Глава 1. Свободное падение или свадебное парение?
Инструктор щелкнул карабинами, подтянул стропы и бодро улыбнулся так, будто мы стояли не над пропастью, а у корзинки с пирожками.
— Ну что, Анастасия, вы готовы? — спросил он.
— Нет, — жалобно пропищала я, закончила снимать кружочек для сына с невесткой и спрятала смартфон в карман на молнии.
В моем-то возрасте решиться на такое приключение! Но цифра в паспорте – это всего лишь цифра. А мне можно все, что не запрещено.
Инструктор подергал за канаты, убедился в надежности строп, скомандовал:
– На раз! – Он легонько подтолкнул меня в спину. – Два! – Я уже почти передумала, хотела развернуться и слезть с вышки. – Три!
После ободряющего касания инструктора я резко выдохнула и упала с края трамплина в пропасть, зажмурив глаза.
– Ого-о-о-о-онь! – закричали другие активные туристы.
Огонь-то огнем, а страшно, жуть!
Но не признаваться же на все ущелье, что мир сузился до одного длинного «а-а-а», сердце натужно бухает в где-то в горле, а в ушах так громко свистит ветер, что собственного крика не слышно.
Ох и зря я согластлась!
Мои родные расстарались к юбилею. Сын с невесткой подарили мне сертификат на роупджампинг – простыми словами прыжок с веревкой. А я отказываться не стала, в наше время модно «Активное долголетие». Да и психологи говорят, что стоит попробовать как можно больше всякого интересного.
Попробовала...
Одежда клокотала так, будто у меня за спиной хлопали гигантские крылья. И почему-то сделалось ужасно жарко, будто я не прыгнула с тарзанки, а на огромной скорости пронзила атмосферу, как падающая звезда.
– Так ты и падаешь, звезда моя-а-а! – на высокой ноте подколола я саму себя.
Надо мной что-то заревело.
Открыть глаза я не решалась, все ждала, когда веревка закончится и дернет кверху. Вот тогда и осмотрюсь.
Но не дергало. Я все падала и падала. И уже начала проклинать тот день, когда согласилась ехать на Кавказ.
– Ну давай, на раз, два, три! – подбодрила я саму себя, собралась с духом и решительно приоткрыла один глаз. – О-о-о… огонь.
Других слов у меня не было. Над головой проревело пламя.
– Не палите мне веревку, – потребовала я, уверенная, что рядом непонятным образом оказался воздушный шар.
Вот и для чего им всем летать в одном и том же месте?! Куда ни глянь – горы и леса – необъятные просторы.
Тут страх на время отступил, я извернулась, чтобы рассмотреть хулиганов и на всякий случай запомнить, а увидела...
Дракон?
Я неслась по небу, скованная когтистыми лапами крылатого чудовища. Из его пасти рвались синеватые язычки пламени.
И почудится же такое!
Сердце ухнуло в пятки и перестало биться. По спине проползла ледяная змейка первобытного страха.
– Спа-а-а-а-а-а-а-койно, звезда моя-а-а-а! – снова заголосила я. Так было легче убедиться, что я не потеряла сознание и не уснула.
С трудом протерев глаза онемевшими пальцами, я перевела дыхание и еще раз повернула голову в сторону летающей махины. Про себя молилась всем известным богам, мирозданию, вселенной, даже карму упрашивала уберечь меня от сумасшествия. В общем, до последнего надеялась, что увижу над собой причудливый параплан, воздушный шар в виде дракона или, на худой конец, дирижабль.
Но дракон никуда не исчез!
Настоящий, к драным кошкам, дракон! Красный, с зеленым отливом. С широкими кожистыми крыльями, с длинным извивающимся хвостом, с переливающейся чешуей на мощной шее и с огромной пастью, обрамленной необычной бородкой и подвижными усами.
– Жу-у-у-уть!
Так не бывает! НЕ-БЫ-ВА-ЕТ!
Но отрицание не помогало. Ничего не менялось – дракон парил над городком – кроме того, что у меня спина затекла, руки онемели, а ног я вообще больше не чувствовала.
Вдох-выдох, Ася.
Дракон есть. Тарзанки нет. Хочешь жить – приспосабливайся, звезда моя.
После принятия ситуации правильный вопрос назрел сам собой, и я закричала, чтобы перебить шелест крыльев и свист ветра:
– Куда ты меня тащишь?
И он ответил…
Глава 2. Дракон и прочие неприятности со свадьбой
Дракон ответил громким рыком и снова изверг из пасти синеватое пламя.
А потом вдруг разжал когти!
На миг я почувствовала облегчение – подмышки и бедра получили свободу, затекшие руки и ноги закололо тысячами иголочек.
Кто бы мне сказал минуту пятнадцать назад, что я прыгну с тарзанки, а окажусь попаданкой – подняла бы на смех. Но иначе это не объяснить!Правда, тогда у меня дух захватывало от собственной дерзости, а не от осознания, что меня куда-то тащит ДРАКОН!
Я потянулась прямо в воздухе и решила, что все-таки сплю. Или, что потеряла сознание во время прыжка и увидела красочную фантазию. Снова зажмурилась, в надеже, что, когда открою глаза, увижу страховочную веревку, трамплин и знакомую долину Приэльбрусья, которая совсем недавно завораживала горными пейзажами. На склонах шумел лес, в каньонах журчали мелкие речонки. Вдалеке у подножия сопки поблескивало лазурное озеро – все как сейчас.
Внизу кричали люди.
Это за мной. Инструктор и его помощники. Сейчас снимут бабушку с аттракциона и сопроводят на обед в кафе вместе с остальной группой экстремалов-любителей.
Но не тут-то было. Гомон усилился, и я даже стала различать слова.
– Астра!
– Ведьма, не иначе, как и старуха Надина!
– Разобьется! Не отскребем…
– Пускай дракон ее доедает!
Чта-а-а?!
После такого мои глаза раскрылись сами собой. Широко так распахнулись, уставившись на стремительно приближающийся городок с каменными домами и покатыми черепичными крышами. На обалделые лица жителей в нелепых нарядах, будто из позапрошлого века. И на гигантскую белую акацию, усыпанную ароматными кистями цветков. Люди смотрели в небо и тыкали пальцами.
Имя прозвучало чужое, но доедать дракону, похоже, предлагали меня!
В голове тут же возникли сотни вопросов. Я хотела возопить прямо в полете. Куда это я попала? Как – уже не важно. И неужели драконы в этом мире – людоеды? Я даже вскинула руки, чтобы утихомирить толпу и разобраться во всем по порядку. Но угодила прямо в раскидистую крону.
Ветки захлестали по щекам, в рот набились листья. Я подавилась и вопросами, и возмущением. К счастью, не разбилась, а плюхнулась аккурат в развилку ствола — повисла в ней, как белье после стирки.
Ушибла копчик, похоже, ободрала бедро и лодыжку, приложилась локтем, но точно не смертельно. Будто бы неведомая сила смягчила падение.
Выплюнув жесткую листву, я скептически осведомилась:
– Дракон, ты ли это? – все еще надеялась услышать успокаивающий голос инструктора.
Я подняла голову к небу, будто гигантский ящер только и ждал, чтобы дать мне подробные объяснения, но увидела лишь удаляющийся за-а… завидный хвост: длиннющий, переливающийся в закатных лучах.
Сбежал, Чудо-Юдо чешуйчатое!
А снизу в меня уже тыкали палками местные жители.
– Астра? – с подвыванием звали тетушки, одетые в длинные юбки из небеленой ткани, в блузы с рюшами по вороту, подпоясанными простыми тканевыми корсетами или передниками. – Жива али нет?
– Как есть дух испустила, – поддакнула скрюченная старушка. – Не удалась драконова свадьба. Не полетела голубка.
– Ведьма она, вот и не полетела. Воспитанница, хоть и не родная Надине, а дар унаследовала, – протараторила женщина в чепце. К ее ноге жались двое ребятишек.
А к дереву-то прислонили вовсе не палки, а три деревянные лестницы. Крепкие мужчины взбирались по ним, чтобы аккуратно достать «тело» из развилки. Я им мешать не стала – пускай снимают меня отсюда, да поскорее.
И пока я ждала самых сильных и ловких мужчин в поселении, рассмотрела свой наряд. Платье цвета снега в горах, который я совсем недавно видела. Юбка длинная, но не пышная, достаточно удобная, хоть и нарядная. Плетеное кружево по глубокому вырезу. Корсет с оборками. А дальше…
Острые плечики, худые запястья – не мои. Тонкие пальчики – чужие. Кожа белая-белая, будто я всю жизнь просидела в темнице.
А у меня такой никогда не было, ведь я все лето проводила на даче, загар потом за зиму не вымывался. И работала я поваром в детском саду, руки были постоянно в воде, кожа становилась сначала сморщенной, потом сухой.
Ну и, чего уж таить, возраст по рукам читался. И в шершавый ствол вцепились молодые пальчики. Девушке, в чье тело я попала, не больше двадцати. Ноготки ровные. Мозолей нет. Она никогда не трудилась в поле или прачечной.
– Астра? – удивленно протянул один из моих спасателей, патлатый и слегка небритый. Он взобрался на нужную высоту и ошалело разглядывал меня. – Невеста жива… что ли, – то ли спросил, то ли сообщил он свидетелям всего этого безобразия.
— Что ли ,— ответила я, вытаскивая из волос ветку и оценивая ситуацию заново: почти цела, почти здорова, слегка помята, но это не беда.
– Звать жениха? – растерянно выдохнул спасатель и вжал голову в плечи, будто боялся, что дракон на самом деле услышит.
Я нахмурилась, какой жених?
Посмотрела еще раз на свое нарядное платье… так оно свадебное!
– Не полетела же невеста. Значит не пара она дракону, – возразила одна из тетушек.
ДРАКОН ЖЕНИХ?! Это местный юмор такой?!
Точно-точно… Ведь народ шумел именно о драконьей свадьбе.
— Опять истинную не нашел. Все равно прогонит!
– Так я летела – топориком, на веревочке, – для чего-то вставила я. – А ваш дракон меня схватил, и все смешалось.
Народ затих. Все ошарашенно уставились на меня, будто прежде худенькая нежная Астра вообще не разговаривала.
Сюрприз! Теперь этой хрупкой красавицей в свадебном платье стала я.
Не важно как это произошло, но с фактами стоило считаться. Приэльбрусье пока что осталось в прошлом. Вернусь ли я назад или навсегда останусь в новом мире – неизвестно. Надо действовать по обстоятельствам.
– Зовите лучше старосту, – прокряхтела старуха. – Генрих!
– Дракон, если почует истинную, сам вернется, — рассудил снизу седовласый мужчина, видимо, тот самый Генрих. – А нет, так и разговора нет. Разбилась девка и все.
Визуализация. Дракон
Глава 3. Поздний ужин
Помощь спасателей мне не понадобилась. Под кашель удивленного старосты я навернулась с дерева с грацией падающей швабры.
Руками-то я размахивала зря, лучше б держалась.
Правда, упала я очень удачно. Будто вдруг научилась летать…
Как в замедленной съемке я увидела подходящую ветку, схватилась за нее и мягко спрыгнула на траву прямо под ноги изумленной публике.
– Зовите меня просто Ася, – разрешила я, поднимаясь с земли и отряхивая белое платье с чудесным кружевом. Я такое всегда любила, но в родном мире носить кружева было уже не по возрасту.
Народ начал расходиться. До этого люди оживленно решали мою судьбу, спорили, а теперь…
– Иди домой, деточка, – ласково посоветовала та старушка, которая больше всех подливала масла в огонь общественного недовольства.
И тут бы мне узнать, где жила юная Астра, но я застыла с широко распахнутыми глазами и приоткрытым ртом. Не признаваться же в подмене. Тем более, я понятия не имела, как так получилось. И что за это полагалось.
Вдруг именно таких нерадивых заклинательниц и пускали на корм драконам?
Вечерело. В воздухе появилась освежающая влажность. Трава под ногами приготовилась умыться прохладной росой.
– Ася? – Ко мне подошла рыженькая девушка в простом платье с передником и участливо тронула за плечо. – А я Лина. Работаю в таверне Джо. Ты, наверное, меня не помнишь. Нужна помощь? – Она потормошила меня за рукав платья. – Твой дом на самом верху, ты уверена, что после всего произошедшего доберешься сама?
У меня на секунду предательски защипало в глазах: кто-то разговаривает со мной как с человеком, а не с дурной приметой. И как вовремя!
– Я ударилась, немного замерзла и чуточку в шоке, – призналась ей не во всех грехах, но ни в чем не соврала. – И от помощи не откажусь. Спасибо тебе.
Лина кивнула и накинула на мои обнаженные плечи серую вязаную шаль, которую достала из широкого кармана в складках юбки.
– Ты единственная решила мне помочь, как только приду в себя, обязательно придумаю, как тебя отблагодарить, – искренне пообещала я.
– Народ боялся ведьму Надину, – объяснила Лина, а я лишь вскинула брови в немом вопросе, ведь понятнее не стало. – Она воспитывала тебя, и после ее кончины народ уверен, что колдовская сила перешла к тебе. И сегодня… – Лина понизила голос до заговорщического шепота. – Когда ты заговорила, все окончательно уверились в этом.
– И чего же тут плохого?
– Проклянешь, – сделав страшные глаза прошептала Лина.
– Скорее, заболтаю, – хихикнула я.
Вот значит, как. Все-таки Астра была немой. Или скромницей, каких в нашем мире еще поискать. А я — радио «Говорит и показывает». Говорил мне мой муж, Царствие ему Небесное: «Ася, твой язык тебя погубит».
Молчи я в тряпочку — народ пожалел бы немую сиротку. А я вдруг внезапно заговорила — вот люди и разбежались от страха. Тьфу!
– Идем в таверну, – пригласила Лина и подхватила меня под локоть. – Ты наверняка голодная.
Я прислушалась к собственным ощущениям, а точнее, к ощущениям нового тела.
Ничего не понятно.
А потому я лишь кивнула и припустила за новой знакомой вверх по склону. Между каменных домишек с покатыми черепичными крышами петляла изрядно разбитая брусчатка. Стопы в туфельках на тонкой подошве то и дело попадали в ямки и на острые краешки, и я опасалась навернуться.
Да, ремонт тут не помешает.
– Вашему бы Гене, – начала я и осеклась. – Надо бы нашему старосте Генриху напомнить, чтобы собрал мзду на дорогу.
– Ты боишься, что дракон вернется и отправит тебя в монастырь, как остальных неподходящих невест? – не поняла Лина. – И просишь собрать котомки в дорогу?
О! Вот это новые вводные!
– И такое тут бывает? — удивилась я.
Нетушки, в монастырь мне рановато!
– Так ты не знала, когда соглашалась стать его невестой? Дракон уже какой год ищет себе жену. После гибели его истинной он не отправился за ней, потому что не оставил наследников. А чтобы драконий род прервался – это ж жу-у-уть! – Она закатила глаза и втянула щеки. Действительно жутко. – Наш дракон до сих пор носит траур. Но жену старательно ищет. Ту, которая родит ему наследника. Облетает все свои угодья раз в сезон и в каждой деревне выбирает невесту.
– Ну и бабник! – вырвалось у меня.
– Да что ты, – отмахнулась Лина. – Он ищет новую истинную. Берет каждую девушку в полет. С истинной их души соединятся, и часть его дара перейдет к ней. Истинная дракона овладеет магией воздуха и полетит. Пока еще ни одна невеста не полетела. Ну-у-у, – она скептически осмотрела то ли мое платье, то ли мою прическу, – кроме тебя.
– А если не полетит? Потом, потом-то что? – подбодрила я рассказчицу, не желая снова ворошить неудобную тему, и припомнила разговоры односельчан: – Сожрет?
– Ох, и правду говорили о ведьме Надине! – всплеснула руками Лина и подтолкнула меня к домику с широкими окнами и покосившейся крышей. – И чему она тебя учила? Дракон невест бережет, аккуратно на землю возвращает. Выдает девушкам содержание и отправляет в монастырь, чтобы никто другой замуж не взял. Некоторых через год-другой пробует снова. Не теряет надежды.
– Отчаялся, – возразила я, протискиваясь вслед за провожатой за тяжелую дверь харчевни. – Или жадный до безобразия. Ненасытный ящер!
Я аж разозлилась. Вспомнила жуткие цепкие когти и чешуйчатые лапы, жар синеватого пламени. Б-р-р-р! Да лучше, чтоб сожрал, чем снова пережить такое.
Внутри харчевни тлели свечи, соединяясь с догорающим пламенем заката. Солнце проникало в широкие окна и золотило нехитрую мебель. В центре стояли громоздкие столы с деревянными лавками. А вдоль стен жались небольшие столики, рассчитанные то ли на одиноких путников, то ли на влюбленные парочки. Прямо напротив входа располагался массивный прилавок, за которым суетился хозяин забегаловки.
– Садись в том углу, – кивнула Лина на свободный отдельный столик. И я мысленно поблагодарила девушку, за то, что не пришлось обедать за общим столом, где уже выпивали местные жители. – А я принесу тебе чего-нибудь теплого.
Визуализация. Ася
Глава 4. Ароматы
– Тише! – прошипела Лина мне на ухо. – Ты же не хочешь в монастырь. Не обязательно герцогу знать, что ты не разбилась. А деньги Генрих пустит на общественное дело.
Казалось, ее слова прозвучали слишком громко во внезапной тишине таверны.
Герцог Файрон обернулся и пронзил меня ледяным взглядом.
– Хотя, там будут кормить, поить и одевать, – переобулась Лина, заметив тяжелое внимание Файрона.
Девушка поспешно ретировалась и занялась другими посетителями затрапезной едальни, забрав с собой многофункциональную тряпочку. А герцог Файрон с грохотом отодвинул деревянный стул и тяжелой поступью приблизился ко мне.
В таверне даже половицы в его присутствии постарались не скрипеть лишний раз, а я и вовсе отчего-то почувствовала себя больше молчаливой Астрой, чем Анастасией Викторовной.
– Ты, – выдохнул герцог с жаром, который спорил с холодом в его светло-серых, будто небо во вьюжный день, глазах и оттого сбивал с толку. Я невольно засмотрелась на прямой нос с трепещущими крыльями, на плотно сжатые губы, на темные волосы, рассыпавшиеся по мощным плечам.
– Ася, – представилась я, вжав голову в плечи, и для чего-то добавила: – Отменный повар.
Мужчина навис надо мной, опершись одной ручищей на спинку стула, а вторую потянул к моему лицу, будто собирался потрепать за щечку пухлого младенца.
– Не верите? – взвилась я и вскочила на ноги, уворачиваясь от неуместной хм-м… ласки.
Он перехватил меня под локоток, зафиксировал, чтобы не дергалась, и медленно запустил пальцы в мои волосы.
– Запутался, – тихо, с хрипотцой произнес Файрон и вытащил из волнистых прядей белый полупрозрачный лепесток акации.
Он растер его в пальцах. Сок источал одуряющий аромат, который смешивался с терпким запахом пепла и черного перца, исходящего от мужчины. От этой смеси у меня закружилась голова и буквально подогнулись колени.
Я поморщилась, отчего-то припоминая ту безвкусную похлебку, которой меня недавно потчевали.
– Девчонка, – прокомментировал герцог.
Переносицу прорезала суровая складка. Он перевел взбешенный взгляд на старосту.
– Ты сказал, что девчонка разбилась в лепешку, Генрих, – прорычал Файрон.
– Готовить лепешки я тоже умею, – поспешно вмешалась я, ведь мне никакого хлеба к еде не предложили. – А еще блины, оладьи, ароматные сырнички. Приезжайте через недельку, что-нибудь придумаем.
Я чувствовала себя неловко. Хоть староста и соврал герцогу насчет смерти драконовой невесты, я не против. Особенно, если он хотел подремонтировать брусчатку, а не положить денежки себе в карман.
– Вы ручку-то уберите, – попросила я герцога очень вежливо, ухватилась двумя пальчиками за край его рукава и скомандовала: – Ать!
Темная ткань камзола скрипнула, но тяжеленная мужская конечность не сдвинулась ни на миллиметр.
– Лучше не приезжайте, – передумала я. – Вас и там неплохо кормят. Я бы сказала, на убой.
И я легонько потыкала его предплечье пальцем, словно проверяла на свежесть рульку.
Выражение лица Файрона сменилось с разгневанного на ошарашенное.
– Когда я видел вас в прошлый раз, – медленно проговорил он, – вы не отличались особо бойким характером, Астра.
– Ася, – машинально поправила я. – Согласитесь, звучит более нежно и певуче.
Герцог поперхнулся. Уж не знаю, чем. И по-звериному, что аж кровь заледенела и мурашки пробежали по коже, прошипел:
– Ас-с-с-ся-а-а.
И так плотоядно посмотрел…
Ух, мамочки!
Я вжала голову в плечи и попятилась. Бочком-бочком, к облупленной стеночке.
– Так я это, – придумала самое очевидное оправдание: – Об дерево ударилась и листьев наелась. Ну, знаете, – и сама от себя не ожидая напела строчку из романса, популярного в моей далекой юности: – «Белой акации гроздья душистые ночь напролет нас сводили с ума». Похоже, листья у деревца тоже волшебные, – вдохновенно закончила я.
В таверне образовалась необыкновенная тишина. За общим столом перестали жевать. Все посетители, включая герцога Файрона, старосту Гену и подавальщицу Лину, таращились на бывшую невесту дракона, которая еще и песни поет. Видимо, не каждый день в небольшой горный городок залетали попаданки!..
Но я изрядно устала, а мне еще разбираться с ночлегом и прочими бытовыми трудностями, а потому поспешила завершить представление.
– Прошу прощения, герцог Файрон, – учтиво обратилась я и перешла на заговорщический шепот: – Вы только дракону не говорите. Т-с-с-с!
Мужчина застыл с совершенно ошалелым видом и на низкой ноте, с будоражащим рыком поинтересовался:
– Сами признаетесь?
– Да улетел он, Чудо-Юдо чешуйчатое, – отмахнулась я и развела руками. – Скинул меня в акацию и был таков. Вот пусть и живет в неведении.
Генрих, без доли смущения наблюдавший нашу беседу из-за своего столика, внезапно закашлялся. А я развернулась к нему и так, чтобы герцог не видел, демонстративно подмигнула правым глазом. Мол, шел бы ты отсюда под шумок, Гена, пока герцог денежки назад не забрал. Дорогу-то отремонтировать давно пора!
Староста заметил, как меня перекосило, отшатнулся и ударился затылком о высокую спинку стула. Взвыл, цветисто выругался и вскочил на ноги, потирая ушибленное место.
– Водички? – невинно поинтересовался герцог Файрон, который, похоже, заметил наши гляделки. И рявкнул так, что на столах зазвенели приборы: – Стоять, Генрих!
– А у нас тут дороги разбиты, будто драконище по ним хвостом лупил, – тут же пожаловалась я, чтобы герцог не гневался на старосту, который не успел улизнуть вовремя. – Может как раз починим?
– Генрих?! – еще громче проревел Файрон. Теперь задрожали стены, и с потолка в углу отвалился кусок штукатурки. – Давно я не гулял по Кантилеверу. Куда же идут средства из казны?
Ой…
– Все во благо, – суетливо отозвался староста и заломил руки.
Ноздри Файрона затрепетали сильнее. Казалось, будто из них повалит дым.
Я невольно залюбовалась. Вот это мужчина! А потом выдала себе мысленный подзатыльник. У герцога наверняка есть герцогиня. А я в этом мире всего полдня.
Визуализация. Герцог Файрон
Глава 5. Дом на утесе
Смеркалось. Городской староста проводил меня узкими улочками вдоль палисадников вверх по склону. Так, немного нервно и запыхавшись, я и оказалась на утесе, в самой высокой точке городка Кантилевер.
Надо признаться, вид с горы открывался чудесный: серебристое озеро в долине у подножия, далекие пики, укрытые снежными шапками даже поздней весной.
А вот мое жилище…
– Да ты влипла, звезда моя, – прошептала я, стоя перед полуразвалившейся лачугой, которая когда-то служила домом ведьме Надине.
Домишко прирастал одним боком к скале и стоял кривовато, как будто был еще не пьян, но уже навеселе.
Местами каменная кладка разрушилась. Из некоторых трещин выглядывали скромные белые колокольчики ясколки и розовые вкрапления мелких цветочков эрики. Окна были заколочены. А к обрыву арками выходила широкая открытая терраса с летней кухней, поросшей паутиной.
– Мы случайно не заплутали? – проговорила я практически по слогам. – Это точно мой дом?
Я обернулась к поселковому старосте, седовласому ушлому мужичку, который лично сопроводил меня к месту моего нового проживания.
– Дорога к дому ведьмы одна. Не ошибешься, – прокряхтел он и уже развернулся, собираясь спуститься в город.
Но я снова окликнула:
– А стекольщик в селении есть?
– Только каменщик, – бросил староста через плечо.
Заколоченные окна от наличия каменщика прозрачнее не станут… Но целые стены — тоже хорошо!
– Пришлете его завтра?
Мне было страшно представить, что придется ночевать в доме с рассыпающейся крышей и щелями в стенах, так что вопрос требовалось решать срочно.
– Он не работает за обед, – выдал староста.
Выдал-то он себя, к тому же, с потрохами.
Я картинно всплеснула руками и заметила:
– Вот и я о том же!
Как бы я ни намекала на ремонт дороги, герцог четко велел отдать деньги девушке. То есть мне.
А мне как раз придется разобраться, как все устроено в новом мире, а без денег это будет сделать сложно!..
Но вот беда.
Технически: деньги мои. Практически: лежат не у меня.
Староста громко сглотнул, но быстро собрался и притворно заломил бровь, словно не понимал, о чем шла речь.
Понимал, подлюка, еще как!
– Твоя почившая наставница Надина задолжала городу налог, – издалека начал он и сально ухмыльнулся. – Сто золотых. Подачка герцога едва ли покроет долг.
– Долг Надины умер вместе с ней, – тут же нашлась я.
– Э-э-э, нет, милая, – протянул Гена и, развернувшись на пятках, подвинул ко мне свою физиономию. – Ты ее наследница. Как ни крути, и долг унаследовала.
И что это он такой довольный?..
— Но есть быстрый способ избавиться от него. У нас в городе работает специальный дом утех…
— А у меня — специальное чувство собственного достоинства, — отрезала я. — За кого вы меня принимаете?!
Староста развел руками: мол, я предложил — ты подумай.
— Деньги я заработаю честным путем. И, так и быть, все отдам.
Гена рассмеялся и будто по доброте душевной разрешил:
– К осени.
– Только денежки герцога…
– Мои, – припечатал Гена.
Но тут воздух вдруг зазвенел, сгустился у наших ног. А потом послышался резкий хлопок, второй, третий. Волосы разметались по лицу, обжигая щеки. Я с трудом вдохнула и разлепила сомкнутые от неожиданных перемен веки.
На утес, прямо около запущенной открытой кухни приземлился дракон!
Тот самый, красный с зеленым отливом, в лапы которого я недавно угодила с перепугу или по дурости… пока не разобралась, но на досуге обязательно выясню.
Староста тоже сделался с зеленым отливом. Он подавился воздухом, закашлялся, вынул из внутреннего кармана плаща плотно набитый кошель и подбросил его мне под ноги. Будто бы тот всегда там и валялся, а противный мужик, собирающийся нажиться на чужой беде, пальцем его не трогал.
Избавившись от тяжкой ноши, староста припустил вниз по склону с завидной скоростью. Больше ему не мешали ни возраст, ни брюшко, ни грунтовая дорога, промытая весенними селями.
– Про каменщика не забудьте! – напомнила я в удаляющуюся спину и поежилась, снова представив, как войду в негодный для проживания дом. Теперь мой дом.
В смятении я подобрала кошель, обернулась и встретилась глазами с желтыми радужками, расчерченными вертикальными зрачками.
– А про тебя-то я и забыла!..
Так обрадовалась, что не осталась в новом мире без гроша в кармане.
Я машинально отступила, споткнулась о кочку, оступилась. По грунтовой дороге посыпалась каменная крошка. А я плюхнулась на очень жесткое место, так что зубы стукнули друг о друга, а изо рта вырвалось грудное:
– О-о-о-а-а-э-э-э!
Как же больно и страшно!
– Кыш! Это дом ведьмы, – заверещала я, в надежде отпугнуть приставучего ящера.
Проклинать я не умела, но фантазировать – сколько угодно. Горожане боялись ведьму. Может, и дракон испугается?
С бешено колотящимся сердцем, на диком адреналине я выдала очередную лабуду:
– Про́клятый дом! Кто к нему без приглашения подступит – тот живым не уйдет!
Сказал бы мне кто-то еще днем, во что превратится моя жизнь к вечеру – подняла бы на смех и заблокировала бы во всех соцсетях!
Дракон фыркнул, выпустив из ноздрей облачка пара, будто засмеялся. Он хлестнул длинным хвостом по краю, отчего с обрыва посыпались комья земли, и опасно приблизил ко мне морду.
Я сидела на жесткой дороге около обветшалого крыльца, и только поэтому не упала от страха. Зато по спине пробежал озноб.
Дракон втянул воздух рядом с моим ухом и снова фыркнул.
– Ой, мама! – не выдержала я и подскочила, задев носом чешуйчатую морду. На удивление теплую и будто даже бархатистую. – Не съедобная я. Кожа да кости. – Растопырила руки, продемонстрировав худобу нового тела, покрутилась волчком и торопливо взбежала по ступеням на крыльцо, спряталась за деревянную подпорку. – Прилетай через пару недель, когда я чуточку откормлюсь.
Глава 6. Секреты старого дома и как приручить дракона
Из темной кухни я скатилась по лестнице этажом ниже.
Шороху я навела еще больше, чем было: угодила ногой в ящик с чем-то сыпучим, рукой сшибла таз с огромной бочки, который тут же пустился вприпрыжку по каменному полу, разгоняя ночную тишину и, как я опрометчиво понадеялась, незваных гостей.
Я затаилась и даже не дышала, уверенная, что воришка первым выдаст себя. Совершенно точно то был не дракон. Мой несостоявшийся жених не уместился бы в тесно обставленной кладовой. К тому же, внизу оказалось ужасно холодно – дракон бы надышал огнем и согрел комнатушку. А вот желающий поживиться на чужом несчастье обалдуй – вполне устроился бы и так. Дверь-то в дом была открыта!
Не успела я додумать жуткую историю, как по ногам сильнее повеяло морозцем.
Нет!
Голых лодыжек что-то коснулось. Практически невесомо. Даже щекотно.
От неожиданности я подпрыгнула, как хлеб из тостера, завизжала и размахнулась сковородкой. Она просвистела в воздухе и попала по бочке. Рукава белого свадебного платья окунулись в странную жижу. Несмотря на грохот, который сама и навела, я все равно очень испугалась, когда из угла на меня выскочил какой-то зубастый зверь…
Чего только я не представила: крысу-мутанта размером с козу, хорька-людоеда, горного таракана с амбициями…
Но зверёк громко пискнул и доверчиво уткнулся мне в подмышку.
Я выронила чугунную посудину. Та с громким «бульк!» утонула в многострадальной бочке. В лицо брызнул рассол. Рефлекторно облизнувшись, я разобрала пряную кислинку и чесночный дух. М-м-м… а вкусно!
Грызун подмышкой испуганно забился и снова заверещал. Я вторила наглецу и попыталась смахнуть его на пол. Но не тут-то было! Гаденыш вцепился в кружево когтистыми лапками и не падал.
У меня промелькнула крамольная мысль – самой, целиком запрыгнуть в рассол, чтобы пушистый членовредитель всплыл. Но порыв остановила ледяная атмосфера кладовой, похоже, служившей погребом или холодильником.
Не отважившись на моржевание и громко подвывая, я выбралась в кухню. В широкие окна, выходящие на террасу, заглядывала рыжая луна. Необычайно крупная в этом мире, она наконец-то высветила интерьер и проложила глубокие тени. Дом будто ожил. Я слегка обалдела от перемен. Даже дышать вдруг сделалось легче…
Впрочем не надолго! Я вспомнила о прохиндее, который сначала уничтожал мои припасы в подполе, а теперь бесстыдно драл на лоскуты платье.
Я громко сглотнула и решительно заглянула под локоть.
На боку болтался меховой комок с блестящими глазками-горошинками и длинными ушами.
– Ты не крыса, – ошалело констатировала я, ведь навоображала всякого и уже мысленно молилась местным богам, чтобы они уберегли меня от чумы, дизентерии или чего там еще переносят жуткие монстры с голыми хвостами. Но то в родном мире.
А тут…
Белый, как мое свадебное платье, кролик запутался в кружеве и притих. Я аккуратно освободила коготки, нежно погладила лапки и спросила:
– Будем дружить, что ли?
Он шевельнул носом, отчего смешно задрожали тонкие усики, особо выделяющиеся в лунном свете.
– И как же тебя зовут? – пролепетала я, а у самой глаза начали слипаться.
Напряжение отпустило, и тяжелый день напомнил о себе.
– Меня Ася. – Я зевнула. – А ты будешь… хочешь назову тебя, как нашего герцога Файроном? Ты и так очень симпатичный, а заодно вырастешь таким же сильным.
Зверь молчал, но следил за мной очень внимательно, а потом словно подмигнул и похлопал длиннющими ресницами. И тут я догадалась заглянуть ему… да-да, в глаза, конечно.
– Так ты девочка! – Я шлепнула себя ладошкой по лбу. – Прости меня, милая, я ужасно устала и творю дичь. Будешь Вишней, ладно? А лучше так: Зимняя Вишня – красиво.
Я обняла пушистую находку, забралась с ногами на кресло около холодного очага, свернулась калачиком, расправила подол платья, чтобы прикрыть озябшие ножки, и мгновенно провалилась в тягучую дремоту.
Не знаю, сколько так прошло времени, но как только с террасы повеяло утренней прохладой, и вдалеке зарделся робкий рассвет, я размяла затекшее тело и предприняла вторую попытку познакомиться с домом. В темноте я не нашла жилых комнат, будто все, что было у бедняжки Астры – торговая лавка с заколоченными окнами и кухня с открытой террасой.
С утра мне повезло больше. Я обнаружила прямо за торговым залом длинный коридор. Ночью дверь маскировалась под шкафчик со склянками. Там же нашелся проход в жилую зону. Две спальни: с добротными деревянными кроватями под тяжелыми бордовыми покрывалами, с массивными платяными шкафами на толстых ножках. В одной даже было зеркало и выход в сад. Точнее, на невесть откуда взявшийся задний двор с несколькими небольшими запущенными грядками, вишневыми деревьями и каменным колодцем под раскидистым орехом.
Снаружи дом казался небольшим и напоминал старый сарай. Изнутри он открывал мне все больше и больше секретов, тайных комнат и удивительных историй. Дом мастерски вырастал прямо из горной породы, вгрызался в камень коридорами и кладовыми. Открывал небу пятачок сада, чтобы снова спрятать от посторонних глаз и палящих лучей близкого солнца хозяйственные комнаты и… хлев.
Я нашла деревянные загоны для скота и металлические клети то ли для птицы…
– То ли для собратьев твоих, кроликов, – рассказала я новой подруге, которая таскалась по пятам, внимательно осматривала вместе со мной помещения и ни разу не отстала, куда бы я ни пошла. – Ведьма жила неплохо. Вела хозяйство, продавала зелья. Видимо, пока были силы. Откуда же на ней взялся такой долг?
В недрах горы была и ванная комната с лоханью, подсоединенная к местному аналогу канализации. Из крана даже текла вода, правда, холодная.
А еще я нашла тайный проход в ту кладовую под кухней. К нижнему ярусу дома вело ответвление дороги, которое я не заметила в сумерках. Высокая тяжелая дверь на деревянном засове открывалась в амбар. Там лежали огромные мешки с разным зерном и кукурузой. А от амбара шел узкий коридор в ту холодную кладовку с соленьями и вареньями, где я устраивала ночью концерт. В соседней, буквально ледяной, комнате я обнаружила замороженные мясные тушки. Проголодалась!..
Визуализация. Зимняя Вишня
Глава 7. Заклинатель ветра
Переодевшись в скромное серое платье, которое нашла в шкафу в одной из спален, я рассмотрела себя в зеркало. Длинные волнистые волосы шоколадным облаком обрамляли миловидное лицо с острым подбородком и огромными светлыми глазами.
– Красавица, – выдохнула я. – Что в белом платье, что в сером.
Я немного подумала и повязала на талию передник с широкой рюшей по краю. Так образ получился более нежным и законченным, хоть и повседневным. Тогда я прихватила из кошеля несколько монет и на всякий случай спрятала его под подушку. А сама взяла Вишню подмышку, будто декоративную собачку аля “Огуречная болонка”, и отправилась покорять Кантилевер!..
В этом мире заканчивалась весна. Горы оделись в мягкую зелень и благоухали цветами. Солнце шепталось с ветром в кружевных кронах и мягко ласкало открытые участки кожи.
Вдоль дороги я встретила знакомые растения: молодые куртины мяты, дикие кусты черной смородины, поросль малины. Я собрала по листочку в плетеную корзину, которую повесила на локоть рядом с кроликом.
Идти вниз с горы получалось легко, с задором. А оттого у меня на лице сияла широкая улыбка. Когда ноги наконец сошли с грунтовой дороги, ведущей к моему домику, и ступили на городскую брусчатку, я ничуть не устала.
Со своего утёса я хорошенько разглядела Кантилевер, заприметив на противоположном конце городишки крупные лопасти ветряной мельницы. И теперь пробиралась широкими улицами и узкими переулочками к намеченной цели.
Жители больше не обращали на меня внимания и занимались своими делами. Вот и когда я добралась до мельничного хозяйства, лишь разок заплутав, ко мне никто не вышел.
– Хозяин! – возопила я.
Каждое лето в своем мире я гостила на даче у школьной подруги, там «трудолюбивые иностранцы» тоже вот так горланили заискивающим тоном в поисках работы на участках. Я пугалась и вертела у виска. Подруга отмахивалась, мол тут такое в порядке вещей. Кто бы мог подумать, что и этот опыт пригодится мне в жизни?!
– Хозяин! – повторила я громче и двинулась к самой крупной мельнице.
Широкие лопасти напевали на ветру чудную мелодию. Насвистывая в унисон, на порог вышел крупный мужчина с бородой и густыми бровями. Он вытирал руки о тряпицу, заткнутую за пояс и, увидев меня, протянул:
– А-а, невеста дракона.
– Ася, – по привычке поправила я. – Трудитесь?
– Заклинаю ветер, хоть я и не дракон.
– Были в роду? – поддержала я беседу.
– Кто ж его знает. Думаете, все мельники потомки драконов?
– Думаю, мельники – прекрасные инженеры. Такие механизмы! – и я восхищенно махнула рукой в сторону мельниц.
Мельник горделиво приосанился.
– Мне бы муки, — ласково попросила я.
– Сходите к бакалейщику, – предложил хозяин чудесного предприятия. – Он принимает заказы.
Купить готовой муки мне в голову не приходило. Да и зачем?
– У меня в амбаре много зерна, – призналась я. – Не пропадать же добру.
– Не возьму, – отрезал мельник.
– Да почему же?
– Оно или проклятое, или заразное. Ведьма Надина разводила крыс.
– И для чего же? – всплеснула я руками.
– Чтобы спустить на город, – немного неуверенно заявил мельник.
Я скептически заломила бровь.
– В доме нет ни одной крысы, – размеренно проговорила я и продемонстрировала несговорчивому мужчине Вишню. – Надина… мы вместе разводили кроликов. Правда, никого кроме Вишенки теперь не осталось.
Мельник дернул подбородком, прищурился. Но я не собиралась сбавлять обороты:
– Я уже наняла телегу, которая привезет вам первые десять мешков зерна. На пробу. Постарайтесь сделать хорошо. Мне нужен мелкий помол. Отруби сложите отдельно.
– К-как? К-когда? – растерялся мельник и принялся заикаться. До этого он производил впечатление непреклонного и уверенного в себе мужчины.
Я, конечно, блефовала, телегу только предстояло найти. И про кроликов я понятия не имела, для чего бы ведьма держала их в таком количестве. Но зато разговор сразу потек в нужное русло.
– Сегодня, – расплылась я в победной улыбке. – Мука нужна была еще вчера.
– Так вчера бы и приходили, – думал отвертеться он, но я зыркнула грозно, как умела Анастасия, а не Астра.
Похоже, получилось эффектно. Мельник сжал губы и обреченно вздохнул.
В прежней жизни я тоже не сдавалась, боролась до конца, если на кухню в детский сад привозили несвежие продукты. Или пытались подсунуть манку вместо геркулеса.
– Это аванс, – я сунула ему в руку одну золотую монетку и пообещала: – После того, как доставите муку ко мне наверх, выдам остальное.
– Остальное? – ошалело переспросил он. Видимо, я прогадала, и услуги мельника стоили дешевле. Но я сделала вид, что не удивилась и твердо кивнула.
Надо бы пройтись по торговой улочке и прицениться, прежде чем сорить деньгами.
Я распрощалась с мельником и сразу отправилась исполнять задуманное. Муку я нашла в одном единственном месте, и стоила она втридорога, по сравнению с яйцами, маслом и сыром. Их я взяла, сколько уместилось в корзину, золотой монетки хватило.
Но одно я поняла точно: на ту сумму, которую герцог Файрон выделил на похороны драконовой невесты долго не проживешь.
А извозчика я наняла там же, на торговой улице.
– В гору не повезу. Там нет дороги, – отказались и первый, и второй, и третий.
– Она грунтовая, – спорила я. – Но дорога.
– Нет, – слышалось в ответ.
Четвертый запросил пять золотых. Я была уже в отчаянии и не раздумывая согласилась. Мука тоже выйдет золотой.
– Ну и пусть, – пробурчала я, поглаживая Вишню между ушек. – Деньги все равно не мои, а герцога. Так что не жалко. А зерно иначе все равно заплесневеет и пропадет. Кто я такая, чтобы сгноить запасы?
Извозчик тут же снарядил телегу и любезно прихватил меня с питомицей.
– Не идти же вам наверх пешком, госпожа Ася, – рассудил он. – Уж солнце палит.
Да-да, солнце, как же. За пять-то золотых монет, еще бы я поскакала на своих двоих, а он бы уехал вперед и вальяжно дожидался хозяйку у амбара. Тоже мне, аттракцион невиданной щедрости!