МАРИНА КИСТЯЕВА
ПОЦЕЛУЙ СКОРПИОНА
ГЛАВА 1
Можно ли ненавидеть человека за то, что он где-то есть? Живет, дышит, ходит на работу. Занимается любимым делом, встречается с кем-то.
Можно.
Яростно. Одержимо.
Более того, НУЖНО ненавидеть…
Она была в его жизни всегда. С рождения. С самого первого вздоха. Бред? Паранойя? Возможно. Только с её незримым присутствием в его жизни не поспоришь.
Мальчикам снятся машинки и роботы, приключения и войны, в которых они непременно одерживают победу, а ему снилась она. Загадочная и красивая, с дьявольски печальными глазами, выворачивающую душу наизнанку. Она приходила тихо во сне, чтобы свести его с ума, заставлять испытывать те эмоции, что невозможно испытывать в столь юном возрасте.
Сначала Демид молчал. Мало ли что может кому сниться… Потом решил поделиться с отцом.
- Это моя мама?
- У тебя есть её фото, сын. Они схожи?
Нет.
Сотни тысяч раз нет.
Ни единой черты.
Мама – темноволосая, яркая, смуглая. Даже можно сказать, что вызывающая. Такую, как его мама невозможно пропустить взглядом, её появление невозможно не заметить. Высокая, с длинными волосами цвета воронового крыла. С яркими темно-синими глазами, что достались ему в наследство.
Снилась же ему другая.
Почему она? Снова и снова. Терзая и не давая покоя, мучая от абсолютного непонимания.
Сейчас Демид лишь иронично усмехался. Он знал правду. Всю.
Можно ли ненавидеть человека, не зная его лично? Ответ однозначен – ДА.
Он её ненавидел, как только может ненавидеть один человек другого. Неистова. Рьяно. Не мужчина женщину. Ему без разницы на её принадлежность к женскому полу, он так искренне считал. Ему плевать, что она до неприличия красивая в своей первозданной красоте. Бывали в его жизни и его постели куда красивее и изящнее женщины, такие, при взгляде на которых понимаешь – ты должен её трахнуть, взять сегодня же, покорить. И брал, покорял. Только ещё больше потом проклинал ТУ, что приходила во снах, потому что любой его секс был приправлен горечью.
Чертовщина?
Мистика?
Он не спорил.
Он смотрел на девушек, которые кокетничали с ним, улыбались. Они нравились ему, не в той степени, конечно, чтобы строить с ними далекоидущие отношения, но легкий необременительный роман закрутить вполне возможно и приемлемо. Он молод, богат, щедр. Привлекателен. Рядом с ним всегда были красивые девочки.
И ОНА.
Чертова тень, что неизменно преследовала его из года в год, становясь проклятием, наваждением, от которого невозможно избавиться, и тем навязчивее становилась цель убрать её к долбанной матери.
Уничтожить. Физически. Если такое возможно.
Сначала он думал, что наваждение пройдет. Наивно так полагал.
А что ещё думать ребенку о странной девушке, приходящей к нему во снах? Подростком просыпался с каменным стояком, приглушенно матерился и руку просовывал через резинку трусов, чтобы снять напряжение, выносящее мозг. Скрежетал зубами, сжимал губы, порой даже прокусывая их до крови, снова матерился и ожесточенно, остервенело ласкал себя. Чтобы уже вечером раскладывать одноклассницу на заднем сиденье авто или брать её же у бассейна, или зажимать у стены в туалете колледжа, предварительно подперев дверь, чтобы в самый ответственный момент его не прервали.
Напряжение было столь огромным, сильным, что его необходимо было сбрасывать. Раз за разом. Получая плотское удовольствие, и на какое-то время позволяя себя обманывать.
А ночью ОНА смотрела на него печальными глазами, снова вынося мозг, выворачивая душу и тело наизнанку.
Он сбивал руки в кровь, врезая кулаками по каменным стенам комнаты или по «груше», снова и снова выкрикивая одни и те же вопросы:
- КТО-ТЫ-ТАКАЯ? КТО-ТЫ-ТАКАЯ?
И…
- ПОЧЕМУ, МАТЬ ТВОЮ? ПОЧЕМУ?
Почему именно он? Почему ОНА терзает его? Что за дьявольщина происходит вообще?
Волей-неволей начинаешь верить в мистику.
Может быть, она привидение? Нет, серьезно. Злое приведение, живущее в их старом особняке с колоннами и витиеватыми садами, которые уводят гостя к утесу, где во время шторма возникает ощущение, что ты попал в готическую историю? Утес, шторм, валуны внизу, завывание ветра в ушах и волны с белой пеной, накатывающиеся одна на другую.
С тем утесом у него была отдельная история. Он мог часами сидеть на его скалистых покровах и смотреть. Не важно куда. Вдаль. При этом в голове ни одной мысли. Мальчишкой прибегал, желая спрятаться от строго отца и наказаний, что неизменно следовали за его упрямый и буйный характер. Чуть повзрослев, приходил по какой-то выработанной привычке. И лишь разменяв двадцатку, он признался себе, что его тянет сюда… Но тогда он не подозревал, знал, что на то есть причина, которая перевернет его жизнь с ног на голову.
Это будет потом.
Сначала же он пройдет по вымощенной острыми булыжниками дороге прямиком в ад. В объятия демона. Познает все грани небытия. Превратится в холодного, черствого циника, научившегося скрывать истинные цели и мотивы.
Иначе бы Демид сошёл с ума.
Отец отказался верить собственному сыну, наследнику выдающейся династии Сакронских. В мировоззрении отца отсутствовало такое слово, как понимание. Захар Сакронский придерживался четкой дисциплины в отношении сына – строгость и никаких поблажек. Мальчик должен вырасти мужчиной с сильным характером и «стальными яйцами», чтобы ни друг, ни враг не смогли даже мысли допустить, что Демид Сакронский слабак. Только сильные выживают и становятся победителями – закон жизни.
Если бы мама не умерла при родах, возможно, всё было бы иначе. Демид когда-то тешил себя подобной ерундой, вырос, отчетливо понял, что отец в любом случае сломал бы маму, какой бы красивой она не была. Ей пришлось бы прогнуться под него, принять его правила, или… Про «или» лучше не думать.
ГЛАВА 2
- Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Кира внутренне сжалась.
Предчувствие не обмануло её.
Каждая девочка с детства, как только начинает играть в принцесс, учится мечтать, что однажды услышит от любимого человека заветное предложение. Что они будут сидеть в уютном ресторане, где ненавязчиво будет звучать живая музыка, и она увидит сначала бархатную коробочку. Её сердце встрепенется потревоженной птахой, чтобы в следующую секунду забиться в утроенном ритме.
У Киры было всё с точностью наоборот.
Когда Дима накануне пригласил в ресторан, у неё возникло желание отказаться. Это желание не было продиктовано ничем. Оно просто шло из глубины души. Пришлось себя одернуть. Что за глупости…
Дима ничем её не обидел. Да, знакомы они всего лишь месяц, но он показал себя серьезным и порядочным человеком.
Первое, что бросилось в глаза, когда Дима за ней заехал, его нервозность. Всегда спокойный и уверенный в себе Ульянов, нервничал. С чего бы?
- Всё хорошо, Дим?
- Всё замечательно, солнышко.
Настаивать она не стала. Захочет – расскажет.
Он привез её в «Комильфо» - один из самых пафосных и дорогих ресторанов города. Открылся недавно, и простым смертным вход в него был изначально заказан. Чтобы поужинать в «Комильфо» необходимо было бронировать столик едва ли не за полгода вперед. Как удалось подобное Диме – оставалось вопросом.
У неё под вечер разболелась голова. Знакомая тупая боль подкралась к вискам. Последние годы Киру постоянно мучила мигрень. МРТ ничего не показало, давление так же было в норме.
- Возможно, вы метеозависимы, - сказал ей как-то терапевт.
Отлично. Значит, на том и порешим.
Кира кивнула и зареклась больше не ходить по врачам.
Она старалась не выказать Диме ухудшающегося самочувствия. Ещё решит, что она специально увиливает от посещения ресторана. Она не была любительницей походов в шумные и людные места, а он об этом знал.
И сейчас вот… предложение.
Кира сглотнула.
Она же должна обрадоваться…
Должна.
Она заставила себя остановиться на Дмитрии Ульянове, позволила отношениям развиться.
Невозможно постоянно бежать от людей…
Переезжать из города в город, обуславливая свой образ жизни профессией фотографа.
Невозможно.
И быть одной тоже постоянно нельзя, хотя и очень хотелось.
Но рано или поздно каждый человек образует пару. Вот и Кира решила, что стоит хотя бы попробовать.
Неужели она ошиблась?
Она заставила себя улыбнуться.
- Дима, а ты не торопишься? – её голос звучал тихо.
- Нет. Выходи за меня замуж, Кирочка. Я знаю, тебе моё предложение может показаться поспешным, даже диким… Но, поверь, оно идет от чистого сердца. Черт, детка, я так волнуюсь, что могу ляпнуть что-то не то… Готовился перед зеркалом даже, а вот несу… сама слышишь что. Волнуюсь.
Мужчина смотрел на неё очень внимательно. Пристально. Не моргая.
Кира одернула себя.
Что тебе ещё надо, дура?
Красивый, богатый, успешный. Лучший вратарь года по версии какой-то там номинации. За ним поклонницы волочились толпами, а он остановил выбор на ней.
Зачем?.. Почему?..
Кира снова оборвала себя.
Если она не заставит себя адекватно воспринимать окружающий мир, а не через объектив, мир поглотит её.
- Дима, - она смотрела на раскрытую бархатную коробочку, на дне которой лежало кольцо с камнем, и почувствовала, что ей отчаянно хочется сбежать. – У меня есть время, чтобы подумать? Я же девочка.
…Они познакомились четыре недели назад на её персональной выставке. Тот день Кира помнила, как вчера. Он врезался в её сознание.
- Всё будет хорошо.
Точно мантру, Кира твердила эти три слова снова и снова.
Почему она не может справиться с волнением? Разволновалась, точно девчонка! Бывали ситуации и посерьезнее. И ничего, справлялась. А тут, подумаешь, выставка. Всего-то. Куча фотографий, развешенных по стенам. И только-то.
Если бы не одно «но».
Её фотографии.
Её персональная выставка.
Набрав в ладонь холодной воды из крана, Кира плеснула себе на шею. Плеснула бы на лицо – потёк макияж, над которым все утро трудился её друг-визажист Артур. Он-то точно не простит, если с его шедевром что-то случится. Будет бдеть весь вечер, чтобы ни тон, ни тени не размазались. Ох, уж эти мужчины в мире моды и стиля.
Кира ещё раз взглянула на себя в зеркало. Безупречна. Черное платье-футляр, высокая строгая прическа, макияж в теплых тонах. Нитка жемчуга на шее. Классика стиля. Лишь глаза поблескивают от волнения и нетерпения.
Прошло три часа с начала открытия выставки, и можно было смело сказать, что она удалась. Слышались хвалебные отзывы, на лицах посетителей читались заинтересованность и восхищение. Как результат – Кире сделали несколько предложений о сотрудничестве.
Казалось бы, чего волноваться? Это успех. Настоящий успех! А она ничего не могла с собой поделать.
Прикрыла глаза и сосчитала до десяти. Приказала угомониться и взять себя в руки. Ещё час, и она будет свободна.
Свободна…
Как вкусно звучит это слово.
Особенно для неё.
Сможет поехать в номер гостиницы и подвести итоги. Сейчас же – нацепить улыбку и выйти к гостям.
Событие, к которому она шла долгие десять лет, увенчалось заслуженным успехом.
Кира провела рукой по платью, разглаживая несуществующие складки, и пошла к выходу из дамской комнаты.
Открыла дверь и налетела на мужскую фигуру.
- Извините… - начала она, но замолчала, услышав знакомый возглас.
ГЛАВА 3
Трудно было удержаться от желания отдать приказ убрать её. Да-да, физически.
Иногда Демид испытывал именно эту потребность – уничтожить ЕЁ. Он всегда, черт побери, знал, что она СУЩЕСТВУЕТ! Не может не существовать. Что она топчет грешную землю, дышит с ним одним и тем же кислородом и так же, как и он, встречает рассвет.
В ту ночь он долго сидел на утесе. Правда, больше не сделав ни единого глотка. Спиртное для слабаков, для тех, кто хочет забыться, убежать от реальности. Иногда, очень редко, и он позволял себе быть слабым, когда не имелось возможности иначе выплеснуть чертову ненависть, выжигающую его изнутри.
И снова вопрос, тот же самый, заданный сотню раз – как можно ненавидеть человека, не зная его?
Легко.
Он ненавидел её, эту золотоволосую аристократку. О, да, в его снах она всегда была идеальной, нереально красивой и в то же время до безумия притягательной. Как далекий маяк в ночи. Прелестное сравнение, учитывая, что Демид часами проводил время на утесе, глядя на плескающееся море. Кстати, в их имении никогда не было маяка, но как показывает история, ни один корабль не разбился о эти скалы. Тоже мистика.
Она двигалась с безупречной грацией, смотрела спокойно, ровно. Сейчас девушки так двигаются, если годами занимаются танцами. Про взгляд и говорить нечего. Демид ни разу в жизни, ни у одной красотки не встречал такого взгляда, а красоток он повидал предостаточно. Смущенных, раскованных, чего-то от него ждущих. Чаще – денег и покровительства. Реже – серьезных отношений.
И никто не смотрел на него, как на равного. Были девочки из его круга, что пытались бросить ему вызов. Думали, подобным образом завоюют его, покорят. Глупышки. Не-е-ет, милые, это он был завоевателем. Мужчиной, который привык брать то, что возжелал. Он желал их плоть, и на этом всё.
С НЕЙ было иначе. Во снах он дрожал перед ней… Перед этой аристократичной сучкой. Его била наотмашь внутренняя дрожь, делая слабым и ничтожным. Во сне он рвался к ней, шагал навстречу, готов был в любую секунду, по одному лишь взмаху её ресниц всё бросить и к ней – вперед, за её улыбку, за теплоту в глазах. Его раздирало желание оказаться с ней рядом. Он делал шаг вперед… Она стояла, смотрела… Ещё один шаг и ещё… Она по-прежнему стояла… Ему казалось, что он вот-вот окажется рядом, наконец, приблизится к ней, дотронется до её щеки… Нет! Мать вашу, нет, он не дотронется, он вопьется пальцами в её идеальные скулы, сожмет их с такой силой, чтобы у неё не возникло ни одной шальной мысли, что она может от него куда-то деться.
И стена. Долбанная чертова стена, на которую он наталкивался раз за разом! Когда, казалось, между ним и девочкой не оставалось больше ничего, никаких преград, и расстояния между ними тоже нет, он на что-то наталкивался.
Вот тогда её взгляд менялся. И сколько Демид ни всматривался в него, ни пытался его разглядеть, понять, узнать, ничего у него не получалось. Она ускользала, таяла в вязком тумане, а он просыпался в липком поту, иногда что-то крича.
Её имя. Это он понял уже потом.
Он звал её там, во сне. И имя сохранялось у него на губах с ощущением горечи и злобы.
С её именем тоже были проблемы. Как он ни пытался его вспомнить – ему не удавалось. Лишь ощущение оглушающей непередаваемой потери.
По её взгляду Демид сходил с ума. Он даже одно время задался целью встретить реальную девушку, которая так же смотрела бы на него. Потом понял, что ведет себя, как идиот. Какое, к черту, спокойствие?! Ему что надо было от цыпочек? Правильно – секс, секс и ещё раз секс.
Ничего больше.
Демид знал, что к отношению полов подходит с изрядной долей цинизма, конечно, не без влияния деспотичного и жесткого отца. Как там говорил дедушка Фрейд? Все наши проблемы из детства? Он же просветил мир про бессознательное и сновидение, так что Демид испытывал к австрийскому психологу большое уважение.
И вот теперь он знает её имя.
К-и-р-а.
Кира.
Кира Михайловна Глебова. Двадцать три года. Гражданка Российской Федерации. Свободный фотограф, которому пророчат неплохое будущее. Уже востребована несколькими известными журналами.
Родилась и выросла в полной семье, родители живы. Живет отдельно от них.
Ни с кем не поддерживает тесных интимных отношений. Не состояла в браке, не сожительствовала. Любит много и часто путешествовать. Подруги близкие так же отсутствует. Крутится рядом с ней один парень – некий Артур, но его сексуальная ориентация не вызывает сомнений.
На этом можно было бы поставить жирную точку, но в последний месяц к ней прицепился некий Дмитрий Ульянов.
Что почувствовал Демид, когда узнал, что за НЕЙ ухаживают? Странные смешанные чувства. Сначала он кинул досье на стол, порывисто, пружинисто встал и подошёл к окну, сжал руки в кулаки и ими уперся в подоконник.
Поклонник. У этой Аристократочки…
Хорошо или плохо? Для неё, наверное, хорошо. Футболисты сегодня востребованы и зарабатывают приличные деньги. Для этого Ульянова – плохо, ибо он встал у него на пути. А Демид слишком долго ждал встречи со своей Аристократочкой, чтобы кто-то посмел ему мешать.
Нечто темное, злое всколыхнулось в груди Демида. В последнее время всё, что касалось… Киры, вызывало у него неконтролируемые приступы агрессии. Он не выходил из зала по несколько часов, сбивая в кровь костяшки и абсолютно не щадя себя. Если не будет выпускать пар на «груше», проиграет в бизнесе. Акулы, что кружились вокруг него, мгновенно почувствуют слабость. Это недопустимо.
Демид дал себе неделю. Не сорвался сразу же в Россию.
Кираааа…
Теперь она от него никуда не денется. Теперь он знает, где её найти.
Его люди следили за ней, и пока всё то, что они ему докладывали, не вызывало у него порыва сорваться и тотчас лететь. Нужно остыть, иначе он наломает дров. Конкретно – придушит блондиночку собственными руками в первую же встречу. Сожмет её тонкую шею до хруста. Демид не был убийцей, но тут всё темное, неконтролируемое поднималось изнутри и это до чертиков его напрягало. Он не испытывал сожаления или раскаяния за подобные мысли.
ГЛАВА 4
Она позорно сбежала.
Как только оказалась в дамской комнате, Кира прижалась спиной к двери, чувствуя, как окончательно слабеют ноги, а сердце готовится выпрыгнуть из груди.
Так не бывает… Нет-нет… Она ошиблась. Она ошиблась…
И разум хлестал её в ответ – всё верно, нет ни иллюзий, нет никакого обмана зрения. ОН реален.
Её Демон.
У Киры закружилась голова, и она сделала несколько глубоких вдохов-выдохов. А ну, живо, собралась! Нельзя раскисать. Не сегодня.
Последний раз выдохнув и подойдя к умывальнику, Кира сбрызнула лицо, после чего посмотрела на себя в зеркало. Зрачки расширены, губы дрожат, цвет лица пепельно-белый под стать платью и волосам. В таком виде она не может вернуться в зал. Она в принципе не может вернуться в зал, потому что там ОН!
Хорошо, что сумочка была с ней. Дрожащими руками открыв её, не сразу нашла телефон. Достала и нажала на вызов.
- Кира? – Голос Димы прозвучал тревожно.
- Дим, мне плохо. Очень. Сильно разболелась голова и…
- Я уже иду к тебе! Жди.
Вот в этом Ульянов весь.
Черт…
Он хороший. Хороший! Хороший! Он нереально хороший для неё! А она… Какого черта она играет с чувствами взрослого мужчины и не может взглянуть правде в глаза? Чего и кому она всё пытается доказать? Что имеет право на такие же нормальные отношения?
Кира с силой сжала губы. Хватит. Истерить она не имеет права. Сейчас главное - покинуть ресторан, а с остальным она разберется по ходу. Она ещё раз посмотрела на себя, автоматически поправила волосы, взяла сумочку и вышла.
Её Демона не было видно…
Вот и славно.
Зато к ней стремительно приближался Дима.
- Что случилось?
- Дима, увези меня, пожалуйста, отсюда.
- Кира, на тебе лица нет. Ты точно призрака увидела.
Как же он прав. Сотню, тысячу раз прав.
Кира выдавила из себя улыбку.
- Хуже – у меня сейчас разорвется голова. Прости. Я тебе говорила, что у меня случаются приступы мигрени. Видимо, один из них.
Дмитрий тотчас подхватил её за руку, и они поспешили к выходу.
На улице стало легче. Кира запрокинула голову к небу и снова жадно вдохнула уже прохладный ночной воздух.
- Может, в больницу?
- Нет. Домой.
Она хотела остаться одна. Не хотела слышать ни единого голоса, даже шума. На счет головной боли, она преуменьшила лишь немного, та уже подкралась к затылку, оповещая, что это только начало.
Дима аккуратно усадил её в машину, и они тронулись. Кира откинулась назад и прикрыла глаза.
- Таблетки дома есть?
- Да.
- Кира, малышка, тебе обследовать надо.
- Я МРТ делала.
- Я проконсультируюсь с нашим доком, может, он что-то дельное подскажет.
- Спасибо. Я помолчу, ладно? – Кира нащупала ладонь Димы и накрыла её своей. – Извини за испорченный вечер.
- Какие, к черту, извинения. Твоё здоровья для меня куда как важнее.
Он быстро привез её к дому, и, как Кира подозревала, нарушая скоростной режим не в одном месте. Когда машина с юзом остановилась, Кира открыла глаза. Боль усилилась и теперь заявляла о себе уже в более агрессивной манере. Даже перед глазами появились мушки.
Девушка, сделав над собой усилие, повернулась к Ульянову, который, перегнувшись через сиденье, смотрел на неё.
- Кир?
- Я сама поднимусь. Не надо меня провожать, Димуль. И позвоню завтра с раннего утра.
- Обещаешь?
- Да.
- Даже если не позвонишь, я сам о себе дам знать.
- Хорошо.
Он осторожно прикоснулся к её губам, и Кира в который раз отметила, что Дима целуется шикарно, чувствуется большой опыт, практика, а она остается полностью равнодушной. Как и с другими мужчинами…
- Я пойду.
- Кира! – он окликнул её, схватив за руку и снова заглянув в глаза. – Ещё я жду ответа.
- Я помню.
Зато Кира совершенно не помнила, как прошла к подъезду и как поднималась по лифту. Ничего.
Лишь его глаза. Не Димины. А того… её Демона.
Открыв кое-как квартиру дрожащими руками, Кира прошла в прихожую, скинула туфли и едва ли не бегом направилась к холодильнику, где у неё стояла початая бутылка с белым вином. Артур приносил на днях – заливал горе, его внимание не оценил очередной кандидат на роль его возлюбленного. Хорошо, что на этот раз дело обошлось без рукоприкладства. Кира открыла холодильник и поморщилась. Пить при головной боли, она с ума сошла? А если инсульт? Мало ли.
Не без сожаления Кира захлопнула стальную дверку холодильника и прошла к аптечке. Достала пару таблеток обезболивающего и выпила их, запив водой.
Таак… Она дома. И что дальше?
Всё время, что они ехали, Кира не позволяла себе думать о произошедшем. О встрече. Гнала любую маломальскую мысль прочь. Потому что если она начнет думать, анализировать, то это будет слишком. Её сознание не выдержит.
Кира не считала себя слабым человеком. Она – целеустремленная молодая девушка, знающая, что хочет от жизни. Умеет за себя постоять. Не трусиха. Так что с ней происходит сейчас?
Кира покачала головой и снова вернулась в прихожую, где бросила на тумбу сумочку. Снова, как в ресторане, достала телефон, только на этот раз набрала Артура.
Она ему никогда не рассказывала о Демоне, её связь с последним была слишком интимной, но сейчас она чувствовала, что если не расскажет, не поделится – сойдет с ума.
Встреча с ним не то что выбила её из колеи… Она перевернула всю её жизнь вверх ногами.
Артур скинул звонок, чтобы через десять секунд прислать сообщение по вайберу: «Дива моя, у меня свидание века».
ГЛАВА 5
Демид едва не упустил её.
После того, как Кира стремительно высвободилась из его рук и скрылась за дверью дамской комнаты, он завис на полминуты. Стоял и никак не мог сообразить, что ему делать дальше.
Почему ушла?..
Почему, мать вашу, отпустил?..
И лишь заметив на себе взгляд мужчины, в котором читалось: «Понимаю тебя, брат, хорошааа…», Демид хищно улыбнулся в ответ и заставил себя выйти на веранду. Ему необходим свежий воздух, надо охладиться, иначе он за последствия не отвечал. Сжал руки в кулаки, и закинул голову назад, сдерживая рычания, рвущиеся наружу. Он сам себе напоминал хищника, что почуял запах, кровь жертвы, вышел на след и подобрался слишком быстро, теперь просчитывая когда же сделать последний, решающий бросок. Кровь бурлила, шумела в жилах, распаляя внутренний огонь всё сильнее.
Стоило Демиду дотронуться до своей Аристократочки, как всё в нем перевернулось. Держать её в руках оказалось до безумия приятно. Словно всю жизнь он жил, чтобы прийти к данной цели – потрогать её, прижать к себе, увидеть, как трепещут её реснички, как колышется грудь под белым кружевом.
Проклятье!
Чертова дрянь…
Реальность превзошла все ожидания, только ухудшив положение.
И какой следующий шаг предпринять, Демид пока не знал.
Но снова вмешался случай. Он увидел, как Кира – его, мать вашу, Кира, - за руку с Ульяновым покидает ресторан. Убегает?
Всё черное, что было в душе Демида, всколыхнулось, расправило крылья и рвануло ввысь. Он не считал себя праведником, был в меру эгоистичен, но и намеренно вред никому не чинил. Если его, конечно, не провоцировать. Тогда он становился беспощадным и жил по законам сильнейшего.
Как сейчас.
Девочка, ну, что же ты меня провоцируешь…
Демид, прищурив глаза, пристально наблюдал, как Ульянов сажает Киру в машину и занимает водительское место. А вот с этого поподробнее – куда конкретно вы направляетесь и зачем?! Зачем…
От мысли, что Кира поедет к футболисту или наоборот, что они вместе поднимутся в квартиру и опять же вместе заночуют, кровь ударила в голову и запульсировала в висках. Всё тело Демида мгновенно напряглось, готовое к броску. Он реально готов был помешать влюбленной парочке тронуться с места. Встанет впереди и всё! Давить его не будут.
Сакронский, у тебя совсем тормоза отказали? Чему тебя учил отец? Выдержка и ещё раз выдержка, нельзя показывать врагу свою заинтересованность.
Демид молча наблюдал, как отъезжает Ульянов, потом с таким же видимым спокойствием прошел к своему авто и последовал за ними. Он был незаметным, это знал на сто процентов. В лихие студенческие годы они с парнями развлекались, овладевая новыми навыками. Кто-то бухал и курил травку, а то и нюхал кокс, а он с близким окружением старались стать сильнее. У Сакронских не было недостатка в людях, работающих на них, и Демид мог любого отправить проследить за интересующим его человеком. Но молодому, борзому Сакронскому этого было мало! Он хотел сам! Ему принципиально важно было достичь успеха во всем.
Он ни единожды применял навыки, приобретенные в прошлом.
Воспользовался ими и сейчас.
Он сразу понял, что Ульянов везет Киру домой. Осталось узнать, что будет дальше – останется ли несостоявшийся жених у неё… Лучше Ульянову убраться к себе, для его же безопасности и дальнейшего успешного продолжения карьеры. Демид за себя не ручался, он не знал, как отреагирует, если увидит, что Ульянов поднимается вместе с Кирой к ней.
Что с ним происходило? Откуда, мать вашу, взялись эти чертовы собственнические инстинкты, которыми он никогда не страдал? Ему было открыто плевать с кем и как проводят время другие девушки. Когда с ним – тогда только с ним. В другое время – пожалуйста. Пытались вызвать ревность – мгновенно забывал их. В его лексиконе не существовало такого понятия, как ревность.
Так он думал… Оказывается, было! И ещё какое!
Тем ненормальнее он чувствовал себя. Кииирааа… Девочка, что он увидел воочию с час назад. До этого сны и фото. Если со снами он поделать ничего не мог, они были его частью, такие же, как, например, воспоминания из детства, то и фото было относительно спокойно. Да, красивая. Но это не новость. Во снах она такая же. Красота для него не показатель.
Но реальность била наотмашь Демида Сакронского.
Он держал удар достойно, но происходящее всё сильнее напрягало его. И он уже начинал задумывать, что зря затеял встречу… Что надо было отдать приказ. И тотчас в голове взорвалась ещё одна атомная бомба, стоило только представить, что он мог бы никогда не увидеть свою Аристократочку. Не прикоснулся к ней… Не вдохнул её запах. Её запах, мать вашу… Это нечто. Свежесть океана, приправленная ароматом только что срезанной розы. Демид мог поклясться, что это её истинный аромат, без парфюмерных отдушек.
Демид некоторое время посидел в машине, потом вышел.
Хорошо, что Ульянов уехал. Он не подозревал, что таким образом дал им всем передышку.
Демид точно знал, какие окна в квартире Киры выходят во двор. Ему даже предлагали побывать в её квартире. Подобное тоже можно было организовать. Он пока отказался. А вот жучки, пожалуй, стоит установить. Да и пара камер не помешает. Ему необходимо знать, как проводит время его Аристократочка.
Несмотря на своё зачастую циничное и потребительское отношение к девушкам, Демид никогда их не обижал. Не оскорблял незаслуженно. Ведьма же с ангельским лицом и поистине демоническим влиянием на него вызывала полный раздрай в чувствах. Он уже не мог определиться, что конкретно хочет сделать с ней – сомкнуть руки на её тонкой шее или затрахать до невменяемого состояния, чтобы она ходить не могла.
При мысли, что он ворвется в её лоно, окажется между её стройных ножек, кровь застучала в висках с удвоенной силой, и Демид уже прикидывал, в какой клуб ему податься, чтобы снять плотское напряжение. Снимет похожую на неё блондиночку и будет трахать её всю ночь или просто спустит пар в VIP-зоне.