– Придурок! – разъяренно швырнула только что купленный стакан с кофе в серебристый бампер, промчавшейся мимо меня ауди.
Посмотрела на свою любимую толстовку. Капли грязи стекали по груди. Сморщила носик, вытирая щеку тыльной стороной ладони. В лицо тоже попало.
Подняла папку с фотографиями из рядом разлившегося озера, а точнее темной лужи. Я уронила ее от неожиданности. Эти «гонщики» меня напугали.
Почувствовала волну облегчения. Папка защитила фотографии от воды. Эти снимки мне очень нужны. Благодарю своему увлечению, я выиграла конкурс и попала в элитный университет. Просто подарок судьбы, не меньше.
Не заметила стразу, как машина сдала назад. Только заприметила как по стеклу заднего окна тонкими извилистыми струйками расплескался ванильный капучино.
И по делом ему! Видел, что я иду, мог объехать. Лужа с краю, а он, похоже, повеселился от души.
Остановился возле меня. Окно медленно сползло вниз. Водителем оказался молодой брюнет уж больно идеальной внешности. Я бы сказала – излишне идеальной. Я таких только на обложках журналов и в кино видела.
Ленивым взглядом окинул мое лицо.
– Ничего не попутала?
От его грубого голоса и темных гипнотических глаз я вздрогнула. Сглотнула и неуверенно отвела взгляд в сторону. Но дерзко приподняла подбородок, стараясь сохранить невозмутимый вид.
Я ничего не боюсь. С отморозками разговор короткий.
Как говорит моя мама: лучше всего грубость игнорировать. Поэтому я промолчу.
Еще раз скосила глаза. Парень уже не смотрел на меня, уверено закинув татуированную руку на руль, что-то обсуждал с рядом сидящем другом.
Я облегченно вздохнула и хотела обогнуть машину, чтобы идти по своим делам, но как только я пошла, она вновь двинулась, преграждая мне путь.
Я затормозила оцепенело посмотрела на водителя. Его лицо выражало крайнюю степень безразличия.
Наивно уверовав, что это случайность, решила обойти, с другой стороны. Но все повторилось.
– У тебя все нормально? – поинтересовалась, поправляя на плече громоздкую сумку с фотоаппаратом.
– У меня да, – ухмыльнулся парень, приподняв один уголок губ. И его улыбка была невероятна потрясающей. – А вот у тебя проблемы.
– Какие еще проблемы?
Парень не ответил. Высунул руку из окна, протянул мне пачку салфеток.
Ладно, может я погорячилась? Он не такой уж и отморозок.
– Спасибо, я свою толстовку дома застираю. Опаздываю.
– Да мне пофиг, – сообщил бесцеремонно, по-прежнему держа пачку в руках. – Машину протри.
– Что?
Не поверила своим ушам. Он сейчас серьёзно?
Мои щеки опалило жаром. По телу поползли неприятные мурашки.
Грубиян!
– Кофе, – парень устало вздохнул, будто я его раздражаю. – Не медли, букашка.
Как он меня назвал?
– Иди к черту!
Прошла дальше, решив пойти другим путем. Он длиннее, но этот парень меня уже достал. В любом случае опоздаю. И это в первый день.
Но мне снова не дали пройти.
– Ты меня не расслышала? Я сказал: «Не медли, букашка».
– А ты меня не расслышал? Я сказала: «Иди к черту!»
Парень приподнял второй уголок, выгибая губы в идеальную дугу. Только вот его улыбка на этот раз не показалась мне красивой, скорее устрашающей. Похожа на оскал дикого зверя.
– Девушка нарывается на еще большие проблемы, – услышала голос его друга. – Что будем с ней делать?
– Дан, тут от девушки одно название, – брюнет убрал руку, закидывая пачку салфеток обратно в салон. – С нее нечего взять.
Что он имеет в виду? Я от его грубости сильно растерялась.
А тут еще тонированное окно заднего пассажирского опустилось. Оттуда на меня уставился третий парень - симпатичный блондин, с таким же пустым выражением лица. Без интереса окинул глазами мою фигуру.
– Ты прав. С нее нечего взять. Без груди, тощая и невзрачная, – сделав беглую оценку моей внешности, блондин недовольно фыркнул и отвернулся. – Поехали, Яр. Она итак нас сильно задержала.
Я от возмущения аж задохнулась. Это я их задержала?!
Брюнет, имя которого, как я теперь знаю – Яр, задумчиво почесал бровь одним пальцем, недовольно сжал губы и закрыл окна.
Машина умчалась, а я немедленно потопала в университет.
Птички все также мило чирикали на деревьях, солнце выглядывало из-за туч.
Под ногой что-то хрустнуло.
Я опустила взгляд и увидела пустой пластиковый стаканчик от кофе. Вздохнула, подняла его и дошагала до ближайшей мусорки.
Настроение было испорчено.
Сама виновата. Не стоило так заводиться.
Радовало только то, что я больше никогда не встречу этих парней.
Знала бы я, как сильно в этот момент ошибалась…
Только что было солнце, а теперь дождь накрапывал все сильнее, и не отпускала раздражающая мысль, что если бы не эти отморозки, я бы успела, пока не ливануло.
Теперь не только в плохом настроении. Капюшон плохо спасает, волосы повисли мокрыми паклями.
А мама ведь мне говорила, не забыть взять зонт. Но я оставила его лежать у входа.
Забежала, с трудом пробившись через пост охраны, которая требовала пропуск, и резво кинулась к кабинету декана. Секретарь посмотрела на меня, чуть скривив губы.
– Вы опоздали.
– Я не виновата! – закусила язык. Не время препираться. – Извините.
В конце концов, то, что со мной приключилось, не их проблема. Кого волнует, что со мной случилась такая неприятность.
Зря я забежала за стаканчиком кофе, но не успела позавтракать. Полночи редактировала новые снимки. Выложила их в свою маленькую группу в соцсетях и неожиданно получила заказ.
Невероятно, но похоже, меня ожидает моя первая работа. И мой первый заказчик – девушка по имени Алиса, попросила меня связаться с ней вечером, чтобы обсудить детали.
Я в предвкушении, даже вспомнив об этом, настроение вновь поднимается. Все прекрасно. Я теперь студентка элитного ВУЗа, и у меня первый заказ по фотографиям.
Жизнь преподносит невероятные сюрпризы.
– Проходите, – цокнула секретарь языком.
В кабинете декана меня приняли очень радушно. Со мной долго разговаривали, рассматривали снимки, хвалили и поздравляли с победой. Ректор, к моему удивлению, сообщил, что меня сразу отведут в аудиторию. Я думала, что начну учебу с понедельника, и не подготовилась. Но и здесь спорить не стала. На меня накатило дикое смущение, оттого что мне столько внимания.
Быть новичком всегда тяжело, особенно, в таком месте. Ранее я училась со своими друзьями недалеко от дома, а теперь здесь, в самом центре. Это повод для гордости моих родителей, и я сама горжусь своими успехами.
– Форму тебе принесут в воскресенье, курьером. И не волнуйся, сшита полностью по твоим меркам. А сегодня просто познакомишься с преподавателями и своими новыми сокурсниками.
Восторг, вот это да.
Декан завела меня в аудиторию, и, пока я нещадно краснела, под любопытными взглядами однокурсников, выразительно рассказала, что я выиграла конкурс и буду фотографом местной студенческой газеты. Это приятный бонус победы.
Только моя история, похоже, ни на кого не произвела впечатления, а наоборот, вызвала насмешки и неприятные колкие фразочки со стороны задних рядов аудитории.
Я не собиралась обращать внимание и расстраиваться, мне хватило утренних неприятностей, а сейчас я буду осваиваться на новом месте.
Поднявшись повыше, чтобы занять свободное место, я заметила, что многие смотрят на меня с неприятными ухмылками, но спокойно разложила свои вещи, вытащила фотокамеру из чехла, положила ее рядом.
Этот ряд весь пустой, и я этому рада. Пока не завела друзей, мне проще быть одиночкой. Сняла свою толстовку, оставшись в майке.
Мне не хотелось сидеть в грязной мокрой одежде, и я не думала, что кто-то обратит на это внимание.
– Продолжай раздеваться, крошка, – один из парней шутливо толкнул другого в плечо. Они снимали меня на свой телефон, сидя за два ряда впереди меня. – Майку тоже сними!
– Ща что-то будет, – хмыкнул один из них.
Я огляделась, почувствовав, что в помещении становится жарче. Вздохнула, сделав вид, что меня ничего не смущает. Но они продолжали снимать.
Я не понимала, что это за детский сад. Зачем это делают. Преподаватель вышел вслед за деканом. Я уверена, когда она вернется, все утихнет. Это просто первый день, мне слишком много внимания, уже через неделю все забудут, что здесь новенькая студентка.
Уткнулась взглядом в окно. В одном они точно не правы – я не собираюсь вступать в стычку. И хотя обычно меня трудно остановить, ведь я преверженец справедливости и довольно вспыльчива, но на ничего не будет, веселого шоу не ожидается. Камеры можно выключить.
И вот уже слышу, как в аудиторию вошли. Можно вздохнуть спокойно.
– Свали, – услышала короткое с хрипотцой.
В этот момент я настраивала фотоаппарат, планируя пойти пофотографировать университет после лекции. Декан сказал, что они хотят выпустить статью в городской газете, где будут мои впечатления о первой неделе учебы.
Конкурс, в котором я выиграла был благотворительный, и людям важен отчет, они должны убедиться, что такую простую девушку, как я, взяли к ним учиться. Сказав «простую» декан запнулся, и быстро перевел тему. Но я не расстроилась, его слова полны правды, и я буду счастлива сделать снимки для этой статьи. Это еще один плюс мне в портфолио.
Я подняла голову и увидела троих парней, как с обложки журнала. В дорогих шмотках, с безразличным выражением лица.
Да, да, тех самых «гонщиков».
И прямо надо мной возвышался брюнет, в бампер машины которого я закинула свой вкуснейший ванильный капучино.
Смотрел на меня все с тем же пустым презрением, словно перед ним действительно ничего не значащее насекомое.
– Вот еще, – пробубнила я, и продолжила настраивать камеру, сделав вид, что не замечаю их. Но ощущение, что на меня смотрят, приводило в нервоз.
Я огляделась, на меня действительно внимала вся аудитория. С издевательскими улыбочками на губах.
– Эй, Яр, я был прав, посмотри. Она безгрудая.
– Просто незаметная, как у букашки, – произнес Яр, дергая уголок губ.
Я покраснела, хватая мокрую толстовку и накидывая ее на себя. Эти парни снова откровенно разглядывали меня, и я почувствовала еще больший жар.
– Отвалите!
– Мы бы отвалили, – произнес парень, который сидел рядом с Яром в машине. Сейчас я могла рассмотреть и его. Каштановые волосы и большие голубые глаза, он выглядел добрым. И голос у него был мягким. – Но ты заняла наши места.
– Они подписаны? – со смешком съязвила я. – Учимся как в первом классе, да, детки?
– Да, – отозвался дерзкий блондин – Первокурсники обязаны проявлять уважение к старшим. Таковы правила нашего ВУЗа. Ты из какой дыры вылезла, детка?
Я пошла бродить по университету. С удовольствуем и некой долей восхищения разглядывала аудитории, холл, библиотеку, и даже стены. Все в этом заведении выглядело на высшем уровне.
В моем предыдущем вузе все было по-другому. Не скажу, что там было неуютно, но такого высокого качества не ощущалось.
Я вышла на улицу. Дождь закончился, было солнечно, на газонах разместилось много студентов. В основном они все собрались кучками, пили кофе, болтали, шутили, разложившись на покрывалах. И это тоже казалось мне необычным. Раньше я такого не видела, у нас все собирались в буфете и лопали булочки, а чтобы вот так на газоне - нет.
– Так здорово, – прошептала, окрыленная эмоциями.
Я сделала несколько кадров, и отправилась дальше. У ВУЗа была своя собственная баскетбольная команда, и многие парни находились на поле. Я подошла поближе и также щелкнула их.
Некоторые из них сняли футболки, и с разбегу закидывали мяч в корзину. Это выглядело очень круто и эстетично, как фотограф, я не могла упустить такой момент. Поймала несколько хороших кадров.
Посмотрела фото на камере, и поняла, что все же это слабо, мне хотелось бы подойти ближе. Мне нужно, чтобы в статье были идеальные снимки. Это моя работа, и она должна быть качественной.
Я приблизила фокус, но тут в кадр попала чья-то внушительная фигура. Лицо оказалось в центре, будто смотрясь в глазок.
– Букашка, меня фотографируешь?
Я убрала камеру и недовольно взглянула на Яра.
Меня мгновенно сковало напряжение, злость, и другие, менее различимые эмоции. Непонятные и пугающие.
– Прекрати меня так называть. Я девушка и мне неприятно.
– Ты мало похожа на девушку, а приятно тебе или нет – меня и вовсе не волнует.
Я хотела поспорить с ним, но поняла, что в этом нет смысла. Возможно, парень нарочно меня задирает. Я хочу быть выше всего этого.
Посмотрев на Яра, я увидела, что он, как и другие баскетболисты, снял футболку. И выглядел он очень уверено. Подкаченный, высокий, с вязями извилистых тату на руках.
И в итоге я не удержалась от гневного комментария.
– Ты похож на отморозка. Эти татухи у тебя на руках, и пирсинг в ухе выглядит по-детски.
Я понимаю, что мои слова выглядели неумелым способом ответить грубость на грубость. Просто не привыкла, что мне приходится себя защищать от таких парней.
Я общалась с парнями в школе и немного в своем предыдущем университете, но они все были милыми и доброжелательными со мной. А таких грубиянов еще не встречала.
Я всю жизнь была немного вспыльчивой, но не рисковой. И сейчас действительно не хотела ввязываться в стычку. А мой утренний порыв был скорее на нервах и волнении.
– Как это мило. Букашка думает, что она бессмертная.
Я решила промолчать, выключила камеру и меня посетила мысль сходить перекусить. С самого утра хожу голодная и желудок уже протяжно урчит.
– Не забудь, вечером ты моешь мою тачку.
– Да, я уже закупилась тряпками и мылом, – буркнула, обходя парня по кругу.
Но у меня ничего не выходило.
А все потому, что Яр не давал мне прохода. Еще этот его грубый тяжелый взгляд, которым он удостаивал меня, вызывали странные эмоции.
Я ответила ему таким же грубым и презрительным взглядом, но он не отступал. Он словно пытался гипнотизировать меня. Или мне так казалось на нервах.
– Так. Что тебе нужно? – растерялась я.
– Помоешь мою тачку.
– Отвали, – выплюнула. – Я не собираюсь делать все, что ты скажешь. Рабство отменили, знаешь когда?
– Когда?
Я растерялась еще больше. Честно говоря, точный год не помню.
– Давно, – засмущалась, отводя глаза.
Парень насмешливо ухмыльнулся, пристально разглядывая мое лицо.
Мои щеки запылали. Мне стало стыдно.
– Здесь у нас царят свои порядки. Будешь моей рабыней.
– Пошел к черту.
– Помой мою тачку, рабыня.
– Яр, ты глухой? Я уже ответила. И прекрати оскорблять меня. Я не букашка и не рабыня, и я не стану мыть твою чертову машину!
– Кто разрешал называть меня по имени?
– О, боже мой! Тебя еще и о имени назвать нельзя? Ну извините, Хозяин!
– Так-то лучше, – произнес, перекатывая мяч из одной руки в другую. И губы его снова изогнулись в шаловливой полуулыбке. – Хорошая девочка. Называй меня хозяином и впредь. Будешь послушной, разрешу тебе здесь учиться.
– Ой, Хозяин, а без тебя мне так плохо училось! И как я не догадалась спросить твоего разрешения сразу!
– Без понятия.
Я обреченно вздохнула и на секунду прикрыла глаза.
– Послушай, Яр, я устала и проголодалась, ты мне не интересен, и я не собираюсь тебя слушаться. Проваливай, ладно?
Яр слушал меня, мрачно глядя на мое лицо. Продолжая играть с мячом, тем самым отвлекая.
– Я заеду вечером, готовь свои тряпки и мыло, – он швырнул мяч, и тот отпарировал прямо в корзину.
Я удивленно приоткрыла рот, баскетбольная площадка была довольно далеко, и под таким углом было нереально попасть, но он это сделал.
Позже, стоя у автомата с кофе, я снова заметила Яра. Он был с группкой парней, они что-то обсуждали, хмурясь и перебивая друг друга.
Мне показалось, что между ними проходит оживленный спор, возможно, на повышенных тонах. Либо эти парни так привыкли общаться.
Изначально я не была уверена в том, что начинается ссора, но позже один агрессивно толкнул Яра, тот резко отошел на шаг, а потом с размаху вмазал обидчику кулаком в лицо. Тот упал, а рядом стоящие парни сузили круг и ударили его ногами в живот, каждый по очереди.
Все было так неожиданно, я вскрикнула и уж было хотела позвать на помощь, но к моему удивлению рядом прошел наш преподаватель с деканом, и они даже не затормозили, заметив драку.
Более того, они сделали вид, что не заметили. Но ведь они видели, я не сомневалась.
И еще несколько студентов, которые сидели на подоконнике, быстро схватили сумки и убежали, не оглядываясь…
Вечером я написала девушке, которая сделала у меня заказ на фото. Она сказала, что фотографии будут у озера, это недалеко от торгового центра.
Она попросила пофотографировать ее парня с друзьями, но так, чтобы они не заметили меня. Мне показалось это странным, и я засомневалась, но она тут же выслала мне всю сумму, которую я ей называла за свою работу. И более того, она сказала, что если снимки ей понравятся, она сделает еще один заказ у меня, и заплатит вдвойне.
Меня очень привлекло такое предложение, ведь сразу после занятий в университете я ходила посмотреть новые детали для фотокамеры и была неприятно удивлена ценам. Быстро найти такую сумму я бы не смогла.
Обычно я зарабатывала в лапшичной моих родителей, развозя заказы, но мама платила мне буквально копейки, объясняя, что основной бюджет идет в семью. И это правильно, безусловно.
Поэтому, все же решилась.
Сразу после выполнения работы, я должна была встретиться с этой девушкой, которая представилась Алисой и отдать ей флешку со снимками.
Она сказала, чтобы я не вздумала отправлять ей их в сети, потому что нас могут взломать. Я не восприняла всерьёз ее слова, возможно у нее паранойя. Клиенты бывают разные, а я не слишком придирчива.
Она попросила купить абсолютно новую карту памяти. Я взяла чистую, а свою со снимками для ВУЗа положила во внутренний карман толстовки.
Зацепив велосипед у входа в центральный парк на замок, отправилась вглубь, вдоль аллеи, к озеру.
Под ногами все еще были лужи, даже здесь.Утренний дождь прекращался на короткое время, а потом начинался снова. Да и сейчас собрались тучи, но это не повод не делать свою работу.
В парке практически не было людей. Никто не хотел гулять под дождем. Было довольно пустынно и ветрено, но свежо. Стоял легкий сумрак, фонари на алее еще не зажглись.
Я уверенно шла к нужному месту, силясь сконцентрироваться. За день так ничего и не съела, лишь выпила кофе днем в универе.У меня было столько дел, что я просто не успела. Из-за этого сил у меня было не много, я ощущала легкую слабость в ногах.
Ближе к озеру я увидела парней в темных одеждах и капюшонах. Они переговаривались на повышенных тонах, их было всего четверо.
Спряталась за деревьями, и достала камеру из чехла. Длинные ветви ивы прикрывали меня, и я сделала несколько кадров.
Алиса просила, чтобы фото были как можно ближе и четче, чтобы она могла разглядеть своего парня и что именно он делает. Меня это очень смутило, я хотела быть фотографом, а не следопытом, но раз уж решилась взять заказ, то нужно было сделать все качественно.
Когда к парням подошли еще несколько, все также в темных одеждах и капюшонах, прикрывая их спинами, я решила залезть на дерево. Оттуда обзор будет лучше, возможно, получится увидеть лица.
Положила камеру обратно в чехол, и стала карабкаться на ближайшее дерево. Ветви были скользкими, а я ощущала себя журналистом на опасной миссии.
Улегшись на самую длинную ветвь животом, я вновь достала камеру, а сумку повесила на другую ветку. Здесь обзор был гораздо ближе. Все, что делали парни, было очень различимо на кадрах. Хотя и не вполне понятно.
Один что-то передал другому, какую-то красную коробку с черными надписями. Потом наклонился, дерзко взяв другого за шею, пригнул к себе, и что-то сказал.
Они долго разговаривали. Парень согласно кивал, будто соглашаясь. А потом, когда тот убрал руку с его шеи, он резко начал бежать.
Его схватили, а он опять вырвался. Упал на траву, капюшон с него слетел. Вскочил, и снова начал удирать.
Я быстро щелкала, не успевая толком различать детали.
Заметила только, что волосы его были рыжие, а еще джинсы на коленях рваные. Парни побежали следом, а я не знала, что делать. Испугалась, потому что ситуация выглядела странно.
Как я уже сказала, я не была рисковой, и идти за этими парнями не собиралась.
Все выглядело подозрительно, и я подумала, что ввязалась во что-то опасное. И меня эта мысль напугала.
Я хотела положить фотоаппарат обратно в чехол, но не дотянулась, так в процессе работы, незаметно сдвигалась все дальше к краю ветви.
Начала продвигаться обратно, и когда потянулась к чехлу, неудачно задела его коленкой, и он упал.
– Черт, – выругалась. – Что за день дырявый?
Сейчас у меня был чужой фотоаппарат, и я относилась к нему особенно бережно. К тому же он без ремешка, если разобью его, то век не расплачусь, потому что он явно был лучше и дороже моего. Более навороченная модель.
Медленно поползла по дереву, держа камеру в руках, будто сокровище.
Но затихла, когда увидела, что парни возвращаются. Они шли маленькими группками.
Двое завернули вокруг озера и пошли по газону, и еще один следом, засунув руки в карманы.
На всех них были низко опущены капюшоны, и я не видела лиц. Они прошли прямо внизу под ивами, а чуть выше на толстой ветви расположилась я.
Я старалась никак не выдавать себя, даже дышать перестала и глаза на несколько минут закрыла.
Когда шаги стихли, чуть наклонилась, присматриваясь.
Ветви плакучей ивы внизу очень мешали, я не знала, ушли ли парни. Мне показалось, я почуяла запах табака и мяты.
Тогда наклонилась еще ниже, свисая с ветки. Ниже и ниже…
Не заметила, как соскользнула, внезапно выронив камеру из рук.
Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – стучало в голове.
Как ни странно, я не упала, только слышала, звук разбившегося стекла.
Мне просто почудилось, что в этот момент я умерла.
Открыв глаза, поняла, что еще жива и упала прямо в руки парня. Его лицо все еще было наполовину скрыто капюшоном, но я увидела очень красивые губы.
И ощущала крепкие теплые руки на своем теле.
Он обнимал слишком нежно...
– О… отпусти, – потребовала, сильно смущаясь.
Но парень не спешил ставить меня на землю. Он рассматривал меня из-под капюшона.
Я отчетливо ощущала на себе пристальный взгляд. Будто в самую душу заглядывал.
– Ничего, – почувствовала, что вспыхнула. – Я… Ничего.
– Букашка, – бровь Яра насмешливо приподнялась. – У тебя плохо получается врать.
– Черт, – я начала вырываться. – Он разбился!
Яр мягко опустил меня на ноги. Я подскочила к фотоаппарату. От него почти ничего не осталось, он упал прямо на край аллеи, которая была покрыта бетонной плиткой.
– Нет, нет, пожалуйста! – я схватилась за голову. – Что делать?
– Ты такая растяпа, – тихо усмехнулся Яр. – Сколько за тобой наблюдаю, ты только и делаешь, что все роняешь и разбиваешь. Ничтожное ты создание.
– Какой ты наблюдательный, – прошипела в ответ, аккуратно вынимая из фотоаппарата карту и пряча ее в свой кроссовок, так, чтобы он не заметил. – Иди куда шел, Великое ты создание!
– Еще бы мне своих рабов спрашивать, что мне делать и куда идти.
Я застонала, закрывая лицо ладонями. Это все моя усталость и голод повлияли.
Да и вообще весь день не особо задался, как не старалась убедить себя в обратном.
Все еще сидела на корточках. Начала нервно раскачиваться, не понимая, как мне быть дальше. Что я скажу Денису? Я обещала, что верну камеру целой и невредимой. Но от нее почти ничего не осталось.
Всхлипнул, чувствуя, что по щекам потекли горячие слезы.
– Ну что ты, букашка, – Яр подсел ко мне, также на корточки. Мягко убрал с моего лица налипшие влажные волосы. – Не плачь, девочка.
Я резко откинула его руки.
– Что ты делаешь, – буркнула, вставая, и отводя глаза. Нежные прикосновения этого дьявола вызвали мурашки и смущение. – Не надо.
Отошла в сторону, поднимая лицо к небу. К редким прохладным каплям. Я начала размышлять, что мне предпринять. Где взять деньги, чтобы купить такой же фотоаппарат до конца недели. И вообще, нужно посмотреть, сколько стоит эта модель.
Достала из кармана телефон и вбила название в интернете. Застонала, увидев нереальную цену.
– Боже!
– Какая дешевка, – выплюнул Яр, заглядывая из-за спины. – Кто еще таким пользуется?
– Что? Это же целое состояние!
Я тяжело задышала, хватаясь за бок. Мне показалось, что пространство резко сузилось и закружилось.
– Ты в порядке? – спросил Яр, и я снова почуяла сильный запах мяты.
– Пожалуйста, не надо, – попросила парня. – Воздуха не хватает. Я задыхаюсь.
Яр тут же убрал зажигалку в карман. Подошел ко мне, внимательно присмотрелся к моему лицу, прищурив веки.
Я тяжело вздохнула, отворачиваясь.
Увесистые прохладные капли били все сильнее, и я накинула капюшон. А вот Яр не спешил прятаться от дождя. Он задумчиво смотрел на меня, засунув руки в карманы, и с его волос начала капать вода.
– Я ухожу, – сообщила, направляясь к центральному входу из парка.
– Скатертью дорожка, – отозвался Яр, вновь присаживаясь на корточки и подбирая осколки фотоаппарата.
Но мне показалось, что он все же посмотрел мне вслед. У меня морозящие мурашки скользнули по позвоночнику.
Я отстегнула велосипед и выехала на тратуар. Ливень бил все мощнее, раздавались тяжелые раскаты грома. Дорогу было плохо видно, но я доехала до торгового центра без происшествий, не смотря на то, что с моим велосипедом были проблемы.
С меня большим потоком лилась вода, и прежде чем пойти навстречу с Алисой, я забежала в женский туалет. Времени до закрытия торгового центра оставалось немного.
Я отжала волосы и свою толстовку, и даже немного просушилась под сушилкой для рук. Наспех оглядела себя в зеркало. После чего отправилась к месту встречи.
Только выглянув из-за угла к кофетерию, у которого мы должны были встретиться, увидела Алису. Я сразу узнала ее по фотографии в профиле. Милая блондинка в очках, она выглядела доброй, хрупкой и очень стильной.
Она дружелюбно улыбнулась и помахала мне, тоже заприметив, но я не успела сделать и пары шагов…
Меня резко одернули за руку назад, а затем, вжали в стену.
Сначала я не поняла, что произошло, но попыталась закричать.Только мне грубо зажали рот рукой.
– Ччч, – Яр сощурил глаза, рассматривая мое испуганное выражение лица. – Тихо, не ори. Будь послушной девочкой. Делай то, что я тебе говорю, и я не причиню тебе вреда.
Я не могла ничего ответить, лишь замычала ему в ладонь. Но поняв, что парень мне не доверяет, несколько раз согласно кивнула.
Яр отпустил меня, но все же мне не стоило доверять. Я снова громко закричала, привлекая к нам внимание. Рванула вперед, пытаясь удрать.
Но Яр был проворнее. Он с силой толкнул меня к стене, и я ударилась головой. Перед глазами запылали звездочки.
Он начал ощупывать меня, будто что-то искал. Или просто пытался облапать...
Охранник, стоящий недалеко от нас, повернулся и зашагал к нам. Я заметила, что за ним побежала Алиса. Она что-то тараторила ему, указывая пальцем на нас.
– Где ты ее спрятала? – ухмыльнулся Яр, засунув руку мне в задний карман джинс. Казалось, что он сильно злился и перестал сдерживать себя. – Где она?
– Не понимаю, о чем ты, – я вспыхнула от нахальных прикосновений парня, которые продолжали проворно щарить по всему телу.
– Конечно, – Яр кивнул, и пока я наивно надеялась, что охранник и Алиса спасут меня, он просто перекинул мое податливое тело через плечо и быстро понес к лифту…
Он занес меня в лифт, нажал самый высокий этаж. Когда он ставил меня на ноги, я успела заметить, как охранник попытался ладонью остановить закрывающиеся створки лифта, но не успел. Но я определенно услышала, что он что-то сказал в рацию.
– Что ты делаешь? – испуганно прижалась спиной к зеркальной стенке лифта. Сложив руки на груди, наблюдала, как Яр не спеша придвигается ко мне.
Словно в замедленной съемке, ужасающий хищник нависает надо мной.
Мое сердце начало сходить с ума, сбиваясь с ритма.
– Где она?
– Мы сейчас приедем на нужный этаж, а там уже ждет охрана, Яр, – любезно улыбнулась ему, наклонив голову набок.
В руках у меня уже был телефон, который я боязливо прятала за спину, но успела увидеть сообщение от Алисы:
«Ни за что не отдавай ему флешку со снимками! Если сможешь ее сохранить, я заплачу двойную сумму бонусом»
Я тут же прикинула в уме, сколько это будет и решила отстаивать свою позицию до конца.
– Не отдашь сама, мне придется применить насилие.
– Ты уже это сделал, Яр. Ты уже применил насилие.
– Я был нежен, пока что, – Яр по-звериному сощурился.
Я сильнее вжалась в стену. Лопатки больно сдавило.
– Сейчас кто-нибудь зайдет, и ты ничего не сможешь сделать.
Старалась звучать убедительно.
Но на мои слова парень не ответил, он уверенно нажал красную кнопку «стоп» и лифт остановился.
– Нас все равно вытащат. Ты не сможешь держать меня тут вечно, и ты ничего не сможешь мне сделать, – я пальцем указала на камеру на потолке. – Тебе стоит бояться, Яр.
– Тебе стоит бояться назвать меня по имени, букашка, – внезапно Яр выхватил из моих рук телефон и будто кирпичом, с размаху разбил им камеру наблюдения.
Бешеный. Псих.
Мои глаза в панике расширились, я закричала.
– Что ты делаешь? Мой телефон!
– Ты думала я шучу? – повернулся ко мне. Его глаза загорелись дьявольским огнем. – Раздевайся.
– Что? – я испуганно прикрылась руками. – Иди к черту!
– Это я уже слышал, – усмехнулся, опасно надвигаясь на меня.
– Яр! – я отбежала, пытаясь нажать на кнопку, чтобы разблокировать двери лифта.
Но парень одним твердым движением перехватил мою руку.
– Не трогай меня, я буду кричать, – прошипела, глядя в насмешливые темные глаза. – Ты делаешь ужасные вещи! И как ты посмел разбить мой телефон?
– Бесполезная вещица, – он откинул его в угол. – Такими уже давно никто не пользуется. Дешевое старье.
– Я пользуюсь!
Мой телефон был довольно неплохой, хоть и не дорогой. Но не такой уж и старой модели. И я была искренне возмущена поведением парня.
Он был слишком жесток и видимо решил, что ему все сойдет с рук. Но я его нахальные действия просто так не оставлю.
Он поплатится за все.
– Слушай меня внимательно, букашка, – процедил Яр, наклоняясь к моему лицу совсем близко. – Фотографии, которые ты сделала в парке, – он наклонился еще ниже, мне показалось, что наши носы сейчас соприкоснутся, – а я знаю, что ты их сделала, – оскалился, больно сжимая пальцами мой подбородок, – если они попадут в чьи-то руки, кроме моих – я превращу твою ничтожную жизнь в ад.
– Я не понимаю, о чем ты, – попыталась вырвать лицо и лап грубияна. – Я не делала никаких фотографий! У меня ничего нет!
– Раздевайся, или я тебя сам раздену.
– Нет!
Яр демонически усмехнулся и начал насильно снимать с меня толстовку.
Я закричала, брыкаясь во все стороны. Он стянул мне ее через голову.
– Отпусти, отпусти, – я шумно дышала, поправляя сбившиеся в кучу волосы и отступая обратно к стене, пока Яр разрывал мою кофту на части. – Зачем рвать?! Почему ты портишь все мои вещи?! Почему ты такой грубый?!
– Устал был нежным, – усмехнулся, приподнимая в пальцах карту с моими снимками для вуза. Я совсем про нее забыла. – Ой, смотри ка, нашлась. Ну надо же…
Он небрежно откинул обрывки кофты ногой к углу, где валялся мой полуживой телефон.
– Сегодня ты меня очень разозлила, но тебе повезло, что я ее нашел, – он посмотрел на меня исподлобья, пряча флешку к себе в карман.
Затем, прошелся глазами по моей груди и талии, скрытой майкой.
Взгляд был слишком дерзким и наглым. Слишком откровенным…
Я вспыхнула, дрожащими ладошками прикрываясь.
Яр издал грубый смешок.
– Смотреть не на что, – выплюнул.
– Так не смотри!
Парень повернулся, нажал на кнопку и лифт задвигался между этажами.
Я отвела глаза, стараясь не глядеть в насмешливый пристальный прищур Яра, устремленный на меня.
Он думает, что победил, но это не так. Снимки все еще у меня. Я потерла ногой в кроссовке, ощущая нужную карту.
Я уверена, это что-то очень важное. Алиса следила не за своим парнем, это что-то большее. Что-то ценное. Опасное. И в этом замешан Яр.
И раз уж я в это ввязалась, буду играть до конца. И обыграю этого подонка.
Я тихо вздохнула, наблюдая за цифрой на табло. И вот самый высокий этаж с выходом на крышу.
Уставилась на двери лифта, но внезапно свет мигнул, кабинка звучно дернулась и остановилась.
А потом…
Лифт погрузился в темноту.
– Я хочу выйти, мне плохо! – шумно задышала, чувствуя, как голова начинает нещадно кружиться. – Не смогу тут высидеть больше ни минуты!
– Нас скоро вытащат, – устало вздохнул Яр, пытаясь починить вентиляцию. – Чем ты надушилась, букашка? От этого приторно-сладкого запаха можно рехнуться.
Я перевела фонарь смартфона ему на лицо. В темноте высветился фирменный грубый прищур.
– Я ничем не душилась. Ты можешь ее починить? Ты уже два часа возишься, мне очень плохо!
– Мне тоже, – процедил он. – Ты визжишь и воняешь.
Я отвела свет в сторону. У меня уже рука заболела и шея, потому что приходилось постоянно смотреть наверх, где была запрятана панель вентиляции.
– Я больше не могу, – подула себе на лицо. – Как же жарко. Почему нет связи? А вдруг, это затянется надолго. Мы можем умереть от нехватки воздуха! Здесь такая духота.
Яр молчал, раздраженно играми желваками на лице, а я убрала фонарь, погружая нас в темноту.
– Я не разрешал тебе выключать. Посвети на люк.
– Что ты задумал? – снова включила фонарь. – Зачем ты это делаешь?
Яр пытался выбить люк кулаком. Мощные мышцы на предплечьях начали эстетично перекатываться.
Я смущенно отвела взгляд в сторону.
Прозвучал резкий стук и люк открылся. Яр поднялся на руках и наполовину залез в отверстие.
Он начал осматривать гигантские канаты, на которых держалась кабина, а я подняла руку с телефоном наверх и встала на носочки, тоже силясь что-либо разглядеть. Но я не понимала, что именно нам нужно.
– Придется ждать, – Яр вернулся в кабинку, скидывая с себя еще и футболку. Ранее он снимал также свою толстовку.
– Класс. Ты совершил кучу бессмысленных действий! Разнес весь лифт. И обязательно сейчас раздеваться?
Но мой вопрос не был удостоен ответом.
Яр уселся на пол, отрешенно глядя на створки лифта.
Он шумно втягивал воздух и покрутив в пальцах зажигалку, озарил кабинку светом ослепительного огонька.
И в этот момент мне почудилось, что глаза его стали еще темнее...
– Есть вариант открыть двери руками.
– Что? – не поняла я, глубоко дыша и отчего-то ощущая сильное биение сердца. – Это невозможно. Ты же не Халк. К тому же, ты сказал можно подождать. Почему ты такой нервный? Ты тоже боишься закрытых пространств?
Парень явно торопился, его что-то сильно напрягало и раздражало.
И почему-то мне было очень неприятно осознавать, что причиной раздражения, скорее всего, была я...
– Жарко, как же жарко, – стонала, пока плечи и бицепсы Яра напрягались, раздвигая тяжелые двери.
– Заткнись, – потребовал он, раздвинув створки дверей почти наполовину. – Не действуй мне на нервы.
– Грубиян! – закричала. – Ты такой неприятный тип, никогда не встречала таких грубых парней. Не верю, что ты вообще можешь кому-либо понравиться!
Сама не понимала, почему начала эту тему.
Запнулась, растерянно глядя на него.
Яр отпустил дверцы, и они с грохотом вернулись в обратное положение.
Повернулся ко мне, обдавая тяжелым взглядом и шумным дыханием. Ноздри задвигались, он был похож на дикого зверя. Подошел ближе, так, что его лицо засвечивалось светом фонаря все больше.
– Что сказала?
– Что слышал, Яр! Я не верю, что ты можешь понравиться нормальным девушкам! Ты психованный, неотесанный! Грубиян!
– Я могу получить любую в подчинение, – парень отстраненно усмехнулся, приближаясь еще ближе, и мне пришлось вжаться в стену. – Я нравлюсь всем.
– Ты не нравишься мне.
– Это не считается, ты мало похожа на девушку, букашка. Но если захочу, и ты будешь моей. Будешь бегать за мной, выполнять любое мое требование. Будешь моей рабыней.
Я опустила телефон, ощущая, что щеки вспыхнули.
– Открывай уже эти чертовы двери, – процедила, сквозь зубы. – И прекрати болтать глупости. Мне не интересны твои бредовые фантазии. Оставь их при себе.
– Так прекрати визжать, и открою, – слова были произнесены так близко к моему лицу, что я вздрогнула.
Почувствовала мятное дыхание. Ощутила жгучие мурашки на теле. Задрожала, будто находясь под сильнейшим гипнозом...
Губы невольно приоткрыла...
– Помечтай, – раздалось с издевкой.
Испуганно выдохнула и оттолкнула парня, при этом услышала его колючий смешок.
Да что это со мной?
– Ты просто не можешь их открыть! Силенок маловато!
Но Яр раздвинул створки до конца и выжидательно уставился на меня, мол, давай, пролезай, пока держу. А еще в его взгляде явно царило высокомерие.
Я мгновенно проскочила наружу, по ступенькам помчалась на открытую местность крыши. Мне требовалось вдохнуть свежего воздуха. И отойти от своих необычных эмоций, вызывающих жгучие мурашки...
По огромному периметру царила пустота и сумрак, даже звезды на небе не освещали город. Все было затянуто тучами.
Дверь на лестничную площадку оставила распахнутой, подошла к краю, судорожно схватившись пальчиками рук за ограждения.
– Почему так темно? – спросила, глядя на пустынный город. Свысока он выглядел довольно мрачно и атмосферно.
Вся поверхность крыши была залита дождем. Я прошла дальше. Столики ресторанчика, расставленные здесь в рабочее время, были сдвинуты и прикрыты полиэтиленом.
– Похоже, гроза вырубила электричество на несколько миль вокруг, – я повернулась, глядя как Яр широким шагом вышагивает ко мне.
– Почему ты сразу не ушел?
– Почему ты не ушла? – он подошел ко мне, и я невольно опустила глаза на рельефные мышцы его груди.
Внезапно захотелось внимательнее рассмотреть узоры татуировок на прокаченных руках. Но я отогнала прочь это глупое желание.
– Тебе не холодно? – спросила, тут же прикрываясь дрожащими ладошками. Я все еще стояла в одной майке. От вида его оголенного торса мороз пронесся по коже.
– Не холодно, – процедил Яр, прищурившись и странно разглядывая меня.
Он снова будто заглядывал в самую душу...
– Ты взял свою толстовку? – я протянула ему его телефон, внезапно осознавая, что он скорее всего пришел именно за ним, и меня эта мысль покоробила. – Раз тебе не холодно, ты мог бы поделиться ею со мной, как истинный мужчина, если тебе такое вообще знакомо. Ведь мою кофту ты порвал. Разорвал на куски, словно дикое животное, выполняющее что-либо на инстинктах! Совершенно не думающее о последствиях! И кстати, мой телефон тоже остался в лифте. Но я не в обиде, что взять с такого психа, – я развела руками, ощущая прохладу. – Теперь главное – не простудиться.
– До утра? Мы простудимся! – я подошла к парню и дерзко толкнула его в плечо. – Сделай что-нибудь!
– Что? – он открыл потемневшие глаза и взбешенно посмотрел на меня. – Мы из-за тебя оказались здесь! И прекрати качать права! Будь хорошей девочкой. Сядь и молча жди.
– Я не собираюсь выполнять твои указания. Ты не можешь мне приказывать. Я устала, замерзла и очень голодна!
– А, понял, – Яр усмехнулся.
Он оттолкнулся от стены, и вальяжно задвигался к столикам.
– Что ты делаешь? – спросила, наблюдая, как он притащил в одной руке стол, а в другой стул.
– Ты же проголодалась, а я видимо, по каким-то неведомым причинам, обязан тебя накормить, – он с грохотом поставил столик и стул рядом со мной. Вытащил из заднего кармана джинс упаковку жвачки и небрежно кинул на середину стола. – Садитесь, мадам. Приятного аппетита!
Его издевки вызвали во мне еще больший гнев.
– Ой, неужели у тебя появились манеры? Хотя откуда им деваться? После всего, что устроил в лифте, после всех этих издевок и грубости, я вообще не верю, что ты обладаешь какими-либо мужскими качествами.
– Еще хоть слово, и я заткну тебе рот, – будто бы лениво сообщил Яр, потирая большим и указательным пальцем переносицу.
Но в его голосе четко прослеживалась хищная угроза.
Только меня было не остановить. Словно дурманом голову заволокло.
– Придурок! Идиот! Псих! С первой нашей встречи…
– Ну все! – парень не дал мне договорить, он начал опасно надвигаться на меня.
Поняв, что я сильно разозлила Яра, и мне сейчас придется несладко, я начала удирать от него.
Но так, как особо бежать некуда, примостилась возле ограждения крыши. Судорожно вжимаясь в нее, как в спасительную шлюпку.
Яр остановился в нескольких метрах от меня. Сделал пару неспешных шагов.
Неспешных, но твердых и… отчего-то ужасающих.
Озноб прошелся по коже.
Я почувствовала, как воздух вокруг нас накалился. Эта жесткость в его глазах пугала.
– Отстань от меня! – потребовала я. – Не смей подходить! Здесь слишком высоко, и твоя агрессия опасна для жизни! Ты вообще опасен для окружающих! Тебе место в психушке!
Выставила вперед ладошку, останавливая его.
– Извинишься на коленях, тогда не буду трогать.
– Да пошел ты к черту! – не удержалась я.
Средний палец ему показала.
А еще издала ехидный смешок.
У меня напрочь снесло чувство самосохранения.
Яр с грозным рыком приблизился ко мне. Я не успела ни о чем подумать, он просто схватил меня, а потом подкинув, уложил спиной на холодный влажный бетон. Будто я для него совершенно ничего не весила. Словно я была пушинкой. Ладонь подложив мне под затылок, бесцеремонно лег на меня сверху.
Все произошло слишком быстро. В считанные секунды. Меня точно сверхмощной глыбой придавило.
Вот черт...
Почувствовав себя беззащитной под тяжестью его тела, я сильно запаниковала.
– Вот что ты делаешь?! Мне холодно! Яр, мне холодно и страшно! Не трогай меня!
Яр не отвечал мне, его губы медленно приближались к моим губам.
Я ничего не могла поделать. Мне в этот момент ничто было не подвластно. Ничто в этом мире...
– Не смей! – в истерике закричала я. – Что ты делаешь?! Яр, что ты делаешь?
– Затыкаю тебе рот.
Я испуганно зажмурила глаза, почувствовав теплые губы на своих губах.
Мне казалось, что его поцелуй будет подобен смерти…
Ужасным, острым и болезненным.
Но я ощутила лишь нежные, приятные, мягкие прикосновения. Прикосновения с привкусом мяты…
И меня внезапно повело… закружило… захватило…
Губы Яра плавно и уверенно заскользили по моим, и я почувствовала горячие мурашки, пробегающие по всему телу.
Но почему? Я понимала, что не должна так реагировать. Но меня будто обволокло дурманящим туманом. Мысли вихрем закружились, а затем остановились… и нежная дрожь по телу растеклась.
Сердце забилось быстрее, разгоняя кровь по венам. Мне стало жарко. В животе запорхали огромные взбудораженные бабочки, и я была жутко возмущена такой предательской реакцией своего тела.
Я начала толкать парня в грудь, бить его кулачками, пытаться отвернуться.
Но его поцелуй становился все более настойчивым и властным. Мощная раскаленная ладонь зашарила по моему телу, оставляя жгучие следы. Задвигалась по животу, к груди, нагло приподнимая майку.
Я пыталась контролировать себя, пыталась не поддаваться этому безумию. Но я не знала, как это сделать.
Мне было все сложнее сопротивляться. И я поддалась.
Подчинилась ему, понимая, что делаю самую настоящую глупость...
Я отвечаю на его поцелуй.
Руки безвольно застыли на его плечах. Я начала гореть.
Но почувствовав, что я стала податливой, парень остановил пытку, он отстранился от меня и пристально посмотрел. Посмотрел в самую душу.
На его лице играла победная усмешка…
Я на секунду замерла, широко распахнула веки, ощутив румянец на щеках. После этого поцелуя мне стало неловко смотреть в его темные гипнотические глаза.
Яр встал, а я осталась лежать, внезапно, почувствовав сильную слабость.
Уже во второй раз я не знала, что сказать. Первый раз это было, когда мы впервые встретились. И вот сейчас, после нашего безумного поцелуя.
Мне было дико ощущать себя такой слабой и беззащитной. Раньше я всегда находила слова, в какой бы ситуации не оказалась.
Во мне бурлила растерянность и злость. Да, я была очень зла. Поэтому не могла даже пошевелиться. Отстраненно ловила его взгляд, а затем и голос.
– Вот видишь, – Яр уничтожительно посмотрел на меня сверху вниз. Он стоял надо мной, высокомерно усмехаясь. – Я сделал два добрых дела одновременно. Угодил и себе и тебе.
– О чем ты? – я еле разлепила онемевшие губы. Их словно ударило молнией, и ток от этого разряда прошелся по всему телу.
У меня воспламенилась каждая клеточка...
– Заткнул твой незакрывающийся рот и согрел тебя.
Я вскипела от гнева.
– Хочешь, я тебя еще раз согрею, букашка, – насмешливым голосом предложил Яр.
– Иди к черту, – потребовала я, прижимаясь лбом к двери.
Меня морозило все сильнее, я перестала чувствовать собственные руки. Раздался еще один порыв грома и холодные капли медленно начали тарабанить по бетону крыши.
Кап, кап, кап…
Это сводило с ума. Словно по нервам отстукивало, и разбиваясь, растекалось по венам. Дождь был ледяным и тяжелым.
– Ты других фраз не знаешь, да?
Я не могла больше отвечать. Я не понимала, почему он задавал мне столько вопросов. Чего этот грубиян от меня добивался? Что он от меня хотел?
Кап,кап,кап...
Меня колотило. Я прикрыла глаза, ощущая, что с каждым новым вздохом голова становится все тяжелее. Я не спала почти сутки, и не ела. Слабость в ногах уже не являлась легкой. Она была сродни мешку кирпичей, закрепленных на моих коленях. Ноги подкашивались. Я понимала, что засыпаю.
– Эй, эй, – Яр подошел, прижимаясь к моей спине, ухватил за плечи. – Посмотри на меня, маленькая.
Он повернул меня и начал приглядываться к моему лицу. Но мне трудно было сконцентрироваться. Веки тяжело реагировали на мои попытки ухватить реальность.
– Ты отключаешься или засыпаешь, девочка? – спросил Яр, нежно проводя пальцем по моей щеке. – Ответь мне, это очень важно.
– Не знаю… – пролепетала, кладя голову на горячее плечо парня. – Почему ты такой горячий? Тебе не холодно?
– Не холодно… – услышала отдаленное.
Мне чудилось, что рассветные горячие лучи скользят по моему лицу. Мне казалось, что я лежу на горячем бархатном песке пляжа, и ясно ощущала запах свежезаваренного кофе.
В глубине души, я понимала, что это было лишь моей фантазией, но я не хотела очутиться в реальности. Я боялась увидеть, что мы все еще заперты на крыше торгового центра, где нас поливает и бьет ледяным дождем. Где раскаты грома не щадят мои уставшие нервы.
Где грубиян с неземными глазами насмешливо изгибает свои красивые губы, чтобы высказать мне свои колкости или задать неприятные вопросы.
Так хотелось окунуться в этот горячий песок. Так хотелось остаться здесь, в мире, где царит тепло и уют...
Но нельзя.
Постепенно я все же смогла разлепить веки и с удивлением обнаружила, что нахожусь в движущейся машине. И действительно нас окутывал рассвет, но льющийся из окна автомобиля.
Я медленно огляделась. Лимонно-розовые лучи огибали мои колени, спрятанные под теплым пледом. Мы ехали по трассе, но были явно далеко за городом. За окном проносились ярко-зеленые пейзажи, не имеющие конца и края.
– Что? – я встрепенулась. Повернув голову, увидела за рулем Яра.
Он скосил свои черные глаза на меня, изогнув губы в жесткой полуулыбке.
– Проснулась, – ни то спросил, ни то озвучил факт. – Я взял тебе кофе.
Он махнул головой на стакан, находящийся около моего сидения. Я опустила глаза, сглотнув. Прямо сейчас я не понимала, что происходит. Я не помнила, когда нас освободили из заточения. И каким образом Яр отнес меня, что я не очнулась. Возможно, это просто сон.
– Знаю, ты очень голодна. Больше никаких жвачек. На заднем сидении есть сэндвичи с курицей и беконом. Они уже остыли, но все равно вкусные. Была когда-нибудь в кофейне «Крафт» на Блицовой улице?
Я отрицательно качнула головой, посильнее подтягивая к себе плед.
– У них авторское меню. Их бариста делает такой кофе, который тебе, букашка, даже не снился. Это не та безликая гадость, которую ты швырнула в меня вчера утром, показывая свой скверный характер.
– Откуда ты знаешь, что тот кофе был гадким? – спросила я хрипло. – Бампер что-ли облизал?
Яр насмешливо свел брови на переносице.
– А ты иногда бываешь довольно веселой, да? Когда не визжишь и не стонешь по всякой ерунде.
– Для тебя все это была ерунда? – я начала злиться на парня за его слова. – Все что произошло с нами! Для тебя это мелочи?!
– Точно не повод паниковать, – отозвался Яр. – Тебе стоит проще относиться к некоторым вещам.
– К каким, например? Какие моменты ты считаешь не стоящие паники? Может быть то, как ты обращался со мной в лифте? Как ты разорвал мою любимую толстовку. Или, быть может, как ты разбил мой телефон об камеру наблюдения? Или… как украл мой первый поцелуй?
– Ну, в твоем возрасте уже пора было с кем-нибудь поцеловаться. Ты же не планируешь оставаться старой девой? Или ты принца на белом коне ждала?
– А может быть и принца! Но точно не тебя! Ты отвратителен мне!
– Конечно. Только твои реакции на мой поцелуй говорили совершенно об обратном.
– Не льсти себе, я просто растерялась и испугалась!
Яр ничего не сказал, лишь кивнул, будто сам себе, и усмехнулся.
– Куда мы едем? Мне нужно домой.
– Мы и едем домой.
– Нет, – я качнула головой. – Это точно не дорога ко мне домой.
– Потому что мы едем ко мне. В мой загородный дом.
– Что? – я шумно задышала, глядя на этого психа. – О чем ты говоришь? Зачем мы едем к тебе домой? Зачем… Что ты хочешь от меня? Ты… Что ты хочешь со мной сделать? Убить?
Яр опять весело усмехнулся, а я испуганно распахнула глаза в ожидании ответа. Мне не было смешно, я спрашивала на полном серьёзе.
– Для того, чтобы убить обязательно вести к себе домой? Я думал, наоборот, нужно вывозить подальше. Например, на лесополосу. Хотя мы и находимся на лесополосе, верно?
Он хищно улыбнулся и на несколько секунд повернул голову ко мне. А я раскрыла рот, переваривая услышанное.
– Яр!
Яр продолжил смеяться, и только вдоволь насладившись моей реакцией, ответил.
– Ну, что ты, маленькая. Я не собираюсь причинять тебе вреда. Расслабься, выпей кофе. У тебя живот всю ночь урчал.
Почувствовав, что мои щеки налились жаром, я поудобнее села и взяла в руки стакан. Он был еще вполне горячим, и я с блаженством отхлебнула пару глотков. И чуть не сошла с ума от вкуса. Это действительно было прекрасно.
– Съешь бутерброд, – потребовал Яр, не отрывая внимания от дороги.