Я сидел в низком кожаном кресле, в кабинете Олега Макарова.
Еще несколько минут назад я был Маркусом, магом-аналитиком, теперь же снова стал Андреем Воронцовым. Ведущим системным аналитиком-консультантом «НейроВертекса», активом в корпоративной игре, ставки в которой только что взлетели до небес.
Олег стоял у панорамного окна, заложив руки за спину. Его силуэт четко вырисовывался на фоне ночной Москвы, раскинувшейся внизу бездонным океаном огней. Он не спешил говорить, давая мне время прийти в себя, и эта пауза была частью его стиля. Стиля человека, который всегда контролирует темп разговора.
— Кофе? — наконец нарушил он молчание, не оборачиваясь. Голос был ровным, лишенным того возбуждения, которое я видел в нем и Елене мгновение назад, у капсулы.
— Пожалуй, — мой собственный голос прозвучал немного хрипло. Я откашлялся. — Только покрепче, по возможности.
Макаров коснулся сенсорной панели на своем столе, и из стены бесшумно выехала ниша с кофемашиной. Аппарат тихо заурчал, наполняя воздух густым ароматом свежемолотых зерен.
— Это был не просто триумф, Андрей, — произнес Олег, поворачиваясь ко мне. На его лице играла довольная, хищная улыбка. — Это была демонстрация. Публичная декларация о намерениях. Наши аналитики до сих пор разбирают системные логи. Глобальное уведомление о получении статуса «Сверхперсонажа» спровоцировало каскадный пересчет репутаций, экономических связей и даже политических альянсов в половине южных герцогств. Ты не просто бросил камень в пруд. Ты уронил в него метеорит.
Он обошел стол и сел в кресло напротив, подавшись вперед. Его взгляд, обычно скрытый за маской профессионального радушия, сейчас был острым и невероятно сфокусированным.
— Ты получил статус. И это, — продолжил он, сцепив пальцы, — создает для нас две новые переменные. Одну хорошую и одну… тоже хорошую, но требующую немедленного решения.
Я получил статус. Ложь, которая сейчас становилась фундаментом моей новой реальности. Как легко сорвались с языка эти слова. И насколько тяжело теперь их будет нести?
— Хорошая заключается в том, что ты теперь один из наших главных рычагов влияния на Этерию, — Олег чуть понизил голос, словно сообщал государственную тайну. — Ты должен понимать, Андрей. «Странник» эволюционировал. Он закрылся. Мы больше не можем напрямую влиять на базовые алгоритмы, как раньше. Все, что нам остается, это действовать внутри системы. А «Сверхперсонажи», по сути, системные администраторы с повышенными правами, которых сам ИИ выбрал для… скажем так, модерации реальности. Они могут инициировать глобальные ивенты, менять политику целых фракций. Они ключи. И у нас их уже трое.
Кофемашина пискнула, но Олег проигнорировал ее.
— А теперь о второй переменной, — его тон стал жестче. — Ты думаешь, это событие заметили только мы? Уведомление о новом «Сверхперсонаже» прошло по всем локациям. В «ГлобалКорп» сейчас сидит команда аналитиков, не уступающая нашей, и они делают ровно то же самое. Просеивают логи игроков, анализируют события последних недель в Лирии-Порте и пытаются вычислить, кто этот новый игрок и как он это сделал. И поверь мне, они вычислят. Это лишь вопрос времени. Часов, а не дней.
Он откинулся на спинку кресла, и кожа тихо скрипнула.
— Ты создал новую, влиятельную фракцию. Ты вмешался в политику двух Великих Домов и герцогства. Ты стал фигурой континентального масштаба. А такие фигуры очень быстро становятся мишенями. До сегодняшнего дня ты был интересной аномалией, которую мы изучали, а остальные осторожно наблюдали. С этой минуты, ты стратегический актив, который будут пытаться либо перекупить, либо нейтрализовать. И не только в игре.
Я знал, что он прав. Моя маленькая победа, мой триумф аналитики над грубой силой, который я скрывал, оберегал, теперь был выставлен на всеобщее обозрение. И хотя главный приз достался Михаилу, весь мир, включая моих нынешних работодателей, думал, что обладатель я. Это делало меня щитом для друга и одновременно главной целью на доске.
— И что ты предлагаешь? — спросил я, сохраняя внешнее спокойствие.
— Защиту, — просто ответил Олег. — Полноценную защиту. Статус «Сверхперсонажа» в «НейроВертексе», это не только обязанности. Это, в первую очередь, преференции. Получая его, ты переходишь на совершенно другой уровень.
Он снова коснулся панели на столе, и на огромном экране за его спиной появился текст. Не официальный контракт, а скорее презентация.
— Во-первых, зарплата. — На экране высветилась сумма с таким количеством нулей, что на мгновение я сбился со счета. Это было больше, чем я зарабатывал в «ПиксельХабе» за несколько лет. — Это твой базовый оклад. Плюс бонусы за достижение ключевых показателей. Во-вторых, проживание. Твоя квартира в башне «НейроВертекс-Тауэр». Полное обслуживание, безопасность двадцать четыре на семь. Никто не войдет и не выйдет без твоего ведома. Считай это своей крепостью.
Он сделал паузу, давая мне осознать масштаб. Золотая клетка только что превратилась в золотой замок.
— В-третьих, развлечения и быт. Любые рестораны, фитнес-центры, кинотеатры внутри комплекса, все за счет компании. Мы хотим, чтобы ты был сосредоточен на задаче, а не на бытовых мелочах. И самое главное… — он снова подался вперед, и его глаза блеснули. — Команда.
На экране появились организационные схемы.
Прохладный, кондиционированный воздух новых апартаментов щекотал кожу.
Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь едва слышным гудением систем жизнеобеспечения башни. Это была тишина безопасности, тишина контроля. Тишина золотой клетки. Я проигнорировал ультрасовременный нейро-интерфейсный комплекс, похожий на кресло пилота звездолета, что стоял в углу. Вместо этого я достал из коробки свой старый, потертый нейрошлем.
Он был реликтом из прошлой жизни, пластик в некоторых местах пожелтел, а мягкая подкладка хранила слабый, почти неуловимый запах моего старого дома. Этот шлем был моим. Он не был частью корпоративного инвентаря. В нем не было скрытых протоколов «НейроВертекса». Он был моим личным портом в Этерию.
Надевая его, я чувствовал себя немного нелепо посреди этой стерильной роскоши. Словно пришел на прием в Букингемский дворец в старых рабочих джинсах. Но это было необходимо. Часть ритуала, часть сохранения собственной идентичности.
Привычный гул. Легкое давление на виски. И мир растворился в потоке света.
Я материализовался на центральной площади Лирии-Порта под аккомпанемент журчащего фонтана.
Видимо, игра выкинула меня с частной резиденции, переместив на общественную зону. Город встретил меня привычным калейдоскопом звуков, гул толпы, крики зазывал, далекий перезвон колоколов. Все было на своих местах.
Михаил уже ждал меня у входа в центральный банк. Его камзол выглядел как всегда изысканно, но на лице застыло напряженное, сосредоточенное выражение. Он не улыбался, лишь коротко кивнул, когда я подошел.
— Капитан, — его голос был тихим, лишенным обычной театральности. — Идем.
Банк Лирии-Порта был оплотом стабильности и порядка. Высокие своды, мраморный пол, отполированный до зеркального блеска, лязг решеток и тихий шепот клерков за высокими стойками. Воздух пах деньгами, воском и чем-то неуловимо металлическим. Мы подошли к гоблину-распорядителю в безупречной ливрее.
— Мы бы хотели арендовать ячейку, — спокойно произнес я. — Для новой организации.
Гоблин окинул нас цепким взглядом, оценивая нашу экипировку.
— Название? — проскрипел он.
— Ключники.
— Минуту.
Он что-то проверил в своем гроссбухе, затем достал массивную связку ключей.
— Сюда.
Мы последовали за ним в хранилище. Это был лабиринт из стальных дверей, каждая с уникальным гербом. Наша ячейка оказалась небольшой, но выглядела надежно. Гоблин вручил нам два идентичных ключа.
[Системное уведомление]
Создана общая ячейка: [Ключники].
Доступ имеют: [Маркус], [Легенда].
Я тут же открыл дверь, забросил внутрь первый попавшийся элексир из инвентаря и снова закрыл.
— Формальность, — бросил я Михаилу. — Но важная. Теперь у нас есть… официальное представительство в этом мире. А теперь пошли.
Мы вернулись в главный зал. Я подошел к другому клерку, на этот раз человеку с усталым лицом, и попросил провести в зал совершения сделок. Тот кивнул и, не задавая вопросов, провел нас к неприметной двери в боковой стене. За ней оказался узкий коридор и еще одна дверь, обитая толстой кожей.
— Комната для заверения сделок номер семь, — монотонно произнес клерк. — Будет в вашем распоряжении час.
Дверь за нами закрылась, и мы оказались в полной тишине. Комната была небольшой, круглой, без окон. Стены были отделаны темным, звукопоглощающим материалом. По периметру шли тусклые руны, которые, как я догадался, и обеспечивали системную изоляцию. В центре стоял простой каменный стол и два стула.
— Итак, — начал я, садясь. — Ты просил тишины. Ты ее получил. Я говорил с руководством. Они знают о «Сверхперсонаже», но считают, что это я. Есть еще одно место для анонимных встреч. Туториал. Если нам удастся синхронизировать вход в «оживший» инстанс, это будет еще одно абсолютно непрослушиваемое место.
Михаил не сел. Он прошелся по комнате, касаясь кончиками пальцев стен, словно проверяя их на прочность. Его движения были плавными, уверенными движения человека, который чувствует себя в своем теле абсолютно свободно.
— Сложно, — наконец ответил он, останавливаясь у стола. — Для синхронизации нам нужен будет точный тайминг. Секунда в секунду. А как мы будем его координировать, не вызывая подозрений? Любой чат, любой внешний мессенджер… они мониторят все. Если два их главных «актива» вдруг начнут обсуждать синхронизацию входа в изолированный инстанс, это вызовет столько красных флагов, что у них вся система безопасности перегреется. Это хороший запасной план, капитан. Но рискованный.
Он замолчал. В маленькой комнате повисла тяжелая, гнетущая тишина. Он смотрел не на меня, а куда-то сквозь меня, и я видел, как в его глазах отражаются тусклые руны на стенах. Привычная маска барда, актера, менестреля сползала с его лица, обнажая нечто иное. Глубокую, застарелую усталость.
— Маркус… Андрей… — он произнес мое настоящее имя так тихо, что я едва расслышал. — Прежде чем мы пойдем дальше, ты должен кое-что понять. Не про игрока Легенду. А про человека, который за ним стоит.