- Пап, - чуть не хнычу, ловко перестраиваясь с левого крайнего ряда в правый. – У меня планы, вообще-то! Почему я должна ехать туда, куда мне не хочется?
- Наверное, Инесса, - терпеливо мне отвечает папочка с легким кубинским акцентом, - потому что это в твоих же интересах!
Какое-то ведро позади мне сигналит, но я не обращаю на это ровно никакого внимания. Да и с чего бы? У меня есть дела поважнее. На новеньком ярко-красном «Рендж Ровер Эвок» мы с моей подругой мчим загорать на пляж. Погода стоит что надо. Плюс тридцать, ярко светит солнце, а озеро прогрелось еще в июне месяце. В переносном холодильнике ждет своего часа безалкогольное пиво и мороженое. Какие могут быть дела в такой шикарный день?
- Отправь Михаила, или Сергея. Выберут дерево без меня! Я все равно в этом ничего не смыслю.
- Иночка, девочка моя. Это твой салон красоты, удели, пожалуйста, ему время. Тем более, ты так просила его на свой день рождения.
Это правда. В один прекрасный день меня осенило, почему бы не заиметь собственный бьюти-салон, а не платить баснословные деньги чужим людям. Закинула удочку родителям, и вуаля! На мой двадцать первый день рождения – долгожданный подарок! Помещение с высоченными потолками и панорамными окнами в центре города, проект и кругленькая сумма на его открытие. Но, в мечтах все было гораздо проще. Я просто должна была приходить, делать процедуры и деньги считать. Наивная! На деле все оказалось гораздо серьезнее. Я постоянно с кем-то встречаюсь, согласовываю тот или иной цвет стен, сейчас вот должна дерево для мебели выбрать. А это я еще подбором персонала не занималась. Но соскочить уже не получится, я клятвенно пообещала папе, что справлюсь.
- Ладно, пап! – сдаюсь. Иногда с ним лучше не спорить. – Куда ехать? Это ведь быстро?
- Я скину тебе адрес в мессенджер. Встреча с представителем «Рулесенки» через полчаса.
- «Рулесенка»? – хихикаю я, посматривая на Бетти, сидящую на пассажирском сиденье. Подруга полностью разделяет мое мнение, закатывая глаза. – Что за кринжовое название?
- Нормальное название. Хорошие ребята, давно на рынке. Надежные. Отзвонись потом. И да, сделай страховку на машину. Вторую неделю катаешься без документов. Не дай бог, кто влетит в тебя.
Автомобиль мне подарил дядя Мигель, для которого я являюсь горячо любимой племянницей. Он живет на Кубе, владеет сетью отелей, ресторанов и экскурсионных компаний. Отец тоже родился на райском острове, а затем прилетел учиться в Россию, где встретил мою маму, влюбился по уши и остался здесь жить. Они поженились, а вскоре родилась я. Инесса Бастардо. Студентка экономического факультета и, как говорит мама, прожигательница жизни.
- Окей, па! Целую! – кричу я и нажимаю кнопку отбоя звонка на сенсорной панели. – Уф! Надо же. Ни после, ни раньше!
- Классный у тебя папа! – замечает Бет, лениво надувая пузырь из жевательной резинки. – Любит тебя, балует бесконечно. Сложно тебе будет найти мужа, чтобы соответствовал и пылинки сдувал.
- Да, папа у меня супер! А насчет мужа, я пока даже не задумываюсь. Тем более, он меня за кого попало не отдаст замуж. Уверена, что на его родной Кубе для меня припасен какой-нибудь наследник Федерико Кастро.
На телефон падает сообщение, и я тут же загружаю адрес в навигатор.
- Капец! – стону, изучая карту. – Это же у черта на рогах. Промзона. Терпеть не могу такие заведения!
- Еще в страховую надо, это во сколько же мы на пляж явимся? В семь вечера?
- Можешь ехать на автобусе, Лиз! – беззлобно огрызаюсь в ответ. Вообще, ее зовут Лиза Перова, но девушка предпочитает представляться на американский манер. Она из самой обычной семьи, мечтает о богемной жизни и путешествиях. Мы дружим с ней со школы. – Или пешком идти.
- Не сердись!
Я замолкаю, делая музыку погромче, чтобы отвлечься. Жители, как с ума посходили, куда всем ехать надо в среду днем? Карта краснеет на глазах, явно скапливается пробка. Через полчаса явно ни до какой «Рулесенки» не доберусь. Время добавляется прямо на глазах.
- Выбирай себя, эгоистка! – подпеваю песне Зиверт, льющейся из динамика.
- Че те стоит пожить чуть-чуть для себя
- Эгоистка. Всегда себя выбирай!
Через стеклянную крышу приветливо светит солнышко, в салоне прохладно, бесшумно работает кондиционер. Но меня все безумно бесит. Ненавижу менять свои планы! Я купальник новый купила, просто бомбезный.
- Да что ж такое, - со стоном посматриваю на соседний ряд, который движется, а мы стоим уже второй зеленый сигнал подряд.
- Водичку будешь? – заботливо интересуется подружка. – Могу минералочки достать.
- Давай!
Лиза тянется на заднее сиденье, а мы, наконец, начинаем движение. Светофор с зеленого переключается на мигающий желтый. Плестись как улитка мне уже надоело, и я давлю на газ, уверенная, что успею проскочить параллельно с автобусом.
Внезапно солнечный свет меркнет, потому что в правый бок моей машины влетает автомобиль. Как в замедленной съемке я замечаю испуганное лицо Лизы, вылетающая из ее рук стеклянная бутылка с минеральной водой летит прямиком в сенсорную панель, взрывается, и окатывает все вокруг шипящей жидкостью. Нас закручивает на месте, я вылетаю на встречку, напарываясь взглядом на встречный седан. Фотографически запечатлеваю бледное лицо бородатого мужика, который изо всех сил пытается уйти от столкновения, выкручивая руль. Лиза визжит от ужаса как поросенок, я давлю на тормоз, и Рендж, наконец, останавливается.
На автомате включаю аварийку, отстегиваю ремень безопасности и выбираюсь на проезжую часть. Осматриваю свою машину и чуть не плачу от досады. Боюсь представить, в какую сумму мне встанет ремонт. А что папа скажет? Дядя?
- У Вас есть, что накинуть на себя? – неожиданно спрашивает мой новый знакомый.
- Чего? – не понимаю вопроса, переводя на него удивленный взгляд.
- У Вас майка мокрая насквозь, и видно грудь, - кивком головы указывает на мои просвечивающие соски. – Она, конечно, шикарная, но не для всеобщего обозрения.
В ушах стоит писк, мне реально дурно. Еще и сиськи напоказ. Сердито складываю руки на груди и зыркаю на Лизку, которая все еще в салоне сидит. Мне нужна ее поддержка вообще-то!
Мимо проезжающие машины пялятся на ДТП, словно не видели никогда. Кто-то успевает снимать на телефон. Бесят неимоверно. Как дикари, ей богу!
- Вам, скорую, может вызвать? – не унимается парень. – Как себя чувствуете?
- Да отвали ты от меня! Какой заботливый! – рявкаю в ответ. – Сосредоточиться не могу. Я первый раз в такой ситуации, что делать-то вообще?
- Либо ДПС вызывать, либо оформлять по европротоколу, - кажется, его совершенно не расстраивает моя реакция. – Но у Вас страховки нет.
- Большой опыт бить чужие тачки?
- Нет. Я тоже впервые. Спешил на встречу, придется отменить.
- Я в шоке вообще! У меня машина новая, как можно быть таким невнимательным? Ты хоть представляешь, на какую сумму влетел? Сколько стоит твоя? – обхожу капот своего автомобиля и, наконец, замечаю его «Ниссан» с яркими наклейками. – Каршеринг? Серьезно?
Похоже, с него и взять нечего совершенно. Явно он не ворочает миллионами, придется самой что-то решать. Папа убьет меня. Сто процентов.
- «Делимобиль». А что такого?
- Жесть! – выдыхаю я, судорожно соображая, что можно предпринять.
- Инесса! – зовет меня Бетти, пытаясь открыть пассажирскую дверь. – Я папе твоему позвонила. Он скоро будет здесь. Ой, дверь не открывается.
- Конечно не открывается! – со слезами произношу я. – Она мятая в хламину. Еще и от папы получу сейчас по первое число. Хотя, чувак, ты же виноват. С тебя и спрос!
- Я не виноват! У меня есть регистратор, можно посмотреть запись. Уверен, там явно видно, что ты едешь на красный!
- Окей! Давай посмотрим!
- Пойдем со мной, - тянет меня за собой и даже любезно открывает дверь арендованного «Ниссана». У него, к слову, только бампер слегка помят. В остальном, все целое.
- Я с вами! – пищит Лиза, следом перебирая голыми ногами, упакованными в короткие шорты. Юркает на заднее сиденье и вполне удобно там устраивается. Поправляет мокрые волосы и даже смотрится в зеркало заднего вида, прихорашиваясь. Чувак ей этот понравился, что ли? Нашла место и время!
- Возьми пока мой пиджак! – открывая багажник, произносит молодой человек. Достает его и протягивает мне. – Потом вернешь.
Я злобно фыркаю, но накидываю его на себя, прикрываясь. Приличный оверсайз молочного цвета, даже пахнет приятно. Запахиваю его на груди и усаживаюсь в салон.
- Вот, смотри, - снимая регистратор с держателя, демонстрирует Иван, нажимая на кнопки. – Включаю перемотку. Стою в своем ряду, видишь, красный горит, у тебя зеленый. Потом он мигает, загорается желтый, затем красный. Вместо того, чтобы затормозить, ты выезжаешь на проезжую часть на запрещающий сигнал. У меня горит зеленый. Не у тебя.
- Еще раз покажи! - я реально не верю своим глазам. В моей картине мира я на мигающий зеленый тронулась. А здесь вообще по беспределу! И что мне ему предъявить? Что не пропустил меня?
Парень послушно показывает мне запись еще раз, а потом еще и еще.
- Да, Инка, - выносит вердикт подруга. – Похоже, твой косяк.
Треш полный, да я и сама вижу, что косяк мой и ничей иначе, только мне от этого не легче. Я в принципе терпеть не могу быть виноватой, а тут по всем фронтам.
- Папа приедет, разберется! – буркаю я, открывая дверь.
- У меня не так много времени, - заявляет водитель «Ниссана». – Давай, вызову эвакуатор, оформим протокол и разъедемся. Если что, могу посоветовать отличный салон, где твою машину отремонтируют. Как новенькая будет.
- Она и так новая! Ей две недели всего! – шиплю, выбираясь из салона. – Можно подумать, мне заняться нечем, тусить в жару на проезжей части! Без папы я ничего решать не собираюсь. Его буду ждать.
Оставляя за собой последнее слово шагаю к разбитому «Ренджу» и чуть не плачу. Подумать только, как в секунду все может накрыться медным тазом. Совсем недавно я просто наслаждалась жизнью, пела песни и строила планы. Полностью уверенная, что подруга следует за мной по пятам, жалуюсь ей на жизнь, а потом удивленно оборачиваюсь, потому что Бетти продолжает сидеть в «Ниссане». Предательница!
Хлопнув дверью, сажусь за руль и пытаюсь восстановить душевное равновесие. Но хрен-то там. Движение из-за нашей аварии становится еще плотнее, и автомобили движутся с черепашьей скоростью, пассажиры которых пристально рассматривают произошедшее.
- Пап, я правда не виновата. Лиза подтвердит! – в который раз пытаюсь воздействовать на своего родителя.
Он злой как черт, даже пару раз срывался на испанские ругательства. А это означает, что отец в бешенстве.
- Молчи, Инесса! Сейчас приедем домой, и поговорим. Сережа, давай по объездной! У меня нет времени в пробках стоять!
Я сижу, потупив глазки, и тягостно вздыхаю. Слезы берегу для беседы один на один в папином кабинете. С автомобилем обещал разобраться помощник отца, с водителем «Ниссана» тоже. Подругу мы высадили по дороге, и теперь направляемся в наш загородный дом.
В него мы переехали буквально два года назад, когда он, наконец, был достроен. Огромный, современный и очень неуютный. Если честно, мне больше по душе была наша двухуровневая квартира в центре города, чем он. Несколько раз я заводила разговор о том, чтобы вернуться туда, но папа и слышать ничего не хочет.
- Семья должна жить вместе! Отдельно будешь жить, когда замуж выйдешь! – вот и весь разговор.
Так и живем. Папа, мама, я, две собаки и тетя Рита, папина сестра. В отдельном крыле обитают кухарка и горничная, а также на выходных тусит садовник Василий Иванович. Когда мы с Лизкой услышали, что у нас в доме будет человек, следящий за растениями, то, разумеется, представили себе накаченного красивого самца из порно. В итоге, ржали как ненормальные, потому что образ не совпал совершенно. Любителем цветов и кустарников оказался невысокий, тучный и абсолютно лысый мужичок за шестьдесят.
По пути домой папа решает важные вопросы по телефону, отдает какие-то распоряжения и периодически поглядывает на меня. Прожив почти тридцать лет в России, с неохотой отвыкал от кубинских привычек. Не так давно он подался в политику, и с сожалением отказался от яркой одежды, сигар и белоснежных кроссовок. Но поливаться туалетной водой с головы до ног – увольте.
Мы очень похоже внешне. Кареглазые, темноволосые, с широкой белозубой улыбкой. Также я унаследовала веселый нрав и кудрявые длинные волосы. От мамы мне досталась отличная фигура и стройные ноги. До десяти лет я частенько гостила у бабушки в Варадеро, и свободно изъяснялась на двух языках – испанском и русском. Но, когда бабушки не стало, поездки практически прекратились, и практиковаться мне было особо негде. Папа же старался говорить только на русском, занимался с репетитором, чтобы произносить слова максимально чисто.
Через некоторое время мы подъезжаем к высоким кованым воротам, которые бесшумно открываются перед нашим автомобилем, черным «Мерседесом» представительского класса. Сергей аккуратно останавливается у крыльца дома и спешно выскакивает из салона открыть для папы дверь. Я выбираюсь сама.
Мама, судя по всему, уже в курсе того, что приключилось, потому что стоит на ступеньках в окружении пекинесов Бони и Мони, которые весело скачут возле ее ног и тявкают.
- Инесса, дочка! - кидается она ко мне, крепко обнимая. А затем с озабоченным видом осматривает с головы до ног. – Как себя чувствуешь? Ты не пострадала?
- Живее всех живых, Валя! – бросает отец, сердито топая по ступеням вверх. Правда, успевает потрепать собак, отчего мне становится еще гаже. Собак он, значит, любит, а меня даже не осмотрел. У меня, между прочим, локоть содран! – Сережа, на сегодня свободен. Завтра к девяти мне нужно в Правительство, не опаздывай!
- Хорошо, Роберто Эрнестович! До встречи! – раскланивается водитель, бросает на меня жалостливый взгляд и садится в машину.
- Мам, - шепчу я, как в детстве, цепляясь пальцами за ее золотую цепочку с крестиком. – Пойдем со мной, пожалуйста.
- Зайка, ты же знаешь папу. Покричит немного, и успокоится. Главное, не перечь ему! – тихо отвечает она и незаметно крестит меня.
- Инесса! Ты долго там будешь за мамкину юбку держаться? Жду тебя в кабинете!
- Иду! – пищу в ответ, и быстро-быстро спешу следом.
В доме прохладно и тихо, по пути на второй этаж киваю тете Рите, и взлетаю по ступенькам. Кабинет максимально лаконичный, с минимумом мебели – большой стол, четыре кресла и шкаф для бумаг. Солнечный свет заливает помещение, придавая мне храбрости.
- Садись! – кивком головы указывает отец на кресло. Сам же с усталым видом снимает с себя пиджак, небрежно бросает его на спинку стула, и упирается кулаками в столешницу.
- Пап!
- Ой, молчи, Инеска! Молчи! Во-первых, что это на тебе надето?
- Пиджак! – ахаю я. В этом кипише даже из головы вылетело его вернуть хозяину.
- Я вижу! А под ним? Что за наряд эскортницы?
- Это шорты и майка, пап! На улице жара, мы поехали загорать. Что, мне нужно было платье в пол и платок на голову?
- Ты прекрасно знаешь, что я баллотируюсь в городскую думу. И мне сейчас скандалы, особенно связанные с моей семьей, не нужны совершенно. И вместо того, чтобы помочь папе, ты всеми силами пытаешься мне навредить! Ты хоть знаешь, что мое имя полощут в местных пабликах с твоей легкой руки?
- Это не так! – от волнения голос срывается, и я начинаю реветь. – Я тебя очень люблю, папа. И желаю только счастья!
- Полюбуйся! – отец выдвигает ящик стола и бросает передо мной газету. – Сегодня утром вышла явно заказная статья, где попытались опорочить мое честное имя. С мерзким журналистом и грязным издательством мы уже разобрались. Но не проходит и дня, как моя любимая дочь отличилась! И не надо говорить, что ты не виновата. Виновата, Ина! Еще как! Я молчу о том, как ты сессии сдаешь. Молчу о твоих тратах, размером с бюджет Тринидада. Молчу о том, как разговариваешь с персоналом.
- Дочь, - тихо зовет мама, гладя меня по голове. – Пора просыпаться.
- Чего? – хриплю я, переворачиваясь на живот и уютно укладывая ладошки под щеку. – Куда?
- На работу, - по голосу слышу, что она улыбается.
- А сколько время? – приоткрываю в поисках будильника один глаз, который тут же закрываю. – Еще восемь ночи, мама.
- Инусь, поднимайся. Папа уже готовится спускаться к завтраку. Мне не удалось его переубедить. Уперся как баран, и все!
Со стоном усаживаюсь на кровати и смачно зеваю.
- Ладно. Попробую сама с ним поговорить, раз у тебя не получилось!
Спрыгиваю на пол и босыми ногами шлепаю в направлении ванной комнаты. Накануне мы с отцом долго разговаривали, я покорно кивала, во всем с ним соглашаясь. Честно, была уверена, что он сменит гнев на милость. Маму подговорила, но нет. Что ж, остался последний шанс.
Снимаю с себя шелковую пижаму и становлюсь под упругие струи тропического душа. Времени покайфовать у меня не так много, поэтому, я по-быстрому мою свою копну волос, наношу маску и скрабирую тело. Делаю воду похолоднее, чтобы появилась бодрость, но она, видимо, еще спит. Выбравшись из душевой, вытираюсь пушистым полотенцем и с удовольствием смотрю на себя в зеркало. Фигура у меня топ, этого не отнять. Высокая, упругая грудь третьего размера, рельефный плоский животик и аппетитная попка. Я регулярно хожу в зал и могу себе позволить любую одежду. Правда, за это от папы вчера тоже получила. Якобы, слишком откровенно одеваюсь. А когда еще, как не в двадцать лет?
Тряхнув волосами, сбрызгиваю их термозащитой и быстро высушиваю при помощи дайсона на самом интенсивном режиме. Мажу тело лосьоном с ароматом манго, чищу зубы и наношу легкий макияж для сияния.
Выглянув в комнату, обнаруживаю, что моя постель идеально заправлена, а мамы и след простыл. Не может она, все-таки, до конца привыкнуть, что у нас есть горничная, которая следит за порядком и чистотой.
В гардеробной ненадолго зависаю, в раздумьях разглядывая кучу своей одежды. Доля правды в папиных словах, все же была. Минимум одна треть висит с бирками, и я даже не думаю надевать это брендовое шмотье. Зачем покупала? Да фиг его знает.
В итоге, выбираю белый комбинезон с шортами, а под него надеваю бесшовное белье телесного цвета. Ума не приложу, что папуся для меня приготовил и в качестве кого он собирается меня эксплуатировать.
- Всем доброе утро! – нацепив веселую улыбку, вприпрыжку спускаюсь по ступеням в столовую. Подлетаю к папе, целую его в гладко выбритую ароматную щеку и плюхаюсь на свое место напротив. – А где тетя Рита?
- Она на пробежке, - отвечает мама. – Что ты будешь кушать?
- Валя, Инесса не маленькая девочка. Сама решит! – жестко произносит папа, пристально глядя на меня.
Настроение резко ухает вниз. Видимо, разговор не получится.
- Значит так. В девять утра тебя ждут по вчерашнему адресу «Рулесенки». Рабочий день до шести вечера. Испытательный срок два месяца.
- Ты же шутишь? – тут же наворачиваются слезы на глазах. – Какие два месяца, па? Это же до самой осени. Каникулы закончатся.
- Никаких шуток, Инесса. Это все пойдет тебе на пользу. Уверяю. Еще спасибо скажешь, - ледяным тоном обрубает отец, намазывая джем на хрустящий тостик. – И для моей карьеры прекрасный пунктик. Сама знаешь, как к мажорам относятся. И да, выкладывай побольше сториз в соцсети.
- А на чем мне туда добираться? – задаю резонный вопрос, делая глоток кофе. Аппетит напрочь отсутствует. – Сергей отвезет?
- Сергей – мой водитель, малышка. И мы с ним едем в Правительство области. А до «Рулесенки» ходит шестнадцатый автобус. Валюша, у тебя есть расписание? Мне кажется, в газете печатали не так давно.
- Роберт, - начинает мама, откладывая от себя вилку. – Ты очень жесток к нашей девочке. Работа, автобус. Это слишком! Пусть возьмет мою машину. Я все равно никуда не собираюсь.
- Еще ни один человек не умер от поездки на общественном транспорте, Валя. Не преувеличивай. Спасибо за завтрак, милая. Омлет офигенный! – с этими словами папа поднимается с места, целует маму в щеку и движется в направлении прихожей.
Я просто в шоке. Настолько сильном, что мне кажется, что все происходящее страшный сон.
- Мне кажется, ты поздно спохватился воспитывать Ину! – доносится до меня обеспокоенный мамин голос. – Ей уже двадцать один, она полностью сформировавшаяся личность.
- Значит перетрансформируется! – смеется отец, а затем хлопает входной дверью, выходя на улицу.
Тишина отдает звоном в ушах, и я остаюсь совершенно одна. Искренне не могу понять, что я такого натворила? Подумаешь, проехала на красный. Ну, сессию купила. С кем не бывает? Готовить не умею? И что дальше? Деньги есть – в ресторане можно поесть. Еще и на работу идти. Папа явно не шутит. Что же делать?
- Инуся, - зовет меня мама, входя в столовую. Стройная и подтянутая, просто сгусток энергии. Не то, что я – унылая какуля. – Поторопись, пожалуйста. Автобус будет через десять минут.
- Мам, ты серьезно? – нахожу в себе силы и запихиваю в рот бутерброд с красной икрой. – Какой автобус. Ну ты-то куда? Дай мне свой Порш и все.
Чуть не плача, выхожу на крыльцо. Ярко светит солнце и щебечут птички, но меня это все совершенно не радует. Бред какой-то. Судорожно соображаю, что можно предпринять, как едва не сталкиваюсь с тетей Ритой.
- Доброе утро, - произношу по-испански.
- Доброе, моя девочка! – широко улыбается кубинка. – Ты куда так рано?
- На работу, - буркаю я, еле шевеля языком. Ну не произносит он у меня это «гадкое слово».
- О, - в карих глазах светится неподдельная радость. – Первый день?
- Ага.
- Удачи тебе, красавица!
- Тетя Рита, у меня с картой что-то. Не могли бы Вы мне свою одолжить на сегодня? Вы ведь все равно никуда не выбираетесь. Или, может, налички подкинете? – ох, какая же я лиса. Стелю сладко, еще и улыбаюсь своей самой лучшей улыбкой, скрестив за спиной пальчики. Ну же!
- Я прекрасно знаю, что Роберто отсадил тебя от кормушки! – неожиданно жестко произносит тетушка. – Не опоздай на автобус!
С этими словами она берется за ручку входной двери и скрывается в доме.
- Капец! – не сдерживаюсь я, всплескивая руками. – А тебя чего не отсадил? Сидит дома целыми днями, и манго лопает тоннами. Хоть бы тарелку за собой вымыла! Нахлебница!
Сердито стуча каблуками, спускаюсь по широким ступеням и выхожу с территории дома, напоследок хлопнув калиткой со всей дури. Мне кажется, даже в Правительстве слышали, как я зла.
По пыльной дорожке двигаюсь в направлении остановки. Я сто раз мимо проезжала, с неудовольствием посматривая на людей, ожидающих общественного транспорта. Кто бы мог подумать, что я примкну к их печальным рядам?
От нашего дома до места посадки ехать две минуты, а сколько это пешком даже не представляю. Не смотря на абсурдность ситуации, неожиданно затягиваюсь свежим хвойным запахом сосен и удивленно посматриваю по сторонам. Надо же, как в лесу красиво, оказывается. Вдоль дороги пышно разросся папоротник, а высокие деревья скрывают от палящего солнца, отбрасывая тень. Слышится стук дятла вдалеке и стрекотание кузнечиков. Буду надеяться, что папа решил мне устроить показательную порку и дольше, чем день этот абсурд не продлится. Он же меня любит!
Не успеваю выйти на широкую дорогу, как навстречу мне пролетает шестнадцатый маршрут, битком набитый дачниками.
- Эй! – кричу я, размахивая руками усатому водителю. – Стой!
Но усач даже не думает останавливать автобус, обдавая меня столпом пыли, скрывается за поворотом. Это просто немыслимо! Смотрю на часы и понимаю, что опоздала. Это просто катастрофа! Забиваю в навигатор адрес «Рулесенки», пешком до нее шлепать добрых тридцать минут, а следующий автобус будет только через полтора часа.
Сжимаю от злости зубы и решаю идти пешком. Папа велел не опаздывать, но по-другому никак. Летать по воздуху я не умею, к сожалению. Хоть еще и раннее утро, солнце жарит нещадно. Эппл вотч показывают уже плюс тридцать два градуса, а днем будет еще жарче. Разумеется, ни о каком тротуаре загородом и речи идти не может, и я двигаюсь по пыльной обочине, периодически обгоняемая тяжелыми фурами. Мне безумно скучно, поэтому я решаю позвонить Бетти. Даже если она и спит, ничего страшного, проснется. У подруги – трагедия!
Набираю ее номер, отмахиваясь от оводов, которые облепили меня со всех сторон, словно я медом намазана. Блин, когда ездишь на машине, вообще о существовании таких насекомых не догадываешься.
- Инка, - после пятого гудка раздается недовольный подружкин голос. – Ты с ума сошла в такую рань звонить?
- Доброе утро, Елизавета! Хорош подушку давить, солнце уже высоко!
- Что-то случилось?
- Разумеется, случилось! – недовольно отвечаю я и в красках рассказываю о своих злоключениях.
- Да ладно? – ахает Лиза в ответ. – Дядя Роберт так с тобой поступил?
- Ты думаешь, я шутки шучу? Кстати, - осеняет меня. – Одолжи мне денег. Хотя бы на такси. Мне кажется, я уже ногу правую намозолила ремешком. Сроду столько не ходила пешком!
- Сорян, подруга. Я вообще на мели! Предки лютуют, мама в Турцию путевку купила. Мы на подсосе. А я последние вчера на заказ из «Серебряной груши» потратила.
- Лиза, хотя бы пятак!
- Нет, говорю же. Кстати, почему бы тебе не попросить у любимого дяди Мигеля? Уверена, он тебя не обидит.
- Я не буду ему звонить. Он явно спросит про машину, а что я ему отвечу? Что разбила ее?
- Тоже верно! – соглашается Лиза и зевает в трубку.
- Кстати, - припоминаю я вчерашний день. – А ты чего вчера у того чувака в тачке зависла?
- У Вани? – игриво хихикает Белова. – Классный парень он, кстати. Добрый и веселый.
- Не заметила! – буркаю в ответ. – Нищеброд какой-то.
Конечно! У меня проблем выше крыши, а она с каким-то тюбиком заигрывает.
- А еще, - шепчет она. – На нем брюки светлые были, видела?
- И что?
- Как что? Там такой кабачок у него спрятан, ноги сами понесли к нему. Ты же знаешь, на меня это действует безотказно!
- Руки убери! – шиплю как кошка, пытаясь выпутаться из горячих объятий.
Противно до ужаса. На нем надета синяя спецовка, как у тех работяг с улицы, и серого цвета комбинезон. Втягиваю носом, ожидая почувствовать запах пота или еще чего-то мерзкого, но нет. От Ивана пахнет чистой одеждой, гелем для душа и древесной стружкой.
- Неважно выглядишь, принцесса Инесса, - хохочет мерзавец, выпуская меня, наконец, из кольца рук.
- Чего это? – невольно пытаюсь причесать пятерней свои непослушные кудряшки.
- Пойдем, покажу тебе, где можно умыться, и провожу в отдел кадров.
Не дожидаясь моего ответа, уверенно шагает прямо по коридору, а я почему-то послушно плетусь за ним, метая глазами в крепкую спину дротики. Один из них неожиданно попадает в задницу, но Ивану хоть бы хны.
- Какой отдел кадров? Ты серьезно?
- А ты за еду и кофе здесь работать собралась? – снова хохочет он, совершенно не замечая моего возмущения. А меня, между прочим, трясет от злости!
- Я вообще не собиралась работать. Ни здесь, ни где-либо еще.
- Ммм, - иронично приподнимает он густую бровь, останавливаясь у двери с табличкой «Туалет для сотрудников». – Похвально, конечно. Планируешь удачно выйти замуж за богатенького мажора?
- Тебе какое дело? Сидишь тут в своих деревяшках, вот и сиди. Что тебе вообще известно о шикарной жизни, мистер Каршеринг?
Понимаю, что срываю на нем злость, но ничего не могу с собой поверить. Он бесит меня неимоверно. Своим высокомерием и невозмутимостью. Еще и на «ты» со мной разговаривает, будто мы знакомы сто лет. Какого хрена вообще?
- Отдел кадров на втором этаже. Кабинет двести пять. Поторопись, пожалуйста. У нас не принято опаздывать, - сообщает мне несносный парень и, развернувшись, оставляет меня в гордом одиночестве.
Я открываю дверь и вхожу в санузел, полностью уверенная, что там воняет как в общественном туалете. Меня однажды занесло туда. Мы с моим бывшим молодым человеком гуляли в парке, я наелась вареной кукурузы и мне срочно понадобилось в туалет. Причем так срочно, что до приличного кафе я бы даже и добежать не успела.
Помещение оказывается вполне себе современным и чистым. Здесь прохладно, стены облицованы белой плиткой и даже есть жидкое мыло и бумажные полотенца. Смотрю на себя в зеркало и ахаю от удивления. Я вся чумазая. Видимо, от пыли и пота, кожа приобрела серый оттенок, да еще и в разводах. Жесть какая. Наспех умываюсь и промакиваю лицо салфетками. Теперь гораздо лучше. Выключив воду, выхожу в гулкий коридор и ищу глазами лестницу. Он оказывается в конце прохода, и я поднимаюсь по ступенькам к заветному кабинету. На работу иду устраиваться. Надо же!
- Здравствуйте! – открываю дверь и заглядываю внутрь.
- Стучаться не учили, женщина? – доносится до меня сварливый женский голос.
Я недоуменно оборачиваюсь в дверном проеме, в поисках еще одного человека, но там никого не оказывается.
- Вы мне? – недоуменно спрашиваю.
- А Вы здесь еще кого-то видите? – интересуется у меня Жаба. Да. Именно Жаба. Грузная дама в очочках восседает за большим столом, посверкивая в мою сторону сердитыми глазками навыпучку.
Квакшина Жанна Алексеевна, гласит табличка на ее столе. Говорящая фамилия. Так же на столешнице стоит кружка с отпечатками красной губной помады и валяются крошки от овсяного печенья. Миленько.
- Вы, судя по всему, Инесса? – не дождавшись ответа, продолжает она. – Проходите. Почему опаздываете? Времени уже почти десять утра, мы работаем с девяти. Мы оказали Вашему отцу большую честь, приняв его странное предложение. А вы такая необязательная!
- Я опоздала на автобус. Только и всего! – пожимаю плечами, проходя в кабинет. Без спроса устраиваюсь в кресле напротив и закидываю ногу на ногу.
- Так и запишем – «непунктуальная», - чего-то наколачивает на клавиатуре Жаба. – Паспорт с собой?
- Разумеется. Он сегодня безумно популярен, - выуживаю второй раз за утро документ из сумочки и протягиваю женщине.
- Что умеете, Инесса Робертовна? Какими навыками обладаете?
- Я хорошо пью кофе и ем круассаны, даже крошек после себя не оставляю, - ирочнично отвечаю, пристально рассматривая свой идеальный маникюр ярко-розового цвета.
- Это хорошо. Что у Вас с коммуникативными навыками? Вижу, не очень?
- С чего это? – тут же вскидываюсь. – Я очень люблю поболтать.
- Пока я вижу, что вы бесконечно дерзите мне. Что ж, Ваш отец предупреждал, что будет непросто, но и не с такими справлялись. Пожалуй, определю Вас в службу клининга.
- Чего? Какого клининга?
- Чистота – залог здоровья, - распечатывает Жаба какой-то листок, шлепает по нему синей печатью и с мерзкой ухмылочкой протягивает мне. – Добро пожаловать в «Рулесенку». Выходные суббота и воскресенье, рабочий день с восьми утра до семнадцати часов вечера. Аванс пятого, зарплата двадцатого, согласно МРОТ. Двадцать две тысячи триста одиннадцать рублей. Реквизиты лицевого счета предоставите чуть позже, трудовой договор я подготовлю. Форму выдаст Амина, в сто третьем кабинете. Дальше – с ней. Хорошего дня!
- Ох, какая же ты худющая, - сокрушенно качает головой Амина, рассматривая меня. – У меня форменная одежда только пятьдесят четвертого размера самая маленькая осталась.
Сама она оказывается бойкой таджичкой лет пятидесяти, отлично говорящей по-русски. Выдает мне безразмерные серые штаны с синими лампасами и в тон куртку с поясом.
- Вот еще, косынка тебе! – припоминает женщина, протягивая сверток. – А обувь у тебя есть?
- Сандалии! – демонстрирую ей свои новенькие черевички от Джимми Чу с подорожником в пятке.
- Аллах, помоги мне! – выдыхает она, воздев ладони к потолку. – Какие сандали? Производство - стружка, металл, дерево. Ты хоть представляешь, что это такое? Там пилы кругом и станки, еще палец отрежет тебе. Кто ж тебя замуж возьмет без пальца? Хотя, ты худая такая, откормить тебя не мешало бы. У меня лепешка есть в шкафчике, будешь?
- Нет, спасибо! – отрицательно качаю головой и чуть не плачу.
Настроение после звонка папе пропало окончательно. Он на меня наорал, пригрозив тем, что еще и универ оплачивать не будет, если я буду выделываться. Ни один аргумент даже слушать не стал. И мама туда же, предательница!
- Ты чего расстроенная? – замечает проницательная женщина. – Заболела?
- Да, - тут же соглашаюсь. – Я заболела. Так сильно болею, что даже голова кружится!
- Ну, ты это, переодевайся пока. А так, скоро обед, я покажу тебе, где поспать можно полчасика будет. Столовая знаешь где?
- Нет, откуда?
- В общем так. Сегодня за мной хвостом, завтра сама уже все знать будешь. От головы у меня есть таблетка, я тебе дам. А сейчас – переодевайся быстро, и в моповую пойдем. Вот шкафчик твой будет. Поищу тебе тапки какие-нибудь. Вроде, после тети Гали оставались.
- А она где? Померла?
- Нет, - заливисто хохочет Амина. – Скажешь тоже. Уволилась, а шмотье свое не забрала. А у меня рука не поднимается выбросить. Там даже носки новые были. Как раз тебе будут!
Спустя пять минут я стою, полностью облаченная в уродскую одежду, которая на мне болтается мешком. А на ногах – резиновые китайские тапки типа кроксов ярко-салатового цвета. Брр!
- Ну, я ж говорю, хорошо тебе будет, - приговаривает женщина, повязывая мне косынку. – Ох, и волосищи у тебя!
Подхожу к зеркалу, и чуть не вою в голос. Если папа хотел меня унизить и растоптать – ему это удалось. Так убого я никогда в жизни не выглядела. У меня даже волосы тусклыми стали, клянусь!
Я уже все поняла. Любой труд ценный, и это неоспоримый факт. Фоткаю свое отражение и отправляю ему со слезливым сообщением, чтобы он меня пожалел.
- Красавица моя! – тут же прилетает от него ответ. – Я тобой горжусь, моя девочка. Уверен, работа пойдет тебе на пользу, дорогая моя. Два месяца пролетят, как один день.
- Ну, хватит перед зеркалом вертеться! – поторапливает меня наставница. – Пол сам себя не помоет! А ты куда с телефоном? В шкафчик убирай. Во время рабочего дня им пользоваться запрещено. Только в перерыв!
- Но это же айфон последней модели! – пытаюсь сопротивляться.
- Пф, удивила! Здесь каждый второй с айфоном-майфоном. Никому он не сдался! Идем!
Шагаю за ней как на гильотину. Мне ужасно стыдно и неловко, а еще – я до сих пор поверить не могу, что все сейчас со мной происходит наяву. Но нет же – гулкий прохладный коридор, спецовка и бесконечный треп таджички настоящие. Она с удовольствием мне показывает моповую, рассказывает про инвентарь и как правильно разводить те или иные средства для мытья полов и санузлов.
- Смотри, милая. Мы работаем по системе ХАССП. Цветовая кодировка. Синий цвет швабры, ведра, перчаток и щетки для производственного помещения, желтый для подсобных, красный – строго для туалета. Зеленый – для санитарной зоны, то есть столовой.
- Вы серьезно думаете, что мне это пригодится? – прерываю ее воодушевленный спич.
- Конечно, - смотрит на меня раскосыми глазами как на умалишенную. – А как еще? Мы сейчас идем подметать в цех, там стружки накопилось много. Как думаешь, какого цвета нам нужна щетка и совок?
- Ума не приложу.
- Синяя, ласточка моя. Перчатки надевать обязательно, иначе, заноз нахватаешь кучу. Потом не реви!
Я натягиваю на себя перчатки, которые ужасно воняют резиной. Интересно, еще может быть еще что-то хуже, чем это? А сколько потом будут вонять мои руки?
- Идем в цех! – прихватывая инвентарь, командует Амина. – Мы сейчас идем с тобой в столярный.
- А всего их сколько? – сама не знаю зачем, интересуюсь по пути в цех.
- У нас – четыре. Столярный, деревообрабатывающий, подготовительный и покрасочная камера. Еще пищеблок, административный отдел, комната отдыха, курилка и гейм-зона.
- Гей-зона? – не расслышала последнего.
- Гейм, - поправляет меня моя наставница. – Там приставка у ребят есть, огромный телевизор и кулер с кока-колой. А еще, небольшой тренажерный зал.
Навстречу нам периодически попадаются работники. Сплошь одни мужчины, вежливо с нами здороваются и с любопытством на меня пялятся.
Это полный треш, потому что спустя полчаса у меня отваливается поясница. Такое ощущение, что здесь неделю бобры грызли дерево, потому что эта долбанная стружка не заканчивается вообще. Да и с чего бы?
Цех просто огромный, одних окон я насчитала двенадцать штук. Под потолками ярко светят светильники. Вдоль стен установлены полки с изделиями, посередине помещения куча какого-то инструмента. Он режет, пилит, жужжит и дзинькает. Шумно ужасно, еще и пылесосы какие-то приделаны к некоторым. В воздухе пахнет свежим спилом дерева и чем-то специфическим, типа лака или клея.
Совок за совком я сгружаю отходы использованной древесины в большой пакет, недоумевая в очередной раз, что я тут вообще забыла?
Подметя у верстака, добираюсь до очередного станка, на котором работник выпиливает какие-то изделия. Он в наушниках и во все горло поет песню популярного российского артиста Ведуна. Так самозабвенно и от души, что я невольно расплываюсь в улыбке.
Заметив меня, он резко прерывается и снимает наушники.
- Привет! – кивает мне, как старой знакомой и задирает ноги в массивных черных ботинках. – Здесь подмети, скоро на обед идти, а ты даже с половиной не справилась. Первый день?
Я не собираюсь вести с ним беседы, поэтому игнорирую просьбу, подметая так, где запланировала сама. Буду я еще распоряжения какого-то столяришки выполнять! Еще чего.
- Ты че, глухая? – громче обращается ко мне мужчина. – Как тебя звать-то?
От такого нахальства меня просто окатывает жаром с ног до головы, и я понимаю, что не сдержусь.
- Слышь ты, - дерзко вскидываю подбородок, тряхнув волосами. – Надо подмести, взял веник в зубы и подмел, где надо. Ясно? Нашелся тут, командир! У меня свой план, и не хрен в него вмешиваться, папа Карло. Пили себе своего Буратино и не пиликай.
К нашему разговору явно прислушиваются остальные работники. Кто-то довольно хихикает, кто-то придвигается чуть ближе.
- Ты это, не борзей, - чуть сбавляет обороты мужичок. – Со мной дружить надо.
- Да? – опираюсь на ручку от щетки. – И для чего, интересно? Чтобы ты мне полку в шкаф сделал вне очереди?
- Да ну тебя, шальная, - резко осекается он, машет на меня рукой и натягивает наушники обратно. – Наберут по объявлению!
Я довольно усмехаюсь и снова берусь за дело. Работники теряют интерес к нашему диалогу и тоже продолжают работу.
Площадь цеха огромная, я, конечно, не разбираюсь в метраже, но очень большая. До обеда я едва осилила убрать половину. Спина отваливается, руки занемели, шея затекла. И это я еще трижды в зал хожу. Точнее, ходила. Сейчас мне, похоже, фитнес и близко не светит. Методично машу щеткой и соображаю, что же предпринять, чтобы свалить отсюда навсегда?
Слезы на папу не действуют, уговоры тоже. Может, придумать, что я беременна? Блин, а от кого? От Валерика? Он его на дух не выносил, со скрипом принимая его присутствие в моей жизни. Не, тоже не вариант. Пожалуй, скажусь больной. Точно! Сегодня как-нибудь дотяну до вечера, а завтра слягу с лихорадкой или мигренью. Последняя – вообще кайф. И не проверишь никак. Ой, какая же я гениальная!
Слава богу, на контакт со мной больше никто не идет, и я спокойно дожидаюсь обеда. Ивана, кстати, тоже не видно, это и к лучшему. Не будет меня бесить.
Ровно в двенадцать ноль-ноль, бросаю щетку с совком, туда же летят перчатки, и стремглав вылетаю из помещения. Руки сопрели, и кожа сморщилась, брр. Еще и пахнет резиной, ужас какой.
- Эй, Золушка! – доносится мне в спину мужской голос. – А ты это кому оставила?
Я оборачиваюсь и напарываюсь взглядом на молодого парня, лет двадцати, очень дерзкой наружности. Он нагловато улыбается и заинтересовано скользит по мне глазами. Милый птенчик, я таких на завтрак съедаю по два сразу.
- А что не так?
- Убрать надо.
- Так и убери, не развалишься! – фыркаю в ответ и двигаюсь в направлении столовой, откуда доносятся аппетитные запахи.
Вообще, я плохо представляю себе, что это такое, только по кадрам из фильмов. В реальной жизни же не встречалась. У входа меня ожидает Амина, сердито сложив руки на груди.
- Ты что себе позволяешь? – злобно шипит она.
- Что такое? – хмурюсь в ответ. – А где руки помыть можно?
- За углом! – кивает таджичка. – Ты почему Иванычу нахамила?
- Это кто такой? – намыливаю ладони мылом и тщательно смываю пену. В зеркало на меня смотрит раскрасневшаяся знойная красотка со сверкающими глазами. Даже странно, что я себе нравлюсь в отражении.
- Ты не ему одному хамила?
Я неопределенно пожимаю плечами.
- Амина, расслабьтесь! – примирительно похлопываю ее по плечу. – Перерыв ведь, выдыхайте. Я голодная, как собака.
- Папа Карло, - буркает она под нос, намыливая руки, еле сдерживая смешок. – Придумала ведь.
В столовой установлено несколько столов, обед проходит в два этапа – работающие с восьми, принимают пищу в двенадцать, а кто работает с девяти – в час дня.
После обеда, который оказывается неожиданно неплохим, я отправляюсь в раздевалку, чтобы проверить свой телефон. В нем оказывается куча сообщений в различных группах, парочка рилсов от Лизы и приглашение на День рождения от моей хорошей знакомой Евы. Она планирует отпраздновать его в самом пафосном клубе нашего города «Бомонд» в эти выходные, на что я с радостью сообщаю, что обязательно буду. Папа интересуется, как проходит мой день, в ответ я фоткаю мозоли на ладонях от щетки. Пусть ему будет стыдно!
Затем иду в темную каморку, про которую мне говорила Амина, где укладываюсь на топчан, блаженно вытягиваю ноги, скинув ненавистные тапки и прикрываю веки. Тело расслабляется, дыхание становится ровным, и я проваливаюсь в сон без сновидений. Просыпаюсь оттого, что мой телефон вибрирует. Не до конца понимая, где нахожусь, судорожно пытаюсь его разблокировать, выхватывая взглядом время. Четырнадцать сорок.
- Да, папа! – пытаясь унять волнение, отвечаю.
- Ты где, моя малышка? – тихо спрашивает он.
- На работе, - постепенно прихожу в себя.
- Тебя там нет.
- Да как это нет? – жутко возмущаюсь. – Я сегодня полцеха стружки вымела, борщ ела на обед!
- Твой обед заканчивается в час! А времени почти три часа! Ты издеваешься надо мной?
- Ой, что-то со связью! – тут же отключаюсь и перевожу телефон в авиарежим.
Пулей вылетаю из каморки и спешу в раздевалку, прячу телефон в шкафчик и с неторопливо захожу в цех. Моей щетки и совка нигде нет, а стружка полностью убрана. Пожав плечами, выхожу в коридор и иду на поиски Амины. Нахожу ее в моповой, она раскладывает синий инвентарь и что-то бормочет себе под нос.
- Амина! – зову ее.
Женщина от неожиданности дергается и поворачивается ко мне всем корпусом.
- Ты где была?
- Я уснула, - решаю честно признаться. – Организм дал сбой, похоже, и меня вырубило. Я же говорила, голова болит. Скорее всего, от этого.
- Откуда ты взялась только на мою голову? – ворчит она.
- В цехе ты убрала?
- Пришлось! Остальные сотрудники на других объектах заняты. Даже дернуть некого!
- Спасибо тебе большое! – кидаюсь ее обнимать. – Век буду помнить. Меня сюда папа отправил, на перевоспитание. Очень сердился, что меня на работе нет. Меня никто не спрашивал?
- Нет. Никто.
- Ой, не сдавай меня, ладно? Скажи, что отправила в каморке прибираться. Пожалуйста! Я обязательно отплачу тебе! – слезно прошу.
- Папа отправил? – непонимающе морщит она лоб. – А в чем перевоспитание?
- В труде, Амина. Я палец о палец не ударила за всю жизнь, а он взъелся на меня, и вот я здесь.
- Ох, горе луковое. Ладно! Сочтемся! Коридор помой тогда на втором этаже и свободна.
Я киваю и тянусь за ведром.
- Куда красное? – стонет Амина. – Желтое бери. И таблетку хлорки на десять литров воды.
Набрав воду, плюхаю туда таблетку, натягиваю перчатки и тащу ведро на второй этаж. Там находится административный отдел – кадры, бухгалтерия и маркетологи. Здесь гораздо тише, и никто не снует туда-сюда, как внизу. В кадках пышно цветут зеленые растения, стены выкрашены в модный оливковый цвет. Довольно стильно и уютно.
Начинаю елозить тряпкой туда-сюда, недоумевая, зачем тут вообще мыть плитку? Сейчас лето. Везде чисто и сухо, к чему это все? Только думаю соскочить, как замечаю камеры, которые, кажется, все направлены на меня и обреченно вздыхаю. Похоже, сачкануть не получится. Справляюсь дольше, чем думала. Все-таки, это адский труд. И почему уборщицам так мало платят? Я реально завтра не встану, потому что спина просто не разгибается.
Наконец, заканчиваю мыть пол и, охая, плюхаюсь в кресло.
- Как дела, Инесса? – раздается насмешливый голос. – Как первый рабочий день?
- Ты что, следишь за мной? – резко оборачиваюсь, натыкаясь глазами на улыбающегося Ивана.
- Нет, - разводит он руками.
- А что тогда? Вчера влетел в меня со всей дури, сегодня с утра у двери поджидал, сейчас опять здесь крутишься. У тебя что, работы нет?
- Есть, и очень много, на самом деле, - посматривает он на часы. Явно паленые Патек Филипп. Никогда не понимала людей, покупающих подделки. – Что с твоей машиной?
- В сервисе. Помощник папы отвез ее, еще не знаю, когда починят.
- А папа твой кто? Я правильно понял, что Роберт?
- Роберто Бастардо.
- Тот самый? Параллельный импорт, туризм и политика?
- Типа того. А еще нерадивая дочь, которая его позорит. Кстати, - замечаю я, что он снял с себя спецовку и одет вполне себе по-человечески. В белое поло и джинсовые шорты. – Почему дресс-код не соблюдается?
- Ты о чем?
- Ну, где комбинезон и куртка?
- А, - снова улыбается Иван, присаживаясь рядом. – Я рейсмус налаживал, больше в цех не пойду сегодня, занимаюсь административной работой. А тебе, кстати идет форма.
- После вчерашнего, не мешало бы пристегнуться на два ремня, - сварливо замечаю, усаживаясь в кресло. – Ты где водить учился?
- Не поверишь, - хохочет парень, ловко выруливая с парковки. Сигналит на прощание хмурому охраннику и покидает территорию мастерской. – Я шесть лет за рулем, и вчера мое первое ДТП. Я сам в шоке.
- Ну, конечно! – осматриваюсь по сторонам и удивляюсь, что в салоне автопрома чисто и не воняет сигаретами, например, или еще чем-нибудь неприятным. – О, здесь даже кондиционер есть?
- Представь себе, - переключая передачу, отвечает Иван. – Правда, коробка механическая, но мне вставляет.
- Боже! Кстати, откуда ты узнал, что я приду к вам сегодня?
- Дядя позвонил и сказал, чтобы встречали с караваем.
- Это ты со мной на встречу спешил вчера? – наконец, доходит до меня.
- Именно, тоже опаздывал. Надо же, как бывает. Встретились, да не там. Куда тебя отвезти?
- В «Золотые пески». Это недалеко.
- Ооо, - уважительно посматривает на меня молодой человек. – Глупости спросил, это ведь очевидно.
- Почему?
- А где еще может жить принцесса Инесса?
- Сейчас принцесса Инесса в полной заднице, Иван. Злой дракон наложил на нее проклятие.
- Она ждет, когда ее спасет принц на белом коне?
- Сама себя спасет, не маленькая! – фыркаю я, смотря в окно на проплывающие мимо поля, засеянные пшеницей. – А ты где живешь?
- Я? В квартале «Е».
- Ммм, - припоминаю этот район со старыми пятиэтажками. – В хрущевке?
Я как-то там была, еще в школе, мы с одноклассницей рисовали стенгазету. На всю жизнь запомнила малюсенькую кухню и вонь от кошек в подъезде. Ужас какой!
- Да, - уверенно ведя автомобиль, отвечает парень, совершенно не смущаясь от моего скепсиса.
- И как там? В бережных и нежных хрущевках?
- Нормально. Везде люди живут, Инесса. И хорошие, и плохие. Или ты делишь их по критериям богатый/бедный? Если бедный, значит, плохой?
- С чего ты так решил? – тут же вспыхиваю от смущения. Он в точку попал.
- Ну, ты это негласно транслируешь миру. Нужно быть дебилом, чтобы это не понять.
- Это не так, - выдавливаю из себя и ныряю в сумочку за телефоном, якобы у меня там важные дела. Выключаю авиарежим и просматриваю уведомления. Ничего важного совершенно. Только Лизе не терпится узнать подробности моего унижения сегодня, а сама сториз из кофейни выложила. С капучино и круассаном. Бездельница!
- Сорри, если обидел тебя.
- Обидел? – вскидываю на него глаза. – Меня не может обидеть посторонний человек. Ты много на себя берешь, Иван. Кстати, сколько тебе лет?
- Двадцать четыре, - расплываясь в улыбке отвечает он. – А тебе двадцать один, я знаю. Не замужем, детей нет.
- Я же говорю, ты за мной следишь. Что тебе надо?
- Мне? Ничего совершенно. Я просто от природы отзывчивый очень, и всегда пытаюсь помочь.
- Если такой чуткий, дай мне денег. Хотя бы пятак.
- Ты серьезно? – внимательно смотрят на меня светло-серые глаза в обрамлении темных ресниц, а брови сходятся к переносице. – Или троллишь меня?
- Серьезно! – закатываю глаза в потолок. – Какие уж тут шутки. Пятьсот рублей в кошельке и ноль на карте.
- Злой дракон еще и все сокровища забрал?
- Именно! Ты не думай, я верну! Меня на День рождения пригласили, а я даже на подарок не наскребу. Не дома ведь мне сидеть?
- У меня нет налички, - пожимает он плечами и снова на меня пялится. – Дашь мне свой номер?
- Только если ты мне не будешь по ночам названивать и томно дышать в трубку.
- Для перевода на карту, Инесса, - как недоразвитой объясняет он, беря в руки телефон с панели. – А насчет звонков по ночам можешь не переживать, я такими делами не занимаюсь.
- Айфон? – искренне удивляюсь я. – Еще и шестнадцатый?
- Что тебя так удивляет? – хмыкает в ответ и разблокирует дисплей.
- Он же дорогой. В кредит, наверное?
- Конечно. На три года. Хотел в ипотеку на десять, но мне отказали.
Краем глаза замечаю на его заставке Ауди Q7 черного цвета. Все с ним ясно, визуализирует. Я знаю такой тип людей. Ничего не делают, представляют желаемое, отправляют запрос во Вселенную и ждут, когда им на голову это свалится. Бред полный.
- Диктуй.
Я произношу свой номер и названия банка для получения перевода на резервную карту. Это первый раз, когда посторонний молодой человек дает мне деньги. Валерик, в основном, дарил мне цветы и водил по ресторанам. Правда, и в деньгах я никогда не нуждалась, благодаря отцу.
- О, спасибо! – отмечаю я сообщение из банка. – Я правда верну.
- Можешь не возвращать. Считай, что это пожертвование в казну ее Величества.
Глава 11. Инесса
- Личный водитель за тобой не приехал? – въезжая на территорию поселка, интересуется Иван.
Мне пришлось светануть своим лицом перед охранником, чтобы Ларгус пустили на въезд.
- У меня нет личного водителя, - пожимаю плечами в ответ. – У папы есть, но он мне его не дает. Да и зачем? Я отлично вожу машину. Точнее, водила.
- Ты уже знаешь, когда починят твою тачку?
- Без понятия. Надеюсь, что скоро. Хотя, я даже не знаю, что хуже. Жить без машины или работать.
- Что ты такого натворила, что папа решил отправить тебя к нам? – сверяясь с навигатором, вопрошает молодой человек.
- Ой, - морщусь как от зубной боли. – Лучше не спрашивай. Там много всего. Не хочу углубляться. Здесь прямо и налево. Можешь меня высадить на обочине, я дойду.
- Завтра ты на чем на работу?
- Ни на чем. Я завтра заболею очень сильно, и никуда не пойду.
- Градусник нагреешь на батарее? – хохочет парень. – Хотя, жара такая стоит. Лучше, наверное, на солнце положить.
- Нет. У меня план получше, но считай, что я тебе этого не говорила, - подмигиваю ему на прощание и берусь за ручку двери. – Ну, спасибо, что выручил меня, добрый и отзывчивый Иван.
- Обращайся, принцесса! – шутливо отдает мне честь и дожидается, пока я скроюсь за калиткой. Только после этого дает по газам и уезжает.
Еле передвигая ногами, шагаю по тенистой аллее к крыльцу. В доме тишина, не слышно ни собак, ни мамы с тетей. Папа, судя по всему, тоже еще не вернулся с работы. Что ж, прекрасно, я наберу себе ванну с пеной до потолка и попрошу кухарку Ольгу притащить мне фруктов.
Через час я, вполне себе отдохнувшая и счастливая, заваливаюсь в чистенькую кроватку и решаю немного позалипать в телефоне. Маме звонить не хочу, я обиделась. Пожалуй, надо побыстрее поужинать, чтобы успеть улечься в своей комнате с постной мордочкой, типа мне не здоровится.
Тут же подпрыгиваю с кровати и, облачившись в домашний костюм, кубарем слетаю с лестницы.
- Олечка! – залетаю на просторную кухню, чуть не сбив с ног кухарку. Женщина ахает и роняет на пол крышку от кастрюли, которая, к счастью, остается целой. – А чем так вкусно пахнет?
- Роберто попросил приготовить на ужин мясо по-кубински и пюре на гарнир. А Ваша мама заказала рассольник. Необычный ужин ожидается, - хихикает повариха.
- А тетя Рита?
- Спаржу.
- Прекрасно, - фыркаю я, деловито открывая холодильник. Пробегаюсь глазами по полкам с продуктами, и, не найдя ничего привлекательного, хлопаю дверцей. – А для меня что?
- Ой, Инессочка, по Вам не было распоряжений. Хотите, я быстренько что-нибудь приготовлю?
- Не надо. Мясо вполне устроит. Долго еще?
- Десять минут и готово.
- Отлично. Можешь мне в комнату принести? Мне что-то не здоровится.
- А что такое? – обеспокоенно спрашивает Ольга. – Может, врача?
- Думаю, просто переутомилась. А, кстати, где мама с тетей? Боня и Моня?
- Они уехали на шопинг. Еще днем.
- Шикарно!
Я возмущена просто до глубины души. Почему они со спокойной душой катаются по торговым центрам, а я полы драить должна? Да хренушки вам!
Возвращаюсь к себе в комнату и, в ожидании ужина, провожу бьюти-процедуры. Намазываю кремом лицо, делаю небольшой массаж, а затем решаю немного растянуться. В детстве я занималась танцами и немного гимнастикой. Параллельно созваниваюсь с Лизой, но она мне не отвечает, скидывая звонки. И чем же она занята, интересно?
Успев потрапезничать, уношу тарелки на кухню. В это время с улицы доносится звук подъезжающей машины. Выглядываю в окно, это папа. Стремглав влетаю в комнату, включаю на восемнадцать градусов кондиционер и зашториваю окна. Ныряю под одеяло и притворяюсь полудохлой.
- Дочь? – раздается тихий стук в дверь.
- Да, папочка, - лепечу я, прикрыв веки. Великомученица Инесса, не иначе.
- Я зайду?
- Конечно!
Притягиваю к себе плюшевого мишку и чуть-чуть приподнимаюсь.
- Ты чего тут в темноте валяешься? – спрашивает он, намереваясь распахнуть шторы и впустить солнечный свет.
- Голова раскалывается. Ощущение, что раскаленный прутик в висок вкручивают.
- Таблетку выпила?
- Да. Жду, когда поможет.
Отец усаживается на край кровати и гладит меня по голове. Собранный, в деловой костюме, пышущий энергией.
- Как прошел твой день? – слабым голосом интересуюсь, взяв его за ладонь.
- Отлично. Я ненадолго приехал. Сейчас быстро переодеваюсь, собираю вещи и на две недели улетаю в тайгу.
- Зачем?
- На охоту. С министром сельского хозяйства резко собрались. У меня как раз отпускные дни оставались, совмещу приятное с полезным.
- А как же твоя подготовка к политической жизни? – тут же припоминаю его слова.
- Ой, две недели – это просто пшик. Ближе к сентябрю активизируемся.
Отлично! А что он мне тогда заливал про срочность и важность?
- Там, кстати, связи не будет у меня почти. Поэтому, если что-то нужно, лучше говори сейчас.
Папа расстегивает пиджак и ослабляет галстук. Добрый знак.
- Папусь, я все поняла сегодня. Честное слово. Труд облагораживает человека, ты был прав на сто процентов. Я сегодня на себе это испытала, - пылко сообщаю ему, заглядывая в глаза. – И я очень сильно ошибалась, когда делила людей. Я стала более эмпатичная и добрая. Все-все поняла.
- Малышка, я рад за тебя. Но нужно закрепить результат. Ты – молодец, и я тобой очень сильно горжусь. Пожалуй, можно сделать для тебя небольшую поблажку, раз ты у меня такая искренняя.
Сердечко мое просто трепещет от предвкушения. Неужели, свобода? Я уже мысленно натягиваю на себя новый купальник, который так и не выгуляла, и высчитываю, когда бы мне записаться на маникюр. Потому что после сегодняшнего дня в латексных перчатках, кутикула выглядит, мягко говоря, не айс.
- Полы ты больше не моешь. Завтра отправишься на кухню! – подмигивает мне папа, приподнимаясь с кровати.
- Да что за хрень? – нервно тычу в экран айфона, когда пятое такси подряд отказывается за мной приехать. – Я опоздаю явно!
Специально сегодня проснулась пораньше, чтобы приехать вовремя. На самом деле, мне еще перед папой нужно посветиться, какая я умная-разумная. Он встал ни свет, ни заря на свою охоту, а мама помогала ему собирать огромный рюкзак.
- «Водитель Искандер не сможет к Вам приехать», - в очередной раз сообщает приложение агрегатора.
Надо же, не думала, что такая проблема заказать машину к нам в поселок. Правда, скорее всего, это из-за дождя, который зарядил еще ночью. До автобусной остановки шагать у меня нет никакого желания, еще и зонт брать с собой? Нет уж, увольте.
Неожиданно вспоминаю про Ивана и тут же набираю ему.
- Да? – тут же отвечает он бодрым голосом.
Терпеть не могу таких людей. Времени еще восьми нет, а он, наверняка, уже и на пробежке был, и зубы почистил и позавтракал. Я же, к двенадцати всегда только с кровати сползала. И сейчас явно не в ресурсе.
- Иван? Доброе утро. Это Инесса.
- О, - в голосе появляются удивленные нотки. – Доброе утро.
- Ты на работу едешь? – прислушиваюсь к шуму на заднем фоне, там явно играет музыка.
- Да. А что?
- Забери меня, такси не могу вызвать никак. Боюсь, что опоздаю. А до автобуса идти далеко, там дождь.
- У тебя нет зонта?
- Зонт есть, - начинаю злиться, - резиновые сапоги малы.
Иван хохочет в ответ на мою реплику, чем бесит меня еще больше. Я по утрам готова убивать, а не дарить миру радость и счастье.
- Уговорила, принцесса. Выпиши пропуск, я буду через десять минут.
- Машина какая?
- БМВ Q7, - повергает меня в шок своим ответом. Он их угоняет, что ли? Третий раз его вижу, и каждый раз новая тачка. – Номер 990.
Пожав плечами, захожу в приложение поселка и оформляю пропуск на проезд машины. Спустя две минуты я уже на первом этаже, натягиваю на ноги кроссовки и дутый жилет.
- Папуля, - тянусь поцеловать родителя на прощание. – Удачной охоты вам! Я буду скучать, возвращайся скорее!
- И тебе удачи, моя девочка! Посмотри только, какая она у нас ладненькая получилась, Валя, - обращается он к жене.
- Да, Роберт. Загляденье!
Я на маму по-прежнему в обиде. Поэтому, улыбаюсь кончиком рта и выхожу на крыльцо. На улице влажно, но очень тепло. Пожалуй, с жилетом я погорячилась. Прислушиваюсь к шуму за воротами, с момента звонка прошло еще семь минут, можно присесть в подвесное кресло и подождать своего извозчика.
С удовольствием смотрю на ярко-зеленый газон, напитавшийся живительной влагой, капли дождя блестят на листьях кустарников и траве. Утреннее солнце пытается пробиться сквозь облака и наполнить воздух светом и теплом, что меня очень радует. Все-таки, мне по душе жаркая, солнечная погода. Сказываются кубинские корни.
Заслышав звук подъезжающей машины, спускаюсь с крыльца и спешу к калитке. Иван не обманул, действительно приехал на свеженьком БМВ черного цвета.
- Привет, - не дожидаясь, пока он откроет мне дверь, ныряю в салон.
- Привет, - проговаривает Иван с улыбкой, - отлично выглядишь! Надо же, как ты быстро поправилась, какое-то суперлекарство?
- Ага, - ухмыляюсь я. – Деньги называется. Очень рекомендую. Кстати, это чья тачка?
- Рабочая, - уклончиво отвечает парень, трогаясь с места.
- Я так и подумала, - замечаю панорамную крышу и обитую светлой кожей салон, - богатая у вас организация?
- Скажем так, набирающая обороты и очень перспективная!
- Ммм, интересно. А чем вообще занимается?
- В основном, изготовлением мебели премиум-класса из ценных пород дерева. Бук, дуб, венге, американский орех.
- На заказ?
- В том числе. Ты не видела наши стулья?
- Стулья?
- Да. Мы победили на выставке в Европе в позапрошлом году. В итоге, изготовили и продали больше тысячи штук по всему миру. Количество заказчиков растет каждый день, не так давно заключили госконтракт на столы из дуба для одной организации, которую нельзя называть.
- А почему ты выбрал эту сферу деятельности вообще? Ведь это не модно – быть столяром, - вопрошаю я.
Дождь прекратился, и светит уже полноценное солнце. Я открываю окно и дышу полной грудью, впитывая в себя аромат луга и свежести. Обалденно! Даже Иван не бесит своим жизнелюбием, скорее, наоборот, мне становится интересно с ним.
- А у меня и выбора не было особо, - пожимает плечами Иван, поворачиваясь ко мне. В нос проникает аромат его парфюма – что-то свежее и ненавязчивое, неожиданно будоражит меня и заставляет сердце биться чаще. Что за фокусы? – Можно сказать, я из династии столяров. Прадед, дед, папа, а сейчас и я – все обожали работать с деревом. Сколько себя помню – постоянно крутился в столярке. Запах свежего дерева, опилок, масла – это что-то невероятное. А когда учишься сам разбираться с оборудованием и станками, вообще на грани фантастики.
Не дожидаясь Ивана, бодрой походкой отправляюсь к входной двери. В гулком коридоре встречаю каких-то мужиков, которые радостно со мной здороваются, а я киваю им в ответ. Мне нужно срочно найти Амину, папа сказал, что договорится о моей работе на кухне, а не полы драить.
Зайдя в раздевалку, нахожу там свою наставницу. Она уже при полном параде - в форменном халате и резиновых шлепках.
- Привет! – широко улыбается мне. – Ранняя пташка.
- Ага, - тоже растягиваю губы в улыбке. - Будь моя воля, я бы вообще сегодня провела день иначе. Меня ждет пляж, новый купальник и яркое солнце.
- Подготовилась сегодня? – кивает головой на пакет в моих руках. В оранжевом пакете с надписью «Цум» лежат леггинсы, сменная футболка и кроссы «Премиата».
- Немного, - начинаю переодеваться, открыв свой шкафчик.
- Ох, Инесса. Ну и фигура у тебя, - восхищенно цокает женщина. – Талия какая, животик, ножки красивые. Эх, я раньше такой же была.
Я осматриваю ее тучное тело и едва сдерживаюсь от смеха. Она явно себе льстит.
- Спасибо! – облачаюсь в принесенную из дома одежду и тянусь к ужасному вчерашнему халату.
- Ой, ты же сегодня на кухне работаешь! – всплескивает руками Амина. – Там тебе одноразовую шапочку выдадут и халат. Ступай скорее, там помочь надо.
- Да ладно? – делаю вид, что удивлена, а самой петь от счастья хочется. Все-таки, папуля не обманул, действительно договорился.
- Да. Я тебе даже завидую. Масла сливочного сколько хочешь можно съесть на завтрак.
- Масло сливочное? Зачем?
- Ты цены на него видела? – хохочет моя собеседница.
- Нет, а сколько оно стоит? Рублей шестьдесят? – предполагаю, чем вызываю новый взрыв смеха.
- Ой, шутница! Все, ступай! Шестьдесят рублей, придумала же!
Пожав плечами, оставляю телефон в шкафчике, и выскальзываю из раздевалки. Припоминаю, где находится столовая и отправляюсь туда.
- Здрасьте! – громко говорю, заходя на кухню.
Там что-то шкворчит, варится в огромных кастрюлях и гудит. Среди плит снуют раскрасневшиеся поварихи в белых халатах и смешных колпаках на голове.
- Привет, - отпыхиваясь, спрашивает меня одна из работниц.
- Инесса, меня к вам Амина определила на сегодня.
- А, - понятливо улыбается она, отчего ее маленькие глазки-бусинки становятся практически невидимыми. – Мойщица?
- Похоже.
- Вероника Сергеевна! Тут на мойку девочка подошла! – тоненьким голоском кричит повариха. – Прими!
Я завороженно смотрю за тем, как она огромной поварешкой что-то перемешивает в глубокой кастрюле. Действует магнетически.
- О, козочка какая! – материализуется подобная женщина, только не в колпаке, а косынке на голове. – Пойдем, моя хорошая. Все расскажу и покажу. Вот – халат тебе одноразовый, под шапочку волосищи свои спрячешь. А это что у тебя?
Неожиданно хватает меня за руки и рассматривает мои пальцы.
- В смысле? Маникюр. Не видели? – непонимающе на нее смотрю. Надо сказать своей мастерице Алене, что делает она бомбически, раз тетка так залипла на мои длиннющие ногти в форме стилет.
- Ты куда с такими когтями-то? Как посуду мыть собираешься?
- У вас что, посудомойки нет? Какая разница, с какой формой посуду загружать? – искренне не понимаю я. Сложила тарелки, да кнопку нажала.
Тетка смотрит на меня как на инопланетянку и качает головой, отчего ее полная грудь ходит ходуном. Выглядит как гора из белого желе.
- Как тебя звать? Инесса? – дождавшись утвердительного кивка головой с моей стороны продолжает. – Ты кастрюли видела? А сковородки? Какого размера, по-твоему, должна быть посудомойка?
- Размером с корабль, - предполагаю я, припоминаю нашу, домашнюю. Та явно меньше и ни одна из кастрюль туда не поместится.
- Размером с корабль. Точно. У нас такой нет, поэтому, только ручной труд, моя козочка. Надевай перчатки, и приступай. Воду горячую дали сегодня, повезло тебе. Вчера Макаровна в холодной плескалась, сегодня не вышла.
Спустя час у меня отваливается поясница. Это просто адовая работа. Мало того, что в моечной установлено три раковины, у каждой из них свое предназначение, еще и посуду тащат без остановки.
- Да вы издеваетесь? – рявкаю я, когда мне приносят три огромных сковородки с пригоревшей морковкой. – Это что, вообще не заканчивается?
- Не переживай, Инесса, - подмигивает мне одна из теток. – Сейчас все сготовим, и спи-отдыхай. Там тарелки только будут в обед, да ложки с вилками. Фигня! Зато в три часа домой можно идти, еще и продуктов с собой прихватить. Масла хочешь сливочного? Приберегу тебе.
И эта мне про масло чешет. Даже интересно стало, что в нем такого особенного?
Вооружаюсь щеткой и металлической губкой, сцепив зубы. От запаха жареных овощей уже мутит, но я храбро сражаюсь с пригоревшими остатками пищи. После того, как все убираю, сковороды еще нужно замочить в специальном дезинфицирующем растворе, а потом ополоснуть.
К концу дня я окончательно без сил. Работники как с ума посходили. Едят в три горла, заваливая меня тарелками, вилками, ложками и бесконечными стаканами. Как в карусели передо мной сменяются подносы, и я мысленно проклинаю этих едоков, а еще владельцев фирмы. Неужели, нельзя пользоваться одноразовой посудой, чтоб не эксплуатировать людской труд? О вреде пластика природе в этот момент стараюсь не думать, потому что мне ужасно плохо.
Никогда бы не подумала, но лучше уж полы мыть, чем с посудой плюхаться. У меня пальцы не разгибаются, я сменила три пары перчаток, а на кожу своих пальцев даже смотреть боюсь. По-любому, она морщинистая как у бабульки.
После двух часов дня ощутимо становится легче, тарелки заканчиваются, мне приносят кастрюли из-под супа и разделочные доски. Это вообще легкотня. Наконец, я выключаю воду и стягиваю с рук ненавистный латекс.
Поясница не разгибается, ноги не идут. Клянусь, я так в зале не уставала ни разу, даже когда сто берпи подряд сделала.
- Ну, все, свободна, красотка! – подмигивает мне Вероника Сергеевна. – Устала?
- Ни капли! – еле шевелю языком.
- Отдыхай выходные, в понедельник Мастура будет, а ты во вторник приходи. Амина так сказала. В понедельник она тебя куда-то в другое место определила.
- Ага, - еле переставляю ноги в направлении выхода.
- В душ пойдешь? – не унимается женщина.
- В душ? У меня ничего нет с собой.
- Полотенце я тебе дам, у нас лежит для персонала. А гель для душа в душевой имеется. Ты не была что ли?
- Нет. Я второй день всего работаю.
- Поняла. Там и фен есть, и даже шампунь. Каменец не жадничает, хороший покупает для нас. Так что, иди давай. Там нет никого, наша помывочная слева находится.
Я реально липкая насквозь и просто мечтаю о прохладном душе. Правда, хотела его принять дома, но явно в том виде, что сейчас нахожусь, на улицу себе выйти не позволю. Повариха мне объясняет как добраться до душевой, после чего мы прощаемся и я, с чувством выполненного долга, выхожу с кухни.
Добравшись до нужной двери, открываю ее и захожу в просторное помещение, отделанное светлым кафелем. Здесь явно недавно был ремонт, потому что все свеженькое и новенькое. Нахожу шкаф с нужной табличкой, достаю оттуда пушистое полотенце и одноразовые тапочки и иду направо. На двери висит расписание, душ работает утром и после пяти вечера. Прислушиваюсь к звукам – тишина полная. Все, как и говорила Вероника Сергеевна. Все работают, душевая пуста.
Захожу в кабинку и прикрываю за собой дверь, быстренько снимаю леггинсы с футболкой, следом избавляюсь от белья и включаю воду. Из душевой лейки бегут теплые струи и я, блаженно прикрыв глаза, забираюсь под них. На стене висят диспенсеры с гелем для душа, шампунем и кондиционером. Мне, наверное, впервые, абсолютно параллельно на марку косметики, потому что я безумно устала.
Стою неподвижно какое-то время, а затем принимаюсь мыться. Намыливаю длинные волосы, что-то мурлыкая под нос, а затем наношу мыло на все тело. Кремами намажусь дома, некритично совсем. Немного покайфовав, смываю с себя пену и выключаю воду. Снимаю с крючка полотенце, промакиваю свою кудрявую шевелюру, а затем вытираю кожу.
Кажется, или действительно слышу, будто кто-то зашел. Затихаю как мышка и прислушиваюсь. Блин, я ведь правильно зашла в правую дверь? Хотя, конечно, правильно, это женская душевая. Иначе, откуда здесь шампунь и полотенца для работниц кухни. А там одни женщины трудятся.
Неожиданно, дверь в мою кабинку открывается, и я сталкиваюсь нос к носу с Иваном. Ситуация тупее не придумаешь. Я мокрая как мышь, босая и прикрытая коротеньким полотенцем, он же, со своей стороны, совершенно обнажен.
И, надо же такое представить, вместо того чтобы завизжать и вытолкать его взашей, как полагается делать всем приличным девушкам, я какого-то хрена пялюсь на него, словно мужиков ни разу в жизни не видела.
Правда, посмотреть там есть на что. Его торс, словно слепленый руками талантливого скульптора. В меру широкий, но не перекаченый. Натуральный, явно без стероидов и прочей хрени для мускулов. Мускулатура развита, особенно в области грудных мышц. Пресс ярко выражен, можно хорошо прорисованные кубики считать, автоматически отмечаю, что их восемь. А затем взгляд непроизвольно устремляется ниже, и тут я вообще теряю голову, потому что между ног у Ивана все просто превосходно. Все как и говорила Бетти.
Он, видимо, очень рад меня видеть, потому что член принимает восставшее и бодрое положение. Мощный, толстый, увитый венами, с крупной бордовой головкой и смотрит прямо на меня. Мышцы влагалища сжимаются в сладостном томлении, непроизвольно я провожу кончиком языка по своим губам, а во рту предательски скапливается слюна. Я, похоже, совершенно сошла с ума, раз мое тело так реагирует на постороннего парня.
- Ты че тут делаешь? - словно сквозь вату слышу мужской голос, и не сразу понимаю, что это говорит не покачивающийся от своего веса пенис, а его обладатель.
- Мммоюсь, - мычу в ответ, усилием воли переводя взгляд, прилипший к мужскому паху на Ивана.
- Почему в мужской душевой, Инесса? Приключений ищешь на свою упругую задницу? – хохочет паршивец, даже не думая чем-нибудь прикрыть свое шикарное непотребство.
- Какой классный вечер! – пытаюсь перекричать музыку, подергиваясь в такт. – За тебя, родная!
- Спасибо, Инуся! – чмокает меня в щеку именинница и чокается со мной бокалом с шампанским. – Девочки, выпьем!
Еще три девушки поднимаются с низких диванчиков и присоединяются к нам с Евой. Сегодня мы тусим в самом модном клубе нашего города в вип-кабинке. Депозит здесь просто заоблачный, но мужчина Евы легко себе может позволить с размахом отметить ее двадцатилетие.
- А где Сергуня? – интересуется явно захмелевшая Ксюша, двоюродная сестра виновницы торжества. Она ее старше на пять лет и немного завидует. Это видно невооруженным взглядом.
- Он не смог приехать, - уклончиво отвечает девушка, сердито сверкая глазами.
У Сергуни имеется жена и двое детей, а еще одышка и пивной животик. По возрасту – он ровесник моего отца, но Еву это не смущает совершенно. Я ее не осуждаю, но и не поддерживаю.
- А что так? – пьяно хохочет сестричка. – В лагерь сына отвозит, или с женой улетел на курорт отдыхать?
- Ксюша. – предупредительно шиплю я, но ее уже несет.
- Нет, Ева, расскажи, каково трахаться с женатым стариком? От него ведь воняет. Пофиг вообще, сколько у него денег, молодость не вернешь!
- Ты и со стариком не трахаешься! – не выдержав, выплескивает содержимое бокала сестре в лицо Ева, а затем вцепляется ей в волосы. – Никому не нужна, прошмандовка!
Остальные девочки молча следят за происходящим, а я кидаюсь их разнимать, прося помощи. Мы отдыхаем сегодня чисто женской компанией, и мне помогают из ниоткуда взявшиеся сотрудники охраны.
Тут же начинается вакханалия: слышатся крики, визги, звук бьющегося стекла и рвущейся ткани. Божечки!
- Уведите эту сумасшедшую! – верещит Ева, поправляя съехавший лиф праздничного платья. – И ни за что не впускайте обратно!
Ксюшу, изрыгающую проклятья, наконец, выводят, а девчонки двигают на место столики и поправляют диваны.
- Ужас какой, - чуть не плачет подруга, поправляя взлохмаченные волосы. – Не ожидала от нее такого! Нет, я всегда подозревала, что Ксюша завистливая, но не настолько же.
- Давайте выпьем! – предлагает Таня, взяв в руки бутылку игристого. – А потом танцевать!
От пережитого стресса я выпиваю бокал залпом, а следом еще один. Вообще, чувствую, что мне уже достаточно, но Ева настойчиво предлагает еще и еще.
- Лиз, похоже, не приедет! – посмотрев на экран своего айфона, сообщает мне именинница. – Явно задерживается.
- А где она? – хмурюсь я, пытаясь сфокусировать зрение на красивом лице подруги. Мы с ней дружим не так давно, познакомились в общей компании и периодически общаемся. Она классная – искренняя и отзывчивая.
- На свидании с каким-то парнем, - шепчет Ева, чтобы другие девчонки не слышали. – Видимо, поехала к нему. А вы не общаетесь?
- Она странная какая-то стала. После аварии не виделись ни разу, - признаюсь я, накалывая на вилку кусочек красной рыбки. – Да что там, толком и не говорили. А что за парень?
- Да фиг знает, она не сказала. Тачку не сделали тебе?
- Нет. На следующей неделе должны отдать. Я жду не дождусь! - эмоционально машу руками.
- Папа ругался?
- Еще как! – признаюсь я. Язык, под влиянием алкоголя развязывается, и я выпаливаю свой страшный секрет. – Он вообще меня наказал. Отправил работать!
- Чего? Работать? Куда?
- На предприятие, - хихикаю я, посматривая по сторонам. Мы с Евой совсем вдвоем, девчонки, скорее всего, ушли танцевать и можно не опасаться, что нас подслушают.
- И кем ты там работаешь?
- По-разному, - уклончиво отвечаю. – Но держусь пока. Хотя это жутко кринжово.
- Еще бы, - понятливо кивает подруга. – Есть там парни нормальные?
Я закусываю губу и загадочно замолкаю, но Ева читает меня как открытую книгу.
- Ну? Бастардо, не томи!
- Есть один. Ну, как нормальный. Не особо, конечно. Обычный рабочий, правда, образованный. Ваня зовут.
- Ох, и что у вас с ним? – придвигается ко мне поближе.
- Ничего! Он мне машину и разнес накануне.
Вкратце рассказываю историю нашего знакомства и подробности общения на работе.
- Я его голым видела! – прыскаю в ладошку и даже немного краснею. – Мы в душе случайно встретились.
А краснею от того, что этой ночью мне приснился эротический сон с его участием. Да такой правдоподобный, что я проснулась с зажатым одеялом между ног и жутким возбуждением такой силы, что пришлось доставать игрушку, чтобы довести себя до пика.
- Божечки, Инесса. И как он?
- Вот такой! – широко развожу ладони, и мы ржем как дуры, потому что у Евы от удивления глаза из орбит вылазят как у пекинеса.
- Замути с ним! – просмеявшись, выносит вердикт подруга.
- Не, - отрицательно качаю головой. – Мы вообще разные совершенно и у нас ничего общего.
Разумеется, в любой другой ситуации я никогда бы не позвонила этому парню, но сейчас-то – другое дело. Дело жизни и смерти!
- Инесса, ты время видела? – хрипло вопрошает Иван.
- Ну, малыш, не ругайся! – непроизвольно чешет мой язык. – Я знаю, что уже поздно. Ты ведь приедешь?
- Куда? Ты где вообще?
- В «Бомонде», где же еще. У Евуси День рождения! - капризно тяну, ощущая, как под плотным тоном начинают предательски гореть щеки.
- У тебя проблемы? – наконец, доходит до парня.
- Да, милый! И я жду тебя очень.
Иван тяжело вздыхает, а затем, обещает приехать через двадцать минут. Я отвешиваю ему на прощание влажный чмок и победно вскидываю взор на Валерика.
- Максимум полчаса, и мой парень здесь. Гони сотку!
- Подожди, Несси. Надо еще посмотреть, что у тебя за тюбик. Может, гонишь мне? – прищуривается мой бывший.
- Пф! – фыркаю в ответ и шагаю в випку.
От волнения в горле пересохло, я планирую выпить минералки и собираться восвояси. Валера двигается за мной как приклеенный, и явно пялится на мою задницу, потому что она словно огнем горит.
- Ева! – нахожу именинницу и тянусь к ней обняться. – Мне пора ехать. Завтра созвонимся?
- Так рано? А чего ты? – смотрит мне за спину и понятливо улыбается. – Ааа, вы к Валерику поехали?
- С ума сошла? – шиплю ей на ухо. – За мной Иван приедет, подыграй, если что, типа он парень. У нас сотка на кону.
- Ты не перестаешь меня удивлять! – хохочет девушка. – Завтра обязательно позвони, я хочу подробностей.
Я подхватываю сумочку и заглядываю в телефон. Прошло всего десять минут, как раз успею еще заглянуть в дамскую комнату и привести себя в порядок. Сама не знаю отчего, но чувствую волнение от предстоящей встречи.
- Отцепишься ты или нет? – возмущаюсь, когда бывший следует за мной по пятам.
- Так ты сбежишь еще, ищи тебя потом, свищи. Уговор дороже денег, Бастардо. Но я сегодня добрый, если ты меня обманула, то денег мне от тебя не надо. Достаточно просто первоклассного минета.
- Ага, сам себе его и сделаешь!
Скрываюсь за дверью с буквой «Ж» и встречаю знакомых девчонок. Стреляю у одной жвачку, потому что понимаю, что после шампанского от меня явно не розами пахнет и смотрюсь на себя в зеркало. С удовольствием замечаю, что я в полном порядке и ободряюще улыбаюсь своему отражению.
Телефон в сумочке вибрирует, я разблокирую экран и нахожу сообщение от Ивана.
- Я у входа. Выходи.
- Ты на чем?
- На самокате.
Господи! Непроизвольно закатываю глаза и выдыхаю. О транспорте-то я и не подумала. Хотя, кому я что пытаюсь доказать? Валерику – любителю массажек? Фу!
Тряхнув копной волос, выхожу в коридор, подсвеченный неоном, и уверенно цокаю каблуками на выход.
- Пока, мальчики! – машу на прощание секьюрити в черных рубашках и выпархиваю в теплую летнюю ночь.
Краем глаза замечаю Валеру на крылечке со своими дружками. Они курят и громко ржут, а под фонарем вижу Ивана, облаченного в спортивный костюм. И он реально на самокате. Твою мать! Но я не я, если сдамся.
Нацепив на лицо широкую улыбку, спешу к нему, раскинув руки. Каблук туфли, судя по всему, попадает в какую-то выбоину, и я подворачиваю ногу. Иван успевает меня подхватить и избавить от позорного падения, а я тут же обвиваю руками его шею и впиваюсь поцелуем в губы. На удивление, они оказываются мягкими и очень чувственными. Молодой человек меня не отталкивает, но и инициативы не проявляет тоже. Похоже, он в шоке.
Безрассудная, испорченная и неадекватная. Вот какие эпитеты крутятся у меня в голове, но я играю свою роль до последнего. Наверное, мне нужно было поступать в театральный, а не на экономический факультет.
Притягиваю парня ближе, зарываюсь пальцами в его светлые волосы и льну всем телом, впитывая легкий аромат парфюма и зубной пасты.
- Инесса? – на секунду отстраняется он, вглядываясь в мое лицо. – Все в порядке?
- Да. Поцелуй меня.
Хмыкнув, Иван впечатывает меня в себя, обнимая за талию обеими руками. В его объятиях мне становится жарко и очень трепетно. Он перенимает инициативу и в следующую секунду его язык, скользнув по губам, влажно погружается в мой рот. Сладкий и очень горячий. Обстоятельно исследует ротовую полость, щедро наполняя слюной, наши языки сталкиваются и оглаживают друг друга.
Стеснения нет, стыда тоже, мне безумно приятно с ним целоваться, и, кажется, это взаимно, потому что я чувствую бедром его эрекцию. Или это телефон в кармане?
Я завожусь не на шутку, где-то в груди вспыхивает пожар, стихийно опускаясь ниже и концентрируясь внизу живота. Я тихо стону в его рот и теряю связь с реальностью. Иван целует меня так страстно, как никто до этого не целовал, даже голова кружится. Чувственно, дико, напористо.
- Эй, чувак! – выдергивает нас из сладкого плена грубый голос. – А ты ниче не перепутал?
Теплый ветер развевает мои волосы и свищет в ушах, даруя свободу и легкость. Воздух наполнен ароматами цветения и чего-то волшебного, отчего у меня щекочет в животе. Я уже пришла в себя и откровенно кайфую от ночной поездки по любимому городу, наслаждаясь мгновением. Фонари сливаются в единую гирлянду, мелькая, а горячее мужское тело позади меня не дает замерзнуть.
- Заедем за кофе? – предлагает парень, невзначай касаясь моей шеи, отчего я мгновенно покрываюсь мурашками.
- Давай! – чуть оборачиваюсь к нему.
Вообще, я на самокате не каталась лет десять точно. Очень скептически относилась к этому виду транспорта. Но сегодня, похоже, изменила свое мнение. Мне очень понравилось.
Иван направляет самокат к центральной улице и, спустя пару минут, останавливает у круглосуточной кофейни.
- Замерзла? – спрашивает он, помогая мне спуститься на землю, а затем ставит его на подножку.
- Немного, - ежусь от ночной прохлады.
Молодой человек тут же снимает с себя толстовку и накидывает на меня, окутывая теплом и запахом своей туалетной воды. Мне нравится, как он пахнет. Ненавязчиво, свежо и безумно вкусно. А после нашего горячего поцелуя мне до сих пор не по себе. И дело явно не в придурке-Валерике. На самом деле, я в шоке от своей реакции. Прекрасно отдаю себе отчет в том, что нахожусь под действием шампанского и могу ошибаться, но меня явно влечет к этому парню.
- Что будешь? – посматривает он на меня, зависая взглядом на стройных ногах, словно мои коленки могут дать ответ.
- Капучино с карамельным сиропом.
- Окей! Себе возьму американо.
Иван делает заказ, а затем предлагает мне усесться на лавочку.
- Поговорим?
- Давай, - соглашаюсь я, кутаясь в его кофту. – Тебе не холодно?
- Нормально, - улыбается он, забирает стаканчики с горячим напитком и протягивает один мне. – Ты как себя чувствуешь вообще?
- Ты про мое падение? – грею ладони о бумажный стаканчик, а затем делаю глоток капучино, блаженно прикрывая глаза.
- Нет. Я про последствия приема алкоголя, - смеется в ответ, и отпивает свой кофе. – В адеквате вообще?
- Еще бы! – тут же возмущаюсь. – Я вообще почти резвая, ой, трезвая.
- Вот и отлично. Что за игры, Инесса?
- Ты о чем? – смотрю на него кристально честными глазами.
Иван склоняет голову и прокатывается взглядом по моему лицу, задерживаясь на губах, отчего они тут же начинают гореть, фантомно припоминая вкус поцелуя.
- Ночной звонок, поцелуй и твой злой парень. Хотела тигра за усы подергать?
- Не совсем так, - прикусываю нижнюю губу и стреляю глазками. Знаю, что это работает беспроигрышно, но, к моему удивлению, не в этот раз. Иван не поддается моим чарам, а терпеливо ждет ответа. – Валера – не мой парень. Мы расстались.
- Хотела вызвать в нем ревность? Что за детский сад?
- Да сдался он мне тысячу раз! Расстались и расстались. Он меня обидел, и я решила позвонить тебе.
- Инесса, ты выдернула меня из кровати в три часа ночи. Мне вставать в шесть утра.
- Мог и не приезжать! – фыркаю я и обиженно пыхчу, вновь и вновь отпивая кофе со взбитым молоком. – Я, например, когда ложусь спать, всегда ставлю телефон на беззвучный.
Некоторое время мы молчим, слушая стрекотание кузнечиков. Небо на востоке постепенно становится светлее, скоро рассвет.
- Чем он обидел тебя?
- Сказал, что я никому не нужна. И готов поспорить со мной на сотку, что у меня никого нет. Я не могла сдаться, и позвонила тебе. А ты взял и приехал.
- Я очень эмпатичный человек, Инесса. Даже чересчур. Поцеловала ты меня тоже за сотку, получается?
Я не знаю, что ответить на этот вопрос, глупо вышло.
- Тебе не понравилось? – наконец, спрашиваю, набравшись смелости.
- Чего ты хочешь?
- От тебя или вообще?
- От меня.
- Не знаю, - честно признаюсь. – Сама не знаю, почему тебе позвонила. Наверное, шампанское виновато. Реально, дурацкая ситуация. Извини.
- Ты поцеловала меня по-настоящему, Инесса. И это не шампанское.
- Ты не сильно и сопротивлялся!
- Конечно нет! – по голосу слышу, что парень улыбается, но голову не поворачиваю. – С чего я должен сопротивляться? Ты очень красивая и привлекательная девушка. Мне понравилось тебя целовать.
- Куда тебе вставать в шесть часов?
- На сплав.
- Куда? – наконец, поворачиваюсь к нему.
- На сплав по реке, - снова повторяет Ваня и допивает свой кофе. – Была когда-нибудь?
- Нет. Ни разу.
- Хочешь со мной?
- Эээ, наверное, нужно как-то подготовиться? – предполагаю, тоже допивая капучино.