Глава 1

— За целый год ты не родила мне наследника. Я не собираюсь мириться с тем, что мне достался пустоцвет. Марика займет твои покои и родит мне сына, — муж указывает на мою кузину, которая неодобрительно рассматривает морской пейзаж, купленный мною на последней выставке.

Мысли никак не собрать воедино.

Я только что вернулась от мага кондитера и увидела, как слуги перетаскивают сумки из моей комнаты. Подумала, что муж решил сделать мне сюрприз - устроить совместную поездку на первую годовщину свадьбы.

Я ведь тоже по случаю нашего юбилея приготовила мужу подарок. Заказала прекрасный торт. С большим трудом достала книгу про редкую воздушную магию, вышила особенный шелковый платок, а он… Он приготовил мне расставание?

И предательство?

До меня, как сквозь туман продолжает доноситься голос мужа:

— Все твои вещи отнесли в карету. Ты отправляешься в наш загородный дом. Слуг уже оповестили.

Стою, оглушенная новостью, просто не в силах поверить своим ушам. Разве любимый мог мне такое сказать?

— Но я твоя истинная! — всплеснув руками, чуть не плачу. — А как же твоя клятва в день нашей свадьбы? Ардан, ты забыл о ней? Вечно любить, оберегать… Оставаться вместе и в любви, и в радости…

— Я уже подал прошение о разводе. Из-за метки развод возьмет время, но через год мы оба будем свободны, чтобы связать свои жизни с другими людьми.

— С ней? — киваю на кузину, а из глаз рвутся горячие слезы. — Ты на ней женишься? Из-за предсказания какой-то ярмарочной ведьмы?

— Хватит, Лина! Образ плаксы тебе не идет, как и... — Ардан окидывает меня неприязненным взглядом. — Во что ты превратилась за последние месяцы! Подбери свое достоинство из-под туфель и ступай в карету.

— Это неправильно. Просто в голове не укладывается... Бог тебя накажет, Ардан! И тебя, Марика!

— Следи за языком! — рычит на меня муж. — Я даю тебе шанс выйти из дома на своих ногах. Не воспользуешься им — вынесу отсюда на плече, как мешок с мукой. Поедешь в карете связанная по рукам и ногам.

Качаю головой.

Растерянно перевожу взгляд с мужа на кузину, что, сложив руки в смиренной позе, стоит у двери. Она всегда была эффектной красавицей. Румяная, хрупкая блондинка с тонкой талией и голубыми глазами. Неудивительно, что нравилась мужчинам.

Но как она могла понравится моему мужу?

Это ведь на мне стоит метка его истинной!

Это меня выбрал его дракон!

Я была так счастлива в тот день, когда в день восемнадцатилетия на мне появилась метка! От одной мысли, что ректор Имперской Академии Драконов, самый красивый и статусный холостяк, станет моим мужем, меня начинало колотить от волнения!

Сложно было поверить, что дракон избрал меня, простую девушку без рода и племени, и даже без магии. Но я была готова всю себя посвятить мужу, чтобы оправдать этот выбор. Чтобы он не пожалел.

Думала, раз я его истинная, то наверняка рожу ему сына. Дракона.

Пусть не сразу, но точно рожу!

Я была в этом уверена. Очень старалась не вспоминать о том, что одна из десяти истинных оказывалась бездетной! Думала, меня это не коснется.

Сейчас я никак не могу поверить в то, что происходит. Потираю запястье, на котором выпуклые участки кожи в точности отображают герб древнего драконьего рода Гардосов.

Мысли в голове сбиваются в кучу.

Не могу сообразить. Что сделано не так?

В чем ошиблась?

Едва держусь на ногах.

Марика нетерпеливо, напоказ вздыхает и поджимает пухлые губы. Тонкими пальцами с розовыми ноготками теребит кружевную оборку платья. Муж хмурится, глядя на меня, без сил приникшую к стене, но милостиво дает мне минутку переварить его решение.

Вот только я никак не могу его принять, смириться.

Я же старалась быть ему хорошей женой. Во всем угождала. Устраивала идеальные званые обеды под руководством лучшего шеф повара столицы. Брала уроки этикета, чтобы не дай Бог, не опозорить мужа неправильным ответом какому-нибудь барону. Наряды заказывала у лучших модисток...

Когда не смогла зачать ребенка в первые два месяца после свадьбы, то отнеслась к этому со всей серьезностью. Марика помогла мне найти хорошего целителя, и я беспрекословно следовала его предписаниям, чтобы зачать мужу наследника.

Почему-то от лекарств мне становилось все хуже. Я постоянно чувствовала вялость, апатию и сонливость. О, я бы не возражала против плохого самочувствия, если бы за ним стояла долгожданная беременность! Вот только… она все не наступала. Я оставалась пустой, как старая, треснувшая бочка.

На мои жалобы целитель Милфор твердил:

— А что вы хотели, милочка? В таких делах никогда не бывает быстро и легко. Хотите понести наследника — перестаньте ныть и продолжайте выполнять мои предписания!

Именно это я и делала.

Лечилась и не ныла.

Тайком, конечно, позволяла себе всплакнуть в подушку, когда муж не приходил ко мне по ночам, что случалось все чаще, но быстро брала себя в руки.

И вот итог моих усилий?

Растерянно обвожу взглядом опустевшую спальню, в которой не осталось больше моих вещей. Точнее, осталась всего одна моя вещь…

— Мой лорд, Лина забыла свой цветок в горшочке, — вкрадчиво произносит Марика, будто прочитав мои мысли. — Боюсь, ведьмин цвет будет отвлекать вас своим приторным запахом, когда вы будете приходить ко мне в спальню. А Лина уже привыкла к его вони. К тому же, у нее теперь масса времени, чтобы о нем заботиться. Так что...

Подбодряемая молчанием дракона, она изящным жестом подбирает подол лавандового платья и идет к подоконнику. Обхватив горшок с голубым ведьмин цветом, пихает мне в руки с безмятежной улыбкой:

— Вот. Бери. Мне чужого не надо.

Какая ирония…

— Ты же была мне подругой, не только кузиной! — шепчу, едва удерживая в слабеющих пальцах тяжелый горшок, ее же собственный подарок. — Я тебе доверяла. Как ты могла? Еще не поздно одуматься!

— Любовь превыше дружбы. И превыше случайных меток, понимаешь, Ли?

— Не понимаю, — честно отвечаю.

Глава 2

— Замолчи, Марика, — слышу голос мужа. — Если не хочешь первая оказаться за пределами этого дома.

Встать не получается, как ни пытаюсь. Барахтаюсь на полу, словно пташка со сломанными крыльями. Сижу, опираясь спиной об стену, а сознание медленно угасает.

… Жмурюсь, как я люблю по утрам, медленно потягиваюсь. Не тороплюсь открывать глаза. Нежусь в тепленьких лучах солнца, ласково греющих мне лицо и грудь. Как же хочется продлить этот приятный миг перед окончательным пробуждением!

Боже, что за сон мне приснился?

Предательство мужа, наглая любовница, изгнание жены — просто стекло!

Несмотря на дурацкий сон, верю, сегодня будет хороший день!

Дочка обещала заехать, рассказать важную новость.

Кажется, я даже догадываюсь, какую...

— Лина, — вдруг гремит надо мной мужской голос, заставляя вздрогнуть всем телом и быстро открыть глаза.

Мое плечо сжимает незнакомый мужчина. Крупные пальцы причиняют боль. Первая мысль — руки прочь!

Вот только мое непослушное тело слишком вяло реагирует на порыв. Накрываю его ладонь своей, но стряхнуть ее не получается.

Вторая мысль — он обжигающе красив, несмотря на необычную одежду, будто взятую из театрального реквизита: камзол, сапоги да темные штаны. И еще опасен. И дело не только в стальной хватке и широком развороте плеч — силищи в нем явно немерено, — а в выражении лица: жесткой линии рта и нахмуренных антрацитовых бровях.

Как завороженная, рассматриваю незнакомца из своего сна. Ардан — кажется, так его звали.

Откуда он взялся в моей квартире?

И почему я у стены вместо того, чтобы спать в кровати?

Быстро оглядываюсь. Ни одного знакомого предмета...

Это даже не моя квартира!

Я сижу вокруг черепков и земли. Пахнет неприятно. Сырой землей и чем-то гнилым.

Разбитый горшок и странное растение с лазурными листьями слишком точно воспроизводит мой сон, как и высокие потолки, кровать с балдахином, яркие гобелены на стенах, камин с искусной лепкой и антикварные часы.

Меня похитили из собственной кровати и утащили в неизвестное место!

— Лина, ты слышишь? — обращается ко мне незнакомец.

— Вы… кто?! Где мы? — выдавливаю из себя в панике. — Я вообще ни разу не Лина!

— Она притворяется убогой, мой лорд! Чтобы вы пожалели ее и не стали выгонять, — в голосе блондинки, которая тоже появлялась в моем сне, сквозят истеричные нотки. — Я чувствую ее ложь, мой лорд. Вижу насквозь! Она врет...

Ее высокий тембр бьет по нервам.

Видимо, не только по моим. Потому что мужчина, что склонился надо мной, выпрямляется и резко вскидывает крупную ладонь, заставляет говорящую замолчать. В низком голосе вибрирует злость, когда он обращается к девушке:

— Ты считаешь, я нуждаюсь в твоих подсказках, Марика? Думаешь, без твоих ценных советов не обойдусь?

Блондинка ежится от его взгляда и прижимает руки к груди, будто пытаясь защититься. Мотает головой и лепечет:

— Простите, мой лорд! Я не хотела вас оскорбить...

Осадив выскочку, мужчина переводит взгляд на меня и чеканит, глядя мне в глаза:

— Твои фокусы не сработают. Ты должна отсюда уехать. Прямо сейчас.

В голове одной строкой проносятся догадки.

Мне казалось, меня похитили ради выкупа. Я, конечно, не богата, но мой бывший муж неприлично разбогател на своем ювелирно-антикварном деле. В последний год он то и дело пытался со мной сойтись. Со стороны могло даже показаться, что мы вместе. Похитители могли подумать, что мой бывший готов ради меня раскошелиться.

И вдруг меня гонят отсюда, не заикнувшись о деньгах…

В чем подвох?

— То есть вы меня отпускаете? — недоверчиво щурюсь и начинаю потихоньку трепыхаться — пытаюсь встать.

Надо скорее уходить, пока дают.

Вот только тело плохо слушается. Будто затекло.

Мужчина задумчиво складывает руки на широкой груди. Под его оценивающим взглядом становится совсем неуютно. Он произносит:

— Называй свой отъезд, как хочешь. Ты знаешь, где выход.

Возмущенно фыркаю.

Нет! Я не знаю, где выход.

И он прекрасно знает, что я этого не знаю!

Мне не известно даже, где мы находимся.

Но я обязательно найду дорогу домой, лишь бы поскорее очутиться подальше от этого психа, который развлекается похищениями людей.

А он точно псих.

Причем псих, избалованный богатством.

Все вещи здесь наивысшего качества. Одна только цепь из белого золота на груди мужчины стоит баснословных денег.

Меня подмывает напомнить, что за похищение можно надолго загреметь в тюрьму, но в тяжелом взгляде мужчины ощущается такая сила, что желание качать права как-то само собой отпадает.

Нет, лучше сделаю по-умному. Уйду без скандала, запомню сюда дорогу, а потом накатаю заявление в полицию. У меня в полиции есть друзья! Пусть брюнет не думает, что раз он такой крутой, то ему сойдет с рук похищение бывшей прима балерины!

Собираюсь с силами, чтобы встать. Но вдруг мой взгляд падает на колени, потом на руки и я… Без сил бухаюсь обратно на паркет, в очередном шоке.

*********

Уважаемые читатели!

Если вам понравилась книга, я очень этому рада 🤗

В этом случае поставьте, пожалуйста, лайк ❤️

Ну, а если ещё и добавите в библиотеку и напишете коммент, я буду на седьмом небе от счастья, а прода будет писаться веселее. Подпишитесь, пожалуйста, на мою страничку, чтобы быстрее всех узнавать о новостях и обновлениях:

https://litnet.com/ru/ilana-vasina-u527987

Глава 3

Мои колени обтянуты длинным, льняным платьем. У меня нет и не было такого тусклого, пепельно-серого. Я бы решила, что похитители меня переодели в чужую одежду, но почему тогда вместо французского маникюра на пальцах под корень отстриженные ногти? Вместо загорелых рук — белоснежная кожа с тонкими прожилками вен на запястье и застарелым шрамом от ожога. Вместо золотого колечка с рубином — какая-то железка, с гравировкой.

Плечам и спине тепло от густых, шелковистых волос, длиной по пояс. Когда дергаю за прядь, ахаю от боли. Значит, не парик. Откуда у меня длинные волосы вместо карэ? Нарастили? Зачем? Под какой-то шаблон меня подгоняли?

И куда делась родинка с запястья? Не осталось даже шрама.

Я переживала, что меня из квартиры утащили, а на самом деле все обстоит гораздо серьезнее!

Видимо, вкололи какую-то гадость, от которой знатно едет крыша. От этой дряни, наверно, у меня и слабость такая во всем теле.

Первым делом, как только доберусь до дома, позвоню подруге. У нее муж психиатр. Сделаю анализы. Проверю, чем меня здесь напичкали.

С трудом поднимаюсь с паркета, чуть не порезавшись об черепки разбитого горшка. Когда стряхиваю с ладоней землю, следую тяжелой, неуклюжей походкой за Арданом. Сложно держаться прямо, не сутулясь. Будто ни тренированных мышц, ни осанки за одну ночь не осталось. Будто тело привыкло ходить с опущенной головой, зажатой грудной клеткой и шаркать по полу.

Под невеселые мысли спускаюсь по широкой лестнице вслед за своим похитителем, который даже не держится за перила. Обычно люди не поворачиваются спиной к тем, кому не доверяют или кого опасаются. Почему мужчина не боится, что столкну его с лестницы?

М-да. Самоуверенности у него хоть отбавляй.

Очень некстати замечаю на манжете его рубашки запонки, напоминающие алмазные. Да что там запонки, все детали во внешности похитителя просто кричат о достатке!

Темные, густые волосы до плеч и двухдневная щетина придают ему небрежный, восточный шик. И властные жесты, и королевская осанка, и тон сверху вниз — это тоже все про богатых.

Олигарх, значит.

Только у олигарха может быть такой шикарный дворец с каминами, резными перилами и стенами, украшенными лепниной. Слуги снуют повсюду, одетые, как в позапрошлом веке. Вопросительно заглядывают ему в лицо, как будто он здесь ось, вокруг которой вращается вся активность.

Становится совсем грустно. Вот почему он ведет себя с такой уверенностью! Просто-напросто понимает, что останется безнаказанным.

За спиной раздается шорох, и меня внезапно кроет необъяснимой тревогой. Я столько раз избегала ловушек, расставленных претендентками на солирующие роли, что привыкла безоговорочно доверять шестому чувству. Вот и сейчас, ощутив угрозу, колючими мурашками бегущую по позвоночнику, мгновенно навостряю ушки.

Кожей чувствую, как вытягивается позади меня узкая ладошка для толчка. Ветерок от ее движения слегка холодит вспотевшую шею. Успеваю, схватившись за перила, шагнуть в сторону в то время, как моя несостоявшаяся обидчица теряет равновесие и падает.

Мимо меня стремительно пролетает ее фигурка в лавандовом платье. Пока Марика ребрами считает ступени, у меня сердце замирает от ужаса. Переживаю, как бы эта дурында себе шею не сломала или спину! Голову тоже об камень проломить недолго.

К счастью, падение скоро завершается. Через несколько ступенек… девушка взлетает в воздух и левитирует там, пока Ардан не подхватывает ее на руки и не движется с ней быстрым шагом к выходу из дворца.

Видимо, собирается ее доктору показать.

Вот и правильно!

А меня пусть заодно подвезут на машине до ближайшей станции метро!

Спешу за этими двумя и тем временем талдычу себе, что левитация — всего лишь игры разума. Не было никаких полетов на самом деле! Но совсем скоро меня вырывает из своих мыслей высокое сопрано упавшей:

— Прошу вас, мой лорд, простите Лину за то, что она меня столкнула. Не наказывайте строго!

Что... Я? Ее столкнула?!

Наглая ложь заставляет меня срочно включиться в ситуацию.

— Если вы сейчас обо мне говорите, то все было наоборот, — восклицаю возмущенно. — Это вы меня пытались столкнуть! Зачем мне кого-то калечить? Я хочу спокойно уехать домой, вот и все!

— Ей нелегко из-за нашей любви, — с надрывом в голосе произносит мерзавка, указывая на меня тонким пальцем. — Она не в силах сдержать свою ревность.

— Я не ревную. Мне дела нет до ваших отношений! Совет вам да любовь! Живите счастливо, я тут при чем?

Ардан бережно прижимающий к себе Марику, поворачивается к подбежавшему дядьке в алой ливрее — амбалу под два метра — и протягивает ему большой ключ:

— Фредрик, отведи леди Лину в ее спальню и запри за ней дверь. Да поживее!

Пока амбал стремительно движется в мою сторону, Ардан переводит взгляд на меня:

— Ты под домашним арестом до выяснения обстоятельств.

— Нет, нет, нет, — испуганно мотаю головой, — пожалуйста! Вы обещали отпустить меня домой! Я не могу остаться! Мне надо идти!

Брюнет хмурится еще сильнее и свирепо рычит:

— Отправляйся в спальню. С тобой разберусь позже.

Позже?

Какое «позже»! Мне надо уйти прямо сейчас. Ко мне дочка должна приехать. Я не хочу ее волновать своим исчезновением. Тем более... Чует мое сердце, что она беременна!

— Давайте так, — не выдерживаю я. — Вы меня отпустите прямо сейчас, а я за это не пожалуюсь на вас в полицию. Идет?

Глава 4

Вместо ответа брюнет издает резкий, шипящий звук, напоминающий ругательство и поворачивается к слуге:

— Фредрик, не забудь хорошенько запереть дверь! Если позволишь себе малейшую оплошность, будешь наказан у позорного столба. Перед всеми.

Разворачивается и выходит через парадный вход из дворца, оставляет меня на милость верзилы. Пытаюсь уклониться от его лап, но амбал оказывается не просто большим, но и шустрым! Подхватывает меня под мышки и тащит, брыкающуюся, к лестнице.

Чтобы не повторить судьбу Марики, приходится перестать вырываться. Пока он несет меня в комнату, лихорадочно раздумываю, что делать дальше?

Можно, конечно, умолять слугу о помощи. Но вряд ли в этом есть резон. Вон он с каким остервенением кинулся исполнять волю своего хозяина!

Фредрик заводит меня в уже знакомую спальню, тычком в спину заставляет сделать несколько шагов от двери, а затем за моей спиной раздается щелчок замка.

Проклятье!

А ведь была в одном шаге от свободы.

В сердцах пинаю стену, а потом, отдышавшись, подошвой своей серой туфельки заметаю в угол землю и черепки, чтобы не порезать об них ноги!

От растения с необычными голубыми листьями, что валяется на полу среди земли, исходит тошнотворный запах. Подцепляю его двумя пальцами и выкидываю в окно, которое оставляю раскрытым нараспашку, чтобы проветрить помещение.

Заодно высовываюсь наружу, чтобы оценить возможность побега. Окно выходит в сад, где растут плодовые деревья с аккуратно подстриженными кронами. Из людей там всего пара садовников. Они возятся с клумбами и не обращают на меня внимания, но в остальном выводы неутешительны.

Второй этаж, а до земли так далеко, будто я на третьем. Отсюда не спрыгнуть. Если даже повезет приземлиться, ничего не сломав, то все равно далеко не убежишь.

Насколько хватает глаз, дворец окружен каменной кладкой, высотой в два человеческих роста и подернутую необычным, голубым свечением. Такую мне точно не перепрыгнуть.

Расстроенная, бухаюсь на кровать.

Похоже, я здесь застряла надолго по вине Марики!

Вот же подлая! Ей было мало, чтобы я отсюда уехала. Целый год ждать развод — это долго. Гораздо быстрее сделать Ардана вдовцом. Мерзкая девица решила освободить себе место законной жены, столкнув меня с лестницы. А потом меня же выставила виноватой.

Пока лежу на кровати, размышляю о своей непростой ситуации и рассматриваю балдахин скучного пепельного цвета. Потом взгляд рассеянно скользит дальше по комнате. Замечаю высокое, в человеческий рост трюмо.

Не знаю, что толкает меня к нему подойти.

Наверно, странные фрагменты новой внешности, которые никак не увязываются с прежней мной.

Подхожу к зеркалу, и замираю.

Отчасти я была готова, что больше не увижу Ирину Дроздову, хрупкую, голубоглазую брюнетку. И все же каменею, когда в отражении возникает хорошенькая шатенка с пухлыми губами и выразительными скулами. Плечи чуть уже, чем были и мышцы слабее, но в целом у меня красивая фигура. Ощупываю новое лицо.

Даже самые крутые пластические хирурги не могли бы сделать мне внешность двадцатилетней и при этом не оставить не единого шрамика.

Надо принять, как факт, что каким-то чудом я перенеслась в другое тело. Мне дана новая жизнь в чужом мире, где одеваются, как в позапрошлом веке, где левитирующие тела и светящиеся заборы - это нечто нормальное.

Чужой мир...

Вот на этой мысли меня кроет грустью.

А как же мой мир? Как моя доченька?

Она, конечно, уже большая, самостоятельная. Двадцать три года. Образование хорошее, профессия востребованная. И муж у нее замечательный, и с отцом близкие отношения, и свекровь мировая, но все же горько на душе. Так хотелось внуков понянчить!

А еще же балетная школа. Со вздохом вспоминаю лица девочек, которых обучала.

Хотя о чем я волнуюсь?

Прошлая жизнь закончена. Разве смогу я влиять на прежние отношения?

Пора фокусироваться на текущем.

Судя по всему, с нынешним мужем у нас не лады. Пожалуй, это к лучшему. Такой предатель, будь он хоть трижды раскрасавец, мне не нужен.

Раз он меня подло бросил, да еще изменил, будет справедливо, если в качестве моральной компенсации он даст мне нормальный старт для стабильного будущего. Например, оплатит учебу. Мне позарез нужна востребованная профессия в этом мире!

Или пусть купит мне недвижимость, чтобы я смогла основать свое дело. Школу танцев, например.

Под эти практичные размышления открывается дверь и уже знакомый мне амбал в алой ливрее доставляет поднос с едой. Он настороженно поглядывает на меня, пока опускает поднос перед собой на пол. Всем своим телом закрывает проход, чтобы в случае чего не дать мне улизнуть.

Мне не нравится этот здоровяк, который с такой легкостью запер меня под замок. Но на данный момент он единственный источник информации. Приходится выдавить из себя самую доброжелательную улыбку.

— Спасибо, что принесли поесть, Фредрик. Это... очень мило с вашей стороны.

— Вы, леди Гардос ко мне на вы обратились, — пугается он. — Верно, совсем захворали?

— Ага, — легко соглашаюсь, ведь вряд ли наличие чужой души в этом теле можно назвать признаком здоровья. — Могу я задать вам личный вопрос?

— Желаете плед? — в больших голубых глазах читается беспокойство.

— Нет. То есть да, он мне не помешает. Но вообще-то я о другом хотела спросить. Если бы у вас была дочь моего возраста, которая стояла бы на развилке судьбы… вот, как я, то какой совет вы дали бы ей по поводу будущего?

Мужчина чешет вихрастый затылок.

В голубых глазах отражается работа мысли.

Пыхтит. Видно, что человек думает, старается.

Наконец, изрекает, важно задрав указательный палец:

— Если бы я не переболел однажды в порту сами знаете какой заразой, после которой детей у меня быть не может, я бы дал такой совет своей дочери, которая могла бы у меня родиться, — он с тяжелым вздохом продолжает: — Давай-ка дочка, иди учись в Магическую Академию Драконов. Получишь образование. Станешь магиней. С магией не пропадешь. Найдешь себе хорошую работенку. Замуж удачно выйдешь. Научишься стоять за себя. Уж магини всегда были и будут на вес золота. Вот, что бы я дочке сказал.

Глава 5

— Все меньше девочек рождается с магией. А без врожденного дара магиней не стать.

— Ну значит ваш совет дочке не пригодился бы, — грустно признаю. — У меня, к примеру, магии нет.

— Как это нет, когда есть! — Фредрик шумно втягивает широкими ноздрями воздух. — Раньше вы магией не пахли. А сейчас пахнете. Сильно… Да вы не смущайтесь так!

Мне становится неловко, когда речь заходит о запахах. Очень хотелось бы принять душ, потому что… Пора.

Предыдущая хозяйка тела явно не была озабочена гигиеной, дезодорантами и прочими средствами. От моей кожи пахнет, как от человека, который долго болел.

Есть ли здесь душевые? Как люди моются? В комнате есть вторая дверь, наверняка, ведущая в туалет. Но она заперта.

Почему-то мне кажется, что даже к этой неприятности приложила руку Марика.

— Вы не могли бы мне открыть уборную?

— Простите, миледи. У меня только от ваших покоев ключ. Могу ночной горшок принести, коли желаете.

Видимо, если хочу помыться, придется использовать тазик, что абсолютно не проблема для балерины, побывавшей на гастролях во всех уголках мира. Тем более, здесь есть ширма.

— Фредрик, принесите мне, пожалуйста, заодно таз, большой кувшин с водой, мыло и полотенце. А еще мою одежду.

Как ни удивительно, этот, казалось бы, толстокожий мужлан идет мне навстречу.

— Все ваши вещи в сумках. Это которую сумку нести? Их там в карете полно.

— Не знаю. Принесите парочку первых попавшихся. Надеюсь, в них найдется чистый комплект одежды на смену.

Пока Фредрик ходит за сумками и принадлежностями для мытья, я успеваю съесть всю еду на подносе. Мой первый завтрак в этом мире состоит из омлета, каши и овощей. Вкус немного отличается от того, что я знала, но все равно приятный. А главное, острое чувство голода слегка затухает.

Затем выбираю платье из сумки. Сделать это непросто, потому что все платья унылых серых оттенков. От светло-пепельного до темно-серого. Наконец, нахожу изумрудное платье вместо безликих недоразумений.

Перетаскиваю за ширму тазик с кувшином, мылом и чистым полотенцем. Принимаюсь себя намыливать. Мыло пахнет чем-то свеженьким, цветочным. Настроение улучшается и я, как обычно в ванной, начинаю мурлыкать мелодии.

Когда становлюсь чистой до скрипа, вытираюсь насухо полотенцем, ощущая небывалый заряд бодрости от прохладной воды, растирания и приятного запаха.

Вот только этот заряд становится еще мощнее, когда ширма, за которой я мылась, внезапно отлетает в сторону, и мое раздетое тело предстает взгляду наглого красавца.

Ардан стоит в моей комнате и пялится на меня, воинственно набычившись! Будто это я накосячила, а не он своим ужасным вторжением!

Вскрикнув, закрываюсь небольшим полотенцем. Шиплю, возмущенная:

— В-вы… Что себе позволяете?! Выйдите немедленно! Вас сюда не звали!

— Еще раз мне прикажешь, — рычит он в ответ, — и твоя жалкая тряпка улетит в окно!

— А вы сами улететь отсюда не хотите?!

— Вижу, с наплывом магии у тебя совсем потек рассудок.

Вместо того, чтобы выйти, он на меня наступает, заставляя пятиться к стене, босыми влажными ногами по холодному паркету. Спину обдувает сквозняк. Голые ноги торчат из-под полотенца, мурашки по коже, но хотя бы самое важное прикрыто!

Когда упираюсь лопатками и ягодицами в холодную стену, отступать больше некуда. Дышу часто, потому что боюсь этого мужчину с бешеным взглядом. Он слишком близко.

В темных глазах читаю злость и что-то еще, очень похоже на желание. А мне не надо, чтобы он меня хотел и на меня злился!

Мы же разводимся!

По опыту знаю, с богатым, влиятельным мужчиной лучше разводиться полюбовно! И чем скорее расставить все точки над и, тем лучше.

— Пожалуйста, Ардан, позвольте мне переодеться! — усилием воли смягчаю тон.

— Позволяю.

Он будто издевается — сказал и никуда не уходит. Наглым взглядом ощупывает мои ноги, шею, зону декольте.

— Буду благодарна, — проглотив злые слова, чеканю, — если вы вернете ширму на место.

— Нет.

Горло мигом пересыхает, и я крепче прижимаю к себе полотенце. Мысли бросаются врассыпную. Хам. Нахал. Мерзавец!

— Я не понимаю, — сглатываю пересохшим горлом. — Мы же разводимся.

— Что неясно?

— Вы любите другую девушку. Марику. Зачем вы сейчас здесь… смотрите на меня?

Он вдруг резким движением выдергивает из рук полотенце, заставляя вскрикнуть от возмущения.

Моя ладонь сама собой взлетает в воздух, но отвесить ему пощечину не успеваю. Он перехватывает мое запястье в полете и вдруг обе мои руки оказываются зажатыми к стене над головой.

А я — полностью на виду этого мужчины, чем он бессовестно пользуется, разглядывая грудь. Злой кошкой извиваюсь в его руках, пытаюсь вырваться. Но хватка у него стальная, у этого мерзавца!

— Посмеешь еще раз поднять на меня руку, — ревет он, — пеняй на себя.

— Просто оставьте меня в покое! — шиплю.

— Ты теперь пахнешь по-другому, — продолжает зло. — Дерзить начала. С чего такая смелая?

— Готовлюсь к новой жизни без вас, — сердито бросаю. — При одной мысли об этом сразу крылья за спиной появляются.

Нельзя ему дерзить, нельзя, понимаю рассудком, но слова сами собой рвутся изо рта. Слишком он меня допек! Держаться в рамках холодной вежливости не получается.

— У Марики два перелома, — он внезапно рычит мне в губы, обжигая горячим дыханием. — До сих пор думаю, как тебя наказать.

— Я не виновата! Сколько раз мне это повторить, чтобы вы поверили?!

— Нисколько. Вранье тебе не поможет, — одной рукой он зажимает мне рот, а другой продолжает удерживать запястья прижатыми к стене. — К Марике теперь не притронуться, а ты до сих пор моя жена. Почему бы нам этим не воспользоваться?

Глава 6

Хочу возмутиться, выругаться, обозвать его, но тяжелая ладонь позволяет мне лишь мычать.

Запах кофе и пряных специй исходит от его пальцев, спутывая приятные старые ассоциации с новыми, неприятными. Его губы ощущаю на своих висках, волосах. Эти прикосновения вызывают странную реакцию у тела, против воли распаляют искры желания...

У меня раздвоение личности?

Как еще объяснить, что тело отзывается на его ласку, а разум кричит: беги от него со всех ног!

И как бежать, если не вырваться?

Сильные руки, будто сделанные из камня, фиксируют меня на прохладной стене крепче шурупов и скоб. Моя сила, по сравнению с его, — что блоха против слона.

В конце концов, перестаю трепыхаться. Усилием воли расслабляю все мышцы. Это известная тактика самообороны. Скоро он потеряет бдительность, и тогда я вмажу ему коленкой в пах.

Дрожу всем телом от напряжения. О последствиях стараюсь не думать. В последний раз, когда я такое провернула, перестала быть примой в театре. Ну и черт с ним! Раз этот хам решил переть напролом, то пусть получит свою долю «удовольствия»!

Когда затихаю, готовясь к резкому удару, почему-то и он ослабляет напор. Словно мое равнодушие остудило его пыл. Сначала он поглаживает мне кожу, а потом и вовсе отходит. Быстро подбираю с паркета полотенце и прикрываюсь. Ардан тем временем встает у другого окна, и, на меня не глядя, тянет задумчиво:

— Смотрю, ты сегодня не в настроении.

— Почти угадали.

— Почти?
— Точнее будет не «сегодня», а «с сегодняшнего дня».

— Откуда у тебя магия? — он резко переводит тему.

Так и подмывает ему нагрубить, но злить его боюсь. Он свою злость, наверно, в агрессивное приставание направит.

— Я даже не знала, что у меня есть магия, пока вы не сказали.

— Магия воздуха — это редкость, — продолжает вслух рассуждать Ардан. — Особенно у женщин. Почему она появилась у тебя, да еще так внезапно? Магический дар всегда выдавался при рождении.

— Появилась — и появилась. Почему вас вообще это волнует?

— Если пойму, откуда у тебя магия, это можно будет использовать.

— Как? Наделите магией большее количество женщин?

— Именно.

— Зачем?

— Надо же, — он поворачивается ко мне, иронично приподнимая бровь. — Ты научилась поддерживать разговор?

— Нет, что вы! Случайно ответила впопад, — отвечаю ему той же монетой. — Так зачем женщинам магия, по вашему?

— Очевидно же. Нарожать драконов побольше.

Ардан окидывает меня внимательным взглядом.

Я вся дрожу, мне больше не до словесных баталий. Полотенце ни капли не спасает от холода, потому что большая часть моего тела открыта. В комнате прохладно, что не удивительно, учитывая распахнутое окно. Гуляет сквозняк. Одеваться при нем не хочу, потому что стриптиз он не заслужил. А как его выгнать не представляю.

Спрашиваю несмело:

— Вы что-то еще хотели сказать?

— Я планировал поехать в Академию с Марикой. Но, раз по твоей вине ей необходим постельный режим, ты поедешь вместо нее.

— Нет! — мотаю головой в ужасе. — Нет, мы так не договаривались. Я не хочу! Лучше ее берите! Вот увидите, ради вас она быстренько выздоровеет и, с удовольствием, к вам присоединиться!

— А ты забавная. Толкаешь мне в кровать соперницу. Не знаю, что тобой движет, но с тобой становится интереснее, — усмехается жестко, одними уголками губ. — Через пол часа выезжаем. Если не успеешь одеться, поедешь, как есть. В этой тряпке, — он небрежным жестом указывает на полотенце. — Надеюсь, все понятно?

Кивнув, дожидаюсь, чтобы он вышел из комнаты. Ну почему здесь нет какой-нибудь захудалой щеколды? Просто вселенская несправедливость!

Быстро надеваю чистую полупрозрачную сорочку, которую удалось найти в сумке. Натягиваю чулки телесного цвета на подвязках, кружевные панталоны, напоминающие парашют, а потом уже платье. На нем много шнуров и хитрых замочков, но артистку балетного театра сложными застежками не смутить!

Через пол часа я, одетая по-местному, тихонько сижу на кровати. Притаившись под балдахином, прижимаю к себе подушку и надеюсь, что про меня забудут. Или что совместная поездка в Академию была плохой шуткой.

Вот только это не шутка, потому что скоро раздается стук в дверь и на мое «войдите!» на пороге появляется Фредрик с озабоченным лицом.

— Тут такое дело… Простите, миледи, но Лорд Гардос ждет вас внизу. Велел помочь вам перетащить сумки.

— Ну, раз велел, то помогайте, — вздыхаю обреченно, продолжая сидеть.

Слуга продолжает мяться у порога и, наконец, добавляет:

— Ежели вы не спуститесь вместе со мной добровольно, мне велено бросать сумки, а вместо сумок тащить к карете вас.

— Божечки-кошечки, какой подробный инструктаж, — качаю головой. — В таком случае я пойду сама, а вы поможете с сумками.

— Спасибо, миледи, — радуется Фредрик. — Сумки все-таки полегче, чем вы. И к тому же вам только на руку поехать в Академию.

— Почему мне это на руку?

— Ну как же… Я ведь вам говорил. Магия — полезная штука.

Пока по просьбе слуги, закрываю замок на двери, зря времени не теряю:

— Раз уж для вас все так удачно сложилось, подскажите, будьте добры, что умеют делать воздушные маги!

— Воздушные? Ветерок могут вызвать или бурю. Умеют воздушные подушки создавать. Да много чего…

— Буря — это хорошо. А летать они могут?

— У вас, леди Гардос, взгляд больно мечтательный, — подозрительно косится на меня слуга. — Вы лучше мужа спросите. А то мне вас велено до кареты доставить. Не хочу, чтобы вы от меня по дороге улетели.

— Значит, могут и летать, — киваю сама себе, покрепче держась за перила, чтобы случайно не «полететь» вниз, как Марика. — Это хорошо.

Пока спускаемся по лестнице, до слуги, видно, доходит, что иметь потенциал и уметь им пользоваться — это две разные вещи. Он снова расслабляется и принимается болтать.

—Если бы моя дочь, которой у меня нет, сегодня поехала в Магическую Академию Драконов, я бы посоветовал ей сразу обратиться в приемную комиссию! Приемная комиссия сегодня работает последний день. Если успеть написать заявление и сдать его в комиссию до полуночи, то поступающего непременно проверят на наличие магии, зуб даю!

Глава 7

Подхожу к карете, в которую впряжены две белые лошади. Я не особо разбираюсь в лошадях, но даже мне понятно, что животные ухоженные и красивые. Одно удовольствие смотреть на лоснящиеся бока и густые, белоснежные хвосты!

Снаружи экипаж белый, с позолоченным вензелем на дверце. Знакомый рисунок заставляет меня напрячься. Где я его видела?

Вспомнить не успеваю, потому что Ардан открывает мне дверцу кареты и, ее придерживая, одновременно протягивает ладонь, чтобы помочь взобраться в салон. Этот галантный жест я игнорирую.

Он хам, наглец, изменщик, и нечего строить из себя джентльмена! Наверно, Фредрику тоже известно его нутро, поэтому он сравнил мужа с жестоким драконом!

Когда залезаю внутрь, Ардан захлопывает за мной дверцу, а сам идет в сторону возницы. Слышу их голоса, но, о чем говорят, не разобрать.

Итак, вот он мой шанс. Поехать в Академию, добраться до приемной комиссии, поступить. Развестись во время учебы, чтобы на выходе из Академии стать свободной, образованной женщиной, которая сможет постоять за себя в новом мире. Меня распирает от радужных мыслей.

Настроение приподнятое, тем более еще и путешествовать предстоит в комфорте! Просторный салон обит кремовым шелком. Пальцами провожу по гладкой ткани. Так приятно будет прислониться к нему щекой, если вдруг сморит сон!

В дверце есть небольшое оконце, но оно задернуто занавесью.

Ноги нащупывают под сиденьем корзину, в которой нахожу яблоки и бутыль с каким-то напитком. Еще ломоть пористого хлеба и сыр, обернутые тканью. Будто кто-то готовился для пикника.

В ящике под сиденьем напротив обнаруживаю ночной горшок с крышечкой. Странно. Неужели лорд считает, что я собираюсь при нем пользоваться ночным горшком?

Становится досадно.

Если возникнет необходимость, попрошу остановить карету и направлюсь к ближайшим кустам. Хотя… Надо отдать должное мужу — в целом, он неплохо подготовился к поездке. Пожалуй, мое путешествие обещает быть приятным, несмотря на нежелательную компанию.

Скидываю с ног туфельки и забираюсь на деревянную лавку с ногами. Обкладываюсь бархатными подушками.

Жду Ардана, с нетерпением поглядываю в оконце.

А его все нет и нет.

Неожиданно карета трогается, заставляя меня занервничать. Отдергиваю занавески и смотрю на удаляющийся парадный вход. Мужа нигде не видно.

Ничего не понимаю. Что происходит? Я была бы рада поехать одна, отдохнуть от назойливого мужского внимания, но сначала пусть ответит на мои вопросы! Почему мне никто ничего не объясняет?

Начинаю закипать. Так дело не пойдет! Со мной нельзя обращаться, как с сумкой. Засунуть в карету и ничего при этом не объяснить.

Я собираюсь сегодня попасть в Академию. Но туда ли мы направляемся? Если вдруг в какой-нибудь гостинице остановимся, то все мои надежды полетят в тарарам!

Стучу в стенку кареты — сигналю вознице, чтобы остановился. Но он меня не слышит. Или не хочет слышать.

Уже я собираюсь открыть дверцу, чтобы на ходу выпрыгнуть из кареты, но… дверца запечатана снаружи! Только сейчас замечаю на ней едва заметное голубоватое свечение. Видимо, ее закрыли на магический замок.

Меня раздирает от негодования.

По сути, я нахожусь в тюрьме на колесах.

Откидываюсь на подушки и в своих фантазиях начинаю представлять, что я скажу лорду Гардосу по прибытию. В моей голове всплывают фразы одна острее другой. Но скоро мой гнев стихает, не найдя себе выхода.

Открываю занавеску в оконце и принимаюсь наблюдать за проплывающим мимо пейзажем. Леса, холмы, домики фермеров, разработанные поля. Свежая зелень на фоне лазурного неба прекрасна!

И вдруг на фоне прекрасного неба скользит силуэт огромной птицы, размером с птерозавра.

Хотя зачем я себя обманываю!

В небе парит не птица, а дракон!

Академия Драконов, в которую я собралась поступать, вдруг становится намного более пугающей. Там, похоже, действительно учатся драконы! То есть слово «дракон» в названии Академии используется не в качестве олицетворения, а в самом буквальном!

На этой мысли сознание слегка плывет. От волнения сохнет в горле.

М-да. Лучше на эту тему не рассуждать. Сфокусируюсь на главном. Моя первая задача — как можно быстрее развестись. Вторая — поступить в Академию Драконов. Или наоборот, неважно в какой последовательности.

В этих раздумьях минуты превращаются в часы, а концом поездки даже не пахнет. Мы по-прежнему трясемся по каменистой дороге в лесу.

Как же хочется пить!

Вытаскиваю корзину из-под скамьи, а из нее — большую темно-зеленую бутыль. Вынув пробку, принюхиваюсь. Пахнет остро-кисленьким. Похоже, муж решил меня напоить, ведь других напитков здесь нет. Закупориваю горлышко и ставлю бутылку на место.

Пожалуй, обойдусь яблоками.

Скоро я засыпаю под тряску. Просыпаюсь от того, что мы остановились. И свечения на дверце больше нет! Значит, можно выходить!

Выглянув в оконце, вижу величественный замок, где перед светлой каменной кладкой стоят статуи, изображающие драконов с разинутыми пастями. Я повидала много замков в прежней жизни, но такого огромного и красивого не видела. Это Академия Драконов, надеюсь?

Самое время бежать в приемную комиссию, пока Ардан сюда не добрался!

Взбудораженная, выскакиваю на брусчатку и тут же врезаюсь в мужскую фигуру. Щекой больно ударяюсь об пуговицу. Серебряная, с гравировкой. Медленно поднимаю глаза. Широкие плечи. Темно-зеленый бархатный камзол. Наконец, наталкиваюсь на удивленный взгляд зеленых глаз:

— Лина! Ты все-таки решилась!

Быстро моргаю, растерянная.

Судя по всему, этот красавец мужчина меня знает. Кажется, у нас с ним были… или есть какие-то точки соприкосновения. Незнакомец тем временем воспринимает мое молчание за согласие, потому что взволнованно выдыхает:

— Наконец-то!

Хочу расспросить этого мужчину, на что я, собственно, решилась, как вдруг перед нами появляется дракон. От широких взмахов его крыльев я покачиваюсь, как тростинка на ветру. Приходится опереться о карету, чтобы не упасть.

Глава 8

— Ранхар Дин, — со сдержанной неприязнью обращается муж-дракон к незнакомцу, который явно отвечает ему взаимностью.

— Ардан Гардос.

— У тебя ко мне вопросы, декан?

— Все свои деканские вопросы я уже решил с заместителем ректора. Тем не менее благодарю за участие, пусть и несколько запоздалое, — ответ звучит еще холоднее, чем вопрос.

Их интонации заставляют меня гадать, что за черная кошка пробежала между двумя мужчинами. Муж жестом собственника обнимает меня за плечи и обращается к собеседнику:

— В таком случае, мы с женой тебя оставим.

— Разумеется, — почти скрипит зубами его собеседник.

Стоит нам исчезнуть из его поля зрения, Ардан снимает свою руку с моего плеча. Значит, он обнимал напоказ, чтобы заявить на меня права при другом мужчине.

Собственник надутый!

Ящер хвостатый.

Мой провожатый идет рядом со мной, молчит. Поглядывает на меня с таким видом, будто я в чем-то провинилась. Старательно не обращаю на это внимания. Верчу головой по сторонам, широко распахнув глаза. Благо полюбоваться действительно есть на что.

Здесь на стенах висят искусно нарисованные пейзажи, а на полу стоят статуи обнаженных мужчин и женщин, раскрашенных в натуральные «живые» цвета.

Мы идем по ярко освещенным коридорам, почти музейной красоты, наполненным смехом и разговорами молодых людей, которые при виде мужа и меня все, как один, замолкают, а потом почтительно его приветствуют.

Это наводит на мысль, что Ардан здесь преподает.

Интересно, какую дисциплину?

Во все глаза рассматриваю окружение, в которое попала на ближайшее время. Ученики одеты в строгую форму. Парни — в светлую рубашку и темные штаны, а редкие девушки — в светлую блузку и темную, длинную юбку.

Мысленно примеряю этот наряд на себя. Он, конечно, скучный, но с моей новой внешностью мне не грозит стать невзрачной. Даже сейчас, в сопровождении грозного препода, я то и дело ловлю на себе заинтересованные взгляды студентов.

Хотя стоит ли радоваться раньше времени?

Сначала мне предстоит добраться до приемной комиссии. Для этого придется удрать из-под надзора Ардана. Думаю, это будет несложно. Он же мужчина, а в мужчинах я худо-бедно разбираюсь. Мне точно известно: чтобы избавиться от мужчины, надо ему как следует надоесть.

— А-ардан, — произношу вкрадчивым, тягучим голосом, копируя интонации Марики, когда она говорила с мужем.

— Да? — отзывается он настороженно.

— Где здесь уборная?

— Мы как раз идем в сторону наших покоев.

— А по дороге уборной нет?

— Нет.

Немного подумав, продолжаю разыгрывать роль навязчивой девочки:

— А где здесь можно поесть и попить?

— Ты проголодалась?

— Да, очень!

— Почему не поела в карете?

— Ну… В карете я была не очень голодна, — быстро хлопаю ресницами.

— Потерпишь до ужина.

— А долго терпеть?

— Три часа.

— Это о-о-очень долго, — тяну огорченно. — Я не умею так долго ждать.

— В следующий раз будешь умнее и поешь, пока можешь.

— Ардан, а что вы сегодня планируете делать? — спрашиваю кокетливо.

— Дела.

— А каки-ие дела?

— Разные, — в голосе сквозит все больше неприязни.

Похоже, моя тактика скоро сработает!

— А разные — это какие? — говорю с дурацкой улыбкой.

Очень поздно замечаю, что мы находимся в малолюдном коридоре. Внезапно я оказываюсь в глубокой нише, прижатая к стене, а муж нависает надо мной, как глыба, и рычит:

— Заканчивай свои игры. Я вижу тебя насквозь. Специально злишь. Чтобы отправил тебя домой. Этого не случится, милая! Ты останешься здесь и ночами будешь греть мою постель, как полагается доброй жене. Поняла?

— Вы… — быстро моргаю. — Вы меня пугаете. Я вас боюсь.

— Правильно делаешь, — отрезает он, чуть отступая. — Знай свое место, женщина!

Молчу, не на шутку испуганная. Мой план, уверена, сработал бы с любым другим мужчиной. Надоесть до чертиков, чтобы сам от меня сбежал. А на этого дракона мои попытки повлиять не сработали. Он непредсказуемый, как Везувий. Молчит-молчит, а потом заливает окружающих лавой и засыпает пеплом.

Ну и как теперь попасть в приемную комиссию с таким конвоиром? И, даже если туда попаду, как учиться здесь, в Академии, если мой муж здесь преподает?

Согласится ли он, чтобы я сюда поступила? Нужно ли мне его согласие? Я ведь самостоятельный, взрослый человек… в теории. А на практике любой преподаватель при желании может сильно попортить кровь студенту.

Мы снова идем по коридору. Хорошо, что здесь появились адепты, которые сворачивают себе шеи, меня разглядывая. Надеюсь, муж, будучи уважаемым преподавателем, не позволит себе на людях зажимать меня в стену!

Пока идем, поглядываю с опаской на Ардана.

Лицо непроницаемое.

Не могу разгадать, что он сейчас чувствует.

Может, зря волнуюсь? Фредрик сказал, что магини здесь на вес золота. Может, Ардан хотел бы, чтобы я овладела магией?

Подстраиваюсь под его шаг и осторожно начинаю:

— В этом году в Академии очень мало учениц. Почти одни ученики.

— Ты используешь странные слова, Лина. Здесь учатся адепты и адептки.

— Адепток очень мало, — со вздохом повторяю.

— Как обычно. Не больше и не меньше, — сухо обрубает муж.

— А вы бы хотели, чтобы здесь больше девушек училось?

— Я бы хотел, чтобы рождалось больше одаренных магинь.

— Почему?

— Как будто сама не знаешь! — он бросает на меня укоризненный взгляд, но все же добавляет: — Каждая вторая магиня рожает дракону наследника.

— А не-магини, получается, не рожают?

— Рожают гораздо реже.

— То есть вас только ваши наследники волнуют? А то, что девушка захочет себе карьеру магическую сделать, вам до этого дела нет?

— Ты за себя беспокоишься, милая? — муж, остановившись, с насмешкой поворачивается ко мне. — Никакой карьеры тебе не видать. Поняла? Вся твоя карьера — быть моей женой.

Глава 9

Развод? — ухмыляется он. — С какой стати?

— Вы же обещали, — говорю, холодея от ужаса, — развестись со мной, чтобы жениться на Марике, чтобы она нарожала вам детей.

— Ты заболела серьезнее, чем я думал. Раз в голове такой бардак, — насмешливо приподнимает бровь. — Марика хороша и в роли любовницы. Это ты, моя милая, теперь наверняка родишь мне наследника. У моего сына не будет статуса бастарда. Так что никакого развода!

В его темных глазах ни капли сомнения. Он все для себя решил. За нас обоих. Качаю головой. Отказываюсь поверить в эти слова!

— Я целый год не могла вам родить! Поэтому вы решили со мной развесить! У меня вообще не может быть от вас детей!

— Это было до того, как в тебе появилась магия, — он прищуривает глаза и втягивает в себя воздух — нюхает. — Теперь я уверен. Ты родишь мне сына дракона.

— Я не собираюсь вам рожать дракона! — пугаюсь не на шутку. — Сами себе рожайте драконов! Я вам вообще рожать никого не стану!

— Кто тебя будет спрашивать? — ухмыляется. — Ты моя жена. Это твой долг.

— Жена, а не инкубатор! Вы не заставите меня без моего согласия рожать…

Я машу руками и повышаю голос, поэтому на нас с интересом поглядывают проходящие адепты. В который раз радуюсь, что здесь есть люди. При них Ардану приходится сдерживаться.

— Ты не в себе. Неужели подцепила мозговую лихорадку? Сегодня же покажешься целителю.

Дракон останавливается и вчитывается в мои глаза. В его взгляде мелькает беспокойство.

— Тебе стоит побольше молчать, чтобы окружающие не приняли тебя за безумную.

— А если примут, то вы со мной разведетесь? — с надеждой спрашиваю.

— Зачем? — дракон с усмешкой поворачивается ко мне. — Безумные тоже рожают драконов. Просто придется посадить тебя под крепкий замок или привязать к кровати.

— Господин ректор, добрый день! — за моей спиной вдруг звучит звонкий девичий голос. — А где… Марика?

Поворачиваюсь к ней, смутно кого-то напоминающей. Мне все больше кажется, что дракон прав. Я схожу с ума. Здесь, в коридоре нет других мужчин. Почему «господин ректор»? Со страхом кошусь на мужа.

Он же не ректор? Не могут ведь на роль ректора назначить такого хама? И причем здесь Марика?

— Адептка Ника Реклиф! — холодно отвечает муж. — О которой Марике вы спрашиваете? Не припомню магистров с таким именем.

— Так я же… Моя сестра должна была... — мнется девушка, и я вдруг отчетливо понимаю, что эта Ника — сестра Марики.

Они очень похожи. Тот же пепельный блонд, нежный цвет кожи и ярко-голубые глаза. Только у Марики губы более пухлые и овал лица чуть уже.

— Ваши личные с сестрой отношения меня не касаются.

— Да, конечно. Просто… — блондинка скользит по мне неприязненным взглядом. — Простите, господин ректор.

Она почтительно кивает и уходит.

Несмотря на то, что встреча с Никой меня насторожила, — неприятно обнаружить здесь союзника своего противника! — я узнала от нее важную вещь.

— Вы ректор этой Академии? — обращаюсь к своему провожатому.

Он бросает на меня долгий, пристальный взгляд, в котором мелькает волнение, но ничего не отвечает. Наверно, думает о целителе, а я все больше беспокоюсь о другом. Ректор этого заведения не горит желанием отпускать свою жену на учебу.

Все гораздо сложнее, чем казалось вначале!

Внезапно ко мне в голову приходит одна идея.

— Я забыла упомянуть… — говорю. — Пока я ждала… вашего приземления, я узнала, что в приемной комиссии решили отказать в приеме молодой, одаренной магией девушке.

— Почему?

— Не знаю.

— Кто тебе сказал?

— Простите, не знаю его имени.

Дракон шипит, морщится, словно от боли и резко меняет направление, схватив меня за запястье. Приходится временами переходить на бег, чтобы за ним поспевать.

— Ардан, куда мы идем?

Проигнорировав мой вопрос, он спрашивает:

— Ты помнишь, о чем я тебя просил?

— Вы меня ни о чем не просили. Только приказывали. Причем так много, что я не понимаю, о чем вы говорите.

— Ты должна молчать. Особенно, в присутствии других. Поняла?

— Да.

Отвечаю утвердительно. Его приказ я действительно поняла, но исполнять, конечно, не собираюсь.

Мы пробегаем по коридорам со скоростью спортивной ходьбы. От долгих, быстрых движений дышу, как паровоз. Тело, непривычное к нагрузкам, жалобно ноет в районе ног и спины. Плечи тоже стонут от ровной осанки. С этим надо что-то делать.

Жить с такими слабыми мышцами и негибкими суставами меня ни капли не прельщает.

Вскоре мы оказываемся перед ажурной, двустворчатой дверью в зал. Ардан рывком раскрывает дверь и заходит внутрь. Зал просторный, светлый и полупустой. Здесь много белого и позолоты на стенах и потолке. Из обстановки — только семь кресел, рядком стоящих вдоль противоположной стены. Каждое кресло занято человеком. Здесь сидят мужчины и одна женщина, все старше сорока.

Это и есть приемная комиссия?

— До меня дошли слухи, — говорит дракон без всякого вступления, — что вы не приняли одаренную магией девушку. На каком основании? Согласно Уставу, любая кандидатка, наделенная магией, должна быть принята на учебу. Правила одинаковы для всех.

— Добрый день, ректор Гардос! — здоровается пожилая, седовласая дама. — Во-первых, смею напомнить, в этом году вы наделили приемную комиссию полномочиями самостоятельно принимать поступающих. Во-вторых, заверяю вас, непринятая девушка — это всего лишь слухи. В нынешнем году на учебу в Академии претендовали всего три девушки. Мы приняли всех троих. Несмотря на то, что у одной девушки на зачатки магии лишь намек.

Ардан переводит на меня мрачный взгляд, словно говорящий: «Разберусь с тобой, когда останемся наедине!»

Но меня этот взгляд не смущает.

Вот он, мой шанс, и я его не пропущу!

Стиснув волю в кулак, выступаю вперед и громко всех приветствую:

— Добрый день! Меня зовут Лина Гардос. Я пришла, чтобы проверить, есть ли во мне магия, — обращаюсь к женщине. — Потому что очень хочу стать четвертой принятой в Академию девушкой.

Глава 10

— Что ты несешь, Лина? — Ардан грохочет над моим ухом.

Я выступаю вперед, чтобы быть поближе к приемной комиссии. Стараюсь на мужа не смотреть, но все равно кожей ощущаю его ярость. Его тяжелое дыхание касается моих волос. Противостоять ему так же непросто, как переть против танка, но мне не привыкать.

Ловлю взгляд самого старшего седовласого мужчины, сидящего в центре, и уверенно заявляю:

— Я чувствую в себе магию. Не хочу, чтобы во мне пропал потенциал.

— Тебе с утра нездоровится, — муж гнет свою линию. — Мы должны немедленно посетить целителя.

На этих словах хватает меня за запястье и тянет к выходу. Вот только на сей раз я не следую за ним послушно, а упираюсь изо всех сил. Ему приходится буквально катить меня, как на лыжах по скользкому паркету. Уверена, не будь здесь столько народа, он давно закинул бы меня на плечо!

Повторяю громче:

— Я хочу учиться в Академии.

— Ты бредишь, Лина. Но я знаю хорошего целителя...

— Лина Гардос, — подает голос тот самый мужчина, к которому я обращалась, — имеет такое же право, как и любая особа женского пола, чтобы ее кандидатуру рассмотрели.

Прямой нос, смешинки в серых глазах, правильной формы рот — у него приятное лицо, которое побуждает доверять. Черный камзол обтягивает плотную, осанистую фигуру. Он говорит медленно и веско. По неторопливым интонациям понятно, что с ним здесь считаются. Настолько, что при звуках низкого голоса Ардан перестает меня везти по полу. Мы теперь стоим на месте.

Ну хоть какая-то подвижка!

— Абсурд, — зло бросает дракон. — Мы принимаем на бесплатное обучение девиц, одаренных магией, с одной единственной целью. Привлечь в Академию как можно больше женщин, способных родить драконам наследников. Если Лина уже занята мной, то зачем брать ее в Академию?

— Видите ли, господин ректор. В соответствии с Уставом, любая особа женского пола, наделенная крупицами магии и изъявившая желание здесь учиться, должна быть принята. Вы сами недавно на этом настаивали.

— Любая другая. Но не моя. Жена!

— Увы. Ваша жена обладает большим магическим потенциалом, раз запах ее магии долетает до меня с другого конца зала. Поэтому мы вынуждены принять ее на учебу, несмотря на щекотливую ситуацию. Как вы упомянули, правила одинаковы для всех.

— Отлично, — шипит разъяренный дракон. — Вы создаете прецедент. Готовьтесь к тому, что куча легкомысленных человечек сбежит от своих драконов, чтобы развивать карьеру.

— Насколько мне известно, большая часть драконьих союзов за последние десять лет были устроены в стенах нашего заведения. Согласно Уставу Академии, мы не принимаем магинь на повторное обучение. В подобных обстоятельствах едва ли начнутся массовые побеги.

— Согласно Уставу… — шипит дракон. — Порой к Уставу надо подключать здравый смысл!

— Подойдите сюда, Лина Гардос! — просит седовласый мужчина.

Хочу исполнить его просьбу, но муж меня не отпускает. Стальными пальцами удерживает мое запястье.

Тогда старик встает с кресла и сам подходит ко мне.

— Закройте глаза, — произносит мягко. — Расслабьтесь.

Исполняю его просьбу, хотя и с большим трудом.

Стоит мне отпустить напряжение в мышцах, меня словно засасывает в воронку теплого воздуха, в которой растворяются мои страхи. В груди вместе с чувством свободы зарождается щекотный вихрь. Он является такой же частью меня, как руки или ноги, но будто плохо развитая конечность, слушается меня лишь отчасти. Крутится внутри меня пьяным вихрем. Приказываю ему, этому вихрю сжаться внутри до размеров чашки, и он потихоньку съеживается.

— Вы приняты на учебу в Имперскую Академию Драконов, адептка Лина Гардос! — раздается голос рядом со мной. — Можете открыть глаза.

Что-то неуловимо изменилось. Только через несколько секунд понимаю, что на мне надета форма Академии — светлая блузка с рюшами и длинная юбка в пол. И Ардан больше не держит меня за руку. Он отошел на пару шагов и хмуро за мной наблюдает. Его мрачный вид — хороший знак. Очень многообещающий.

— Пойдем, Лина! — приказывает он, протягивает мне ладонь. — Нам пора.

— Поскольку, — парирует седовласый мужчина, — в Уставе прописано проживание на территории Академии во время учебного года, а территория Академии — это, помимо вашей спальни, еще и женский спальный корпус, адептка вправе сама выбрать один из двух вариантов.

Выразительным взглядом его благодарю. Божечки-кошечки, еще не знаю, как зовут этого преподавателя, но я его уже обожаю! Не без доли злорадства произношу:

— Выбираю женский корпус.

— Это противозаконно! — рычит дракон.

— Укажите пункт закона, который был нарушен, — просит мой союзник.

— Это противоречит законам здравого смысла, когда жену отселяют от мужа на два года.

— Я должна что-нибудь подписать, чтобы жить в женском корпусе? — подаю голос.

— Нет, — улыбается мой спаситель и указывает на седовласую даму. — Надеюсь, магистр Оливия Реклиф не против отвести вас в вашу комнату!

Дракон шагает ко мне, но женщина каким-то чудом оказывается рядом быстрее, первая берет меня за руку. Когда мы направляемся к выходу, Ардан бросает мне вслед:

— Ты сегодня же прибежишь ко мне за помощью, Лина. Но, перед тем, как постучать в мою дверь, сначала напиши заявление об отчислении.

Пока следую за своей провожатой, думаю о его словах. Откуда в нем столько уверенности в собственной власти надо мной? Почему он решил, что я прибегу к нему сегодня за помощью? С чего он вздумал, что я соглашусь отчислиться?

Это мания величия?

С какого стати мне бежать к нему?

Или он просто блефует? Запугивает так?

Нет, я, конечно, жила в свое время в общежитии и понимаю, что жизнь там не сахар. Но разобраться с соседками по комнате гораздо проще, чем добиться понимания от местного олигарха, считающего меня своей вещью.

И все же меня терзает чувство надвигающейся опасности.

Так говорит мне инстинкт. Жаль, он не подсказывает мне, откуда ждать подвох.

Глава 11

— Окажи ей теплый прием, Ника. Самый теплый. И тихий. Как ты умеешь.

Теплый и тихий прием…

Сказала таким плотоядным тоном, будто предложила меня тщательно пережевать и выплюнуть.

В груди тоскливо ноет.

Я не привыкла отступать от трудностей, но в своем мире все было знакомо, а в новом — магия, драконы и свои законы. Мне будто приходится солировать с хореографией Жизель под музыку Кармен без единой репетиции.

Если Ника такая же чокнутая, как сестра, мне нельзя будет поворачиваться к ней спиной.

Вот что имел в виду Ардан, когда говорил, я что прибегу к нему за помощью! Он знал, что мать его любовницы работает в Академии, но не удосужился предупредить.

— Спасибо, госпожа Реклиф, — сухо благодарю женщину и поворачиваюсь к соседке. — Значит, будешь моей соседкой, Ника?

— Не буду, — блондинка нервно дергает головой и переводит взгляд на магистра. — Матушка, у нас же совсем другие планы были. Я не хочу ее...

— На данный момент, — обрубает ее женщина, — я с тобой разговариваю, как заведующая женским корпусом. И отвечаешь ты мне соответственно. Без всяких "не хочу"!

— Мне не хотелось бы обременять своим присутствием вашу дочь, — быстро реагирую. — Я не против поселиться в другой комнате.

— Вы поселитесь здесь, — отрезает женщина, поджав тонкие губы. — Всю информацию об учебе и необходимые вещи вам выдадут завтра в главном холле Академии. После церемонии открытия нового учебного года.

Женщина поправляет седые волосы на своей элегантной прическе и отправляется по коридору в сторону выхода.

Стараюсь не поддаваться панике.

Думаю о приземленном.

Интересно, где мои вещи, которые приехали со мной в карете? Наверно, ректор из вредности забрал их в свой кабинет. Зачем ему мое нижнее белье? Мог бы и не мелочиться. Прислать мне в комнату. Или он сразу показывает, у кого здесь козыри?

Надо бы еще прочитать этот их Устав, чтобы ориентироваться в своих правах и обязанностях. А то нарушу что-нибудь, вылечу из Академии и ректор, уверена, тут же этим воспользуется.

Пока размышляю, голова Ники исчезает в проеме, и я захожу следом. Ника с громким хлопком закрывает за мной дверь. Возникает неприятное чувство, которое не могу себе объяснить. Почему себя ощущаю, как в ловушке?

В светлой, просторной комнате, примерно пять на четыре метра, довольно жарко и даже душно. Широкое окно выходит на солнечную сторону, и сейчас как раз сюда светит солнце, заливая пространство ярким светом и жарой. Ладно. Не беда. Мне не привыкать жить в суровых южных условиях. Гастроли прекрасно обучают науке выживания. И хотя новое тело изнежено, оно быстро подтянется под душу!

Эта комната, конечно, - не гостиничный номер в пятизвездочном отеле, но жить здесь можно, и вполне комфортно. В конце концов, много ли мне надо? Здесь есть две кровати, прижатые к стенам. Два шкафа и два стола. Уборные, как я поняла, общие, и находятся в конце коридора. Именно туда поспешно шагали девушки, когда мы с госпожой Реклиф направлялись в мою комнату. Наверно, и душевые здесь общие.

М-да. Будто и правда вернулась к общажной жизни.

— Надеюсь, мы поладим, — обращаюсь я к Нике с улыбкой.

— Не надейся! — огрызается она. Сбрасывает туфли и залезает на кровать с ногами. — Я знаю, что ты сделала с Марикой. Не жди от меня пощады.

— Я ничего Марике не делала.

— Не упоминай имя моей сестры!

Убеждаюсь окончательно, что кроме грубости от нее ничего не получу, и это открытие царапает нервы.

Блондинка хватает какой-то талмуд со стола и делает вид, что читает. На ее лодыжках белые чулочки — такие же , как у меня. Светлые локоны, голубые невинные глаза придают ей вид ангелочка. Только вот она явно далеко не ангел.

Ладно.

Не хочет по-хорошему.

Будет… никак.

Отправлю ее в игнор.

Моя соседка по комнате — мой личный враг. Просто класс — обнаружить это в начале учебного года!

В комнате душно, жарко настолько, что я вспотела, и даже мысли уже начинали склеиваться в неразборчивый ком. Подхожу к окну и пытаюсь открыть створки, чтобы проветрить.

Вот только они не открываются.

Хочу выйти из этой жары, но и дверь закрыта. Жара будто нарастает. По лбу стекает капля.

— У тебя магия огня, — коротко выдыхаю. — Решила меня поджарить?

Та поднимает на меня невинные глаза и усмехается:

— Не поджарить. Запечь. Я так гувернанток отправляла поспать, когда они мне надоедали. И тронуть они меня не могли, потому что об меня обжигались.

Хватаю деревянный стул за спинку и тащу его к окну. Надеюсь, стекла здесь не пуленепробиваемые! По лбу течет струйка пота. Сердце отчаянно выстукивает SOS.

— Давай, бестолочь! — хохочет подлая девица, опустив талмуд на кровать. — За порчу имущества тебя исключат из Академии. Ты сама меня от себя избавишь.

— Это не я разобью окно, а ты! — и отрываю ножки от паркета. — Мое слово против твоего.

— Ректор поверит мне. Ему только повод дай тебя исключить. Где это видано, чтобы жена дракона пошла учиться в Академию, набитую озабоченными адептами?!

Смотрю на эту блондинку, нагло сверлящую меня взглядом, и меня колотит при мысли, что последующий год придется провести с ней бок о бок. Спать с ней рядом. Учиться.

В груди становится тесно от чувств.

Дышу все быстрее. Не могу надышаться, будто в раскаленном воздухе больше не осталось кислорода.

И, чем больше дышу, тем сильнее меня распирает от эмоций.

Внезапно появляется ветер, который, нарушая все законы природы, движется вокруг меня. Разгоняет горячий воздух, нарастает в силе. Я будто оказываюсь в самом эпицентре небольшого, комнатного торнадо. Оно не трогает меня, но в помещении начинается хаос.

Поток воздуха вырывает из рук девчонки талмуд. Бросает ей в лицо пряди волос. Стулья со скрипом ползут по полу, готовясь взлететь. Со стола слетают все ее книги, и кружатся вокруг меня в пугающем вальсе. Тяжелый талмуд влетает в Никин затылок.

Глава 12

— Я больше не бу-ду! — орет Ника, вцепившись в металлическое изголовье кровати. — Перестань, Лина! Прошу-у!

Горло пересыхает от ужаса. Это ее уже на покаяние пробило? Все настолько плохо? Даже не знаю, что ответить. Если переживем это бедствие, тогда и поговорим!

Ветер швыряет книгу прямо в голову девчонки, и она визжит:

— Я не хочу умирать! Ма-моч-ка-а-а!

Чувствую ее дикий, животный страх, даже боль от удара книги, которая на огромной скорости влетает в затылок.

Становится жалко ее.

С такой матерью вряд ли кто-нибудь вырастет доброй и нежной! В память врезались голубые глаза госпожи Реклиф, зло суженные в узкие щели, когда она просила меня любить и жаловать. Взгляд людоедки, самой настоящей!

Пока раздумываю над этим, ветер начинает стихать.

Облегченно выдыхаю. До сих пор не верится, что мне так повезло. Оказаться в самом эпицентре тайфуна и не пострадать — это настоящее чудо. А вот Нике досталось хорошо.

Она приложила к затылку руку и морщится, видно, от боли. В глазах страх, подбородок дрожит.

Вскоре движение воздуха совсем прекращается. В комнате невероятный хаос. Книги валяются повсюду в потрепанном состоянии, чернильница разбилась на полу и теперь весь паркет залит чернилами. Ужас какой-то!

Ника переводит взгляд на меня и шепчет, указывая на пространство вокруг себя:

— Ты… Я же ничего тебе не сделала. Просто магию свою показала. Ты зачем так остро отреагировала?

— Зачем я так отреагировала? Я?!

— Да… Ты меня просто не поняла… Я ничего такого… Зачем ты все здесь разнесла?

Я разнесла?

Она в своем уме? Это же ураган все сделал!

Из разрозненных кусочков пазла я отчаянно пытаюсь собрать единую картинку.

Ника подумала, что это я устроила ветер.

Ардан говорил, что у меня магия воздуха.

Приемная комиссия тоже подтвердила во мне наличие магии. Фредрик упоминал, что воздушный маг может создать бурю.

Если они правы, значит, магия вырвалась из меня, как зверь из клетки, чтобы защитить хозяйку в беде.

Стою ошарашенная, потихоньку прихожу в себя. Перевариваю причинно-следственную связь между собой и хаосом, царящим вокруг.

Нет, это приятно, конечно, иметь сильного заступника, который всегда при мне. Но, с другой стороны, за порчу имущества могут отчислить. С тоской смотрю на черные пятна на светлом паркете в самом центре комнаты. Я вряд ли отмою пол от чернил, если здесь нет каких-то магических способов очистки.

В любом случае, есть в сегодняшнем хаосе и плюсы. Теперь моя соседка вряд ли будет проявлять в мой адрес агрессию.

Ее съеженный вид подтверждает мои мысли.

Она лепечет:

— Прошу, не делай так больше! Я не знала, что ты не любишь шуток… Ты очень одаренная. Пожалуйста, не говори никому, что я тебя… Давай теперь будем по-хорошему?

— Ладно. Можно и по-хорошему, если поможешь мне убрать этот беспорядок, — указываю на пол и вздыхаю. — Я даже не знаю, чем здесь отмывают чернила.

— Я… Я мигом!

На этих словах девушка соскальзывает с кровати и выскакивает за дверь, но скоро возвращается с тряпками, перчатками и светящимся моющим средством.

Мы опускаемся на колени и принимаемся оттирать пятна.

Буквально через полчаса комната убрана, чернила выведены странной, едко пахнущей жидкостью.

Когда мы приводим комнату в порядок, Ника вытаскивает свою одежду из шкафа, бросает ее на кровать и принимается складывать в сумки. Затем наступает черед книг. Собрав все вещи, она протягивает мне ключ:

— Я переезжаю.

— Почему? — искренне удивляюсь. — Мы же вроде договорились, что будем по-хорошему!

— Мы и будем по-хорошему. Но на расстоянии. Твоей магии я не понравилась. Вдруг это, — она указывает на пространство комнаты, — опять повторится?

Девушка подхватывает тяжелые сумки и идет на выход. На мое предложение помочь нервно дергается:

— Нет, нет, я сама. Спасибо.

Оставшись одна, открываю окно пошире — перед уходом девчонка показала секретную задвижку — ложусь на свою кровать и гадаю, с чем мне теперь придется столкнуться.

Что скажет Ника госпоже Реклиф я понятия не имею. Но предполагаю, ничего хорошего от ее матушки ждать нельзя.

Я никогда не использовала грязных методов борьбы за солирующие роли, поэтому и примой была недолго, но мои коллеги часто боролись нечестно. Мне хорошо известно их мышление.

Находить слабые места, и бить туда.

Самые хитрые интриганки обычно готовились заранее и наносили удары сразу в несколько точек.

Поэтому могу предположить следующий шаг от матушки Марики, исходя из своего богатого опыта. Им всего-то и нужно разозлить меня так, чтобы моя сила вырвалась прилюдно. Таким образом, они докажут, что я опасна для общества и потребуют моей изоляции.

Разозлить меня, наверно, не так уж трудно.

Вот подселят ко мне в комнату третье лицо, с которым ужиться еще тяжелее, чем с Никой или подложат мне что-нибудь в кровать противное, склизкое. Или завтра вручат новые вещи, а среди них что-нибудь дырявое и испорченное.

Божечки-кошечки, способов меня вывести из себя масса.

Надо поскорее научиться владеть своей магией. А еще неплохо было бы прочитать Устав, чтобы понимать, в рамках чего мне предстоит действовать.

Предполагаю, Устав Академии я найду в библиотеке.

Значит, первым делом навещу ее.

Выхожу из комнаты, долго вожусь с замком. Перед уходом засовываю свой длинный волос в щель. Глупо, наверно, строить из себя шпионку, но мне так спокойнее. Волос позволит определить, не заходя внутрь, побывал ли кто-то в комнате в мое отсутствие.

Когда убеждаюсь, что дверь закрыта по всем правилам, иду прочь из женского корпуса.

Верчу головой — ни одного указателя.

Белые стены, белые потолки, красивые статуи, вазы, картины...

Видимо, предполагается, что все адепты умеют находить искомое по встроенному в мозг навигатору. Или они здесь по статуям ориентируются?

Глава 13

— Это вы? — удивленно всматриваюсь в темно-зеленые глаза.

Муж называл его Ранхар Дин. Этот мужчина встретил меня у ворот в Академию и утверждал, что я на что-то решилась. Интересно, на что?

Меня раздирает любопытство. Хочется узнать, что нас с этим красавцем связывало в прошлом. Но сейчас, как назло, нет времени на разговоры! Нужно решать более глобальные проблемы.

Например, как выжить в этом серпентарии.

— Как удачно, что мы встретились! — щебечу деловито. — Подскажите, пожалуйста, как пройти к библиотеке!

— Я ждал тебя, — лицо мужчины мрачнеет, а мое, наверно, вытягивается от удивления. — Все эти месяцы. Поэтому отложи свои дела так же, как я отложил ради тебя свою личную жизнь. Мы должны прояснить наши отношения.

Он загораживает мне дорогу и складывает мощные руки на груди и с претензией произносит:

— С каких пор мы на вы?

— Э-э… С тех пор, как я замужем? — развожу руками. — У нас нет отношений. Выяснять нечего. Я правда спешу.

Пытаюсь его обойти, но коридоры здесь довольно узкие. Вдоль стен уставлены высокие, декоративные вазы, которые совершенно не хочется разбить. А этот малый движется так ловко, что все время оказывается у меня на пути. Приходится остановиться, чтобы не попасть под статью о порче имущества. Мужчина ловит мой взгляд и глухо из себя выдавливает:

— Ты решила уйти от мужа. Так почему меня избегаешь?

— Я вам говорила про уход от мужа? — удивленно округляю глаза. — Когда? Что-то не припоминаю.

— Ли-на, — грустно тянет он. — Не играй со мной! Прошу.

— А что конкретно я говорила? Вы не могли бы напомнить? — ловлю на себе пронзительный взгляд и быстро добавляю: — Недавно у меня были проблемы со здоровьем. Поэтому с некоторых пор наблюдаются провалы в памяти.

— Ты говорила, если надумаешь от него уйти, то приедешь ко мне. В Академию. И вот ты здесь. Поселилась от него отдельно. Значит, расстались. Каков твой план, детка?

— Детка? — в шоке замираю. — Вы слегка торопитесь. То мое обещание… было слишком опрометчивым. Дело в том, что я не могу вам дать никаких гарантий. У нас с мужем сейчас непростое время. Никакой определенности. Поэтому буду рада, если вы устроите свою личную жизнь без меня. А мне действительно пора идти. Подскажите, пожалуйста, поворот в сторону библиотеки!

— Ранхар Дин, — вдруг раздается негромкий и очень сердитый голос мужа.

Высокая фигура скоро оказывается вплотную за моей спиной, и горячее дыхание обжигает мой затылок. Тяжелые ладони по-хозяйски опускаются на мою талию, и муж добавляет:

— Ошиваешься рядом с женским корпусом. Ищешь, кому бы из адепток помочь приятно начать учебный год?

— Не имею такого обыкновения, — кивает Ранхар, нахмурившись. — Насколько мне известно, романы между преподавателями и адептками запрещены. Так что вас, достопочтенный ректор, ожидают очаровательные два года.

— Еще посмотрим, — рычит мой муж, — чьи два года станут очаровательнее. У меня или у тебя, уволенного из Академии за дерзость по отношению к начальству.

— Превышение полномочий, Ардан, никогда не поощрялось императором.

— В таком случае расскажем императору, как ты подкарауливаешь и удерживаешь мою жену, пользуясь допуском декана… Пойдем, дорогая! Ты, кажется, хотела попасть в библиотеку!

— Очень мило с вашей стороны, — отвечаю и тут же замечаю в глазах декана вспыхнувший огонек злорадства, — что вы даже издали слышите мои пожелания.

Ранхар, похоже, торжествует, что не его одного называют на вы. Ардан же радуется возможности заявить на меня свои права перед соперником. Каждый видит, что ему хочется.

Но совсем не то, что вижу я.

Я на все готова, лишь бы поскорее оказаться в библиотеке, среди людей. Даже вытерпеть ладони мужа на моей талии и мурашки от его прикосновений, в том числе. Уж в библиотеке ко мне точно ни один мужчина, ни муж, ни не-муж, приставать не посмеет!

И тогда я смогу спокойно прочитать Устав.

— Как тебе живется с адепткой Реклиф? — интересуется муж. — Я почуял магические всполохи от женского корпуса и решил тебя проведать. Не тебя ли там встретили теплым магическим приветствием?

— К сожалению, после нашего обмена приветствиями Ника решила переехать из нашей комнаты. Так что на данный момент я живу в комнате одна.

Чувствую, как мужские пальцы крепче впиваются в талию.

Мне приходится остановиться, потому что дракон разворачивает меня к себе лицом. Скулы обострились, темные, взглядом он впивается в мои глаза. Поднимает мой подбородок и задумчиво произносит:

— Я слышал, Ника занималась на дому с лучшими магистрами. Она прекрасно владеет своей магией, а у тебя магия очнулась меньше суток назад. Как ты это провернула?

— Провернула что?

— Не юли. И дураку понятно, что из комнаты всегда уходит побежденный. Как ты заставила ее уйти?

— Точно так же, господин ректор, — заявляю твердо, — как заставлю уйти вас из своей жизни. С помощью силы характера.

— Лина, — он шумно вздыхает. — Ты всегда мечтала о семье со своим истинным. Я хотел того же. Жену и ребенка. Твоя… Наша мечта вот-вот исполнится. До нее остался лишь шаг. Теперь у тебя магия. Ты сто процентов дашь мне наследника. Так что кончай глупить! Твои вещи в моей спальне. Осталось только написать заявление об отчислении. И все встанет на свои места.

— Вы меня предали, Ардан, — качаю головой. — Не хочу строить семью с предателем. Я получу образование. Найду работу. И все у нас будет хорошо. Только по отдельности.

— Ты что-то путаешь истинная, — усмехается он. — По отдельности у нас ничего не будет. Без согласия дракона никто нас не разведет. Ни через год, ни через два, ни через десять. Ты всегда будешь моей.

Глава 14

— Ты родишь мне наследника, — продолжает он. — Хочешь того или нет.

— Как вы себе представляете роды против моей воли? — взвиваюсь возмущенно. — Вы меня силой возьмете?

Дракон склоняет голову, своими длинными волосами касается висков и щеки. Шепчет на ухо:

— Зачем же силой? Думаешь, сможешь долго противиться мужу дракону?

— Не льстите себе! — шиплю в ответ. — Дракон не долго будет моим мужем!

Вокруг нас появляются люди. Адепты, преподаватели, которые с интересом прислушиваются к нашему разговору и присматриваются к нашей явно не учебной позе.

— Послушайте, — говорю, снимая с себя его руки и отступая на шаг. — Вам больше не надо меня провожать, тратить свое ценное время. Просто подскажите, куда свернуть к библиотеке, и я дойду сама.

— Хорошо. Запоминай. Первый поворот налево, второй налево, третий поворот направо. Поднимаешься по лестнице на два пролета. Четвертый поворот налево. Спустишься на четыре пролета и два раза свернешь направо. Затем будет винтовая лестница. Четыре пролета наверх.

— Вы шутите? — мотаю головой, ошарашенная.

— Ты хотела подробную инструкцию. При чем тут шутки?

— Зачем вы сделали такой запутанный замок?! Специально, чтобы люди тут терялись?! — хватаюсь за голову, но уже через несколько секунд натянуто улыбаюсь дракону. — Пожалуй, мне все-таки понадобится ваша помощь.

Очень хочется стереть с его лица самодовольную усмешку, и кончики чувственных губ слегка опустить, но у меня нет такой возможности. Ужасно раздражает, что даже в мелочах мне требуется помощь.

В сердцах хочется пнуть большую вазу, но приходится сдерживаться. Мысленно включаю в список своих задач в библиотеке поиск плана Академии. Не собираюсь же я вечно теряться в этом огромном месте или зависеть от доброты первых встречных!

Пока иду за драконом, таким спокойным и уверенным, исподтишка любуюсь его стройной фигурой.

Походка тяжеловата, как у борца, но в целом движения грациозны и отточены. Видно, что человек прекрасно владеет своим телом, а меня это почему-то всегда подкупало, с самого детства. Наверно, потому я и начала заниматься балетом. Интересно, если бы мы встретились в моей прошлой жизни, и если бы он не был изменщиком, я бы им заинтересовалась?

Между нами явно есть химия. Мурашки бегут от прикосновений, и все, что он делает или говорит, меня цепляет.

Хотя, казалось бы, прикосновения мужчины, порой очень интимные, — это часть моей профессии. Я ими наелась досыта за десятки лет выступлений, и все равно... Когда его пальцы ложатся на мою кожу, начинается цепная реакция во всем теле.

Ох-х. Мысленно закатываю глаза.

Ну, вот опять, как в двадцать пять!

Эмоции и тело живут одной жизнью, а разум другой.

Разум мне сейчас твердит: это даже не мужчина-красавец, а дракон! Такого экстрима и врагу не пожелаешь! Мне и бывшего мужа было сложно перенести с его упертым характером и бешеным темпераментом, а уж дракона...

И вообще что я знаю про оборотней драконов?

А вдруг он огнем меня сожжет в порыве страсти? Или во время поцелуя обратится в ящера? Бр-р!

От подобной картинки меня передергивает.

Это, как в сказке, только с точностью до наоборот. Там Иванушка поцеловал лягушку, и она стала красавицей, а в моем...

Божечки-кошечки, о чем я думаю?

Поцелуи с предателем, драконом, ректором Академии, в которой я учусь…

Видимо, гормоны молодого тела бьют в мозг, заставляя думать, как подросток.

Пожалуй, сегодня буду сидеть в библиотеке до закрытия. Помимо прочих задумок, придется изучить материалы про драконов. А иначе как я собираюсь победить врага, ничего о нем не зная?

Во время моих размышлений мы бесконечно сворачиваем и минуем просто огромное количество статуй и картин, таких ярких и красивых на фоне белых стен. Будь я одна, наверно, так и не дошла бы до библиотеки. Останавливалась бы на каждом шагу, чтобы полюбоваться творениями местных художников. Потом заблудилась бы и не нашла дорогу в спальню. Так и заснула бы на полу под какой-нибудь статуей.

Интересно, в Академии есть какая-нибудь возможность вносить предложения в улучшение условий? Если есть, то первым делом попрошу сделать указатели!

Из невеселых мыслей меня вырывает голос Ардана:

— Зачем тебе библиотека?

— Собираюсь изучить воздушную магию и природу драконов, — откровенно признаюсь. — Еще хочу найти Устав и план Академии.

— Понятно, — муж отвечает невозмутимо и продолжает шагать.

Скоро мне начинает казаться, что мы идем слишком долго. Людей становится все меньше и меньше, пока мы внезапно не оказываемся совершенно одни в каком-то коротком коридоре.

Это даже не коридор, а, скорее, тупичок, который заканчивается дверью из эбенового дерева. Ардан достает из кармана связку ключей и открывает дверь нараспашку.

До меня доносится ароматный запах выпечки и жареного мяса.

Нет, я, конечно, доверчивая в силу того, что в здешнем мире не разбираюсь, но не настолько же!

То есть я сейчас должна поверить, что в библиотеку ведет дверь, открываемая ключами ректора?! И что в библиотеке пахнет булочками и мясом?

Он меня совсем за дурочку держит? Заманил в свою берлогу и надеется соблазнить?

Ничего не говоря, разворачиваюсь и иду обратно.

На мое плечо тут же ложиться тяжелая ладонь. Пальцы сжимают мышцы, заставляя остановиться.

******************

♥Дорогие читатели!♥

Большое спасибо за то, что читаете!

Не всегда успеваю отвечать на комментарии,

но всегда их читаю и очень ценю вашу обратную связь.

Люблю вас и крепко обнимаю!

♥Ваша Илана♥

Глава 15

— Куда? — Ардан ревет так возмущенно, будто я наглая ученица, решившая удрать с его урока.

Давно со мной никто не говорил таким тоном.

Ох, давно…

— В библиотеку, — холодно чеканю, резко развернувшись. — Нехорошо злоупотреблять моим доверием, господин ректор!

На его лице ни грамма раскаяния. В черных глазах сверкает насмешка, будто его забавляет моя реакция. Будто мои слова ничего здесь не решают. Так, реплика мышки в диалоге с котом.

В теле напрягаются все мышцы, от адреналина потряхивает. Пусть только попробует меня затащить внутрь!

Я знаю мужские болевые точки и не постесняюсь прицельно ударить!

— Ты хотела получить книги, которые у меня есть, — он небрежно пожимает плечами. — И ты их получишь, если согласишься со мной поужинать.

После его слов в воздухе виснет напряженная тишина, и он негромко подсказывает:

— Здесь будет уместно сказать спасибо.

— Спасибо, но я воспользуюсь библиотекой!

— Ладно. Пользуйся.

С моего плеча исчезает его рука.

Ошарашенно смотрю, как он отступает, демонстративно выставив перед собой ладони.

Я свободна?

Даже не верится…

Разворачиваюсь к выходу. Делаю шаг, другой, третий. Тупичок заканчивается, и я оказываюсь перед развилкой, ведущей в два совершенно идентичных коридора. Повернуть направо или налево?

Внезапно отчетливо понимаю, что я не знаю куда идти.

Чувство полной дезориентации заставляет чувствовать себя особенно уязвимой.

Какая нелепость!

Заблудиться в собственной Академии!

Тяжело вздохнув, снова поворачиваюсь к дракону, который прислонился к косяку, заполнив собой дверной проем. Руки сложены на широкой груди, на лице скептично-насмешливое выражение.

— Подскажете следующий поворот? — спрашиваю, признавая собственное бессилие.

— Нет, — он откровенно насмехается. — Ты хотела сама.

Ах вот как!

Разворачиваюсь.

Ну, сама так сама. Буду опираться на внутренний инстинкт. Говорят, во время экстремальных ситуаций в человеке реализуется максимальный потенциал. Открывается второе дыхание, шестое чувство и прочая магия. Как это было у меня с Никой, например.

Делаю неуверенный шажочек в правый коридор. Прислушиваюсь ко внутреннему голосу.

Правильно иду?

Интуиция молчит.

Вообще-то я неплохо ориентируюсь в пространстве. Ни разу ведь не потерялась на улочках Парижа или Венеции. Но, извините, те улочки не идут ни в какое сравнение с лабиринтом замка! Даже в римских катакомбах и то легче найти выход!

Делаю еще один неуверенный шажок.

— Только учти, — долетает мне вслед. — На сорок шесть драконов поступило четыре девицы. За каждую будет идти борьба. Кто первый по-взрослому облапает адептку, тому она и достанется.

— В каком смысле «первый облапает»? — замираю испуганно. — Я вообще-то замужем пока! Меня нельзя лапать!

— Надеюсь, ты успеешь объяснить, почему от тебя не пахнет мужчиной раньше, чем тебя присвоит молодой дракон.

Несмотря на насмешливые интонации, читаю в голосе нотки волнения. Внезапно вспоминаю, с каким жадным интересом на меня смотрели адепты, пока я шла в сопровождении ректора. Мне казалось тогда, что это обычное студенческое любопытство, юношеские гормоны и т.д. А на самом деле...

М-да. То чувство, когда, спасаясь от осы, случайно залезаешь в дупло с осиным гнездом.

— Я учиться пришла, а не вот этими глупостями заниматься! — снова поворачиваюсь к дракону, больше не скрывая отчаяние. — Ардан, что мне делать, чтоб меня оставили в покое адепты?

Дракон медленно приближается ко мне. Как хищник крадется к жертве, и я, убаюканная неспешной плавностью его движений, стою на месте, пока до ноздрей не долетает его запах. Кофе и специи…

М-м, какой дивный аромат!

Я целую вечность не пила кофе!

И целую вечность не была близка с мужчиной!

Он будто мысли мои читает:

— Тебе поможет мой запах на твоей коже. Никто не посмеет посягнуть на женщину ректора.

— Это исключено, — медленно, как в трансе мотаю головой, а одновременно думаю, вот бы разочек ощутить на себе его чувственные губы.

— Категоричность? Со мной? Нарываешься, истинная!

С каждым словом он подходит еще ближе, заставляя судорожно выдохнуть:

— У меня есть идея получше. Дайте мне вещь, которая пахнет вами. Нашейный платок. Он ведь поможет?

— Ну, допустим, — неохотно соглашается мужчина. — В таком случае я хочу от тебя кое-что взамен.

— Я не лягу в одну кровать с предателем, — быстро выпаливаю.

Ардан буравит меня тяжелым взглядом, точно жалея, что не может меня сожрать прямо здесь, сразу с косточками. В глубине его зрачков столько дикого безумия, что его хватило бы на легион демонов. Миг — и он усилием воли берет себя в руки. Небрежно бросает:

— Не в кровать. И не лечь. Сядешь со мной за один стол. В обмен на шейный платок ты со мной поужинаешь.

— Я вам не доверяю, —эту фразу говорю больше себе, чем ему.

— Это не проблема.

— Нет, проблема.

Меня вдруг кроет неожиданным желанием поддаться его приглашению. Этот безумный порыв совершенно не свойственен зрелой женщине.

Кому, как не мне знать, что в совместном ужине кроется ловушка. Вкусная еда, чувственные разговоры при свечах, возможно, крепкие напитки — я все это проходила. Это лед под ногами, на котором легко подскользнуться и больно упасть. И все равно хочу добровольно шагнуть в расставленные этим мужчиной сети.

Неужели с переселением в юное тело завершилась моя зрелость? Неужели я снова рассуждаю и чувствую, как юная девчонка, которая живет одним днем?

Сама себе не верю, когда слышу свой голос:

— Если соглашусь поужинать, вы проводите меня в библиотеку?

— Да.

— И дадите платок?

— Да.

— И кофе тоже? — вконец наглею.

— Да, — отрезает он и протягивает мне руку.

Через пару секунд внутренней борьбы, моя рука утопает в его горячей ладони.

Глава 16

Он ведет меня в свои покои, напоминающие небольшие, продолговатые залы.

Первый зал — приемная, явно задуманная впечатлить любого визитера. Элегантные стулья, кушетки, обитые бархатом цвета индиго, и белоснежные статуи на паркетном полу придают этому месту изысканный лоск. Из окон, высотой почти во всю стену, открывается чудесный вид на горы.

Второй зал обеденный. Здесь много зелени в керамических горшках, деревьев, растущих в кадках и полно свободного пространства. Декора ровно столько, чтобы у меня возникло ощущение красоты и уюта, а не дорогого музейного пространства.

Кожу обволакивает приятное тепло. Чувствую, как расслабляются мышцы. Тот факт, что весь день я ловила адреналин, делают это расслабление особенно приятным.

Ардан подводит меня к прямоугольному столу с закругленными концами, накрытому на двоих и расположенному перед окном, откуда уже сейчас можно наблюдать закат.

Атмосфера романтичная. На столе зажженные свечи, яркая сервировка, аппетитная еда и, конечно же, фужеры на тонких ножках.

Мысленно закатываю глаза.

Кто бы сомневался?

Мужчины в этом мире не слишком отличаются от тех, кого я знала. И методы соблазнения у них похожие.

Мы усаживаемся за небольшой стол.

Глаза разбегаются. Не терпится отведать новых, красивых блюд, но не знаю, за что взяться. Не понятно, какова калорийность продуктов, и способ их приготовления. Привычка сбалансировано питаться уже въелась в кровь. Мне бы не хотелось расползтись по швам в силу не знания местной кухни.

Моя проблема решается просто. Дракон просто начинает накладывать в мою тарелку еду.

— Значит, настроилась учиться? — подытоживает дракон. — С каких пор тебя потянуло к учебе?

— С тех пор, как мне изменил муж, — отвечаю и с глубоким удовлетворением наблюдаю, как кривится его лицо.

Что, съели, господин ректор?

Я не намерена любезничать только потому, что вам вздумалось меня покормить!

Отрезаю себе кусочек сочного мяса и засовываю в рот. Смесь незнакомых, душистых специй ласкает вкусовые рецепторы, зато в уши долетают не слишком приятное рычание:

— Хватит об этом. Сколько еще раз ты собираешься вытащить на свет факт измены? Все! Было и прошло! Едем дальше.

— Так я и еду, — простодушно хлопаю глазами. — Только уже одна.

— Ну и далеко ты одна уехала? — он откидывается на спинку стула и иронично вскидывает бровь.

Вообще-то да, недалеко.

Вот, сижу здесь с ним.

Ужинаю чем-то невероятно вкусным.

Черт, против такого довода не поспоришь.

Словно прочитав это на моем лице, дракон продолжает:

— Признай уже, что одной в Академии не справиться. Пока ты рядом, в статусе моей жены, я смогу тебя защитить. Окажешься далеко — пропадешь.

— В общем-то я согласилась с вами поужинать, чтобы научиться справляться без вас. Ведь вы мне обещали шейный платок.

— Обещал. Через сутки он будет пахнуть тобой. Что тогда? Придешь за новым? — он окидывает меня голодным взглядом. — Предупреждаю, в следующий раз цена за платок поднимется.

— Как некрасиво злоупотреблять своей властью над женщиной! — шиплю я, не на шутку разозленная.

И прежде всего, на себя саму. Я позволила опять обвести себя вокруг пальца!

— Плевать, как это выглядит со стороны, — усмехается бессовестный наглец, подливая себе в фужер рубиновой жидкости из темно-зеленой бутыли.

— Я не буду ходить к вам за шейными платками! — возмущенно фыркаю. — Абсурд какой-то! Не возьмут же меня силой ваши адепты! Насилие над женщиной вроде бы под запретом среди разумных существ. Это просто… Невообразимо!

— Драконам не хватает женщин, способных дать им наследников, — ухмыляется сотрапезник. — За женщин идет борьба. И ты, моя милая, вышла на поле боя в качестве главного трофея. Никто не будет с тобой церемониться.

— У вас тут какой-то бардак в Академии! А вы, как ректор, разрешаете своим адептам преследовать женщин?

— Любая, кто идет сюда учиться, знает, что ее ждет, — холодно отвечает муж. — И не возражает.

От его слов становится жутко.

Я что, попала к неандертальцам?

Задумчиво рассматриваю серебряную вилку в своих пальцах с красивой гравировкой на кончике. Значит, вся эта роскошь вокруг меня, красота уровня Эрмитажа лишь маскирует неприглядную правду? Я попала в жестокий, примитивный мир, где к женщинам относятся, как к самкам, способным выносить потомство.

Вот только есть одна проблема. Я не собираюсь становиться самкой и не приму к себе подобного отношения. Бросаю возмущенно:

— Вы говорите, что адептки все знают наперед и не возражают. А вы их спрашивали? Лично?

Он молчит. Во взгляде смесь раздражения и досады на неудобные вопросы. Чувство такое, что говорю со стеной, что меня не слышат. Не хотят услышать. Но я продолжаю:

— За женщиной надо ухаживать. Защищать, оберегать, а не пользоваться, точно в животном мире.

— Откуда в тебе столько наивности? — хмурится мой собеседник. — Вытащи радужные линзы из своего монокля. Власть драконов неоспорима. Была, есть и будет. Задача женщины — признать власть мужчины. И подчиниться.

— Кому подчиниться? Предателю? — вскидываю подбородок. — Обманщику, что обещал меня оберегать всю жизнь и бросил, когда другие отношения показались более перспективными?

— Сбавь свой тон, женщина, — рычит Ардан, напрягаясь всем телом. — Мне надоела твоя дерзость!

Похоже, мои слова его всерьез задели. Черные глаза сверкают от злости, на скулах играют желваки. В такой ярости я его еще не видела, но мне все равно, потому что уже наболело!

Это сколько наглости надо иметь, чтобы говорить с обманутой женой сверху вниз!

Местные женщины бояться мужчин, и, в итоге, ходят перед ними на цыпочках, поощряя вседозволенность.

Так нельзя!

— А что вы мне сделаете, — срывается с моих дрожащих от возмущения губ, — если я не сбавлю тон? Измените? Бросите? Да на здоровье! Пожалуйста, не стесняйтесь! Буду только рада видеть вас с другой...

Глава 17

В ужасе смотрю на белые, расколотые в щепки доски, битую посуду. Полный хаос, созданный за доли секунды.

Оборачиваюсь.

Изящный белый комод, стоявший за моей спиной, исчез. Это он развалился на куски от удара об пол. В двадцати сантиметрах от правого плеча. Чуть-чуть левее — и меня бы раздавило насмерть.

Побывала буквально на волосок от смерти…

Одеревенев от ужаса, заглядываю в потемневшие глаза Ардана:

— Эт… Это в-вы сделали?

— Никогда. Не смей. Повышать. На меня. Голос, — цедит он сквозь зубы и буравит мое лицо злым взглядом.

По коже ползут мурашки.

Что он себе позволяет? Ведёт себя, как безумец.

— Мне… — медленно поднимаюсь со стула. — Надо в уборную.

На пружинящих ногах делаю шаг в сторону выхода. Уйти бы отсюда живой и невредимой… И бежать, бежать, сверкая пятками.

Не из покоев муженька, а из Академии, как можно дальше!

Не успеваю сделать второй шаг, как дракон оказывается передо мной. Своим мощным, тренированным телом преграждает путь к свободе.

— Все, — бросает он сердито. — Церемонии закончились. Мне нужен наследник, и ты мне его родишь. Я понятно объяснил?

— Только троньте меня! Я буду жаловаться! — шиплю, отступая. — Все газеты узнают о…

— О том, как я имел свою жену в своей спальне? — Ардан щерит белоснежные зубы. — Эта новость никого не удивит.

— Я расскажу, что вы насильник!

— Ты моя истинная. Тебе так понравится мое насилие, — обещает он, медленно подступая, — что еще попросишь добавку. Много добавки.

Когда он подходит достаточно близко, реагирую на автомате.

Коленка взлетает к его паху, но дракон перемещается с такой скоростью, что я попадаю в пустоту, лишь каким-то чудом не потеряв равновесие и не упав. Этот факт не успеваю переварить.

Мужчина вдруг вскидывает в мою сторону руку, и в следующий миг я теряю способность двигаться. Застываю, будто охваченная плотной воздушной подушкой. Могу лишь говорить и вращать глазами.

Почему при этом в сердце нет страха?

Смятение, растерянность, возмущение, но страха нет...

Будто часть меня даже рада оказаться в его руках, и эту часть себя я сейчас отчаянно ненавижу, но поделать с ней ничего не могу!

Вижу, как он приближается, высокий, мощный, будто валун, что неумолимо катится на меня с горы.

— Отпустите! — тихо молю, едва дыша.

— Нет.

В его черных глазах я читаю беспощадность и хорошо знакомый, мужской интерес. На красивом лице решительность, рот плотно сжат. Что он задумал?! Он же не посмеет меня... Не посмеет же?

Ардан медленно проводит шершавой подушечкой указательного пальца по скулам. Удивляюсь, откуда в этом грубияне столько нежности.

Под его руками трепещу пойманной бабочкой.

Не спеша дракон повторяет узор моего рта, а потом сжимает подбородок железными пальцами и в следующий миг склоняется ко мне и сминает мои губы своими в беспощадном, горячем поцелуе, от которого в голове окончательно все плывет.

Вопреки здравому смыслу мое тело моментально ловит кайф от его прикосновений. Стон, который срывается с губ, уж точно нельзя отнести к протесту!

Мысли тают, утекая в небытие, а во всем теле вспыхивают, как бенгальские огни первобытные инстинкты. Искры между нами так и брызжут во все стороны!

Ардан будто выключает во мне голос разума одним умелым прикосновением. Слышу теперь лишь свое жадное до его ласки тело. Хочется еще и еще.

— Пустите меня! — прошу теперь совсем с другими интонациями.

С радостью чувствую, как мое тело обретает свободу.

Тут же прижимаюсь к мужчине всем телом.

Прочь одежду, мешает!

Трясущимися от нетерпения руками расстегиваю его рубашку, но уже через секунду он срывает с себя белый шелк, и серебряные пуговицы гулко рассыпаются по полу. Еще через секунду туда же летит и моя белая блузка, и темная юбка, и хлипкое белье…

В голове мелькает глупая мысль про порчу чужого имущества и тут же гаснет на краю сознания.

Ощущаю жар его кожи, чувствую, как перекатываются его стальные мышцы, пока он в нетерпении прижимает меня к себе.

Пальцы, сильные, шершавые, на спине.

Обвиваю его крепкую шею руками и он, подхватив меня под бедрами, помогает уцепиться ногами за торс. Пока скольжу губами по вздутым на шее венам к мочке уха, мы куда-то движемся. Сама не замечаю, как оказываюсь на огромной кровати.

Выгибаюсь ему навстречу, и он жадно впивается в мои губы. Его безжалостные пальцы разжигают пожар во всем теле. Внизу живота так тяжело, горячо и ненасытно, что не могу больше сдерживать это в себе. От своих бесстыдных стонов, кажется, глохну сама, а он заводится лишь сильнее.

Его дыхание смешивается с моим, стук сердец сливается воедино. Ощущаю в себе его движения, ведущие куда-то на край бездны, откуда я с размаха влетаю в океан удовольствия, острый, сладкий и абсолютно бездонный.

В следующий миг Ардан с рычанием присоединяется ко мне.

Кайф. Стопроцентный.

Пока наши остывающие тела прижимаются друг к другу, до меня вдруг медленно начинает доходить реальность.

Словно со стороны разглядываю переплетение наших рук и ног. Крошечные капельки пота на своем запястье. Мои длинные, каштановые волосы, прилипшие к его плечу...

Черт. Черт, черт, черт!

Что это было?!

Я вела себя, как одержимая... Им.

Это безумие?

Чары какие-то?

Не понимаю! У меня никогда не было такой яркой, вкусной близости с мужчиной. Как такое возможно? Мы ведь едва знакомы!

Ардан что-то говорил про истинную и про удовольствие.

Я думала, что это обычный мужской треп, но кто же знал, что он не врет! Один поцелуй — и мне снесло напрочь голову, а тело взмолилось о добавке, как он и предсказывал!

Мне бы бежать отсюда, чтобы отдышаться, прийти в себя после помутнения рассудка, но дракон придавил меня своей тяжелой лапищей к кровати. Точно ему мало того, что случилось, и он хочет большего.

Глава 18

Наступившая тишина давит неизвестностью.

Замираю в ожидании реакции Ардана.

Откуда эти эмоции?

Уязвимость, беззащитность…

Я не собиралась быть с этим мужчиной. Он изменник, предатель, который принудил меня к близости. Заставил себя захотеть. По сути растоптал мою волю, что ничуть не лучше физического насилия.

Избавиться от него поскорее — вот единственно правильное решение.

Сама не понимаю, как я попалась. Как вляпалась эмоционально в ненадежные, неустойчивые отношения.

Я, взрослая и в общем-то опытная женщина.

Хотя… Мой старый опыт вряд ли пригодится для новых отношений. В прежней жизни даже богатые и статусные мужчины обычно понимали, какую черту с женщиной пересекать нельзя. Мое твердое «нет» имело там вес, а здесь в отношениях царит натуральный каменный век, несмотря на все их дворцы, внешний лоск и магию, которая сносит голову почище горячительных напитков.

Перевожу взгляд с Марики, разодетой в нежно-розовое платье, на своего мужа. Он обнажен до пояса и настолько красив даже со спины, что мои мысли утекают в неправильное русло.

Вот черт!

Проработанными мышцами меня не удивить. Я перевидала массу красивых мужчин, так почему меня цепляет именно ЭТОТ?!

Начинаю потихоньку закипать.

Злюсь на него, но больше на себя.

Взглядом сверлю его затылок.

Густую тишину внезапно вспарывает ледяной голос Ардана:

— Откуда у тебя ключи от моих покоев?

— Мой лорд, прошу меня простить, — Марика нервно теребит пальцы и светлеет до бледной поганки. — Я всего лишь хотела сделать вам приятный сюрприз, и не утерпела. Немного нарушила правила, чтобы быстрее доставить вам радостную весть. Вы… Вы даже не спросите, как мое самочувствие?

На больших голубых глазах наворачиваются слезы.

— Откуда. У тебя. Ключи? — дракон свирепеет на глазах.

Мышцы настолько напряглись, что каждая отчетливо проступает сквозь кожу.

Нет, Ардану явно не заболтать зубы всякой мимими. Ему нужны факты, пусть даже от беременной любовницы. Притопала без приглашения? Нарушила его границы? Вот последствия. Получите — распишитесь!

— Дубликаты всех ключей хранятся у магистра Реклиф, — чеканит дракон. — Это она дала тебе ключи?

— Матушка мне ничего не давала. Я сама взяла. Простите меня, мой лорд, — она всхлипывает.

— Ключи! — он протягивает к ней открытую ладонь, на которую тут же ложится связка ключей.

— Я поговорю с тобой, когда сочту нужным. А сейчас… Ты знаешь, где выход.

— Но, мой лорд, — начинает Марика, обиженно скривив лицо и указывает на меня. — Разве не она здесь теперь лишняя? Я же сказала, что…

— Ты сама выйдешь или помочь?

— Я бы не отказалась от помощи, — Марика улыбается с наглым призывом.

От ее противной, кокетливой улыбки внутри все переворачивается.

Надеюсь, дракон скажет этой лицемерной врунье, что беременности у нее быть не может! Прогонит ее или потребует доказательств.

Хотя... А если она и правда беременна?

Как можно прогнать с порога женщину, заявившую о том, что она беременна?

Это бесчеловечно. И…

Как ни крути, как мне не противна вероломная девица, ее беременность — это мой шанс на свободу. Ректор, наконец, обратит все внимание на любовницу и перестанет строить планы на меня.

Ардан внезапно подходит к гостье и, схватив ее за запястье, аккуратно, но решительно ведет к выходу.

Через несколько секунд они исчезают из виду, но дракон назад не возвращается, и этот факт о многом говорит.

Уединились.

Чтобы обсудить будущее ребенка.

Чтобы обсудить будущее их пары.

Что же, это мой шанс начать спокойную жизнь с чистого листа. Мне тоже пора на выход.

Встаю с кровати и начинаю собираться.

Первым делом посещаю уборную.

Небольшое пространство отделано под пещеру. Пепельно-серые, с красноватыми прожилками стены напоминают кусок скалы. Из нее торчит серебряный кран на высоте моих ребер. Есть даже довольно удобный унитаз, сделанный из камня, напоминающего оникс. Он прохладный, но невероятно гладкий и приятный на ощупь. Хорошо однако живется господину ректору, с комфортом! Неудивительно, что Марика так рвется стать его парой.

После уборной возвращаюсь в спальный зал, где давно уже заметила свои сумки, скромно размещенные в углу у шкафа.

Достаю оттуда новую, чистую сорочку и панталоны с рюшами, натягиваю их на себя.

За бельем наступает черед платья приятного оливкового оттенка с кружевами и открытыми плечами. Мне так тяжело фокусироваться, что с трудом застегиваю замочки. Я бы надела форму адептки, в которой пришла, но собственными ушами слышала треск рвущейся ткани. Форму придется зашивать, а до тех пор похожу в своем.

С сожалением оглядываю свои пузатые сумки. Они неподъемные. До своей комнаты точно их не дотащу.

Вытаскиваю еще несколько пар белья. Хорошо, что ткань тонкая, будто сплетенная из паутинки. Все белье легко умещается в кармане платья.

Подбираю в столовой с паркета свою порванную форму и светлый мужской шейный платок.

Конечно, я теперь насквозь пропахла ректором, но платок забираю из принципа. Он был обещан мне в качестве платы за совместный ужин. Ох, знала бы, что прилагается к ужину…

Ладно, нет смысла переживать о том, что было.

Теперь, когда меня здесь ничего больше не держит, остается только пролизнуть мимо дракона и его любовницы.

Подхожу к выходу и нажимаю ручку. За дверью в коридоре стоят две фигуры. Ректор и Марика, которая, видимо, никак не хочет отсюда уйти, и о чем-то тихо бубнит.

Хочу воспользоваться их разговором, чтобы незаметно исчезнуть. Но не успеваю. Марика внезапно поворачивается ко мне и повышает голос до визгливых интонаций.

— По ее вине я сломала себе два ребра. Мне пришлось пережить неприятные процедуры у целителей для скорейшего заживления. Я до сих пор чувствую себя неважно, и все же прощаю вашей жене свою боль, потому что сама невольно послужила причиной ее боли. Однако я не могу простить ей, что ту же боль испытал наш с вами сын.