— Скажи, кому ты принадлежишь, — голос Леона звучал низко, властно, в нём не было сомнений.
Я прикусила губу, тело дрожало. Его ладонь держала моё горло , не душила, но напоминала, что он может. В любой момент.
Сзади Тимур прижал меня к себе, его дыхание обжигало ухо.
— Ей нравится, — хрипло засмеялся он, проведя рукой по моей бедру. — Слышишь, как быстро она дышит?
Я зажмурилась, сердце колотилось.
— Я…
— Громче, — Леон наклонился ближе, его губы коснулись моей щеки. — Мы не позволим тебе молчать.
Тимур царапнул когтями мою кожу, и по спине пробежала волна жара.
— Она вся горит. Маленькая омега, думает, что сможет сопротивляться.
Я не могла. Не хотела. Волчица внутри выла от восторга, требовала большего.
— Скажи, — Леон сжал мою челюсть, заставив открыть рот. — Чья ты?
— Ваша, — выдохнула я. Голос сорвался на стон.
И в этот миг их запахи накрыли меня полностью, густые, сильные, как шторм.
Я тонула в них. В их руках. В их силе
Двор тренировочной площадки был ещё влажным от ночной росы. Солнце только вставало, и пар от дыхания клубился в воздухе.Леон и Тимур стояли друг напротив друга, обнажённые по пояс, мышцы блестели от пота. Отец, Северин, наблюдал за ними, сложив руки на груди.
— Давай ещё, — приказал он. — Ты слишком медлишь, Тимур.
— Я не медлю, — Тимур вытер губу и ухмыльнулся. — Просто не хочу опять валить брата в грязь. Он и так злой с утра.
Леон фыркнул.
— Лучше бы ты хоть раз серьёзно воспринял тренировку.
Тимур рванулся вперёд, и они сошлись в схватке. Удары глухо отзывались в воздухе, шаги сбивали ритм земли. Северин не вмешивался, только внимательно следил.
Через минуту Леон прижал брата к земле, упирая колено в грудь.
— Сдавайся.
— Никогда, — Тимур рывком вывернулся и почти сбросил его, но Леон сильнее прижал плечи.
— Хватит, — голос Северина прозвучал низко и властно. — Вставайте.
Братья разжали хватку. Леон поднялся первым, протянул руку брату, тот принял с ухмылкой.
— Опять он, — Тимур кивнул на Леона. — Честно, отец, ты точно уверен, что мы из одной крови?
— Из одной, — Северин посмотрел на обоих строго. — И пока вы не научитесь быть вместе, а не друг против друга, вам нечего делать в роли лидеров стаи.
Леон сдержанно кивнул, Тимур закатил глаза.
— Мы же всегда вместе, — возразил Тимур. — Просто дерёмся ради интереса.
— Интерес закончится, когда на вас будет стая, — резко сказал Северин. — И это время близко. Через день вам исполнится восемнадцать. Вы получите свои пары. С этого момента вы больше не мальчишки.
Тимур усмехнулся, но в глазах мелькнуло напряжение. Леон же смотрел прямо, серьёзно.
— Мы готовы, — сказал он.
Северин шагнул ближе. Его взгляд был тяжёлым, как груз.
— Готовы? Ты даже не знаешь, кого тебе приведёт судьба.Пара это не оружие, не добыча. Это связка крови, тела и души. Это власть. И слабость тоже.
Братья переглянулись. Тимур ухмыльнулся.
— Это не игра, — жёстко оборвал отец
На секунду повисла тишина. Потом Северин отступил и махнул рукой:
— Идите. Завтрак ждёт.
На кухне уже пахло жареным мясом. Мать, Летиция, стояла у стола, нарезая зелень. Амелия сидела рядом, болтая ногой и что-то рисуя.
— Опять дрались? — не оборачиваясь, спросила Летиция.
— Это не драка, это тренировка, — ответил Леон.
— Ага, и на твоём плече синяк размером с кулак, — заметила Амелия, ухмыльнувшись. — Красавчики, оба.
— Тебя бы туда, — проворчал Тимур, падая на лавку. — Посмотрела бы, каково это.
— Девушки не дерутся, — напомнила Летиция мягко, но с нажимом.
— Ещё как дерутся, — вставила Амелия, но мать бросила на неё взгляд, и она замолчала.
Леон сел напротив, взял хлеб и отломил кусок.
— Отец сказал, что завтра всё изменится.
— Он всегда это говорит, — усмехнулся Тимур. — Но завтра и правда изменится. Пары это серьёзно.
Летиция повернулась к сыновьям, её глаза были мягче, чем у Северина, но не менее внимательные.
— Будьте готовы к любому исходу. Пара это не всегда то, о чём вы мечтаете.
Амелия захлопала ресницами.
— А если вам достанется одна девушка на двоих? Что вы будете делать?
Тимур ухмыльнулся:
— Поделим. Я же сказал.
— А если она омега? — в голосе Амелии звучала издёвка.
Леон спокойно посмотрел на сестру.
— Тогда примем это. Закон есть закон.
Амелия фыркнула, но замолчала. Летиция, напротив, кивнула с одобрением.
— Правильно, — сказала она. — Не вам выбирать, кого пошлёт вам луна. Но вам выбирать, как с этим жить.
День только начинался. Братья чувствовали напряжение в воздухе , стая готовилась к празднику.
А где-то в другом конце стаи, в маленьком доме на окраине, Раяна проснулась от того же солнца. Её день рождения был завтра. Но для неё это не было праздником.
Она встала, посмотрела в зеркало и коснулась ключицы.
— Завтра всё изменится, — прошептала она.
Школа всегда шумела, особенно накануне праздников. А завтра должен был состояться самый главный , день рождения наследников стаи. Все готовились, девочки обсуждали платья, парни спорили, кто первым поздравит братьев.
А я… я просто старалась пройти по коридору, прижимая к груди книги.
Омег здесь не трогали и не обижали. Просто не замечали. Мы были будто тени , присутствовали но на нас не задерживали взгляды. И это иногда было даже легче.
— Рай, подожди! — позвала Камила, догоняя меня.
Её шаги всегда были быстрее моих, улыбка ярче. Она умела держаться так, будто ей плевать, что мы на самом дне иерархии.
— Что у тебя сейчас? — спросила она, поправив косу.
— Математика. У тебя?
— История, — она фыркнула. — Опять будут рассказывать, какие великие подвиги альф сделали сто лет назад.
Я невольно улыбнулась. Камила всегда умела перевести тяжёлое в шутку.
Когда мы проходили мимо класса, услышали смех.
Это были Лиана и Сильвия , девушки Леона и Тимура. Красивые, ухоженные, каждая в ярком платье, волосы блестели, в глазах самоуверенность. Они сидели, окружённые подругами, и обсуждали завтрашний праздник так, будто всё уже решено.
И тогда дверь распахнулась.
Первым в класс вошёл Тимур. Его всегда можно было узнать по походке , лёгкой, свободной, как будто он сам задавал ритм окружающему миру.Высокий, плечистый, с растрёпанными тёмными волосами и насмешливой улыбкой. Глаза у него были светлые, яркие, живые, в них всегда плясали искры. Он умел так смотреть на людей, что они сами тянулись к нему.
Лиана тут же вцепилась в его руку, заглянула снизу вверх, и её смех зазвенел громче.
Сразу за ним появился Леон. Его было трудно перепутать с братом, хотя в них явно текла одна кровь. Леон держался прямо, почти слишком правильно. Он не улыбался без причины. Его волосы были короче, чем у Тимура, тёмно-каштановые, аккуратно уложенные. Черты лица резкие, взгляд спокойный, но тяжёлый.Сильвия встала рядом с ним, гордая, красивая, держала его за руку так, будто принадлежала только ей.
На уроке я сидела на последней парте. Никто не обращал внимания. И это было привычно. Камила рядом рисовала узоры в тетрадке, едва слушая учителя.
— Завтра праздник, — тихо сказала она. — Думаешь, у них найдутся пары?
Я пожала плечами.
— Наверное.
— А у тебя? — она посмотрела прямо в глаза.
— Я не знаю, — ответила я честно. — Может, и нет.
— Рай, ты не хуже других, — упрямо сказала Камила.
Я опустила взгляд на тетрадь.
Омега не хуже. Просто… другие. И никто этого не замечает.
После урока в коридоре снова стало шумно. Все говорили о завтрашнем дне. О том, каким будет праздник, о том, как наследников будут поздравлять всей стаей.
Я пробиралась сквозь толпу, крепко прижимая книги к груди.И тут один учебник выскользнул и упал на пол.Я уже наклонилась, но чья-то рука оказалась быстрее.
— Держи, — сказал голос.
Я подняла глаза и увидела Тимура.
Он протягивал мне книгу. Его пальцы коснулись обложки рядом с моими.
А глаза… они смотрели прямо в меня. Не скользнули мимо, как у остальных. Не оттолкнули. А остановились.
— Спасибо, — прошептала я.
— Тимур! — раздался резкий голос.
Я вздрогнула.
Лиана стояла чуть поодаль, руки на бёдрах, в глазах собственнический блеск.
Тимур посмотрел на меня ещё секунду. Его улыбка была лёгкой, почти игривой. Потом он кивнул и пошёл к ней.
Учебник остался у меня.
Я смотрела на него, будто впервые видела. Сердце стучало так громко, что я боялась его слышат все.Я стояла крепко прижимая к груди учебник. Тот самый.
Дом шумел, как улей. Мать гоняла слуг, Амелия бегала по комнатам, отец хмурился на всех подряд. А всё из-за завтрашнего праздника , нашего с Леоном дня рождения.
Вся стая соберётся. Все будут улыбаться и говорить: «Какие у нас наследники! Какие сильные альфы!»
Честно? Я ненавидел эту часть.Гораздо приятнее было бы просто выпить с братом, подраться до крови и потом завалиться к какой-нибудь девчонке в постель.
Я опёрся на подоконник и смотрел, как на улице носят бочки с вином. Мы с Леоном уже давно знали: наш день рождения , праздник для всех, кроме нас самих.
— Тимур! — голос матери вывел меня из мыслей. — За стол.
Я пошёл, хотя и не спешил.
За столом отец сидел так, будто это его трон. Леон, как всегда, сел прямо, словно в него вставили палку. Я опустился рядом, развалившись, и сразу налил себе вина.
— Ты мог бы хотя бы раз выглядеть достойно, — заметил Леон.
Я ухмыльнулся.
— А ты мог бы хотя бы раз выглядеть живым.
Мать вздохнула. Она привыкла к нашим перепалкам, но каждый раз надеялась, что мы перестанем.
Амелия прыснула от смеха, пряча лицо в ладонях.
— Завтра стая увидит вас как мужчин, — сказал отец. — Я хочу, чтобы вы помнили, это не просто праздник. Это переход.
— Переход в рабство, — пробормотал я.
Отец бросил на меня взгляд, и я сделал вид, что занят мясом на тарелке.
Мы с братом всегда были разными. Леон правильный, серьёзный, будто он родился стариком. Я наоборот. Но одно у нас всегда было общее, женщины.
Не так давно мы делили одну бета-девчонку. Она сама согласилась, сама пришла. Леон был первым, я вторым. Потом мы менялись, смеялись. Тогда это казалось игрой, охотой.
Я до сих пор помню её запах, горячую кожу, её дрожь, когда она поняла, что нас двое.Иногда я думаю, что мы с братом слишком хорошо умеем делить. Может, это и есть наша сила.
— Тимур! — резко сказал отец. — Слушай.
Я поднял голову. Он говорил о завтрашнем празднике, о стае, о том, что завтра мы должны показать себя взрослыми. Что завтра мы встретим свои пары.
Я снова налил себе вина и улыбнулся краем губ.
— Ну что ж, посмотрим, кто нас ждёт. Может, у нас снова будет одна на двоих.
Амелия прыснула. Леон покраснел от злости. Отец сжал кулак.
А я только рассмеялся.
Позже, выйдя из дома, я вдохнул прохладный воздух.
Стая гудела, готовясь к празднику.
Я поднял глаза к луне и прищурился.
— Ну что, луна, удиви меня.
Внутри всё гудело. Не от вина, не от смеха. От ожидания.
Завтра я стану взрослым. Завтра у меня появится пара.
И кто бы она ни была , альфа, бета или омега , я уже знал, я найду способ сделать эту игру интересной.
Наш дом всегда казался слишком маленьким. Две комнаты, низкие потолки, старая мебель. Но это был наш угол. Здесь пахло деревом, травами и супом, который готовила мама.
Я поставила книги на стол, сняла старый плащ и села на лавку.
— Устала? — спросила мама, помешивая суп.
— Нет, — ответила я. Хотя ноги гудели, а спина болела.
Мама посмотрела на меня внимательнее. Её волосы давно тронула седина, но глаза всё такие же тёплые, живые, с тенью усталости.
— Завтра большой день, — сказала она
Для всех это был праздник. Но для меня завтра был не только их день. Завтра мне исполнится восемнадцать.
После ужина я прошла к маленькому зеркалу у стены. Оно было старое, с трещиной сбоку. Я посмотрела на себя.
Длинные тёмные волосы , густые но непослушные. Я обычно заплетала их в косу, чтобы не мешались. Карие глаза, слишком большие для лица, губы тонкие. Я никогда не считала себя красивой, хотя и некрасивой тоже.
Просто обычная. Таких, как я, много.Но завтра всё изменится, напомнила я себе.Завтра я узнаю, есть ли у меня пара.
И в этот момент во мне откликнулась она.
— Мы дождёмся. Мы должны дождаться, — её голос прозвучал внутри моей головы.
Мой волк.
Она всегда была сильнее меня, смелее. Если я тень, то она огонь, спрятанный глубоко внутри.
— Я не уверена, что у нас вообще будет пара, — прошептала я, глядя в зеркало.
— Будет, — отозвалась она. — Я чувствую. Я хочу его.
— Ты слишком уверена, — я слабо улыбнулась. — А если он нас не примет?
Волчица зарычала внутри, тихо, но яростно.
— Он примет. Это закон. Это судьба. Никто не отвернётся от пары.
Я прикусила губу. Мне хотелось верить. Но страх был сильнее.
— Раяна, — мама подошла , положила руки мне на плечи. — Ты должна быть готова ко всему.
— Даже если у меня не будет пары? — спросила я.
Она вздохнула.
— Такое бывает. Это не конец. Ты сможешь жить. Просто по-другому.
Я кивнула, но внутри зашевелилась моя волчица.
— Нет, — рыкнула она. — У нас будет пара. Я чувствую его где-то рядом. Его запах, его силу. Он придёт.
Я сжала кулаки. Хотелось спорить, но я не могла. В глубине души я тоже ждала.
Мне хотелось, чтобы кто-то посмотрел на меня так, будто я важна. Чтобы я перестала быть тенью.
Мама говорила о дровах, о соседях, о том, что надо завтра встать пораньше. Но я слушала только внутренний голос своей волчицы. Она дышала во мне, нетерпеливо, требовательно.
«Я хочу его запах… я хочу его вкус… я хочу его касание», — шептала она.
Я зажала ладони на коленях. Даже дыхание перехватило. Я знала, что внутри меня живёт зверь, жаждущий больше, чем я могу себе позволить.
Позже я вышла во двор. Воздух был прохладный, звёзды яркие. Вдалеке доносились голоса и музыка , стая готовилась к празднику. Завтра весь клан соберётся, чтобы поздравить наследников.
Я подняла голову к луне.
— Завтра, — прошептала я. — Завтра всё изменится.
Внутри тут же зазвучал голос волчицы:
— Да. Завтра мы встретим его. Нашего.
Я прижала ладонь к груди. Сердце билось быстро, как будто соглашалось.
Я снова и снова видела тот миг в школе.
Его глаза. Тимура.
И его пальцы, когда он протянул мне учебник.
— Он красивый, — промурлыкала волчица. — Сильный. Я бы выбрала его.
— Тихо, — прошептала я. — Мы не знаем, кто будет нашей парой.
— Я хочу его, — упрямо ответила она. — Если завтра запах приведёт нас к нему… я не отпущу.
Завтра. Завтра я всё узнаю.