-Лерка! Быстро слезай!
- Нет!
Вот мелочь, навязали на мою голову. Стою, задрав башку на высокое дерево. Лера старается спрятаться в густых ветках, но я же вижу ее. В нетерпении постукиваю по стволу и терпеливо жду, когда она взглянет.
- Лера! Ну что за капризы?
- Иди отсюда, Матвей. Не хочу с тобой разговаривать.
- Я сейчас залезу! – перехожу к угрозам. – И получишь по заднице!
- Детей бить нельзя! – доносится противный голос из гущи веток.
- Тебе пятнадцать! Не такой ты уж и ребенок! – сразу парирую и уже заношу ногу на ствол, чтобы стащить эту обезьяну оттуда. – И попец отъела будь здоров.
Слышу протяжный вой и яростное крушение веток. Сверху сыплются листья, слышится треск. Спускается противная все ниже и ниже. Первое, что вижу - красное лицо и всклокоченные волосы.
- Чего я отъела? – наливается злобой, как спелое яблоко. На таком же дереве, кстати и сидела. Прицепилась к словам! Я вообще просто так сказал. – Говори! Что? Я? Отъела?
- Все! Все! Отбой! Стопе! – смеясь, отбиваюсь от нападающей девчонки. – Хорош уже, больно. Лерка, а то сидеть с тобой не буду!
- И не надо! А то припрешься, как сегодня ночью с этой кикиморой. Вы что устроили там? Это я еще тете Маше тебя не заложила! – получаю последний тычок под ребра. – Нянька ты озабоченная!
- Где нахваталась? М? – схватываю ее за руки и вглядываюсь. – Откуда знаешь, кто и чем озабочен, мелочь? Сейчас реально всеку за такие слова по жопе! Чтобы не слышал больше!
Выдалбливаю эти слова, но чувствую, как лицо заливает пожаром. Что Лерка могла видеть? Мы же в разных крыльях дома были.
Так вышло, что приглядывать мне нужно за девчонкой часто. Дело в наших родителях. Они в вечных разъездах. Мои пропадают в мире шоубиза, а Лерины в иных сферах. Мать в модельной, а отец в экономической. По мере их отсутствия на мои плечи ложится бремя ответственности воспитания этой малолетней мамзели. К прародителям отсылать без вариантов, потому что Лерка учится в лицее, а он в двух шагах, так что гранды наезжают опекать ее, когда только смогут. А когда не могут, то тогда я, главный воспитатель - Матвей Филатов!
Вот и в этот раз пришлось забрать ее. А у меня намечался секс, ну не отменять же из-за этого. Я хоть и нянь по неволе, бортануть с просьбами родичей не могу, но и свое дело откладывать не планировал даже. Запихнув Лерку в ее комнату (да, такая имеется в нашем доме), я уединился с Ксюхой в своей. Но что-то пошло не так и эта маленькая коза услышала.
- Нигде не нахваталась. – бурчит козень, вытаскивая листья из волос. – Слушай. Матвей, а че она так орала?
- Кто? – сосредоточенно помогаю ей обирать зелень.
- Ну эта, которая у тебя в гостях была. Ты ж сказал, что курсовую писать будете. Типа, вам уже задали, – внимательно смотрит на меня. – Спорили, да?
Да замолчит она или нет! Кручу ее, отряхиваю. Стягиваю волосы в хвост, приглаживаю руками. Ну все, вроде нормально. Хотя, лицо все в потеках. Вздыхаю и достаю из кармана влажные салфетки.
- Я сама! – протестует Лера.
- Стой! – одергиваю, и она замирает. – Сама она! Свиненок мелкий! – тру ее щеки, Лерка морщится и вырывается. – Да все уже, чё ты как маленькая. Вытер. Есть пошли.
Лера отшагивает назад и прищуривается.
- Не буду! Ты сказал, что у меня зад наеденный. Вот и не буду теперь есть. Совсем!
Иногда она меня бесит, просто вымораживает. Задрала спорить. Но это же Лера! С детства всем наперекор. Упираю руки в бока и возвожу глаза к небу. Терпение…Сейчас…Три. Два. Один. Фууух! Мелочь хитро поглядывает на меня из-под опущенных ресниц. Наблюдает. Ждет, когда выйду из себя.
Смотрю на нее. Морковка тощая! Хотя задница уже нарисовалась, тут ничего не скажешь, но ведь все в меру. Спецом ведь подколол, а она за чистую монету приняла.
- Лер, я пошутил. Пошли. Привез твой любимый сет. Ну? Идем? – дразню ее, знаю, что за роллы душу продаст. – Взял самый большой!
Шаг вперед и любопытный взгляд.
- Филадельфия есть? И запеченные? И с угрем?
Важно киваю на ее вопросы. Знаю, что сдастся немедленно. Не удержится. Лера подскакивает ко мне и виснет на шее. Поддерживаю, чтобы не свалилась. Болтает ногами и визжит мне куда-то в шею. Децибелы ее визга режут мои уши, но терплю. Просто кружу, пусть орет сколько хочет.
Наконец, перестала дуться. Ходила и так с утра рявкала, что уши закладывало. А я после бессонной ночи с Ксюхой вообще не алё. Еле раскачался под этот аккомпанемент недовольства малыхи, но заводилась она все больше и больше, пока не вылетела за дверь и не упылила в сад. Она то конечно мелочь, но кишки так порой выкрутит, что глаза на лоб. Правда я ей все прощаю. Абсолютно! Ну так сложилось. Семья и все такое. Вот и поперся за вкусняхами, вроде извинения такие.
- А мы пойдем сегодня на аттракционы? - трещит Лерка с набитым ртом.
- Конечно, – лениво отвечаю, копаясь в телефоне.
Ксюха написывает. Типа, понравилось, все дела, давай еще. Отсылаю ей кучу неопределенных смайлов и переключаюсь. Листаю сообщения, вскользь просматриваю, на что-то отвечаю, что-то игнорю.
- А ты когда уезжаешь?
- Скоро, Лер. Ты же знаешь.
- Знаю, – вздыхает она. – Упрешься в свой универ и ищи тебя свищи. Скучно без тебя, блин! Опять этот козлище привяжется…
А вот это уже интересно. И кто это там такой смелый? Или позабыли, что Архарову трогать нельзя. Я в лицее всем доходчиво объяснял, что это девочка почти моя сестра. Придется напомнить снова, пока не уехал.
- Кто, Лера? – впиваюсь в нее взглядом. – Говори быстро, кто донимает.
- Насимов. Задрал придурок этот. К концу года все косы мне повыдрал, – обиженно выдает.
- Разберемся, малыш. Доедай и едем. – припечатываю я, и ставлю пометку приструнить малолетнего писюна.
Пока Лерка переодевается, брожу внизу. Так, Ксюхе до свидос, забиваю вечером стрелку Жанне. Она ничего так, хорошенькая. Сиськи там норм у нее, попец округлый, ноги отпад. Хапнуть надо побольше. Ведь осталось немного оторваться дома, а потом в путь. Перевожусь в другой универ, там перспектива круче, самое огненное обучение программистов. Домой приезжать уже реже придется. Лерке не говорю пока, расстроится, наверное. Да я и сам к ней уже привык, ну ничего такого, перезваниваться-то будем.
«Встречай меня в 11.45.»
Приезжает! Думала, что уже век не увижу. Последние четыре года встречались только набегами. Филатов приезжал совсем ненадолго и всегда навещал меня. И созванивались так же редко. То он в завале, то у меня дел по горло. То сдача экзаменов, то танцы горят. Списывались, конечно, но это не то. Последний раз виделись восемь месяцев назад, но это не значит, что выпали из жизни друг друга. Такая суета, ничего не поделать.
- Мааам, - кричу со второго этажа, перегнувшись через перила. – Я Мота встречу, ты помнишь, что уеду сейчас?
- Кого? – выходит мама в поле зрения. Красавица наша! Какая она у меня! Лучшая. Тоненькая, изящная, грациозная, папа и сейчас через столько лет от нее без ума. – Кто это?
- Да Матвей же, мамуль. Филатов. – смеюсь я.
- Боже, Лерка, за что ты его так обзываешь?
- А ему подходит, ма. Он спец по девушкам. Его по ним знаешь, как мотает? Со скоростью звука, Поэтому Мот!
- Ну тебя! Придумываешь все что-то, – машет рукой и скрывается в глубине дома.
Хватаю из шкафа кожаные обтягивающие брюки. Кручусь перед зеркалом. Все же не зря худела и усиленно занималась танцами. Зеркало радует. Разглядываю зад, все как надо, подтянуто и упруго. Тверкать можно на ура! Загляденье будет. Боже, знал бы папа, что я танцую тверк, сидеть мне дома не пересидеть тогда. Достаю лодочки на шпильке. Так, сойдет. Дергаю рубашку с изящным принтом с вешалки, небрежно заправляю кусок в пояс. Прекрасно! Зачесываю волосы в конский хвост и перехватываю резинками по длине, попутно вытягивая пряди, формирую бомбочки. Немного подкрашиваюсь, засовываю в сумку все необходимое и выезжаю. До вокзала пилить недолго, но эти пробки задолбят кого угодно, поэтому страхуюсь временем.
Пока сижу в машине, переписываюсь с Максом. Как бы это мой парень. Почему как бы? Да не знаю. Вроде бы встречаемся. Хороший бойфренд, но не орел, хотя у нас все было. Правда пару раз всего, но… Мгм. Ну ничего такого, скажу я вам. Странно да, ну бывает, такие дела. Я отменяю встречу с ним вечером, потому как надеюсь сегодня поболтать с Матвеем, столько не виделись же. Я так соскучилась. Думаю, нам есть что рассказать друг другу. От предстоящей встречи меня аж подбрасывает.
Интересно какой он сейчас. Год назад поразил меня, ну просто другой человек стал. Возмужавший, широкоплечий. Красивый! Достанется же кому-то! Хотя меня чаще и чаще, ну по мере взросления и понимания, стали терзать странные сомнения. С девушками Мот спокоен и немного колюче-ядовит, причем это никому не мешает, обаяние его неслыханно щедрое и просто сбивает с ног, перекрывает иголки. Сколько раз это видела, как девки прямо гроздьями западают на него.
А вот я вытянулась и сильно отощала только за этот прошедший год, сама удивилась. Хотя и время было неспокойное, все расписано по минутам, порой перекусить забывала. Если бы не мамины контейнеры со здоровой пищей (она так считает, хотя такое себе, но мы с папой едим этот долбаный овес), то вообще бы с голоду умерла. А на чае из фейхоа без ничего далеко не уедешь. Зато результат!
Труба дергается и фото Матвея заливает экран.
- Ну и где ты? – недовольный голос в мембране.
- Бегу!
Закрываю машину и мчусь на перрон. Он сказал, что поезд прибывает на вторую платформу. Пролетаю весь путь, как на реактивной ракете и, толкнув дверь, замираю на плитке. Все уже разошлись. Только один красивый парень со спортивной сумкой наперевес стоит в одиночестве. Секундная оценка. Ну хорош, зараза, и я, радостно взвизгнув, бегу к нему, раскрыв руки.
- Матвеееей!
По мере моего приближения, у него удивленно раскрываются глаза, ошарашенная улыбка скользит по губам, но я не успеваю дать этому оценку и влетаю в его грудь. Обнимаю за плечи и зацеловываю щеки. Наконец, он обнимает меня в ответ.
- Лерка! – отстраняет и вглядывается. – Лера, ты такая красавица! Японский бог, да ты нереальная! – подхватывает и кружит меня, а я захожусь от восторга. Мой самый лучший друг приехал! Теперь будет весело. – Скучал по тебе!
- И я тоже знаешь, как скучала! – искренне и жарко вливаю ему в ухо, все еще сжимая. – Ну пошли?
Мот кивает и подхватывает вещи в одну руку, а вторую вешает мне на шею, обнимает. А я подхватываю его за спину и пихаю большой палец в петлю для ремня, кстати, где он. Отстраняюсь посмотреть прямо на ходу, нет его.
- Что потеряла?
- Ремень твой.
- Забей. Он остался в поезде. Уехал, короч, без меня. – смеется он.
- Ясно, – притворно с осуждением вздыхаю. – Это поэтому у тебя синяки как у панды на лице, ремень искал всю ночь. И на шее вон…
Ржет, конечно, с него станется. Боже, ударник на ниве потёрок, закатываю глаза. Ну-ну!
- Есть хочешь? – спрашиваю Мота, как только сели в машину.
- Ага. Поехали закинемся.
- Проголот утренний.
Везу, а то помрет с голоду. Пока едем, Мот неожиданно засыпает. Ну ничего удивительного. Пусть подремлет, парень старался всю ночь, ехал как мог, уморился. Прикручиваю музыку, чтобы не долбило в уши. Еду по самой длинной дороге, чтобы хоть немного выспался. Не спешу, рулю потихоньку и плавно. Выбираю спокойную кафеху, ту, куда часто возил меня в детстве. Тут с тех пор ничего не изменилось. В смысле, кухня осталась удобоваримой, да и тихо здесь. И знакомо все до мелочей.
- Просыпайся, герой-любовник, – толкаю его вбок.
- Прости, – трет Матвей покрасневшие глаза. – Сейчас кофе глотну…Лер, правда извини, что-то не подрасчитал.
- Ладно, не бери в голову. А хочешь, сразу домой? Выспишься, потом поболтаем.
- Не-не-не! Выходим из машины.
Заходим в помещение и теть Люба радостно приветствует нас. Она владелица этого кафе и шеф-повар одновременно, ей нравится так работать. Мне кажется, что только благодаря этому факту, ее бизнес процветает. Она всегда в курсе, что хотят клиенты.
- Матвейчик, какой красавчик стал, прямо взгляд не отвести. Здоровенный вымахал, весь в папку. Как они?...Хорошо? Ага. Ну привет им большой. Что будете? А? Не слыш…А стейк? Так, хорошо. Вот мальчик молодец, аппетит с самого утра хороший. Что? Ой, обед уже! Не заметила. Да закрутилась, говорю!.. Да! Лерусь, а тебе? Каавооо? Салат из киноа? Лер, иди за ради Христа отсюда! Матвей! Сейчас два стейка сделаю! Тебе и немочи твоей! Не строй мне тут глазки, Лерка. Иди и жди, что дам! – провожает меня теть Люба.
Выросла малышка. Вон как лихо отплясывает на танцполе. Блядь, в платье это вырядилась. Она ж в нем, как голая. Но рядом Макс этот, вроде. Придурок, не то ему нравится, когда на Лерку так пялятся. Наблюдаю. Лапает ее, как оголодавший. Это он куда ей руки опустил, на жопу? Он чё, охуел? Первая попытка была подорваться и оттащить это наглого пиздюка, но вовремя осадил себя. Взрослая она, какого тут уж теперь. Вон и защитник есть. Сука.
- Ты чего напрягся? – Ванька перегибается через стол.
- Нормально, – наливаю и опрокидываю стопку.
- Ааа, - оглядывается Молот. – Все за Леркой присматриваешь. Брось, Мот, хорош. Она большая уже. Опека не нужна.
- Да я понял уже, – выбиваю сигарету. – Будешь?
- Ошизел? – искренне удивляется Ванька. – У меня режим здоровья включен пожизненно.
Ну да, он же боец. ММАшник. Сегодня еле-еле с нами вытянули прогуляться. Сидит в своем зале безвылазно. Рама два на два, груда стальных мышц. Не зря Молотом назвали, его удар левой сражает противника наповал. Батя с ним на все соревы мотается, бросает все и мчит. Один раз скинул важные переговоры и сорвался к сыну на бой.
- Мальчики, компания не нужна? – замирают около нас офигенно симпатичные девчули.
Такие же голые, как и наша маленькая фея. Только вот им-то это в самый раз, а эта коза могла бы и поприличнее нарядиться. Ладно, фиг с ней. Надо уже остановиться, она больше не моя ответственность и вправе поступать так, как ей вздумается. Привыкну.
- Нужна. Падайте, – широко улыбаюсь. Вон та смугленькая ничего так. Сойдет на одноразовые потрахушки. Ну не скучать же в одиночестве. Жизнь-то одна.
- Я Инесса, – прижимается ко мне ближе. Да похрен, хоть кто, но в эту же минуту руки свои на зад ей пристраиваю – а это - кивает на подругу – Соня.
Соня, раскрыв рот смотрит на Ваньку, мне аж смешно. Она тыкает пальцем в его каменную бицуху и восхищенно выдыхает. Он, еле сдерживая смех, демонстративно играет мышцами. Пялит этой Соне прямо в глаза, свирепую рожу строит и наяривает мышцами. Я слишком давно знаю Молота, чтобы понять, что он стебется, но Соня реально в дичайшем восторге, походу уже трусы намочила. Если они на ней, конечно.
- Иван Русланович. – гудит Молот и кладет свои оковалки на стол.
- Как царевич, прям. – облизывает губы его поклонница. А Ванька не выдерживает и заливается хохотом.
- Прыгай, красивая. – тянет на колени. Ох и отжарит он ее сегодня, как раз время отрыва от тренировок есть. Как бы ночь ей пережить с этим бугаем.
Пока трындим с девками, проходит немало времени. Я закидываюсь неспехом, но все же контролирую. Инка, или как там, Инесса уже активно елозит под столом, подбираясь к моему писюну и я ей в этом стараюсь помогать, пододвигаюсь в ответ. Сонька все тычет пальцем в бицепцы Молота и попутно восхищается. Может у нее не хватает? Так и сидит ведь с разинутым ртом. Ну там, типа, две подружки, одна красивая, а другая…ну дура выходит, или чё? Ванька тоже на нее смотрит уже с опаской, даже с колен ссадил.
Хотя все, на восхищалась. Пришла в себя и, сморгнув гипноз, Соня лихо опрокинула стопку конины и жарко зашептала Молоту на ухо. Ну-ну, так сразу надо было.
- Ты не хочешь уединиться? – Инесса смотрит на меня, словно год на голодовке сидела. Мне это подходит. Я последний раз только в поезде с весьма симпатичной проводницей терся. Жадные пальчики весьма ощутимо сжимают мне яйца.
Очень хочу. Я прям здесь готов ее на стол опрокинуть, но вряд ли оценят окружающие. Это ж не генг бенг. Я без тачки. Пью же! Куда ее? Пока думаю, засовываю руки под платье. Я знал, она без трусов. Так даже удобнее. Еще секунда и я готов тащить эту Инессу в туалетные кабинки, где, собственно, все и трахаются.
- Матвей, а это кто? – раздается рядом удивленный голос Лерки.
Ох! Отрываюсь от смуглянкии и вытаскиваю руку из-под ее платья. Та недовольно морщится. Ничего не отвечаю. За три выдоха нормализуюсь, точнее пытаюсь, и поправив член в штанах, иду мыть руки, а то вдруг до малыхи дотронуться надо будет. В туалете частично прихожу в себя. Умываюсь и приглаживаю волосы. Разглядываю в зеркало свое лицо с бешено вылупленными глазами. Сука, зарос, как домовой. Хотя, похуй, так даже лучше.
Несколько раз мою руки с мылом и споласкиваю рот. Не знаю зачем, но словно отмыться пытаюсь. Только от чего, не понимаю пока. Привожу себя в порядок и возвращаюсь. Моя несостоявшаяся секс-партнерша сидит с недовольной мордочкой, Ванька с этой Сонькой, а вот Леру обхаживает Макс. И все бы ничего, но вот руки свои в ее сиськи совать при всех не надо. Лера, смутившись, аккуратно убирает его ладошки, но он их напихивает опять. Сломать ему их, что ли. Ванька вон тоже напрягся и только умоляющий взгляд Архаровой останавливает его. А вот ему она как раз настоящая родственница, хоть и дальняя.
- Лера, пошли, детка на улицу. Я покурю, а ты воздухом подышишь. – протягиваю ей руку.
- Она со мной посидит. – подает голос пьяный мачо.
- Ну, Макс…- улыбается ему моя Архарова, нежно целует в пьяную щеку – это же Матвей. Ну? Я быстро.
Все еще пытаясь строить из себя крутое дерьмо, наконец, отпускает ее руку. Вот он мне сразу не понравился. Смазливый слишком, приторный, но с понтами до небес. Петушара прилизанный. Не могла себе нормального найти, чтоб моя душа спокойна была. Этого хмыря двумя пальцами сломать можно. Шланг гофрированный.
С хрена я так разозлился? Это ее выбор. Вот и пусть.
От ощущения накрывающей стегающей желчи засовываю сигу в рот до конца фильтра. Не рассчитал, обслюнявил только всю. Выдрав, вставляю другую. Да что за срань зажигалочная! Туда же, в мусорку. Где огонь? Стрельнув жигу у проходящего, резко затягиваюсь. Сука! Много! Кашляю, как туберкулезный, аж слезы выскочили. И тут все, что я выпил решило о себе напомнить. Мозги туманит, как на болоте. Все сильнее и сильнее. В один момент рубит.
- Мот! – тревожный голос Леры возвращает меня к жизни.
- А…
Долго думали, как провести грядущие выходные и решили развлечься на популярном сейчас квесте. У нас компания человек пятнадцать. В один момент собрались и поехали. Нет, ну а что, весело же!
Я сегодня в команде с Мотом, хотя с ним не разговариваю. Из-за трусов, да. Гад! Мало того, что все детство контролировал в чем ходить, так и сейчас посягает. Падлюка! Ой, не так, перегнула, но все равно! Воспитатель сраный. Пусть лучше за собой смотрит. Тычет своим…где попало, а мои кружева смудохал. Правду говорят, нет большей ханжей, чем бывшие проститутки. А он и не бывшая! Хотя не знаю, как к Филатову еще точнее применить данное высказывание, но почему-то только это в голове и всплывает.
- Лерунь, – пихает меня локтем.
Пошатываюсь на велике. Слезаю и отволакиваюсь от него подальше. На фиг!
Жарко, блин. Трясу футболкой, чтобы немного сымпровизировать прохладу. И ничего. Липнет только. Подворачиваю ткань и завязываю под грудью. Сейчас поедем и обдувать хотя бы немного будет. Хорошо, что шорты надела, иначе спеклась бы. Главное, не упасть, а то обдерусь голыми ногами по самое не балуйся.
- Чего вылупился, Клайд – похититель трусов? – неожиданно ловлю липучий взгляд Мота на своем животе. Он смаргивает и отводит глаза.
Молчит. Только из бутылки немного воды отпивает и все. Да что происходит? Что с ним? Как только приехал, все время хрень творится. Матвей раньше нормально к моим ухажерам относился, а как узнал о Максе, словно с цепи сорвался. Ведет себя, как…
- Уважаемые участники квеста, – звенит голос организатора в рупор – ваше задание…
Так, надо на время объединиться с кружевным любителем. Хочу выиграть. Нас разделили на мини-команды. Задача: угадать маршрут и найти артефакт, соответственно быстро доставить его в пункт назначения. Коротко переговариваемся с Мотом, надо отдать должное, он классно ориентируется в картах и всяких шифрах, и определяем путь. Тарабаним быстро и тихо, чтобы не услышали другие. Дороги у всех запутаны, так что сейчас все тихо шепчутся, косясь друг на друга.
Хорошо, что мы на великах, но засада в том, что ехать нужно на них не только по ровной местности. Фигня! Я девушка тренированная, не то, что этот! Так что считаю, что артефакт уже у меня в руках. Жаль, что Макс не смог поехать. Не понимаю, что случилось. Говорит, упал, лицом прямо. Как так получилось? А может…подозрительно смотрю на Филатова.
- На старт! … Марш!
По сигналу срываемся с черты. Мчу вслед за Матвеем, не обращая ни на кого внимания. Сосредоточенно пилю только за Филатовым. Мы быстрее всех оказываемся у развилки. Только тогда позволяю себе обернуться, там и рядом никто не стоял за нами, даже голосов не слышу. Да мы монстры!
- Ну куда дальше? – резко торможу около вставшего парня.
- Подожди, Лер, – отмахивается он.
- Дай, я тоже взгляну, – наклоняюсь и стукаюсь об его голову. – Ой, блин! – хватаюсь за щеку.
- Ударилась? Дай посмотрю. Да тут ничего страшного. – осторожно трет подушечкой пальца мою скулу.
А я смаргиваю. И замираю. По каким-то ужасным стечениям обстоятельств, ощущаю себя иначе в его присутствии. Неловко. Это же Матвей…Почему тогда меня так ошарашило его касание? Его заливает солнечный свет и я, словно впервые узрела парня. Он красивый, понимаю, отчего на него так западают. Мужественный, вон как перекатываются мышцы под майкой. Что-то продолжает говорить, а у меня словно тумблер звука выключен. Только вижу, как губы шевелятся.
- Лерка! – приводит меня в чувство Мот. – Чего подвисла? Все там нормально у тебя. Гоним дальше.
Да, точно. Нам же ехать еще. Киваю и отправляюсь за ним следом. У меня формируется четкое ощущение, что как-то криво еду на велике, мне некомфортно. Кажется, что мгновенно разъехалась в размере и вообще происходит что-то не то. И листва шуршит по-другому, и солнце светит не так и все разом стало мешать. Внутри странно стягиваются клубок внутренности и сбивается дыхание. И самое странное, я ощущаю, как начинают розоветь щеки. И с чего это все? ну вот с чего?
Я настолько увлеклась своим состоянием, что не заметила, как спружинила ветка в лицо. Этот хлесткий удар сразу спустил на землю и избавил от всех непроясненных чувств. Потому что больно же! А Мот даже не обернулся на мой выкрик, который прозвучал разнотонально и со зверским отчаянием, знаете, это как в ночных джунглях животные орут? Вот так и я зарядила. А с велика не слезла! Так и мчала, не сбавив скорости и зажав одной рукой половину лица. Ничего страшного, другой-то я видела, да и победить хотелось больше всего.
- Куда ты? Тормози! – слышу Матвея.
Останавливаюсь и вижу, как он, бросив велик, копается в земле. Быстро откидывает камни руками и смотрит в углубления.
- Здесь следующая подсказка? – присоединяюсь к нему.
- Да. Ищем сверток, – не отрываясь от поисков бросает Матвей.
Руки работают быстрее, чем голова. На кортах быстро перемещаюсь по территории, практически уткнувшись носом в почву. Ну найдись же скорее! Ладони в грязи, но мне плевать. Только на минуту прерываюсь, чтобы перевязать туже волосы, потому что от жары они выбились и прилипли. Вон какой-то слишком подозрительный камешек лежит, ровненький и большой. Перемещаюсь туда и выворачиваю, надув щеки.
- Матвей! Иди сюда, – победно тычу пальцем в лунку.
- Нашла? Вот умница моя! – приседает рядом и достает подсказку.
Развернув, бормочет себе под нос, поворачивая карту и так и этак. Наконец, определяет дальнейший путь и поднимается с земли. Я тоже встаю. Мот бросает на меня короткий взгляд.
- Это что? – тянет рукой к лицу.
- Что?
- Царапины и грязь! Упала?
- Ветки… - бурчу словно ребенок.
Мот тяжело вздыхает и мигом лезет в задний карман. Ну конечно, у него всегда с собой. Салфетки! Выуживает пару и протирает мне ссадины. Фууу, они спиртовые. Щиплют.
- Лер, сколько можно? – приговаривает, не переставая тереть. – Маленькой вытирал, и сейчас тоже.
Не припомню, что последний раз вызывало такой восторг, как то, что мы приехали к финишу почти первыми. Да, почти. На подходе нас обломали Ванька и Злата. И, конечно, мы не избежали кучи-малы. Побросав велики, все так рванули к финишу, что только пятки сверкали. Подрезая друг друга, орали как сумасшедшие. Ржали, конечно, что говорить. Мот и Ваня прыгали друг другу на плечи и оттягивали назад, мы растаскивали и голосили на всю округу. В итоге добежали все четверо и нам присудили победу. Радости было не выговорить сколько.
Устали, но было очень весело. После квеста приступили к шашлыку. Мальчики тащили из машин замоченное мясо, угли, мангал, раскладные столы и стулья. Пока организовывали место, прошло немало времени. Наконец, все занялись непосредственно готовкой.
Из компании парней то и дело доносились взрывы хохота. Но это не мешало им сноровисто разжигать костер, нашампуривать говядину и распивать коньяк. Страдали только те, кто за рулем. Правда они клятвенно обещали оторваться на готовом мясе.
Мы с девочками накрывали столы, раскладывали приборы и чистили овощи.
- Златунь, подай вон тот нож, а то этим резать сыр неудобно. – толкаю плечом Шахову.
Злата подает нож молча. Моя маленькая девочка, что случилось с ней? Всегда такая веселая, а вот сейчас ведет себя так, словно ее что-то беспокоит. Умница наша поступила в этом году на экономический. Вся в отца. Уродилась же с гениальным математическим складом ума. Странно, сидит и молчит, а обычно фонтанирует разными историями.
- Что такое? – киваю ей.
- Да ничего особенного, – вздыхает она. – Ванька бесит до жути. Подкалывает вечно, – шмыгает носом. – Боксер тупой!
- Ну нам с тобой повезло! – смеюсь я. – У меня Мот, у тебя Ванька. Родственники практически.
- Да уж…- раздраженно дергает плечом. - Родственники…
И тут позади раздается голос.
- Привет, красотки. Помочь?
- Макс! – бросаю нож и спешу обернуться.
Вытираю руки бумажными полотенцами и иду поприветствовать. Как всегда – идеально красив, даже слишком. Макс настолько чист и аккуратен, что секунду теряюсь, а стоит ли прижиматься. Ведь после квеста, я не очень чистая. Максим же любит кристальную аккуратность. Но я так скучала, наверное, что наплевала на все условности и обняла. Замечаю в его безупречном облике одну-единственную погрешность – темное пятно на скуле. И мне кажется, что оно загримировано. Пока не планирую ни о чем таком узнавать, не буду портить праздник. Ему наверняка может быть неприятно, если проявлю неуемное любопытство. Упал и упал...же ж...
- Так вам помочь? – спрашивает из вежливости, но мне все равно приятно.
- Нет, мы сами, давай я лучше тебя к парням отведу, – предлагаю я.
Макс соглашается, и я беру его за руку и тащу к ним. Вся мужская компания принимает его нормально за исключением Мота. Рукопожатия прошли в штатном порядке, а вот когда Макс подошел к Филатову, то напряжение ударило по всем флангам. Матвей пристально впулился в Максима и не разрывая взгляд, пожал руку так, что даже мне стало больно. Надо отдать должное, Максим не отреагировал. Он спокойно выдержал тиски и отошел в сторону, попутно разговаривая с остальными. По моему их короткое противостояние кроме меня никто не заметил. Со скребущим ощущением тревоги вернулась на место.
Мы уже заканчивали приготовление проходных блюд, когда парни принесли на стол истекающий соком шашлык. Аромат окутывал и побуждал быстрее съесть хотя бы маленький кусочек. Только сейчас почувствовала, как проголодалась. Разложив по тарелкам вкуснейшее мясо и присыпав зеленью, мы наконец все стали усаживаться за стол. Взрывы смеха то и дело распространялись по лесу, всем и правда было весело.
Парни разливали напитки по бокалам, мы быстро накладывали под каждого разносолы.
- Ребят, давайте за нас, – поднял стопку Саша. – Чтобы чаще собирались. Впереди времени навалом, проведем его с пользой…для тела и духа.
Вот это блин тост. Для тела…Мальчишки, конечно, заржали и подхватили, начав поддавать жару завуалированными дополнениями, ну хотя бы уши наши щадили, не вываливали все в открытую.
Под смешные рассказы ребят о прохождении квеста расслабляюсь. Все кричат, перебивают друг друга, спешат поведать, что с кем приключилось. Поочередно подключаются девчонки, дополняя свое, если парни начинали слишком загибать.
Мне так хорошо!
Проснувшаяся природа ласково окутывает нас и манит в свои сети. Затягивает и напаивает своим воздухом. Очищает все мысли. Отдает свою энергию. Мы сидим в тени под могучими кронами шелестящей, шепчущей листвы. Ш-ш-ш-ш-ш…хлоп-хлоп...ш-ш-ш-ш-ш-ш… Листья перебирают и ласкают друг друга. Задираю голову вверх, то тут, то там сквозь густое сплетение просвечивает солнце, греет мое лицо, гладит его. Прикрываю в эти моменты глаза и ловлю уникальную ласку.
- А тут же озеро, – Саша смотрит вдаль. – Может искупаемся?
- Давай позже, – Ваня напихивает в рот шашлык. – Даже не поели еще нормально.
- Проглот, – толкает его Артем. – Ешь быстрее и пошли купаться.
- Идите вы на! – Молот невозмутимо поглощает огромные куски. – У меня здоровое питание. Не дожру, всем пиздюль!
- Да оставьте вы его. Пусть человек спокойно ест, позже сходим, – неожиданно бросается на его защиту, хотя Молот в ней и не нуждается, Катька, моя бывшая одноклассница.
И когда она это произносит, Злата недовольно на нее смотрит. Я успеваю перехватить этот взгляд, полный возмущения. А Катька с немым обожанием продолжает смотреть на Молота, потом подскакивает и подкладывает ему в тарелку еще мяса.
- Вот, Катюш, спасибо. Одна ты человек! – посылает ей воздушный поцелуй и девушка заливается краской.
Злата сидит рядом, и я кожей чувствую, как она напрягается. Я кладу ей руку на плечо и немного сжимаю.
- Не обращай внимание.
- Да мне-то что! – излишне резко отвечает и дергается.
Ну да… Ничего. Совсем ничего.
Под разговоры тихонько прикрываю глаза и пытаюсь уловить еще немного кайфа от мерных звуков природа. И хоть получаю я эту дозу через громкий гомон наших, но мне это нисколько не мешает. Внезапно тяжелая рука опускается на плечо.
Очень раздраженной рыбкой рассекаю поверхность воды. Злым встопорщенным ёршиком наяриваю руками и ногами. Гадский гад этот Максик. Ну не хочешь плавать, так сиди и не гунди, дай мне оторваться! Залипай на бережке. Зараза чистоплотная! Все ему не так, все не то. Нет, надо с ним заканчивать. Скучный невозможно. Все вон ржут, веселятся, орут от счастья. Одна я, как полоумная дрючу от компании, попутно выдыхая раздражение.
Вот так всегда, когда что-либо страшно бесит, хватаюсь за любые действия: убираюсь, глажу, хотя и ненавижу это дело, или иду в зал. И именно так только успокаиваюсь. Сублимирую негативную энергию в трудовую деятельность и сдуваюсь. Сейчас приходится плавать, чтобы устать и перестать сходить с ума от разочарования. Вот зачем Макс приехал? Настроение испортить? Я бы и без него прекрасно время провела. Все равно же я в компанию притащила, как своего парня, а оказалось, что он не очень-то и вписывается. Вот.
Набрав побольше воздуха, заныриваю глубоко. У меня с детства ощущение, что находясь под прохладной гладью воды, я значительно легче и свободнее передвигаюсь. И гребки сильнее, и тело послушнее. Двигаюсь столько, пока воздух не заканчивается. Выскакиваю на поверхность, как пробка из бутылки и отплевываю волосы. Пока убираю их назад, не вижу куда плыву, понимаю только, что коснулась ногами чего-то жесткого и корявого. Страшно, блин!
А это что? Кто это там?
Матвей! Соня?! Загорают? Чего тогда смотались от компании, и на нашем песке можно было поваляться спокойно. Пока перебираю конечностями и все еще сгребаю волосы, думаю об этой странности. Я подплыла почти к берегу и уткнулась в торчащее дерево, ветки которого опустились в воду. Увиденное повергает меня в шок.
Мамочки! На жарком солнце переплелись два обнаженных тела. Надо убегать, но меня как парализовало. Ну не в силах ни рукой, ни ногой двинуть. Картина перед глазами просто жесть. Сонька, распластавшись на траве, уткнулась носом в изумрудную густую поросль травы. Ее задница высоко задрана и ноги бесстыдно расставлены. И сзади ее пялит Мот.
Тихо отползаю за ветки и зажимаю себе рот рукой. Мать твою так… Только это на ум и приходит, слышали бы меня родители. И смотрю ведь все равно! Матвей, схватив руками бедра Сони, вздергивает их выше и прибавляет скорость. Я такого еще не видела, он как перфоратор. Вспоминаю Макса… Заталкиваю эти «воспоминания» назад. Это как сравнить ну…шпица и алабая. Боже! О чем я думаю, совсем дурная.
Задушенные звуки стонов доносятся до моих ушей. Особенно старается Сонька.
- Разворачивайся, крошка, – сдавленный голос Мота давит на мои перепонки.
Беспрекословно выполняет. Быстро вильнув голой попой, совершает переворот. То, что я вижу дальше, раздавливает меня полностью. Она принимает его в рот. Матвей запрокидывает голову и коротко, но громко стонет.
Не с того, не с сего чувствую, что начинаю беситься. Первый шок прошел, смылся в воду, и теперь я горю от злости. Гад еще один. Не мог дотерпеть до дома, поперся тут удовлетворяться. Ну ни стыда, ни совести. Эта еще шамотра. Вот это она и есть, а не подруга.
Меня захлестывает неясная природа ревностных ощущений. Мот мой друг, почему тогда я так реагирую? Это просто детская ревность и все. Секс тут причем тогда? Я не должна даже смотреть, но… Ведь так и есть. Вроде так, если бы ни одно грёбаное «но».
Отплываю на спине из своего укрытия, неловко взболтнув ногой. Этот громкий звук заставляет Мота обернуться. Соня не видит, она занята его стволом. Мот левее отклоняет голову и встречается со мной глазами. От неожиданности, прекращаю грести и касаюсь дна кончиками пальцев. Я словно загипнотизирована его взглядом.
Начнись в этот момент армагеддон, я бы и не тронулась с места потому, что то, что я вижу в посыле удивительных глаз моего давнего друга, заставляет посмотреть на весь мир иначе. Там намешано такое странное проявление эмоций, что данный микс можно узреть не часто. Жесткое удивление сменяется выражением откровенного ужаса, сожаления и стыда. Это у него-то! Я не могу оторваться от созерцания этого проецирования. Четко вижу, как синеют его глаза. Знаю, что в особые моменты сокрушительного волнения у Матвея именно такой цвет.
Но самое странное, что я много раз ловила его с девушками и относилась к этому со снисходительной усмешкой, а вот сегодня пережить данного факта не могу. Словно он предал меня. А так быть не должно. Не должно же! Но почему мне так неприятно, м? Бред какой-то.
Не к месту всплывает наш нечаянный поцелуй на квесте. О, нет, эти воспоминания, даже не хочу проживать это заново. Потому что…нет! А ее он целовал, мне интересно, в смысле в губы. Да какая разница. Мот уже неприлично долго держит Соню между своих ног, и я понимаю пора сваливать. С трудом отлипаю от зрелища и молча ухожу под воду. Выныриваю я уже далеко от них. Понимаю, что силы ушли. Нахожу бережок и выхожу на землю. Сажусь и обнимаю себя руками. Жарко, а я дрожу. Не могу согреться совсем. Глубоко дышу, привожу систему в норму. Прикрываю глаза и восстанавливаюсь.
И снова перед глазами эта картина. Стискиваю зубы и не даю прорваться сквозь мучительному стону. Нужно успокоиться и проанализировать ситуацию.
Ок, начну.
Я не должна ревновать Матвея ни к кому из девушек, потому что он практически родственник, хоть некровный. Он знает про меня то, что и знать другим не положено. В конце концов маленькой вытирал мне сопли, а это знаете ли… Разница в четыре года обязала его заботиться обо мне. Точнее, навязали родители, но он был не против. Все шло к тому, что мы на всю оставшуюся жизнь останемся хорошими друзьями и возможно даже в будущем покрестим детей друг друга.
Но это лето все сломало! Разбомбило и уничтожило.
С тех пор, как забрала его с поезда, все полетело кувырком. Между нами словно пленку натянули. Нет, мы общаемся, но натяг присутствует, хоть разорвись. Я ощущаю это всеми фибрами. Матвей, за исключением того вечера, когда напился, тоже смотрит по-другому. Он смотрит, оценивая меня как любой другой парень, нацеленный конкретно на объект. Это пугает и выбивает за пределы моего понимания. Но и опять, не это самое страшное.
- Не нужно ничего говорить, – пытаюсь выдрать свою кисть из его лапищ, которые становятся неожиданно горячими. – Отстань! Это твое дело, чем ты и с кем занимаешься. Если ты думаешь, что я шокирована, то разочарую тебя. Нет!
Мне удается отодвинуться. Мот хмуро рассматривает меня из-под надвинутых бровей. Скулы напряжены, губы сжаты. Сердится.
- И когда научилась не шокироваться? – бросает сквозь стиснутые зубы.
Удивляюсь. Искренне причем. Он что думает, я вообще куку? Считает недоразвитой? Я, между прочим, с парнем встречаюсь. В курсе, что значит «глубокие» отношения, если что. И хотя мои родители понятия не имеют о том, что я себе позволяю, я же не отсталая. Все люди делают это. Ничего такого, но папа убьет, когда узнает. Просто разорвет сначала меня, а потом придушит Макса. Он думает обо мне лучше, чем я на самом деле. Мне частично, наверное, гены дяди достались.
- Тогда! – с пафосом поднимаюсь со стула и иду долить себе в чашку горячий чай.
- Лера, присядь, – он прибавляет жести в голосе. – Пожалуйста, – меняет интонацию на просительную.
- Ладно, – иду к нему назад сразу же.
Ну как отказать? Все, что не происходило бы не поменяет нас. Это же мы. Почти прежние. Пока двигаюсь, смотрю на него. И от пристального внимания снова заворачиваюсь в простыню неловкости. Очень хочется мотнуть куда-нибудь в Зурбаган от того всего. Надоело, когда вот так швыряет из одного состояния в другое.
- Лер, мне жаль, что ты видела.
- Без разницы. Я и раньше не обделена сведениями о тебе была.
- То было раньше, – немею, он прямо в глаза сигналит.
- А что изменилось? Ничего! Так что… - неопределенно тяну.
Точнее определенно. Собрав всю энергию чувств, посылаю волну Моту, чтобы молчал. Ведь все разрушится тогда.
- Да изменилось блядь! – рявкает он. – Ты же не слепая!
- Нет, – стою на своем – просто заткнись сейчас, ок? Молчи!
Меня начинает трясти и колотить. Чтобы согнать это, подношу кружку к губам и пытаюсь влить в себя горячую жидкость. Край стучит о мои зубы и все, что пытаюсь влить в рот выплескивается на грудь. Прекрасно, я собой владеть совсем перестаю.
Матвей зол. У меня ощущение что он и сам сопротивляется всему, что происходит. Он резко поднимается и немного отходит в сторону. Делает последние затяжки и отбрасывает окурок. Зажимает виски ладонями и глухо матерится. Пара размашистых шагов и он присаживается у моих колен.
- Лер, нам надо на время прекратить общаться, – сморщившись словно от зубной боли, оповещает достаточно твердо и отходит.
- Да пожалуйста! – выкрикиваю вслед, не дав угаснуть последнему звуку, тяну его.
Мне так обидно, что слезы наворачиваются. Понимаю, что он прав, но не так же вываливать. А с другой стороны, как тогда прекратить все это? Может это просто ветром навеяло и на самом деле ничего такого. Может это просто скоро все пройдет. Может само рассосется. Я не желаю терять его. Он мне нужен. Он всегда рядом. Всегда мой. Друг, конечно, не более. Но как мне плохо от его слов.
- Я не знаю, что со мной, – тихо уговаривает. – Но если мы не прекратим на время общаться, я… Я…сука….Короче! Так надо!
- Да пошел ты, Матвей. Понял? – закрываю лицо руками.
- Не понимаешь, да? – сиплым голосом говорит, но не заглядывает в глаза, как обычно, а отворачивается. – Хорошо… Ок… - отходит дальше и вновь садится в свое кресло. Прикрывает глаза и прерывисто втягивает воздух в легкие. – Ты стала очень красивой… Так ясно?
Изморозь забирается мне в легкие и становится тяжело дышать. Он сейчас скажет. Произнесет то, чего боимся оба. И если до этого момента все предполагаемое ощущалось зыбко, с большой долей сопротивления и неверия, то сейчас настолько явно лежит между нами, что становится страшно.
- И что это меняет?
Я еще пытаюсь спасти нас. Хочу отгородить от неизбежного и дальше сохранить все. Но как никогда понимаю, что все пропадает, исчезает и тает. Я готова затолкать и уничтожить ростки «нашего нового» и такого ненужного никому, ни мне, ни ему. Я стараюсь это сделать. Пытаюсь. И как только поднимаю на Матвея взгляд, осознаю – нет. Ничего не изменить. Это надвигается.
- Все меняет, Лер, – пристальный взгляд верлит меня. – Я скажу честно, мне тяжело. Я… перестаю себя контролировать… - он максимально упирается в спинку, словно это единственное, что держит. – Скажи, как мне быть, если я такое чувствую теперь? М?
Да на фиг такие вопросы. Кроме жгучего стыда они ничего не вызывают. Что мне сказать? Что меня это тоже колышет? Не признаюсь. А как тогда без него? Ну как? Я привыкла, что он рядом. Всегда! Сижу, согнувшись в три веревки и царапаю ногтями кружку.
- Мот… пожалуйста… я не могу, – это весь бессвязный набор на данный момент.
Я готова зареветь, только бы не рвать отношения даже на непродолжительное время. Наплевать на все. Подрываюсь к Матвею и стаскиваю его на землю. Сажусь на колени и что есть сил стискиваю руками. Обнимаю и утыкаюсь в шею. Зажимаю руками все крепче и крепче.
Не знаю, что это, но понимаю, что если оттолкнет, то умру сразу.
Мот сначала сидит неподвижно, но, когда моя горячая слезинка катится по его коже, дергается и ответно обвивает мою спину. Успокаивающе шепчет разную ерунду и тихо покачивает. Не замечаю времени сколько реву, просто сижу и сжимаюсь от жалости к себе, к нам. И все равно в моих раскиселенных мыслях отгораживаю себя от самого главного. Начисто игнорю причину такого поворота событий.
- Матве-е-е-й, давай все будет как прежде!
Он резко ссаживает меня с коленей и отодвигается. Злой, взъерошенный, мечущийся. Он так возмущенно смотрит на меня, что надежды разбиваются вхлам. Хватается руками за подлокотники и наклоняется вперед. Яркая синь режет мое сознание надвигающимся штормом.
- Нет!
- Да почему? – туплю нещадно, но бессознательно пытаюсь отодвинуть наш конец.
- Ты… блядь… Как можно так тупорылить? – взрывается он – Ты слепая? Я хочу тебя! Теперь я тебя хочу! Сейчас! Ты же не дура, все сечешь! И Макса твоего отпиздил уже! Подумай за что на самом деле!
- Сын, вернись. Подойди ко мне на минуту, – подхожу к маме. – Подержи, – сует мне в руки блендер.
Держу аккуратно, смотрю чтобы с венчика не накапало на пол. Сегодня мама готовит сама. На кухне разгром.
- Что происходит у нас?
- Давай мне теперь. Вот возьми, – хватаю глубокую миску с фруктами. – Чисти черешню и клубнику.
Так, ясно. Не отвертеться. Намечается большая готовка. Мне делать пока нечего, поэтому помогу без проблем. Пока чищу, наблюдаю за матерью. Если бы можно было дать супер-звание, она бы его с легкостью заслужила. Лучшая. Умница. Красавица.
Ей всего ничего, сорок два только. Выглядит как девчонка. Батя тащится от нее. Я ж вижу. Одно время посвятил ей целый альбом. Так и назвал «Живу тобой». Сейчас он уже не поет, ну если только в семейном кругу. Продюсер. Работает со своими подопечными. Талантов особо мне от бати не досталось, так средне-статистически если только. Пою неплохо, играю норм, но до отца не допрыгнуть. Да и не надо мне. Другая профсреда поглотила, программирование. Такие дела.
- Почистил?
- Да, ма. Помочь что-то еще?
- Не рассчитывай свалить по-быстрому, – грозит пальцем. – Вот белки, взбивай.
Не то что я могу готовить, но маму не могу бросить. Остаюсь с ней, помогаю.
- Что за свалка у нас тут? Могли бы и поужинать в ресторане где-нибудь. За каким фигом убиваешься? Ма?
- Но-но! Свалка! Сегодня в гости придут все Архаровы. Вот я и готовлю.
Охуенная новость. Я как-то с некоторых пор не очень готов проводить с ними время.
- Все? – может повезет и Лерки не будет.
- Все. А что тебя удивляет? – поднимает брови мама. – Вы, по-моему, с Леруней пару раз только и виделись. Раньше не растащить было, словно попугаи-неразлучники. Что случилось у вас?
Да уж, случилось. Ничего не говорю, но тихо матерюсь под нос сам себе.
- Что ты говоришь? Не слышу.
- Я пойду покурю и доделаю, ма.
- Когда же ты бросишь уже? Папа не курит, я тем более. А ты как паровоз, – недовольно мне выговаривает.
Молча встаю и выпадаю на улицу. Обхожу дом и заваливаюсь на деревянную резную лавку. Откидываюсь на спинку и прикрываю глаза. Она придет. Придет же. Коже чувствую. И как мне? Думал, что за эту пару недель, смог оторвать от себя навязчивую крамолу по отношению к ней. Но как только замаячила встреча, вся оборона начала трещать.
Две недели я избегал ее. После квеста пропал наглухо, только бы не воскрешать свои чувства. Я должен отказаться от этой идеи. Нельзя рушить то, что есть. Почти получается. Почти удается. Почти.
Думать о ней я начал с начала года. Гнал по первой мысли, отрицал наглухо, а руки все чаще и чаще листали фотки. Залипал надолго. Находил все новое для себя. Херня какая-то, мы росли вместе, но то, что я чувствовал становилось сильнее меня. Росло, ширилось, набухало. А когда она меня встретила на перроне, все прорвало. Смыло весь менж, все на хуй лопнуло, все границы своротило.
Лерка сексуальная, пиздец какая. Рядом с ней зашевелится даже у полумертвого. Степень моей разумности свело на ноль после клуба, когда проснулся рядом с ней. Как ее можно не хотеть? Как ее можно не желать? Она охуенная!
В один миг стал видеть в ней объект одержимого вожделения. Я хочу ее так, что мои мозги теперь в положении исключительно «набекрень». На хрена она такой стала? У меня кровь гуще становится, когда она рядом.
Что мне этот пляж стоил, знает один только бог. Ее купальник вышиб все адекватное. Залип конкретно. Эти завязки на бедрах сводили с ума. Очки боялся снять, чтобы не смутить непрерывным взглядом. Да и Ванька бы меня не понял. И все равно лупился, как ненормально-одержимый. Перло все больше и больше. Но страшнее были мысли о грядущем конце нашего беззаботного прошлого. Я хотел ее. Просто страстно желал и не знал, что мне сделать, чтобы хоть как-то облегчить это состояние. Замкнутый круг.
Макс еще этот истеричка. Заебал маячить. Сдается мне, он так и не понял за что отгреб. Правда делал вид, что ничего не произошло. На любые его поползновения к ней, я зверел. Лапал Лерку на глазах у всех. Не так, чтобы нагло, но мне хватало.
Лера-Лера…
Теперь меня преследует видения о ней. Закрываю глаза и вижу так явственно, что кажется могу дотронуться. Вся ладненькая, слюной захлебнешься. Мне уже похуй, я отодвинул за череп все мысли о том, что не мог бы с ней. Осталось одно – хочу. Я так хочу, что…
Не существует больше препона в виде типа «мы выросли вместе, и я ей как брат». Нету! Исчезло. Испарилось. Но самое страшное не это, а то, что Лера меня в таком качестве не рассматривает, как я ее. Это жопа полная. Хуже такого только, когда представляю ее с этой тварью.
Один момент осознания разнес все мои доводы по сопротивлению в пыль. Она росла для меня. Понимаю это теперь. Придурок? Возможно. Она…
Сигнал сообщения вырывает из грез. Вика… Забыл. Сквозь липкие смайлы выбираю буквы. Пересыпано все настолько, словно разбираю конфетти. Приедет. Встречу, конечно. Только не нужна она мне здесь больше. Но я зову ее. Она хоть какой-то гарант того, что не буду мучить Леру своей осадой.
С Викой мы знакомы что-то около полугода. Это была последняя попытка слезть с Архаровой. Когда после очередного общения с Леркой, я понял, что сейчас перенаберу ей снова и признаюсь, все же остановился. Решил оставить как есть. Пусть пока не знает. Замутил с Викой сознательно. Это была терапия. Но она не сработала! Хотя поначалу думал, что наоборот, а вот сейчас нет. Она приедет. Ну ок. Может и получится выжечь в себе это ненормальное чувство. Посмотрим. Еще мечусь…Хотя понимаю, что ни хрена не преодолею этот соблазн. Без вариантов.
Заканчиваю с мамой на кухне. Точнее больше мешаю, но она довольна мной. Не нахожу ничего такого, что рядом с ней что-то делаю. Такой я. Вне дома я, конечно, так себе, но мама - это мама. Для нее всегда лучший.
Домучиваю остаток дня и с больным содроганием жду часа икс. И он сука не за горами. Быстрее крутятся стрелки. Уйти из дома не вариант. Странно будет. А раньше, после официальной части, мы всегда с Лерой сваливали в закат. Сейчас, вряд ли, обстоятельства другие.