Пролог: Странные обстоятельства
Агония была не огненным вихрем, а ледяным оцепенением, расползавшимся из разорванной груди. Последний вздох Горета, лучшего охотника на чудовищ королевства, вырвался в виде кровавого пузыря. Он не видел неба — лишь зубчатый свод пещеры и тени, пляшущие в свете затухающих факелов. И лица. Лица его отряда.
Не огромная пасть Чумного дракона, пронзившая его стальную броню, как раскаленный нож сквозь масло. Нет — лица людей.
Капитан гвардии, потомственный дворянин, с холодной усмешкой отводивший взгляд. Маг-недоучка, чье заклинание щита лопнуло в решающий миг — но не от страха, а от намеренного сбоя в руническом жесте. Молодой лучник, который «случайно» выпустил стрелу слишком рано, спугнув чудовище до того, как ловушка была готова.
*«Ошибка…»* — прошипело в его сознании.
Холодный аналитический ум, не раз спасавший его в самых гибельных логовах, работал до конца. Ледяная мгла сгущалась, но он продолжал анализировать. Его расплата была слишком дорога...
**Ошибка первая — гордыня.** Он, Горет, позвавший их в свой лагерь накануне, приняв изрядную долю самогона, заявил с пьяной прямотой: «Ваши статусы. Ик. — дерьмо в канаве. Здесь вы либо слушаете меня. Ик. или ваши кости будут украшать помет дракона». Он думал, что грубая правда заставит их подчиниться. Но она лишь посеяла сомнения в его адекватности.
**Ошибка вторая — тактическая слепота.** Он видел их саботаж, слышал перешептывания. Но вместо того чтобы разбить группу или отказаться от миссии, он стиснул зубы и пошел вперед. Задача была превыше всего. Гордость охотника не позволяла отступить. Он вел на охоту стаю строптивых волков, зная, что они рвут его сзади.
**Ошибка третья, роковая — ярость.** Когда подставной выстрел лучника выманил дракона прямо на него, Горет не отступил. В горящих глазах чудовища он увидел воплощение собственного провала. Он бросился в атаку не ради победы, а из отчаяния и гнева. Он сражался с драконом, но пытался убить свое бессилие.
В совокупности эти ошибки и привели его к гибели. Осознавали ли эти люди, эти чудовища в обличье людей, с кем имеют дело? Это был не просто дракон. Это был Чумной Дракон. Мать его Чумной Дракон!
*Класс опасности: S* — согласно древним манускриптам Конклава Охотников, по которым он учился.
Сознание угасало. Это задание должно было стать последним. Денег хватило бы на дом, семью, спокойную жизнь... Все сожаления погасли. Его изувеченное тело перестало подавать признаки жизни. Мозг умер.
Но его сознание — крошечная серая точка — падала в лоб молодому человеку, неподвижно лежавшему на кровати. Металась в последнем порыве, но уверенно падала...
-------
Он очнулся в мягкой постели в теле, которое не слушалось. Руки — без шрамов и мозолей, жилистые, но слабые. В висках стучала боль, но не от дешевого самогона, а от чужих слез. Его «тётя», размазывающая по щекам косметику, говорила что-то о «несчастном случае», о «родителях», о «тяжелой утрате».
В голове столкнулись и начали резонировать два потока памяти, мыслей, переживаний.
Его звали Элиот. Ему было двадцать пять. Его родители, владельцы зоомагазина, погибли при загадочных обстоятельствах. И всё, что у него осталось — это ключ. Длинный, железный, холодный ключ с причудливой рукоятью.
Решив, что в тишине думается лучше, Горет вежливо, но настойчиво выпроводил тётю. Та, понимающе кивнув, ушла. Он медленно сполз по стене на пол. Комната была скромной, даже бедной — новое тело не блистало достатком.
Тело Элиота было хлипким, не приспособленным к бою. Воспоминания юноши были полны тихих мечтаний и страхов. И в этом контрасте сердце Горета забилось с новой силой, отчаянно стуча в ребра. Без меча в руке, без фляги у пояса, оно оставалось единственным оружием.
Мысли постепенно упорядочивались. «Элиот... — решил Горет. — Отныне я — Элиот». Путаница в чувствах улеглась, конечности начали слушаться, а память — сливаться в единое целое. И то, что он увидел, заставило его обомлеть.
Это было не его королевство. Не его империя. Даже не его континент. За свои 48 лет он ни разу не слышал о «Крайне» — планете, на которой он теперь оказался. Воспоминания Элиота были фрагментарны, но в них всплывали «уроки», на которых рассказывали об удивительной и опасной планете Крайна.
Глава 1. Наследник**
(Предыстория)
Элиот Торн смазывал пол в третьем проходе, когда услышал знакомый щелчок — выключили основное освещение. Смена заканчивалась. Он отнес швабру в подсобку, снял безликий жилет мерчандайзера и повесил его на крючок с табличкой «Резерв». Здесь, в сетевом супермаркете «У стены», он был не Элиотом, а «Резервом». Так было проще.
Его жизнь была аккуратно сложенным пазлом из серых деталей. Съемная комната в общежитии для низкоранговых работников. Путь на работу, отмеченный трещинами на асфальте. Равномерный гул вентиляции и мерцающий свет неоновых ламп. Он предпочитал так. В сером не было места ни риску, ни ответственности, ни пронзительным взглядам из-за решеток клеток.
Его родители владели «Питомником». Неудачным, по мнению Элиота, бизнесом по торговле и приручению боевых чудовищ. Он с детства ненавидел тот запах — смесь озона, диких трав и чего-то металлического, кровного. Отец, человек с руками, покрытыми сетью старых шрамов, пытался научить его азам обращения с молодыми воргами. Мать, от которой всегда пахло магическими реактивами, показывала, как отличать ядовитый зуб болотного тентакля от съедобного мускула.
Элиоту было страшно. Он не хотел «приручать» то, что может разорвать его на куски. Не хотел торговать чудовищами, как его родители — вечно озабоченные, вечно пахнущие чужим потом и чужой кровью. Он видел, как другие выпускники шли в Академию Общих Наук — становились инженерами, техниками, клерками в Администрации. Это была нормальная жизнь. Безопасная.
В двадцать лет он сбежал. Оставил на кухонном столе записку: «Это не мое. Не ищите». И не оборачивался.
Пять лет. Он стал мастером оставаться незаметным. Мир за стенами супермаркета жил своей жизнью: гильдии охотников сражались с нашествиями из червоточин, Администрация устанавливала квоты на добычу частей тел монстров для топлива и эволюции питомцев, а избранные, рожденные с крупным ядром маны, учились в Академии Феникса, чтобы одним днем стать живым оружием. Элиота это не касалось. Его единственной тайной, его личным проклятием, было ядро маны размером с рисинку, дремавшее в груди. Родители когда-то вложили в него последние деньги, пытаясь «разбудить» дорогими контрактами. Но Элиот чувствовал лишь леденящий ужас. Его ядро молчало. Оно было слишком мало, слишком слабо. Как и он сам.
Вернувшись в свою каморку, он скинул ботинки и упал на кровать, уставившись в потолок. В голове медленно прокручивался бесконечный список дел на завтра: разгрузка, выкладка, смена ценников…
Внезапно зазвонил стационарный телефон. Видеосвязь. На экране — заплаканное лицо тети.
*«Элиот… — ее голос сорвался. — Милый, я сейчас приеду. Держись… Твои родители… Их «Питомник»… Произошел инцидент с новым поставщиком. Их… их больше нет»*.
Сначала — пустота. Потом, словно удар тарана в грудь. В висках застучало, комок подкатил к горлу. Он не видел их пять лет. Не звонил. Не писал. Он сбежал, как трус. А они… они были мертвы.
Острая, разрывающая боль в груди заставила его схватиться за сердце. Глаза потемнели. Он услышал, как его собственное тело с глухим стуком ударилось о пол. Последнее, что он увидел, — треснувший потолок и пыль, медленно оседающую в лучах заката.
(Конец предыстории)
***
(Начало 1 главы)
Сознание вернулось, как удар топора по замёрзшему дереву — резко и неотвратимо.
Он лежал на холодном полу, и каждая клетка этого тела чужая, слабая, отзывалась ноющей болью. В груди — леденящая пустота, будто вырвали душу и подменили чужой, тяжёлой и тёмной. Воспоминания накатили лавиной: пещера, когти дракона, пронзающие сталь и плоть, предательские лица отряда. Горет. Его имя было Горет.
А потом — серость. Безысходная, удушающая серость другого существования. Элиот. Трус. Беглец. Его сердце, слабое и неприспособленное к буре настоящих эмоций, не выдержало известия о смерти родителей и разорвалось от чувства вины.
Две жизни столкнулись в одном теле. Холодная ярость охотника встретилась с леденящим страхом неудачника. И победила. Не было слияния, не было диалога. Было поглощение. Воля Горета, закалённая в десятках битв не на жизнь, а на смерть, сломала и поглотила жалкие ошмётки личности Элиота, как дракон сжирает испуганного зайца. Привычки, страхи, малодушие — всё это было теперь лишь мусором, который предстояло вымести из этого хлипкого сосуда.
Глава 2: Бремя наследства **
****
Светящиеся буквы висели в тишине, словно вызов. Искушение — сказать «да», броситься в омут, почувствовать вкус цели — было огненным шаром в груди Горета. Но старые шрамы, и физические, и душевные, ныли предостерегающе. Слепая вера в непонятный артефакт уже однажды привела его в пасть дракона.
«Нет», — мысленно выдохнул он, и это слово далось ему с трудом, будто он отталкивал от себя спасательный круг.
Буквы на мгновение замерли, словто книга задумалась, а затем плавно перестроились, проявляя почти человеческое понимание.
****
Последующие часы он потратил на то, чтобы заставить молчать голос воина и включить охотника-следопыта. Он водил пальцем по строкам, заставляя фолиант показывать ему скрытую суть вещей. Он узнал, что пыль на полках — не простая, а магическая, конденсированная от времени. Что дерево полок пропитано чарами на долговечность. Что сталь клеток была когда-то усилена, но теперь несет на себе шрамы от чего-то сильного и яростного, что пыталось вырваться изнутри. Это была медленная, кропотливая работа, но она успокаивала. Она давала иллюзию контроля.
Иллюзию, которая разбилась в дребезги, когда он нашел металлический ящик. В жилой зоне на втором этаже находилась спальна родителей. Застеклённая кровать, картины и детские рисунки - все это отдавалось нежными воспоминаниями с детства. Но даже они не смутили холодный разум закалённого охотника. Под кроватью, находился спрятанный в стене выдвижной металлический ящик. Открыв его, было видно, что он был не тронутым, значит возможные воры не добрались до него. Под толстым слоем пыли были счета. Толстая бухгалтерская книжка с доходами и расходами. Затем — долговая расписка. Цифры «10 000 крон» жгли сетчатку. Его собственная жалкая зарплата в 50 крон в месяц делала эту сумму абсурдной, нереальной. А в графе «обеспечение» стояло всё, что у него теперь было: «Питомник «Боевые партнеры».
Но хуже всего была записка. На дне металлического ящика под толстой книгой лежало не приметное письмо. Нежный, нервный почерк матери. Слова о новых поставщиках, о «Скрытых» породах, об отказе и последовавшей за этим мести. «...бизнес рухнул за месяцы... береги себя... настоящая ценность в той силе, что ты вырастишь сам...»
Он сидел на холодном полу, сжимая в руке этот клочок бумаги. Ярость была белой и холодной, как лезвие. Она не кипела, а медленно разливалась по жилам, вытесняя последние остатки растерянности. Враги обрели имя — «Стальной Клык». Поле битвы определилось — этот магазин. А он, Горет, сидел в теле слабака, с пустым кошельком и долгом, равным вечности.
***
Звонок с работы прозвучал как издевательство.
«Элиот, ты где? У нас аврал!»
«Увольняюсь», — выдавил он, и голос прозвучал хрипло и непривычно низко. Он положил трубку, чувствуя странное опустошение. Эта серая, ни к чему не обязывающая жизнь была его щитом. Теперь он остался без него.
На карточку пришло 67 крон. Последние гроши. Он посмотрел на них, а потом на свой потрепанный комбинезон мерчандайзера. Символ всего, от чего он бежал. Символ слабости.
Магазин «Старая Сталь» встретил его гулом вентиляции и запахом окисленной металлической пыли. Оружейник за прилавком смерил его тощий силуэт скептическим взглядом.
«Меч. Броня. Самое дешевое», — бросил Элиот, стараясь, чтобы его голос не дрогнул.
Он перебирал уродливые, потрепанные клинки, и каждый из них был напоминанием о его нынешнем положении. Руки, привыкшие к идеально сбалансированной стали его прошлого мира, с отвращением принимали эту грубую тяжесть. В конце концов, он выбрал наименьшее из зол — короткий меч с простой гардой. Кожаный доспех пах дешевой пропиткой и чужим страхом.
«Сто десять», — буркнул гном.
Сердце Элиота упало. У него не было всей суммы. Унижение горело на его щеках, когда он, запинаясь, попросил в долг. Гном смотрел на него с нескрываемым презрением, но в конце концов кивнул, выдав расписку. Выходя из магазина, Элиот чувствовал не только вес оружия на плече, но и новый, невидимый груз — 50 крон долга. К долгу в десять тысяч прибавилось еще пятьдесят. Казалось, вся вселенная ополчилась на него, требуя расплаты.
Глава 3: Первый контакт. Часть 1**
Воздух в симуляции червоточины был влажным и тяжелым, пахнущим сыростью камней и едва уловимым электрическим зарядом. Элиот медленно продвигался вперед, каждый его шаг отдавался эхом в просторной пещере. Стены покрывали бледные, мерцающие мхом грибы, отбрасывающие тревожные тени, которые словно жили собственной жизнью.
****
****
Поначалу пещера казалась пустой, но это ощущение было обманчивым. Элиот замер, заметив движение впереди. Из-за каменных глыб медленно выползали две многоножки размером с некрупную собаку. Их сегментированные тела покрывал прочный хитиновый панцирь землистого оттенка.
****
****
****
Элиот не дрогнул. Его тело приняло боевую стойку автоматически - мышцы запомнили то, что разум им не однократно повторял. Когда первая сколопендра бросилась вперед, он не отпрыгнул, а сделал шаг навстречу, его меч описал короткую дугу. Лезвие со скрежетом впилось в сочленение между сегментами, и существо замертво рухнуло на каменный пол.
Вторая многоножка попыталась атаковать с фланга, но Элиот был готов. Он развернулся на пятках, и его сапог с силой обрушился на хитиновую голову твари. Раздался сухой хруст. Сколопендра затрепетала и замерла.
Бой занял не больше двадцати секунд. Его тренировки не прошли зря. Тело было свежим и частички силы мягко разливались по мышцам.
Элиот стоял над побежденными противниками, его грудь равномерно поднималась и опускалась. Он провел подготовленной ветошью по лезвию меча, счищая немногочисленные пятна крови, зелёные и дурно пахнущие. Именно в этот момент его внимание привлекло странное свечение, исходящее от стены пещеры.
Он приблизился к мерцающим образованиям, которые оказались скоплениями кристаллов. Они пульсировали мягким светом, и при ближайшем рассмотрении Элиот заметил, что их структура была необычной - кристаллы будто росли прямо из камня, образуя причудливые узоры.
****
****
****
"Любопытно," - пробормотал Элиот, осторожно касаясь одного из кристаллов кончиками пальцев. Камень был теплым на ощупь, и сквозь перчатки он чувствовал легкое покалывание. "Значит, эти твари могут эволюционировать... Интересно, как именно это работает."
Он провел еще несколько минут, изучая кристаллы и делая заметки у себя в голове. Увлеченный исследованием, он не забывал о возможной опасности. Его ухо было в остро. Внезапно его отвлек шорох из одного из боковых туннелей. Элиот мгновенно отошел от стены, принимая боевую стойку.