Уже через полгода по земным меркам Тие должно исполниться двенадцать лет. Можно сказать, она уже не ребёнок. По крайней мере, чувствовала себя почти взрослой. Особенно в сравнении с Дином, для которого мама готовила праздничный ужин в честь дня рождения. Сегодня брату стукнуло пять лет. Отпраздновать решили в узком семейном кругу. Не потому, что семья Спэренов не общительная или что-то другое. Просто так повелось, отмечать семейные праздники без посторонних глаз.
Тия вовсю расстаралась, помогая маме накрывать на стол, когда раздалось требовательное треньканье.
«И кто это припёрся?» — мысленно возмутилась она, топая по коридору до входной двери. Открыла её и увидела здоровенного дядьку, слащаво улыбающегося во все зубы.
«Йях…» — Тия нередко видела, как подобные типы приходили к отцу по работе. После чего тот срывался и подолгу пропадал то в лабораториях, то в грибных полях.
Мама конечно сердилась, хотя не показывала вида. Тия совсем недавно начала замечать её скрытое недовольство и потому всё чаще обижалась на отца, самоотверженно влюблённого в свою работу.
— Пап! К тебе! — демонстративно проигнорировав приветствие незваного гостя, Тия повернулась спиной к дядьке и ушла прочь по коридору.
«Праздник испорчен», — с грустью подумала девочка, лениво топая в свою комнату. Ей совсем не хотелось, возвращаться в гостиную, где за накрытым столом наверняка повисла атмосфера тревожного ожидания.
«Олири — услышала Тия, как мать с толикой раздражения произнесла странное слово. — Это какой-то гриб? Или может так зовут стрёмного дядьку? О-Ли-Ри…»
Она остановилась перед дверью в комнату, размышляя над значением нового слова. Внезапно погас свет. Далеко в коридоре что-то с грохотом упало на пол. И следом ещё раз. Тия прислушалась. Маленький Дин, испугавшись темноты, позвал родителей. Но ему никто не ответил.
«Странно», — удивилась Тия, раз даже мама не подала голос, чтобы успокоить его.
Снова что-то упало. В этот раз без грохота. Просто шмякнулось. И от этого звука внутренности Тии сжались, а сердце забухало прямо в ушах. Она наощупь пошла к гостиной. В доме воцарилась жуткая тишь. Словно все вымерли.
Тут включился свет и сразу погас. В короткой вспышке она увидела огромный силуэт стоящего перед ней человека. Рука, направленная прямо ей в лицо, выгнулась, а из запястья показались жала игломёта. Оцепеневшая от страха девочка не смогла даже вскрикнуть. Следующая же вспышка привела её в чувства. Теперь свет горел ровно и не собирался гаснуть.
Сощурившись, Тия бросилась к входной двери по узкому коридорчику. Там она едва не упала, наткнувшись на лежащих на полу родителей. В груди каждого торчало несколько игл. Глаза матери, преисполненные ужаса и боли, сразу врезались в сознание девочки. Она заметила, как странно подрагивали губы покойницы.
Беги...
Кажется, именно это хотела донести ей мать перед смертью, но не успела. Свет опять погас, а затем стал беспорядочно мигать. Отчего родной дом замерцал сюрреалистической картиной, сплошь наполненной пляшущими тенями.
Тия сама не заметила, как очутились у окна в гостиной. Распластавшаяся на полу рука брата, мягкая и вместе с тем упругая, оказалась под подошвой домашних туфель. Девочка едва не поскользнулась на ней. Она не поняла, как смогла наступить на Дина. И почему тот молча дрожал. Тия отдёрнула ногу и присела рядом с ним.
— Испугался? — прошептала она и повернула Дина лицом к себе. Тут же воздух встал комом у неё в горле. Брат, выкатив глаза, пускал слюнявую пену изо рта. Его взгляд угас, а тело ещё тряслось в посмертной агонии. Эта дрожь передалась Тие или же… то был страх… Тот самый страх, рождённый осознанием невосполнимой утраты и невозможности изменить что-либо.
У Тии на периферии зрения возникло движущееся пятно. Оно заставило её замереть на месте, затаив дыхание. Кто-то бесшумно двинулся вдоль праздничного стола. В мерцающем свете фигура убийцы перемещалась точно рывками. Хотя на самом деле это был обман зрения.
По щеке девочки пробежал холодок. Порыв ветра сквозняком ворвался в гостиную через приоткрытое окно. Он лизнул слезинки на лице Тии, заметно холодя разгорячённую кожу.
«Беги!» — точно приказ, прозвучал решительный голос в её голове.
Тия тут же подскочила с пола и мгновенно оказалась на подоконнике. Краем глаза она заметила, как дёрнулась огромная фигура и, казалось, кинулась к ней через накрытый стол. Край окна больно стукнул девочку по плечу, когда та рванула на улицу, спасаясь от убийцы.
Присев на пару секунд, чтобы перевести дух, Тия побежала вдоль стены, скрываясь в тени разросшегося климаториса[1]. Замелькали стены строений, каменные выступы, сплошь покрытые мшистым ковром, свисающие со сводом сталактиты и грибы. Грибы повсюду: разноцветные, большие и маленькие, толстые и тонконогие, плоские и остроконечные…
Она быстро перебежала между случайными укрытиями. Тия то и дело оглядывалась, выискивая фигуру убийцы, преследующего её. И та всё время маячила поблизости. До ушей девочки долетали вскрики и шумная возня едва ли не в каждом доме, попавшемся ей на пути. Она не хотела знать, что происходит за стенами и просто мчалась дальше.
Бежала, бежала, бежала…
Колющая боль ворвалась в лёгкие, разрывая их на части. Ноги заныли, выкручивая икры, колени и бёдра. Но Тия не могла остановиться. Страх гнал её всё дальше в глубь случайного тоннеля, уводя далеко-далеко от родного поселения. В конце концов силы покинули тело. Тия рухнула в заросли капельника[2] и потеряла сознание. Когда пришла в себя то увидела, как над ней нависло чудовище, отдалённо напоминающее человека.
Название грибной колонии подозрительно походило на фамилию одного старого приятеля по звёздной академии Мирослава Сайкса. Прохор не задумываясь связался с ним и предложил вместе пообедать. Ведь именно благодаря помощи Славки ему удалось так быстро подняться по карьерной лестнице. И к кому, как не к нему сейчас обращаться за помощью?
«Если всё окажется куда сложнее, чем я думал, то придётся пожертвовать ещё одним свободным вечером», — Прохор всё-таки надеялся уладить дело за обеденным перерывом.
— Здаров, Славик! — он пожал руку Сайкса. — Слышал у вас в юр. отделе переполох из-за грибного бунта на как её там…
Прохор наморщил лоб, изображая попытку вспомнить название планеты.
— Ты про Сайкис на Мэчикеме? — бодро подхватил Славка. — Забудь об этом. Искренне сочувствую неудачнику, которого отправят туда «договариваться».
Сайкс сделал акцент на последнем слове, что полностью перевернуло его смысл.
— Боюсь, тем неудачником стану я, — Прохор включил харизму и показал высокое искусство актёрской игры. — Знаешь, мне не показалось дело таким уж сложным, тем более безнадёжным.
Изображать весёлого простачка не так уж и сложно для Прохора. К тому же Сайкс всегда считал его наивным и беззащитным, иначе вряд ли помог бы пробиться в компании. Славка далеко не дурак и если Прохор сыграет фальшиво, то многолетняя «дружба» рассыплется в один миг.
— Просто ты не всё знаешь. Моя семья владела Мэчикемской колонией с самого основания. Но потом за символическую плату продала «хрякам», — он провёл рукой по воздуху, рисуя символ компании «ХРК[1]», где работал Прохор. — С одной стороны — жест доброй воли при слиянии. Обыденное дело. С другой — моя семья выторговала место ведущего юристконсула планетарного союза.
— То-то название колонии показалось мне знакомым, — Прохор искренне улыбнулся приятелю, который успел сделать заказ на двоих и даже оплатил его.
«Элита. Выкинул кучу денег и не поморщился», — он прикинул среднюю стоимость обеда в ресторане. Недельный заработок, а то и больше.
— Мне деваться некуда. Если откажусь от назначения, то другого такого шанса уже не будет, — Прохор показал на голографическом экране приказ отправиться на Мэчикем.
Взгляд Славки красноречиво показал, что тот думал обо всём этом. Так смотрят на глупца, добровольно сложившего голову на плахе. Прохор ожидал, что Сайкс если не поможет отвертеться, то хотя бы даст ключ к успеху.
— Хотел бы я тебя отговорить, но ты ведь не послушаешься, — Славка скосил глаза в сторону, как делал ещё в звёздной академии, когда ему что-то сильно не нравилось. — Поэтому тебе, как другу, я постараюсь найти детальную информацию по твоей миссии из числа, не вошедшего в официальный приказ. А ещё досье на членов команды. Что-то у меня плохое предчувствие в их отношении.
— Почему? У моего задания дипломатический статус. Так что подберут высококлассные кадры, — с энтузиазмом Прохор начал заливать в уши Славки свои «хотелки». Сайкс не мог напрямую повлиять на подбор людей для миссии. Однако, как член элиты, он имел множество рычагов влияния на тех, кто занимался кадровыми перестановками.
«С хорошей командой, я вмиг управлюсь и вернусь. Так что Славка, ты уж не подведи», — Прохор мысленно пожелал приятелю удачи.
— Тебя не беспокоит, что твой модуль не потянет такой нагрузки? Для дипломатической миссии нужен минимум шестой порог «СОФИ», а у тебя… — Сайкс выглядел крайне озадаченным. Он словно пытался в своей голове сопоставить несопоставимые факты.
— Не переживай. Слышал про клинику Фунджи? У меня направление к самому мастеру Лю. А всё почему? — Прохор широко улыбнулся. — Потому, что в рамках подготовки миссии мне уже завтра обновят модуль контроля до необходимого уровня. Я получу шестой открытый предел!
— Постой, как ты с ним управишься? Даже если сделать сброс и распределить все накопленные ресурсы… — Славка уже во второй раз за обед скосил глаза. Дурная привычка и ещё более дурной знак для Прохора.
«Если Сайкс догадается, что у меня творится со статами, то о помощи придётся забыть. И не только в этом деле, а вообще», — он вызвал в памяти техническое задание, приложенное к приказу и дополнительному соглашению на звёздную командировку. Благо цефалды работали как надо, занося в архив памяти каждую мелочь, что только попадалась на глаза.
«Вот оно!» — мысленно обрадовался Прохор и сразу поделился находкой со Славкой. — Смотри, компания предоставит мне всё необходимое для подгонки имплантов к обновлённому модулю. Или ты считаешь, что я не заслуживаю потраченных ресурсов?
— Конечно, заслуживаешь, — сразу возразил Славка и немного смутился. Ему наверняка стало неловко, что его слова внезапно окрасились в цвет дискриминации. А Прохор лишь порадовался, как удачно сумел выкрутиться из ситуации.
— Смена модуля и принудительная прокачка имплантов весьма опасная и болезненная процедура. Пройти подобное на трезвую голову может только отъявленный мазохист. А ты, я знаю, таким не являешься. Откажись, пока не стал инвалидом или того хуже, — в глазах Сайкса читалось неподдельное беспокойство.
Прохор и без него считал, что просто не будет. А теперь лишний раз убедился в правоте своих выводов.
***
Что ж, Прохор почувствовал себя лучше, после хорошего обеда и задушевного разговора с полезным, влиятельным приятелем. Однако присланные через два часа материалы убили весь позитивный настрой. Прохор вчитался в отчёты о проведении карательных операций на Мэчикеме. В демографической статистике показатель смертности бил все известные Прохору рекорды. Количество вооружённых восстаний из года в год становилось всё больше. А главное, «ХРК» лишилась колонии Сайкис вовсе не сейчас. Отстранённый руководитель попросту скрыл факт, что Мэчикем уже двадцать лет не подчиняется конгломерату.