– Опять смотришь непонятно что по телевизору, – мягко улыбалась мама, глядя на то, с какой заинтересованностью сын уставился в вечерние новости.
– Нашли девочку. Ту, что поджигала дома, – коротко отозвался парень.
Недавно ему стукнуло пятнадцать, и женщина всякий раз благодарила Бога за то, что страшная участь его миновала. Беда заключалась в двух простых словах, таивших в себе бесконечный страх и ужас.
Вирус Пандоры.
Пятьдесят лет назад планета оказалась под угрозой вымирания. К ней мчался огромный метеорит, который слишком поздно заметили телескопы. Астрономы и физики лишь разводили руками: они ни за что в жизни не пропустили бы подобного явления, угрожающего гибелью всему человечеству. В один голос ученые твердили: небесное тело возникло ниоткуда. В один голос они молились Всевышнему, чтобы дал умереть спокойно.
Похоже, люди чем-то сильно прогневали Творца. Их просьба до адресата не дошла.
В опасной близости от планеты, когда на поверхности начались глобальные природные катаклизмы, метеорит самостоятельно разрушился на обломки небольшого размера. Очевидцы вспоминали, что на землю они спускались осколками, которые можно было зажать в ладонях. А потом, в нижних слоях атмосферы, большинство из них раскрошилось до состояния алмазной пыли.
Люди не испугались. Они выходили на улицы, наблюдая серебряный дождь, и благодарили небеса за то, что позволили им выжить. Они ловили пыль на ладони и смотрели, как красиво та переливается в солнечных лучах. Они давали обещание самим себе, что непременно станут лучше, и приступали к восстановлению своих домов.
Тогда-то и грянул гром.
Вечерние новости и заголовки газет пестрели информацией о превращении мужчины в волка. Не окажись у трансформации свидетелей, животное пристрелили бы сразу же, так и не начав выяснять обстоятельств дела. Очевидцы оттянули эту процедуру ровно до появления полиции – тогда-то с волком и было покончено. Как потом рассказали соседи, он несколько суток не выходил из дома, а когда в день смерти отправился в магазин, сослался на плохое самочувствие и то, что взял на работе несколько дней отгула. Вечерняя вылазка в супермаркет стала для него последней. Тело, после смерти вернувшееся к прежним размерам, увезли в машине с «мигалками». Это было первым звонком.
Правительства всех государств Земли умалчивали правду в течение пяти лет. Потом был созван Совет Объединенных Государств, на котором сделали официальное заявление.
Последствия падения метеорита не прошли для человечества даром. Прекрасная пыль, которой так любовались земляне, оказалась не чем иным, как носителем странного мутагена, действовавшего на человеческий организм на уровне ДНК. Тот мужчина, убитый первым, обрел способность к трансформации в животного. Было представлено еще несколько случаев действия внеземной породы на людей. И чем дальше это происходило, тем хуже выглядели последствия.
После десяти вечера был введен комендантский час. Прогремело заявление ученых о том, что цепочка ДНК, в которую внедряется вирус и меняет ее, раскрыта. Следующим шагом людей заставили сдавать анализы крови – чтобы выявить факт прижившегося вируса Пандоры. Назван он был в честь того самого ящика, который не стоило открывать. Каждый новый инфицированный приравнивался к новой беде. И никто не мог даже отдаленно прикинуть, как именно вирус изменит природу человека.
Вспоминая то ужасное время, женщина поежилась. Так происходило каждый раз, когда она смотрела на сына и радовалась тому, что все его проверки давали отрицательный результат. Воздух все еще содержал частицы метеорита, но новых вспышек вируса обнаружено не было. Люди приспособились. Люди стали жить с измененным геномом. По планете начали ходить одаренные представители человечества. В сегодняшних новостях рассказывали о девочке-пирокинетике.
Она смутно припоминала ту историю. Несколько крупных зданий, сгоревших дотла благодаря внезапно инициированному подростку. В приюте, где она росла, в один голос твердили, что все анализы девочки были чисты и неподкупны, что их обманули, а расплачиваться за все был вынужден ни в чем не повинный ребенок. Женщина переводила взгляд на сына и сглатывала: если новость о том, что Пандора проявляется независимо от анализов, не является вымыслом, им опять придется столкнуться со страхом и ужасом неизвестности. Если ученые обманули население и вирус нельзя обнаружить по результатам анализов, их ждет новое смутное время. Она боялась даже представить, во что все это выльется.
С экрана раздался пронзительный девичий крик. Вздрогнув, женщина заметила, как дернулся в сторону экрана сын.
– Что такое, милый? – спросила она, чувствуя, как на сердце поселяется тревога.
– Они делают ей больно, мам. Она отдала свою энергию и теперь беспомощна минимум на сутки, а они все равно причиняют ей страдания.
– Ты так много знаешь о Пандоре?
– Люди не виноваты в том, что метеорит прилетел. Почему к инфицированным продолжают относиться так, словно они звери в клетках? – с болью в голосе отозвался юноша.
– Милый…
Договорить она не успела – на экране вновь закричала девушка. Ее показали крупным планом, в сопровождении офицеров из службы по контролю распространения Пандоры: огромные испуганные глаза, перекошенное от боли лицо, заломленные назад руки, из-за чего накинутое на плечи девушки полотенце съезжало, открывая обнаженную фигуру. Спалила одежду. Спалила волосы и брови. Бедное дитя. Как такие ужасы могли показывать по центральному телевидению?
Десять лет спустя
Он оказался проворнее и выключил свистящий чайник раньше матери. В последнее время она стала сдавать сильнее. Ему, выросшему мальчишке, редко бывающему дома, были заметны и усиливающаяся хромота, и вымученная улыбка оставшейся в одиночестве женщины. Одно обстоятельство поддерживало веру в то, что дома его по-прежнему любят и ждут: сумасшедший и счастливый блеск материнских глаз, который появлялся всякий раз, стоило ему только переступить порог квартиры.
– Как ты любишь, в пакетике и с запахом карамели? – открывая полку над плитой и оглядываясь в сторону матери, спросил молодой человек.
– Ты все прекрасно помнишь.
Он очень любил эту грустную улыбку, появляющуюся на губах матери. Знал, что она опять вспоминает отца. Что ей больно, и что боль эту она пытается скрыть, изображая свое счастье через силу.
Отец погиб при инициации одного из пандорианцев. Мама осталась в одиночестве пять лет назад – как раз во время окончательного усмирения дара сына. С тех пор встречи были разрешены, Реми начал возвращаться к привычной жизни. Естественно, КП о нем не забыло: люди не могли просто так взять и отказаться от дара Привратника с потрясающим энергетическим резервом. Ему предложили работу. Да, он не смог бы стать журналистом или космонавтом, но выполнять поручения «Контроля Пандоры», за которые платили неплохие деньги – почему бы и нет?
Он смог позволить себе машину и отдельное жилье. Уговаривал маму улучшить условия жизни, но она, как приклеенная, не желала покидать той квартиры, в которой потеряла сначала прежнего сына, а потом и мужа. Зато с удовольствием встречала Реми, когда он таскал огромные сумки с продуктами. Или периодически затевал ремонт то в коридоре, то на кухне, а то и полностью менял ванную.
– Тебе бы жениться, милый, – со вздохом говорила мать, любовно поглядывая на спорившееся в руках сына дело. – А мне – на внуков посмотреть.
– Нынешние девушки взрослеют поздно, мам, – отшучивался сын.
Они оба прекрасно понимали: молодой человек не сможет переключиться на новую задачу, пока не достигнет своей главной цели.
Найти Феникса. Убедиться, что инициировавшая его девочка осталась в живых и поборола свою опаснейшую особенность. Взяла под контроль. Обуздала гнев, с которым первый раз встречала «Контроль Пандоры».
– Я подожду, – неизменно отвечала женщина. – Я еще довольно молодая. Но и ты не затягивай.
– Хорошо! – клялся и божился Реми, стирая пот со лба испачканной в краске рукой.
Потом мама угощала его обедом или ужином, которые, зная о приезде сына, непременно дополняла выпечкой. Реми любил ее пироги. Или пирожные, или воздушные булочки, хрустящие на зубах. Возвращаясь домой, он словно окунался в счастливое детство – то самое, в котором не существовало пандорианцев и их проклятого дара. Вот и сейчас они снова создавали иллюзию гармонии, которой их однажды лишили.
– Ничего не слышно? – спросила мать, но оба понимали, о ком именно шла речь.
– Осталось немного. Несколько школ, в которых она может быть, – ответил Реми. – К тому же, я планирую ненадолго остаться у профессора Байрона. Говорят, у него одна из самых уникальных способностей с пришествия Пандоры.
– Вот как? – мягко улыбнулась мать. – Он сможет помочь?
– Он заранее определяет чужой потенциал. Если хоть раз соприкасался с Фениксом, думаю, что-нибудь подскажет.
***
Высокая кованая решетка выросла на пути его машины, словно он не в школу ехал, а концлагерь. Потом, присмотревшись к внутреннему двору, заметил, с какой радостью бегают там ребятишки. Он и раньше слышал, что у профессора Байрона обитают не только подростки и студенты, но и дети помладше. Это был еще один плюс к портрету человека, ставшего пандорианцем уже довольно давно.
Реми знал: многие сходили с ума. Слишком многие. А Байрон со своим даром совершил невозможное: и себя поднял из пепла осыпавшегося с неба метеорита, и других за собой повел. Невольное уважение к пока незнакомому доктору наук овладело молодым человеком. Где-то глубоко внутри всколыхнулась надежда. Если бы Феникс попала в одно из подобных заведений, она бы точно смогла обуздать свой дар.
– Кто будешь таков?
Из калитки вышел грузный паренек, в котором Реми признал Гравитатора. Такие люди обладали даром менять свойства своего тела в зависимости от окружающих условий. Стройный парень, похоже, предпочитал выглядеть грозным увальнем. Он еще и оделся во что-то мешковатое, и даже аккуратная стрижка не могла исправить первого впечатления. Впрочем, Реми это не особенно заботило.
– Меня зовут Реми, у меня назначена встреча с профессором Байроном.
– Дар? – деловито осведомился Гравитатор.
– Привратник.
– Ничего себе! – присвистнул парень, а затем приложил два пальца к виску. – Линия, слышала? Доложи профессору.
– Линия? – Реми улыбнулся.
Ему нравилась здешняя манера давать дару прозвище. Его ведь тоже Привратником прозвали, следуя примеру Байрона.
Незнакомый парень в это время выслушивал ответ извне. Затем вернулся в настоящее и перевел осмысленный взгляд на приезжего.
Ему выдали ноутбук и занесли в базу номер телефона, посоветовав установить на смартфон приложение по синхронизации расписания. Доступ к внутренней сети уже работал, и на приложение в компьютере пришло расписание занятий, начиная с завтрашнего дня. Электронные учебники, список лекций и семинаров, план здания и общежития. Оно было разделено на женскую и мужскую половины, и комендант намекнул, что “к девочкам соваться не стоит, не маленькие уже – вышли за стены школы, и делайте, что хотите”.
– Кстати, куда его определили? – спросил Скиппи у коменданта – высокого и худосочного Жнеца Смерти.
Реми показалось довольно странным, что именно такого пандорианца поставили следить за порядком. Хотя, возможно, это просто явилось результатом стечения обстоятельств.
– К Адаму Смиту, – впервые прозвучал скрипучий голос Жнеца.
– Ошибки нет? – напрягся Скиппи.
– Распоряжение профессора, – выдал комендант, и Гравитатор посмотрел на Реми с еще большим подозрением.
– Что? – решил поинтересоваться Привратник.
– Приятель, ты попал в самую жуткую игру, которую только можно придумать в нашей школе.
– Этого Адама стоит бояться? – по-своему расценил реакцию первого знакомого Реми.
– Да нет… – Скиппи закатил глаза к небу. – Просто изгой с сильным активным даром.
– Странно тогда, что меня к нему не поставили напарником.
И тут Гравитатор расхохотался от души. Его веселость, надо сказать, разделил даже мрачный комендант.
– Поверь, друг, тебе лучше не связываться с его пассивной напарницей!
Реми решил не развивать тему, а потому коротко кивнул, делая заметку на будущее: кого бы рядом с Адамом ни увидел, конфликты не провоцировать. Впрочем, он и самого Адама пока лицезреть не мог, так что главным событием сегодняшнего дня значилось посещение столовой. Там он надеялся застать и соседа, и Тихоню.
Комнату, где жил Адам, Скиппи тоже ему показал. Там Реми бросил сумку под свободную от вещей и белья кровать, сверху уложил стопку выданных принадлежностей и ноутбук, а затем покинул комнату, засунув смартфон в задний карман джинсов. Скиппи предупредил, что это очень удобная часть обучения: оповещения поступают тебе сразу же без нужды копаться в компьютере.
– А тебя не хватятся на занятиях? – спросил Реми у спутника.
– У меня сегодня особенный график, – хмыкнул Гравитатор. – Как и у доброй половины курса, которая хочет послушать лекцию по истории Пандоры из уст несравненной Сесси.
– Сесси? – удивился Реми. – Сесси тоже здесь преподает?
– Фанат? – по-своему расценил его реакцию Скиппи. – Она приезжает после обеда на месяц, чтобы рассказать нам некоторые факты, не затронутые общей теорией пандорианцев. Понимаешь, да, что профессор выделил ей самую большую аудиторию?
– Слышал о ее достижениях, – уклончиво ответил Реми. – Присутствие обязательно?
– И ты еще сомневаешься? – вытаращился на него Гравитатор.
– Предпочитаю заранее обговорить все обстоятельства дела, – пожал плечами Реми.
– Сомневаться идти на лекцию живого суккуба! – кажется, Реми был рожден для того, чтобы постоянно удивлять Скиппи.
– Пойдем лучше в столовую, – меняя направление мыслей Гравитатора, предложил Привратник.
Там оказалось шумно. Народа было много: по виду тут присутствовали и дети, и ученики постарше. Реми только успевал удивляться, как Байрону удавалось сохранять между ними хрупкое равновесие. Ему под ноги бросился маленький Жаб, у которого пришлось просить прощения. Хотя общеизвестным был факт того, что эти пандорианцы сознательно провоцируют скандал. Но Реми многих успел повидать за пять лет. Этим его было не удивить.
Скиппи отвел Привратника к шумному столику с довольно разношерстной компанией. Не в плане способностей, нет: все студенты выглядели до приличного нормальными, без внешних отклонений. Но их стиль поведения и манера одеваться натолкнули на мысли о хиппи и каких-то неформалах, которые нашли друг друга среди остальной толпы. Темнокожая девочка с волосами-мочалкой была наряжена в латекс с головы до ног, ее кожаные сапоги на высокой подошве выделялись на фоне общего засилья летней обуви. Вместо пояса служил обмотанный вокруг талии кнут, но у Реми все равно никак не получалось идентифицировать ее дар. Хотя, если приглядеться...импровизированный пояс поблескивал тонкими металлическими чешуйками, словно повторял строение змеиного тела. Проводник? Электрокинетик? Девчонка была связана с электричеством?
Рядом с ней сидел парень с помятым лицом. Судя по тому, как они переглядывались, явно были напарниками. И если девчонка выглядела активом, то парень – страдающим от ее агрессивного напора пассивом. Веса этой мысли добавляла потертая и кое-где подпаленная одежда подростка.
Их спутница, третий участник посиделок, осталась в одиночестве и выглядела на фоне остальных самой нормальной и обыкновенной. Именно она и была представителем хиппи, о которых первым делом подумал Реми. Длинные русые волосы, мешковатая одежда с вышивкой, большие зеленые глаза, которые улыбнулись при виде Гравитатора.
Линия? Да неужели? Более несуразную пару сложно было представить.
– Даже не знаю, какой вопрос задать следующим, – растерялся Реми. – Как-то чересчур много информации для первого дня. Как считаете, мы уживемся с Адамом в одной комнате? Или еще не поздно попросить новое место?
Все, кто сидели за столом, дружно расхохотались. Тихоня где-то рядом недовольно поджала губы. Видимо, снова хотела уменьшить громкость, но в последний момент передумала. Или просто решила держать себя в руках.
– Парень, ты забавный, ты мне нравишься! – добродушно заметил Скиппи, отсмеявшись. – Запомни раз и навсегда: Байрон ничего не делает просто так. Мы бы и сами хотели понять его логику, но это бесполезно. Помимо своего дара, он сам по себе мощный аналитик. Если он сказал жить с Люцифером – значит, живи и получай удовольствие!
– Что ж, постараюсь, – хмуро кивнул Реми.
– О, Боже…– тем временем, простонал Скиппи.
Линия, проследив за его взглядом, покачала головой. Молния усмехнулся, а Стрелка воздела глаза к небу. На пороге столовой стояли уже отнюдь не Люцифер со своей интересной напарницей. В тот момент Реми готов был провалиться сквозь землю – так не хотелось ему встречаться глазами с женщиной, когда-то пришедшей ему на помощь весьма экстравагантным способом.
Но Сесси не была бы собой, если бы не стала привлекать к себе внимания. Только завидев Привратника, она радостно замахала ему рукой и поспешила подойти к их столу.
– Давно не виделись, Реми! – лучезарно улыбнувшись, подошла она к молодому человеку. – А у вас тут свободно?
– О, да… – ответил за Привратника Гравитатор.
– Тогда сохраните для меня местечко, пожалуйста, – еще более приветливо ответила Сесси. – Схожу за обедом и сразу вернусь к вам!
С этими словами она легко упорхнула за едой, а все спутники в немом удивлении уставились на Привратника:
– Ты что – с Сесси?...
– Ты молоток, Реми!
– И этот не устоял…
– Без комментариев, – поморщился молодой человек, не желая распространяться о прошлом.
Возможно, кому-то было в радость испробовать любовь с суккубом. Только вот Реми не относился к этому числу. То, что Сесси в свое время «помогла» ему обуздать первую вспышку дара, до сих пор воспринималось как нечто постыдное и неправильное. Он достаточно хорошо успел изучить законы КП и прекрасно понимал, что в той ситуации по-другому поступить было просто нереально, только вот совесть не отпускала. Думал-то он совсем о другой девушке! Кто знает, может быть, он успел бы увидеть, куда увезли Феникса, и сейчас не мучился бы неизвестностью.
Тем временем, Сесси возвратилась за их стол с подносом обеда. Ела женщина, судя по содержимому, за троих точно, что нисколько не отражалось на ее точеной фигуре. Когда Линия оценила содержимое подноса, Сесси немного виновато отозвалась:
– Дар вынуждает. А иначе не смогу таскать ноги.
– Но вы же… – потрясенно начал Скиппи и почти сразу замолчал.
– Суккуб? – согласно усмехнулась Сесси. – Да, конечно, но вы должны понимать, что меня привлекают только в самых серьезных случаях. На самые сильные всплески. Как у Реми, например, – подмигнула она Гравитатору.
И все за столом посмотрели на Привратника с безграничным уважением. Ну, конечно, думать о том, что он спал с суккубом просто так, было гораздо интереснее. А вот если суккуб подавляла его первый порыв – это же совсем другое дело! Время летело вперед, а люди не менялись. Но его это не должно было волновать. У него была совсем другая задача.
– Сесси, это больше не действует, – глухо отозвался он, прямо глядя на женщину.
– Думаешь? – ее улыбка превратилась в настоящий оскал.
А потом он почувствовал давление ее дара. Все вокруг за столом это ощутили, только не подверглись ему. Такие суккубы, как Сесси, могли воздействовать и стихийно на толпу людей, и точечно – на кого-то конкретного. Сейчас в сети красотки планировалось затащить Привратника.
Вот только он уже давно не был наивным мальчиком пятнадцати лет, которого внезапно обратили в пандорианство, а затем отдали на съедение суккубу. И в КП он пошел тоже не за красивые глаза. Невидимая защитная оболочка укрыла Привратника полностью, и колебания чужого дара остались для него безобидными. Реми как раз успел пообедать. Он аккуратно поднялся со своего стула и вежливо повторил:
– Я же сказал, Сесси – это больше не действует. Всего доброго.
В спокойном голосе Привратника прозвучала угроза. Суккуба ее услышала и прикрыла глаза, принимая правила чужой игры. На этом встреча давних знакомых была закончена.
Реми выходил из столовой под всеобщее потрясенное молчание. Он никогда не понимал желания других оказаться во власти суккуба. Ребята даже отдаленно не догадывались, о чем мечтали. А он больше не испытывал желания ощущать себя полностью иссушенным.
И лишь одно обстоятельство не давало ему покоя.
Презрительный взгляд девчонки, которая была напарником Люцифера. Впрочем, и об этом он тоже забыл, покинув столовую.
На лекцию Сесси ему идти совсем не хотелось. В конце концов, ходить на занятия со стопроцентной посещаемостью его не обязывали. И Реми решил провести время до вечера в своей комнате. Адам, наверное, еще будет учиться, так что у него будет время, чтобы спокойно подумать.
На следующий день Реми получил на смартфон расписание своих занятий. Оказалось, что в школе профессора Байрона нет деления на группы или классы. Каждого ученика просто направляли на определенные дисциплины, и уже на них он мог пересекаться с любыми другими воспитанниками. Как пояснил Скиппи, который и сегодня привязался к Реми хвостом, это было сделано для того, чтобы человек видел как можно больше людей и привыкал к ним. К сожалению, проблемы с самоконтролем в толпе были знакомы каждому пандорианцу не понаслышке. Иногда требовались все силы, чтобы сдержать себя в руках.
Реми в эту теорию не особо верил. Все его вспышки случались как раз в одиночестве. Но смысла спорить с аналитикой Байрона он не видел. Поэтому позволил Скиппи все-таки увлечь себя на лекцию Сесси.
– Какие люди – и без охраны! Кто же у нас сегодня почтил лекцию своим присутствием?
Улыбка Сесси, увидевшей их со Скиппи, могла бы показаться шаловливой.
– Теперь буду только с тобой ходить! – под руку шепнул ему Гравитатор, но Реми не расслаблялся.
В отличие от остальных, он знал не только красивую сторону дара суккубов. Чтобы нейтрализовать вспышку, они выпивали пандорианца всего. Досуха. И если им понравился дар, они возвращались к нему снова и снова. Так произошло и у них с Сесси. За те пять лет, что он находился под надзором КП, какими только предложениями она ни пыталась заманить его. А когда ей этого не удавалось, применяла дар. Поначалу. Пока Реми не научился отвечать. Вчера она по старой памяти попыталась снова использовать силу – и опять наткнулась на барьер Привратника. Это могло означать только одно: Сесси обидится. И очень круто. А суккубы никогда не прощали обид.
– Здравствуйте, Сесси. Меня зовут Реми.
– Как тебя зовут, я в курсе, – поджала губы женщина. – Я спрашивала, будет ли у нас выборочное посещение занятий или остановимся на том, что лекции – это не только важно, но и полезно?
– Остановимся, – невозмутимо отозвался Реми. – Могу я устроиться на своем месте?
– А у тебя оно есть? – удивилась Сесси.
– Найду, – бросил Реми и отправился наверх.
Сидеть рядом с женщиной, у которой обострилась давняя обида, он совершенно не желал. К тому же, на самом верху обосновались Люцифер с Дон. Девчонка опять смотрела на него, как на пустое место, а вот с соседом он обменялся дружественными кивками. Кто бы что ни говорил, а Люциферы были самыми благодушными пандорианцами. И Адам Смит в который раз подтвердил это суждение.
А вообще здесь было множество учеников. Реми мысленно поморщился: посмотреть на Сесси пришли даже зеленые подростки. Что его по-настоящему удивило, так это присутствие нескольких пубертатных девчонок. Однако когда он к ним присмотрелся, то понял, что это начинающие суккубы. Тогда интерес к более зрелой особи становился ясным. Девочки хотели научиться тому же, что уже умела Сесси.
– Итак, раз уж мы сегодня собрались полным составом, – ехидно продолжила Сесси со своего преподавательского места, – давайте остановимся на том, что такое – стать пандорианцем. Вы можете задумываться о том, как может обычный суккуб рассуждать о таких вещах? Как – при моей, прямо скажем, узкой специализации? Я отвечу вам на этот вопрос – всему виной мое долголетие. Пятьдесят лет назад я была одной из первых человек, в ком эффект Пандоры завершился удачно. В силу специфики своей работы, я повидала за свои полвека множество обращенных. И все они говорили примерно одно и то же. Механизм изменений запускал в них страх. Иногда свой, а иногда – страх за других и собственное бессилие. Второй случай – это явление новых пандорианцев. Это люди, которых инициировали пандорианцы первого поколения. Самое интересное заключается в том, что новые пандорианцы гораздо сильнее первого поколения. Хотя они могли даже не контактировать с теми, кто вызвал у них реакцию изменения.
– Ну да, покажите мне хоть одного такого! – с середины аудитории выкрикнул Молния.
Реми поджал губы. Он знал, что за этим последует.
– Да вот же он, – притворно изумилась Сесси, поднимая руку и указывая на него. – Наш прогульщик Реми – представитель новых пандорианцев, который не контактировал со своим инициатором. А хотите знать, кто это сделал с ним? – загадочно улыбнулась Сесси. – Наша легендарная девочка по прозвищу Феникс.
Что-то подсказывало Реми, что спектакль затеивался не ради него одного. Кажется, Сесси испытывала голод, а прокатившаяся по аудитории волна изумления была для суккуба неплохим перекусом. Она даже позволила ученикам оборачиваться и разглядывать его некоторое время, а затем продолжила, удовлетворенно облизнувшись:
– Ну что, Реми? Подтвердишь или опровергнешь мои слова? Что ты испытывал, когда началась трансформация в пандорианца?
Все равно долго это нельзя было скрывать. И Реми обреченно вздохнул. Перед глазами снова встало испуганное лицо обгоревшей девчонки без бровей и ресниц, которая истошно кричала в руках оперативников КП.
– Точно не помню. Помню, что КП были достаточно жестоки с девочкой. Ее задержание показывали по телевизору, и я смотрел за ним, пока самому не стало плохо. Мне не понравилось то, что людей, пусть и измененных пыльцой, принимали за обычный скот. Никто из нас не был виноват, что на Землю упал неизвестный метеорит.
– Но мы в любом случае оказались виноваты в том, что после этого произошло, – возразила Сесси.
– По глазам вижу, что ты не ожидал такой подставы.
Тихоня оказалась тем еще троллем. Всю дорогу, пока они ехали на задание следующим вечером, не переставала подкалывать Реми. Благо из сопровождающих с ними был только водитель, обещавший доставить их к нужному месту.
План был прост до гениальности. Тихоня оказалась пандорианкой с хорошим радиусом действия дара, поэтому ей необязательно было находиться в гуще событий. Вполне достаточно просто прикрыть группу КП, которая должна была проследить за происходящим в одном из производственных ангаров в порту. Если бы группа нашла что-то противозаконное, на помощь им должен был прийти уже Реми. Загвоздка была в том, что Реми мог создавать щиты максимум в радиусе двадцати метров от себя. Тот случай с инициации, когда он экранировал многоэтажку, был единственным в его послужном списке. А ведь помимо работы с группой, Привратнику нужно было следить еще и за Алисией.
В итоге они договорились, что Тихоня будет сидеть тихо, как бы каламбурно это ни звучало, и не высовывать носа где-нибудь подальше от ангара. Главное – чтобы она могла видеть группу КП. Реми все еще не понимал, как Байрон мог отпускать на такие задания детей. В ответ профессор скептически посмотрел на него:
– Вы сами пять лет назад были таким же ребенком, Реми. Просто ситуация и условия таковы, что взрослеть приходится быстро. К тому же – это все с официального разрешения КП. Поэтому ответственность, в какой-то степени, мы можем переложить на них. Кстати – они обещали возместить все медицинские расходы, если что.
Реми только поджал губы и покачал головой. Об обещаниях КП он знал уже довольно много, потому и предпочитал не верить им. За пять лет работы он успел скопить неплохой материальный эквивалент всем словам, которые слышал в «Контроле Пандоры». За это его даже порой называли денежным мешком. Реми не обижался. У него оставалась мать, которая в любой момент могла остаться без сына. А мать нужно было поддерживать не только принесенными из магазина сумками.
Он, кстати, успел созвониться с ней и успокоить, что в школе все отлично и ему нравится. И ведь ни единым словом не слукавил. Байрон действительно устроил благоприятную атмосферу в подвластном ему учебном заведении. Дети, подростки и недавние совершеннолетние общались между собой на равных. Таких, как Дон и Тихоня, конечно, недолюбливали, но без агрессии. Просто предпочитали обходить стороной. Несмотря на чужой паршивый характер, здесь по-настоящему ценили индивидуальность. И в голову Реми впервые пришла мысль о том, что здесь вполне можно было остаться и обжиться.
Но пока он гнал от себя подобное. Пока не была выполнена его большая задача. А теперь, в свете того, что нужно было и следить за отрядом, и прикрывать Тихоню, его планы отодвигались на неопределенное время. Но предчувствие его редко обманывало. Скоро он узнает, где искать Феникс.
– Не то чтобы не ожидал, – Реми вернулся мыслями в настоящее. – Просто не думал, что все случится настолько быстро. Хотел немного послоняться по школе без дела.
– А ты вообще чего сюда заявился? – задала закономерный вопрос Тихоня.
– На других посмотреть. Себя показать, – ушел от ответа Реми.
– Дай-ка подумать… Феникс ищешь? – пытливо посмотрела на него недавняя девчонка, которой внезапно оказалось двадцать лет.
Реми в который раз удивился ее проницательности.
– А не засланный ли ты агент, мелкая? – в свою очередь, спросил он.
И Тихоня как-то сразу расслабилась, открыто улыбнувшись.
– Один-один, партнер. Ты стал мне нравиться еще больше.
– Не в обиду, Лис, но я тебя как детсадовца воспринимаю.
– Ничего страшного, ты тоже вполне милый, – нисколько не обиделась девушка. – Готов? Подъезжаем.
Реми не оставалось ничего иного, кроме как утвердительно кивнуть. Он уже видел Габриэля Ридо, стоящего рядом с Сесси. Оба были одеты в темные комбинезоны с бронежилетами. Где-то поблизости должна быть еще основная физическая сила. Реми очень надеялся, что сегодня не потребуется экранировать много народа. Он как-то не ожидал большой заварухи, потому и оделся привычно: в джинсы и футболку с темно-зеленой курткой.
Они с Тихоней вышли из машины и отправились к ожидающим кураторам. Ангар, в который они собирались, находился в глубине портовых помещений. Снаружи стоял неприметный пропускной пункт, где и дежурили Ридо с Сесси. Дойти до нужного места предлагалось уже в компании.
– Бодры и веселы, – поприветствовал их представитель КП, передавая им комплекты с бронежилетами.
Реми быстро натянул свой, одевая сверху куртку, и помог экипироваться Алисии.
В вечернем свете солнца кожа Ридо начинала отливать золотым блеском. Или просто он был в нескольких шагах от трансформации. Хотя полного превращения Габриэля Ридо Привратник никогда не видел. Только помнил, как Сесси показывала кончик языка всякий раз, когда заигрывала с королевским Полозом. Давно бы уже сошлись, с досадой подумал Привратник. Что-то подсказывало Реми, что неуемный темперамент суккуба оказался бы вполне по клыкам Полозу.
– Куда направлять волну? – деловито поинтересовалась Тихоня, которой совершенно не были интересны чужие приветствия.
– Группа уже на месте, – отозвался Ридо. – Скоро будем заходить. Твоя задача – убрать звук у всех десяти бойцов. Наша основная задача – наблюдение. Но ордер на арест тоже имеется, если что-то пойдет не так.
– А теперь рассказывай, – потребовал Реми серьезно.
Адам, кажется, начал приходить в себя. Увидев щит и понимая, зачем Привратник его раскинул, Люцифер глубоко вздохнул и сжал руки в кулаки.
– Прости. Обычно я себя лучше контролирую.
– Немудрено, – усмехнулся Реми. – Это обычное пламя можно потушить. А твое – живо не оставит от школы ни единого следа.
– Да, Дон тоже так говорила, когда я выходил из себя.
– Самое время рассказать о том, что случилось с Дон.
– Понимаешь… – замешкался Адам. – Это так называемый неофициал, который мы скрывали даже от Байрона. Он такие методы не одобряет. Но это головная боль Дон, о которой она как-то рассказала мне.
– Если ты опасаешься, что я расскажу Байрону, предлагаю сразу отправиться к нему, – сказал Реми. – Судя по твоему виду, вы что-то натворили, и это что-то явно за рамками деятельности школы.
– Нет-нет, – зачастил Адам. – Мы ничего не делали. Мы только наблюдали. И Дон осталась у них.
– Кого вы выслеживали, и кто схватил Дон?
– Это подпольные бои, в которых используют молодых пандорианцев, – поделился с ним Люцифер. – Мы подозревали, что они имеют отношение к Сопротивлению. Большинство соглашается из-за денег, поскольку обладают не самым дружелюбным даром и не хотят регистрироваться в КП. Но есть и такие, которых приводят силой и шантажируют. Они не гнушаются ничем – даже берут детей. Это такой бизнес, от которого деньги гребут лопатами.
– И почему об этом до сих пор неизвестно в КП? – задал закономерный вопрос Реми. – Я-то думал, вы что-то противоправное творили. А вы просто играли в полицейских.
– У Дон там кто-то из старых друзей, – вздохнул Адам. – Она хотела сначала его вытащить.
– Поразительный эгоизм, – покачал головой Реми и принялся размышлять. – Сам-то ты как думаешь? Тебе одному по силам найти девчонку?
– Нет… – сокрушенно признал Люцифер.
– Тогда пошли к Байрону. Дон в любом случае не сможет вызволить своего товарища, находясь в клетке сама. Переоденься только. На тебе сейчас ничего не останется, – велел Привратник, сворачивая щит.
Адам быстро натянул на себя футболку и тренировочные штаны. Реми успел переодеться в джинсы и рубашку и сразу же отправился к Байрону.
Сонный профессор открыл после третьего стука в дверь.
– Что случилось? – протирая глаза, спросил Байрон.
– У нас тут дело для КП. Жаль, уже разошлись с Сесси и Ридо. Они бы оценили смекалку ваших учеников, – с сарказмом заметил Привратник.
– Давайте пойдем в кабинет, – предложил мужчина. – Если что – вызовем их на совещание.
Байрон слушал их молча, сидя за своим столом и сложив руки в замок. Периодически прикрывал глаза и запускал руку в волнистые темные волосы. И чем дальше говорил Адам, тем больше профессор хмурился.
– Опустим тот момент, что ваше расследование нужно было сразу предать гласности, – наконец, выдал он. – То, что вы решили поиграть в благородных разбойников, я еще могу понять. Не могу понять только одного: зачем ты потакал капризам Дон, хотя прекрасно знал, что этого не следует делать вообще?
При этом Байрон так красноречиво посмотрел на Адама, что тот стушевался. У Реми создалось впечатление, что эти двое знают что-то о девушке, чего не хотели произносить вслух.
– Я виноват, простите, – наконец, признал Адам.
– Потом будем думать о том, кто виноват и что делать, – махнув рукой, ответил Байрон. – Подождите, я позвоню Ридо.
С этими словами Байрон взял смартфон и набрал их общего знакомого КП–шника.
– Ридо, успел выспаться после доков?
Байрон поставил телефон на громкую связь, и до них донеслись стоны просыпающегося Ридо. Реми злорадно улыбнулся. Никому сегодня не удастся отдохнуть.
– Видимо, это должно означать «да», – прохрипел Ридо на том конце. – Вот уж не думал, что мы с тобой так скоро свяжемся снова.
– Ты мне учеников не пугай своими странными звуками, мы тут с Реми и Адамом решили подкинуть тебе дельце.
– Какое? – в голосе Габриэля послышалась настороженность.
– У нас похитили Дон. Судя по всему, собираются использовать ее в подпольных боях пандорианцев. Тебе что-нибудь об этом известно?
– Черт… – пробормотал Ридо. – Как же я не хотел браться за это дело.
– То есть, известно, – сделал закономерный вывод Байрон. – Тогда, кажется, нам нужна твоя помощь.
– Мы скоро будем.
А это уже был голос Сесси. Реми даже не удосужился скрыть ухмылку. Хотя теперь он понимал нежелание Ридо просыпаться и куда-то нестись среди ночи.
Они подъехали примерно через полчаса. Габриэль уже не выглядел таким сонным, как во время разговора. Пока Реми следил, как они с Сесси поднимаются по ступенькам школы, подумал, что из них бы вышла неплохая пара. Впрочем, эти мысли были вытеснены другими, связанными с Дон, напарницей Люцифера. Еще одна странная пара профессора Байрона. Какую тайну могла скрывать девчонка-ящерица?
Столовая гудела в привычном режиме. Скиппи что-то увлеченно рассказывал Линии, Молния шутил над Стрелкой, и только Реми с Тихоней сидели необычайно тихо.
– О чем задумался? – наконец, не выдержала Алисия.
– Тебе не понравится мой ответ, – вздохнул Привратник.
– Решил, что я излишне эмоциональна и не подхожу тебе на заданиях? – хохотнула вредная девчонка.
– Решил сходить без тебя на женские бои без правил, – Реми постарался сказать это так, чтобы звучало непринужденно.
Но, видимо, компания подобралась слишком разношерстной, поскольку Скиппи заинтересованно повернул голову в их сторону:
– Не те ли, которые организовывает Сопротивление?
– А я думала, ты не из «этих»! – фыркнула Линия.
– Каких – «этих»? – не понял Скиппи.
– Тайно сохнущих по Сопротивлению!
– Эй, ты чего? – возмутился Скиппи. – Я только по тебе сохну!
Все, кто это слышал, не сдержали ухмылки. Даже Тихоня. Реми внимательно посмотрел на нее, но ничего не сказал.
– Ты что-нибудь об этом знаешь? – повернулся он к Скиппи.
– Не я, – мотнул головой Гравитатор, – но я знаю того, кто знает.
– Отведи меня к нему, пожалуйста, – попросил Реми.
– Тебе зачем? – нахмурился Скиппи.
– Надо. Для дела. Туда забрали моего знакомого без его разрешения.
– Пойдешь вызволять? – удивилась Тихоня. – А я?
– У меня будет другой сопровождающий, – уклончиво ответил Привратник, заставляя девчонку нахмуриться.
Как назло, в этот момент в столовую в одиночестве зашел Люцифер. Сдержанно кивнув Реми, он отправился на их обычное с Дон место.
– Твоего знакомого, случайно, не Дося зовут? – проницательно заметила Тихоня. – Люся никогда не приходил в столовую один. Они же срослись, как сиамские близнецы!
– Тихоня дело говорит, – поддержал ее Скиппи. – Неужели Донни на чем-то попалась?
Остальные только увлеченно переводили взгляды с одного участника диалога на другого.
– Дося, конечно, та еще зараза, но я бы никому не пожелала там оказаться, – внезапно выдала Стрелка. – Убивать там, конечно, не убивают – но калечат, говорят, по самое не балуйся!
– Откуда вы все это знаете? – удивился Реми.
– Есть у нас один артефактор, который еще не определился, – поморщилась Стрелка. – Думаю, Скиппи общался именно с ним. У Байрона в школе нет четкой установки на то, чтобы идти в КП после окончания учебы. Тот парень любит прихвастнуть, как его пускают на такие зрелища, и иногда таскает несколько билетов, завлекая наших.
– Так у нас здесь есть двойной агент? – прикинул Реми. – Пересечете?
– Без проблем, – фыркнул Скиппи. – Вон он сидит, рядом с красноволосыми!
– Экспериментаторы фиговы… – сплюнула Стрелка. – Только позорят нашу профессию.
Реми посмотрел в ту сторону, куда указал Скиппи, и действительно заметил троих одинаково красных парней. В том смысле, что волосы у всех были ядреного клубничного оттенка. Рядом с ними за столом сидел странный дерганый парень, по телу которого периодически проходила судорога.
– Будильник чует электромагнитные колебания, – пояснила Стрелка, правильно истолковав заинтересованный взгляд Реми. – Вот его и потряхивает время от времени.
Если бы не судороги, этот Будильник ничем бы не выделялся на фоне остальной толпы учеников. Русые волосы, щуплое телосложение, одет во что-то мешковатое. На голове бардак, который давно нужно было убрать у парикмахера. Встретившись со скептическим взглядом Стрелки, Реми понял, что она разделяла эти мысли.
В это самое время Будильник вскочил с места, прочитав что-то на телефоне, и стремительно вышел из столовой.
– Пошли, – в предвкушении улыбнулся Скиппи.
И Реми последовал за ним. Паренька они поймали у одной из аудиторий инженеров. Будильник как раз собирался нырнуть туда. Ему перегородили дорогу и оттеснили к стене. Словно почуяв, что именно у него сейчас будут спрашивать, он собрался закричать – вот только из его горла не вырвалось ни единого звука. К Скиппи и Привратнику подошла недовольная Тихоня:
– Без меня парня хотели окучить? Вам его прозвище ни о чем не говорит?
Она испытующе посмотрела на двух молодых людей, которым доходила, разве что, до груди, и заставила обоих смешаться.
– Не подумали, – сознался Скиппи. – Я не подозревал, что он такой хлюпик окажется!
Тихоня решительно посмотрела на Будильника:
– Будешь орать – снова станешь немым. Но я очень сильно советую тебе отвечать на вопросы мальчиков. Иначе придется иметь дело со мной.
Странно, но из уст миниатюрной и весьма симпатичной девочки, пусть и выглядела она немного экстравагантно, эти слова прозвучали зловеще. Реми снова окинул Тихоню внимательным взглядом. И снова свои выводы оставил при себе.
– Что вам надо? – в ужасе спросил Будильник.