Чёрный триста лошадный бензиновый двухсотый крузак двадцатого года выпуска уверенно резал ночь на платке трассы Дон куда-то в сторону Воронежа. Флешка с бессловным релаксом не сильно бодрила и не давала уснуть ненавязчивой музыкой среднего возраста мужчине, с ухоженной бородкой и злыми глазами. Георгий Иванович, он же Гора, он же Жора, он же Гоша. 42 года, разведён, дочь, не служил, директор по связям и кадрам средней московской компании в сфере строительства, ни дня руками не работал. Телосложение неспортивное, снуфовские, узнаваемо офисное. Здравствуй, последний герой!
У Жоры есть дело, отправившее его в дорогу из мерзливой осенней Москвы сквозь ночь куда-то в окрестности такого же осеннего мелкослякотного Воронежа. Но это долгая история.
Жорин папа, Иван, был неплохим человеком, работал то там, то тут, имел хороший стартовый градус или блат, но бухал по пятницам, много кричал в будние дни, по рабочим вопросам, аж динамики в телефонах не выдерживали и перегорали, курил и сгорел от инсульта, не дотянув до пенсии. Старший брат Ивана, дядя Коля, как то тяжело развод пережил, особенно в старости, уехал в глушь, затих, с детьми не общался, сложно перболел коронавирус, и, приболев, позвал племянника к себе, помахав в письме списком акций газпрома, новатека, норникеля и прочих голубых фишек московской биржи. Жора и полетел, повидаться, по делу. Георгий, он же Евгений Онегин.
Навигатор уверенным мужским голосом вёл мимо камер, по развязкам к нужному съезду. Светало, солнце ещё не взошло, но было ясно рассвет рядом, мир вокруг просыпался. Оставалось километров пятьдесят. На нужном повороте работали дорожники, и пришлось проскочить вперёд пару километров, развернуться через сплошную и уйти на просёлок.
Узкий двухполосный просёлок петлял между полей и прудов, тяжёлый свежевспаханный чернозём лежал на полях, просыпались птицы. Часы показали 5 равно, далеко на востоке, чуть раньше солнца ненадолго выползало на небо, принимающее к себе в гости эклиптику Солнца созвездие, Весы, самое неживое созвездие, единственное овеществлённое. С коромыслом и чашами и невидимой невооружённым глазом вечной звездой Мафусаилом номер 14 02 83, номером совпадающим с днём рождения Георгия Ивановича. Звездой старше вселенной, красным глазом Создателя этого мира, в руке которого на двух чашах весов меряются дела наши.
Наступил новый день, пятнадцатое октября 2025 года, среда, а среда такой день, когда может случиться что угодно. Навигатор выключился, связь пропала.
Асфальт закончился мгновенно, в ранних сумерках Жора внезапно влетел в непаханое поле, рулить он умел, это был, пожалуй, единственный его полезный навык, впрочем, и медведь в цирке на велосипеде ездит, поэтому оттормозил не перевернувшись. Всё, стоямба, поле, сумерки, светает. Мафусаил подмигивал красным глазом, хотя увидеть это можно было только в бинокль. На шум машины, свет фар, и урчание мотора из ближайших строений начали выходить местные. Выглядели они специфично, в неярких мешковатых одеждах, с непонятными предметами в руках. Идти им было пару километров, но Георгий их не видел и не слышал.
Жора вышел из машины, пытаясь найти пачку, сиг, на нервах, забыв, что курить бросил лет пять назад. Солнце добавило красного с востока и стало степенно выбираться на пасмурное осеннее небо Русской равнины, похолодало заметно, на земле лежал иней вперемежку с наледью. Поразмыслив несколько минут, Жора выключил фары и двигатель, почему-то решив дожидаться рассветав тишине и холоде. Очень скоро в окно постучал мужик в лохмотьях и с деревянными вилами. Директор по кадрам, специалист по персоналу радостно открыл дверь и вышел. Чтобы тут же упасть в морозный грунт от увесистого удара чем-то тяжёлым в темя.
- Из чьих будешь пёс, случаем не Заруцкого холоп? – Услышал он очнувшись.
Разглядеть говорившего мешал толи сапог толи валенок у носа.
После короткого, но продуктивного допроса сопровождавшимся скорее угрозами, чем
ударами стороны выяснили следующее. Воронежские сторонники Лжедмитрия второго то, что перед ними безобидный сумасшедший со странной телегой, а Жора начал понимать, что прошлая жизнь закончилась, он попал в приключение, вернее он просто попал, и всё.
То, что это не сон его уже убедили, но осознание случившегося ещё не пришло. Болел затылок и хотелось в ванну, в тепло, в чистую постель и уют москвича. А ещё вдруг захотелось ехать дальше. Одновременно хотелось есть, и выпить. От произошедшего конфликта интересов, или по другим причинам, Жорик расплакался.
1612 год. Русская Смута, Лжедмитрии и ляхи, шведы с остатками ногаев, сторонники Шуйского и Владислава оба ополчения, казаки Заруцкого, Сапега, Марина Мнишек с воронёнком, Владислав, Лисовский и крымчаки. Игра престолов - все против всех. Люди заняты своим делом, на чужака нет ни времени, ни еды, зла тоже нет, божий человек всё же. И удивляться разучились, всему чтобы не видели нового, ну чужак, с телегой странной. Мало ли что в мире бывает.
Окрестности Воронежа, парудесятков лет крепости, но уже черкасами подожжён и рублен заново. В Смуту Воронеж во фронде, он против официалов, поддержал самозванца, не принял Шуйского, поддержал и второго Лжедмитрия. Не присягнул польскому королю Владиславу, а Москва склонилась. Город и окраины готовились бить Заруцкого.