[Sneaker Pimps - Lightning Field]
Боли было больше, чем может выдержать весь мир. Боль была воздухом в легких, его кожей, жила в голове, была всей тканью существования.
И если бы земля так не тряслась, может быть, жить (доживать, возможно, последние минуты) было бы совсем не так погано. Ох, нет. Не земля. Запах масла, бензина и кожи. Автомобиль, напрашивался ответ. Риз рискнул открыть глаза.
Глаз, точнее. Второй он не мог открыть хотя бы уже потому, что раненое веко и не закрывалось. К великому его счастью, левая сторона лица онемела, так что боль, что он ощущал, была только отголоском. Волной, набегающей на берег чувств.
К несчастью, это означало, что худшее впереди.
Риз скосил глаз вбок, чтобы понять, что происходит. Закатное солнце на мгновение показалось ему заревом пожара… Но нет. Все, безусловно, было плохо, но не настолько. По крайней мере, пока. То время, пока его трясло в грузовике, можно было забыться и отрешиться от всех мыслей.
— Ты как, лаотэ?
Девушка за рулем обернулась, бросая на пассажира быстрый взгляд, тотчас возвращаясь взором к дороге. Выбившиеся из “пончиков” на ее голове темные волосы реяли на ветру, липли на ее разгоряченное лицо.
— Отвези… в Старую Гавань, пожа… В “Атлас”...
Еще один стремительный взгляд через плечо, говорящий “совсем спятил?” и резкий разворот машины. Свист то ли ветра, то ли колес.
— Как хочешь, лаотэ, желание умирающего — закон.
Она резким движением хлопнула по боковому зеркалу, поправляя его (тщетно, раненый в какой-то аварии кусок пластика качался, пуская багровые солнечные зайчики — и только-то). Риз снова зажмурился.
Он вспомнил, кто она такая. И теперь ему предстояло объяснить ей, как он разрушил ее жизнь.
***
Не сказать, чтобы в Острой Лощине удавалось легко ориентироваться. На некоторых улицах, конечно, стояли фонари, но было бы глупо полагать, что Фиона и Саша пройдут именно по ним… Точнее, глупее всего было бы полагать, что именно по ним они и пройдут.
— Следовало отправляться сразу в Старую Гавань, наверное. Уж нашли бы они нас там — у них же есть карта. — Покачал головой Риз, прислоняясь спиной к ближайшему столбу. От прикосновения тот коротко пискнул и моргнул огоньком на цифровой панели. — О, смотри-ка, доска объявлений! Мы можем оставить им сообщение…
Но это было бы неразумно. Уже было занесенный для нажатия на кнопку палец Риза замер в воздухе. Фиона с сестрой уж точно даже не подумали бы выставить на всеобщее обозрение свои координаты. Возможно, существовал какой-то код для передачи приватных записей, не напрасно же, наряду с обычной, старомодной деревяшкой, на которую на клей и кнопки крепились листы, посреди доски, под мутноватым оком крохотного проектора, торчала панель цифрового набора. Но чтобы воспользоваться кодом, его следовало знать, и вот с этим у Риза с Воном имелись проблемы.
И тем не менее, доска — а точнее, объявления на ней — могли сослужить неплохую службу. Как минимум, скоротать время. А в случае мало-мальской удачи — и помочь разжиться какой-нибудь наличностью.
— Кажется, что-то подходящее, — Вонн выразительно поправил очки, как будто так ему было сподручней читать. — Это что, какие-то соревнования по типу “кто больше выпьет”?
“Если хотите подзаработать, приходите в Бар Пиро Пита! Повеселитесь и срубите бабла! Каждую пятницу с 19 до последнего человека!” — гласила напечатанная крупным жирным шрифтом надпись вверху листа. Ниже шла приписка:
“Только в этом месяце — гастроли аттракциона в баре Синей Вдовы (на время ремонта бара Пиро Пита после пожара). Условия те же. Ведущая вечера — печальноизвестная Конни.
П. С. ВЗРЫВЫ ЭТО КРУТО!!!!”
Слово “печально” было наискосок перечеркнуто, но так, что казалось, что его, возможно, хотели подчеркнуть.
— Что-то мне не нравится пассаж про взрывы. — Мгновенно скис Вонн.
— Да брось. Уверен, никакого отношения эта фраза к делу не имеет. — Риз покрутил объявление в руках, прежде чем вернуть его на доску. — Смотри, это отпечатано прямо на бланке. Кто-то выбрал неподходящую бумажку для объявления и только-то.
— Что ж… Деньги есть деньги. Мы пока неплохо себя показали на Пандоре, а? — Вонн ткнул Риза локтем, то ли пытаясь приободриться, то ли действительно воодушевляясь, вспоминая недавние подвиги. — Надо пользоваться шансами, пока нам благоволит удача.
Тем более, что до “Синей вдовы” было рукой подать.
[Pigeon John - She's Loud]
— Что ж, тут вполне миленько. — Вонн осматривался, придерживая очки, точно те грозились подпрыгнуть на его носу от восхищения. — Даже спящий на софе псих смотрится как часть интерьера. Ну, полагаю, что он спит.
Что ж, в этом имелась доля правды. Внутри “Синей вдовы” чувствовалась власть женской руки. Жестокой и беспощадной, правда, как нетрудно было догадаться, взглянув на хозяйку заведения. И зататуированной по самое плечо едва ли цензурными словами. Тем не менее, несмотря на свой угрожающий имидж, хозяйка полагала, что заведению необходимы синие кружева. Даже пиво подавали на кружевных салфеточках. Да и кто стал бы спорить с таким дизайнерским решением?
Вонн обернулся, ловя мрачный взгляд хозяйки, стоявшей в дверях в подсобку. И правда, кто? Возможно, прибитый к стене возле мишеней для игры в “дартс” псих рискнул. Судя по салфетке, пришпиленной к его лбу дротиком, это могло быть правдой.
Вонн отвернулся и сделал щедрый глоток пива. Ну так, чтобы не казалось, что ему не по нраву выпивка. Тем более, что вокруг все заливались алкоголем с таким рвением, точно соревнования уже начались. Возможно, они просто знают свои способности, вон какие все крепкие, подумал Вонн, рассматривая байкеров, на которых едва не лопались майки: рост и ширина плеч у этих генетических везунчиков стремились к одной цифре.
Риз не пил, оглядываясь. Все казалось не хуже, чем прочие места на Пандоре. Грязновато, потерто и провинциально, но, спрашивается, где на этой чертовой планете иначе?
[Tunng - Bullets]
Прошло двое суток, большую часть из которых Риз проспал. Конни приносила ему еду, сама с отсутствующим видом хлебая те же бульоны рядом и лениво копаясь в своем ЭХО-коммуникаторе. “Атлас”, как оказалось, хранил внутри множество сокровищ, например: сносные кровати. Запас консервированных супов.
Большего Риз сейчас и не требовал. Но чем больше сил к нему возвращалось, тем чаще он думал о том, что исследовать все… с новой перспективы было бы любопытно. В конце концов, он был изможден, но не болен, и период покоя поставил его на ноги. Он даже попробовал залогиниться в корпоративном компьютере в своем новом статусе владельца, и когда система приняла его, добрую минуту сидел, глядя в экран и дожидаясь, пока сердце перестанет возмутительно часто колотиться в груди. Казалось бы, что после всего пережитого Ризом на Пандоре еще могло его взволновать? Как оказалось на практике, кое-чему все же удавалось. Но, для разнообразия, на сей раз его проняло теплое чувство предвкушения чего-то хорошего. Может, даже великого. Чуточку.
Вечером второго дня он сел за стол, решительно пододвинув к себе зеркало и набор инструментов. Пришла пора заняться глазом.
— Не так уж плохо у тебя вышло. Для девушки, чья работа портить лица, а не чинить. — Пробормотал Риз, придерживая веко мизинцем.
Конни по другую сторону стола хлебала кофе, листая сообщения на своем ЭХО-устройстве и лениво закусывая печеньем, найденным в рюкзаке. Он недавнего пинка оно покрошилось, но менее сладким не стало.
— Ну спасибо. Но ты все равно переделываешь?
— И это только в первый раз. Собираюсь совершенствовать систему, пока не доведу до идеала.
Риз посмотрел на свое отражение в зеркале, поднял глаза, чтобы избежать собственного взгляда, и замер, собираясь с мыслями. Он так рвался в новую жизнь, чтобы не думать о том, что оставил позади. Убеждал себя, что если все разбито, растерто в пыль, незачем пересыпать прах между пальцами. Но на деле, мысли о будущем выполняли только одну функцию: приглушали муки совести. Чуть-чуть.
— Где твой друг? — Некстати спросила Конни. — Милашка в очках.
— В порядке. Я думаю. Или мертв. Как ты там сказала? “Это Пандора-а-а”.
— Сестрицы-подельницы тоже?
Риз покачал головой. Это движение, наконец, не отзывалось болью в затылке, и он пока еще с некоторым изумлением отмечал это.
— Крутые девчонки. И знают, как пудрить мозги. Было не время и не место, когда нам удалось пообщаться, но сейчас я предложила бы им контракт.
— Какой, например? Ты же работаешь на Торрга… то есть, на его корпорацию.
Конни покрутила запястьем: вроде того.
— Пиар-отдел. Меня устраивает, все это по мне, но я не откажусь от пары или двух пар рук на подхвате. К тому же мне не хватает личного обаяния. Я продам любой продукт — хоть бы и брата — но саму себя не презентую.
— Мне показалось, в баре ты была звездой.
Конни облизала липкий от сахара палец, усмехаясь.
— Что, прозвучало так, будто я жалуюсь? Несложно просто говорить рычащим голосом. А актерствовать я рехнулась бы.
Риз вернулся к нелегким трудам по усовершенствованию глаза, склонившись над повернутым под углом зеркалом. С одной рукой это было не так удобно, как если б их снова было четное количество, но посылка с его будущей хромированной (лучшей) частью, очевидно, еще оформлялась на складе.
— Да уж, у Фионы с Сашей таких проблем нет. У других проблемы, когда понимают, что присели на деньги, а вот у них самих все в шоколаде.
— Точно. Одна играет умницу, другая красавицу, хотя обеих природа не обидела. Они только поделили роли: кто что будет подчеркивать.
Риз наклонился еще ниже, под прикрытие зеркала, чувствуя, что краснеет. Не то что б ярко и очевидно, но безжалостное прекрасное освещение “Атласа” работало против чужих секретов. Конни ухмыльнулась.
— Какая реакция, надо же!
— Просто вспомнил, как Саша может убедительно подшутить, если ей придет в голову разыграть кого-то.
— Шутка была с перчиком, судя по твоему лицу. Ой, брось. Вполне могу тебя понять, девчонка — огонь, “убить или влюбиться”.
Риз сдвинул брови, и Конни расхохоталась в гулкость полупустой кружки, делая глоток.
— Я не собираюсь ее уводить, если ты трусишь. С другой стороны, вдруг она первая проявит ко мне интерес, я тогда в благородство играть не буду, учти.
— Не смешно.
— Я и не шучу. Не на счет людей, от которых у меня “динь!” случается.
Риз хотел бы ответить едкой остротой — обычно он за словом в карман не лез, но у него не выходило насмехаться, если речь шла о Саше.
— Сперва ее найти бы.
— Ну, с этим ты справишься — ты парень сметливый, как я поняла. А что насчет ее сестры? Тоже барышня что надо.
— У меня большое сердце, но это не тот случай.
— Точно? Потому что я хотела спросить о ваших деловых мутках, не о чем-то больше.
Риз глянул на Конни исподлобья, и та удовлетворенно ухмыльнулась. То ли ей нравилось бесить людей, то ли это однажды невольно вошло в привычку. С другой стороны, она перестала называть его “шагуа”: какой-никакой, а прогресс. Переводами Конни себя не утруждала, может, и сама не всегда отслеживая, когда переходит на другой язык, но “лаотэ” звучало получше, вероятно, являясь аналогом обращения “бро”, которым грешил уже сам Риз.
— Я боюсь, все в прошлом. Ничего не выгорит. Мы все накосячили. В том числе непростительно.
Конни положила подбородок на сплетенные пальцы.
— Может, расскажешь, пока ковыряешься в глазу? Зрелище не сказать, чтобы приятное, так скрась мой вечер, лаотэ.
Прикрывая ладонью зияющую глазницу, Риз посмотрел на собеседницу поверх рамки зеркала. Что ж… Он проживет без ее помощи, если она встанет и уйдет, как только он произнесет последнее слово… А скорее всего, так и получится. Но это будет лучше, чем если она потратит на него еще хотя бы немного душевных и физических сил, а потом узнает правду. По крайней мере, риск получить в лицо сиюминутная честность, возможно, и снизит.
[Leonard Cohen - The Future]
Утром у обоих, разумеется, было похмелье. И стук отбойных молотков инженеров вперемешку со скрежетом грузчиков, доносившиеся с улицы, не улучшали ситуацию.
Риз приложил ко лбу прохладную механическую руку. Это ощущение бодрящего холодка пока было лучшим, что случилось с ним за минувшие сутки.
Конни на другом конце кухни размешивала кофе в кружке, стараясь не звенеть ложкой.
— Блестяще вчера оттянулись, — похоронным голосом пробормотала Конни, тяжко вздыхая. — Напомни больше никогда не повторять.
Риз осторожно открыл глаза. Плюс ЭХО-имплантов в том, что искусственный глаз не горит от сухости. Минус — на свет он реагирует так же чутко, как настоящий.
— Ты, наверное, раскаиваешься, что вернулась сюда, а не поехала домой? — Он говорил, прикрыв глаза ладонью. — То есть, я понял, это место стало для тебя немного домом, но я имею в виду “совсем домой”. Где ты живешь?
Старый добрый разговор ни о чем, просто чтобы не оставлять висеть в воздухе неловкую — как чужие старые панталоны — паузу.
— В Мордобое.
— Не то что б я в курсе, где это, но, думаю, встроенная навигация в твоем курьере разобралась бы.
Конни перестала размешивать кофе и в полной тишине произнесла:
— Я не могу вернуться домой. Пока что. Пока у Мертла не пройдет его очередной приступ.
Риз оторвал руку от лица.
— Звучит так, точно моя очередь говорить “карты на стол”.
— Ладно, я особенно тайны из этого не делаю… — Конни запнулась, вспоминая, что Скутеру, например, не сказала, и через силу пробормотала, заметно торопясь. — Я замужем за одним придурком.
Неловкая пауза все-таки возникла. Длилась она ровно до того момента, пока за окном не послышались взрывы, рокот катящихся камней и громогласные матюки кого-то из инженеров.
— Это само получилось. — Торопливо пробормотала Конни и протянула Ризу кружку, перегнувшись через захламленный совсем не кухонными вещами стол. — Твой кофе. Рассола нет, но это тоже поможет.
— Ага, да, спасибо, а теперь поясни про твое замужество.
Конни напряженно посмотрела вбок, точно пялилась в невидимую камеру.
— Собственно, мы с Мертлом сходили на пару свиданий, и все было… ну, нормально, хотя и не так, как мне нравится, так что я на него не запала, хотя он вполне милый, а потом пуф! Приходит письмо, я открываю его, а меня поздравляют с заключением брака.
— Фишинговая ловушка, понятно. Брак заключился именно в момент, когда ты открыла послание.
— Да ну, фэй хуа. Стал бы кто заморачиваться. Я думаю, это была ошибка в системе.
Риз отхлебнул кофе, обжегся, поморщился и отставил кружку на время.
— Ты подавала на развод?
— Не было ни времени, ни возможности бегать по всему Элпису. У работы на Барона Флинта есть последствия, знаешь ли. К тому же меня бесит низкая гравитация. — Конни принялась готовить кофе, уже для себя. — А потом оно забылось, за четыре-то года.
Конни закрыла лицо руками, устало мыча, пока кофемолка урчала, перемалывая зерна.
— А теперь этот козлина ловит меня по всему Кратеру Безбашенности, рассказывая направо и налево, что мы женаты. — Она отдернула ладони от лица и откинулась на спинке стула, прерывисто дыша. — Я так зла! В первую очередь потому, что я хрен что понимаю.
— Но почему ты не пойдешь и не поговоришь с ним о разводе, если он ищет тебя?
— Ну, такая тема не сделает его счастливым. А он, понимаешь ли… он человек того же круга, как и Барон Флинт. Это вполне определенный тип людей.
Для Риза все на Пандоре были людьми того круга, на который намекала Конни, но он как-то между делом поискал в ЭХО-нете, кто такой Барон Флинт. И на людях этого типа следовало бы писать “Осторожно! Не влезай, убьет!”, а еще рисовать череп и скрещенные кости.
— Ты сказала, твой Мертл милый!
— Ну, по моим низким стандартам! Проклятье, я могу потерять работу, если поеду его злить, но и если останусь торчать здесь — тоже!
— Дай мне минуту, — пробормотал Риз, подвигая к себе компьютер. — Есть подозрение, что достаточно провести чуточку более углубленное исследование, если ты понимаешь, о чем я.
— Будешь взламывать систему?
— Только самый верхний слой. И-и-и… не думал, что у тебя настолько низкие стандарты.
— Иди ты.
Конни взяла кружку со своим кофе и, зайдя Ризу за спину, наклонилась, вглядываясь в экран. Да, перед нею было, определенно, фото того Мертла, которого она знала. Которому она дала подержать себя за руку и поцеловать на прощание в щеку пять лет назад. Длинные черные волосы, огромные глаза, один из которых кажется всегда чуточку прищуренным из-за шрама, уходящего под висок…
И под фото горел статус: женат на К. В. К. Флексингтон.
Риз с предвкушающей самодовольной улыбкой положил руки на клавиатуру:
— А теперь затаи дыхание и получи возвращение моего долга и твоей девственности.
Конни испытала спонтанное желание перевернуть кружку прямо над головой Риза. Но, если опускать формулировку, он действительно делал ей одолжение.
— Наслаждайся свободой. — Риз заложил руки за голову, откидываясь на спинку стула. — Блин, что за?
Зеленое “холост” под фото Мертла мигнуло и сменилось на красное “женат на”. К — Констанции. В — Варле. К — Камеро. Флексингтон.
Конни вздохнула, и в выдохе ее слышался приглушенный рык. Она уже не верила, что это может быть ошибкой в системе.
Риз снова склонился над клавиатурой.
— Пей свой кофе, тхеньцхай, пока не остыл, — Конни протянула руку над его плечом, пододвигая кружку. — И расхерачь профиль этого мудака, будь лапушкой.
После вчерашнего… того, что они оба мысленно называли “ошибкой”, подобная близость должна была ощущаться неловкостью. Если бы только они оба уже не думали о другом. Риз чувствовал, как в нем закипает ярость — какая-то посредственная система профилей в ЭХОнете возомнила себя защищенной от взлома! Простая услуга в рамках “похмельного разговора за завтраком” превратилась в вопрос профессионального самоуважения.
Конни вильнула бедром и сделала широкий шаг вперед, уходя от хватки непрошенного мужа. Лицо ее зло кривилось, она сдерживалась, только мысленно повторяя: помни, твоя работа и… то место, куда ты не хочешь возвращаться. Думай об этом и следуй если не плану, то хотя бы той его интонации, что вы с Ризом изначально взяли. Конни одернула подол.
— Не нужно так меня хватать. Мне это не нравится.
Она обернулась через плечо, с изумлением увидев, что Мертл споткнулся при этих ее словах. Его широкое лицо исказила растерянность, рот приоткрылся почти по-детски. Теперь, в сочетании с непропорциональным телом, голова, в особенности, пока брови Мертла так страдальчески изгибались, смотрелась почти дико.
— Правда? В наше первое свидание ты выглядела так, будто именно подобное поведение про тебя. А ты стала рафинированнее. Я пока еще нет. — Он протянул ей руку. — Ну же, мир? Прости дурака, я все никак не наберусь манер.
Конни растерялась. Ее инстинкты еще орали всеми сиренами, но разум советовал притормозить. Ты ведь девочка широких взглядов, нашептывало подсознание, и собираешься дискриминировать человека только потому, что он выглядит, как псих? Давно ли ты стояла плечом к плечу с такими же, как он?
Конни облизала губу, вздохнула и опустила ладонь на широкую шершавую руку Мертла. Он нежно сжал пальцы: те сомкнулись, поглотив ладошку Конни целиком. А потом Мертл потянул на себя, и Конни — законная жена, в конце концов — оказалась у него в объятиях.
Она смотрела мимо его плеча в конец коридора, туда, где они оставили Риза. Но там уже никого не было.
[The Dave Brubeck Quartet - Unsquare Dance]
Пора сваливать, пока она не облажалась, сообразил Риз. Потому что даже если Мертлу бы не вживили какой-то супер-навороченный чип в мозг, он заметил бы, что жена не тает от счастья при виде внезапно обнаружившегося супруга.
В этом и крылась главная проблема. Непросто перехитрить врага, если не знаешь, насколько он умен.
Ладно, ради перестраховки буду считать, что он умнее меня, подумал Риз. Хрена с два, конечно, но просто для разнообразия, решил он: представим. Тем не менее, то, что придумал один, как известно, кто-то другой может разгадать. То, что один спрятал — другой найдет.
С этой мыслью Риз заглянул в ближайшую коробку. После того, как Мертл толкнул его, Риз юркнул в ближайшее ответвление коридора, узкий, плохо освещенный закуток. Камера в углу медленно поворачивалась слева направо, заедая на половине пути. А пол был заставлен огромными ящиками, сундуками и коробками. Видимо, эта резиденция все-таки была складом. И жилым помещением по совместительству. То есть, какое бы впечатление о ней ни составляли, угадать можно было только наполовину.
В ящике оказалось оружие. Риз благоразумно решил его не касаться руками, но новый ЭХО-глаз и без того определил модель: гиперионский Коммерсант. Приличная и недешевая вещица. Можно было, конечно, присвоить ее, Риз даже на автомате поднял голову, чтобы удостовериться, что стоит вне видимости камеры. Но… сам он все равно не смог бы стрелять. Во всяком случае, в цель. Передать Коммерсанта Конни тоже не имелось возможности — кто знает, где она сейчас? Но пока что было рано беспокоиться всерьез. Главное было вернуться в комнату с панелью управления. Риз успел, так сказать, отвалить камень от входа в пещеру, и если Мертл, бросив жену, например, у буфета, не вернулся, чтобы снова все запаролить, оставалось только войти и забрать сокровища.
Но все как в сказке случается только в книжках.
Ну разумеется.
— Ты кто такой и чего здесь шаришь?
Риз от неожиданности вздрогнул, оборачиваясь. На него недружелюбно — насколько можно было видеть через стекла огромных очков — смотрел скав. Руку с пистолетом он направил Ризу в лицо.
— Да ты не дергайся, я чуть тебя не пришил.
— Я здесь… — Ложь про “секретаря” могла не пройти второй раз. — Я тут с миссис Мертл. На инспек… экскурсии.
Но прошла.
— А, точно. Нам сообщили по внутренней связи. — Скав опустил пистолет. Однако не поставил на предохранитель и не спрятал в кобуру. — Идем.
Скав подошел вплотную к Ризу, и тот на автомате сделал несколько шагов назад, пока не уперся лопатками в столб из ящиков. Что ж, любое животное в опасной ситуации знает, что можно сражаться, бежать или замереть. Риз пользовался и доступным только людям четвертым вариантом — лгать. Вот только это он уже испробовал. И ему даже поверили. Но это не помогло.
Сражался он хуже некуда (с чем давно примирился). Бежать можно было только скаву в руки. Оставалось замереть. Так что когда охранник стиснул его плечо, Риз позволил скаву увести его назад, в широкий и хорошо освещенный коридор.
— Господин Мертл сделал на твой счет вполне четкое и ясное распоряжение.
Они зашагали прочь. Дальше и дальше от комнаты с приборной панелью, которую Риз еще мог видеть вдали. Даже дверь в кабинет осталась не до конца закрыта.
Риз всю дорогу пытался сообразить, что же ему делать. Он не сопротивлялся только затем, чтобы выиграть время на подготовку, но старательно замедлял шаг, едва ли не спотыкаясь. Ладно, лихорадочно думал он, иногда даже когда все и правда хуже некуда, стоит только немного подождать, и вдруг где-то откроется возможность…
И хорошо бы счастливому шансу уже поспеть. Потому что скав начал терять терпение, убыстрял шаг и вел пленника прямо к двери в конце коридора. До которой оставалось едва ли пара метров.
Даже окон нет, вот же гадство, подумал Риз. Нельзя даже выброситься, чтобы не мучиться.
— Ладно, скажи сразу, — Риз приготовился к худшему. — Сразу убьешь или сначала будешь пытать?
— Чего? — Скав толкнул рукой дверь, к которой они приблизились. — Нет, я конечно, слышал что-то такое, что боссова баба отмороженная на всю голову, но что у нее работнички такие же шлепнутые… не ожидал.
Дверь распахнулась, хлопаясь о стену, скав вошел внутрь и бросил пистолет на стол. Длинный стол, за которым сидели еще три таких же охранника, как он. А один стоял. С кастрюлей в руках.