— Жень, проснись! Ты же снова опоздаешь на работу.
Я резко открыла глаза. Лиза, моя соседка, с которой мы вместе снимали квартиру, стояла прямо надо мной и смотрела на меня сверху вниз.
— Помнишь, что сказал Максим? — продолжила она. — Разве не он обещал уволить тебя, если ты опоздаешь?
— Черт! — воскликнула я, хватая телефон с тумбочки. Напоминание об угрозе начальника подействовало лучше ведра воды — меня с ног до головы окатило внутренним холодом. Часы показывали половину девятого утра. — Почему ты не разбудила меня раньше?
— Я пыталась, и ты сказала, что встанешь вовремя. Но вот я вернулась с пробежки, а ты все спишь, — голос подруги раздался уже из кухни, дополняемый звуком капсульной кофемашины.
Я рванула в ванную, выдавила немного зубной пасты на щетку и яростно взялась за чистку зубов, стараясь сэкономить время на этой простой задаче. С щеткой во рту я побежала в спальню, схватила с пола вчерашние джинсы, а из шкафа — рабочую футболку-поло, какую носили все официанты грузинского кафе, где я работала. Опустив лицо почти в самую раковину, я припала губами к струе воды из крана и прополоскала рот, выплевывая пену на поверхность не слишком чистой сантехники.
Пара движений расческой по волосам, чтобы собрать их в хвост, и вот я уже готова к выходу. В коридоре я закинула ключи и косметичку в сумку и вылетела за дверь. У меня оставалось меньше двадцати минут, чтобы добраться до работы. Пожалуй, не стоило возвращаться домой так поздно ночью, чтобы все-таки дать себе шанс выспаться, но уже ничего не исправишь. Оставалось только максимально ускориться и почти лететь в кафе, надеясь успеть вовремя.
Бегом можно было бы добраться минут на пять раньше — это время могло пригодиться для хоть какого-то макияжа, но сил бежать не было, поэтому я пыталась изобразить хотя бы спортивную ходьбу. В целом, я рассчитала все почти точно, но времени зевать не оставалось. Слава о моих опозданиях может и не разнеслась по всем заведениям города, но даже новички в нашем кафе за первые пару дней узнавали об этой моей вредной привычке. Меня отчитывали за опоздания больше, чем я могла сосчитать по пальцам рук и ног, поэтому я постоянно висела на волоске. Но мне очень-очень требовалась работа и, конечно, деньги, поэтому приходилось брать себя в руки каждое утро вне зависимости от событий предыдущего вечера.
Когда я пробегала мимо маленького магазинчика с овощами и фруктами, которым владел мой давний знакомый, Валентин Павлович, он крикнул мне, едва завидев:
— Опять опаздываешь?
— Как всегда, Валентин Павлович, как всегда, — улыбнулась я в ответ, не замедляясь.
Когда я наконец-то открыла дверь в кафе, до девяти утра оставалось еще пять минут. Да! Я успела и сделала это, почти ничем не жертвуя. Я даже смогла выспаться и выглядела сносно.
— У нас много дел, Женя, ускоряйся давай! — вместо приветствия бросил мне Максим, когда я еще стояла в дверях.
— До начала смены еще есть чуть времени, — отмахнулась я, пробираясь к туалетам. Раз оставалось несколько минут, все-таки можно было сделать быстрый макияж. В косметичке оказались золотистые тени, слегка мерцающие на свету, и моя любимая тушь. Легкий румянец на щеки и блеск для губ закончили мой образ — свежие розовые оттенки, призванные замаскировать следы позднего отбоя.
Впрочем, рабочая смена все-таки наступила, и как только на часах цифра восемь сменилась на девять, я услышала крик начальника, зовущего меня по имени.
— Ну чего ты кричишь? — миролюбиво спросила я, вынырнув из туалета прямо за его спиной. — Я же тут.
Я завязала на талии фартук и взяла в руки блокнот без заказов: в целом большинство блюд можно было запомнить и без него, но Максим требовал, чтобы мы все фиксировали на бумаге и не рисковали пожеланиями клиентов.
Рабочая смена шла, как обычно. Прошла утренняя суета, закончились завтраки и специальное меню, доступное до полудня, больше не действовало. Мы начали готовиться к потоку офисных работников, заглядывающих к нам за бизнес-ланчем.
— Женя, зайди за бар! Нужно поговорить! — позвал меня Максим из-за стойки.
Я закатила глаза, но быстро подошла к нему:
— В чем дело?
— Ты тратишь слишком много времени, чтобы принять заказ. Не нужно часами обсуждать меню, нужно просто зафиксировать пожелания и тут же уйти к следующим клиентам. Время — деньги, я уже устал тебе это повторять.
— Ладно-ладно, не кипятись! Я не буду так много разговаривать с клиентами, — пожала плечами я, особо не понимая сути претензий — я вполне успевала уделять побольше внимания каждому из гостей и справляться со своими основными обязанностями.
Толпа, стекающая к нам на обеденный перерыв, повалила за столики, и снова началась безумная гонка от столиков к кухне и обратно.
— Он снова тебя достает? — заботливо уточнила Рита, еще одна из официанток, работающих со мной.
— А когда-то было иначе? — усмехнулась я, направляясь к третьему столику и принимая у новых посетителей заказ. Колокольчики над дверью кафе в очередной раз зазвенели. Я случайно подняла взгляд и увидела безумно красивого молодого мужчину в деловом костюме, держащего за руку маленькую девочку лет четырех-пяти. Отвернувшись от них, я отнесла очередной заказ на кухню, а когда вернулась в зал, то увидела, что эти двое сидят за одним из моих столиков.
— Добрый день! — поприветствовала я их, перехватывая блокнот поудобнее, — может, хотите что-нибудь выпить, пока смотрите меню?
Мужчина посмотрел прямо на меня, и я удивилась яркости его голубых глаз. Никогда еще не видела такого чистого цвета глаз.
— Большой американо и воду без газа. А для нее какао.
— Папочка! Я хочу сок! Яблочный, — запротестовала девочка, откинув свой экземпляр меню на угол стола.
— Ошибочка вышла, — улыбнулся он то ли мне, то ли девочке, — она будет яблочный сок.
Я кивнула и достаточно быстро вернулась с кружкой кофе и стаканом с соком. Когда я поставила напитки на стол, то кинула в стакан яркую полосатую трубочку и улыбнулась девочке. Она была очень милой и улыбчивой, с красивыми волосами пшеничного цвета, которые мягкими локонами спадали ниже плеч. Она с любопытством осматривала все вокруг, и я заметила и ее цвет глаз — изумрудно-зеленый.
Женя
Дома я увидела Лизу и ее парня, Юру, они занимались сексом на диване, даже не потрудившись прикрыть дверь, и, кажется, совершенно не смутились из-за моего появления.
— Почему ты так рано? — уточнила Лиза, приподнимаясь и выглядывая из-за спинки дивана.
— Я уволилась, — пожала плечами я, стараясь не смотреть на влюбленную парочку. – Ну, точнее, Максим уволил меня первым.
Лиза опустила задранный к шее бюстгальтер на грудь и накинула на плечи рубашку. Юра потянул штаны и посмотрел на меня, разочарованно ухмыляясь:
— Облом ты нам устроила, Жека.
К счастью, очень скоро он ушел в ванную и не стал доставать меня своим вниманием. Я упала на кровать в своей комнате, Лиза легла рядом, и мы обе уставились в потолок.
— За что он тебя уволил?
— Я немного спела для девочки, которая разлила кофе и плакала из-за этого.
— Вот мудак!
— Я знаю.
В дверях появился Юра:
— Котенок, мне пора идти. Увидимся с тобой позже. Жек, мне жаль насчет работы.
— Спасибо. Прости, что прервала ваше свидание, — обратилась я уже больше к подруге, чем к ее парню, который через несколько секунд уже захлопнул входную дверь.
— Да все в порядке, будет знать, что надо бы ко мне почаще приходить, — отмахнулась Лиза и схватила меня за руку. — Что ты теперь будешь делать?
— Я не знаю. Мне представился отец этой девочки, сразу после увольнения, и позвал завтра к себе в офис.
— Зачем? Что за у него офис? Он что, какой-то бизнесмен? Как его зовут? — Лиза бы наверняка продолжила задавать вопрос, поэтому я его прервала.
— Дмитрий Парнасов. Видимо, бизнесмен. “Парнас что-то там” называется его фирма.
— Что? — у Лизы округлились глаза. — Парнасов?
— Он что, известный какой-то? — недоверчиво уточнила я.
— Ты прогугли, очень удивишься, — посоветовала подруга, все-таки взяв себя в руки, но решив сохранить интригу. — Я в магазин прогуляюсь. Тебе взять что-нибудь? Хочу взять апельсинов на сок.
— Нет, спасибо, — я уже потянулась к ноутбуку. Поисковик сразу же предложил мне множество страничек про Дмитрия Парнасова и еще больше его фотографий. На этих кадрах он был невероятно красивый, и я бы усомнилась, что фото правдивы, если бы не видела его вживую. Я кликнула на одну из ссылок и увидела целую галерею из картинок, на которых он был запечатлен с самыми разными девицами. На одной из них его сняли с длинноногой блондинкой в вопиюще-коротком блестящем платье. Одна из подписей гласила “Дмитрий Парнасов на благотворительном вечере фонда помощи детям-сиротам с подругой Маргаритой Осиповой”. Все женщины, с которыми он стоял рядом, были блистательны и переполнены ботоксом.
На следующий день я вызвала такси в начале четвертого. Обычно дорога до центра занимала минут пятнадцать, но хотелось подстраховаться и приехать пораньше, тем более что в городе частенько случались пробки. На мне был черный хлопковый сарафан и, сидя в машине, я то и дело расправляла складки, почему-то переживая из-за своего внешнего вида. Джинсы решила не надевать, и сама не понимала почему. Даже босоножки выбрала на небольшом, но каблуке, словно собиралась на вечернее свидание, хотя все было совсем не так.
Я дергалась, мои нервы были накалены до предела. Когда я прошла в холл через огромную крутящуюся дверь, мои переживания, кажется, достигли предела. Я прошла через охрану к большой каменной стойке ресепшена, около которой стоял мраморный напольный фонтан.
— Чем я могу вам помочь? — спросила меня одна из трех очень симпатичных, но совершенно одинаковых девушек за стойкой. Они все были одеты в изящные костюмы, волосы собраны в пучок, а губы накрашены красной помадой.
— У меня встреча с Дмитрием Парнасовым. В четыре, — ответила я, стараясь не слишком заметно высматривать отличия во внешности девушек.
— Ваше имя, пожалуйста? — уточнила девица за монитором.
— Евгения Куликова.
Девушка подняла трубку телефона и совершенно безразлично, так, будто меня не было рядом, сказала:
— Тут некая Евгения Куликова. Хочет увидеться с Дмитрием Львовичем. Говорит, встреча должна быть в четыре. Дмитрий Львович ждет вас, проходите, — сказала она уже мне, возвращая телефонную трубку на место.
— Спасибо, — максимально вежливо улыбнулась я и отошла. Двери лифта открылись прямо передо мной, живот скрутило от волнения, и я снова удивилась своей реакции. Обычно меня не пугали статусные люди. Не то чтобы я много их знала, но не боготворила звезд и всяких знаменитостей. С Парнасовым было все иначе. То ли потому что я прочитала о нем слишком много информации в интернете, то ли дело заключалось в его уверенности и манере себя вести.
Когда лифт поднялся, меня встретила улыбчивая девушка. Ее темные волосы струились по плечам, но в остальном она была похожа на своих коллег с ресепшен — обтягивающий деловой и явно очень дорогой костюм, красная помада, ноги от ушей.
— Вы, наверное, Евгения, — поприветствовала она меня. Она провела меня через длинный коридор к кабинету с огромными деревянными дверьми. Девушка сама их распахнула, сообщила Дмитрию о моем визите и ушла, оставив меня на пороге.
— Евгения! Спасибо, что пришли. Садитесь, — он поднял голову от бумаг, которые читал, но не выдавил даже подобие улыбки, указывая мне на кресло напротив его стола. — Давайте сразу к делу? Я хотел узнать, есть ли у вас опыт общения с детьми?
— Что? — уточнила я в замешательстве, не понимая, правильно ли я услышала вопрос.
— У вас есть какое-то образование, связанное с воспитанием или уходом за детьми? — прищурился он, явно не желая дважды повторять вопрос.
— Если воспитание трех младших братьев считается, то да. Если речь про какую-нибудь корочку, то нет, образования нет, — отозвалась я, больше не желая злить его уточнениями.
Он слегка склонил голову набок и откинулся на спинку кресла, окончательно отвлекаясь от работы.
— Можно, пожалуйста, подробнее?