Пролог
Hola! Amigas y amigos! Дорогие граждане Кубы, просьба проявлять терпение, это всего лишь книга, несмотря на то что вам не нравится такой зигзаг истории, он существует на этих страницах.
Что, если бы Америка была открыта на десятилетия позже? Что, если бы «Пинта», «Нинья» и «Санта-Мария» пропали в бездонном океане? Что, если бы на востоке Кубы возникло сильное государство? Что, если бы горстка русских людей спасла народ таино?
Что, если бы поменялся весь ход истории?
Если смотреть на побережье Южной Америки с высоты облаков, можно представить, что Карибское море и Атлантический океан скрывают в своих глубинах огромного зелёного ящера. Крыло этого ящера — Багамские острова, а длинный хвост — Большие и Малые Антильские острова.
Ящер величественно парит в безбрежном голубом пространстве. И вот он пробуждается, открывает свои глаза, похожие на влажные камни, чтобы выпустить когти из красной земли, которую он охраняет, и покарать своих врагов.
1 глава Пако
Благословение явилось в шумную семью Рамирес, когда его уже перестали ждать. Старый шаман Грегорио Рохос Рамирес спускался с гор каждый раз вовремя, к рождению очередного младенца, тогда он прикасался своей ладонью, усыпаной старческими пигментными пятнами, к родничку, расположенному на головке ребенка, и всегда разочарованно качал головой, никто не знал, что он ищет в детях его дочери Алехандры. Но красный сморщенный недоношенный орущий пятый по счету вызвал его улыбку. «Франсиско, это Франсиско». Так его и назвали в честь основателя ордена францисканцев Франциска Ассизского. Франсиско рос, он был смешным, неуклюжим, жизнерадостным мальчишкой, вечно попадающим в нелепые истории, и очень скоро он стал зваться Пако, потом Пакито, потом просто Кито или Кит.
Когда-то Пако окончил Высшую художественную школу по специальности «Всеобщая история искусств» с отличием. Он прекрасно учился и гордился собой. Еще бы! Он один в семье выбился в люди, учился в Гаване и стал первым образованным из всех Рамирес. Рамирес жили в Баракоа всегда. Старый дед по отцовской линии Педро Рамирес был известным парикмахером; его обожали все женщины города. Он любил сажать внука на колени и рассказывать ему историю появления их фамилии: «Наш великий предок — первый епископ Кубы Мигель Рамирес. Он был великим человеком!»
Уже потом "потомок" Мигеля Рамиреса узнал, что первый епископ осчастливил своей фамилией половину индейцев в восточной горной провинции Гуантанамо, вторую половину осчастливил капитан Мануэль де Рохас, кузен губернатора Диего де Веласкеса. Поэтому все они Рамирес Рохас. И Пако в том числе.
Он не стал белым воротничком. После недолгого опыта работы в газете «Гранма» быстро потерял интерес к этой сфере деятельности, участвовал в литературных конкурсах и выставках, но не стремился создать что-то выдающееся. Его целью было завести полезные связи. Взглянув на него, сначала видишь невысокого обаятельного веселого человека, но спустя мгновение перед тобой интересная личность, загадочный писатель, импозантный поэт, интересный рассказчик, а еще через мгновение ты ловишь его слова, думаешь о продолжении знакомства, ищешь повод его продолжить, а потом уже забываешь о своих интересах, ты в мире задумчивого мыслителя, решаешь его проблемы и вовлечен в его жизнь... Хрупкий и тщедушный, унаследовавший по полной все индейские гены, настоящий Наполеончик, в своей жизни он руководствуется словами: «Ради мира с самим собой можно пожертвовать другим человеком».
Пакито покоряет женщин и мужчин, обладая природным ментальным магнетизмом и шаманским колдовством своего деда, меняет партнерш, как перчатки; сотни женщин прошли через его постель, он влюбляет их в себя, привязывает своей природной магией и бросает, как только они начинают надоедать и теряют свою значимость. Любая женщина, принадлежавшая ему, мгновенно забывалась, как только появлялась другая — более выгодная, богатая, красивая, а главное — иностранка.
Почему ему удается моментально соблазнить женщину? Дело в его искренности. Пако говорит о любви искренне. Он действительно верит в то, что в этот момент нет на свете человека дороже и привлекательнее, чем его «жертва». Завтра он с такой же искренностью признается в любви другой женщине. Такова жизнь — се ля ви. Он придумывает себе реальность и сам верит в свои сказки. Придумал существование своей диссертации о путешествиях русских моряков в Азию, якобы написанной им в Колумбийском университете, и сказку с богатым бразильским наследием. Рассказывая своим многочисленным подругам ночами о наследстве в Бразилии, он сам стал верить, что это действительно было. Неустанно погружается во всевозможные сексуальные практики и совершенствует свои знания о женском теле. Женщина никогда не должна разочаровываться; она должна всегда мечтать о нём и страдать, когда он её оставит. Он, как паук, забрасывает свою сеть, очаровывает, совращает и покоряет. Приобретая магическую власть над соблазненными через секс, он манипулирует ими, оказывает эмоциональное давление и не позволяет ослабнуть вниманию и восхищению по отношению к себе. Любая пауза и недомолвка приводит его в бешенство. Сам же он — эмоционально незрелый юноша, а порой даже мальчик, который нуждается в заботе и признании матери. Все наши проблемы идут из детства. Пако — пятый и не последний ребенок в многочисленной семье Рамирес. Находясь в дефиците внимания, он достиг совершенства в искусстве манипуляций и привлечения к себе людей.
Пако презирал жиголо — чуло, но в то же время был им.
У кубинцев это обычная специальность, как слесарь или сантехник. На Кубе существует такая профессия — любить туристов, причем в прямом смысле. Они не обманывают, как местные мошенники, которые продают некачественные сигары и ром. Чуло и хинетеры просто любят их за их же деньги. Чуло — это помесь альфонсов и жиголо, а хинетеры — содержанки. Это не чикас — продажные женщины и валютные проститутки.
Чуло и хинетеры в основном существуют в Варадеро. Парни и девушки прекрасно выглядят и владеют языками, отличные танцоры и часто музыканты. Это их профессиональные навыки. Они знакомятся с иностранными туристами не ради мгновенной выгоды. Им нужны отношения, благодаря которым они получают практически полное содержание. Они влюбляют в себя любую и любого , кто им подходит.
Каждая amor — это отдельная песня, достойная Голливуда. Когда турист окончательно влюбляется в свою кубинскую amor, начинаются разговоры о тяжелой жизни на Кубе. Влюбленные туристы покупают им одежду, водят по ресторанам, оплачивают квартиры и питание. Но это лишь начало вечной любви. Дальше песня поется под другую мелодию.
Чуло и хинетеры бросают влюбленных в них туристов, когда вытянут хорошую сумму денег. Их не интересуют разбитые сердца.
Жизнь за счет других — это просто работа...
Сейчас у него проблема по имени Нати. Он буквально покорил немецкую даму бальзаковского возраста Натали, искусно вытягивая из неё песо, евро и доллары. Она была податлива, заботлива и страстно отдавалась его ласкам. Но вдруг оказалось, что у неё есть сын и дочь — юристы, а также действующий муж-юрист, и сама она тоже юрист. Более того, он подписал соглашение о неразглашении информации (неглядя), и теперь нарушил его в своём кубинском YouTube-канале и ещё где-то, и ещё много раз где-то.
2 глава Валечка
Все имена и события в книге вымышленые, любые совпадения с реальными людьми, живыми или мертвыми случайны...
Вы верите в чудеса? Наверняка верите. Поднимая глаза к небу и всматриваясь в ночную мглу, думаете: «Когда это закончится? Пусть выглянет солнце. Пусть он на меня посмотрит. Пусть мой ребенок будет здоров. Пусть я буду счастлив». Миллионы людей ждут чуда. Валечка чудес не ждала. Она жила свою жизнь и чудес не видела, значит, их и не было. А чего нет, того и не ждут.
Валечка была романтичной и восторженной девушкой. Она любила смотреть на звездное небо и мечтать. Но мечты не сбывались. Валечка стала историком и работает в музее. Архивные документы, книги, много книг — такова ее жизнь.
Она не заметила, когда ее стали называть Валентиной Александровной. Вдруг время понеслось быстро-быстро, и замелькали года.
Родители Валечки были палеонтологами. Ее детство прошло рядом с аммонитами, трилобитами, зубами акул юрского периода и позвонками ихтиозавра.
Девочка собирала монгольские марки, и её любимыми были те, на которых изображены динозавры. Она даже знала, как они все называются. «Страшные-то какие!» — шептала бабушка, когда видела эти марки.
— Папа, ты мне привезешь новый акулий зуб?
— А куда ты дела прежний? Ты делаешь из них бусы?
Ну не скажешь же папе, что она поменяла акулий зуб на японские фломастеры. Зубов в её жизни было много, а фломастеры, расписанные фигурками футболистов, так хотелось.
Родителей Валечка видела только осенью, зимой и весной, потому что летом они выезжали в экспедиции. Чтобы окаменелости — драгоценные для ученых сокровища — не разрушались, их нужно было правильно извлекать вместе с окружающей породой, а потом препарировать в специальных условиях в лаборатории. Зимой, дома, за рюмкой чая, папины и мамины друзья рассказывали истории о том, как после сворачивания и консервации раскопок приходят злодеи и варварски уничтожают культурный слой. Теперь таких называют «черными копателями», но тогда они звались грабителями и вандалами. Валечка слушала и ужасалась: как же можно бульдозером — там же всё такое хрупкое?
Папа Валюши был учеником Ивана Ефремова и участником его знаменитых экспедиций в Монголию. Папины рассказы можно было слушать часами — о том, как Ефремов догадался о сибирских алмазах, как создал новую науку — тафономию, о монголах, которые мажутся бараньим жиром, о юртах, ламах, степях и великой пустыне Гоби.
В те редкие вечера, когда родители были дома, Валечка просила папу рассказать ей перед сном про кимберлиты, опять…
— Ты, видимо, будешь геологом? Ну, слушай… В Южной Африке давно известны алмазные копи. Это кимберлитовые породы, которые возникли из-за взрывного вулканизма. Породы эти были и в Сибири. Ефремов знал, что вместе с алмазами в кимберлитах есть и ярко-красные гранаты — пиропы. За много лет кимберлитовые трубки разрушались, камни и их осколки попадали в реки и разносились далеко-далеко. Если промыть речной песок, то можно найти пиропы. Если двигаться вверх по течению реки, можно найти место, откуда происходят минералы. Вот там и нужно искать кимберлиты и алмазы. Ефремов это описал в своей книге «Алмазная труба», которая вышла в 1945 году. А в 1954 году геолог Лариса Попугаева нашла первые алмазы в Якутии.
Геологом Валечка не стала. В одной из экспедиций родители погибли. Вернее, они пропали. Берег реки обвалился, их засыпало, несколько недель их искали, но так и не нашли. Папин друг Клим принес дочке последний привет от ее папы.
— Держи, Валюш, папа говорил, что ты увлекаешься камнями и что подарит его тебе.
На большой ладони дяди Клима лежал маленький камушек с дырочкой. Мы так и не поняли, что это за камень; он не драгоценный и тебе не навредит, я проверял.
— Вот ещё, — проворчала бабушка. — Хватит нам ученых и камней, костей, не пущу!
И Валечка послушала бабушку.
Валечка была поздним ребенком для своего папы, но мама у неё была юной. Когда-то отличница и лучшая студентка курса, Маша решительно взяла в свои нежные руки холостяцкую, развеселую жизнь своего сорокалетнего профессора и женила его на себе, быстро сделав свою маму бабушкой. Молодая бабушка была совсем не в восторге: сначала дочь выбрала копание в земле и эти дряхлые кости, а теперь ещё и такого же мужа.
В это же время лучшая подруга молодой бабушки отдала свою дочь за молодого дипломата. Девочка уехала с мужем в заграничную командировку — в Мексику! Пережить это было трудно, простить зятю и его «динозавров» — ещё труднее, но внучку она полюбила трепетно и фанатично. Оставаясь летом вместе с бабушкой, Валечка прекрасно проводила время.
Бабушку звали Елена Павловна Иванова. Она считала, что женщина должна иметь профессию, связанную с прекрасным, поэтому работала специалистом по старым тканям в Историческом музее. Там же трудилась и её лучшая подруга Инга Яновна Михельсон Нечаева. Инга была из музейной семьи: её мать стояла у истоков создания Оружейной палаты в Кремле и тоже занималась ценными тканями. С внучкой Инги, Идой, Валечка дружила; девочки были не разлей вода. Вместе они ходили в музыкальную школу и учились в одной языковой спецшколе. Папа Иды был испаноязычным дипломатом, поэтому она училась в знаменитой школе имени Сервантеса. Валечку же Елена Павловна устроила в эту школу, потому что очень хотела, чтобы внучка попала в ту среду, подальше от динозавров.
Когда дочь и зять погибли, внучка стала отрадой и единственной радостью для бабушки. Окончив школу, Валечка проявила твердость и поехала на несколько недель в экспедицию на место гибели родителей. Несмотря на рыдания Елены Павловны, её истерики и угрозы умереть сию минуту, девочка решительно отправилась на раскопки. Стоя на крутом берегу Вятки, Валечка вспоминала слова отца: «В конце поздней перми большая часть Восточной Европы была огромной плоской равниной, раскинувшейся на сотни километров по всему Западному Приуралью. С вершин молодых Уральских гор, сравнимых по высоте с современными Гималаями, в обширную долину устремлялись мощные водные потоки, которые несли обломки. По мере удаления от склонов гор скорость движения потока замедлялась: сначала осаждались более крупные обломки — глыбы; затем — галька, чуть дальше — песок. Во время наводнений приток осадков усиливался, возникали топкие заиленные заводи-лиманы, которые становились ловушками для крупных неповоротливых парейазавров. Они увязали в таких местах при попытке вырваться из липкого глинистого ила». Представить эту картину было легко, казалось, рядом стоит отец и говорит с ней, как в детстве, о динозаврах, алмазах и тайнах природы. Это было прощание с папой.
3 глава Лоции
Выдержки из пяти лоций, в которых описывается начало пути у норвежских берегов и около самой северной точки Европы — Нордкапа
— От Вайдогубы через губу к Варгаеву правобережника на стрик верст 60, а в губу видно высокие горы, то есть Волчьи вораки не дошед Варгаевских островов на левой руке волок, то ест Бирка, Варгаевских три острова: на бережней город и жилье, а в другие Маерский и Козий называется.
С немецкого конца от Мосина наволок матерой о которой зайдти в Гребени, называется Старовер, о самой тот надо идтить и прямо на жило на амбары, которы видны и весьма опасно, потому левее недалеко остров, не доходя его подводная корга и направе недоходя островка то же, и на купоги все видно: остров весьма, и везде на салмах все чисты
-не дошед Варгаевских островов на левой руке наволок, то есть Бирка, от того наволок острова Варгаевсие, между ними салма проходная.
От Кендрога к Нордкапу по прави запада на стрик. От Нордкапа до Щапа в запад. От Щапа на Сосен полеве шелоника на стрик, а меж Мосен и Пелымень до Гавусина поправи шелоника на стрик.
Три Варгаевских острова, справа покажется Бирочный, а острова после, салма проходная чиста, стоят недошед крепости прямо амбара и под матерой стоят под островами, а в становище идти прямо в губу, чисто к жительству Бирка, оно левее Бирочного.
— Варгаевские острова. На острове у берега город и жилье, другие в море называются Маерский и Козий. Стоят в салме, у материка есть небольшой остров, под которым стоят, когда идут с немецкого конца
Варгаевские три острова. Право покажетце Бирочный, в острова после салма проходная чиста; стоят недошед крепости, прям амбара. И под матерой стоят под островком, а в становище ити прямо в губу чисто к жительству.
4 глава Хасан
Белая ночь опустилась, как облако. Ветер шепчет на юной листве. Слышу знакомую речь, вижу твой облик... Почему всё это только во сне?
Вале и Иде по тридцать лет. Елена Павловна и Инга Яновна посадили их перед собой и устроили "совет в Филях".
— Раз детей у вас нет, пишите диссертацию! — заявила Елена Павловна.
— Нам скоро на погост, давайте двигайте науку, порадуйте бабушек на старость лет.
Ида пишет об реставрации шитья и тканей, а Валя — о поморских лоциях. Гробоискателя вашего (бабушки упорно называли идкиного мужа искателем гробов) мы отправим в Калининград в командировку, пусть там янтарную комнату ищет, нечего мутить воду.
Поезд примчал Валю в Кемь, затем морем до Соловков. Море встретило ее удивительно ласково: чайки , высокое лазурное небо, солнце. Белое белое море — белые белые ночи, солнце медленно и лениво закатывается за горизонт, ярко окрашивает облака и оставляет мерцать на волнах огненную дорожку. Белая соловецкая ночь — это затянувшийся вечерний закат, сразу же переходящий в утреннюю зарю. Темнота не успевает поглотить свет: уже через пару часов солнце вновь озаряет морскую гладь и вечные стены обители.
В море плавают белухи и морские звёзды, ночью никто не спит, не закрываются двери домов, машины носятся по единственной дороге, как безумные, правила дорожного движения тут не нужны.
Валя погрузилась в историю, разбирая любимые буквы в соловецкой библиотеке, она ищет места, где согласно лоциям когда-то стояли приметные маячные навигационные кресты поморов. Кресты использовались в качестве береговых знаков для указания входа в безопасную гавань. Есть они и на Соловецких островах: в бухте Благополучия у стен Соловецкой обители, Троицкой губе острова Анзерский, по берегам Долгой губы острова Соловецкий.
Приметный (маячный, навигационный) крест был знаком поморов, нанесённым на лоцманские карты. Такой крест служил ориентиром для мореплавателей, его высота достигала 10-12 метров, а верхний конец наклонной перекладины указывал строго на север, они обозначали характерные места морских и волоковых путей. Каждый крест был узнаваем. Кресты являлись своего рода навигационными приборами и устанавливались с помощью магнитных компасов таким образом, чтобы их перекладина была ориентирована по линии север-юг. Северный азимут определялся по нижней косой перекладине, поднятая часть которой находилась на северной стороне креста. Это позволяло мореходу, не имевшему на борту магнитного компаса, взять ориентировку и с помощью деревянного компаса-ветромёта определить нужный курс. Интересно, что лоции описывают существование навигационных крестов только на русской территории, дальше они не указаны.
В один из долгих бесконечных северных дней в трапезной, где она ежедневно ужинала, к ней подошёл странный человек.
— Я давно тебя искал, ты совсем не изменилась. — Это был человек, обожжённый солнцем до черноты, лицо его, будто высеченное из куска скалы, было совсем лишено мимики и застыло, как маска.
Он протянул ей руку, и на его ладони заискрился её камень, её талисман, когда-то привезённый дядей Климом из последней экспедиции родителей. Валя отдала его Олегу, когда провожала в Афганистан. И вот теперь он вернулся к ней.
— Олег попросил меня найти тебя и отдать камень, если погибнет. Видишь? Не помог ему твой талисман. — Незнакомец рассказал, что несколько лет он вместе с Олегом был в плену у одного из афганских племён. Олег пытался бежать, но оступился и упал в горное ущелье, его не нашли, нашли только несколько вещей и этот камень...
— Я узнал тебя по его рисункам, он постоянно тебя рисовал.
— Значит, его так и не нашли и он жив? — Незнакомец вздохнул.
— А это уже тебе лучше знать, спроси своё сердце. Но я своё обещание выполнил сполна, уже и не надеялся тебя найти.
Валя взяла в руки свой талисман, ей показалось, что к ней вернулась частица её души. Но талисман не принес ей покоя и счастья. Через несколько дней её позвали к телефону. Звонок был из Москвы.
Валя смотрела на свой камешек. Казалось, он совсем не изменился с тех пор, как она его увидела в первый раз: то же идеально ровное отверстие посередине, те же сколы и трещинки, только, возможно, появился какой-то новый оттенок цвета.
— Почему ты мне не помогаешь? Ты же мой талисман!
Порадоваться диссертации внучки Елена Павловна не успела — её сердце отказало. Они вместе рыдали рядом с бабушкиной могилой: Инга Яновна и Ида.
Череда несчастий обрушилась на Валю, казалось, это невозможно вынести. Но она продолжала жить, хотя радостей в её жизни становилось всё меньше. Ида, которая была рядом всю жизнь, казалось, никогда не покинет её. Сёстры не бывают так близки, как они были с Валей, но вот связь разорвалась — Иды не стало.
— Смотри, вот ниточка, вот иголочка, это мы с тобой, — приговаривала Ида в детстве, зашивая очередное платьице для валиной куколки.
Рассказы Вадима о проклятых кладах оказались страшной реальной сказкой.
— Клады — это зубы дракона, спящие в земле до срока; и горе тем, кто их выроет и разбудит. Клад — символ жизненной энергии, изобилия, удачи и счастья, воплощение магической силы его владельца. Завладеть кладом значит овладеть чужим счастьем и умножить собственные силы. Но всегда происходит обратное. Почему? Души хозяев клада «сливаются» с золотом. Но я знаю, как правильно договориться с драконом!
Что именно они нашли, никто так и не узнал. По дороге домой из Карелии они влетели в скалу. В последнее время Вадим занимался раскопками на старых финских хуторах, где-то в пяти километрах от границы с Финляндией. Он позвал к себе Иду — чтобы вместе расслабиться, покупаться в чистейшем лесном озере, поесть черники и просто побыть вместе. Во время редких вылазок к цивилизации и при общении с друзьями Ида говорила, что абсолютно счастлива. Они видели медведя на затерянном озере, бобров, нашли какой-то чудный камень, расписанный рунами, занимались любовью и купались голышом. Но дракон не отдал свои зубы и отомстил смельчаку, посмевшему потревожить его покой.
5 глава Гавана
Хасан прожил долгих 15 лет. Совсем скоро из милого серого медвежонка он превратился в настоящего зверя. Зверь снисходительно разрешал себя гладить, слушал её чтение вслух, спал на редких дорогих книгах, заразительно зевал и громко вздыхал над своей миской, когда напоминал о режиме своего питания. Они вместе ужинали и смотрели в окно. Хасан всегда ждал её в одном и том же месте и смотрел с укором, словно спрашивая: «Ну где ты там бродишь? Уже вечер!» — как когда-то делала её бабушка.
Вот только её пение испанских песен зверь не переносил. Наверняка он бы полюбил английские песни, но в их доме английских мелодий не звучало. В эти редкие минуты он забирался в свой домик и демонстративно отворачивался от неё. Почему она назвала его Хасаном? Так звали игрушечного медведя у Иды, а уж почему она так его назвала, вспомнить было уже невозможно.
Хасан долго оставался матерым зверем, до последнего запрыгивал на высоту и радовал Валю своим здоровьем. В последние дни кот сильно сдал, подряхлел, поседел, ложился ей на колени и вздыхал грустно. Он тихо ушёл во сне. Валя отчаянно рыдала над ним, оплакивая свою одинокую жизнь, дом сразу стал пустым и унылым. Ей советовали завести нового питомца, но она не могла: Хасан сам пришёл к ней после гибели Иды.
Летом Валя ездила на фестивали реконструкторов, где её всегда ждали. Теперь она сама учила ребят валять шерсть, делать бумагу и печь хлеб. Наверное, она знала уже всё о жизни в средние века и вполне смогла бы проводить курсы по выживанию где-нибудь на необитаемом острове.
Когда её пригласили на Кубу участвовать в Международном совещании по сохранению наследия, она сразу согласилась. Валя написала Хосе, одногруппнику-кубинцу, что прилетит. Он сразу же позвал её помочь и посмотреть старинное письмо самого Кортеса, пообещал показать знаменитые пещеры, много интересных вещей и, главное, напоить ромом. Почему бы и не поехать? Раньше, когда был жив Хасан, она старалась никуда не ездить, чтобы не оставлять его одного, а теперь не знала, что делать со своим свободным временем — вечерами её ждала громкая пустота. Если бы она знала, куда приведёт эта поездка…
Много лет назад Валя уже прилетала на Кубу с Идой и Вадимом. Тогда она целый месяц просидела в университетской библиотеке с манускриптами вместе с Хосе, а друзья наняли машину и колесили по стране, пили ром и купались. Это была известная версия, а на самом деле «гробоискатель» с верной подругой искали клады конкистадоров и креольских купцов. Меньше всего Вадима увлекали золото и сокровища. Азарт первопроходца и искателя разгадок старинных тайн — это было его вечным двигателем.
В тот раз они вместе посетили несколько пещер. Во влажном кубинском климате все исторические ценности быстро разрушаются; поэтому пещеры — это место, где можно найти всё, что угодно: от летучих мышей до петроглифов и скелетов первобытных людей. Хосе, ещё с юности, был одержим идеей Кубинской Атлантиды. Теперь он торопился изложить Вале все свои находки, догадки и открытия, как всегда, фонтанировал идеями, и его завораживал сам процесс поиска Атлантиды. Он верил, что кубинцы — это атланты. Друзья очень веселились, поглядывая на невысокого, кудрявого кубинца. В нём было мало от светловолосых великанов-атлантов. Сам Хосе был наследником племени таино — коренных индейцев араваков, растворившихся в ярком кубинском этническом многообразии.
Валя прекрасно говорила на испанском и стала спасением для Хосе во времена учёбы. Она была его вечным переводчиком и постоянным слушателем его идей. Но если в университете Хосе больше всего интересовали девушки и его неповторимая харизма, которой он всё время искал подтверждения, то теперь chicas его мало интересовали; его влекла Атлантида.
Они договорились, что во время их путешествия по острову обязательно посетят пещеру на Востоке, в Патане, на землях таино. Валю влекли туда воспоминания о её первом турне с друзьями.
Хосе свято верил в Кубинскую Атлантиду и часто обижался на скептицизм Вали. Он яро жестикулировал, спорил, убеждал и доказывал. Было выпито несколько литров кофе — с ромом и без. Они бродили по улицам Гаваны, вспоминали университет, Москву, друзей и подруг. Валю не покидало чувство покоя и умиротворения, словно она нашла место, где ей уютно, легко и не одиноко. Она удивлялась самой себе. Все изменила поездка в Патану, на землю индейцев таино.
Вдвоем с Хосе они прошли по обрывистой тропе, усеянной острыми камнями, к входу в пещеру. Со стен на них смотрели петроглифы. Место, где раньше стоял идол Гран-Семи, предстало во всей красе — пугающий каменный обрубок, оставшийся на месте фигуры, которая когда-то была наполнена жизнью. Возможно, таино суждено было остаться в истории, отчасти, благодаря отсутствию этого идола.
Когда-то, чтобы вынести Гран-Семи из пещеры, команде Марка Харрингтона пришлось распилить идола на пять частей двуручной пилой. Затем части были упакованы в кедровые ящики и доставлены мулами в Майси, где их погрузили на корабль, направлявшийся в Баракоа, а позже перевезли на норвежское грузовое судно, остановившееся в Нью-Йорке. До того, как его убрали, идол, должно быть, представлял собой внушительное зрелище: он был вырезан на сталагмите высотой в четыре фута с ещё более широким основанием.
Вход в пещеру ведет в просторное помещение с высоким потолком, и каждый, кто теперь входит, невольно смотрит вверх, мимо прежнего места упокоения идола, на манящий проход, исчезающий во тьме. Они были заняты наблюдением за тысячами летучих мышей, образующих облако вокруг них, как вдруг Валя вскрикнула от ужаса. В свете своего смартфона и фонарика Хосе она увидела то, чего не могло быть никогда и нигде, кроме как на тополе около её дома и в письмах Олега. На одной из стен пещеры она увидела ровный ряд изображений человеческой ладони с маленькой лилией внутри.
— Смотри, Валюш, Лилюш… Я уеду, а у тебя всегда будет моя ладонь… — сказал тогда Олег, тополь по-прежнему стоит во дворе её детства, и она регулярно здоровается там с Олегом.
6 глава Кубинская Атлантида
В 1910 году у берегов Кубы потерпел крушение французский корабль. Фримен Лэйн, один из уцелевших матросов, продираясь через лес, вдруг заметил вход в пещеру, которая уходила глубоко под землю. Он вошёл в неё и замер от удивления и восхищения: стены и потолок подземной залы были сплошь разрисованы загадочными мишенями, пронзёнными спиралями, похожими на летающих змей.
В 1998 году эту пещеру осмотрел британский учёный Эндрю Коллинз, который двадцать лет посвятил исследованию Атлантиды. То, что увидел там Коллинз, подтвердило его давнюю гипотезу о том, что следы мифических атлантов следует искать на Кубе и близлежащих островах. В своей книге "Врата Атлантиды" (2000 г.) Коллинз рассматривает варианты перевода двух диалогов Платона "Тимей" и "Критий". В них говорится, что цари Атлантиды (десять сыновей Посейдона) обладали властью "над другими островами и регионами противоположного континента". Потомки Посейдона "правили в качестве принцев бесчисленных островов в океане, помимо собственного". Ученый считает царство атлантов — легендарную Антилию — Островом Семи Городов. Сведения об Антилии были известны финикийцам, карфагенянам и маврам задолго до того, как этот остров начал появляться на средневековых навигационных картах. Роберт Стэйси-Джадд, Льюис Спенс и другие считали Антилию обломками Атлантиды, которая находилась в районе Больших и Малых Антильских островов.
Куба, Испаньола (Гаити) и Пуэрто-Рико являются тремя самыми большими островами Атлантиды, остальные семь — остатки того сухопутного архипелага, который простирался от Кубы до Багамского массива. Впоследствии грандиозная катастрофа окончательно разрушила бывшие колонии Атлантиды. По мнению учёного, катаклизм произошёл в районе 8600-8000 гг. до н.э. вследствие падения огромной кометы.
Коллинз считает, что в древности на Кубе развивалась высокоразвитая цивилизация, которая оставила нам загадочные каменные изваяния, земляные монументы и наскальные рисунки. Последние исследования показали, что люди на Кубе жили около 6000 года до н.э. (культура Левиса, которая была поглощена более обширной культурой Гуайабо Бланке около 5000 года до н.э.).
Описание Платоном столицы атлантов вполне сходно с рельефом западной части Кубы. К западу от Гаваны простирается плодородная долина до самого Пинар-дель-Рио. Эта равнина примерно 10 000-8000 лет назад простиралась к югу до берегов острова Молодости (остров Пинос), и ширина её составляла почти 160 километров.
Мифы и легенды древних народом Америки повествуют о прекрасных богах — людях Змея, прибывших с Востока. Эти бледнолицые "вожди" были высокими, голубоглазыми и носили большие бороды. Жрецы майя называли их ахтцай, что означает "народ гремучей змеи". Согласно астрологии майя, гремучей змее соответствует созвездие Плеяд. Так когда-то назывались острова в Западном океане. Эти народы по-разному именовали свою родину: Ацтлан, Тулан, Тлапаллан. В названии Ацтлан содержится корень "атл", что означает "посреди воды". Предки этих народов перебрались на континент по так называемому "Каменному пути" — сухопутному мосту, который существовал 4000-5000 лет назад между Большими Антильскими островами и побережьем современного Гондураса. Берега Москито в Гондурасе и Никарагуа простирались в направлении Ямайки на 250 километров дальше, чем сегодня, но эти отмели впоследствии оказались под водой после повышения уровня океана.
По преданию, столица атлантов состояла из семи частей, которые сходились к некой центральной пещере, находившейся в недрах горы, окружённой водой. Остров Молодости (Пинос), лежащий в 100 километрах к югу от Кубы, считается, по мнению Коллинза, местом расположения столицы Атлантиды.
Интерес вызывают геометрические композиции на стенах кубинских пещер: концентрические кольца, спирали, треугольники, квадраты и ромбы. Рисунки датируются периодом между 5000 г. до н.э. и 250 г. н.э. По другим оценкам, их возраст может достигать не менее 30 000 лет! Кубинские археологи Эрнесто Табио и Эстрелла Рай сообщили, что характер рисунков в пещере Куэва № 1 не имеет аналогов среди известных науке стилей культуры Гуайбо Бланко.
Сразу же за входом в пещеру находился центральный зал площадью 12 на 15 метров. Возле стены начинается коридор, который ведет к семи небольшим пещерам, что отражает символику Чикомоцтока (Семи Пещер). На стене бокового коридора был начертан крест, образованный расходящимися кольцами. Такой же крест был найден через три года Полиной Зелицкой в заливе Гуанахасибибес в западной части Кубы.
Один из рисунков изображал мишень, состоящую примерно из 50-55 концентрических колец попеременно красного и черного цветов. Поверх этого рисунка нанесены ещё девять групп колец, а также двойная стрела, выходящая как бы из центра и доходящая до наружного кольца. Коллинз считал, что здесь показаны орбиты планет и центральное Солнце. Композиция мишени напоминала капли дождя, падающие в воду. Через проемы в пещере солнечный луч в дни весеннего и осеннего равноденствия как бы скользит по поверхности "мишени" вслед за стрелой.
Другой рисунок состоял из концентрических колец, соединённых с хвостом странной S-образной формы, который также был окружён кольцами. Это изображение походило на комету, а капли дождя напоминали падающие осколки небесного тела. Такие "чаши и кольца" эпохи мезолита встречаются в Шотландии. Все эти кометы воспринимались в древности как свирепые небесные змеи. Как уже было сказано, в мифологии майя гремучая змея имела небесного двойника, исходившего из семи звёзд созвездия Плеяд. Скорее всего, эта пещера была неким святилищем.
В прессе появлялись сообщения о некоем комплексе подводных строений площадью четыре гектара, расположенном севернее Кубы. Специалист по морской археологии Мэнсон Валентайн в 1972 году на самолёте исследовал западную часть Большой Багамской банки. Возле островка Кэй Гвинчос он заметил террасные склоны, улицы на которых шли более или менее параллельно друг другу. Приблизившись к Кубе на расстояние 20 километров, ученый и его коллеги увидели правильные очертания какого-то трапецеидального сооружения, обнесенного оградой. Вдали они обнаружили "множество темных прямоугольников и прямых линий, тянущихся в бесконечность". Позже Валентайн назовет эту находку "архитектурным планом исключительно сложного городского комплекса". Он высказал мысль о том, что в доисторические времена сухопутный массив Большой Багамской банки и Кубы соединяла полоска суши.
7 глава Кто ты
Вы верите в чудеса? Наверняка, верите. Поднимаете глаза к небу и всматриваетесь в ночную мглу. Думаете... Когда это закончится? Пусть выглянет солнце. Пусть он на меня посмотрит. Пусть мой ребенок будет здоров. Пусть я буду счастлива. Миллионы людей ждут чуда. Однако Валентина чудес не ждала. Она жила своей жизнью и так никогда и не увидела чудес, значит, их и не было. А чего нет, того и не ждут.
23 декабря, обычным, не чудесным утром, она, как всегда, выпила свой кофе с перцем. «Ты посадишь себе сердце», — вздыхала всегда бабушка, глядя на это. Но теперь бабушки не было, и вздыхать было некому, разве что самой Вале. На улице погода была самой противной из всех наипротивнейших. Она, как всегда, подошла к тополю и поздоровалась с ним. Или она здоровалась с Олегом? Она и сама уже не знала. День вяло и лениво тянулся, всё валилось из рук: работа не шла, глючил компьютер, падали авторучки. Один раз даже её телефон упал, чудом не разбился.
Погода за день не изменилась: снег так же падал крупными хлопьями, таял, превращаясь в грязную кашу у входа в метро. Парень рядом с Валентиной смешно перепрыгнул через снежную лужу и споткнулся. Он пробормотал что-то на испанском и помчался дальше. Зачем так нестись, спрашивается? Если бы Валентина знала, что этот снежный декабрьский понедельник будет последним днем её прежней жизни, она бы его запомнила. Наверняка, она бы остановилась, посмотрела на сизое небо, снег, улицы, людей, спешащих зайти в тепло, стряхивающих с себя снежинки. Наверняка, но она поспешила следом за этим чудаком, говорящим по-испански, и шагнула в открытые двери метрополитена.
Какая-то женщина завизжала рядом, выкрикивая лозунги и угрозы, а потом вокруг разлилась тишина. В минуты волнения Валюша хваталась руками за талисман, ей казалось, что спастись поможет только он. То, что нужно спасаться и происходит что-то странное, стало для неё совершенно очевидным. А дальше она не помнила ничего…
Стоявший рядом странный парень вдруг так же схватился за её талисман. Каждый из них сжимал камень и тянул его к себе. Время замерло вокруг, как будто со стороны, в каком-то коконе они наблюдали за взрывом в своём вагоне — хаос, смерть. А через мгновение они оказались в теплой морской воде на прибрежном песке. Вырывать друг у друга было уже нечего: камень исчез, как исчезла вся их предыдущая жизнь. Они вскочили, тяжело дыша.
— Ты! — закричала Валя. — Ты! Где мой камень?
Но перед Валей теперь стоял совсем другой человек.
— Ты? Ты? — шептал он.
То, что Валя теперь тоже вовсе не Валя, стало понятно совсем скоро. Принять то, что с ними случилось, было трудно, практически невозможно. Они внимательно рассматривали друг друга.
— Я Валентина.
— Пако. Меня зовут Пако.
— Судя по произношению, ты кубинец?
— Кубинец. Я видел тебя во сне ещё на Кубе, я узнал твоё лицо.
— Думаю, мы погибли в том поезде, как все те люди, и наши настоящие тела тоже там погибли. Что же случилось с людьми, в чьих телах мы оказались?
Их одежда была истрепана, они измождены, а кожа на лицах обгорела от солнца. Очень хотелось пить. Валя рассматривала орнаменты на одежде и не могла понять, что это за этнос; похоже на араваков, но она не была уверена. Ей хотелось надеяться, что здесь не будет тех страшных кровожадных карибов, о которых Хосе рассказывал жуткие вещи.
Они побрели по берегу и наткнулись на весело журчащий ручеек, забыв о дезинфекции и грязных руках, с наслаждением напились прямо из ладоней и рухнули на песок — сил совершенно не было.
Вале, почему-то, больше всего было жаль потери своего талисмана. Смерть и всё это — как-то не очень её взволновали. Наверное, это был шок, а может быть, ей было всё равно. В её жизни было столько пустоты и одиночества, что она даже забыла о необходимости оплакивать потери. Ей пришло в голову, что надо разобраться во всём с самого начала, и тогда хоть что-то станет понятно. Она решила спросить кубинца, как он всё это видит.
Пако удивлённо вздрогнул.
— Ты ничего не знаешь о волшебном камне? Ты же держала его в руках! Это он нас спас и перенёс. Этот камень соединил нас.
Валя хмыкнула.
— Ну да, ну да, а тут у нас Шамбала, да? Это был мой талисман, его нашли мои родители.
— Посмотри вокруг — ты узнаешь это место? Ты ведь кубинец. Эта гора, посмотри на неё.
Пако повернул голову в ту сторону, куда она указывала.
— Что-то знакомое…
— Что-то знакомое? Да ты вообще кубинец? Это Столовая гора, а это Баракоа! Посмотри — города нет!
Валентина всего лишь несколько месяцев назад была здесь с Хосе. Тогда на берегу бухты раскинулся старинный городок с туристическим центром в колониальном стиле, с отелями и сувенирными лавками, с памятниками Колумбу и индейскому касику Атуэю, и даже с маленьким аэропортиком для местных авиалиний, на который они прилетели. Ничего этого теперь не было. Это значит, что время, в котором они сейчас оказались, однозначно другое. Логического объяснения этому не было — только чудесное о камне. Всё чудесатее и чудесатее.
— Ну хорошо, он нас перенёс. А зачем? Я с этим талисманом проходила 55 лет, и ничего великого не было — одни книги и похороны.
Пако молчал, а потом вдруг заплакал и затрясся в рыданиях. Видимо, его всё-таки накрыло осознание, и, в отличие от Вали, ему было жаль его прежней жизни.
— Ну что за истеричка! Вот угораздило случиться чуду, а в нагрузку мужчина с тонкой душевной организацией. Прямо счастье на дикой природе! Ну давай, рассказывай, что там у тебя за трагедия. А потом нам нужно идти искать еду и укрытие от солнца, и, может, где-нибудь тут в прибрежном песке наши вещи — как-то же мы тут оказались.
8 глава Баракоа
Баракоа, полное название которого — Нуэстра-Сеньора-де-ла-Асунсьон-де-Баракоа («Богородица Успения в Баракоа»), расположен в Медовом заливе (Bahía de Miel) и окружен широким горным хребтом, включая Сьерра-дель-Пуриаль. Это делает город довольно изолированным, если не считать единственной горной дороги, построенной в 1960-х годах. Горный хребет Баракоа покрыт влажными и иногда сосновыми лесами.
Баракоа является старейшим городом Кубы, основанным в 1511–1512 годах испанским конкистадором Диего Веласкесом. В 1518–1522 годах он был главным городом Кубы.
В своем бортовом журнале Колумб написал: «Самое красивое место в мире… Я слышал, как поют птицы, что они никогда не покинут это место…». По традиции, Колумб установил крест под названием Крус-де-ла-Парра на том месте, где позже будет гавань Баракоа — в песках на берегу широкого Наветренного пролива, отделяющего Кубу от острова Гаити.
Все знают, что Христофор Колумб открыл Америку, хотя сам он, к счастью или к несчастью, не знал об этом. Первые новые земли на пути к его «Индии» оказались небольшие Багамские острова и наиболее крупный остров Куба. Флотилия Колумба, состоящая из трёх парусных кораблей — «Пинта», «Нинья» и «Санта Мария», подошла к первому острову Багамского архипелага 12 октября 1492 года. А уже 28 октября 1492 года великий мореплаватель впервые ступил на «прекраснейшую из земель, которую когда-либо видели глаза человека».
Колумб, конечно, никакой Кубы, никакой Америки и, тем более, индейцев не искал. Его плавание имело другую цель — найти Китай, Страну Великого Хана, о которой писал Марко Поло. Еще он хотел найти Японию, которая находилась у берегов Китая, а главное — Индию — страну золота, драгоценных камней и пряностей. Новую землю, которую местные индейцы именовали Кубой, Колумб окрестил Хуаной в честь испанского принца. Название острова потом ещё несколько раз менялось, в том числе его называли в честь испанского короля — Фернандо. Однако остров пережил всех своих открывателей и захватчиков и сохранил своё истинное индейское имя — Куба.
Ступив на остров, Колумб приказывает бросить якоря и отправляет внутрь острова специальное посольство, которое должно было найти города с их несметными сокровищами, посетить их правителей и передать подарки от испанского короля. Через несколько дней посольство вернулось, не найдя ни императора Китая, ни императора Японии, ни индийских владык. Посланцы рассказали, что в открытой земле никаких богатств не нашли, кроме всё тех же индейцев и их бедных хижин.
9 глава Билет до Москвы
Пако был не просто недоволен — он был зол. Эта женщина, Валентина, казалось, смеялась над ним.
«До Москвы невозможно купить билет, Пако, успокойся!» – негодовал он . «Иди собирай дрова и ветки, Пако».
Он привык к тому, что женщины восхищались им, любили и хвалили, а тут было такое снисходительное и насмешливое отношение. Все, что он знал, умел и любил, здесь, на этом пустынном океанском берегу, оказалось бесполезным и ненужным. Вся его жизнь потеряла смысл. Камень спас его, но зачем? Учить и развивать индейцев, как говорит Валентина? Ему это совершенно не нравилось.
Пако считал себя интеллектуалом и гордился собой. Однако то, что он оказался посреди пляжа, вдали от цивилизации и комфорта, без перспективы на будущее, сводило его с ума. Всю оставшуюся жизнь ловить рыбу и собирать хворост? Но зачем, какой в этом смысл? Его жизнь закончилась. Но самое главное, в этом теле он потерял свои магические способности, унаследованные от отца матери, старого шамана Грегорио, он всё вслушивался в себя, пытался призвать духов и повлиять на Валентину, но тщетно. А это было как потерять часть себя, будто от него оторвали здоровенный кусок его души и тела, он был в отчаянии, соленые злые слезы бесконечно текли из его глаз, он всхлипывал, и горечь рыданий не давали ему вздохнуть полной грудью..
Удивительно, но Валентина была совершенно спокойна и уверена в себе, как будто она отправилась в обычный поход и скоро вернется домой. Она рассказывала ему о своей последней поездке на Кубу, о индейцах таино и пещере в Патане.
— Пако, ты же веришь в мистику, объясни мне, что со мной случилось. — Валентина рассказала о прощании с любимым, дереве во дворе, возвращении утерянного талисмана и знаке в пещере.
— Я хочу найти ту пещеру и посмотреть, есть ли там эти рисунки рук с лилией. В будущем там будет проложена дорога, и часть пути мы проехали на мотоцикле, а часть шли пешком. Думаю, я узнаю эти места, если окажусь там. Нам нужно найти местных индейцев; в той пещере находится их храм, они должны знать, где она, ведь там их идол.
— Валентина, это очень далеко. Как мы ее найдем? Идти с дикими индейцами по джунглям опасно!
— Таино миролюбивые, не придумывай. В любом случае я пойду, с тобой или без тебя.
И ведь она пойдет в джунгли и полезет в эту отвратительную горячую пещеру с летучими мышами( в ней реально 45 градусов тепла), и потащит его с собой. Такие женщины всегда делают то, что хотят.
Пако задумывается: это путь не его, это путь Валентины. Если бы он не взялся за ее талисман, он бы остался там, в метро, и, возможно, не погиб бы. Возможно, он остался бы жив. А она вот довольна и совсем не переживает, как будто все нормально, и для нее нет ничего особенного в том, чтобы оказаться в прошлом и спать на песке.
Рыба быстро закончилась. Они заварили в керамическом горшке перемолотый какао, который нашли в лодке, и сидели теперь у костра, каждый думал о своем.
— Знаешь, ты не жалей о своей прежней жизни, — сказала Валентина.
— Почему?
— У нас появился шанс начать все заново. Мы снова молоды, и что самое главное — мы живы.
— Что это за жизнь? Примитивное существование!
— Почему то ты тут оказался. Значит, в этом есть смысл.
Они забрались в лодку, закутались в одеяла и лежали, глядя на огромное небо, нависающее над ними. Пако боялся своих снов; он не ждал ничего хорошего от своего будущего.
— Валя, что будет завтра?
— Нам нужно разобрать вещи до конца. Там есть вяленое мясо, оно промокло, его надо наколоть на ветки и просушить. Нужно наловить еще рыбы и запечь ее, поискать съедобные растения. И вообще, нам нужно уходить отсюда, искать следы людей и более безопасное место.
— Мне кажется, пока мы здесь, у нас остается надежда на возвращение обратно, словно дверь в прошлую жизнь все еще открыта. Как только мы уйдем, она закроется, и мы останемся здесь навсегда.
— Пако, мы попали сюда навсегда. Посмотри правде в глаза. Наше сознание, память, личность находятся в этом теле, значит, того тела уже нет. Это твои корни, твоя земля. Ты можешь стать в памяти таино героем. Ты можешь помочь им стать сильными, принести им знания, а можешь просто тихо провести оставшуюся жизнь. Это твой выбор, решай сам.
Засыпая, Пако попросил своего собрата по несчастью, которому меньше повезло, рассказать ему свою историю.
— Я теперь это ты, я не просил твоё тело и твою жизнь, так решили за меня. Расскажи мне о себе, я буду чтить твою память.
Сон был тревожным; он чувствовал чужой страх и ужас. Испуганные двое молодых людей, рыдания пожилой индеанки, парень и девушка куда-то бегут, затем лодка и бескрайнее море. Тоска и отчаяние, молодой человек протягивает девушке на ладони два серых шарика. Она берет один из них и ест… потом — только чернота. Они отравились этими шариками? Но почему тогда не утонули?
Когда он проснулся, Вали в лодке уже не было, она заплетала волосы в какую-то невероятную косу, почувствовала его взгляд и улыбнулась:
— Привет! А тебе повезло, что я говорю по-испански. Вообще, что-то много везений, ты не находишь?
Пако с тоской вспомнил свою новую бритву, оставшуюся в Москве. Придется отращивать бороду, вот счастье то привалило - теперь не нужно бриться каждый день.
— Ну, если считать везением эту дырявую лодку, то, видимо, нам повезло. Мне приснился странный сон...
Он рассказал эту непонятную историю. Удивительно, но Валя всё поняла.
— Смотри, они от кого-то спасались. Причем в лодке все эти вещи и их одежда принадлежат разным племенам, как будто специально, чтобы запутать. Я сколько ни сопоставляла, так и не поняла. Наверное, мы никогда не узнаем тайны их бегства. Видимо, приняли какой-то яд или сильное снотворное. Они уснули или, может, и умерли. Мы с тобой оказались в одном месте, а лодка в другом. Как тебе такое объяснение? А я спала как младенец, представляешь?
10 глава Борода
Волосы у многих племен индейцев с древних времен носили ритуальное значение. У большинства индейцев волосы считались продолжением души и способом соединения с бесконечным.
Прически сообщали о различных событиях и чувствах человека: о веселье и трауре, о стадии жизни — достиг ли он совершеннолетия, может ли жениться, его социальный статус. Волосы у мужчин и женщин могли быть различными: распущенными, заплетенными, сбритыми (у ирокезов), собранными в узел. Разные стили причесок у разных племен обозначали времена мира и войны.
Чероки привязывали отрезанные пряди волос близких к своим волосам, веря, что это поможет сохранить их мысли. Им было важно иметь духовную поддержку от своей семьи и их молитв, а также духов-защитников. Иногда мужчины вшивали пряди волос великих воинов в свою одежду, чтобы получить их силу. Индейцы считали, что стрижка волос — это отрезание потока мыслей. Волосы стригли, когда кто-то решал изменить свой путь, оставить прошлые проступки позади и начать новую жизнь. Многие племена обрезали волосы во время траура, что сообщало о глубокой ране чувств и боли от утраты близких. Ирокезы сбривали большую часть волос в юности и носили на голове головной убор роуч, изготовленный из щетины или шерсти различных животных. Это символизировало, что юноша заслужил право отращивать волосы и обрести мудрость духов, достигнув успехов на охоте или войне. Индейцы учили детей тому, что волосы — это их прямая связь с духами и природой.
Ученые считают, что борода коренных американцев и у азиатов статистически более редкая и тонкая, чем волосы на лице европейцев или африканцев. У индейцев растет тонкая, мягкая борода, а скорость ее роста низкая. Коренные американцы происходят из регионов Восточной Азии, таких как Китай, Индонезия, Таиланд, Япония и Корея. Половая зрелость у представителей мужской азиатской расы наступает гораздо позже, чем у европейских мужчин. Активность тестостерона у мужчин из Азии становится наиболее высокой только к 25-30 годам. Именно в этот период у азиатов появляются тонкие и редкие волосы на лице.
Ученые полагают, что сокращение роста бород у мужчин из Азии произошло из-за мутации гена EDAR, распространенной среди многих восточноазиатских популяций, которая привела к более низкой плотности волос на теле. Однако существовали восточноазиатские популяции, такие как айны, которые не имели этого гена. Таких популяций в Азии (не затронутых мутацией гена EDAR) было много, поэтому сегодня в мире есть выходцы из Азии, у которых борода растет так же, как у европейских мужчин. Племена индейцев, поселившиеся на американском континенте, большей частью подвержены мутации гена EDAR.
У индейцев борода не растет из-за генетики, доставшейся им от предков, жителей Восточной и Юго-Восточной Азии. Но даже у тех индейцев, у кого она растет, большинство предпочитает сбривать ее.
Индейские мужчины с древности выщипывали лицевую растительность без следа при помощи остро заточенных камней, сока дурмана и зазубренных раковин моллюсков. Процедуры по удалению волос с лица индейцы часто проводили еще в юности, поэтому во взрослой жизни волосяные луковицы у них уже были ослаблены.
Поэтому, Пако, зря тосковал по своей бритве, никакой бороды у него быть не может, в принципе.
11 глава Чужаки
Валя и Пако не знали, что за ними внимательно наблюдают. Они были заняты разговором и спорили. Валя настаивала на том, что нужно искать людей и более безопасное место. На пустынном пляже они были как на ладони. Местные индейцы миролюбивы, и их не стоит бояться — недаром их зовут таино, что значит «мирный». Однако поблизости живут кровожадные карибы, которые устраивают набеги, обращают людей в рабство и грабят. Хосе рассказывал, что по преданиям карибы оскопляют мальчиков и молодых мужчин, откармливают их, а потом едят. Поделиться с Пако этой страшной историей Валя не могла — он только немного успокоился. Её удивляло его отрицательное отношение к индейцам.
— Тебе придется смириться с тем, что других людей здесь нет.
— А испанцы? Они ведь скоро приплывут сюда! А я говорю по-испански и у меня испанские корни, — возразил Пако.
— Да не дай бог, надеюсь, у нас еще есть время, но ты жди, жди, ждун.
На самом деле Валя не знала, как определить время, в которое они попали. Возможно, оказавшись среди индейцев, ей удастся сопоставить разные факты, уровень их развития и примерно прикинуть временной интервал.
Валя бродила в прибрежных зарослях и нашла много интересного - съедобного. Она встретила морской виноград — его ягоды терпкие, но съедобные. Вокруг росли цветущие бегонии, эти цветы можно было есть. Также нашлись зеленые шишки аноны. Анон они с Хосе недавно много ели, найти этот фрукт тут было большой удачей.
На вид он напоминает шишку и еще называется сметанным яблоком. Это небольшое вечнозеленое дерево или кустарник высотой до 4-6 метров. Плоды могут достигать киллограма. Мякоть белая, кремообразная, волокнистая, напоминает хлопок, пропитанный свежим ароматом, с легким кисловатым вкусом. Внутри мякоти находятся семечки, похожие на семечки хурмы. Под твердой кожурой прячется очень нежная и сочная мякоть (семена есть нельзя). По вкусу анона напоминает заварной крем с оттенками апельсина, винограда, ванили и еще чего-то.
Анон оказался очень спелый — сок сочился по рукам до локтей, и им пришлось мыться в ручье, они все перемазались, но это стоило того, настоящий десерт.
Цветы бегонии были приятными на вкус. Пако, будучи вегетарианцем, удивился, что их можно есть. Такая еда его радовала. Он стал вспоминать все фрукты и овощи, известные ему на Кубе, и порывался бежать их искать. Валя смеялась:
— Подожди, пойдем в джунгли, и все найдем!
Они обсуждали, как им найти мидии и наловить креветок, ведь рядом были рифы, и в отлив можно было пройти к ним. Возможно, там находится колония мидий. Но там острые камни — это опасно. А как лечить здесь раны?
— А еще можно есть гусениц, муравьев, ящериц и морских свинок, — перечисляла Валя.
— Ты с ума сошла! Я белый человек, и я не буду есть муравьев и морских свинок!
— А вот и зря, — ответила Валя. — Индейцы знают, что в насекомых много белка. Ну, не хочешь — ешь цветочки.
Два индейца удивленно переглянулись, когда чужеземцы начали мыть в ручье сорванные плоды, а затем и цветы. Это было странно для них.
В племени таино царит переполох — чужие приплыли к их берегу. Их одежда незнакома, они говорят странные слова и ведут себя необычно. У женщины волосы закручены на голове, а тело прикрыто белой туникой, подобно вождю. Она бросает сеть и ловит рыбу — никто так не ловит рыбу у таино. Затем она разжигает огонь и ловко управляется с ножом, пока мужчина собирает хворост. Это просто невозможно для таино! Женщина указывает мужчине, что ему делать. Такого никогда не было.
У чужаков есть странная, большая лодка, каких у таино не бывает. Племя выставило постоянный пост: двое воинов во все глаза следят за незнакомцами. Таино не знают, чего ждать от этих странных людей.
Касик прибрежного племени, по имени Уама, уже час допрашивал дежурившего на берегу воина. Но тот ничего понятного не говорил. Женщина смеялась, пела, ловила рыбу и разжигала огонь. Она всё время чертила веткой по песку, как это делает касик, когда думает, а мужчина плакал и собирал хворост.
— Как ты говоришь, она закручивает волосы? — спросил Касик.
Индейец задумался, а затем показал на своей голове круг. Индейские женщины так не делают, даже те, что приплывают сюда торговать издалека.
— Ещё она называет его "Амиго". Она ткнула ему пальцем в лоб и сказала: "Амиго".
После слова "Амиго" Касик вздрогнул.
— Скажи ещё раз, как она его назвала.
— "Амиго!" Она сказала "Амиго".
Касик задумался. Он часто думал, поэтому индейцы называют его "думающий". Уама молод, он из благородных нитаино, умен и хитер. В их племени давно никто не голодает, даже в засуху. Он находит в лесу полезные растения и деревья, придумал, как удобрять почву и строить дома. Он лечит своих людей, и никто никогда не умирает в их племени.
Шаман племени, Беике, как всегда в непонятное время, задумал устроить кахобу — собрать всех нитаино и бакия и спросить богов, что будет и что означает появление этих индейцев на берегу.
Касик мысленно поморщился — он не любил кахобу. Беике для этого обряда готовил специальный порошок — смесь сушеного, размолотого растения с чрезвычайно одурманивающим действием и растертого табака. Эту смесь цвета корицы беике предлагал господам на деревянном блюде, и каждому из участников он потом давал специальную трубочку — маленькую флейту с двумя выводами для обоих ноздрей. Участники церемонии вставляли трубочку в нос, другой конец "флейты" опускали в дурманную смесь и начинали вдыхать. Блюдо с порошком кохобы стояло посреди круга участников церемонии. Те, кто имел право участвовать в ритуале, сидели на ритуальных деревянных скамейках.
Табак, смешанный с наркотическим растением, одурманивал участников. А потом, когда они были совершенно опьянены, начинали разговаривать с богами, которые "давали" им советы и предсказывали будущее. Тайну производства кохобы знал только Беике. Искусство приготовления порошка передавалось по наследству в семьях колдунов.