Это было сложно осознать.
Прийти в себя.
Пережить пять операций.
А потом лежать и смотреть на белый потолок своей детской, осознавая, что жизнь больше никогда не будет прежней. Что в принципе, можно смело брать черный маркер, такой жирный. И ставить им крест.
Лиля Аристова жила в маленьком городке, мама работала медсестрой, папа трудился на местном колбасном заводе. Лялька, именно так ее называли домашние, была младшей, четвертой девочкой в семье. Что она была красавица было видно с малых лет. Все дочери Аристовых были красивы, но Лиля была, просто глаз не отвести. Это признавали все, да и глупо не признавать. Шикарные черные волосы по пояс, яркие синие улыбчивые глаза, стройная фигурка и ноги длинные. Носик маленький, губки пухлые, без единого изъяна. За ней с детства мальчишки увивались. Что во дворе, что в школе, то и дело отец шутя говорил, что придётся ему рыть канаву вокруг дома, да дракона сажать, чтоб охранять его маленький прекрасный цветник.
Когда Оксане, старшей из дочерей, исполнилось восемнадцать, она уехала в Москву. Поступила в университет. Через три года, она встретила там Лешика, работавшего оператором на тв. Сестра писала и делилась со своими родственниками о том, какой он замечательный. Какая у них любовь. Лиле исполнилось пятнадцать, когда старшая дочь объявила, что выходит замуж. Семья Аристовых были простыми людьми, но все их знали как славных и добрых, как и положено быть семье, где царит любовь, где отец любит свою жену, где отец и мать вкладывают все доброе в детей, при этом не забывая быть и строгими и мягкими. Потому знакомство с будущими родственниками прошло на ура и дату свадьбы назначали уже официально.
На свадьбе был приглашен молодой успешный фотограф Шурин – друг Лешки. И вот стоило один раз навести ему объектив на Лилю, которая в этот момент заливисто смеялась, наблюдая за очередным конкурсом, он смог увидеть, великое будущее, которое ждет ее. В кадре она смотрелась просто идеально. А потом и сам, не замечая, пытался постоянно ее поймать в объектив.
Мама с папой были категорически против, чтобы их Лялька начинала карьеру модели. Чтобы жила у сестры в Москве. Рано ей еще. И тогда началась война. Лялька объявляла голодовку. Не разговаривала ни с кем. Скатилась по учебе. Сказала, что родители губят ей жизнь. Семья Аристовых впервые столкнулась с таким, все девочки были послушны и всегда следовали советам родителей. А когда Оксана все же заверила, что глаз с нее не спустит, с тяжелым сердцем, отпустили свое чадо.
Через год на свет появилась модель, о которой заговорила вся Москва. Лили Лям. Красивая, как сказка, украшение любой вечеринки. Легкая и веселая. Ее любили камеры, полюбили люди и уже в семнадцать Лялька стала настоящей звездой с десятью миллионами подписчиков в инстаграме.
Только от года в год ей стала некогда приезжать на день рождения сестры. Мамы, папы. На Новый Год – не сможет - работа. Да что и станет с ее Мухосранском, она позже поедет - подумаешь! Редкое «алло, как дела, мне некогда» - стали довольно часто в ее речи, когда звонили ее родные. А столичная жизнь закружила. Успех затмил глаза. Было чертовски весело тусоваться в Московском бомонде.
Когда ей исполнилось девятнадцать, ее заприметил Парховский – местный авторитет, вор в законе, почти вдвое старше девушки. Мужчина сумел ей вскружить голову и всего через три месяца сумасшедших ухаживаний, головокружительных признаний, девушка сдалась. Тем более Парховский был очень видным и за ним многие женщины охотились. Завидный жених.
На свадьбе была вся ее семья. Правда, сидели они в углу. Словно чужие. Не по себе им было. А она смогла только один раз подойти к столику, обнять отца и мать. Поцеловать сестер и познакомиться с их парнями. Было приглашено телевидение и нужно было позировать. Она же медийная личность. А она потом, обязательно приедет и обязательно поговорит с родными. Она никогда не забывала про семью. Каждый месяц высылала немаленькие суммы. Она ведь их любила. А общение, ну и ладно, они и так знают, что она у них есть. Вся жизнь впереди, наобщаются еще. А сейчас ее ждали показы, фотосессии, еще и в фильм пригласили. А муж обещал пробить путь на сцену, наняв лучших преподавателей по вокалу. Ему нравилось обладать тем, что хотят миллионы. А ей нужно все успеть. Единственное правило, которое Лилия Лям поняла – это то, чтобы оставаться на плаву – нужно неустанно трудиться. А ей понравилась слава, она получала от нее истинный кайф.
Жизнь завертелась с еще большей скоростью вокруг. Вечеринки, Парховский души не чаял в своей молодой жене и позволял ей все. Сам стал тем, кого принято называть «олигарх», купил дом на Рублевке и, казалось, забыл про свое криминальное прошлое, занявшись легальным бизнесом.
Лили Лям исполнялось двадцать пять. Закатили крутую вечеринку, на которую были приглашены все самые близкие друзья, а их было много. Сняли целый клуб. Напивались, танцевали и веселились до упада. Лиля даже впервые попробовала нюхнуть. Было прикольно. Не. Улетно! Весело, так как никогда и легко-о-о. Правда, супруг, сказал, что это было первый и последний раз, для опыта.
Домой возвращались на личном авто четы Парховских, Лиля на коленях мужа, с которым страстно целовалась. Страсть в их паре не утихала даже с годами. Водитель за рулем усердно всматривался в дорогу, стараясь не смотреть в зеркало заднего вида. Его хозяин был взрывного характера и потому лучше лишний раз не провоцировать – можно остаться без работы. А не смотреть на молодую жену Парховского было трудно – она была, словно живое изваяние богини Афродиты.
Это было сложно осознать.
Прийти в себя.
Пережить пять операций.
А потом лежать и смотреть на белый потолок своей детской, осознавая, что жизнь больше никогда не будет прежней. Что в принципе, можно смело брать черный маркер, такой жирный. И ставить им крест.
Она лежала второй месяц. Кушала, как птичка и молчала. Смотрела или в потолок, или в окно. Больше не было смысла в ее жизни. Быть обузой для людей, о которых забыла и забила ради славы?
- Ну чего она? – шепот в стороне. Это Любка. Своего сыночка отвела в садик, а сама прилетела к младшенькой.
- Не говорит, - ответный шепот, теперь мама, с легким выдохом.
Вместо потолка появляется озадаченное лицо круглолицей сестры. Она улыбается.
- Привет, Лялька, ты чего как рыба воды в рот набрала? М? – нежно касается ее щеки. А Лиля закрывает глаза. Она не хочет жить. Да и жизнь ли это? Быть прикованной к кровати? После года комы? Пяти операций, ей по кусочкам собирали позвоночник. Она никогда не сможет вернуться. Не сможет снова блистать. После блеска снова ощутить серость? Больше у нее нет будущего. Она первая красавица, с блестящей карьерой, с влиятельным и богатым мужем, просто останется растением. Комнатным. Станет нолем. Нет. Она уже ноль. И она не хотела разговаривать ни с кем. И видеть. Надоело ей.
И его нет. Странно, но от потери мужа Лиля страдала меньше всего и чувствовала за это вину. Ведь она его любила! Любила! Была уверенна, что любила. С ним всегда было весело, он восхищался ее красотой и позволял ей все. А вот его нет, и она не ощущает горя. Наверное, она страшный человек. Наверное, у нее нет души. Так, зачем такой жить?
Как-то раз пришла к ним в дом соседка.
- …хороший парень. Не колдун, - услышала отрывок Лиля. – На ноги ставит в раз. Дар у него.
- Да ну, еще чего, не буду я шарлатанам всяким свою дочь доверять! – прогремел голос отца.
- Чего ты грудь пячешь? - цыкнула мама, - нужно за каждый шанс цепляться… А где принимает?
- А ты погоди, Даша, он не всех берет. Знакомится сначала. Не знаю, что ему надо от разговора. А потом решает. Он в области. В деревне дом, там и берется за лечение.
- Дай мне его телефон.
- Э, нет подруга. Нет у него телефона. Ехать придётся…
Дальше Лиля не слышала разговор. Однако уже через три дня, мама, дрожащим от волнения голосом, сказала, что у нее гость. Девушка по привычке пригладила волосы рукой, а затем отдернула себя. Какая разница?
На пороге комнаты показался высокий, слегка сутулый мужчина. Он заметно хромал на одну ногу. У него был вихрь непослушных темных волос на голове, большой орлиный нос и хмурый взгляд холодных серо-голубых глаз. У Лили даже мураши по коже побежали, когда он пристально на нее посмотрел. Неприятный какой-то тип.
- Вот это наша Лялька, - представила неожиданно детским прозвищем мама, теребя фартук, надетый на простое хлопковое платье. – Детка, это Степан Юрьевич, он сможет тебе помочь…
- Посмотрим, - поправил ее тот глубоким мужским голосом, - не обещаю.
Взял хозяйским жестом стул и подставил к кровати. Смотрел с минуту наверно, на ее тело. Лиле хотелось укрыться покрывалом с головой от этого взгляда. Так же уверенным жестом откинул одеяло с ее ног.
- Эй! Что вы себе позволяете? – хрипло возмутилась и дернулась телом. Девушка была в пижамных шортиках и потому, как бы странно не было, смутилась, когда большая мужская ладонь взяла ее за щиколотку.
Мама, охнув, прижалась к стене. Дочь впервые заговорила, с тех пор как пришла в себя. А Степан невозмутимо посмотрел прямо в глаза девушке.
- Так ты ж не чувствуешь. Как его? Растение. Растешь и никому не нужна. Какая тебе разница, кто тебя трогает?
Словно в голову ее залез…Но. Но как он смеет? Хам!
- Уберите от меня руки! Мама… Я хочу, чтобы он ушел!
- Степан…
- Выйдете, - не оборачиваясь, приказал мужчина. Мама колебалась. Пока Степан не обернулся и не посмотрел на нее, так сразу же след простыл. Предательница! – подумала девушка. Снова обернулся к Лили. Опять за ногу схватил, Лялька аж привстала и попыталась ударить его по руке, но шлепнула по плечу, до куда достала. Он в ответ шлепнул ее по руке, это было так неожиданно, что девушка удивлено моргнула два раза. Шлепнула его в ответ. Он снова ее.
- Вы сумасшедший что ли!? Уходите немедленно! Вон! – все внутри бурлило. Как он смеет? Раздражает прям! Но вместо ответа, мужчина усмехнулся, посмотрел пристально в ее глаза. Затем резко встал, накрыл ее ноги и пошел к двери.
- Во вторник можете привозить, - услышала его голос из коридора.
Ага, ща! Еще чего не хватало! Раздраженно подумала Лиля, не за что она к нему, этому ненормальному, не поедет. Он же… Он же псих!