* * *
— СНЕЖАНА —
Месть ректору будет жестокой.
С этой кровожадной мыслью я тайком и перебежками иду в башню магической академии, а там пробираюсь в апартаменты ректора Россрэйда Эрдалла.
Я вооружена косметичкой, в которой ножницы, розовая бритва с пятью лезвиями для мгновенной гладкости, которая «шизгара», женский гель для бритья с ароматом кокоса и той же фирмы гель, но только после бритья.
Да, я сейчас очень опасна.
Если помощник ректора не соврал, то Россрэйд сейчас спит о-о-очень крепко и его не разбудит даже пушечный выстрел у самого уха.
Если он думал, что я забыла о его поступке, когда он просто взял и выдернул меня из моего мира и поставил перед фактом, что я теперь работаю на него, то он плохо знает женщин.
Или ему просто не попадался мой типаж стервы необыкновенной.
Хм. А дракон неплохо устроился.
У меня комнаты намного меньше и не такие роскошные, как у ректора. А заливал, что поселил меня в самые лучшие.
Так, я пришла не интерьером любоваться, а вершить возмездие.
Его пёс породы корги дёргает ушами и вываливает язык. Вскакивает с коврика и издаёт счастливый «Га-а-у-а-уф!»
Я втягиваю голову в плечи. Замираю. К счастью, ничего не происходит.
Из кармана достаю заготовленное лакомство и отдаю пёселю. Всё, теперь он надолго потерян для всего мира. Вон, уже жмурится от удовольствия.
Крадусь из гостиной в спальню...
Что ж, спящий ректор мне нравится больше, чем ректор бодрствующий.
Только вот эта его чёрная борода лопатой… Бе-е-е-э…
Прежде чем приступать к операции, нахожу у камина длинную кочергу.
Осторожно тыкаю спящего мужчину в высунутую из-под одеяла длинную и крупную ступню.
От щекотки он дёргает ногой, сжимает пальцы, шумно вздыхает, но не просыпается.
Я злорадно хмыкаю.
Кочергу ставлю рядом с кроватью на случай, если он всё-таки очнётся.
Тогда шмякну его легонько кочергой и скажу, что я просто мимо проходила и мух отгоняла.
Так-с, ванная комната у дракона примыкает к спальне.
Беру два полотенца. Одно расстилаю рядом со спящим мужчиной.
Едва удерживаюсь от желания коснуться его литых мышц груди, зарыться пальчиками в тёмную и густую поросль, чтобы понять, мягкие волоски или жёсткие.
А то может и на груди эпиляцию сделать?
Эх, надо было с Земли воск взять.
Потом нахожу в его спальне глубокую чашу с какой-то бурой жидкостью и без сожаления выливаю эту гадость в раковину.
Набираю тёплой воды до самых краёв и несу к кровати.
Уверенным движением руки расстёгиваю усыпанную стразами косметичку.
Достаю и раскладываю инструменты на полотенце.
А потом бесстыже забираюсь прямо на мужчину и сажусь на его талию.
О-ох, девочки, какой у него торс. Я не видела ректора без одежды, а тут прямо подарок судьбы рассмотреть этот эталон мужской красоты.
Да и моя поза очень провокационная.
Чуть попрыгала на нём, снова проверяя, как крепко он спит и хихикнула, когда с губ дракона сорвался лёгкий стон.
Шикарное зелье, которое выпил дракон. Его помощник сказал, что оно для восстановления сил его зверя. Но есть побочка – крепкий сон.
Но если вдруг ректор проснётся, то он офанареет, увидев меня на себе. Но у меня, если что кочерга под рукой. Быстро обратно усыплю.
Так-с, я приступаю к своей мести.
Сначала нужно остричь эти дикие заросли.
Беру в кулак приличный клок жёсткой бороды, которая больше походит на бесформенный кустарник, и без раздумий отстригаю – сначала с правой стороны, затем слева.
Бросаю эти клочки проволоки прямо на пол.
Потом участь бороды настигает и его жуткие усы.
Ректор не шелохнулся ни разу.
Даже когда я оттягиваю эти проволочные волосы, чтобы отрезать побольше и ближе к лицу, но при этом не прихватить кожу.
Никогда не умела стричь.
И теперь на лице Росса жуткие проплешины.
Зато черты лица, наконец, вырисовываются.
А то просто ужас был. Не мужчина, а йети какой-то.
— Никуда не годится, — морщу я нос, рассматривая дело рук своих.
Выдавливаю в ладошку гель для бритья.
Меня сразу окутывает мятно-кокосовый аромат.
Обмазываю гелем лицо и шею дракона и вооружаюсь бритвенным станком, которым я вообще-то брею свои ноги и подмышки.
Нет, то место я брею другим, отдельным станком.
Хорошо, что у меня тонна сменных кассет.
* * *
— СНЕЖАНА —
— Вас только за смертью посылать, — ворчит босс. — Проект передали? Заявление подписали?
В его голосе одна сплошная небрежность, даже голову от своего планшета не отрывает.
Мне хочется скомкать чёртово заявление на увольнение по собственному и швырнуть его точно в босса.
— Подписала, — говорю зло. И с издевкой добавляю: — Почти.
О, вот теперь гад-босс поднимает голову и смотрит на меня, как на плесень, которая вдруг появилась в его новой и чистенькой ванной.
Он пытается нахмурить брови, но тонны ботокса этого не позволяют.
Да-да, мой босс любит уходовые процедуры.
— Что ещё за «почти»? — раздувает он гневно свои ноздри. Кстати, у него одна ноздря меньше другой. И этот перекос ему совсем не идёт.
На его вопрос невозмутимо заявляю:
— Только дату поставила. Осталось подпись поставить.
Он откидывается в эргономичном кожаном кресле с подлокотниками из полированного дерева, складывает руки на груди и спрашивает:
— И в чём проблема подписать заявление? Рука отсохнет?
«Скорее у тебя твой сморчок отсохнет», — пробегает в голове злая мысль.
Подхожу к столу уже почти бывшего начальства, опускаю заявление и спрашиваю:
— За каким чёртом вы меня увольняете? Да ещё заставляете по собственному желанию! Я лучший организатор праздников! Благодаря мне этот филиал получает лучшие отзывы, у нас клиентов больше, чем у других, а вы…
— А ты переспала со мной, — усмехается эта сволочь. — Снежана, ты нарушила правило нашей компании – не спать с начальством.
Все мужчины, которые брюнеты – козлы.
Эта истина настигает меня вот прямо здесь и прямо сейчас.
Даже не настигает, а громом обрушивается на моё женское сознание.
Да, босс брюнет, хоть и не жгучий, ещё и голубоглазый. Весь такой на стиле и вообще в данный момент жутко бесячий.
— Это было всего раз, и на корпоративе. И вы, и я, мы были хмельны, — напоминаю ему. — И нет такого правила.
Начинаю злиться, ведь этот гад веселится за мой счёт.
Вон уже губы растянул в победной улыбке.
— Уже есть, — хмыкает козёл.
Я ставлю руки на его стол, склоняюсь и шиплю в холёную рожу босса:
— Что за бред? За это не увольняют! И между прочим инициатором был ты. Воспользовался моим настроением и состоянием… Все были в курсе, что я накануне рассталась с женихом…
— И я бы не увольнял тебя, не разнеси ты всему коллективу сплетню, будто я в постели полный лох, — говорит Роман Сергеевич Плохницкий и с каждым словом на его лице с ровным солярным загаром проявляются красные пятна.
Прекращаю лапать его стол, выпрямляюсь и удивлённо смотрю на мужчину.
Он из-за этого меня увольняет? Серьёзно?
И вообще, я никому не говорила, что он лох, да ещё и в постели.
Просто моя коллега видела, как мы с ним того, вместе уходим с вечеринки и всё сразу поняла.
Мне кажется, там весь коллектив всё понял. Только слепой и тупой бы не догадался.
Потом она как-то спросила: какой наш босс, в плане мужской силы?
А я взяла и, не подумав, состроила ей рожу, мол, вообще никакой.
И между прочим больше ни с кем свою ошибку не обсуждала.
Зато коллега по всему филиалу распустила эту сплетню. В итоге слух разошёлся со скоростью света по всем другим нашим точкам, что наш босс этой самой силы и не имеет.
Так Плохницкий заработал себе сомнительную славу.
Я своим поступком не горжусь.
В смысле, что была с ним.
И если честно, он реально никакой, даже стрёмный.
А тот факт, что теперь его мужскую «силу» вся компания обсуждает и хихикает над ним – не моя проблема.
Хороший маркетолог смог бы выкрутиться, но мой босс на самом деле вообще тупой.
Вдруг понимаю, что фамилия этого гада идеально характеризует его, как закомплексованного мужчинку.
Отчётливо вижу обиду в его глазах, оцениваю как-то по-новому его руки – изнеженные, тонкие, небольшие, даже вен не видно.
А руки у мужчины должны быть такие, чтобы ва-а-ах, увидела и пропала.
Чтобы набухшие вены, большие ладони, длинные пальцы.
Для меня такие руки признак силы, мужества и крепости. С таким мужчиной, как за каменной стеной.
А Плохницкий со своими потными ладошками вообще какой-то весь недоделыш.
Его-то в эту компанию мамочка по знакомству устроила, и родственнички же и помогли ему подняться по карьерной лестнице.
Хотя по факту руководить данным филиалом огромной компании должна именно я – Белова Снежана Михайловна.
* * *
— СНЕЖАНА —
Три месяца спустя
Бывший босс основательно попортил мне жизнь.
Распустил по всем корпоративным каналам слух, что я некомпетентная, несобранная и часто заваливаю крупные проекты по организации мероприятий.
Ох, не буду пересказывать, как я негодовала, когда узнала от добрых коллег эту информацию, а то и трёх томов не хватит.
Получив пятый-десятый-n-ый отказ, я уже решила, что мир сошёл с ума.
Три месяца без работы… и мои сбережения начали как-то быстро уменьшаться.
В итоге я временно устроилась на работу в бутик фирменных шмоток.
М-да, не о том я мечтала.
И уже две недели тружусь на благо нового босса.
Этот, кстати, пытался подкатывать, но я сразу дала понять, что ему ловить нечего. Тем более что пухлых и женатых на дух не переношу.
Так и сказала: или пусть берёт меня на работу, или пусть валит. В смысле, свалить пришлось бы мне. Думаю, суть вы поняли. Но мужик проникся и взял меня.
И вот скучный вечер в бутике.
Я гипнотизирую часы на стене, осталось каких-то сорок минут до закрытия и смогу поехать домой.
Работа, скажу честно, не такая интересная, как организовывать праздники.
Но зато работа.
А то я бы с тоски взвыла, тем более что через месяц Новый год.
Моя коллега Юля говорит, что через пару дней начнётся поток клиентов, и нам будет новогодняя премия за хорошие продажи.
Богатенькие тёти и дяди прибегут скупать наряды для корпоративов и новогодних мероприятий.
Вдруг, почти перед самым закрытием в наш магазин решил заглянуть запоздалый клиент.
При виде этого самца моя коллега делает стойку и расплывается в сияющей улыбке. Как бы мужик не ослеп.
Мужчина реально хорош собой.
Он высокий, около двух метров роста. Широкоплечий.
Жгучий брюнет. Волосы длинные и собраны… хм, надо же, собраны в толстую косу, а не жиденький крысиный хвостик.
Глаза серые, как грозовое небо и в обрамлении пушистых ресниц.
Лицо… Прямо падший ангел на выезде, только типажа кавказского самца.
У него борода лопатой, ещё усы. Не люблю бородатых. Там же столько живности, микробов, бактерий. Целая микровселенная, бррр.
Но да ладно, мне с ним не целоваться.
Одет мужчина дорого и стильно.
На нём зимняя куртка крутого бренда, которая стоит как крыло самолёта.
Модельные ботинки без единой морщинки, будто только сегодня надел.
Идеально скроенные брюки скульптурно облегают впечатляющее хозяйство.
И вот Юлия, сияя улыбкой, интересуется, чего желает этот прекрасный господин.
Я демонстративно закатываю глаза, когда мужчина отвечает что-то по типу он только посмотреть и делает какой-то банальный комплимент Юльке.
Она оборачивается и смотрит на меня, мол, иди хоть ты с ним поговори, да раскрути на покупку.
Я мотаю головой.
И вообще я спокойна как танк, зато девушка явно нервничает. Жертва харизмы этого бородатого секси мачо.
Интересно, в его коллекции много разбитых женских сердец?
Мужчина, тем временем, внимательно изучает мужской ассортимент одежды и обуви.
Вдруг надолго зависает над витриной с мужским нижним бельём, как будто впервые его видит.
Странный он какой-то.
Да и пофиг.
Я кошусь на время и уже чуть ли не пританцовываю от радости.
Осталось пя-я-а-ать минут, и мы будем закрываться.
Но меня локтём в бок толкает Юля и шепчет:
— Иди, подойди к нему.
— А ты? — хмурюсь я.
Идти и заводить разговор на тему, что вам надо… Шоколада, мармелада? Нет? Тогда килограммчик колбасы вам в трусы?
— Не знаю, мне кажется я в обморок упаду, он такой… кла-а-ассный, — очень тихо произносит девушка, чтобы клиент не услышал и томно вздыхает.
Я раздражённо хмыкаю.
Диагноз ясен.
— Иди, переодевайся, — отпускаю её. — Я быстро здесь управлюсь.
Она кивает и уходит в подсобку.
А я поправляю белую блузку и подхожу к мужчине.
С улыбкой профи говорю:
— Давайте я вам продемонстрирую новые модели нижнего белья.
Он поднимает на меня свои глаза, в которых, мне показалось, будто зрачок из круглого резко стал вертикальным, но потом вернулся в нормальное состояние.
Наверное, из-за освещения такой эффект.
* * *
— СНЕЖАНА —
Что обычно происходит с попаданками?
Они красиво попадают в красивые места.
У них появляются супер способности убивать и воскрешать одним только взглядом.
Все местные принцы, короли и вообще все-все-все в мире считают её богиней, самой-самой супер красивой женщиной и готовы за неё убивать и убиваться.
Или же эти попаданки картинно попадают прямиком в объятия сильного и красивого мужчины.
Как на обложках любовных романов, где она вся такая без чувств, а он полуголый держит её своими могучими руками, смотрит так томно и исключительно на её огромные округлости, которые вот-вот вывалятся из декольте.
У девы огненно рыжие волосы или блондинистые, густые, красивые и развеваются как в рекламе шампуня или краски для волос.
И вся она такая распрекрасная, идеальная, что тошно становится.
И всё это действие на фоне замка-моря-парка-спальни, короче, на фоне шикарной локации.
Что произошло со мной.
Бородатый мужик выдернул меня в другой мир в зиму и холод.
На минуточку, я в одной блузке, юбочке-карандаше и туфлях на шпильке.
Колготки в двадцать ден, стринги и лифчик не считаются. Они что есть, что их нет.
Локация… эт пестец, друзья.
Замок, на территории которого мы оказались, представляет собой заброшенную психиатрическую лечебницу.
Ночь. Падает снег… точнее, воет метель.
Плюс я впервые наблюдаю такое явление, как гроза и молнии во время метели. Молнии и освещают чудовищный замок.
Я будто в фильм ужасов попала.
Плюс ко всему я не упала картинно в объятия этого бородача.
Я его картинно облевала своим обедом.
Обедала я сегодня мясной лазаньей, салатом «Цезарь», а на десерт схомячила яблочный штрудель.
Весь мой не успевший перевариться обед, оказался точно на куртке, брюках (особенно на том самом выпуклом месте) бородатого козла и его начищенных идеальных ботинках.
Плюс я моментально задубела.
Голова ещё разболелась мгновенно и так сильно, что я готова была рухнуть прямо там, где стояла.
А стою я по колено в сугробе, дрожу и офигеваю.
— Жалкая человечишка! — со злостью шипит этот недобитый ползучий гад с бородой, рассматривая облёванную одежду и ботинки.
Вдруг делает картинный пасс рукой…
Такой широкий и резкий взмах ручищей своей огроменной, будто меня сейчас пришибёт, отчего я дёргаюсь назад и падаю точно в сугроб.
Класс, отмороженная жопа на Новый год – это то, о чём я так «мечтала»!
Нет, бить меня никто не собирался.
Этот придурок реально маг что ли?
Потому что всё исчезло!
— Так Копперфильддддд… Я всё осознала… Ддддд… Перепугалась так, что облевалась… — говорю максимально сердито, отбивая зубную дробь. — Возвращай меня обратно, ддддд… А то я сейчас тут Снегуркой стану! Дддд...
— Сначала дело, — сообщает этот недоумок.
Смотрит на меня дрожащую с омерзением.
А у меня уже кожа от холода так сильно натянулась, что кажется, вот-вот трещинами пойдёт.
Губы, наверное, посинели.
Ног уже не чувствую.
Тело всё трясётся как в припадке.
— Какое ддддд… дело? Верни меня! Живо! Или ты слепой? Не видишь, что мне холодно?! Дддд…
— Тебе холодно? — удивляется он. Причём эмоция у мужчины искренняя.
«Тепло ли тебе, девица, тепло ли тебе, красная?» — вспоминаю вдруг цитату из сказки «Морозко».
Только этот ненормальный на деда Мороза совсем не похож. Скорее на кавказца с плохим настроением.
Боже! Спаси меня!
— Я же заболею! На Новый год… Дддд… А-а-а-пчхи-и-ы-а-а-а! — из моих лёгких вырывается оглушительный чих. Сопли и слёзы ручьём.
Меня начинает по новой тошнить.
Всё, хана птенчику.
— Сволочь… — всхлипываю я и утираю нос рукавом блузки.
Потом снова обнимаю себя и поднимаю то одну ногу, то другую. Теплее не становится.
— Человек. Какие вы жалкие, неспособные даже согреть себя, — с брезгливостью цедит этот псих.
Снова делает пасс рукой и меня внезапно окутывает блаженное тепло.
Метель меня больше не хлещет по щекам. Ветер не стремится забраться мне под юбку и снег больше не облепляет моё лицо и волосы.
Вся непогода как будто обходит меня стороной. Класс. Мне бы такую суперспособность.
— О-о-о… Да-а-а… — протягиваю я сиплым от холода голосом и прикрываю блаженно глаза.
* * *
— СНЕЖАНА —
— Твои апартаменты, человек. Надеюсь, тебе хватит ума найти здесь спальню, ванную и не потеряться, — с глухой яростью произносит эта сволочь.
Мне горячая ванна прямо сейчас совсем не помешает.
А потом бы и чайку вкусного. И с хорошей закуской. Готова съесть слона.
Даже странно, что есть хочу после таких-то отвратительных фокусов.
Только спустить на тормоза всю эту чертовщину никак не могу.
Вытираю рукавом сопливый нос (простуда набирает обороты) и сиплым голосом говорю:
— Мне ума на что угодно хватит, это ведь не я страдаю шизоидно-магической истерией. А теперь живо объяснил, какого чёрта ты меня украл?!
Мужчина испепеляет меня своим грозовым взглядом.
Вот зуб даю, он бы меня с удовольствие укокошил.
— Не украл, — произносит он максимально спокойно, хотя слышится вибрация гнева в каждом его вздохе. — На тебя указал артефакт. Сделаешь работу и будешь свободна. В твоих интересах всё сделать по высшему разряду, иначе я приду в бешенство.
Я не могу сдержать истеричный смех.
Отсмеявшись, рычу не хуже той зверюги, что сожрала мою туфлю. И столько яду в моём тоне, что мужчина точно должен отравиться.
— Ты, мать твою, и кадровик, и маркетолог от бога! Такая шикарная презентация фиг-знает-какой-вакансии, такие интересные условия труда, что я даже не знаю, что сказать! Мечтаю приступить к делам прямо сейчас и первым делом… врежу тебе по морде!
Мужчина закрывает лицо рукой и качает головой.
Да, дядя, зря ты меня выкрал, я тебе точно не по зубам.
Устало опускаюсь в кресло, так как сил стоять на ногах просто нет. Ещё, кажется, у меня начинается жар.
Кошусь на свои ноги. Колготкам хана. Туфельки утрачены. Одежда испорчена – юбка порвалась, на блузке нахожу дырки, как от огненных искр. Из целого на мне только нижнее бельё.
Всё, я этого типа ненавижу лютой ненавистью.
— Не рекомендую драться со мной, — как-то неуверенно говорит негодяй.
Долго же он думал и формулировал эту мысль.
Кажется, я сказала это вслух.
Он смотрит на меня с презрением.
Не могу удержаться и показываю ему средний палец.
Пусть свои рекомендации себе в одно месте засунет.
Мужчина издаёт тяжёлый вздох и произносит с едва скрываемым раздражением:
— Хорошо, я признаю, что был неправ, нужно было с самого начала всё тебе объяснить, но…
— Ого, да ты, оказывается, можешь нормально разговаривать, — говорю и издаю издевательский смешок.
— Но ты сама всё испортила своим поведением, — заявляет это чудо природы. — И снова всё портишь.
Смотрю на него, приоткрыв рот, и возмущённо произношу, взмахнув руками:
— Класс. Так я ещё и виновата? Все мужики одинаковые. В любом деле всю вину сваливаете на женщин.
— Я предлагаю тебе работу с проживанием и полным обеспечением в моей академии магии, — говорит он быстро, пока мы реально не вцепились друг другу в глотки и не перегрызлись.
И молчит. Стоит, ждёт моего ответа.
Руки на могучей руки складывает и смотрит на меня выжидательно и таким взглядом, будто перед ним неразумная амёба.
Кстати, а одёжка на мужике преобразилась.
Теперь он одет как-то странновато, будто эпоху сменил.
Меня это напрягает.
Уж не в прошлое ли меня переместил?
Но в прошлом магии не было, чудищ огненных тоже… Хотя, смотря, какая эпоха.
История в любом случае вся переврана и переписана на сто рядов, что правды там хрен целых и хрен десятых. Потому кто его знает, что там было на самом деле и чего не было.
Так, погодите.
Он сказал, что работа и проживание в… я не ослышалась?
В Академии Магии?
От удивления у меня вытягивается лицо.
— В академии магии? — переспрашиваю в надежде, что мне всё-таки послышалось.
Он кивает и говорит:
— Да. Это Исправительная Академия Магических и Боевых Искусств. Сокращённо ИАМБИ. И прости, что не представился сразу. Моё имя Россрэйд Эрдалл. Я, глава академии. Ко мне обращайся на «вы» и исключительно по правилам — эрхалл Эрдалл. И как ты уже поняла, я принадлежу к расе драконов.
Нет, я ни шиша не поняла.
Какая академия? Исправительная? «Класс!»
У меня сейчас голова от жуткой новости взорвётся.
Беру и хорошо так шлёпаю себя ладонью по щеке.
Потом по другой щеке.
И ещё пару раз.
Ничего не происходит. Ничего не меняется. Этот мужик не исчезает.
* * *
— СНЕЖАНА —
Жареная курочка с тушёными овощами чуть смягчила меня.
Из напитков были компот и вода.
Я бы предпочла что покрепче. И кофейку. И пироженку.
Съедаю абсолютно всё, даже зелень.
Что удивительно, я должна ощутить тотальную усталость и завалиться спать. Вместо этого ощущаю зудящее чувство деятельности.
Тогда начинаю осматривать выделенную мне жилплощадь.
Апартаменты меня устраивают за исключением некоторых мелочей.
Правда, я предпочитаю современный стиль, а не как сейчас в духе старой Англии.
Я люблю, чтобы не было захламлённости, мне нужно больше пространства, света, воздуха.
Тут же нагромождение всего.
Толстые ковры… Ладно, согласна, они нужны, так как зима, холод, полы каменные. Босиком не походишь.
Хотя к коврам всё равно отношусь отрицательно – кладбище вековой пыли.
Все поверхности маленьких кофейных столиков, каминная полка, тумбы у кровати, комод заняты странными фарфоровыми статуэтками, изображающие зубастых тварей, подсвечниками, вазами, шкатулками, пиалами по типу пепельницы и даже маленькими портретами каких-то очень стрёмных набыченных людей.
Без каких-либо угрызений совести беру с кровати малый плед и собираю в него все эти «пепельницы», уродские фигурки, портреты.
Завязываю и бросаю на нижнюю полку сервировочного столика. Потом пусть заберут всё это безобразие.
Потом мой взгляд цепляется за стены.
— Отвратительно, — шиплю возмущённо.
Все эти головы мёртвых животных меня тоже не устраивают.
В спальне на стене прямо над кроватью висит рогатая голова оленя.
Ага, чтобы среди ночи голова грохнулась на меня и оставила у меня во лбу или вмятину или дырку.
Нет уж.
Забираюсь на кровать, пыхчу от натуги, с трудом и не с первого раза, но снимаю это уродство.
Ещё одна голова… нет, не оленя, а кабана висит в ванной. Ужас!
Отправляю головы не на сервировочный столик, выставляю прямиком за дверь.
Пусть стоят в коридоре, авось бегающие тут скелеты подберут. Или кто из соседей себе прихомячит.
Затем со стен снимаю портреты старых мужиков, взгляды которых мне совсем не нравятся.
Ощущение, будто на меня смотрят несколько прокуроров, и каждый знает обо всех моих прегрешениях. Нечего тут висеть и глядеть, как я раздеваться и спать буду.
Нет, чтобы повесить портрет какого-нибудь атлетически сложенного красавчика без одежды, отдыхающего на яхте с бокалом мартини в руке.
Я бы не возражала против такого портрета.
А вот это старичьё пусть убирается в коридор.
Выставляю портреты за дверь. Шесть штук.
Четверо тусовались в гостиной, а двое самых мерзких в спальне напротив кровати.
Осматриваю дело рук своих.
Теперь на местах от портретов и голов мёртвых животных на обоях тёмно-зелёного цвета остались следы. Сразу видно, что здесь что-то висело.
Ладно, потом попрошу ректора показать мне другие картины. Какой-нибудь умиротворяющий пейзаж меня устроит.
Дохожу до маленького кабинета, больше напоминающего каморку.
Тут, наверное, четыре квадрата.
Все стены заняты стеллажами, которые под завязку забиты книгами.
Стоит видавшего лучшие времена стол.
И скромно отодвинут стул-кресло, у которого отсутствует сиденье.
На столе стоит и тускло светит лампа, видать магическая или газовая. Или вообще масляная.
С краю на столе стоит шкатулка, в ней набор – перья и чернила. Да ладно вам! Я никогда такой древностью не пользовалась и вряд ли научусь.
Заглядываю в тумбочку стола и нахожу пачку коричневых крафтовых листов и…
— Так, что тут у нас…
Тянусь и достаю какой-то камень?
— Фу-у-у!
Это оказывается не камень, а сухарь, почерневший от времени и плесени, которая его и сожрала.
Предыдущий житель, похоже, голодал, раз оставил заначку на чёрный день.
Интересно, тут есть противогрибковые и противомикробные средства?
Или быть может ректор и тут руками помашет и от всяких бактерий моё жильё избавит?
Бросаю мерзость на сервировочный столик.
Гостиная у меня тоже скромная.
Диванчик, пара кресел у камина.
Сам, собственно, камин.
Столик между креслами и два круглых и высоких столика по бокам от дивана.
Жажда деятельности не проходит.
* * *
— СНЕЖАНА —
— Вода… — вздыхает ректор и отводит глаза от моих «девочек». — Я не предупредил вас. Не думал, что сразу будете делать водные процедуры.
Я натягиваю халат обратно на плечи, и мои руки замирают на полпути.
— Что вы имеете в виду? Вода грязная? И как это? Вы не думали, что я буду мыться? Вы что, были слепы и не видели, что я вся грязная?
Мужчина снова вздыхает и явно сдерживаясь, чтобы не наорать на меня, говорит:
— Нет, вода чистая. Но здесь в академии и общежитиях водонагревательная система. Ровно в полночь она переходит на режим нагрева, чтобы с утра и до самого вечера была горячая вода. Ночью горячей воды нет. Вы использовали остатки.
— Спасибо, что так вовремя предупредили, — ворчу я.
— Нет проблем, — пожимает он могучими плечами.
— И что дальше? — складываю руки на груди. — Мне ждать утра? Или вы предлагаете залезть в ледяную воду? Только не обещаю, что не заболею.
— Снежана Ми… — начинает он, но я перебиваю.
— Вы меня за секунду вылечили от начинающейся простуды, а это сто процентов тяжелее, чем нагреть воду. Ещё я видела, что вы монстр, в смысле дракон. У вас из ушей дым валил, из пасти огонь лился, будто вы магмы наглотались и…
Теперь он меня перебивает.
— Зачем вы бросили обувь в пасть зверю? — вспоминает ректор и впивается в меня недовольным взглядом. — Это могло плохо кончиться! Люди, вы всегда такие неразумные и беспомощные! Как паразиты!
Так, для меня ректор снова стал придурком.
Очень жаль, а то мне вдруг стало чудиться, что мы можем нормально общаться и нормально договориться.
Поджимаю губы, потом хмыкаю, пожимаю плечиком и спрашиваю:
— Кстати, вы уже избавились от туфельки? Она у вас переварилась и спокойно вышла? Или вам пришлось потужиться? Или магию применили? Мне очень интересно, знаете ли, как вы избавили свой желудок и кишечник от моей обуви.
Брови Россрэйда сильно насуплены, пока он слушает мои вопросы-рассуждения и смотрит на меня с явным выражением «Снежана, ты идиотка».
— Все драконы – дети магии, — ухмыляется он. — Пламя моего зверя может уничтожить не только дешёвую обувь, но и камни плавит.
Чёрт. Могла бы и догадаться. И, разумеется, он сообщает мне об этом после того, как я глупо сострила. Этому гаду удалось заставить меня почувствовать себя тупицей.
А я не люблю чувствовать себя тупицей. Впрочем, любая женщина этого не выносит. А любой достаточно умный мужчина знает об этом и никогда не выставит даму дурой.
Если, конечно, он не козлина.
— Спасибо, что просветили. В следующий раз брошу в пасть вашего милого зверя гранитный булыжник.
— Смотрите не надорвитесь, когда будете поднимать булыжник, — веселится он. — Я обязательно посмотрю, как вы будете это делать.
Вот и поговорили. Но ничего, киса, я придумаю, как тебе отомстить за все мои унижения.
Я стискиваю зубы, чтобы не огрызнуться, и отворачиваюсь от него, сосредоточившись на местном календаре, который прибит к стенке гвоздями по всем четырём углам. Календарь, кстати, скучный. И очень непонятный.
— Вот, держите. Натяните этот артефакт на кран, он сделает холодную воду достаточно горячей. Хватает на три-четыре раза, чтобы наполнить ванну целиком. Рекомендую пользоваться, когда действительно нет горячей воды, как сегодня.
Россрэйд протягивает раскрытую ладонь, на которой лежит… э-э-э…
— Это прикол такой? — спрашиваю с подозрением, глядя на латексный, пардон, презерватив. Между прочим, незапечатанный. Просто сплюснутый, как это бывает, когда достаёшь его из упаковки. — Натянуть на кран кондом? Знаете, не смешно.
— Я заметил ещё в том вашем магазине, что вы, Снежана Михайловна, весьма озабочены темой… мужских органов. У вас все предметы вызывают подобные ассоциации?
Мои щёки заливает румянец, но я всё равно закатываю глаза.
Кстати, он всё ещё держит ладонь передо мной.
Делаю брезгливым лицо и двумя пальчиками беру эту пакость.
— Если из крана пойдёт кипяток, я сварюсь и умру, то я вас убью, эрхалл Эрдалл.
— Для этого придётся сильно постараться, – отвечает ректор, его сильная рука вдруг опускается мне на плечо, мягко его сжимает. — Мне придётся взять вас на руки и донести до апартаментов. Пол холодный, вы можете простыть, а я не намерен вас постоянно лечить.
И сказано это было таким тоном, будто мне делают одолжение как минимум на императорском уровне.
— Да я уж сама… — начинаю вредничать.
— Не обсуждается, — заявляет этот гигант и впрямь берёт меня руки, да так легко, будто я пушинка. Хоть я и подтянутая и все дела, но зад у меня такой нормальный и вес не сорок килограмм, а все шестьдесят два с половиной. А этому йети похоже на самом деле легко.
Сжимаю в кулачке магический чехол и обхватываю руками могучую шею ректора.
* * *
— СНЕЖАНА —
Думаете, мне дают поспать?
Думаете, меня оставили в покое?
Стук становится громче, боль в голове сильнее.
Моя ненависть ко всему живому и неживому растёт как снежный ком во время лавины.
Словно взбешённая фурия… нет, будто разъярённый трёхглавый дракон вскакиваю с постели.
Ноги предательски путаются в одеяле, как итог я неуклюже и с грохотом сваливаюсь на пол.
Больно ударяю локоть, аж, слёзы из глаз, мат из глотки.
Окончательно просыпаюсь, оглядываюсь, вытирая одеялом слёзы, и у меня случается дезориентация.
— Где я, чёрт возьми?! — вскрикиваю с ужасом.
Встряхиваю головой и жалею об этом. Боль иглой пронзает мои виски. Зато воспоминания встают на место.
Понятно. Другой мир. Ректор-козёл. Точнее, дракон. Но всё равно козёл.
Сказал, что я должна устроить утренник для подростков с уголовной репутацией.
Стук в двери становится ещё сильнее. Какие-то местные ругательства уже пошли.
Эх, жаль, у меня под подушкой нет стволов, прикладов и патронной ленты.
Всё-таки принимаю вертикальное положение.
Шипя от холода, гнева и от этой едкой вони, иду, чеканя шаг, открывать двери, а то от этого стука у меня сейчас башка взорвётся!
Распахиваю двери и впиваюсь яростным взглядом… Естественно, ни свет, ни заря, припёрся ректор.
Он стоит с занесённой рукой для очередного стука в дверь, лицо строгое, глаза гром и молнии метают, как вдруг глаза его вдруг приобретают иное выражение, очень странное.
Будто он резко взял, да захмелел.
И смотрит он не на лицо, а почему-то ниже и взгляд скользит ещё ниже и ещё…
Когда из коридора в мои апартаменты пробирается резкий морозный ветерок и мне становится холодно, только тогда вспоминаю, что вообще-то легла спать в костюме Евы.
— Твою ж… — краснею я от самых пят до самых корней волос и с размаху закрываю двери.
Россрэйд не успел отшатнуться.
Он в этот момент хотел войти, но не успел, я оказалась проворней.
Судя по стону и хрусту, он получил дверью по носу.
Так ему и надо, нечего было глазеть на меня голую, сонную, злую.
— Сейчас оденусь и открою! — кричу я хриплым со сна голосом и встаю на носочки.
Начинаю дрожать.
Как-то сразу не поняла, что в апартаментах холодно. Надо срочно утепляться. А ещё лучше горячий душ принять.
Снова морщусь от вони.
Надеюсь, у меня не прорвало трубу или унитаз? И дерьмо не вырывается фонтаном? Может, поэтому ректор так долбился ко мне?
На всякий случай осторожно заглядываю в ванную и с облегчением вздыхаю.
У меня всё тихо, да спокойно. Но вот вонь в ванной стоит вообще безбожная. Мыться сразу расхотелось.
Значит, проблема с канализацией.
Надеюсь, у них тут артефакты для чистки-очистки имеются? И воздух освежить не помешало бы.
Ох, блин, а если нету?
Ну, хоть сантехники-то водятся в академии?
Какая академия без штатного сантехника? Кхм, наверное, академия, куда меня утащил этот драконий баран. Класс.
Умываться буду потом, когда с ректором переговорю. Да и то, у меня нет ни щётки, ни пасты… Как же я зла!
Вдобавок к моему огорчению мои стринги и бюстгальтер за ночь не просохли.
Придётся надевать местный кошмар.
Роюсь в сундуке. Откапываю жуткие панталоны. Корсеты откидываю в сторону.
Надеваю панталоны и…
Хочу убить ректора.
Потом натягиваю на себя какое-то платье, в которое можно облачиться самостоятельно и без посторонней помощи.
И пофиг, где тут зад, а где перед.
Между прочим, ректор обещал помощницу прислать, вместо помощницы прислал себя.
Уу-у-у! Как же болит голова…
Если бы можно было бы её открутить на время, чтобы она переболела, а потом обратно её привинтить, — уже здоровую и ясно мыслящуюся, я стала бы самой счастливой женщиной.
Фокусируюсь на своём отражении в зеркале.
Поднимаю руки и поправляю всклоченные, распушившиеся волосы.
Меня будто током шарахнуло и волосы дыбом встали. Вот так выглядит моя утренняя причёска.
Мыть голову не шампунем, а мылом, да без бальзама или маски – это тот ещё треш.
И мои волосы подобного кощунственного к ним отношения не оценили.
Я теперь ни в жизнь не расчешу эти колтуны, это жуткое воронье гнездо из сухой соломы.