Глава 1. Крыша
Я вылетаю из кабинета декана, пылая так, что щеки горят огнем.
Значит, или к декану в постель, или…
Несправедливость, едкая и горькая, разливается по телу жгучими волнами, сжимая горло и заставляя пальцы непроизвольно сжиматься в кулаки.
Я бегу по бесконечному университетскому коридору, не видя лиц — они сливаются в одно размытое пятно. Отстраняясь от шепотков, которые, кажется, теперь преследуют меня повсюду.
Мне нужно только одно — мое место. Место силы. Там, наверху, ближе к звёздам, я могу снова обрести себя, отдышаться, вспомнить себя, напомнить себе, что я уже через многое прошла.
Это просто ещё одно обстоятельство. Просто точка в жизненном маршруте.
Её я тоже пройду. Пройду. Просто принять новый удар, и всё будет хорошо.
Дверь в конце коридора, ведущая на лестницу, становится моим спасительным порталом.
Я дёргаю ее на себя, влетаю на узкую, бетонную лестницу, ведущую наверх, и мчусь, не чувствуя тяжести в ногах, подгоняемая адреналином и жгучим стыдом.
Мысли несутся вихрем, каждая — уколом боли.
Сколько уже этих точек на моём жизненном пути было.
Приемные родители. Пропали без вести, ничего после себя не оставили, один лишь ворох проблем с документами, из-за которых я теперь сирота без прошлого и будущего.
Но я справилась. Поступила сама в университет. Вырвала у жизни свой шанс.
Еще лестничный пролет. Ноги сами несут меня вверх.
Каждая ступень как одна из трудностей, что я уже преодолевала.
Подработки. Вечный голод и усталость, круги под глазами, которые не скрыть. Но я ценю каждую кроху!
Стипендия, которую выбиваю зубрежкой ночи напролет, ведь это — к подработкам — дополнительные, столь нужные мне деньги.
Возможность доплачивать за отдельную комнату в общаге. Да, она с общим туалетом в конце коридора, крошечная, с прогнувшейся кроватью, но своя. В ней можно спрятаться, никто не тронет, не помешает учиться и выспаться, наконец.
Вот и последняя дверь, на самый чердак. Задвижку уже и не пытаются чинить или замок вешать, всё равно студенты вечно выламывают. Я толкаю тяжелое полотно плечом и вываливаюсь под открытое, хмурое небо.
Крыша. Днем здесь пустынно и ветрено. Вечерами тут тусят студенты, оставляя после себя окурки и пустые банки, но сейчас — ни души.
Я часто прихожу сюда днем, чтобы побыть одной, подставить лицо ветру и посмотреть на небо. Там, где-то вверху, за дневной дымкой — звёзды, мне от этого осознания почему-то легче, от того, что я знаю, что они там.
Жаль, вечерами сюда не подняться. Другие студенты помешают. Да и я занята учебой, нельзя терять ни минуты, ни балла стипендии.
Останавливаюсь в центре крыши, запрокидываю голову, глядя в небо и стараясь ровно дышать. Ветер треплет мои светлые волосы, и я смахиваю непослушную прядь со лба.
Много уже я пережила. И Артура, и декана.
Я только ненадолго расклеилась. Переживу. Просто всё в кучу.
Позавчера вот пришлось уволиться с подработки. Из-за урода-директора, которому я всё время доставляла документы во время подработки курьером.
Достало, что он всё норовил случайно коснуться меня, зажать в углу лифта, предложить блестящие перспективы, если соглашусь на ужин.
Не единственная курьерская фирма с дневной доставкой.
Уволилась. Переживу. Найду ещё.
Вот Артур… Его предательство и низость саднит. Свежая рана. Вчерашняя.
Он старшекурсник, красивый, уверенный в себе, с обаятельной улыбкой, которая заставляет забыть обо всем.
Обратил на меня внимание, когда я была особенно уязвима — в очередную годовщину исчезновения моих приемных родителей. Окружил такой заботой и романтикой, о которой я только читала в книгах. Говорил о звездах, о будущем.
Ухаживал красиво. А вчера… Я шла в общагу, задержавшись в библиотеке. Меня окружили три студента, запугали, требовали деньги. Я отдала всё, что было, но они не верили, что больше нет, требовали сделать перевод.
Артур появился, как настоящий рыцарь. Они испугались его, убежали, а он меня, дрожащую и заплаканную, пригласил к себе, ведь его квартира здесь рядом, в соседнем с территорией университета доме.
Сказал, что мне нельзя оставаться одной. Что мы просто поболтаем, я успокоюсь, и он проводит меня до общежития.
Доверяла я ему. Расслабилась… Он сказал, что любит меня. Что хочет жениться. Что я для него всё.
И… когда он стал настойчивее, поцеловал и начал раздевать, я впервые за долгое время почувствовала себя кому-то нужной. Любимой… Не стала его отталкивать. Позволила увлечь себя в кровать.
Я поверила. Я отдала ему все — свою невинность, свою первую любовь, свое доверие.
А наутро он сделал селфи. Пока я спала. Разослал фото всем своим друзьям с подписью «Пари выиграно. Легкая добыча. Кто следующий?»
И разбудил меня. Показал мне фото.
Пока я растерянно рассматривала изображение — своё бледное лицо на подушке, улыбку на припухших губах, и его ухмылку на кадре — вверху экрана всплывали комментарии его друзей…
— Простынь жаль, от крови отстирывать, — бросил он, — зато трофей отличный.
Я натягивала одежду под его глумливый хохот. Он ещё хвалился, что вчерашнее нападение, от которого он меня спас и под предлогом заботы обо мне привёл к себе — подстроено.
Всё ради пари. Он сам всё организовал, чтобы предстать героем передо мной и усыпить мою бдительность.
Получилось. Доверилась ему.
Мне так больно только потому, что всё сразу. Позавчера уволилась, вчера вот Артур, сегодня ещё и декан… Всё сразу. Просто всё сразу.
Я смахиваю предательскую влагу с щеки и смотрю в серое, низкое небо. Начинает моросить. Нет, я не плачу. Это просто дождь.
Поболит, поболит, да и перестанет. Косые взгляды и шепотки, которые утром на меня посыпались, ведь я не могла пропустить учебу — я тоже потерплю. Недолго осталось. Диплом не за горами.
Только вот сейчас новая проблема, которую пока совсем не понимаю, как обойти.
Глава 2. Похитители
Они не просто высокие… они чужеродные.
Двуногие, но кожа под тусклым светом панелей отливает маслянистым багровым оттенком, покрытая в местах сочленений толстыми хитиновыми пластинами, словно панцирь гигантского насекомого.
Лица вытянуты, а над глазами нависают массивные костяные наросты, образуя подобие уродливых корон. Дышат они с хриплым присвистом.
Один, чья «корона» выглядит особенно массивной, наклоняется ко мне.
Его щелевидные ноздри вздрагивают, втягивая воздух. Он издает серию гортанных щелчков и булькающих звуков, от которых по коже бегут мурашки. Двое других, такие же высоченные и жилистые, хватают меня за руки.
Содрогаюсь от прикосновения их пальцев — длинных, с толстыми узловатыми суставами, холодных и шершавых. Да еще и пахнет от них озоном и чем-то кислым, чужим.
Я пытаюсь вырваться — слабый, бесполезный рывок. Они даже не замечают, их хватка железная. Они волокут меня через помещение, которое теперь проступает в деталях сквозь мутную пелену моего ужаса.
Помещение похоже на рубку космического корабля, только страшнее.
Стены из голого, прохладного металла, покрытые непонятными значками. Повсюду мерцают аварийные огни, отбрасывая тревожные алые блики. Воздух спертый, пропитанный запахом смазки, влажной глины и той самой едкой химической чуждости. Под ногами скользкий решетчатый пол.
В центре этого технологического кошмара на массивной подставке стоит сфера — идеально прозрачная, излучающая мягкий, голубоватый, безжизненный свет, похожий на свет светлячка в банке.
Меня поднимают и грубо толкают внутрь. Касание сферы ледяное, она обволакивает меня, как желе, упругое и безжалостное.
Я бьюсь изнутри, кричу, но звук глохнет, превращаясь в глухой стон. Тишина в шаре оглушает. Она не настоящая, это густая, желеобразная тишина, в которой тонет даже стук собственного сердца.
Движения становятся вязкими, невероятно медленными, будто я тону в густом сиропе. Застываю в неестественной позе, не в силах пошевелить ни пальцем. Лишь глаза, широко раскрытые от ужаса, мечутся по рубке.
Отсюда, изнутри сферы, открывается вид на просторное помещение, похожее на пещеру, вырезанную из единого куска тёмного металла. Стены испещрены пульсирующими фиолетовыми жилками, словно нервная система гигантского существа.
В центре — несколько массивных кресел, перед которыми парят голографические экраны, залитые водопадами незнакомых символов.
Возле них копошатся несколько тощих существ в облегающих комбинезонах, их длинные пальцы порхают по сенсорным панелям. По периметру, подобно мрачным статуям, замерли громадные воины в утилитарной броне, с тяжелым оружием в руках. Они не двигаются, но ощущение их готовности к насилию витает в воздухе плотнее дыма.
Перед моей сферой стоят трое. Тот, что щелкал, с «короной», поворачивается к светящейся панели на стене.
Звуки появляются. Шипения, скрежет. Гулкий топот шагов тяжеловесных воинов.
До меня доносится голос, холодный, лишенный интонаций, будто речь синтезатора:
— Объект захвачен. Целый. Неповрежденный. Сигнатура подтверждена.
В его багровой спине, в уверенной позе читается полное удовлетворение.
И в этот самый момент их уверенность сменяется настороженностью, а затем и откровенным испугом. Раздается оглушительный, металлический грохот.
Рубка содрогается, с потолка сыплется искрящаяся пыль. Где-то рядом рвется металл.
Ударная волна прокатывается по корпусу, заставляя сферу стазиса мелко вибрировать. Аварийное освещение мигает яростно-алым, и в воздухе висит пронзительный вой сирены, едва слышный сквозь толщу моего прозрачного кокона.
Мои похитители мгновенно преображаются. Их уверенность сменяется животной готовностью к бою.
Они хватают длинное, угрожающего вида оружие и занимают позиции, укрываясь за выступами панелей.
Их щелкающая речь теперь звучит отрывисто, тревожно. Они явно боятся.
Как выяснилось практически сразу, боятся они не зря.
Сначала — оглушительный грохот, от которого сжимается всё внутри. Похоже на взрыв, но оказывается звуком срывающейся с петель массивной двери.
Шестиугольный щит с рёвом вминается в палубу, и в облаке дыма и искр в проёме возникает силуэт.
Выглядит как человек, но скорее гора в чёрной броне, настолько широкий и огромный.
Он входит, а пол под ним слегка прогибается. От его уверенной поступи у меня почему-то странным образом сжимается в животе.
Мои похитители — те, что у стен боевого вида — открывают шквальный огонь.
Глава 3. Спасение
Ослепительные сгустки энергии летят в явившегося громилу. Тот даже не пригибается — поднимает руки, скрещённые в локтях, и вокруг его массивных наручей вспыхивает сияющее голубое силовое поле.
Выстрелы разбиваются о энерго-щит с громким шипящим хлопком. Он продолжает идти, игнорируя выстрелы.
Громадный и пугающий, непоколебимый, как скала. Смотрю, завороженная, а в моей груди что-то сжимается от страха и… странного, невольного восхищения этой мощью.
Потом он опускает одну руку, и в его громадном кулаке появляется оружие, напоминающее молот.
Навершие молота начинает светиться тусклым багровым светом, даже воздух вокруг него дрожит, как над раскалённым асфальтом.
Громила размеренно и неотвратимо наступает на осыпающих его градом выстрелов. Трое наёмников бросаются на него с энергетическими клинками.
Тот даже не пытается увернуться, просто делает размашистый взмах.
Толчок — глухая волна давления бьёт по стазис-полю моего шара.
Трое наёмников будто натыкаются на невидимую стену. Их тела складываются пополам и отлетают в стороны словно тряпичные куклы, вминаются в стены. Те из похитителей, кто выглядит меньше и работает за панелями — в ужасе разбегаются, прячутся за креслами.
Всё занимает секунды. Хаос в рубке нарастает.
И тут начинается вторая фаза.
Он является из теней. С потолка.
Бесшумный фантом, чьи контуры плывут и искажаются, сливаясь с дымом.
Длинный плащ? Нет, это просто движение, слишком быстрое для глаза.
Не знаю как, но успеваю понять, кто это.
Это высокий поджарый мужчина мягко и плавно приземлился в самую гущу ошеломлённых наёмников.
Он в такой же чёрной броне, как и Громила. В его руках две полосы абсолютной черноты в форме клинков, которые рассекают воздух без единого звука.
Этот, второй, не сражается. Он танцует.
Вспышка тьмы — и один из стрелков застывает, его винтовка падает на части, разрезанная пополам вместе с броней.
Ещё черная вспышка — второй падает, захлёбываясь, его шлем рассечён по шву.
Они стреляют в него, но стремительный Фантом уже в стороне. Он — отражение в полированной стене, которое оживает и наносит удар.
Я замираю, пытаясь уследить за ним, и от этой смертоносной грации по коже бегут мурашки — смесь ужаса и трепета.
И только тогда я замечаю третьего — остался у взорванного входа, прислонившись к косяку.
Тоже высокий, с широкими плечами, мощным телом, но не в броне, а в плотном чёрном костюме, идеально обхватывающем поджарое рельефное тело.
На его лице — очень даже человеческого мужчины, крайне красивого и мужественного, между прочим, — лёгкая, почти скучающая улыбка. Его пальцы порхают над браслетом на запястье.
В этот момент один из моих похитителей — самый крупный — поднимает что-то большое и массивное, напоминающее гранотомёт, только воспользоваться не успевает. Его оружие внезапно окутывают мелкие, искрящиеся молнии, и он роняет его с диким воплем, хватаясь за свои руки.
Мужчина у входа лишь поднимает бровь, словно наблюдая за интересным экспериментом.
Потом он отталкивается от стены, и в его руке материализуется изящное оружие напоминающее пистолет. Даже не целится, просто стреляет неудачливому гранотометчику под ноги.
Странный энергетический сгусток растекается по полу мгновенно затвердевающей пеной и намертво приковывает того к месту.
Этот, третий, бросает на меня пристальный взгляд, и, огибая сражающегося Громилу и стремительного Фантома с двумя черными клинками, и направляется в мою сторону.
Его быстрые пальцы так и порхают над предплечьем со светящимся экраном. От его спокойной, почти игровой уверенности становится не по себе.
И тут в поле моего зрения появляется ещё один, в такой же броне, как и у первых двух.
Этот, четвёртый, шагает через порог так, будто входит в свой собственный тронный зал.
Высокий, мощный, он обводит рубку холодным и оценивающим взглядом, пристально смотрит на меня и направляется ко мне.
На ходу поднимает своё оружие, напоминающее короткий посох. Из его навершия вырывается широкая, плоская волна энергии — проходит через всю рубку, и оставшиеся наёмники, и даже техники, выглядывающие из-за укрытий, замирают на месте. А потом и вовсе падают неподвижно.
Громила и Фантом, как я назвала про себя первых двух, останавливаются, контролируя быстрыми взглядами помещение. А затем убирают оружие и смотрят на меня…
Бой окончен. Тишина, теперь уже настоящая, оглушает.
Гора в броне стоит, опустив свой дымящийся молот.
Фантом замирает, его искажённые контуры окончательно обретают форму мужчины.
Мужчина с браслетом уже рядом с моей сферой — его пальцы мелькают с нечеловеческой скоростью над панелью управления.
Четвертый убирает посох, подходит плотную к моему шару, рассматривая меня.
Синева стазис-поля мерцает и гаснет.
Невесомость исчезает, и я начинаю падать.
Четвертый, тот самый, что был с импульсным посохом, вдруг срывается с места с непостижимой скоростью.
Одно мгновение — он стоит в нескольких шагах, в следующее — его руки уже подо мной — ловят меня прежде, чем я успеваю моргнуть.
Глава 4. Принцесса
Он подхватывает меня так бережно и так уверенно, словно делал это тысячу раз. Одной мощной рукой он поддерживает мою спину, другой — под коленями.
Я чувствую стальную твердость его брони сквозь тонкую ткань моей одежды, но само прикосновение удивительно мягкое и точное. От него исходит необъяснимое тепло и сила, заставляющее дрожь страха понемногу отступать.
Этот, четвёртый, производит впечатление лидера. Подхватил меня на руки, но даже не смотрит на меня — его взгляд устремлен к пробоине в стене. Быстро и бесшумно он несет меня туда.
Третий, тот самый с ироничной улыбкой и светящимся экраном, уже ждет у пролома. Его пальцы порхают над устройством на запястье.
— Всегда наслаждаюсь этим моментом, — говорит он мне низким бархатистым голосом с насмешливыми интонациями.
Он вскидывает руку, заставляя меня сглотнуть от вида прорисовавшихся под плотной тканью его костюма внушительно-гармоничных мускулов.
Демонстративно щелкает длинными пальцами.
Вокруг нас вспыхивает ослепительно-белый свет, который на мгновение заливает всё.
Когда промаргиваюсь и осматриваюсь — мы уже в новом месте.
Просторная, идеально белая комната шестигранной формы с закругленными углами.
Воздух здесь чистый и прохладный. Пол, стены, потолок — всё сливается в одно гладкое, стерильное пространство. Тишина после грохота боя кажется неестественной.
Меня бережно опускают на поверхность белого стола. Броня того, кто нес меня, с тихим шелестом адаптируется к движению. Теперь, так близко, я могу разглядеть его.
Этот, четвёртый — самый высокий из всех. Его плечи кажутся очень широкими. Иссиня-черные волосы до плеч обрамляют суровые, мужественные черты. Глубокие глаза цвета ледяного сапфира изучают меня, в них читается тяжесть колоссальной ответственности.
Пока я пытаюсь перевести дух под этим взглядом, ко мне подходит тот насмешливый с браслетом.
Он молча кладет рядом со мной на стол небольшую полусферу, мигающую голубоватым светом.
Его пальцы продолжают порхать над интерфейсом на предплечье, и в такт мерцанию полусферы на белых стенах комнаты загораются голографические экраны.
Я оторопело смотрю на водопады незнакомых символов и стремительно меняющиеся диаграммы. И тут же возвращаю свой взгляд к насмешливому умнику, которого я почему-то мысленно прозвала Хакером.
В отличие от остальных, он не в броне, а в плотном черном костюме, который идеально облегает его поджарое, гармонично мускулистое тело. Крутой фасон, футуристичный, подчеркивает каждый мускул, кубики на прессе, и весь остальной впечатляющий рельеф.
Красивый мужчина. Несмотря на всё моё оглушенное состояние я не могу этого не замечать.
Он чуть ниже того, кто меня нес — по всей видимости их командира. Волосы у Хакера такие же черные, но лицо другое — с более острыми, интеллигентными чертами.
А глаза… ярко-зеленые. Они не выражают эмоций, в них светится лишь холодный, аналитический интерес. Да и смотрит на меня так, будто я самый сложный и захватывающий пазл, который ему предстоит собирать.
Мой взгляд скользит дальше, к двум другим.
Тот, кого я мысленно назвала Громилой… Ох, да он настоящая гора мышц и брони, самый крупный из всех.
Его темные глаза сейчас спокойны, но в них читается готовая в любой момент проснуться ярость. Когда он делает микроскопическое движение головой, чтобы окинуть взглядом комнату, его массивное тело двигается с пугающей для таких габаритов легкостью и скоростью.
От одной его неподвижной позы веет такой неукротимой силой, что мне становится не по себе.
Да мне от всех них не по себе. Особенно от ещё одного представителя этой четверки, которого мне ника не удаётся толком рассмотреть.
Я так и назвала его про себя — Фантом. Он самый низкий из них, но его поджарая фигура выглядит как воплощение скорости и смертоносной грации. Плавные отточенные движения завораживают и пугают одновременно.
Его поза расслаблена, но в этой расслабленности отчётливо чувствуется готовность к мгновенному действию.
Черные волосы скрывают лицо, но я встречаю взгляд его пронзительно-серых глаз. В них что-то такое… изумлённо-восторженное, жадное, восхищенное, что меня окатывает горячей волной по всему телу.
Не могу выдержать его непонятного взгляда. Тут же опускаю глаза, пытаясь взять себя в руки и хоть чуточку обрести себя. Может, я заснула в библиотеке, и всё это мне снится?..
— Принцесса, — низкий голос лидера возвращает меня к реальности. — Позволь представить твоих защитников. Я Тайрон, командир Клинков.
Он делает легкий жест рукой на Хакера:
— Это Лекс, наш стратег и специалист по технологиям.
Следующим мне представлен Громила.
— Зейн, наша главная ударная сила, — а затем командир указывает на Фантома: — и Шэд, наш разведчик.
Моё изумление нарастает, я начинаю мелко дрожать.
Всё слишком реально. Похоже, что это не сон.
Я в полном, абсолютном шоке.
Тайрон тем временем обводит взглядом своих.
— На колено, — его низкий раскатистый голос звучит повелительно и твёрдо.
Все трое… опускаются передо мной на одно колено! И командир тоже!
Жесть… Чего это они?…
Я оторопело пялюсь на четверых здоровенных мужчин, по-рыцарски, с величайшим почтением, даже благоговением, склонившихся передо мной.
— Драгоценная Принцесса Элария, — низкий и властный голос командира звучит торжественно, будто каждое слово с большой буквы, — величайшая честь для нас, твоих преданных рыцарей, оберегать тебя на борту Призмы, дальнего оплота ордена Имперских Клинков.
У меня в голове начинает шуметь. Принцесса? Элария? Что?..
Тайрон поднимает голову, и в его уверенном холодном взгляде стальная непоколебимая решимость.
— Хвала Жизни, ты найдена и спасена, — продолжает он. — Присягаем тебе в верности. Готовы выполнить долг и вернуть тебя твоему отцу, императору Витарлиону.
Смотрю в его красивое и мужественное лицо, и до меня доходит: не шутит.
Глава 5. Исключено
Они замирают. Четверо исполинов в броне и черных костюмах, стоящие на одном колене передо мной.
Тишина в стерильной белой комнате становится оглушительной.
Я смотрю на их склоненные головы, на их руки, покоящиеся на втором колене, и осознание всей нелепости и жути ситуации накрывает меня с новой силой.
Они не двигаются. Их взгляды, устремленные на меня, полны чего-то невероятного, похожего на торжественность и даже благоговение.
И вместе с тем взгляды разные.
В синих глазах Тайрона читается непоколебимая преданность, в зеленых глазах Лекса — холодный, почти научный интерес.
Во взгляде Зейна, темном и спокойном, таится готовность смести любую угрозу, а серые глаза Шэда, скрытые под прядями черных волос, кажется, видят меня насквозь.
Они ждут. Ждут чего-то от меня.
— Меня зовут Эля… — наконец выдавливаю я, и мой голос звучит хрипло и неуверенно в этой гробовой тишине. — Эльвира Соколова.
Тайрон поднимает голову. Его взгляд не меняется.
— Эльвира — имя, данное тебе на Земле для конспирации, Ваше Высочество. Твое истинное имя — Элария. Ты — дочь Императора Витарлиона. И ты — Источник.
Он говорит это с такой непоколебимой уверенностью, что у меня внутри всё холодеет.
— Ис… источник? — переспрашиваю я, чувствуя, как почва уходит из-под ног.
— Источник Жизни, — его голос ровный, как поверхность озера. — Редчайшая сила созидания, живое воплощение энергии жизни во всей Империи. Ты — наше величайшее достояние и надежда.
Мой мозг отказывается это воспринимать. Я перевожу взгляд с одного каменного лица на другое.
— Отец… Император?
— Да. Он правит галактической империей, простирающейся за пределы твоего воображения. Наша первостепенная задача — доставить тебя к нему. Целой и невредимой. И… к Преемнику.
Последнее слово звучит с особой весомостью.
— Преемнику? — эхо повторяю я.
— Будущему Императору. Лучшему из лучших. Только он, через священный обряд брака, сможет стать Концентратором твоей силы. Стабилизировать ее и направлять на благо Империи.
Слово брак повисает в воздухе. Брак? С незнакомцем? Ради какой-то силы? Всё это кажется слишком чудовищным, чтобы быть правдой.
Я закрываю глаза на секунду, пытаясь собраться.
— Верните меня на Землю. Сейчас же. Это ошибка.
— Это исключено, — голос Тайрона звучит абсолютно непреклонно. — Твой первый энергетический выброс при пробуждении был засечен не только нами. Темный культ Воины Забвения, те самые, что похитили тебя, охотятся за тобой. Твоя жизнь на Земле окончена. С этого момента Призма — твой дом, а мы — твоя защита. Мы уже в пути.
В этот момент Лекс, не поднимаясь с колена, насмешливо хмыкает. Все взгляды обращаются к нему.
— Кстати, о выбросах, — он кивает в сторону мигающей полусферы на столе. — Энергетический фон продолжает нарастать. Нестабильность увеличивается. С этим нужно что-то делать. Срочно.
Тайрон поворачивает к нему голову, его осанка выдает мгновенное напряжение.
— Сколько у нас времени?
Лекс едва заметно улыбается.
— Не могу дать точную оценку, не вставая с колена и не получив доступ к полному спектру датчиков.
Все снова смотрят на меня. Они все еще стоят на коленях, ожидая моего разрешения, как будто от этого зависит судьба галактики. Это сюрреалистично.
Лекс склоняет голову набок, и в его зеленых глазах играет непередаваемая смесь иронии и почтительности.
— Драгоценная принцесса позволит своим верным рыцарям подняться, дабы предотвратить возможный… энергетический коллапс?
— Да… да, конечно, — шепчу я.
Тайрон поднимается первым. Его движение плавное и полное достоинства. Он почтительно склоняет голову в мою сторону, а затем резко разворачивается к Лексу, вся его энергия теперь направлена на решение проблемы.
— Докладывай статус. Немедленно.
Лекс вскакивает на ноги с кошачьей легкостью и тут же утыкается в голографические интерфейсы, выведенные на стены. Его пальцы мелькают с нечеловеческой скоростью.
Остальные тоже поднимаются. Зейн отступает на шаг, занимая позицию, с которой он может контролировать всю комнату. Шэд бесшумно растворяется в тени у стены, становясь почти невидимым.
Я остаюсь сидеть на холодном столе, чувствуя себя совершенно потерянной.
— Я хочу на Землю, — снова говорю я, уже не особо на что-то надеясь.
Тайрон, не отрываясь от данных, которые теперь льются по стенам, отвечает одним словом:
— Исключено.
Визуалы
Эля, Землянка
Тайрон, командир
Лекс, Хакер
Зейн, Громила
Шэд, Фантом
Глава 6. Ресурс
Тайрон поворачивается ко мне. Его лицо остается неподвижным, но в синих глазах светится профессиональная решимость.
— Твоя жизнь изменилась, принцесса, — спокойно объясняет он. — Энергия спала в тебе. Этой ночью она пробудилась. Этот процесс необратим.
Пока я пытаюсь осознать его слова, Тайрон продолжает.
— Попытка вернуться на Землю… смертный приговор. Не только для тебя. Твоя нестабильная энергия, оставшись без контроля, уничтожит всё в радиусе нескольких сотен световых лет. Учитывая, что ты жила, не зная, кто ты, пора принять новый факт о себе. Ты — живое оружие, которое не осознаёт своей силы.
Я? Живое оружие?! От этого становится физически плохо.
Внезапно Лекс отрывается от голограмм. Его зелёные глаза уставляются на меня с холодным любопытством учёного, рассматривающего редкий образец.
— Интересно. Уровень вибраций снизился на три десятых процента, когда командир сказал тебе жёсткую правду. Возможно, твоя подсознательная психическая энергия стабилизируется от чётких команд и осознания реального положения вещей.
Он поворачивается к Тайрону, и его взгляд становится деловым.
— Командир, рекомендую продолжить информационную бомбардировку. Жёстко. Без прикрас.
Тайрон сжимает челюсти и переводит тяжёлый взгляд на меня.
Коротко кивает и делает шаг вперёд.
— Хорошо. Вот твоя реальность, Элария, — начинает он, прожигая меня пристальным взглядом. — Ты ключ к выживанию миллионов планет. Тёмный культ хочет заполучить этот ключ, чтобы погрузить галактику в хаос. Твой отец, Император, и его Преемник — единственные, кто может этим ключом воспользоваться во благо. Осознай. Ты ресурс. Самый ценный в известной вселенной.
Каждое его жёсткое слово отзывается в груди тупой болью. Ресурс. Не человек.
Внезапно с другой стороны раздается гулкий, спокойный голос. Говорит Зейн. Он неотрывно смотрит на меня, его взгляд открытый и простой.
— Ты будешь в безопасности, — произносит он, и его низкий раскатистый голос звучит утешительно после ледяной тирады Тайрона. — Мы обеспечим это. Наши жизни — твой щит.
Шэд, не появляясь из тени, добавляет всего два слова.
— До последнего вздоха.
Я смотрю на четверых мужчин, для которых я не Эля, а миссия. Ресурс. Объект. Ключ.
И в тот миг до меня наконец доходит. Спорить бесполезно. Они спасают галактику, а я — центральный элемент их плана.
Меня даже не спрашивают, хочу ли я в нём участвовать. Просто ставят перед фактом: буду участвовать. Ещё как буду.
Я обнимаю себя руками, сжимаюсь и пытаюсь найти хоть какую-то лазейку.
Может, это всё ещё сон? Чудовищный, затянувшийся кошмар после многочасовой зубрёжки? Скоро я очнусь в своей постели, где проблемы ограничиваются несданным зачётом и похабными предложениями декана?
Это всё, земное, сейчас кажется таким мелким. Даже мерзость Артура, эта острая, рвущая душу боль, приглушается перед лицом тотальной безнадёги.
Да, мне больно, горько, но я бы справилась, как справлялась со всем в своей жизни.
Только вот здесь, в глубинах космоса, я совершенно не представляю, как с этим справляться.
Похищение пришельцами… Тогда, в стазис-шаре, я была полностью беспомощна. Вот оттуда для слабой меня совершенно никакого выхода не предвиделось.
Теперь же эти стражи… при видимом улучшении моей ситуации — со мной говорят, обращаются почтительно, не запихивают в стазис-шар — проблема кажется куда сложнее.
Всё же, здесь я хотя бы могу шевелиться и говорить. Значит, что-то можно попробовать сделать.
Но как? Что? После всех потрясений мозг отказывается работать. Мысли путаются и рвутся, накрывая очередной волной паники.
Единственное, что проступает сквозь этот хаос мыслей — инстинктивное понимание. Сейчас главное выжить. А для этого необходимо выиграть время. Разобраться во всём.
Они называют меня принцессой и ценнейшим ресурсом. А что, если они ошиблись?
Страшная, холодная мысль пронзает меня: если выяснится, что я не та, за кого меня принимают… что они сделают с ненужным, бракованным ресурсом? Выбросят за борт, как мусор?
Я не имею права отбрасывать и такой вариант.
Нет, сейчас любое сопротивление, любое отрицание их правды смертельно опасно.
Нужно играть по их правилам, поддакивать, а самой наблюдать, слушать, узнавать.
Информация, мне нужна информация!
Я пытаюсь собраться, придумать хоть один умный вопрос, но голова пуста, а в горле стоит ком.
Всё-таки слабое я существо… Из глаз предательски текут слёзы. Сами по себе. Ладно. Пусть текут. Главное, не дать им перерасти в истерику.
Спокойно, Эля. Дыши. Надо этим четверым сказать хоть что-то. Простое. Покорное. Чтобы они оставили меня в покое и дали передохнуть.
Что же сказать этим воинам света? Стоят вон неподвижно. Смотрят пристально. Ждут.
— Я поняла, — шепчу я, и мой голос дрожит.
Тишина висит в стерильном воздухе. Тайрон наблюдает за мной, его взгляд лишён всякой эмоции, лишь лёгкая складка между бровей выдаёт напряжённый анализ.
Внезапно он нарушает молчание, его голос ровный, но в нём я слышу недоумение.
— Что это у неё, Лекс? Жидкость на лице. Признак травмы?
Лекс, не отрывая взгляда от своих голограмм, проводит пальцем по экрану, его брови приподнимаются.
— Нет. Биометрика в норме. Уровень вибраций на том же уровне. Это… — он делает паузу, сверяясь с данными, — это называется «слёзы». Свидетельство сильного эмоционального всплеска. Согласно земным базам данных, стандартная рекомендация в такой ситуации — утешить объект.
Взгляд Тайрона на Лекса становится вопросительным и жёстким.
— И как это делается? Утешить, это как? — спрашивает Тайрон, и его тон выдаёт раздражение от необходимости иметь дело с такой иррациональной помехой.