Дорогой читатель,
Эта книга начинается как очень тёмная, очень откровенная эротическая фантазия с элементами насилия, боди-хоррора и мести. Первые главы (с 1 по 8 включительно, а также первоначальные версии 6–9) содержат сцены предельно жёсткого, неконсенсуального секса, трансформации тела, психологического и физического насилия, описанные максимально подробно и без смягчения.
С главы 9 (альтернативная версия) и далее тон резко меняется: книга превращается в историю исцеления, прощения и очень медленного возвращения к человечности. Жёсткие эротические сцены исчезают полностью.
Если вы чувствительны к темам насилия, даже в фантазийном контексте, рекомендуем либо пропустить первые восемь глав, либо быть готовыми к крайне интенсивному контенту.
Все события и персонажи вымышлены. Любое сходство с реальными людьми случайно.
Берегите себя. И спасибо, что открыли эту книгу.
Москва, 17 ноября 2039 года. Температура +2, но дождь такой плотный, что кажется, будто город тонет в чёрной нефти. Лиза стоит под козырьком заброшенного подъезда на 2-й Тверской-Ямской, курит «Парламент» без фильтра и смотрит, как капли стекают по её кожаной куртке. В луже отражается вывеска «Ночного Вавилона»: красные буквы мигают, будто подмигивают. Телефон вибрирует второй раз за минуту. 23:11 Ecstasy_69 Не заставляй меня ждать, Лиза. Я уже твёрдый от одной мысли о тебе. Она усмехается, выдыхает дым сквозь зубы и давит окурок каблуком. Знает, кто пишет. Знает, что это ловушка. И всё равно идёт. Внутри клуба — ад с кондиционером. Температура +28, влажность 90 %. Запах пота, дорогих духов, спермы и озона от перегретых нейрообручей. Басы долбят так, что вибрирует клитор даже у тех, кто стоит в стороне. Лиза проходит мимо барной стойки. Андроид-бармен с лицом модели подмигивает ей механическим глазом и ставит коктейль без заказа: чёрная жидкость с плавающей внутри красной капсулой. «Экстазис», шепчет он. «На счёт Марка». Она выпивает залпом. Внутри взрывается жар, будто кто-то включил обогреватель прямо в матке. Марк ждёт в VIP-зоне, отделённой от основного зала стеклом, которое становится зеркальным с одной стороны и прозрачным с другой. Он сидит в кресле из чёрной кожи, ноги раздвинуты, в руке бокал с чем-то янтарным. Рубашка расстёгнута до пупка. Татуировки на груди и шее пульсируют алым — биолюминесцентные чернила, реагирующие на адреналин и тестостерон. Сейчас они горят так ярко, что кажется, кожа вот-вот лопнет. «Ты опоздала на одиннадцать минут», говорит он, не поднимая глаз от её бёдер. «Я уже успел кончить один раз, представляя, как ты будешь кричать». Лиза подходит ближе, медленно расстёгивает молнию на куртке. Под ней — только тонкая белая майка, мокрая от дождя, соски просвечивают так чётко, что можно пересчитать каждый бугорок. «Ты будешь наказан за нетерпение», отвечает она и садится ему на колени верхом, не спрашивая разрешения. Марк выдыхает сквозь зубы. Его руки сразу оказываются у неё на талии, пальцы впиваются в кожу. Татуировки вспыхивают ярче. Он твёрдый — она чувствует это даже через джинсы. «Ты знаешь, зачем я здесь», шепчет Лиза, наклоняясь к его уху. «И это не твой член. Пока». Он смеётся низко, почти рычит. Хватает её за волосы, откидывает голову назад и впивается в шею зубами. Не нежно. Оставляет следы. Она стонет — не от боли, от того, что коктейль уже действует, и каждое прикосновение отдаётся внутри, будто кто-то проводит языком по клитору. «Ты пройдёшь тест», говорит он, отпуская её волосы. «Если выдержишь, покажу тебе настоящий Кодекс. Если нет — уйдёшь отсюда с разбитым сердцем и мокрыми трусиками». Он достаёт нейрообруч — тонкий, как ободок, из титана и угольного волокна. На внутренней стороне выгравирована надпись мелким шрифтом: «Insert to feel God». Лиза надевает его сама. Холодный металл обхватывает виски. Мир мигает один раз. И она уже не в клубе. Пентхаус на сто тридцатом этаже небоскрёба, которого нет на карте Москвы. Огромные окна от пола до потолка. За ними — гроза. Молнии бьют каждые десять секунд, освещая всё белым светом. На полу — чёрный шёлк, мокрый от дождя, который каким-то образом проникает внутрь. Марк стоит напротив. Рубашка исчезла. Татуировки теперь живые: красные линии ползут по коже, как капилляры, пульсируют в такт сердцебиению. Его член уже твёрдый, выпирает из брюк, и Лиза видит, как он дёргается, когда она смотрит. «Здесь нет правил», говорит он и делает шаг вперёд. «Только ты и я. И всё, что ты когда-либо хотела, но боялась попросить». Лиза не отвечает словами. Она просто подходит и кусает его за нижнюю губу до крови. Он рычит, хватает её за волосы, откидывает голову назад и впивается в шею. Зубы, язык, горячее дыхание. Её колени подгибаются, но он держит. Пальцы Марка уже под её майкой. Срывают ткань одним движением. Соски мгновенно твердеют от холодного воздуха и от его взгляда. Он наклоняется и берёт один в рот — зубами, не нежно. Лиза вцепляется в его волосы, выгибается. Интерфейс усиливает всё в десять раз: каждое касание языка, каждый укус, каждый вздох. Он опускается ниже. Целует живот, прокусывает кожу над пупком. Руки уже расстёгивают её джинсы. Трусиков нет — она знала, что так будет. Он вдыхает её запах, будто зверь, и рычит. «Ты мокрая, как сука в течке», шепчет он ей в кожу. «И это только начало». Он разворачивает её лицом к окну. Прижимает грудью к холодному стеклу. Молния бьёт прямо в стекло, освещая их отражения: она, голая, прижатая, он сзади, одной рукой сжимает её горло, второй направляет себя. Входит одним движением, до упора. Лиза кричит. Не от боли. От того, что оргазм уже на подходе, хотя он только начал. Он трахает её жёстко, без передышки. Каждый толчок отзывается внутри, будто кто-то вмонтировал вибратор прямо в клитор. Она кончает первый раз почти сразу — тело сжимается, ноги дрожат, она кричит его имя, хотя в реальности даже не знает, настоящее ли оно. Он не останавливается. Выходит, разворачивает её лицом к себе, поднимает на руки и несёт к дивану. Бросает. Она падает на спину, раздвигает ноги сама. Он входит снова — медленно, глядя ей в глаза. Видит, как её зрачки расширяются, как губы дрожат. «Ты моя», шепчет он. «Сегодня ты моя». Второй оргазм накрывает её, когда он ускоряется. Она вцепляется в его спину, оставляет кровавые следы. Он рычит, кусает её за плечо, и она чувствует, как он кончает внутрь — горячий, глубокий, бесконечный. Мир гаснет. Реальность возвращается. Они в кабинете. Она на полу, ноги не держат. Колени в синяках. Между ног течёт. Марк стоит над ней, застегивает рубашку. Татуировки почти погасли. «Прошла», говорит он спокойно. «Завтра в 22:00. Придёт Эва. Она любит играть по-другому». Лиза поднимается медленно. Ноги дрожат. Она находит свою майку — порванную. Надевает куртку на голое тело. Губы всё ещё солёные. «Передай Эве», говорит она хрипло, «что я люблю, когда играют грязно». Марк смотрит на неё долго. В его глазах что-то мелькает — не просто похоть. Что-то тёмное. Дверь открывается. За ней уже стоит девушка. Высокая. Чёрные волосы до талии. Глаза — расплавленное серебро. Платье из жидкого латекса облегает тело, как вторая кожа. Соски просвечивают. Эва. Она улыбается. И в этой улыбке нет ничего человеческого. «Привет, новенькая», говорит она мягко, проводя языком по губам. «Я слышала, ты вкусная». Лиза выходит в коридор, не оглядываясь. В кармане вибрирует телефон. Новое сообщение от анонима: Не верь ни одному из них. Особенно ей. Эва не человек. И она уже начала тебя есть. В зеркале на стене коридора Лиза видит своё отражение. Губы распухшие. Глаза горят. И на шее — едва заметный след от укуса. Только он светится слабым алым светом. Как татуировка Марка.
На следующий вечер Лиза приходит без опозданий. В 21:58 она уже стоит у чёрного входа «Вавилона». Дождь кончился, но асфальт всё ещё блестит, как после оргазма. На ней чёрные леггинсы из жидкой кожи и короткий топ, который заканчивается прямо под грудью. Никакого белья. Только тонкий нож за голенищем сапога и микро-имплант за ухом, который она сама вживила три часа назад. Если сегодня она умрёт внутри Кодекса, хотя бы оставит след в логах.
Дверь открывается сама. Эва стоит в проёме, подсвеченная красным. Платье сегодня ещё откровеннее: две полоски латекса, которые едва прикрывают соски и лобок. Всё остальное — голая кожа и татуировки, которые движутся, как живые змеи.
«Марк уже внутри», шепчет Эва и проводит ногтем по губам Лизы. «Но сначала мы с тобой поиграем наедине. Правила знаешь?»
Лиза кивает. Правило одно: в Городе теней ты кончаешь — ты проигрываешь. А проигравший становится добычей для остальных.
Они входят в кабину втроём. Марк уже в нейрообруче. Его глаза закрыты, но член стоит так, что ткань брюк трещит по шву. Когда Лиза и Эва надевают свои обручи, он открывает глаза — и они чёрные, без белков.
Мир исчезает.
Они в Городе теней.
Неоновый мегаполис без неба. Вместо него — бесконечная чёрная гладь, по которой текут красные и фиолетовые линии данных. Здания растут прямо из земли, как гигантские фаллосы из стекла и стали. Дождь здесь не вода, а жидкий свет. Он стекает по коже, оставляя горячие дорожки.
«Игра началась», говорит Марк, и его голос звучит сразу отовсюду. «Артефакт в центре лабиринта. Кто первым доберётся — получит право сделать с остальными всё, что захочет. До утра».
Эва хватает Лизу за руку и тянет в переулок. Стены здесь зеркальные. В каждом отражении — они сами, но уже голые, уже трахающиеся, уже кончающие. Лиза чувствует, как леггинсы намокают между ног. Эва прижимает её к стене спиной.
«Я хочу попробовать тебя первой», шепчет она и целует. Не нежно. Глубоко, жадно, язык проникает в рот, как член. Руки Эвы уже под топом, сжимают грудь, крутят соски до боли. Лиза стонет в её рот. Интерфейс усиливает всё в двадцать раз. Один поцелуй — и она уже на грани.
Эва опускается на колени. Разрывает леггинсы одним движением. Язык сразу на клиторе — точный, быстрый, безжалостный. Лиза вцепляется в её волосы, выгибается. «Не смей кончать», шипит Эва, не отрываясь. «Ещё рано».
Она вставляет два пальца, загибает, находит точку. Лиза кричит. Её ноги дрожат. Ещё секунда — и она взорвётся. Но Эва останавливается. Встаёт. Лижет свои пальцы, глядя Лизе в глаза.
«Побежали».
Они бегут. По крышам, по мостам из света, по улицам, где тени хватают за ноги и пытаются затащить в темноту. Марк где-то рядом — Лиза чувствует его запах, чувствуется, как он смотрит.
Они врываются в зеркальный лабиринт.
Тысячи отражений. В каждом — Лиза и Эва. В одном Эва трахает Лизу страпоном. В другом Лиза сидит на лице Эвы. В третьем они обе на коленях перед Марком, глотают его по очереди.
Эва прижимает Лизу к зеркалу. «Выбирай отражение», шепчет. «Какое хочешь сделать реальным?»
Лиза не успевает ответить. Марк появляется сзади. Хватает Эву за волосы, отгибает её голову назад и входит в неё одним движением. Эва кричит — от удовольствия и боли одновременно. Марк смотрит на Лизу через плечо Эвы.
«Твоя очередь решать», рычит он. «Кто кончит первым — тот проиграл».
Он трахает Эву жёстко, глубоко. Её грудь бьётся о зеркало. Лиза смотрит, как член Марка входит и выходит, блестящий от соков Эвы. Она не выдерживает.
Подходит сзади к Марку. Опускается на колени. Берёт его яйца в рот, пока он трахает Эву. Лижет, сосёт, втягивает. Марк рычит, ускоряется. Эва уже плачет от удовольствия, её ноги дрожат.
Лиза встаёт. Целует Эву в губы, пока Марк всё ещё внутри неё. Потом отстраняется и шепчет:
«Кончай».
Эва кончает. Громко, долго, с криком, который разносится по всему лабиринту. Её тело сжимается, она падает на колени, дрожит.
Марк выходит из неё. Поворачивается к Лизе.
«Ты выиграла первый раунд», говорит он. «Теперь твоя награда».
Он хватает Лизу за горло, прижимает к зеркалу. Входит в неё одним движением. До упора. Лиза кричит. Он трахает её так, будто хочет разорвать пополам. Эва, всё ещё на коленях, подползает. Лижет клитор Лизы, пока Марк внутри.
Двойное. Тройное. Лиза теряет счёт оргазмам. Мир расплывается. Последнее, что она видит — как в зеркале их отражения начинают растворяться в пикселях.
Реальность возвращается.
Они втроём на полу кабины. Голые. Потные. Между ног Лизы — кровь и сперма. Эва лежит рядом, грудь вздымается. Марк сидит, курит электронку, смотрит в потолок.
«Артефакт у тебя», говорит он спокойно и кидает Лизе маленький кристалл. Тот самый, из центра лабиринта. Внутри него — крошечные фигурки трёх тел, сплетённых в оргазме.
Лиза сжимает кристалл в кулаке. На внутренней стороне века вспыхивает строка кода. Она успела подсмотреть, пока кончала в шестой раз.
Эва поворачивается к ней, целует в плечо.
«Добро пожаловать во второй круг, детка», шепчет. «Теперь будет только глубже».
В кармане вибрирует телефон.
Новое сообщение:
Ты взяла артефакт. Молодец. Теперь беги. Они знают, кто ты на самом деле. И Эва уже начала отсчёт твоей души.