Я плохо помню день похорон и поминальный обед в память своего мужа Александра.
Помню, что когда мы провожали его в последний путь, небо упало на землю, сравняв меня и всю мою жизнь вместе с ней.
Принятое мною успокоительное затуманило мой разум и размыло лица присутствующих.
Я просто стояла в стороне, тихо всхлипывая и покачиваясь, до конца не понимая, что уже ничего не вернуть.
Что теперь у меня осталось? Только то что было “до.” Я умерла вместе с моим Сашей, похоронив наши с ним цели и планы на совместное счастливое будущее.
Злобные взгляды родителей и брата мужа, когда я улавливала их на себе и едва могла различать, беспощадно убивали меня, выжигая меня изнутри открытой злостью и ненавистью ко мне.
Я хотела исчезнуть с их поля зрения побыстрее. Я не хотела ни с кем разговаривать.
Хотела просто уйти. Хотела исчезнуть с их глаз.
При выходе, со мной поравнялась незнакомая мне девушка и нарушила мою тишину. Тишину, в которой я была одна.
— Нам скоро пора будет познакомиться с тобой, — злобно шепнула она мне на ушко, обдав холодом мою и так холодную кожу. Потом она ускорила свой мелкий шаг и ушла вперёд.
Она прикоснулась к моему растерзанному сердцу колючей проволокой, сделав ему ещё больнее.
Что происходит? Кто она?
Пытаюсь удержать свой поникший измученный взгляд на отдаляющейся от меня спине девушки.
Пытаюсь понять или объяснить себе, что могло бы это значить.
Но в голове образуется гул, когда я начинаю копаться в своём сознании и не могу проанализировать действие незнакомки.
Лишь друг Саши Дима, молча шагает сейчас рядом, придерживая меня за локоть.
Моя мама и сестра не смогли присутствовать на похоронах. Из-за погодных условий. Рейс на котором они должны были возвращаться с отдыха, отменили.
Они просто позвонили мне и принесли свои соболезнования.
Словно в тумане я слушала рассказ лучшего друга моего мужа Димы об измене моего мужа, когда он отвозил меня домой после прощальной церемонии.
Я не верю Диме. Не верю, что Саша мог мне изменить.
Я должна узнать правду.
Мне страшно, как никогда. Страшно остаться одной. Страшно быть чужой среди своих. Страшно жить в одиночестве. Мне вообще страшно.
И крик моей души, если бы выбрался сейчас наружи, свёл бы с ума многих присутствующих людей своим безумием.
Весь мой мир рухнул в один момент, уничтожив меня.
Мне некого прощать и от этого совсем хреново на душе. Я не могу высказать Саше всю боль, которая наложилась от его измены на боль утраты.
Мне нужно выжить во что бы то ни стало. Нужно научиться жить без него и суметь понять и простить его, если это вообще возможно.
Во мне борются противоречивые чувства. Я не уверена во всём, что говорит мне Дима и это напрягает ещё больше. Мне нужно во всём разобраться. А как мне это сделать и где найти силы я представления не имею.
***
Дима сопровождал меня до кладбища. Я не захотела ехать туда вместе с родителями и братом Александра, которые меня донимают своими вопросами по поводу смерти их сына.
Я и на самом деле толком не знаю, что произошло в день его смерти.
Это было в пятницу. Мой муж очень странно себя вёл в тот день. Он позвонил всем своим друзьям и родственникам. Посетил салон красоты, приведя себя в безупречный вид от кончиков волос до ногтей.
Заехал на мойку помыть машину.
В общем долго перечислять. Если коротко, в один день он хотел успеть всё.
А вечером он приготовил для меня сюрприз, уехав пораньше с работы. По возвращению домой меня ждал ужин при свечах.
Только вся эта идиллия длилась недолго.
Через несколько минут после моего прихода в звонок нашей входной двери позвонили.
— Я открою, – с неподвижной улыбкой на лице Александр направляется ко входу.
— Ооо, Саня, привет, – к нам заваливается его друг Витя в нетрезвом состоянии, размахивая бутылкой вискаря.
Не снимая обуви проходит в нашу гостиную, ступая по-мягкому ковролину, оставляя за собой мокрые следы от обуви.
— Вить, разуйся, – выталкивает его мой муж из комнаты. — Чего так напился-то? – возмущённо обращается к нему.
— Хорош, – слетает с моих губ, когда я выглядываю к ним в коридор, чтобы оценить ситуацию.
— Повод есть, – на лице Виктора намечается улыбка, которая никак не может зафиксироваться на его искажённом лице. — Не торопи меня, – ему с трудом удаётся снять грязные ботинки и высунуть руки из рукавов куртки. — И так ничего не получается, – бормочет он себе под нос.
Похоже, нашему дивному вечеру сегодня не суждено состояться.
Оглядываю мокрые следы на полу.
Вдыхаю с грустью остатки романтического вечера, возвращаясь в гостиную.
Я не сомкнула глаз всю ночь. Я ждала его. Надеялась, что он позвонит. Ссылалась на непредвиденные обстоятельства которые могли появиться у него. Всякое бывает. Нужно просто немного подождать и всё образуется.
Я успокаивала себя. Придумывала различные объяснения его отсутствия.
Но Саша больше не вернулся домой.
На следующий день, с утра, мне позвонила моя секретарь Альбина из нашего с Сашей агентства недвижимости, интересуясь, приедем ли мы сегодня на работу. Нужно срочно подписать кое-какие документы.
И тут меня стало лихорадить от настигшей меня врасплох паники.
Я начинаю обзванивать его родственников и друзей.
Дрожащие онемевшие пальцы едва слушаются меня, выискивая номера контактов в моём телефоне наших общих знакомых с Сашей.
Грудь обжигает от разгорающегося внутри меня пламени. Кислорода в лёгких не хватает. Я жадно глотаю воздух, дыша через боль в горле.
Я обзваниваю всех, кто есть в моём телефоне, кого бы знал Саша.
Его нигде нет. О его местонахождении никто не знает. Он просто исчез. Он растворился.
Я звоню Виктору, который не может мне внятно объяснить, что произошло вчера между ними и где мог бы быть сейчас мой муж.
— Сонь, дай поспать, – сонным охрипшим голосом взывает он. — Я не в курсе, где Сашка может шляться.
Потом снова тишина. Полная неизвестность.
Мы ищем Сашу уже пол дня. Всё безрезультатно.
Тогда-то я и принимаю решение дойти до гаража и проверить на месте ли машина мужа.
И она на месте.
Где же ей ещё быть. Он же Витю на такси вчера провожал.
Минутная радость помогает мне успокоиться. Я чуть ли не плачу от радости, издав лишь едва слышный резкий выдох, мотнув головой.
Я обхожу автомобиль.
Он пустой. Внутри нет Сашки. Моего Сашки нет в машине.
Я радуюсь снова.
Но, привыкнув к темноте, я могу разглядеть спящего мужа на заднем сидении, укрывшегося пледом.
Мне в нос впивается запах выхлопных газов. Мои ноги становятся ватными, не желая воспринимать противоречивые сигналы моего мозга.
Всё моё тело поддаётся какой-то тряске, словно я вышла из воды и холодный ветер охлаждает меня, извиваясь вокруг.
Я открываю заднюю дверцу машины дрожащей рукой.
— Вставай, – обессиленным хриплым голосом пытаюсь разбудить его. — Тебя уже все обыскались, а ты спишь.
Опять тишина.
Я дотрагиваюсь до его ноги, пытаясь пошевелить его, но тело, будто застыло в одном положении.
Удар током приводит меня к осознанию, что его больше нет.
Я могу лишь выдыхать, когда всхлипы вырываются из моей груди.
Сладкая его улыбка на спящем лице застревает в моей памяти.
Прикрываю открывшийся рот холодными подрагивающими пальцами.
— Нет, – судорожно качаю головой, шепчу сама себе, — Этого не может быть. Только не он.
Мой взгляд расплывается от накопившейся солёной влаги на тяжёлых веках. Слёзы с грохотом срываются с моего лица, ударяясь о его джинсы.
Я всё ещё смотрю на него. У меня ещё теплится надежда, что он жив. Что это жестокая шутка. Он сейчас проснётся и всё станет как прежде.
— Выходи. Что ты стоишь здесь, — приказывает мне мужской незнакомый голос. — Рядом с ним хочешь лечь? Дышать не чем. Похоже машина всю ночь работала. Столько газов.
Мужчина настырно тянет меня за рукав наружу.
Ноги отказываются слушаться меня, подворачиваясь при каждом неуверенном шаге.
Я просто оседаю на колени рядом с гаражом, когда незнакомец помогает мне выйти из гаража.
Втыкаюсь влажным лицом в прохладные ладони. Удары сердца становятся реже.
Мужчина берёт ситуацию в свои руки. Он совершает несколько звонков, вызвав всех, кого нужно, на место происшествия.
И крики отчаяния вырываются из моей души, сотрясая воздух и пугая скопившуюся толпу своей дикостью.
— Ты кто ему? – звучит всё тот же мужской голос, словно под водой.
— Жена, – через мучительно больной глоток выдавливаю я из себя, не в силах поднять голову.
— Есть телефоны родственников?
Вытаскиваю свой телефон из кармана пальто. Не глядя на мужчину, протягиваю телефон.
— Разблокируй, – слышу голос мужчины вокруг себя.
Я выполняю его просьбу, уплывая в другую реальность.
Потом много успокоительного. Допрос на месте. Мой невнятный рассказ о вчерашнем вечере. И короткий о нашей совместной счастливой жизни с Сашей.
Сумасшедшие родители и брат Саши.
Угрозы в мою сторону.
Шум и крики калейдоскопом кружатся в моём помутневшем сознании, подавляя меня полностью.
— Хуже уже не будет, Дим, – нервно усмехаюсь сквозь слёзы. — Куда хуже-то?
— Приедем к тебе и поговорим, – вселяет в меня надежду Дима.
Я жажду услышать ответы на свои вопросы.
До крови кусаю губы, почувствовав во рту железный привкус.
Выламываю пальцы на холодных руках.
Я просто не могу сидеть на месте.
Всё моё тело выкручивает от любопытства.
— Спасибо.
— За что, Сонь?
— Ты один не отвернулся от меня, не считая моей мамы, – пытаюсь стиснуть подрагивающие раненые губы, смахнув со своей щеки крупную скатывающую слезу.
— Соня, Соня, – качает головой Дима, прокручивая у себя в голове какие-то мысли, что читается на его задумчивом лице.
И дальше мы молча едем до моего дома.
Я жду от рассказа Димы хоть каких-то зацепок, связанных с уходом из жизни моего мужа.
— Проходи, Дим, – предлагаю ему войти в нашу с Александром квартиру. — Спать будешь в гостиной. В маленькую комнату я перебралась.
— Приходи чай пить, – приглашаю его на кухню безэмоциональным голосом, скрываясь внутри её.
Дима неслышно заходит за мной и аккуратно присаживается на стул, разглядывая любимое место Саши.
Сцепляет пальцы в замок, расположив их перед собой на столе. Опускает голову, пряча от меня свой увлажнённый взгляд
— Эх, Сашка, – качает головой не поднимая её. — Ну и натворил ты дел, дурень, – ругает моего мужа вслух.
Я ставлю на стол две кружки с горячим чаем, внимательно оглядывая Диму.
Медленно отпускаюсь на свой любимый стул. Провожу нежно рукой по спинке стула, где всегда сидел Александр.
— Я готова, – волнительным тихим голосом сообщаю Диме.
— Тебе не понравится.
— Это не имеет значение, – утвердительно киваю, не выдав ему ни одной эмоции.
— Как я тебе уже говорил, у него была другая женщина, – громом звучат его слова в моей голове, оглушая меня, вырывая из реального мира. Выдёргивая из-под ног землю.
Всю дорогу к своему дому, после услышанной от Димы этой ужасной новости о загадочной любовнице Саши я ждала этого рассказа. А дождавшись, я испугалась. Я хочу, чтобы в моей памяти, Саша остался таким, каким я его знала. Преданным любящим мужем.
В памяти рисуется образ девушки, котора подходила ко мне сегодня.
— Это она ко мне подходила? – едва выдавливаю вопрос из-за сдавленного болью и горечью горла.
Дима просто кивает, опустив свой виноватый взгляд.
В голове смешиваются образы моих счастливых воспоминаний об отношении Саши ко мне с новым шокирующим фактом.
Горе и обида переполняют меня, перерастая в глубокую эмоциональную травму.
Прокручиваю в голове нашу с Александром семейную жизнь, пытаясь найти хоть какие-то знаки, указывающие на его измену.
— Ты врёшь, – обвиняю Диму, заливаясь слезами. Ни могу вспомнить ни одного компрометирующего Сашу момента. — Это не правда, – запускаю дрожащие ледяные пальцы себе в волосы, сжимая их с силой. — Так не честно.
— Я так и знал…
— Не нужно меня жалеть, – словно рычу на него сейчас, выкрикивая из последних сил.
В моей душе борются любовь и ненависть к мужу.
Всё хорошее, что было у нас с ним в отношениях омрачено этой всплывшей информацией.
— Расскажи мне о ней. Вдруг ты не прав. Саша любил меня. Он никогда бы не сделал мне больно, – прошу его немного успокоившись от всплеска эмоций.
Я стараюсь найти оправдание поступку своего мужа, желая простить его и оставить в воспоминаниях только самое лучшее, что было у нас с ним в нашей совместной жизни.
— Он не плохим был парнем, – с трудом глотает Дима, запивая горячим чаем своё неуверенное признание. — Он безусловно тебя любил, Сонь. Тебя просто не возможно не любить. Твоя искренность, твои чистые намерения во всём, чего бы ты не касалась, делают тебя особенной. Я всегда завидовал своему другу. Завидовал, какой преданной ты была для него и для вашего с ним общего дела. Завидовал твоему любящему взгляду, когда смотрела на него и Сашка съедал тебя глазами.
— Дим, не уходи от ответа, – прерываю его рассказ обо мне, принимая его слова за нелепость.
— Ты сама не понимаешь чего стоит твоё внимание. Ты не только наделена красотой, но и наполнена глубоким миром, переполненной мощнейшей жизненной энергией, – продолжает он, словно заучивал эту речь, не принимая во внимание моё замечание. — Ты мне очень нравишься, Сонь. И всегда нравилась.
Что с ним? Он признаётся мне в … ? Даже думать об этом не желаю, а слышать тем более.
— Дим. Мне неловко от таких разговоров. Давай вернёмся к разговору о Саше, – пресекаю его взбудораженный разогнавшийся порыв поговорить о его чувствах ко мне.
— Он помог одной женщине на прошлой своей работе, когда вы ещё только планировали с ним свой бизнес. У неё было какое-то серьёзное заболевание и он оплатил её операцию за границей.
— Что за “НО?” – устремляю в него свой уставший измученный взгляд.
— Отношения у них были совсем не деловые, – смотрит на меня, прикрывая глаза ресницами, играя желваками на напряжённом лице.
— Я знал обо всём и принимал всё как есть. Поначалу, ощущалось, что между ними возникла дружба. Не более. Только вот когда он попросил меня ничего не рассказывать тебе о Кристине и сохранить всё в тайне, я задумался. Слишком далеко у них зашло. Я стал думать, что тебя нужно спасать. Я так тепло к тебе отношусь, что не мог бы сделать тебе больно, Сонь, – его глаза увлажняются от выступивших слёз.
— Пойми меня, я как лучше хотел. Я скрывал от тебя их отношения только из-за нашей дружбы с ним. Из-за отношения к тебе. Я будто среди двух огней оказался.
— Тебе нужно было рассказать обо всём мне. Или настоять на том, чтобы Саша передо мной объяснился, – задыхаюсь от учащённого дыхания.
— Да пойми ты меня, – бьёт себя кулаком в грудь Дима. — Не успел я. И не смог бы я смотреть тогда в твои глаза спокойно. Я тону в них всегда, когда встречаюсь с тобой взглядом. Я бы не посмел. Я не могу обидеть тебя. И я… разговаривал с Сашей…
У меня складывается впечатление, что Дима играет какую-то свою игру. Бегающий скользкий взгляд, переплетённые пальцы на его крепких руках и вечная смена его позы на стуле, невольно наводят меня на странную мысль.
Не замешен ли он во всей этой истории? А сейчас просто хочет выйти сухим из воды, заговаривая мне зубы.
— О чём ты с ним говорил? Он же ничего мне так и не рассказал, – говорю ему с упрёком в голосе. — А теперь я не могу у него спросить. Сам знаешь по какой причине.
— Я просил, чтобы он не обижал тебя. Мы решили, что это станет для нас с ним тайной. Тайной, о которой ты никогда не узнаешь.
Как-то совсем неубедительно он рассказывает мне обо всём, загоняя меня ещё в большие сомнения.
— Почему же ты сейчас мне рассказываешь о вашей с ним тайне? Хранил бы и дальше её.
— Потому что у тебя могут быть из-за Кристины неприятности.
— Она так страшна и опасна? – иронизирую я осипшим голосом. — Что она мне может сделать плохого? Хуже того, что произошло, уже не может быть, – прикрываю дрожащие веки, избавляясь от скопившейся влаги в уголках моих глаз.
— Я разговаривал с ней, Сонь. Она настроена решительно. Уже несколько лет она живёт за ваш с Сашей счёт и сейчас осталась без средств существования. Она хочет получить от тебя долю, Сонь.
— Не понимаю. При чём тут я?
Меня накрывает холодной волной негатива. Биение сердца учащается в разы.
— У них слишком далеко всё зашло. Пока ты так тщательно разбиралась с вашим бизнесом, Саша разбирался в отношениях с Кристиной. Он не ездил тогда со мной в Карелию на рыбалку, Сонь, – Дима отводит от меня свой взгляд. — Он улетал отдыхать с Кристиной на какой-то остров. На следующий день он позвонил мне. Злой как собака был. В общем, чтобы всё выглядело правдоподобно, он ждал меня в гостинице. Ждал, когда я вернусь.
Я рассматриваю Диму своим растерянным взглядом со следами ужаса в своих широко распахнутых глазах.
— Вы же почти пять лет были с ним в браке. За столько лет вашей семейной жизни Саша так и не признался тебе о ней. Он не решился уйти от тебя. Он решил оставить всё как есть. Вы обе стали для него дороги. И он не хотел расставаться ни с одной из вас. Но вскоре он поменял своё решение, – добавил с сожалением Дима.
— Ты какой-то бред несёшь, – откидываюсь на спинку стула. — Этого просто не может быть, – снова противлюсь его рассказу. — Получается, всё началось у них, как только мы поженились?
— Да. Именно так. А через год вы начали развивать своё агентство недвижимости. До случившейся трагедии, буквально за несколько дней до смерти Саши, Кристина потребовала от него, чтобы он ушёл от тебя.
— Допустим, что ты мне рассказываешь правду. Что мне со всем этим теперь делать? Как мне с этим со всем жить? – спрашиваю его, не сдерживая слёз, едва шевеля дрожащими губами.
— Жить, Сонь. Для себя. Для меня. Для всех, кому ты так дорога, – отвечает на мой вопрос Дима.
Я прячу своё лицо за ладонями, увлажняя их горькими слезами разочарования.
Кому я нужна? Кому я дорога?
Крики отчаяния вырываются изнутри меня, заполняя мою квартиру.
— В тот день, когда Саша уехал провожать Витю, твой муж звонил мне. Просил снова прикрыть его. В последний раз. Он звонил в тот день, когда Саша не вернулся к тебе. Он ездил к ней, обсудить кое-какие детали. Он хотел о чём-то поговорить с Кристиной. Саша не знал, как ему выйти из этой ситуации.
— Что теперь будет со мной? Я не знаю, как жить без него. И не знаю, как относиться к Саше после того, что ты мне рассказал. Зачем ты это делаешь? Зачем ты меня мучаешь. Нужно было оставить так, как было.
Страх поселяется в моём сознании.
И избежать этой невыносимой ситуации теперь невозможно. От этого боль внутри меня разрастается до неимоверных размеров, угнетая и сжигая меня изнутри.
Насколько сильно я знала своего мужа? Что значит на самом деле любовь? Какая цена ей?
Я хочу сама разобраться во всём. Хочу докопаться до истины.
С утра Дима уехал по своим делам.
Меня же ждёт разговор с родителями Саши.
— Мы не оставим это просто так, – кричит на меня мама Саши, – Ты за всё ответишь. Нужно ещё разобраться, откуда у моего сына царапина на шее. До чего ты его довела, – рыдает она в телефон.
— Не нужно, ма, – зло выкрикивает на заднем плане Юра, брат Саши. — Она не стоит твоих слёз.
Я же просто тону в своих размышлениях. Что ещё за царапина у Саши на шее?
Ещё глубже зарываюсь в своих подозрениях о чём-то неладном. Ещё больше вспыхиваю желанием разобраться во всём.
Я не в силах управлять своей злостью и гневом, которые просятся наружу, разгоняя моё сбившееся дыхание.
Я не отвечаю ей.
— Что молчишь? – задаёт мне вопрос Ольга Васильевна прерывистым голосом. — У тебя есть, что нам рассказать?
— Нет, – утвердительно отвечаю ей. — если хотите, я готова вас выслушать. Давайте встретимся как-нибудь и всё обсудим. Я не хочу, чтобы между нами было недопонимание.
— Хорошо, – тяжёлое дыхание Ольги Васильевны затрудняет наш дальнейший разговор. — Я позвоню тебе. До свидания, Соня.
Закрываю окна шторами.
Меня раздражает всё. И свет, падающий из окон, кажется, мне слишком ярким, разъедающие мои глаза, обволакивая их едкой пеленой. И искажённые голоса Димы и родителей Саши, присутствующие в моей голове, оглушая и сводя меня с ума своим громким звучанием.
Мне кажется, что весь мир сейчас настроен против меня.
Хочу остаться одна.
Звоню Диме.
— Не нужно приезжать больше ко мне, – выдыхаю ему эти слова. – Спасибо тебе за всё, но дальше, я сама.
— Что случилось, Сонь? – взволнованный голос Димы больно режет мне слух.
От боли я сжимаю крепко зубы и с силой прикрываю тяжёлые веки.
— Я хочу побыть одна.
— Но я…
— Пока, Дим.
Я не дослушиваю его. Я сбрасываю свой звонок.
Я сомневаюсь в нём. И я сама хочу во всём разобраться.
Рыдаю в подушку, сжимая её пальцами до боли. Пока не чувствую боли под ногтями.
Зубами впиваюсь в неё, выпуская протяжный крик безысходности.
А когда силы покидают меня и сознание моё расплывается, я молча смотрю в пустоту, свернувшись калачиком. Немного подрагивая от только что выплеснутых эмоций моего горя.
Лишь слёзы скатываются с моего лица, останавливаясь на измученной подушке.
Зачем ушёл ты от меня, Саш? Зачем оставил меня на растерзание своим близким? Как мне справиться со всем этим? Где найти сил?
Я отключаю телефон.
Я хочу побыть в одиночестве.
Муторный сон не придаёт мне сил. Я выгляжу разбито.
Протяжный звонок домофона поднимает меня с кровати.
Сестра приехала ко мне.
Что ей от меня понадобилось? Она всегда радовалась, когда мне было плохо и грустила, когда всё у меня было хорошо. Просто ненавидела меня.
Её не наградила природа внешними данными. Рост ниже среднего, фигура с широкими плечами и узкими бёдрами. На голове копна кудрявых каштановых волос пружинок, не поддающихся укладке. На её голове навсегда прижились короткие стрижки.
А когда я вышла замуж за Сашу, её злости и ненависти ко мне не было конца.
Она тут же нашла себе в одном из кафе мужчину. Обработала его и через пару месяцев вышла за него замуж.
Только Вова, её муж, не выдержал напора моей сестры Веры. Он начал всё чаще и чаще пропадать в не стенах их квартиры. Он пристрастился к алкоголю.
Вера выгнала его. И теперь он обитает где-то у другой женщины, подобравшей и согревшей его оскорблённое сердце.
— Привет, Сонь, – никак не могу до тебя дозвониться.
Вера с силой давит на дверь своими крепкими пальцами, распахивая её шире.
— Зачем приехала? – задаю вопрос пересохшим осипшим голосом спросонья.
— Поддержать тебя. Помочь тебе, – она хлопает дешёвыми наращёнными, местами уже выпавшими, ресницами. — Извини, на похороны не могла приехать, – опускает плечи. — Наш рейс задержали. Ты же знаешь. Я всё равно бы не смогла вынести такого горя.
Она проходит внутрь квартиры.
Горя?
О каком горе она говорит? Что она знает о нём? У неё на первом месте всегда свои желания и хотелки. И пусть весь мир подождёт, пока она наслаждается жизнью. Пусть даже родная сестра утонет в слезах, но Вера сделает так, как посчитает лучшим для себя.
— Если у тебя всё, прошу покинуть мою квартиру, – безразлично обращаюсь к ней.
— Ты не понимаешь, что говоришь, – Вера проходит в гостиную без приглашения. Кидает свою сумочку на столик возле дивана. — Как же твоя работа? В таком виде ты не сможешь заниматься своими делами, – скользит по моему лицу бегающим нервным взглядом и опускается на диван.
Вот же…
Открываю тяжёлые шторы, впуская в комнату солнечный свет. Разрешаю вдохнуть ему в меня новую жизнь. Мою жизнь, которую мне не приходится выбирать. Мне нужно как-то справляться со всеми свалившимися проблемами на мою голову.
Подхожу к зеркалу, чтобы познакомиться с собой новой.
Печальные голубые глаза жалостно смотрят на меня сквозь слёзы. Потухший взгляд ужасает своей болью на бледном осунувшемся лице.
Сколько скинула я за всё это время?
Пальцы рук так и тянутся до моей впалой щеки ощупать её.
Я не нравлюсь сама себе.
Куда подевалась та Соня? Всегда решительная и жизнерадостная, излучающая свет своей добротой и общением.
Так не пойдёт.
Я не хочу быть такой. Ни сейчас в двадцать восемь, не потом, когда стану старше.
Я не хочу сдаваться.
Приняв тёплый душ, собираюсь силами.
Снимаю чёрное ёплатье с вешалки в плотно набитом модными вещами шкафу. Небрежно бросаю его в пакет и убираю на дальнюю полку.
Не место ему здесь.
Принимаю свой обычный образ, надев своё любимое голубое платье из нежного тонкого материала со струящейся плиссированной юбкой чуть ниже колен.
Придаю волосам лёгкую волну. На бледные губы наношу немного блеска розового оттенка, чтобы оживить их.
Еду к себе в агентство.
А когда до двери моего кабинета остаётся несколько шагов, моё сердце срывается с места, ударясь о грудную клетку мощными ударами.
Лицо прожигает от вскипевшей крови, подступившей к моей голове, заливая глаза, пробуждая во мне жажду борьбы за справедливость.
Опасения мои подтверждаются, как только я распахиваю двери.
— О, кого я вижу, – нахально приветствует меня брат Саши Юра. — Наконец-то ты явилась.
Он крутится на моём стуле возле моего рабочего стола, постукивая по своим зубам моей ручкой.
— Что ты здесь делаешь, – задаю ему вопрос, набрав воздуха в лёгкие через глубокий вдох.
Я подхожу к нему ближе и уперевшись напряжёнными кулаками о стол, подаюсь вперёд, чтобы заглянуть ему в бесстыжие глаза.
— Присматриваю за имуществом брата. Не могу же я позволить тебе разрушить его дело, – играет нижней челюстью Юра, двигая ею в разные стороны. — Теперь я буду решать, что мне делать с его долей. Мы так решили с родителями, и это не обсуждается.
Моё зажавшее клешнёй горло раздирает изнутри. Я хватаюсь за свою шею, пытаясь помочь себе, восстановить дыхание.
— Посмотри на себя. На кого ты стала похожа. Разве мы можем сейчас полагаться на тебя? – добивает он меня.
— Покинь мой кабинет, Юр, – выпрямляюсь я, представ перед ним во весь рост.
И теперь ему приходится задрать голову, чтобы продолжать уничтожать меня через масляный нахальный взгляд.
— А если не покину? – с издёвкой задаёт мне вопрос Юра.
Похоже, мимика с ехидной усмешкой, навсегда приросла к его холёному круглому лицу.
— Я помогу тебе, – нажимаю на кнопку вызова своему охраннику. — Освободите мой кабинет от посторонних.
Юра не успевает среагировать на опережение, и теперь его глаза похоже на блюдца. Такие же большие и круглые.
— Да ты… – стучит кулаком по моему столу.
— Пока я здесь хозяйка, – прожигаю его своим ненавистным взглядом насквозь. — Больше никого не хочу из вас видеть здесь. Потрудитесь не приезжать ко мне, – говорю тихо, но твёрдо.
— Посмотрим, на чьей улице будет праздник, – добавляет Юра.
А когда охранник выводит его из моего кабинета, я ловлю на себе прищуренный злобный взгляд Юры с подрагивающим веком.
Дверь закрывается за ними. От такой моей смелости и решительности меня наполняет мощнейшей взрывной энергией. Силы берутся из неоткуда, заполняя моё тело.
Хотелось бы думать, что эти трое, родители Саши и его брат Юра, образумятся и включат свой здравый смысл. Но мой здравый смысл кричит мне, что этого не будет.
Мне хочется встряхнуться, чтобы сбросить со своих плеч все неудачи и грустные моменты.
Мне хочется жить. Здесь и сейчас.
Я не могу позволить разрушить свою жизнь в двадцать восемь лет.
И я не хочу, чтобы всё то, что мы строили с Сашей, бесследно исчезло, разлетевшись на мелкие кусочки между родственниками Саши. Мы старались с ним ради себя. Ради своего светлого будущего, которое у меня обязательно будет.
А эта Кристина. Она смущает меня своим появлением. Что ей понадобилось от меня? Я до конца не верю, чтобы Саша смог изменить мне с ней.
Я хочу знать правду. Я доберусь до неё.
Я проверяю всё, что касалось бы жизни моего мужа и не нахожу ни одной зацепки.
Единственное, что я не могу проверить, это телефон Саши. Так как он чудесным образом оказался у моей свекрови.
Озноб пробивает кожу, добравшись до каждой нервной клетки. Голову сдавливает в висках от прилива горячей крови.
— Что? – возмущённо задаю ему вопрос, падая на стоящий рядом со мной диван. — Что случилось?
— С тобой очень хочется встретиться Кристина. Она хочет поговорить с тобой и возможно, что-то сможет объяснить тебе. Может, что-то пояснит тебе, – нервно глотает Дима, что слышно по мою сторону.
— Спасибо, Дим, – сухо благодарю его, теребя свои губы.
— Так что ты скажешь? – он словно выведывает у меня дальнейшие мои шаги.
Подозрения по его поводу, как он себя ведёт в последнее время и что говорит, заставляют меня не доверять ему ещё больше. Заставляют быть начеку.
Я же обдумываю, как мне лучше поступить.
— Мне договариваться с Кристиной о встрече? – подталкивает он меня к ответу настойчивым вопросом. Его слова обдают мою кожу холодком, закрепляя мои подозрения.
— Пока не стоит, – ухожу от прямого ответа. — Если что, я сообщу тебе. Я не могу с тобой больше разговаривать, – сворачиваю наш с ним разговор. — Пока, Дим.
— Может, я всё-таки приеду? – настырно напрашивается он.
— Пока, Дим.
Сбрасываю вызов.
Прислушиваюсь к тишине в своей квартире.
Какие тайны кроются от меня?
Мне трудно находиться в квартире, где все вещи напоминают мне о моём любимом муже. От которых так и навеивает его запахами кожи вперемешку с любимым его парфюмом. Где наши с ним совместные фотографии улыбаются мне из уже прошлой счастливой семейной жизни.
Мама Саши звонит мне на следующий день и просит меня о встрече.
— Сонечка, Соня, – отзывается болью во мне взволнованный её голос. — Я приеду к тебе. Сейчас же.
Я проникаюсь её состоянием, вглядываясь вопросительно в экран своего телефона.
— Конечно. Приезжайте, – не задумываясь приглашаю её к себе.
И через несколько минут она уже у меня.
— Прости меня, деточка, – извиняется с порога со слезами на глазах, моя свекровь и подходит ко мне. — Всплыли кое-какие обстоятельства.
Бедная Ольга Васильевна. Её бледные губы невнятно шепчут что-то. Дрожащая рука прикрывает область сердца. Влажные от слёз глаза проходятся по мне тревожным взглядом.
— Проходите. Присаживайтесь.
— Подожди, Соня, – она прикрывает мою руку своей прохладной ладонью. — У меня кое-что для тебя есть.
Внимательно смотрю на неё остановившись.
Она копошится в своей сумочке и через несколько секунд достаёт из неё телефон Саши.
— Мне разблокировали его и там… – слёзно протягивает мне его ослабленной подрагивающей рукой. — Там…
Я открываю фотографии в его телефоне.
На широкой кровати какого-то отеля спокойно спит мой муж, обняв обнажённое тело Кристины, которая бесстыже позирует перед камерой без одежды.
То, что это отель, нет сомнения. Кое-какие детали в виде неразборчивой надписи на постельном белье и обстановка в комнате говорят мне об этом.
Я увеличиваю фото. У меня отсеивается сомнение. Это точно отель. И точно мой муж.
Я забиваю в поисковике название отеля и без труда нахожу его. Скорее всего, он находится на том месте, где отдыхали Саша и Кристина. На острове, о котором мне рассказывал Дима.
Получаю множество электрических зарядов по телу, осознав, что некоторые факты со слов Димы, подтверждаются.
Фотография отталкивает меня своей неправдоподобностью.
Я не верю своим глазам. Может быть поверила, если бы Саша не спал на ней.
Я листаю страницы телефона. Открываю сообщения и просматриваю входящие звонки. Ничего подозрительного не нахожу и протягиваю телефон Саши Ольге Васильевне.
— Не беспокойтесь, – успокаиваю маму Саши.
Сама же едва сдерживаю себя от нахлынувшей злости. А вдруг это правда?
Лишь глубокое моё дыхание слегка выдаёт моё взволнованное состояние.
Но я держусь. Держусь изо всех сил. Я знаю, что Ольге Васильевне, сейчас очень тяжело и ей нужна поддержка. Поддержка, за которой она обратилась ко мне.
— Я виновата перед тобой, Соня, – виновато смотрит она на меня, когда пытается сесть на мягкий диван в гостиной.
Через вымотанное состояние она с трудом управляет своим обессиленным телом.
— Прости меня, если сможешь, – в уголках её глаз поблёскивают выступившие слёзы.
Она с надеждой на моё прощение смотрит на меня не отрываясь.
— Я всё понимаю, Ольга Васильевна, – проникаюсь полностью её состоянием, и глаза мои тут же заполняются влагой искренних слёз. — Мне ни за что на вас обижаться и не за что вас прощать. Вы – Мама. Представляю, что вам приходится испытывать. Понимаю, через что вам пришлось пройти, потеряв своего ребёнка. Я ни в коем случае не могу на вас обижаться. И тем более прощать за что-то.
Слышу его резкий выдох.
— Хорошо, Сонь. Организую, – неуверенно отвечает он мне. — Что-то случилось?
— Нет, Дим. Ничего не случилось, – скрываю от него всплывшие факты. — Просто хочу кое-каких объяснений.
— Точно? Мне же нужно что-то будет сказать Кристине. Сказать, что ты от неё хочешь, – запинаясь проговаривает мне Дима.
Не могла себе раньше представить, что буду когда-то просить его о встрече с любовницей своего мужа. Что Дима окажется единственным проводником с моим запутанным прошлым.
— Она сама мне предлагала поговорить. Инициатива шла от неё. Я просто принимаю её приглашение, – упорно продолжаю гнуть свою линию.
— Хорошо. Я позвоню тебе, как решу с ней этот вопрос, – он принимает мои убеждения.
— Жду.
Сбрасываю вызов.
Мыслями возвращаюсь к разговору с Ольгой Васильевной.
Чем я могу помочь ей?
Конечно же, деньгами.
Где мне их взять вот так вот сразу, чтобы она могла купить квартиру Юре.
Почти все финансы, что у меня есть, крутится сейчас в деле.
Хотя есть один вариант.
Незадолго до трагедии Саши, мы с ним приобрели прекрасное здание с чудесным местоположением.
Думали сделать кое-какие работы и загнать его подороже. Хотели заработать на нём.
Меня тянет поехать туда, и я, не раздумывая, сажусь за руль и мчусь к этому зданию.
Честно признаться, мне жутковато находиться одной внутри пустующего строения.
Серые стены давят на меня своей тяжестью. Каждое эхо шагов отзывается в глубине моей души памятью о Саше. Напоминают мне, как мы строили с ним здесь свои планы, мечтали, наслаждались друг другом.
Каждый посторонний звук за окнами заставляет моё сердце биться сильнее, сокращая мои напряжённые мышцы, ещё больше расшатывая мои нервы.
Но когда я слышу хлопок со стороны входа, моё сердечко вовсе устремляется вниз, задержав по пути моё дыхание, обездвиживая меня полностью. Как будто мир вокруг потерял всякое движение.
Я слышу биение своего сердца, раздающего моему телу мелкую дробь.
— Есть кто? – доносится до меня приятный мужской голос со стороны входной двери.
Ледяной ветер пронизывает воздух, парализуя меня от страха.
Кто это может быть? Что ему нужно здесь?
Он медленно ступает по полу, слегка выдавая мне своё присутствие лёгким шорохом.
Шаги становятся ближе.
Звенящий, нарастающий шум наполняет мою голову.
Смыкаю губы, облизнув их при этом. Делаю усилие, чтобы глотнуть.
— Вот вы где, – звучит мягкий голос незнакомца, который появляется в дверном проёме.
Высокий и мускулистый, с доброй улыбкой и тёплым взглядом карих глаз, он уверенно входит внутрь зала.
— Что вам нужно? – отступаю назад, показав ему свой испуг.
Он тут же останавливается и вытягивает руку вперёд.
— Я не хотел вас напугать, – протягивает мне свою визитку. — Я мимо проезжал. Мне приглянулось это здание. Решил остановиться и зайти внутрь. А тут вы, – он пересказывает мне свои действия.
От его слов я немного успокаиваюсь. Выдыхаю скопившийся в лёгких воздух, расслабив плечи.
Но всё же настороженно смотрю на него. Смотрю на визитку, вставленную между двумя пальцами в вытянутой руке.
И через долю секунды решаюсь взять её, сделав нерешительный шаг в сторону незнакомца.
Он смотрит на меня своим располагающим взглядом своих открытых честных карих глаз.
ГОРДЫЙ ДЕНИС СЕРГЕЕВИЧ.
Номер телефона и адрес электронной почты.
— И что? – удивлённо смотрю на него. — Ваша визитка мне ни о чём не говорит.
— Я присматриваю здание и хорошее место для своего будущего ресторана. И это здание мне показалось именно тем, что я ищу, – предельно просто поясняет он. — Теперь вы мне скажите, что тут делаете?
— Я владелица его. Решаю, что с ним делать, – опускаю взгляд в пол, прикусив щеку изнутри.
— Продайте мне его, – тут же поступает деловое предложение от него. — Я могу предложить вам хорошую цену за него.
— Не знаю, – хмурюсь на его предложение, сомневаясь. — Я ещё думаю.
— У вас на него свои планы?
— Мы с мужем занимаемся недвижимостью, – говорю о нём так, словно он живой, и чувствую, как волоски на моей коже встают дыбом. — В том числе скупали пустеющие здания. Потом доводили их до ума и перепродавали. С этим то же самое хотели проделать, – не скрываю от него своих намерений.
— Я могу так у вас его купить. Без ремонта. Тем более мне не нужна его отделка. Я сам хочу привести его в порядок. По своему вкусу всё обустроить.
— Я подумаю, – не отказываю ему.
Взамен ловлю на себе его излучающую свет улыбку и глубокий понимающий взгляд карих глаз.
К назначенному времени приезжаю по нужному адресу к простенькому маленькому кафе.
Зайдя в тёмное помещение, без труда нахожу Кристину.
Она вяло машет мне рукой, когда замечает меня.
— Вот и встретились мы с тобой, Соня, – говорит мне вместо приветствия.
Разглядывает меня оценивающим взглядом, когда я приближаюсь к ней.
— Садись.
Резкий застоявшийся запах перемешенного табака с чем-то чудовищно затхлым сразу же впиваются мне в нос.
— Другого места не было? – спрашиваю её с упрёком, едва сдерживая кашель из-за раздражённого запахами горла.
— Чем тебе это не нравится? Мы с Сашей часто сюда приходили. И он был счастлив находиться здесь рядом со мной.
Я снова не верю ей. Образ моего мужа никак не клеится с этим второсортным заведением.
— Рассказывай, – отпускаюсь на стул, брезгливо протирая его до этого салфеткой от липких пятен.
— Будешь заказ делать? – ухмыляется Кристина, облизав зубы изнутри и цокнув.
Она что, издевается надо мной?
— Я не буду ничего, – сжимаю крепко пальцы в кулак, а вместе с ними и зубы. — Ближе к делу.
Только из-за своего любопытства я пришла сюда. Так бы, ни за что не посетила такое заведение.
— С тобой же Саша делился кое-какой информацией, – начала она. — С какого места тебя интересует мой рассказ? – игриво строит гримасу, растянув свои пухлые губы в несуразной улыбке.
— С момента вашего сближения, – едва глотаю.
Так унизительно сидеть рядом с ней. Так унизительно копаться в грязном белье своего мужа. Но я хочу знать, почему Саша не вернулся тогда домой. Хочу знать причину его нелепой смерти, в которой нет виноватых. Хочу знать всё о нём.
— Он так обо мне заботился. Так заботился, – наигранно качает головой Кристина, протирая стол бумажной салфеткой. — Он такой внимательный был всегда.
Ещё немного и я рухну на пол и распластаюсь посреди этого вонючего кафе, запах которого душит меня.
— Можно короче? – прошу её, поглаживая шею спереди.
— Ну ты злая, Сонь. Сашу уже не вернуть, а ты не хочешь узнать правду о своём муже. Как тебе не стыдно? – принимается отчитывать меня любовница моего, ушедшего из жизни, мужа.
— Хватит, – пресекаю её. — Если тебе нечего мне сказать, то я, пожалуй, пойду. Не нужно на ходу придумывать всякую чушь.
— После моей болезни. Ну ты помнишь, наверное. У меня были проблему с позвоночником. Я не могла свободно передвигаться, – напоминает она мне.
— Что дальше?
Я не могу больше находиться в её компании. Меня раздирает изнутри моя боль, отдирая от меня по маленькому кусочку моей счастливой жизни с мужем.
— Когда я пошла на поправку, Саша предложил мне отдохнуть и поправить своё здоровье. Мы отправились с ним на отдых. Вдвоём. Только он и я.
Как же она меня достала.
— И вот там-то у нас всё и закрутилось. Именно там сделано фото, которое ты видела. Мне уже рассказали, что его обнаружили, когда разблокировали телефон Саши, – строит печальный взгляд, выдавливая из себя непонятный стон.
— Кто?
— Мама Саши показала Диме это фото, а он мне рассказал. Сказал, что нет смысла больше скрывать о моих отношениях с Сашей. Всё стало известно. Извини меня. Я не хотела, чтобы так получилось. Ты бы всё равно узнала. Меня же тоже допрашивали. – отводит от меня свой взгляд Кристина. — Мне пришлось сказать, что мы были любовниками.
Сколько ещё грязи может вылиться из-за действий этой Кристины? Сколько предстоит мне вытерпеть от неё?
— Я поняла, – не желаю её больше слушать. — Вы были любовниками, и с этим ничего не поделаешь. Приму как факт, – поднимаюсь со стула.
Собираюсь побыстрее покинуть это заведение.
— Он приезжал ко мне, – Кристине удаётся остановить меня своим заявлением. — Приезжал в тот день, когда Витю провожал домой. Я позвонила ему и просила, чтобы он заехал на обратном пути ко мне.
В моей голове шумят волны, подбираясь всё ближе и ближе к моему сознанию, смывая доброе представление о моём муже.
И вот она, то самое рваное дыхание, когда слёзы вот-вот скатятся с ресниц, уже появившись в уголках моих глаз.
Я держусь изо всех сил, чтобы услышать конец её истории.
Я сдерживаю свои слёзы. Не хочу выглядеть слабой в глазах, непонятной для меня, Кристины.
— Он заехал? – помогаю ей ускорить рассказ.
— Да, – немного заминаясь, продолжает она, не выпуская из пальцев длинную цепочку на своей тонкой шее. — Его подарок, – демонстрирует своё украшение. — Только мы повздорили с ним чуток, – сжимает и разжимает губы Кристина, словно хочет пристроить их поудобнее.
— Из-за чего?
Она выводит меня из терпения.
Не знаю, как до сих пор я осталась здесь.
— Он сказал, что не сможет остаться у меня. Сказал, что ты ждёшь его дома.
Её слова обжигают мою кожу, когда я выхожу из здания этого заведения.
Я жадно хватаю воздух ртом, словно выныриваю из-под воды через долгий отрезок времени.
Смешанные чувства борются во мне за превосходство. Я очень сильно хочу выжить.
Я не могу принять сейчас какую-либо сторону. Я просто хочу прийти к правде.
— Здравствуй, Соня, – словно обнимает меня мужской располагающий голос, когда я стою у своей машины, присев на капот, чтобы немного отдышаться.
— Здравствуйте, – приветствую Дениса, сразу же узнав его.
— Ты как здесь? В таком месте? – Денис кивает в сторону кафе, из которого я только что вышла.
Уже на ты?
Хотя мне сейчас так пофиг на всё, что я упускаю такое обращения ко мне.
— Встреча была у меня здесь, – хрипло проговариваю ему.
— Не понимаю, – удивлённый взгляд Дениса останавливается на моём уставшем измученном взгляде. — Здесь?
— Не нужно ничего понимать. Я и сама не понимаю, – кусаю губы изнутри, успокаивая боль в себе.
— Может, расскажешь, что у тебя происходит? – предлагает он мне. — Возможно, я смогу помочь тебе.
— Это личное, – рвано вдыхаю непрогретый весенний воздух, не позволяя дать волю своим слезам.
— Ну, ну, – Денис подходит ко мне ближе и обхватывает за плечи.
— Вы не можете мне ничем помочь. Мне никто не может помочь, – накопившаяся солёная влага слёз вырываются наружу, заливая моё обожжённое лицо румянцем.
Я всхлипываю всё чаще и чаще, прикрывая лицо ладонями, не в силах больше сдерживать себя от нахлынувших эмоций.
— Так. Для начала давай на “ты”, – обращается он ко мне мягким голосом.
Мои пальцы скользят по лицу, подрагивая, пока не спадают с лица.
Денис вглядывается в мои увлажнённые глаза, поднимая моё лицо за подбородок кончиками пальцев. — Тебе нужно успокоиться, – вдумчиво смотрит на меня. — Кто же довёл тебя до такого состояния?
В его карих глазах мерцает только что вспыхнувший огонь, языки пламени которого просятся наружу. Только они не определились пока, кто жертва. Поэтому мечутся, перебирая мой потухший печальный взгляд. Жалеют меня.
— Я не могу… – качаю головой, сотрясая распущенные волосы. — Не могу ничего тебе рассказать.
— Нет. Я не могу тебя отпустить в таком состоянии. Пойдём со мной. К моей машине, – показывает в её строну кивком, делая шаг в её направлении.
— Я на своей, – шмыгаю носом, вытирая своё влажное лицо салфеткой. — Я не могу довериться чужому человеку.
— Вот и познакомимся, – настаивает он.
— Нет. Не могу. Не до знакомств мне сейчас, – припечатываю его настырным взглядом.
— Да что произошло-то у тебя?
— Муж умер, – хрипло выдаю ему.
Лицо Дениса заметно бледнеет. Удивление спадает с его лица.
А взгляд выдаёт лишь глубокое сострадание.
Я молча сажусь к себе в автомобиль и уезжаю, оставив своего нового знакомого в полнейшем недоумении посередине тротуара, рядом с непонятным для меня заведением.
А когда подъезжаю к своему дому, меня встречают у подъезда моя мама Аня с моей сестричкой Верой, обжигая меня своими проникновенными чувственными взглядами.
— Доченька. Как ты? – интересуется у меня мама, подавшись вперёд.
— Словно умерла вместе с Сашей, – отвечаю ей не задумываясь. — Только в отличие от него, я всё ещё могу чувствовать, и я не знаю, как мне избавиться от этого чувства.
— Я могу остаться у тебя, Сонь, – тут же предлагает мне свою помощь Вера. — Вдвоём-то веселей, – быстро моргает, прикрывая несуразными редкими ресницами свои глазки пуговки.
Веселей? Просто обхохочешься, как мне сейчас смешно.
Вскользь кидаю на неё свой недовольный взгляд и молча вхожу в подъезд.
— Так что? Я поживу у тебя? – не унимается Вера.
Я замечаю, как мама одёргивает её за рукав лёгкой ляпистой куртки.
— Не нужно. Мне лучше побыть одной, – отказываю Вере.
А могла бы быть замечательной девушкой моя сестра.
Убрать все эти её прибабахи. Её вечные соревнования со мной. Быть везде первой. Быть всегда лучшей. Чтобы мама больше любила. Чтобы люди радовались её натянутой улыбке и фальшивому тоненькому голосу. И чтобы говорили только хорошее о ней. И лучше в глаза.
А как она злится, когда что-то идёт не по её сценарию. Сразу же становится обиженной на весь белый свет. Никого не хочет видеть и слышать не желает. Все кругом виноваты. Кроме её самой.
Она хочет быть всегда на высоте. Красивее меня. Поэтому не вылезает из дешёвых салонов, наводя в них свою красоту. На нормальные у неё просто нет денег.
Кому и что она хочет доказать, я не знаю.
Я просто живу своей жизнью, не реагируя на её выходки.
Да. Ещё же ей нужно накопить на отдых. На хоть какую-нибудь дешёвенькую путёвочку.
Как перевернулась моя жизнь после трагического ухода из жизни моего мужа Саши.
Я превратилась в добычу.
Ну и определение я себе дала.
Впрочем, как ощущаю себя, такое и определение.
Мою маму всегда волновало благосостояние моей старшей сестры. Вся помощь и внимание были направлены в её сторону с детства и тянулись до сих пор.
Родители же Саши решили в определённый момент, что мы с ним во всём справимся сами. Что мы оба с ним сильные и вынесем все трудности на своём пути. Хотя, в свободное плавание, они отпустили его ещё до нашего с ним знакомства.
Мы оба карабкались, как могли в этой жизни. Сами начали зарабатывать себе на жизнь, будучи студентами.
И встретившись, и, полюбив друг друга, мы вместе с ним шли к нашей общей цели. Вместе строили нашу с ним жизнь, не отступая от принципов. Мы дорожили друг другом. Берегли друг друга. Доверяли. Не могли надолго расставаться.
Так о какой к чёрту измене может идти речь?
Или я совсем не разбираюсь в людях? И меня так вот просто можно обмануть?
И сейчас, кроме неприязни, у меня нет к моим родственникам ничего.
— Вы ко мне по делу? Или просто навестить приехали? – задаю им вопросы прямо в лоб.
На что они обе оседают прямо на стульях, ссутулившись от моей уверенности.
Их скользкие взгляды пересекаются, выдавая вопросы друг другу.
— Сонь, – неуверенно начинает мама. — Восприми всё правильно. Мы желаем тебе добра. Ты ещё такая молодая. У тебя всё впереди. Позволь нам просто быть рядом. Не отворачивайся от нас.
Первый выход мамы? Уже похвально. Речь что надо.
— Я вам не запрещаю. И ничего не могу запретить, – добавляю своё мнение к сказанному моей мамой. — Будьте рядом. Я не против, – скрещиваю руки у себя на груди, облокотившись на спинку стула.
Я жду продолжения этого спектакля. То, что это их поведение наиграно, я не сомневаюсь.
— Хорошо, что ты всё правильно поняла, – выдыхает с облегчением мама, нервно улыбаясь.
Тихий смешок следует от Веры. Потом она склоняется над стоящей перед ней кружкой с чаем на столе и громко втягивает его в себя.
— Только жить вы будете у себя. Поддержать вы меня можете и по телефону. Можете иногда приезжать ко мне, – продолжаю я, наблюдая за неприятными действиями своей сестры.
Четыре испуганных взгляда тут же принимаются меня сверлить.
В них читается: — Как ты посмела? На кого ты рот открыла?
— У меня был день тяжёлый. Приезжайте в другой раз, – выпроваживаю их из своей квартиры культурно. — Предварительно звоните мне. Хорошо?
— Ну, знаешь ли, Сонь, – мама вскакивает со стула. — Это уже слишком, – кидает на меня злобный кровавый взгляд. — Не слыхано. Чтобы родную мать выгнать. Это кем нужно быть? – впивается в меня ненавистным взглядом.
Какой ужас. За что мне всё это?
— Извинись перед мамой, – вступается за неё Вера. — Или ноги нашей больше не будет в твоём доме.
— Я провожу вас, – поднимаюсь со стула, игнорируя просьбу Веры. — Вам пора.
— Ну и нахалка, – выпаливает мне напоследок мама раздражённо.
— Пойдём, мам, – подхватывает её под руку Вера. — Нам нечего с тобой больше здесь делать. Мы сделали с тобой всё, что смогли. Ей не нужна наша с тобой помощь. Пусть остаётся одна.
Их злые беспочвенные обвинения летят в меня до тех пор, пока они не скрываются за дверью, громко хлопнув ею.
И что мне теперь делать от такого внимания своих родственников? Радоваться или плакать?
Мне хочется выть сейчас. Просто выть нечеловеческим голосом.
От безысходности. От одиночества. От преждевременного ухода из жизни Саши.
Так нечестно.
***
Заливаюсь слезами, уткнувшись в подушку.
Зачем?
Почему именно с нами такое случилось?
Извиваюсь на смятой постели, подминая под себя постельное бельё.
Рыдаю до тех пор, пока мой сотовый не выдаёт мелодию.
Вытираю простынёй свой заплаканное лицо.
Дрожащей рукой дотягиваюсь до телефона, лежащего рядом с кроватью.
— Да, Ольга Васильевна, – принимаю от неё вызов, приложив усилия, чтобы выдавить хоть какие-то слова через перетянутое колючей проволокой горло.
— У тебя всё хорошо? Что-то голос мне твой не нравится.
Достали они меня с таким вопросом. Может ли быть хорошо у человека, только что потерявшего своего любимого человека.
— Всё в порядке, – произношу для неё ответ, который мог бы её устроить.
— Мне кажется, ты плачешь, Сонь, – настороженно произносит она.
— Немного, – сознаюсь я. — Взгрустнулось просто.
— Можешь говорить?
Маленькая синенькая коробочка, обшитая бархатом, заставляет моё сердце беспокойно сорваться с места и удариться о грудную клетку.
Открываю её.
Прекрасное кольцо выглядывает из неё, передавая мне привет из прошлого.
Кому оно предназначено?
Мне? Через несколько дней у нас была бы годовщина свадьбы. Исполнилось бы пять лет нашей счастливой семейной жизни.
Или Кристине? Возможно, Саша хотел сделать ей предложение.
И меня радует то, что Кристина не говорила мне о таких намерениях Саши.
Впервые улыбаюсь за последнее время, глядя на это колечко, передавшее мне привет от Саши.
Спасибо, дорогой. Будем считать, что ты сделал мне подарок на годовщину нашей с тобой свадьбы.
Примеряю его. Подошло.
Целую переливающийся крупный камень, восседавший в центре украшения.
***
Следующий день движется мучительно долго.
Если бы не моя секретарша Альбина, которая помогает мне с моими делами, сидела бы я у себя в агентстве до позднего вечера каждый рабочий день.
Хотя, это, наверное, и к лучшему, если бы проводила время здесь. Мне не нужно было бы возвращаться в квартиру и снова и снова тонуть в своём горе, в своих воспоминаниях прошлых дней.
В квартире моей пусто и тишина. Меня никто не ждёт. А здесь я могу забыться ненадолго от своих терзаний.
Может, завести себе кошку?
Тогда я её заставлю страдать. Она, как и я, будет скучать в одиночестве. Она будет обречена на него, потому что я редко бываю дома.
Нет. Я не позволю мучиться бедному животному в четырёх стенах.
Я не знаю, чего я хочу сейчас для себя, кроме того, что хочу узнать правду о смерти своего мужа.
Я могу позвонить родителям мужа, своей маме, сестре. Ещё Диме, лучшему другу Саши.
Могу, но не хочу.
И не хочу видеть их.
Но Дима не заставляет меня долго ждать. Он звонит мне, напоминая о своём существовании.
— Я приеду, Сонь. Мне нужно с тобой серьёзно поговорить, – слышу настойчивый голос Димы.
— Это срочно? – вздыхаю я.
— Да. Очень, – решительно произносит он.
Так не хочется его видеть. Не хочется слушать его душещипательные речи.
— Хорошо. Приезжай. Только ненадолго, – перебарываю себя.
И скоро Дима появляется в дверях моей квартиры с огромным букетом из разных ярких цветов.
— Держи. Это тебе, – протягивает мне цветы и наклоняется, чтобы поцеловать в щёчку.
Я отстраняюсь от него, но цветы принимаю.
— Зачем? – перевожу на него вопросительный взгляд с разноцветных цветов.
— Чтобы взбодрить тебя, – дёргает плечами Дима. — Чтобы настроение тебе поднять.
— У тебя всё ко мне? – невежливо обращаюсь к нему.
— Давай поговорим. Где тебе будет удобнее? – смотрит в сторону гостиной.
И я, угадывая его желание, иду в просторную комнату, куда направлен его взгляд.
Присаживаюсь на кресле. Не хочу оказаться с Димой на одном диване.
Его присутствие и так сильно давит на меня. А то, что мы с ним сейчас наедине, вообще раздражает.
— Родители Саши часто заходят? – спрашивает меня Дима.
— Нечасто. Но не забывают.
Пристально смотрю в глаза Диме, стараясь понять его намерения.
— Что говорят? Чего хотят? – звучит подозрительно от него.
— Хотят, чтобы я квартиру Юре купила, в память о Саше. Хотят, чтобы у них хоть что-то осталось от него, – не скрываю от него. Очень хочу посмотреть на его реакцию.
— Угу, – закусывает нижнюю губу Дима. — Этого следовало ожидать, – вскидывает на меня бегающий взгляд. — А ты что?
— Обещала, что решу этот вопрос, – продолжаю отвечать на его вопросы.
— Зря, – Дима прикусывает ноготь на большом пальце руки. — Ты должна была отказать им.
— Почему? – недоумеваю я.
— Потому что они начнут тебя доить, Сонь, – повышает на меня голос Дима, разговаривая с нажимом. — Разве ты не понимаешь этого?
— Понимаю. Только тебе до этого какое дело?
— Я хочу защитить тебя от них. Я же тебе как родной. Столько лет я был вместе с вами. Только мне ты можешь доверять, Сонь. Только мне ты можешь обо всём рассказывать.
Меня смущает его поведение. Смущает его давление, с которым он не может справиться, напирая на меня.
— Спасибо тебе за всё, Дим. Только я сама решу, как мне распоряжаться со своим имуществом.
— И потеряешь всё, если не будешь слушать меня.
— Почему я должна тебя слушать?
— Ты одна, Сонь. Ты осталась совсем одна. Тебе очень тяжело. Я не буду тебя торопить. Но всё же я должен тебе предложить.
— Будь моей женой, Соня, – Дима протягивает приготовленную заранее маленькую, уже открытую, коробочку, внутри которой поблёскивает холодный металл обручального кольца.
— Не смей! – восклицаю я, вскакивая с кресла. — Что ты творишь, Дим? Саша же лучшим другом твоим был.
— Он им останется навсегда. Поэтому я и принял такое решение. Я пообещал сам себе, что до конца своих дней буду с тобой. Буду заботиться о тебе. Я люблю тебя, Соня, и всегда любил.
Скупая слеза медленно скользит по моему лицу, а напряжённое тело перебирает неприятная дрожь, касаясь моих пальцев и губ.
— Уйди, Дим, – шёпотом прошу его. — Мне нужно остаться одной.
— Не отвечай мне сейчас. Всё обдумаешь хорошенько, тогда и ответишь, – настороженно смотрит на меня Дима, отступая от меня.
Я не провожаю его. Я в шоке от его поступка. Я просто растворяюсь у себя в комнате.
Прячусь от внешнего мира за занавешенными окнами в полумраке.
Но спрятаться у меня не получается. Звонок домофона неумолимо пиликает, растягивая мои нервы до предела.
Мама Саши пожаловала ко мне.
— Проходите, – обречённо приглашаю её в гостиную.
— Хватит себя терзать, Соня, – Ольга Васильевна подходит к окну, раздёргивая тяжёлые шторы. — Прекращай страдать и убиваться. Нам всем тяжело. Жизнь продолжается, Соня. Усвой это.
От яркого света, пробравшегося внутрь, прикрываю глаза рукой, смыкая веки.
— Посмотри на себя, – отчитывает меня взрослая женщина. — На кого ты похожа. Держи себя в руках.
Наверное, я смогла бы держать себя в руках, если бы сейчас рядом со мной был родной, близкий человек. Который поддержал бы меня в самый трудный момент моей жизни. Но, увы, такого человека, к моему великому сожалению, нет.
— Вы что-то хотели? – проглатываю её слова, заправляя спутанные волосы за ухо.
— Хотела попросить тебя по-хорошему. Купи ты уже наконец-то квартиру Юре. Он все нервы вымотал нам с отцом. Не успокоится же, – нарицательно смотрит на меня моя свекровь.
— Жил же он всё это время как-то, – приподнимаю свои острые плечи. — Ещё также поживёт.
— Да мы устали тащить его. Наш магазинчик обуви совсем не приносит доходов. У нас осталось не так много денег, – пытается разжалобить меня Ольга Васильевна. — Ты бы могла помочь нам в память нашего сыночка Саши.
— Я куплю ему квартиру, – обещаю ей твёрдым голосом. — И на этом всё. Я надеюсь вы успокоитесь и больше не побеспокоите меня.
— Раз так, у меня к тебе сразу будет ещё одна просьба.
Понятно. Ольга Васильевна приехала ко мне со списком.
— Может ты пристроишь Юру к себе на работу? – смотрит на меня щенячьим взглядом свекровь. — У него есть высшее образование.
Помню. Купленное.
— Он пригодится тебе.
— Не думаю, – смело отвечаю ей. — С его образованием он только дворником сможет у меня работать, – задеваю её самолюбие.
— Как ты смеешь! Да ты сама-то, что из себя представляешь? Если бы не мой сын, если бы не Саша, не знаю, в каком бы ты сейчас месте была, – мечет в меня слова оскорбления Ольга Васильевна злобно. — Всё, что у тебя есть, это только благодаря Саше.
Чтоб я провалилась.
А самое главное, я не хочу ничего доказывать ей.
— Считайте как хотите. Это ваше право, – принимаю твёрдую неотступную позицию. — Квартиру я ему куплю, а дальше сами.
— А ты злая, Сонь. Вот какой ты оказалась на самом деле, – испускает яд моя свекровь.
Я же стойко выношу вкус её слов.
— Смотри, разозлишь меня, и я займусь тобой, – пытается побольнее уколоть меня она, пуская искры из своих огненных глаз.
Я наблюдаю за её выступлением.
— А это ещё что? – под её горячую руку попадает и букет, который подарил мне Дима. — Быстро же ты забыла Сашу. Похоронила его и сразу же к другому? Может, я зря извинялась перед тобой? Может, это у тебя был любовник и Саша не выдержал твоих гуляний?
Делаю глубокий вдох.
Мой мозг сейчас взорвётся от её бурных фантазий.
— Мне Дима их подарил, – даю ей отпор. — Лучший друг Саши, если помните.
— Это ничего не меняет. Лучший друг тоже может согрешить, – сбавляет тон моя свекровь. — Нее. Дима хороший. Он бы не стал. Он так часто приходил к нам в гости…
Она вдруг замолчала, задумчиво оглядев пёстрые цветы в букете.
— Я пойду, – совершенно спокойно выдаёт теперь мне. — Не забудь про квартиру. И про вещи, – добавляет через паузу.
— Как соберу, позвоню вам.
— Меня больше интересует квартира, – не упускает момента напомнить мне суровая женщина.
— Я помню. Решу свои финансовые вопросы и куплю я вашему Юре квартиру, – из последних сил держусь, чтобы не нагрубить ей.
Я всегда считала, что возраст нужно уважать. Но столкнувшись со своей свекровью лицом к лицу, стала сомневаться. Может, не нужно уважать всех? Просто убрать свой язык подальше, чтобы не обидеть и не наговорить лишнего. А думать можно всё что угодно.
Наверное, у моей мамы были веские причины похоронить заживо моего отца.
Но это её причины.
У меня их нет.
И вообще, я считаю, что взрослые должны сами разбираться в своих любовных делах и ссорах. Не должны впутывать в них своих детей.
Я знаю точно, что сделаю ей больно, разыскав его. Но по-другому я не могу.
Столько хочется всего узнать.
Столько хочется открыть для себя.
Хочу преодолеть все преграды.
Я обязательно узнаю, что случилось с моим Сашей.
Я найду своего отца.
Это мне нужно. Просто необходимо.
Результаты поиска привели меня к трём, примерно схожим с возрастом и нужными инициалами, мужчинам. На данный момент я владею только этой информацией. Хорошо, что мама записала в моё свидетельство о рождении моего родного отца. Это единственная зацепка для меня.
Значит, поступив так, она всё же на что-то рассчитывала. Я могу лишь догадываться. Об этом я не могу её спросить. Таким образом, я окончательно испорчу с ней отношения.
Пишу первому мужчине с рыжими кудрявыми волосами.
Чем чёрт не шутит.
Он в глаза не видел никакой Анны и никогда не был в нашем городе, даже проездом.
Пишу второму.
Хмурому дядечке с бородой.
Однозначно, нет, — приходит сухой ответ от него.
Остался один.
Привлекательный мужчина, на страничке которого он, вместе со своей женой, делятся своими фотографиями и видеороликами, где они отдыхают или занимаются спортом, радушно улыбается мне.
Интересная многогранная жизнь чужого для меня мужчины, которою я считываю из предложенного им материала на своей страничке, будоражит моё сердце. Оно снова разгоняется в груди, эхом отдаваясь во всём моём теле.
Я не решаюсь написать ему.
Странное чувство тревоги овладевает мною. Я медлю.
Несколько дней меня никто не беспокоит.
Все будто притаились. Странное затишье зловеще пугает меня, словно перед бурей. Ждёт, когда я расслаблюсь и стану слабее, чтобы застать меня врасплох.
Я принимаю первый звонок после долгого молчания своего телефона.
— Здравствуй, Соня, – слышу приятный, спокойный голос Дениса Гордого по ту сторону гаджета.
— Добрый день, Денис.
Как-то подозрительно радостно становится на моей душе после неожиданного звонка от него.
Я не ожидала от себя, что буду радоваться звонку от незнакомого мне человека.
— Не против поужинать со мной сегодня? – так же неожиданно, как и его звонок, звучит вопрос от него.
— Даже не знаю, – сомневаюсь в себе.
— Моё предложение ни к чему тебя не обязывает, – уверяет он меня по-джентльменски.
— Хорошо. Давай поужинаем, – принимаю его приглашение.
Не вижу ничего плохого обзавестись новыми знакомствами, впустив в свою жизнь Дениса и, надеюсь, скоро и отца.
Я очень одинока сейчас. Мне не хватает теплоты и внимания. Не хватает заботы. Не хватает того, что я потеряла в один день.
— Скинь мне адрес, куда подъехать за тобой. Я предварительно позвоню или напишу тебе.
— Скидываю.
И после этого звонка я решаюсь написать тому мужчине. Последнему из моего списка.
И он молчит, разжигая во мне ещё больший интерес к его персоне.
Кожа начинает зудеть от долгого его молчания.
Я проверяю нет ли входящих сообщений снова и снова.
Вечером за мной приезжает Денис, и мы едем с ним в небольшое уютное кафе на набережной.
— Милое место. Мне нравится приезжать сюда, – уголки губ Дениса крадутся вверх, когда он оглядывает небольшое строение на берегу реки, обрамлённое уходящим розовым закатом и загорающимися ночными светильниками.
Заходим внутрь кафе.
— Да, милое, – соглашаюсь с ним, оглядев трепетно интерьер.
Тихое милое местечко встречает нас такой же очаровательной атмосферой, каким я его помню, когда приезжала сюда с Сашей.
Ёжусь от холода, когда вспоминаю события прошлых дней, оглядывая знакомые стены заведения, заставляя себя быть в реальности.
Так и хотела сказать, что нам с Сашей тоже это место очень нравилось. Но промолчала. Зачем знать о таких подробностях совершенно постороннему человеку.
И зачем я выбрала именно это место?
— Расскажешь, что произошло с твоим мужем? – подводит меня к разговору о Саше вопросом Денис.
— Зачем? – с трудом глотаю подкатившую боль.
— Мне кажется, ты очень мучаешься. Я ещё тогда заметил, в том здании, что тебе плохо. Что тебя просто разрывает от чего-то. Я подумал тогда, что ты очень одинока.
Вот она та самая тоненькая, хрупкая соломка, за которую так хочется мне уцепиться.
— Я согласна, – серьёзно произношу ему. — Я согласна узнать правду, какой бы она ни была. Если ты мне поможешь, я буду очень рада.
— Она хочет подать на меня в суд. Говорит, что Саша обеспечивал её долгое время, а после его смерти ей не на что жить. Она просит денег у меня. Хотя бы на первое время. Странная девушка.
— Этому уж точно не бывать. Бесстыжая какая, а, – на лице Дениса пританцовывают скулы. — Я помогу тебе. Мы выведем её на чистую воду. Есть что-то на неё?
— У меня нет. У Димы могут быть. Только я ему тоже не доверяю. Хотя Она работала с Сашей раньше вместе. Можно на их прошлой работе узнать о ней что-то. Не знаю, с чего начать. Не могу никому доверять. Все, кто мог бы быть рядом со мной, вызывают у меня подозрения. Я даже поговорить ни с кем толком не могу. Только если со своей секретаршей Альбиной. Только ей от меня ничего не нужно, – обречённо вздыхаю я на свои слова.
— Кто такой Дима?
— Лучший друг моего мужа Саши. Он с первого дня после случившегося с Сашей крутится возле меня. Вроде как хочет помочь. Не так давно цветы мне подарил и сделал предложение.
Денис задумался.
— Зачем тебе это нужно? – созревает у меня вопрос к нему.
— Я знаю, что чувствует человек, когда теряет своих близких. Несколько лет назад я потерял всю свою семью в автокатастрофе. Родителей и свою младшую сестрёнку. У меня никого не осталось. В один день авария унесла жизнь моих самых близких, самых любимых, самых дорогих мне людей.
На строгом лице Дениса появляется глубокий взгляд с отголосками боли минувших дней.
— Я долго страдал. Я мучился. Никого видеть не хотел. Уехал тогда из города. Стал путешествовать. Стал встречать на своём пути разных людей. У всех у них свои судьбы. Каждым прожита какая-то боль. Потери. Расставания. Поиски себя. Радостные моменты. И мне стало легче со временем. Я вернулся и решил заняться ресторанным бизнесом отца. Но теперь хочу открыть ещё и свой. Хочу внедрить в него кухни разных народов, которые мне понравились в моём путешествии.
— Я бы тоже хотела, чтобы у меня всё побыстрее наладилось.
Его жизнь пронеслась перед моими глазами.
Я почувствовала его боль. Я увидела его в том времени. Представила, как больно ему было.
И теперь передо мной сильный, уверенный мужчина, справившийся со своими трудностями. Его проникновенный взгляд карих глаз располагает меня к их обладателю.
— Я не могу пройти мимо твоей беды. Не знаю, что меня привело в тот день в то здание. Я просто приглядывал здание для будущего моего ресторана. Я чувствовал, что мне нужно войти внутрь, когда остановился у него. Меня тянуло. И когда я увидел тебя внутри, плачущую у стены, я понял, что-то ужасное произошло в твоей жизни. Я не стал докучать тебе тогда. Не стал вторгаться в твоё личное пространство.
— Ты почувствовал меня.
— Похоже на то. Такое произошло у меня впервые. Так что я не могу пройти мимо твоей беды.
Помощь приходит оттуда, откуда ты её совсем не ждёшь.
Денис словно светлый лучик заглянул в моё сонное тёмное царство. Он вдохнул в меня силы своей поддержкой, выслушав меня.
За таким тяжёлым разговором я ни разу не взглянула на телефон.
Только когда Денис отлучился, я достала свой мобильный.
Сердце кольнуло, когда на экране появился значок уведомления о поступившем сообщении.
Открываю сообщение. Тот мужчина ответил мне.
“Я жил в вашем городе в то время, о котором вы мне написали. У меня есть знакомая Анна. Что вам нужно от меня?”
Подрагивающими пальцами тереблю свои губы, прищипывая их.
Что написать ему?
Правду.
“Возможно, я ваша дочь.” – отправляю ему, и моё сердце вместе с дыханием замирают. Ладони покрываются влагой. Мои плечи ласкает холодный ветер, появившись вдруг ниоткуда.
— Что с тобой? На тебе лица нет. Твои родственники снова допекают тебя? – задаёт мне вопросы Денис возвратившись.
Смотрит на меня с сочувствием, словно всё сейчас готов сделать, лишь бы я только не грустила.
— На это раз не родственники. Вернее, этот человек может оказаться моим родственником. Только он не беспокоит меня.
— Так. С этого места поподробнее. Я начинаю путаться, – он оглядывает меня внимательным взглядом.
— Я ищу своего отца.
— Что с ним, что ты его ищешь?
— Они расстались с моей мамой, когда я ещё не родилась. Мама запретила мне и моей сестре Вере даже думать о нём. Тема была закрыта. Но сейчас я хочу встретиться со своим отцом. Не знаю, что произошло между ними. Это их жизнь. Я же хочу знать своего родного отца. Это моё решение.
— Ты права, Соня. Я бы так же поступил. Жизнь так коротка, чтобы тратить её на пустые обиды. Кто знает, может, ты найдёшь своего отца, и он станет самым родным для тебя человеком.
Лишь бы не наоборот.
— По-моему, это он, – поражаюсь я от совпадения. — По крайней мере, очень похож.
— Я встретился с Семёном в одной из своих поездок. Я останавливался в его гостинице, когда путешествовал. Чудесный человек. И жена у него красавица. Такая добрая. Так душевно со всеми общается. Очень милая пара. Я любил проводить с ними вечера за чашечкой чая, пока гостил у них.
— Ты знаком с ним?
— Да. У меня и номер телефона его есть. Он приглашал меня к себе в любое время.
Так не бывает.
— Давай сразу и позвоним ему, – Денис решительно настроен и сейчас в своём телефоне разыскивает номер Семёна. То есть Семёна Петровича Тимирязева.
— Не нужно, – останавливаю я его. — Подожди, Денис. Мне нужно кое-что сделать, прежде чем звонить ему.
Набираю номер своей мамы.
— Привет, мам. Я приеду к тебе. У меня серьёзный разговор, – решительно говорю ей.
— Добрый день, Соня, – ласковым, журчащим, словно ручей, голосом здоровается она со мной. — Я в салоне сейчас. Мне совершенно не до тебя. Я перезвоню тебе, как смогу.
— Хорошо, – немного раздражённо соглашаюсь с ней. — Буду ждать.
Не попрощавшись, заканчиваю разговор с ней.
— Ей не до меня, – киваю, глядя на свой мобильный. — Впрочем, как и всегда.
— Ты хочешь поговорить с ней о Семёне?
— Да. Хочу фотографию ей показать его. Может, она наберётся уже смелости и поговорит со мной. Может, подтвердит, что это он, – с надеждой размышляю я.
— Попробовать стоит, Сонь. Не убьёт же она тебя в конце концов.
О. Вот это поддержка.
— Обязательно попробую. Пора прекратить эту тягомотину с моим загадочным отцом. А сейчас отвези меня домой.
— Поехали.
***
На следующий день мне позвонила Кристина с какого-то другого номера.
— Привет, Соня, – гнусаво начинает она. — Как насчёт моих денег? – нахально задаёт мне вопрос Кристина.
— Твоих денег у меня нет. Можешь больше не звонить мне и не беспокоить.
Кровь закипает в моих жилах, подступая к глазам.
— Твоих нет, а вот Сашины есть, – не унимается она.
— Послушай меня, Кристина, – мой голос становится громче. — Пошла ты…
— Ты пожалеешь… Ты слезами умоешься…, – запинаясь и задыхаясь, сыплет угрозами в мою сторону она. — Да я мокрого места не оставлю от тебя.
Я сбрасываю вызов. Блокирую её номера.
Вот же сучка. Привязалась. Пошла она на хрен. Пусть ищет себе другого, кто будет содержать её. И на что она только рассчитывала, когда обращалась ко мне?
Из равновесия она меня не вывела, но взбесила точно.
Что же суд-то не помог ей? Грозилась же тогда. Видно, не получается у неё подобраться ко мне, отсюда и угрозы.
Выходит, у неё не с чем обращаться в суд.
Вот же…
Не успеваю дальше развить тему с Кристиной. Меня перебивает СМС от Димы.
“Солнышко, привет. Как дела?”
С каких это пор я стала солнышком для него. Я не давала ему повод так обращаться к себе.
“Я еду к тебе.” – не получив от меня ответа, присылает мне другое сообщение.
Ему-то что от меня нужно?
Звонок в домофон раздаётся быстрее, чем я могу закончить свою мысль.
Без особого желания открываю ему дверь.
В мою квартиру заходит сначала огромный букет из роз, а за ним его сопровождающий.
— Привет, Соня. Это тебе, – протягивает цветы.
— Привет. Спасибо. Я не донесу их. Они тяжелее, чем я, – удивлённо рассматриваю бордовые бархатные розы.
Они прекрасны.
— Я сам. Я сделаю всё сам, – суетливо проходит в гостиную, обнимая бережно букет.
— Сейчас вазон принесу. В вазу они точно не поместятся, – иду на балкон за ёмкостью, которая осталась от прошлой жизни. Саша очень часто дарил мне цветы, и бывало так, что мне и ставить их было некуда.
Нахлынувшие воспоминания снова закинули меня в прошлую счастливую жизнь.
Печально вдыхаю, когда вхожу в гостиную к Диме.
— Присядь. Я сейчас, – он скользит по моему лицу заботливым взглядом.
Присаживаюсь на краешек дивана и жду его возвращения, когда он наполнит водой вазон.
Теперь мою гостиную украшают шикарные розы, заполняя меня теплом от своего присутствия.
— Я чай приготовлю, – Дима скрывается на кухне, оставив меня размышлять в одиночестве.
Наше свадебное фото красуется на стене в моей гостиной.
Саша каждый день смотрит на меня с него, окутывая своим заботливым нежным взглядом. Каждый день я ощущаю его любовь и его присутствие.
Смотрю сейчас на него и размышляю, чтобы он сейчас сделал с Димой.