. Яростные. С криками, угрозами и даже прогибами.
Это они так весело обсуждали, какие именно тренажеры им нужны.
Зато нескучно.
Да им в принципе не до скуки было…
Как глаза открыли, первые шаги сделали, так их и понесло.
Тусова показалась в воротах довольно быстро. Богдан прищурился.
Только попробуй мимо пройти… только попробуй…
И ведь намеревалась, зараза этакая. Нос свой веснушчатый задрала и пошмыгала мимо.
Богдан яростно ударил по сигналке. Тоня вздрогнула и быстро развернулась в сторону «Патриота».
Ой, бабца…
Мелкая, а уже туда же. Интересно, они когда рождаются, им сразу инструкцию выдают, как нервы пацанам мотать, или у них эта функция где-то встроена?
Богдан распахнул дверь. Кряхтя, Тоня залезла в салон и сразу выдала:
– Я села, потому что опаздываю.
– Не сомневался.
Он крутанул руль и вжал педаль газа в пол.
До универа вовремя они, естественно, не доберутся. Оба опоздают. Похер. Богдан еще сам не вкурил, что он там делает. Учиться надо, это факт. Их определили на экономику и юриспруденцию. Их, блядь! Солдафонов и спортсменов. Не было бы вопросов, если бы на физвос. Отучились бы на заочке, появляясь редко. Очень редко. А сами бы уже куда-нибудь рванули.
Ан нет. Им сказали грызть гранит науки.
Ладно…
Они вроде бы не тупые. И подготовка у них неплохая была. Кому скажешь, что Дёма чешет на четырех языках, – не поверят. А он полиглот от природы. На лету иностранщину ловит.
Они подвисли в каком-то неопределенном состоянии. И это злило. Нервировало сильно.
ГЛАВА 7
«Ты где?»
Это Артамон.
Тоня упала на кровать и прикрыла глаза.
Адрес он ей скинул. Неужели на самом деле решил, что она поведется на его угрозы и придет?
Пошел входящий вызов. Сначала Тоня его проигнорировала, потом все же посмотрела, кто звонит.
Все он же...
Ну вот что человеку надо? Неужели не понимает очевидного?
Она поставила телефон на беззвучку. Пусть звонит.
Угроза Артамонова не прошла даром, Тоня плохо спала всю ночь.
– О женихе думаешь?
Они с Кнопкой жили в одной спальне. Услышав, как сестра ворочается, она сделала свои выводы.
– Спи, Кнопка.
– Скажи-и-и.
Надо полагать, под женихом Кнопка подразумевала Дарова.
И о нем она тоже думала, на самом деле. А как про него не думать?
Сплетен теперь не оберешься. Как и агрессии Артамонова. У того крышу окончательно сносило. И это плохо.
Она феерично умудрилась вляпаться еще в одну историю.
О том, чтобы принять помощь Дарова, не могло идти речи. Это у Варьки все легко и просто.
«Ты чего, юродивая! – ржала та над ней. – Парень явно на тебя виды имеет. И впрячься за тебя готов, ты сама говоришь. Пользуйся моментом! На свидание с ним сходи, присмотрись».
Ага. Сходишь тут, пожалуй.
Богдан Даров никак не «тянул» на мальчика, который готов угощать кофе и мороженкой и водить ее в киношку, довольствуясь держанием за ручку.
Кто бы что бы ей ни говорил, Тоня руководствовалась своей чуйкой. Интуицией. А та ей кричала, чтобы она держалась от «армейского» подальше. Она на уровне подкорки знала, что с ним связываться нельзя. Ни при каких обстоятельствах.
Может, он реально нормальный парень и хочет помочь. Как в том мультике – безвозмездно.
Но та же Варька говорила, что он жрет ее глазами. А когда мужчина так смотрит, о какой безвозмездности может идти речь?
Поэтому нет и еще раз нет.
Утром мама сообщила, что они едут вместе с ней.
– Надо до рынка.
– Мам, может, завтра, и я тебе помогу.
– Ангелине надо куртку посмотреть.
– В этой мелзну, – важно заявила сестренка, хитро глядя на Тоню.
– Раз мерзнешь, то это, конечно, аргумент. Дядя Толя довезет?
– Он в командировку на три недели уехал. Поэтому на автобусе.
– Мам, вызовите такси…
– Еще чего.
Мама отмахнулась. И правда. Как можно потратить лишние деньги на такси! Иногда Тоня не понимала маму. Но и не она пока отвечала за семейный бюджет. Еще непонятно, как повела бы себя, воспитывай в одиночку двух детей.
Кажется, пора задуматься о подработке.
Они вышли на улицу и дружно остановились.
Напротив их дома стояла машина.
«Камри», будь она неладна.
– Это у нас кто? – с подозрением и не без любопытства протянула мама.
– Это Дима.
– У него машина?
– Мам, нам почти девятнадцать...
– Хм...
Окно медленно съехало вниз и послышалось веселое:
– Тетя Нин, здрасти.
– Привет, Дим.
– Погода не айс, теть Нин. Скользко. Давайте я вас подвезу.
Мама прищурила глаза и внезапно выдала:
– А давай.
– Мам! – возмутилась Тоня.
Следом последовала реплика от Кнопки:
– Еще жених?
Хорошо, что Тоня не видела лица Артамонова. Почему-то ей подумалось, что его перекосило. И Кнопка со своими женихами еще.
Распахнутая дверь помогла принять предложение Димы. Тоня закатила глаза. Шикарно день начинается, ничего не скажешь.
Они с Кнопкой забрались на заднее сиденье, мама села на переднее. Хотя у кого-то был явно другой расклад.
Уже сев, Тоня потянулась к Ангелинке. Мелкой помешал рюкзак, она захныкала, прося его поправить.
Тоня села боком, расправила рюкзачок-пони и насторожилась. Стараясь особо не привлекать внимания, продолжая возиться с сестрой, Тоня присмотрелась в заднее стекло.
Так и есть.
За ними следовал «Патриот».
Черт.
Это же… Не Богдан?
По спине девушки прокатился жар.
Она резко выпрямилась и прижалась к сиденью, втянув голову в шею.
– Итак, Дим, давай рассказывай, какими непопутными ветрами тебя занесло к нашему дому, – начала мама.
ГЛАВА 8
Тоня сначала засиделась у Варьки, потом вспомнила, что мама просила купить хлеба и йогурта. Еще неплохо бы орехов прикупить. Это уже Тоня себе планировала, глядя на баланс на карте.
Какие у нее траты в этом месяце? Вроде бы днюшек ни у кого нет. Брошюрки у преподов куплены. Сапоги новые, конечно, хотелось, но покупка орехов никак не повлияет на их приобретение.
Зайдя в местный магазинчик, где выпечку как раз привозили ближе к вечеру, она купила все, что от нее требовалось. Орехи засунула в карман. По дороге погрызет.
Как же зимой быстро темнело. Вроде светло было час назад, раз – и все, темень. Фонарей у них в районе хватало, что не могло не радовать. Ходить, не опасаясь, что из подворотни на тебя вылетит собака, это большое счастье.
В свое время родителям удалось сменить квартиру на дом в частном секторе, чему Тоня тоже была рада. Ей нравилось жить в частном секторе. Ни соседей за стенкой, ни общего подъезда. Частный дом тоже нес определенные обязательства, и пока они успешно с ними справлялись.
Но мужские руки нужны…
Например, тот же снег. В гараже стоял снегоочиститель, но ни мама, ни тем более Тоня не могли с ним управиться. Приходилось орудовать лопатой.
Кнопка тоже иногда впрягалась в работу. Было весело.
Тоня улыбнулась. Завтра, кажется, они тоже займутся снежными работами.
Она свернула к гаражам. Местные мужики сами скидывались на освещение, поэтому и здесь Тоня чувствовала себя в безопасности. Она достала пакетик с солеными орешками, открыла его и закинула первые лакомства в рот.
Жизнь все-таки прекрасная штука.
Седан с затонированными стеклами Тоня не восприняла как угрозу. Наверняка кто-то из владельцев гаражей выезжал по делам. Она мазнула по нему взглядом и шустро продолжила путь.
И лишь когда дверца пассажирского сиденья распахнулась и оттуда послышался знакомый голос, ледяная волна окатила девушку с головы до ног.
– Ты глянь, какие люди.
Это был Масов... Приятель Артамонова.
Тоня сделала вид, что не слышит его, и попыталась обойти машину.
Но куда там!..
Масов вывалился наружу и преградил ей путь.
– Дай пройти, – как можно тверже потребовала Тоня.
– А поговорить? А поздороваться? – глумливо усмехнулся Масов.
Алкоголем от парня не пахло, но зрачки были расширены.
Территория у гаражей была прочищена не везде. Сугробов хватало. Тоня огляделась на предмет отступления. Смысла разговаривать с Масовым она не видела. Надо уходить.
И это хорошо, если где-то за тонированными стеклами не прячется Артамонов.
– Масов, отвали.
– Снова грубишь, Тусова?
– Отвали, говорю.
Она с опаской посмотрела на авто. За рулем сидел еще один парень. И, кажется, все-таки кто-то был на заднем сидении. А это плохо. Это очень-очень плохо.
Масов оскалился.
– Меня всегда бесил твой острый язык.
– Это твои проблемы.
– На месте Димана я бы давно тебя окоротил.
Она ничего не ответила.
Сделала шаг в сторону.
Масов тоже. На его лице продолжала гулять глумливая ухмылка. Он давал понять, что преимущество на его стороне.
Гад…
Она шагнула еще.
Он расставил руки, не пуская Тоню.
У нее свело живот от страха. Она рванула влево и тотчас была схвачена. Завязалась борьба. Ей удалось вырваться, оттолкнув Масова. Тот впечатался спиной в капот машины, и сразу же распахнулись водительская и задние двери. Вышли еще двое парней, которых Тоня не знала.
И каждый из них был настроен агрессивно. Они все были под чем-то! Обдолбанные.
– И что мы замолчали? А, Тонечка?
– Саш, хватит…
– Да, Санек, давай заканчивать с ней.
– Это кто вообще? Твоя баба?
– Моя? – Масов заржал, а потом его смех как-то резко оборвался.
Он сам изменился на глазах.
И это изменение испугало Тоню до чертиков. Его глаза потемнели, прищурились. Глумливая улыбка перешла в оскал. В угрожающий, а еще… Жадный какой-то. Хищный.
Перед ней больше не стоял парень. Перед ней стоял хищник. Тот, кто только что попробовал вкус крови, и ему оказалось мало. Он был со своими подельниками, которые тоже жаждали крови. И зрелища.
Они все смотрели на нее. Оценивали. Что-то прикидывали в голове.
Тоня шумно сглотнула. У нее в рюкзаке есть баллончик перцовый. Черт… Почему она его не сунула в карман куртки? Почему именно сегодня расслабилась? Что на нее нашло?
Масов сделал небольшой шаг в ее сторону. При этом руки он держал чуть разведенными, контролируя ее пространство.
ГЛАВА 9
Тоня ударилась головой о дверную арку. Но это было меньшее из зол. Ее перестали держать! Вот что было главным.
Потеряв равновесие, она упала в снег. Засучила ногами, отталкиваясь и интуитивно стремясь уползти от машины, чернота которой таила опасность.
И лишь с запозданием Тона поняла, что ситуация в корне изменилась.
Рядом стояла... нет, рычала еще одна машина.
«Патриот».
Тот самый...
Знакомый.
Первой реакцией было облегчение. Ни с чем не сравнимое. Ее услышали! Ей пришли на помощь!
Где-то на задворках сознания продолжал звенеть тревожный колокольчик. Он набирал обороты, трезвонил. Бил по оголившимся нервам.
Тоня неуклюже поднялась сначала на колени, потом на ноги. Руки вязли в снеге.
– Мрази...
Перед гаражами разворачивалась бойня. Тоня никогда раньше не видела реальной драки. Современность настолько вживила в нас равнодушие к сценам жестокости, драк, убийств, что человек, столкнувшись с чем-то подобным в реальности, не сразу понимает весь масштаб разворачивающегося действа.
Богдан, а это был именно он, бил по животу Маcова. Один удар, второй. Тот скрючился, падал, Богдан его снова поднимал. К нему подлетели два дружка Маcова. Один прыгнул на спину Богдана, тот его стряхнул, как нерадивого котенка.
У Тони поплыло перед глазами…
Боже. Боже!
Где рюкзак?.. Там телефон! Там баллончик!
Она снова упала, не замечая, как слезы неконтролируемым потоком льются по лицу.
Вокруг стоял мат. Крики. Стоны.
Они оглушали, дезориентировали…
Шмыгая носом, не замечая, как размазывает слезы по щекам, Тоня схватила, наконец, рюкзак. Застежка на нем поддалась не сразу. Но поддалась. Девушка нащупала баллончик, сжала его, как последнее спасение.
Она выставила его, водя рукой вперед и назад перед собой. Защищаясь и готовая применить баллончик в случае надобности.
Но на нее никто не обращал внимания. Про нее точно забыли.
Непонятно, кто на кого нападал и кто атаковал. Кто защищался. Четверо мужских тел бились друг с другом. Взмах кулака, еще одного… Снова крик.
– Убью…
Тоня рванула вперед. К ним. В голове снова зазвенел предупреждающий звонок, что нельзя… Ни в коем случае нельзя женщине вмешиваться в драку! Но как тут устоять.
И ее отшвырнули. Да так, что она упала лицом в снег. Воздух вышибло из груди.
Перед глазами заплясали черные мушки, и небо как-то пьяно захохотало. Морщась и давясь снегом, который оказался у нее во рту, Тоня упрямо встала.
Драка набирала обороты. Масов валялся по земле, громко стоная и прижимая к груди то ли руку, то ли колени. Второй парень, которого она не знала, кружил вокруг Богдана и Капы. Не нападал. Боялся.
А вот Богдан и тот ублюдок дрались. Не на жизнь, а на смерть. Причем дрались знающе и умеючи.
– Хватит, – попыталась закричать Тоня, но из горла вырвались лишь хрипы.
Богдан упал на землю. Капа и тот, кто стоял, бросились на него, как шакалы.
Боже.
Но нет, Богдан их откинул. Встал.
– Я все равно тебя достану, сука.
Кто из них это прорычал, Тоня не разобрала.
Богдан ударил третьего ногой. Кажется, по лицу.
Боже. Боже!
Тоня уже захлебывалась в истерике.
Кровавые брызги летели по сторонам, оседали на снег. Кто там говорил, что это романтично? Красиво даже… Когда кровь на снегу. Какой извращенец мог такое увидеть?
Это уродливо! Это страшно! Это за гранью реальности.
А дальше и вовсе начался апокалипсис.
– Ну давай, сука, иди ко мне!
Тот, кого Масов назвал Капой, выставил перед собой нож.
Тоня пошатнулась и зажала рот ладонью, успев беспомощно выдохнуть:
– Не-ет…
Но ее никто не слышал.
Богдан медленно усмехнулся. Короткая парка распахнулась, тело вибрировало от напряжения. От азарта и адреналина.
– Малый, ты точно умеешь с оружием обращаться? – насмешливо осведомился Богдан.
Рядом с гаражами образовалась убийственная тишина.
Тоня стояла, пошатываясь.
Нож…
Это уже оружие!
Смертельное…
– Богдан…
На ее призыв мужчина не отреагировал.
– А ты че такой борзый, а? Ты вообще кто такой?
– Капа…
– Варежку захлопни, – огрызнулся Капа, стирая кровь с лица.
ГЛАВА 10
Скорая…
Полиция…
Другие «армейские»…
Еще какие-то люди.
Тоня воспринимала происходящее через какую-то призму.
Мама…
Надо позвонить маме и сказать, что все хорошо! Хорошо же…
Но взгляд капитана полиции, остановившийся на ней, говорил об обратном.
– Из-за тебя драка?
– Нет… То есть да. Они напали, тащили меня в машину, а Богдан…
– У следака все расскажешь. Пошли.
– Куда?
– Тебе восемнадцать есть?
– Да. А что?
– Ничего. Давай двигай ногами.
Уже потом Тоня поймет, что не было бы восемнадцати, они бы подключили маму.
Она честно пыталась справиться сама. Но какое там! В полицейской машине на нее снова накатила истерика.
– Воды ей дай.
Кто-то протянул бутыль. Тоня не противилась, жадно начала пить.
Потом была сама полиция.
Тоня оглядывалась, выискивая взглядом Богдана.
И, наконец, увидела. Его вытолкали из другой машины. Руки за спиной…
Он шел не сутулясь, с расправленными плечами. С лицом, на котором не отражалась ни одна эмоция, в том числе и сожаление.
Зато Тоня готова была взвыть, увидев его.
Почему?.. Ну почему?..
Саму ее завели в серый кабинет следователя. Тоня постаралась собраться. Сейчас не до истерик. Никак.
Ее спрашивали. Она отвечала. Тоня старалась дать максимально полный ответ.
– Скажите, Богдана отпустят?
Следователь молчал.
А потом в кабинет вошел мужчина в строгом черном пальто и в начищенных до блеска ботинках.
– Добрый день.
– Добрый…
Следак и еще один мужчина, присутствующий при допросе, приосанились.
Тем временем вошедший представился. Имени его Тоня не запомнила, зато в мозг впилось слово «адвокат».
Слава богу. Уже что-то…
Друзья Богдана подсуетились и наняли адвоката. Так получается?
Нет… Не так. Откуда она это знала? Чувствовала.
Откуда у ребят в знакомых ТАКИЕ адвокаты? От этого человека за километр несло уверенностью и такой, что под стол захотелось сползти. И, кажется, не только ей.
Менты слышали его фамилию. Или уже им приходилось встречаться с этим человеком.
В кабинете образовалась тишина. Давящая. И немного для Тони странная. Девушка втянула голову в плечи.
Зато адвокат чувствовал себя более чем уверенно.
– Начнем? – с холодной улыбкой, от которой Тоню бросило в холодный пот, осведомился он.
Ее отпустили. Мама ждала в коридоре. Тоже заплаканная…
– Дочка… Девочка моя.
Она обняла ее, прижала к груди.
– Пойдем отсюда.
Тоня плохо помнила, как они добирались до дома. Кажется, их довез кто-то из соседей. В машине стояла оглушающая тишина. Тоня сначала жалась к матери, потом, наоборот, отодвинулась и закрыла глаза.
– Чай будешь?
– Мам…
– Иди в ванную, а потом за стол.
– Я не хочу.
– Так надо, дочь. Иди.
Кнопки дома не было. Значит, мама отвела ее к соседке. Может, и правильно. Не надо сестренке видеть ее такой. И слышать то, о чем они будут говорит с мамой.
А они будут. Хочет того Тоня или нет.
Маховик закрутился, его не остановить.
Прикрыв за собой дверь, Тоня безвольно к ней прислонилась. И сползла. Пол в ванной был холодным, но она его не чувствовала. Ее душа покрылась льдом. Эти льдинки вонзались в нее, терзали, проникали все глубже.
Она заставила себя встать. Там мама… За дверью. И она беспокоится, сходит с ума.
Тоня скинула одежду, залезла в ванну и включила лейку. Она поливала себя и поливала, пытаясь отогреться. Когда ей начинало казаться, что вот, наконец-то, она согрелась, ее тело пробирала холодная судорога.
Кое-как выбравшись, она закуталась в большое махровое полотенце. Волосы не стоило мочить, но чего уж теперь.
Мама ждала ее на кухне. Стояла у окна.
Увидев маму, ссутулившуюся, кажущуюся очень хрупкой на фоне темного окна, Тоня не выдержала и побежала к ней.
– Мам, ну чего ты. Мам…
Женщины снова обнялись.
– Все будет хорошо, Тонь, слышишь меня?
– Да… да…
ГЛАВА 11
Выходные Тоня не то чтобы пряталась – никого не хотела видеть. Варька принеслась ближе к обеду.
– Это правда?..– с порога воскликнула она. – Правда?
Тоня поднесла указательный палец к губам.
– Кнопка дома, тише.
Рассказывать еще раз то, что произошло, у Тони не оказалось сил. На вопросы Вари она отвечала вяло.
– А я тебе говорила, что надо с Богданом этим мутить!
– Помолчи, Мельникова. Ты даже не представляешь, как мне тошно.
Мама постоянно заглядывала к ним в комнату.
– Мам, все хорошо, – наконец, не выдержала Тоня.
Кнопка, тоже чувствуя, что в доме творится что-то интересное и без нее, крутилась вокруг них.
– Не молчите! – возмутила она под конец. – Я тоше хочу зна-ать!
А вечером гром грянул повторно.
«Ты слышала про Артамона?»
Сообщение прилетело от Вари.
Тоня лежала на диване, бесцельно глядя в потолок. Надо заняться уроками, а она не в состоянии. Мама предложила завтра не идти в универ, Тоня всерьез рассматривала этот вариант.
Но что она будет делать дома? Вот так же пялиться в потолок?
«И слышать ничего не хочу про этого придурка! Все из-за него!»
«Он избил Масова!»
Что-о-о?
«Что? Как избил?»
Тоня резко села на кровати.
«А вот так».
«Перезвоню».
Схватив куртку, Тоня впрыгнула в угги.
– Ты куда? – сразу же насторожилась мама.
– Во двор. – Тоня показала на телефон.
Она вылетела в коридор и дальше во двор. Кнопка могла за ней проследить. Такое уже бывало.
Варя ответила сразу же.
– Рассказывай.
– Да я сама толком ничего еще не знаю. Вроде как Артамонов с утра поперся к Масову. Тот не вышел, типа спал. Он приехал второй раз. И вот.
– Что вот, Варь?
– Блин, драка, Тусова!
– А кто тебе сказал?
– Кто-кто… Берестов. Они с пацанами в чате одном состоят… С Артамоном еще Бариткин был. Короче, Масов в больнице. А Артамонов сейчас тоже вроде как в ментовке.
– Пипец.
– Ты пропустила букву «з».
– Не смешно, Варь.
– Прости. Ты вообще как?
– Понятия не имею.
Артамонов избив Масова. Своего дружка, который всегда был на страже, всегда страховал Артамона, когда тот донимал Тоню. Неожиданно. Это он таким образом отомстил за нее?
Тоня горько усмехнулась. Весело, чего уж.
На улице прохладно стоять в тонком домашнем костюме и в незастегнутой куртке. Или это она изнутри мерзла? Тоня сунула телефон в карман. Надо домой идти, мама по-любому сейчас выйдет. Беспокоится она… Это и понятно. Тоня не находила себе места.
И это только начало…
Она не ошиблась. Не успела она дойти до универа, как на нее набросились любопытствующие. В душу лезли даже те, с кем Тоня не общалась. Они завалили ее вопросами. Что да как, да почему.
Ее спасли «армейские».
– Ату, народ, разошлись.
Кто-то попытался на них наехать. Ага, наедешь на таких. Они стояли вчетвером. Суровые и настроенные довольно агрессивно. Одетые, кстати, во все черное. Как посланники из ада. Выглядели они соответствующе. Надо быть дебилом, чтобы полезть к ним.
Зато девчонки сразу принялись кокетничать.
– Да мы ничего, собственно…
– Подошли выразить поддержку…
– А тут вы… Такие интересные…
Демьян взял Тоню за плечо и потянул в сторону.
– Новости какие-то есть?
– Нет. А должны?
Тоня отчего-то испугалась.
Губы парня сжались в тонкую линию, на скулах заиграли желваки.
– А хрен его знает. Менты, суки, молчат. Ничего нам не говорят. Ладно… Смотрим дальше.
Когда Антонину вызвали в деканат, она даже не удивилась.
– Что за страсти вокруг тебя творятся, Тусова?
Если бы она еще знала.
В столовой за их с Варей столик также присели Леонид и Андрей. Варя нервно сглотнула и покосилась сначала на одного, потом на второго.
– И как это понимать, мальчики?
Все-таки бойкая у нее подруга.
– Бога просил за Тонькой присмотреть, – спокойно, без единой эмоции на лице сказал Леонид. – Присматриваем.
У Тони от этих слов горло свело. Да что такое…