Он был поздним, опаздывающим, опоздавшим. Он был… Он был. Вот только кем? И что случилось с ним? Что закинуло его сюда? Куда – сюда? Кого – его? Кто он? Вопросы… Вопросы… И всё же он опоздал. Он знал, он чувствовал, он понимал – уже поздно. Но вот для чего? От невозможности найти ответы разболелась голова. Он машинально потянулся за чем-то – рука наткнулась на что-то холодное. Рука? Если у него есть конечности, значит… Что это может значить? Мысль крутилась в мозгу, но не позволяла ухватить за…
- Очнулся.
Кто здесь? Он повернул голову, чувствуя, как затекла шея.
- Вит? Ты как? Вит? Моргни, если понимаешь. Вит?
Вит? Он – Вит? Кто это – Вит?
Существо перед ним взмахнуло передними конечностями, – руками? – привлекая внимание. Высокий, прямоходящий, опирается на две нижние конечности…
- Вит!
Зачем он кричит? Что ему надо?
- Папа! Папа, посмотри на меня! Папа!
Еще одно существо, поменьше ростом, с грубоватыми чертами лица, большим ртом, длинным носом…
- Сэм! Почему он молчит?
- Заморозка действует, Лина. Он придет в себя. Чуть позже.
Не лги ей. Ты сам не веришь в то, что говоришь. Заморозка… Что такое… Что-то щелкнуло в мозгу, перед глазами поплыли картины:
- небольшой домик в тени деревьев, дети, кричащие на лужайке, дочь: «Папа, зачем нам туда? Разве плохо на Земле?»
- худенькая миловидная женщина средних лет весело улыбается: «Проснемся – оп, уже на Марсе»;
- корабль, этакая огромная махина, шкафообразный мужчина в белой форме возле капсулы: «Так, а сейчас укольчик. Это совсем не больно. Не заметишь, как долетишь».
Он открывает рот, хочет позвать дочь, но из горла вырывается только сип.
- Сейчас-сейчас. Вот, выпей. Настойка придаст сил.
Сэм. Верный друг, не бросивший его семью и в этой авантюре. Он глотает горьковатую мутную жидкость, откашливается:
- Мы… Долетели?..
И друг, и дочь отводят глаза. В чем дело? И где…
- Алина?
- Вит, ты только не волнуйся. Тебе нельзя…
- Папа, ты…
Он смотрит на мнущихся родных людей и отказывается верить очевидному.
- Она…
- Мертва, Вит. Твоя жена погибла вместе с остальными.
- Почему?
- Неполадки в системе корабля. Я же не механик, ты знаешь. Что-то не то ввели или подключили на старте. Вот и…
- Но мы живы…
- Да. И это самое странное.
Действительно. Почему они выжили, а остальные… Три тысячи двести пятьдесят четыре человека – все те, кто набрался смелости и отправился колонизировать пригодные к жизни планеты.
- Где мы?
- В космосе.
- Подожди. Мы все еще…
- Летим, да.
- Но как тогда получилось, что заморозка так быстро… Ах да, неполадки в системе…
Насмешка судьбы. Трое в чреве огромной машины летят в неизвестность.
- И что дальше?
- Пока ты приходил в себя, мы с Линой проверили запасы: даже если объедаться, пару-тройку тысяч лет прожить можно.
- То есть продукты порче не подверглись.
Еще одна загадка. Впрочем, вряд ли последняя.
- Какая первая остановка?
- Вит… Я не механик. Это ты в технике разбираешься.
До машинного отсека он добрался через три часа: пока размял затекшие мышцы, пока привел в порядок тело и мысли.
Исинт – искусственный интеллект – впустил внутрь его одного: из оставшихся в живых доступ был только у него.
Коды доступа, ключевые вопросы, настройки…. Вит забыл о времени. Голод напомнил о потребностях организма.
- Ты долго, - вздохнула, встав с пола, сонная дочь.
- Что-то узнал? – Сэму, как обычно, нужна конкретика.
- Не здесь. И сначала поедим.
Настроение упало до минусовой отметки. Информация, которой он владел, разглашению не подлежала. Но перед кем скрываться? И долго ли?
Жевал, не чувствуя вкуса и не соображая, что именно кладет в рот.
- И?
- Первая остановка – Марс. На его орбите нас будут ждать…
- Что-то не нравится мне твой тон.
- Это была не неполадка.
Тихо вскрикнула, осознав сказанное, двенадцатилетняя дочь, смачно выругался лучший друг.
- Кто?
- Правительство. Наше. Родное. Помнишь, каким процедурам мы подверглись перед полётом?
- Кроме стандартных медицинских? Общались с этой чертовой машиной.