– Уволена!!! – рык, раздавшийся с одновременным грохотом двери об стену, заставил меня присесть от испуга. – Уволена!!! Вон из моего офиса!!!
Я повернула голову на этот вопль, чтобы увидеть картину, потрясшую мое воображение. Мне всегда казалось, что в реальной жизни такого просто быть не может. И вот перед моими глазами разворачивается настоящая трагикомедия.
В этом офисе я всего-то полчаса, а уже такое!
Из кабинета, застегивая на ходу рубашку, выбегает брюнетка. Босиком. Волосы растрепаны, в глазах ужас. Вслед ей летят туфли-лодочки на шпильке. Девушка даже не думает их поднимать. Она подбегает к большому столу в форме бумеранга, хватает сумочку. Выпрямившись, встряхивает головой, как породистая лошадка. Расправляет плечи, и от этого движения на груди две пуговички, которые она успела застегнуть, вылетают из петелек. Полы рубашки расходятся, являя богатство в кружевном безобразии.
– Ты чудовище! – шипит брюнетка, направляя указательный палец, украшенный острым ярко-красным когтем, на мужчину.
Зря я подумала, что у нее в глазах страх. Там полыхает кострами жажда мести.
– Уволена! – рычит мужчина. Он стоит, широко расставив ноги и сложив руки на груди. Его белоснежная рубашка расстегнута на две верхних пуговицы. На правой стороне груди отчетливо виден след от губной помады.
– Я сама увольняюсь! – брюнетка гордо задирает нос. – Думаешь, паршивое место секретарши меня устроит? Чудовище! Тиран! Сатрап! Трудоголик чертов!
Ой-ёй! Я стою и даже дышать боюсь. Скандал, как в турецких сериалах. У мужчины вид, словно он разъяренный бык перед машущим красной тряпкой тореадором. Его ноздри раздуваются, темные прямые брови сведены к переносице, глаза мечут молнии.
У меня возникает острое желание отойти к стене и слиться с ней. Но я боюсь шевельнуться, чтобы не привлечь внимания. А брюнетке хоть бы хны! Идет к своим туфлям и, весьма провокационно наклонившись, поднимает их.
– Ты козел, Астахов, – бросается в него словами. – Я увольняюсь!
Она, изгибаясь то в одну сторону, то в другую, надевает туфли. Девушка, конечно, красотка. Рост явно за метр семьдесят, да еще и шпильки сантиметров по десять. Ее не смущает, что рубашка расстегнута полностью и демонстрирует далеко не офисные виды. Фигура у нее просто отпад. И ноги длиннющие. И юбка настолько мини, что напоминает кожаный пояс. А рубашка, наоборот, строгая, мужского кроя. Как сейчас модно. В общем, фото можно делать для журнала.
Походкой от бедра она проходит мимо. Задевает меня плечом так, что я чуть не падаю. Но прежде, чем скрыться в коридоре, полуоборачивается, принимая эффектную позу.
– Астахов, какого черта тебе еще надо? – спрашивает презрительно.
– Во-он! – рявкает он. – Чтобы глаза мои тебя больше не видели. Ноги твоей в моей компании чтобы не было.
– Дурак, – бросает брюнетка, кривя губы недовольно. – Прохлопал ты свой шанс, – и уплывает с таким достоинством, куда там королеве.
– Да что же это такое! – мужчина сжимает кулаки. – Каждый раз черт знает что! Лена! – орет он, обращаясь к девушке, которая меня сюда привела. – Когда ты найдешь мне нормальную секретаршу?! Почему каждая делает вот это?! – он резко вскидывает указательный палец в сторону коридора. – Второй месяц я не могу нормально работать! В этом городе что, так трудно найти мне секретаршу?!
– Под ваши запросы – да, – отвечает Елена спокойно. – Если вы забыли, господин Астахов, окончательное решение всегда за вами, – почтительно, но чуть ехидно произносит она.
Я бы так не рискнула разговаривать с ним в таком состоянии. Мне кажется, он сейчас или орать начнет, или стены ломать. А может, и все сразу.
Может, мне тоже уволиться прямо сейчас? Превентивно, так сказать. Я немножко не была готова, что мой первый рабочий день начнется вот так. Наверное, самым умным будет тихонечко слиться.
Работу найду другую. С более адекватным боссом, из кабинета которого не будут выбегать слегка неодетые красотки. Каждый день слушать такие вопли приятного мало.
– Я даже свой кофе получить не могу! – возмущается он очень громко. – Ну почему здесь никто не может работать нормально? Лена!
– А что Лена? – из ее голоса так и не исчезли ехидные нотки. – Я вообще занимаюсь подбором персонала и все в таком направлении.
– Ну и кого ты подобрала? – он продолжает меня игнорировать. – В случившемся. Опять! Есть и твоя вина, не надо на меня все спихивать. Переведу сюда, – его палец теперь указывает на стол, – будешь знать. Это моя компания. Как хочу, так и тираню!
Смотрю на Елену и удивляюсь. Ее эта ситуация, похоже, лишь забавляет. И если я правильно поняла, у них тут такое происходит регулярно. Нет, точно надо увольняться.
Боюсь представить, как этот Астахов будет орать на меня за малейшую ошибку. По нему сразу видно, что слишком любит командовать и орать. Нет, спасибо.
Наверное, мой слишком громкий вздох привлекает внимание Астахова. Я сразу чувствую, что он переключился на меня.
– Новенькая? – Астахов сверлит меня полыхающим взглядом. – Куда приняли?
– П..помощницей... – договорить я не успеваю. Под таким напором я напрочь забыла, как правильно называется моя должность.
– Держи, – сует мне кофе.
От неожиданности хватаюсь за блюдце. Ложечка чуть звякает о чашку.
– А теперь отнеси кофе Астахову, – говорит мне, подталкивая к двери.
Видя мою растерянность, сама стучит в дверь.
– Входите! – раздается рык.
Елена открывает дверь и едва не впихивает меня в клетку к тигру.
– Наконец-то, – он поднимает взгляд от каких-то документов. – Поставь на стол. Через полчаса зайди, блокнот не забудь, – раздраженно приказывает он.
На ватных ногах, медленно, чтобы не пролить кофе, подхожу к его столу. Очень осторожно опускают чашку с блюдцем. Делаю шаг назад. Потом второй. Так и пячусь задом к двери.
– Уф, – выдыхаю, оказавшись в холле, – не пролила.
– Молодец, – хвалит меня Елена. Она стоит возле стола. – Теперь показываю, как заказать рубашку. И надо выяснить, куда делся весь запас.
– Запас чего? – переспрашиваю, хлопая глазами.
– Рубашек, конечно, – отвечает Елена так, будто это само собой разумеющееся. – У Астахова в кабинете всегда есть запас костюмов, рубашек, галстуков, носков, обуви и прочие мелочи.
«Трусы тоже в запасе есть?» – но спросить не успеваю, вовремя прикусываю язык.
– Стирать ничего самой не нужно, разумеется, – продолжает Елена, успевая открыть сайт брендового магазина. – Нужно просто все вовремя сдавать в химчистку. Номерок в файле есть. Так вот, смотри, это личный кабинет Астахова. Здесь забиты все его размеры, покупки и прочие подробности. Адрес доставки тоже есть. Привезут на ресепшен.
Она бодро щелкает мышкой, выбирая белую рубашку. Проверяет реквизиты и жмет оплатить.
– Через пару часиков привезут, – закрывает сайт. – Может, и быстрее. Так, ну пока все. Осваивайся. Мне бежать надо к Борису. Потом я пришлю тебе новый контракт. Почитаешь, как минутка будет. Ну и еще оформить тебя надо и выложить новость на портал. Звони, если будут вопросы.
Елена улепетывает с такой скоростью, будто за ней волки гонятся. Оставляет меня в гулкой тишине. Удивительно, но на скандал никто не вышел. Нет любопытных или все привыкли?
«Дурочка, – смеется внутренний голос, – все боятся Астахова».
Оглядываюсь на дверь, потом смотрю на часы. Через пятнадцать минут я должна войти к нему. Но...
Я же могу просто уйти. Встать и уйти. Удерживать меня здесь не имеют права. Так и перевожу взгляд с двери в логово на выход, не решаясь сделать ничего. А время истекает.
Если уйду, снова надо будет искать работу и просить денег у родительницы. И так меня все считают безнадежной. Эта работа – мой последний шанс доказать маме, что я могу жить самостоятельно. А то она быстренько засунет меня к себе в библиотеку и не выпустит меня до конца дней. Моих.
Так и буду у нее под стеклянным колпаком, обложенная одеялами. Это не я придумала. Это мне одногруппники так сказали.
А некоторые вот не боятся боссов целовать. А потом еще не бегут в слезах, а уходят походкой от бедра. Я же собираюсь ушмыгнуть, как трусливый заяц.
И так тоскливо становится от серости своей жизни, что хоть плачь. Ну почему это случилось именно со мной? Я так хотела получить эту работу! Доказала бы всем, что тихоня Лидка тоже не совсем мышь. Работала бы себе спокойно в другом отделе, бумажки складывала и сшивала. Борис Витальевич мне понравился. Спокойный мужчина слегка за пятьдесят. И взгляд у него добрый. А не вот это чудовище Астахов. Красивый, но чего он так орет?
Пока я терзалась несправедливостью мира, время вышло. Драпать стало поздно. Пришлось, порывшись в ящиках, достать какой-то блокнот и ручку.
– Потом порядок наведу, – я задвигаю ящик. У меня такого беспорядка никогда не было. А там просто свалка.
Крадучись, подхожу к двери. Стучу робко и мнусь, не решаясь открыть дверь.
– Входи! – приказной рык.
Я оборачиваюсь на выход. Он манит, суля свободу. И я делаю самую нелогичную вещь сегодня – вхожу в логово Астахова. Под его тяжелым взглядом подхожу к столу, прижимая блокнот к себе, как щит.
– Так, – начинает он, но замолкает, понимая, что не знает моего имени. У него на лице написано, что пытается сообразить, как ко мне обращаться.
– Лида, – мямлю, хотя хотела сказать Лидия. Ну вот, как всегда. Даже имя свое нормально назвать не могу.
Кивает. Сверлит меня взглядом еще пару мгновений, а потом начинает диктовать:
– Перенеси встречу с Мельниковым сегодня на четыре. В час я буду обедать, пусть накроют столик на одного. Выясни, куда делись документы по «Эвересту», они должны были быть у меня еще вчера. Напомни всем еще раз, что сегодня совещание в одиннадцать.
Он сыплет поручениями, которые я едва успеваю записывать. И понимаю, что я ничего не понимаю!
Кажется, Астахов забыл, что я сегодня первый день в его компании вообще. Я просто не знаю, кто все эти люди!
– И рубашку я сегодня получу? – спрашивает и сжимает губы в узкую линию. Сверит меня взглядом в ожидании ответа.
– Да, – киваю, – доставят скоро.
Он начинает их ловко расстегивать. Потом снимает запонки и протягивает мне.
Я уже со счета сбилась, в который раз за сегодняшнее утро впадаю в шок.
Астахов стягивает с себя рубашку. Вот так просто, стоя посреди коридора, он раздевается.
Знаю, что пялиться на людей неприлично. Но... движения Астахова притягивают мой взгляд как магнитом. Стою и пялюсь на мускулистое тренированное тело. И по закону подлости пропускаю момент, когда он кидает мне испорченную рубашку.
Она белым комком падает мне под ноги.
– Лида, – шипит Астахов. – Почему чехол не сдернула? – в его голосе вибрирует раздражение.
Босс сам достает новую рубашку, быстро надевает ее.
– Давай, – потягивает руку.
– Что? – я от такого зрелища просто сгораю на месте. Мозги сделали вид, что их нет.
– Запонки, Лида, – произносит обреченно. – Запонки.
Я уже не просто красная, мне свекла позавидует. Она на моем фоне сейчас бы смотрелась очень бледно.
Астахов быстро вдевает запонки в рукава, а пуговички застегивает уже на ходу. Я смотрю ему вслед, пока не скрывается за поворотом. Если он такое проделывает регулярно, то не удивительно, почему девушки пачкают помадами его рубашки.
Вздохнув, поднимаю испачканную рубашку.
– А с этой что делать? – спрашиваю неизвестно у кого. Елена говорила, что мне еще и за гардеробом Астахова присматривать придется.
Рубашку я пока убрала в один из ящиков стола. В блокноте были не зачеркнутыми еще куда дел. Я выдернула эту страничку и положила рядом.
На чистом листе красиво написала – документы по «Эвересту». Пришлось звонить по номеру, который дала Катя. После нескольких минут споров на той стороне признали, что пакет все еще у них. Клятвенно пообещали завтра доставить к нам. Я записала их ответ. Дальше пусть биг босс думает, что с ними делать.
Я успела разобраться только еще с тремя поручениями, когда появился Астахов. Он прошагал в кабинет, даже не глянув на меня. Вышел через минуту и с пиджаком в руках.
– Ты успела хоть что-нибудь сделать? – спросил ворчливо.
А я вместо ответа повернула к нему красиво исписанный листик. Да, всего четыре пункта, но зато каких!
Кивает.
– Я на обед, – и уходит.
А я тоже, может, на обед хочу. Я даже воды не пила. И чашка из-под кофе так и стоит на моем столе. Беру ее и иду на кухню. Космический агрегат блестит, а у меня из головы напрочь вылетело, какие кнопки нажимать. Мою чашку, убираю. Сама просто пью воду.
Но с обедом надо что-то делать.
В очередной раз спасает меня Елена.
– Ну как ты? – спрашивает участливо.
– Не знаю, – пожимаю плечами. – Какой-то водоворот. Даже подумать некогда.
– Ну, – она немного мнется, – приглашаю тебя на обед. В качестве компенсации, так сказать. Я так понимаю, ты контракт не смотрела?
– Где? – мне на телефон ничего не приходило.
– Ой, это я закрутилась, – Елена быстро обходит стол и оттесняет меня от компьютера. – Тебе же учетку сделали. Сисадмины уже должны были тебя включить во все нужные листы. Вот, твоя почта.
А там целая куча каких-то писем. Я работаю полдня, а уже волком выть хочется.
– Контракт вот, – щелкает по письму. – Почитаешь. Потом зайдешь к нам для подписи. Зарплата будет начисляться с сегодняшнего дня, не волнуйся. Испытательный срок месяц, поэтому зарплата чуть ниже. Потому еще два будет чуть выше, ну а если через три месяца не расстанемся, то пойдет расчет по другой тарифной сетке. Обед с часу до двух, но я тебя сегодня забираю пораньше.
Я успела так замотаться, что с радостью покидаю рабочее место. Кинули меня сразу в водоворот, и плыви как хочешь.
– Лид, – Елена берет меня под локоть. Кажется, это у нее такая привычка, – я понимаю, что сегодняшнее для тебя неожиданность. Да и для меня, признаюсь честно. Но я тебя попрошу завтра одеться более официально. Нет, у нас не запрещены джинсы. Но бывают такие офисные луки с рубашками, пиджаками. Поработай над своим стилем. Но даже в плюс тебе будет, если не станешь носить короткие юбки и обтягивающие платья.
Елена ведет меня из офиса к лифтам. Спускаемся на первый этаж.
– Обедать можно либо на кухне, – Елена не дает мне и слова вставить, – либо в любом кафе, которое приглянется. Но на этаже не должно пахнуть пирожками или рыбой. Там в принципе должно пахнуть только кофе или чем-то вроде цитрусовых. Это очень важно. А вот на кухне для персонала – там попроще.
– Коллектив у нас очень хороший, – продолжает, утягивая меня в сторону одного из кафе. – Но интрижки не приветствуются. Особенно в сторону руководства.
– Я не собираюсь пачкать рубашки босса губной помадой, – заверяю ее. – Кстати, о рубашке. Что мне с ней делать?
– Сдай в химчистку, – отвечает Елена. – И нужно выяснить, куда делить запасные рубашки. Твоя задача – создавать такую атмосферу, чтобы Астахова всякие мелочи не отвлекали от работы. Понимаешь? Он не должен думать о том, где взять пару носков, если вдруг эти порвались. У него многомиллионный бизнес. Все его внимание сосредоточено на этом. На самом деле – ничего сложного. Просто на тебя это навалилось разом.
Дракон! Настоящий дракон и крокодил!
Я мысленно ругаюсь на Астахова за гору дел, которую он на меня свалил. Ничего не объясняя. Ну разве так можно? Аж плакать хочется.
Топаю к Елене в отдел по работе с персоналом. Нужно подписать другой контракт. Вне пещеры жизнь бурли и кипит. По коридорам ходят люди. Много людей! Разговаривают и даже смеются. А мне кажется, что я отвыкла.
Со мной здороваются, представляются, а я уже даже не пытаюсь запоминать.
Подписав контракт, бегу обратно выполнять поручения. И кажется, ничего сложного. Ищи, звони, пиши, никуда ходить не надо, но я из офиса просто выползаю. У меня состояние, будто я вагоны весь день разгружала.
Впихиваюсь в автобус. Если повезет, то через час я буду дома. Не повезло, домой я вползаю почти через два часа.
– Лида! – у порога меня встречает мама. – Где ты была? Почему трубку не берешь?
– На работе, ма, – отвечаю устало. – Сегодня у меня первый рабочий день, ты же знаешь.
Я скидываю рюкзак, и наклоняюсь, чтобы снять кеды. Иду в ванную мыть руки, мама продолжает стоять в коридоре.
– Мало ли что я знаю! – раздражается мама. – На работе она. А матери родной написать хоть строчку времени не нашла? И время почти восемь уже. Что это за работа такая?
– Мам, ну пробка была, – начинаю я оправдываться. – Автобус полный, даже дышать тяжело.
– А я тебе говорила, давай ко мне в библиотеку, – мама заводит свою любимую песню. – Ходить можно пешком. Тишина.
– Ну я же не училась на библиотечное дело, – я иду в свою комнату. У нас этот разговор бывает по семь раз на неделе.
– Ерунда, – припечатывает мама. – Там всему бы и научили. У нас специалистов не хватает. Я рассчитывала, что ты будешь вместе со мной работать. Но нет, ты из чистого упрямства выучилась не на ту профессию.
– Ма, ну не хочу я в библиотеку, – я падаю на кровать и начинаю стягивать джинсы. – Я же нашла работу. Хорошую.
– Вот когда там устанешь, придешь к нам в библиотеку, – уверенно произносит мама. – Хотя тебя уволят скоро.
Вздыхаю. Вот так всегда. Не справишься, не сможешь, куда лезешь...
Но мне так не хотелось в библиотеку, что я поступила на бюджет на другую специальность. Но там от библиотечного дела недалеко ушло. Делопроизводитель я. Только поэтому мама и согласилась.
– Почему меня уволят? – я стягиваю кофту. Тянусь за домашним платьем-футболкой. Вынимаю шпильки, стягиваю резинку с волос. Ой, какое блаженство.
– Потому что я тебя знаю, – мама выдает основной и самый веский аргумент. – В библиотеке мы бы тебе помогали. Коллектив хороший.
Хороший, не спорю. И знакомый с детства. Ну не хочу я работать с теми, кто меня на горшок сажал. Я хочу жизнь, как у всех девчонок моего возраста. А работать с мамой – это быть вместе вообще все время.
– Вот увидишь, – мама не унимается. – Как тебя туда вообще взяли? – она всплескивает руками. – Не понимаю. Иди ужинать, горе мое.
– Спасибо, ма, – я целую ее в щеку, проходя мимо.
О том, что у меня резко сменилась должность, я маме говорить не буду. Точно заставит сразу уволиться. И я и сама подумываю, но хочу, чтобы это было мое решение.
– Худенькая ты у меня, – мама начинает суетиться на кухне. – Ты хоть пообедала?
– Да, – киваю.
– Ну вот почему с собой не взяла? – мама кладет на тарелку котлеты и пюре, поливает подливкой. – Там же дорого ходить в кафе. Да и только желудок портить.
– Я же не знала, как там все организовано, – пытаюсь немного притушить мамино негодование. – Может, там нельзя есть в офисе.
– Вот еще, какие глупости! – мама наливает себе чаю. – Вот если бы ты мне сказала, куда устроилась, я бы сходила поговорить.
Ага, вот поэтому и не сказала. Мама у меня хорошая, но слишком волнительная. Я ей пообещала, что если сама работу не найду, то тогда библиотека. А если бы ходила с мамой, точно бы никуда не взяли.
– У меня месяц испытательного срока, – говорю, уплетая котлеты. Какая же я голодная.
– Ой, как хорошо, – мама хлопает в ладоши, – скажу девчонкам своим, что ты через месяц выйдешь к нам.
«Мама-а-а!» – стон у меня мысленный. Ну почему она всегда уверена в моем провале? И всегда удивляется, когда у меня получается. Говорит, что это случайно так у меня вышло.
Вот еще и поэтому я буду Астахову няней! Я не хочу в библиотеку. Я хочу работать в крутой крупной компании и получить вот ту красивую цифру денежек.
Есть у меня и еще одна мечта. Но к ней нужно хорошо подготовиться. А для этого нужна работа. Ужас, как все сложно.
– Спасибо, мам, все вкусно, – я отодвигаю пустую тарелку. Беру чашку с чаем.
Глаза просто закрываются. Я вымоталась полностью. А еще надо подумать, в чем я завтра пойду.
«Получу зарплату и пойду на шопинг. Куплю сама все, что захочу!» – обещаю себе.
На мамины деньги я покупаю себе одежду с оглядкой на мнение мамы. Чтобы было просто, удобно, незатейливо. Ой, как же уже хочется!
– Кофе, Лида, – Астахов, высунувшись в дверь, мечет в меня молнии. – Быстро!
Подскакиваю с места. Хорошо, что я в балетках. В туфлях на каблуках я быстрее себе ногу вывихну или кофе пролью, чем донесу.
– Так, берем чашку, – я тянусь к полочке, – потом ставим сюда. Теперь жмем.
Тыкаю по кнопочкам и космический агрегат начинает жужжать. Запах такой вкусный, что мне аж самой хочется. Но потом, когда будет перерыв. А сейчас надо отнести кофе Астахову, а то опять орать будет.
Добавляю молоко, беру ложечку. Теперь самая важная часть – донести. Шагаю осторожно, чтобы кофе в чашке не плескалось. Подхожу к двери. Стучусь.
– Входи, – звучит рык.
Ну вхожу, куда ж я денусь.
– Ты вчера все сделала? – сразу спрашивает Астахов.
– Ммм, почти, – я ставлю чашку на стол и делаю шаг назад. Сцепляю руки за спиной. – Немножко осталось.
– Ты болеешь? – звучит следующий вопрос. Довольно бестактный, надо сказать.
– Нет, с чего вы взяли? – удивляюсь я.
– Бледная слишком, – Астахов делает глоток кофе. Потом опускает руку за стол. А через секунду кладет на стол шоколадку. С изюмом и орехами. – Выпей чай или кофе. Только обморочных мне тут не хватало.
– Спасибо, – я просто в шоке. Быстро беру шоколадку.
– Лида, здесь тебе не посиделки с подружками, – Астахов, кажется, зол с самого утра. – У нас время – деньги. Сходи к врачу, что ли. Проверься. Мне нужны сотрудники, способные работать, а не на больничных отсиживаться.
– Я не больна, Алексей Игоревич! – восклицаю я.
– Хорошо. Тогда займись работой. Сделай уже то элементарное, что я тебе поручил. Иди, – машет на меня рукой.
Интересно, что будет, если я маме на него пожалуюсь? Конечно, я этого не сделаю. Потому что точно знаю, что будет – мама прочитает Астахову лекцию, а меня закроет в библиотеке. Придется самой справляться. А то я так никогда и не осуществлю свою мечту.
В руке у меня шоколадка. И это так мило. Хоть и орет, а разрешил выпить чаю или кофе. Эта маленькая капелька доброты греет сердце.
Воспользовавшись, можно сказать, приказом, иду на кухню и делаю кофе себе. Космический агрегат умеет делать капучино. Такая шикарная пенка получилась! Только я не рассчитала с размером кружки...
– Бли-ин, – я смотрю, как мой кофе переливается через край. – Ну блинский же блин!
От обиды топаю. Потом ищу тряпочку или бумажные полотенца. Приходится помыть и протереть кофеварку и стол. Эти сенсоры! Чуть пальчиком не туда дотронулась и вот результат.
Наведя порядок, возвращаюсь на свое рабочее место. Ставлю чашку, открываю шоколадку. Я такую в магазинах наших не видела. Пробую. Вкуснота невероятная!
– И чему вы это так довольно жмуритесь с утра? – от раздавшегося с легкой ехидностью вопроса чуть не давлюсь.
– К-кхм, – мне удается проглотить злосчастную шоколадку.
Перед моим столом стоит светловолосый мужчина средних лет. И улыбается. Понимающе так.
– Александр Иванович, – представляется на мой недоуменный взгляд. – Местный финансовый директор.
– Ааа... – начинаю я, но сразу тушуюсь. – Ой, простите, – мне ужасно неловко. Рабочий день только начался, а я уже накосячила.
– Бывает, – финдир продолжает улыбаться. – Вы пейте кофе, а я пойду Астахова потревожу.
– Ага, – я киваю. И тут же голосом злого дракона звучит: «Агакать подружкам будешь!». – Ой, простите. Да, конечно. Алексей Игоревич у себя, – тараторю я.
– Приятного кофепития, – довольный собой финдир скрывается в логове Астахова.
– Блин, Лида, срочно надо выучить кто есть кто тут, – я закидываю в рот следующую дольку.
Ну зато финдир хоть не орет сразу. Видно по нему, что добрый.
Они говорят о чем-то долго, я успеваю допить кофе, спрятать остатки шоколадки и начать дальше выполнять поручения. А там еще почта засыпана письмами... И в углу мигает какой-то значок. Жму. Это местный мессенджер, и там мне уже пишут.
Да, я училась на делопроизводителя, но к такому нас в универе не готовили! Чтобы так вот сходу все уметь разом разгребать! Хоть конспекты на работу приноси. Но очень сомневаюсь, что мне это поможет.
Телефон, вопреки штампам из фильмов, не звонит. Зато постоянно кто-то пишет в мессенджер.
«Добрый день, Лида, когда у Астахова будет время для...»
«Лида, здравствуйте, запишите Астахову....»
«Лида, доброе утро! У Астахова по плану посещение....»
«Доброе утро. Лида, а когда у Астахова....»
Ну откуда я знаю, что там и когда у Астахова вашего? Я здесь только второй день! И уже хочется кричать – спасите-помогите! Только от этого дракона меня никто не спасет. В наше время принцессам приходится спасать себя самим.
Так, надо включить логику! Где-то же должно быть расписание босса. Надо его только найти. Сразу пишу Елене. Это она меня оставила на растерзание злому дракону. По ее указаниям нахожу нужную вкладку. А там на эту неделю две отметки.
– Интересно, это еще можно исправить? – я достаю мятый комок. Вот ведь точно, не секретарь, а няня. Что-то там Елена говорила про гардероб Астахова. Значит, надо позвонить в химчистку.
В файле нахожу нужный номер.
– Здравствуйте, мне нужно сдать в химчистку рубашку господина Астахова, – я уже поняла, что нужно сразу называть фамилию босса. – Да, из офиса. И еще нужно забрать вещи, которые были сданы ранее.
– А ничего не было, – девушка пару минут щелкает по клавишам, я это слышу в трубку. – Уже месяц от вас заказов не было.
– Хорошо, спасибо, – отвечаю, стараясь скрыть в голосе удивление. А куда одежда делась? – Рубашка будет на ресепшене. Спасибо.
Кладу трубку. Поворачиваю голову к двери в логово дракона. Астахов сидит там и не выходит. Кошусь на монитор. Там опять падают письма, мигают сообщения. Ууу, хоть вой.
«Кофе», – мигает поверх всех.
– Лопнешь, – фыркаю я, набирая ответ. Но иду готовить.
Занести у меня получается почти уже нормально. По крайней мере, ручку двери нахожу сразу.
– Почему твой рюкзак торчит из-под стола? – от вопроса Астахова я застываю, не дойдя до него одного шага.
– А куда мне его деть? – отвечаю вопросом на вопрос.
– Шкаф для чего там стоит? – Астахов выгибает бровь. – Ты кто по специальности?
Меня сбивает с толку смена темы.
– Делопроизводитель, – отвечаю, опуская взгляд.
– Так производи дела. Делай, – чуть не рычит Астахов. – А ты их пока только копишь. И кофе мой отдай уже, пока не замерз.
Хочется ему этот кофе опрокинуть на голову.
– Иди, – отсылает меня, когда ставлю чашку на стол. – И чаще смотри мессенджер. Или мне нужно постоянно вызывать тебя в кабинет?
– Хорошо, я буду внимательнее, – я спешно выскальзываю за дверь. Выдыхаю.
Легко ему командовать, а я тут без году неделя. Всего-то успела, что разобрать ящики стола да найти важные встречи.
– Рюкзак мой ему не нравится, – ворчу, поднимая его. – Можно же было объяснить нормально. У самого вон вся одежда запасная куда-то делась.
Кстати, куда же делать одежда? Этот вопрос меня сильно волнует. Не утащила же Виолетта рубашки босса себе домой! Если сейчас обольется своим кофе, опять орать будет.
Подхожу к шкафу и открываю дверцу, чтобы положить рюкзак внутрь.
– Кажется, вот и одежда, – я смотрю на скомканную кучку рубашек вперемешку с костюмами.
Выгребаю все на пол. Отдам сразу все в химчистку. А на освободившуюся полочку кладу рюкзак. Занимаюсь разбором вещей, когда из своего логова изволяет явиться Астахов.
– Лида, ты что здесь устроила?! – конечно, сходу назначает виноватой меня.
– Это не я, – мой голос от обиды немного дрожит. – Это ваши предыдущие секретарши.
– Быстро убери это, – опять рычит. – Это офис, а не прачечная!
– Сейчас курьер все заберет, – от обиды слезы наворачиваются на глаза.
– У тебя три минуты, – чеканит, и, развернувшись на пятках, уходит по коридору.
Чем орать, лучше бы пакет какой-нибудь дал для своих же вещей. Потому что у меня такого нет, и я не придумываю ничего лучше, чем сложить все в мусорный мешок. Который и выволакиваю курьеру.
– Лида, что это? – задать вопрос решается только Катя, она же и помогла найти мешок. Остальные только смотрели с недоумением, когда я тащила его на спине, как Дед Мороз.
– Я разгадала тайну пропавшего гардероба босса, – слегка пинаю мешок, скинутый на пол.
– О-о-о! – тянет Катя, округлив глаза. – Однако!
– Мы вывозом мусора не занимаемся, – сразу отказывается курьер, увидев пакет.
– Это одежда, – теперь уже почти рычу я. – Выстирать, вычистить, отгладить. И доставить.
– Заказ был на одну рубашку, – мнется курьер, косясь на мешок. – Вот, у меня в накладной!
– Значит, дописывай, – я тоже теряю терпение. Получила нагоняй от Астахова, теперь на меня еще коллеги косятся. Хорошо, у виска пальцем не крутят.
После недолгих препирательств мне удается сплавить все вещи. Ура, еще одно дело сделано.
– Кать, а у вас где-то есть список, какие встречи планируются? – решаю спросить, ну а вдруг повезет.
– Ну, прям за все-все не подскажу, – Катя ныряет за свою стойку, – но есть лист бронирования переговорки.
– Это как? – я обхожу стойку и заглядываю в монитор.
– А все просто, – Катя открывает вкладку. – Вот, видишь? Это календарь. Выбираешь дату и время, вносишь данные для кого бронируешь, на какую длительность. Ну и видно, кто уже забронировал.
– Ага, – киваю. – Спасибо, Кать. Ты очень помогла!
Ну почему Астахов мне сам не сказал? Было бы намного проще!
Время до обеда пролетает просто махом. Елена меня сегодня на обед не уводит. Потому я быстро обедаю в столовой для персонала, а потом пью кофе в кухне для руководства. С шоколадкой, которую мне дал Астахов.
Я ворчу и пыхчу всю дорогу домой. В голове вихрем носится миллион остроумных ответов, ни один из которых я не скажу вслух. Даже если и придумаю сразу, просто не хватит дерзости.
– Индюк. Павлин. Бабуин, – бубню себе под нос, топая с остановки домой. – Еще и имя мое ему не нравится. А сам? Алешка! Это Алексей звучит красиво. А так самый обычный Лешка!
Но я даже представить не могу, кто сможет Астахова назвать Лешей. Леша это вот как сосед, одноклассник, хороший добрый парень. А не вот это вот вечно рычащее драконище! Это вот только господин Астахов.
– Мам, я пришла! – кричу, входя в квартиру.
– Опять поздно, – мама выходит из своей комнаты. – Лид, ну так же невозможно. А зимой темно будет? Нет, тебе надо менять работу, – она поджимает губы и складывает руки на груди.
– Да только два дня прошло, – выдавливаю улыбку, стараясь уйти от надоевших разговоров. Если я останусь, то не придется долго добираться до дома. Ох, план у меня потрясающий, но висит буквально на волоске.
– Да, всего два дня, – мама недовольно сверкает глазами. – А ты уже вон какая встрепанная. По лицу видно, что тебе там тяжело. Лида, мне не нравится твоя работа.
«Да и мне пока тоже», – произношу мысленно, проходя мимо мамы в комнату.
– Мам, ну я уже кое-что сама соображаю, – пытаюсь переключить родительницу на свои успехи. Правда, сами успехи перечислять не собираюсь. – А что есть покушать? Я такая голодная!
Это лучший отвлекающий маневр. Мама будет хлопотать на кухне.
– Переодевайся, умывайся, – он срабатывает безотказно, – пойду ужин погрею.
Мама уходит, а я вздыхаю. Страшно даже представить, что будет, когда я съеду. Мама обидится, сильно. Но и оставаться у меня сил уже нет. Хочется туда – на волю. Пройтись по магазинам, сходить в кино или валяться перед ноутбуком всю ночь.
– В воскресенье идем к теть Марине, – мама ставит передо мной тарелку, когда сажусь за стол.
Я сняла одежду, которую раскритиковал Астахов, и аккуратно убрала. Пусть хоть сколько орет, а в таком виде, как Виолетта, я не появлюсь на работе!
– Ну, ма-ам, – хнычу. Ужас, как не хочу в эти гости.
– Лид, – произносит мама строго, – я тебе позволила учиться на другую специальность, позволила самой найти себе работу. Хватит, наверное? Я не так уж много прошу. Ты все-таки живешь в моей квартире и на мои деньги. Я тебя родила, в конце концов.
– И я очень этому рада, – выпаливаю успокаивающе слова. – Мам, в субботу с девочками с курса хотим встретиться. Можно?
– Зачем? – фыркает мама. – Вы просто учились вместе. Разве стали подругами?
Вообще-то, да. Но мама об этом не знает. Иначе бы девчонкам пришлось нелегко. Мамуля бы непременно захотела с ними познакомиться.
– Ну интересно же, – улыбка у меня как приклеенная, не сходит с губ. – Кто куда устроился и все такое.
– Куда пойдете? – спрашивает строго.
– В пиццерию предлагают, – отвечаю, зная наперед, что скажет мама.
– Понятно, – неодобрительно качает головой. – Портить желудки несвежими продуктами за большие деньги. Лид, ты же понимаешь, что оно того не стоит?
– Мам, я на часик всего, – начинаю ее уговаривать. – Обещаю пиццу не есть. Просто посижу. А в воскресенье к теть Марине. Есть вкусную домашнюю еду.
Я обещаю быть хорошей девочкой. Впрочем, я почти всегда такая и есть. Мама внимательно вглядывается в мое лицо, будто подозревает меня во вранье. Думает не меньше минуты.
– Хорошо, – наконец-то соглашается. – Ничего вредного там не ешь. Денег немного дам. На всякий случай, – подчеркивает. – Кофе не покупай. Воды или чай попроси. И только на час. Нужно сделать уборку и помыть окно на кухне.
– Спасибо, мамуль! – радуюсь я маленькой победе. Ох, как же не хочется огорчать ее. Но...
Доедаю ужин. Мама забирает тарелку, ставит передо мной чай. Да, в самостоятельной жизни этого будет не хватать.
– Спасибо, – целую маму в щеку, закончив кушать. – Пойду одежду на завтра готовить.
– Иди, – машет на меня рукой мама. – Хорошо, что у тебя приличный гардероб. В любой вещи можно на работу ходить.
– Ага, – киваю, и убегаю в свою комнату. Ходить можно в любой. Но вот точно ни одна из них не придется по вкусу Астахову. Да и я сама бы часть уже заменила.
Так, завтра у Астахова совещание. Или переговоры. Короче, важный день. Беру черную юбку длиной ниже колена. Выше у меня просто нет. Кручу в руках и убираю обратно в шкаф. Достаю бежевое платье. Ношу его с первого курса. Симпатичное. Выгляжу я в нем строго и прилично.
– Мам, я спать, – выглядываю из своей комнаты. – Завтра надо без опозданий. Важный день.
– Еще работать толком не начала, а уже такое, – мама выходит из кухни с полотенцем и тарелкой в руках. – Какой у тебя важный день, ты там без году неделю работаешь. Лид, я считаю, что эта работа тебе не подходит.
– Через месяц будет видно, – говорю мягко. – Спокойно ночи.
– Спокойной, – мама скрывается на кухне.
– А что, нет? – Астахов оглядывает меня брезгливо с головы до ног и обратно. – Платье уродское. Невнятное какое-то. Ты в нем моль. Опять как крыска-прилизка зализалась. На ногах галоши какие-то. Тебе еще очки вот такенные надо, – показывает пальцами огромный размер очков, – и твой образ будет полным.
– А вы, значит, эксперт по женской моде? – каждое слово дается мне с трудом. Горло перехватывает от злости на босса. Оскорбил меня уже вдоль и поперек!
– Ну явно лучше тебя разбираюсь, – заявляет самодовольно.
– Ага, я вижу, – задираю нос.
Ох, мама ужасно не любит, когда я так делаю. Говорит, что эта дурная привычка от моего папаши. Гонор, спесь и вот это вот упрямство. Которое она из меня искореняет, но дурацкая наследственность все равно вылезает в самый неподходящий момент.
– В образец манер и хорошего вкуса вы не далее как два дня назад кидались туфлями, – напоминаю ему утреннее происшествие. – Этот несомненный образец оставила на вашей груди яркое доказательство своей образцовости в манерах и служебных обязанностях.
– Дерзишь? – Астахов выгибает соболиную бровь. Кажется, он озадачен моим поведением. Явно не ожидал такого.
Да бесит! Я здесь третий день, кручусь как белка в колесе, и даже спасибо не слышу! Только придирки к моей одежде. Да, немодная. Да, унылая. Но чистая и без дыр. Все опрятно.
– Нет, – задираю нос еще выше. – Что вы. Я бы просто не посмела дерзить начальству. Лишь озвучиваю увиденное своими глазами.
– А язык у тебя острый, Лида, – Астахов прищуривается. Сверлит меня таким колючим взглядом, что я ежусь. – Хотя на вид настоящая тихоня. Так вот, Лида, мне показалось, что девушка ты неглупая. Что было непонятного в моих словах о твоей одежде?
– Да все мне понятно, – бурчу, удерживая в глазах злые слезы. И нос не опускаю.
– Отлично, – усмехается. – Так в чем проблема? Почему ты опять явилась в таком виде?
– Потому что больше нечего надеть? – я хотела сказать твердо, а получился невнятный вопрос.
– Так сходи и купи, – легко дает совет. – После окончания рабочего дня у тебя полно времени. Торговые центры у нас не закрываются в шесть. В чем вообще проблема купить подходящее платье или костюм? Девушки постоянно ходят на шопинг!
– А если денег нет? Вы об этом подумали? – мне очень обидно от таких его слов. Ему что, такое простое объяснение не приходит в голову? – Я, может, тоже хочу ходить на шопинг!
По его лицу вижу, что Астахов сильно озадачен. Он и правда не понимает, что денег может не быть!
– Я у вас только третий день работаю, – хочется даже ногой топнуть. – Мне зарплату только через месяц дадут. Мне просто не на что купить новую одежду!
– В смысле? – теперь у Астахова выгибаются обе брови.
– В коромысле! – не выдерживаю. Брови Астахова ползут еще выше. Кажется, я так сломаю босса. Если останется с вот таким выражением лица, это будет плохо. Или он не знает слова «коромысло»? Ну, может, и не знает.
Но он что, издевается, что ли? Ну как можно не понять, я же русским языком объясняю!
– Денег у меня нет, – повторяю. Чувствую, что я уже красная от злости и неловкости. Мама всегда говорит, что финансовые вопросы обсуждать – моветон.
– Тебе пять лет? – на лице Астахова недоумение и усиленная работа мысли. Но видно, что концы с концами у него не сходятся. – Ты же на что-то эту вот, – водит рукой вверх-вниз, – одежду, – выплевывает слово, – покупаешь. Просто купи другую. Не этот деревня-стайл.
Выдыхаю резко. Вот же баран какой! Просто бы отстал, но нет.
– Потому что деньги на одежду мама дает, – начинаю оправдываться. – Они не мои, и тратить их, на что хочу, я не могу. Вам не понять. Вы родились с золотой ложкой в... – делаю паузу, – во рту. Но не все могут себе позволить просто взять и купить новую одежду. Тем более что все чисто и опрятно. И на моих рабочих качествах это никак не отражается. Толку было от красивого внешнего вида предыдущих секретарш!
Мне обидно от несправедливости, Астахов взирает на меня с каменной мордой лица и презрением во взгляде. И меня несет. Уже остановиться не могу. Знаю, что потом буду ужасно жалеть о своей несдержанности. Сама себя заклюю за длинный язык. Но сейчас...
– Знаете, где я нашла вашу одежду? – спрашиваю с нажимом. Я ведь права и это придает уверенности. – В шкафу в приемной. Ее никто не отправил в прачечную. А ваше расписание? Откуда я могу знать, что у вас происходит!
Даже руками всплескиваю от избытка эмоций.
– В ежедневнике одни сердечки, – я распаляюсь все больше, – ни расписания, ни пометок каких! А я здесь только третий день. Третий! – повторяю для пущей важности. – И вы только и делаете, что кричите и высказываете мне за внешний вид. Вы хоть заметили, что я восстановила ваше расписание на ближайшие дни с нуля? Нашла документы. Нет. Не заметили. А вот это совещание или как его там? Я первый раз была на такой встрече. Они ушли довольные, а вам мое платье не нравится. Платье как платье, не голая же!
Меня аж трясет всю. Знаю. Сама все знаю! Но разве можно вот так?!
– Судить о человеке по внешнему виду – последнее дело, – бурчу и надуваю губы.
Ну что я опять такого смешного сказала? Я не очень сильна в брендах. Ну да, его девушки наверняка с лету определят и марку, и какого года коллекция, но все равно ничего смешного! Не обязана я знать все бренды наизусть. Тем более в моих должностных обязанностях такого пункта нет.
– Не знаешь – не носи, – милостиво разрешает Астахов. – Пхахаха, – смеясь, трясет головой. – Бери карту и иди уже. Работать надо. Бери-бери, – подталкивает пластиковый прямоугольник по столу. – Я прослежу, чтобы ты все не потратила.
Несколько секунд кошусь на карточку. Брать чужие деньги нельзя. Позволять покупать себе вещи мужчинам – нельзя. Не отец же и не брат. Но... И потерять работу тоже нельзя.
Знаю, правильно будет выйти в гордо понятой головой, а через пять минут занести заявление на увольнение. И потом идти искать другую работу, где начальник не будет таким тираном и самодуром.
Мама, если узнает, голову мне оторвет! Но работать я хочу здесь, покупать ничего дорого не буду, а деньги верну сразу, как получу первую зарплату.
– Будем считать, что я покупаю униформу, – говорю это не столько для Астахова, сколько для себя. – Верну сразу с зарплаты.
– Не сомневаюсь, – босс ехидно улыбается. – Сделай мне кофе, а потом займись работой.
– Как скажете, – разворачиваюсь на пятках и спокойно покидаю кабинет начальства. А у самой аж стопы горят, так хочется рвануть со всей скорости.
Я выхожу в приемную, аккуратно закрывая за собой дверь. Сердце грохочет в горле, мешая дышать. Красивая карта жжет пальцы. Дизайн у нее какой-то интересный.
Едва не подбегаю к столу, прячу карту в ежедневник, а сама лечу в туалет. Мне нужно умыться и отдышаться. Влетаю в уборную. Большое зеркало отражает меня без прикрас: красное лицо, глаза размером с блюдца и ужасно перепуганный вид.
– Зачем надо было ляпать про содержанок? – я очень злюсь на себя. За весь этот нелепый разговор, за неуместную вспышку характера, за карточку эту дурацкую!
Я ее взяла! Взяла! И собираюсь потратить чужие деньги. Да, я отдам с зарплаты. И Астахов буквально приказал. Но все равно это очень постыдный поступок.
– Покатилась по наклонной, – вздыхаю, и опускаю ладони под холодную воду.
Умываюсь. Хорошо, я не накрашена и ничего не испорчу. Но босс хочет, чтобы я красилась. Мама не одобрит. Ну и как мне выкрутиться, чтобы не потерять работу и не испортить отношения с мамой?
Закрываю воду, вытираю лицо бумажным полотенцем.
Ой-ё! Кофе же! Если Астахов меня уволит, то и все мои моральные дилеммы сразу отпадут! Бегу на кухню. Вот куплю если туфли, как бегать буду? Тут такие полы, что сразу коньки лучше покупать.
Влетаю в кухоньку. На кофе уходят считанные минуты. Обратно иду как можно быстрее. Стучусь.
– Входи, – разрешает Астахов.
– Ваш кофе, – ставлю чашку на стол.
Босс старается на меня не смотреть. Вылить ему этот кофе на голову и уволиться! Он же меня унижает!
– Ты зерна выращивать бегала? – кривится, взглянув на меня. – Так, список дел я отправил тебе в чат. И столик забронируй на два сегодня. Пока все.
Киваю. Поручений надавал и довольный. Иду на свое место. Какие-то дела уже знакомы, но сначала звоню в ресторан. Потому ныряю в дела, не поднимая головы до самого обеда. И вот вопрос – я сижу, пока босс сидит? Или могу идти обедать?
Решаю, что лучше посижу. Мне пообедать надо минут пятнадцать, не больше.
Астахов из своего кабинета выходит только без пяти два. Прихватив пиджак, направляется на выход. Дождавшись, когда он уйдет, иду на начальническую кухню. Там все есть.
Потом я опять пытаюсь не оставить хвостов на завтра. Как итог – домой просто плетусь. В рюкзаке, в потайном кармашке, лежит карточка Астахова. Из-за нее я вцеплюсь в рюкзак как никогда. Боюсь, что вытащат.
Дома мама всем своим видом показывает, как ей не нравится такая вот моя работа.
– Лид, три дня, а ты уже такая пришибленная, – говорит, накладывая мне ужин. – Что там за каменоломни?
– Все нормально, – я стараюсь улыбаться. – Втянусь и будет легче.
– Пошла бы к нам в библиотеку, – мама качает головой, – втягиваться бы было не надо. Ну видно же, что месяц ты не продержишься. Получается, занимаешь чужое место. Ну сама подумай, пока ты надрываешься, кто-то работу ищет. Кто-то, кто бы точно с ней справился.
– Ну, мам, – произношу умоляюще. У меня и так сегодня выдался тот еще денёк, и мама теперь сомнений добавляет. – Завтра уже пятница. Выдержу. А там и выходные. В субботу встречусь на часик с девочками. А в воскресенье мы идем в гости.
– Упрямство, Лида, до добра не доводит, – мама убирает тарелки, наливает чай мне. – Но дети никогда не слушают своих родителей. Зря, между прочим. Мы уже жизнь прожили, опыта набрались. Но в молодости все кажется, что родители глупости советуют. Ладно, – с тяжелым вздохом опускается на стул, – вот попомнишь мои слова, да поздно будет.
– Спасибо, мам, все очень вкусно, – поднимаюсь, целую ее в щеку. – Я в душ и спать. Завтра на работу.
Опять ухожу от этого разговора. Мне и так плохо за то, что взяла карточку. Да еще и голова пухнет от мыслей о том, как ей воспользоваться. Надо не только успеть купить, но и как-то спрятать от мамы. Я ей покупку объяснить не смогу. А она меня и так контролировать перестала только на третьем курсе универа. Когда убедилась, что я приношу одни пятерки и с плохой компанией не связалась.
– Мам, я пришла! – кричу, закрывая дверь.
– Наконец-то, – мама выходит в коридор меня встречать. – Так долго ехать. Это ужасно!
– Ма, ну я же писала, что жуткие пробки, – тянусь к ней, чтобы поцеловать в щеку.
– Ты такая довольная сегодня, – подмечает мама мое настроение.
– Завтра суббота же, – не скрываю своей радости. – Выходные впереди. Ой, это так классно. Моя первая рабочая неделя закончилась.
Мама хмурится, ей не очень нравится, что мне нравится. А я очень горжусь собой! Я продержалась! И даже не упала в обморок, когда Астахов меня отчитывал за внешний вид. Еще продержаться три недели, чтобы приняли. Это три раза по пять рабочих дней. Совсем же не сложно, правда?
– Я иду греть ужин, – мама поджимает губы, наблюдая, как я снимаю обувь. – Жду тебя на кухне.
После ужина я валюсь на кровать с телефоном в руках. Завтра нужно купить новую одежду. Вот и хочу посмотреть, что сейчас носят секретари и сколько стоит этот майбах, и вообще как его носят.
Хватает одной минуты, чтобы понять, как я опозорилась!
– Вот дурочка с переулочка, – со стоном прячу голову под подушку.
Это, оказывается, машина! Безумно дорогая, скоростная и красивая. Просто нереальных денег стоит. А я собралась ее носить. Ужас. И позор. Вот правда – молчи, за умную сойдешь.
Понятно, почему Астахов так хохотал. Теперь всем этот анекдот может рассказывать. Опозорилась так опозорилась!
Но долго с подушкой на голове не полежишь – жарко и дышать нечем. Пришлось выползать. Я написала девочкам, что завтра к ним присоединюсь ненадолго. Все были очень рады. Подруги получше меня разбираются в одежде, вот пусть и помогут!
Снова легла нормально. Нашла телефон и пошла смотреть, во что же должен одеваться секретарь солидного босса. Честно? Мне не понравилось ничего! Я и так вот почти так и одета. Ну юбки длиннее и каблуки не нашу.
– В таком кошмаре я ходить не буду, – отбрасываю телефон на кровать.
Закрыв глаза, я медленно выдохнула. Боссу вот так одетые и нравятся. Вспомнить вот Виолетту. Интересно, это ее настоящее имя?
Лидка, надо морально подготовиться завтра прикупить одну из этих вот юбочек в облипочку. Носить ее буду только в офисе, а уходить и приходить в своей одежде. Серой, безликой, но зато не вызывающей.
Я же буду не секретарь, а... Ой, даже мысленно произнести это слово не могу.
Все надежда на девчонок!
Эти невеселые мысли не отпускают меня и утром. За окном уже вовсю день, я выспалась, а по квартире плывет запах блинчиков.
– Ммм, – я с удовольствием потянулась. Как же будет не хватать мне такого, когда перееду. Может, ну его, переезд этот? Для библиотеки мне и гардероб менять не надо. Все вещи подходят. Начальника не будет, который вот так позволяет себе смеяться над подчиненными.
И мама тут одна будет, а я там, в чужой квартире...
В который раз становится грустно и страшно. Но я еще не прошла испытательный, так что пока это только мечта.
Встаю, накинув халатик, топаю на кухню. На столе стоит стопочка красивых золотистых блинчиков. Мама пьет чай с медом.
– Доброе утро, – я плюхаюсь на стул.
– Обед скоро, – улыбается она. – Ты так устала за неделю. Вот нужна тебе такая работа?
– Опыт. Зарплату неплохую обещают, – повторяю в который раз.
– Не все измеряется деньгами, – наставительно произносит мама. – Я тебя не так воспитывала.
– Но там еще и интересно работать, – я почти не вру.
Ужасно обманывать собственную маму. Но у Астахова гораздо интереснее, чем в библиотеке. Я у мамы на работе выросла, можно сказать. Мне можно было бродить среди стеллажей, заходить в хранилище. Там интересно. Но мне скучно. Я все там знаю. Вот от и до.
– Умывайся, я чаю тебе налью, – мама поднимается.
Убегаю в ванную. Потом завтракаю блинчиками. Потом надо маме помочь в домашних делах. И вот я убегаю на встречу с девочками. Я так волнуюсь, что ладошки потеют. В рюкзачке припрятана карточка Астахова. Я решила, что потрачу максимум половину от того, что должны будут заплатить. Недельку еще надеюсь продержаться. Значит, за половину месяца получу деньги. Их и отдам. Мы с совестью к такому соглашению пришли.
Пиццерия находится на третьем этаже большого торгово-развлекательного центра. И я хочу предложить девчонкам пройтись со мной по магазинам.
Поднявшись на эскалаторе на третий этаж, иду в пиццерию.
– Лидка! – Оля бросается мне на шею. – Не верю, что тебя выпустили к нам!
Следом обнимают Настя и София.
– Девчонки, – я смотрю на них с испугом в глазах. – Я ненадолго. И у меня вот такая, – развожу руки, смотрю, и развожу сильнее, – проблема. Мне надо купить одежду на работу.
– Разве это проблема? – смеется Настя. Но заметив мое страдальческое выражение лица, смех резко обрывает. – М-да, похоже, реально проблема.
– Угу, – я опускаю печально голову. – Я порылась в сети, и если это надену, буду как представительница древнейшей профессии.
Я вообще не понимаю, о чем говорит Карина. Но слушать ее приятно. Спокойная плавная речь, уверенная. Она явно знает, что предлагает. И когда достает костюм, я тут же киваю, как болванчик.
Бюрюзово-сероватый цвет, неяркий, но плотный, что ли. Не могу описать, я не разбираюсь в моде. Но смотрится очень благородно.
– Вам, скорее всего, даже брюки подгонять не придется. Должен быть ваш рост, – снова заговаривает Карина. – Из обуви лодочки подойдут, если надо совсем строго, лоферы, и даже слипоны, если захочется немного неформальных ноток добавить. Еще могу предложить палаццо в мятном цвете. Для лета очень хорошо. Или вот такие кофе с молоком. Комфортная посадка, два таких вот мягких ремешка. Мягкая ткань, красиво ложится. По два защипа наружу. Строго, но не классика, кежуал. Хоть с туфлями, хоть с кедами. Под любую стилизацию подходят. Пиджак можно выбрать еще один. И комбинировать. Необязательно носить вот прямо комплектом. Белая футболка тоже подойдет ко всем брюкам. Не в обтяжку, а такая, чуть свободная.
Карина говорит много и подробно, а я шире и шире раскрываю глаза. И готова расплакаться от благодарности. Карина мне подсказывает! Она подсказывает, что и как носить, чтобы я не выглядела странно и глупо! Не кривится на мой внешний вид. В универе я столько язвительных реплик услышала. А эта девушка просто, без всякой язвительности, очень тактично и завуалированно дает советы.
– Юбки показать? – спрашивает Карина.
– Показать! – командует София.
– Они у нас на вон том рейле, – Карина идет дальше. – В офис обычно покупают юбку-карандаш. У нас представлены самые актуальные модели. Сейчас такие юбки не обтягивают сильно, силуэт сохраняется, но между тканью и телом есть воздух. Или вот юбки А-силуэта. Уместная длина, думаю, ниже колена для вас будет.
Карина смотрит на меня, и я киваю. Выше я пока надеть не осмелюсь. Она берет несколько моделей.
– Идемте в примерочную, – и проходит вглубь бутика.
Мы все дружно плетемся за ней. Вхожу в примерочную, девчонки хихикают снаружи. Раздеваюсь и первым решаю примерить костюм. Ткань такая приятная к телу. Выхожу.
– Вау, Лидка! – София одобрительно поднимает большие пальцы вверх.
– Ага, красотка, – соглашается Настя. – Вот прям не секретарь, а владелица бизнеса.
– Да ну тебя, – отмахиваюсь. – Скажешь тоже.
– Только волосы не зализывай, – кривится Оля. – Давай дальше.
Все выбранное получает безоговорочное одобрение девчонок. Особенно юбки.
– Какие ножки, – вздыхает София. – Лидка, такими ногами по подиумам расхаживать и ковровым дорожкам. Надо все брать.
– Все не могу, – категорически пресекаю попытку разорить Астахова. – Мне костюм очень нравится! Но ткань плотная, а впереди лето. Его потом куплю. А сейчас вот эти две пары брюк, и эту вот юбку, – протягиваю вещи Карине. – Ну и пиджак, который подо все подходит. Блузы и рубашки в другой раз. У меня есть, пока не знаю, какие надо.
Я бы юбку не взяла, брюк хватило бы, но у нее такой красивый горчичный цвет! И ткань мягкая, приятно льнет к ногам. Красиво так кладками лежит, пусть и фасон не совсем для офиса. Но все единодушно согласились – можно.
– Не слишком... ммм... игриво? – я все еще сомневаюсь. – Может, ту серую «карандаш»?
– Обычная плотная футболка или полуприлегающий джемпер ее приземлят, – уверенно говорит Карина. – Тельняшка, еще косуха или джинсовка в базовых вариантах отлично подойдут. Обувь тоже любая. Чем удобен такой базовый гардероб, так это тем, что можно брать вещи с закрытыми глазами из шкафа. Они все комбинируются друг с другом. Не надо голову ломать.
Пока она дальше читает лекцию, складывает вещи в пакет. А сумма покупок вводит меня в легкий ступор. Не майбах, но на мой взгляд – где-то рядом!
Дрожащей рукой прикладываю карту. Четыре цифры пин-кода ввожу с трудом. И зажмуриваюсь в ожидании оплаты.
– Чек в пакете. Будем рады видеть вас в наших бутиках снова, – Карина передает два бумажных пакета.
Забираю, все еще в шоке от того, что я это сделала. Надеюсь, Астахов меня не отругает за такую растрату.
– Спасибо большое, – София улыбается Карине. – Обязательно заглянем. До свидания.
Подхватив меня под локоть, тянет на выход.
– Офигеть, – Настя отходит к лавочкам. – Это нам сейчас целую лекцию прочитали, что и как носить. Круто прям было.
– Ага, – София падает на лавочку. – Я парочку советов запомню. А Лидка у нас модель. Сфоткать тебя в этих вещах, и на витрины постеры повесить. Лид, рост у тебя сколько?
– Я с медкомиссии не мерила, – задумываюсь, – метр семьдесят три. Вроде. Или пять.
– Модельный, – кивает София. – А с волосами что делать думаешь? Стричь?
– Нет, ты что! – ужасаюсь я. – Честно, я еще не думала.
– Так, девки, – Оля крутит головой по сторонам, – времени у нас в обрез. Это был мой самый быстрый шопинг. Лида, ты валишь домой. Давай сюда пакеты. Получишь утром в понедельник. Ты теперь просто обязана остаться у Астахова, поняла?
– Поняла, – киваю. – Девчонки, спасибо! – бросаюсь их обнимать. – Что бы я без вас делала?
Утро воскресенья – мое любимое время. Впереди целый выходной день, а вчера переделаны все домашние дела. День-тюлень – так называют его девчонки. Но сегодня утро не такое радостное, несмотря на чудесную погоду за окном.
Сашка! Противный тип!
– Лида, ты проснулась? – в комнату заглядывает мама.
– Почти, – я зеваю и потягиваюсь. – Хочу выспаться на неделю вперед.
– Увы, – мама улыбается, – так не получится. Ну поваляйся в кровати еще немного. Ты выбрала, в чем в гости пойдешь?
– Да, – улыбаюсь. – Я успею собраться, мам.
Тем более всех сборов: умыться, расчесаться и одеться. Мама уходит, а я достаю телефон и лезу в сеть. Пытаюсь вспомнить, что вчера мне говорила Карина. Вбиваю новые слова в поисковик и разглядываю фото одежды. Пытаюсь сообразить, как же я в этом буду выглядеть.
Чувствую, что на работу завтра просто побегу! Так хочется примерить новые вещи! Надеюсь, Астахов будет доволен. Я мечтаю и строю планы, что еще куплю, когда получу зарплату. Это будут мои деньги! Собственные! И тратить я их буду как захочу. Ну, конечно, то, что останется после обязательных расходов.
Ой, как страшно! И как же хочется! Три недельки осталось! У меня большие планы, и нужно, чтобы босс был доволен моей работой.
Понежившись в кровати в свое удовольствие, встаю. Умываюсь, потом мы с мамой вместе кушаем.
А вот потом я начинаю приводить свой план в исполнение. Есть у меня очень милое платье в клеточку и с круглым воротником. В универе девчонки кривились, стоило мне его надеть. Все говорили, что оно ужасно на мне сидит. Длина стремная, талия куда-то уехала, да и вообще мне надо на размер меньше.
– Сжечь! – вынесла вердикт София, посмотрев на меня три секунды. Потом пощупала ткань и повторила: – Сжечь. Из него даже тряпка не выйдет. Отвратительно.
Больше я это платье не надевала. Но вот, кажется, пришел его звездный час. Волосы убираю в пучок. Заливаюсь – как в один голос заявляют девчонки. Только не привычно назад волосы зачесываю, но на прямой пробор и за уши.
– Ужас, – тихо хихикаю. Даже для меня такая прическа слишком.
Зато зеркало показывает мне именно то, что я хотела: лопоухую девицу непонятного возраста. Я еще и улыбаюсь то поднимая верхнюю губу, то морща нос. Корчить рожицы – это весело!
– Лида, ты готова? – кричит мне мама. – Нехорошо опаздывать. Это неуважение к хозяевам.
– Я готова, – выхожу из своей комнаты, прихватив рюкзак.
Мама внимательно осматривает меня с ног до головы. Придраться к моему виду невозможно. И платье мама покупала, и волосы собраны в тугой пучок.
– Бери пирог, – показывает на пакет. – И идем.
Ой, надеюсь, мама меня не прибьет сегодня за маленькое представление, которое я собираюсь устроить у тети Марины.
– Жанна, – теть Марина обнимает маму. – Лидочка, – потом тянется ко мне. – Какая ты стала красавица! Твоя мама сказала, что ты нашла неплохую работу.
– Да, – только и успеваю произнести, как мама начинает сетовать:
– Может, работа и неплохая, за неделю не понять, но далеко ездить. Рано уходит, поздно приезжает. Устает очень. Ой, Мариночка, вот пирог яблочный к столу.
– Ну спасибо, – теть Марина смотрит на пакет. – Саш. Сашка! Гости пришли, выйди встретить.
Но Сашка не появляется тут же на зов. Теть Марина нетерпеливо рявкает:
– Сашка!
И в коридор нехотя выходит ее сын. Вид у него совсем нерадостный.
– Здрасте, теть Жанна, – здоровается с моей мамой, переводит взгляд на меня, и я вижу, как он старается не скривиться. – Привет.
– Саша, – я натягиваю отрепетированную идиотскую улыбку, – привет! Я та-ак рада, что ты приехал!
У Сашки дергается щека. А я стою, ресницами хлопаю.
– Саша, пирог возьми у Лиды, – пихает его локтем теть Марина, а моя мама добавляет:
– Пирог яблочный. Лида пекла. Она у меня такая рукодельница. Умница хозяйственная. Вот какая невеста.
Сашка протягивает руку и буквально выхватывает у меня из рук пакет. В его глазах я заметила осознание. Да-да, мамы нас решили свести.
– Саша вот тоже работу ищет, – теть Марина важно кивает. – Хороший он у меня. Только доверчивый. Все мальчиком моим пользуются. Ой, да что все у двери стоим? Заболтались! Проходите. Где ванная – сами знаете. И давайте за стол.
– Лида, ты к Саше присмотрись, – шепчет мама, когда моем руки. – Хороший парень. Знаем давно. А тебе уже жениха пора найти. Я плохого тебе не сделаю.
– Хорошо, мам, – обещаю, а сама мысленно скрещиваю пальцы.
Сашка мне как тогда не нравился, так и сейчас впечатление лучше не стало. А меня специально усаживают на диван рядом с ним. Наши мамы сияют и умиляются. Мы же с Сашкой делаем вид, что ничего не понимаем.
– Лидочка, давай я тебе курочки положу. И вот картошечки, – начинает накладывать мне на тарелку всякого теть Марина. – Ну какая ты красавица стала.
Я поворачиваюсь к Сашке и улыбаюсь, поднимая верхнюю губу.
– Мам, я побежала! – утром аж приплясываю от нетерпения. Убегаю на целых пятнадцать минут раньше.
– Так рано? – сонная мама хмурится, ее голос звучит недовольно. – Ты так скоро на работе пропадать будешь круглосуточно. Лида, ни одному парню такое не понравится.
«Это будут его проблемы», – отвечаю мысленно.
– Хорошего дня, мамуль, – целую ее в щеку. – Пусть в библиотеке будет тишина и вежливые читатели.
– Других у нас не бывает, – строго произносит мама. – Молодежь вообще читать не хочет. Чокнулись со своим Интернетом. Если бы родители занимались детьми, как я тобой, дети сейчас не были бы такими.
– Все, я умчалась! – схватив рюкзак, выбегаю из квартиры.
Может, мама и права. Я не знаю. Но как же сложно быть не такой, как все! Для меня первые дни в универе были очень сложными. Мне казалось, что все студенты свалились с Луны. А у них такое же мнение было обо мне. Я бы перевелась на библиотечное дело. Но в моей жизни случилась София.
Она плюхнулась на парту рядом со мной спустя примерно неделю учебы. Я себе садиться на парту не позволяла никогда. Нельзя сидеть на столе. И на стуле с ногами. Даже на диване нельзя сидеть, поджав ноги. Мама была бы в ужасе от поведения Софии. Я, честно сказать, тоже. Но меня чем-то притянула эта девушка. Наверное, своей свободой.
– Привет, Лида, – она улыбалась и болтала ногами. Одетая в мини-юбку, такую, со складками, гольфы, футболку и ботинки на толстой подошве, она казалась мне бунтаркой. – Скажи, только честно, как живется синим чулком.
– Я не синий чулок, – отвечаю, уже собираюсь объяснить, что она это выражение употребляет неправильно, а потом просто отвечаю: – Если честно – ужасно. Мне кажется, все думают, что я ненормальная.
– Не, – хохотнула София, – просто странная. Старомодная какая-то. Прям прикольно.
Слово за слово, София меня разговорила. И я ей пожаловалась, хотя никогда никому не рассказывала о своей жизни. Потом София познакомилась с Олей и Настей, и девчонки взяли надо мной шефство. Так и протащили меня через всю учебу. Я им иногда со всякими рефератами помогала, а они меня учили краситься. Еще угощали пиццей и разными вредностями. Ну и заступались, если кто-то пытался меня обидеть.
Под эти воспоминания добегаю до остановки. Автобус еще не сильно битком, и я даже нахожу сидячее место. Звонит телефон.
– Лидка, привет! – Настя с утра бодрая. – Едешь?
– Еду, – я смотрю в окно. – Точнее, ползу. Привет.
– Доползай до рощи, там у нас автобусы пересекаются, – командует Настя. – Молодой человек! Вы мне своим рюкзаком сейчас все ребра отобьете. В автобусе рюкзак снимают, – отчитывает кого-то. – Капец, совсем мозгов нет, – жалуется мне.
Парню с рюкзаком еще повезло, что он не Софию задел. Мог бы и из автобуса вылететь.
– Все, давай на роще, а то держаться уже зубами приходится, – Настя сбрасывает звонок.
Я выпадаю на нужной остановке из автобуса и жду Настю еще минут десять. Она тоже вываливается из транспорта.
– М-да, – емко комментирует мой внешний вид. – Держи, – протягивает пакет. – Я переложила, чтобы удобнее было везти.
– Спасибо! – забрав пакет, целую ее в щеку. – Очень выручили.
– А это, – Настя достает из своей сумки маленький пакетик из магазина косметики, – подарок от нас. Тушь, блеск для губ, умывалка и ватные диски. Походный наборчик, так сказать.
– Зачем? – выдыхаю я. – Не нужно было.
– Не нуди, – отмахивается Настя. – Вон твой автобус идет. Чеши на работу и покажи боссу, что денежки потратила не зря. Лидка, не подведи нас, – грозит мне пальцем.
Я чуть носом не хлюпаю, растроганная такой заботой.
– Спасибо! – повторяю раз десять.
– Опоздаешь, – Настя буквально впихивает меня в автобус.
На работу я приезжаю вовремя. Хорошо, что вышла из дома пораньше. В дверях сталкиваюсь с Катей.
– Привет, – она кивает на пакет. – Что за баул?
– Да так, сменная одежда, – говорю почти правду.
– У меня обуви несколько пар стоит, – понимающе произносит она. – Как же в отпуск хочу! Дашка вот выйдет, потом я пойду.
Мы вместе входим в офис, и я спешу на свое рабочее место. Развешиваю в шкаф свои обновки. Немного любуюсь. И, взяв песочного цвета брюки, иду в туалет переодеваться. Штанины как раз прикрывают мои балетки. Потом разбираю строгий пучок и собираю волосы в высокий хвост. Крашу ресницы и губы. А потом делаю страшное!
Расстегиваю на своей рубашке две верхних пуговицы. А рукава закатываю. Я просто в шоке от своей смелости.
– Раз решила – надо делать, – подбадриваю себя. – Ну ничего же вульгарного, правда?
Я минутку кручусь перед зеркалом, каждую секунду ожидая, что кто-то войдет и увидит, что я здесь переодеваюсь. Но я себе сейчас нравлюсь. Быстро собираю свои вещи и, оглядываясь, иду на рабочее место. Юбку в шкаф, косметику в ящик стола. С непривычки ресницы кажутся тяжелыми, губы липкими, а хвост мешает. Руки так и тянутся собрать волосы обратно.
Но я не поддаюсь. Компьютер уже загрузился, и я начинаю открывать рабочие программы. И в волнении жду появления Астахова.
Во вторник я снова проделываю фокус с переодеванием. Серые брюки сидят тоже классно. Но как смотрятся с рубашкой, мне не очень нравится.
– Сюда нужна футболка, – понимаю я правоту Карины. У меня есть футболки, но их на работу надевать точно не стоит. Да и мои скромные и приличные блузки смотрятся не очень. Точнее – вообще никак не смотрятся.
Подкрашиваю ресницы. Разобрав пучок, внимательно рассматриваю себя. Нет, пока так ходить я не готова. Собираю волосы опять в хвост. Я обязательно приглашу куда-нибудь девчонок. Они очень меня выручили!
Итак, новый рабочий день и у меня почти нет невыполненных поручений. Прекрасно!
– Доброе утро, Лида, – босс появляется вовремя. – Кофе.
– Доброе утро, – я улыбаюсь. – Уже несу.
Сегодня Астахов выглядит немного странно. Нет, одет с иголочки, выбрит и волосы уложены. Но как будто не выспался, что ли.
Сделав кофе, заношу ему.
– Ваш кофе, – ставлю чашку на стол, на секунду задерживаю взгляд на лице босса. Замечаю слегка покрасневшие глаза. Точно, не выспался.
– Спасибо, – произносит немного заторможенного. – Через пятнадцать минут...
– ...к вам с блокнотом, – заканчиваю за него. Кивает.
Вот правду говорят, что ко всему можно привыкнуть. Я стою перед Астаховым, и мне не хочется убежать и спрятаться. Наоборот, улыбаюсь. Алексей Игоревич прищуривается, качает головой и произносит задумчиво:
– Лицо у тебя появилось, что ли. Иди.
Ухожу и хихикаю уже за дверью. Тушь и неяркий блеск не сотворили чудо, но лицо и правда стало как будто четче. Это босс меня еще накрашенной не видел! Ну ничего, еще увидит.
Сев на свое место, пододвигаю свой кофе. Надо найти инструкцию к кофемашине, она наверняка умеет готовить всякие вкусности. Пока пью кофе, быстро просматриваю, кто и что успел написать.
На самом деле работа не очень сложная, на мой взгляд. Я же не спутники в космос запускаю. Вот там да! А здесь всего лишь нужно все делать вовремя и точно.
«Кофе пьет. Минут через тридцать подходите», – отвечаю на сообщение одного из руководителей. Я уже запоминаю привычки Астахова. Вот с утра, пока свой кофе не выпьет и поручения мне не выдаст – к нему лучше не соваться. Обедать ходит или в один ресторанчик, или в другой. У него там постоянные столики есть. Очень аккуратный в одежде. Кроме тех двух рубашек, одна с помадой и другая с моим кофе, больше пока ни одну не замарал.
Смотрю на часы, у меня есть еще четыре минуты. Открываю тоненький блокнотик, куда я решила записывать все, что нужно купить в самое ближайшее время. Дописываю туда тени, карандаш и румяна. Подумав немного, добавляю пудру. Надо или нет – не знаю, но пусть будет.
Потом беру рабочий блокнот и иду к боссу. Вся такая готовая внимать и исполнять.
– Так, Лида, – Астахов стучит ручкой по столу, – раскопай в архиве бумажные договоры. Сканов почему-то в базе не нашел. Дальше...
Снова список. Вот как все это в голове держит?
– Встречу сегодняшнюю перенеси куда подальше, – морщится он.
– Насколько подальше? – уточняю.
– Недельки на две, – подумав, отвечает Астахов.
– А по какой причине? – я готова записывать.
– Откуда я знаю? – Астахов разводит руками. – Придумай. Ты ж секретарь. Мой комфорт в твоих руках. Злой босс – беда для подчиненных. Вот и сделай так, чтобы моим подчиненным было комфортно работать.
«А мне кто комфорт делать будет?» – мысленно его спрашиваю.
– Через пятнадцать минут, точнее, уже через десять, к вам Ефимов, – докладываю я.
– По поводу? – Астахов выгибает бровь. Ух, как у него это по-разному получается. Не бровь, а выразительное средство просто.
– Не знаю, – я опускаю взгляд.
– Упущение, Лида, – Астахов громко стукает ручкой. – Почему не спросила, зачем ему я? Может, и без меня бы обошлись. Ладно, пока все.
– А кто мне объяснял? – ворчу, выходя из кабинета. – Даже спасибо не сказал, что завалы разобрала. И где у них тут архив?
Перепоручив поручения, я отправляюсь вместе с Катей в архив.
– Сюда не у каждого вход есть, – объясняет она. – У тебя он есть. У меня тоже. Приходится складировать всякие бумажки, которые мне приносят. Здесь все рассортировано по годам, отделам и так далее.
– О, это я знаю! – радуюсь. – Мы такое учили.
Я нахожу нужные документы. Это две таких толстеньких папки. Несу их к себе. Сканирую, собираю файл, попутно делаю другую работу. И очень странно, что Астахов ничего не пишет. Ни кофе опять не потребовал, ни воды принести. Даже из кабинета нос не высунул. А обед? Куда бронировать?
Не закажу – орать будет. Пишу ему, пишу, а в ответ ноль реакции. Может, ушел? Тогда бы предупредил. Да мне уже другие пишут, куда Астахов подевался!
Решаю зайти к нему. Стучу тихонько, но в ответ тишина. Стучусь громче. Опять тишина. Я уже реально напугалась! Распахиваю дверь и влетаю в кабинет. Успеваю подумать на сердце, печень, почки, инсульт, инфаркт и все прочее.
Как специально, оставшиеся рабочие дни пролетают как один миг. Или это потому, что я привыкла?
– Лида, я ухожу, – босс останавливается у моего стола. – В понедельник я буду к десяти. Может, чуть позже. Но для тебя это не повод опаздывать.
– Я еще ни разу не опоздала, – напоминаю ему. – И ни разу не ушла даже на минуточку раньше. В системе все фиксируется.
– Хороших выходных, Лида, – Астахов пропускает мои слова мимо ушей. Он вообще, не дослушав, уходит.
– И вам, – говорю ему в спину. – Уверена, у вас так и будет. А у меня вот Сашка.
Подперев кулаками подбородок, я смотрю в одну точку на стене. Завтра первое в моей жизни свидание, и то липовое! Ни за что бы с таким, как Сашка, не пошла. А вот с таким, как Алексей Игоревич... От этой мысли мои щеки вспыхивают. Где я, а где Астахов?
– Работать, Лида, – одергиваю себя. Заканчиваю дела, привожу в порядок рабочий стол. Вот и вторая неделя закончилась. Осталось еще две.
Протолкавшись в пятничных пробках, добираюсь домой.
– Не передумала? – спрашивает мама с надеждой. – Замуж тебе надо.
– Мам, завтра только первое свидание, – увиливаю я. – Может, мы характерами не сойдемся.
– А ты характер сильно не показывай, – наставляет мама. – Мужчины таких не любят.
– Мам, а что на ужин? – меняю я тему. Слышать уже о Сашке ничего не могу!
Как бы хорошо было, если бы он слился! Но Вселенная мои мольбы проигнорировала. В шесть Сашка позвонил в нашу дверь.
– Сашенька, – мама расплылась в улыбке, – а Лидочка уже готова. Хорошего вам вечера, детки.
– Пасиб, – Сашка выдавил кривую улыбку. – К десяти верну вашу дочь.
– Поздновато, – качает головой мама. Но потом дает добро: – Ладно, дело молодое. Но в десять, – грозит шутливо указательным пальцем.
– Пока, мам, – я выскальзываю за дверь.
Молча спускаемся и выходим. Молча едем в автобусе, занятый каждый своим делом. Я смотрю в окно, Сашка ковыряется в телефоне.
– В половине десятого здесь будь, – бросает Сашка. – Все, пока, – и быстро скрывается в толпе.
А я бегу на встречу с девчонками. Они уже заняли место в пиццерии.
– Привет! – падаю на стул. – У нас три часа!
– Это мало! – София ерзает от нетерпения. – Ну, колись! Я уже вся извелась от любопытства!
– Ой, – я закатываю глаза. Мама бы уже мне высказала за это, – у меня тут такое! Замуж меня выпихивают. За Сашку!
– Того самого? – широко распахивает глаза Настя.
Киваю. И начинаю рассказывать все, что у меня произошло.
– Да на фиг тебе этот Сашка, – София возмущена до глубины души. – Маменька у тебя с причудами.
– Поэтому и собираюсь съехать, когда испытательный срок пройду, – я подпираю щеку кулаком. Не хочу отвечать на сообщение, мама уже сто десятое прислала. – Как же страшно мне!
– Не, все правильно, – одобряет мой план Оля. – Только маме адресок не говори. Как босс твой новый вид принял?
– Положительно, – я улыбаюсь. – Девчонки, огромное вам спасибо еще раз! Босс больше не кривится.
– Ты глянь, – фыркает София, – эстет какой! Да он должен до потолка от счастья прыгать, что ему наша Лида досталась! Такой порядок будет, что даже все пылинки будут учтены и записаны.
Мне так приятно! Девчонки очень поднимают настроение. И поддерживают мои планы. Часы пролетают как один миг. А еще они всей компанией выходят посмотреть на Сашку.
– Этот? – София проходится по нему внимательным взглядом.
– И че? – огрызается Сашка.
– А ниче, – тем же тоном отвечает София. Ее не пронять наглыми взглядами. София у нас кого хочешь построит.
– Лид, позвони, когда дома будешь, – напоминает Оля. – Пока. Все ок будет.
Быстро прощаемся. Мне пора домой. Я написала маме, что кино закончилось. А оно и правда закончилось. Мы даже обзор глянули, чтобы легенду не провалить.
– Ну и мымры, – фыркает Сашка. – Че, подружайки?
– Учились вместе, – я ускоряю шаг, чтобы успеть на последний автобус. Домой тоже почти бегу, хочу отделаться от Сашки побыстрее.
Хорошо, мама дверь открывает, я даже ключ в замок вставить не успеваю.
– Погуляли? – спрашивает, но ответ ее не интересует: – Молодцы. Сашенька, ты такой ответственный мальчик. Вот минута в минуту. Даже раньше.
– Спокойно ночи, теть Жанна. Спокойной ночи, Лида, – скалится Сашка. – Я позвоню, – врет и сбегает.
– Прекрасно, – довольная мама закрывает дверь. – Куда в следующий раз пойдете?
– Пока не решили, – вру я, очень надеясь, что следующего раза не будет.
К счастью, на следующие выходные у Сашки какие-то дела, и наше свидание срывается. Чему я очень рада! А еще рада первой зарплате! Мне заплатили за те дни месяца, которые я отработала.
Я почему-то решила, что получу ее ровно через месяц. Вот с того числа, как пришла, ровно месяц отсчитают. Но это же не так происходит. Вышло немного меньше, но я все равно так рада, что сидя приплясываю. Моя первая зарплата!