Глава 1. Пара найдена.
В мой личный кабинет на сайте «Центра создания семьи» спустя шесть лет пришло письмо с пометкой: «Пара найдена».
Я не могла поверить своим глазам. Шесть лет! Целых шесть лет мне не могли найти подходящую пару, а теперь на экране моего коммуникатора сияло сообщение о том, что моя совместимость с партнером составляет целых 99,9 процента.
Волнение переполняло меня, и, вскочив, я бросилась к маме на кухню, где она готовила обед. Мне было необходимо подтвердить реальность происходящего.
- Мама! – закричала я, распахивая двери. На экране визора крутился новый эпизод её любимого сериала.
- Что ты кричишь, тише! – обернулась она от духового шкафа. – Что случилось?
- Мама, мне пришло подтверждение из центра! Посмотри на сообщение. Совпадение в 99,9 процента!
Пересылая ей сообщение со своего устройства, я наблюдала, как она в полном недоумении смотрит на меня, не веря своим глазам.
Мы уже давно перестали надеяться на то, что мне когда-либо подберут пару. Сначала это не казалось серьёзной проблемой — я думала, что достаточно немного подождать, и всё наладится, мне найдут пару для создания семьи. Но время шло, а надежда таяла с каждым прожитым днём.
В нашем обществе отсутствие мужа или партнера на зачатие ребенка становилось настоящим испытанием. Я перебивалась с одной подработки на другую: то фасовщицей, то официанткой, то разнорабочей. Образование мне так и не удалось получить, а бюджетные места распределялись по социальным программам, где я не проходила, так как не имела партнёра, льготы же полагались только тем, кто уже создал пару. А на платное обучение у нашей семьи попросту не было средств.
Мама раньше работала научным сотрудником, но после перенесенной инфекции ей пришлось оставить эту должность из-за ухудшившегося состояния здоровья. Папа остался единственным добытчиком в нашей семье, а жить на одну зарплату учителя было, ой, как сложно.
Известие из «Центра создания семьи», сокращенно ЦСС, стало настоящим потрясением.
По обязательной правительственной программе молодые люди, достигшие совершеннолетия, подают свои данные в ЦСС для подбора пары на создание семьи и рождение детей. Мои друзья и знакомые уже обзавелись парами. Не всегда с первого раза, но почти все нашли свои половинки.
В ЦСС проводится регистрация данных и подбор согласно результатам анализов, которые идеально подходят для рождения ребёнка. Здесь заключается контракт сроком на три года, в течение которого пара встречается в центре для зачатия ребенка.
- Ох... – мама осела на стул, закрыв лицо руками. – Неужели это правда?
- Да, посмотри на письмо! – воскликнула я, садясь рядом с ней.
От волнения вскочила на ноги и начала кружить по кухне.
- Открой письмо и посмотри, что они написали. У меня перед глазами всё расплывается, – попросила я, не в силах сама что-либо прочитать.
- Да, да... сейчас всё прочитаю. Подожди минутку.
Мы обе не могли прийти в себя, внимая тексту письма и таблице с анализами, подтверждающими совместимость.
- Представляешь, 99,9 процентов? Это же невероятно! – восклицала я, не находя слов.
- Да. Надо позвонить папе и обрадовать его. Или нет, давай дождемся вечера, и мы ему сообщим. Не стоит беспокоить его на работе.
Немного успокоившись, мы всё же смогли осилить письмо.
В нём были указаны его генетические и биологические параметры: цвет глаз — серый, цвет волос — шатен. Описание здоровья с таблицей анализов свидетельствовало о богатырском здоровье.
Хм, в конце письма упоминалось место его жительства, работа и регион регистрации.
- Второй сектор! – взвизгнула мама. – Он из второго сектора? Не может быть!
От неожиданности я даже заглянула в документ, в поле «Профессия» было указано «военный».
Вся территория второго сектора была занята военными — потомками первых генетически измененных людей. Контракты с ними заключались крайне редко и не желательно, они оставались элитарной кастой, в которую было невозможно пробиться. Все браки их мужчин заключались исключительно с их женщинами.
И что же это всё значит? Я подошла по генетическим параметрам к одному из них? Да быть такого не может!
Мы с мамой переглянулись, испытывая смешанные чувства. Это казалось чем-то невероятным, сродни вымыслу.
Мы вновь уставились на документ, подтверждающий, что он военный.
- Его имя и возраст не указаны, а моё стоит... – почти шёпотом произнесла я, вчитываясь в текст. – Странно. Почему?
- Возможно, у них не разглашается такая информация до заключения контракта? Как думаешь?
Я не знала, что думать, пока, что вся эта ситуация дико меня напрягала.
Военный – для меня сродни инопланетянину.
***
Мы живем в «Седьмом секторе», расположенном в районе Пахта, в небольшой, но уютной квартире в многоэтажном доме. Наше жилище размещено на оживленной и просторной улице, на краю города.
Папа получил её по квоте еще когда я в школу не ходила. На первом этаже была комната родителей и кухня совмещавшая в себе ещё и гостиную, на втором этаже была только моя комната и кабинет-библиотека. Сейчас уже никто не читал бумажные книги, папа же их коллекционировал, он собирал их со всех блошиных рынков и распродаж где мог найти, достать их сейчас было сложной задачей. Так как место было немного, но в свою коллекцию он забирал только редкие экземпляры. Если бы было больше пространства, то думаю книг бы тоже было больше.
Мама же увлекалась цветами, вся кухня-гостиная была засажена ими как оранжерея, перебрались они и в наши комнаты с кабинетом. Она бережно выращивала их с любовью и заботилась о них. Эти их увлечения передались и мне, с детства любила читать, обсуждая с папой героев, полюбившихся книг и помогать маме в уходе за цветами в горшках.
— Ну, может, так же как и Нике ему не смогли подобрать пару из своих, и его данные были сопоставлены с общей базой, — заключил отец, когда мама сообщила ему новость. — Не могут же его данные просто так попасть в базу обычных людей?
Глава 2. Представительство «Центра создания семьи».
В письме содержалось приглашение подписать контракт о зачатии ребенка в ЦСС. Мне необходимо было подтвердить свое участие и посетить представительство, расположенное в моем секторе, в течение десяти дней. Однако, фактически, никто не спросил меня о желании участвовать в этом процессе, женщин формально приглашали в ЦСС для подписания документов, подразумевая их полное согласие. Если подходящая женщина находилась для мужчины, он единолично принимал решение о создании пары или же об отказе от неё.
Так и меня не спросили, а пригласили для подписания контракта и получения необходимых в дальнейшем рекомендаций. Это означало, что мужчина решил образовать со мной пару и готов к тому, чтобы я родила для него ребенка. Тем более, что такая редкая совместимость генов являлась настоящей удачей.
Несколько столетий назад человечество столкнулось с ужасными последствиями генной инженерии. Ученые, стремясь избавиться от наследственных болезней и улучшить человеческие способности до сверхсовершенного человека, начали изменять геном людей. Однако они забыли о важности естественного отбора и стабильности биологии. Массовые изменения привели к неожиданным мутациям и серьезным проблемам с репродуктивной функцией. Женщины, которые раньше могли легко забеременеть, начали сталкиваться с бесплодием. Врачи пытались найти решение, но дальнейшие вмешательство только ухудшало ситуацию. В итоге беременность стала настоящим чудом, а рождаемость стремительно падала.
В результате исследовательских работ было выяснено, что только уникальная совместимость геномов у партнеров предоставляет возможность зачатья здорового ребенка, способного продолжить род человеческий. Из-за этой критической ситуации правительство приняло решение взять под контроль процесс заключения союзов между мужчинами и женщинами для поддержания рождаемости населения Земли.
Первым этапом являлось выявление генетического кода будущих партнеров с совместимостью более 85 процентов, что давало гарантию успешного зачатия. Вторым же был процесс заключения контракта о зачатии ребенка, который предусматривал совместное проживание нескольких дней в месяц в ЦСС, где проходил контроль и соблюдение всех необходимых условий для зачатия. В-третьих, если зачатье происходило, заключался брак между будущими родителями.
Со временем стало ясно, что нахождение партнера с приемлемым процентом совместимости у большинства людей не превышал трех-пяти партнеров за всю жизнь. В редких случаях один или два, а то и вовсе партнера не находилось.
Это касалось и меня — мне не могли найти партнера.
Представительство находилось в моем секторе, но в другом районе, до которого можно было добраться только на экспресс-поезде, мчащемся по трассе, проходящей над Спорным обрывом. Я впервые ехала в этом поезде, и он оказался комфортным и свободным, в отличие от скоростных маршруток, куда зачастую забивалось порядка семидесяти человек. Для тех, кто не мог добраться самостоятельно, ЦСС предоставляло билеты туда и обратно. После подтверждения моего приезда были обговорены сроки и время моего визита, мне забронировали билеты. Так что моё первое путешествие происходило в соседний район.
По прибытии в представительство я была поражена размахом и величием данного учреждения. Здание выполнено в современном стиле с использованием передовых технологий и высококачественных материалов. Огромные стеклянные окна занимали почти всю фасадную часть, а многоуровневые платформы, заполненные зелеными насаждениями, создавали впечатление своеобразного вертикального сада.
Внутри царила атмосфера современных технологий и инноваций. Парящие световые панели освещали все помещения, создавая удивительную игру света и тени. Мебель и декор сочетали элементы хромированного металла, стекла и пластика.
По всему зданию были установлены интерактивные экраны, позволяющие получить доступ к информации о деятельности Центра создания семьи, провести виртуальную экскурсию и ознакомиться с внутренним укладом. Роботизированные помощники встречали посетителей и направляли их по нужным коридорам и лифтам. Я даже растерялась при входе, настолько основательно выглядело это учреждение. Внутри теснились люди, как рой пчел, передвигаясь по пространству между стойками и колоннами в огромном зале, в центре которого находился фонтан со статуей, давно утраченной цивилизации, древнегреческой богини Геры, символизирующей защиту женщин, хранительницу брака и материнства. Об этом нам рассказывали еще в школе.
В письме значилось подойти к стойке номер 15. Найдя её не сразу, я немного заблудилась среди людей и колонн.
Отстояв очередь, любезная девушка за стойкой, изучив мою ID-карту, отправила на мой коммуникатор информацию, попросив ознакомиться с ней в зале ожидания. Она выдала мне жетон, по которому должно прийти сообщение с номером кабинета, где меня ожидали для подписания контракта. Перейдя в зал ожидания, я принялась изучать данные. В информационном сообщении говорилось о том, что поскольку мы с моим партнером живем в разных секторах, при заключении контракта нам предоставят выбор, в каком секторе будут проходить встречи. Также будут взяты дополнительные анализы для определения благоприятных дней для зачатия — именно в эти дни и состоятся наши встречи.
Онемевшими руками я постукивала по подлокотникам кресла, на котором сидела. В зале также находилось много народу, они суетились и спешили по первому сигналу своих жетонов. Мой же жетон уже около двух часов молчал. Я успела выпить две чашки кофе из автомата, сходить в туалет и поправить макияж, чтобы выглядеть безупречно на подписании контракта, когда будет включена видеосвязь с моим будущим партнером. Мне хотелось произвести на него хорошее впечатление.
Мысли метались в голове, не позволяя успокоиться и собраться. Вот сейчас я увижу его — мужчину, который может стать отцом моих детей и моим мужем. Каков он? Эта мысль не давала мне покоя уже несколько дней. Я даже не знала его имени. В письме говорилось, что дополнительные данные будут объявлены перед подписанием.
Глава 3. Подписание контракта.
— Итак, мисс Блум. Вы прибыли сюда для заключения контракта с подобранной вам парой. Однако вашим партнером оказался военный, и с этой кастой связано множество вопросов, один из которых касается того, что обычно они принимают свою пару на своей территории. Во втором секторе.
Я сглотнула, и внутри у меня нахлынула волна паники. Оказаться одной на чужой территории было для меня настоящим страхом.
— Как вы относитесь к этому обстоятельству? — спросил он, нервно поправляя галстук.
— Я даже не знаю, — ответила я, взглянув ему в глаза. — Разве он не может приехать сюда?
— В этом как раз и заключается проблема, мисс Блум. Он из древнего и влиятельного рода. Так сказать, потомственный военный, занимающий высокий пост в своей фракции.
Я не могла отвести от него глаз.
Высокий пост? Какой именно? Какое-то значимое звание, возможно, офицер, а не простой солдат? О, господи. Я совершенно не разбиралась в их рангах и званиях. Считала, что он просто солдат.
Перед тем как отправиться сюда, я попыталась собрать информацию о их касте, но все факты, которые мне удалось найти в открытом доступе, были размытыми и непонятными. Офицеры — это совершенно другая лига, они все генетически измененные солдаты с выдающимися способностями. Именно к их совершенству стремились ученые, внедряя свои эксперименты в общество. Их сила и мощь превосходили силы простых людей.
— Оу, — протянула я, чувствуя, как голова начинает кружиться.
Меня словно затянуло в водоворот. Я покачнулась, облокотившись одной рукой на стол.
Подняв взгляд, я заметила, что на кармане форменного пиджака мистера Болла висел бейдж с именем и должностью: Главный консультант отдела заключения контрактов о зачатии, Эндрю Болл. Сфокусировавшись на этой информации, я понемногу начала приходить в себя. Надо собраться, чтобы не растеряться сейчас — в любом случае я должна принять всё. У меня нет выбора. Мне нужны все привилегии, положенные по контракту.
— А разве генетически мы можем друг другу подходить?
— Как и его предки, ваши тоже подвергались генетическим изменениям. Видимо, в вашем роду они проявились именно в вас. Хотя вы не обладаете никакими преимуществами перед другими обычными людьми, у вас нет способностей к наукам, как у ученых, ни сверхсилы, как у военных, ни лидерских данных, как у политиков. Все эти данные перепроверялись не один раз, прежде чем подтвердили их отсутствие. Но, тем не менее, вы идеально подходите одному из них.
Он замолчал, а я пыталась переварить полученную информацию. Я и так не готова связываться с военным, а тут еще и он — не самый простой, а офицер.
— Тем более, что последняя такая пара была выявлена пятьдесят лет назад.
Да, уж. Нечего сказать.
— А кто он? — немного успокоившись, наконец, смогла выдавить из себя. — Вы можете мне это сказать?
— Да, конечно, для этого я вас и вызвал, чтобы обсудить всё заранее.
Он замолчал и начал изучать что-то на электронной панели стола. Из нее появился прозрачный экран с фотографией и данными мужчины.
На фото на меня смотрел офицер с загорелой кожей и темными коротко стриженными волосами. Его лицо отличалось строгими чертами, выражающими решимость и настойчивость. Взгляд офицера был хмурым, устремленным вперед, полным сосредоточенности и внутренней силы.
Он был красив, я бы даже сказала, очень красив, хоть и выглядел грозно. На него хотелось смотреть. Его взгляд пронизывал до глубины души, затрагивая что-то внутри.
— Доминик Моррис, 39 лет. Командующий войсками космического флота Земли, военный генерал. Под его командованием организация и координация миссии по колонизации новых поселений на Сатурне, — зачитал информацию с экрана мистер Болл. Меня снова мелко затрясло.
— Мистер Болл, как такое могло случиться, что наши генетические данные были сопоставлены? — прервала я его перечисление дальнейших заслуг генерала.
Покосившись на меня, мужчина прокашлялся.
— Кхе-кхе, — произнес он протяжно, — это сложный вопрос, мисс Блум. В результате слияния баз данных... — замявшись, он продолжил. — При каких обстоятельствах это произошло, мне не докладывали.
Я поморщилась и опустила голову. Не хотела, чтобы он видел моё замешательство и панику.
Да, я испугалась. Из таких, как генерал и я, пары никогда не создавались. Социальная пропасть между нами была уж слишком велика.
— На данный момент генерал находится в гуманитарной миссии. Он подтвердил своё согласие на подписание контракта. Связь будет осуществляться непосредственно с ним. Он на этом настоял лично.
— Понятно, — пробормотала я.
— Сейчас я отправлю сообщение с подтверждением о вашем прибытии. На зашифрованную спецсвязь. Нам выделено крайне мало времени, вы готовы?
— Да-а, — неуверенно протянула я.
— Ну и хорошо, — пожал плечами, он начал печатать сообщение.
— Подождите, — облокотившись обеими руками на стол, остановила я его. — А почему у него до сих пор нет пары?
— Кхм, этот вопрос мне тоже не известен. Знаю только, что он до сих пор холост и детей у него нет. — Он покрутил стилус в руке и внимательно посмотрел на меня. — Вы же понимаете, что вам крупно повезло? Такие кандидаты в партнеры, как генерал Моррис, на дороге не валяются. И то, что генерал одобрил союз с вами, уже о многом говорит.
— Да, я понимаю. — Я запаниковала, вытирая капли пота со лба, и попыталась улыбнуться мистеру Боллу, чтобы быстрее сменить тему разговора.
— Хорошо. Тогда давайте начнём видеосвязь с вашим будущим партнером.
— Давайте начнем. – пожала я плечами.
Мужчина начал переключать какие-то кнопки на панели, а я старалась собраться и подготовиться к знакомству.
Мысли кружились вокруг Доминика Морриса, он сейчас находится в космосе, далеко от Земли.
Первоначально колонизировав Марс и обогатившись его ресурсами, каста военных и ученых объединились и начали покорять остальную солнечную систему, исследуя новые планеты и звезды. Они создали колонии на Луне, Меркурии и других планетах, где добывали ресурсы и проводили научные исследования.
Визуал
Дорогие читатели! ♥️
⭐️⭐️⭐️
Спасибо, что выбрали мою книгу для чтения!
⭐️⭐️⭐️
Я обещаю продолжать стараться и писать лучше, чтобы делать книгу качественной.
⭐️⭐️⭐️
Если вам понравилась книга, не забудьте оставить свой отзыв и поставить звездочку в шапке книги, это самая лучшая награда для меня как автора!
⭐️⭐️⭐️
Итак представляю вам визуалы наших героев на подписании контракта:
Николь «Ники» Блум, 24 года.
Доминик «Ник» Моррис, 39 лет.
⭐️⭐️⭐️
Если вам понравилась книга, не забудьте оставить свой отзыв и поставить звездочку в шапке книги, это самая лучшая награда для меня как автора!
⭐️⭐️⭐️
Глава 4. Помилование не предполагается.
На обратном пути домой я с интересом разглядывала пейзаж за окном, в то время как в голове по кругу прокручивались события сегодняшнего дня. Информация, словно на гребне волны, нарастала, и казалось, будто моя голова взорвется от переполняющих меня эмоций.
Сначала мне было чрезвычайно трудно принять тот факт, что мой партнер принадлежит к касте военных, а узнать, что он оказался генералом, стало настоящим испытанием для моего сознания. Однако, к концу поездки я смогла утешить себя мыслью, что, возможно, мистер Болл прав: это действительно удача для такой, как я, девушки, которой не удавалось найти партнера на протяжении шести лет.
Когда я вернулась домой и рассказала обо всем родителям, я стала заново обретать уверенность в себе. Я не боялась переезда в другой сектор, скорее, радовалась, что мы оба живем на Земле. Несколько моих школьных подруг были вынуждены перебираться в колонии и жить на других планетах, когда им находили их пару, а мне всего лишь необходимо будет переехать в другой сектор — и только в том случае, если забеременею. Так что это было вполне приемлемо, хоть и подразумевало военный сектор.
Однако мне до безумия было страшно, я до безумия боялась встречаться с ним. Я боялась близости с этим мужчиной. На уроках полового воспитания, проводимых в школах, нас учили, что первый половой акт должен случиться только после подбора пары, и в нашем обществе считалось аморальным вступать в какие-либо отношения, кроме официально зарегистрированных. В то же время были и те, кто не придавал значения этому строгому правилу и находил обходные пути. Некоторые молодые люди рисковали нарушать закон, чтобы насладиться запретными плодами любви, что, хотя и было не редкостью, не оставляло их безнаказанными. Такие нарушители подвергались общественным работам и Осуждению со стороны общества.
Мы с мамой сидели на кухне, наслаждаясь чаем с печеньем, в то время как папа отдыхал у себя в комнате.
— Все же не понимаю, он, значит, не увидев тебя, заключил с тобой контракт? — спросила мама, когда мы закончили ужин и готовились ко сну.
— Да, — ответила я, дуя на чашку чая. — Наверняка ему была предоставлена такая же информация обо мне, как и мне о нем.
Фотографии на самом деле передавали живые образы, их графика была потрясающей, на них были словно живые люди.
— И для чего мы тогда тебя так наряжали? Ты была необычайно хороша в своем платье.
Платье казалось мне обычным еще до поездки, но после визита в центр, где я увидела таких красивых и ухоженных девушек в стильной одежде, оно стало выглядеть уж слишком простым, а я в нем — обыкновенной простушкой. Но обижать маму мне не хотелось.
Тем более я ни разу не расстроилась из-за того, что он не увидел меня по видеосвязи. Мне было достаточно того, что я смогла увидеть его.
— Хотя у него, похоже, и выбора-то не было. В его возрасте действительно сложно найти подходящую женщину для создания семьи и рождения детей. Видимо, он брал то, что есть, — сказала мама, угощая себя еще одной печенькой.
Меня вдруг охватило чувство обиды за себя. Как будто я была виновата в том, что у него не осталось другого выбора, и что я была его последним шансом. Взять то, что осталось, и, видимо, пожертвовать своим выбором в пользу обычной женщины из низшей касты людей.
За последние шесть лет под давлением общества я стала внутренне уязвимой. Да и сегодняшний день был насыщен волнениями и переживаниями, что к вечеру я полностью вымоталась. Я понимала, что мама не хотела меня обидеть, но ее слова все равно задевали.
Допив чай и прибрав на кухне, я пошла спать. Казалось, что этот день никогда не закончится. На удивление, я быстро уснула и проспала до утра.
Во сне я видела его таким, каким он был в своем кресле — властным, хмурым и серьезным.
***
Перед уходом мистер Болл выдал мне направление на сдачу анализов, которые я решила пройти в тот же день. Меня предупредили, что результаты будут готовы в течение дня, и информация поступит мне сразу же, как только будет решен вопрос о сроках встреч.
Сообщение пришло через два дня: нам предоставили апартаменты на три дня в представительстве ЦСС в седьмом секторе. Встреча с согласия генерала была назначена через пятнадцать дней, к тому моменту он успеет вернуться на Землю.
Все оставшееся время я готовилась к Дню Х. Я испытывала смешанные чувства перед своим первым разом. С одной стороны, я была сильно взволнована и нервничала, ведь это будет впервые, когда я буду в такой близости с мужчиной.
С другой стороны, внутри меня бушевало желание и сильное волнение. Я мечтала о том, чтобы попробовать все прелести интимной близости и насладиться этим опытом. В голове рисовались картины, как генерал будет ласкать меня, целовать и проникать в меня, они вызывали у меня трепет и волнение.
Я одновременно испытывала восторг и страх, а также внутри меня возрастала паника, что не смогу удовлетворить партнера и не буду достаточно опытной, чтобы доставить ему удовольствие. Я не была уж совсем невинной девушкой, я знала, как всё происходит, иногда могла доставить себе удовольствие, но это случалось лишь несколько раз. Обычно мне не удавалось это.
Опыт подруг, некоторые из которых в подробностях делились своим богатым опытом, говорили мне, что в первую ночь ничего романтичного не произойдет. Поэтому я перестала возлагать большие надежды.
Тем не менее, те самые подруги посоветовали мне пройти несколько косметических и эстетических процедур. После них моя кожа стала особенно нежной, цвет лица приобрел сияние, тело стало более упругим, а волосы на нем исчезли, как по волшебству. Они заверили, что это надолго.
От ЦСС мне провели трёхчасовое наставление, как должна вести себя девушка на первой встрече с мужчиной. Мама также давала свои советы, но в основном просто говорила, что всё будет хорошо. Папа не вмешивался, за это я ему была благодарна.
Когда наступил День Х, я оказалась измотанной своими переживаниями, мне хотелось, чтобы всё это уже произошло и поскорее закончилось. Я шла к апартаментам, в которых нас разместили, как на расстрел, желая лишь о помиловании.
Глава 5. Знакомство.
Открыв дверь, я ощутила резкий озноб. До этого момента меня переполняло волнение, но ясность ума оставалась со мной — я знала, зачем и куда направляюсь. Однако, переступив порог, меня охватила глубокая тревога, и холодная волна окутала меня с головы до ног.
Услышав скрип двери, мужчина, стоявший у окна и глядевший в сгущающиеся сумерки, медленно повернул ко мне голову, встретив мой взгляд. Его прищуренные, проницательные глаза, казалось, видели меня насквозь.
Военная выправка была выражена во всем его облике. Высокий, широкоплечий красавец со смуглой кожей, он стоял, уверенно расставив ноги, руки держа за спиной.
Господи, какой же он огромный.
По его неподвижному, непроницаемому взгляду было трудно понять, о чем он думает. Он выглядел решительно и уверенно.
Стоя на пороге, я не знала, как поступить дальше. Что делать? Нужно ли что-то сказать или лучше молчать? Не в силах преодолеть собственную нерешительность, я сжала край кофты, не отрывая от него взгляда.
- Входи, — первым нарушил молчание он.
- Даа… — протянула я, медленно заходя в комнату и закрывая за собой дверь. Я зашла в комнату.
Он кивнул мне на стол, стоявший у окна, и, пройдя к нему, отодвинул для меня стул.
- Присаживайся, — указывая взглядом на стул, сказал он.
Поставив сумку с вещами на пол рядом с дверью, я осторожно подошла к столу и села, стараясь не смотреть на него во все глаза от шока, рядом со мной он казался еще больше и крупнее, чем со стороны. Избегая касаться рук генерала, все еще лежащих на спинке стула, я уселась на край.
Заметив мою реакцию, он хмыкнул.
- Приятно познакомиться с тобой, Николь, — сказал он, садясь напротив меня.
- Да, мне тоже очень приятно познакомиться с вами.
- Как ты добралась до центра? — начал он разговор.
- Хорошо. Как прошел ваш полет? — я все-таки решилась на него посмотреть. Да так лучше, когда он сидит подальше от меня, а не нависает надо мной. Сердце стучало с такой силой, что казалось, было готово вырваться из груди.
- Приемлемо, — сухо ответил он, поморщившись. — Думаю, мы можем говорить с тобой на «ты». Не против, Николь?
- Не против, можно просто Ники, мне так привычнее, — выдавила я из себя.
- Хорошо, так и буду. Я заказал нам еды, надеюсь, ты любишь птицу. Кроме домашней курицы и овощей в сегодняшнем меню ничего не было.
Я кивнула. На столе стояла бутылка с темной жидкостью. Его рука потянулась к ней.
- Сейчас доставят, — разливая по нашим бокалам темную жидкость, произнес он.
Он посмотрел на вибрирующий коммуникатор на своем запястье и вывел прозрачный экран. Написав что-то, он задумчиво перевел взгляд на меня.
Потянувшись к своему бокалу, я подозрительно принюхалась к его аромату. Он, сидя напротив, с интересом наблюдал за мной.
- Давай выпьем за знакомство, и ты тоже можешь обращаться ко мне на «ты», — уверенно произнес он, твердо и спокойно. Я, потянувшись своим бокалом к его, с осторожностью пригубила темную жидкость.
В горле запершило, жидкость оказалась терпкой и вяжущей.
- Что это? — прокашлявшись, спросила я.
- Это вино. Я решил, что нам нужно немного расслабиться, чтобы сделать атмосферу более приятной и убрать напряжение. — Ник отвернулся. — Тебе не нравится?
- Впервые его пробую. Не думала, что на вкус оно такое… — как же описать этот вкус и странное вяжущее ощущение после. — Кислое. В книгах его описывают совсем по-другому.
- Если тебе не нравится вино, можем заказать что-то на твой вкус. Что ты предпочитаешь? Сок, воду?
- Воду, пожалуйста.
- Сейчас доставят.
Вино считалось запредельной роскошью, его стоимость была баснословной, и только действительно богатые люди могли позволить себе этот напиток. Виноград был почти полностью истреблен несколько столетий назад, и грибок, поразивший его, так и не смогли окончательно вывести. Поэтому теперь его выращивали на крохотном клочке земли в удаленной островной системе пятого сектора, и он тщательно охранялся государством от вредителей.
Коммутатор на его запястье вновь издал звук.
- Прости, мне нужно ответить.
Пока он общался по своему устройству, я внимательно разглядывала его.
Он был крупным, ухоженным мужчиной с выразительными чертами лица, чуть пухлые губы придавали ему особую чувственность, а его лицо было чисто выбрито. Коротко стриженные темные волосы аккуратно уложены, а на лице играла легкая улыбка.
Мужчина, держа бокал в руках, время от времени смотрел грозным взглядом на экран своего коммуникатора и отвечал. Говорил он четкими короткими фразами, отдавая приказы подчиненным с легкостью и уверенностью. Он выглядел притягательно и уверенно.
Он посмотрел на меня своими серыми глазами, и мурашки пробежали по моей спине. От его пронзительного взгляда мне захотелось сбежать подальше отсюда.
Пока он разговаривал и переписывался, встроенная панель в стене рядом со входом издала сигнал о доставке.
Засомневавшись, я встала и подошла к ней. В ячейке стоял поднос с блюдами, закрытыми крышками, и бутылки с водой и соком.
Не успела я поднять поднос, как за спиной ощутила, как огромная фигура нависла надо мной. Он не касался меня, но я чувствовала его дыхание на своих волосах, от этого у меня сердце пропустило один удар, а дыхание сбилось. Я подняла голову и встретила его взгляд, он стоял так близко, и его глаза горели, словно два уголька.
Это длилось считанные секунды, но внутри меня словно что-то щелкнуло и перевернулось. Сердце забилось с новой силой, так мощно, что, казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди.
Испугавшись, что он тоже может его услышать, я сглотнула и отстранилась от него, он тоже отошел на шаг назад, позволив мне проскользнуть мимо.
- Сам отнесу, — хрипло сказал Ник, взял поднос в руки и понес к столу.
Он передвигался беззвучно, я даже не слышала, как он подошел ко мне сзади, и сейчас он шел легким, почти неслышным шагом. Удивительно, как такой крупный мужчина мог двигаться так тихо.
Глава 6. Поцелуй.
- Ника, чего ты так боишься? - спросил он, когда мы уже поужинали и перебрались на диван.
За едой мы почти не разговаривали. Он пытался меня разговорить, но я отмалчивалась.
- Ты так нервничаешь, потому что я принадлежу к касте военных?
Он пододвинулся ко мне ближе, нежно взяв меня за руку, поглаживая ладонь с внутренней стороны.
- Я переживаю, что всё делаю неправильно, - произнесла я, не в силах скрыть свои сомнения.
- Не переживай, я ничем не отличаюсь от других мужчин, - хмыкнул он с легкой усмешкой, - ну, может, чуть крупнее.
Он потянулся за бокалом вина, который прихватил с собой, и, подвинувшись еще ближе, так что наши бедра соприкоснулись, подтолкнул мою руку с бокалом вверх.
- Выпей немного, всё не так страшно, как ты себе это представляешь. Я не обижу тебя, - поцеловав мою ладонь, проговорил он низким голосом. - обещаю.
От его поцелуя мурашки забегали по моей руке, вызывая приятные ощущения. Он подул на то место, которое поцеловал, и осторожно растер его пальцами, и волна тепла пробежала по моей руке.
- Распусти волосы, - прошептал он, облизывая губы.
Неловко одной рукой я принялась за волосы, в то время как другая по-прежнему крепко держала бокал с вином.
Уйдя в свои мысли, я не сразу осознала, что он от меня хочет. Но, спохватившись, я постаралась выполнить его просьбу как можно быстрее.
Уголок его губ плавно потянулся вверх, глаза сверкнули, и он забрал у меня бокал. Мои волосы, освободившись, каскадом рассыпались на плечи и спину.
- У тебя такие красивые волосы, русые с золотым отливом, - произнес он, пропуская сквозь пальцы мои локоны.
В этот момент он оказался совсем близко, его лицо приблизилось к моему, и губы мягко прижались к моим.
Он нежно провёл своим языком по моим губам.
А его дыхание коснулось моих губ.
Поцелуй был нежным, он посасывал мою нижнюю губу, плавно переходя к верхней.
От переполняющих меня чувств глаза сами закрылись. Это было невероятно приятно, его ласковые касания и поглаживание моих волос.
Перехватив мой затылок рукой, он прижался ещё сильнее к губам.
Из-за его действий у меня перехватило дыхание, и, распахнув рот, я дала возможность его языку проскользнуть внутрь.
Он исследовал мой рот, обхватывая мой язык и закручивая его. Поцелуй становился всё более жарким и глубоким.
Его напор такой сильный, что мне казалось, я вот-вот упаду.
Вцепившись в его плечи такие твердые, как из стали.
Его рука медленно скользнула по моей спине.
Всё, что сейчас происходит, вызывает настолько приятные ощущения.
Что я вздрагиваю и пытаюсь отстраниться, но он не даёт. Держит крепко.
Уверенно, водя руками по моей спине, поглаживая талию и надавливая переходит к животу.
Поцелуй углубляется, и он осторожно укладывает меня на спину. Я вздрогнула, когда холодная обивка дивана коснулась моей кожи. Его рука оказалась под кофтой, и, поглаживая, достигла груди. Его большие, сильные ладони были шершавыми, от чего ощущения становились еще более острыми.
Он нависал надо мной, как огромная глыба. Наше дыхание стало прерывистым.
- Расслабься, - произнес он, отрываясь от моих губ, низким хриплым голосом. - Всё хорошо.
Целует мою щеку, спускается ниже легкими поцелуями к шее, подхватывает меня под бедра, юбка расходится обнажая мои ноги, позволяя ему удобно разместиться между моих ног.
Я, охаю, держась за его плечи. Дышу. Вдох, воздух наконец-то поступает в мои лёгкие. Такое ощущение, что всё это время я не дышала.
Всё происходит так быстро, что я не успеваю за происходящим.
Мой мир закружился в водовороте чувств, и сознание рассыпалось на части. Неужели такое возможно лишь от поцелуя?
Ощущения были настолько яркими, что моё тело дрожит от этих приятных ощущений.
Никогда ещё не испытывала ничего подобного.
А между бедер он упирается чем-то твёрдым, постепенно напирая, начиная тереться об меня, сквозь ткань его форменных брюк и моих трусиков, это ощущается остро и крайне чувствительно.
- Ох. - из губ вырывается тихий всхлип.
Поцелуй становился горячее и настойчивее.
Он взял мою руку в свою и поместил её между нами.
Я ощутила его твердость под своей рукой.
Я распахнула глаза.
- Чувствуешь, как я тебя хочу? - прошептал он, а моё сознание стало постепенно проясняться, приходя к осознанию смысла его слов. - Пойдём в ванну?
- В ванну? - вскочила я, отрываясь от него. - Вместе? - пропищала разом осипшим голосом.
Он погладил мое бедро и посмотрел мне в глаза.
- Можно и вместе, если ты не против.
- Нет, нет. Давай не вместе. Точнее, раздельно. По очереди, - выдала я на одном дыхании, словно автоматная очередь.
Столько слов я не произносила за весь вечер.
Краснею.
Он вновь хмыкает и, с хитрой улыбкой, тянет меня к спальне.
Прежде чем отпустить, он коснулся моей щеки, слегка дотронувшись до моих губ коротким, обжигающим поцелуем.
Медленно подталкивает меня к двери.
Я застываю за ней, переживая те ощущения, которые только что пережила.
Глава 7. Ночь. Доминик.
— Я готова, — произнесла она, когда, не найдя её в спальне, я направился искать её в гостиную.
Её спина была прямая, а решительный взгляд, устремленный в мою сторону, ясно говорил: «Я готова!»
— К чему ты готова? — спросил я, с недоумением, наблюдая за ней.
— Ну как к чему? К этому … ну … самому, — ответила она, не глядя на меня, а куда-то в бок. Да и тело её стало немного косить.
Так-с, и что здесь произошло, пока меня не было?
Я подошел ближе и присел перед ней на корточки. Она смотрит на меня своими огромными глазами и гладит по голове.
— Ик… - выдает и начинает заваливаться на спину. Я пытаюсь её придержать, но она не даёт. – я сама, не думайте, что я не смогу. Я смогу.
Она попыталась встать, задела что-то на полу, и это что-то оказалось бутылкой из-под вина, похоже, уже пустой.
Я столбенею. Да, когда она успела её выпить то?
Я был в ванной не более десяти минут, ну, может, двадцать. Командира отчитывал, за понесенный убыток в запасах, он так красиво всё расписал, что я ему за его красивые невинные глаза трое суток на гауптвахте впаял.
Высечь бы его, да вроде как у нас такие меры пресечения отменены. А я бы ввёл, чтобы не повадно было.
Тем временем Ника уже дошла до двери спальни, повернулась ко мне, держась за косяк двери, видимо, для поддержки.
— Вы идёте? — говорит томным, пьяным голосом.
Её тоже стоит высечь, но жён у нас если и пороли, то только в доисторические времена.
Поднялся с корточек, кручу бутылку в руках. И что делать дальше?
Завела то она меня не слабо, а сейчас так изящно соскочила.
Что творится у этой девочки в голове, неизвестно.
Начинаю злиться.
Узнал бы кто из учёных, наверняка, обхохотались бы. Я их на дух не переношу. Учат всех, а сами из своих лабораторий не высовываются.
Сейчас они, возможно, кусают себе локти. Как собаки на сене, ей богу. Ни себе, ни другим не отдадут. Не просто так военных не скрещивают с простыми людьми. Мы генетически модифицированные, можно сказать, что уже и вовсе другой вид человека, переработанный и усовершенствованный. Простые люди нам не подходят как вид. А мне тем более, с моими особенностями и способностями. Но эта девочка удивительным образом подошла мне на сто процентов. Одну десятую процента можно не засчитывать, никто и никогда не может поручиться на сто процентов. Этот децл учёные берут себе как гарантию на ошибку.
Ха, и ещё раз ха.
Сколько лет мне искали пару. Две попытки до неё провалились. Совпадение у нас были мизерные, до пятидесяти процентов не дотягивали, но это лучшее, что было. С одной я три года промучился в ожидании, с другой два.
Расторг со второй контракт, не стал больше тратить время. Мне как раз Нику тогда сопоставили.
Не поверил. Думал, что подсовывают под меня обычную человеческую девчонку. А, нет, вон как получилось. Информация до меня дошла окольными путями, не напрямую.
Три года ожиданий. Разрешения не давали. Бился, как об стену. Всё без толку.
Дед, все связи поднял.
И вот спустя три года мы здесь. Вдвоём.
А она, мать её, напилась. Замечательно.
Алекса убить мало, за его советы «Возьми с собой вина, расслабитесь и всё пройдёт как по маслу. А то запугаешь бедную девочку своим хмурым, неотесанным видом».
Пошло всё по одному месту, а не по маслу. Она, наверное, с первого же глотка захмелела.
Встряхиваю головой, приводя мысли в порядок.
Захожу за ней в спальню, а она уже снимает свой халат. Совсем довести решила, с тех пор как четыре месяца назад впервые её вживую увидел, думал только о ней.
Подхожу к ней ближе, а она поворачивается и стоит только в трусиках, халат падает к ногам. Кулаки сжимаются, челюсть сводит.
Да за что мне это?
— Не замерзнешь? — уточняю я, она отрицательно качает головой. Злюсь.
Так-с, генерал, взял себя в руки. Сжимаю челюсть, поднимаю халат, который она скинула на пол. Одеваю его на неё, стараясь не смотреть на её грудь. А там определённо есть на что посмотреть.
Она смотрит на меня непонимающе и хлопает своими длинными ресницами.
— Ты же хорошая девочка? Да, Ника? — говорю я, произнося каждое слово медленно, стараясь не выдать злость.
Она улыбается и кивает.
— Тогда мы тебя сейчас оденем в халат, и ты ляжешь спать. — Если она сейчас буянить начнёт, я не знаю, что буду делать. Пусть хоть в халате буянит.
Успокаиваю себя, что у нас ещё есть три дня. Два уже получается.
Я думал, эти три дня не выпущу её из кровати. А она вот что устроила.
Она послушно укуталась в халат и села на кровать, поджав под себя ноги.
— А мы целоваться будем перед сном? — спрашивает она и смотрит на меня своими пьяными глазами.
— Тебе понравилось со мной целоваться?
— Да, очень, — облизывает она губы.
Нет, я не святой. Скорее грешник, но не спать же с пьяной женщиной.
Сажусь рядом с ней на кровать.
— Ну, давай, целуй, — разрешаю я, интересно же, что она дальше будет делать.
Она начинает хмуриться и тихо что-то говорить.
Вскидывает резко голову и тянется губами к моим.
Не дотягивается, забирается ко мне на колени и начинает елозить.
Это ты зря делаешь, девочка. Ой, как зря.
Я же сейчас не выдержу. Но сижу и терплю. Она наконец-то дотягивается до моих губ и начинает неловко целовать.
Не отрываясь от её губ, усаживаю её поудобней.
Пьяненькая совсем. Целуется как неопытная школьница. Даже язык не проникает в мой рот.
А в её я уже был, и там было ой как сладко.
Хочется больше. Так-с, стоп.
Пусть целует и спит уже, наконец, и даст мне остаться наедине с собой и своими проблемами.
Она отстраняется от меня и смотрит такими пьяными, но такими честными глазами. Вот с такими же глазами мне сегодня капитан отчитывался.
— Я поцеловала, теперь вы.
— А, у нас с тобой значит поочередная система? — смотрю ей в глаза, а у самого в груди черти пляшут. Но злость на неё постепенно уходит.
Глава 8. Утро первого дня.
Просыпаюсь от давления на грудь.
Что-то тяжелое придавило меня к кровати.
Голова раскалывается.
Пытаюсь приподнять её, но ничего не выходит.
Извернувшись, я поднимаю голову и вижу, что крепко прижата спиной к груди генерала, а его рука уверенно обхватывает мою грудь. Замерла, стараюсь не двигаться, даже не дышать. Осознание ужаса происходящего медленно охватывает меня. Мы с ним вдвоём в постели, и он прижимает меня к себе.
Сглатываю.
Начинаю собирать остатки воспоминаний.
Ужин, поцелуй… да, поцелуй, с него всё и началось. Генерал отправил меня в ванную, моюсь и уступаю ему ванну. Меня охватывает паника, мечусь по комнате, думая только о том, как сбежать отсюда и никогда больше не возвращаться. Ужас, который он вызывает, нарастает с каждой минутой. В панике я иду в гостиную, хватаю бутылку вина и, не задумываясь, начинаю пить прямо из горла.
Во вкусе уже не ощущаю первоначального неприятия, а к середине бутылки оно начинает мне даже нравиться.
Чувствую, как уверенностью наполняюсь.
Мамочка моя, что же я натворила? Контракт нарушила. И как теперь быть? В нём чётко прописано, чем мы должны заниматься ночью. Процессом зачатия ребёнка. Да, так прямо и написано.
А я… лишь просила целоваться перед сном.
Может, не совсем я и нарушила контракт? Это ведь он отказался, да?
- Проснулась? – хриплым со сна голосом спрашивает генерал.
- Даа, - отвечаю, не узнавая собственный голос.
Он такой огромный, занимает половину кровати. Поворачивается на спину тянется, и я замечаю, что он только в трусах. Нервно и быстро перевожу взгляд на себя. Фу, в халате. Но память восстанавливает мелькнувший момент его голого тела.
Сглатываю.
- Как спалось? – приподнимается, упирая локти в кровать, и смотрит прямо на меня.
Что делать? Извиниться? Да, с этого лучше начать.
- Я вчера… вино крепкое… – Господи, да выдави же ты уже из себя хоть что-то. Но рядом с ним мой язык немеет и превращается в кашу.
- Да я так и понял, – хмыкает он, ловко встаёт с кровати. Как кровать выдерживает его, удивительно.
Направляется в ванную. Когда за ним закрывается дверь, я вскакиваю с кровати. Но тут же понимаю, что это была ошибка, меня придавливает назад боль в голове.
Продолжаю лежать в постели, чувствуя нарастающую тревогу. Как же стыдно, как жалко себя. Меня никто не поймёт – ни мама, ни папа, ни подруги. Подруги, особенно, ещё и тапками закидают. Рита, после того, как я рассказала, с кем заключила контракт, не поверила, полезла в сеть искать информацию о генерале. Мы долго сидели, пытаясь накопать хоть что-то более интересное, но те данные, которые мне предоставили в ЦСС, были более детальными и информативными, чем в открытых источниках.
Но и факта, что он генерал, хватало для их горящих глаз и непрекращающихся разговоров. Мы вспоминали истории о девушках, которые встречались с военными, пересказывая из уст в уста истории кратковременных романов с ними. Они были горячими и неутомыми. Отношения между ними были короткими, но страстными, военные не рассматривали простых девушек для отношений, но любили затаскивать их в постель.
Все эти истории касались простых солдат, а тут генерал целый стоит.
Да, он стоял и смотрел на меня, в руке держал бластер с лекарством.
Я изумлённо уставилась на него, ведь он по-прежнему не одет, его тело словно высечено из камня, каждый мускул напряжён и четко очерчен. Широкие плечи, массивные бицепсы, упругий живот – всё это создавало впечатление силы. Каждое движение было плавным и уверенным, словно он всегда готов к действию. Кожа, покрытая загаром, сверкала на солнце, проникающем в окна. Это тело было идеальным воплощением мужественности и физической мощи.
Я приподнимаюсь, морщусь от боли, приспускаю халат с плеча, он наклоняется и вкалывает мне укол обезболивающего.
Набирает в стакан воду из гейзера в панели расположенной рядом с кроватью.
Передает мне стакан.
Смотрю на него, замерев, ожидая, что он скажет.
- Полежи ещё, препарат подействует, сходим в медчасть, сдадим показатели организма первого дня пребывания и спустимся на территорию комплекса на завтрак, – говорит он, смотря на меня непроницаемым взглядом.
- Спасибо. – он пожимает плечами и уходит в гостиную, оставляя дверь открытой.
Он не стал меня ругать, отчитывать и требовать исполнения условий контракта прямо сейчас. А просто вышел.
А ведь он имеет все права на зачатие ребёнка. Вчера в этой постели мы не выполнили наши обязательства, и всё это по моей вине.
Закрываю глаза и ложусь.
Что же я наделала? Сжимаю голову в руках и начинаю раскачиваться из стороны в сторону.
Все утверждают, что мне крупно повезло, шесть лет не было шанса на образование пары, а вчера от паники я готова была сбежать и отказаться от всего.
«Ника, возьми себя в руки», — говорю я себе мысленно.
Расторгать контракт и ехать обратно домой не имеет смысла. Я так долго этого ждала. А что ждёт дома? Опостылевшая работа в соцслужбе, куда отправляют без разбора. За эти шесть лет, вместо того чтобы учиться и набираться знаний, я работала тем, кем придётся. Хорошо, если официанткой в дорогих фешенебельных ресторанах, где требуются простые люди, а не роботы, как в обычных местах. Богачи любят, чтобы им угождали и исполняли любой каприз. Сборщицей на складах или фасовщицей тоже ничего, хоть и вставать в три часа утра и работать до конца смены, не разгибая спины, а потом возвращаться домой без сил. Бывали и варианты похуже, например, очистка сточных труб от человеческих отходов, если в них не могли попасть роботы-чистильщики.
Да никто не даст мне расторгнуть контракт. Три года. На это время мы вместе.
Надо взять себя в руки.
Попытаться наладить контакт с генералом, первым делом начать с извинений. Может мне даже удастся набраться смелости и первой пойти на контакт. Судя по вчерашнему поцелую, он точно не против.
Вспоминаю тот поцелуй, и меня накрывает тёплая волна. Он был таким горячим и жадным в тот момент. Возможно, близость мне тоже понравится? Но вдруг вспоминаю, с чего началась моя паника. Зачем он тогда дал мне себя потрогать, да ещё и там? Я была не готова… Я испугалась и запаниковала. И вот что вышло.
Глава 9. Разговор.
— О чём? — спрашиваю я, уже догадываясь, что он хочет сказать.
Поправляет форменную куртку и внимательно рассматривает меня, прищурившись.
— Так-с, судя по всему, я не с того начал наше знакомство, раз моему обществу ты предпочла одна выпить бутылку вина, — произносит он, облокотившись на стол локтями. — Скажу честно о простых людях мне известно немного, я никогда особо не интересовался вами. На территории второго сектора проживает очень малый процент населения из вас.
Он замолкает, проводя пальцем по поверхности стола, будто собирая невидимую пыль.
— Скажем так, я к вам не привык, — деликатно продолжает он. — По службе, конечно, сталкивался, но весьма редко. В основном моё окружение составляют военные, учёные и политики.
Собравшись с мыслями, я сосредоточенно слушаю его, боясь упустить что-то важное. Его голос звучит уверенно, но мягче, чем обычно, как будто он пытается снизить давление на меня.
— О таких, как я, тебе известно и того меньше, думаю, в основном только слухи и домыслы из неофициальных источников. — продолжает он, изучая меня своими стальными глазами, как будто раскладывает мою сущность по атомам, пытаясь что-то для себя понять.
- Я хочу понять, что тебя беспокоит? — проводит ладонью по волосам. — У нас не так уж много времени на зачатие ребёнка. Конечно, надеяться, что ты забеременеешь с первой попытки, было бы глупо. Но и терять время не стоит, всегда есть шан …
Понимаю куда он ведёт разговор, мне становится мучительно стыдно, и я чувствую необходимость оправдаться перед ним.
— Я понимаю, но это мой первый контракт, и всё стало происходить так быстро … - прерываю его взволнованно. — Я испугалась и… и всё вышло само собой.
Опускаю глаза, не в силах выдержать его пристальный взгляд, я слышу, как он прокашлялся и продолжил.
— Возможно, для тебя я действую слишком быстро, форсируя события, — он нервно постукивает пальцем по столу. – но и меня ты тоже должна понять, в нашей системе подбором пар для создания семьи и рождения детей занимается каста учёных. Они контролируют рождаемость на планете, и только с их разрешения образуются браки. Через них проходят сбор данных, сопоставление пар и заключение контрактов. Это мощный рычаг влияния на военных. Пожалуй, самый мощный. В нашем случае этот рычаг давит на меня, а я не люблю, когда кто-либо оказывает давление на мои решения. – его голос становится жестким.
Он снова начинает постукивать по столу, погружаясь в размышления.
В этот момент нас прерывает робот-носильщик, доставивший наш заказ. Он ставит блюда на стол и отъезжает.
Генерал задумчиво отворачивается к окну. От солнечных бликов из окна его загорелая кожа особенно ярко выделяется на фоне чёрной формы.
Его слова пугают меня, но сам генерал завораживает, мне хочется смотреть на него, не отрываясь.
— А почему нас вообще сопоставили? – всё таки решаюсь задать интересующий меня вопрос.
Он пожимает плечами и разводит руки в стороны.
- Такое иногда случается, но очень редко. Наш случай уникален, даже тем, что наши данные из разных баз, были по ошибки слиты в одну и система автоматически сопоставила нас.
Он хмыкает и переводит взгляд на мою тарелку. Кивком головы указывает на неё.
— Ешь, остынет.
Есть не хочется, и, задумчиво нарезая вафли на кусочки, я понимаю, что для него это не рядовое событие, а важное и ответственное решение, от которого многое зависит.
Я была слишком погружена в собственные переживания, чтобы задуматься о его ситуации. Теперь его слова заставляют осознать, что всё, что происходит с нами, действительно важно для него.
Возможно, от его участливого тона, который совсем не ожидаешь услышать от такого сурового на вид генерала, мне стало чуточку легче. Или, может, потому что, упрекнув его у афиши с новым фильмом, я выплеснула свои эмоции. Не знаю. Возможно, всё это вместе сыграло свою роль.
Он говорил уверенно, обосновывая свои действия и поступки, а я чувствовала, как его убеждения начинают действовать на меня мягко и ненавязчиво.
Не замечаю, как съедаю всю порцию и задумчиво смотрю на него.
- Наверняка были и другие совпадения с вами, почему вы выбрали именно меня? - эта мысль всплывает неожиданно, и я озвучиваю её, не успев подумать.
Он перестаёт есть и поднимает на меня свой пристальный взгляд.
Ледяные глаза блеснули. Исчезающий перед ним страх начинает заново разрастаться во мне.
— Нет. Других совпадений не было, — смотрит на меня, не мигая. — Почему ты спросила?
Пожимаю плечами.
— Просто, — опускаю глаза. — Не знаю, пришло в голову.
Он быстро доедает завтрак и продолжает с серьёзным выражением лица пить кофе, задумчиво глядя в окно. Уходить не торопится.
- Так значит тебе нравятся фильмы с этим актером? — нарушает он молчание.
Сглатываю. Как неловко, что он вспомнил об этом.
— Ну, он хороший актер, а его принижают у вас в касте. – нервно тереблю ворот кофты.
— Пф… никто его не принижает. Он живёт своей жизнью. Если ты не заметила, в среде искусства много талантливых людей из касты военных.
— Угу. Их тоже не принижают? — В сети много информации, в основном слухов, но на чём-то они основаны, что военные пренебрежительно относятся к тем, кто, по их мнению, занимается не тем, чем положено им по статусу.
— Нет, конечно. С чего бы нам это делать? Каждый выбирает свой путь сам, — смотрит на меня с ухмылкой. — Что вам рассказывали об образовании системы каст на Земле?
Задумываюсь. Ну, что там рассказывали? Общеизвестные факты.
— Хм, изначальное деление произошло уже после образования единого государства Земли. Точнее, нет, они происходили почти параллельно. Естественным отбором.
— Правильно, а по какому делению?
— После искусственного изменения генного кода в организме человека. Люди с определёнными способностями автоматически вступали в свою группу, — повторяю заученную в школе информацию истории Земли.
— А после каких событий это произошло?
Глава 10. Киносеанс. Доминик.
«Я понимаю, но это мой первый контракт, и всё стало происходить так быстро… я испугалась и… и всё вышло само собой».
В этот момент что-то щелкает у меня в голове. Интуитивно ощущаю, что я упустил, что-то важное. Но что?
Тщетно. Я истощён постоянными нагрузками и переработками. Нервы на пределе, я измотан до предела, за три года истощил себя подчистую. Не раз отправлял всё к чёрту. Не выдерживал, но потом брал себя в руки и продолжал бороться.
Учёные отказались дать разрешение на подписание контракта. Разные касты, мать их, не допускаются к скрещиванию. Это может привести к мутации генов, именно так они утверждали. Однако наши специалисты уже некоторое время подозревают их в обмане. Они не верят им, ведут собственные исследования, но какой в этом толк, если нет подходящих испытуемых?
Если то, что они подозревают, верно, то нас пытаются извести, не находя нам подходящих пар для продления рода. Касту военных стирают с лица земли.
Заигравшиеся в роль богов учёные полностью утратили ориентиры. Уже сейчас несколько сотен офицеров высшего эшелона власти не могут найти себе пару, а что говорить о простых солдатах и гражданских? Да, это происходило и раньше, но не в таких масштабах. Теперь же нас уверяют, что ген военных изживает себя, и мы не можем найти себе пару из своих.
Но утечка данных из их баз предоставила нам шанс.
Никто и подумать не мог, что мы совместимы с простыми людьми. Так бывало раньше, но такие случаи заканчивались мутацией плода. Так нас уверяли, но теперь есть основания считать, что нас вводили в заблуждение. Обманывали, как детей, ей-богу.
Дитрих слил информацию, не напрямую, но как мог. Я знаю, что это он. Молчит, ничего не говорит. Он из касты учёных, защищает своих и сам не сознаётся.
Да, к чёрту всё это. Не время для размышлений. Нужно наладить контакт с Никой. А времени осталось ничтожно мало. Хоть на стену лезь.
С двумя предыдущими девушками, с которыми были подписаны контракты, всё было как-то проще. Они сами проявляли активность, соблазняли и зазывали. В общем-то, как и со всеми остальными женщинами. А с ней всё иначе: не идёт на контакт хоть ты тресни.
С утра я старался вести себя более внимательно, чтобы на этот раз не испугать. Обезболивающее вколол, воды принёс. Ничего не спрашивал, не осуждал, а хотелось. Ох, как хотелось.
Особенно когда видел её взгляды, брошенные на простых людей, проходящих мимо нас.
Мы шли по коридорам центра, а простые люди шарахались от меня в стороны и старались проскользнуть незаметно. Это меня раздражало.
Выводило из себя и то, что она семенила где-то сзади, и то, что бросала на них весьма ощутимые, понимающие взгляды. Как будто сама хотела так же по стеночки куда-то смыться от меня.
Ну, что, я зверь какой-то, ей-богу?
Ничего не понимаю в ней, другие женщины военные понятны. А она даже не смотрит в мою сторону. Не нравлюсь ей, что ли?
Ещё такого не было.
Я, конечно, не самовлюблённый в себя идиот, но знаю, что из себя представляю. Женщинам всегда нравился. Сами прыгали в постель, могли и без приглашения туда заявиться.
Так меня это вскипятило и по нервам бомбануло, что я использовал свои способности, снял с неё немного страха перед собой. Никогда не воздействовал на близких, но тут не выдержал, внушил доверие и успокоил на подсознательном уровне. Немного совсем, но ей хватило.
Вон как Нейта защищала. Страстно, мне понравилось, такой бы ей настрой в постели, цены бы не было. Ух.
За завтраком она, кажется, расслабилась, стала спокойнее. Вопросы задавала. Правильные вопросы.
«Наверняка там были и другие совпадения с вами, почему вы выбрали меня?»
Хороший вопрос, но он не по адресу.
Совпадения были у неё, а не у меня. Не столь значительные, конечно, как наши, но всё же. И это бесит.
Она кому-то ещё подходит. Грр. Аж в груди всё сжимается.
Я не единственный для неё, а она для меня — да.
Даже думать об этом тошно.
Так-с, собрался генерал и взял себя в руки.
В кинотеатре пусто. Неудивительно, все детей делают, а не фильмы смотрят.
А мы… ну, а что мы? Ничего, сидим, фильм смотрим.
А руки сами тянутся к ней — потрогать, погладить, сжать её покрепче. Хочется ощутить всю её, раздвинуть стройные ножки в стороны и войти в неё так, чтобы до вскриков, до стонов…
Диван ещё этот, такой мягкий и удобный, можем прям здесь.
Пододвигаюсь ближе, она пока сосредоточена на сюжете, не замечает. Ну смотри, смотри.
Красивая, влечёт меня к ней, не хило так влечёт.
Обнимаю за плечи, отвлекая от фильма, ей это не нравится.
Утыкаюсь в её шею, вкусно, ею пахнет. Целую и прокладываю дорожку из поцелуев к губам, тут тоже вкусно и на вкус как кленовый сироп. Расслабляется. Нежная такая, хрупкая.
Ей действительно нравится целоваться, настороженность исчезает, она начинает возбуждаться, даёт себя трогать, крепче обнимать и без всякого влияния на подсознание. Ещё вчера это заметил.
На экране разворачиваются события, герои живут своей жизнью, а мы — своей.
Перетягиваю её к себе на колени, снимаю с неё туфли. Дергается, когда я пытаюсь размять её ступни. Не даётся. Целую, отвлекаю на поцелуй. Даёт себя погладить, сжать ягодицы. Ух.
Горячо. Хочу ещё, сильнее. Хочу быть в ней.
Скрипнула дверь, она вскинулась и соскочила с меня.
Не хочу прекращать, хочу продолжать целовать её, тянусь к ней, но мелькающее лицо Нейта на экране сбивает весь настрой.
Понимаю, надо заканчивать, а то прямо тут накинусь и не отпущу.
Сижу со стояком, маюсь. Фильм смотреть не хочется. Перебираю в памяти наш разговор в кафе. Вспоминаю, что меня так насторожило в нём.
Она сказала, что это её первый контракт и вспыхнула, покраснела вся, щёчки зарумянились.
Эта сцена зацепилась в моей памяти, как тревожный красный флажок.
Пока она смотрит фильм, вбиваю запрос в коммуникатор о простых людях их особенностях, культуре, чем живут в общем. На экране всплывает известная мне информация: они неприхотливы, трудолюбивы, часто болеют, слабые, безвольные, слабо развитые умственные способности и т.д.