Аэропорт всегда напоминает мне муравейник. Все куда-то мчатся, что-то тащат, кричат. А я сижу в кафе и смотрю на них, впитывая родную речь и глупо улыбаюсь. Уже больше часа не могу заставить себя выйти отсюда. Долгих пять лет я не была дома, не слышала языка. Но больше всего хочется увидеть семью: отца и двух братьев. Думаю, для них это станет шоком.
Поднимаюсь из-за столика, ловя своё отражение в стекле. На меня смотрит эффектная девушка с отличной фигурой, затянутой в облегающее тёмно-синее платье до колен и чёрную кожаную куртку. Золотистые волосы стянуты в небрежный узел, а голубые глаза скрывают зеркальные авиаторы. Мне часто делали комплименты, да и сама я знала, что привлекательна, но внутри оставалась чернота, которую планомерно выжигали все эти годы.
Тяжело вздохнув, сажусь в такси и называю адрес, который когда-то был домом. Боялась до коликов в животе, до чёрных точек перед глазами. Пять лет мои родные считали, что я погибла вместе с мамой. Но это не совсем так. Я умерла и возродилась другим человеком.
Выйдя из машины, окидываю дом взглядом. Изменения незначительные: роз больше нет. Фасад слегка выгорел и из цвета горького шоколада превратился в молочный. У дома стояло пять машин и несколько байков.
Подойдя ближе, я отчётливо услышала мужской и женский смех и музыку, режущую нервы. «Видимо, у них праздник. Я не вовремя. Что ж, отступать не в моих правилах».
Рука сама потянулась к кнопке вызова у ворот.
— Слушаю, — сухо ответили мне через полминуты. Голос я узнала сразу — дядя Гриша, который и пять лет назад отвечал за дом.
— Я к Михаилу Александровичу, — мой голос скрипел от долгого молчания.
— Вы приглашены? Назовитесь.
— Станислава Михайловна Вербер.
На том конце повисла тишина, камера над головой задвигалась. Я посмотрела в объектив и улыбнулась.
Ворота открылись. Я знала: отцу сейчас доложат, кто входит в дом. Подняв голову, я шла уверенным шагом. В уголках глаз скапливались слезы — то ли радости, то ли страха. Я уже была на парадном крыльце, когда двери распахнулись. На пороге стоял отец, явно пьяный, с пистолетом, нацеленным на меня.
— Призраков этим не убить, пап, — прошептала я, но он услышал и резко опустил оружие.
— Ты… — взревел он.
— Я, пап, я, — улыбнулась я.
Он постарел: каштановые волосы просели, яркие голубые глаза, как у меня, потухли, взгляд стал усталым. Он похудел; пять лет назад я помнила его с небольшим животиком, за что мама называла его «Мишуткой». Теперь же он был в хорошей форме, но во взгляде не осталось и тени мягкости.
Без слов он притянул меня к себе, и я разрыдалась. За пять лет я не проронила ни слезинки, а тут ревела как маленькая.
— Пап, что случилось? Степан сказал, ты с пушкой выскочил, — пробасил голос старшего брата Бориса. Раньше он был заядлым байкером, и все звали его Барс.
Отец развернул меня к брату. Тот, не сходя с места, рухнул на колени. Он тоже изменился: высокий стройный брат превратился в гору мышц, под глазами залегли тёмные круги.
— Стася… — прошептал он.
За ним я увидела второго брата-близнеца. Он был без рубашки, с расстёгнутой ширинкой узких джинс. Макс, блондин, как и я, красавчик, на которого вешались ещё в пятнадцать, — сейчас, я думаю, слюной давятся. Рядом с ним стоял его лучший друг Демьян. Друзья звали его Демоном. Чёрные волосы, холодные глаза цвета стали. Скрестив руки на груди, отчего чёрный джемпер обтянул бицепсы, он изучал меня взглядом.
Дома. Наконец-то я дома. Я громко выдохнула.
В сумке завибрировал телефон. Позвонить мог только один человек — Кир.
— Да, — ответила я, не глядя на экран.
— Стася, ты добралась? — это был Кир. Единственный и неповторимый. Немногословный и конкретный, терпеть не мог, когда льют воду. Чётко и по сути — его девиз.
— Да, стою в дверях, кажется, сорвала вечеринку.
— Молодец. Преследования нет, он поверил, что ты мертва. Не светись, — отдавал распоряжения Кир. — Надежда Андреевна в порядке, делаем вид, что у неё срыв. На твоё старое имя открыл счёт. Лишний раз не звони.
— Спасибо, Кир. Присмотри за ней. До связи.
— Значит, ты жива, — подал голос Макс.
— Угу, — я всегда была немногословна.
Отец прижал меня к себе, и моя рука коснулась оружия, которое он продолжал держать. На автомате я взяла его, разрядила и протянула ближайшему охраннику. Когда-то я боялась оружия, хотя отец всегда был заядлым охотником, и его в доме было много. Теперь оружие стало атрибутом моей повседневности.
— Папа, у тебя гости, но мне бы хотелось с тобой поговорить, — попросила я.
— Только с ним? А с нами? Нам ты ничего не скажешь? — взорвался Макс.
Я перевела на него взгляд. Он был зол. Я понимала: они пять лет считали нас с матерь погибшими. Есть за что. Разговор будет долгим и, видимо, непростым.
— Максик, зайка, я устала ждать, ты обещал недолго, — на лестнице появилось миниатюрное создание в чёрном платье, которое скорее напоминало кофту, обтягивающую грудь пятого размера. Её ярко-красные губы были надуты.
Я подняла взгляд и обвела семью глазами. Они молчали, глуша страх и сожаление бокалами с янтарной жидкостью. Конечно, я многого не рассказала: как меня чуть не застрелили, как просидела в камере с трупом, как Кир не раз спасал меня от насилия. Мой рассказ был сухим, без подробностей. Я не говорила о первых месяцах в плену, о той девочке. Поведала лишь факты. Пять лет моей жизни уместились в сорок минут. Да, их трудно было назвать сказкой, но скоро всё должно было закончиться. Мама вернётся, а я смогу начать жизнь с чистого листа.
Утро было ранним, выспаться толком не удалось. Я смотрела на свою старую комнату и не верила: она осталась нетронутой, чистой, ухоженной, словно застыла в ожидании. Всю ночь я перебирала вещи, вспоминая связанные с ними истории, полные радости и беззаботности. Обидно было, что с пятнадцати лет я изменилась, и почти ничего из старого гардероба на меня не налезло. Нужно было покупать одежду.
Выйдя из комнаты, я наткнулась на Макса. Он сидел на полу напротив моей двери и дремал, обнимая бутылку с чем-то крепким.
— Макс, вставай, — потрясла я его за плечо.
— Отстань, детка, дай поспать, — пробормотал он.
Я рассмеялась. Он, как и я, ненавидел утро всеми фибрами души.
— Макс, иди досыпай в кровать, — снова принялась тормошить его.
— Бесполезно, — раздался за моей спиной голос Демьяна. Я вздрогнула. — Дай ему выспаться, к обеду очнётся.
— Но оставлять его тут?
— Почему нет? Пусть спит. Идём на кухню, — он взял меня за руку и потащил за собой.
Мы шли молча. Его горячая ладонь согревала мою холодную руку. В пятнадцать я любила и ненавидела этого парня. Сейчас эмоции спали. Слишком долго пришлось играть и скрывать чувства, я привыкла к этому.
В столовой уже сидели отец с Борисом, оба читали и пили кофе. Борису было 28, он был старше нас с Максом на восемь лет. Он и раньше помогал отцу с бизнесом, но имел и своё дело — ночной клуб «Живи». Сейчас в сером костюме-тройке он был очень похож на отца.
— Макс пьян и спит у моей двери, — сообщила я.
На меня уставились три пары глаз.
— Ты и раньше любила ябедничать, особенно на нас с Максом, — поддел меня Демьян.
— Я не ябедничаю, а констатирую факты. Первый: он пьян. Второй: спит у моей двери.
— Без этих фактов все бы жили спокойно, значит, ябедничаешь.
— Боже, ты невыносим, как ребёнок. Хочешь, за косички подёргаешь? — предложила я.
— Ну, раз просишь… — Демьян дёрнул за прядь. — Я рад, что ты дома и всё позади.
— Кстати, о доме. Папа, мне нужно в банк и в магазин. Я бы и сама… — Мне не дали договорить, все трое наперебой предложили помощь.
— Папа, давай сейчас, у меня даже зубной щётки нет, — выбрала я отца.
— Завтракай, и поедем, — улыбнулся он.
Получив пакет документов, включая права, банковскую карту и бумаги для поступления, я прочла записку от Кира. В ней говорилось: как можно скорее подать документы в университет на второй курс, найти хобби и жить так, будто ничего не happened. Если Аид начнёт искать, в моей биографии не должно быть белых пятен.
Приказ был выполнен за считанные дни. Меня зачислили в университет, где учились Макс с Демьяном, на юридический факультет. Парни были на третьем курсе факультета бизнеса.
В мой первый учебный день я приехала на такси — Макс уехал, пока я ещё спала, сказав нашей экономке Анне Викторовне, что у него срочное дело и он встретит меня там.
Брат держался немного отстранённо, словно боялся поверить, что я жива и дома.
Университет встретил меня шумом. Первая неделя после каникул, студенты возбуждены. Повсюду крики: «Привет, как дела?» и тому подобное. Я училась в Италии, но подруг у меня не было — за мной постоянно ходили два охранника, передававшие Аиду каждый мой шаг.
Зайдя в здание и влившись в поток студентов, я отправилась искать аудиторию. Прокладывая путь среди толпы, я двигалась к лестнице на второй этаж.
— Максик, зайка, ну подожди! Куда ты так мчишься? — услышала я голос той самой девушки из нашего дома.
— Как тебя, только не тошнит! А Максик… — этот голос я узнала бы через тысячу лет. Динара, или просто Ди, рыжая бестия, знавшая все мои секреты с четырёх лет и до самого похищения.
Обойдя группу студентов, я выглянула из-за спин. В центре площадки стояли несколько парней, среди которых были брат и Демьян, и три девушки: Ди, подруга Макса и красивая блондинка с осветлёнными волосами, в обтягивающем сером платье. Она обнимала Демьяна и что-то шептала ему на ухо.
— Ты вообще, рыжая дрянь, иди отсюда! — набросилась подруга Макса на Дину.
— Умолкни, я не к тебе обращаюсь! — огрызнулась Ди. — Давно космы не выдёргивали?
Ди не любила словесные перепалки, она быстро заводилась, но так же быстро остывала — видимо, рыжий темперамент.
— Да я тебя… — замахнулась девушка на Дину.
Брат остановил её, поцеловав запястье, но смотрел в этот момент на Ди. В его глазах читались страсть, желание и какая-то щемящая привязанность.
— Господи, с кем меня жизнь сталкивает! На, Вербер, свою часть проекта, — швырнула Дина в брата папку. — Я тебе не доверяю, так что в конце недели покажешь, что нарисовал.
Кто-то схватил меня за задницу. Я дёрнулась от неожиданности, и мы с парнем, стоящим впереди, полетели на пол.
— Детка, твоя попа — просто космос! — заржал тот, кто меня облапал.
Я сидела на полу и медленно закипала. А он продолжал разглядывать меня похотливым взглядом. Тот, на кого я упала, уже поднялся. Я извинилась перед ним, вставая и игнорируя придурка.
— Ты! — воскликнула Дина с широко раскрытыми глазами, полными ужаса и паники.
— Я! Дыши, рыжая! Я не призрак, — двинулась я к ней, закидывая рюкзак за спину.
Но сделать шаг мне не дали, грубо схватив за талию.
— Куда это ты, детка? Мы даже не познакомились, — прошипел урод, лапавший меня минуту назад.
— Руки убери! — крикнули хором Макс и Демьян.
— Своих телок трахайте, а это моя, — огрызнулся он.
Братишка засел в своём клубе. Когда мы вошли в VIP-комнату, там вовсю шёл разбор.
— Говорю тебе, она сейчас приедет, и ты обалдеешь! Моя сестрёнка, знаешь, какая? — заплетающимся языком вещал Борис.
— Барс, да она пять лет как мертва, — отвечал ему лысый мужик в кожаной куртке со шипами.
— Брат, скажи на милость, зачем ты опять здесь? — с порога начал Макс. — Сегодня вечеринка, все VIP-ки забиты, а вас до утра не выгонишь.
— Максим Михайлович, вам что-нибудь принести? — заглянула в комнату официантка. — Ой, Демьян Александрович, вы тоже здесь.
— Девочки, что будете? — спросил Макс, подталкивая нас к диванам.
— Чёрный кофе со сливками, без сахара, — заказала я.
— Апельсиновый сок, — сказала Ди, садясь на край дивана.
— Свет, давай четыре комплексных обеда, кофе, сок и бутылку коньяка. Дем, что-то ещё?
— Всё, Светлана, спасибо, — отпустил официантку Демьян.
— Ух, какие цыпочки, — протянул один из собутыльников брата.
— Это моя младшая сестра, — ткнул в мою сторону Борис. Его взгляд был мутным. Сколько же он успел выпить?
— Оу, значит, не заливал? Сестра-то твоя жива? — пробасил лысый.
— А я о чём тебе толкую! — Борис снова наполнил рюмки. — За мою сестру!
— Часто у него такие загулы? — спросила я Макса, скидывая куртку, и пошла к брату, чтобы отобрать стопку.
— В последнее время — да! — Брат двинулся к Борису с другой стороны.
— Борь, завязывай, ты уже язык не ворочаешь, — пристально посмотрела на него, как он опрокидывал стопку.
— Это последняя, брат. Вам, парни, пора закругляться! — сурово сказал Максим.
— Ой, смотрите, кто нам тут указчик нашёлся, — Лысый и его друг, пошатываясь, поднялись. — А если мы сейчас кого-нибудь накажем?
Я закатила глаза. Мужики они и в Африке мужики, а пьяные — это вообще катастрофа. Сейчас начнётся петушиный бой.
— Чур, я беру цыпочку, — прохрипел рыжий бугай с выбритыми висками.
— Быстро успокоились! — взревел Демьян. — Какого хрена, нажрались! Проблем и так хватает, а вы ещё подкладывайте.
— Оу, Демон, остынь! Сегодня есть повод — клуб Лысого, Шерхан, всё-таки прибрал к рукам, — поднял руки рыжий.
— Какого... Ты же говорил, всё чисто? — Макс налил стопку и опрокинул её.
— Это вам предупреждение. Он знал, что вы с Барсом кореши. Ему нужен ваш клуб, — вздохнул лысый. — У этого ублюдка притон, хоть он и называет его клубом, а менты его крышуют.
— Урод не отстанет, пока я не приму его правила! — выдавил Борис. — Шерхан уже начал торговать наркотой у нас, и шлюхи тут крутятся. Не могу понять, как он это делает. Камеры повсюду, персонал проверен. И к отцу лезть нечего, его тоже по бизнесу прессуют.
Эх, а я надеялась, что дома всё спокойно. Пока мы с мамой отбивались от Аида, мужская половина семьи воевала с Шерханом. Нужно было узнать об этом типе подробнее. Открытые угрозы, прессинг... что за фрукт?
— Кто такой Шерхан? — спросила я.
В ответ мне бросили красноречивые взгляды, мол, «не лезь не в своё дело».
— Появился года два назад, открыл клуб на западе города. Бизнес быстро раскрутил, там легко достать лёгкие наркотики, купить девочек. Шерхан действует гладко, тщательно выбирая союзников. Клубы — отличное место для сбыта дряни и торговли живым товаром. Он, кстати, в нашем универе учится, тот ещё мудак.
— Пиздец! Ты откуда знаешь? — Макс потер лицо и уставился на Дину.
— Вику помнишь? — дождавшись кивка, она продолжила. — Это Шерхан посадил её на наркотики и устроил в один из притонов.
— Твою мать! — выругалась я. Только разделалась с Аидом, королём притонов, как появился новый. Судьба, что ли? Хрен ему, а не клуб брата. — Дем, пошли, покажешь расстановку камер?
— Зачем? — удивился он.
— У Шархана тут свои уши, их надо вычислить до того, как он начнёт давить на Борьку.
— Цыпочка, что ты в этом понимаешь? — снисходительно спросил парень с выбритыми висками.
— Слушай, малыш, хватит называть меня «цыпочка». Это раз. Во-вторых, поверь на слово, я в этом разбираюсь лучше вас всех. Вам клуб нужен или нет? — мой голос был спокоен и уверен. Игры таких, как Шерхан, я изучила вдоль и поперёк. Аид был куда страшнее.
— Стася, ты только от одного ублюдка избавилась и хочешь ввязаться с другим? — тихо спросил брат.
— Ради семьи — да, — прошептала я ему.
— Пошли, посмотрим на камеры. Но их уже сто раз проверяли, и ничего, — схватил меня за руку Демьян и потащил за собой.
Выйдя из комнаты, он неожиданно остановился. Его холодные серые глаза поймали мой взгляд.
— Не лезь в это, Стася. У Шархана большие связи, даже мой отец его побаивается.
— Дем, мы просто посмотрим камеры и обезопасим клуб. В войнушки играть я не собираюсь, я уже выросла из этого, — успокоила я его. Если что, подключу Кира и его ребят, они не откажутся скрутить ещё одного «предпринимателя».
Демьян вздохнул и повёл меня к посту охраны. Как и положено, он располагался в отдельной комнате с приглушённым светом. На стене — мониторы с трансляцией с камер, два стола с компьютерами, за ними — парни. В стороне — ещё один стол с двумя мониторами, за которым сидела девушка. Она щёлкала мышкой и что-то бурчала.
— Парни, привет. Покажите даме расположение камер, — распорядился Дема.
— Здорово, Демьян! — обернулся один из охранников. Его лицо показалось мне знакомым. — А это с тобой кто?
— Стася, сестра Макса и Бори. Давай, Виталя, уступи место даме! — Дема подтолкнул меня к столу.
— Ой, Демьян Александрович, как хорошо, что вы зашли! У меня проблема с сайтом... — защебетала девушка, мило улыбаясь и хлопая ресницами. Блондинка была симпатичной, с большими глазами и грудью, которую она выставляла напоказ. Короче, она мне с первого взгляда не понравилась.
— Юля, не сейчас. Иди к Максу со своими вопросами! — отмахнулся Дема.
— Демьян Александрович, вы же лучше разбираетесь! Сайт лежит, а нам нужно бронирование принимать, — заныла она.
— Юля, мне не до этого! — Дема отвернулся.
Я, наоборот, подошла к её компьютеру.
— Стася, ты камеры смотреть хотела?
— Сейчас, секунду. Юля, в чём проблема с сайтом? — спросила я. Я не мать Тереза, но решила присмотреться к персоналу — почему бы не начать с неё.
— Не знаю, уже часа два висит. Регистрация на вечеринку не работает.
— Можно? — подошла я вплотную.