Не грех жить той жизнью, которая тебе предначертана.
Грех — это позволять обществу вносить
в нее коррективы.
(цитата автора)
I. Не от мира сего
Бишкек, Кыргызстан
2011 год
Весеннее солнце поднялось над горизонтом и осветило столицу теплыми лучами. Понедельник. Люди, зевая, брели кто на работу, кто на учебу. Сладкие воспоминания о выходных, когда не надо вставать в шесть утра, постепенно растворялись в сознании, уступая место будничным размышлениям и догадкам о том, как должен пройти день.
Очередная рабочая неделя официально вступила в свои права.
Устроившись на заднем сидении не самой новой и не слишком удобной маршрутки, обещающей в скором времени забиться до отказа, Лия полусонными глазами уставилась в окно. Она ненавидела утро. Ненавидела вставать чуть свет и тут же куда-то бежать — туда, куда ей бежать совсем не хотелось.
Выученный наизусть пейзаж в окне замелькал до боли приевшимися деталями. Каждый день — одно и то же. Те же постройки, те же люди. Даже собаки и кошки — те же самые. Вон того пятнистого щенка, который опять роется в помойке, девушка, точно, видела вчера. И позавчера. И, вроде бы, на прошлой неделе. В наушниках, без которых Лия не мыслила жизни, громко играла музыка. Что-то из зарубежного металла. Сквозь нее упорно пытались пробиться звуки мотора и местного радио, глубоко почитаемого немолодым водителем.
Глядя на лениво поднимающееся солнце, Лия мечтала об одном: скорее вернуться домой и утонуть в мире своего воображения. Недавно она решила попробовать себя в роли писателя, и начала работу над первым в жизни романом.
Сразу после школы, поддавшись минутному порыву, девушка поступила в музыкальное училище, но уже через месяц мечты о большой сцене разбились вдребезги. Все оказалось не таким волшебным, как она представляла, глядя на красивых и популярных певиц, вещавших со сцены о большой любви. Реальность встретила Лию маленьким душным кабинетом, который наполовину занимало фортепиано из прошлого (если не позапрошлого) века.
— Если хочешь петь на сцене, ты должна освоить инструмент, — безапелляционно заявила старая, фанатично преданная делу преподавательница, славившаяся своей бесцеремонностью.
С инструментом Лия так и не поладила. Утомительные этюды и менуэты в скором времени стали сниться ей в кошмарах. На уроках вокала оказалось не лучше. Вместо любимых песен приходилось исполнять непонятную музыку, словами в которой были ноты, под аккомпанемент пресловутого фортепиано.
Через год Лия кардинально сменила курс, поступив в лицей обучаться рекламному дизайну. Сама профессия ей не слишком нравилась, но в кои-то веки девушка сумела выстроить дружеские отношения с одногруппниками. После окончания лицея Лия устроилась на работу в крохотную типографию, решив, что с нее достаточно парт и учебников. В вуз она даже не попыталась поступить.
***
Она до сих пор требовала звать ее Лией.
Это имя появилось случайно, и фактически оно не являлось сокращением от настоящего. Отцом девушки был гражданин из Юго-Восточной Европы, которого она ни разу в жизни не видела даже на фотографии, а мамой — русская. Несмотря на то, что рассталась с возлюбленным еще до рождения дочери, она решила назвать ту на европейский манер. Семьей рассматривались разные, преимущественно русские имена, но мама настояла на своем, и вместо почти утвержденной Оли девочка стала Оливией. В детстве ей было трудно выговаривать необычное имя, и однажды, упростив его, она назвала себя Лией. Новое имя быстро привязалось к резвой девчушке. Даже когда она начала произносить данное при рождении без ошибок, «Лия» никуда не делась. Сначала к ней обращались таким образом родные, а потом присоединились и друзья. Сейчас ей двадцать, и Оливия она только по паспорту, на работе и в диалогах с незнакомыми людьми. Для остальных так и осталась Лией.
Осталась ребенком, отчаянно не желающим взрослеть.
С детства Оливия была необычной. Еще являясь крошечным младенцем, она по неизвестной причине панически боялась электроприборов и автомобилей, с пяти лет внезапно стала испытывать панический ужас, увидев собаку — даже крохотного щенка. Иногда Лия что-то говорила, и через время ее «предсказание» сбывалось. Близкие списывали это на совпадение, но маме каждый раз делалось тревожно. Ко всему прочему, девочка с ранних лет научилась чувствовать эмоциональное состояние других людей. Из-за этого совершенно неожиданно могла засмеяться, или, наоборот, заплакать.
Став старше, Лия вдруг изъявила желание познакомиться с каждым из окружающих ее людей, но слишком быстро разочаровывалась в новых знакомых — опять же, из-за странного дара видеть истинную суть людей.
Через много лет Оливия превратится в человека, не желающего знакомиться ни с кем.
Но до тех пор еще оставалось время.
Большим наличием друзей Лия никогда не могла похвастать. В детстве у нее было всего два друга, и те — мальчишки. Это означало, что куклам не суждено было попасть в разряд ее любимых игрушек. Пока пластмассовые красавицы в разноцветных платьях пылились на полке, Лия носилась по улицам в свободной одежде, исключающей юбки и все, что с ними связано; карманы ее всегда были забиты до отказа всевозможным барахлом: проволоками, старинными монетами, крышками от бутылок. И, конечно же, в одном из них всегда занимала почетное место королева детских игр — рогатка. Мама уж сбилась со счету, сколько резиновых перчаток Лия вынесла из дома для создания тяжей. Ко всему прочему, нередко приходилось улаживать конфликты с соседями, которым дочь то окно разобьет, то автомобильную фару.
С самого утра у Оливии не клеились дела. Несмотря на выходной, она не могла заставить себя написать ни строчки или хотя бы заняться выполнением домашних обязанностей. Пятка давно перестала болеть, но Лия то и дело поглядывала на нее, пытаясь рассмотреть постепенно исчезающее пятнышко. Что же с ней приключилось? Почему сон попытался пробраться в реальную жизнь? И был ли он сном?
Вряд ли Оливия бродила где-то минувшей ночью. Тем более, в той жуткой деревне стоял пасмурный день. Девушка хорошо помнила, как накануне легла спать и как проснулась утром. Если бы она действительно каким-то образом прогулялась по той дороге, ноги стали бы грязными. Но ступни розовели чистотой. В конце концов, Лия убедила себя, что ночью ударилась ногой о спинку кровати. Наверняка, где-то выскочил штырек и оставил след на пятке. Иного объяснения не нашлось. Впрочем, после тщательной проверки Оливия убедилась, что все штыри на местах и крепко прикручены.
Что же случилось?
Лариса Ивановна с раннего утра хлопотала на кухне. Лия ничего не рассказала ей о странном путешествии. Вряд ли человек, отторгающий всем естеством любую мистику, обрадуется тому, что родная дочь с ней столкнулась. Да и сама Оливия еще не знала, мистика то или простой ушиб, которого она не заметила.
К вечеру эмоции немного улеглись. Поиск рациональных объяснений взял свое, и Лия стала думать, что все-таки ударилась обо что-то ночью, а во сне привиделось, что наступила на камень. В конце концов, она предпочла не забивать голову увиденным. Мало ли, что может присниться.
Ночью сновидения не пришли совсем, так что желание досмотреть странный сон так и не осуществилось. Через две ночи Лия бродила по ромашковому полю, но уже утром с трудом смогла это вспомнить. Постепенно жизненный цикл вошел в привычное русло, и апатия вернулась.
***
Дориан сел за стол и открыл недочитанную книгу. Свободное время выпадало нечасто, поэтому он не тратил его понапрасну. Страсть к знаниям только увеличивалась с каждым годом, и он с радостью удовлетворял ее поисками новой информации. Магическая сила раскрылась в нем полностью и, наконец, он смог заняться любимым делом — помощью людям. Дориан не перестал лечить больных, но теперь у него появилось святилище в подземелье замка, где он готовил снадобья по собственным рецептам.
В Этерне Дориана любили все. Он был одним из троих правителей, но единственным, чьего гнева не боялись. Разумеется, он чтил законы и наказывал виновных, но оглашал приговоры с грустью и нежеланием. Он жалел каждого, даже самого отъявленного преступника, и ни для кого не хотел смерти. Армин и Андрей вели себя куда жестче. Особенно Армин. В стране его боялись, как самого Дьявола. Несмотря на то, что за двадцать лет он сумел вернуть Этерну к нормальному существованию, никто не желал переходить ему дорогу. Андрей был более снисходительным к народу. Он терпел возмущения и старательно рассматривал каждую жалобу. Армина же в стране прозвали «судьей». Он издал больше восьмидесяти процентов законов и ежедневно с фанатизмом следил за их исполнением. Его ближайшие подданные были самыми опасными стражами порядка. Не дай, Бог, кто-то, пренебрегший пусть даже не особо значительным запретом, попадется им на пути! Никакие раскаяния и уговоры не помогут, — их тут же доставят к Армину. Больше смерти каждый житель Этерны боялся попасть к нему на допрос. Обычно те несчастные либо отправлялись в темницу, либо за пределы страны, либо на гильотину. Мало кому удавалось вернуться домой невредимым. Дориан не раз пытался поговорить с Армином и убедить того вести себя сдержаннее, но друг и слушать не хотел.
— У тебя есть работа, вот и выполняй ее, — всякий раз отвечал Армин. — А мне позволь выполнять свою.
Несмотря на жесткость и радикальность верховного правителя страна процветала. В ней не осталось ни тирании, ни анархии. Любой теперь мог беспрепятственно устроиться на работу, никто не нищенствовал и не купался в богатстве. Люди и вампиры жили в достатке и мире. Уже двадцать лет между ними царило перемирие. Убийства значительно сократились, на смену им пришла взаимовыручка. Вампиры выполняли самую тяжелую работу, люди добровольно становились донорами крови. Никто не принуждал их совершать эту жертву. Между многими представителями некогда враждующих видов завязалась крепкая дружба, между некоторыми — даже любовь. Когда первая пара решила пожениться, Армин отреагировал на это отрицательно, но закон не запрещал вампиру заключить брак со смертным. Предупредив о возможных последствиях, он дал добро начальнику стражи замка жениться на человеческой девушке. К счастью, этот союз действительно оказался счастливым, и закон о запрете подобных отношений так и не был написан.
.
В момент, когда Дориан приступил к чтению, к нему в кабинет вошел Армин. К его хмурому выражению лица все давно привыкли, поэтому вопроса по поводу настроения он не услышал.
— Я хочу с тобой поговорить, — сказал Армин, присаживаясь. — Не занят?
— Нет. — Дориан закрыл и отложил книгу. — Я весь во внимании.
— Мне нужен совет. — Армин тяжело вздохнул. — Так больше не может продолжаться. Я хочу уйти. Сколько можно сидеть на одном месте, боясь высунуться? Рано или поздно Дьявол все равно меня найдет.
Дориана обдало холодом.
— Что ты такое говоришь? Тебе нельзя покидать этот мир! Что случилось?
— Ничего не случилось, — тон Армина остался спокойным. — Просто уже двадцать лет я сижу на одном месте, как заключенный. Мне хочется путешествовать, искать новые уголки во Вселенной, развиваться. Мне в тягость однообразная жизнь.
Холодный ветер задувал с самого утра, прогнозируя скорый дождь. Последние теплые дни остались позади, и суровая осень полностью вступила в свои права. Стояла середина октября. Время отсчитало уже две недели после того странного сна, а Оливия до сих пор не могла выбросить из головы мысли о спасшем ее мужчине. Он пообещал стать ее Проводником, но что это значит, Лия не поняла. Неужели все случилось на самом деле? Но как это понять? Она никогда не слышала о людях, имеющих подобный дар. И дар ли?
Как назло, ночи проходили почти без сновидений. Иногда Оливия бродила по разным скучным местам, но утром понимала, что то были просто сны. Заброшенная деревня и бар Стервятников существовали на самом деле. По крайней мере, она хотела в это верить.
А вокруг так же однообразно текла жизнь. Люди учились, работали, влюблялись, женились и разводились. Ничего не менялось.
Мысли о человеке в черном плаще преследовали Оливию, как кошку хвост. Где бы ни находилась, чем бы ни занималась, она постоянно вспоминала о нем. Таких мужчин она не видела даже в любимых сериалах. Он особенный. И не только внешне. То, как он разговаривал, как вел себя с той компанией... Воспоминания всякий раз вызывали в душе приятный трепет. Он был таким самоуверенным, властным, и совсем ничего не боялся. Лия всегда мечтала о таком человеке, но не верила, что он где-то существует. Нередко подруги посмеивались над ее фантазиями и призывали спуститься с небес на землю. «Хватит уже ждать принца! — говорили они. — Вокруг столько классных мужиков, а ты все сидишь дома, маешься дурью и смотришь сериалы. Пора бы уже о будущем подумать».
Мама, прочие родственники и знакомые придерживались того же мнения. Часто спрашивали, не нравится ли ей какой-нибудь парень, не хочет ли она замуж. В глубине души Оливия всегда этого хотела. На людях старалась казаться беспечной, говорила всем, что одиночество ее вполне устраивает, но на самом деле никогда так не думала. Лия росла семейным ребенком. Любила играть с мальчишками на улице, но даже самая интересная игра и самые веселые друзья не могли заменить ей тепла домашнего очага. Она обожала сидеть со взрослыми и слушать рассказы об их молодости, обожала играть с игрушками в уютном уголке своей комнаты. В пасмурную погоду Лия часто читала у окна книжки или пела песни.
Читать Оливия научилась в четыре года. Еще раньше начала сочинять короткие стихи. Мама старательно записывала их в тетрадь, гордясь умом дочери. Друзьям же до всего этого никогда не было дела. Лия даже не попыталась приобщить их к литературе. Дома с радостью читала маме и бабушке любимые сказки, а на улице превращалась в оторву, стреляющую из рогатки по голубям и соседским окнам, собирающую металлолом и нецензурно ругающуюся. Одновременно в ней жили две разных девочки, и лишь став старше, она поняла, что настоящая Оливия увлекалась книгами и стихосложением, а выдуманная носилась по улицам, сметая все на пути. Еще в те далекие годы она придумала себе бойкий образ, который защищал ее от людского зла на протяжении многих лет. Но, к сожалению, Лия забыла надеть его в школу, за что и поплатилась.
.
Холодный октябрьский вечер опустился на город. Подцепив где-то простуду, Лия рано улеглась спать, не без удовольствия думая о том, что завтра можно будет пропустить работу. Голова немного кружилась, глубоко в горле застрял кашель.
«Ну, все, это, как минимум, на месяц», — обреченно подумала Лия. У нее удивительная способность болеть неделями, поэтому любая простуда затягивалась надолго.
Сон сморил ее в считанные минуты, и на этот раз пообещал быть интересным.
.
Снова увеселительное заведение. Только теперь — кафе с танцевальной площадкой. Стояла теплая звездная ночь, освещенный летний дворик был уставлен плетеными столиками. Из центра каждого поднимался полосатый красно-белый зонт, очень похожий на те, что можно увидеть на любом пляже в сезон. За некоторыми столиками сидели посетители, но многие пустовали. Чуть поодаль расположилось деревянная постройка. Через открытую дверь виднелась увешанная гирляндами барная стойка. В отличие от бара Стервятников, это заведение казалось приличным и располагало к отдыху.
— Duo Corpora? — прозвучал за спиной незнакомый голос.
Лия вздрогнула и повернулась. Рядом оказался молодой симпатичный парень примерно одного с ней роста и возраста. Светлые волосы его были слегка растрепаны, стильный джинсовый костюм подчеркивал хорошо сложенную фигуру, выглядывающая из-под расстегнутой куртки белая рубашка выгодно дополняла образ. Озорные голубые глаза принялись с интересом изучать Оливию.
— Д-да... — растерявшись, выговорила она. — Откуда вы меня знаете?
— Именно вас я не знаю, — улыбнулся незнакомец, — но видел, как вы появились из воздуха. Тогда мне стало ясно.
Появилась из воздуха... Кому скажи — упекут в психушку!
— А вы здесь живете? — спросила Лия первое, что пришло на ум.
Молодой человек улыбнулся еще шире.
— Да, здесь мой дом. Меня, кстати, Мика зовут. А вас? — Он протянул ей руку для пожатия.
— Оливия. — Она робко протянула руку в ответ. Мика крепко сжал ее.
— Красивое имя.
— Я так не думаю, — нахмурилась девушка.
— И зря. — Мика отпустил ее руку. — Послушай, Оливия, кажется, тебе не помешает переодеться. Как ты на это смотришь?
Армин вернулся утром. Дориан, уже приступивший к работе, встретил его с довольной улыбкой.
— Куда на этот раз попала твоя подопечная?
Армин ненавидел тон, в котором Дориан говорил с ним об Оливии. Как только другу стало известно, чем он занялся, хитрый блеск всякий раз вспыхивал в глазах, стоило поднять эту тему. Редко кому-то удается прочитать Армина хотя бы частично, но Дориан видел его насквозь. Он еще не знал о связи (хотя о происшествии пятнадцатилетней давности Армин все-таки проговорился), но подозревал, что Оливия, кем бы ни была, пробралась в душу его друга гораздо глубже, чем остальные.
— В мир фантомов, — буркнул Армин в ответ. — Может, прекратишь?
— Что? — Дориан едва сдерживал улыбку.
— Ты знаешь, что. — Армин сел за стол напротив него. — Перестань сватать мне девчонку. Я в долгу перед ней, поэтому помогаю.
— Ну-ну... — Дориан покрутил в руке чернильную ручку.
Армин хищно взглянул на него, но тут же его взгляд смягчился. Он встал со стула.
— Мне нужно работать. Так что давай, вытряхивайся из моего кабинета.
Смеясь, Дориан уступил место.
— Если продолжишь так часто уходить, он может стать моим. — У двери он подмигнул.
Армин улыбнулся. Он награждал этим отнюдь не каждого.
— И не мечтай. Ты мой помощник, им и останешься.
— Какие мы злые! — расхохотался Дориан и выскользнул за дверь. Весьма вовремя, стоит заметить, — в противном случае брошенная Армином подушка с рядом стоящего кресла угодила бы ему в лоб.
После того, как друг ушел, с лица Армина еще пару минут не сходила улыбка. Только Дориан мог заставить его смеяться. Этот безгранично добрый, полный позитива человек. В текущем году ему исполнилось уже тридцать пять, но он по-прежнему вел себя, как подросток. И Армин ему тайно завидовал. У него самого не было причин для радости. И вряд ли они когда-нибудь появятся.
.
Оливия всегда любила фильмы ужасов, но теперь стала смотреть на их сюжеты иначе. Если раньше монстры казались воплощением фантазий больного человеческого мозга, то после знакомства со Стервятниками и фантомами она серьезно в этом усомнилась. То, что она видела в последнем мире, могло дать фору даже самому изощренному ужастику. Стоило только вспомнить зомбоподобных существ с отваливающимися конечностями и торчащими наружу костями, как по телу начинали бегать мурашки. А еще она не могла забыть спокойного выражения лица Проводника. Похоже, он не впервые встретился с подобными чудовищами. Похоже, они его совсем не испугали.
Кто же он такой?
Лия включила компьютер и открыла текстовый документ. Недописанная глава ожидала завершения, но Оливия обнаружила, что не может написать ни строчки. Мысли атаковали, словно рой саранчи. Лия несколько раз прочла абзац, в котором описала внешность героя. Человек из Параллели все время стоял перед глазами. Почему она сделала его демоном? Имеет ли право приписывать человеку, дважды защитившему ее, такие страшные черты характера и поведения? Имеет ли право делать его монстром? Оливия даже попыталась изменить облик своему персонажу, но ничего не вышло. Он сразу стал «неживым», набором слов на белом виртуальном листе.
«Ладно, — подумала Лия. — Пусть он будет на него похож. И пусть имя останется тем же. Вообще-то, странно, что Проводника зовут так, как моего героя. Нет, скорее всего, это сны. Другого объяснения быть не может. Видимо, я слишком замечталась».
Почему она постоянно о нем думает? Что в нем особенного? Внешность? Для Лии это не имело особого значения. Она всегда влюблялась в характер и ум. Неужели мрачному человеку удалось затронуть глубины ее души? Только этого не хватало! Лия закрыла документ и откинулась на спинку кресла. Внутри защемило от воспоминаний о прошлых безнадежных влюбленностях. Все избранники строго соответствовали одному стандарту: они были актерами или певцами, жили у черта на куличках и не имели ни малейшего представления об ее существовании. Каждый прожил в ее сердце какой-то период времени, после чего благополучно ретировался оттуда следом за последней серией любимого сериала или последним концертом отпевшей свое музыкальной группы. Когда сердце, наконец, стало свободным, Оливия пообещала, что никогда в жизни не влюбится в недоступного мужчину. Похоже, некоторые обещания все-таки приходится нарушать.
«Нет, он мне не нравится, — пыталась убедить она себя перед сном. — Господи, только бы не влюбиться!..»
Но услышал ли Бог ее мольбу?
Четыре дня не было никаких перемещений. Оливии не терпелось рассказать о своих приключениях хоть кому-нибудь, но она молчала, зная, что в лучшем случае ее поднимут на смех, а в худшем — затаскают по врачам. В глубине души она надеялась, что мама поймет и поддержит, но, учитывая сильную нелюбовь той ко всему потустороннему, Лия не нашла в себе сил исповедаться. Если эти прогулки не прекратятся, то когда-то все равно придется это сделать, но сейчас она еще не готова.
Это случилось пятничной ночью. Оливия долго не могла уснуть, мысли не прекращали роиться в голове. Что, если попробовать переместиться самостоятельно? Ведь в тот раз, уходя из мира фантомов, ей удалось это сделать. Закрыв глаза, она задумалась. Куда хочет попасть? Ей довелось побывать в трех мирах, и ни в одном не понравилось. Путешествовать наобум страшно, поэтому лучше выбрать какой-то из них. Тут же вспомнилось предупреждение Проводника: «И не вздумай приходить сюда снова». Почему он был так категоричен? Ну, конечно, все понятно — он переживал. Но что такого, если она взглянет на тот мир всего одним глазком? На одну-единственную секунду...
Лия проснулась поздним утром и поняла, что проспала работу. В телефоне обнаружились два пропущенных звонка от начальства и сообщение с угрозой увольнения.
«Вот это да! — удивленно подумала Лия, проигнорировав плачевность ситуации. — Никогда так крепко не спала».
Решив, что нет смысла ехать на работу, раз уже опоздала, Лия решила притвориться больной и, когда мама придет с работы, солгать. Солгала она и в сообщении, которое отправила начальнице.
Положив телефон на тумбочку, Оливия удивилась. Она никогда не любила лгать матери. Лариса Ивановна — единственный человек, перед которым Лия могла испытать стыд за какие-либо действия. Но теперь она думала о лжи со спокойной душой и без зазрения совести.
«Подумаешь, один день пропущу, — рассуждала она. — Ничего страшного не случится. А если и выгонят, найду другую работу. Тоже мне, проблема».
Лия вспомнила об Астарте. Они попрощались на доброй ноте, и Оливия пообещала на следующую ночь вернуться. Очень странно, что по пути им не попался ни один фантом. Может, они боятся демоницу? Наверное. В противном случае чудовища не упустили бы возможности сцапать неопытную Duo Corpora.
Появление подруги обрадовало Оливию. У нее уже много лет не было настоящих друзей, а с Астартой можно поговорить о чем угодно. Она так добра к ней, так ее понимает! Лия уже чуть не рассказала ей о странном чувстве, но вовремя вспомнила, что обманула демоницу, сказав, что у нее нет Проводника.
«А, может, отказаться от его услуг? — подумала она, застилая постель. — Так будет лучше. Во-первых, с Астартой я чувствую себя намного комфортнее. Она сильная и сможет меня защитить. А во-вторых, если перестану с ним видеться, то ненужная симпатия выветрится, и не придется опять страдать».
Больше всего на свете Лия боялась новой любви, которая опять станет безответной. Принятое решение она сочла лучшим в сложившейся ситуации. Как только увидится с Проводником, сразу скажет, что он ей больше не нужен.
.
— Оливия! — Армин с силой встряхнул ее за плечи. — Очнись! — Легонько ударил ее по щеке, но Лия по-прежнему осталась без сознания. Жизнь еле теплилась в озябшем теле.
Ничто не помогало. Исцелить ее своей кровью Армин не мог, так как на теле не было ран. Оливия словно впала в кому. Сердце стучало едва слышно, пульс еле прощупывался. Причину происходящему найти не удалось.
На какой-то миг Армин поддался настойчивому шепоту в голове и, обхватив пальцами шею Оливии, слегка сжал ее. Сейчас — лучшее время, чтобы решить проблему. Конечно, после смерти Оливии связь не исчезнет, но знающие в один голос твердят, что узы становятся слабее, а через несколько лет подвластный им и вовсе научится игнорировать навязчивую тягу.
Пока Лия жива, Армин связан по рукам и ногам. Каждая встреча с ней будет рушить защитную стену. Каждое ее слово или, того хуже, прикосновение, будет только упрочнять узы. Сейчас она почти мертва. Стоит лишь приложить совсем немного сил, и ее сердце навеки остановится. Умерев здесь, через несколько дней она умрет и в родном мире. Лучшего шанса избавиться от балласта еще долго может не представиться.
Армин вгляделся в лицо, окропленное мелкими дождевыми каплями. Расслабленное, оно показалось ему еще красивее, чем обычно. Перед глазами возникла девочка с палкой в руках, бросившаяся на громадного пса. Она не раздумывала перед нападением, — она хотела защитить незнакомца, которого дикие звери собирались разорвать на части.
А он в благодарность собрался задушить ее, пока она не способна защитить себя даже словом.
Словно пелена спала с глаз, и Армин резко убрал руку. По спине пробежал холодок.
— Она в этом не виновата, — прошептал он сам себе, неотрывно глядя на неподвижное тело. — Никто не виноват.
Схватив Оливию за плечи, Армин с силой встряхнул ее.
— Только попробуй умереть! — процедил он и огляделся, отчаянно думая, какой еще способ предпринять, чтобы привести Оливию в чувства.
.
Ложь удалась, и Лариса Ивановна, похоже, поверила в болезнь дочери. Как и начальница, хоть и пообещала устроить завтра разбор полетов. Лия проигнорировала эту информацию, а как только наступила ночь, она, как обещала, вернулась к Астарте. Подруга встретила ее с доброй улыбкой. На этот раз она была в синем платье. Девушки долго гуляли, и Астарта поделилась планами.
— Я хочу уйти из Ада, — сказала она. — Мне надоело жить среди зла. Я хочу творить добро.
Странно было слышать такие речи от демона, но Лия не задумалась над этим. Астарта в кратчайшие сроки стала для нее образцом для подражания. Оливия всегда мечтала о таком же совершенном теле и таком же остром уме. Она стала смотреть на Астарту, как на богиню.
Они встречались каждую ночь. Астарта все больше нравилась Лие, и та уже начала строить грандиозные планы на их дальнейшую дружбу. С нетерпением ждала, когда подруга покинет Преисподнюю, и тогда они смогут видеться постоянно. Когда-нибудь, если повезет, Оливия познакомит Астарту с мамой и другими родственниками. Она не скажет, кем является подруга, чтобы не напугать. Возможно, Астарта поселится в ее районе, и их дружба продлится много-много лет...
.
Судя по подсчетам, прошло уже три недели. Во рту у Армина давно не было ни крови, ни обыкновенной еды. Жажду приходилось утолять дождевыми каплями, коих здесь, к счастью, в избытке. Все время он провел около Оливии, пробуя разные варианты, но ни один из них не принес результата. Очередная попытка привести Оливию в чувства закончилась провалом. Оставить ее хоть на минуту Армин не решился.
То утро стало другим. Проснувшись, Оливия почувствовала неподдельную радость оттого, что оказалась в родном мире. В мире, где нет демонов, фантомов и странных Проводников, умеющих этих демонов изгонять. Лия остановилась на мысли об Армине. Кто же он такой? Откуда в нем эти пугающие способности? И почему ее так влечет к нему? Почему сердце начинает биться быстрее, стоит лишь о нем подумать, и колотится, как сумасшедшее, когда он рядом?
Она ведь не хотела снова влюбляться. Армин, кем бы ни был, никогда на нее не посмотрит. Она — всего лишь обуза, которую он по доброте душевной решил оберегать, не более того. Если Параллель все же реальна и не является плодом ее больного воображения, то где-то там находится мир, к которому Оливия принадлежит. Когда она найдет его, Проводник освободится от своей ноши и вернется туда, откуда пришел. А Лия снова останется одна, с разбитым сердцем и несбыточными мечтами.
Стало обидно до слез. Она этого не хотела, но Бог, если существует, опять над ней посмеялся.
.
День обещал быть самым обыкновенным, и впервые за долгое время это действительно обрадовало. Родной мир, впервые за много лет, показался Оливии спокойным и простым. Здесь не нужно ничего и никого бояться. Просто живи, как все, и не думай о том, что завтра кто-то может в тебя вселиться. Хотя Лия слышала, что в ее мире тоже бывают случаи одержимости, но воспринимала эту информацию как что-то далекое; что-то, что никогда не произойдет с ней или ее близкими.
Первое время Оливии было стыдно и страшно смотреть в глаза маме. Демона из нее изгнали, но воспоминания о кровавых видениях никуда не делись. Много дней ушло на то, чтобы избавиться от них, и недель — чтобы избавиться от ночных кошмаров. В интернете написано, что одержимость не проходит бесследно, и Оливия боялась, что ее психика не выдержит и сломается. Однако шли недели, месяцы, и спокойная жизнь влияла на девушку положительным образом. Отношения Оливии с мамой стали еще крепче, девушка теперь смотрела на нее по-другому — как на человека, за которого при необходимости она без раздумий отдаст жизнь. Мама стала для нее человеком, которого ей захотелось защитить от всего зла, какое только существует в мире.
После того, как в ее теле побывала Астарта, Лия начала смотреть на вещи по-другому. Путешествия по Параллели утратили свою привлекательность, впервые захотелось навсегда остаться в мире, в котором родилась, и прожить самую обыкновенную жизнь. Хватит чудовищ и загадок! Хватит мрачных миров, в которых каждый только и ждет удобного момента сцапать ее и использовать в своих целях! Лия не создана для такого. Видимо, Проводник ошибся, и она вовсе не та, кем он ее считает. Никакая не Duo Corpora. Она — просто Оливия; обыкновенная девушка без всяких сверхъестественных способностей.
А, может, нет никакого Проводника? Как и нет никакой Параллели? Вполне возможно, что все это ей приснилось. Но тут же Лия одернула себя. А как же мысли, которые посещали ее в те дни, когда в ней сидела Астарта? В здравом уме Лия никогда не подумала бы о том, чтобы причинить зло родному человеку. Скорее всего, одержимость демоном была настоящей. Или она просто законченный шизофреник, которого необходимо изолировать от общества.
Около двух недель не случалось никаких перемещений. Даже снов Лия не видела. И это радовало. Лучше спать совсем без сновидений, чем видеть то, чего нет, еще и верить в это. За минувшее время Оливия сумела твердо внушить себе, что выдумала Параллель, стараясь скрыться от гнетущего однообразия реального мира. В этом нет ничего странного. Некоторые люди именно так и поступают: придумывают себе несуществующие миры, чтобы хоть иллюзорно внести разнообразие в серую жизнь. Почему Лия не может быть одной из них? Грустно становилось оттого, что ей не десять и не пятнадцать лет, а уже двадцать. И до сих пор она витает в облаках. У нее уже могли бы быть муж и дети, а она продолжает верить в сказки и выдумывать себе фантастические миры и фантастических мужчин. Пора бы спуститься с небес на землю и принять реальность такой, какая она есть.
Умом Оливия это понимала, но сердце не хотело отрекаться от мечты.
.
Уже почти неделю лежал снег. В Кыргызстане из-за теплого климата он быстро тает, поэтому бо́льшую часть зимы стоит унылая слякоть. Пока же зима еще не началась, но хмурый ноябрь готовил страну к очередному промозглому сезону. Лия уже почти не вспоминала о Параллели. После двух перемещений длиной минут по десять-пятнадцать прошлой зимой не произошло ни одного. Иногда она видела сны о тех мирах, в которых побывала, несколько раз снился Проводник, но то были простые сновидения. Проснувшись утром, она тут же их забывала.
Девушка устроилась на новую работу — в похожую типографию, — где занялась составлением рекламного дизайна. Близко подружиться с малочисленным коллективом у нее не получилось, однако и врагами они не стали. Просто сотрудники, с которыми можно перекинуться парой слов, попить кофе и выкурить сигаретку. Работа помогала не думать о том, что потеряно, а интересные заказы даже поглощали Оливию с головой, и в такие моменты она чувствовала себя обычным человеком, не обремененным особыми дарами.
В тот вечер произошло то, чего она уже не ждала.
.
Солнце необычайно яркое, — не такое, как у нее на родине.
На много километров вокруг простирались луга, усеянные зеленой травой и разнообразными цветами. Вдалеке паслись стада коров, коз и других представителей домашнего скота. Примерно метрах в пятидесяти находилась небольшая деревушка. Крыши всех семи домов были одинаково покрыты соломой. Во дворах суетились люди. Звонко и весело лаяла чья-то собака.
Кровь бешено застучала в висках. Страсть, так долго хранившаяся в сердце и предназначавшаяся для тех, с кем ей не суждено было быть вместе, наконец-то выплеснулась и поглотила Оливию с головой. Все, что она старалась скрыть, вырвалось наружу, и душа освободилась от тяжелого груза. Несмотря на скудный опыт, Лия с неистовым желанием ответила на поцелуй и поразилась тому, как, оказывается, жаждала его все это время. Она не стала думать о том, что Армин может счесть ее ханжой, до двадцати одного года так и не научившейся нормально целоваться. Когда ее губ последний раз касались мужские губы, Оливии хотелось плеваться. До такой степени омерзительным казался поцелуй давно забытого друга. Но в этот раз все иначе. Только теперь Лия поняла, что парень, с которым она целовалась, не был ею любим.
В отличие от этого странного, таинственного, но всем сердцем желанного человека.
Вдруг музыка смолкла. В воздухе растворилась последняя высокая нота, и оркестр затих. В один миг пелена забвения спала с глаз Оливии, а тело окатил неестественный холод. Будто бы только сейчас осознав, что происходит, она резко отстранилась от губ Армина и в ужасе посмотрела в его искрящиеся страстью глаза. Едва он опустил ее на землю, как Лия тут же, не думая о том, чтобы подобрать с земли упавшую обувь, бросилась бежать. Страх и стыд сотрясали тело; девушка не до конца поняла, что делает, и куда направляется. Грубо расталкивая присутствующих, Лия прорывалась сквозь толпу. Скорее бы скрыться с глаз всех этих людей! Особенно с глаз Армина, чей взгляд спина чувствовала едва ли не каждой клеткой.
Как она могла? Что на нее нашло? Как позволила почти незнакомому человеку себя целовать? Что он теперь о ней подумает? Конечно, это всего лишь поцелуй, но Армин — ее Проводник. Даже не близкий друг, не говоря о большем. Может, она утрировала, и отсутствие опыта вызвало предрассудки, но от стыда захотелось провалиться. Сейчас Армин легко мог счесть ее доступной, — одной из тех девиц, что пускают по нему слюни.
Лия всегда боялась стать доступной. Часто даже перегибала с этим страхом. Нерасходованная страсть жила в ней много лет, и она с ужасом представляла, что однажды просто не в силах будет ее сдерживать. Что тогда произойдет, — об этом было страшно даже думать. В мире, где девушки начинают половую жизнь в юном возрасте, Лия выглядела белой вороной. Она всегда хранила честь для «единственного», которого никогда не существовало. Со временем Оливия стала игнорировать попытки сердца снова влюбиться, заранее настраивая себя на очередное безответное страдание.
И вот теперь это случилось.
Чем больше Лия пыталась убедить себя в обратном, тем сильнее становилось запретное чувство. Но она не должна ему поддаваться! Не должна позволять страсти взять верх над разумом! При мысли, что в другой обстановке все могло зайти дальше поцелуя, девушка содрогнулась. С момента знакомства с Армином ей казалось, что с такой внешностью и харизмой он не испытывает недостатка в женщинах, и она — всего лишь одна из большинства, кому он подарил каплю нежности. Такие, как Армин, проводят всю жизнь, меняя подруг, как перчатки. Если и женятся, то заводят любовниц. Они красивы, но эгоистичны и неверны. В них нельзя влюбляться.
.
Куда бежать? Разве только вернуться в дом Сатиаса, куда вскоре придет и Армин. Как она посмотрит ему в глаза после того, что произошло? Как заговорит с ним? А ведь им еще нужно отыскать ее мир. Хорошо, если это случится быстро. А если нет? Если Оливии придется встречаться с Армином на протяжении года или двух? Или десяти? Он не сможет ее бросить, потому что сам вызвался стать Проводником. А она не сможет скрыться, потому что Проводник ее везде найдет.
Она может вернуться домой, но в таком случае в следующий раз снова попадет в этот мир. Поначалу Тавения ей понравилась, но теперь Оливия мечтала убраться из нее навсегда. Три местных деревни оказались свидетелями ее позора, и у Лии больше не было желания снова встречаться с их жителями.
Прошлой зимой Армин сказал, что Duo Corpora, не задав себе точной цели или хотя бы не подумав о перемещении, возвращается в мир, в который попадал последний раз. Те миры, где побывала Оливия, совершенно ее не привлекали. После встречи с Астартой она боялась туда возвращаться. Значит, все-таки придется дождаться Армина и попросить перевести ее в другой мир, в который она могла бы вернуться позже.
И снова дальнейшие перемещения по Параллели зависят от Армина. Больше всего на свете Лия хотела исчезнуть и никогда больше с ним не встречаться. Но он — ее Проводник. Нравится ей или нет, Армин постоянно будет рядом.
Сатиас, его жена и Энанелла еще не пришли с празднества, когда запыхавшаяся Оливия остановилась около их дома. Выбор невелик: или вернуться к месту подношения даров и попросить Армина перевести ее в другой мир, или дождаться его в доме друзей, и, когда придет, попросить о том же самом. Лия предпочла последнее. Уж лучше говорить с ним с глазу на глаз, чем при свидетелях.
Долго ждать не пришлось. Едва Оливия, усевшись за длинный стол, привела в порядок дыхание, как дверь тихонько скрипнула, и в дом вошел Армин. Его лицо, как всегда, выглядело невозмутимым. В руке он держал ее босоножки.
— Я знал, что ты здесь, — сказал Армин, разуваясь. Обувь Оливии аккуратно поставил в угол. — Современная Золушка теряет обе туфли, не так ли?
Оливия отвернулась и уставилась на столешницу, ничего не ответив. Щеки против воли залились краской.
— Твой поступок удивил людей, — сказал Армин, присаживаясь на лавку напротив.