Алина закусила губу, стараясь застегнуть пояс на новом шелковом платье. Оно сидело на ее пышных формах идеально — подчеркивало округлые бедра, тонкую талию и вырез, из которого так соблазнительно выпирала грудь.
— Ну и ну, — пробормотала она, крутясь перед зеркалом. — Максим точно оценит.
Три года брака. Три года с этим сдержанным, серьезным мужчиной, который все еще заставлял ее сердце биться чаще, когда он смотрел на нее темными, почти черными глазами.
Она поправила прядь каштановых волос, нервно проверяя, не смазалась ли помада. Стол был накрыт: свечи, ее фирменный шоколадный торт, бутылка дорогого вина, которое Максим любил...
Звонок телефона заставил ее вздрогнуть.
— Алло, любимый? — Алина старалась, чтобы голос звучал игриво, но что-то в интонации Максима заставило ее нахмуриться.
— Алина, я задержусь. Нужно заехать в аэропорт. Ты тоже приезжай.
— В аэропорт? — она не поняла. — Но... у нас же...
— Артём возвращается.
Тишина.
Алина медленно опустилась на стул.
— Артём? Твой брат? Тот самый, который пять лет не появлялся?
— Именно так, — в голосе Максима слышалась легкая нотка раздражения. — Его рейс прилетает через час.
— Но... наша годовщина...
— Перенесем на завтра.
Она хотела возразить, но он уже положил трубку.
Аэропорт встретил их холодным ветром и толпой незнакомцев. Алина стояла рядом с Максимом, кутаясь в пальто, которое сегодня казалось ей внезапно тесным.
— Ты так и не рассказал, почему он вдруг решил вернуться, — пробормотала она, глядя, как Максим нервно постукивает пальцем по циферблату часов.
— Не знаю. Артём никогда никого не предупреждает.
И тогда она увидела Его.
В толпе выделялся высокий мужчина в кожаном пальто, с сумкой через плечо и... с точным лицом Максима.
Алина замерла.
Но нет.
Тот же сильный подбородок. Те же густые брови. Те же губы...
Но если Максим был собран, как швейцарские часы — безупречный костюм, галстук, короткая стрижка — то этот... этот человек выглядел так, будто только что встал с постели после бурной ночи. Длинные темные локоны спадали ему на плечи, щеки украшала легкая щетина, а в глазах стояло то самое дерзкое веселье, которого так не хватало ее мужу.
— Брат! — Артём широко улыбнулся, бросаясь к Максиму с объятиями.
— Артём, — Максим похлопал его по спине, но в его голосе не было и капли тепла.
И тогда брат-близнец повернулся к Алине.
— Ну и ну, — прошептал он, и его взгляд медленно, очень медленно спустился по ее фигуре. — Макс, ты не сказал, что твоя жена такая... аппетитная.
Его пальцы обхватили ее ладонь, губы коснулись костяшек.
Алина почувствовала, как по спине пробежали мурашки.
— Артём, — она попыталась отнять руку, но он не отпускал.
— Алина, — он улыбнулся, и в его глазах было что-то такое, от чего у нее перехватило дыхание. — Наконец-то мы встретились.
И в этот момент Максим резко встал между ними.
— Хватит. Машина ждет.
Домой они ехали в гробовой тишине. Алина смотрела в окно, чувствуя, как Артём с заднего сиденья буравит ее взглядом.
Одно было ясно — эта годовщина запомнится ей надолго.
Алина проснулась от странного ощущения — на нее кто-то смотрел.
Она резко открыла глаза.
В дверном проеме стоял Артём, облокотившись о косяк. В одной руке — чашка дымящегося кофе, в другой — альбом для набросков.
— Доброе утро, муза, — его губы растянулись в медленной улыбке.
Алина судорожно натянула одеяло до подбородка, хотя ночная рубашка с мишками (подарок Максима на первую годовщину) скрывала куда больше, чем ее любимые кружевные комплекты.
— Ты... как ты вошел?
— Дверь была открыта, — он сделал глоток кофе, не отрывая от нее глаз. — Ты потрясающе выглядишь по утрам.
Она почувствовала, как по щекам разливается жар.
— Максим уже ушел?
— В шесть утра. Деловой звонок из Токио, — Артём скривился, будто слова “деловой звонок” были ему противны. — Я предложил ему разбудить тебя для прощания, но он сказал, что ты плохо спишь.
Алина потянулась к телефону — ни одного сообщения.
— Так вот, — Артём швырнул альбом на кровать. — Я хочу нарисовать тебя.
— Что?
— Ты. В этом очаровательном медвежьем одеянии. На фоне утреннего света из окна. Это будет шедевр.
Она неуверенно перевела взгляд на альбом. На открытой странице — эскиз ее же профиля, сделанный углем. Точные линии, мягкие тени... Он рисовал ее по памяти?
— Я... мне нужно в душ, — Алина попыталась встать, но одеяло запуталось между ног.
Артём молниеносно оказался рядом, его пальцы обхватили ее запястье.
— Не надо притворяться, — он наклонился так близко, что она почувствовала запах кофе и чего-то древесного. — Ты знаешь, почему Максим не будит тебя перед отъездами?
Алина замерла.
— Потому что боится, что не сможет уйти, если увидит тебя вот такой... — его взгляд скользнул по ее шее к вырезу рубашки. — Растрепанной, теплой, только что с постели.
Ее сердце бешено застучало.
— Перестань...
— Почему? — Артём провел пальцем по ее внутренней стороне запястья, заставляя мурашки побежать по руке. — Ты же не расскажешь ему об этом.
Она резко выдернула руку.
— Нарисуй меня в гостиной. Через час.
Артём засмеялся, но подчинился, выйдя из комнаты.
Три года назад
Дождь. Алина мокла под навесом кафе, прикрывая пакет с тортом от воды.
— Вы всегда так грубо обращаетесь с десертами?
Глубокий мужской голос. Она обернулась — высокий мужчина в идеальном пальто держал над ней зонт.
— Это профессиональная деформация, — она машинально поправила мокрую прядь волос. — Я кондитер.
— Максим, — он представился, не предлагая руку — обе были заняты зонтом.