Глава 1. Ничего не предвещало
Красивые оранжево-желтые с голубой сердцевиной языки пламени, облизывающие дрова в камине, расплываются перед глазами.
Локти и колени горят от беспрестанного ерзанья по натуральной шкуре.
Вершинки сосков, покачиваясь, задевают жестковатый мех, добавляя острых ощущений, и мне кажется я больше не вынесу.
Тяжелая мужская ладонь надавливает на поясницу, заставляя меня прогибаться сильнее, принимать глубже твердый член, беспощадно нанизывающий меня раз за разом.
Медленно. Уверенно. Без лишней спешки.
Его хозяин точно знает, что я никуда не денусь.
Он упивается моей покорностью.
Не выдержав, я опускаюсь грудью на шкуру и тянусь пальчиками туда, где невыносимо пульсирует.
Но моя инициатива не встречает одобрения.
Едва я успеваю коснуться влажных складочек, как властный голос, чуть хрипловатый от страсти, одергивает меня:
– Таня, не смей. Я же сказал: тут я командую.
За день до этого
Ну етижи-пассатижи…
Очень хочется грязно ругаться матом, благо я умею это виртуозно. Филолог, как-никак.
Только вряд ли мне это поможет.
Тридцатое декабря. Вечер. Коттеджный поселок. И я стою между двух домов, единственных достроенных на этой чертовой улице.
И ни на одном нету номера.
И который мне нужен?
Руки оттягивает портфель с документами, ноги нехило так подмерзают в модных сапожках, оказавшихся совершенно неприспособленными для форсирования снежных заносов.
Поселок так-то элитный, но, видимо, водитель грейдера решил схалтурить. И в итоге, перебираясь через снежный отвал, я нагребла себе целые голенища пушистого снега, уже благополучно ставшего водой.
Зажав долбанный портфель между коленками, я стягиваю варежки и достаю из кармана телефон.
Ептыть.
Эта забугорная скотина на морозе снова отказывается работать, а я уже отпустила такси.
Ну как отпустила.
Водила твердо сказал, что он на неубранную улицу не поедет, ибо на своей мелкой тачке точно сядет на брюхо в колее, оставленной каким-то джипом, и вытащат его в лучшем случае завтра. Это если повезет. И если мне очень нужно, то триста метров я могу преодолеть на своих двоих.
Кто ж знал-то?
В свете фонарей, установленных на внушительных каменных заборах, сугробы празднично искрятся и наполняют мою душу неизбывной тоской.
Ведь могла бы, как все нормальные люди, отдыхать и за чашечкой коньяка наряжать елку. Да и барахло не мешает уже разобрать. Я три дня как въехала в Машкину квартиру, а коробки так и стоят.
А все Стас.
Если меня кто-нибудь когда-нибудь спросит, я отвечу со всей уверенностью, что служебный роман – это зло. И зло вдвойне, если он окончился, а вы продолжаете работать вместе.
До сих пор поражаюсь своей слепоте. Смотрела на него сквозь розовые очки и ни черта не замечала. А ведь он даже предложение мне сделал.
Еще бы. Чего ж не сделать, когда такая удобная дура попалась, не видящая, что творится под самым носом.
Ладно хоть вовремя прозрела.
Хотя я, конечно, сглупила, бросив его прилюдно.
Этого Стас мне и не простил. И теперь уже в роли коллеги и непосредственного начальника постоянно и мелочно мстил.
Чего стоил только сегодняшний вызов в его кабинет в конце рабочего дня. Сокращенного, прошу заметить.
– Таня, нужно отвезти документы генеральному, – мерзко осклабится бывший.
– А я здесь при чем? – недоуменно хлопаю я ресницами. – Пусть водитель генерального и отвезет.
– Зарецкий дал ему выходной. Завтра же праздник.
– У меня тоже! – тут же ощетиниваюсь.
– А у тебя, Танюша, ни детей, ни плетей. Дома тебя никто не ждет, – проезжается катком по мне Стас. – Так что эта почетная миссия доверяется тебе. Не зря же тебя повысили.
В этом месте мне хочется выцарапать ему глаза.
Повысили?
Я рассчитывала на место личного ассистента. Ради этого я болталась в стажерах почти год. А бывший после нашего расставания подложил мне свинью. Именно мое резюме было изъято из той стопки, что принесли на рассмотрение генеральному. И теперь я младший помощник старшего секретаря или типа того. Мелкая сошка, которой Стас, как начальник кадрового отдела, может командовать.
Честно говоря, я уже собираюсь закатить скандал, когда меня озаряет светлая мысль: это ведь шанс презентовать себя высшему руководству. Ту девчонку, что взяли на место личного ассистента, уже уволили. Не справилась.
И надо думать, что вакансия открытой будет недолго.
А Стас мне возможности попытать счастья не даст, забраковав на начальном этапе. Сначала ведь собеседование с начальником отдела кадров. И мне уже четко дали понять, что я не пройду.
От Автора
Мои пирожочки, приветствую вас в своей новинке.
Это традиционная праздничная история для поднятия настроения.
Если вас зацепило, пожалуйста, поставьте звездочку «мне нравится», и если хочется что-то сказать, не стесняйтесь комментировать, и, конечно, добавляйте книгу в библиотеку.
Спасибо за то, что читаете!
Глава 2. Стремительное собеседование
Я уже в красках представляю, как вот сейчас блесну во всем своем профессионализме перед Зарецким, обаяю его улыбкой, поражу до глубины души своей исполнительностью и трону его начальственное сердце своим трудоголизмом.
Ну а кто еще, кроме трудоголика, вечером тридцатого декабря способен на такой подвиг, как везти документы директору, которые никому вообще не понадобятся до десятого января?
Я уже заранее растягиваю щеки, чтобы изобразить сумасшедшую радость от лицезрения генерального, но что-то идет не так.
Ждать приходится долго.
Лыба уже примерзает и вряд ли выглядит достоверно.
Снаружи самого звонка не слышно, и я в панике, что он не работает, остервенело жму раз десять.
Да ну раскудрить тебя налево через медный купорос!
Мне же надо хотя бы отогреть свою яблочную технику, чтобы вызвать такси. Вот пожопилась выбросить, хотя хотела. Этот понтовый подарок остался от времен со Стасом. Ну и, как все с ним связанное, только создает проблемы.
А я так замерзла. Хочу есть, а может и выпить, и поспать не откажусь…
Но у меня крепнет ощущение, что я замерзну в этом сугробе.
Есть, конечно, соседний дом, но он выглядит еще менее перспективно, чем этот.
И когда я уже готова разреветься от бессильной обиды, раздается шипящий щелчок. Поначалу вздрогнув от неожиданности, я соображаю, что калитка оснащена домофоном.
Верчу головой, не понимая, где глазок.
А, черт с ним!
– С наступающим! – с неискренней бравадой начинаю я. Прямо как промоутер-коммивояжёр. – А здесь живет Андрей В…
Меня прерывает сдержанный мат, тяжелый вздох и несчастное:
– Открываю.
Несмотря на то, что мне, похоже, не рады, я счастливо бросаюсь дергать ручку калитки. Увы, она не поддается ни в какую сторону, даже когда я, снова зажав портфель коленками, пытаюсь совладать обеими руками.
Приходит опять звонить.
– Ну что еще?
– Не открывается, – шмыгаю я носом. – Примерзло, наверное…
Что, собственно, неудивительно. Если мужик ездит все время на тачке, то он пользуется воротами. На черта ему калитка?
В динамиках снова раздается вздох, еще более скорбный. У меня прям ощущение, что я бывшая жена, приехавшая с приставом требовать алиментов.
– Сейчас, – все-таки сжаливаются надо мной.
И через пару минут я слышу, как за забором хлопает дверь, и хрустит снег, приминаемый обувью.
Я снова натягиваю немного подвявшую улыбку и прокручиваю в голове варианты, как себя получше подать, чтобы сразу было ясно, что я – золото, а не работник.
У мужика, кстати, тоже не сразу получается открыть. Ругнувшись, он прикладывает силу и рывком распахивает чертову калитку.
Не успеваю я начать свою восторженную речь, как от этих телодвижений снег, скопившийся на верхней перекладине ворот, срывается и огромным комом падает прямо на меня, залепляя лицо и ссыпаясь за шиворот.
Это, видимо, чтобы мне жизнь малиной не казалась.
Я и так дрожу от холода достаточно крупно, а теперь начну мелко трястись.
Отплевавшись от снега и стараясь не думать, насколько он чистый, я приглядываюсь к тому, кто мне открыл.
На него смотреть больно.
Хорош, определенно, но сейчас меня волнуют не его стати.
Товарищ в двадцатиградусный мороз стоит в сланцах на босу ногу, в джинсах и в дубленке на голую грудь. И даже не морщится.
Да что там. Он даже не сутулится, наоборот. Широченные плечи, находящиеся на уровне моего носа, расправлены.
Задираю голову, чтобы посмотреть в лицо.
Разговаривать с мужскими сосками как-то… ну не вежливо, наверное.
– Андрей В…
– Давай без отчеств, – сбивает меня с мысли гологрудый руководитель.
А это точно он. Наш новый генеральный.
Фотку его еще в справочник не загрузили, но я видела его издалека, когда он на проходной ручкался с кем-то из супер-биг-боссов.
Я его запомнила, потому что он прям русский богатырь.
Роста огромного, волосы светлые.
И на Андрея отзывается. Что еще мне может быть надо для полного счастья?
Только внедриться в его теплый дом. Ага.
– Андрей, – я немного смущена, что вот так вот по имени, – меня прислали из фирмы…
– Да я уж понял, – морщится босс, но пропускать меня во двор не торопится. Он смотрит на дорогу поверх моей головы и уточняет: – А машина где?
– Так это, – теряюсь я. – Я на такси. Отпустила уже…
Генеральный наконец уделяет мне внимание. Он разглядывает меня обстоятельно сверху вниз и потом наоборот. И чем дольше босс на меня смотрит, тем выше поднимаются его брови.
Глава 3. Таня, возьми себя в руки!
Я аж обомлела.
– Вот так сразу? Прямо здесь?
Андрей переводит взгляд на образовавшуюся из снега лужу у меня под ногами.
– Идея интересная, – хмыкает он. – Но лучше пройти дом.
Ф-фух… А я уже занервничала, что он скажет: «Вы же не задаете лишних вопросов». А кто его знает, какие вопросы лишние. Но на всякий случай, лучше будущее начальство не бесить.
– Начнем с языка? – разувшись, уточняю я.
Ясен пень, я предпочитаю зайти с козырей.
Но кажется, я опять на грани провала.
Босс смотрит на мои носки в кислотную оранжево-салатовую полоску и не мигает.
От смущения шевелю пальцами ног.
Ну ладно уж. На работе я же так не хожу.
Осторожно спрашиваю:
– У вас есть какие-то предпочтения по поводу внешнего вида? Я подстроюсь.
Генеральный почему-то смотрит на пузатый портфель.
Потом опять на носки.
Мотает головой.
– Нет, все мои самый смелые ожидания уже валяются кверху лапками. Прошу, – смирившись, он делает жест следовать за ним и показывает мне дорогу.
Я чинно шлепаю следом, оставляя на ламинате мокрые следы. Но полы в доме с подогревом, сейчас просохну. Шеф, вон, босой шастает.
Хотя он похоже морозостойкий.
У него и футболки нет.
Топая за Андреем, я нет-нет да и бросаю голодный женский взгляд на обнаженную спину. Это вообще законно? Разве можно вот так нервировать девушку, у которой уже несколько месяцев длится вынужденный сексуальный простой?
Нет, сначала я и сама ничего не хотела. После свинского поступка Стаса смотреть не могла на мужчин. Это же надо, он мне изменял! Мне!
Я всегда думала, что изменяют тем женщинам, который жмут секс, до тела не допускают. И оголодавшие мужики ищут удовлетворение на вольных хлебах.
У нас со Стасом ситуация была совсем наоборот. Это я все время хотела, а он то устал, то голова болит… Два раза в неделю в лучшем случае. И это с самого начала отношений! А я молодая, кровь кипит, мне тепла хочется, ласки и жестокого разврата, а не десятиминутный вжик-вжик под одеялком после двухчасовых уговоров.
Если говорить грубо, ну как Машка бы сказала, у меня был суровый недотрах все время, что я встречалась со Стасом.
Но я подумала, что вот ну не силен он по мужской части, зато человек хороший, зарабатывает нормально, карьерный рост у него, ну и намеренья серьезные.
Хотя иногда, глядя на колечко, я грустно вздыхала.
Оно как бы говорило мне: распишетесь, и до конца жизни так и будет «вжик-вжик».
И главное, особо никому не пожалуешься.
Скажут, что у меня только одно в голове, и что я эта самая, на букву «б» или «ш».
Вот Корниенко могла бы проникнуться, но мне стыдно было рассказывать ей, как у меня все грустно в койке. Она мне однажды проболталась, сколько раз в неделю жених ее раскладывает, так я чуть вилку от зависти не прокусила. [Историю профессионального роста Маши Корниенко и влиянии на него художественной литературы можно прочитать в романе «Порочные сверхурочные» – https://litnet.com/shrt/S7Dd ]
И вот, пока я страдала во имя нашего со Стасом светлого семейного будущего, он мне изменял!
И где!
Прямо на рабочем месте!
Я как-то чуть раньше освободилась и приперлась к Стасу в кабинет без предупреждения.
А чего предупреждать? Мы через двадцать минут собирались с ним на обед идти. Открываю дверь, а там…
Мама моя! Собеседование в самом разгаре!
Да с таким энтузиазмом, какого я отродясь у Стаса не видела.
Ну теперь понятно, почему он «так» на работе уставал.
Даже не могу сказать, что меня сильнее подкосило: сам факт измены, да еще такой пошлой, или то, что эту кандидатку мой жених драл крайне воодушевленно.
Я почти год сосу лапу, хотя хочу чего-то другого уже пососать, но мне свой леденец не давали. Тип, я к тебе отношусь с уважением, как я тебя потом целовать буду?
Мудак.
Да на фига мне в двадцать три года в постели такое уважение?
Про куни я даже не заикалась.
И так меня колбасило после этой измены, что прям я всех мужиков подозревала, что они козлы конченые.
Ничего. Отошла. На прощанье сделала Стасу сюрприз.
Съезжая из квартиры, которую он для нас снимал, насыпала ему кайенского перца в трусы.
Да не просто, а по уму. Спецом погуглила, как правильно.
Насыпала, прогладила утюгом, стряхнула, чтоб ничего не было видно, и сложила бельишко обратно в комод. Муа-ха-ха. Почувствовала себя Стенькой Разиным. Так не доставайся же ты никому.
Козел.
Это ему за мои девичьи переживания.
Глава 4. В любой ситуации надо оставаться профессионалом
Вот сейчас я прониклась.
Прям по самые надпочечники.
Или где там синтез гормонов происходит?
Сразу видно, мужик привык к подчинению. У меня и в мыслях больше не возникает ослушаться.
Я взбираюсь на барный стул, стоящий у окна, и понимаю, что это сплошная провокация. Если сесть нога на ногу, то подол задирается по самое «не балуйся».
Если ноги не заплетать, то коленки разъезжаются, и эффект ещё веселее.
Пока я ёрзаю, босс что-то нам наливает и теперь, подойдя ко мне вплотную, протягивает широкий стакан.
Его бедро задевает мое колено, и меня прошивает молния. Дедушка Мороз, пошли мне плохого мальчика в следующем году, а то, если так и дальше пойдет, я опозорюсь прямо на работе, набросившись на нив чем неповинного человека.
Андрей так близко, что я ёрзаю ещё сильнее, платье от этого ведет себя еще неприличнее.
Когда я забираю стакан, наши пальцы соприкасаются, и во рту разворачивается настоящая Сахара. И у меня четкое ощущение, что босс знает, что я испытываю. От этого мне стыдно, неловко и жарко.
Разнервничавшись, я, не глядя, делаю глоток и понимаю, что хлебнула нечто очень крепкое. Оставляя яблочное послевкусие, обжигающая жидкость прокатывается по горлу, бухается в желудок и оттуда расползается теплом по всему телу, превращая меня немного в тряпочку.
И эта тряпочка грозится стать очень мокрой, потому что генеральный усаживается в облюбованное мной кресло как раз строго напротив меня и внимательно рассматривает.
И под этим взглядом мне ещё жарче.
Видимо, алкоголь пагубно сказывается.
– Прежде чем мы проверим твоё владение языком, – бархатистый тон пробирает меня до самого донышка. Никогда не думала, что могу так реагировать на голос. Как он это делает? – Как тебя зовут?
Да. Точно.
Собеседование.
Надо взять себя в руки. Я не кошка, а сейчас не март месяц. И этот мужик мне не светит, хотя очень жаль.
Босс сидит, широко расставив ноги, и выглядит в таком ракурсе очень перспективно.
Там явно больше, чем у Стаса.
Кажется, мне пора покупать вибратор.
– Таня, – я облизываю губы, осознав, что Андрей перехватывает мой голодный взгляд, но он и бровью не ведет. Джентльмен. – Татьяна Зимина.
Глаза генерального гипнотически мерцают в приглушенном свете столовой. Я как на сцене и буквально кожей ощущаю, как растет напряжение вместе с моей температурой.
– Ты понимаешь, что у тебя не будет права голоса? Все, что я потребую, выполнять нужно беспрекословно. Я бы даже сказал безропотно.
Молча киваю. С таким боссом любая инициатива должна быть тщательно согласована. Андрей вопросительно приподнимает бровь. Я догадываюсь, что он хочет услышать голосовое подтверждение.
– Конечно, ваше слово закон.
И снова темный хищный огонь полыхает во взгляде генерального.
– А ты мне все больше нравишься, Таня Зимина, – усмехается он, вызывая у меня канкан из мурашек. – Значит, так, – он поднимается со своего места и плавно движется ко мне, позволяя мне познакомиться с таким явлением, как тахикардия. – Стонать можно, возражать нельзя, ясно?
Разумеется, ясно. У меня хоть и маленький профессиональный опыт, но я уже уловила, что начальство не терпит возражений, и стонать сотрудники могут, как угодно, лишь бы выполняли поставленный план.
Тем временем, босс приближается. Продолжая разглядывать меня, обходит и встает за спиной.
– Я спросил: «Тебе ясно, Таня?».
Божечки-кошечки!
– Ясно, – хрипло отзываюсь я, чувствуя его дыхание на своей макушке. – Стонать и не возражать.
И допиваю залпом остатки в стакане, позабыв, что там термоядерное пойло.
В глазах аж темнеет, я совсем не привыкла пить что-то крепче молодого вина. Пока я восстанавливаю дыхание, Андрей забирает из моих ослабевших пальцев опустевшую тару.
Но кислород отказывается поступать совсем, потому что я чувствую, как на мое плечо ложится тяжелая горячая ладонь. Она скользит вперед и вниз, спускаясь по тонкому трикотажу, и накрывает грудь.
Мамочки?
Это, что, проверка?
Слегка сжав плоть, рука возвращается наверх и заныривает в вырез платья.
Только стремительным опьянением можно оправдать, что вместо того, чтобы ударить наглеца по рукам, я выдыхаю с еле слышным стоном.
Ну то есть, можно сказать, я выполняю распоряжения руководства.
На мне сегодня бесшовный лиф спортивного типа, и Андрею без всяких осложнений удается проникнуть под тонкую ткань и прикоснуться шершавыми подушечками к соску, который тут же напрягается.
Наверное, я должна показать, что не такая, что я настроена на серьезную работу, но вторая рука босса поглаживает мое бедро, и я безвольно опускаю ресницы, чтобы не видеть глубины своего падения.
Глава 5. Сила самоубеждения
Когда рука, ласкающая мою грудь, замирает, я понимаю, что выбрала неподходящий момент.
Есть что-то в том, чтобы подчиняться генеральному без вопросов.
Сосок, оставленный без внимания, беззащитно тычется в широкую ладонь.
– Какие документы? – строго спрашивает Андрей с металлом в голосе.
– Вон, – блею я, указывая на портфель.
Блин, когда он говорит подобным тоном, я вообще хлебушек. Мне нельзя с таким боссом работать. Он мне скажет: «Принеси кофе», а я разденусь…
– У тебя там, что, заказ-наряд?
– Н-нет, но…
– Тогда это подождет. А ты, Таня, заслужила штраф.
Господи, штраф! Меня без премии оставят?
Но оказывается, я зря кипишую.
Генеральный помогает мне спуститься со стула, при этом оглаживая меня, как лошадку, и в этом столько властной ласки, что я совсем размякаю.
Масляным взглядом смотрю на подарок Деда Мороза.
О таком экземпляре я и мечтать не могла.
И мне настолько нравится, что я готова прикидываться, что я в слюни и не отдаю отчет своим действиям. Прям запросто могу себя убедить.
Андрей разворачивает меня к себе, смотрит в мое пьяненькое лицо, не способное скрыть сексуального возбуждения, и взгляд его немного смягчается. В голове шумит от алкоголя на пустой желудок, и я не очень верю в происходящее, когда босс заставляет меня лечь грудью на барный стул, а сам задирает на мне платьишко и стягивает трусики вместе с колготками.
Я однозначно уже поплыла, но все-таки правила для хороших девочек, вбиваемые с детства, дают о себе знать.
– А… – хочу сказать, что я не такая, и на первом свидании ни-ни, но мужские пальцы уже поглаживают мою только позавчера побывавшую на депиляции устричку, вызывая у меня стон.
Да разве это штраф?
Шершавые подушечки лишь недолго нежно поглаживают сомкнутые губки, и переходят к более брутальному массажу, от которого мои соки проступают сквозь складочки. И едва почувствовав на своих пальцах мою смазку, Андрей вставляет в мою покорную дырочку два пальца, а большим слегка потирает клитор.
Мне ужасно стыдно, кажется, даже попка заливается румянцем от моего поведения. От того, как быстро я потекла. От того, как легко генеральный забрался в мою пещерку.
И это я! Которая и после третьего свидания не целуется!
Я должна воспротивиться, а не постанывать!
Стыдно, но так сладко.
– Хорошая, – одобряет босс, продолжая кружить вокруг клитора. – Только узенькая для профессионалки.
Спина сама прогибается, позволяя генеральному делать все, что угодно, но он больше не делает ничего. Только дразнит одной рукой, а другой поглаживает ягодицу.
Тепло все приливает и приливает к промежности, и скоро там будет настоящий пожар. Киска сжимается вокруг пальцев, мне так хочется, чтобы Андрей подвигал ими там внутри, но он отказывается понимать девичьи желания.
Я бы каждый день косячила ради такого штрафа…
В чем подвох, я понимаю, когда слышу звук, расстегиваемой молнии.
Пыльцы, распирающие мою дырочку, исчезают, оставляя после себя тянущую пустоту. А член ее не заполняет.
Влажными лепестками я ощущаю воздух, и он меня отрезвляет.
Мама моя!
Что я делаю?
Позволяю незнакомому мужику меня поиметь!
Я бы подумала, что меня опоили, если бы не видела, что босс пьет то же самое, что и я.
Разворачиваюсь к генеральному, чтобы сказать, что я к такому не готова!
Он же сдергивает мягкую подушку с одного из стульев и бросает мне под ноги.
– А… – опять начинаю я, но властная рука мягко, но уверенно надавливает мне на плечо, заставляя опуститься на колени.
Прямо передо мной покачивается напряженный член. В нос ударяет мускусный запах. Растревоженная киска намекает, что нам велено подчиняться без вопросов. В конце концов, я уже взрослая, сама решаю, в какие приключения встревать…
Облизнув губы, я обхватываю толстый ствол и вбираю в рот крупную бархатистую головку.
Уши горят, а внизу все пульсирует при мысли о том, что я отсасываю почти незнакомцу. Темные фантазии выплывают наружу, побуждая меня активнее работать языком, что находит несомненный отклик у руководства.
Ладонь Андрея, лежащая у меня на макушке и придерживающая волосы, задает ритм.
– На меня смотри, – приказывает он. Опять этот тон, от которого я хочу растечься лужицей. С членом во рту я поднимаю покорный взгляд на босса и встречаю полные порока глаза.
Насладившись сервисом от меня, генеральный начинает неглубокими толчками сношать мое горлышко, позволяя привыкнуть к толщине. Моя девочка мечтает, чтобы ее натянули подобным образом.
Все это никуда не годится, и мама бы точно не одобрила, но… я уже падаю в пропасть. Я совсем готовенькая, когда терпкая сперма заливает мне рот. Возбуждение захлестывает меня через край.
Глава 6. Нарвалась
Все еще ощущая во рту вкус греха, я жалобно смотрю на Андрея.
Самое время употребить Таню, пока она не вспомнила, что хорошие девочки не берут в рот у шикарных боссов и не позволяют ему ласкать их клитор.
Дрожь прокатывается по телу при мысли о том, как этот самец может меня попользовать.
И, кажется, он все-таки настроен завершить начатое.
Протянув руку, генеральный помогает мне подняться, строго глядя в глаза, проводит по распухшей от усердия нижней губе подушечкой большого пальца, которая пахнет моей смазкой и определяет на угловой диван. Устанавливает меня на коленки…
И в этот томительный момент раздается кошмарный, просто омерзительный звук домофона.
Я начинаю понимать, откуда столько раздражения было в голосе генерального, когда он отвечал мне, стоящей под его забором.
Поглаживая мое бедро, Андрей тянется к мобильнику. Видимо, домофоном можно управлять через приложение. Чего-то там тыкает и переводит удивленный взгляд с экрана на меня, потом обратно.
– Минутку, – застегивая джинсы, обещает он и выходит, оставляя меня с голой сутью, пожаром между ног и недоумением.
Как только босс пропадает из поля зрения, мозги начинают работать. Со скрипом, но все же.
Твою мать! Как это вышло?
Документы привезла, блин.
И отсосала, и подставилась.
Собеседование, ага.
Вашу ж Машу.
Стыд заставляет меня кое-как натянуть спущенные детали туалета обратно на попец.
Господи! Хочется сбежать побыстрее, чтобы больше не встречаться с генеральным никогда в жизни.
Что он обо мне думает? Что я слаба на передок?
Кошмар какой!
Хоть через окно вылезай.
Но куртка там в предбаннике, да и телефон в ее кармане.
Это значит, что мне все равно придется посмотреть боссу в глаза.
Мамочки! Я просто падшая женщина. Ноги меня не держат, и я окукливаюсь в уголке дивана, уронив горящее лицо в ладони.
А Андрей все не возвращается.
Его уже нет минут десять. От стресса и крепкого алкоголя меня начинает придавливать. Я потому и не пью ничего, кроме молодого зеленого вина, что со всего остального сплю, как барсук. Бодрюсь из последних сил.
Матерь божья, ну как я так вляпалась, а?
Я же даже на свиданиях всегда готова заплатить за себя, чтобы мужик ни на что не рассчитывал. А тут на тебе.
Здравствуйте, я Таня. Пять минут, и сильные пальцы нежненько доводят меня до предоргазменного состояния. Еще пять минут, и я заглатываю весь член, как бывалая, хотя никогда-никогда не пробовала. Только в порнушке смотрела, ну и в мыслях представляла.
При воспоминании о том, как Андрей имел меня в рот, мне снова становится жарко. Надо уносить ноги. Иначе, меня и в другое отверстие возьмут.
Нет, я покину этот дом с достоинством. Я сделаю вид, что это все просто ошибка. Ничего не было.
Я ответственный работник. Документы доставила, и надо валить.
А то что случился маленький казус… Я сладко содрогаюсь, припоминая, что казус вовсе не маленький, а прям как надо. И даже, может, большеватый, но я готова была рискнуть.
Блин, Таня, о чем ты думаешь, вообще?
Озабоченная кошка!
Короче, мы все взрослые люди, и не стоит заострять внимания на том, что произошло. Стыдиться мне нечего, наверное.
Я даже репетирую нейтральное лицо, но долго удержать его не могу, потому что начинаю либо зевать, либо ерзать, ибо отдельные места все еще непротив продолжить банкет.
Надо найти мужика. Хотя бы временного.
Я быстро в нем разочаруюсь, и он еще на несколько месяцев отобьет у меня желание делать депиляцию зоны бикини.
А пока просто забуду дурную идею устроиться к Зарецкому персональным помощником. И вообще, лучше мне найти другую работу, а то я от зависти к новой ассистентке изведусь.
Продолжаю гипнотизировать часы на стене, проходит пятнадцать минут, а босса все нет. Наверное, я как-то неудачно моргаю, потому что появление Андрея я пропускаю. Сквозь дрему в мой мозг вгрызается каверзный вопрос:
– Танюша, котенок, а ты кто?
И широкая ладонь стискивает грудь.
– Самый ответственный сотрудник я, – бурчу, выгибаясь навстречу руке. Я абсолютно не вкуриваю, что это за шикарный голос, и чего он от меня хочет.
– И в каком месте ты трудишься? – не отстает разведчик, неумолимо заставляя меня приходить в себя и вспоминать, где я.
Я подскакиваю и таращу глаза на Андрея.
– В «Эмпайр-полис», в канцелярии…
– И приехала ты … ? – выдавливает из меня ответ генеральный, обхватывая меня за подбородок двумя пальцами и не давая спрятать зардевшееся лицо.
– К вам, то есть, к Андрею Зарецкому…
Глава 7. Золотой работник
Забег я начинаю лихо.
И даже на носковом дрифте вписываюсь в дверной проем, а вот там меня настигает понимание, что я не помню, в какую сторону бежать.
Вместо того чтобы смотреть по сторонам, пока меня вели в столовую, я пялилась на мускулы босса.
Черт, черт! Вроде он направо поворачивал, когда выходил.
Я повторяю маневр и не угадываю.
Тупик.
Точнее лестница на второй этаж, а мне туда не надо.
Под лестницей обустроен уютный уголок. Все для созерцания природы с комфортом: кресло перед окном, за которым только черно-синяя ночь и сугробы, журнальный столик с пепельницей.
Осознав, что бежать некуда, я испытываю непреодолимое желание сныкаться хотя бы за креслом.
Детский сад, но инстинкт самосохранение говорит, что я где-то сурово накосячила, и сейчас мне прилетит по жопе.
Но даже спрятаться я не успеваю.
Андрей уже за моей спиной.
– Танюша, котенок, это сейчас что такое было? – ласково-зверским голосом вопрошает босс.
Я оглядываюсь на него и понимаю, что он весь в целом настроен несколько агрессивно.
Нервно облизываю губы.
– Я… э…
– Мы, кажется, договорились, что ты подчиняешься беспрекословно.
– Ну сейчас мы не на работе, – пищу я.
– Иди сюда, – тон генерального снова приобретает ту окраску, от которой у меня тяжелеет внизу живота.
Мотаю головой, а сама пялюсь Андрею ниже пряжки ремня.
– Правильно, Таня, – хвалит меня босс. – За все хорошие дела положено вознаграждение. Ты сегодня меня порадовала так порадовала.
– Это вам подарок. С Днем рождения и наступающим, – сиплю я, глядя на то, как эта гора мышц ко мне приближается. Я пячусь, пока попка не упирается в спинку кресла. Сама понимаю, что это бессмысленные телодвижения, в этом закутке мне от Андрея деться некуда, но по-другому не могу.
И ничего-то в облике генерального я больше от богатыря не вижу.
Это чисто падший ангел, ставший демоном-искусителем.
И реакция у меня на него совершенно соответствующая.
И во рту вкус его члена, и киска все еще мокрая, а босс все ближе. Мягкие плавные, почти звериные шаги, рельефные мускулы, перекатывающиеся под кожей, непреклонный взгляд, на дне которого отчетливо читается, что мне кранты.
– Мне пора домой, – выдавливаю я, когда Андрей зажимает меня у кресла, и его рука по-хозяйски ложится мне на грудь.
– Ну не могу же я отпустить тебя, не отплатив за добро, – вторая рука устраивается на моем бедре. – Выбирай: или деньгами по таксе, или…
Ладонь от груди скользит вверх и ложится на горло, слегка придушивая и вынуждая меня задрать подбородок и посмотреть в глаза генеральному.
– Не нужны мне деньги, – шепчу я.
– Хорошая девочка, – серьезно кивает босс и резко разворачивает меня к себе спиной. Покачнувшись, я выставляю руки и опираюсь на спинку кресла.
Левая рука Андрея все еще на моем горле, а правая одним движением задирает подол и забирается в запретную зону. Сразу под ткань трусиков, в которых позорно мокро.
– Ах… – это весь протест, на который я способна, когда грубая подушечка раздвигает срамные губы. Пальцы босса покрыты моей смазкой и двигаются абсолютно беспрепятственно, скользя вверх и вниз.
– Правила те же, Таня. Стонать и не возражать. Сейчас потренируемся.
С этими словами Андрей с нажимом проводит между складочек в поисках моей горошинки. Короткий стон быстро ему подсказывает, где секретное местечко.
В глазах темнеет, когда генеральный приступает к вынесению благодарности.
Он терзает меня, дразня клитор, поддевая капюшончик, пощипывая набрякшие губки. Дополнительным волнующим фактором работает бугор в его джинсах, упирающийся мне в попку.
– Золотой работник, – признает мои достоинства босс, оставляя влажную дорожку из поцелуев на моей шее. – Очень отзывчивый.
Не то слово. Просто горю на службе.
– Мгхм, – выдыхаю я, потому что в меня проникают два пальца, третий же продолжает поглаживать напряженную жемчужинку, превратившуюся в комок нервов.
Я тянусь на цыпочках, выгибаюсь в спине, хнычу.
Мне можно вот уже сейчас.
Я готова.
Но Андрей, наоборот, делает все, чтобы продлить мою агонию.
Движения замедляются, становятся все легче.
Чуть сдвинув руку на моем горле, он касается моей нижней губы большим пальцем и надавливает.
Я послушно вбираю его в рот и посасываю, надеясь, что это мне зачтется.
И, слава богу, угадываю.
Оргазм обрушивается на меня грохотом сердца и цветными кругами перед глазами. Моя дырочка буквально сжимается вокруг безжалостных пальцев, поглаживающих переднюю стеночку. Клитор пульсирует, рассылая электрические разряды по телу.
Глава 8. Молиться надо было раньше
Господи!
Для меня это слишком!
Я ни разу не ханжа, но вовсе не такая раскованная.
Для меня произошедшее немыслимо.
Необъяснимо!
Даже не списать на алкоголь.
Сегодняшний вечер из тех, про который вспоминаешь одинокими зимними ночами, вертишься на простынях, а потом звонишь бывшему и срываешься, чтобы сделать хотя бы вжик-вжик.
Но НИКОГДА-НИКОГДА не отваживаешься повторить сам трюк снова.
Мамочки, я и понятия не имела, что могу быть на такое способна.
Вернусь домой, поругаю себя за то, какая я потаскушка, может, пальчиками еще побалуюсь, а после праздников уволюсь.
Не дай бог, я где-нибудь в коридорах бизнес-центра столкнусь с Андреем.
Лучше сразу напишу заявление.
То-то Стасик порадуется.
Надеюсь, генеральный понимает, что все, что произошло в Вегасе, остается в Вегасе. Его должно греть, что он сравнял счет. Я согласна на ничью. Пусть будет один-один, хотя на моем внутреннем табло горит десять-ноль в пользу руководства.
Когда мозги окончательно встают на место, я понимаю, что босс, обняв за талию, ведет меня обратно в столовую.
Нет. Так не пойдет.
Я уже натворила дел, конечно, но на этом стоит остановиться.
Меня только что наказали за некачественный минет! Навыки, видите ли, подтянуть надо.
Сразу видно, фирма серьезная, ошибок не прощает. Как это мне раньше везло не нарываться на дисциплинарные взыскания?
Хорошо, что хоть документы привезла и не потеряла. Страшно представить, что бы Андрей со мной сделал в таком случае.
В общем, на пороге столовой я упираюсь пятками.
– Мне уже пора. Задачу я свою выполнила…
– Да ну? – изумляется босс, поглаживая мне задницу.
– Да, – насколько могу твердо говорю я. – Документы доставлены.
– Не совсем. Миссия не завершена, но я так и быть Зарецкому сам передам, когда он вернется.
Шта?
Мне же сейчас послышалось, да?
Боженька, ну пожалуйста!
– Вы? Зарецкому? – даю я петуха.
Не зря я атеистка. Господь глух к моим молитвам.
– Да, – серьезно отвечают мне. – Моему соседу. Когда вернется. Он в городе сегодня остается.
– А… – мнусь я, как бы так спросить, у кого я в рот взяла, чтобы не выглядеть окончательно шлюхой. Мне еще предстоит это самой пережить как-то. – Э… Андрею Владимировичу Зарецкому? А вы Андрей…
Андрей гладит меня по голове и смотрит так, как мама смотрела, когда я ей в пять лет объясняла, зачем я лаком для ногтей брови покрасила.
– Андрей Георгиевич Градов, – представляется тот, чьи руки пахнут моей киской, и снова переключает поглаживания на мою пятую точку.
Не генеральный.
Ыыыыыы!
Но мне не легче.
Это вообще незнакомый мужик.
Ааааааааа!
Стоп.
Не такой уж и незнакомый.
Я вспоминаю, где я уже слышала это ФИО.
Наш новый акционер, выкупивший пятьдесят один процент акций.
Значит, тогда на проходной, когда я его видела… Черт! А генеральный – это второй!
Пиздец-пиздец-пиздец!
Коленки подгибаются, но Градов успевает меня подхватить, прежде чем я бухаюсь на пол.
– Таня! – строго обращается ко мне Андрей, мать его, Георгиевич. – Прекращай симулировать.
Он же точно понял, что я обозналась! Я же говорила, к кому приехала!
Все. Теперь никакого секса до свадьбы.
Или пока у меня не будут все паспортные данные партнера и подробная анкета.
– Я вас ненавижу! – слабым голосом признаюсь я.
– Не ври. Ты меня хочешь.
– Одно другому не мешает! – огрызаюсь и тут же спохватываюсь, что я ляпнула.
Тигрица, блин, комнатная.
Эммануэль на минималках.
Сейчас меня еще раз накажут за то, что я документы не генеральному отдала, а постороннему. Там ведь могут быть персональные данные, коммерческая тайна, все дела…
– Мне плохо… – скулю я, отчаянно желая провалиться сквозь землю.
– Это потому что ты перечишь руководству, – уверенно просвещает меня Градов.
Нет, это потому что у меня сейчас идет снос всех систем.
И паника.
Хотя, казалось бы, сейчас-то чего?
Уже все.
Оскандалилась.
Откуда-то издалека до доносится звонок моего телефона. Это я так думаю, что моего. Потому что мобильник Градова лежит на столе, а в предбаннике остался мой.
Глава 9. Как спастись, когда кругом добрые люди?
Корниенко оказывается гадкой стервой.
Вот хорошая ж мысль была – ничего ей не рассказывать!
Но как только она меня видит, ее первым вопросом становился: «А чего это у нас глаза такие шальные?».
Еще бы не шальные…
Да я чуть варежку не сгрызла в такси, пока до дома ехала. Как вспомню взгляд Градова, которым он проводил мой побег, так и хочется побиться головой об стенку.
Твою ж мать!
Это как вообще?
Я от эмоций аж весь словарный запас растеряла.
Ну вот Машка и берет меня тепленькую, в растрепанных чувствах. Вытягивает историю моего грехопадения и теперь угорает свинским образом.
– Таня, ты лучшая, – всхлипывает икающая зараза. – Это надо увековечить! Реально, золотой работник…
Ей шампанское уже неинтересно, она сложилась пополам и держится за живот.
Сидит и генерирует мне речь для собеседования:
– Я доступна в любое время, днем и ночью. Никто не выкладывается, как я. Даже если мне звонят в выходные, я всегда готова! На работу как на праздник! И вообще, главное – это гибкость! Недовольных не было! Я все-все могу, а если не могу, то готова учиться ночами напролет! Многое мне показала бабуленька. Вы бы знали, как она в свое время работала! Стахановка просто!
– В кого ты такая задница? – тоскливо спрашиваю я, понимая, что теперь она будет меня бесконечно троллить на эту тему.
– Это не наследственное, это профдеформация, – стонет она.
Да уж. Соколов, к которому она переехала с неделю назад, твердо сказал, чтоб из бухгалтерии Маша увольнялась, потому что не там ее таланты зарыты. Маня с облегчением исполнила повеление своего господина, ибо бухучет терпеть не может. И теперь она пытается реализовать мечту и стать писателем. Эротического жанра. Благо мужик ей материал подбрасывает регулярно.
А теперь вот и я.
– Что мне делать-то? – стенаю я.
– Даже не знаю, – Корниенко пытается делать серьезное лицо, но у нее плохо выходит. – Прости, я на самом деле понимаю, в каком ты раздрае. Меня Соколов тоже оприходовал, когда я морально не была готова. Но ведь ничего страшного не произошло. Слава богу, Градов не оказался маньяком. Он не твой непосредственный босс. Да вы с ним возможно больше никогда не встретитесь… Пусть это останется маленьким грязным секретом и приключением в канун Нового года.
– Мне просто очень стыдно, – признаюсь я.
– А что уж такого ты сделала, чтобы посыпать голову пеплом? – устремляет Маня на меня внимательный взгляд.
– Даже не знаю, кем я выгляжу в глазах Градова…
– Ну сначала выглядела странной эскортницей, судя по всему…
– Ой ну не начинай опять! – молю я.
– Заметь, несмотря на варежки и носки, он счел тебя достаточно привлекательной, чтоб употребить. И, сдается мне, основная проблема в том, что он «не доел свой деньрожденьский торт», – склабится Корниенко, и мне хочется отвесить ей щелбан.
– Ты ни хрена меня не успокаиваешь, – огрызаюсь я, злобно засовывая за щеку безвкусный зимний огурец. – Я теперь не смогу работать в фирме. Придется уволиться, и Стасик будет думать, что это он меня выжил. Невыносимо! И вообще, с твоих слов выглядит так, будто я с недотраха готова под любого лечь. А я не готова. Просто Градов такой… ну… как скажет этим своим голосом, и все.
– Ну не гунди. Я считаю, что все с тобой нормально, – попыталась исправиться Маня и утешить меня. – В конце концов, ты реально засиделась в этом своем «Эмпайр-стейте», Стас не даст тебе карьерного роста. Начнешь искать работу. Я слышала, как Соколов с кем-то по телефону обсуждал, что зимой рынок труда замирает. Вот к весне найдешь себе новое место, а пока просто постарайся вести себя, как ни в чем не бывало, раз уж тебе так ссыкотно…
В общем, Корниенко уговаривает меня не пороть горячку и не писать заявление на увольнение прямо сразу после праздников. Можно сказать, немного вправляет мозги.
Покидая меня, она напутствует:
– Все естественно, что не без оргазма.
Блин. Хорошо ей говорить, она вон к своему боссу переехала.
Чтобы немного успокоиться, я устраиваю себе вечерний спа. Надо смыть с себя тревоги, стресс, смазку…
Черт!
Все. С сегодняшнего дня целибат. Этот секс – сплошные проблемы. Без него как-то спокойнее. Как говорится, не жили красиво, не хер начинать.
И не буду я вспоминать, как скользил по языку член.
И пальцы растягивали мою дырочку.
Ванну с морской солью, маску на морду и спать. Завтра Новый год.
На всякий случай даже из дома выходить не буду, чтобы не вляпаться во что-нибудь.
Но мои здравомыслящие планы оказываются нарушены доброй волей человека.
Отмокая в ванной, слышу, как вибрирует мобила.
Мокрой лапкой подтягиваю телефон к себе.
О! Людок из отдела кадров. Она терпеть не может Стаса и с самого начала мне сочувствовала.
Глава 10. Сон в руку
За ночь я вся извожусь.
Ну как так-то?
Где Люда была все эти месяцы?
Вот не зря говорят, что благими намерениями выстлана дорога в ад.
Может махнуть рукой просто?
Блин, но ведь не пойти на собеседование к генеральному, у которого уже работаешь, не варик. А своим отказом, если работу мне все-таки предложат, я точно обеспечу себе натянутые отношения с руководством. Изображать непрофессионализм, чтобы не предложили, перед действующим работодателем тоже стремно.
Хотя я уже показала себя недоделанной профессионалкой перед совладельцем.
Послушной такой. Со слабыми языковыми навыками.
Господи, за что мне это? Типа, кто дольше всех держался, тот громче всех падает?
Ладно. В новогодние каникулы загляну на работу и стяну свою резюмешку.
Черт.
На праздниках кабинет генерального точно будет под сигнализацией, только завтра еще айтишники копошиться будут.
Фак, фак, фак.
Придется идти на дело завтра.
Ну и, ясное дело, полночи я ворочаюсь и засыпаю только под утро, и снится мне всякий кошмар. Первая половина сна про то, как меня Градов «интервьюирует» обстоятельно, по всем вопросам, проверяет "глубину" знаний, а вторая – как меня застукивает охрана за похищением документов, содержащих коммерческую тайну, и весь офис указывает на меня пальцем: «Она предательница и враг народа! И носки у нее неподходящие под корпоративный дресс-код!».
Хрень какая.
В итоге встаю и невыспавшаяся, и неудовлетворенная, и на измене.
Нахлебавшись кофе без сахара и молока, я в обед топаю в место, которое надеялась не видеть ближайшие дней десять. Честно говоря, делая это добровольно, я чувствую себя извращенкой. Ничего, во имя будущего стараюсь.
Сейчас быстренько отстреляюсь и пойду марафет наводить. Я обещала к девкам на новый год заскочить, а они все время лицо рисуют, даже когда домашние посиделки. В прошлый раз пришла к ним натюрель, так наслушалась такого, что почувствовала, будто мама за спиной стоит. «Ну хоть губы-то накрась!». Капец.
В общем, опухшая и с легким чувством, что я делаю что-то противозаконное, захожу в офис.
Тишина.
Запустение.
Благодать.
Открыты двери только в серверную и в притон наших айтишников, откуда доносится заманчивое гыгыканье. Сто пудов, мемчики смотрят. Обычно я присоединяюсь, но сегодня у меня есть миссия, и чем раньше я ее выполню, тем лучше.
Почти на цыпочках я крадусь в приемную, посреди которой оптимистично стоит ведро с грязной водой и шваброй, торчащей из него. Дверь в кабинет генерального открыта, техничку я видела по дороге сюда в конце коридора. Не знаю, для кого она тут все пидорит, за праздники все покроется пылью, но мне ее трудоголизм только на руку.
Чтобы не следить по свеженамытым полам, разуваюсь.
Сегодня у меня носки с авокадо. Веселенькими такими авокадо.
Сразу настроение поднимают. А Градов ничего не смыслит в красоте. У него вон вообще никаких не было. Это он от зависти, как пить дать.
Оглядевшись по сторонам, я убеждаюсь, что свидетелей нет, и шасть внутрь.
Бросив куртку и шапку на диван для отдыха, рысью щемлюсь к столу Зарецкого и перебираю стопки, оставленные для него.
В какой-то момент проникаюсь уважением к мужику. Это ж надо, сколько он мути за день просматривает. И это при том, что основной поток документов у нас электронный.
Да где ж ты папка с резюме? Людок говорила, что прям под носом оставила же!
Может, еще места есть, куда ему кладут макулатуру?
Я окидываю взглядом кабинет. Единственное подходящее место – журнальный столик, но он девственно чист. В панике я хватаюсь за виски, пульс в которых стучит все сильнее. Скорее всего, я просто на нервах не вижу, а, на самом деле, стопка на видном месте. Надо просто дать себе выдохнуть.
Я отворачиваюсь от стола к окну, делаю глубокий вдох, и воздух застревает у меня в легких.
За панорамным окном, оказывается, есть балкон, на котором, вытаращив на меня глаза, стоит Градов с трубкой у уха. Он ошалело разглядывает меня, скользя взглядом от моих наэлектризованных волос до носков.
По традиции Андрей одет не по погоде. В первую секунду, мне даже кажется, что это глюк. Ну не может нормальный человек в минус двадцать не содрогаться на морозе без верхней одежды.
Но нет. Это мой кошмар.
В тонкой черной водолазке он прохлаждается под кружащимися снежинками.
Прохлаждался.
Потому что выражение его лица говорит мне…
Ничего хорошего не говорит, короче.
Походу, он не одобряет то, с какой наглостью я роюсь на чужом столе.
Вот ведь. Не дай бог, сон в руку.
Сейчас мне пришьют этот, как его, промышленный шпионаж.
Глава 11. Все для клиента
Градов вгоняет меня в панику.
Паника загоняет меня в ловушку.
Вместо того, чтобы обогнуть стол с другого края, я продолжаю пытаться протиснуться с неудобной стороны там, где тяжелое большое кресло оставило слишком узкое пространство для манёвра.
А задницу я себе на плюшках в обед, видимо, отъела, и ни фига у меня не выходит.
Градов все ближе, паника все сильнее, жопа, к сожалению, не становится уже.
И…
Мы с жопой застреваем.
Андрей, подойдя ко мне вплотную, для верности берет меня за шкирку, и мне хочется поджать ноги и повиснуть, прикинувшись дохлой.
Но это вряд ли поможет.
Лицо биг-босса такое суровое, что я свое просто закрываю ладошками.
– С наступающим, – пищу я.
Андрей закашливается.
– Танюша, скажи мне, котенок, – интересуется он странным голосом, но я боюсь посмотреть на него, потому что мне страшно и стыдно. – Какого хрена ты тут делаешь?
– Э… а вы? Это же кабинет генерального… – я оттягиваю время, в попытках придумать правдоподобное объяснение своему вторжению.
– Самое главное, что не канцелярия, или где ты там трудишься.
– Я кое-что забыла. Очень срочно надо было забрать! – еще крепче зажмуриваюсь я.
– Пока никого нет, так? Что ты хотела тиснуть? Не ври мне, что тебя одолел трудоголизм.
– Это не то, что вы подумали… – почти провываю я, осознавая, что меня загнали в угол.
– Таня, посмотри на меня, – требует Градов.
А я не могу! Он еще опять включает этот свой голос, и я вспоминаю, как он требовал на него смотреть, пока у меня во рту был его член. И мне еще стыднее!
Мотаю головой.
– Таня, – металл снова обернут в бархат и намекает, что папочку надо радовать. – Мы же уже это проходили. Стонать можно, возражать нельзя.
Я сейчас просто в пепел обращусь.
Он серьезно думает, что таким образом меня стимулирует?
– Ты испытываешь мое терпение, Таня, – стали в голосе добавляется.
И вот теперь я понимаю, что деваться мне некуда.
Я несчастно убираю руки от лица и поднимаю затравленный взгляд на Андрея.
– Молодец, – хвалит меня он с каменным выражением. – А теперь расскажи мне, что это был за спектакль с раздеванием по пути в кабинет, и что ты искала на столе.
Раздеванием?
А. Ну да. Я разулась в приемной, на входе сняла шапку и куртку…
Ну не думал же Градов, что я возле стола сниму остальное?
Или он недоволен, что не сняла?
Господи, о чем я размышляю в момент, когда решается моя судьба, как работника? Он меня с такого ракурса уже видел, с какого мой гинеколог не удостаивалась.
– К Зарецкому по ошибке попал один документ. Он уже потерял актуальность, – почти не вру я, но таким неуверенным тоном, что вызываю еще больше подозрений.
– Ну попал и попал. Ты тут при чем? – прищуривается Андрей на меня.
– Зачем человека заставлять тратить время на ненужное? У него и так много работы… – блею я. – Мне бы только забрать, и все…
– А ты у нас, значит, такая заботливая. Услужливая. Все для внутреннего клиента? – подкалывает меня Градов, и в его голосе мне слышится подтекст.
Приходится проглотить.
– Ну, мой косяк. Мне и исправлять…
– Вот жаль, что не всегда ты так рассуждаешь, Танюша. Почему такое мудрое решение не пришло тебе в голову вчера?
Это он о чем?
Андрей же сказал, что сам передаст документы Зарецкому.
Или он про…
Ой, мамочки! Ну зачем он напоминает!
– И что меня теперь расстрелять? – убито спрашиваю я.
Градов задумчиво меня разглядывает.
– Расстреливать, пожалуй, не стоит. Но наказание я тебе придумаю.
– Да за что? – возмущаюсь я.
– Котенок, я тебя второй раз в жизни вижу и уже уверен, что наказывать будет за что. Ну пошли, покажешь мне ту самую бумажку, на которую ты открыла охоту.
– В смысле, «пошли»? – недоумеваю я.
– В кабинет генерального, – со вздохом поясняет Андрей.
– А это…
– А это кабинет бывшего генерального, и он достался мне. Зарецкий выбрал другой.
Такого позора я еще не испытывала никогда.
Это же надо два раза облажаться подобным образом на глазах у одного и того же человека. Градов, наверное, думает, что я дебилка.
Однако он о своем мнении умалчивает, ибо очень занят. Помогает мне выпутаться из тисков стола и кресла, откровенно тиская мою задницу. Вот вообще не скрываясь, даже не пытаясь сделать вид, что это случайные прикосновения.