— Тебе не надоело ждать принца, которого не существует? — Наташа смотрит на меня с мягким укором.
— Ну а где же найти достойного мужчину?
Я протягиваю пакет. Сегодня у Наташи и моего брата годовщина — ровно год вместе. Именно поэтому мы собрались в их новом доме, откуда открывается прекрасный вид на горы.
— Ох, ну что же с тобой делать! — вздыхает она и заглядывает в пакет. — Та самая книга!
— Не ожидала? — улыбаюсь я. — Первое издание. Я ездила за ней в Краснодар.
— Спасибо, дорогая!
— Ого! На тебе платье, которое я подарила! — кричу я.
Сердце переполняется радостью.
— Да, оно очень удобное. И, конечно… с карманами, — смеётся она и добавляет: — Здесь Алекс.
— Я, вообще-то, пришла ради еды твоей мамы, — небрежно пожимаю плечами.
— Слава пригласил кое-кого из нашей школы. Ему показалось, что я обрадуюсь. Будто я дружила с теми девчонками… но ты же знаешь — на самом деле нет. Мы только изредка пересекались.
— Понимаю, — усмехаюсь я. — Я их тоже терпеть не могла. И уж точно не тусовалась с ними.
— Вот за это я всегда тобой восхищалась. И до сих пор восхищаюсь.
— Мне просто проще одной.
— Катя, как прошло собеседование? — вмешивается Славка, подходя к нам.
— Даже не спрашивай.
Я стараюсь не думать о неприятном, но факт остаётся фактом: ещё одна неудача.
Когда-то я мечтала работать в лучшем туристическом агентстве города. Но брат категорически отказывался просить Алекса замолвить за меня слово: мол, дружба есть дружба, и смешивать её с делами нельзя. Да и я сама не хотела быть Алексу чем-то обязанной.
— Вечеринка потрясающая, брат. Ты превзошёл сам себя.
Я поворачиваюсь и ухожу, пока он не начал снова поднимать тему работы.
Наливая себе напиток, я вновь возвращаюсь мыслями к работе мечты.
С самого детства мне хотелось путешествовать — открывать новые страны, города, встречать людей, которые живут иначе. И если бы только удалось устроиться в турагентство Дениса Орлова… Но я уже дважды проходила собеседование, и оба раза мне отказали.
И тут я чувствую знакомый холодок на коже: слишком знакомое и нежеланное присутствие рядом.
— Ирка, смотри, — раздаётся за спиной жалобно-протяжный голос. — Это же Ульянова.
Я оборачиваюсь — и, конечно, вижу Иру Киселёву. Рядом с ней — Кристина Иванова. И тут же вспоминаю, как когда-то обе не давали мне прохода.
— Всё ещё таскается за братом и Алексом, как в школе, — шепчет Кристина со смешком. Но я прекрасно слышу.
Я иду прочь. За спиной раздаётся презрительное фырканье Иры.
— Уже уходишь? — её голос полон яда. — Какая жалость.
Она скользит взглядом по моему платью.
— Похоже, чувство стиля за эти годы у тебя так и не появилось. Это что, мешок из-под картошки?
— Простите, а мы знакомы? — спрашиваю я с наигранным удивлением.
Их лица вытягиваются. У Иры даже ресницы затрепетали, будто это могло воскресить мою память.
— Конечно, знакомы! Мы же учились вместе.
— Хм… увы, не помню.
— Ты не могла забыть! Мы два года были в одном классе! — выпаливает Ира.
— Неужели? — пожимаю плечами. — Нет, не припоминаю.
— Я Ирина Киселёва, — торжественно объявляет она, будто это должно что-то изменить.
Я закатываю глаза.
— Не помню тебя, правда. — Делаю паузу и вдруг говорю: — Ах да… подожди! Это не ты ли та девчонка, что напилась на выпускном и блеванула на пиджак учителя?
— Я…
Ира едва не захлёбывается воздухом, глаза становятся круглыми. Кристина, похоже, тоже потеряла дар речи.
Мне приходится приложить усилия, чтобы не расхохотаться. Их выражения лиц бесценны: смесь шока и бешенства, щедро приправленная унижением.
Я делаю глоток напитка и решаю вычеркнуть эту встречу из памяти. Пусть идут своей дорогой. Они больше не в силах испортить мне вечер. Никогда.
Но не проходит и пяти минут, как воздух пронзает восторженный визг Иры:
— О боже, Алекс Комаровский!
Моё тело реагирует, прежде чем разум успевает что-то понять: я поворачиваюсь на звук его имени. И не могу иначе. За все эти годы мы время от времени пересекались — в основном из-за Славы, да и в интернете я натыкалась на его имя и фотографии. Алекс всегда был на виду: сделал себя сам, буквально у всех на глазах. Но я умела избегать всего, что с ним связано. Почти.
А сейчас? Стоило моему взгляду упасть на него через сад — и всё вокруг будто растворилось. Остался только он. Я чувствую, как тело пульсирует.
Сказать, что он стал нереально горячим мужчиной, — значит не сказать ничего. Я даже задержала дыхание, наблюдая, как он идёт к Славе.
На нём — идеально сидящие строгие брюки и тёмно-серая рубашка, обтягивающая спортивную фигуру. Светлые волосы чуть длиннее, чем я помнила: лёгкие волны придают им растрёпанный, почти небрежный шарм. А короткая щетина на лице… от неё у меня подкашиваются ноги.
Ира тут же бросается к нему. И не только она — кажется, сад оживает при его появлении. Так было всегда.
А он никого вокруг не видит. Такой же самодовольный, каким я его помнила.
Я закатываю глаза и возвращаюсь к бару. Пожалуй, сегодня мне понадобится больше терпения… чтобы выдержать этих людей. И его.
Когда остаюсь наедине с собой, в памяти всплывает: когда-то он мне безумно нравился. Какая же я была слепая.
Вспоминаю школьные годы. У Алекса с Ирой тогда был короткий роман — ещё до того инцидента, после которого моё отношение к нему изменилось навсегда. Так что неудивительно, если он снова проявит к ней интерес.
И всё же внутри что-то предательски ёкает, когда он поворачивается к Ире и чуть заметно улыбается. Она тянется к нему и кладёт руку на плечо. А он… не отстраняется.
У меня в животе вспыхивает колючая ревность. Хочется вырвать ей ухоженные волосы. А ему — врезать куда побольнее.
Но… с чего вдруг?
Я резко отворачиваюсь, решив больше не видеть их обоих. Трясу головой, избавляясь от назойливой мысли. Алекс для меня теперь — пустое место. Любые воспоминания о нём — лишь трата времени.