Во всем виноваты трусы́!
Стринги немилосердно натирали везде, где только можно. Из-за них моя жизнь изменилась навсегда.
Я решила зайти за угол, поправить этот неприятный предмет гардероба, и не заметив открытый люк, ухнула в него, мгновенно погружаясь в темноту. Очнулась уже тут, в холодном неприветливом Галдрейне.
– Яська быстро воду неси, что застыла?! – Кликнула мне Ниха, выглядывая из зала. Я отвлеклась от своих дум и, ухватив два тяжеленных деревянных вёдра, понеслась к колодцу.
Ниха владелица таверны, такая здесь одна на многие километры и приезжих всегда толпится немало. Кому лошадей кормить, кому припасов купить, а кто просто хочет отоспаться после своих походов в Пустошь, а золота на отдельный домик нет.
Я споро набрала воду и понеслась на кухню, попробуй не будь расторопной, или еды лишат, или спать не дадут.
Появилась я тут вся такая красивая, в облегченных джинсах, из-за которых, собственно, и надела стринги, чтобы попа круглым орехом выделялась. На ногах босоножки с красивыми камешками, тонкая маечка на бретельках, сумка в которой множество милых женскому сердцу мелочей. И стою я, значит, вся такая на дороге, а на меня несётся отряд стражников, обход границ у них был. Не знаю, как они меня сразу не прибили от греха подальше, мало ли нечисти по границе ходит. Но мне повезло, старшим в отряде был дядька Миха, он то и решил до выяснения отвести меня сначала в поселок к старосте.
Связали меня, накинули тулуп и повезли. Не знаю, как я не сошла с ума в первые часы, как вообще не рехнулась в первые дни.
Домишки в поселке небольшие из тёмного заговоренного дерева, поселок обнесен высокой стеной с вышками. Люди в странной одежде, мужики брутальные в доспехах и с мечами. И я понимала, что это не сбор ролевиков или реставраторов, а самое настоящее средневековье.
Староста меня каким–то камнем проверил, обвел вокруг моего дрожащего тела, камень сверкал и искрился как порванные провода и горел синим цветом. Староста хмыкнул и сказал:
– Живая баба, чего ее ко мне притащили?
– Так на дороге стояла, в непотребном виде, что с ней делать теперь Сах?
– Ты дева, чья будешь? – спросил староста.
– Не помню, – только и смогла я сказать.
– Ну что ж, – староста спрятал в шкатулку камень, – и такое у нас бывает. Может, отбилась от своих, а нечисть памяти лишила есть тут такие. Выбралась живая и то ладно.
– Так куда ее? – настойчиво спросил Миха.
– В таверну Нихе отведи, та давно ноет, что рук рабочих не хватает, охотники, да райды всех девок опять растащили.
Миха ухватил меня, за тулуп, который все еще был на мне и потащил вон из дома.
На Земле лето, а тут поздняя осень, ветер пронзительный, сырость, голые деревья, кое-где наледь и грязный снег. И я в босоножках и тонких штанишках…
– Ты главное, не робей, – поучал меня Миха, – Ниха она баба справедливая, но больно скорая на расправу. Под горячую руку ей не попадайся, а то хлипкая ты больно, сметет и костей не соберешь. У нас тут, все по–простому, работай и будешь есть и спать в защите. Лентяев тут не терпят, Пустошь рядом и праздный ум быстро одержимым становится. Мужикам не доверяй, все тут проездом, обрюхатят и бросят, так и знай. Ну а со всем остальным сама разберешься.
Миха словно чувствовал за меня ответственность и сделал больше, чем от него требовалось. Даже сумку мне вернули. На границе люди суеверные и трогать того, кто смерти избежал и из лапы нечисти вырвался, считалось плохим знаком. Хотя и ворья тут хватало и "разводил" всяких, кто только к границам не съезжался, чтобы быстро разбогатеть. Только поселок небольшой и долго тут не задерживались, стараясь добраться до Рейна, городка, что в дне пути.
Я тогда удивлялась как так, ведь и одежда у меня другая и внешне я от местных отличаюсь, невысокая, да светловолосая, с серыми глазами, но, когда прожила несколько месяцев и через таверну прошлось немало людей и нелюдей, поняла, ничем в принципе не выделяюсь. Уши простые недлинные, зубы не торчат, глаза красным не светятся. Живая баба, как сказал староста.
Первые недели мне было тяжело. Я рыдала в подушку, набитую соломой, и проклинала свою судьбу, а еще символично сожгла свои трусы, ведь это они во всем виноваты, даже полегчало немного, отомщена.
Работа была тяжелая, нудная. Я помогала на кухне нашей поварихе Айне и мыла полы в общем зале. До разноса подносов постояльцам и едокам меня не допускали больно слабая я для такой работы. Ели тут целыми корытцами, и посуда сплошь деревянная, да железная, такая сама немало весит.
Не скажу, что я была изнеженной или ленивой, но цивилизация все равно накладывает свой отпечаток, не привыкла я впахивать с раннего утра до поздней ночи и есть что придется. Зовут меня Ярослава, местные сразу стали звать Яська.
– Больно мудрёное имя у тебя, как у аристократки, – хмыкнула Ниха, когда принимала меня на постой, – и руки нежные белые и ногти, что посуда в эльфийской лавке, блестят. Но раз не помнишь, откуда ты, так значит будешь Яська, кормить тебя тут за красивые глазки никто не будет.
Через месяц мои красивые ноготки и наращённые ресницы облезли, и краска с бровей и волос слезла, и стала я уже не такая красавица. Бледная моль не иначе, волосы белые, сама бесцветная, тут не красились, не до того девкам. Я похудела, сбылась мечта, меня даже принимали за девчонку, а мне на порядочек уже скоро тридцать стукнет, через пару месяцев, если точнее.
Я тащила ведра полные воды, стараясь не расплескать, попадет на ноги, опять буду весь день в мокрых тапках ходить. Оказалось, тут очень дорогая одежда. Мне выдали, что было у Нихи, но эта старая скупердяйка зарядила немалую цену, которую я еще пару месяцев буду отдавать, вернее, она мне не будет отдавать все медяки, хоть кормит и то ладно. Надо сказать, похудела я не оттого, что не ела, а потому что мне было все время мало.
– И куда в тебя лезет столько, – возмущалась Айна, – ешь да ешь, а худая как щепа.
Марсун
Неприятности преследовали нас после смерти сора. Найти лекаря было тяжело. Лекарей всегда не хватало. Во всех маг академиях на лекарей лежат запросы с первого их года обучения. Повезет, если лекарь сильный, и его никто еще не прибрал к рукам. Хотя найти лекаря без привязки к роду, клану или благодетелю, нереально. Знаю, что у людей даже по самым отдалённым деревням ездят проверяющие дар и забирают детей даже если дар, обещает был небольшим. Некоторых выкупают у родителей, которые и рады избавится от лишнего рта. Даже девок лекарей разбирают по женским домам с большей охотой чем просто магичек.
Айдар рыкнул и обернулся в человека, встал, разминая тело. Оборотень был спокойный, уверенный в своих силах и его единственный недостаток — это упрямство. Если решил, так не сдвинешь с пути. Поэтому с ним нужно всегда быть на страже и вовремя одёргивать.
Я вспомнил брата, который был похож на Айдара. Такой же невозмутимый, уверенный в своей правоте. Зубы сами собой скрежетнули от злости. Я второй сын, и мне казалось, что я во всем второй. Сил меньше, чем у брата, дракон меньше, чем у брата. Его больше любят родители за недрачливый нрав, не то, что я ни дня без драки и ран. В нашем клане моя семья не на последнем счету, отец, был братом главы Ледяных драконов. Поэтому и смотрят на нас в два глаза, чтобы не опорочили честь, да вели себя как подобает наследникам второго круга.
От воспоминаний по коже прошлась ледяной изморозью сила, я хмыкнул. Не стал я гордостью отца и матери. Меня выгнали из клана со скандалом, когда я попытался убить своего брата. Арош увел у меня невесту, покорил, склонил к постели. У меня отказала выдержка. Я не помню, что творил в тот момент, в памяти только роскошная кровать с морозными узорами по балдахину. Два тела, что в медленном танце совокупляются на ней и запах страсти, что перекрывает все другие ароматы, вызывая бешеную ярость.
Очнулся уже в кандалах, в старой телеге, в окружении летающих родственников. Драконы редко когда ссылают своих за границы своих земель, слишком нас мало, но за попытку убить своего это все же делают.
Очутился я в огромном мире не зная, что делать дальше и пошёл во все тяжкие. Пил, гулял, убивал, скрывался, моя жизнь превратилась в одиночный забег к бездне, пока я не встретил их, райдо. Они потеряли своего айра и увидев меня, решили, что на первое время я им подойду. Айдар и Митч, щит и лекарь, гир и сор. Мне же было в то время так паршиво, что я не глядя подписал договор о вступлении в райдо и впервые вышел в Пустошь.
Она показалась мне прекрасной. Каждая минута там может стать последней, каждый глоток воздуха может убить тебя или наоборот подарить еще минуту жизни. В пустоши ты не знаешь, что тебя ожидает за поворотом, но там все становится на свои места.
Там сразу понятно, кто ты есть на самом деле. Наружу вылезает гадость, если ты носишь в себе черноту, там узнаешь, что значит крепкое плечо и поддержка друзей. С Айдаром и Митчем мы прошли немало рейдов, немало хлебнули боли. Иногда нам везло и возвращались с полными баулами добра, иногда приходилось вылезать из загребущих лап пустоши, в чем мать родила. Большой куш, о котором все мечтал Митч мы так и не получили. А наш лекарь и не получит.
Уже несколько недель мы ищем сора, деньги подходят к концу, а выход в пустошь без лекаря — это смерть. Мы не приключенцы, отбитые на всю голову, которые лезут в пустошь лишь с ремнем лечащих зелий, которые их не спасут если у тебя кишки наружу или сломаны кости. Да и гильдия не приветствует выходы без полной группы. Могут выгнать и не заплатить родным за твою смерть.
Мне то все равно, деньги за мою смерть ледяные не возьмут, а вот Айдару, который отправляет все копейки в родную деревню, его родне будут нелишними.
Ближайший оплотный городок Рейн, туда нам и нужно дойти, там у гильдии есть резиденция. Может, найдем сора. Небольшие магические башни с посёлками вокруг них, надоели до зубовного скрежета. Каждый тут сам себе великий герой, который давно в зубы не получал.
Вот и сейчас, три урода тащат куда–то девчонку, совсем ребенка. Постарался загородить от Айдара это непотребство, он слишком чувствителен, не терпит, если рядом обижают девушек, у оборотней рождается мало девочек и у них трепетное отношение к женскому полу. У нас драконов тоже нехватка женщин, но от дракона рождается только дракон, без всяких там истинных проблем, как у оборотней. Поэтому у нас в порядке вещей брать наложниц из других рас, их может быть много и дети все признанные, хоть и не могут быть наследниками.
Девчонка оказалась неробкая, огрызалась и даже пыталась отбиться ногами и руками, но что ее силенки против заряженного магией и артефактами айра.
– Непорядок, – пробубнил над головой Айдар, а я зло выдохнул. Надо было раньше уводить его в трактир. – Обижают малявку.
Медведь уже был рядом с чужой райдо, и мне пришлось следовать за ним. Я знал эту команду, главный у них Нед Свар, аристо из людей, сильный маг, но гнилой. И прихвостни у него такие же, что шакалье в Пустоше, лают рядом и пытаются укусить слабого.
Девчонка оказалась на лицо довольно симпатичной и радовалась вмешательству Айдара. Она с мольбой смотрела на него прозрачными серыми словно таявший лед глазами. Я разозлился, сам не зная почему, мне вдруг захотелось, чтобы она смотрела так на меня. Ожег ее взглядом, от которого она смешалась и застыла как изваянье. Нед потащил ее прочь, а медведь удержал его за плащ, вызывая у человека злость. Он брызгал слюной и поносил нас как каких–то шавок. Пришлось применить силу подавления и вокруг заметалась моя сила, прижимая людей к земле. Айдар был привычен к моей магии, а вот девчонка удивила. Быстро выскользнула из плаща, в который ее завернул Айдар и что есть силы побежала в сторону трактира. Она словно не почувствовала мою магию. Я проверил ее на наличие дара и замер…
Может ли быть такое?! Как?! Быстро осмотрелся, не увидел ли кто как я смотрю вслед человечке. Нельзя привлекать к ней внимание. Рявкнул на Неда силой дракона, того расплющило о землю. Человек застонал, сыпля проклятиями на мою голову. Я кивнул Айдару на трактир:
Малишка принесла мне одежду, еще один набор простых вещей, из жесткой похожей на мешковину ткани. Юбка, рубашка, сверху корсет, который не дает юбке, свалиться к ногам, а рубашке развязаться. В первые дни эта дрянная одежда натирала мне кожу, хорошо хоть майка, которую я надевала под низ, спасала, да джинсы не давали мерзнуть. Потом я раздобыла пряжу, пришлось потратить заработанные за пару недель медяки и связала себе шерстяные штаны, вот где пригодились бабушкины уроки вязания. Кто ж знал, что мое рукоделие когда–то спасет меня от холода. Спасибо бабуля за науку.
Джинсы убрала я подальше, вдруг получится попасть в город и там их продать. Там же припрятала сумку белую и всякие земные штучки. Воровство тут процветало и ведь не найдешь и не докажешь. Ниха только рукой махнёт, скажет, сама виновата. Спрятала я все это под полом. Одну половицу пришлось оторвать и устроить там тайник. Иногда я его проверяю, чтобы мыши не поели, будет обидно, да и ножнички достаю, чтобы привести руки в порядок. Терпеть не могу длинные ногти полные грязи. А от грязи не уйти, если весь день чистишь овощи.
Переоделась я и пошла на кухню, еду мне отрабатывать все равно нужно. Айна покачала головой, отчего ее два подбородка затряслись и сказала:
– Что ты такая никчёмная Яська, даже воды не можешь принести.
Я не стала ругаться с поварихой, она тут царь и бог, а Огл, который теперь носит воду, ее родной племянничек, в котором она души не чает. Молча села на свое место возле черного входа и окинула взглядом полные корзины овощей, что нужно начистить на завтра.
Скривилась. Морковка, свекла, лук, картошка, овощи тут почти такие же, как на Земле. Капуста только красная, так и на Земле такая есть. Я вздохнула и взяла в руки первый корнеплод облепленный сырой замлей. Вот что за люди не могли посуху собрать…
– Яська, – ко мне подскочила Леська. – Там тобой райды интересовались.
Я замерла. Только этого не хватало, они и сюда приперлись. С опаской посмотрела на Айну. Ниха меня, может, и защитит, она справедливость любит, а вот Айна еще сама половником постарается достать, если эти начнут жаловаться. Повариха меня терпеть не могла, потому что я ее Огла отшила. Худой, как дрыщ, прыщавый как жаба и ленивый как трутень. В нем не было ничего за что бы можно было полюбить. Айна тогда меня чуть не прибила, даже с Нихой зацепилась ругаться. Но Ниха сама этого Огла терпеть не может, так что отбилась и меня сказала не трогать. Хорошая она, Ниха, правда, если вывести её, себя не чует, на всех кидается. Бывшая райдо, так что нервы ни к черту.
– Что им надо? –шепотом спросила я.
– Ох, не знаю, не сказали, но такие красавчики. Один огромный, видно оборотень, больно заросший, а второй прямо принц из королевства. Волосы белые, а глаза как у тебя, голубые.
– Серые у меня глаза, – уточнила я девушке.
– Какая разница, – Леська махнула рукой, – Ты им зачем–то понадобилась Яська, так что зовут тебя.
– Я в зал не хожу, – сразу отказалась, поняла кто это меня зовет, слава небу не придурки, что хотели к себе затащить. Но что этим от меня надо? Денег, так знать должны, что работаем тут за еду. Может, решили натурой взять за помощь… стало неприятно, что они так могут решить. Вроде нормальные с виду. Особенно беленький, морда надменная, взгляд брезгливый, такому и королева не угодит, не то, что девка с трактира. Я плюнула и решила выйти.
– Леська, – остановила девушку, – давай поднос, выйду.
Та согласно кивнула и протянула мне их заказ:
– Тут только выпить, так что унесешь.
– Я не настолько слабая, – возмутилась я. Подавальщица хмыкнула.
Я, не глядя по сторонам, быстрее пошла в зал, пока меня Айна не застукала. Нашла взглядом парочку и спешно потопала к ним. По дороге пару раз пришлось быстро отпрыгивать от желающих шлепнуть по заднице, любят тут это дело, лапать подавальщиц даже повязки не защитят. Иногда я очень хотела в зал работать, денег подавальщицы больше зарабатывают, но как подумаю терпеть все эти шлепки да подкаты, сразу мерзко становится. Видно, я еще не дошла до ручки, раз брезгую.
Поставила на стол поднос, расставила стаканы и водрузила посередине стола бутылку. Только после этого посмотрела на райдов, которые не сводили с меня странных взглядов. Беленький смотрел как на вкусную конфету, у меня даже сердце екнуло. А вот великан смотрел ласково, словно сестрёнку младшую увидел.
– Ну и? – Спросила я молчаливых спасателей. – Чего хотели?
– Милая дева, – беленький отмер первым, – не соблаговолите выпить с нами и поговорить?
– Да кормить ее нужно, – басом перебил великан, – кожа да кости.
– Айдар, – перебил оборотня беленький.
– Я не пью, – успокоила великана, потом вспомнила, что иногда нужно быть вежливой, и склонила голову, – простите за грубость и благодарю, что спасли меня.
Смотрела я при этом на Айдара, всем видом показывая, что понимаю, кто меня спас. Голубоглазому было плевать на мои ужимки, он улыбнулся самой благожелательной улыбкой и чуть отодвинулся на скамье предлагая мне сесть.
– Ниха увидит, что я тут прохлаждаюсь, лишит еды или заработка, – покачала я головой.
– Когда вы прекращаете работу? – Беленький прилип как репей, что странно при первой нашей встрече, он готов был об меня ноги вытереть. Сердце мое стучало как сумасшедшее от его внимания, а вот разум говорил, «что–то тут нечисто, Ярослава»
– Мы тебя не обидим малявка, – перебил всю благость от беленького Айдар, – дело у нас к тебе есть.
У каждого разумного есть в жизни такие перекрёстки–пути, после которых их жизни круто меняются. Так и у меня в тот поздний вечер, жизнь изменилась. Уж не знаю в какую сторону, но надеюсь, что в лучшую.
Я очень хотела домой. Мир Галдрейн принял меня не ласково и делать мне здесь было нечего. Не сказать, что в родном мире у меня все уж так было гладко. Не было близких родственников, все умерли в разные этапы моей жизни, но была своя квартира и работа, пусть и нелюбимая. К тридцати годам я была уже разведенная и уставшая от жизни тетка, так я себя считала тогда. Сейчас я понимаю, что была счастлива. Ведь мне не приходилось думать о том, где я буду спать или что я буду есть. Я была счастлива.
Марсун
– Ты ее отпустишь? – Айдар посмотрел на меня с сомнением.
– Я не сказал, что мы уедем без нее, – я встал с кресла, чтобы налить себе выпить. Разговор с девчонкой вымотал. Я старался сдерживаться, не испугать ее, не показать ей свой холод, который может без моего согласия выходить из тела. Дракона я давно не выгуливал, и он злился. Бесполезный кусок души, была б возможность менять ипостась без него, вырезал бы его ко всем тварям бездны. В комнате заметно похолодало, и Айдар сокрушённо покачал головой:
– Марс если ты будешь отвергать свою сущность так и одержимость словить недолго.
– Не твое дело мохнатый, – рыкнул на него выпуская пар, почему девчонка выводит из себя. Давно меня так не цепляли девки. У меня с ними разговор короткий, загнул раком и отымел так, чтобы идти не могла.
– А что, если ты не сдержишься? – Айдар не успокаивался. – Девчонка не простая, чувствую даст нам знать, где твари зимуют.
– Что ты в них понимаешь в бабах, – хлебнул гадкого самогона, который сразу продрал горло, и перекрыл дыхание.
– Да получше тебя разбираюсь, – Айдар стянул сапоги распространяя такой запах, от которого глаза заслезились. – У меня дома пять сестер и десять племянниц, как думаешь много я знаю как девок успокаивать.
Я хмыкнул, медведь любил свою семью и девок своих любил, готов за каждую порвать любого. Но я не разделял его преклонения перед женщинами. Их дело рожать и слушаться во всём мужа. Если только они не магини света. Перед внутренним взором серые глаза, которые смотрят с сомнением и алые губы, кривящиеся в усмешке…
Да как она смеет сомневаться в моём предложении. Я рыкнул и допил из стакана сивуху. Скоро приедем в Рейн и там я наконец–то найду нормального вина, а не эту дрянь и отымею Сарку, если не сбежала с каким мужланом. Сарка знает, что мне нужно, молчит и не выводит из себя.
– Ты уверен, что у нас получится ее скрыть, – не унимался медведь. – Сможешь ее прикрыть если вдруг пронюхают королевские маги. Отобьют ведь малявку.
– Айдар твое дело вовремя рот свой прикрывать да защищать нас. – Я выдохнул. – Справлюсь я с ищейками.
– И не жаль тебе ее, – медведь точно напрашивается на трёпку. – Хочешь, чтобы она с нами по пустошам ходила, сам знаешь как это опасно. Она маг света, это и благо, и приманка в пустошах.
– Да что ты разнылся, – я со стуком поставил на стол стакан, настроение катилось вниз и хотелось кого–нибудь потрепать.
Оборотень остерёгся отвечать, мы уже выяснили кто из нас сильнее. Я дракон и могу быть и айром и гиром, в человеческом теле я маг, и могу сказать не последний маг, в теле дракона я щит, блокирую магию и встречаю противников своим телом.
Но в последнее время с драконьей ипостасью у меня проблемы. Нет, между нами, связи, единения, дракон хочет гнездо, самку и потомство, а я поклялся, что больше не одна юбка, не сможет привязать меня к себе. Хватило один раз оказаться в роли обманутого жениха, чтобы понять, что все бабы лживые суки. Кто больше даст к тому и ластятся. Нет любви, о которой воспевают поэты, нет единения душ, как мечтают драконы. Если у тебя есть золото, власть, земли, любая самка станет твоей. Я добуду все это, а потом буду выбирать, на глазах своей бывшей невесты, Амеи, чтобы она слюнями подавилась.
Вот бездна! За эти годы я почти забыл, как она выглядит, но злость от ее вероломного поступка у меня не прошла. Я хочу мести! Хочу, чтобы брат понял, кого пригрел на груди. Хочу, чтобы он осознал, что его власть пшик, если есть золото. И мне его надо много! И оно есть в «Светлом городе»! А чтобы дойти туда, нужен маг света, свой маг света, если я хочу быть включённым в «Великий поход». Это будет третий поход, который пойдет к городу. Первые два провалились из-за незнания разумных что это за город и с чем придется столкнуться.
Что до девчонки, то я не собирался ее обижать, как думал Айдар. Нет, она получит свою долю, я буду с ней честен. Магов света нельзя обижать, за них будет мстить само провидение. Я хмыкнул, вспомнив райдо, что приставали к ней, будет им скоро веселье. Даже незнание не снимает с них вины. Может, их вину провидение признает слабой и наградит долговременным поносом, а может, сделает так, что понос их застигнет в пустоши, где нельзя отвлекаться даже на миг. Пути неба нам неведомы.
Айдар уже лег спать, притушив свет, а я все продумывал план наших действий. Денег осталось не так много, и за столь короткий срок нужно сделать немало.
– Так все–таки, как ты собрался ее увозить, если она не согласиться? – оборотень точно давно в нос не получал. Из груди вырвался глухой рык.
– Я уговорю ее поверь, – самодовольно ухмыльнулся, вспоминая ее широко отрытые глаза, когда она меня впервые увидела. Я ей понравился. Замечать интерес у женского пола я научился еще в юности. Природа наградила меня приятной внешностью, так что физическую любовь я познал рано. И как сделать так, чтобы девушка, захотела меня, я тоже знаю. А влюбленной дурой, можно вертеть как хочешь, главное — не выходить за рамки договора. Спать с соратником райдо последнее дело, поэтому смешанных команд очень мало. Если уж магини решают идти в пустоши, то собирают свои женские райдо. Я выдохнул:
– Спи мохнатый, сам увидишь она согласится, что ей делать в этом сраном трактире. Мы предложили ей место, о котором мечтают многие девки, они спят и видят себя магинями.
– Не заметил что–то я в ее глазах радости, – хмыкнул из–под одеяла Айдар. А мне захотелось выкинуть его за дверь, чтобы понял, что не стоит доводить своего айра.
– Завтра она придет к нам со своими пожитками, – сказал я, — вот увидишь.
Ярослава
Как же тяжело думать о своем будущем, если не знаешь полной картины этого мира. Мое видение Галдрейна это небольшой кусочек того, что я увидела тут на маяке оплота. Можно сказать, отшиб, медвежий угол. Все остальные знания почерпнуты из рассказов, которые я подслушала. Я ведь знаю много языков, теперь. При мне болтали о таком, что я сразу старалась забыть, опасно знать, что у какого–то графа наследник не его крови, или король какой–то страны тайно ходит среди своих подданных, стараясь понять, как им живется. Или узнать о том, что маги в последнее время измельчали, так как стараются отсиживаться за высокими стенами и не идут в пустошь оттачивать свои навыки. А ведь именно в бою растет сила, и прокачивается источник маны. И даже узнала о скрытом полигоне, древнем, который недавно нашли приключенцы и теперь сдают в аренду за большие деньги только посвященным. Райды остаются в пролете, так как приключенцы их терпеть не могут за снобизм.
В домике тусклый свет, ну да спят уже, стойкий запах мужского пота и перегара. Привыкай Слава, этот запах будет теперь твоим верным спутником. Казалось бы, высшие расы, как они себя считают, а воняют, как обыкновенные мужики. Я скинула баул на пол и перевела дух.
– За тобой гнались? – дракон был в одних подштанниках и сложил руки на груди, щеголяя голым торсом.
– Не должны, – сказала я.
– Если кого убила, сразу скажи, – глухо сказал Марсун.
– И что, выгонишь? – Приготовилась к неприятностям, хоть никого и не убивала.
– Прикрою, – хмыкнул дракон и щелчком пальцев, добавил в светильниках свет. – Мы ждали тебя утром, – сказал он и прошел к храпящему Айдару. – Эй, меховой у нас пополнение.
Оборотень перестал храпеть и мельком взглянул на меня одним глазом:
– Малявка, что так поздно то? – Повернулся на другой бок и опять захрапел.
– Ложись здесь, – Марсун кивнул на пустую кровать, сам же сел на расстеленную и наблюдал за мной чуть прищуренным взглядом.
– Куда вещи можно положить? – Показала на свой баул.
– Рядом положи все равно утром уезжаем, у нас уже места в караване заказаны, на троих, – он сделал ударение на последнее слово.
Я замерла, потом все же уточнила:
– Ваше предложение в силе?
– Да в силе силе, заткнитесь и дайте поспать, – пробурчал Айдар.
Марсун хмыкнул:
– Наш медведь любит поспать, особенно зимой.
Из–под одеяла донесся утробный рык. У меня внутри все завибрировало от страха, ощущение словно огромное животное рядом. Плюхнулась на кровать и испуганно посмотрела на Марсуна. Тот пожал плечами:
– Привыкай, – потом щелчком отключил свет и заскрипел кроватью, укладываясь спать.
Я сбросила тапки и улеглась тоже, с тревогой прислушиваясь к дыханию мужчин. Что–то мне моя задумка, стала казаться не такой уж радужной и прекрасной. Магиней стать это хорошо, но жить рядом с двумя незнакомыми мужчинами не очень. Выдохнула. Мне встречались смешанные райды, так чего мучатся, скоро сама пойму, как все устроено. Надеюсь, все сложится хорошо. Выдохнула и прикрыла глаза, как ни странно, сон меня сморил мгновенно.
Утро встретило вкусными запахами, жареное мясо, приправы и свежеиспечённого хлеба, чуть слюнями не подавилась, открыла глаза, встречаясь с широко открытыми глазами Айдара, который на цыпочках замер рядом с кроватью. Я быстро вскочила и прижалась к стене. Оборотень тоже был в одних подштанниках, но не позировал, как Марсун, а покраснел и проскочил к своей кровати, прикрываясь одеялом.
Со стороны стола послышался смех дракона:
– Мы райдо, птенчики, так что прекращайте стесняться и идите, пожалуйста, жрать, уезжаем через час.
Я глянула в окно, где уже намечался рассвет и хриплым голосом спросила:
– А лицо умыть тут можно?
– Вон, – Марсун указал на отделенный ширмой уголок, где стоял таз на скамье, а рядом ведро с плавающим в воде ковшом. Ну хоть что–то. В трактире была помывочная, только для персонала. Ниха следила, чтобы все мылись, некоторых даже пинками отправляла.
Пока я умывалась, Айдар успел одеться причесаться и уже сидел за столом.
Я неловко подошла к столу и села на свободный стул.
– Ну что ж, – сказал Марсун, оглядел нас, – райдо в сборе, пусть пока и не в самом расцвете. Ешьте.
Есть мне хотелось, как всегда сильно. Огромный бутерброд с мясом, соленьями, приправленный горчицей, да к горячему терпкому взвару, просто сказка. Мы с оборотнем словно соревновались, кто быстрее все схомячит. Дракон посматривал на нас с ехидством и ел как аристократ мелкими кусочками, медленно пережевывая. Я утолила первый голод и оглядела стол с пустыми тарелками, наверное, покраснела.
– Маги едят много, – сказал Марсун спокойным голосом, – сила требует подпитку любыми способами. Я благодарно кивнула, хоть здесь не стали попрекать куском хлеба. – Есть тебе надо хорошо, потому что от этого зависит твоя боевая готовность. А тебе нужно быть немного голодным, – со смешком сказал дракон оборотню, – злее будешь.
– Иди ты, – Айдар блаженно откинулся на спинку стула и любовно погладил округлившийся живот, – Нам медведям нужно сытно жить.
– Все собираемся, – дракон к чему–то прислушался, – слышите, склянки стучат, скоро караван пойдет.
– Я думала, вы в своих вторых ипостасях путешествуете, – подала я голос. Оборотни переглянулись, ведь по идее дракон, такой же оборотень, а потом рассмеялись. – Что? – Жар прилил к щекам. – Что я не так сказала?
– Все потом, – махнул рукой дракон, – когда будешь проходить обучение, все поймешь, все узнаешь. И про обучение потом расскажем, – видимо, заметил, что я открыла рот для следующего вопроса.
Караваны ходили в Рейн через день. Не сказать, что идти самим было нельзя, но опасались близкой границы с пустошью и ходили толпой. Собирались в караван все, кому нужно в город, тут были и телеги крестьян и кареты аристо. Были еще королевские дилижансы на двадцать человек, огромная махина, запряженная мощными лошадьми. В таком дилижансе нам и предстояло ехать.
– Куда прешь деревенщина, – какой–то хлыщ столкнул меня с дороги, пытаясь первым пролезть в дилижанс. Но был за шкварку поднят и откинут прочь Айдаром:
– Не обижать девушек, – громким басом возмутился оборотень. Дракон рядом покачал головой непонятно кого осуждая. Я кивком поблагодарила оборотня и подала руку, чтобы быстрей залезть на высокую подножку, тяжелый баул тянул меня назад. Айдар снял с меня сумку и усадил к окну, сам стал пристраивать наш багаж на верхнюю полку и закреплять верёвками, чтоб не свалилось чего на голову.
Люди и нелюди толпились и нервничали, что не успеют занять самые лучшие места. Я с любопытством рассматривала наших попутчиков. Некоторых я знала как постояльцев трактира, других первый раз видела. Поразил эльф, редкие они в наших краях гости. Эльф правда был не рад, что его увидели, у него упал капюшон и его длинные уши сразу привлекли внимание. Совсем молоденький парнишка, хотя с этими эльфами никогда не угадаешь сколько им лет. Рядом сел дракон, прижимая меня к стенке.
«Тишше» шептало в голове. Я слышала голос твари и треск веток за её спиной, что музыкой для ушей достигали моего слуха. Значит, за нами погоня и может быть еще не все потеряно. Странно, что страха так и не было. Пекло в солнечном сплетении, ныли порезы и ушибы, которые я сама себе сделала, пока уклонялась от щупалец твари.
Потом я услышала громкий рык и послышался треск, который был характерен для ломающихся деревьев. Мне показалось, что стало холоднее. А потом меня настиг лютый мороз. Тварь замедлилась и скоро вообще остановилась, земля тряслась от громких тяжелых шагов и утробного рыка. Дракон выпустил свою магию. Я даже пожалела, что не вижу его. Черный не стал больше убегать. Размотал свои жуткие отростки с моего тела и бросил меня на землю, я уж понадеялась, что выживу. Но темная тварь, что есть силы вбила в мою грудь черные отростки, которые пробили одежду и впились в кожу.
– «Мне нужен свет» – жуткий шепот.
Спина впечаталась в дерево, к которому меня прислонила эта тварь, и от напора хрустнули кости. Его отростки становились нематериальными, когда касались моего тела и мерзко пульсировали. Черный замер рядом, поглощая мой источник, ведь именно в солнечном сплетении по рассказам приключенцев, он находится.
Сквозь пелену слез я видела дракона, огромного с переливающимися на солнце ледяными чешуйками, видела медведя, который на фоне дракона терял всю свою свирепость и, если б не измазанная черной жижей шкура, можно было принять его за плюшевого мишку. Дракон и оборотень недалеко, но они не успевали прийти мне на помощь, счет шел на секунды. Пространство вокруг словно гасло, утягивая меня в черноту. Я так не хочу! Открыла пошире глаза, словно от этого мое тухнущее сознание станет опять ясным.
Я схватилась за отростки руками и пыталась вытянуть их из своей груди, пекло и болело словно в меня, вогнали раскаленный штырь. Я не хочу умирать! Не так глупо! Воздуха катастрофически не хватало, втянула его ртом и носом, уши тут же оглохли, словно я резко погрузилась на огромную глубину, меня разрывало на части, что–то огромное горячее пыталось выйти наружу.
И я закричала! От боли, от злости, от отчаянья, ведь в эти мгновения, утекает моя жизнь. Но почему–то звука не было, было освобождение и расслабление, наверно так чувствуют себя роженицы, после нескольких часов предродовых мук.
Я зажмурилась от яркого света, что волнами расходился от меня в разные стороны. Мне казалось, что прошло много времени. Осыпалась пеплом черная тварь, скрипели под напором светового урагана огромные деревья. Он несся от меня в разные стороны, ломая ветки, вырывая с корнем сухие кусты, кроша пласты снега на мелкие льдинки. Затихло все так же резко, как началось. После буйства света осталась чистая земля, кое–где покрытая льдом, поникшие деревья и стена мусора, которая окружала меня по кругу.
Мои спасители остановились, дракон прикрыл оборотня огромными крыльями, не давая волнам света унести медведя вслед за кустами и стоически терпел удары. Я попыталась встать, но сил не было, ноги скользили по глинистой земле. Оперлась спиной об наклонившееся дерево и смогла наконец–то сипло вдохнуть. Я, наверно, оглохла, потому что звуков не слышала. Лишь когда дракон и оборотень подошли ближе, я расслышала крик Айдара:
– Слава! – Айдар впервые назвал меня по имени, оборотень подхватил меня на руки и понес в сторону адрока. Оттуда стали слышны крики людей и ржание уцелевших лошадей. Слух постепенно возвращался в отличие от сил.
Медведь обернулся уже одетым, а вот дракон шел следом большим ящером, его голова тянулась к нам, а широкие ноздри жадно принюхивались. – Что же ты малявка не дотерпела, опасно так инициироваться, чуть не сгорела, - оборотень прижимал мое тело к себе, согревая теплом и дыханием.
Дракон позади рыкнул, обдавая холодом.
– Да не дыши на нас, – рявкнул в полголоса в ответ медведь, – заморозишь нашу новоиспечённую магиню.
У меня сил не было даже порадоваться спасению, безвольно висела на руках медведя и не закрывала глаза, не желая уходить в беспамятство. Я боялась, что мое спасение мне привиделось. Черная тварь все еще сосет из меня жизнь, и я медленно умираю. Страшно. Я держала глаза открытыми и медленно дышала.
Дракон все не оборачивался, и я косила глазами, чтобы наблюдать за ним, когда еще дракона увижу.
Люди вокруг адрока и других телег уже пришли в себя. Нападения на границах с пустошью в порядке вещей, все привыкшие. Деловито ремонтировали телеги, стуча молотками и применяя магию. Мужчины успокаивали плачущих женщин, лекарь, эльф лечил раненых, мельком мазнув по нам взглядом. Потерь судя по накрытым замершим на земле телам было для такого нападения небольшим, но это чьи–то жизни... Впервые я осознала, что для того, чтобы выжить, нужно цепляться зубами за любую возможность, стать сильнее.
– Спасибо вам, – нас остановил начальник каравана, его глаза прошлись по моему безвольному телу. – Если бы не вы, жертв было бы больше, – потом он запнулся, но все–таки задал вопрос, который мучил его, наверное, сильнее, чем погибшие. — Это была магия света? Все твари просто рассыпались пеплом, когда прошлась золотая волна.
– Поблагодарил? Дай пройти. – Не стал отвечать на вопрос Айдар, – За золотом придем в ратушу города. Зажмешь вознаграждение, больше ни один райдо не станет помогать караванам.
Караванщик отошел с пути и даже шарахнулся от пыхнувшего на него изморозью дракона.
Айдар закутал мое тело в плащ, который чудом не пострадал от черной жижи и стал убирать наши места от присутствия твари. Я поглядывала на дракона, который смотрел на нас в окно, но сил спросить, почему Марсун не перекидывается, не было. Дракон пытался просунуть морду в дырку в окне, получил тычок по носу от оборотня и недовольно оскалился.
– Оборачивайся чешуйчатый, тогда и зайдешь в адрок, – пробурчал Айдар басом.
Дракон все не оборачивался, а Айдар не обращал на напарника внимание. Я хотела спать и еле сдерживалась, чтобы не закрыть глаза. Внутри пекло, тянуло, казалось, что там горит пожар, который не дает дышать. Хорошо хоть боль не острая, а ноющая неприятная, но терпимая. Айдар самый лучший в мире оборотень, откуда–то принес полную кружку горячего взвара с большущим бутербродом, хлеб, мясо вареное, сыр. Я поняла, что хочу есть, как только носа достиг запах еды, у меня даже силы появились, держать кружку и шевелить челюстью.
С утра было много дел, и Марсун поднял нас ни свет ни заря.
Первым делом пошли в гильдию. Небольшое приземистое здание заменяло офис и лавку. Там Марсун вписал меня в базу данных райдо, специальный артефакт учета и мне выдали значок, который я с гордостью прицепила на грудь. Я официально лекарь райдо. Теперь бы еще стать им по–настоящему, а не на словах.
Мои земные вещи Марсун потребовал все продать. Еле вырвала из его рук ручку и один блокнот.
– Сейчас осколки с разумными редко прилетают, и ты можешь хорошо заработать на своих вещах, – на мой скептический взгляд он добавил, – мы их сдадим в гильдию для аукциона. Поверь это будет лучше, чем рассовывать их по всем лавкам Рейна.
Я посмотрела на Айдара, и оборотень кивнул мне:
– Марс дело говорит малявка, на аукционе собираются богатеи, гильдия берет свой процент, но выручишь ты все равно больше.
– Ты мне не доверяешь, – возмутился Марс, – думаешь, я могу подличать в отношении члена райдо.
– Я Айдару больше доверяю, – не стала жалеть дракона и пожала плечами.
Оборотень хмыкнул, а Марс побагровел от злости. Смотрю я на него и удивляюсь, почему он ледяной дракон. Всегда считала, что ледяные сдержанные и холодные. От Марсуна сейчас хоть костер разжигай нервный и психованный. Потом хихикнула от мысли, что пришла в голову, вчера он все же своего он Сарки не получил вот и нервничает…
Мои вещи были сданы под магическую опись в гильдию, где пообещали, что в ближайшее время будет проведен аукцион. Еще мне как новичку даже подъёмные были положены, немного, но купить мыльно рыльное хватит.
Когда покупали мне вещи, я не стеснялась. Выбирала все, что моей душеньке угодно, ассортимент был небогат, но все лучше, чем в юбках из мешковины ходить. Я купила и белые рубахи и корсет, как у виденных женских райдо. Штаны, которые теперь могу носить с чистой совестью и пару хороших сапог, тут уж оборотень выбирал, он лучше в этом разбирался. Утепленный плащ, который имел внутренние карманы, грел намного лучше моего старого. Также купили мне сумку, которая вместила в себя все мои новые вещи. Такую бандуру таскать много сил понадобится.
В женском магазине был тут и такой, купила нижние вещи, панталоны, тонкие маечки, заменяющие бюстгальтеры.
Я даже платье купила, темно–синее из тонкого сукна с серебряной вышивкой, к нему шел отдельно корсет и нижние юбки, оно стоило больше, чем все взятые до этого вещи. Я думала, Марсун будет возмущаться, но он терпеливо доставал из кошеля серебро, которое тут было больше в ходу и платил за мои вещи.
Весь день был потрачен на беготню по лавкам, мужчинам тоже нужны были вещи, и несколько часов на обед, который мы не пропустили из-за моего бунтующего живота.
– Тебе нужно сейчас хорошо питаться, – сказал Марсун, – магия собирается в источнике, и тело расходует лишнюю жизненную энергию. Вы люди слабее других рас, но зато ваша сила вам подчиняется более охотно.
Очень хотелось спросить, а как у них драконов все происходит, но наткнулась взглядом на Айдара, который покачал головой, предостерегая меня задавать вопросы.
Вечером мы опять сидели в обеденном зале таверны, ужинали и отдыхали после суматошного дня.
– Завтра пойдем к наставнику, если примет тебя, будешь жить у него. Он хороший учитель, лучше академических. К нему из королевств приезжали узнавать, почему ученики быстро руны делают. – Марсун выпил вина, и его настроение чуть улучшилось. Я опять пила сидр и захмелела, как от хорошего кваса. Пока принесли мясо, я выпила целую кружку и набросилась на дымящуюся еду, как хищник, вызывая улыбку у Айдара.
Зал постепенно заполнялся, заиграла музыка. Что стало интересно, я теперь была не невидимка. Переоделась в вещи, которые купила, штаны, рубашку, корсет, волосы заколола заколками повыше и результат, уже пару раз подходили пьяные райдо, спрашивая не станцую ли я с ними. Все же вещи многое решают в нашей внешности…
Танцы тут были интересные, мой захмелевший разум решил, что ничего страшного в танце нет, а ищущая приключения задница прям желала согласиться. В начале танец кажется даже пуританским, пары кружатся, прислоняясь согнутыми в локтях руками, в разные стороны, а в конце становились напротив друг друга, также прислоняли согнутые руки и подходили друг к другу близко, близко, соединяясь телами, а потом отходили чуть назад, не разрывая прикосновения рук. И тут начиналось отличие, некоторые мужчины не сдерживались и при прикосновении тел выдавали вполне узнаваемые движения тазом, под общий хохот публики. Что я говорила, нравы тут простые. С каждым приглашающим кавалером, Марсун темнел лицом и свирепел и даже зубами скрежетал. На последнего райдо, который любезно притащил мне кружку с вином и тарелку с нарезкой, он уже рыкнул, проводив его взглядом сверкающих синевой глаз.
– Мы идём спать, – рявкнул он уже мне.
– С чего бы? – Я нагло развалилась на скамье и посматривала на других райдо. – Ты иди, устал, наверно, а я еще посижу.
Айдар рядом опять сдавленно хрюкнул, что означало, он еле сдерживает смех.
– Мы сейчас же идем наверх, – с расстановкой сказал айр и на меня пахнуло морозом.
– Иди, – я сделала вид, что мне пофиг на его злость, хотя внутри все задрожало от вида дракона. Его глаза сверкали как сапфиры, в их глубине кружила белым смерчем вьюга. Темные брови угрожающе приподнялись, а на пальцах показались бирюзовые когти, которыми Марсун прочертил пару бороздок на деревянном столе. – Я тебе не рабыня, а соратник, айр, – сказал я, чувствую себя бесстрашной. Такой бесстрашной, что решусь танцевать с первым встречным, если кто осмелится подойти еще раз. – Я танцевать хочу!
– Танцевать?!
– Марсун! – Остерег дракона оборотень, но ледяной словно не услышал друга, вскочив из-за стола, схватил меня за руку и единым движением вытянул на площадку танцующих.
Мне показалось, мир вокруг исчез. Был лишь Марс, пышущий яростью, и я замершая перед ним статуей. Дракон согнул руки и встал ко мне боком словно приглашая, ну давай же, ты хотела танцевать… Я медленно согнула руки в локтях, расставила их в стороны и повернулась, соприкасаясь с драконом внутренней стороной руки. Это было, как ожег, и больно, потому что дракон был как кусок льда и так желанно, ведь вызывать в ледяном какие–то чувства, верх мечтаний.
– Быстрее отрыжки бездны, представьте, что за вами гонятся черные скрабы, или одержимые, шевелите булками, – Малор кричал громко и все, кто был на тренировочном полигоне гильдии, оглядывались посмотреть, кого же там гоняет самый прославленный наставник. Мы бежали по закольцованной дорожке, две девчонки и один парень. Естественно, парень вырвался вперед, а мы еле тянули ноги. На лицах красных от усилий были написаны все проклятия, которые были готовы сорваться с наших губ. Моих товарищей по несчастью звали Раси и Неймор, сор и гир. Их айк выбивает место для нового райдо в гильдии. Новеньким дают подъёмные и бесплатных наставников.
– В учении тяжело, зато быстрые ноги не раз спасут ваши жизни в пустоши, – Малор довольно скалился. Через тридцать минут наставник смилостивился над нами и прекратил пытку бегом. Двоих учеников отправил на медитации, а меня на следующую пытку...
– Ярослава с тобой мы пойдем медитативную, – сказал Малор, – второй месяц пошел, а ты не можешь свою руну создать.
– В академиях вообще год создают, – я еле передвигала ноги, но все равно огрызалась.
– Цыц, мне тут про академии, у них время есть, а у тебя нет. Приедет твоя райдо и пойдешь в пустошь, там твари тебя не спросят сколько нужно руну создавать, там она у тебя должна быть.
Малор хмыкнул и пошёл в сторону зданий гильдии:
– Буду ждать тебя во втором доме, шевелись, день только начался.
Я шла и проклинала и Малора, и дракона с медведем, которые отдали меня на учение к этому тирану. Вот уже целый месяц я только и делаю, что качаю свое тело. Надо сказать, результаты мне нравятся. Ушла худоба, которая меня не красила, тело обрастало мышцами, от чего пробежать час по пересеченной местности мне теперь не трудно. Наряду с тренировками, мы пропиваем курсы усиливающих зелий, которые выдаются всем новичкам и это плюс гильдии, зелья тут дорогие.
Временного лекаря Марсун нашел быстро, им оказался тот эльф, что помогал им во время боя по пути в Рейн. Марсуну он не очень нравился, а вот Айдар был доволен.
– Эльфы — хорошие лекари, – говорил он мне, и лечат не больно. А я улучила момент и все же спросила, почему моя сила другого цвета, отчего оба соратника почему-то смешались, а потом взял слово Айдар, так как между мной и Марсуном было напряжение.
– Малявка ты маг света, – сказал он торжественно, Марсун за его спиной зашипел. – Что? Ей надо это сказать, пока не сказали другие, – впервые я увидела Айдара злым.
– И что это значит? – Я оглянулась на дракона. Соратники переглянулись. – Я не смогу лечить? – Я расстроилась, ведь если я не смогу лечить, то зачем я им тогда.
– Ты лучше, – уверенно сказал оборотень. – Ты можешь лечить малявка, такие раны, которые не смогут простые лекари, ты можешь очищать одержимых от тьмы, и они станут опять нормальными, ты можешь быть не только лекарем, но и боевым магом, этим славятся маги света.
Я расслабилась и кивнула Айдару:
– Спасибо, успокоил. - Про себя подумала, что про магов света почти не слышала, да я даже не видела их. Темных вокруг было много, а вот светлых нет.
Потом меня отвели к Малору. Мужчина в возрасте, но еще силен физически. Седые волосы собраны в хвост, на смуглом лице сверкают зеленью живые глаза. При встрече он сказал Марсуну странные слова, на которые тогда я не обратила внимание, хотя и запомнила. Я вообще все запоминала, мозг работал на приличных скоростях, поражая ясностью мысли, если, конечно, это не касалось Марсуна…
– Я в деле Марс и наших подтяну. Нужна нормальная экипировка, хорошо есть время подготовиться.
Потом я провожала своих соратников, пусть в бою мы еще не были, но по документам я их лекарь, пока заменённый эльфом.
– Ты малявка главное — учись хорошо, — наставительно, как старший брат поучал меня Айдар, — Малор лучший в своем деле, так что пару месяцев, и ты руну свою сделаешь, а там на тренировках не робей, заклинания используй, нарабатывай навыки. Пару учебных выходов в пустошь будут, дальше нулевого яруса не поведут, но ты береги себя, — медведь неуклюже обнял меня.
И мне была приятна его забота. Я в который раз позавидовала его сестрам. Иметь такого старшего брата верх мечтаний всех девочек. Марсун подал мне руку для пожатий, жали тут не ладонь, а руку чуть выше запястья.
– Не натвори чего, — хмуро сказал он, — старайся в тавернах не пить...
Дракон быстро ретировался, потому что у меня, сузились глаза от злости, это на что он мне намекает?! Гад! Испортил все настроение!
Я еще несколько минут смотрела вслед скачущим на лошадях прочь райдо, которые перевернули всю мою жизнь. В принципе только за то, что они вытянули меня из таверны Нихи, я должна быть им благодарна. А в остальном... сердцу не прикажешь, не приглянулась я Марсу, так не его это проблема, а моя что так легко сдалась.
– Ну чего вслед смотреть, — голос наставника со скрипом прошелся по моему слуху, – пошли поселю тебя и начнем твоё обучение.
Малор поселил меня с другими своими учениками в небольшой домик по типу барака. Кровати вдоль стены, небольшие полки сверху и выдвижные ящики под кроватью для вещей. Никаких разделений на женское и мужское.
Раси и Неймор были любовниками и иногда мне приходилось чуть дольше сидеть на улице, хотя им было плевать, если бы я лежала на своей кровати, они все равно кувыркались бы в постели. Темпераментные юнцы. Раси лекарь, пугливая и нежная, тоже как я до сих пор не смогла создать свою руну. Неймор гир, щит, магии у него почти нет, все на что он может рассчитывать, это создавать щиты и изменять тело, укрепляя его силой. Его руна небольшой кристалл с кулак, нежного сиреневого цвета, почти без узоров.
Чем академия отличается от гильдейского обучения? В академиях много времени уделяется теории, тогда как обучающие гильдейские наставники налегают на практику. Тут есть и плюсы, и минусы и у каждой программы они свои.
Мне нужна учеба у Малора и нужна работа, чтобы были деньги на поступление в академию. Я решила, что стать дипломированным магом это хорошая затея, но стоит это не дешево. Я читала про академии королевств. Лекари ценились, потому что было их мало, но бесплатно их все равно не учили. Если учили за счет государства, то потом они отрабатывали эти годы и жили как подневольные. Лучше собрать денег и после учебы быть свободной. План я себе на будущую жизнь составила и старалась не думать, что в пустошах можно не только заработать, но и умереть. Главное я чуть поднялась по социальной лестнице и теперь магиня, которая имеет намного больше прав чем простая прислужница в таверне.
Марсун 6 месяцев после
Одержимый был свежим, на нем еще обрывками висела одежда, выдавая простого селянина, но уже были видны признаки изменений. Морда удлинилась, обзавелась острыми как иглы зубами, а на пальцах пробились хищно загнутые когти. Мы наткнулись на него возле жилых земель. Огромные корни змеями вырвались из земли, пеленая ноги твари, та не обратила на них внимание и ринулась к нам, оскаливаясь и утробно рыча. Корни его сдержали, и он упал, пропахав мордой землю. Вперед рванул Айдар и лапой смахнул твари голову.
Мне даже делать ничего не пришлось… недавнее ранение еще дает о себе знать. Зелье очищение, дорогое, но мы всегда берем его в пустошь, чтобы не стать одержимыми и я недавно глупо подставился и заразился, пришлось использовать неприкосновенный запас. Даже дракона можно заразить одержимостью, тьма завладевает твоим телом и меняет по своему желанию.
В те часы, что я лежал в беспамятстве, были для меня черной бездной, огнедышащей, смотрящей тысячью глаз. Говорят что разум, побежденный тьмой, не вылечит даже зелье "последнего часа". Я мучился, боролся с заразой, что выжигала из меня все живое. И лишь один образ отгонял видения... белобрысая человечка с голубыми глазами, голая, расслабленная, со сверкающим любовью взглядом. Я купался в этом взгляде, и тьма отступала, таилась побежденная ее силой. Я хотел взглянуть её глаза и понимал, что любви там не увижу, я сам затоптал то, что могло зародиться.
Пять месяцев фарма превратились в шесть, и только Айдар, который стал злиться, смог остановить меня. Нужно время на подготовку, чтобы идти в «Светлый город». И они уже наступили.
Лекарь Тульсар показал себя хорошо. Несмотря на кажущую хрупкость оказался крепким и сильным магом. Иногда помогал своей лесной силой останавливая особо ретивых тварей, путающими корнями, его руна в виде треугольного щита была полна заклинаний. Я предложил ему работу на постоянной основе.
Маг света, коим являлась Ярослава не всегда будет лечить он нужен для другого. Я много думал в эти месяцы. Читал старинные манускрипты в периоды, когда мы отдыхали. Перебирал историю нашего мира. Многое было непонятно, многое скрыто "темными веками", когда мир, погребенный под слоем пепла, старался выжить. Тогда мало кто думал о сохранении знаний. Одно я понял, что в мире воевали две стихии тьма и свет, и свет проиграл. Поэтому маги света так редки, их стихия почти истреблена в этом мире, а земли, которые принадлежали свету, превратились в Пустошь.
За эти месяцы мы обошли все старые места в пустоши, третьего круга и лишь изредка наведываясь в оплоты для продажи ресурсов, ремонта оружия и покупки еды. А еще я искал книги по магии света, собирался отдать их Ярославе. Оказалось, что за такими книгами идет охота всех королевств и найти их почти нереально. Моей добычей стал небольшой сборник слабых заклинаний, хоть что-то. У тех, кто только попадает на Галдрейн сил обычно больше, чем у тех, кто родился здесь. Даже с такими слабыми заклинаниями она будет сильнее местных магов света… я надеюсь.
Я устал, мучался сам и не давал отдыха своим соратникам. Айдар частенько стал смотреть на меня убийственным взглядом, а потом высказался, что не нужно было лезть к девчонке, чтобы теперь не страдать попусту. Получил в морду, но мне стало легче. Даже дракон внутри шевельнулся впервые за много месяцев, соглашаясь с оборотнем и опять затих.
Наша ипостась просыпается в нас в пять лет. Это тяжелый период для ребёнка и родителей, которые должны удержать два сознания в одном теле. Самыми сильными драконами считались наши предки, которые пришли в это мир. Их сознание не было разделено, они были драконами, настоящими драконами не то, что мы их потомки, слабые подделки. Этот мир не дает нам нужной энергии, для слияния с драконом, поэтому мы предпочитаем сидеть в своих землях окруженные предметами из своего старого мира, чтобы иметь власть над второй ипостасью. Наши ученые пророчат, что скоро мы не сможем оборачиваться и наши магические сущности станут всего лишь магией, которая делает тело сильнее.
Я со своим драконом никогда не мог найти общий язык, до недавнего времени. Сейчас нас кое-что что объединяет. Нам обоим нравится человечка, но я считал, что единственный ее плюс — это магия света, а вот ледяной решил, что она наша истинная.
После боя, когда твари напали на адрок, мне понадобилось много сил, чтобы загнать его назад и вернуть свое место. Разум всегда должен быть впереди животной сущности иначе дракон становится неуправляем и его просто уничтожают, чтобы избежать жертв. Я видел такого дикого и не желал становиться таким же.
Дракон не желал покидать голубоглазую, а я не желал думать, что он прав, не может он так скоро это понять. Я думал, что ночь любви успокоит мое тело и разум, как это обычно бывает с другими, но тут что-то не сработало. Чем больше времени я нахожусь далеко от нее тем сильнее хочу вернуться и... что дальше я не знал. И устал сопротивляться. Она была для меня способом отомстить родне, а теперь я думаю, что привязать ее договором было хорошей мыслью, не сбежит.
– Ты не смотришь на других баб Марс, а это значит ты нашел свою пару. — Айдар подливал масла в огонь своими высказываниями. — Пока мы тут добываем золотом, ее могут соблазнить и увести.
– Смотрю, я на других баб, – разозлился я, – видишь, – проводил плотоядным взглядом пухлую служаночку, которая почему–то быстро испарилась из поля зрения. Я его обманывал, уже тогда в таверне я не смог взять Сарку, целовал ее тело и ничего не чувствовал, словно холод сковал мое сердце и вытянул жизнь и чресл. Я не хотел принимать правду… А когда увидел Ярославу в черных облегающих штанах, которые не скрывали упругую попку и длинные ноги, думал, задохнусь от ревности. Смотреть на нее могу только я. И танцевать с ней могу только я… Целовать мягкое тело, входить в него снова и снова, видеть в ее глазах свое отражение, страсть, чувствовать ее наслаждение, и хмелеть от ее запаха. Это только моё!
Я любила тренироваться в утренние часы. Когда никто не смотрит на тебя украдкой из-за кустов. Когда солнце только испаряет с зелени росу и ласково касается тела тёплыми лучами.
После моего фееричного получения руны я стала диковинкой в Рейне. Это было неприятно, напрягало и вообще бесило, а магам беситься нельзя, магия сразу показывает твое настроение. А если я опять что-то сожгу, Малор меня выгонит.
– Как вернется твое райдо, я им устрою. Не сказать мне, что ты «первая кровь». Это какими нужно быть дуралеями, чтобы не сказать мне что ты первое поколение?! Никакие артефакты не скроют твою силу! Простые деревяшки! Так и можешь написать своему айру!
Наставник в последнее время нервный, конечно, я тоже в этом виновата, вернее, я не виновата, что вокруг меня все воспламеняется. Не думала, что магия света так близка к огню. Свет слишком горяч, ярок и… редок на Галдрейне. Об этом меня дракон и медведь забыли предупредить. На утро следующего дня уже весь Рейн знал, что в городе маг света. На меня приходили просто смотреть, глазели, показывали пальцем и вообще вели себя так со мной, словно я какая зверушка. Малор разгонял толпы райдо и жителей, но скоро к нам пожаловали гости, которых простой наставник не мог гонять.
Гильдия, конечно, под суетилась и выставила охрану вокруг учебного центра. Не каждый день в гильдию попадает такой самородок, как маг света. Но меня все равно вылавливали в городе и нагло требовали присоединиться к клану, роду, семье и так далее. Аристо в городе становилось больше, появились райдо, которым нужны были услуги мага света, и скоро по городу передвигаться мне стало совсем тяжело. Малор требовал, чтобы одна я не ходила и даже ходил в управление гильдией, чтобы дали охрану. Охрану обещали за работу, которую я должна была выполнять для гильдии. Я согласилась, лучше потратить время, чем испортить жизнь. Ведь аристо не считались с моим желанием, и могли меня просто выкрасть.
– Дурни, – возмущался Малор, – пришли за магом света и не понимают, что с ним делать!
Я, если честно, тоже хотела бы послушать, что с ним, то есть со мной делать. Зачем я понадобилась дракону, что он убавил свою спесь и взял к себе подавальщицу. Кто такие маги света и зачем они?
О Марсуне я вспоминала часто. Сначала больше со злостью, было ощущение, что меня подставили, бросили… Но потом я поняла, что в этом мире у меня есть только я сама и мне нужно уметь себя защищать. Злость прошла, осталась обида. Но иногда я получала от Марсуна или Айдара "весточки".
Здесь была интересная система почты. Устанавливался огромный ящик артефакт во всех управлениях гильдии и можно послать "весточку" Пару предложений, на большее, артефакт неспособен. Небольшие таблички, на которых пишешь, что тебе надо передать, кидаешь ее в артефакт и говоришь кому. Если хочешь узнать, не пришла ли тебе весточка, подходишь к артефакту и говоришь свое имя. Если тебе что-то пришло из отверстия выходить табличка с надписью, читаешь табличку, кидаешь назад в артефакт. Говорят, что этот артефакт пришел из одного, из миров, которые сюда перекидывает в пустоши.
Я получала весточки от своих райдо, "Все хорошо, живы, здоровы". Согласитесь, после двадцатого раза можно озвереть. Я стала отвечать также, "жива, здорова". И ждала, когда они вернутся, чтобы сказать им в лицо все, что я о них думаю.
Время бежало очень быстро, постоянные изматывающие тренировки, медитации с руной, все это делало меня сильнее. Разница мироощущения между подавальщицей и ученицей гильдии была существенной. Я знала, чего хочу и к чему буду стремиться, а еще понимала, что гильдия, не даст мне, просто так уйти, и откупные для меня будут огромными. Из–за этого я тоже злилась на Марсуна. Он мог мне рассказать все более подробно о гильдии, о том, что если ты захочешь выйти из этой организации, то нужно выкупить себя, свой договор.
И для мага света, которого тут просто так не встретишь, они назначат немалый выкуп. Ну ладно, это все еще не случившееся будущее, настоящее было не таким уж и плохим. Я жива, здорова, у меня есть перспективы, стать сильнейшим магом столетия…
Меня обязали работать два часа в неделю в местной лечебнице. Хотели припахать на большее время, но Малор отстоял мою свободу. Маги света могут снимать одержимость с людей, лечить темные проклятия, уничтожать заражение тьмой.
Первый мой поход в лечебницу был из жалости. Это был второй месяц моего обучения и Малор от изматывающего бега перешел в изматывающие отработки ударов мечом. На вопрос страдающей Расы, зачем нам магам уметь пользоваться мечом, объяснил:
— Первое — это закалка тела, вы становитесь сильнее магии больше, второе, когда твоя руна исчерпает свою силу, а враги не кончаются, ты сможешь защитить себя мечом.
Ответ исчерпывающий, и поэтому каждый день к бегу, прибавились отработки, стоек, ударов и спарринги между учениками. На глазеющих зрителей я перестала обращать внимание после пары недель, это как то, с чем невозможно бороться, но в тот день возле плетёной загородки упала на колени женщина и стояла так, опустив голову к земле. Закончив учебный бой, мы обменялись с Расой рукопожатием:
– По твою душу, – сказал девушка. За это время она тоже изменилась. Перестала опускать глаза и все время краснеть, что ни говори, а магия делает нас смелее.
Я внимательно смотрела женщину, не аристо. Была тут парочка мадамок, которые решили, что маг света должен им лица подправить. Я понимаю, если бы это было, что-то существенное, но морщинки и носогубные складки… послала их подальше. А эта, скорее всего, из торговцев. Одежда хорошая, но порядком изношенная, лица не видно, лишь темные волосы, сплетённые в толстую косу и уложенные в корону, на солнце блестят седые волоски.
Я решила подойти, не знаю, что меня подтолкнуло, но Малор говорит, что, если мне хочется, что-то сделать, делай. Свет — это такая же стихия как все остальные потоки магии, но если темные себя во всем ущемляют, чтобы приобретать больше силы. Маги света должны расслабиться и получать все, что хочется, тогда магия будет накапливать внутри, и ее можно будет тратить на заклинания. Единственное, свет не терпит, когда на него давят. Если по-простому, буду делать то, что мне не нравится, буду слабеть. У каждой стихии свои заскоки, тогда я еще не знала, что у моей самые масштабные.