Мужчина был красив. Даже слишком. Он принадлежал к тому типу мужественных красавчиков с правильными чертами лица, на которых заглядываются все женщины без исключений. Независимо от возраста и статуса в обществе. Такие разбивают сердца леди одним взглядом, одной небрежной улыбкой. А сердца простых девчонок даже полувзглядом. Или просто самим своим появлением в поле зрения.
Тина мысленно вздохнула, продолжая разглядывать мужчину. Её сейчас спасало то, что у него были закрыты глаза. И, вообще, он спал.
Однако чеканные черты лица, густые тёмные волосы, резко выделяющиеся на белоснежной подушке, брови вразлет, смуглая идеальная кожа, длинные ресницы…
Мужские ресницы привели девушку в чувство.
Ресницы-то зачем ему такие? Вот широкие плечи, крепкий торс, стройные ноги… наверное, они у него такие - стройные, раз всё остальное очень подтянутое, крепкое, мускулистое?.. Она не видела. Это да, мужчине нужно. Наверное. Девчонки любят шептаться о таком, — она как-то слышала.
Тина нахмурилась: что-то её не туда занесло. Спящий красавчик вообще-то чужой жених, высокородный лорд и целый капитан гвардейцев.
— Мисс Эвелина, что-то не так?
Рядом раздался мужской голос, от которого Тина вздрогнула. Ох, она и забыла, что не одна здесь.
— Вас что-то смущает в состоянии Эдварда?
— Э-э-э… да. Сму-ща-ет, — Тина ответила медленно, растягивая слоги, собираясь с мыслями, которые растеклись подобно киселю стоило ей снова увидеть знаменитого капитана Эдварда Дарлина — человека-легенду, героя войны.
Девушка мысленно дала себе пощёчину. Боги! Она же чуть не спросила лорда Рида, почему он назвал её «мисс Эвелина»! Она чуть не забыла, что в данный момент именно она — мисс Эвелина Стрендж, единственная дочь лорда Стренджа, умница, красавица и богатейшая наследница папиных мильонов.
Тина выпрямилась, вспомнив, что сейчас она, вообще-то, леди, а не простолюдинка, и чуть задрала подбородок, — Эва именно так и сидит всегда, словно палку какую проглотила, и смотреть ей нужно непременно на потолок, а не на человека перед ней. Не то, что Тина до этого, — чуть ли не сгорбившись над раненым героем.
— И что же это, мисс Эвелина? — лорд Рид выглядел обеспокоенным.
Тина надеялась, что не покраснела. Раньше её не смущал ни один мужчина, кроме конюшего лорда Стренджа, но Гарри — тот ещё субъект, всех девушек смущает пристальными взглядами, двусмысленными комплиментами и предложениями, а вот этот конкретный мужчина… то есть лорд…
Лорд же тоже мужчина или нет?
Ну что за глупые вопросы она сейчас задаёт? Она — Тинария Налт — целительница, и знает, что лорд определённо тоже мужчина. Видели — знаем.
Боги, почему при виде именно этого мужчины у неё вместо мозгов вата? Почему она не может спокойно смотреть на лорда Эдварда так, как на других пациентов?
— Меня смущает излишняя бледность вашего друга, — ответила Тина со всей серьёзностью.
— Разве бледность — это не обычное последствие после большой потери крови? — искренне удивился лорд Рид.
«Умный какой, — Тина мысленно закатила глаза. — Понятно, что последствие. Но мне-то нужно что-то ответить».
— Да. Но не такая сильная бледность, — вслух поговорила Тина, — ваш друг очень бледный, — и мысленно взвыла: «Что я несу?!»
Тина не стала смотреть на лорда Рида, чтобы ещё больше не смутиться. Она потянулась к спящему лорду Дарлину, чтобы взять того за запястье и проверить пульс, но раненый вдруг открыл глаза. Тина вздрогнула, тонкая девичья рука остановилась на полпути.
Почему она решила, что глаза у лорда Эдварда Дарлина карие? Потому что он брюнет?
Глаза мужчины оказались необычными — светло-серыми. Ещё и с золотистыми крапинками. И сейчас смотрели прямо на неё. Удивлённо. Тёмные волосы упали раненому на лоб и явно мешали, и Тине очень захотелось протянуть руку и убрать их, освободить лоб, но она сдержалась.
«Какой высокий и широкий лоб. Наверное, он очень умный».
— Где я?.. Кто вы? — еле слышно прошептал мужчина, пытаясь сфокусировать взгляд на девушке. — Хорошенькая какая… Вы, верно, ангел?.. А я всё же умер? — спросил и грустно усмехнулся. В уголках серых глаз появились маленькие морщинки-лучики.
Тина постаралась остаться невозмутимой. Она — ангел? И хорошенькая? Как… мило. И как волнительно. Захотелось ответить: «Да, я и ангел, и хорошенькая, и, вообще, я очень хорошая девушка и буду вам самой лучшей женой», но она, конечно, сдержалась и не сказала ничего из того, что крутилось на кончике языка, только удивлялась тому, какие глупости иногда лезут в голову.
Вместо того, что хотела, Тина как можно строже проговорила:
— Вам нельзя разговаривать, — и брови нахмурила для устрашения.
— Это твоя невеста, Эд, — произнёс стоящий рядом лорд Рид. Мисс Эвелина Стрендж. Вспомнил?
Тина мысленно поморщилась: «Невеста… если бы…»
— Нет, — чуть слышно пробормотал лорд Эдвард Дарлин и слегка мотнул головой, всматриваясь в лицо девушки.
Тина невольно закусила губу. Она видела, что мужской взгляд был туманен и тускл, но вдруг подумала, нравится ли она ему или нет? Именно вот она?
— Я хочу… — Мужчина не договорил о том, чего же он хочет, устало закрыл глаза, темноволосая голова беспокойно заметалась по подушке.
Похоже, вновь впал в беспамятство. Вокруг глаз явно обозначились тёмные круги.
Тина подумала, что лежащий перед ней джентльмен не смог бы вспомнить невесту, даже если бы захотел. По той причине, что прежде никогда её не видел. Вчера не считается. Вчера он хоть и смотрел на неё, в смысле на Тину, но больше пытался совладать с собой и не упасть в обморок, что для неё было совершенно очевидно.
Вот какого лешего она здесь забыла, кто-нибудь напомнит ей? Зачем выдаёт себя за другого человека, которым не является? Оба лорда точно не погладят её по головке, когда узнают про обман. А если сам хозяин узнает? Тине очень не хотелось расстраивать своего лорда.
Поместье лорда Стренджа. 48 часов назад
— Тина, тебя срочно зовёт мисс Стрендж!
Тинария, наводившая порядок в одной из гостевых комнат огромного дома лорда Стренджа, вопросительно посмотрела на Лору, которая, как и она, работала горничной в поместье Стренджей.
— Что случилось?
— Мисс Эвелина сама тебе объяснит! — фыркнула Лора. — Она сказала: «Срочно, без промедлений»!
Тина вздохнула. У Эвелины всё и всегда срочно. Вечно все бегут к ней, как на пожар. Причём, бывает бросишь все дела, прибежишь, а её капризное сиятельство уже передумало насчёт того, из-за чего начинался бедлам. И сейчас вот нужно бежать, словно у неё, Тины, дел нет никаких, а она так хотела закончить побыстрее с обязанностями, чтобы убежать к миссис Эванс, которая обещала сегодня рассказать все, что знает про трилистник.
Но мисс Стрендж — её госпожа, хотя дополнительно к этому молочная сестра и подруга, и Тина обязана подчиняться, хотя Эва постоянно и говорит, что относится к ней ни как к обычной прислуге. Ну да, леди Стрендж относится к своей молочной сестре Тинарии Налт как к необычной прислуге — как к самой любимой игрушке.
— Где наша нетерпеливая мисс? — вздохнула Тинария. Выбора у неё, в принципе, не было. Идти нужно.
— У себя в покоях!
Покои единственной и ненаглядной дочери лорда Стренджа располагались в другом крыле дома — в господском. Когда девушки вошли к госпоже, то увидели, что Эва мечется по комнате как пантера. Или, скорее, как львица, ведь мисс Стрендж являлась счастливой обладательницей платиновой шевелюры.
В комнате находились ещё две горничные, которые замерли как две статуи, и только глаза преданно бегали вслед за хозяйкой.
— Наконец-то! Почему так долго?! — возмущённо поинтересовалась Эва, уперев руки в бока.
— Жест не для леди, — насмешливо заметила Тина, останавливаясь перед госпожой.
— Много ты понимаешь! — процедила мисс, тем не менее убирая руки с боков.
— Да уж побольше тебя. Со стороны-то виднее. Вы, леди, только и делаете, что глазками сверкаете, а ещё жесты эти ваши жеманные. — Тина изобразила пару жестов, от которых три горничные тихонько прыснули. — Ходите, словно палку проглотил. — Тина раскрыла плечи и выпрямилась. — Еще от всякой ерунды в обморок любите падать. И уж точно руки в бока не должны упирать. Это непристойно.
Девушки сначала было снова захихикали, но взгляд мисс Стрендж заставил их моментально успокоиться.
Мисс Эвелина Стрендж, единственная дочь лорда Стренджа, сама не поняла, почему сейчас поставила руки в боки, как какая-то торговка. Но эмоции переполняли её, и, видимо, этим и объяснялось данное обстоятельство.
Эва опустила руки и вскинула подбородок, а Тина невольно залюбовалась ею, как и остальные девушки. Их мисс являлась очень красивой девушкой: тонкой, как тростинка, стройной, как берёзка, белокурой, как ангел, с шикарными зелёными демоновскими глазами. Ещё мисс Эва была гордой, дерзкой и взбалмошной особой. Избалованной и капризной. Но она никогда не была злой или жестокой. Скорее — доброй и чуткой. Хотя и не со всеми. С теми, кто ей нравился. Остальных она не замечала, но и не обижала. Тина же искренне любила Эву, как сестру, которой у неё не было. Конечно, как старшую сестру, потому что Эва родилась на три дня раньше Тины.
— Много болтаешь. И так долго шла! — Мисс Стрендж нахмурила тонкие брови, покачала головой. — Но это хорошо, что ты помнишь о непристойных жестах для леди. Потому что…
— Я находилась в другом крыле твоего громадного дома, — прервала её Тина, вздыхая. — Убирала в гостевой комнате. И крыльев у меня нет, если ты не заметила, — язвительно добавила она, разведя в стороны руки. — Что у тебя за новый пожар? Что горит? Кого нужно спасать?
— Меня нужно спасать! — Эва грозно сверкнула глазами.
Только Тине леди Стрендж позволяла так с собой разговаривать, другие слуги давно к этому привыкли, не обращали внимания и не завидовали. Все понимали: высокородная мисс Эвелина Стрендж и горничная Тинария Налт дружили с пелёнок, являлись молочными сестрами, поэтому и общение их между собой достаточно своеобразное.
— Все объяснения по ходу дела, — процедила Эва, подошла к Тинарии, оценивающе осмотрела её и пробормотала: — Думаю, всё получится. Размер у нас одинаковый, волосы у обеих светлые, глаза светлые, значит мои платья тебе подойдут, и ты не будешь выглядеть в них нелепо. С памятью у тебя тоже всё в порядке, значит и этикет ты вспомнишь.
Эва обернулась к горничным и поманила девушек изящным пальчиком.
— Так, мои милые, быстро переодеваем Тину в моё бледно-голубое платье и преображаем в леди.
В несколько рук горничные стали раздевать опешившую Тину. Фартук, платье, сорочка полетели на кровать Эвы, и уже через мгновение девушка стояла в одном нижнем белье. Даже шпильки из строгого узла на затылке успели вытащить, от чего светлые тяжёлые волосы рассыпались по плечам.
— Да в чём дело?! Может, объяснишь?! — возмутилась Тинария, выйдя из ступора и отпихивая от себя горничных. И Эву тоже, хотя та и сверкала возмущённо глазами.
— На несколько часов станешь мной. — Глаза Эвы лихорадочно заблестели, а щёки разрумянились.
— Здрасьте, — изумлённо уставилась на молочную сестру Тина. — С чего это? Мне заняться, что ли, нечем? У меня полно работы!
— О, Боги! — взвыла мисс Эвелина и топнула ножкой. — Тина, душа моя, можешь хотя бы на сегодня забыть свой говор, работу и вспомнить всё, чему тебя учили на уроках вместе со мной?
— Ты можешь объяснить нормально? — Тина скрестила руки на груди, не давая горничным надеть на себя платье Эвы. — И вообще, уроки я прогуливала, ведь на них была такая скукота.
Мисс Эва выразительно закатила глаза, поджала губы и резко проговорила:
— К нам в поместье приехал мой жених, лорд Эдвард Дарлин. Сейчас он ждёт в гостиной.
Лицо Тины от удивления вытянулось.
— Ты знаешь, как я отнеслась к решению отца без моего согласия выдать меня за него замуж. Знаешь, что потом я смирилась и ждала его. Впрочем, уверена, все знают, — вздохнула мисс Эва, а все четыре горничные стали смотреть куда угодно, только не на свою мрачную мисс. — Прошло шесть месяцев с момента соглашения… Шесть! Месяцев! А этот… этот… — Эва заставила себя успокоиться, сделала вдох, выдох, сжала пальцы в кулаки. — Этот так называемый жених впервые появился. Сделал, наконец, одолжение! — Эва некрасиво скривила губы, в глазах заблестели слёзы обиды.
Проходила неделя, другая, месяц, а потом ещё один, а лорд Эдвард Дарлин, граф Вуффолкский не приезжал знакомиться с невестой. Сначала сообщал лорду Стренджу, что вскоре их навестит, потом какие-то необычайно важные дела всё время вынуждали лорда откладывать визит к невесте или пропустить тот бал, куда оба были приглашены.
Так прошло полгода, в течение которого лорд Эдвард никак не смог найти времени, чтобы познакомиться с будущей женой.
С каждым пройденным днём Эва становилась всё мрачнее, а с каждым пройденным месяцем — задумчивее.
Когда жених наконец заявился, мисс Стрендж решила отомстить за такое явное пренебрежение не только к невесте, но и к первой красавице южного графства Лоффолк, к которой сватались самые родовитые лорды Юга королевства. Девушка задумала устроить розыгрыш с участием молочной сестры.
— Тина, я не хочу встречаться с этим человеком, — заявила Эва. — Пока. По крайней мере, в качестве его невесты. Он так злит меня, что я боюсь вцепиться в его лицо и расцарапать… А я не хочу, чтобы этот чурбан догадывался о том, как сильно меня задело его пренебрежение. Поэтому, моя дорогая, встретишь его ты, представившись мной. Я же понаблюдаю за ним, успокоюсь и приму решение, оставаться мне дальше невестой этого человека или разорвать помолвку.
Брови Тинарии поползли вверх.
— Я не смогу, ты же понимаешь, — испугалась она.
— Сможешь, — усмехнулась Эва. — Ты знаешь, как говорят леди, как ведут себя леди, знаешь языки, этикет. Ничего сложного.
— Нет, — упрямо поджала губы Тина. — Знать — это одно, а делать — совсем другое!
— Не обсуждается! Ты сделаешь это! — властно процедила мисс Эвелина и грозно посмотрела на горничных: — Чего замерли? Переодевайте Тинку!
— Очень даже обсуждается! Я не твоя рабыня! — возмутилась Тинария и снова отстранила от себя девчонок, которые в шесть рук попытались натянуть на неё одно из красивых и дорогих платьев Эвы. — И если господин Стрендж узнает, он убьёт меня.
— Отец ничего не узнает! — Теперь уже и Эва упрямо поджала губы. — Он приедет через неделю, ты же знаешь!
— Узнает через неделю, — возразила Тина. — Твой жених расскажет. Наши домашние тоже не смогут не проболтаться.
Горничные вжали головы в плечи и на грозный взгляд госпожи отрицательно покачали головками, мол, нет, конечно, ничего не расскажем. Побледневшая Лора даже запальчиво произнесла:
— Мы никому и ничего не расскажем, мисс Эвелина! Мы вас ни за что не предадим!
— Тина, пожалуйста! — Эва умоляющее уставилась на молочную сестру, решив сменить тактику.
— Это сумасшедшая идея, как ты не поймёшь?! — Тина уставилась на подругу. — Ничего не получится, потому что я быстро выдам себя.
— Быстро или не быстро… Смотря что будет стоять на кону, — медленно и задумчиво проговорила Эва. — Если ты поможешь мне, я, — леди сделала выразительную паузу, — помогу тебе и дам тебе рекомендательное письмо для академии.
Тина вздрогнула, в голубых глазах отразилось крайнее удивление, которое сменило недоумение. Горничные в изумлении уставились на решительно настроенную госпожу.
— И оплачу первый год учёбы, — подумав, добавила мисс Стрендж.
Тина сощурила глаза, с недоверием рассматривая подругу-госпожу-молочную сестру. Это уже был подкуп. Самый настоящий. Щедрый. И такой долгожданный!
Рекомендательное письмо в академию?! Оплата первого года обучения?! Она сможет учиться на целителя? Она?! Тинария Налт?!
Глаза защипало от непрошенных слёз. Именно об учебе на целителя в академии графства Тинария мечтала с детства, но и подумать не смела, что Эва поможет ей. Вернее, робко мечтала и надеялась, но и только.
Молодая мисс никогда и никак не реагировала на восторженные рассказы Тины об академии, в которую целителей женщин не брали без рекомендательных писем и оплаты обучения. Тина уже смирилась с тем, что мечта стать целителем так и останется несбыточной, потому что необходимую сумму для оплаты учебы она никогда не сможет найти, даже если лорд Стрендж или его дочь щедро предоставят ей рекомендательное письмо.
— Письмо и оплата, Тина. Услуга за услугу. — Эва заглядывала в глаза подруги и мягко улыбалась. Восемнадцатилетние у обеих было не за горами: через месяц у Эвы, а ровно через три дня после её совершеннолетия у Тинарии. В академию же принимали с восемнадцати лет.
Мисс Эвелина Стрендж знала, что являлась эгоисткой и собственницей, и раньше не хотела отпускать любимую подругу далеко от себя. Девушка была солидарна с отцом, который планировал выдать Тину замуж за управляющего поместьем, мистера Кухарта, давно положившего глаз на хорошенькую молоденькую целительницу. Они планировали оставить Тину в поместье, домочадцам которого не помешает собственная сильная целительница, пусть и без диплома.
— Что от меня требуется? — тихо пробормотала Тинария.
— Стать леди Стрендж на несколько часов и не ударить лицом в грязь перед идеальным засранцем - лордом Дарлином. — Мисс Стрендж расцвела довольной улыбкой, торопливо рассказала, что случилось, и поведала свой коварный план.
Как оказалось, примерно полчаса назад лакей доложил госпоже, что с визитом приехали два господина: лорд Дарлин и лорд Рид, и просят встречи. Лорда Стренджа дома не было, а значит мужчин должна принять сама Эвелина. Сначала Эва растерялась и хотела сразу отказать, пусть её поведение и сочли бы грубостью, потому что обида на жениха взыграла новыми красками, но потом девушку осенило…
Само провидение шло ей навстречу. Отец на несколько дней уехал по делам вместе с управляющим, жених ещё ни разу не виделся с невестой, — значит, можно воспользоваться ситуацией и с помощью милой Тинарии и преданных слуг немного развлечься, отомстив жениху за уязвлённое самолюбие.
— Ясно, — вздохнула Тина после рассказа Эвы. — Говоришь, стать тобой всего на несколько часов?
— Да. Встретишь моего героического женишка, поговоришь с ним, попьёшь с ним чаю, а я понаблюдаю за вами со стороны и проверю сплетни.
Некоторое время Тина молча разглядывала хмурых и серьёзных мужчин. В это время глаза лорда Дарлина закатились, мужчина потерял сознание, мягко завалившись на диван.
Лорд Рид сквозь зубы процедил что-то гневное, расстегнул сюртук друга. Тина увидела, что на белоснежной рубашке в районе живота расплывается кровавое пятно приличных размеров, заметила похожее пятно и на тёмно-коричневом сюртуке.
— Нам нужны ваша помощь и молчание, — лорд Рид говорил быстро и отрывисто. — Мы не хотим огласки, так как нужно разобраться с этим покушением. — Лорд бросил взгляд на «горничную». — Мисс Налт, вы поможете моему другу?
— Мисс Эва — сама хорошая целительница, сэр, — проговорила миссис Луисон, вмешиваясь в разговор и выручая немного растерявшихся подруг. — У Тинарии намного меньше знаний и способностей. — Женщина бросила довольно пренебрежительный взгляд на свою настоящую госпожу в платье горничной. — А о таланте мисс Эвы мы не распространяемся.
Лорд Рида не стал скрывать удивление.
— Я слышал, что мисс Стрендж маг земли, — произнёс мужчина, переводя взгляд на Тину. — Насчёт целительских способностей узнаю впервые.
— Немного и маг земли, сэр. — Тина решительно направилась к дивану, на котором распластался жених. — Но и в целительстве разбираюсь достаточно.
Девушка наклонилась над бессознательным телом жениха подруги и решительно стала расстёгивать пуговицы на рубашке.
— Пуля была отравлена, — лорд Рид прошептал слова тихо, еле слышно, близко наклонившись к Тине. — У меня был амулет, он среагировал на яд и нейтрализовал его, но рана всё равно выглядит устрашающе.
— Потому что яд всё равно успел проникнуть в кровь. Вы бы не успели нейтрализовать весь. Ни один амулет на это не способен. А сейчас отойдите. И помолчите! — строго произнесла Тина, её голос стал властным и жёстким.
Лорд Рид послушно замолчал и отошел на несколько шагов в сторону. Тина же стала внимательно осматривать рану, потом обратилась к магическому зрению, чтобы её просканировать.
Ровная и аккуратная дыра от пули находилась над печенью. И девушка «увидела» застрявшую в ней пулю. Тина положила ладошку на место раны, пальцы испачкались в крови лорда, девушка почувствовала волнение — ранение оказалось опасным, даже смертельным — яд, которым была вымазана пуля, был редким, сильным и смертноносным.
— Демоны дери того урода, который это совершил, — гневно пробормотала Тина и зашептала, приказывая пуле понемногу, миллиметр за миллиметром, выходить из раны. Медленно, по мере прохождения пули, девушка заживляла ткани печени, останавливала кровь, обеззараживала рану, одновременно нейтрализуя яд в крови.
Когда пуля наконец показалась и, словно нехотя, полностью вышла из раны, девушка услышала за спиной чей-то судорожный вздох, полный облегчения. Он явно принадлежал лорду Риду, потому что обе женщины давно знали о способностях Тины и перестали им удивляться.
— Вы чудо, мисс Стрендж, — с восхищением пробормотал мужчина.
Раненый дышал прерывисто и чуть слышно, Тина положила ладошку на мощную грудь, — туда, где находилось сердце. Кожа мужчины пылала, словно внутри горел пожар, а сердце под ладонью билось рвано и беспокойно, сильные удары отдавались в ладошку. А потом вдруг стало замедляться…
Девушка нахмурилась. Плохо. Нет, очень плохо.
Тина отправила немного силы сердцу лорда. Приказала: успокаивайся, бейся спокойнее, равномернее, но не останавливайся, опасность миновала. Послала магический импульс, один, другой, делясь с раненым жизненной силой, останавливая лихорадку.
Через некоторое время мужчина затих, дыхание стало выравниваться. Кончиками пальцев Тина прикоснулась к мокрым вискам раненого, посылая импульсы спокойствия. Тогда девушка впервые внимательно взглянула на лицо мужчины, и сердце неожиданно дрогнуло.
Тонкие правильные черты лица, прямой нос, брови вразлет, полные красивые губы. Она смотрела и не могла насмотреться — словно искусный художник нарисовал лицо мужчины.
Неожиданно лорд Дарлин открыл глаза, посмотрел на Тину мутным взглядом, пробормотал что-то невнятное и сильными пальцами схватил девушку за худенькое плечо.
— Кто ты?.. Что делаешь со мной? — прохрипел мужчина надсадно.
— Спасаю вас.
Тина замерла и настороженно уставилась на лорда. Черты бледного лица Дарлина будто на глазах заострились, взгляд болезненно горел и блуждал по лицу девушки.
— Ты…
— Эдвард, это мисс Стрендж — твоя невеста и целительница. — Рядом возник лорд Рид. — Тебе повезло с невестой. Благодаря ей ты быстро встанешь на ноги.
— Повезло, — задумчиво повторил лорд Эдвард, а Тина мысленно приказала: «спи».
Раненый разжал пальцы, рука бессильно опустилась, мутные глаза медленно закрылись.
— Мисс Эва, вам нужно отдохнуть. — Обеспокоенный голос прозвучал словно издалека. — Вы уже два часа рядом с лордом Дарлином.
Тина моргнула, она не сразу поняла, что это Эва говорит с ней. Прошло два часа? А она даже не заметила.
— Идите в свою комнату, а я распоряжусь насчёт джентльменов, — добавила Эва, помогая подняться подруге, слегка подталкивая девушку к выходу.
Тинария почувствовала, как сухо во рту, и как сильно болит голова, а ещё то, что сил идти совсем не осталось.
— Дурёха ты моя, — шепнула Эва на ухо подруге, — совсем лишила себя сил. Не нужно было так выкладываться — этот чурбан не заслужил этого.
Потом она обратилась к компаньонке:
— Миссис Луисон, помогите, пожалуйста, мисс Эве дойти до комнаты и проследите, чтобы она легла в постель, а не упала на пороге.
— Я помогу мисс, — с готовностью проговорил лорд Рид и без всякого одобрения или разрешения девушек подхватил Тину на руки. — Миссис Луисон, показывайте, где комната мисс Эвелины, — невозмутимо посмотрел он на компаньонку Эвы.
Та хотела было возмутиться неприличным поведением лорда, но встретив взгляд «горничной», только поджала губы и пошла вперёд.
Тина устало закрыла глаза и положила голову Майклу Риду на грудь. К утру жених Эвы должен очнуться. То, что лорд Эдвард выживет, Тина уже не сомневалась, — она щедро поделилась с мужчиной жизненной энергией и нейтрализовала действие яда.
Тинария осторожно встала с кровати и подошла к туалетному столику подруги. На поверхности лежала папка с газетными вырезками о лорде Эдварде Дарлине.
Взяв папку, девушка вернулась в постель, на которую забралась с ногами, устроилась поудобнее и принялась изучать содержимое. Тинария старалась не думать, зачем это делает и почему ей вдруг стал интересен жених Эвы.
Через некоторое время Тина положила папку на место. Девушка задумалась: если всё то, что она прочитала, правда, то лорд Эдвард Дарлин необыкновенный человек. И она очень-очень рада, что смогла ему помочь.
Девушка вспомнила крепкое тело мужчины, его выпуклые мышцы и гладкую горячую кожу. Вспомнила, как водила ладошками по этой коже, забирая боль, очищая кровь, как прикасалась к вискам с бисеринками пота, при этом задевая жёсткие тёмные волосы, заплетенные в длинную мужскую косу. Как разглядывала мужское лицо…
Никогда раньше Тина не испытывала таких смущающих эмоций к пациентам, а за свои неполных восемнадцать лет она вылечила немало людей, и мужчин в том числе. Например, когда лечила разорванный бок мистера Кухарта после того, как управляющего ранил огромный кабан на охоте, Тина тоже выдохлась знатно, но крепкое мускулистое тело молодого управляющего ни капли не взволновало её. И она не разглядывала так внимательно его лицо. В отличие от…
Может быть, причина в том, что она впервые встретила лорда и участвует в розыгрыше?
Тина тряхнула головой. Она не должна думать о лорде Дарлине, ведь всегда относила себя к разумным и трезво мыслящим девушкам, никогда не засматривалась на тех, кто стоял намного выше по социальной лестнице. Тем более на чужих женихов. Сейчас тоже ничего не должно измениться.
В дверь постучали, и в спальню Эвы без приглашения зашла миссис Луисон.
— Девушки, пора просыпаться. Мисс Тинария, сэр Рид очень просит вас зайти к лорду Дарлину. Кажется, что лорду стало хуже.
Тина нахмурилась, Эва заворочалась в постели, но так и не проснулась.
— Кто ухаживал за милордом ночью? — спросила Тина.
— Лора присматривала. Мисс Эвелина так распорядилась, — отозвалась миссис. — Лора уверяет, что милорд спал спокойно и только сейчас его стало лихорадить.
— Хорошо, миссис Луисон, вы поможете надеть это сложное платье или, может быть, позовёте горничных?
— Я помогу, мисс, и волосы тоже уложу, как нужно. Мне не нравится, что прислуга суёт нос куда не следует, — отозвалась компаньонка Эвы, подходя к Тине.
Девушка благодарно улыбнулась. Тина всегда считала, что Эве повезло с миссис Луисон. Женщине было чуть за сорок. Бездетная вдова разорившегося лорда. Симпатичная, приятная, знающая своё место, отличающаяся достоинством, идеальными манерами и открытым взглядом. Миссис уважала лорда Стренджа, с теплотой относилась к мисс Эве и доброжелательно к остальным домочадцам.
— Сегодня тоже побудешь мной, — пробормотала Эва откуда-то из-под одеяла.
— Ясное дело, — проворчала Тина. — Влипла, называется, как муха в навоз.
— Тина! Ты сегодня тоже леди! Не забывай об этом! — фыркнула Эва, выглядывая из своего убежища. — А леди не бывают навозными мухами.
Миссис Луисон покачала головой, в глазах застыл укор.
— Бывают, — проворчала Тинария, — уж я-то знаю.
— Опасное вы дело затеяли, мисс Стрендж. Разыгрывать будущего мужа — неудачная идея, — проговорила женщина. — Лорд Дарлин известен честностью и искренностью. Ваш обман может ему не понравиться.
Эва села на кровати и хмуро уставилась на компаньонку. Заспанная, растрепанная и милая, сейчас она была похожа на подростка, а не на взрослую девушку, которая вскоре станет совершеннолетней и замужней.
— А хорошее дело — полгода игнорировать невесту?! — запальчиво поинтересовалась Эва. — Наверное, надо мной смеётся всё королевство!
— Поверьте, мисс Эвелина, никому нет дела до того, когда встретятся помолвленные лорд Дарлин и леди Стрендж, — невозмутимо отозвалась миссис Луисон. — Но игнорировать невесту полгода — некрасиво, согласна, поэтому я и пошла вам навстречу. Только поэтому.
Эва поджала губы, сощурила глаза, открыла рот, чтобы снова вспомнить что-то, что её оскорбило и обидело, но Тинария, уже полностью одетая, не дала ей ответить.
— Эва, надеюсь, сегодня последний день нашего обмана, — проговорила Тина. — Мы договаривались на несколько часов.
— У нас непредвиденная ситуация, Тина, и ты пока не выполнила свою часть договора. Надеюсь, что лорд Эдвард уже сегодня сможет встать на ноги, — сквозь зубы процедила Эва, — ты пообщаешься с ним, а я тоже и выясню то, что должна.
Тинария ничего не ответила. Она действительно пока ничего особого не сделала. Разве только что спасла жизнь жениху Эвы… Но спасение его жизни не было предметом их договорённости.
Вместе с миссис Луисон девушка вышла из спальни госпожи. Она очень надеялась на то, что жениху Эвы сегодня станет намного лучше.
Но лорд Эдвард удивил тем, что всё ещё выглядел плохо. Девушка нашла известного героя бледного, с тёмными кругами под запавшими глазами, снова трясущегося от лихорадки.
Тинарии вновь пришлось лечить воспалённые края раны, бороться с лихорадкой, делиться жизненной энергией. Она рассматривала лицо лорда Эдварда, дотрагивалась до него, заставляла спать. А ещё беспокоилась и контролировала, чтобы через каждый час его поили целебным травяным отваром, который повышал иммунитет и восстанавливал силы. Иногда поила сама, потому что раненый в беспамятстве не давал раскрыть рот и напоить его.
В итоге Тина устала во второй день ещё больше и уснула рядом с кроватью лорда, положив голову на руки. Она даже не почувствовала, когда один из лакеев поднял её на руки и отнёс в спальню мисс Стрендж, а горничные раздели и уложили спать.
На третий день лечения лорд Эдвард не выздоравливал, в душу Тины закрался страх. Уже вчера ей казалось, что мужчина идёт на поправку, а сегодня он снова впадал в беспамятство и его лихорадило.
Тинария осознавала, что у неё недостаточно практики, а теоретических знаний, которые дают в академии, не было совсем, но она также знала, что её целительная магия была сильной, и со своей стороны она делала всё необходимое.
Эдвард открыл глаза и огляделся. Сначала мужчина не мог понять, где находится, а после увидел спящую в кресле девушку в одежде горничной, и воспоминания стали возвращаться.
Несмотря на опасное ранение Эдвард не хотел ехать в поместье к невесте и обращаться за помощью к лорду Стренджу. Уже полгода он удачно избегал знакомства с мисс Эвелиной Стрендж и планировал дальше, желательно до самой свадьбы, не видеться с будущей женой.
Сначала так вышло случайно: первое время он был слишком занят — король решил расширить свою гвардию и поручил ему заняться новобранцами. Затем уже специально стал находить причины не навещать Стренджей, избегать светских мероприятий, где они могли появиться. Его высочество Роберт охотно шел навстречу и постоянно поручал ему разные задания.
Со временем как-то стало казаться, что так и нужно, да и от лорда Стренджа всё реже стали приходить приглашения.
Однако после покушения, ещё и удачного, Майкл Рид настоял на том, чтобы обратиться за помощью именно к лорду Стренджу, так как Эдварда ранили отравленной пулей, что было чревато смертельным исходом.
Значит, он всё-таки задолго до свадьбы познакомится с невестой.
— Не пойму твоего упрямства! — ворчал Майкл. — На глазах бледнеешь, теряешь силы, возможно у тебя внутреннее кровотечение! К тому же пуля отравлена, гарантировано заражение! У Стренджей живет сильная целительница, которая поможет тебе. О ней слава на всю округу. Да и у меня возникли кое-какие соображения насчёт случившегося, надо их обдумать до возвращения в поместье.
Так они и оказались у ворот поместья Стренджей. Майкл притащил его на себе. И весь путь до парадного входа оба делали вид, что не спеша прогуливаются. Привратнику тоже сообщили о пешей прогулке по лесу.
Дом будущего тестя оказался намного больше дома друга. Роскошный, из редкого белоснежного горного камня, в форме буквы пэ он возвышался на небольшом холме, а к нему вели аккуратные, вымощенные плоским камнем, две тополиные аллеи.
Ни хозяина дома, ни управляющего в поместье не оказалось, но сама мисс Эвелина Стрендж, к глубокому разочарованию лорда Дарлина, и к радости лорда Рида, оказалась дома и согласилась их принять.
— Я слышал, что мисс Эвелина потрясающая красавица, поэтому искренне не пойму того, почему ты избегал с ней встреч, — задумчиво проговорил Майкл, а Эдвард мысленно закатил глаза.
Он никогда не мечтал иметь в жёнах легкомысленную взбалмошную красотку, а о характере южной красавицы многое узнал. Жена, в понимании Эдварда, должна быть истинной леди, идеальной хозяйкой его дома, доброй и благонравной, любить детей и уважать его родителей.
Невеста показалась Эдварду совсем не такой, какой он запомнил её по миниатюрному портрету хрупкой блондинки, который подарил лорд Стрендж. Хотя, возможно, что за полгода образ невесты достаточно стёрся из памяти, а сравнить было не с кем: миниатюра осталась дома, где-то в шкафчике его рабочего стола.
В первую встречу он плохо рассмотрел девушку, так как больше боролся с тем, чтобы позорно не потерять сознание, но смутно запомнил испуганные голубые глаза на округлом лице, которые рассматривали его достаточно настороженно.
В следующий раз он увидел девушку, когда ненадолго пришёл в себя. Серьёзное лицо, нахмуренные брови, искусанные губы, светлые ресницы. Не ошеломительная красавица, как о ней говорили. Хорошенькая. Милая. Блондинка. Слегка вздернутый курносый нос и небольшая россыпь веснушек на нём простили внешность девушки.
Но что удивительно — в памяти остались голубые глаза невесты, темнеющие от тревоги, нежный заботливый голос, иногда подрагивающий от волнения, называющий его «миленький», «храбрый мой», «хороший». Этот голос шептал какие-то заклинания, заговоры, постоянно звал его. Эдвард помнил то ласковые и невесомые, то сильные и властные прикосновения к вискам, к волосам, а ещё в районе живота, где было ранение.
Ещё помнил бранные слова. Смачные такие. Мужские. Которые леди знать не должны. Но, похоже, что его невеста произносила их, когда ругала его за беспечность, а тех, кто совершил на него покушение, за подлость и жестокость.
— Ты очнулся? — В комнату заглянул Майкл и своим появлением прервал воспоминания.
Лорд Рид с таким топотом и шумом зашёл в комнату, что горничная проснулась и шустро поднялась с кресла. Эдвард взглянул на неё лишь краем глаза.
— Не иначе, как стадо буйволов решило меня навестить, — усмехнулся Эдвард.
— Позови хозяйку, — приказал Майкл горничной и буквально упал в кресло, в котором до этого спала девушка, вместе с собой подвинув его ближе к кровати.
— Как сегодня чувствуешь себя? — Майкл впился изучающим взглядом в лицо друга.
— Сегодня? — удивился раненый лорд. — Сколько я нахожусь в таком состоянии?
— Четвёртый день, — удивил его ответом друг. — Вчера мисс Стрендж встречалась с опытной целительницей, и та подсказала, почему твоя рана не заживает, а ты постоянно без сознания. Оказалось, что пуля была не только отравленная, но ещё и заговоренная именно на тебя и твою смерть, и нужно было произнести определенный заговор при её извлечении и составлении мази, которая только после подобных манипуляций сможет тебе помочь.
— Произнесли? — Эдвард был впечатлён.
— А как же! Твоя невеста — золото и хорошо разбирается в целительстве, а ещё очень хотела тебе помочь. Тебе повезло с ней, друг. Каждый день мисс Эвелина столько сил и внимания отдавала тебе, что к вечеру валилась с ног от усталости. Лакеи выносили ее на руках, настолько она была каждый раз без сил.
Эдвард тут же вспомнил приятное тепло, которое словно по тонким нитям вливалось в его тело, распространялось, согревая и словно убаюкивая, после чего ему становилось легко и спокойно.
Теперь он понял что это было — целительная сила мисс Эвелины Стрендж, его будущей супруги.
Похоже, он оказался полным идиотом. И как теперь смотреть в глаза этой прекрасной девушке, которая не жалея себя четыре дня выхаживала его?
Тинария вошла в гостиную с такой слабостью в ногах, что боялась упасть прямо на глазах обоих джентльменов. Девушка крепко вцепилась в локоть миссис Луисон, от чего женщина даже поморщилась.
— Не бойтесь, милая. Вы справитесь, — шепнула миссис Глория.
При появлении двух леди в малой столовой оба гостя замолчали и поднялись, чтобы их поприветствовать.
Сэр Эдвард Дарлин выглядел всё ещё бледным и уставшим, но вполне живым. Тина с завистью отметила, что сегодня он крепко стоял на ногах. В отличие от неё.
Лора, присматривавшая за ним после Эвы, пожаловалась, что жених госпожи упрямо не желал оставаться в постели и приказал лакеям одеть его. Ещё горничная по секрету сообшила: «Представляешь, он совершенно не обращал внимание ни на мисс Эву, ни на меня, словно я мебель какая-то. Хотя о нём говорят такое… Никогда не чувствовала себя так. Очень унизительно. Хотя, может быть, это потому что сейчас ему не до женщин?»
— Почему он должен обращать на вас внимание?
Лора закатила глаза:
— Потому что мы с мисс красивые девушки, а лорд Дарлин славится своими похождениями.
— Мисс Стрендж, рад видеть вас, — широко улыбнулся лорд Рид. — Миссис Луисон, прекрасно выглядите.
— Мисс Стрендж. Миссис Луисон.
Хриплый низкий голос сэра Эдварда отозвался у Тины мурашками, а от его внимательного взгляда сердце забилось как ненормальное.
«Жених» смотрел на Тину пристально и изучающе.
Невольно девушка смутилась, — она не привыкла, чтобы мужчины так на неё смотрели. Особенно лорды. Особенно герои войны. И такие красавцы.
— Я представлял вас совсем другой, мисс Стрендж, — тихим голосом проговорил лорд Эдвард. — А вы такая… совсем другая.
Тинарии стало интересно.
— Какая я, сэр Эдвард? — Девушка чуть выпрямила спину, слегка вскинула подбородок, как сделала бы Эва и постаралась добавить во взгляд уверенности.
Мужчина слега тряхнул головой, словно отгоняя наваждение, мягко улыбнулся. Тина не подозревала, что лорду Дарлину захотелось сказать «забавная», но вместо этого мужчина произнёс другое:
— Вы очень милая девушка, мисс Стрендж.
Милая. И всё?
Тина смотрела на высокого стройного мужчину со смоляными волосами, на его идеальное лицо, черты которого очень подробно изучила за четыре дня, и вдруг подумала, что Эвелина никогда не должна узнать о её чувствах к этому лорду.
— Позволите проверить ваше состояние? — Девушка решила перевести разговор на более нейтральную тему.
— Да, конечно. — Жених Эвы будто слегка растерялся, затем прикоснулся к пуговицам, словно решил расстегнуть рубашку.
— Нет! Расстегивать не нужно! — Тина вспыхнула. Нет, она не готова была снова разглядывать тело лорда. Особенно сейчас — когда он в памяти и с таким интересом смотрит на неё.
— Рана затянулась, как будто несколько недель прошло, — сообщил лорд Дарлин. — Удивительно, что ваш отец сэр Тобиас не рассказывал мне о том, каким сильным и искусным целителем вы являетесь.
— Отец большой молчун и любитель секретов, — поспешно произнесла Тина. — Рана затягивалась слишком долго, но с причинами этого я уже разобралась. Уверена, лорд Рид уже всё рассказал.
Сэр Эдвард согласно кивнул. Лорд Рид радостно подхватил:
— Конечно рассказал, дорогая мисс Эвелина! И поведал другу какая у него прекрасная невеста! Заботливая, добрая, ответственная!
— Не смущайте меня своими комплиментами, сэр! — Тина раскраснелась как маков цвет. — Сэр Эдвард, а вы подойдите к окну, здесь будет удобнее вас осмотреть.
Тинария слегка приподняла тонкий материал рубашки и внимательно рассмотрела затянувшуюся рану, аккуратный круглый розовый шрам, положила ладошку на тёплую кожу, на место, откуда вышла пуля, и вздрогнула. Одновременно с женихом Эвы.
Девушка резко вскинула голову, их глаза встретились. На миг показалось, что в комнате находятся только они вдвоём. Секунда, другая, и лорд Эдвард первый пришёл в себя и надел на лицо невозмутимую маску, затем Тинария опустила взгляд и взяла себя в руки, обратилась к внутреннему зрению.
«Что это было? Словно разряд молнии… Мне ведь, действительно, невыносимо захотелось обнять его, положить голову ему на грудь?.. Богиня милостивая, помоги мне!» — Тина долго не могла сосредоточиться, отчего с сэром Эдвардом у окна они простояли довольно долго.
Лорд Эдвард сверху вниз рассматривал невесту. Изучал белую кожу, подрагивающие светлые ресницы, нахмуренные тонкие брови, прислушивался к практически беззвучному девичьему шептанию.
Когда глаза девушки на некоторое время закрылись, а лицо приняло сосредоточенное выражение, мужчина затаил дыхание.
Через несколько мгновений глаза невесты широко распахнулись, она подняла взгляд. Лорд Эдвард с изумлением заметил, что до этого небесно-голубая радужка изменила цвет — стала яркой и тёмно-синей.
Некоторое время молодые люди снова молча смотрели друг на друга, но милорд понял, что в этот раз взгляд невесты «невидящий», она смотрит куда-то «внутрь» него.
— Что вы скажете, мисс Эвелина? — шепнул Эдвард, пряча улыбку в уголках губ. — Я буду жить?
— Жить будете.
Девушка ответила не сразу и немного заторможенно. Через несколько мгновений отняла от мужского живота узкую ладошку, яркие глаза потускнели, вновь став голубыми.
Лорд Эдвард неожиданно для себя испытал дикое неконтролируемое желание схватить девушку за руку и вернуть ладошку на место. А ещё лучше — обнять невесту и не отпускать. И, к своему изумлению, еле с справился с порывом.
— Вы подозреваете, кто в вас стрелял? — спросила мисс Стрендж, отходя от него на несколько шагов.
— Нет. Но этот человек видел, как я упал, Майкл попытался догнать его, но он скрылся, стреляя в Майкла. В связи с этим у нас просьба.
— Какая?
— Можно нам ещё несколько дней злоупотребить вашим гостеприимством? — вмешался лорд Рид. — В моём поместье сейчас творится такое…— Он мотнул головой. — Доверенные люди создают иллюзию того, что мы с Эдвардом пропали. Нас «усиленно ищут». Необходимо, чтобы тот, кто заказал наше убийство, поверил, что у него всё получилось и мы мертвы.
— Эд, мисс Эвелина Стрендж прекрасная девушка, не так ли?
Лорд Дарлин посмотрел на друга, который составлял ему компанию в ожидании невесты.
— Прекрасная, — согласился сэр Эдвард. — И, по-моему, — он сделал выразительную паузу, — я даже рад, что мы встретились.
— Рад он, — рассмеялся Майкл. — Это хорошо, что рад. А я давно хотел спросить, — мужчина перестал смеяться и уже серьезно посмотрел на друга, — зачем ты решил жениться вслепую?
— Моя мать, уважаемая всеми леди Эмилия Дарлин, долгое время неважно чувствовала себя и в один из совместных семейных вечеров попросила меня остепениться, — вздохнул лорд Дарлин, причём так тяжело, что во взгляде лорда Рида тут же отразилось сочувствие. — Я очень переживал за неё, как и мои старшие братья, и наш отец. А как ты знаешь, оба моих брата давно и прочно женаты, я один оставался для матери причиной волнения и беспокойства.
Лорд Дарлин замолчал, нахмурился, вспоминая те тяжёлые дни, когда он переживал за мать.
— Не иначе, в тот момент на меня нашло затмение, поскольку я ответил согласием и сказал матери, чтобы она лично выбрала для меня невесту, на которой я женюсь. После данного мной согласия уже на следующий день в наше поместье приехал лорд Стрендж, у которого с отцом давно сложились деловые отношения, так как оба джентльмена понимают, что торговля приносит хороший доход. Мама, видимо, решила не терять время зря и быстро остановила выбор на дочери лорда Стренджа. Сказала, что видела девушку несколько раз, и та ей очень понравилась. Я же ранее не встречался с мисс Эвелиной, только слышал о ней, причём то, что не может не радовать мужчину, но, как я тогда понял, не меня. Не такой представлял я себе жену.
В глазах Майкла Рида мелькнуло недоумение, он хотел спросить друга о том, что не так с мисс Стрендж, но промолчал. Лорд Дарлин продолжил рассказ.
— Я не стал матери возражать, слишком радостной она стала после того, как объявила о своём выборе. Подписал с лордом Стренджем, который обрадовался нашему предложению, соответствующее соглашение о том, что, когда его дочери исполнится восемнадцать, она станет леди Дарлин. Мы объявили о помолвке, а поскольку мама болела, всё закончилось обычным объявлением.
— Насколько знаю, миледи Дарлин сейчас в прекрасном здравии, — улыбнулся Майкл. — Но официального торжественного приёма так и не состоялось.
— Слава пресветлой, это так, — согласно кивнул Эдвард. — Мама сейчас в добром здравии. А приём… мне стоило больших усилий, чтобы он так и не состоялся, — хмыкнул Эдвард. — Его высочество пошёл мне навстречу и постоянно находил для меня важнейшие поручения.
— Следовательно, с невестой до нашего визита ты не был знаком?
— Верно.
Сэр Майкл некоторое время задумчиво разглядывал профиль друга, который увидел две женские фигуры на тропинке в саду и отвлёкся от него.
— В итоге тебе повезло. Мисс Эвелина мила, неглупа, скромна и сильный целитель.
— И, похоже, леди Эвелина совсем не обидчива, — задумчиво проговорил Эдвард. — Это замечательное качество, которое меня радует. Любая другая девушка на её месте, чтобы задеть меня, выкинула бы что-нибудь этакое или вообще разорвала помолвку, а леди Стрендж ведёт себя так, словно ничего особенного не произошло.
Эвард вспомнил робкий взгляд невесты, обеспокоенность в голубых глазах во время осмотра. Сразу же в памяти возникли тёмно-синие «невидящие» глаза, которые впечатлили его. Таким необыкновенно-одухотворённым стало лицо девушки… А её нежные прикосновения, от которых его бросало в жар?
Стоп.
Эдвард замер и нахмурился. Почему у его невесты голубые глаза? Разве глаза у мисс Стрендж не должны быть зелёного оттенка?
— Дорогой, у Эвелины Стрендж прекрасные зелёные глаза. Они достались ей от матушки, в которую девушка пошла красотой, — говорила миледи Дарлин о мисс Эве, когда добивалась согласия сына на брак. — Она потрясающая красавица, полностью в твоём вкусе.
Наверное, он что-то напутал, и леди Дарлин говорила не о зелёных глазах. Или его мать плохо помнила покойную миледи Стрендж.
Когда мисс Эвелина появилась в поле зрения, Эдвард стал внимательно её разглядывать.
Невысокая, стройная, с покатыми плечами, с белокурыми волосами скорее золотистого, а не платинового, оттенка и голубыми глазами она была приятна и миловидна. Но не более. В девушке не было той роковой красоты, породы, идеальных черт, о которых говорили вокруг. Меньше всего мисс Стрендж напоминала роковую сердцеедку, которую Эдвард никак не хотел видеть в роли своей супруги. От девушки, наоборот, веяло добротой, скромностью и теплом.
— Рад, что вы приняли моё приглашение, мисс Эвелина, — искренне улыбнулся мужчина. Лорд Дарлин был рад, что слухи о его невесте не подтверждались.
Девушка встретила его взгляд, а в следующее мгновение споткнулась на ровном месте, неуклюже взмахнула руками и прилетела в его объятия.
Лорд Дарлин едва успел заботливо обнять тонкую фигурку, как мисс Стрендж уже прочно встала на ноги, решительно отстранилась и даже отошла на несколько шагов. И всё это время она не поднимала глаз.
«Робкая и стеснительная, — с неожиданной нежностью подумал Эдвард Дарлин. — Словно испуганный оленёнок».
— Спасибо за приглашение. — Девичий голос прозвучал глухо и сипло. — Я рада, что вы уже настолько хорошо чувствуете себя, милорд, что решили прогуляться и пригласили меня.
— Вашими стараниями, мисс Эвелина. — Эдвард слегка поклонился. — Сэр Тобиас, помню, говорил, что вы сами развели розарий из редких сортов роз и ухаживаете за цветами. Хочу посмотреть на это чудо. Покажете мне?
Девушка молча кивнула, не поднимая глаз.
— Миссис Луисон, позвольте сопроводить вас, — произнёс Майкл, предлагая руку миссис-компаньонке.
Так они и отправились на прогулку. Впереди лорд Дарлин и Тинария, которая неуверенно оперлась на предложенный женихом локоть, а в нескольких шагах от них — лорд Рид и миссис Луисон.
Вечером, лежа в постели рядом со спящей Эвелиной, Тинария рассматривала умиротворенное прекрасное лицо молочной сестры и вспоминала их недавний разговор:
— Рассказывай, — сдержанно проговорила Эва, а на удивлённый взгляд подруги добавила: — Ты и лорд Дарлин провели вместе, на удивление, много времени, думаю, тебе есть что рассказать о моём женихе.
— Сэр Эдвард именно такой, каким должен быть избранник леди, — немного подумав, ответила Тинария. — Он истинный джентльмен, умный, весёлый и добродушный. У него прекрасные манеры, он предупредителен и внимателен. А ещё он извинился за то, что так долго не появлялся, и мне показалось, что он был искренен.
— То есть тебе он понравился? — всё так же сдержанно, к недоумению Тины, спросила Эва.
— Да.
— И по-твоему он не сноб, как о нём говорят?
— Ни капли. Я случайно ругнулась, назвав его убийцу драным подлым псом, а он рассмеялся и сказал, что я очаровательна.
— Надо же! — искренне удивилась Эва. — Я слышала о нём совершенно другие рассказы.
— Знаешь, что? — усмехнулась Тина. — Зачем ты веришь сплетням? Сэр Эдвард, например, о тебе тоже много чего слышал.
— Обо мне?! И что же он слышал? — прищурилась Эва.
— Что ты гордая, взбалмошная и резкая особа.
— О, — только и смогла произнести Эвелина, округлив глаза. — Это кто же так охарактеризовал меня?
— Откуда мне знать? — вздохнула Тинария. — Наверное, твои благовоспитанные подруги из вашего высшего общества? — едко добавила она. — Или их не менее благовоспитанные мамаши?
Эвелина нахмурила тонкие красивые бровки и некоторое время молча размышляла. Тина же открыто наблюдала за подругой, понимая, что допрос ещё не закончился, а Эва вычисляет, кто из знакомых леди мог так её охарактеризовать.
— А что ты скажешь по поводу внешности моего жениха? — Брови мисс Стрендж перестали хмуриться, а взгляд стал любопытным.
Тинария постаралась скрыть удивление, вызванное этим вопросом.
— Он недурён собой, это точно, — осторожно проговорила она. — По мне, красив той красотой, которая не делает мужчину слащавым. Думаю, у многих девушек при появлении сэра Эдварда замирает сердце. Тебе очень повезло, Эва.
— Ещё скажи, что Эдвард Дарлин само совершенство, — пренебрежительно фыркнула мисс Стрендж, но при этом взгляд её стал необычайно острым и пронзительным.
У Тинарии ком застрял в горле, она даже прокашлялась.
— Я бы не стала так говорить о мужчине, но если всё то, что написано о нём в газетах и о чём ты рассказывала мне, правда, то, выходит, что твой жених смел, отважен и любит свою родину. А значит, его облик вполне можно считать совершенным. — Ответ Тинарии прозвучал сдержанно и спокойно.
— В совершенного мужчину сложно не влюбиться, да, Тина? — Эва всё также внимательно смотрела на Тинарию, но той не изменила выдержка и у неё получилось спокойно ответить:
— Наверное. Поэтому будь готова к тому, что в твоего мужа может ещё кто-то влюбиться.
Эва сверкнула зелёными глазами, поджала красивые губы и отвернулась. Тина с облегчением поняла, что допрос закончен.
Мисс Стрендж молча достала из тумбочки кожаную папку с вырезками из газет об Эдварда Дарлине. Присев на изящный стул у не менее очаровательного туалетного столика, девушка молча и без комментариев долго и внимательно стала перечитывать статьи об Эдварде Дарлине. Выглядела Эва задумчивой, сосредоточенной и иногда бросала на подругу непонятные той внимательные взгляды, а примерно через час Эва убрала папку на место и пошла спать, нейтральным тоном пожелав молочной сестре спокойной ночи.
Тина, забравшись в постель и устроившись на своей половине, гадала: неужели Эве не понравилось то, что она, Тина, столько времени провела вместе с её женихом? Так это же была идея Эвы, её желание.
Может, ей показалось, что подруга чем-то недовольна? Может быть, она просто мнительная? Однако как объяснить непонятное поведение Эвы, её колючие взгляды и холодное «спокойной ночи»?
Или… несмотря на все старания Тины скрыть истинные чувства и эмоции, Эвелина догадалась, что сэр Эдвард проник в душу и сердце Тины?
Целительница долго не могла заснуть, прокручивая в памяти события последних дней. Девушка боялась себе признаться, что рада своей роли в розыгрыше, который устроила Эва, а ещё счастлива, что смогла спасти жизнь Эдварду Дарлину и узнать лорда поближе.
Тина остро и отчётливо осознала, что впервые в жизни завидует госпоже, хочет оказаться на её месте и стать настоящей невестой лорда Эдварда Дарлина, а не фальшивой на несколько дней.
Осознание данного обстоятельства шокировало, расстроило и обескуражило Тинарию. Когда она отказывалась участвовать в обмане, то прежде всего опасалась гнева лорда Стренджа, которого любила и уважала. И даже мысли не допускала, что может влюбиться в лорда Дарлина…
Как же она была легкомысленна…
Ранее Тинарию всегда устраивала собственная жизнь, в которой было много хорошего и замечательного — милая и капризная Эва, ставшая ей сестрой, добрейший и справедливейший лорд Стрендж; несложная работа, за которую неплохо платили, а золотых хватало даже побаловать себя; подруги, которые её понимали; маленькая уютная комнатка в огромном доме, в которой она жила одна, в отличие от других горничных; миссис Эванс, с удовольствием обучающая её целительству; а ещё у неё всегда была мечта — стать дипломированным целителем с лицензией.
И она мечтала. Много и часто. Шла от миссис Эванс и представляла, что вот спасёт от страшной и неизлечимой болезни кого-то очень важного и титулованного, возможно даже принца или самого короля, и этот кто-то, а может даже принц или король, из благодарности с радостью предложит оплатить учебу в академии…
Так было раньше, пока она не встретила лорда Эдварда Дарлина.
Сейчас же Тинария готова была отказаться от всего этого. Даже от мечты.
Готова всю жизнь провести в небольшом домике, в котором будет наводить уют и порядок, готовить вкусные блюда и счастливо жить вместе с тем, от чьего взгляда сердце начинало то нестись вскачь, то замирать от восторга, а ладошки то холодели, то потели от волнения, а ещё хотелось петь, смеяться, танцевать, а лучше всё одновременно. Хотелось смотреть в серые с золотыми крапинками глаза и видеть в них открытое восхищение и удивление.
После прогулки в саду сэр Эдвард Дарлин пришёл к выводу, что и мисс Эвелина Стрендж, и сама прогулка ему понравились. И даже очень.
Более того, с некоторой настороженностью милорд осознал, что, похоже, он расстроился из-за окончания прогулки. Но его невеста была неумолима и строго заявила, что ему пора отдыхать, он и так разгулялся, а у неё есть куча дел.
Так и сообщила: «Вы чего-то разгулялись сегодня, сэр, а у меня куча дел. Мне пора бежать», чем слегка развеселила Эдварда.
— И что же это за «куча» такая? — поинтересовался он.
— О! — Тут же покраснела Эвелина. — Я хотела сказать «много дел»… и… В общем, неважно, — она вздохнула, как-то слишком тяжело, и, похоже, немного расстроилась. — Мне нужно пойти в деревню к больным деткам, которых я наблюдаю, а потом к кузнецу, у которого захворала кобыла…
Девушка перечислила свои многочисленные дела, и Эдвард понял, что их действительно не просто много, а целая «куча», что его очень впечатлило. Он было заикнулся о том, чтобы составить мисс Стрендж компанию, но та усмехнулась и заявила, чтобы он «не молол ерунду».
Очаровательная девушка…
Непосредственная и живая. И словарный запас у неё интересный.
Эдвард взял обещание у мисс Стрендж, что когда та освободится, то сообщит ему, и они увидятся. Но к вечеру он так и не получил желанного сообщения, а прислуга известила, что мисс Стрендж все ещё в деревне, в которой ещё кто-то заболел, и велела ужинать без неё.
Мужчины поужинали быстро, а потом разошлись по комнатам. Эдвард сел писать очередное письмо братьям. Ранее, как только пришёл в себя, он с помощью Майкла уже посылал весточку семье.
В письме милорд сообщал, что в связи с последними событиями ещё ненадолго задержится в поместье лорда Стренджа и просил братьев проконтролировать матушку, чтобы та не принимала посетителей и продолжала изображать безудержное горе.
Закончив писать письмо, Эдвард задумался. Мысли его были об известной особе.
В последнее время девушки, по большей части, раздражали его. И это чувство имело под собой довольно веские причины. Эдвард с досадой осознавал, что после того, как ему пожаловали титул графа, подарили поместье и приблизили к его высочеству Роберту, незамужние леди из высшего света словно с ума сошли и объявили на него настоящую охоту. Причём, когда он являлся всего лишь третьим младшим сыном лорда Дарлина, то особо никого не интересовал, как претендент в мужья.
Мужчина изрядно устал от того, что приходилось постоянно быть начеку и избегать расставленных женских ловушек. Наверное, данная ситуация и сыграла решающую роль в том, что он сравнительно легко дал матушке согласие жениться на девушке, которую та ему выберет, поскольку решил, что женитьба в какой-то мере облегчит его жизнь.
Однако пока даже объявление о его помолвке не останавливало решительных и уверенных в себе незамужних мисс. Вероятно, леди надеялись, что он может передумать и выбрать другую избранницу… Что ж, в чём-то, конечно, они были правы. Он тоже не раз задумывался о том, чтобы разорвать помолвку, но мама довольно долго не выздоравливала, а Эдвард сдерживал себя и продолжался числиться женихом леди Стрендж. Сейчас леди Дарлин находилась в добром здравии, но теперь Эдвард боялся, что его действия по разрыву помолвки приведут к новой болезни матери.
И вот случилась встреча с невестой…
Не очень долгожданная, но совершенно удивительная.
Во-первых, мисс Эвелина Стрендж спасла ему жизнь. А во-вторых, девушка неожиданно поразила тем, что чрезвычайно отличалась от других аристократок, которых он знал. Мисс Эвелина оказалась милой и скромной, чистой и искренней, а ещё непосредственной и живой. И совершенно не взбалмошной гордячкой, как о ней шептались при дворе его высочества.
Когда невеста переставала контролировать себя, то щебетала словно певчая птичка, причём девичья речь сначала слегка, а потом всё сильнее отличалась от идеальной речи, присущей всякой леди. В ней появлялись совершенно своеобразные словечки и даже фразы, которые резали идеальный слух лорда Дарлина: выделывается… жмот… дохлятина… дрыхнет… барахло…
Это наблюдение удивило мужчину и даже насторожило, но через некоторое время лорд Эдвард понял, что всё равно очарован невестой и получает истинное удовольствие от общения с непосредственной живой птичкой по имени Эвелина Стрендж.
Дарлин объяснял себе поведение девушки тем, что мисс Эвелина выросла далеко от столицы и привыкла к свободе в высказываниях и действиях в поместье отца, который души в ней не чаял. При дворе, видимо, девушка полностью контролировала себя, а здесь, в поместье, расслаблялась. Раньше подобное поведение леди шокировало бы лорда и оттолкнуло, но не сейчас.
Возможно, Эдвардом руководила благодарность к мисс Стрендж?.. Ведь девушка спасла ему жизнь и помогала в расследовании преступления, разрешив остаться в поместье, несмотря на отсутствие отца.
Возможно, конечно.
А возможно, и не только благодарность.
Поэтому, когда в речи невесты снова и снова проскальзывали простые словечки или целые выражения, а она застывала испуганным оленёнком, широко распахивая глаза, очевидно понимая, что снова забылась и заговорилась, Эдвард делал вид, что ничего необычного не произошло и тоже произносил что-нибудь этакое — благо, и его словарный запас был достаточно богат.
Через мгновение звучал приглушённый смех мисс Стрендж, от которого хотелось смеяться в ответ. И он посмеивался. Смотрел в искрящиеся смешинками смущённые голубые глаза, полные благодарности, и посмеивался. А ведь девушка осознавала свои промахи и понимала, что он замечал их и подыгрывал ей. И сама эта странная ситуация почему-то радовала, а в груди становилось теплее.
Кто бы сказал лорду Дарлину о подобном развитии отношений между ним и мисс Стрендж ещё несколько дней назад, Эдвард решил бы, что это человек небывалый фантазёр. Однако сейчас, когда девичий смех прекращался, а мисс Эвелина снова вспоминала о своём статусе, бросала на него взгляд, полный сожаления, и надевала на лицо маску сдержанной и невозмутимой леди, Эдварда… охватывало разочарование.
На следующее утро лорда Дарлина разбудила симпатичная горничная, которая ранее ухаживала за ним, когда мисс Стрендж нуждалась в отдыхе.
— Доброе утро, сэр, — с улыбкой на милом лице поздоровалась девушка. — Я принесла укрепляющий отвар из овса. Его нужно выпить за полчаса-час перед завтраком, который вскоре накроют в малой столовой.
Лора поставила раскладной столик на кровать, а на него стакан с золотистым отваром. При этом девушка наклонилась так низко, что Эдвард имел возможность лицезреть пышную спелую грудь из довольно скромного декольте униформы горничной.
— Указание мисс Стрендж, — добавила-почти шепнула Лора с мягкой улыбкой. — Будете пить его всё время, пока находитесь в поместье.
Эдвард с искренним недоумением уставился в большие карие глаза девушки, которые… слегка прищурились и смотрели на него непонятным взглядом.
Непонятным или, скорее… призывным и кокетливым?
— Спасибо, Лора, — ровным тоном проговорил милорд, внутренне напрягаясь.
Что это нашло на милую услужливую девушку, которая до этого вела себя скромно и незаметно?
— Вам нужна помощь, милорд? — всё также тихо проговорила Лора и наклонилась к Эдварду ещё ближе. — Может быть, мне осмотреть вашу… рану? Проверить её? Или помочь вам одеться для завтрака?
— Нет, мисс, не нужно. Вы не целитель. — Эдвард оставался внешне совершенно спокойным, а вот внутренне ещё больше напрягся, размышляя, как далеко готова зайти нахалка. — И не мой камердинер.
— Я не целитель, милорд, и не камердинер, зато разбираюсь в том, что необходимо такому мужчине, как вы. — Девушка слегка прикусила белыми зубками нижнюю губу.
— И что же? — Эдварду стало интересно, что дальше предпримет смелая горничная.
— Выпейте отвар, сэр, и я расскажу вам, — томно шепнула девушка.
Лорд Дарлин выпил отвар, не торопясь и не отводя взгляда от Лоры, которая плавно выпрямилась и сверху вниз уставилась на него таинственным многообещающим взглядом.
Как только мужчина допил напиток, девушка забрала стакан, убрала складной столик и аккуратно присела на край кровати.
Не разрывая зрительного контакта, Лора стала расстёгивать маленькие пуговицы на платье на груди, ловко и быстро, а Эдвард с нескрываемым любопытством наблюдал за действиями девушки.
— А лучше не скажу, а покажу, — выдохнула горничная.
— Лора, вы закрыли за собой дверь? — по-деловому поинтересовался лорд Дарлин, решив, что спектакль нужно заканчивать.
— Я же не дурочка, милорд, — усмехнулась девушка и снова наклонилась к нему. — Конечно, я закрыла её. На замок.
— Вам виднее, Лора, дурочка вы или нет, — теперь Эдвард говорил уже холодно и прямо в полные губы горничной. — Я беспокоюсь, что вам придётся проделать больше действий для того, чтобы принять душ. Видимо, вам жарко, раз вы раздеваетесь…
— Принять душ в вашей комнате, милорд? — довольно улыбнулась Лора.
— В своей, Лора. Мой душ для гостей поместья, насколько я понимаю. Не для домашней прислуги. А вам пора в душ, для чего придётся сначала открыть замок на моей двери, потом открыть саму дверь, а потом закрыть её за собой.
Некоторое время девушка ещё улыбалась, но в глазах уже заплескались злость и растерянность. А потом горничная просто стала глупо моргать.
— Всего хорошего, Лора. Вы свободны, — равнодушно проговорил лорд Дарлин.
Горничная медленно отклонилась от Эдварда и замерла. Он даже было решил, что девушка по-настоящему окаменела, так как совершенно не двигалась и уже не моргала, только смотрела пристально, а во взгляде отражалась вся гамма испытываемых ею в данное мгновение чувств.
Секунда - другая… Лора решительно поднялась с постели и направилась к двери.
— Перед тем как выйти, Лора, приведите себя в приличный вид, пожалуйста. Не нужно, чтобы поползли слухи.
— Тогда мисс Стрендж всё узнает о нас, — резко повернулась к нему девушка.
— Что всё? Что одна из её горничных… хм… своеобразного поведения? — не удержался Эдвард от лёгкой усмешки.
— Что вы приставали ко мне! — сквозь зубы процедила Лора.
— Серьезно? Интересное заявление. Смелое. Уверен, принц Роберт одолжит нам артефакт правды для проверки вашего обвинения.
Лора побледнела, отшатнулась и что-то чуть слышно пробормотала под нос. Она ловко застегнула пуговички на платье, пригладила совершенно не растрёпанные волосы в тугом гладком пучке и, больше не оборачиваясь, вышла из комнаты, при этом действительно провернув ключ в замке, который она до этого предусмотрительно и незаметно закрыла.
Лорд Дарлин некоторое время пристально смотрел на дверь, прислушиваясь к тому, что за ней происходит.
Мужчине послышались женские голоса. Один — резкий, властный и любопытный, второй — робкий и расстроенный. Эдвард был уверен, что второй голос принадлежит Лоре. А вот первый… Он мог бы принадлежать мисс Стрендж или мисс Луисон, но хозяйкой голоса была явно другая представительница женской половины поместья.
Лорд решил воспользоваться магией, чтобы услышать разговор и понять, что происходит за дверью, но сил для этого действия не хватило, после ранения магический резерв не восстановился. Тогда Эдвард поднялся с постели, накинул халат и решительно направился к двери. Однако, когда открыл её, коридор оказался пуст, и голосов тоже больше не было слышно.
«И что это было? — задумался лорд Эдвард. — Проверка моего нравственного облика? Или горничная действительно решила со мной развлечься?»
Мисс Эвелина Стрендж довольно долго ждала выхода Лоры из спальни своего жениха лорда Дарлина.
Сердце девушки замирало от тревоги и ревности, когда проходила минута, другая, десять минут, а горничная не выходила.
Эвелина терзалась сомнениями, верно ли поступила, отправив Лору с наставлением попытаться соблазнить собственного жениха?
А как иначе проверить сплетни о том, что Эдвард Дарлин тот ещё кобель и не пропускает при дворе ни одной женской юбки? Самой идти соблазнять его, надев платье Тины?
— Ты выполняешь мои обязанности горничной? — с улыбкой поинтересовалась Тинария. — Поэтому встаёшь так рано?
— Нет, конечно, — усмехнулась мисс Стрендж, обращая внимание на девушку. — Твои обязанности на Лоре. Горничные ещё и поспорили немного, кто будет тебя заменять, все хотели.
— Почему? — удивилась Тинария.
— Лора получит за эти дни двойную оплату. — Эва пожала плечами.
Миссис Луисон уложила последний локон в скромной, но элегантной причёске Тинарии, девушка встала с кресла и подошла к зеркалу.
Эвелина цепким изучающим взглядом осмотрела стройную фигуру подруги детства, та с улыбкой покружилась под её взглядом. А мисс Стрендж внезапно с незнакомым саднящим чувством осознала, что вид молочной сестры и подруги детства вызывает у неё… ревность.
И даже некоторую зависть. Хотя нет, не некоторую, а сильную и поглощающую.
Она вчера не ошиблась.
Эти чувства появились в тот самый момент, когда Эва прочитала заинтересованность и восхищение в глазах лорда Эдварда Дарлина, обращённых на Тину.
Молодые люди вернулись с прогулки и прощались у дома, потому что Тина решила ехать в деревню — кто-то там снова заболел и без неё совсем никак. А лорд так смотрел на ту, кого считал невестой…
Эва испытала настоящие шок и изумление. Чтобы такому мужчине, как лорд Дарлин, понравилась Тинка? Дочь прачки и солдата? Горничная? Плебейка без манер и родословной? Да разве такое возможно?!
После, когда лорд Эдвард провожал уходящую Тинарию долгим пристальным взглядом, леди Эвелина Стрендж убедилась, что — да, вполне возможно.
Возможно, ведь на Тинке её платье, причёска, которую обычно горничные делают Эве, драгоценности, туфли и зовут её последние дни вовсе не Тинария Налт, а леди Эвелина Стрендж. И ведёт она себя не как домашняя прислуга, скромно и тихо, а как леди из высшего общества, как хозяйка поместья, — с достоинством, будто родилась леди.
Червячки ревности и зависти в сердце Эвы сначала понемногу, неуверенно, а потом сильнее стали выедать его. К концу вчерашнего дня Эве казалось, что они так измучили сердце, что оно стало напоминать гнилое червивое яблоко. Мисс Стрендж долго не шла спать в свою комнату, не желая встречаться и разговаривать с той, что стала причиной её страданий. Ждала, когда Тинария заснёт.
Когда Эвелина проснулась утром и увидела рядом подругу, всмотрелась в спящее невинное лицо, вспомнила, как та добра и бесхитростна, то решила, что вчера излишне себя накрутила, и ей всё показалось. Эва решила побыстрее закончить со спектаклем, который уже её не радовал, и отправила Лору к жениху с определенным поручением.
Сейчас же Эва смотрела на Тину, стоящую перед зеркалом, и понимала, что только слепой не заметит, как девушка преобразилась за последние дни.
И дело было не только в причёске, платье или осанке. Прежде всего перемена читалась во взгляде, в котором появилось что-то новое… непонятное пока для Эвы. Что-то загадочное, словно Тина узнала какую-то тайну. И эта тайна заставляла Тинарию Налт светиться изнутри и преображала её в необыкновенную красавицу. А Эву заставляла невероятно нервничать и злиться.
Утреннее платье из ниланского тонкого батиста голубого цвета, которое Эва сшила у модной столичной портнихи за баснословную сумму, очень шло Тинарии, оттеняя её молодость и нежность, подчёркивая глубину взгляда. Девушка выглядела в нем тонкой и изящной, невероятно воздушной. Секрет этого чудесного платья был в том, что несмотря на свою внешнюю простоту, оно выгодно подчеркивало все достоинства той, кто его надевал. А поскольку Эва и Тина были очень похожи фигурами, цветом волос и лица, то платье удивительно шло Тине.
— Миссис Луисон, оставьте нас на минуту, — властно проговорила Эва.
Когда компаньонка послушно вышла, мисс Стрендж уставилась на подругу холодным оценивающим взглядом. Тоже новым — никогда еще она так не смотрела на Тину. Эва отметила мелькнувшее в голубых глазах недоумение.
— Тинка, ответь честно. Ты влюбилась в лорда Эдварда Дарлина? — Эва уставилась на девушку пронзительным немигающим взглядом, проговорив вопрос спокойным ровным тоном, постаравшись, чтобы голос не дрогнул.
Тинария замерла, большие голубые глаза широко распахнулись, затем на нежном милом лице отразилась гамма эмоций, таких разных и несовместимых между собой, что Эва озадачилась.
Растерянность, испуг, обида, решимость…
Тина быстро успокоилась и тихим голосом ответила:
— Эва, что за странный вопрос? Разве можно влюбиться в того, кого знаешь несколько дней? В того, в кого влюбляться — истинное сумасшествие? В твоего жениха? Разве я легкомысленная и сумасшедшая? Ты знаешь, что нет.
— Мне показалось вчера… — прищурилась Эва, смягчая тон, — и до этого тоже, что ты в присутствии милорда Дарлина смущаешься, что он вызывает у тебя восхищение…
— Эва, по твоей прихоти я каждый день общаюсь с высшим лордом королевства, героем войны и другом принца. Каждый раз я преодолеваю себя, чтобы вести себя с ним как равная, как леди, не испытывать робости в его присутствии и хоть что-то произнести, чтобы поддерживать диалог, — вздохнула Тина. — Мне очень сложно. Может быть, ещё и потому, что я действительно восхищаюсь лордом Дарлином и, возможно, не могу этого скрыть. Но причём здесь влюблённость? С чего ты взяла это?
Эва подошла к расстроенной подруге и слегка обняла её. Она была полна подозрений.
«И всё же… неужели я ошиблась?»
— Я всё время забываю, как тебе тяжело. Со стороны ты смотришься достойно, лишь немного смущенной, робкой, но это не может никого насторожить, — прошептала она. — Но часто ты довольна и весела…
«… а он так смотрит на тебя в эти мгновения…».
— Я довольна, что меня до сих пор не раскрыли, — со вздохом пробормотала Тина. — Уж не знаю, как потом буду смотреть в глаза твоему жениху и лорду Риду, но сейчас мне страшно, и я очень боюсь разоблачения.
— А ты не будешь смотреть им в глаза, — хитро улыбнулась Эва, — ты будешь учиться в своей академии в нашей южной столице и грызть гранит науки.
Так паршиво Тинария ещё никогда себя не чувствовала. Она видела, что с Эвой что-то происходит, что госпожа и подруга изменилась по отношению к ней, но не понимала, в чём причина этих изменений.
Эвелина заставила её переодеться в более простое платье, отправила зачем-то в розарий, хотя она никогда не ухаживала за цветами и понятия не имела что нужно делать.
Да, она влюблена в лорда Дарлина, но об этом в поместье не знает ни одна живая душа. И никогда не узнает. Она не делала и не говорила ничего, что могло бы выдать её. И с лордом Дарлином не кокетничала и не флиртовала, то есть по простому — не строила глазки, не заигрывала. Значит… опять же… не могла выдать свою тайну.
Так что же тогда случилось, что Эвелина так разозлилась?
Видимо, она чего-то не знает. А может кто-то из прислуги насплетничал? Только о чём? Ведь ничего же не было.
Тинария молча позавтракала с милордами и миссис Луисон, нехотя вступая в разговор. Она всё время думала, что случилось с Эвой, почему она так странно вела себя утром? Когда Тине помогли переодеться, она попрощалась с Эвой, но та ничего не ответила. Смотрела в окно на деревья и молчала.
Иногда девушка ловила на себе задумчивый взгляд Эдварда Дарлина, тогда непослушное сердце замирало, а потом начинило биться быстро-быстро, а краска заливала щеки.
Тина не понимала, почему у неё такая неадекватная реакция на взгляды мужчины, ведь в них сквозили только мягкость и лёгкая задумчивость, и никакой многозначительности или откровенного интереса.
— Мисс Эвелина, чтобы узнать друг друга получше, предлагаю сыграть в одну лёгкую игру, которая сейчас очень популярна при дворе его высочества. Называется «Вопросы — ответы», — вдруг предложил лорд Дарлин. — Со своей стороны обещаю отвечать искренне на все вопросы.
Тинария встретилась взглядом с миссис Луисон, женщина лишь неопределённо пожала плечами, хотя во взгляде мелькнула досада. Боится, что Тина может запутаться? Или не нравится что-то ещё?
Затем девушка натолкнулась на взгляд лорда Рида, который не скрывал своего любопытства и веселого настроения. Видимо, тоже был поклонником этой модной игры?
И что же ответить? Согласиться или отказаться?
Тину вдруг охватило непреодолимое желание согласиться с предложением гостя, чтобы самой задать лорду Дарлину некоторые вопросы. В конце концов, она всегда может отказаться отвечать — сейчас она леди, хозяйка дома, не домашняя прислуга, а леди никто не может заставить делать то, чего она не хочет.
— Сэр Эдвард, ваше предложение меня настораживает, — немного сухо ответила Тина. — Но давайте попробуем сыграть в эту модную игру. И никто не обязан отвечать, если не захочет.
— Боги! Леди! — усмехнулся лорд Дарлин с некоторым удивлением. — О чём вы подумали? Все вопросы будут приличные и деликатные. Даю вам слово джентльмена.
— Ну да, мы же не при дворе, — тихо пробормотал сэр Майкл, но Тина услышала.
Тинария вспыхнула. О чём это лорд Рид? И что значит, о чём это она подумала? О том, что вообще-то она не леди Стрендж и может чего-то не знать из того, что должна знать и как леди, и как мисс Эвелина Стрендж. Она, конечно, знала Эву как облупленную, провела рядом с ней всю жизнь, но ведь Эва иногда уезжала в столицу, и не только южного графства, но и всего королевства, где проживала месяцами и где у неё была совершенно другая жизнь — та, о которой Тинария ничего не знала.
— Хорошо, сэр Эдвард. Начинаю я, — заявила Тина, встречаясь взглядом с сэром Эдвардом, в глазах которого весело заплясали золотые искорки.
— Как джентльмен, леди Стрендж, я и собирался уступить вам, — улыбаясь, ответил сэр Эдвард.
— Мы с миссис Луисон можем участвовать в этой игре? — поинтересовался лорд Рид. — Или вы собрались играть вдвоём?
Лорд Дарлин вопросительно посмотрел на Тину, та встретилась с весёлыми глазами сэра Майкла и тоже улыбнулась. Тине нравился друг сэра Эдварда, воспитанный, вежливый и добрый джентльмен.
— Да, сэр Майкл, вы тоже можете участвовать. Только, джентльмены, предупреждаю вас сразу — мне необходимо в розарий, мои розы давно меня заждались. Поэтому наши вопросы — ответы не должны занять много времени.
— Я услышал вас, миледи, — кивнул лорд Эдвард. — Так и знал, что вы опять куда-то собрались, когда увидел вас в этом… чудесном платье.
Тина мысленно вздохнула. Она так хотела появиться перед лордом Эдвардом в том нежно-голубом платье Эвы, так хотела увидеть восхищение в серых глазах…
Недопустимое желание. Низкое. Вот Эва и не разрешила ей надеть то чудесное платье. И правильно сделала. Нечего привечать чужих женихов.
— Да начнётся игра! — торжественно провозгласил лорд Рид и взмахнул белым платком, как по волшебству появившемуся в крепких пальцах мужчины, а все присутствующие за столом невольно улыбнулись в ответ на этот мальчишеский жест.
В это время в малую столовую зашла Эвелина. В скромном платье горничной, с гладкой причёской девушка выглядела, как всегда в последнее время, скромно и незаметно. Тина почему-то обратила внимание на то, что ни один, ни второй джентльмен никак не показали, что заметили присутствие девушки.
Словно Эва была пустым местом.
Только миссис Луисон бросила настороженный взгляд на свою настоящую госпожу.
Это наблюдение вдруг неприятно кольнуло Тину в сердце. Она и раньше замечала, что высшие лорды и леди, приезжающие в поместье Стренджей, совершенно не обращают внимание на домашнюю прислугу и на её персону, в частности, словно они предметы интерьера.
Лишь иногда, когда леди и джентльмены обращались к ней за помощью, как к целительнице, то выказывали хоть какое-то внимание или уважение. Но и то далеко не все и не всегда. В основном были такие, которые вели себя так, словно сделали великое одолжение, обратившись к Тине за помощью.
Сначала Тина не могла отказывать и терпела пренебрежительное отношение, пока Эва не сказала ей: «Ты не обязана принимать неприятных для тебя людей. Если они ведут себя как свиньи, значит отправляй их восвояси. Смертельно больные к тебе не обращаются, а эти леди и джентльмены, которые не умеют себя вести, пойдут к городскому целителю с дипломом и лицензией. Все эти слова «ах, я слышала, что у вас прекрасная целительница в поместье» и так далее только для того, чтобы сэкономить, потому что услуги хорошего дипломированного целителя нынче дорого стоят. Очень дорого…»
— Джентльмены, я покину вас ненадолго, а вы подумайте над вопросами.
Тина решительно поднялась с места и под удивленными взглядами мужчин направилась к выходу из столовой.
— Тинария, пойдём со мной, — обратилась девушка к своей госпоже.
Когда девушки вышли из комнаты, то отошли подальше, чтобы их никто не мог слышать. Некоторое время между ними царило молчание, обе рассматривали стену в коридоре, с которой несколько дней назад сняли семейный портрет Стренджей, якобы для реконструкции рамы, а на самом деле, потому что на нём рядом с отцом была изображена настоящая мисс Эвелина Стрендж.
— В игры играете? — Не удержалась Эва от сарказма.
— Лорд Дарлин предложил, я решила, что невежливо отказываться, — стала оправдываться Тина, переводя взгляд на Эву.
Эва поджала губы и холодно взглянула на подругу.
— Эва, что с тобой происходит? — тихо спросила Тинария. — Я всё делаю не так?
— Я устала от этого спектакля, — резко ответила мисс Стрендж. — Он уже унижает не только моего жениха, но и меня.
— Тогда пойдём и прямо сейчас обо всём расскажем! — В глазах Тины явственно вспыхнула надежда.
Эва опустила взгляд, выразительно осмотрела себя, двумя пальцами сжала краешек белоснежного накрахмаленного фартука и приподняла его.
— Прямо сейчас? Когда я в таком виде? — брезгливо процедила она. — С ума сошла!
Сначала Тинария недоуменно смотрела на девушку, искренне не понимая, что с той не так, а потом, сообразив, что имеет в виду Эва, мучительно покраснела. От стыда.
Столько презрения было во взгляде подруги… столько отвращения в голосе…
То есть, когда Тинария и другие горничные целыми днями носят подобную форму, они вызывает у Эвы и остальных господ брезгливость и вот такое презрение?
Или… Тинария ухватилась за эту мысль… именно когда форма на ней, на Эве, то, как у леди Стрендж и госпожи поместья, она вызывает у неё такое чувство?..
Но откуда столько пренебрежения?
Целительница запуталась в своих умозаключениях, ни одно из которых ей не пришлось по душе. Девушка вдруг увидела подругу с той стороны, с которой никогда раньше не знала, ведь Тине всегда казалось, что Эва, несмотря на своё благородное происхождение, лишена сословных предрассудков. Выходит, она ошибалась?
А ведь, действительно, почему она так решила?
Словно пелена упала с глаз Тинарии.
Это с ней Эва была близка, к ней относилась по-особенному, ей шла навстречу и выполняла просьбы, разрешала работать по полдня, лечить деревенских в поместье, выделила ей отдельную комнатку, дарила отрезы на платье и всякие безделушки.
Что же касается остальной домашней прислуги… Ничего подобного никогда не было. Просто Тина этого не замечала. Существовали вертикальные отношения — госпожа-прислуга, и в этих отношениях Эва была хорошей госпожой, строгой, но справедливой. Всё. Это Тина дальше носа своего не видела.
Пора заканчивать с обманом. И лучше сегодня, если для Эвы он оказался не менее тяжёлым испытанием, чем для Тины.
— Прошу тебя, давай сегодня во всём признаемся! — Тинария посмотрела на Эву умоляющим взглядом, ещё и ладошки у груди сложила в характерном символическом жесте. — Зря мы вообще всё это затеяли. Да и сэр Эдвард не достоин подобного розыгрыша, — не удержалась она от замечания.
— Не достоин? — Эва вздёрнула тонкую изящную бровь, взгляд стал ледяным. — Благородный и смелый? Умный и честный? Настоящий герой? — холодно поинтересовалась она, впиваясь в подругу проницательным взглядом.
— Я не понимаю… — Тина даже на шаг назад отступила, настолько взгляд Эвы стал на неё давить.
— А я была достойна его пренебрежения? — прошипела мисс. — Ты уже всё забыла? Какая разница, какой он, если имел наглость так обойтись со мной?
— Я верю, что это было стечение обстоятельств, Эва! — искренне проговорила Тина. — Лорд Дарлин никогда бы…
— Как всё запущено, — покачала Эва головкой, властным жестом прерывая Тинарию. — Лорд Дарлин никогда бы и ни за что бы… — передразнила она растерявшуюся подругу. — Тина, ты — наивная глупышка, а лорд Эдвард — придворный, приближённый к принцу человек. Вот только я ни разу не встретилась с ним ни при дворе его высочества, ни на балах столичных аристократов, он всегда был занят! — Губы Эвы скривились, лёд в зрачках треснул, обнажая уязвлённую гордость столичной красавицы. — Впрочем… Зачем я тебе это объясняю? Ты сейчас на его стороне.
— Я всегда на твоей стороне, Эва, — тихо, но твёрдо проговорила Тина. — Всегда! Ты — моя сестра и подруга. Ты и лорд Стрендж — в этом мире только вы и есть у меня.
— Вот и не забывай об этом, — медленно и веско проговорила Эва. — Мы — твоя семья.
Тина опустила взгляд. Она забыла лишь на мгновение. На несколько мгновений… и позволила себе влюбиться. Но она не хотела этого. Это произошло… как-то незаметно, как-то слишком быстро, и, вообще, помимо воли и желания.
Просто это странное и ни на что не похожее чувство вдруг проникло в неё: в кровь, в душу, под кожу. Обжигая и дурманя.
Впервые в жизни Тина осознала, что любовь — такая же стихия, как вода или огонь, земля или воздух. Пятая стихия, о которой никто и никогда не рассказывал ей, не предупреждал. Или раньше она просто особо не обращала внимания на эти девчачьи рассказы и вздохи: «я не могла справиться с собой», «закрутило-завертело», «как в омут с головой», «утонула в его глазах»…
Тина всегда с недоверием выслушивала признания подруг. Разве возможно, чтобы так? Словно околдовал кто…
А ведь и её также закрутило и завертело, и она утонула в серых глазах с золотистыми бликами и в своём чувстве.
Как оказалось, нет ничего прекраснее и безжалостнее любви. Любовь — самая сильная стихия, сильнее любой другой, она как цунами, захлестывает и кружит тебя в водовороте чувств, властно и неукротимо уносит всё дальше и дальше от берега — от тебя самой, трезвомыслящей и всё контролирующей, а ты… просто беспомощно барахтаешься, не в силах сопротивляться, и плывешь-плывёшь по течению, подчиняясь стихии…
Когда мисс Стрендж вышла из столовой с горничной, Майкл обратился к её компаньонке:
— Миссис Луисон, известно, когда милорд вернётся в поместье?
— Нет, сэр. Но, думаю, через три-четыре дня. Когда лорд Стрендж уезжает в столицу, столичные дела обычно занимают у него по времени три недели. Третья неделя уже на исходе.
— Миссис, а могу я задать вам несколько нескромный вопрос? — Майкл лукаво улыбнулся, в синих глазах мужчины появилось столько симпатии, что Эдвард не смог скрыть удивления во взгляде, как и миссис Луисон. Кроме того, Эдварду показалось, что в женском взгляде удивление быстро сменилось испугом.
— Милорд, леди не любят нескромных вопросов, — сухо ответила миссис, а взгляд, ещё мгновение назад, казалось, растерянный, стал холодным и даже слегка презрительным.
— Это я погорячился, назвав его нескромным, — тут же стал каяться Майкл, обаятельно улыбаясь. — Он, скорее, личный.
— Боги, сэр! Личные вопросы леди могут задавать только очень близкие люди, а вас я никак не могу отнести к этой категории. — Миссис Луисон уже полностью овладела собой и теперь смотрела на лорда Рида холодно и колюче.
— Майкл, откуда у тебя могут быть нескромные и личные вопросы к леди? — вмешался Эдвард, желая разрядить обстановку. — Перестань пугать миссис и придумай для игры вопрос нейтрального характера.
— Ах, так дело в игре? — Компаньонка миледи Стрендж заметно расслабилась. — Наверное, я изначально неправильно поняла вас, милорд, — обратилась она к лорду Риду, позволив себе улыбнуться. — Но в любом случае давайте придерживаться негласных правил этикета и в этой игре.
— Хорошо, как скажете, — мягко проговорил Майкл. — И всё же, предлагаю начать игру без нашей очаровательной хозяйки. А то, право слово, со скуки я скоро скисну как недавно молоко у вашей молочницы.
— Хорошо, сэр. Давайте начнём, — согласилась миссис, ещё больше машинально выпрямляя и так прямую спину, не отрывая от лорда Рида глаз, в которых застыла лёгкая насторожённость.
— Мой первый вопрос к вам, леди. — Лорд Майкл откинулся на спинку стула. — Как давно вы знаете мисс Стрендж?
— Два года, сэр, — с видимым облегчением ответила миссис Луисон. — Когда леди Эвелине исполнилось шестнадцать лет, милорд Стрендж отправил в столичные газеты объявление о том, что ищет компаньонку для дочери. Я и откликнулась. Рекомендательные письма милорда удовлетворили, и он нанял меня. Ничего необычного, сэр. Всё, как и в других благородных домах.
— Спасибо, миссис, за исчерпывающий ответ, — поблагодарил Майкл.
— Неплохая игра, сэр, — улыбнулась женщина. — В рамках приличий можно узнать то, что никогда не узнаешь при других обстоятельствах из-за того же этикета.
— Совершенно согласен. Теперь ваша очередь, леди, — галантно проговорил лорд Рид.
На несколько секунд женщина задумалась, а потом во взгляде её мелькнула решимость, и она посмотрела на лорда Дарлина.
— У меня вопрос к вам, сэр Эдвард.
Лорд Дарлин всем видом дал понять, что готов к вопросу. Хотя на самом деле его мысли были далеко отсюда, ну, может, не так уж и далеко — витали где-то в коридоре, расположенном рядом с малой столовой поместья Стренджей, куда несколько минут назад вышла его невеста.
Милорд вдруг с удивлением поймал себя на мысли, что с нетерпением ждёт возвращения Эвелины. Без девушки в комнате сразу стало как-то тускло, что ли, или пусто? Или грустно и неинтересно?
«Похоже, мой друг, ты вляпался по самые уши», — мелькнула мысль у Эдварда, от которой он не пришёл в уныние, а, наоборот, стало тепло и радостно, захотелось улыбнуться всему миру. Или хотя бы миссис Луисон.
— Сэр, всё ли хорошо у вас с ориентацией в пространстве? — Женский голос прозвучал спокойно и по-деловому.
— С чем? — озадачился Эдвард, с удивлением уставившись в невозмутимые глаза компаньонки невесты.
— С ориентацией. В пространстве.
Миссис Луисон повторила слова медленно, выделяя каждое слово интонацией, словно Эдвард вдруг оказался тугодумом.
— Э-э… хорошо, леди. Вполне. С ориентацией. И в пространстве тоже.
Миссис Луисон чуть покраснела и смутилась, но быстро справилась с собой и вскоре снова выглядела невозмутимой. Майкл же не сдержался и прыснул, в синих глазах лорда Рида заплясали весёлые демонята.
— Отлично, сэр, — улыбнулась женщина. — Как вы относитесь к модному нынче направлению в науке — хронемике?
На миг в столовой повисло молчание. Миссис Луисон смотрела на лорда Дарлина чистым незамутненным взглядом, а у Эдварда вдруг противно засосало под ложечкой, шрам от раны нестерпимо зачесался. Но ни одним мускулом лица мужчина не выдал, что понятия не имеет, что такое «хронемика».
И, словно озарение снизошло на него, а память подкинула воспоминание — разговор с одной симпатичной леди при дворе принца, которая очень хотела произвести на него впечатление своей осведомленностью… вот как раз о модных нынче… хронемиках. Он слушал тогда её в пол-уха и очень ждал появления Майкла, который должен был спасти его, но кое-что, видимо, запомнил, и сейчас смог вспомнить.
— Это которая исследует реакцию человека на временные рамки, а также каким образом происходит оценка человеком времени и его распределение? — несколько с ленцой в голосе поинтересовался лорд Дарлин.
— Совершенно верно, милорд. Она самая. — Миссис Луисон не сдержала удивление и досаду.
Думала, что он, как истинный военный, не знает о таких вещах? Не на того напала.
— Я замечательно отношусь к… хронемике, леди. Считаю, что у неё большие перспективы.
Уголок губ женщины дрогнул в тонкой улыбке. Майкл снова чуть слышно прыснул, явно от души веселясь. Эдвард наградил друга многозначительным взглядом, и лорд Рид спохватился и вмешался:
— Это уже был второй вопрос, миссис Луисон. По правилам игры по одному вопросу от участника.
— Как скажете, сэр Майкл, — легко согласилась женщина. — Следующий вопрос задам, когда подойдет моя очередь.
— Теперь мой вопрос к вам, леди. Не против, Майкл? — Эдвард бросил вопрошающий взгляд на друга.
— Мисс Эва, что-то случилось?.. Мисс Эвелина, ау…
Тинария не сразу сообразила, что это именно её внимание пытаются привлечь. Мысль о том, что сейчас наконец-то всё раскроется, не давала ей думать о чём-то ещё и убивала.
Тина так хотела этого, сама умоляла Эву прекратить обман, но… стало вдруг невероятно страшно.
Глаза девушки встретились со взглядом лорда Дарлина. Сэр Эдвард смотрел на неё с искренним беспокойством и участием. Такой… до боли в груди милый и отчего-то родной.
Разве так бывает, что всего за несколько дней кто-то совершенно чужой и незнакомый становится… самым важным человеком в жизни? Близким, понятным, милым?
Почему ей так удивительно хорошо и тепло именно рядом с лордом Дарлином?
Он — мужчина из совершенно другого мира, недоступного для неё как звёзды на небе.
Он из другого сословия, для которого такие, как она, являются незаметными людьми, практически предметами интерьера.
Он из другой жизни…
Поэтому уже совсем скоро он не будет так смотреть на неё. Уже через какие-то полчаса — час станет презирать за то, что она сделала.
— Что произошло, Эвелина? — Голос лорда Дарлина сел от волнения и стал более настойчивым. — На вас лица нет. Могу я вам помочь? Чем, скажите только.
Тина вдруг поняла, что еле сдерживает слёзы. Глаза так сильно, так неожиданно защипало, что она замерла в диком ужасе, что сейчас не сдержится и расплачется при всех.
Сэр Майкл смотрел на неё внимательно и нахмурившись и так… словно знал, почему она расстроена. А ведь Тина иногда ловила на себе его непонятные взгляды, то острые и цепкие, то пристальные и задумчивые, которые сразу менялись стоило ему заметить её внимание…
— Дорогая… — В голосе миссис Луисон просквозило недоумение и растерянность, женщина явно тоже озадачилась поведением Тины.
— Простите, — через силу прошептала Тинария, перебивая женщину и вставая из-за стола. — Мне снова нужно выйти.
Стремительным шагом девушка почти побежала к выходу из столовой, путаясь в складках платья, чуть ли не падая. Выйдя в коридор, на миг она растерялась — куда бежать и где скрыться, чтобы никто из гостей её не нашёл?
Страх разоблачения атаковал так сильно, что Тина совершенно забыла о своём умении успокаивать людей, в том числе и себя, краем сознания она только понимала, что Эва скоро вернётся, и она должна быть где-то рядом.
Значит, наверх, на мансардный этаж, в любимое укромное место. Оно расположено близко, а лорды о нём не знают. Ей же необходимо спрятаться от всех хотя бы на несколько минут, чтобы прийти в себя.
Приподняв подол платья, Тина побежала по коридору, пробегая мимо удивленных слуг, которые провожали её взглядами. Кто-то даже окликнул её.
Девушка свернула в узкий незаметный коридорчик, толкнула небольшую крепкую дверь и быстро проскользнула в открывшийся проход.
Тинария стала подниматься по ступенькам крутой, закручивающейся спиралью вверх каменной лестницы. Она была уже на середине пути, когда услышала звуки сначала распахнувшейся, а потом закрывшейся двери и… шаги. Тяжёлые и торопливые.
Девушка с досадой и даже гневом обернулась и замерла, поражённая и растерянная, увидев того, кто шёл за ней следом.
Сэр Эдвард Дарлин поднимался, ловко переступая сразу через несколько ступеней, чтобы догнать её.
Ещё мгновение и мужчина остановился на две ступеньки ниже, собранный, строгий и суровый, и Тина решила, что он уже каким-то образом всё узнал. Мышечный спазм сжал горло, и девушка осознала, что не в силах произнести что-либо.
— Вы не сказали, что случилось, — тихо проговорил мужчина. — Вы просто убежали от всех, чтобы справиться самой. Справедливо. Кто я вам? Так… непонятно кто. Незнакомый фактически человек. Жених, который оказался у вас в поместье по стечению определенных обстоятельств.
Тина закусила губу. Она ошиблась. Он ещё ничего не узнал.
«Зачем вы пошли за мной?!— хотелось закричать ей. — Разве вам не всё равно, что со мной?»
Сэр Эдвард протянул руку и осторожно убрал с её щеки несколько выбившихся из причёски волосков. При этом кончиками пальцев дотронулся до нежной кожи и на миг задержал руку.
Золотые блики в серой радужке лорда Эдварда стали плавиться, смешиваться с серым цветом и вытеснять его. Тина заворожённо наблюдала, как радужка полностью превращается в тёмное расплавленное золото.
Золотой водоворот… омут…
… Который безумно притягивал и поглощал.
Лорд Эдвард нехотя опустил руку и серьезно произнёс:
— Эва, когда увидел вас сейчас такой… расстроенной и испуганной, понял, что не могу видеть вас в подобном состоянии и ничего не делать. Я пошел за вами, чтобы помочь. Вы стали дороги для меня за эти несколько дней… из незнакомого далёкого человека стали вдруг очень близким. Это невероятно и совершенно удивительно, но… я счастлив и рад этому. Видимо, вы та, которую боги создали специально для меня, и теперь я не могу дождаться того момента, когда отведу вас в храм и назову своей женой.
Тина беззвучно открыла рот и… закрыла. Со смешанным чувством восторга, изумления и ужаса она слушала признание невероятного мужчины, в которого влюбилась.
— Что я могу сделать для вас, чтобы вновь увидеть, как вы улыбаетесь?
Сэр Эдвард снова протянул руку и ласково провёл кончиками пальцев по другой щеке девушки, а потом по плотно сжатым губам, по нежной шее.
— Молчите? Размышляете, можете ли открыться мне? Я вскоре стану вашим мужем и буду решать все ваши проблемы. Но хочу уже сейчас защищать и оберегать вас.
Когда мужские губы решительно накрыли дрожащие девичьи, Тина совсем потерялась и просто отдалась во власть водоворота.
Горячие ладони на спине, твёрдое тело, к которому её прижали настойчиво и властно, мягкие губы, которые целовали одновременно бережно и жадно… Это всё действительно происходит с ней?
Поцелуй длился бесконечно и был самым удивительным в жизни. А ещё первым.
— Я знаю, что тороплю события, но рядом с вами со мной что-то происходит, Эва, — прошептал лорд, отрываясь от губ девушки. — Мне хочется дотрагиваться до вас, целовать вас, обнимать… И оберегать… уничтожать всех драконов, которые посмеют вас обидеть...