Он схватил ее за горло и вжал в стену, не усиливая давления, чтоб не делать по-настоящему больно. Чувствовал, как пульсирует ее кровь, видел, как трепещет жилка на шее. Она пахла страхом, и его это возбуждало еще сильнее. А ее глаза… они горели ненавистью, прожигая его насквозь.
- Ты разденешься и дашь мне осмотреть себя, - процедил он сквозь зубы, приближаясь к ее лицу, вдыхая ее запах.
- Иди к черту, козел! - прохрипела она, и хватку пришлось ослабить. Он перестал контролировать эмоции и сжал пальцы слишком сильно.
- Мне плевать, как ты ко мне относишься и кем считаешь. Раздевайся! – выплюнул он и убрал руку, наблюдая, как она сползает по стене на пол, растирает шею.
И надо бы уйти, только вот что-то мешало этому. Ее запах – он сводил его с ума, возбуждая и заставляя ненавидеть ее еще сильнее.
Кора тряслась от страха и безысходности. Она знала, что Рик заставит подчиниться. Он сможет это сделать, не применяя силу.
- Вставай и раздевайся, - поступила новая команда, в то время как она продолжала рассматривать ноги мучителя в тяжелых ботинках, находящиеся так близко. – Мое время дорого стоит.
- Отойди, - прошипела она. Больше всего ей хотелось сейчас вцепиться в его лицо, распороть кожу ногтями как можно глубже, а потом смотреть, как этот ублюдок истекает кровью. Но именно этого она и не могла сделать.
Рик отошел к противоположной стене и отвернулся. Но лишь на миг, чтоб она успела подняться. А потом взял стул, поставил его посреди комнаты и оседлал, отгораживаясь от Коры спинкой как щитом. Этой твари удалось довести его до бешенства, и сейчас он за себя плохо мог поручиться.
Руки Коры дрожали, когда она взялась за край свитера и потянула его вверх. Что-то всколыхнулось внутри Рика, но он даже не стал задумываться, что, отогнав чувство, как проявление ненужных эмоций. Злость – вот то, что осталось. Между ним и Корой может стоять только она. Именно она придает ему силы.
Она сейчас умрет, не выдержит унижения. Она должна сделать то, что физически не может. Да что же с ее руками? Они так слабы, что даже свитер стянуть еле получилось. И кожа сразу покрылась мурашками – в этой комнате прохладно, даже несмотря на ярко пылающий камин.
- Не останавливайся, - хрипло проговорил Рик, не сводя с нее горящего взгляда. – Раздевайся быстрее.
- Не получается, - выдавила из себя Кора, когда поняла, что пальцы рук ослабели настолько, что не справлялись с застежкой на джинсах.
- Ты хочешь, чтобы это сделал я?
- Не надо! Сама… - огрызнулась она, и глаза ее блеснули зеленым в его сторону.
Рик наблюдал, с каким трудом у Коры получилось расстегнуть пуговицу. Хотелось разорвать эти чертовы джинсы в лоскуты, прямо на ней. И он старался не смотреть на ее вздымающуюся грудь, едва прикрытую бюстгальтером.
- Белье, - произнес он, когда кроме него на ней ничего не осталось.
- Это обязательно? – посмотрела Кора на него, и первый раз за все время в ее глазах промелькнуло что-то типа мольбы.
- Обязательно. Я должен видеть тебя всю!
Наконец, она осталась перед ним совершенно нагая. Нагая и гордая, какой была всегда. Но здесь и не таких ломали, и эту девчонку он тоже сломает. Последний раз она смеет не смотреть на него, а пялиться в стену с гордо задранным подбородком. Совсем скоро все изменится, а эта крошка послужит их общему делу.
- Сядь в кресло, - велел Рик.
Кора вздрогнула и бросила на него ненавидящий взгляд. А потом подтянула к себе металлическое кресло и опустилась на самый краешек, плотно сжав колени.
Он видел все! Как покрылась ее кожа крупными мурашками, как сжались в тугие комочки темные соски. В смотровой было холодно, как в морге. А камин он намеренно не разжигал – пусть сразу окунется в реалии того, что ждет ее отныне.
- Разведи ноги, - встал Рик со стула и медленно приблизился к Коре.
Лишь на секунду в мозгу мелькнула мысль, что эту девушку он знает с детства, что когда-то давным-давно она жила с ним по соседству. И уже тогда она смотрела на него свысока, когда ростом была с два вершка…
- Я сказал, разведи ноги, - еще медленнее и тише произнес Рик, приседая перед Корой.
- Нет, - тряхнула она головой, глядя на него.
Наконец-то, в ее взгляде он прочитал затравленность. Впрочем, почти сразу же ту сменила еще более жгучая ненависть.
- Да! – опустил он руки на ее колени и одним рывком развел ноги в стороны.
Ее розовая и влажная плоть предстала взгляду Рика. Идеальное строение – хоть пиши с нее картину. Малые половые губы так и молили прикоснуться к ним языком, потеребить клитор, сорвать с губ Коры стон сладострастия… Но все это Рик с ней проделает позже и слишком деликатничать не станет. Сегодня он отомстит ей за все! А сейчас…
Мужской палец бесцеремонно проник во влагалище жертвы.
- Ты девственница, - удовлетворенно кивнул Рик, не сдержав торжествующей ухмылки. – Придется мне лично тобой заняться, крошка.
- Не зови меня так, ублюдок! – процедила Кора сквозь зубы, смыкая колени, как только он позволил ей сделать это.
А вот за ублюдка он ей отплатит болью. «Пропусти, ублюдок!» - вспомнилось грубое, произнесенное десятилетней девочкой, на пути которой он случайно оказался.
Днем ранее…
- Бежим, скоро начнется налет, - схватила Лейла Кору за руку и потащила в подземку.
Уже прожекторы прорезали яркими снопами небо, а вдалеке гудела сирена, сообщающая о приближении поисковиков.
Едва девушки скрылись в тоннеле, как сквозь вентиляционные решетки различили синие сполохи.
- Фух! Кажись, успели!.. – прислонилась Лейла к стене, чтобы немного отдышаться. – Ну ты даешь, - с укоризной смотрела на Кору. – Хочешь попасться им в лапы?
- Извини, что пришлось из-за меня рисковать, - обняла Кора подругу. – Я и не знала, что уже так поздно. Все эти белые ночи…
Она, действительно, не думала, что рабочий день уже закончился, когда ставила последнюю капельницу. И на часы не смотрела. Если бы не Лейла, что прибежала за ней в отделение, страшно подумать, что могло бы произойти.
- Ладно, поехали уже. Голодная, жуть, и спать хочется. А завтра опять в первую смену.
Проехав две остановки на метро, девушки все тем же подземным тоннелем вошли в крытый общественный комплекс, где и располагалось их общежитие. И только в комнате, что делили на двоих, они позволили себе немного расслабиться. Тут их поисковики точно не найдут.
- У нас есть пицца, сморщенные равиоли и порошковый смузи. Предлагаю приготовить все и попировать перед сном, - захлопнула Лейла дверцу фриза и повернулась к Коре.
Та только что вышла из ванной, испытывая прилив сил и поистине волчий аппетит. Лейла искупалась еще раньше нее и уже вовсю командовала в кухонном закутке.
- Это вместо аперитива, - протянула подруга Коре апельсиновый сок. – Нужно завтра прикупить бутылочку вина, а то без него вечером совсем грустно.
Через пять минут стол был накрыт. В центре дымилась грибная пицца, равиоли после моментальной печи стали выглядеть более съедобными, ну и смузи издавал приятный фруктовый аромат.
- Чин-чин, подруга, - потянулась к Коре Лейла своим смузи.
- Чин-чин, - улыбнулась Кора и припечаталась своим пластиковым стаканчиком к ее.
Лейла ей была даже больше, чем подруга. Они выросли в одном приюте, куда Кора поступила в одиннадцать лет, когда лишилась родителей, а Кора жила там с десяти. Как-то сразу девочки сдружились. А после средней школы вместе поступили на курсы медсестер. И работали они в одном благотворительном госпитале, куда получили распределение после курсов. Ну и комнату в общежитии делили тоже одну. Ближе Лейлы не было у Коры человека. Где-то на краю земного шара жила ее тетка – родная сестра мамы. Но с ней родители не общались, когда были живы. И после их смерти та не вспомнила про племянницу. А других родственников у Коры и не было больше. Лейла заменила ей семью, и именно ей Кора подарила всю свою любовь.
Была у девушек мечта – накопить денег и уехать далеко-далеко, в теплые края, к морю. Подальше от осадного города, где вынуждены были жить и работать. Каждый месяц они откладывали в банковскую ячейку по небольшой сумме с зарплат, но пока еще денег скопилось очень мало и приходилось жить мечтами о спокойной и безопасной жизни. Но они верили в светлое будущее и в то, что на земле есть места, где нет войн, разрухи и рабства.
- Фу! Ну и вонища! – зажала Кора нос, когда выбрасывала остатки еды в мусорное ведро.
- Ничего, утром вынесем, - махнула Лейла рукой. – Я не могу пошевелиться, - сыто откинулась она на диван.
- Завтра мы опять будем торопиться и забудем, как сегодня. И могут завестись крысы… - достала Кора из ведра пакет и стянула тесемки, стараясь не дышать. – Да и за ночь все это завоняется еще сильнее.
- Ты куда?! – остановил ее возглас Лейлы, когда была уже у двери.
- Я быстро, не волнуйся, - обернулась к ней Кора. – Только до бака и обратно.
- С ума сошла?! Налет еще не закончился, - прислушалась подруга к звукам за плотно зашторенным окном.
- Уже все стихло, поисковики улетели, - успокоила ее Кора. – И не собираюсь я разгуливать по улице, - с этими словами она выскочила за дверь, пока Лейла еще что-нибудь не придумала.
Подруга любит перестраховываться, а от мусора заводятся крысы – главные разносчики инфекций.
Кора легко взбежала по лестнице на первый этаж с полуподвального, где находилась их комната, и остановилась возле двери на улицу. Прислушалась – за дверью царила тишина. Аккуратно приоткрыла дверь, чтобы та не скрипнула, и протиснулась в образовавшийся проем. Ну все, она на улице под по вечернему розоватым небом. Для почти ночи слишком светло, но так будет еще не меньше месяца, пока стоят белые ночи. А потом все войдет в норму, как и наступит зима. Пока же приходится спать, занавешивая окна светонепроницаемыми шторами.
Улица пустовала, и до мусорного контейнера было всего шагов десять, не больше. Не тратя время на раздумья, Кора припустила к мусорке. Еще не добегая до оной, пульнула метко пакет. А вот вернуться не получилось – как только сделала два шага к двери, так ноги отказывались двигаться дальше, прирастая к асфальту. И сразу же раздалась команда из ниоткуда: «Стоять! Не шевелиться! Вы под действием сканера».
«Ну, все, Кора, вот ты и попалась», - мелькнула мысль перед тем как на нее опустилась тьма.