Всё было, как обычно. Когда цветёт деревья — абрикос и вишня, тепло — пришедшее с весною, почти мгновенно вытесняется. — Промозглым, неприятным холодом, сопровождаемым дождями, ночными заморозками.
— И так происходило — ежегодно, сколько себя я помню, вздохнул, устало дед – семидесяти лет.
Совсем недавно радовало солнце, тепло — до 20-ти по Цельсию, в апреле.
Несколько дней, как снизилась температура, и стала — меньше 10-ти, в дневное время.
Прошли по области дожди.
Сидел — спокойно, как со стороны — смотрелось, если бы кто-то наблюдал за ним. Не исходило от него эмоций, словно — тех не имел в себе. Будто тот — биоробот. Насущное и суетливое, ему неинтересно.
На самом деле, отрешившись от действительности, блуждал в безвременье. И, не желая — из мира того возвращаться, где находился, словно — в ирреальности или во сне.
Видел себя — со стороны. — В далёкой молодости.
Вначале, слыша, видя — слова пренебрежительные и поступки, по отношению к себе, отодвигал их в сторону — чужие. Старался — «не увидеть, не услышать». — Те, будто — не к нему, шли, от родного человека.
Не мог себе позволить — жалеть себя. Пытался идти дальше, «не замечая» — к себе, порою — нетерпимости. — Со стороны — сына, жены. Ведь, был сейчас он — полунищим. Дом отбирали — по суду и, пенсию делили пополам — его, да и жены — суд. Пристав, из-за него, когда пытались «выползти».
Имущество — разворовали. Сын, вроде — не лентяй, но, не работал. — Не клеилось… с работой, почему-то.
Помог неплохо — с переездом. Хотя, лишь делал — только то, что считал нужным. Все доводы — без восприятия, мол, бесполезны — отвергал. Его не слушал.
Отверженный, воспринимал всё — молча. Часто, себе — смерти хотел. Одумавшись, себя ругал, ведь понимал, что без него — будет труднее им, чем с ним. Плохого им — нисколько, не желал.
Задумался.
Ему привиделось, что с сыном разговаривал. Тому рассказывал, а тот его — слушал внимательно и, иногда — вопросы задавал. Общался?
— Наверное, был я — в ирреальности? — подумал удивлённо. С ним разговора, в обычном смысле — не ожидал.
— Мне кажется — жизнь наша, по большей части состоит — из разного рода случайностей. Случайности — рождения и брака. Случайности — недолгой, долгой жизни. Случайности — произошедшей смерти.
Любая мелочь в нашей жизни — в определённых обстоятельствах, внезапно, может стать решающей. Случайность ли?
Или всё это — предопределённость? — спросил у него Слава. Так ищем — своё место в жизни, в обществе?
Пугает будущее, манит нас — одновременно. Мы ждём его, и в то же время — того боимся…, что неизвестно.
— Важным этапом на пути «сверхэволюции» народов, была — способность к соцорганизации, и понимания — в обществе места.
Ведь, Высший Разум Мироздания не личность-индивидуум — Сверхсовершенная Сверхличность, вобравшая в себя — множество личностей, достигших высшего развития в Сверхэволюции, способных к преобразованию в Сверхсущности.
— Меня интересует сверхэволюция славян, точнее — русов. Правда ли, что в Италии, в Египте, в Месопотамии — первооснова всей культуры, основополагающая — пришла от руссов? От них пошла — культура мировая?
— С 7-го тысячелетия до нашей эры, следом — за отступающим «потопом», меж реками Идирка и Ифрату, [1] [1] Буранун, Ифрату — Ефрат. Идирка, Гиддекель, Диджле. — Тигр. когда там стало подсыхать, переселенцы с Северной Месопотамии, Армянского нагорья — русы нагорных областей и Палестины-Сурии-Русии, двинулись с севера — на территорию, пригодную для земледелия. — Свободную, без населяющих земель — племён. Те стали — заселять и обрабатывать.
Блистательный и письменный Шумер — в Месопотамии не сразу появился.
Ему предшествовали — поселения земледельческо-скотоводческого этноса русо-индоевропейцев. Те продвигались, как и для руссов — характерно, позже других славян — вдоль рек, по руслам тех. Почти все поселения, с реками связаны. Считали – без воды нет жизни.
Периоды подъема и упадка — сменялись постоянно. Земли истощались, и приходилось — уходить, искать, всё время — новые. Так – постоянно.
Их беспокоили — нередко, кочевые племена, способствующие передвижению на новые места — пригодные выращивать: хлеб, овощи и заниматься скотоводством.
И роды (в суперэтносе) численность умножали. Ведь становилось едоков — намного больше. И значит, требовались — новые поля-угодья, луга — для злаков, овощей, скота. И вновь, искали — те, осваивали земли….
Так, русо-индоевропейцы (основа ядра суперэтноса) достигли южного Двуречья (в шестом тысячелетии до н. э.). — Место, куда впадал Ифрату в ответвление — узкое, длинное — Персидского залива. Иначе — в Горькую реку, впадающую в море.
Там, на притоке реки Ифрату, и заложили — города Убейд (Абу-Шахрайн), Эреду — археологическим культурам давшие, название — впоследствии.
— Выходит, Эредо-убейдская культура — была преемницей культуры русов Халафа и Самарры, предшественницей — шумерской знаменитой?
— Шумеры — основная часть, не были чужды — Ближнему Востоку. Те, не пришли — из ниоткуда, краёв неведомых и неизвестных.
Шумеры были общностью родов — ближневосточных русов. С малозначительным вливанием — из Средней Азии, долины Инда.
Подобные вливания — перемещения отдельных родов русов, по ареалу расселения, с 40-го тысячелетия до н. э. — происходили постоянно.
Движение, внутри огромного русского суперэтноса — было естественным. Происходило, как и в других, подобных этносах.
— Выходит, русы — предшумеры?
— Сами шумеры — называли в своих источниках — город Эреду, древнейшим городом Шумера.
Эреду и эредская культура — возникли там, где прежде никогда никто — не жил, (ведь раньше — там была только вода, после потопа) в пустынно-болотистом краю. Где — появилась, впоследствии — развились науки. И зачалась религия.
И, как свидетельствуют, однозначно — все археологи, «в Эреду — открыты комплексы. Подобные — Самарре развитой (позднего времени)».
«Все древние святилища имеют: на пьедестале — алтарь пристенный (алтарь — очаг квадратный в центре). — Все эти элементы — сохранены в шумерских храмах, рисуя — линию бесспорную — типологической преемственности к русам». [2] [2] Источники: www.telenir.net/nauchnaja_literatura_prochee/istor...5_tys_do_n_ye/p6.php 60%. lib100.com/evolution/primary_source/doc/ 10%.
– Прошу, отдать её мне. — Чтобы могла я своевременно — определить, в какую сторону — её судьба манит. Хочу понять, кто это. И почему дана ей — эта метка.
Ведь иногда, шпион хороший — в нужном месте, стоит — намного больше войска.
Поднявшись, королева — медленно, произнесла:
— Пусть забирает, если Совет не возражает.
Совет не возражал.
— Благодарю, за этот значимый подарок, Жрица — в поклоне склонила голову.
Пусть носит имя, ребёнок этот — Дара, ответила на их решение Жрица Верховная Русия.
— Время — на месте, не стоит, тему сменила королева. Не раз заглядывала — в хрустальный шар — вчера, позавчера и видела, что в мире есть, так много — неизвестного, как и того, что может пригодиться нам впоследствии.
— Нам, что-то может, в этом мире — угрожать? — спросила её Жрица. Войны мы не боимся.
Любая амазонка стоит — не меньше двух, а то и трёх саджаков варваров — их воинов.
— Это в бою — открытом, ответила ей королева. Но наши девы бьются по старинке, не зная многого оружия — другим известного. Другие государства растут и богатеют, торгуют, ремёсла изучают — купцы рассказывают, а мы стоим. И замерли, словно в болоте. Не развиваемся.
— Ты порицаешь то, что нам завещано богиней? — воскликнула Русия.
— Богиня нам не завещала, отгородившись жить, не видя, что творится на планете.
Всё, что — нам может быть во благо, использовать должны — для процветания страны, всегда, и обязательно.
Услышь мольбу своей служанки — Господи, и вразуми — всех недалёких! — Голос Верховной прозвучал — нежданно звонко, в тиши огромной залы,
И, будто бы — в ответ, раздался гром — на небе.
Все поразились.
В страхе — посмотрели на Верховную.
— Слава Великой Госпоже! Вы — образумились! — воскликнула Верховная.
Мелкодисперсная пыль — жгучая, была принесена — западным ветром, из пустыни Сурии.
Она витала в воздухе, окрашивая в багрово-жёлтые и грязные цвета — всё, что в округе — существовало. Нельзя было — её, рукой — стереть с лица. Та, обжигая, стёсывала — слой верхний эпидермиса, оставив рану, как от ожога.
Двое — брат и сестра, шли на восток — три дня. Хамсин застал — в пути, их — неожиданно. Не предвещало появление того – ничто.
Желали спрятаться, но, в этой степной местности, невидно было даже кустика.
Пережидали лёжа на песке. Прикрыв сестру — телом своим, на головы накинул — сумы, где уже сутки не было продуктов, удары ветра — на себя брат принимал. От жажды мучились и голодали. Надеялись – тот прекратится… вскоре.
Хотя, прекрасно понимали — вряд ли.
Идти вперёд, хоть и по ветру — бесполезно; обратно — глупо, против ветра.
И, слишком далеко — от городища, находятся они. А до столицы королевства — ещё дальше.
Нет сил — пройти далёкий путь, вперёд или обратно и, можно — в этой проклятой пыли, им задохнуться.
Выход один — лежать и ждать. Надеяться… на чудо.
Возможно, природы дух, над ними — смилостивится. Ведь до Ифрату — по прямой, всего — полдня пути. И если не хамсин, уже — к реке дошли. Воды напились и ожили.
Но ветер дул — безостановочно, их засыпая — мелкодисперсной пылью, по воле духа повелителя — безжалостно. Как бы им, отвечая – надеяться на чудо, безнадёжно.
Они восприняли случившееся — безропотно, покорно.
Лежали, молча, молясь об окончании — Хамсина…, безрезультатно.
Себя они — не кляли, не ругали, что предсказания послушались и, вслед за птицей копчиком отправились — в путь дальний, за Ифрату. К Идирке.
Тот улетел — куда-то, в небеса. Возможно, выше урагана — к повелителю. Прощебетать Тому — о засыпаемых пылью в степи — двух путниках. – Надеялись.
Быть может — ураганом унесло и, где-то — далеко, пылью присыпало того.
Им было — невыносимо душно и некомфортно. Но вынуждены были — так лежать, пока пыль засыпала. — Вместе, постепенно — тела, лежащие, на одном месте. Почти что — без движения.
Заснули, в этом положении, себе на удивление.
Когда проснулись, урагана — не было.
Стряхнули пыль с себя — вскочив обрадовано, пошли вперёд к Ифрату, по звёздам ориентируясь — в ночи. Внимания не обращая — на жажду, голод, вперёд шли.
Радуясь — ураган не погубил их души, сколько могли — ускорились.
Ночью — идти прохладнее, нет солнца жаркого.
Хотя, губы полопались от жажды. Язык прилип.… Пить — им хотелось сильно. Они шли, пред трудностями — не сгибаясь и, на судьбу — не жалуясь. Потрескавшимися губами — от духоты, шептали заклинания, чтобы — их внутренние силы, не предали их, не заканчивались. Держались, их не оставили.
Лишь один раз передохнули — по пути и, снова продолжали — вперёд идти, к цели намеченной, предсказанной им — волхвом стариком. — Им быть — хранителями времени и разума ИИ. Оберегая от людей завистливых и ненасытных. Теперь, в другом месте — их будет дом. Понравится — жить им, если придётся? Дойдут они! Спасутся!
Наверное, не спросят их.
Другого — в жизни, пути — не предначертано. Они должны найти — искомое. Дойти, не думая о трудностях
Под утро, подошли к Ифрату. Остерегаясь крокодилов, обмылись и напились.
И, отойдя от берега — немного, сразу же — спать легли. Заснули — моментально, т.к. устали сильно.
Когда проснулись — не обрадовались.
Руки и ноги — в кандалах. А сами — к столбам прикованы цепями, вкопанными — частично, в землю. Каждый прикован был — отдельно. Друг к другу — не дотянуться.
Невдалеке горели факела. Вдали мелькали тени. А возле — ни души. Словно забыты.
Они лежали — скованными, почти что неподвижными и обнажёнными. Одежды была сорваны.
Рядом с ногами — на земле, лежали миски с кашей. В кашу — воткнуты ложки.
К ним, можно было — дотянуться, без труда. Нужно, лишь постараться.
Это, они и сделали, без приглашения. Были голодными.
Как только — миски с кашей опустошили, пить — сразу захотели.
Им принесла, девчушка — воду, сразу. Будто по их заказу.
— Наверное, за нами наблюдала, подумала сестра.
Для пленников — происходило это, незаметно.
По очереди пили, кувшин — в три литра, выпили и, девочку — благодаря, спросили у неё:
— Мы, у кого в плену? Скажи, пожалуйста. Зачем нас заковали — в цепи? Не бойся нас. Мы не преступники, не беглые. Свободные мы люди. Были….
Девчушка, не ответив, убежала, и видно — страшим, о вопросах рассказала.
К ним, вскоре подошла — девушка молодая, в одной набедренной повязке, вооружённая — с боков, на поясе — мечом коротким и кинжалом.
— Откуда вы пришли? — строго спросила.
— Со стороны Моря Заката, ответила ей пленница
— Как твоё имя?
— Гала.
А он — Гордей, мой брат — по матери его, моей.
— Зачем — сюда пришли?
— Остановились — здесь, для отдыха. Чуть не погибли в пыльном Хамсине — зловещем урагане. Идём — к Идирке.
О вас, мы ничего не знали. Вас — не искали.
К вооружённой девушке, неторопливо подошли, ещё три, ей подобные. — Явно, что воины. В таких же, как и у неё — набедренных повязках. С мечами в ножнах, и длинными кинжалами.
Смотрели на них — грозно.
Как специально — для разнообразия, имели — разный цвет волос. — Блондинка, рыжая, брюнетка.
— Освободите нас! — их попросил Гордей. И получил пощечину от подошедшей к нему — брюнетки, с презрительно — произнесёнными словами, к ним обращёнными:
— Теперь узнаете, как поступаем мы — с лазутчиками. Презренные, неудовлетворённые…
Голову парня — прижала рыжая, ногой — к земле. Смешав — с дисперсной пылью, часть воздуха — вдыхаемую ртом с трудом.
Он, задохнулся пылью и, закашлялся.
Жёсткие руки, его удерживающие, заставили — стать на колени. От боли, не выдержав, он застонал — негромко.
— Вы, зря нас заковали. Наверно, с кем-то спутали, смиренно обратился Гордей, к сидящей — вдалеке, на троне — девушке.
— Ты, можешь говорить — только тогда, когда к тебе, кто-либо обращается! — услышал девушки слова, держащей в руке — цепь, как поводок Гордея.
Вместе с пощёчиной, обрушившейся — на него,
— Что вы выискивали — в стане нашем? — спросила девушка, сидящая на троне. По-видимому — королева.
— Мы, не выискивали — ничего, ответил той Гордей, ударов — ожидая.
Ждал их — не зря.
Жестокие пощечины и хлесткие слова, обрушились, вновь на него.
— Так отвечать — неуважительно. Нельзя!
Сильный удар в лоб, опрокинул парня — на спину, сделав ему — вновь больно.
Лопнул большой волдырь, и из него, на пол текла — грязная сукровица.
Затем — грубо, за волосы подняли, продолжили вопросы. Считая — обучение окончено, успешно.
— Кто вы такие? Для чего, в наш стан пришли, если вы — не лазутчики?
— Мы шли к ручью, впадающему в широкую Идирку, Гордей ответил, удара ожидая — неминуемо, от девушки, держащей его — жёстко.
— В глаза, прекрасной королеве — не смотреть!
Очередной удар высек в глазах Гордея — искры, в большом количестве. Не меньше — сотни.
— Ты, всего-навсего — лишь раб, кому позволили — не умереть, в эту минуту.
Но это, ненадолго.
Однажды ты — глаза откроешь и пожалеешь, что жив, остался — сказала угрожающе, смотря в глаза его, прекрасная надсмотрщица.
— Позволь ему продолжить! — ей приказала королева — властно.
— Нас копчик вёл. Как, с нами — в пыльный смерч Хамсин попал…, в том, видно… и пропал.
Мы, переждали смерч — лежа в степи, в пыли. Затем, когда Хамсин закончился, всю ночь оставшуюся — к Ифрату шли.
Когда дошли — обмылись и напились — водой с реки и, сразу же заснули, чуть отойдя от берега. — Боялись крокодилов. О вас, мы вообще не знали. А значит, вас — не искали.
Проснувшись, переправится были должны — продолжить путь к ручью.
И, по пути — в степи найти, где либо — пищу. Надеялись, что встретим копчика, чтобы показывал нам — направление, куда идти.
Мы — не лазутчики.
— Что в том ручье, найти были должны?
— Нам, быть — хранителями времени и разума ИИ, волхвом предсказано. Оберегать их и скрывать — от всех племён завистливых и ненасытных, пока жизнь наша — будет продолжаться. Сказал, что там — расскажут нам, всё об ИИ и времени.
Как видно – всем предсказаниям, не суждено сбываться.
— К ручью — не доберётесь никогда, смеясь, сказала девушка, сидящая на мраморной скамье.
— Если ручей найдёте, кого — там, встретите? — спросила королева.
Волхв нам сказал:
— Когда к ручью придёте, то сразу — сами, всё поймёте.
Старцу поверили, пошли.
— Идирка рядом, но до ручья полдня идти
Поедете вы — с амазонками, через три дня.
— Не выдержим мы. — Обгорели сильно. Вам это — видно. Нам нужно — отойти и залечить ожоги, чтобы — к цели «доехать или дойти», под жаркими лучами солнца.
— Снять кандалы — с них! — королева приказала.
Она не позволяла себе — улыбнуться, как ей хотелось, ни вздрогнуть, хотя, это было — естественным, в свете их отношения к пленённым.
Она почувствовала — пленника «желала». И мысленно, себя — одёрнула. Его, она — не знала.
— В повозке лежит — моя сестра. Также лучами солнца — обожжена, в цепи — закована.
— Освободите, вылечите — их, девушкам приказала королева.
Ночью не трогайте — их, для своих утех. Пусть отдохнут, сил наберутся.
Возможно, что они сейчас — не врут и, нам — быть может, пригодятся.
Я слышала легенду об источнике — в истоке прекрасного ручья, воды свои — несущего в Идирку. Тот, будто появляется — из-под земли, волшебным образом — у берега реки. Поэтому, и незаметен — тот, для людского глаза. Примерно – местоположение того, известно.
Сразу же, привели к нему сестру, едва живую — на коже волдыри, как у Гордея, местами — образовали раны.
В ванны прохладные из сыворотки козьей, обоих уложили.
На запахи, внимания — не обращали. Ведь понимали, что их лечили.
Затем, подняв и, нежной тканью — просушив, на волдыри, проткнутые и обожжённые места — сок от алоэ нанесли. Обильно — не жалея. Когда тот высох, обернули — стерильной марлевой повязкой, и отвели — для отдыха, в шатёр проветриваемый. Где было им — прохладно.
На столиках стояли — кружки, кувшины с красным соком и кисти винограда.
— Гранатовый, определил, попробовав из кружки. — Очень приятный.
— Нет. Очень вкусный, не согласилась с братом Гала.
Так сильно пить хотела, что даже сыворотки — не выдержав, немного — проглотила.
Напившись, заснула Гала на ковре. Сильно устала — на жаре. Ожоги, давали знать себя. Сыворотка с алоэ боль смягчили. Прохлада расслабляла.
Но Гордею, не хотелось спать.
От удовольствия — купания, и волшебства прохлады, и он немного разомлел.
Лежал и думал:
— В жизни, я не склонялся — никогда, ни перед кем.
Теперь познал — смирение, повиновение.
Вначале, осознание беспомощности — злило. Но издевательства над нами, нас — с Галой, сделали покорными, гордость сломили.
А ночью — происходящее, первое время — в целом понравилось. Сбросил энергии — немало.
Вначале ошибаясь, догадываясь интуитивно, основываясь на наказаниях и поощрениях, я погружался — постепенно, всё больше, больше — в сладостное чувство, им подчинения.
Физиология — естественная потребность секса, с усмешкой — констатировал Гордей, тяжко вздыхая.
Как Гала — чувствует себя? Она, физически — слабее.
Спит, как ребёнок. Посапывает, будто мурлыкает котёнок.
Её «промучили» — всю ночь, как и меня. Сделали — из неё развратную, наверно, амазонки. Вернулась Гала утром — грустная, уставшая.
Хоть, этой ночью, не будут мучить нас….
Если бы — в меру, был бы я — не против, признался сам себе — Гордей.
Но их, так много и, всем, всё — мало, мало. Будто — внутри у них — пожар. Его — спермой залей.
Словно пожарный, огонь их заливал, не обращая — внимания на боль.
Как я считаю — амазонки сексуальные и привлекательные. Вот только, было бы у них — меньше жестокости. Их сексуальность — энергетика, харизма, чувственность, взгляд похотливый — стервы прекрасны, «богини» ненасытные.
Они — самоуверенные, раскрепощенные, ведь чувствует — себя в теле своём — прекрасно и свободно, и не боятся — быть собой. Поэтому — притягивают взгляды, к своим телам, больше — чем к лицам.
Смотреть приятно — какие груди, талии! Любая конфигурация грудей и, их размер! — воскликнул восхищённо — представляя перед собой Гордей.
Не жгло бы тело от ожогов, сам напросился бы — тушить пожар. По мне, так это — божий дар и благоденствие. Не наказание….
Оберегали королевство — племён (русов) Халафа и Самарры отряды стражниц амазонок. С тех — данью брали — продукты, соки, вина.
И пополняли свои отряды — желающими стражницами стать, девушками из племён — им подконтрольных русов, в едином с ними королевстве.
И, в целях возмещения потери — рабынь им, льготно продавали, тем самым, как бы компенсировали — потерю девичьего населения.
В столице их, обосновали — резиденцию, где восседала королева. — Возле правителя племён русов Халафа и Самарры. Они, друг другу не мешали. — Функции разные, те исполняя, фактически — друг друга дополняли.
Храм амазонок — общим стал, для всего города. Способствовала этому — Жрица Верховная.
В свободные часы, кроме спецслужбы, в нём принимали — богатых, бедных, господ и нищих. Иногородних. — Всех.
Почти все амазонки жили, в основном — в степи, в шатрах — на вольном воздухе, кочуя между реками — Ифрату и Идирка.
Вот и сейчас, обрадовалась королева — степному воздуху, простору — воле.
С собою взяла — отборные полсотни. — Охрану личную — из приближённых амазонок.
Ехала — вспоминала, как стала королевой, вернувшись после поражения, бегства из плена. — Метаморфоза жизни.
— Запомни Зара, в этом походе — решишь свою судьбу, как воина — достойного стать командиром королевских стражниц — амазонок, напутствовала Зару — Жрица Верховная.
Моя власть велика. Но командира королевских стражниц, на площади лишь — избирают амазонки путём голосования — достойнейшую. — Среди всех стражниц.
Тебе, нужен — только успех!
— Я это знаю, Русия.
— Чтобы все — делегаты, дщери стражей, подняли копья — за тебя, должна покрыть — имя твоё, славой великой воина. Ведь слава, почитаема у нас, превыше титулов и звания.
— Я не в первые — в степь вожу, в бои-сражения — сотни отважных амазонок.
— Сейчас, ты поведешь — три сотни сразу, напомнила ей Жрица. А не одну, ни две.
И помни, что вторую сотню ведет — впервые Авла, дочь моя.
Ты, также — в первый раз, когда-то водила — сотню сводного отряда. — Была помощницей у командира.
Помнишь прекрасно, как было тебе — трудно.
Поглядывай за ней, как можно — чаще. Быть может, не пойдёт — всё, гладко.
Возможно, ей — поможешь чем. — Советом или указанием.
Зара, на лошади скакала и вспоминала, когда саджаки её отряд пленили.
— Не каждому даётся — победа. Причина — не всегда понятна. Возможно, сегодня-завтра, станет — причина ясной, результата.
— …Ах, как раскаивалась я, что пропустила последние слова Жрицы Верховной, мимо ушей и разума, себя корила Зара.
Все шло — вначале хорошо, набег был отражён — за берегом Идирки. Вполне удачно всё прошло, и сотни возвращались — с ней, отягощенные добычей, и вражескими пленниками, пленницами, чтобы продать тех — русам.
Шли, как всегда, с обычными предосторожностями, дорога была — пустынная. И это успокаивало Зару.
Идирку переправившись, решили отдохнуть. И, захотели искупаться — день знойный был, и, были потными они — после сражения. Кровью чужой — измазаны.
Зара послала сотню Авлы — разведать местность близлежащую, у берега реки — в степи. Та, обскакав — небрежно, не встретила опасности. И доложила — всё нормально. Можно спокойно, остановиться у реки.
Пришли. Оставили, пленников связанными — на берегу, бросились в воды прохладные Идирки. Купаясь — не заметили, как из степи поднялись вражеские воины — вооруженные мужчины.
А амазонки — в реке и, без оружия плескались. Отдыху, влаге — радовались. Пока захватчиков своих, внезапно — не увидели. Беспомощными, перед ними — оказались.
Весь вечер и почти всю ночь, вели враги — отряды амазонок, на восток, через предгорье, в горы.
Естественно, что они шли, не ехали. Частично, на лошадях уехали — их пленницы, кого они вели — до полонения.
Ирония судьбы — метаморфоза. Враги — захватчики, сопровождали амазонок — на их же лошадях и, насмехались:
— Почувствовали, как быть пленными?
Пленением, вы насладитесь — вволю. Вас продадим. Кого — в Куянию, кого-то в Тисию.
Вы, девки ладные, все — симпатичные. Вас купят — быстро, на рынке — в Синдии.
Шли долго. И, несмотря на дикую усталость, они прошли — большое расстояние, не вызывая жалости.
Когда над невысокими хребтами поднялось солнце, захватчики увидели, что амазонки — обессилены, и разрешили им — немного отдохнуть.
Нет силы, которая заставила бы их — продолжить путь.
Женщины падали на травку — на земле и, засыпали сразу.
Зара — держалась, не засыпая, притворяясь — спящей. Когда, все амазонки спали, враги дремали, она коснулась — руками, связанными на спине — губ Авлы, сказала тихо:
— Не время спать. Грызи верёвку. Нужно бежать. Это — вполне возможно.
— У нас нет сил, оружия, ответила ей Авла. Наше спасение в ногах. Они не держат нас. Нам нужен — большой отдых.
— Уедем — на наших лошадях. Врагов — всех передушим, ответила ей Зара. Кто будет сопротивляться.
Верёвку перегрызла Авла, освободила зубами — Зары руки и, развернувшись, Зара распутала путы у Авлы.
Вдвоём, пока враги-захватчики их — сладостно дремали, они распутали и разбудили — лежащих рядом с ними. А те, других. И так — три сотни.
Не ожидали этого — сопровождающие их охранники — враги-саджаки. Они сладко дремали, а большинство — храпели, крепко спали.
Вскоре, произошла метаморфоза — снова. Мало того, что шли обратно.
Враги-саджаки — обезоруженные, самые статные. — Кого в живых оставили, шли связанными, а амазонки ехали — по двое (в большинстве) на лошадях и, подгоняли, бывших своих пленителей — плетями, копьями.
К Идирке, они, быстрей добрались — по времени. И переправившись, коней стреножили.
Распределив, всех добровольцев, в первую дюжину — охранников, Зара себя ввела — в охрану, следила неусыпно — за пленёнными и амазонками. — Чтобы — те охраняя, не задремали сами. Ведь, все они — сильно устали. Боялась — новой метаморфозы.
К стенам столицы прибыли они — нарочито торжественно, словно герои.
Хотя их — безвозвратно «потеряли», после позорного пленения — врагами.
Все знали, что их пленили — безоружными, из-за преступной попустительской халатности. И, всех — в плен взятых ими, освободили.
Те ускакали на лошадях — ценных пород, собственности — амазонок пленных.
… И, амазонки, торжественно вернулись…
И привели парней — красавцев, статных, готовых им служить — быть пленными у них, за ласки их. Рабами быть — в ночи, как и — в любое время. — Служить и удовольствия дарить, своим хозяйкам — девам амазонкам. Чуть ли не ежечасно.
Все осуждающие — растерялись. Увидеть их — у городской стены, не ожидали — никогда.
Тех, видя — королева выдвинула обвинение:
— «Проспали» вы — позорно, немало лошадей.
За это — будете наказаны, осуждены — немедленно. — Здесь же, на этой — площади центральной.
Все амазонки, вернувшиеся из позорного пленения, будут переведены — в служки (оруженосцы) достойных стражей — амазонок, с сегодняшнего дня.
— Мы, не согласны, ответила ей Зара. У нас — всех, есть — законные права.
Откройте — нам ворота. Я дам отчёт, как подобает командиру сотен.
Виновна — я, одна, что — не проверяла сама, место для отдыха всех амазонок — их безопасность.
Халатно, сотенной — передоверила. Быть может, в ней — ошиблась.
— Я, только — виновата, что не заметила врага, во время своего осмотра, вперёд шагнула Авла.
Мне отвечать — одной. Позор пленения трёх сотен — лишь только мой!
Жрица Верховная, заметно побледнела. Произнесла, волнуясь, едва слышно:
— Достойна смерти — Авла командующая отборной сотни, дочь моя. Зара — достойна наказания.
— Открыть ворота! — королева приказала. И пропустить — лишь командира сотен, её помощников.
Те, понимая, что в опале, через ворота въехали — в волнении.
Зара, готова — наказание нести была — сама, а не её отряду.
— Есть — право выбора, у каждой амазонки, и в том числе, и у меня, Зара произнесла, стараясь выглядеть — уверенной и хладнокровной.
Её глаза блестели, в лучах солнца — холодно и уверенно.
— Я буду биться — до самой смерти, с самой искусной — в боях-сражениях, любой из амазонок. Имею — на это право. Честь защищу — свою, отряда.
После победы — выберу бой с королевой. Причина, надеюсь, всем — вполне понятна. — Должна я — отменить, тот приговор, что королева вынесла — предвзято.
В ответ ей, королева рассмеялась:
— Я уважаю — наши права, традиции. Но ты устала, после, такого — длительного перехода, пленения позорного — без боя. Такого, никогда ведь — не было.
Попросишь отдыха? Тем более, сразу — два боя. Нет никого, кто выдержит — такое.
Да ты — погибнешь, в первом же бою.
А если чудом — выживешь, и выиграешь — первый бой…. Хотя — это сомнительно. Тебе — не справиться, ни в коем случае — со мной. Убить уставшую — это жестоко.
Не по королевски. Мне тебя жалко.
— Нет. Отдыха — не попрошу. Биться, готова — сразу. — Здесь же — на площади.
— Тогда, скоро начнётся бой.
Я вызываю — амазонку Врагобой, провозгласила королева. Бой будет на мечах. Возможно применение кинжала.
— О ней, я и подумала, Зара — себе призналась. — И этому — не удивилась.
Ведь Врагобой — ростом, в два с половиной метра, сминает мужика в доли секунды. Её грудь (одна), больше — чем голова у человека — раза в два. Я, ростом той — по титьки. И, в этом — преимущество моё, себя подбадривала Зара. Смерть – не большая плата, за право Чести.
У Врагобоя — меч длиннее, чем у Зары.
Надев перчатку, под кинжал, став в стойку, Зара направила свой меч — в лицо соперницы, удара ожидая.
Желала, пространство — между ними, сузить, чтобы иметь возможность — скрестить свой меч с клинком противника, решительно и неожиданно.
Она сместила — таким образом, кончик меча, от линии её атаки — влево. Напав, мгновенно ускользнула — вправо, назад и, вновь — вперёд пошла. Войдя в надежное и безопасное соединение — скрестив мечи с соперницей за жизнь свою. В бою.
Противница — своим длинным мечом, пошла в атаку — сверху. Из правильной защитной стойки, нацелившись — правой рукой, с мечом, на левую часть головы малышки — в сравнении с ней, ниже титьки. Левой рукой с кинжалом ударила — сильно и резко — в сторону шеи Зары.
Глаза прикрыла на секунду – пожалела….
Зара — кинжал отбила, а от меча, скользнула — вправо. Переместив эфес меча — к левому (своему) плечу. Кончик меча, направив — в левую часть груди, своей соперницы.
Удар противницы был очень сильным.
Била — наверняка. Таким ударом разрубают тело врага — до таза.
Но, не попав — в соперницу, не удержалась Врагобой и, провалившись — нанизалась на меч соперницы. — Самостоятельно, без её помощи.
На камни рухнула, вместе с её мечом.
На площади — царила тишина.
Удивлены были — все амазонки. Не ожидали, подобного исхода боя.
Ведь, до начала поединка, Зару жалели, и мысленно — её похоронили.
Зара, спустилась на колени, меч вытащила — из груди соперницы. Глаза закрыла ей и, в лоб поцеловала.
Просила мысленно — прощения у Врагобоя, за то, что — королева на бой ту вызвала.
— Следующая соперница — наша королева, она, волнуясь, с хрипотцою в голосе — всем, громогласно объявила.
— Готова — к поединку. Ответила ей королева.
Держись, соперница!
— Благодарю за пожелание — от всего сердца, моя королева, ответила — серьёзно Зара.
Длины мечей у королевы и у Зары — одинаковы. Помня, что Зара — несколько устала, в атаку сразу же пошла.
Её клинок, столкнувшись с мечом Зары, соскальзывает вниз, соприкасается с её кинжалом.
Зара, нежданно, отбросила клинок её — своим кинжалом влево. Одновременно с этим, укол мечом — в грудь королевы нанесла, из-за защиты. Лишь ранила — слегка.
Затем, смеясь — отпрыгнула назад. Хотя, могла — развить атаку или убить — мгновенно королеву. Чем разозлила — королевскую особу, её — этим унизила.
Не позволяя королеве — выйти на дистанцию атаки, скрестила их мечи, приблизившись вплотную, сделав пространство между ними — узким.
Вошла в соединение, до наносимого удара, не дав удару королевы — набрать силу.
Атака королевы попала — в пустоту, и оказалась — её рука с мечом, против руки с кинжалом Зары.
Двигаясь первой, Зара — действие начала, атаки — первой.
«Действуя позже», королеве не удалось, как ей хотелось избежать позиции— скрестить мечи. И потеряла, снова — силу удара.
— Ты издеваешься! — зло прошипела королева и, изменила стойку.
Видя — открытой королеву, Зара — в ловушку не попала, а изменила — свою позицию.
Ты вышла — на короткую дистанцию, и нанесла укол Заре — под сердце.
Видя, что меч, только лишь уколол её, не повредив груди, на Зару бросилась — с кинжалом.
Зара же, подвела меч — до своей груди, немного опустив его — в стойке защиты, смотря в её глаза — пронзительно.
Затем, атаковала в голову — поверх меча соперницы, мгновенно. И, отскочив назад, вновь сблизилась — стремительно.
Секунду, королева не могла — ни нападать, ни защититься. Её пространство, было — вначале, слишком широко, чтобы поднять клинок в нужный момент и встать ей в нужную защиту — против уставшей Зары.
После сближения, застряла — слишком близко стала.
В этот момент, кинжал воткнула в руку королевы Зара и, выбив меч из неё. Ей предложила сдаться.
В ответ, та кинулась с кинжалом на неё, желая умереть. Но Зара, увернувшись, меч и кинжал — отбросила, пошла на королеву — без оружия.
Все были — этому поступку, несказанно удивлены. — Назад секунду, она могла — прикончить королеву, но делать этого — не стала. Сейчас — шла безоружная, к вооружённой королеве, без страха, и спокойно.
Та, замахнулась на неё и, свой кинжал, внезапно уронила, после удара по руке её — Зары руки. И более того — уже лежала королева на площади, а Зара, стояла возле неё. Затем, нагнувшись — руку подала.
Та, долго, ей не отвечала. Затем, сама вскочила и, кинулась на Зару, кинжал свой — подняв с камня.
Была — неимоверно злая королева, от унижения — ей нанесённого прилюдно. Хотела, только одного — смерти соперницы — по жизни.
Но, снова ей — не повезло. — Неимоверным образом, Зара успела увернуться. Удар пришёл по воздуху, впустую.
Зара — ей заломила руку и, королева — кинжал на мостовую выронила.
И поняла — сопротивляться бесполезно. — С этой минуты — она не королева…, а просто амазонка, без статуса и привилегий. А Зара стала — королевой.
Аглая — пела, и гадала.
Чуткая, как и все слепые, сразу определяла, кто окружает её, зачем пришёл, что хочет у неё спросить. Слепая, только правду — могла рассказывать. Если молчала, и на вопрос не отвечала, спрашивающие — не уговаривали, не заставляли плохие новости им приносить. Она, в немую глыбу превращалась сразу. Ничем, ту невозможно было – пронять, купить, заставить, уговорить.
Если на площади, к ней подходили амазонки, она гадала о сражениях и жизни.
Если, с ней рядом были — уставшие работники, она их успокаивала и подбадривала.
Всех поражало — гадание Аглаи. Она всегда точно рассказывала — о прошлом человека, уверенно предсказывала будущее или молчала. Её охотно слушали, расспрашивали.
Бывало, иногда — молчала, об участи плохой — не говорила. Но это было — редко.
Все думали — ей помогают боги.
На самом деле — Аглае помогала невидимая фея, бывшая в фаворе у королевы фей. Ведь знала та — не только городские новости, всё то, что происходит в каждом доме, в отрядах самообороны царства. Произойдут ли, и когда — сражения. Кого преследует удача, кого – иначе.
С феей Аглая заключила договор, что выполнит — её желание, когда — та, обратится с ним — к Аглае, в любое время. — Это было давно. Аглая, даже думала, что фея это — позабыла или, ей это не понадобится вообще. Была, насчёт того — спокойная.
Сегодня — на площади, людей было — немного. Аглая, задумалась…, невольно вспоминала — обрывочно, те времена, когда была Аглая — зрячая.
С тех пор, как появилась — в столице государства, прошло — около года или чуть больше.
К дочери — королеве Заре, Аглая — не подходила. Она боялась — её гнева. — Ведь её бросила, в храме оставила, в корзинке, голенькую — без пелёнок. Сама сбежала.
Хотя, если бы — не оставила её, не стала бы — дочь, королевой государства, Великим воином и победителем сражений. Героем — многих поколений королевства. Пока та подрастала, за той присматривала Жрица.
Все амазонки — ловкие, словно пантеры, свирепые, как рыси, и неподкупные, достойны Чести рыцари. Выносливы, быстры, как антилопы….
Они владеют луками и стрелами, мечами и кинжалами, другим оружием, лучше многих элитных воинов.
В сражении проходят сквозь отряды — своих врагов, пронизывая их, как молнии — мгновенно.
В бою — безжалостны к противнику. И бьются — до последней капли крови, бесстрашно, яростно.
Пленных, берут — довольно редко, лишь самых статных, сильных — для продолжения их рода. И девушек. На тех, всегда есть спрос. Особенно на рынках Синдии.
Насытившись рабами, когда приелись, тех продают или обменивают на лошадей, оружие или продукты.
Эти невольники — по дому не скучают, менять хозяек – не возражают. Живут в рабстве — не тужат, и не сбегают. Тех, здесь — не обижают, если хозяек удовлетворяют.
Впоследствии — освобождают, когда — сумму, за них оплаченную, те — отрабатывают. На молодых, старых меняют.
В столице — сытно и спокойно. Женского населения — свободного, для всех — более чем достаточно.
Забылись все сомнения и собственные — критические мысли. Если и были изменения, то только — положительные.
— И Зара, такой же стала — сильной, статной …, красавицей — вся в графа и в меня, вывод свой — сделала Аглая, со слов, к ней приходящих — рабов и амазонок, детей — столичных жителей — послушать её песни или для интереса собственного — гадания.
Должна она, за это матери, быть — благодарной, себя – Аглая успокаивала, что не она её растила.
Ценой своей любви, дорогу к королевству — дочке проторила. И, к её славе — Всеобъемлющей. Почёт и власть — ей подарила.
Об этом — ей, ни разу — не напомнила.
Считала — придёт время, и та — сама поймёт — в чём заключается — её заслуга. — Жизнь давшей матери её, создавшей. Из-за любви — ослепшей.
Была Аглая — в юности, красивейшей, умной гетерой. Очень богатой.
Ей восхищались — короли и герцоги, маркизы, графы. Те, не жалели платы, драгоценностей — за время, с ней — общения и сладостного уединения, интимного увеселения. Взаимного — с ней, наслаждения.
Пришла, и к ней любовь — однажды.
Она влюбилась в молодого графа — красавца статного, изящного и интеллектуального, как и она. Желала встреч и близости с ним — постоянно.
Считала — созданы они, лишь только — друг для друга. …
И, от него Аглая понесла — дочурку Зару. Обрадовать хотела графа.
Но, только граф узнал — Аглая от него беременна, уехал сразу — по государственным делам, (дал дёру). — В страну далёкую заморскую — послом, с названием ей неизвестным — ранее. — Куяния.
Она, отправилась за ним, с собою взяв — все драгоценности. Куи — красноголовые, вместе с суджаками, остановили и, сразу же — её ограбили.
Затем, беременную — изнасиловали, как хотели…. Сволочи!
И, чтобы — их не опознала, глаза — безжалостно иглой, ей — прокололи.
Вернулась — на повозке, в свою страну. — Над нею сжалились торговцы добрые — из городка Багины и довезли, чуть ли — не до столицы царства. Идти осталось – меньше часа. Остановились – возле леса.
Аглая, не пошла в столицу — сразу, не захотела — жалости и безработицы.
Её бы, многие узнали… — Кому нужна — слепая женщина. Тем более, без денег – нищая. Для издевательства?
Рожала, правда в храме. Имя своё не назвала.
Воспользовавшись суматохой, убежала.
Ребёночка – в храме оставила.
Знала — в беде малышку не оставят. На улицу не выбросят. Оставят у себя. Выкормят и обучат, воспитают.
Всё будет с ней — нормально. – Так сделать, фея подсказала.
Жила затворницей в лесу, горюя по утрате — графа, любовные утехи, вспоминая, активно мастурбируя. В мечтах, его — с собою рядом, представляя. — Будто, ласкал её — бутон и груди, исследовал анал, ей доставляя — большие удовольствия. Губки вылизывал.
И, наслаждаясь — «общением», по самую мошонку член вставлял…. Она заглатывала — с удовольствием, сосала и облизывала.
Минет, она любила, как и другие ласки.
Но всё же, выделяла — две. Анальные, оральные, потом желала — ласки вагинальные.