День не задался с самого утра. Любимый кофе закончился, горячую воду отключили, а Иннокентий снова сиганул в форточку - наверное, опять побежал по своим бабам. Клянусь, если еще хоть одна соседка подойдет с претензией, что мой мальчик обрюхатил ее девочку, я отрежу ему Фаберже. Ишь какой любвеобильный и плодовитый! Я его пригрела, чтоб он меня радовал и с работы встречал, а он оказался наглым потаскуном и любителем кисок.
Чтоб окончательно добить мамочку, второй мальчик тоже отказался подчиняться и не завелся. Наверное, аккумулятор сел, но во дворе как назло не было никого, кто смог бы прикурить. Злая и нервная, выхожу из машины и утыкаюсь в телефон, чтобы вызвать такси.
-Соня! - зовет скрипучий голос. Черт, принесла же нелегкая.
-Да, Эльвира Вениаминовна, - притворно мило улыбаюсь соседке, которая держит на руках пушистую белую кошку. Что хозяйка, что ее подопечная ведут себя как столбовые дворянки и смотрят на окружающих свысока.
-Соня, сделай уже, наконец, что-нибудь со своим бл**уном. Он опять за старое!
-Что, Жозефина снова принесла в подоле? - выражаю искреннее удивление.
-Это не смешно! - взвизгивает соседушка. - Между прочим, я тебе говорила, что твой Кеша запрыгнул к нам на лоджию.
-Вы застукали любовников, когда они грешили? - Господи, прости мою душу заблудшую, но мне так нравится доводить эту прекрасную женщину.
-Нет! Побойся Бога! - баба Эля крестится. - Но теперь она беременна.
-Эльвира Вениаминовна, - цокаю я. - В прошлый раз вы тоже хотели повесить на меня внуков, но Жозефина родила котят чернее ночи. Мы уже разобрались, что те десять негритят - не наши. Мой Кеша хоть и гулящий, но серый в полосочку.
-В этот раз это ваши! Чует мое сердце! - не унимается злыдня.
-Хорошо, давайте так, - начинаю терять терпение, потому что такси уже ждет и сигналит. - Пусть родит, поедем на “Пусть говорят”, сделаем тест ДНК. Все, я опаздываю! До свидания! - разворачиваюсь, эффектно взмахнув волосами и иду к машине. Чувствую, что баба Эля бесится. Надеюсь, не проклянет.
Спонтанная встреча с соседкой - тоже ведь не к добру. Сижу и думаю: о сколько нам еще открытий чудных готовит этот день?! Лучше бы обошлось без форс-мажоров, потому что именно сегодня мой друг и по совместительству главный редактор Вадик слег с температурой, а это значит я сегодня полностью отвечаю за выпуск.
И давайте уже знакомиться, меня зовут Софья. Для близких и друзей - Соня, Сонечка, Софи, Софа и Сонька-золотая ручка. Я выпускающий редактор вечерних новостей на “Пятом канале”, веселый и неунывающий человек и старая дева бальзаковского возраста.
Таксист едет молча, включив на весь салон женский шансон. Но не такой лирически-заунывный, а прям настоящий блатняк! Оригинально, ничего не скажешь. Не буду подпевать под "Хоп, мусорок", а то подумает, что я из этих самых. Но ножка дергается в такт, так как я хорошо знакома с подобными песнями со времен первой практики на телевидении. У нас был водитель дядя Коля, который на дальние расстояния ставил Круга, Кучина или "Вороваек". Некоторые девчонки тонкой душевной организации не любили с ним ездить, а мне было весело.
Когда подъезжаем к новому телецентру, куда недавно переехал наш канал, водитель поворачивается и спрашивает:
-Вы здесь работаете? - показывает пальцем на здание.
-Угу, - отвечаю уклончиво, потому что, если сказать таксистам о своей профессии, то они сразу начинают рассуждать о политике и предъявлять, что мы слишком мягкие и не достаточно разносим чиновников в частности и власть в целом. Как говорит моя подруга и коллега Марта: “В нашей стране все знают, как учить, лечить и делать новости”.
- А кем?
-Бухгалтером, - бросаю первое, что приходит в голову. - До свидания!
Наш новый офис блестит и сияет, как фантик от дорогой конфеты. Грустно было переезжать со старого, насиженного места, но теперь я даже полюбила это здание, потому что оно красивое, современное и многофункциональное. Внизу есть кофейня, где можно взять с собой бодрящий напиток в красивом, высоком стаканчике, что собственно, я и делаю. Смотрю на свое отражение в зеркальной стене телецентра: светлые волосы мягкими волнами падают на плечи, серый брючный костюм сидит идеально, шелковая блузка отличает жемчугом, черная сумочка, на которую копила сто лет, добавляет лоска. Хороша, мать. Все не так уж плохо.
Доезжаю на лифте до своего этажа и уже на выходе слышу, как пищит мобильный. В одной руке держу стакан с чуть остывшим кофе, другой достаю телефон из бокового кармашка. На ходу включаю его и вижу, что пришла “Молния” - срочная новость: “Под Алматы разбился частный самолет. По предварительной информации, на борту находились два пассажира и три члена экипажа”. Вот вам и обещанный форс-мажор. Это значит: внеплановые экстренные выпуски, прямые включения, очень много интервью и сплошной головняк. Все также смотря в смартфон, поворачиваю направо, в коридор, и резко натыкаюсь на выросшую из ниоткуда стену. От неожиданного удара пошатываюсь, выпускаю из рук стакан с кофе, который летит не вниз, а прямо мне на грудь, заливая мою любимую шелковую блузку.
-Вашу м… - хочу смачно выругаться, но..
-Софья, простите, пожалуйста, мы вас не заметили.
Поднимаю голову и вижу сначала слегка опешившего и растерянного генерального директора. Перевожу взгляд и натыкаюсь на холодные, серо-голубые глаза еще одного мужчины, который стоит, не шелохнувшись, убрав одну руку в карман брюк. Этот серьезный, строгий взор, снисходительная ухмылка, дорогой костюм. Все в нем выражает уверенность и мужскую силу. Он вроде и несильно изменился за восемь лет, что мы не виделись. Стал шире в плечах, прибавилось морщин у глаз и седины на висках, да и взгляд теперь более циничный.
Я думала, больше никогда его не увижу. Я делала все, чтобы этого не случилось. Но вот он здесь - стоит и смотрит на меня так, будто видит впервые. Ни один мускул на его лице не дрогнул; он закрыт от окружающих и от меня. Ну что ж, Лев Николаевич, я принимаю ваши правила игры.
Залетаю в туалет и сначала пытаюсь прийти в себя от неожиданной встречи с бывшим. Что он здесь делает? Почему отвечает за нашу безопасность? Складываю два плюс два и вспоминаю, что у Льва было охранное агентство, но он что-то говорил о расширении. Видимо, все получилось, раз с небольших компаний он переключился на крупные телецентры. В нашем, например, находятся три канала, две радиостанции и три информагентства. Все они входят в один холдинг и принадлежат одной очень важной персоне.
Ставлю сумку на пол и включаю холодную воду. Надо хотя бы постараться вывести пятно от кофе на любимой блузке. Смачиваю салфетку и принимаюсь остервенело тереть коричневый след, но делаю только хуже. Руки трясутся и не слушаются, а в голове полный кавардак. Бросаю бумагу в урну и вцепившись дрожащими пальцами в белоснежную раковину смотрю на свое отражение в зеркале. Изменилась ли я за те восемь лет, что мы не виделись? Не особо. Может, только волосы стали длиннее, а сама я еще циничнее. Помнится, Льву нравилась моя непосредственность и чувство юмора. Он смеялся над моими шутками и словечками, а еще говорил, что я особенная. Ну зачем память вновь возвращает меня в то время? Ведь я уже научилась о нем не думать.
-Соня…Соня, ты слышишь меня, моя милая? - шепчет Лев мне в ухо, крепко удерживая в объятиях. А мне трудно дышать…но не от нехватки кислорода, а от обиды и жестокой правды, что бетонной плитой придавила.
-Лева, отпусти меня, пожалуйста. Я больше не твоя, не мучай меня, - произношу сквозь слезы, которые предательски выступили, хоть я и пообещала себе не показывать ему свою слабость.
-Я все сделаю ради вас. Я клянусь тебе. Вы ни в чем не будете нуждаться. Я признаю ребенка…
-Нет больше никакого ребенка, Лева. Нет, - слова застревают в горле колючим комом. -Можешь передать ей, чтобы не волновалась. И мне от тебя ничего не надо.
-Ты…- голос Льва резко меняется, в нем появляются жесткие нотки осуждения. Он отстраняется и странно смотрит на меня.
-Что? Сделала аборт? Ты так плохо обо мне думаешь? - горько усмехаюсь, а самой выть хочется от нестерпимой боли. -В конце концов, хотя бы один ребенок у тебя все равно родится.
Дверь в туалет открывается, что быстро приводит меня в чувство и возвращает в реальность.
-О, Сонька! Привет! - звонко здоровается наш координатор Дина. -Блиин, пролила кофе? - с сочувствие спрашивает.
-Ага.
-Жесть. Новости видела? Кого отправишь? - спрашивает Дина уже из кабинки.
-Руслана. Написала ему, он подъезжает. Оператора только дай толкового, чтоб не налажал.
-Обижаешь, мать, - смеется коллега. -Слушай, тут генеральный водит по кабинетам какого-то мужика. Не видела?
-Нет, - холодею я, поняв, о ком идет речь.
-Такооой красавчик. Взрослый, солидный…такой, знаешь, альфа-самец.
-Дина, - беззлобно ухмыляюсь, - мать двоих детей. Тебе двух бывших мало?
-А что? - женщина выходит из кабинки и встает рядом со мной, чтобы помыть руки. - Я женщина свободная, год в разводе. Может, это моя судьба?! Вот знаешь, есть мужчины, которые к сорока отращивают пузо и лысеют. Мой второй бывший в последнее время ходит с "озером надежды" на голове, - заливается она. - А этот нет…такие мужики с годами только лучше, как, хорошее вино. Кстати, они вроде как в ньюсрум собирались.
А вот это плохо. Не хочу с ним больше сталкиваться, не хочу бередить старые раны и переживать себе во вред. И потом ньюсрум - моя территория, где я чувствую себя как рыба в воде. А он придет и все испортит.
Прохожу по в нашему open space офису (офис открытого типа), где работают журналисты двух редакций: русской и казахской. На съемки всегда ездят два корреспондента и один оператор. Темы в выпусках одинаковые, сюжеты похожи, только на разных языках. У каждой редакции свои выпускающие, но работаем мы в команде и часто друг друга прикрываем.
Уже в кабинете закрываю за собой дверь и быстро иду к шкафу, где висит белая рубашка, которую я принесла на всякий случай, когда продюсировала Дебаты кандидатов в депутаты. Хорошо, что тогда я забыла унести ее домой.
Серый пиджак вешаю на спинку стула, запачканную блузку снимаю и остаюсь в бежевом кружевном бюстгальтере и брюках. Достаю с вешалки рубашку, но тут же чувствую неладное: снова повеяло холодом, хотя я помню, что плотно закрыла дверь. У нас кабинеты-аквариумы, но стены оклеены специальной серой пленкой, чтобы редакторы могли уединиться и сосредоточится на текстах, а не на ходящих по офису людях.
Поворачиваю голову вправо и задерживаю дыхание, как при погружении под воду. Он все-таки пришел. Я это чувствую. Мое тело всегда так на него реагировало, даже когда я пыталась бороться с этим притяжением. И как назло я оказывается не закрылась на ключ.
-Выйди, - прошу, не оборачиваясь.
-Я хотел поговорить, - слышу в ответ его низкий, строгий голос. Он не просит, а требует.
-Нам не о чем говорить, - как можно уверенней отвечаю ему, надеваю рубашку, чуть приподнимаю волосы, а потом распускаю их так, что рассыпаются по моей спине. Да, Лева, я помню, как сходил с ума, когда я так делала. Только тогда на мне не было одежды. - И на будущее: стучись, перед тем, как войти в чужой кабинет. Я могла быть не одна.
Еле застегиваю пуговицы, потому как ледяные пальцы совсем не слушаются.
-Я учту. И все-таки нам надо поговорить, - повторяет он с нажимом.
-Мне не надо, - приходится развернуться к нему, чтобы выпроводить. Удерживать оборону становится сложнее и мой небольшой офис сейчас кажется таким крошечным и душным, что хочется побыстрее сбежать. Поразительно: это он нарушил мои границы, а неловко мне. - Покинь, пожалуйста, кабинет. Ты мешаешь мне работать, - указываю рукой на дверь и жду. Смотреть на него не могу, ведь знаю, что это опасно для жизни.
Он делает два широких шага и оказывается совсем близко. Нет, он не касается меня и не притягивает к себе, как когда-то. Но током бьет точно в цель, парализует, оглушает, лишает чувств.
“Я думал ты замужем, Соня”, - только сейчас до меня доходит смысл его слов. И это отрезвляет, потому что еще чуть-чуть и я бы лужицей растеклась у ног Льва, а показывать свою слабость нельзя. Я уже давно решила, что этот человек - не мой и не для меня. Заштопала сердце толстой иглой, чтоб наверняка. И пусть оно все в шрамах, но новых мне не нужно.
-Кто тебе сказал? - поднимаю на него удивленные глаза.
-Ника, - говорит он после короткого молчания, а меня передергивает от этого имени. - Я думал, она врет. Но потом сам вас видел.
-Как интересно, - напускное веселье всегда меня спасало в трудные моменты.- И как тебе мой муж? Понравился? - знать бы еще, кого он там видел.
- Сонь, - морщится он. - Ты можешь сказать правду? Ты развелась? Как давно?
- Моя личная жизнь, Лев Николаевич, тебя не касается. Или ты думал, я тебе восемь лет верность хранить буду? - отступаю назад и жестом указываю на дверь. - Выйди, у меня полно работы.
-Я не уйду, пока не узнаю, - внезапно рычит злой Лев.
-Соня, можно? Я к вам по поводу авиакатастрофы, - на мое счастье в кабинет после одного стука просовывается голова журналиста Руслана.
-Да, Рус, заходи. Давай обсудим, - прохожу мимо незваного гостя, сажусь за компьютер и открываю ленту информагентства.
Молодой, но подающий надежды репортер, немного тушуется и растерянно смотрит на грозного Льва, у которого разве что дым из ушей не идет.
-Здравствуйте, - коротко кивает Руслан.
-Здравствуйте, - отвечает он недружелюбно.
-Рус, садись. А вы, Лев Николаевич, сходите к нашему координатору, она вам все покажет в ньюсруме.
Он молча буравит меня цепким взглядом, но я держу оборону и делаю вид, что мне все равно. Лев, наконец, сдается и выходит из кабинета. Дышать становится легче и сердце потихоньку успокаивается.
Весь день проходит в напряжении. Три экстренных выпуска, в каждом из которых по два прямых включения. Один раз мы потеряли сигнал с журналистом, вещавшим с места трагедии. Перенервничали все, а я больше других. Еще до полудня обнародовали список погибших и оказалось, что на частном самолете находился крупный бизнесмен и его младшая жена - токал. Выяснилось, что несколько лет он жил на две семьи, а его первая и официальная супруга даже не догадывалась о существовании второй. Пришлось отправить съемочную группу к особняку вдовы. Понимаю, что жутко, но работа у нас такая.
Вездесущая Дина - наше справочное бюро - выяснила, что владелец холдинга разорвал контракт с прежней охранной фирмой и заключил договор с компанией Льва, которая устанавливала систему защиты двух министерствах в столице. Дина сказала, что они нам здесь все сделают по-новому и поменяют пропуски, как в сами кабинеты, так и в студии и аппаратные. Что ж, вижу, что мечта Захарова осуществилась . Большая компания - большие заказы.
В обеденный перерыв сталкиваюсь в столовой с главным оператором Ринатом, который подбивает ко мне клинья с Дня журналистики. Мы с ним несколько лет работаем на одном канале, а он тут вдруг меня разглядел. Но я думаю, все дело в том, что он недавно развелся и решил, будто я только этого ждала. А еще он после пары бутылок пива мне сказал: "Я -татарин, ты - хоть и православная, но воспитывалась в мусульманской семье. Мы можем быть идеальной парой". Когда я ему это сказала на трезвую голову, он покраснел от стыда. А вообще Ринат симпатичный мужчина сорока лет. Высокий, широкоплечий, черноволосый. И оператор хороший. Не зря ведь главный.
-Сонь, привет! - стоит с подносом у нашего с Мартой столика и улыбается, коротко кивнув моей подруге. - Марта.
-И тебе не хворать, - забавляется коварная женщина.
-Сонь, я не нашел твоей машины на парковке.
-Ааа, да, она у меня не завелась и я сегодня на такси.
-Могу тебя подвезти после эфира. Я тоже буду допоздна.
- Я, наверное, также на такси.
-А ты подвези, - Марта многозначительно на меня смотрит и пинает под столом. - Чего этой красоте ехать ночью с незнакомцем, да?
-Марта как всегда права, - лыбится Ринат. - Ну тогда я позвоню, как закончится выпуск.
-Позвони-позвони, - кивает подруга, не давая мне и рта раскрыть.
Когда довольный Ринат уходит, я бросаю гневный взгляд на Марту и спрашиваю:
-Это что за сводничество?
-А что? Клин клином вышибают, ты не слышала? Появился твой львеночек и ты потекла? Пусть знает, что ты не страдаешь.
-Но Ринат же в разводе! - протестую я.
-И? Мы в таком возрасте, что выбирать не приходится: либо разведенный, либо вдовец. Поверь мне, одинокий сорокалетний мужик в 90 случаев из 100 живет с мамой. А эти хуже разведенных и вдовцов.
Марта старше меня на десять лет. Она красивая восточная женщина с густыми кудрявыми волосами и выдающимся носом с горбинкой. Марта - своенравная и свободолюбивая курдянка, которая когда-то пошла против правил и законов, и не пожалела. В 18 лет ее украл соседский парень, а в 19 она от него ушла с новорожденной дочкой на руках. Благо, родители ее приняли обратно и помогли. С тех пор Марта воспитывает дочь одна и не теряет надежды найти настоящую любовь. Подруга в курсе нашей со Львом непростой истории любви и расставания. Восемь лет назад я, Вадик и она работали на другом канале. Еще тогда Марта сказала, что красивый мужик - бедовый мужик. Но я была так сильно влюблена, что не придала значения ее словам. А потом они с Вадиком и мои подруги детства - Айлин и Диана - вытаскивали меня из депрессии. Жить после расставания со Львом мне просто не хотелось.
В новостной аппаратной обычная суета перед большим эфиром. На часах без десяти девять, времени до старта все меньше и меньше. Надеваю наушник с микрофоном и смотрю на мониторы, где мелькают кадры с места крушения самолета, фотографии погибших, лица репортеров, повторяющих текст перед прямым включением. Перевожу взгляд на картинку со студии: ведущая Карлыгаш (каз.- ласточка), которую мы все зовем Карлой, просматривает подводки к сюжетам на планшете, встроенном в стол. Присматриваюсь к ней и замечаю выбившуюся прядь из прически.
-Девочки, - сообщаю в микрофон, - кто сегодня в студии? Подойдите к Карле, поправьте волосы, пожалуйста.
Через считанные секунды рядом с диктором появляется наш гример Айя, которая быстро все исправляет и фиксирует волосы лаком.
-Айечка, еще лоб припудри. Мне кажется, он блестит, - прошу я.
-Сонь, люблю, когда твоя смена,- подмигивает мне Карла, - перфекционизм в его лучшем виде.
-Только сменщице моей не говори, - шучу я, и вся команда в аппаратной тихонько посмеиваются, потому что знают о наших высоких отношениях с Алиной - еще одним выпускающим редактором. В прошлом году она по-крупному меня подставила, когда я пыталась скрыть, что моя подруга Диана - жена любовника известной актрисы Альбины Арман.
-Здравствуйте! - слышу за спиной голос самого главного шефа - да что ж такое, утро с него началось вечер, похоже им закончится.
-Здравствуйте! - команда переполошилась, увидев Данияра Булатовича во плоти.
-Не обращайте на нас внимания. Мы немного понаблюдаем за процессом. Вот, Лев, сюда тоже нужны электронные ключи и в студию .
Услышав знакомое имя, я остолбенела. Он зашел следом за гендиректором, когда я как раз сверяла верстку со списком поступивших сюжетов. Бросаю на него быстрый взгляд через плечо и понимаю, что он смотрит на меня. Сдалась ему наша новостная? Все это, я уверена, он смотрел еще днем. Стараюсь вернуться к работе и связываюсь по телефону с монтажкой, откуда до сих пор не прилетел третий по очереди сюжет.
-Ребят, что у вас? - спрашиваю видеоинженера. - Отправляете? Хорошо, проверьте и сразу скидывайте. Три минуты до эфира.
Когда на циферблате высвечивается 20:58 встаю из-за стола и мысленно готовлю себя к хорошему эфиру. Люблю свою работу, чувствую себя на своем месте, и даже присутствие бывшего не собьет меня с толку.
-Дети мои, всем удачи! - говорю я стандартную фразу, к которой все уже привыкли.
-К черту! - звучит традиционный ответ моей команды.
Слышу за спиной перешептывания руководителя с незваным гостем. Хочется врезать обоим за то, что отвлекают. Но…один меня уволит, другой подумает, что я одичала и превратилась в истеричку.
- Минута до эфира, - предупреждает режиссер и в аппаратной все замирает. - Пять, четыре, три, два, один! Мотор!
Звучит тревожная музыка, идут анонсы главных репортажей, заставка Вечерних новостей, после чего появляется ведущая со словам:
“Вас приветствует информационная служба “Пятого канала”. Наши корреспонденты и я, Карлыгаш Жусупова готовы представить вам картину дня. Здравствуйте. Начнем выпуск с трагедии под Алматы, где сегодня утром разбился частный самолет”.
***
В целом эфир прошел хорошо, без эксцессов. Я хоть и бывалый журналист, но тоже не могла сдержать слез, когда увидела родителей молодой стюардессы, погибшей в авиакатастрофе. “Она мечтала летать”, - все, что смог сказать убитый горем отец.
Выхожу на крыльцо телецентра ближе к десяти. Делаю глубокий вдох и поднимаю голову к черному небу. Какой теплый и уютный нынче сентябрь. Завтра у меня выходной и надо хотя бы погулять с подружками, которые на пороге сорока лет успели развестись, снова выскочить замуж и родить детей. А у меня кот. И тот приходит только пожрать, поспать и посрать. Ну а чем не мужик?
-Мышка, - от его голоса хрустальное сердце, склеенное вдоль и поперек дребезжит. Называть меня детским прозвищем - запрещенный прием.
Он встает рядом со мной плечом к плечу и я знаю, что это нарочно.
-Господи, ну что еще? Оставь меня в покое. Христом Богом прошу, - молю я, бросая на него гневно-измученный взгляд.
-Ты же агностик?- от его чуть кривой, но сексуальной улыбки слабеют колени.
- За восемь лет взгляды поменялись. Сначала хотела подстричься в монахини, потом решила - нет, в мире столько соблазнов, надо попробовать все, - безбожно вру и ехидничаю.
-Поэтому так быстро выскочила замуж?
-Конечно, - продолжаю играть на его нервах, - надо же было на практике применять все, чему ты меня научил. Чего добру пропадать?
-Софья, - хрипит он, потому что мои слова его задели. Он же был у меня первым. -Шутки у тебя стали ниже пояса.
-Не нравится? - вскидываю подбородок и хочу добить его окончательно, но не успеваю.
-Сонь, прости, задержался. Давно ждешь? - к нам идет Ринат, лицо которого сияет, как гирлянда на новогодней елке.
-Нет, только вышла. Поехали? - спрашиваю, не обращая внимания на разъяренного Льва.
- Сразу к тебе или может, перекусим где-нибудь? - да етить-колотить, как говорил мой дед Ваня. Что за самодеятельность?
- Ко мне. Для перекуса я слишком устала, - притворно вздыхаю и искоса наблюдая за тем, как у этого недоделанного царя зверей ноздри от гнева раздуваются.
-Понял, - расплывается в улыбке Ринат, будто думает, что ему что-то перепадет. -Поехали.
-До свидания, Лев Николаевич, - заканчиваю беседу, как приличная женщина.
-Мы не договорили Софья Дильшатовна, - прилетает мне в спину. Черт, он и мое отчество помнит.
Не отвечаю, не оборачиваюсь назад, а иду рядом с Ринатом к его машине.
-Что хочет от тебя? Этот мужик весь день ходил сегодня по этажам, - сообщает мне оператор.
-Понятия не имею, - пожимаю плечами.
В дороге болтаем с Риной на отвлеченные темы и я даже смеюсь над его шутками. Вижу, что нравлюсь ему, но у меня внутри ничего не екает. В это же время пытаюсь потушить пожар, который вспыхнул от такой незначительной близости со Львом. И что это за превратности судьбы?
8 лет назад
-Вадик, - зевнула в трубку, даже не открыв глаза, - я, конечно, понимаю, что мы давно не виделись, но ты сам обещал мне выходной за съемки в воскресенье.
-Сначала послушай, а потом ворчи. Я для тебя, мать, стараюсь. Тебе первой звоню. По блату, - говорит в сердцах мой друг и выпускающий редактор.
-Тааак, - села и потерла глаза. За окном холодный октябрь, на часах девять утра, а в голове ни одной положительной мысли.
-В центре города взорвался бензовоз. Горит жилой дом. Там пожар такой, что даже у нас видно. И да, это прямо рядом с тобой.
-Все, я бегу, - подскочила с кровати и начала быстро искать, что надеть. На такие случаи у меня всегда готовы джинсы и свитер. - Наши уже выехали?
-Да, там все пересечетесь. Выйдешь на прямое в одиннадцать.
-Ты даешь мне так мало времени? - прикусила губы, прикидывая, сколько всего нужно сделать. И это я еще даже не умылась.
-Не ной, мать. Все давай, не облажайся.
-И я тебя люблю, Вадик, - фыркнула в трубку.
Через полчаса я и другие журналисты, очевидцы и владельцы сгоревших квартир стояли за ограждением и наблюдали за пожарными, боровшимися с огнем. Густые черные клубы дыма заволокли безоблачное синее небо. Пылал не только дом, но и авто, припаркованные поблизости.
Как оказалось, у восьми тонной машины отказали тормоза и водитель два квартала пытался справится с управлением. Затем он съехал в сторону и врезался в дерево. После мощного удара бензин разлился по всей округе. Водитель в тот момент был еще жив - его зажало в кабине. Прохожие пытались ему помочь,. но мужчина сам закричал, что сейчас рванет. Так и случилось. Сначала загорелось дерево, потом пламя перекинулось на стены дома и автомобили. Началась спешная эвакуация жильцов.
Мы успели записать интервью с очевидцами и теперь я смотрела на весь этот апокалипсис и выстраивала в голове текст для эфира. Внезапно в толпе людей в форме мелькнула знакомая фигура. Высокий бугай глянул в мою сторону, и я помахала ему. Он сделал знак ладонью - мол, позже подойду. Это был мой брат. Знала, что он тоже будет здесь.
-Мама, я уже на месте. Сейчас я найду Юлю, ты только не паникуй, - рядом со мной возник мужчина, который с ужасом смотрел на горящий дом и держался за голову. - Мам, пожалуйста, не плачь. Дай мне время.
-Извините, мужчина. Я случайно услышала ваш разговор. Вы ищете кого-то? - я сама подошла к нему с микрофоном, когда он закончил разговор.
-Моя сестра живет в этом доме, - показал он рукой. - Но телефон отключен. Она беременна, а ее муж в командировке. Черт, - он остервенело нажимает на дисплей. - Когда надо, ни до кого не дозвонишься.
-Я уже здесь давно, но беременную женщину не видела. Давайте, сделаем так, у меня брат в ЧС работает, он нам поможет, - ищу глазами Анвара и когда нахожу, складываю руки в молитве - прошу, чтоб подошел.
-Мышка, как чувствовал, что ты прибежишь сюда, - пробурчал родственничек, подходя к заграждению. Двухметровый черноволосый азиат в зеленой форме офицера Департамента по чрезвычайным ситуациям производил неизгладимое впечатление. Так было всегда, когда люди узнавали о нашем родстве, потому что я классическая русская девушка с русыми волосами и зелеными глазами, а он - типичный смуглый уйгур. Именно поэтому незнакомец удивленно перевел взгляд с меня на него. - Что у тебя, давай быстрее.
-Бро, тут такое дело. Вот мой знакомый, - показываю на мужчину, - у него в этом доме сестра живет. Она в положении. Но он не может ей дозвониться и здесь ее тоже нет. Помоги, пожааааалуйста, - протянула я по-сестрински.
-Имя фамилия? - спросил ЧС-ник.
-Юлия Николаевна Захарова, - сказал взволнованный незнакомец и тут же осекся. - То есть, Маринина. У нее фамилия мужа.
-Дата рождения?
-25.10.88, - взволнованно отвечает мужчина.
-Хорошо, сейчас выясню.
Брат ушел, а мой собеседник взял телефон и снова начал кому-то звонить.
-Вы не волнуйтесь. Мы найдем вашу сестру, - попыталась успокоить его, а он так странно на меня посмотрел, что у меня от этих голубых, как льдинки, глаз, мороз пробежал по коже. И вообще он выглядел так, будто сошел со страниц “Men’s Health”: высокий, широкоплечий почти блондин в голубой рубашке под раскрытым пальто, черных брюках и вычищенных до блеска туфлях. Среда обитания таких краснокнижных особей - стеклянные небоскребы в верхней части города.
- Спасибо, - выдохнул он, - за помощь. Извините, не спросил, как вас зовут?
-Софья. Можно Соня.
-Лев, - представился он.
Через несколько минут Анвар вернулся к нам с хорошими новостями.
-Нашли. Она в четвертой, в ожоговом. Но ничего серьезного.
-Спасибо! Спасибо, брат, - незнакомец протянул руку и Анвар пожал ее.
-Я твоя должница. Так, а кто у нас в “четверке”? - задумываюсь я и щелкаю пальцами, - Жанка.
-Все, Мышка, дальше без меня. Зашиваюсь, - мой грозный родственник приложил ладонь к горлу, а после развернулся и зашагал к пожарным.
-Сейчас я вас сведу с женой моего брата. Ее зовут Жанна, она врач в четверке, - достав телефон, принялась искать ее в контактах.
-Этого брата? - спросил растерянный Лев.
-Что? - подняла на него глаза. - А, нет, этот родной, то есть сводный. А Жанна замужем за моим троюродным братом. Короче, у меня очень большая семья. Алло, Жанна-Жанночка-Жануля! - пропела я в трубочку.
-Сонька, давай очень быстро, у нас тут аврал из-за пожара,- строго говорит доктор.
-Да я поэтому и звоню. Сейчас к тебе подъедет человечек по имени Лев, мой знакомый. У него в ожоговом сестра. Пожалуйста, можно он тебя наберет и ты поможешь им встретиться? Он до нее дозвониться не может.
-Ну ладно, - вздыхает Жанна. - Дай ему мой номер.
-Ты супер. Я твоя должница! - сноха посмеялась, а потом отключилась, но я все еще держала телефон в руках. - Лев, записывайте номер, - отдала мужчине мобильный, чтобы он переписал контакт и в этот момент ко мне подбежал оператор с выпученными глазами.
Лев
Наше время
Лев мчал по широкому проспекту, выдавливая запрещенные на этом участке девяносто и приближаясь к ста километрам в час. Кровь тяжелым молотом ударила в виски, хотелось не кричать, а рычать, от того, что она уехала не одна. Разве он мог подумать, когда подписывал контракт с владельцем медиахолдинга, что встретит ее на “Пятом канале”? Пробивать каждого сотрудника не имело смысла - их там несколько сотен. Шанс столкнуться с ней был один на миллион. Но это случилось.
Сделав музыку погромче, он пытался тем самым заглушить мысли о ней, но ее красивое лицо все еще стояло перед глазами. Она несильно изменилась за восемь лет. Может, волосы стали чуть длиннее. Лев помнил, как вкусно они пахли и какими шелковистыми были на ощупь. И память неожиданно подарила ему воспоминание - горькое и сладкое одновременно.
Комнату заливал теплый утренний свет. Лев разлепил веки и первое, что увидел, - ее, сидящую на краю кровати, спиной к нему. Она грациозно приподняла вверх длинные светлые волосы, потянулась, как кошечка, и отпустила пряди, позволив им водопадом упасть на обнаженные плечи.
-Сделай так еще раз, - хрипло попросил он, сев на кровати и прислонившись к мягкому изголовью. Соня обернулась. Ее точеный профиль, плавный изгиб тонкой, изящной шеи и нежная кожа сводили с ума.
-Что именно? - хитро улыбнулась. Переспросила, хотя все прекрасно поняла.
-Волосы, - ответил он, понизив властный голос, и она подчинилась.
Нагая, притягательная, чуть сонная и загадочная - такой она была тем волшебным утром. И эта ее ненаигранная естественность его заводила и доводила до предела.
-Ко скольки тебе на работу? - одеяло зашуршало, когда он его решительно отбросил.
-Вообще-то мне уже пора. Я люблю приезжать первая. А что? - она села в пол-оборота. Длинные локоны прикрывали красивую упругую грудь. Ворвавшиеся в комнату солнечные лучи упали на ее умиротворенное лицо, и она прикрыла глаза.
Лев сделал глубокий вдох и выдохнул через нос. Сил терпеть эту пытку уже не было.
Лев помнил Софью нежной и невинной, страстной и горячей. Сколько раз за эти годы он закрывал глаза и видел каждую родинку на ее лице и теле, маленький шрам чуть ниже живота, блестящие локоны, которые он пропускал сквозь пальцы. Невыносимая тоска по женщине, которая перевернула его привычный мир, сделала его тем, кем он стал сегодня. У Льва было два варианта: бухать по-черному, чтобы забыть её последнее “ненавижу” и ледяные от трескучего мороза пальцы, которые она отдернула, или работать на износ, чтобы больше не думать о своей вине.
И когда, наконец, он понял, что подыхает без Софьи и хочет ее вернуть, правда больно ударила ножом в самое сердце. Пять долгих лет мужчина был уверен, что его Соня - вовсе не его. Она теперь чужая жена и мама.
После того, как Ника бросила ему вдогонку: “Если ты к ней, то она уже занята. Я видела ее с мужем и сыном в парке”, он поехал к Софье, дабы лично в этом убедиться. Поехал наобум, потому что не был уверен, что она живет по прежнему адресу. В последний раз, когда Лев пробивал ее, она находилась в Астане. Однажды ему прислали фотографию, где Соня сидит в кафе с мужчиной. Она ему даже улыбалась. На сердце Льва тогда не то, что кошки скребли, черти плясали. Позже был еще один снимок: тот же мужик провожал ее до подъезда. Софья держала в руках цветы. После этого Лев снял наблюдение за ней, решив, что она действительно начала новую жизнь.
Теперь же он хотел убедиться, что Ника сказала правду.
У Сониного дома как всегда было невозможно припарковаться, потому что она жила в самом центре города. Оставив машину за пару кварталов, он дошел до ее двора, и услышал знакомый звонкий смех. Спрятавшись за елью Лев увидел Софью на детской площадке.
Она сидела на качелях с малышом - таким же светловолосым, как и она. Они не сильно раскачивались и смеялись, а потом мальчик, которому на вид было года полтора протянул пальчик и закричал:
-Па-па!
-Да, это твой папа, малыш! Молодец! - похвалила она.
К ним подошел мужчина лет тридцати пяти и подхватил карапуза на руки. Тот мигом завизжал от восторга. Софья как маленькая девочка спрыгнула с качелей и подошла к ним.
-Ма-ма! - по слогам сказал мальчонка.
-Леш, этот ребенок просто гений! - радовалась Соня.
-А я тебе что говорил? Он в тебя. Может, тоже будет журналистом, - засмеялся мужчина.
Этот короткий диалог расставил все по местам. Лев понял, что опоздал и потерял ее навсегда.
“Все правильно”, - сказал он себе тогда. - “Соня не будет всю жизнь его ждать. Она имеет право быть счастливой”. И Лев ей это право дал.
***
С генеральным директором “Пятого канала” Данияром Бегалиным он познакомился несколько месяцев назад в качалке элитного спортклуба. Именно благодаря ему удалось заполучить контракт на обслуживание всего холдинга. Но у Льва уже была хорошая репутация, так как его компания “засветилась” в Правительстве. Этот успех - результат большой и кропотливой работы. За восемь лет из середнячка он выбился в лидеры.
Лев хотел сам посмотреть объект и начал именно с самого рейтингового в стране телеканала. И вдруг появилась она с этим пятном от кофе, гневным взглядом и желанием выматериться. О, он помнил, как смачно она ругалась и дралась. Как же забыть разукрашенную физиономию мужика, который распустил руки в кафе?
-Как давно она у вас работает? - спросил Лев, когда Софья ушла.
-Кто? Соня? Года три примерно. А что? - директор прищурился и понял, что настроение гостя резко изменилось. -Ты ее знаешь?
-Знаю, - многозначительно ответил Лев.
-Ничего себе! Еще один нарисовался, - засмеялся Данияр, покачав головой.
-В каком смысле?
-Ты меня знаешь, я - однолюб, - сказал он, положа руку на сердце. - Но до меня тоже доходят слухи о сотрудниках. Надо же знать, чем живет родной канал.
Лев
8 лет назад
Сестру он действительно нашел в четвертой горбольнице. Пока ехал, позвонила мама и сказала, что Юля вышла на связь.
-Я знаю, что она в больнице, - успокоил он мать. - Как раз туда еду. Может быть, даже пустят к ней.
В приемном отделении он сразу же набрал родственницу Софьи - Жанну и она вышла в холл его встретить. Она была худенькой невысокой казашкой в белом халате и со стетоскопом на шее.
-Вы от Сони? - слегка улыбаясь, спросила она.
-Да, - кивнул он, не обращая внимания на шум и людей вокруг.
-Пойдемте, проведу вас в отделение. Только надо будет халат и бахилы накинуть.
-Хорошо.
- Давно нашу Софью знаете? - спросила она внезапно, когда вела его по коридору.
-Нет, недавно познакомились, - ответил Лев и вдруг сам себе улыбнулся от воспоминаний о журналистке.
-Хорошая она у нас девочка. Очень добрая, отзывчивая, - врач начала и так и эдак расхваливать девушку. - Наша гордость. А дети как ее любят! Девочки, дайте халат и бахилы, пожалуйста, - попросила она у медсестры, когда они вошли в ожоговое отделение.
Льва впустили ненадолго в палату, где лежала его сестра Юлия. Увидев брата, она расплакалась и сжала перебинтованную руку.
-Юлька, напугала нас, - он сел рядом с ней и обнял за плечи.
-Я так испугалась, - всхлипнула она. - Говорила с мамой, а потом какой-то удар, окна выбило и…огонь. Телефон уронила, а пока собирала документы в сумку…смотрю - у меня штора горит. И вооот - показала она на боевую травму и еще больше разревелась.
-Главное, живая! Мама переволновалась ужасно. Но я ее уже успокоил. Что с малышом? - указал Лев на кругленький живот.
-Нормально. Но сказали, что лежать мне здесь несколько дней.
-Лежи. Я обо всем позабочусь, - Лев ласково поцеловал сестру в макушку.
Она по-детски мило потерла влажный нос пальцами свободной руки и прижалась к брату.
-Как ты нашел меня? Мне что-то вкололи и я отрубилась. А когда очнулась, поняла, что не помню наизусть ни одного номера. Только мамин городской!
-Добрые люди помогли, - Лев снова вспомнил Софью и нечто странное и забытое внезапно наполнило проскользнуло маленьким котенком в его сердце и забилось в уголок.
Вечером, после сумасшедшего дня, Лев сидел в одиночестве в своей квартире и просматривал отчет на ноутбуке. Поняв, что в глазах уже рябит от цифр и схем, он отложил компьютер, потер лицо ладонями и посмотрел на часы. Почти девять. Телевизор он не включал сто лет, но сегодня захотелось посмотреть новости на одном канале и он как раз успел к началу. На экране сначала появилась заставка программы под динамичную музыку, затем ведущая в студии поприветствовала зрителей и представила первый сюжет о взрыве бензовоза. Когда она сказала: "С подробностями наш корреспондент Софья Касымова" Лев тут же напрягся и сделал погромче. Его новая знакомая стояла на фоне горящего дома и с серьезным лицом рассказывала о пожаре. На ней была не по погоде легкая курточка, а волосы собраны в хвост. Лев отметил, что она очень красива, и еще голос…такой поставленный, приятный, выразительный. Ему захотелось послушать ее еще раз и он полез в интернет. В поисковике вышел список ее сюжетов, и Лев посмотрел парочку. Она вещала из здания суда о громком процессе по делу какого-то криминального авторитета, бегала с полицейскими во время рейда по саунам и вылавливала проституток для интервью. Одна даже послала ее на х*й прямо в микрофон. Лев еще посмотрел репортаж о митинге дольщиков, пожаре на алматинской барахолке и массовой драке во время концерта местного певца. Да, у этой девчонки была очень насыщенная жизнь. Леве дико захотелось встретиться с ней еще раз. Зацепила. Занозой проникла под кожу.
На следующий день он через свои каналы нашел ее телефон и после обеда позвонил:
-Алло, - мелодично отозвалась девушка.
-Софья, здравствуйте. Это Лев. Захаров. Помните, вы мне вчера помогли.
Она немного помолчала и ответила:
-Ах, да. Лев, здравствуйте! Как ваша сестра?
-Спасибо, все нормально. Но она в больнице.
-Ничего серьезного? - спросила она искренне.
-Нет, к счастью. Я вообще поэтому и звоню. Вы меня вчера выручили и я хотел бы вас отблагодарить.
-Оу, - удивилась она. - Это так…по-восточному.
-Ну так, как положено. Может, кофе выпьем или…
-Я если честно поздно заканчиваю. В районе девяти.
-Понял. Тогда кафе?
-Да, окей. Почему нет?
-Вы на машине? Или вас забрать?
-Если не сложно, можно и забрать. У меня офис на Новой площади.
-Все хорошо. Давайте я в десять подъеду?
-Годится.
А потом был небольшой дружеский разговор ни о чем и обо всем в машине, во время которого они плавно перешли на “ты”. Она увлеченно рассказывала о том, что сегодня снимала владельцев сгоревших квартир, который хотят подать в суд на компанию, владеющую бензовозом.
-Так что скажи сестре. Может, она тоже подпишет коллективный иск.
-Обязательно. Спасибо, - Лев украдкой посмотрел на нее и снова сосредоточился на дороге. Про себя отметил, что Софья была сегодня особенно хороша в строгих черных брюках, белой рубашке и кожанке. Ее распущенные волосы струились по плечам, а первое, на что он обратил внимание при встрече, - губы, чуть подкрашенные помадой.
-Можно вопрос? - спросила она, когда они сидели в кафе и ждали заказ. - Ты женат?
-В разводе, есть дочь Алиса. Ей десять, - сразу ответил он.
-Красивое имя. Сказочное, - улыбнулась Соня. - Все, больше лезть в душу не буду.
-А ты? - поинтересовался он и сделал глоток воды из стакана.
-На выданье, - она беззаботно заправила прядь за ухо, а он чуть не расплескал всю воду от ее неожиданного ответа.
-В смысле? Ты замуж выходишь?
-Нееет, - засмеялась она. - Ну выражение такое устаревшие, - она принялась активно жестикулировать. - То есть девушка такого возраста, когда уже пора замуж. Правда мой возраст больше относится к бальзаковскому.
Софья
Наше время
Умывшись и переодевшись в домашние шорты и майку на тонких бретельках иду на кухню заварить себе чай. Поплакала, пострадала и вроде бы успокоилась - нам не привыкать. На столе звонит мобильный, а на дисплее высвечивается фотографии мамулечки. Только она может звонить так поздно.
-Привет, мам!
-Привет, дочь! - передразнивает она. - Почему трубку не берешь?
-Пардон, была в ванной, не слышала. А что?
-А что у нас с голосом? Ты что плакала? - у мамы тон бывалого следователя. Нет, ну как она это делает?
-Нееет, просто Кеша чудит. Мне опять предъявили за его непристойное поведение, - отшучиваюсь я.
-Не кот, а простигосподи, - цокает маман.
-Не гоже, ваше сиятельство, так о внуке, - призываю к совести этой святой женщины.
-Кстати, о птичках…- резко меняет тему мама.
-О нет, не начинай, пожалуйста.
-Я и не собиралась. Я хотела напомнить, что в воскресенье у нас "Бющюк той" (уйг.-праздник колыбели). Сыну Амины 40 дней. Не забудь.
-Опять? Блин, мать, я скоро разорюсь на этих тоях. Это же стабильно опять десятку нести (десять тысяч тенге - это почти 2 000 рублей).
-Не ной! Вот замуж будешь выходить или родишь, тебе родня по двадцатке принесет. И гулять будут три дня от радости.
-Даже если эту двадцатку умножить на количество нашей родни, моя свадьба не окупиться, - фыркаю я. - Ты только поэтому звонишь, или еще что-то? - по голосу ведь чувствую, что не договаривает.
-Да, еще, - делает многозначительную паузу, а по спине пробегает холодок.
-Что-то с папой? - со страхом спрашиваю.
-Нееет. Что с ним станется? Он живее всех живых, - мама сначала смеется, а потом делает голос ниже. - Сонь, я видела твоего отца.
Молчу. Сжимаю в кулаке чайную ложку и кусаю губы.
-Ты здесь? - зовет мама. -Соня?
-Да, - отвечаю сипло. - И где ты его видела?
-На ярмарке. Мы с папой ездили туда за мясом. Столкнулись случайно. Узнал меня сразу. Первый даже подошел.
-Ммм, - тяну еле слышно.
-Про тебя спрашивал.
-Ох, мам! - протестую я. - Вы не виделись почти сорок лет и тут он вдруг вспомнил: “Ааа, у меня же, кажется, дочь есть от этой женщины!”,
-Софа, ну что ты так реагируешь ?
-А как мне реагировать на человека, который тебя беременную бросил и развелся? М? Не поздно он спрашивает про меня? Может, еще двадцать лет подождет, пока я на пенсию не выйду?
-Так, понятно, - обреченно вздыхает мама, - ты не готова к разговору.
Соплю в трубку, пытаясь унять гнев и горечь. Не знаю, что меня больше разозлило: то, что мама спокойно говорит о человеке, который ее предал в самый важный момент, или что он спрашивал про дочь, которую не захотел признавать?
-Не готова. И не буду, - веду себя сейчас, наверное, как капризный ребенок, но биологический отец - больная тема для меня.
-Хорошо. Не злись, а то морщины раньше времени появятся, - мама переводит все в шутку. - Ложись пораньше и не пускай кота в кровать.
-А кого мне еще туда пускать, если не кота?
Прощаюсь с мамулечкой и погружаюсь в болезненные детские воспоминания. Нет-нет, у меня было счастливое детство: мама, бабушка Алла, дедушка Ваня. Мы жили втроем в этой самой квартире в “Золотом квадрате” - центре Алматы. Я купалась в маминой любви и ласке, а баба с дедом меня всячески баловали. Алла Федоровна преподавала музыку в консерватории, дед Иван Васильевич работал фотографом в газете “Казахстанская правда”. Типичная интеллигентная семья. Но в детском саду, из которого меня забирал обычно дедуля я стала замечать, что за другими детьми приходят мужчины помоложе и ребята называют их папами. Когда я спросила об этом маму, она почему-то заплакала и ответила, что мой папа на небе. Фотографий в то время и так было с гулькин нос, поэтому я никогда не задавалась вопросом, а как он выглядел. Мне было тогда почти четыре.
Моя мама - Наташа - школьная учительница русского языка и литературы. В 90-м ей дали в классное руководство пятиклашек и вот тут началось самое интересное. Были у нее там двойняшки: Равиль и Анвар. Один - серьезный, усидчивый, другой - разбойник. Она пару раз вызывала родителей в школу, но приходили тети. А когда Анвар выбил окно в кабинете математики, мама не выдержала и сама позвонила его отцу. Он прибежал на следующий день в школу и…влюбился в маму с первого взгляда. Оказывается, жена Дильшата Касымова умерла несколько лет назад от рака. Мужчина работал стоматологом, а с детьми помогали его сестры. Только он не сразу признался маме в своих чувствах, а после первого родительского собрания. Мама его ухаживания приняла, несмотря на то, что он был другой национальности. Ближе к Новому году Дильшат сказал, что хотел бы представиться семье. У бабушки как раз был день рождения 24 декабря, и мама его пригласила.
И вот праздничный стол накрыт, на часах уже восемь вечера, а дорогого гостя все нет и нет. Мама вся извелась, то и дело поглядывала в окно, перешептывалась с бабушкой. Наконец, раздался звонок в дверь, которую пошел открывать дед. На пороге стоял взлохмаченный, избитый, замерзший мужик с выбитым зубом и запекшейся кровью на губе. В руках он сжимал несчастный, помятый букетик гвоздик. Дедушка Ваня посмотрел на него с ног до головы, повернул голову и крикнул через плечо:
-Аллочка, кавалер пришел. Ну проходи. Иван Васильевич, - представился дед.
-Дильшат, - кивнул гость.
Мужчины пожали друг другу руки, а когда из зала выбежали женщины, дед развернулся и по дороге в комнату пробурчал что-то себе под нос.
Много лет спустя, когда дед уже был без ума от зятя, бабушка призналась, что пока Дильшат со мной знакомился, он зашел к бабе на кухню и шепнул ей на ухо:
-Господи, Аллочка! И где она только таких у*бищных находит?
Характер у меня все-таки дедовский.
На самом деле, мой будущий папа мог просто до нас не дойти. По дороге на день рождения на него напали воры и, пригрозив ножом, сняли им1портное пальто и часы. Это были девяностые. Тогда даже в центре города тебя могли “раздеть”.
-Что тебе надо? - спрашиваю Льва через дверь.
-Поговорить, - отвечает он уверенно. - Много вопросов накопилось.
-К кому? Ко мне? - усмехаюсь я. - Тебе не кажется, что ты не в том положении, чтобы задавать вопросы? И вообще, я уже собиралась ложиться спать. И я, - прикусываю до боли щеку, - не одна вообще-то.
Ну правда же, не одна. А Кеша Льва не знает, поэтому начнет шипеть, гадить, может, даже поцарапает. Он у меня жуткий собственник, хоть и самец-молодец.
Недолгую тишину разрушает громкий стук в дверь.
-Соня, открывай, или я тут такой шум подниму, что соседи выбегут.
-Это угроза? - огрызаюсь я.
-Это предупреждение, - рычит Лев. - Поговорим и я уйду.
Если Льву взбредет что-то в голову, он ведь так и сделает. А моя соседка по площадке - та самая Эльвира Вениаминовна - та еще ведьма. Чуть что не по нраву, сразу полицию вызывает. Весь подъезд уже против себя настроила.
Обреченно вздохнув, поворачиваю замок, открываю дверь и тут же натыкаюсь на взбешенный взгляд Левы. Быстро скольжу взором по еле заметным морщинам в уголках глаз, его тонким, как нить губам (значит, злой), мощной шее и кадыку, широким плечами и вздымающейся груди. Столько лет прошло, а он все также хорош. А я все также его ненавижу.
-Ну? Чё надо?
Делает шаг навстречу, оказывается непозволительно близко и я чуть задираю голову.
-Ты правда не одна? - подозрительно щурится.
-Правда. Я теперь живу не одна.
-Оператора все-таки домой привела? - цедит сквозь зубы.
-А если и так, то что? Какое тебе дело, кого я вожу домой? Ты же тоже не монах, как я вижу. Не рукоблудствуешь.
-Софья, - ноздри у зверя раздуваются от гнева.
-Что Софья? Или ты думал, я тебе восемь лет буду верность хранить? Так вот открою тебе тайну, Лев Николаевич. Ты не единственный мужчина на Земле.
Внезапно в спальне что-то громко падает. Слышны возня, шуршание и недовольный вопль питомца.
-Кто у тебя там? - Лев показывает рукой на дверь.
-Там Иннокентий, - спокойно отвечаю я.
-Какой еще Иннокентий? - переспрашивает на ходу, потому как уже летит в мою комнату. Помнит, оказывается, где у меня спальня.
-Смоктуновский, блин. Ты куда?
Но уже поздно! Лев открывает дверь и мы вдвоем застываем, глядя на бедлам, который устроил Кеша. Хвостатый умудрился опрокинуть стул, цветочный горшок с подоконника и где-то раздобыл старый капюшон, отороченный мехом. Вот его-то он и дерет прямо на моей двуспальной кровати.
-Кеша, паразит! - первая прихожу в себя и ору на ребенка. - Фу.
Кот прекращает безобразничать, поднимает голову и впивается заинтересованными глазенками в пришельца, то есть в Льва.
-Ты завела кота? -чуть покосившись, спрашивает мужчина.
-А что не видно?
И тут Иннокентий громким шипением показывает, кто в доме хозяин. В него точно дьявол вселился, потому что он никогда так не реагировал на мужчин в моей квартире. А бывали у меня только папа и братья. Но Лев ему явно не понравился, потому что Кеша продолжает рычать, обнажив острые клыки.
-Так, остынь уже, Отелло, - обращаюсь к Коту и выталкиваю Льва за дверь.
-Неожиданно. Но камень с души упал, - мне показалось, или довольная ухмылка озарила его лицо?
- А чего ты радуешься? - вскидываю подбородок. - Мужиков у меня в квартире искать не надо. Я не твоя жена. Иди-ка к своей благоверной. А то она у тебя такая ревнивая.
Шагаю к входной двери, чтобы открыть ее и выпроводить непрошеного гостя, но он заявляет мне вслед:
-Я развелся.
Встаю, как вкопанная. Не оборачиваясь и не дыша.
-Я это уже однажды слышала, - тихо произношу.
-На этот раз окончательно, - уверенно говорит Лева. - Официально.
Минуты безмолвия заполняют пустоту между нами. Он медленно приближается ко мне и я чувствую, как между нами уже искрит. Но я не могу снова поддастся искушению и подпустить этого мужчину близко. Только не сейчас…
-Как давно? - острый ком режет горло изнутри, но я все равно спрашиваю через силу.
-Шесть лет назад.
Опускаю голову на грудь и тихо смеюсь.
-Шесть лет? - оборачиваюсь и одариваю его злой ухмылкой. - Шесть долбанных лет? И ты приперся сейчас, и только потому что мы случайно встретились?
-Я думал ты замужем, Соня, - неожиданно для себя слышу в его признании нотки боли и разочарования. -Шесть лет назад я хотел вернуть тебя. Приехал сюда, но понял, что опоздал.
Мы стоим так близко к друг другу, что мне не хватает кислорода. Я задыхаюсь.
-Я видел тебя с мужчиной и маленьким ребенком в твоем дворе. Подумал, что это муж и сын. Мальчик был очень похож на тебя. А еще он назвал тебя мамой.
Вглядываюсь в его уставшие ледяные глаза и до меня доходит, что он говорит правду. Этот эпизод действительно был в моей жизни. Маленький, короткий, незначительный.
-Господи! - закрываю лицо ладонями. - Это Лешин сын.
-Кто такой Леша?
-Брат мой троюродный, - сиплю я.
-Сколько их у тебя? - ошарашено спрашивает Лев. -Пол Казахстана?
-Леша из Караганды. Он внук бабушкиной сестры. Они с сыном жили тогда месяц у меня, потому что его жена была в Алматы на лечении. А я помогала ему с Илюшей. Он постоянно говорил “мама”, потому что скучал по Насте, своей настоящей маме. Значит, ты видел нас вместе…
-И сделал неправильные выводы. Я дурак, - вздрагиваю от его глухого рыка. Лев запускает ладонь в волосы и ерошит их. - Надо было все перепроверить.
-Это бы ничего не изменило, - произношу отрешенно. - Я все тебе сказала еще тогда.
Я вру. Безбожно вру, потому что я ждала, что он придет. Тогда я сбежала в Астану, чтобы забыть о нем. Но вернувшись в родной город, где все напоминало о Льве, я искала его в толпе и, видя знакомый силуэт, дрожала от волнения. А потом отпустило. Я просто поняла, что он больше не придет.
Я стою, прислонившись к стене, и плачу, хотя не хотела, чтобы он видел мою слабость. Лев молча подходит ко мне, осторожно протягивает руку и сначала почти невесомо касается волос, а затем уверенно гладит мое лицо ладонью. Только ему восемь лет назад я позволила к себе прикоснуться. Он сломал все мои барьеры, перерезал колючую проволоку и научил не бояться.
Софья
8 лет назад
Это случилось в конце четвертого свидания. Мы как обычно сидели в его машине и прощались. Обычно я всегда выскакивала первая и шла к себе. Мне казалось, так я смогу избежать пресловутого “поцелуя в щеку” на ступеньках подъезда, которым обычно такие дела заканчиваются. Был у меня опыт пару раз и тот закончился плачевно. Поэтому я заслужила звание “Мисс первое свидание”, потому что дальше максимум второго ничего не двигалось. Как сказал Вадик, я их просто пугаю.
А Лев не из пугливых. Он будто все про меня понял и поэтому не спешил, не напирал и не нервничал из-за моих причуд. И только с ним я впервые почувствовала себя в безопасности. А может, все потому что я просто в него влюбилась.
-Спасибо за еще один прекрасный вечер, - искренне поблагодарила и потянулась к ручке.
-Подожди, - остановил меня Лев, вышел из машины, обошел ее и, открыв мою дверь, протянул мне руку.
Я недоуменно перевела взгляд с раскрытой ладони на самого Льва. Он знал, что делает и его уверенность моментально передалась мне.
- Не переживай. Это всего лишь рука, - улыбнулся мужчина.
Помедлив, я глубоко вздохнула и вложила свою ладонь в его. Она была твердая и сильная, но сжимала нежно и бережно.
Только сейчас, в тридцать лет, я испытала радость и трепет от мужского прикосновения. Это был не фейерверк, не искры и не электрический разряд, о котором пишут в романах. Тепло его руки передалось и мне, проникло под кожу, разбежалось по венам. Холодное сердце, покрытое ледяной коркой, много лет провело в зимней спячке. Оно долго сопротивлялось, но дождалось оттепели. И вот лед раскололся, обнажив орган, который, оказывается, умеет любить. Но признаться в этом даже самой себе было страшно.
На следующий день Лев приехал за мной на работу. Похолодало. На мне было короткое пальто, беретка, шарф, синие джинсы и ботинки на высоком каблуке. Распущенные волосы волнами падали на плечи. Я хорошо подготовилась, нарядилась и накрасилась, ведь мне хотелось быть красивой для него. В его глазах плескалось восхищение, которое вмиг подняло мою самооценку
Он повторил свой трюк с ладонью и на этот раз страх отступил быстро. А чтобы закрепить результат Лев не отпускал меня даже за рулем. Одной рукой он вел машину, другой держал меня, переплетая наши пальцы. Я разглядывала тыльную сторону его ладони и в какой-то момент мне остро захотелось прикоснуться к выпуклым венам. Сначала я помедлила и просто разглядывала их, а затем дотронулась и погладила пальцами. Лев скользнул по мне удивленным взглядом и интуиция мне подсказала, что моя внезапная ласка его тронула.
С ним было всегда интересно, поскольку Лев много читал, повидал мир и наши взгляды на жизнь совпадали. Да и разница в возрасте была небольшой - всего пять лет. Почти как у меня со сводными братьями.
Я полюбила его за ум, тактичность, ощущение защищенности, которое он дарил. А еще за запах, что кружил голову. Им был наполнен весь салон его белого джипа, где мы впервые поцеловались.
Меня целовали только раз, и это самое страшное воспоминание в моей жизни. Но об этом знал только узкий круг самых близких людей. Эту темную сторону своей жизни я не собиралась рассказывать Льву. Я хотела остаться для него хорошей и чистой.
И снова свидание до полуночи. И машина, припаркованная под фонарем. И мы с ним сидим, держась за руки. Я понимала что у взрослого тридцатипятилетнего мужчины есть свои потребности, а я жуткий тормоз. И ведь он возился со мной? Почему?
-Что завтра делаешь? - поинтересовался Лев.
-Завтра выходной. С подругами встречаюсь.
-Про меня уже рассказала? - уголок его рта чуть дрогнул.
-В общих чертах, - пошутила я.
-Это радует, - кивает он и совершенно неожиданно подносит мою руку к своим губам и целует ее. Сердцу становится тесно, оно увеличивается с каждым биением и давит на ребра. На лбу выступают капельки пота, а низ живота начинает непривычно покалывать. Это новое ощущение мне неожиданно нравится.
-Лева, - шепчу я неуверенно.
-Соня, - отвечает он тоже шепотом, словно зная наперед, о чем, я хочу попросить.
-Поцелуй меня, пожалуйста.
-Хорошо, - он наклоняется ко мне и бережно кладет ладонь на мою шею и ведет вверх, фиксируя затылок. - Не бойся.
-Я не боюсь, - выдыхаю в миллиметре от его губ и закрываю глаза.
Первый раз - осторожный, неспешный, щемящий, медовый. Поцелуй, которого стоило ждать столько лет! Когда Лев понял, что я не дышу, он слегка оттянул мою нижнюю губу, чуть отстранился и спросил:
-Ну как?
Как? Как будто у меня за спиной выросли крылья и я вот-вот взлечу. Мне требовалось время, чтобы распробовать его, но я уже понимала, что не остановлюсь и захочу еще. И вскоре я осмелела настолько, что действительно пожелала большего.
***
-Кажется, я готова, - осторожно призналась подругам, когда они собрались у меня на Женсовет.
Они уже давно были замужем и воспитывали детей: у Айлин - школьницы, у Дианы - маленький сын. Мужья их любили и на руках носили, и я искренне была за них рада. Вот только в моей душе ближе к тридцати начала образовываться пустота, которую хотелось заполнить. Дело в том, что я никогда не любила и не была любима. Для всего мира я была неунывающей и свободолюбивой Соней, но за улыбкой и смехом я скрывала боль одиночества. Это когда ты не вроде и не один, но одинок.
-Ты уверена? Он что-нибудь тебе говорил? Просил? - рассудительная Айлин забросила вопросами.
-Нет-нет, Лев очень терпелив, - покачала головой и тут же покраснела. - У нас дальше поцелуев на заднем сидении машины ничего не зашло.
-Дааа, - мечтательно потянула нежная. - На улице сейчас целоваться холодно. Вот так отлипнешь от него, глотнешь ледяного воздуха и заболеешь. И как оно - в машине? У нас с Азаматом никогда там не было.
Соня
Наше время
На следующее утро просыпаюсь от телефонного звонка и проклинаю всех: Льва, который заявился на ночь глядя и лишил сна, соседку с ее потаскушной кошкой, не менее потаскушного, но все же любимого Иннокентия, разбившего что-то на кухне. Ну и конечно, под горячую руку попадает гонец, а именно - Вадик.
- Я убью тебя! - рявкаю в трубку. - Ну что ты звонишь мне в восемь? У меня выходной!
-Уже нет!
-В каком смысле?
-Алина отравилась и обнимается с унитазом, а ты - ноги в руки и бегом на работу! - издевается главный редактор.
-Фак! - ругаюсь я. - Я тебя ненавижу!
-Сделал гадость, сердцу радость, - смеется друг. - Давай, моя звезда, родина тебя не забудет!
Собираюсь впопыхах, толком не позавтракав. О том, что машина не заводится, я вспомнила за пять минут до выхода. Снова придется ехать на такси, но с моей крошкой все равно надо что-то делать, поэтому звоню папе.
-Доча, привет! - со второго гудка берет трубку отец.
-Папаня, привет-привет, мой хороший! - милым голосочком воркую я.
-Сколько? - тут же спрашивает он, зная, что если у меня такая интонация, значит мне что-то нужно.
-Машина не заводится. Я вчера забыла про нее, а сегодня на работу вызвали.
-Тааак, - размышляет папа. - Сегодня я уже не вырвусь, у меня запись полная. Давай, Сонечка, завтра утром к тебе с Равилем подъедем и посмотрим.
-О, отлично! Завтра как раз суббота, выходной. Хочешь блинчиков напеку?
-Ну договорились. Пеки, - смеется папа и я с облегчением вздыхаю, что хотя бы одну проблему решила.
На выходе из квартиры оборачиваюсь, окидываю взглядом прихожую и вдруг вспоминаю, как только вчера меня целовал здесь Лев и мигом на губах появляется терпкий вкус этого безумства. Отгоняю от себя мысли о нем и переключаюсь на Кешу, который вальяжно прошел к центру прихожей и встал прямо напротив меня.
-Так, Кешуля! В квартиру никого не пускать. На соседнюю лоджию не прыгать. Жозефину по возможности не тарабанькать, иначе будет у тебя злая-презлая теща. А это в сто раз хуже злой матери.
-Мяяяу, - дерзит мне хвостатый, как бы говоря “Напугала”.
-Ты это, не огрызайся давай. Береги колокольчики смолоду, - верчу указательным пальцем вокруг своей оси. - и квартиру не разнеси.
На работе второй день подряд будем выдавать материалы об авиакатастрофе: во-первых, нашли черный ящик, во-вторых, стали известны подробности жизни бизнесмена и его токалки, а в-третьих, мои ребята договорились с родными погибших членов экипажа об интервью. В десять часов у нас проходят традиционные “летучки”, где мы обсуждаем темы на сегодняшний эфир, разбираем ошибки прошлого выпуска и в конце я раздаю задания корреспондентам. Обычно собрание проходит в конференц-зале за большим овальным столом, но сегодня там, как и на всем этаже, устанавливают электронную систему пропусков, поэтому мы собираемся в ньюсруме.
-Так, дети мои, всем все понятно? - спрашиваю свою команду и журналисты послушно кивают. Самому старшему репортеру в моей команде 30, самой младшей - 19. Так что я для них уже старушка и добрый полицейский. Потому что злой у нас Алина - моя сменщица. Гоняет всех, как сидоровых коз. Вот только ее боятся, а меня уважают. По крайней мере, я на это надеюсь.
По дороге в кабинет меня окликает Ринат. Оборачиваюсь, а он стоит весь такой счастливый с коробкой из нашей кофейни. Смотрит на меня так, как будто вчера не просто меня поцеловал в щеку, а делал кое-что другое. Эх, не надо было соглашаться на ужин.
-А, Ринат, привет! - сдержанно улыбаюсь.
-Соня, - подходит ближе и протягивает покупку. - Это тебе. Слушай, зашел сегодня в кофейню, а там чак-чак. А я вспомнил, что ты на Дне журналистики его наворачивала и сказала, что любишь.
-Да-да, помню, - черт, как бы это забыть? Я так люблю чак-чак, что сожрала всю тарелку.
-А я тебе еще тогда сказал, что мы идеальная пара, потому что чак-чак - это же татарский десерт.
-Я знаю, у меня тетя татарка, - начинаю нервничать, потому что девчонки за компьютерами уже хихикают, понимая, к чему клонит наш главный оператор. И почему он делает это при всем честном народе?
Но и это не самое страшное, потому что стоит мне посмотреть в сторону, как я встречаюсь взглядом со злющим Львом. Тут же отмечаю, что он хорошо, как дьявол-искуситель: синие джинсы, белая футболка, стильный пиджак. Бывшему не дашь сорока трех, а наши девчонки поглядывают на него и только так пускают слюнки. Это заметно. Лев вроде бы и говорит с начальником нашей Службы безопасности, но испепеляет меня своим ледяным взором. А что ты хотел Лев Николаевич? Я женщина свободная!
И в выборе наряда сегодня не ошиблась: черная узкая юбка-карандаш с разрезом сзади, бордовая блузка с длинными рукавами и шпильки. Помада в тон.
-Кстати, что с машиной? Завелась? - Ринат перетягивает мое внимание.
-Ой, нет. Я вчера про нее совершенно забыла. А сегодня вот вызвали на работу из-за того, что Аля заболела.
-Блин, у меня съемки сегодня допоздна. А то я бы тебя подвез и посмотрел, что там. А хочешь завтра приеду и помогу?
Кошусь в тот самый угол, где стоял Лев, но там уже нет ни его, ни нашего безопасника.
-Риныч, спасибо тебе большое, но я уже с папой договорилась.
-Тогда я спокоен, - Ринат неожиданно наклоняется и тихо интересуется, - А ужин завтра в силе?
Ужин! Я забыла, что обещала ему ужин. Что же делать? Не могу же я его продинамить. Снова смотрю в сторону - Лев весь красный от злости. Интересно, слышал ли он про предложение Рината?
-Да-да, я помню.
-Тогда завтра созвонимся? - заговорщицки подмигивает коллега.
-Окей.
Захожу в кабинет и все делаю на автомате. А сама думаю: “Ну зачем я согласилась? Зря дала надежду человеку!” Ладно, схожу на ужин и там скажу ему, что мы можем быть только друзьями. Какой насыщенный у меня завтра день: утром приедет папа, в обед встречаюсь с подружками, а вечером что-то вроде свидания.
К полудню подъезжает Вадик - мой закадычный друг и главный редактор информационной службы канала. Мы познакомились с ним на первом курсе университета. Вадим приехал в Алматы из Усть-Каменогорска и был таким скромным, но очень умным дрыщом. А как он работал со словом! Все преподаватели прочили ему большое будущее и как в воду глядели. Вадика все любили за чувство юмора, легкость и талант. А сам Вадик любил, когда его любят. Вот только в личной жизни у него постоянно были проблемы. Дело в том, что его типаж - маленькие худенькие азиатки. Десять лет назад он влюбился в одну девушку из Кыргызстана и уже хотел жениться на ней. Но она поехала на выходные к родителям в село под Бишкеком, и ее украли. А нравы там в то время были такие же, как у нас. Украли - значит, выходи замуж. В общем, сначала я вытаскивала Вадика из депрессии, потом он меня. Так мы и дружили: я, Вадим и Марта - три раненных сердца.
-А я смотрю вольготно живется начальству, которое подкатывает к полудню, - шучу я, зайдя в кабинет друга. Он уже сидит за компьютером и что-то рассказывает Марте, которая устроилась на нашем любимом мягком диванчике.
-Во-первых, начальство не опаздывает, а задерживается, - ржет Вадик. -А во-вторых, я сдавал анализы.
-Ой, и что там? Воспаление хитрости? - плюхаюсь на диван рядом с Мартой.
-А ты мне зубы не заговаривай, - Вадим поправляет очки на носу, - мне тут птичка в клювике принесла, что твой бывший вернулся.
-О, я бы этой птичке свернула ее красивую шею, а лучше отрезала бы ее длинный клювик. Да, Марта? - смотрю на подругу.
-Пффф, - фыркает она, - вставай в очередь. Вас много, я одна.
-Ну, допустим, - говорю Вадиму и слежу за его реакцией. - Появился. Вчера ночью заявился ко мне, полез целоваться и сказал, что хочет вернуть.
Вкратце описываю наш с ним разговор, а друзья только цокают и закатывают глаза.
-Окстись, Софья! - предостерегает Вадим. - Или ты уже все забыла?
-Не забыла, - опускаю глаза.
-И если я его увижу здесь, то опять дам ему в морду! Как в тот раз! - Вадик воинственно прижимает очки к переносице указательным пальцем.
-Ой, я тебя умоляю Ермолов! Кто кому дал в морду? - смеюсь я, вспоминая былое. - Для него это была так - легкая пощечина. А вот как он тебя потом в сугроб окунул…
-Я между прочим стоял за твою честь!
Встаю с дивана, подхожу к нему сзади, чуть наклоняюсь и обнимаю.
-Вадь, я знаю! Ты самый лучший друг! Но как мне теперь быть, если он снова сегодня появился и забрал мои ключи от машины, чтобы ее починить.
-Даже так?! - бровь Марты ползет вверх, а нос подается вперед. - А Лео-то времени зря не теряет. Как в мире животных это называется? Брачные игры?
- О, наша Марта дело говорит! - усмехается Вадик. - Смотри, Софа, как бы потом не поднять хвост, как голодная львица.
-Мне это не грозит. У меня иммунитет, - отшучиваюсь я. - Правда, есть кое-что еще. Меня Ринат пригласил на свиданку, - перевожу я тему.
-Софья, ты уж реально окстись! У тебя то пусто, то густо! - ржет, аки конь Вадик. - Какой-то мужицкий дождь!
-Я поставлю на Лео, - заявляет Марта, поправляя свои роскошные иссиня-черные кудри. - Очень колоритный персонаж. И хотя Ринат - душка, но мне интересно, как этот царь зверей будет замаливать свои грехи.
-Ставлю на Рину, - подхватывает Вадик. - Поддержим отечественного производителя!
***
До вечера Лев больше не появляется и даже не звонит. Начинаю переживать за своего мальчика. Не за Леву, а за "рафик". Решаю, что если не явится до эфира, то после найду его телефон и вынесу мозг так, что он пожалеет о своей затее.
За полчаса до выпуска беру со стола телефон и распечатанные листы с версткой, открываю дверь и тут же впечатываюсь в твердую мужскую грудь.
Поднимаю голову и нервно сглатываю - Лев. В нос ударяет знакомый аромат. Столько лет прошло, а он все тот же. Видимо, привычки действительно не меняются. Постоянство - наше все.
-Мышка сама попалась в мышеловку, - Лев ловко прижимает меня к себе одной рукой.
-Если не уберешь руку, Мышка отгрызет тебе кадык. Или даст по яйцам, - мило улыбаюсь и с величайшим удовольствием давлю шпилькой носок его туфли. -Могу заразить бешенством.
-Дикая Мышка меня еще больше заводит, чем ручная, - вижу, что ему больно, он чуть морщится. - Вот, кстати, твои ключи. Машина под окнами. Тебе поставили новый аккумулятор. Машина, как новая. Не благодари, - вытаскивает их и трясет перед носом.
Я резко хватаю их и прячу в ладони за спиной. А еще отхожу на безопасное расстояние.
-И не думала, - фыркаю я. - Ты все это сделал, чтобы напроситься на "спасибо"?
-Не только, - уголок рта уж слишком сексуально ползет вверх. - Во-первых, хотел тебе помочь. Искренне. А во-вторых, теперь тот чернявый не заявится к тебе завтра.
-Ах вон оно чё, Михалыч? - смеюсь я. - А ты не только наглый, но и изобретательный.
-На войне, знаешь ли, все средства хороши.
Подхожу к нему вплотную, встаю на носочки и шепчу на ухо:
-Только ты, просчитался, Левушка, - произношу с придыханием. - Завтра вечером я со своим чернявым другом иду на свидание. И планы на этот вечер у меня грандиозные.
Отстраняюсь и наслаждаюсь картиной: царь зверей повержен. В глазах огненная ярость, желваки ходуном ходят.
-А теперь, извини. У меня прямой эфир.
Эффектно убираю волосы за спину и выхожу из кабинета, маняще виляя бедрами. Узкая юбка-карандаш до колен, подчеркивающая мои нижние девяноста - лучший выбор, чтобы уделать бывшего.
-И что это за знакомый? - допытываются папа с братом, сидя у меня на кухне в субботнее утро.
Я все-таки напекла блинов, заварила любимый папин чай и теперь сидела с ними за столом и рассказывала, что машину мне уже вообще-то починили.
-Просто знакомый, пап, - успокоила я. - Услышал, что у меня машина не заводится, вызвался помочь. У него друзья на СТО.
Кстати, даже стало интересно, сколько Лев оставил на СТО? Просто мне вернули не мой старенький “рафик”, а прямо-таки новый “РАФ” (Тойота Рав4) - с новым аккумулятором, идеально чистым салоном, кузовом, натертым воском, отполированными фарами. Все вместе по моим скромным подсчетам влетело ему в копеечку.
-Я видел. Она у тебя блести6т так, как будто из салона, - подхватывает Равиль. - Имя-то есть у знакомого?
-Лев, - признаюсь я и делаю глоток чая.
-Смотри-ка, целый Лев, - качает головой папа.
-Это ничего не значит, - улыбаюсь. - Это просто старый знакомый.
-А глаза-то горят, Соня. И где-то я это уже видел, - с тоской замечает папа.
Папа и братья не в курсе моей ситуации со Львом и последующими событиями. Обо всем знает только мама, потому что если бы я сказала, то отец и Рава с Анваром достали бы ружья и устроили охоту не на косуль, а на Льва. Еще бы дядь с собой потащили. А мне мокрухи не надо, достаточно было мокрого Вадика, которого Лев окунул в сугроб. Поэтому мама сказала папе, что я просто рассталась с мужчиной и сильно переживаю. Отец - человек очень тактичный и сдержанный, но когда со мной в тринадцать лет случилась беда, он и его братья, как горячие восточные мужчины, были готовы вершить самосуд. Хорошо, что дедушка Ваня их тогда остановил. Все сделали по закону.
Проводив папу и брата, начала собираться на встречу с подругами. Им я тоже решила все рассказать, потому что у нас с детства нет секретов друг от друга. Айлин и Диана - мои героини. За последние два года они столько всего пережили, но вышли из своих собственных трагедий победительницами. И да, эти девчонки дважды вытаскивали меня из бездны. В первый раз - в тринадцать. Во второй - в тридцать.
Мы встретились на летке популярного кафе в центре города. Так как сентябрь был теплый и солнечный, столики на верандах все еще стояли и это еще одна отличительная черта Алматы. Осень у нас преимущественно сухая и красивая, как сказочная иллюстрация. Одно из моих самых любимых времен года, когда хочется много гулять, собирать разноцветные листья и упавшие на землю каштаны, любоваться яркими красками осени.
-Лев вернулся, - говорю как бы между прочим.
-Что? - Айлин округляет глаза, а ее вилка просто не доходит до рта.
-Как? - Диана едва не выливает на себя горячий чай и отставляет чашку в сторону от греха подальше.
-Вот так. Совершенно случайно он оказался в телецентре. Его компания устанавливает у нас электронную систему пропусков.
Рассказываю подругам во всех подробностях о наших со Львом столкновениях - неожиданных и спланированных. То и дело слышу их ахи и вздохи, Айлин более серьезна, а Диана, кажется сейчас расплачется. Она у нас чуть больше месяца назад стала мамой дочки. Из-за разбушевавшихся гормонов она стала еще сентиментальней и сердобольней. Теперь ей всех жалко еще больше.
-Может, стоит дать ему еще один шанс? - осторожно предлагает Диана. – Может, ваша встреча- это судьба? Через столько лет она сама вас друг другу подтолкнула. Как в кино или сериале!
-Нет. Я буду весьма категорична, - протестует Айлин. – Ты же помнишь, какой она была после расставания? Кожа да кости. Рыдала целыми днями, пока не уехала. Ты правильно ему сказала: “В одну реку нельзя войти дважды”.
-Но, Айлин, а если это и вправду любовь? - не унималась Ди. - Он же хотел ее вернуть, а там она - с мужчиной и ребенком, - у подруги глаза на мокром месте. Она берет со стола салфетку и вытирает слезы.
-Почему он не проверил? Почему сдался? - парировала Айлин. - У него же были возможности! Он безопасник!
-Потому что это не по-пацански. Я знаю, у меня же брат! - доказывала свое Диана. - Он увидел, что она счастлива и все, у него в голове сложилась картинка красивой семейной жизни: она замужем, у нее сын. А уводить жену и мать из семьи не по-мужски!
-И все равно, он слишком напористый- возразила Айлин. - Судя по Сониным рассказам, не Лев, а бронепоезд. Мчит без остановки.
-Я вам тут не мешаю, нет? - остановила я подруг. - Я не собираюсь с ним сходится. Но он меня не понимает.
-А что ты сама чувствуешь? Вот тут? - Диана прикладывает пальцы к сердцу. - Из груди выпрыгивает?
Я опешила, потому что то, что она описала, я действительно чувствовала, когда мы были вместе. А в последние дни мне хочется его просто убить. Но…рядом с ним сердце снова ожило, и меня это, конечно, пугает. Мой психотерапевт из столицы, с которой я до сих пор поддерживаю связь и общаюсь по видеосвязи, сказала, что я “выиграла” в лотерею и попала в редкую касту однолюбов.
-Я не знаю, - отвечаю невнятно и подруги переглядываются.
У Дианы на столе звонит телефон. Он смотрит на дисплей и извиняется:
-Это Тим. Оставила его одного с Амелией, - она берет трубку и воркует, как соловушка, - Да, милый? Проснулась? Вы потеряли Потеряшку? В последний раз я видела его в кроватке. Там нет? Ну тогда посмотри на диване между подушками. Нашли? Вот молодцы. Все, целую. Скоро буду!