Пролог. Визуал.
Мои дорогие, любимые читатели.
Представляю вам мою новую книгу
ЭТЕЙН, РЕИНКАРНАЦИЯ
Это моя главная героиня ЭТЕЙН - фея любви и красоты.
Правда, она прекрасна? Согласны?
Так вот.
Жила-была прекрасная феечка Этейн, никому не мешала и радовалась жизни. И вдруг как-то раз ее увидел прекрасный принц Мидхир, который, увы, к этому времени был уже женат. Он влюбился в нашу феечку и решил жениться на ней, но даже не представлял, какие страшные последствия будет иметь его столь легкомысленное поведение.
Проблема в том, что законная жена Мидхира - Фуамнах оказалась...
Давайте вместе узнаем, что сделает с феечкой его законная супруга и почему книга называется "Этейн.Реинкарнация", что означает переселение души. И сколько раз эта самая душа может прыгать из одного тела в другое, снова и снова проживая очередную жизнь?
Мы проследим за всеми жизнями, сколько бы их ни было, заглянув во все века, годы, миры, планеты.
Я сама вместе с вами в предвкушении захватывающих приключений.
Вас ожидает в книге:
ИСТОРИЧЕСКОЕ ФЭНТЕЗИ
ПОПАДАНКА ВО ВРЕМЕНИ
ПОПАДАНКА В РАЗНЫЕ ТЕЛА
ПРОЖИВАНИЕ МНОЖЕСТВА ЖИЗНЕЙ
ЛЮБОВНОЕ ФЭНТЕЗИ.
ДАЖЕ ГДЕ-ТО ТЕМНОЕ ФЭНТЕЗИ
Друзья. Прошу вас подписаться на меня, нажать кнопку "отложить в библиотеку" и отметить кнопку "нравится". Я сама не рада, но необходимо выполнять условия Литнета. Мне необходимо 150 постоянных читателей, которые каждый день будут читать мою книгу. Представляете?
Со своей стороны обещаю, что будет безумно интересно.
Надеюсь на вас и люблю вас - мои дорогие читатели.
Ваша Ирэн
А вот еще одна моя милая нежная феечка
ч.1 Душа Этейн гл. 1
Это моя феечка Этейн. Нежная и прекрасная.
1987 год.
- Объявляю вас мужем и женой! Можете поцеловать невесту.
«Любимая, я готов целовать тебя всю жизнь», - он смотрел на нее, - "как же ты прекрасна!"
«Любимый мой. Я и без слов понимаю все, что ты хочешь мне сказать», - она утонула в его синих, как небо, глазах.
Он наклонился к ее лицу, лишь только прикоснувшись, оставив на ее горячих, влажных, зовущих, сладких губах мимолетный целомудренный поцелуй. Сколько же усилий стоило ему удержаться, чтобы не целовать ее так, как он мечтает - страстно, жарко, неистово.
С трудом оторвались друг от друга, когда друзья начали прикалываться и хохмить, отпуская в адрес молодых острые шуточки с непристойными намеками. Невеста зарделась от смущения и опустила глаза, заставляя жениха страдать от безудержно разгорающихся плотских желаний.
- Ребята, хорош, оставьте немного на брачную ночь!
- Оторвись от нее, а то придется в машине заночевать.
- Как же хочется веселья, вина и безудержного секса! Девочки, вызывайте такси!
- Катюха, боюсь, ты переоцениваешь таксистов.
- Хотите поржать? Моя женщина вчера уснула во время секса.
- Чувак, она тебе реально доверяет.
- Цигель, ай лю-лю, друзья! Пора уже отметить и принять на грудь!
Уже не терпелось «обмыть» новую ячейку общества, к тому же, все изрядно проголодались, предвкушая обильно накрытые свадебные столы с огромным количеством всевозможных закусок и целое море бухла.
- По машинам, кататься!
- Только недолго! Нас уже гости в кафе ждут.
- Ничего, подождут.
Скорость, ветер, адреналин! Счастье, невозможное счастье! Как же хочется, чтобы так сладко было всегда, всю жизнь!!!
Лида просунулась в открытый люк автомобиля и, подняв руки вверх, отчаянно махала сопровождающим их машинам, наряженным в ленточки и цветы! Здорово-о-о!!!
- Эй-эге-гей! Догоняйте!
- Лидуська, что ты делаешь? Запрыгни обратно.
- Да, милый. Вот я.
Раскрасневшаяся от удовольствия, с растрепанной копной волос, необыкновенной красоты девушка, о которой он мечтал последние два года, – теперь его законная жена. Кра-си-ва-я-я-я! До невозможности! В мыслях своих он уже не мог дождаться брачной ночи. Как представил, что они будут вытворять в постели… Аж дух захватило.
- Лидка, ты счастлива?
-Да, Славушка! Да, родной!
- Я очень люблю тебя, девочка моя! Милая моя, любимая. Никак не дождусь ночи. Давай сегодня не будем открывать подарочные конверты и деньги считать не станем. Сразу пойдем в постельку! Я хочу тебя безумно!
- Милый, как скажешь! Я на все согласна.
Она положила голову к нему на плечо, обняла, нежно прижавшись к его сильному телу, немедленно отозвавшемуся на ее ласки трепетной дрожью.
- Что ты делаешь, глупенькая? Сейчас остановлюсь и возьму тебя прямо здесь. И мне все равно, что нас увидят.
Не удивительно, что он отвлекся от дороги, любуясь своей красавицей-женой…
Скорость, ветер, адреналин!
В один миг никто не понял, как это произошло… Очень быстро, молниеносно, внезапно!
Черная тень несущегося на огромной скорости огромного самосвала, оглушительный визг тормозов, жуткий скрежет железа, и на черной как смоль дороге осталась лишь дымящаяся невыносимым приторно-химическим смрадом груда искореженного металла.
На багровой траве лежали двое.
Черный фрак, белое подвенечное платье, забрызганное алой кровью, словно распустившиеся во всей красе яркие маки на девственно белом снегу.
Больно, как же невыносимо больно и страшно…
***
117 год нашей эры.
На берегах залитой дождями хмурой земле Ирландии, на утёсах западного побережья жила-была фея Этейн. И как же она была прекрасна!
Голубые, как гиацинт, глаза; губы алые, словно парфянская кожа; гладкие, мягкие плечи; длинные пальцы чистейшей белизны; гибкое, стройное белое тело, будто пена морская; мягкая кожа, гладкая и нежная. В глазах феи пылал огонь любви, а на щеках - жар наслаждения.
Единственным зеркалом Этейн служило горное озеро, кроватью – мягкая сочная трава, а пищей – пыльца прекрасных цветов и сладкие плоды деревьев.
Фея была вполне счастлива, наслаждаясь утренней дымчато-голубой звенящей зарей и пламенеющим багряным закатом, хрустальной чистой водой в озере, первозданностью окружающей природы с ее восхитительным благоухающим разнотравьем, разноцветьем и буйно растущими диковинными деревьями и кустарниками. Она была исключительно чиста и невинна в своих помыслах, не зная о плотской любви, не ведая о людских пороках - жадности, предательстве, похоти и злобе, являясь в образе феи наивной милой девушкой.
Однажды она сидела на берегу горного озера, болтала ногами в прохладной воде, наблюдая за брызгами и расходящимися далеко-далеко по водной глади кругами, и, напевая любимую песенку, расчесывала свои прекрасные золотые волосы. Вдруг рядом со своим отражением в воде она увидела чьё-то лицо. Это был принц, гордый прекрасный Мидхир, сын Бога короля фей. Он смотрел на девушку и не мог оторваться.
- Кто ты, прекрасное создание?
Алым цветом зарделись ее милые щечки, неистово затрепетало сердечко. Она смутилась и еле слышно произнесла:
- Я Этейн, фея любви, красоты и возрождения.
Мидхир был очарован. Обуреваемый желанием завладеть невинной девушкой, принц стал обольщать фею. Это ничего, что он уже женат. Еще одна красавица займет место в его спальне в качестве трофея, добытого на охоте. Вероятно, она доставит ему величайшее наслаждение, подарив свою невинность.
- Дай посмотреть на тебя, милая. Ты здесь совершенно одна?
- Да.
- Как же ты прекрасна! Боюсь ослепнуть от твоей красоты. Позволь спросить. У тебя есть семья или возлюбленный?
- Нет.
- Не знала ли ты ранее мужчин? Слышала ли что-либо о любви, плотских утехах? Трогал ли кто-то тебя раньше, пытаясь завладеть тобой и нарушить твою девственность?
Она покраснела, опустила глаза и покачала головой.
- О, Боги, какой цветочек мне достался! Давай присядем вон на той полянке. Расскажешь мне о себе, а я внимательно выслушаю тебя, моя прелестная нимфа.
Он взял ее за руку, увлекая под сень ивы, чтобы спрятаться от чужих любопытных глаз под ветвями, спадающими до самой земли. Лучше убежища не придумаешь. Словно спальня молодоженов, укрывшихся для любовных утех.
Учтиво поцеловал ее руку, более требовательно - ладошку, а затем завладел одним из ее пальчиков, облизывая, жадно целуя, словно старался его проглотить.
Она задрожала в ответ на ласки, не знакомые ранее, но такие восхитительные. Тело ее откликнулось, внизу живота запорхали бабочки, а нежная ложбинка между ног стала горячей и влажной. Милая, невинная девочка оказалась во власти охотника, возбуждающего, совращающего невинное создание.
Не спрашивая согласия, он освободил ее от легкого платья, сильной рукой разорвав воздушную тончайшую ткань ее одеяния. То, что он увидел, заставило его трепетать, еле сдерживаться, чтобы немедленно не разорвать ее тело на части, грубо надругавшись над ним.
Мидхир, порочный, похотливый и сладострастный муж, еще не видел ранее такой красоты. И это было так удивительно! Будучи храбрым воином, охотником, снедаемым похотью, за свою молодую жизнь он овладел таким количеством женщин, что никак не ожидал, что кто-либо из них будет прекраснее их всех, вместе взятых. Теперь они казались ему серыми мышками, неинтересными и некрасивыми. А она…
Обнаженная нимфа возлежала на траве. В глазах поволока, алые пухлые губки жадно приоткрыты, два прелестных холмика с розовыми нежными сливочными карамельками затрепетали и налились жаром, ножки раздвинулись и раскрыли перед вожделеющим принцем непорочное, первозданное, еще никем до него нетронутое девственное лоно.
ч.1 Душа Этейн гл. 2
Друзья, познакомьтесь с еще одной визуализацией восхитительной Этейн. Не правда ли, красотка? А как вам понравилось ее обалденное золотое платье? Ну точно ни один мужчина не сможет устоять перед ней. Не то что Мидхир.
1987 год.
- Чего же молодые так долго не едут? Пора уже выпить и закусить!
Гости нетерпеливы. Их можно понять. Столы ломятся от угощений и напитков, а команда «все за стол!» никак не поступает.
Только мать невесты Полина не находила себе места, не зная, что и думать.
«Что-то не так. Уж очень долго. Часа два назад должны были вернуться. Неужели что-то случилось? Или я просто себя накручиваю? Что может случится? Катаются где-то, на время не смотрят. Да сейчас приедут. Все будет хорошо, ведь сегодня такой день! Доченька моя выходит замуж за самого прекрасного парня на земле! Это ли не счастье для матери?»
«Что это? Кто-то плачет? Что за шум?»
Заплаканная, всклокоченная золовка ворвалась в празднично украшенный зал.
- Полинушка, милая моя, поехали!
- Куда?
- Не спрашивай, сердешная моя! Поехали!
Она рыдала, колотилась в ознобе и не могла ничего объяснить.
***
- Где мы? Зачем мы сюда...?
Мать вышла из машины.
Искореженная, разбитая машина ее детей.
А чуть поодаль в высокой траве - черный фрак и вместо белого - багряного цвета подвенечное платье.
Она все поняла.
Сердце разорвалось от боли.
- Почему так темно? Я ничего не вижу, - вырвала из своей груди хриплый и протяжный стон, проваливаясь в бездонную черную бездну.
***
«Где я?», - вернувшись из забытья, она смотрела в белый потолок, на крашеные синей краской стены и не могла понять, где находится.
Поморщилась. В руке противно защипало.
«Игла. Ах, это капельница. Я в больнице. Что произошло? Почему я здесь? Ничего не помню», - она силилась восстановить в памяти события, вследствие которых очутилась на больничной койке, но воспоминания не приходили. Помучилась, напрягая память, но только истратила последние силы и провалилась в глубокий тяжелый сон.
Поможет ли ей временное забытье? Залечит ли горе, постигшее ее так внезапно? На этот вопрос ответит только время. Говорят, время лечит. Так ли?
***
- Полинушка. Ну, как ты?
Услышала голос, открыла глаза.
- Что случилось? Ничего не помню.
- Узнала меня? А то мы уж испугались, что ты потеряла память.
- А где Лидушка и Слава?
Увидела, как перекосилось в болезненной гримасе лицо золовки, как брызнули непрошеные слезы.
- Милая. Выздоравливай. Я к тебе потом приду. Главное - поправляйся.
Золовка выбежала из палаты, не в силах больше сдерживать рыданий. Как можно объяснить матери, что ее ребенка больше нет? Это, вообще, возможно? Как рассказать ей, что вместе с дочерью и зятем погиб еще не рожденный ее внук или внучка? Как унять страдания матери, которой еще предстоит как-то жить после этого несчастья?
«Ничего не понимаю. И золовка что-то быстро убежала от меня, прямо как черт от ладана, разговаривать не хочет», - Полина была очень слаба и совсем не было сил долго о чем-то думать, - «надо еще немного поспать, а то не поправлюсь. А мне теперь нужны силы. Лидушка по секрету шепнула мне, что ждет ребеночка. Вот радость-то! Внук или внучка родится. Уж я так буду любить, холить и лелеять мое маленькое солнышко. Пусть только дочь попробует мне сказать, что я ребенка балую. А я ей скажу: «Я, вообще-то, - бабушка. Мое дело – баловать, а ваше – воспитывать».
Она улыбнулась своим мечтам и забылась тяжелым сном. Ей снилась дочь-красавица в белоснежном платье и фате, зять в черном фраке, и, почему-то, рваные железные обломки на дороге.
***
В день выписки за ней снова приехала золовка.
«Странно, где же дочь и зять? И почему я не помню свадьбу? Ну, ладно. Может быть, они заняты на работе и не смогли приехать? И почему нас сопровождает врач? Меня же выписали из больницы, и я еду домой».
Устало откинувшись на подголовник сиденья, равнодушно смотрела на проплывающие мимо пейзажи. Родственники были на редкость молчаливыми, да и говорить особенно ни о чем не хотелось. Она даже рада была закрыть глаза и немного вздремнуть. Слаба еще после больницы. Очнулась, когда затих успокаивающий рокот автомобиля, и прекратилось убаюкивающее ее мерное покачивание.
- А куда мы приехали? - Полина вышла из машины, оглядываясь по сторонам.
Дорога. Обочина. Груда искореженного металла.
«Где-то я уже это видела…»
Сердце надорвалось от боли. Она все вспомнила.
«Почему мне нечем дышать? Куда делся воздух? Отчего мне так больно…»
Закричала изо всех сил, пытаясь заглушить острую колющую боль в сердце.
Как может мать избавиться от постигшего ее горя?
Только кричать, громко неистово кричать, вылить из себя всю боль без остатка, все слезы. Только не держать в себе! Не держать! Если держать, то сердце разорвется.
Прошептала:
- Отвезите меня к детям.
- Может быть, не сегодня?
- Сейчас.
Как тихо на кладбище. Людям, упокоенным в могилах, уже ничего не нужно, кроме спокойствия и тишины. Их больше не волнуют насущные проблемы, им больше не интересна жизнь живых.
На кресте свадебная фотография любимых детушек. Молодые, прекрасные, полные жизни.
Ноги подкосились, словно в бреду упала на могилу дочери, обняла ее, пытаясь согреть материнской любовью.
- Зачем ты ушла? Как же я теперь одна? Я не хочу жить без тебя. Встань. Вернись ко мне. Ты же беременна. Тебе нельзя лежать в сырой и холодной земле. Ты простудишься и потеряешь малыша.
Велико, ох, как же необъятно горе матери. Не поможет ни время, ни усилия, чтобы забыть своего ребенка и смириться с тем, что тот лежит в сырой земле.
***
117 год нашей эры.
Мидхир ликовал в предвкушении сладкого наслаждения. Только одно смущало его и непонятным образом останавливало – ее трогательная беззащитная целомудренность.
«Как же я могу снасильничать над ней, втоптать в грязь ее доверчивость и наивность? Вот лежит она передо мной – нежная, прекрасная, чистая. Нарушу ее девственность раньше венца, и стану самым последним выродком, что во множестве своем поступают так с девочками после охоты или битвы с врагом. Насилуют, ломают, оскверняя их молоденькие целомудренные тела, чистые и восхитительные в непорочности своей. Да разве я не могу подождать до свадьбы? Иначе нет мне прощения. Только…что скажет жена? Ничего, прикажу ей, и сразу прикусит свой ядовитый язычок.»
Повинуясь порыву, он поднял Этейн на руки и, завернув в свой плащ, усадил на лошадь перед собой.
- Держись крепко. А лучше откинься назад и прижмись ко мне. Так ты точно не упадешь.
Легко сказать, чем сделать. Она придвинулась поближе и заснула, доверяясь красавцу -принцу, не подозревая, какие мысли и чувства бурлят в его голове и теле. Как же трудно обнимать спящую красавицу, что прижалась своей аппетитной попкой к его возбужденному естеству, и, откинувшись назад, прислонилась спинкой к его телу, не подозревая о том, какое немыслимое количество раз он уже готов был разорвать ее от переполнявшего его бешеного возбуждения.
«Нет, я подожду, не стану насильничать. Только прибудем в город, так сразу и свадебку сыграем. Потерплю еще немного. О, Боги! Дайте же мне силы пережить брачную ночь! Позвольте стать достойным милой чистой Этейн!»
ч.1 Душа Этейн гл. 3
117 год нашей эры.
Итак, красавец-принц Мидхир и его нареченная Этейн постепенно приближались к городу Бри Литу - родному дому в северной стране.
Чем ближе подъезжали, тем задумчивее и печальней становился принц.
«Даже не знаю, чего ждать от жены. Как она воспримет, что я вернулся не один и привез с собой девушку невиданной красоты? Как приеду, надо сразу же поставить супружницу на место, чтоб и близко не смела подходить к моей милой нежной девочке. Ведаю я, какой тяжелый нрав у моей супруги, знаю, что она ведьма, жестокая и страшная. Уповаю лишь на то, что убоится она меня – своего супруга, и не станет вредить моей нареченной».
Долго ли, коротко ли, путники добрались до владений принца. Вот уж и стены городские с башнями и бойницами показались. Наконец-то, дом родной!
Свита Мидхира вышла на крыльцо дворца, чтобы приветствовать властителя. Впереди всех стояла богато одетая женщина, чей повелительный взгляд, казалось, охватывал весь город - дворец, слуг, собравшихся вокруг горожан и самого Мидхира.
- Ну, вот мы и прибыли, милая Этейн.
Он спешился и протянул к ней руки.
- Иди ко мне, любимая, - бережно снял ее с лошади и обнял.
- Кто эта женщина? – осмелилась спросить Этейн.
- Это моя жена Фуамнах.
- Жена? А кто же я?
- Ты тоже сегодня станешь моей женой, милая моя Этейн.
Девушка не могла отвести взгляда от властной и грозной женщины, стоявшей на крыльце. Казалось, своими черными огромными глазами она испепелила красавицу -фею, заставив ее дрожать от страха.
«Что ж, даже издалека видно, что жена Мидхира – полновластная хозяйка в этих владениях. Разве согласится она делить с кем-нибудь своего мужа? Зачем он привез меня сюда? Разве недостаточно ему одной жены?»
Фуамнах, урожденная принцесса, была не только красивой и могущественной хозяйкой Бри Лита, но и хитрой коварной колдуньей. Похолодев от ярости, она смотрела, как Мидхир бережно снимает девушку с лошади, нежно обнимает и шепчет ей что-то на ушко.
«Как же он посмел посмотреть на кого-то, кроме меня?! Как осмелился привезти в мой дом грязную девку, если у него есть я – красивая, умная, отличная хозяйка, перед которой трепещут слуги?! Как только пришло на ум моему муженьку показать всем неразумную соплячку, оскорбив и унизив меня в моем собственном доме? Что теперь скажут люди вокруг? Они наверняка станут смеяться, сплетничать, ехидничать, сомневаться в моих способностях, если уж мой собственный муж позволил себе заменить меня на другую, да еще и непотребную девку, соблазнившую чужого мужчину!»
***
1988 год.
Неумолимо бежит время. Вот уж и годик пролетел, как дети покинули этот мир.
Молодая, но совершенно седая женщина часто приходит на могилку. Присядет на скамеечку и рассказывает новости: кто родился, кто женился, а кто развелся. Напечет булочек и принесет гостинец на погост. Дочь с зятем те булочки очень любили.
Поплакала, горестно вздохнула от невыносимой ноши на сердце.
- Жизнь моя окончена. Не помню, какой сегодня день, какой год. Не радуюсь ничему, никого не замечаю. Тоскую по вам, милые мои детушки. Ради чего мне теперь жить? Ничего-то в моей жизни не осталось. Разве, лечь рядом с вами и помереть в спокойствии и надежде, что на том свете с вами увижусь. Да не берет меня смертушка, видать забыла обо мне…
Зарыдала в голос, причитая о горькой своей жизни. Как тут успокоишься? Не лечит время, не дает отдыха, оставляя в памяти горе. Так и рыдала, выплакивая обиду на судьбу-судьбинушку несправедливую. Всхлипнула напоследок:
- Ну, вот. Вроде все вам рассказала, побыла с вами, и легче. Завтра еще приду.
С трудом поднялась со скамеечки. Горе лежит на плечах тяжелым грузом, не дает идти легко и свободно, пригибает к земле.
Что это за шорох? Оглянулась.
- Кто здесь?
С трудом разглядела в кустах огромные голубые глаза.
- Выходи, не бойся.
На свет вышла девчушка лет шести. Грязная, неухоженная. Мордашка чумазая, глаза голодные.
- Тетенька. Можно мне булочку? Я хочу кушать.
- Ты чья? Как тебя зовут?
- Я - Лидка. Я - мамкина.
Она оторопела:
«Лидушка! Милый ребенок, маленькое солнышко!»
Снова всколыхнулось горе внутри. С трудом взяла себя в руки, чтобы не расплакаться.
- Идем. Я как-раз с собой несколько булочек прихватила.
Присела на скамейку у могилки детей, смотрела, как малышка жадно ест, торопится, словно боится, что булку эту у нее отнимут.
- А что ты делаешь на кладбище?
- Сижу и жду, а потом ваши булочки забираю, когда вы уходите. Им-то не надо, а мне кушать очень хочется, - кивнула в сторону фотографии, виновато глядя на тетеньку, - ругать не будете?
- Нет, не стану ругать. Ешь, мне не жалко. А есть у тебя мама, папа?
- Мама. Но она мне кушать не дает.
- Пойдем-ка, детонька, я тебя домой провожу.
***
-Здравствуйте.
Вслед за девчоночкой зашла в обветшалый, неухоженный дом с покосившимися окнами, дырявыми заплеванными и зашарканными половицами, старой и разбитой мебелью. На грязном диване зашевелилась куча тряпья и вылезло на свет подобие женщины с опухшим лицом в рваном замызганном халате.
- Чё тебе надо? Ты чё приперлась? Доча, чё этой тетке от тебя надо?
Шибануло смрадом от перегара и немытого тела.
- Ваша дочь была на кладбище, а я ее проводила домой.
- Ах ты, мерзкая вонючка! Какого фига ты попёрлась на кладбище? Я тебе сказала, что отлуплю, если еще раз туда пойдешь?
Со всего маху она отвесила ребенку звонкую оплеуху, и та отлетела, сильно ударившись головой о стену. Малышка тихо заплакала, с трудом пытаясь не разреветься в полный голос.
- Попробуй только еще! Получишь на полную катушку! Всю задницу ремнем располосую!
- Что Вы делаете? Как можно бить ребенка?
- А тебе чё тут надо? Кто тебя спрашивать будет? Это мой ребенок. Что хочу, то и делаю. Захочу прибить - прибью. Не твое дело. Пошла отсюда!
Она вышла из чужого дома, оглянувшись на заплаканное личико несчастной малышки.
«Нет. Так не должно быть. Эта женщина просто не знает, каково это - терять ребенка. Как это страшно! Я не могу просто так уйти и оставить Лидушку с этой женщиной. Если уж свою дочь не смогла спасти, так хоть чужой помогу», - потопталась на крыльце и решительно вернулась.
- Я хочу поговорить.
Пьяное подобие женщины опохмелялось остатками горячительного.
- А я не хочу, ик-ик. У меня больше нет выпивки. Можешь не просить.
- Может быть, тебе ребенок не нужен? Я возьму ее к себе. У меня больше никого нет…, я живу одна и смогу о ней позаботиться.
- Как это - возьмешь?
- Возьму и воспитаю. Она ведь тебе только мешает. Отдай.
- Иди отсюда, отстань от меня. Я на нее получаю пособия, денежки, как-никак. На что я тогда буду веселиться, покупать жратву и бухло, если денег не будет? Я – женщина красивая, и в мой дом ухажёры в гости заявляются. Я, может быть, замуж собираюсь. Жду, когда мне сделает предложение один фуфлыжник. Только он все никак не решится. Вот, фингал вчера поставил, скотина, - пробубнила горе-мамаша, разглядывая в осколке засиженного мухами зеркала синяк на своем опухшем лице.
- Тем более. Ты замуж собираешься, ребенок тебе помешает.
- Иди отсюда. Мне деньги нужны.
Вышла из дома, побрела по дороге. Ноги не слушаются, мысли одна через другую перескакивают. Вдруг услышала, как запыхавшийся детский голосок прошептал:
- Тетенька, заберите меня к себе.
Обернулась, увидела только, как сверкают ее босые пятки.