Песня, способная исцелить.
Вечер. Солнце только-только стало заходить за горизонт, и маленькая семилетняя девочка с необычным именем Чернава шла в родную деревню. Весь день девочка провела в лесу, в поисках необычных цветов в честь дня рождения ее старшей сестренки. И вот, с улыбкой на лице, и детским предвкушением в сердце, Чернава возвращалась домой.
В родной деревне (а она была достаточно большой), было подозрительно тихо. Обычно по вечерам там только начинает кипеть жизнь. Все собираются у костра, поют песни, играют на балалайке, пьют медовую настойку.
- Чернава?
Девочка повернулась и с облегчением увидела тетю Ольгу, соседку. Выглядела она правда немного потрепано, весь подол ее серого платья был в грязи и в некоторых местах порван. На щеке Ольги виднелся красный след, словно от пощечины, а глаза блестели.
- С вами все в порядке? – спросила девочка. Она была доброй, наивной, и всегда сначала думала о том, чтобы помочь человеку, нежели о том, что этот человек может ей навредить.
- Нет, - призналась женщина и схватила Чернаву за руку. – прости меня.
***
Девушка резко проснулась и села. Перевела сонный взгляд на окно, которое было всю ночь открыто, и с грустью заметила, что сейчас только раннее утро. Солнце только-только стало подниматься на небосвод. Нави откинула пуховое одеяло, поднялась с кровати и медленно подошла к умывальнику. Вода в нем была теплая и приятная. Вытерла лицо белым полотенцем.
В такие моменты девушка чувствовала странное умиротворение. Она каждый день просыпалась от кошмаров своего прошлого, любовалась рассветом, шла умываться, а затем садилась и читала книги.
- Чернава! – деревянная дверь распахнулась и сильно ударилась о стену. В дверях показалась жутко раздраженная женщина средних лет. – собирайся.
- Сейчас только раннее утро, Едвига, - нахмурилась. – дом развлечений открывается вечером.
- Я сказала – собирайся. Пойдешь на базар за заказанными вещами. Сегодня в доме развлечений будет особенный вечер.
Сказав это, она ушла, так и не закрыв за собой дверь. Впрочем, в этом доме кроме них двоих никого нет. Поэтому смысла закрываться не было.
Чернава надела черное платье в пол с воротником-стойкой и рукавами фонариками. На рукавах, воротнике и подоле были вышиты красной нитью узоры. Завязав на талии широкий пояс, принялась заплетать волосы в косу. Она получилась длинной, почти до бедер.
Девушка повязала на голове красную ленту в цвет узорам на платье. И, довольно улыбнувшись в зеркало, стоящее на подоконнике, покинула свою комнату и вышла в переднюю. Там ее дожидалась уже Едвига. Она держала в руках черный плащ с капюшоном.
- Не задерживайся нигде. Заберешь платья – иди сразу в дом развлечений, - наставляла женщина. Она накинула на плечи Чернавы плащ и всучила ей в руку увесистый мешок с золотом.
- Хорошо, Едвига.
Девушка пошла на рынок через лес, благо идти было минут пятнадцать от силы. Чернава с особым трепетом рассматривала деревья, листья на которых стали кое-где желтыми. Это было странно, ведь осень должна наступить через месяц. Может быть все дело было в том, что в этом году лето чересчур холодное?
Впрочем, не столь важно. Чернаве нужно было успеть быстро забрать платья и прийти в «Дом развлечений», иначе Едвига снова будет ругаться… Девушка невольно потянулась к своей щеке. Боль от предыдущей пощечины еще была ощутима, хоть и получена была дня три назад.
Почти вышла из леса, в котором и располагался их с Едвигой деревянный дом, но вдруг на тропинку выбежала большая пушистая белая собака. Она была похожа на белое облачко. Чернава побаивалась собак, поэтому остановилась и стала ждать, пока это пушистое нечто убежит. Но не тут-то было.
Собака начала гавкать, чем изрядно девушку напугала, а потом и вовсе подбежала к ней и схватилась зубами за подол платья.
- Фу! – попыталась отнять подол платья, но собака вцепилась в него намертво. – Ну, давай же. Отпусти! Вот же, привязалась! Хорошо – хорошо, не рычи! Не гавкай, ну! Что тебе нужно?
Собака почти сразу отцепилась и куда-то пошла. Чернава решила воспользоваться этим и побежала прямо, но это пушистое нечто побежала к ней, рыча.
- Хорошо, я сдаюсь! – подняла ладони вверх в капитулирующем жесте. – Веди меня.
Собака, виляя хвостом, повела девушку за собой в лес, подвела к какому-то дереву. Чернава увидела парня, лежащего на нем спиной. Выглядел он красиво, светлые волнистые волосы торчат в разные стороны, чуть раскосые глаза с длинными ресницами, прямой нос, россыпь маленьких, едва заметных веснушек, четкие скулы и чуткие губы…
- Ну и что я должна сделать? – не поняла девушка. Парень был, конечно, красивым, но он явно просто спал. А может, дремал после бурной ночи – вон какие у него красные щеки, и какая на лбу испарина.
Собака жалобно заскулила и завиляла хвостом. Чернава все еще ее побаивалась, мало ли что это пушистое нечто может вытворить. Покусает еще, если что не по ее будет.
- Что ты смотришь на меня? – развела руками. – у него скорее всего похмелье, от него даже вином хлебным пахнет. Еще я от похмелья не лечила! Все, я пошла...
Парень вдруг побледнел еще больше и схватился за сердце, начал слишком рвано дышать. Чернава сначала застыла, в ней боролись два желания: уйти или остаться, чтобы помочь.
- Э, нет, парень, ты это, прости, но я два дня назад обещала себе, что никого больше не буду лечить, - сказала, будто бы в таком состоянии блондин может вообще услышать ее слова, вникнуть в их смысл. – Ну, держись, я дойду до рынка, позову кого-нибудь…
Собака жалобно завыла, но Чернава была твердо намеренна уйти. Она же не какая-нибудь светлая ведьма в конце концов, не магесса. Она не обязана никому помогать…
Парень тем временем стал задыхаться, он упал на землю и задрожал всем телом.
- Ох, Богиня с тобой, - пробурчала девушка и решительно подошла к парню, села перед ним на корточки и коснулась мокрого лба, он был очень горячим. – да ты горишь… не похмелье получается. Заболел?
Чернава взяла его руку в свою, приложила два пальца к левой части запястья и стала считать пульс. Сердце стучало неравномерно, пропускало удары. Проблема была явно в нем. Но вот чем помочь девушка не знала. Никаких настоек на травах с собой у нее не было, как не было и магических отваров.
Выход был только один, но ведь Чернава пообещала себе магией больше никого не лечить. У этого могут быть последствия. Но, если не помочь парню, он умрет в этом лесу раньше, чем местная лекарь к нему прибежит.
- Я явно об этом пожалею, - смирилась с единственным правильным в данной ситуации решением, закрыла глаза и тихо-тихо начала петь. – Мой голос проникает в сознание, пробирается прямо под кожу, - на лбу Чернавы загорелась синим светлом отметина. – ты слышь меня, милый юноша? Так прислушайся к моему зову.
Парню постепенно стало становиться легче, это было видно по тому, что его сердцебиение становиться спокойным, его тело перестает бить мелкая дрожь. Собака подбежала и радостно лизнула лоб своего хозяина.
- Мой голос забрался под кожу, он оказался у твоего сердца. Моя песня исцеляет его, чувствуешь? Оно больше не будет болеть.
Чернава заметила, как парню заметно полегчало, и решила уйти, пока тот не пришел в себя. Не нужно, чтобы он понял, кто она. Девушка опасливо посмотрела на собаку, но та радостно скакала вокруг хозяина, поэтому пошла обратно к тропинке, которая вела в город, на рынок.
- Что же это, - растерянно прошептала, почувствовав слабость во всем теле, мир перед глазами стал плыть, Чернава инстинктивно схватилась руками за ствол ближайшего дерева. Из носа потекла кровь, девушка смахнула ее пальцем, поднесла близко к глазам и, … - О Богиня!
Кровь была черная, как уголь. Что бы это могло значит? Чернава решила, что все дело в том, что она использовала слишком много магии, поэтому получила такой вот откат. Но что-то подсказывало, что дело совсем не в этом.
Спустя пару долгих минут девушка почувствовала себя лучше, и решила уйти прочь от этого места и от парня с его собакой. Они явно будут в порядке, а вот сама Чернава не была уверена, будет ли она после встречи с ними в порядке...
Лес сменился городом. Главная улица Вирона встретила Чернаву привычным гулом, смехом, галдежом. Палатки с продуктами, заморскими украшениями, шубами, привезенными из северного княжества, халатами, искусно расшитыми, привезенными из далекого южного княжества. Но девушку, петляющую между удивительно бодрыми в раннее время людьми, интересовала одна единственная палатка.
- Велидара! – окликнула женщину, стоящую у самой дальней палатки зеленого цвета.
- О, моя дорогая Нави! – добродушно улыбнулась и, дойдя до девушки, заключила ее в теплые объятия.
Чернава любила Велидару как бабушку, поэтому позволяла ей обнимать ее, тискать за щеки, закармливать свежеиспеченными булочками.
- Давно же ты не приходила.
- Была очень занята на работе, - расплывчато ответила девушка, чуть отстраняясь и заглядывая в чистые, добрые голубые глаза женщины. Не хотелось ей врать, но и правду сказать Чернава не могла. – расскажите лучше, как ваши дела?
- Неплохо, милая. Мы с внуками очень ждем тебя в гости, - улыбнулась Велидара. – зайдешь на днях?
- Конечно, забегу. Как отпустят с работы – так сразу, - в ответ улыбнулась Чернава. Она сомневалась, что Едвига в ближайшее время отпустит ее хоть на шаг от себя, но обижать милую женщину не хотелось.
- Я забыла! – воскликнула и быстро подошла к палатке, достала из-за нее кулек, в котором явно были какие-то вещи. – сшила тебе платье красивое, вот увидишь, только наденешь – сразу жениха найдешь.
- Ой, Велидара, вы как скажите, - рассмеялась Чернава. – мне с моей работой некогда женихов искать. Кстати, вот, это вам Едвига передала.
Девушка протянула увесистый мешок с золотом. Женщина приняла его, засунула в карман белой, кое-где грязной, юбки.
- А я уже отправила Свята с платьями, чтобы тебе снова тащить не пришлось. Кстати, паренек он работящий, ты присмотрись к нему.
- Обязательно.
Говорить о том, что Святослав навряд ли заинтересуется девушкой, работающей в «Доме развлечений» и выполняющей некоторую грязную работу, Чернаве не очень хотелось. Пусть Велидара и дальше думает, что она работает в хлебной избе, а платья нужны ее сестрам и матери.